М. Изд-во Московского университета. 1986. 208 с.

Пока еще не часто встречаются труды по историографии, в комплексе рассматривающие жизненный путь, эволюцию политических и научных взглядов, творческие достижения крупнейших деятелей исторической науки. Одна из таких редких работ - книга доктора исторических наук Л. В. Гориной (МГУ) о Марине Дринове - болгарском и русском историке-слависте второй половины XIX - начала XX века.

О Дринове писали еще при его жизни. В последние десятилетия появились специальные исследования, характеризующие отдельные аспекты его педагогической, общественной и научной деятельности¹ . Но только теперь создана биография этого крупного ученого; общественно-политические взгляды и деятельность, преподавательская работа в Харьковском университете проанализированы в неразрывной связи с оценкой его вклада в изучение средневековой и новой истории Болгарии.

Среди использованных автором источников, помимо произведений Дринова,

¹ Изследвания в чест на Марин С. Дринов. София. 1960; Шарова К. Марин Дринов и Българското възраждане. - Списания на Българската Академия на науките, 1978, N 5; Фрадкин В. З. М. С. Дринов и фолклорно-етнографска дейност на Харковско историко- филологическо дружество. - Българска етнография, 1978, N 3 - 4; Боброва СП. М. С. Дринов и некоторые вопросы новой истории Болгарии. В кн.: Вопросы отечественной и всеобщей истории в трудах русских историков XIX - начала XX в. Воронеж. 1983.

стр. 118

документы его личного фонда, хранящегося в Болгарии, и фондов русских ученых из Ленинградского отделения Архива АН СССР, материалы ЦГИА УССР, отделов рукописей ряда библиотек и музеев.

Л. В. Горина обстоятельнее, чем ранее писавшие о Дринове историки, раскрыла его деятельность по руководству Болгарским научным обществом (предшественник Болгарской АН) и на государственных постах в Болгарии, только что освобожденной от османского гнета. Новые данные характеризуют роль ученого в организации научного общества: в обосновании его необходимости, выработке учредительных документов, налаживании журнала "Периодическое списание", возобновлении деятельности этого общества на территории Болгарии после национального освобождения. В качестве руководителя отдела народного просвещения и духовных дел при русском комиссаре в Болгарии А. М. Дондукове-Корсакове Дринов участвовал в создании органов власти в центре и на местах, в налаживании системы просветительных учреждений, причем его роль в этих делах, как показано в книге, была более значительной, чем это представлялось ранее. Интересны и приведенные в книге данные о его руководстве работой комиссии по вопросу о налогах.

В книге впервые освещен процесс формирования политических взглядов Дринова, показаны болгарские, российские и западноевропейские влияния на него. Для определения его места в национальном возрождении 60 - 70-х годов XIX в. существенное значение имеет вопрос об отношении ученого к Апрельскому восстанию 1876 г., о котором он думал написать специальный труд; Л. В. Горина доказывает, что в середине 70-х годов взгляды Дринова демократизировались.

Изучение характера лекционных курсов Дринова в Харьковском университете убеждает в необоснованности мнения о его творческом застое в конце 70-х - начале 80-х годов XIX в.: именно в то время им были написаны фундаментальные труды по истории, литературе и языкознанию зарубежных славян. Приводимые автором данные о взаимоотношениях Дринова с учениками и коллегами характеризуют его как принципиального и отзывчивого человека.

Наиболее значительна глава о творчестве Дринова в области истории. Уровень разработки средневековой и новой истории Болгарии, достигнутый ныне, автор соотносит с положениями работ Дринова об образовании болгарской народности и государства, о Болгарии в X в., византийском господстве и Втором Болгарском государстве, османском иге и национальном Возрождении; в книге дано сопоставление этих работ и с общим тогдашним уровнем болгаристики. Взгляды ученого рассмотрены в процессе развития, уточнения. Показательна в этом отношении оценка богомильского движения, претерпевшая у Дринова эволюцию от отрицательной до признания положительной роли богомильства как широкого социального движения. Подтверждено и обогащено новыми сведениями сложившееся в современной марксистской историографии представление о том, что именно Дринов открыл Паисия Хилендарского как выдающегося представителя болгарского национального возрождения.

К числу новых по сравнению с трудами предшественников выводов, сделанных автором, относятся суждения о гиперкритицизме ученого в отношении ряда источников, о разработке им этнических проблем истории Балкан. Л. В. Горина впервые проследила влияние на исторические взгляды Дринова романтических идей. При этом высказаны обоснованные суждения о сущности болгарского варианта романтизма в исторических исследованиях. Правда, этот анализ глубоко проведен лишь в отношении первого этапа творчества Дринова. Что же касается второго (с конца 70-х годов), то здесь общая оценка его научного творчества дана бегло. Лишь конспективно отмечается влияние на него позитивизма.

Вопрос о месте Дринова в буржуазной историографии конца XIX - начала XX в. требует дальнейшего изучения. В частности необходимо уточнить общую оценку Дринова, с учетом его колебаний между либерализмом и радикализмом, вплоть до поддержки Апрельского восстания 1876 года. Подобные колебания, рассмотренные в книге, свидетельствуют о том, что вряд ли правомерно определять деятельность ученого в целом как основанную на умеренно-либеральных воззрениях (с. 185).

Недочетом книги представляется и то, что иногда автор выходит за рамки обо-

стр. 119

значенного периода, рассматривая, например, в § 2 второй главы (1877 - 1879 гг.) и отношение Дринова к режиму чрезвычайных полномочий в Болгарии, введенному в 1881 г., к возможности его назначения на пост председателя Государственного совета (с. 95 - 97). И наоборот, в § 3 той же главы эволюция общественно-политических взглядов ученого прослежена лишь до 1877 года. Л. В. Горина отказалась от решения интересной задачи - рассмотреть проявления и развитие общественных воззрений Дринова во время его государственной деятельности в Болгарии и в качестве профессора Харьковского университета. Впрочем, в других разделах работы элементы такого анализа имеются. Целесообразно было бы свести их воедино. Имея в виду наличие работ о Харьковском историко-филологическом обществе;. председателем которого длительное время являлся Дринов, Л. В. Горина сочла возможным ограничиться лишь кратким упоминанием об этом аспекте его деятельности (с. 128 - 129). Такое решение вполне приемлемо, но выводы о месте Дринова в обществе, о значении этой его работы следовало бы все же сформулировать яснее.

Л. В. Горина создала обобщающее исследование о Дринове как историке, педагоге и общественном деятеле. Солидная источниковая база, обращение автора к методам историко-биографического, источниковедческого и, главное, историографического анализа обеспечили объективное воспроизведение в книге творческого портрета Дринова.

Постоянный адрес данной публикации: