М. Наука. 1980. 255 с.

Старший научный сотрудник Института Дальнего Востока АН СССР доктор исторических наук В. Н. Никифоров более 20 лет изучает историю буржуазно- демократического движения в Китае. Научная значимость проблем, связанных с этой темой, чрезвычайно велика. Обращение к истории революционного движения в Китае, в частности к периоду, когда закладывались основы учения великого китайского демократа Сунь Ятсена и создавались первые революционные союзы, позволяет выявить специфику формирования буржуазных идей и политических организаций в этой стране. Этой проблематике посвящена и новая работа В. Н. Никифорова. В отличие от последних монографий, вышедших в СССР (Л. Н. Борох) и на Западе (Г. Шифрина) ¹ , ему удалось найти свою линию исследования данной темы. Книга охватывает целостный этап становления революционного движения в Китае (1894 - 1900 гг.), хотя ее хронологические рамки несколько шире - автор доводит изложение до 1902 - 1903 годов. В центре исследования - история двух революционных организаций, существовавших на рубеже XIX-XX вв.: Союза возрождения Китая (Син Чжунхуэй) и Союза независимости (Цзылихуэй). Если первой сравнительно "повезло" в историографии (помимо упомянутой выше монографии Л. Н. Борох, к ее истории обращались практически все изучающие деятельность Сунь Ятсена), то вторая специально никем не исследовалась.

Автор привлек практически все доступные ему источники по данной теме. Многие из них весьма противоречивы и тенденциозны, и это составляет дополнительные трудности для исследователя. Наряду с известными материалами - работами Сунь Ятсена, четырехтомным трудом китайского историка Фэн Цзыю "Неофициальная история революции" ("Гэмин и ши"), сборником источников "Революция 1911 г." ("Синьхай гэмин") - автор вводит в научный оборот данные, почерпнутые из гонконгской печати тех лет, а также из архива британских министерств иностранных дел и колоний. Внимательное и критическое прочтение документов, их скрупулезный анализ, проверка и перепроверка фактов и наряду с этим научная реконструкция на базе привлечения всех доступных материалов, когда отсутствует какое-либо фактическое звено, - все это делает убедительными основные выводы автора, которому удалось воссоздать целостную и динамичную картину деятельности революционного лагеря, раскрыть перед читателем новые или малоизвестные имена, факты, события, показать взаимодействие сторонников Сунь Ятсена и его оппонентов, столкновение политических страстей и интересов, смену разочарований и революционных надежд.

В. Н. Никифоров раскрывает тему прежде всего в аспекте политической борьбы китайских революционеров за свержение правящей в стране Цинской (маньчжурской) династии. Такой подход представляется вполне оправданным и логичным, потому что зарождение сознательного революционного движения в Китае - это подготовка первых восстаний против цинского режима: 1895, 1900, начало 1903 г. в Гуандуне, 1900 г. - в хубэй-хунаньском районе. Автор подчеркивает, что "первые революционные организации не существовали отдельно от конкретной работы по подготовке восстаний: организация всегда создавалась ради устройства в ближайшее же время вооруженного восстания; практически она свер-

¹ Борох Л. Н. Союз возрождения Китая. М. 1971; Schifrin H. Sun Yatsen and the Origins of the Chinese Revolution. Berkley - Los Angeles. 1968.

стр. 130

тывала всю деятельность, когда восстание не удавалось" (с. 230). В книге содержится богатый фактический материал о первых революционных лидерах, их происхождении, вступлении на путь борьбы против цинского режима, личных взаимоотношениях, формах и методах подготовки антиправительственных выступлений. Автор значительно пополняет сведения о Союзе возрождения, раскрывая его сложный характер и борьбу противоборствующих в нем течений. Ему удалось расширить наше понимание специфики постановки программных и тактических вопросов различными организациями революционного лагеря.

Впервые в нашей литературе подробно исследуется в монографии фракция, возглавляемая Ян Цюйюнем и Се Цзуаньтаем. Для ее анализа автор широко использовал статьи тех лет из гонконгской газеты "China Mail", работу Се Цзуаньтая "Китайская республика. Тайная история революции", в основу которой положены его личный дневник и переписка, а также другие материалы. Эта группировка, представляющая гонконгскую фракцию Союза возрождения, стояла на более умеренной по сравнению с Сунь Ятсеном платформе (в частности, Се выступал с позиций "революционного монархизма" и защищал систему протектората как форму будущего государственного устройства). Идейные расхождения подготовили организационный отход этой группы от Сунь Ятсена. Неудачную попытку Се Цзуаньтая и его сторонников осуществить в начале 1903 г. вооруженное выступление в Гуанчжоу автор считает концом первого этапа революционного движения в Китае (с. 211). На последующем этапе "революционный монархизм", столь заметный в движениях 1895, 1900 и 1903 гг., вытесняется лозунгом республики.

Значительное место в книге занимает исследование хубэй-хунаньского центра революционной борьбы, подготовка и проведение в 1900 г. вооруженного выступления Союза независимости во главе с Тан Цай-чаном. Автор отказывается от рассмотрения этой организации в контексте политики левого крыла реформаторов (как это иногда делалось в литературе) и весьма убедительно доказывает, что "по своей программе и методам Союз независимости представлял формирующуюся в Китае партию верхушечной буржуазной революции" (с. 134). Хотя эта организация была умереннее Союза возрождения, за ней стояли, как считает автор, "не узкий слои получивших западное образование разночинцев и эмигрантской буржуазии, а широкие круги интеллигенции глубинных провинций, которым, собственно, и предстояло решать п конечном счете судьбы китайской революции" (там же). Летом 1900 г. не Союз возрождения, а именно организация Тан Цай-чана стала центром притяжения всех недовольных цинским режимом. Рассмотрение в совокупности различных центров революционного движения, гуандунского и хубэй-хунаньского, предпринятое впервые на монографическом уровне, позволило автору провести сравнительный анализ деятельности революционных группировок, значительно расширив общую картину борьбы революционных сил Китая на рубеже нынешнего столетия.

Ранняя история революционного движения в этой стране отразила своеобразие начавшегося к тому времени процесса формирования современной китайской нации. В ходе конкретного исследования автор прослеживает эту важнейшую проблему как бы в трех измерениях: социально-классовом (он подчеркивает, в частности, значительную роль эмигрантской буржуазии на ранней стадии формирования революционной оппозиции), организационно-тактическом (существование двух независимых друг от друга очагов революционной борьбы, что отражало региональную разобщенность складывающейся буржуазии, незрелость и неравномерность процессов, протекавших в китайском обществе), а также идейном (сочетание общенациональных лозунгов со своеобразным провинциализмом).

Книга содержит не только рассмотрение форм и методов революционной практики. Вторым, не менее существенным аспектом ее является анализ вызревания идейно- политической платформы революционных сил, в том числе и самого Сунь Ятсена. Автор углубляет конкретное исследование этих проблем, рассматривая их в контексте деятельности других важнейших политических направлений - реформаторского (Кан Ювэй) и стихийно-массового (тайные общества, или хуэйданы). Сформировавшись на почве реформаторства, первые китайские революционеры с самого начала впитали другой, чуждый реформаторам источник идей: традиции антифеодальной, в особенности антиманьчжурской, борьбы крестьянства. Исследование влияния этой традиции и личных связей китайских революционе-

стр. 131

ров с хуэйданами (последние в значительной степени были источником формирования революционных кадров) позволило автору проследить их роль в обособлении революционной оппозиции от реформаторов.

Проблематика взаимоотношений и взаимодействия революционеров и реформаторов, выяснение степени их влияния друг на друга составляют один из наиболее интересных аспектов книги. Автор отстаивает вывод, что на том этапе революционные и реформаторские элементы в Китае еще не размежевались до конца (с. 231 - 232). Между ними существовали весьма сложные взаимоотношения. Убедительно раскрыв запутанный и неоднозначный характер взаимоотношений между двумя политическими течениями, автор, однако, несколько преувеличил зависимость революционеров от реформаторов Б программных вопросах. Он пишет: "Революционная партия не имела собственной разработанной программы, отличающейся от реформаторской. Принципиально особым пунктом было у нее лишь требование изгнания маньчжуров, содержащееся в клятве- присяге Союза возрождения Китая" (с. 232).

Конечно, политические убеждения революционеров складывались под значительным воздействием либерально-реформаторского лагеря, завоевавшего к концу XIX в. общекитайское признание и достигшего высокой степени зрелости; революционеры разделяли националистические и шовинистические предрассудки реформаторов, и воздействие на них либерально-реформаторских идей не было преодолено даже после поворота к решительным действиям. И все же следовало более четко обозначить грань, отделяющую революционеров от реформаторов уже на том этапе. В нашей литературе отмечалось, что в программных документах Союза возрождения было закреплено новое соотношение революционного и реформаторского, которое стало характерно для взглядов Сунь Ятсена и его единомышленников после японо-китайской войны ² . Нам представляется, что эта точка зрения точнее отражает существо проблемы. Требование вооруженного свержения династии как первый пункт политической программы Союза возрождения существенно отличало ее от платформы реформаторов. Да и все содержание книги подтверждает как раз радикализм платформы Сунь Ятсена и его сторонников, которые в противоположность реформаторам рвали с конфуцианской традицией, бросая вызов династии и объявляя ей войну. Наконец, на протяжении рассматриваемого периода происходило значительное углубление революционных принципов и политической эволюции Сунь Ятсена, которые хотя и не отразились в документах революционных организаций, тем не менее являлись частью программы революционных сил.

В книге затрагивается ряд проблем, которые до сих пор являются предметом обсуждения, в частности степень размежевания революционных и реформаторских элементов в рассматриваемый период, роль и соотношение западных идей и китайской традиции в становлении Сунь Ятсена и его сподвижников, форма будущего государственного правления в программе революционеров и другие. Усиление элементов полемичности, введение читателя в историографию ряда наиболее важных вопросов способствовали бы лучшей его ориентации в затронутой автором проблематике. Не совсем удачен используемый в работе термин "революционная партия" (с. 134, 234 и др.), который предполагает более высокую степень организации революционных сил. Целесообразно было также конкретизировать и уточнить оценку хронологических рамок революционных ситуаций в 1895 и 1900 гг. (ср. с. 206 и 235).

Значительное место в работе занимает освещение внешнеполитической практики первых китайских революционеров и отношения правящих кругов империалистических держав (в первую очередь Англии и Японии) к революционной оппозиции в Китае. Автор подчеркивает, что национализм революционеров был сознательно ограничен, в отличие от реформаторов, узкими рамками антиманьчжуризма. Как Сунь Ят-сен, так и Тан Цайчан считали открытое столкновение с внешними агрессорами гибельным для революции, не видели реальной возможности выступления против Ци-нов без нейтрализации, хотя бы временной, империалистических государств. Автор при этом раскрывает и другую сторону внешнеполитической практики Сунь Ятсена, чрезвычайно важную для понимания всей его последующей эволюции. Мы имеем в виду тщательно прослеженные в работе связи китайских революционеров с национально-освободительным движением в Азии, в частности с филиппинскими повстанцами.

К числу проблем, требующих дальнейшего изучения, относится вопрос о социальной направленности деятельности первых

__

² Борох Л. Н. Ук. соч., с. 157.

стр. 132

китайских революционеров, их классовой позиции, роли национальной буржуазии в становлении революционного процесса. Очевидна (убедительно показанная автором) принадлежность основной массы участников революционных организаций к тем слоям китайского общества, которые выражали буржуазную тенденцию его развития. Подчеркивая роль эмигрантской буржуазии как гегемона зародившегося революционного процесса, автор ограничивается чисто количественными характеристиками тех ее слоев, которые надеялись на освобождение Китая революционными средствами (меньшая ее часть, как он считает) или выступали за мирные реформы сверху (большая ее часть) (см. с. 231). Последние исследования в области социально-экономической истории Китая ³ помогают выяснить реальную специфику генезиса китайской буржуазии, в частности наличие внутри страны двух ее групп, принадлежащих к элитарному и "массовым" слоям, и проследить эту раздвоенность в политическом плане. Детальное изучение последующих этапов буржуазно-революционного движения (необходимость в этом явно назрела) следует подкреплять более солидной разработкой социально- экономических аспектов.

Книга В. Н. Никифорова, обладающая подлинной научной актуальностью, значительно расширяет наши представления о сложном процессе зарождения революционной демократии в Китае и может стать стимулом для более углубленного изучения ее последующей эволюции.

³ См. Непомнин О. Е. Социально-экономическая история Китая. 1894 - 1914. М. 19SO.

Постоянный адрес данной публикации: