БЕРИЯ - ЧИКОБАВА - СТАЛИН

Почему Сталин в конце 1949 г. неожиданно занялся вопросами языкознания? Ни его современники, ни исследователи нашего времени ничего определенного на сей счет не говорят. Только В. М. Молотов в конце жизни обмолвился: "Не зря Сталин занялся вопросами языкознания. Он считал, что, когда победит мировая коммунистическая система, а он все дела к этому вел, - главным языком на земном шаре, языком межнационального общения станет язык Пушкина и Ленина" ¹ . Ни о каком особом всемирном языке коммунистического общества уже речь не шла. На повестке дня стоял вопрос о возведении новоявленной Вавилонской башни - всемирной социалистической системы, где СССР был как подножие для мирового владыки. А для обитателей этой башни "главным языком на земном шаре" должен был стать русский. Уж кто-кто, а Молотов достоверно знал, что Сталин "все дела к этому вел". Впрочем, понимание важности вопроса о языке для сталинского проекта всемирного социального переустройства пришло к нему не сразу и не без помощи со стороны.

Но на поверхностный взгляд эта сверхзадача была мало заметна. Как в те годы, так и в наше время многие повторяют сталинские же слова о необходимости избавить советское языкознание от "аракчеевского режима", установившегося благодаря господству школы Марра. Поворот, который произошел по инициативе вождя, был столь внезапным и жизненно спасительным для многих ученых-лингвистов, что до сих пор даже убежденные антисталинисты это ставят ему в заслугу, хотя именно он и был главным виновником "аракчеевщины". Буквально накануне, с конца 1948 и почти весь 1949 г., с санкции высших партийных органов и при непосредственном участии таких функционеров, как заведующий Отделом науки ЦК ВКП(б) Ю. А. Жданов и главный ученый секретарь АН СССР А. В. Топчиев, в печати велась шумная кампания по борьбе с "безродным космополитизмом" в лингвистике, с рецидивами "буржуазной" компаративистики, а главное - за окончательное главенство "марксистского учения о языке" академика Н. Я. Марра ² . Ни у кого не оставалось сомнений в том, что эта кампания приведет примерно к таким же последствиям, к каким привели подобные "дискуссии", прокатившиеся в биологии, философии, физике и других науках. Некоторые из наиболее ретивых "марристов" спешили занять наиболее жесткую позицию, сулившую большие "перспективы". И вдруг все изменилось буквально в одночасье и изменилось по инициативе вождя.

(с) 2003 г.

Продолжение, начало см. в N3 нашего журнала за 2003 г.

¹ Сто сорок бесед с Молотовым. Из дневника Ф. Чуева. М., 1991, с. 268 - 269.

² Алпатов В. М. История одного мифа. Марр и марризм. М.,1991, с. 146.

стр. 112

В современном архиве Сталина (в доступной его части) нет ни одного документа, проливающего свет на это обстоятельство. Сейчас там находится 16 дел, так или иначе связанных с языковедением. Их документы охватывают период с конца декабря 1949 г. по июнь 1952 г. Но основные события, включая "дискуссию", ознаменовавшие собой столь решительный поворот, нашли отражение всего лишь в шести-семи делах, а сами события происходили в течение первой половины 1950 г. Остальные архивные материалы - это поздние отклики на "эпохальные" труды вождя и перепечатки его статей в различных советских и зарубежных изданиях.

Документы архива Сталина предлагают современному исследователю поверить в то, что первый толчок дал, и к тому же по личной инициативе, секретарь ЦК КП(б) Грузии К. Чарквиани, который направил на имя Сталина горестную записку о тяжелом положении в советском языкознании. Для убедительности Чарквиани приложил к записке копии работ грузинского языковеда А. Чикобавы: "Стадиальная классификация языков академика Марра", "Турецкая лингвистическая "теория" гюнеш дил в связи с проблемой историзма в современной лингвистике" и фрагмент его же книги "Проблемы языка как предмета лингвистики в свете основных задач советского языковедения". Записка датирована 27 декабря 1949 г., хотя первая работа Чикобавы была написана более чем за полгода до этого (в записке указана дата -21 апреля 1949 г.) и явно с самого начала предназначалась для самого вождя ³ . Возникает вопрос: почему не профессионал-лингвист, а партийный функционер, к тому же не из центрального аппарата, а из Республики Грузии, ставит в общегосударственном плане вопрос о неблагополучии в советской лингвистике в целом? Ссылается при этом на мнение и работы профессора Чикобавы, который до того хоть и выступал с критикой марризма, но не был самой видной фигурой ни в научном мире вообще, ни в области лингвистики в частности? Почему, наконец, именно Чикобаву Сталин в дальнейшем использует в качестве передовой "ударной" силы против "нового учения о языке". В это время в СССР работали гораздо более именитые специалисты и явно и тайно настроенные резко отрицательно по отношению к "яфетической теории", например академик В. В. Виноградов. Конечно, можно вполне здраво предположить, что Сталин сознательно использовал для посмертного развенчания грузина Марра, его же земляков - Чарквиани и Чикобаву. Так же он поступал почти всегда, когда ему надо было провести массовые репрессии, "чистки", крутые "социалистические" преобразования, пропагандистские кампании и т.д. Однако намек на подлинные причины использования Чикобавы в "деле Марра" я нашел в сталинской библиотеке.

В ее сохранившейся части довольно много книг с дарственными надписями вождю и от него, но почти нет надписей третьих лиц, адресованных другим людям. Когда они все же встречаются, то это главным образом ближайшие родственники Сталина (дочь дарит книгу брату, тетка - племяннице и т.д.). Поэтому удивляет книга, обнаруженная мной в библиотеке Сталина, уже упоминавшегося профессора Чикобавы "Древнейшая структура именных основ в картвельских языках" (Тбилиси, 1942), с дарственной надписью от автора... Л. П. Берии. По-русски на первом чистом листе аккуратно чернилами написано: "Глубокоуважаемому Лаврентию Павловичу Берия - одна из работ, выполненная в реорганизованном Вами Институте языка. С благодарностью от автора. 16.IV. 1942" ⁴ . Почему, когда и как она попала в библиотеку Сталина? Очень специальная книга объемом почти в 350 страниц напечатана на грузинском, но снабжена предисловием и резюме на русском и английском языках. Ста-

³ Российский государственный архив социально-политической истории (далее - РГАСПИ), ф. 558, оп. П.д.1250.

⁴ Чикобава А. Древнейшая структура именных основ в картвельских языках. Тбилиси, 1942. - Российская государственная общественно-политическая библиотека, Отдел редких книг, Библиотека И. В. Сталина.

стр. 113

лин до конца своих дней говорил, читал и писал на родном языке. Но на книге нет помет и явных следов интереса Берии или вождя к ее содержанию. И все же подарок - это не просто формальный жест автора в сторону всесильного земляка Берии. О какой реорганизации и о каком Институте языка пишет "благодарный" Чикобава? За что он его благодарит? Похоже, речь идет о Тбилисском институте языка и литературы им. Н. Я. Марра. Но сам Чикобава числился профессором Тбилисского университета им. И. В. Сталина. А какое отношение к языкознанию имел Берия? В научной литературе я не нашел пояснений на сей счет. Получается, что ученый лингвист из Грузии А. Чикобава, избранный тогда же, в конце 1941 г., академиком АН Грузинской ССР, имел какие-то особые отношения с Берией. Похоже на то, что эти отношения сложились еще тогда, когда Берия был первым секретарем ЦК компартии Грузии и фактически наместником всего Кавказа. Берия по каким-то причинам гораздо раньше Сталина заинтересовался проблемами языкознания, и именно он обратил его внимание на Чикобаву и на антимарристские работы профессора, а значит и на всю проблему в целом.

Еще в 1938 г. Чикобава опубликовал "Чанско-мегрельско-грузинский словарь", т.е. издание, посвященное родному наречию Берии. В 1939 г. он публикует, но опять на грузинском языке, монографию "Общее языкознание (ч. II)", посвященную истории общего языкознания и философии языка. В ней есть специальная глава "Академик Н. Я. Марр о сущности языка", в которой впервые открыто Чикобава беспощадно и издевательски бьет в самые чувствительные положения теории Марра: "Четырехэлементный анализ могучее средство произвольного расчленения любого сопоставления любых слов и их частей в любых языках, если только к этому представится надобность" ⁵ .Так писал он в 1939 г. Откуда эта смелость, на которую не решались даже самые маститые ученые? Незадолго до войны, в 1940 г., ему удалось выступить с докладом "Проблемы языка, как предмета лингвистики, в свете основных задач советского языковедения" на годичной сессии Отделения литературы и языка АН СССР. Тогда он использовал главу из своей монографии, уже переведенной на русский. Это выступление не имело каких-либо грустных последствий ни для самого Чикобавы, ни для марристов. Правда глава "школы Марра" и руководитель Отделения литературы и языка академик И. И. Мещанинов был вынужден заявить, что четырехэлементный анализ не является универсальным методом "нового учения о языке". Этим все и ограничилось. Оттиск публикации того доклада Чикобавы также был приложен к записке Чарквиани Сталину в 1948 г.

Возвращаясь к монографии Чикобавы с посвящением Берии "Древнейшая структура именных основ в картвельских языках", отметим, что в ней автор уже без всяких экивоков подходит к проблеме анализа языка с позиций компаративистики, т.е. противоположно тому, "как она обычно квалифицируется в русской и зарубежной специальной литературе (П. Услар, Н. Марр, Г. Шухард)". И Шухард, и Услар к исследованиям кавказских языков прямого отношения не имели, но, как и Марр, они были известны в качестве пионеров антикомпаративистского направления в западноевропейской лингвистике начала XX в. Судя по всему, именно мегрел Берия, который продолжал курировать кавказские дела, не только передал Сталину книгу, подаренную ему Чикобавой, но и, обратив его внимание на проблему и с его одобрения, инициировал начало общегосударственного антимарровского процесса через ЦК партии Грузии. В 1988 г. член-корр. АН СССР В. А. Куманев ⁶ говорил: "Вспоминается факт, рассказанный известным языковедом академиком И. И. Мещаниновым. Когда Сталин задумал провести дискуссию по вопросам языкознания, он вначале решил в ходе ее поддержать учение академика Н. Я. Марра. С Мещаниновым посоветовались. А когда его вызвали второй раз к Сталину, там сидел Берия и малоизвестный филологам Чикобава. Все переиграли. А потом "корифей науки" заявил: Если бы я лично не знал Мещанинова,

⁵ РГАСПИ, ф. 558, оп. 11, д. 1250, л. 94об.

⁶ Куманев В. А. За правдивое освещение прошлого. - Вопросы истории, 1988, N 6, с. 59.

стр. 114

посчитал бы его действия предательскими". Так что к "заслугам" Берии можно отнести и начало процесса по развенчанию "мифа о Марре".

Перефразируя классика мировой литературы, зададим "гамлетовский" вопрос: что Берии лингвистика и что он ей? Пока его архив закрыт, однозначно ответить на этот вопрос трудно. Можно лишь предположить, что Чикобава и грузинские партийные деятели сумели его убедить в том, что теория Марра не только не состоятельна в научном отношении, но и, исходя из новой политической конъюнктуры, крайне вредна. Особенно же она вредит грузинскому национальному самосознанию и противоречит набравшему силу политическому курсу на великодержавность. В 1985 г. престарелый Чикобава осторожно поделился очень глухими воспоминаниями о событиях 1949 - 1950 гг.: "Весной 1949 г. мне было поручено написать статью о "стадиях развития языка" Н. Марра... Доклад был написан по предложению тогдашнего руководителя республики - Чарквиани Кандида Несторовича, куратора 8- томного "Толкового словаря грузинского языка" (I т. - 1950, VIII т. - 1964 г.)" ⁷ . О Берии ни слова.

Записка Чарквиани Сталину написана явно не им самим, поскольку содержит профессионально грамотные суждения и обвинения в адрес Марра. В ней представлена квинтэссенция тех претензий, которые потом были высказаны как в публикациях Чикобавы, так и в языковедческих работах Сталина и всех последующих антимарристов. Скорее всего, и эту записку составил Чикобава, а местный партийный руководитель лишь добавил политического "перчику". Если сопоставить стиль этой записки и других, которые тот же Чарквиани писал несколько месяцев спустя, но уже самостоятельно, то сомнения в его авторстве становятся более обоснованными ⁸ .

Знакомясь с запиской Чарквиани от 27 декабря 1949 г., Сталин по ходу чтения сделал ряд помет в тексте и на полях. Чарквиани, в частности, писал:

"ЦК ВКП(б).

Товарищу Сталину.

О положении в области советского языкознания.

...Знакомство с работами Марра по так называемой яфетидологии, написанные в последние годы жизни ученого, не оставляют сомнений в том, что, несмотря на все свои старания, Марр не смог по настоящему усвоить теорию марксизма-ленинизма и применить метод диалектического материализма ⁹ в лингвистике. Это и обусловило скороспелость выводов Марра по основным вопросам языковедческой науки, его механистические ошибки, его подход к языку с позиций вульгарного материализма" ¹⁰ . Обратим внимание на то, что в этой части записки декларируется основной идеологический тезис - теория Марра объявлялась в духе до и послевоенных "дискуссий" механистической и вульгарно-материалистической, а сам он отлучался от марксизма. В эти же дни в печати публично бросались обвинения в механицизме, идеализме и преклонении перед Западом всем видным лингвистам, не признававшим концепцию Марра, и даже марристам старшего поколения ¹¹ . В записке впервые используется та же терминология по отношению к ненавистному противнику, правда, пока еще в форме потаенного научно-политического доноса.

Следующим пунктом обвинения стал тезис о том, что Марр считал все языки классовыми, а не национальными. Автор записки процитировал соответствующее место одной из работ Марра. Этот тезис особенно заинтересовал Сталина, и он не только отметил его той же двойной вертикальной линией на полях, но поставил еще нечто вроде буквы "Z" в начале абзаца, а в конце - двойную скобку:

⁷ Сумерки лингвистики. Из истории отечественного языкознания. Антология. М., 2001, с. 508, 507.

⁸ См. отчет Чарквиани о проведенной антимарристской кампании в Грузии. - РГАСПИ, ф. 558, оп. 11, д. 1265.

⁹ Здесь и далее подчеркивания принадлежат Сталину.

¹⁰ РГАСПИ, ф. 558, оп. 11, д. 1250, л. 1 - 2.

Здесь и далее текст, отмеченный Сталиным на полях, дается курсивом.

¹¹ Алпатов В. М. Указ, соч., с. 146 - 147.

стр. 115

Правка Сталиным статьи А. Чикобавы "О некоторых вопросах советского языкознания"

стр. 116

Z" Яфетидология отвергает существование неклассовых языков, говорит Марр, - все языки, в их числе и национальные языки Европы и Кавказа, - еще раз повторяем, - классовые, при том классовые не в последнюю очередь, а прежде всего. Яфетидология и подходит к изучению языка, как и речи классовой, в последствии считает неприемлемыми")) ¹² .

Автор записки саркастически поминал основные тезисы концепции Марра, особо напирая на ее "сомнительную" терминологию типа: "трудмагический процесс" и "трудмагическое производство". Он прошелся и по поводу первичности "кинетической речи", но Сталина вновь привлекла мысль о классовости языка в интерпретации Марра и его замечания в адрес Энгельса. Чарквиани вновь и вновь цитирует и критически комментирует высказывания Марра, а Сталин отмечает это на полях двойными и одинарными вертикальными линиями: ""Товарищи! - восклицает Марр. - Нельзя же в эту пропасть тянуть марксизм против его собственной природы, против его логики и пользы не только молодежь, но нерешительно говорить о том, что внеклассового языка доселе не было. Язык был классовый с момента возникновения звукового языка, это был язык класса, завладевшего всеми орудиями производства той эпохи, в том числе и магией - производством, и отрицать руководящую роль кластеров-магов в этом деле можно лишь перенося в те эпохи современных нам представлений и взглядов". Нельзя сказать, чтобы Марр не чувствовал своего расхождения в этом вопросе с мнением классиков марксизма-ленинизма... Однако он настолько уверен в своей правоте, что в одном месте требует внесения поправок в "марксистскую гипотезу" о происхождении классов. Он так и пишет:

"Лингвистические выводы, которые делает Яфетидология, заставляют ее самым решительным образом сказать, что гипотеза Энгельса о возникновении классов в результате разложения родового строя нуждается в серьезных поправках"".

Обратим внимание на то, как Чарквиани передергивает марровскую характеристику: "гипотеза Энгельса" заменяется на "марксистскую гипотезу". Учел он и то, что если в самом начале 30-х годов еще можно было говорить о "гипотезе", то в самом конце 40-х следовало говорить только о "единственно верном учении". Далее автор записки "подставляет" Марра при помощи ссылок на те произведения Сталина, на которые ранее марристы всегда ссылались для подкрепления своих тезисов. Но Сталина эквилибристика с его собственными цитатами явно не смущала. Он сам был большим виртуозом по данной части. Не смутил его и вывод Чарквиани, который тот сделал из одних и тех же цитат вождя: нет никаких классовых языков, а есть единый национальный язык. "Таким образом, вопреки Марру получается, что вся нация, состоящая при капитализме из различных классов, имеет один язык" ¹³ . Таков главный вывод записки и основной вывод будущей работы Сталина.

После этого автор предъявил Марру целый список самых тяжких для того времени политических обвинений: он "льет воду на мельницу расистов, в том числе и современных англо-американских империалистов". Напоминая о сути стадиальной концепции развития общечеловеческого языка, автор подчеркивает, что высшей стадией по Марру являются "индоевропейские" и "семитические" языки, вышедшие из стадии "яфетической", а все остальные объявляются "окаменевшими" и "пережиточными".

Но намного важнее вывод, грубо подсказываемый Сталину: "Схема стадиального развития языков исключает культурное и кровное родство народов, имеющие по сей день родственные связи. Он ликвидирует всякую историческую преемственность национальной культуры каждого отдельного народа. В этом отношении характерно, что Марр объявляет более близкими друг другу древние письменные языки Арме-

¹² РГАСПИ, ф. 558, оп. 11, д. 1250, л. 3.

¹³ Там же, л. 4 - 5.

стр. 117

нии и Грузии, чем древнегрузинский язык с современным грузинским языком. Таким образом, эта схема Марра дает теоретическое оружие в руки англо- саксонских империалистов, объявляющих свой язык самым передовым языком в мире. Кроме того, эта же схема может служить обоснованием антипатриотических и антинациональных взглядов всех и всяческих космополитов, отрицающих самобытность культур советских народов и их исторических связей между собой. Своей схемой Марр относит грузинский язык к группе языков, чуть ли не окаменевших, лишенных способности развития. Эту унизительную для грузинской советской культуры, ничем не обоснованную "теорию" Марр сочинил несмотря на то, что в ранних своих работах он неоднократно подчеркивал лексическое богатство, выразительность и гибкость грузинского языка, который, по словам Марра, на протяжении своей истории успешно выдержал соревнование с такими мировыми языками, как арабский, греческий, персидский".

Не будем заниматься доказательствами того, что и так очевидно - на самом деле все работы Марра - это гимн (иногда преувеличенный) грузинскому и другим кавказским языкам и культурам. Марр действительно считал, что древнеармянский и древнегрузинские языки намного ближе друг к другу, чем новогрузинский или новоармянский к своим предкам. Марр был автором первых работ, посвященных грамматике древнеармянского и древнегрузинского языков ¹⁴ . Прочитав этот текст, Сталин вновь стал делать отметки.

"Отвергнув сравнительно-исторический метод в исследовании как "формальный", Марр вместо него выдвинул метод палеонтологического анализа". Сведя палеонтологический метод к четырехэлементному, Чарквиани (или Чикобава?) далее писал: "Не подлежит сомнению, что именно палеонтологический метод Марра является чисто формальным, схематическим методом и применение его в науке не может дать положительных результатов". И еще раз, буквально через строчку, автор обозвал палеонтологический метод Марра страшным для того времени словом "формальный", и вновь Сталин подчеркнул это положение. И его он вспомнит, когда приступит к своей работе. Здесь же он отметил на полях цитату из своей давней речи о том, что когда-нибудь в будущем при всемирной диктатуре пролетариата исчезнут старые нации и национальные языки, но пока продолжается этап роста наций и развитие их языков. На этом "обвинительный" перечень, предъявляемый Чарквиани Марру, не заканчивался. В следующем пункте утверждалось:

"В практической работе по разрешению некоторых важных вопросов культурного строительства Марр неоднократно выступал с позиций космополитизма, требуя, чтобы народы жертвовали своими национальными интересами и культурными ценностями во имя общечеловеческой культуры. Так было, например, в вопросе о введении нового алфавита для многих национальностей советского общества. Известно, что Марр обосновывал необходимость введения латинского алфавита для всех советских народов, не имеющих письменности или пользовавшихся арабским алфавитом. Благодаря его стараниям абхазская письменность была переведена на чуждый для абхазского языка латинский алфавит". Больше того, патетически восклицал автор, Марр требовал перевести на латинский алфавит армянскую, грузинскую и даже русскую письменность. "Этот низкопоклоннический взгляд на роль латинского алфавита был целиком опрокинут последующим развитием культурного строительства в Советском Союзе", поскольку все народы СССР "отвергли" как арабский, так и латинский алфавиты и перешли на русскую кириллицу. Марр обвинялся по существу в том, что, скончавшись в 1934 г., еще в период сохранявшегося увлечения идеями мировой пролетарской революции и интернационализма, он не смог по-

¹⁴ См.: Марр Н. Я. Грамматика древнеармянского языка. Этимология. СПб., 1902; его же. Грамматика древнегрузинского языка. Л., 1925.

стр. 118

смертно перестроится и встать на новый курс национал-патриотизма как всесоюзно-русского, так и местного грузинского.

Завершал записку Чарквиани большой пассаж, в котором после серии грубых политических обвинений и оскорблений содержалось несколько одобрительных фраз, но уже по частным проблемам. Сталин различными способами отметил и их. Для будущей своей работы он многое позаимствует из этой записки, хотя и сгладит ее прямолинейный стиль политического доноса. Даже о положительных моментах научных исследований Марра он будет писать примерно то же: "Несмотря на необоснованность и неприемлемость языковедной теории Марра, мы далеки от того, чтобы отвергать все его научное наследие. Академик Марр вошел в историю как крупнейший ученый кавказовед . Он выполнил огромную работу по языкознанию и изучению письменных документов и памятников материальной культуры, легших в основу работы для построения научной истории грузинского, армянского и других народов Кавказа. Его большая заслуга заключается в том, что так называемые яфетические народы: родственные друг другу хетты, пелазги, этруски, иберы, - внесли огромный вклад в созидание мировой культуры. Хотя Марр в последние годы жизни, в соответствии со своей языковедной теорией, стал отрицать этническое родство этих народов, тем не менее его прежние работы по этим вопросам не утратили своего значения.

Особенно велика роль Марра в изучении и издании грузинских и армянских письменных памятников, в воспитании кадров историков и лингвистов". Если весь предыдущий абзац Сталин просто отчеркнул на полях, то последний - выделил двумя косыми линиями.

"В интересах развития подлинно марксистско-ленинского языкознания необходимо вскрыть неприемлемые стороны лингвистической теории Марра. Необходимо по справедливости оценить научное наследие Марра, взять оттуда все, что пригодно для советской исторической и языковедческой науки, и отбросить все, что противоречит марксизму-ленинизму и мешает нашим народам в развитии их социалистической культуры.

Эту работу должны были бы провести научно-исследовательские учреждения, специально занимающиеся вопросами языкознания. Однако руководители их в большинстве случаев сами являются ("слепыми" добавил Сталин поверх строчки. - Б. И.) последователями Марра и принимают все его положения как догму. Так обстоит дело, например, в Институте языка и мышления им. Марра в Академии наук СССР. Руководящий работник института проф. Сердюченко, проявляющий наибольшую активность в этом учреждении, в своих многочисленных статьях объявляет буржуазными учреждениями всех, кто не согласен с Марром. При этом он не приводит каких-либо доказательств в подтверждение правильности теории Марра и в обоснование тяжких обвинений, предъявленных языковедам" ¹⁵ . Текст, выделенный курсивом, Сталин каждый раз двумя линиями отчеркнул на левых полях. Добавим, что по тону и терминологии статьи марриста заместителя директора Института языка и мышления Г. П. Сердюченко мало в чем уступали речам и статьям Лысенко и лысенковцев, только что открыто поддержанных Сталиным. "Языковед без языка" Сердюченко, а также секретарь Отделения Ф. П. Филин, будущий член- корреспондент АН СССР и директор Института языкознания, а затем Института русского языка и литературы, наиболее одиозные марристы, которые сначала били дубиной его имени по головам компаративистов, а после выступления Сталина почти с таким же рвением набросились на покойника. Позже, в 60 - 70- е годы, когда на волне хрущевской "оттепели" острота момента прошла, они же, оглядываясь на свое прошлое, вновь делали попытки "скорректировать" оценки былых позиций. Ставить знак равенства между Марром и марристами или компаративистикой и те-

¹⁵ Там же, л. 5 - 12.

стр. 119

ми, кто ее именем громил позже первых, не стоит. Сталин также на первых порах пытался отделить Марра от марристов.

СТАЛИН - ЧИКОБАВА

Сейчас создается впечатление, что отношение Сталина к яфетической теории и к Марру изменилось чуть ли не в одночасье в конце 1949 г., т.е. именно тогда, когда он начал знакомиться с запиской Чарквиани и приложенными к ней работами Чикобавы. Внимательно, с карандашом в руке Сталин изучил только одну из работ Чикобавы, а именно машинописную заметку объемом в половину авторского листа "Стадиальная классификация языков акд. Н. Марра". Остальные работы Чикобавы, приложенные к записке, Сталин, скорее всего, лишь бегло просмотрел и видимых следов своего интереса к ним не оставил.

Статья Чикобавы в целом повторяет основные положения и аргументы записки Чарквиани, но она нагляднее позволяет проследить процесс освоения Сталиным специфической научной проблемы и политической ситуации, которой она была чревата. Автор записки сосредоточился на двух основных положениях, на них, по его мнению, покоится вся теория "палеонтологического" метода Марра: единстве глоттогонического (языкотворческого) процесса и стадиальной модели развития языков мира. Суть палеонтологического метода он свел все к тому же четырехэлементному анализу: "Благодаря элементному анализу акад. Н. Марр утверждает, что "Яфет", "Карапет", "Прометей" лингвистически одно и то же" ¹⁶ . Случайно или нет, но автор употребил настоящее время так, как будто Марр все еще живой противник, и, что особенно примечательно, он сразу же указал Сталину на три объединенных Марром "сомнительных" к тому времени для вождя народа: евреев, армян, греков. Для пущей убедительности он добавил турок, еще один "сомнительный" со времен второй мировой войны народ. Чикобава подчеркнул: Марр считал, что турки родственны лидийцам, эламцам, шумерам, халдейцам, хеттам и что они "находятся в числе древнейших создателей "европейской цивилизации". Нужно иметь в виду, что у Марра был совершенно особый взгляд на связь языка и его носителя. Вопреки бытовавшему мнению о том, что народ, породивший язык, распространяясь по земле, несет его с собой, Марр утверждал нечто прямо противоположное: этносы редко меняют свою среду обитания, но зато согласно стадиальной теории скачкообразно переходят от одной "стадии" языка к другой. Здесь у Марра вполне очевидна аналогия с революционным переходом от одной общественно-экономической формации к другой. Точно так же, как одну и ту же экономическую формацию могут переживать разные народы и культуры в одну и ту же историческую эпоху, так и язык народа или целых групп различных по происхождению народов может решительным скачком изменяться благодаря заимствованию, насилию, но чаще внутреннему развитию очередной "стадии" языка. Отсюда, в частности, у него получилось, что турки, являясь плодом смешения пришлых с потомками древнейших автохтонных переднеазиатских племен, "скачкообразно" перешли на новый глоттогонический этап, который представлен тюркскими языками. С точки зрения здравого смысла принять этот тезис Марра не просто. Но, как известно, человеческий мир настолько разнообразен, что и мы без труда можем найти, правда в других регионах, немало подобных скачкообразных переходов. Например "забвение" частью североамериканских или латиноамериканских индейцев своих языков и переход на языки иной "формации": английский, испанский, португальский, французский. То же самое происходит на наших глазах с европейским и азиатским пришлым населением и их потомками в США, Канаде и других государствах американского континента. Или метаморфозы с языками этнических евреев последних двух тысячелетий в различных частях света,

¹⁶ Там же, л. 16.

стр. 120

и исторически одномоментное воскрешение в государстве Израиль библейского иврита, считавшегося мертвым языком. Сходные процессы протекают во многих постколониальных странах, где стремительно формируются общенациональные языки на основании местных и европейских наречий. Сам же Сталин способствовал в 20-х - начале 30-х годов воскрешению из исторического небытия десятков неизвестных народов России, их языков и созданию для них письменности. Подвижно и текуче все - не только этносы, но и языки. Теория Марра, как и другие лингвистические, исторические или социальные концепции, покрывает лишь часть исторической реальности, которая, конечно же, богаче любой из теоретических конструкций. Хотя важно и то, какая из теорий охватывает более существенную ее часть. Но любая диктатура жива принципом "или - или" и смертельно боится любых форм плюрализма не только в политике, но и в науке.

Критикуя Марра уже по существу, Чикобава ставил перед вождем один обличительный вопрос за другим и сам же на них отвечал в духе времени - "разоблачительно" зло и бескомпромиссно. И, судя по пометам, по мере углубления в проблему у Сталина стал созревать план действий. Он начинает редактировать работу Чикобавы, возможно уже предполагая опубликовать ее в будущем. Чикобава вопрошал Марра о причинах многообразия языков: "Откуда эта разница пошла? Раз изначальный материал у всех языков общий, раз процесс языкотворчества единый, как возникли разные языки? Чем обусловлено различие языков? Ответ Н. Марра гласит: разные языки олицетворяют разные ступени развития; различие языков обусловлено местом, которое принадлежит тем или иным языкам (группе языков, семье языков) в едином процессе языкотворчества (глоттогонии)" ¹⁷ . Сталин отметил этот текст двойными вертикальными линиями на полях, а следующий за ним -уже знакомым для нас способом:

Z"Разные периоды единого языкотворческого процесса Н. Марр называл стадиями развития. В пределах одной стадии развития может уместиться несколько языковых систем (т.е. языковых семей).//

Чем обусловлены разные стадии? Они выражают сдвиги в языке и мышлении, обусловленные "сдвигами в технике производства", таков общий ответ.

Каковы должны быть эти "сдвиги в языке", чтобы можно было говорить о новой стадии? Иными словами: по каким признакам выделяется "стадия языка"? Это оказывается (вставка Сталина. - Б. И.) Неизвестно: ответа на этот вопрос не найти ни у Н. Марра, ни у его последователей" ¹⁸ . Чикобава повторил общие положения теории Марра примерно так, как она была изложена Чарквиани.

Вкратце пересказав уже знакомую Сталину и нам стадиальную классификацию развития языка, "аргументирует" ее научную несостоятельность далеко не научными доводами: "Какое же место занимают наши языки, иберийско- кавказские языки, ("яфетические языки" по терминологии Н. Марра)? Наши языки в схеме Н. Марра стоят ступенью ниже, чем индоевропейские языки, они относятся к третичному периоду - они предшествуют индоевропейским языкам... Странно только одно: творцами металлургии являлись наши народы (яфетиды).., а в результате этого народились ...индоевропейские языки". В этом вопросе Марр "попадал" в эмоционально-логические "ножницы", в которые всегда пытаются загнать противника националистически ориентированные оппоненты. Если утверждается, что народ является более молодым, чем иные, то бросаются обвинения в попытке доказать то, что он по молодости своей варвар - менее культурен, менее цивилизован и развит, а это влечет за собой обвинения в тайном желании унизить этот народ. Если же наоборот - доказывается особая древность его, то бросаются обвинения близкие по смыслу обвинениям Чикобавы: "Стало быть, грузинский язык не дорос до латинского: застрял

¹⁷ Там же, л. 17.

¹⁸ Там же, л. 18.

стр. 121

на более ранней ступени развития; ранняя ступень равнозначна низшей ступени - и к этой ступени он пригвожден согласно стадиальной схеме Н. Марра" ¹⁹ .

Конечно, Чикобава провоцировал национальную "память" Сталина, используя интернациональную марксистскую концепцию: каждая новая формационная ступень качественно выше, чем предыдущая. С этой точки зрения отстать в формационной гонке, т.е. "застрять", например, на стадии феодализма в то время, когда другие уже обосновались в капиталистической и даже "благоденствуют" в социалистической формации, позорно. Не спасало даже то, что современные "феодальные" государства, например Китай, индийские княжества, были много древнее капиталистических государств Европы и Северной Америки. Чикобава (или Берия?) совершенно недвусмысленно доносил вождю: своей теорией Марр унижает грузинский народ. И это был один из самых "убедительных" доводов. В качестве дополнительной аргументации на той же странице в сноске Чикобава добавил: "Вместе не могут существовать новоразвившийся язык и язык, из которого он развился; между прочим и этим отличается язык от животного организма; здесь могут сосуществовать два поколения, отец и сын, а то и все четыре поколения - от прадедушки до правнука". Это уж совсем странный аргумент для ученого- марксиста: если могут сосуществовать общества разных формаций, то почему это не возможно для народов, чей язык "застрял" на более ранней стадии? Гораздо существеннее не древность или молодость, а развитость живого языка, способность его превосходить или хотя бы соответствовать смысловым и эмоциональным полям, покрываемым другими развитыми языками мира. В конкуренции за овладение смыслами и значениями протекает вся историческая жизнь языка, а точнее - историческая жизнь говорящего на нем народа. На земном шаре лидирует в определенную историческую эпоху именно тот, кто ушел дальше других в познании и овладении миром во всех возможных аспектах. Сила без мощного конструктивного разума исторически бесперспективна, свидетельством чему является история мировых цивилизаций. Возможно поэтому Марр и настаивал на прямой связи развития языка и мышления. А это был основной вопрос его теории, который оппоненты всячески обходили.

Критикуя стадиальную теорию языка Марра, Чикобава пытался доказать, что сама по себе яфетическая теория должна быть сохранена, но в том компаративистском духе, как ее сформулировал автор еще до революции. Так что и здесь речь шла в первую очередь об удовлетворении национального чувства за счет науки. Сталин даже усилил эту мысль, перечеркнув четырьмя косыми линиями такое утверждение Чикобавы: "Яфетические языки (т.е. иберийско-кавказские языки) не какая-то мифологическая стадия развития" ²⁰ . И тогда более напористо зазвучало: "Яфетические языки - живые представители древней многочисленной группы языков, носители которых выступают в истории человечества создателями древней цивилизации Передней Азии, цивилизацией, вскормившей греко-римскую древнюю цивилизацию и, следовательно, всю культуру Западной Европы".

Если теоретическая, а точнее политическая, несостоятельность "нового учения о языке" становилась все более очевидной для Сталина, то достоинства и суть компаративистики не в полной мере были ему очевидны. Не исключено, что уже тогда у него возникали мысли об ином, третьем, подлинно марксистском, в его понимании, пути. Чикобава очень наглядно продемонстрировал преимущества сравнительно исторического метода перед палеонтологическим.

" Сравнительно-историческая лингвистика группирует языки по происхождению (по генеалогическому принципу), предполагая разный исходный языковый материал. Так например, название числа "три" звучит по латински tres ("трес"), на древ. -индийском языке trayas ("траяс"): у русского, латинского, индийского в дан-

¹⁹ Там же, 19 - 22.

²⁰ Там же, л. 22.

стр. 122

ном случае общий исходный материал, общий корень. На грузинском языке "три" звучит "сами", на турецком - "уч": груз, "сами" нельзя свести ни к турецкому "уч", ни к латинскому "трес" это разные корни. Их нельзя сравнивать: грузинский яз. не родственен ни с индоевропейскими языками, ни с турецким языком.

Родственные языки образуют группу т.н. "семью языков". Таковы, к примеру: хеттско-иберийская семья (с живыми иберийско-кавказскими языками), индо-европейская семья, семитическая семья, угро-финская семья" ²¹ .

"Сравнительно-историческому языкознанию меткую характеристику дал Энгельс (см. Анти-Дюринг. Изд. VI, с. 233); сравнительно-исторический метод применялся Энгельсом в его лингвистических исследованиях (Маркс называл Энгельса специалистом сравнительного языкознания)". Сталин, отметив на полях этот текст длинной чертой, напротив ссылки на Энгельса приписал: "Нужна цитата" ²² . Следующий же текст отчеркнул уже двойной чертой, сочтя его особо важным: "На точке зрения генеалогической классификации стоит Энгельс в своих работах ("Анти-Дюринг", "Происхождение семьи, частной собственности и государства", исследования о германских диалектах). Отсюда, между прочим, видно, насколько не состоятельно утверждение Н. Марра, будто генеалогическая классификация является расистским понятием.

Яфетическая теория Н. Марра отбросила сравнительно-исторический метод: его заменил палеонтологический метод (анализа по элементам). Яфетическая теория Н. Марра отрицает различное по материалу происхождение языков" ²³ .

Отметим, что во времена Энгельса иной лингвистики, кроме компаративистской, в природе не было. И тем не менее именно Энгельс говорил пусть и метафорично о языке буржуазии и языке пролетариата в рамках одной нации. А теперь обратим внимание на текст, на который Сталин никак не отреагировал, но который может представлять особый интерес для понимания связей теории Марра с тенденциями в мировой науке его времени, о чем сталинские марксисты даже не догадывались. Чикобава, как и все критики Марра, особенно напирал на темные истоки четырехэлементного анализа: "На докучливые вопросы - почему именно четыре элемента, Н. Марр давал фантастические разъяснения (вроде: четыре части света - четыре элемента!), договорившись наконец до того, что "некоторые вещи доказывать нет надобности, их можно показывать". (Н. Марр: "К Бакинской дискуссии об яфетидологии и марксизме" 1932, стр. 44)" ²⁴ . Ниже мы вернемся к этому наиболее сложному для понимания пункту концепции Марра в связи с построениями его всемирно известного современника психолога, философа и мистика Карла Юнга.

Чикобава лукаво продолжал: "Н. Марра мы не приравниваем к элементам, но сам-то Н. Марр элементам (элементарному анализу) придавал исключительное значение, ставил во главе угла яфетической теории именно элементы.) (скобку поставил Сталин. - Б. И.)

Характерно, что турецкие расисты ухватились за принципы элементарного анализа Н. Марра; только нашли более удобным "все слова всех языков земного шара сводить не к четырем, а к одному элементу - турец. - "гюн" - "солнце": таким нехитрым способом "было доказано", что все языки произошли от турецкого языка!". Какое отношение Марр имел к "турецким расистам", современному читателю понять невозможно. Сталин все более убеждался, что он в свое время пригрел врага, которого с самого начала интуитивно невзлюбил. Образ Марра в его сознании все более и более начинал приобретать отрицательные черты:

"Каковы выводы?

²¹ Там же, л. 24.

²² Там же, л. 25.

²³ Там же.

²⁴ Там же, л. 27.

стр. 123

1. Стадиальная классификация языков (учение о стадиях) Н. Марра тесно связана с палеонтологическим методом (анализ по элементам!) и с положением об единстве глоттогонического (языкотворческого) процесса яфетической теории.

2. Стадиальная классификация Н. Марра вытекающая из учения об элементах, научно не состоятельна, общественно не приемлема. (Сталин зачеркнул слова: "общественно не приемлема". - Б. И.}. Вопреки голословным заявлениям Н. Марра стадиальная классификация не только не подрывает принципиальных основ лженаучного расизма, но с внутренней ("внутренней" зачеркнуто Сталиным. - Б. И.) неизбежностью сама ведет к антимарксистским, антинаучным расистским утверждениям.

3. Только при знакомстве с реальным положением вещей или же при полном отсутствии чувства ответственности можно утверждать, что палеонтологический анализ (по элементам), положения об едином глоттогоническом процессе и стадиальной классификации языков в яфетической теории Н. Марра являются достижениями советской материалистической лингвистики: эти "достижения" могут лишь дискредитировать материалистическую науку о языке - советскую лингвистику". Весь этот текст Сталин на полях слева отчеркнул одной чертой, а последующий - уже двумя.

" 4. Корень злоключений яфетической теории Н. Марра - чудовищный антиисторизм. Воплощение этого антиисторизма - анализ по элементам: он представляет собой основные моменты яфетической теории Н. Марра, как в позитивной, так и в негативной части (критика буржуазной лингвистики). От элементарного анализа последователи Н. Марра отказались в 1940 году. Положения же, порожденные этим анализом, до сих пор преподносятся как достижения материалистического языкознания. Это наблюдается не только в малоответственных выступлениях некоторых "лингвистов без языка". (Например Г. П. Сердюченко в "Литературной газете").

Управление педагогическими вузами Министерства высшей школы обязывает подведомственные учреждения включить в программу во "Введение в языкознание" учение о стадиях, учение об единстве глоттогонического процесса Н. Марра в качестве необходимого учебного материала.

Арк. Чикобава

21.IV.1949" ²⁵ .

О ТОМ, КАК СТАЛИН ОСВАИВАЛ АЗЫ ЯФЕТИДОЛОГИИ

Вопреки утверждениям некоторых современных исследователей ²⁶ Сталин имел некоторые, пусть и самые общие, представления о яфетической теории задолго до дискуссии 1950 г. Правда, если он и знакомился с работами Марра до этого момента, то скорее всего очень поверхностно. Не будучи специалистом, да и просто систематически образованным человеком, он многое принял на веру, хотя язык и стиль академика и способ его мышления были абсолютно чужды Сталину, который, как любой прирожденный редактор, любил прежде всего ясность. И в этом Чикобава абсолютно прав. Но, как и многие "прирожденные" редакторы, лишенные собственного творческого начала, Сталин не понимал, что насильственно навязываемая ясность нередко ведет к уничтожению глубины. Тексты крупнейших мыслителей и наставников человечества приобретают ясность, только если сумеешь проникнуть сквозь непроглядную толщу глубины. В своем требовании ясности Сталин исходил из элементарного желания контролировать чужую мысль. Слишком сложное и неодно-

²⁵ Там же, л. 28 - 29.

²⁶ Алпатов В. М. Указ, соч., с. 83.

стр. 124

значное ("заумь" по его терминологии) ускользало от буквального контроля. Поэтому ясности он требовал и добивался во всем, особенно в сфере идей, в том числе и в своих собственных писаниях.

Верное предположение о том, что Сталин был знаком с трудами приверженцев яфетической теории, издававшимися в 20 - 30-е годы, высказала историк Т. Ю. Красовицкая ²⁷ . В библиотеке Сталина я, в частности, обнаружил ставший тогда же знаменитым сборник исследований учеников и последователей Марра "Тристан и Изольда. От героини любви феодальной Европы до богини матриархальной Афревразии", вышедший под редакцией Марра и выпущенный его институтом в 1932 г. Идея Марра о существовании общечеловеческих бродячих мифологических сюжетов, пронизывающих всю временную толщу мировой культуры, и палеонтологический анализ одного из таких сюжетов, представленный авторами сборника, удивительным образом предвосхитили вектор исследований классика французского структурализма XX в. Клода Леви-Стросса. Там же, в библиотеке вождя, хранится и академическое издание перевода на русский язык поэмы "Витязь в тигровой шкуре" (М. - Л., 1937). Сталин любил перечитывать это произведение и громко декламировать его другим. Ответственным редактором сборника был один из самых талантливых учеников Марра академик Иосиф Орбели. Орбели разошелся с Марром еще до того, как тот был объявлен научным вождем, но это не помешало ему отметить в предисловии огромную заслугу Марра в переводе, изучении и комментировании средневекового памятника. Знакомство Сталина с этими изданиями не вызывает сомнений (частично подтверждается воспоминаниями), несмотря на то, что на книгах нет его обычных помет и комментариев. Не знаю, понимал ли Сталин тогда или нет, но теоретические воззрения Марра сделали возможным обоснование интерпретации памятника средневековой персидской литературы, отражающей мусульманскую религиозную традицию, в трансформацию памятника грузинской литературы с христианскими и даже гностическими элементами. Марру принадлежит приоритет в изучении этого памятника. Он еще в 1910 г. издал труд под названием: "Вступительные и заключительные строфы витязя в барсовой коже Шота Рустава. Груз, текст., русск. пер. и пояснения с этюдом "Культ женщины и рыцарства в поэме"". Факт знакомства Сталина с некоторыми выводами яфетической теории за много лет до начала дискуссии подтверждается также характером его помет на книгах по истории и археологии Грузии и Кавказа, вышедших накануне или во время войны. Похоже, что никаких серьезных возражений или сомнений она тогда не вызывала, скорее наоборот ²⁸ .

Но Сталин предпринимал попытки читать и оригинальные произведения Марра. Судя по цитатам из работ академика, которые Сталин приводит в статье "Марксизм и вопросы языкознания", он пытался читать отдельные произведения, опубликованные в пятитомном собрании "Избранных работ" Марра, выходившем с 1933 по 1939 г. Но в нынешней сталинской библиотеке ни одного тома из этого собрания я не обнаружил. Зато следы его усилий углубиться в лингвистические построения Марра до сих пор видны на двух отдельных работах, сохранившихся в архиве вождя. Одна из них: "Извлечение из свано-русского словаря" (Пг. 1922), вышедшая в серии "Материалы по яфетическому языкознанию. X" ²⁹ . Скорее всего словарь был подготовлен к печати еще до революции. Об этом свидетельствует характерное указание: "Напечатано по распоряжению Российской Академии Наук. Сентябрь 1917 года. Непре-

²⁷ Красовицкая Т. Ю. Нэп и руководство развитием национальных культур. - Вопросы истории, N 9, 1988, с. 47 - 51.

²⁸ Илизаров Б. С. Тайная жизнь Сталина. По материалам его библиотеки и архива. К историософии сталинизма. М., 2002, с. 253 - 261.

²⁹ РГАСПИ, ф. 558, оп. 3, д. 212.

стр. 125

менный Секретарь, академик С. Ольденбург". Ко всему прочему словарь издан по правилам дореволюционной орфографии.

С "Извлечением из свано-русского словаря" Сталин познакомился очень основательно. Он вообще с видимым удовольствием копался в разноязычных словарях, и особенно в тех, где были грузинские слова и термины. И в этом специфическом словаре Сталин подчеркнул карандашом десятки грузинских (сванских) слов и их русские переводы и толкования. Как и все работы Марра, словарь несет на себе оригинальный стиль автора. "Извлечение" было подготовлено Марром в качестве руководства для "собирателей", "посвященных в особенности лексикологической работы по яфетическим языкам". Собственно это был даже не словарь в подлинном смысле слова, так как слова в нем располагались не по алфавиту или в ином формальном порядке, а в согласии с оригинальной методой автора были "расположены гнездами по корням" ³⁰ . К тому же всю жизнь Марр занимался еще и разработкой собственной системы передачи на письме всего разнообразия звуков человеческой речи. Эта система стала еще одним камнем преткновения на пути признания за яфетической теорией научного статуса. С синим карандашом в руке Сталин прошелся по 40 страницам этого своеобразного свано-русского словаря. Найти какую-то систему или выявить особый интерес Сталина к тем или иным словам и понятиям я не смог. Он отметил ошибку в написании сванского слова "форма". Сбоку написал по-грузински так, как надо, но уверенности в том, что в данном случае вождь прав, нет. И еще одна особенность: на последней странице он дважды подчеркнул слово "дьявол", хотя все остальные слова подчеркивал только один раз ³¹ .

Другая книга Марра, также ныне находящаяся в сталинской библиотеке, - сборник статей "О языке и истории абхазов", вышедший в 1938 г. под грифом Грузинского филиала АН СССР в серии "Труды Института абхазской культуры имени акад. Н. Я. Марра, вып. X" ³² . Сборник издан под редакцией и с предисловием И. И. Мещанинова. В нем опубликовано 25 различных работ Марра, но сталинские пометы есть только на статье, расположенной в самой середине более чем 400-страничной книги: "Абхазоведение и абхазы. (К вопросу о происхождении абхазов и этногонии восточной Европы)". Между страниц этой статьи сохранились сталинские бумажные закладки. Как и во всех работах Марра, в статье развертывается широчайшая панорама связей абхазского языка с другими близкими и дальними, древними и новыми языками мира. Сталин и здесь все принимает на веру, останавливаясь на значимых для него моментах: на связях абхазского с грузинским, русским и с древними причерноморскими языками и культурами. Марр рассуждал об одной из самых любимых своих научных идей о народах-яфетидах, к каковым, конечно же, были отнесены и абхазы. Он перечислил древнейших яфетидов, а Сталин подчеркнул их названия:

"В-третьих, со скифами непрестанно переплетаются везде кимеры , или иберы , они же тубалы , или тибарены , везде, а не на одном северном или восточном Черноморском побережье, и с доисторических эпох, а не с VII лишь века дохристианской эры, эпизода военных столкновений кимеров со скифами " ³³ . Подчеркнул марровскую связку "сколотов-колотов" с "колхами" ³⁴ . Затем написал на грузинском рядом с русским слово "абхазы" ³⁵ . Заинтересовался марровской этимологией слова "лошадь". Марр сравнил скифское, абхазское, русское и немецкое слово, а Сталин отметил немецкое - "Ross" ³⁶ .

³⁰ Там же, с. VII.

³¹ Там же, с. 39.

³² Там же.

³³ Там же, с. 242.

³⁴ Там же, с. 241.

³⁵ Там же, с. 243.

³⁶ Там же.

стр. 126

Марр порассуждал о происхождении названия реки Волги, Сталин и это взял на заметку: "Древность этого названия ...датируется эпохой существования здесь этрусков или пеласгов , тотемным словом которых является этот термин в различных разновидностях" ³⁷ .

Марр постоянно искал архетипы общечеловеческого праязыка, ведущих свое начало от тех самых четырех элементов-словоформ. Термин "архетип" он одним из первых отечественных ученых употреблял в своих многочисленных работах тогда, когда идеи Карла Густава Юнга только начали широко обсуждаться в Европе. Но в отличие от Юнга, для которого понятие "архетип" носило мистически-кровный, расово-родовой характер и который первоначально также шел от истории языка и лингвистики ³⁸ , Марр подразумевал под архетипом развивающуюся общечеловеческую словоформу, служащую для порождения сходных по смысловому (семантическому) ядру (гнезду) слов. Отметим также еще одну как будто формальную параллель: в теоретических построения Юнга значительную роль играет понятие "четвертичность". "Это архетип, - учил Юнг, - который проявляется, так сказать, универсально. Он является логической предпосылкой всякого суждения о целостности. Всякий раз это суждение должно сочетать в себе четыре аспекта. Когда, например, судят о целостности горизонта, то называют четыре основных элемента, о четырех примитивных качествах, о четырех цветах, о четырех кастах в Индии, о четырех путях духовного развития в буддизме. Поэтому существует и четыре психологических аспекта психической ориентации, к которым ничего существенного добавить больше нельзя" ³⁹ . Далее Юнг называет эти аспекты, но я хочу напомнить, что и Марр толковал о четырех первоэлементах языка, которые, как и у Юнга, находились за горизонтом рационального, т.е. в сфере интуиции. Не только для Чикобавы, но и для многих современников Марра, включая его последователей, и наших современников ссылка на интуицию как на аргумент не удовлетворяет. Но в истоке любой науки, даже такой строгой, как, например, математика, в том числе и в милой Чикобаве компаративистике, лежит интуитивное начало.

Марр несколько страниц своей статьи посвятил этимологии русского названия легендарного княжества Тмутаракань, которое рассматривал как воплощение одного из архетипных слов, прослеживая его сквозное существование от языков персов, древних этрусков и до славянских, турецких, чувашских, аварских и абхазских "племенных образований". Сталин внимательно прочитал эти страницы, чуть заметно чиркнул карандашом под упоминанием об этрусках ⁴⁰ . Затем подчеркнул слово "Тьмутаракан", самобытно транскрибированное Марром в таком контексте: "Древнерусское начертание Тьмутаракан в самом нашем термине подсказывает форму с огласовкой "е" - *Tem-utara-kan рядом также с архетипной формой *Tom-utara-kap" ⁴¹ .

На протяжении своей научной жизни Марр несколько раз возвращался к загадке Тмутаракани и, опосредованно, к "Слову о полку Игореве", в котором, как известно, это легендарное княжество упоминается. Сталин также попытается внести свой вклад в лингвистическую интерпретацию этой проблемы. Отметим, что Марр не изучал вопрос о реальном существовании княжества. Он делал вид, что решает чисто лингвистические и этнографические задачи: "Исторического вопроса о государственном образовании мы не касаемся, нас интересует этнографический процесс. На юго-востоке, несомненно, происходила трансформация яфетических племен в славянские , в частности в русские. Тьмутаракан IX-XI вв. не могла представить исклю-

³⁷ Там же, с. 243 - 244.

³⁸ См. Нолл Р. Арийский Христос. Тайная жизнь Карла Юнга. "Рефл-бук", 1998.

³⁹ Юнг К. Г. Божественный ребенок. М., 1997, с. 397.

⁴⁰ РГАСПИ, ф. 558, оп. 3, д. 212, с. 248.

⁴¹ Там же, с. 250.

стр. 127

чения из этого процесса, и вопрос именно в том, какого порядка процесс тут происходил, скрещение ли уже готового русского с языками пережиточного яфетического населения или перерождение местных яфетических племенных образований в индоевропейское русское , и в какой стадии развития находился этот процесс трансформации. Несомненно, что процесс протекал и здесь, как везде, классово, в порядке влияния господствующего слоя с индоевропейской речью на яфетическое массовое население, в этих путях могло совершаться скрещение индоевропейского языка с яфетическим" ⁴² . Упрощая, отметим, что Марр выдвигает здесь, причем далеко не первым, идею о продвижении индоевропейских племен как "господствующего слоя" на юго- восток и "скрещивание" его с местными "яфетическими" племенами, в результате чего и сформировался русский этнос. В разных вариантах (скрещивание славян с угро-финнами, гуннами, тюркскими племенами и т.д.) эта теория, приобретая все более твердое основание, жива и до сих пор. В этом контексте стоит обратить внимание на работы П. Н. Третьякова, посвященные этнографии восточных славян и русского народа. Замечу, кстати, что Третьяков вел свои исследования в 30 - 40-х годах именно в русле концепции Марра. В 1948 г. вышла его фундаментальная монография "Восточнославянские племена", получившая очень высокую оценку археологов и этнографов именно за творческое приложение теоретических основ яфетической теории. ⁴³ Она получила положительную оценку со стороны многих исследователей, и в частности таких, как Б. А. Рыбаков, А. Л. Монгайт, Г. Б. Федоров, М. И. Артамонов ⁴⁴ . В среде этнографов, так же как и в среде археологов, взгляды Марра принимались гораздо серьезнее и имели больше искренних приверженцев, чем в среде лингвистов. Впрочем, сам Марр, оставляя открытым вопрос о путях формирования русского этноса, предполагал и иной, более для него привлекательный вариант - "перерождение местных яфетических племенных образований в индоевропейское русское ". Но эта идея не находит ныне подтверждения ни в этнологических, ни в медико-генетических исследованиях. Оставляя вопрос открытым, Марр далее писал: "Нашим докладом мы так же мало считаем окончательно разъясненным вопрос по Тьмутаракани, как по черноморско-африканскому языковому родству, по которому лишь выдвигаем реально положение о родстве коптского ближайше с мегрело-чанскими языками, пережитками колхских или скифских наречий, вместо известного исторического свидетельства о родстве колхов с египтянами по речи и некоторым бытовым свидетельствам" ⁴⁵ . На родственную связь колхов с древними египтянами, как известно, указывали еще древнегреческие авторы, но Марр пошел дальше. Современные лингвисты признают связи древних североафриканских языков с некоторыми дагестанскими и северокавказскими языками, на что первым указал Марр.

На страницах работ Марра, о которых сейчас идет речь, нет ни одного сталинского критического замечания, обычного "ха-ха" или грузинского -"хе" (бревно, дерево, т.е. аналогично русскому - "дубина"). Это подкрепляет предположение о том, что он знакомился с ними до событий 1949 - начала 1950 г. Но одно место все же и тогда покоробило вождя, отметившего текст, где академик жеманно покритиковал себя в третьем лице за давнюю незначительную ошибку ⁴⁶ . И еще - если в "Извлечении из свано- русского словаря" Сталин дважды подчеркнул слово "дьявол", то в работе об абхазском языке он отметил одинаково звучащее для сванов, осетин и че-

⁴² Там же, с. 253.

⁴³ Третьяков П. Н. Восточнославянские племена. М., 1948.

⁴⁴ См. рецензии: Б. А. Рыбакова в журнале "Вестник Академии наук СССР" в N 8 за 1948 г.; А. Л. Монгайта в журнале "Вопросы истории" в N 9 за 1948 г.; Г. Б. Федорова в журнале "Вестник древней истории" в N 4 за 1948 г. См.: Артамонов М. И. К вопросу о происхождении восточных славян. - Вопросы истории, 1948, N9.

⁴⁵ РГАСПИ, ф. 558, оп. 3, д. 212, с. 254.

⁴⁶ Там же, с.252.

стр. 128

ченцев слово Бог - " Dal " ⁴⁷ . Это пока все, что можно рассказать о непосредственном знакомстве Сталина с произведениями Марра.

Познакомившись с документами, подготовленными Чарквиани, Сталин, возможно, какое-то время размышлял о порядке дальнейших действий. В необходимости кампании по разоблачению Марра у него скорее всего сомнений уже не было. Неясность была в том, участвовать ли ему непосредственно самому в этой кампании или руководить ею закулисно, как это он делал во время "дискуссий" по вопросам философии, генетики, кампаний по борьбе с космополитизмом, организаций "судов чести" и других послевоенных идеологических мероприятий.

ЗАГАДКИ ЯФЕТИЧЕСКОЙ ПИРАМИДЫ

Исходя из своего предшествующего опыта, Сталин понимал, что освоить азы лингвистики, а тем более профессионально оценить теорию Марра он, несмотря на свою безграничную самоуверенность, вряд ли сможет. Он вообще ничем никогда не занимался систематически, если конечно не принимать во внимание власть, которую воспринимал как естественный образ жизни, а не отрасль деятельности. Поэтому он пошел по обычному для себя пути - углубился в чтение общедоступной справочной литературы, а в ней, как правило, адаптированы сложные вопросы.

Главным источником, с которым теперь работал Сталин, был 65-й том Большой советской энциклопедии (БСЭ) первого издания, вышедший при жизни Марра в 1931 г. Этот том был по алфавиту последним и поэтому содержал статьи: "язык (лингв.)", "языковедение", "яфетическая теория", "яфетические языки". Эти статьи были написаны или самим Марром или его последователями и учениками. Марр также входил в состав редколлегии БСЭ. В томе сохранилась закладка - типографский листок-памятка для подписчиков, на оборотной стороне которого Сталин написал простым карандашом:

"1) Язык с... (угол оборван. - Б. И.)
2) Языковедение
            стр. 392.
3) Яфетическая
           теория
          стр. 809".

Даты нет, но понятно, что эта закладка была сделана лично Сталиным во время работы над проблемами языкознания. Еще несколько закладок с написанными номерами страниц вложено между листами с перечисленными статьями. На статье "яфетические языки", написанной Марром, помет Сталина нет. На страницах всех остальных перечисленных статей сохранились многочисленные рукописные пометы, сделанные одними и теми же чернилами. Значит, Сталин читал их все в одно время. Пометы есть и на других статьях этого тома, но они, возможно, были сделаны в другое время, скорее всего раньше, чем пометы чернилами. В частности, Сталин, хотя и был хорошо знаком по первоисточнику с историей библейского Ноя и его сыновей еще со времен семинарской юности, тем не менее прочитал и эту статью в энциклопедии для того, видимо, чтобы прояснить для себя, по какой причине Марр назвал свою теорию "яфетической". Из этой статьи явствовало, что Яфет, один из трех сыновей Ноя, дал начало народности "ашкиназим", "жившей около Арарата (ассир. Урарту)". Здесь ничего нового для Сталина, кажется, не было, но следующий текст он отметил на полях двойной квадратно-круглой скобкой на полях:

"Имя Яфет принято современным языкознанием для условного обозначения группы языков (" яфетической"), весьма сложных по типу и отличных по стадии

⁴⁷ Там же, с. 251.

стр. 129

развития от языков так называемых семитов и индо-европейцев. (см. Яфетические языки)" ⁴⁸ .

Ко времени Марра научное языкознание существовало по крайней мере уже лет 100 - 150. Для того, чтобы получить хотя бы самое общее представление об истории лингвистики, Сталин прочитал в БСЭ и статью " Языковедение " (подчеркнул название), в которой кратко, как и положено в энциклопедии, излагалась история дисциплины. Автором статьи была Р. Шор, конечно же представительница школы Марра. Сталин статью прочитал всю, но пометы сделал ближе к концу.

Из энциклопедии Сталин узнал о попытке приложить эволюционную теорию Дарвина к эволюции языков, которую под именем компаративистики осуществил в середине XIX в. Ф. Боппа. Затем он прочитал о знаменитой классификации языков А. Шлейхера и о его взглядах на язык и языковые семьи как на уникальное творение природы. В этой же статье рассказывалось и о младограмматиках, они также пытались отыскать естественные законы развития языков и звуковой речи, т.е. законы фонетики. Младограмматики, будучи гегельянцами, считали, что "дух нации" выявляется в ее языке и что язык есть продукт саморазвития "духа нации". Как и Шлейхер, они же одними из первых приступили к реконструкции истории праязыка. Автор статьи в энциклопедии не упустил случая поиронизировать над реконструкторскими увлечениями Шлейхера: "Шлейхер был так уверен в реальности своих реконструкций, что написал даже басню на "индо-европейском праязыке"" ⁴⁹ . Сталин на полях слева не только отчеркнул это замечание, но и приписал: "ха-ха!". Все же отметим, что за этими наивными попытками реконструировать праязык стоит нечто большее, чем литературный курьез.

В той же статье автор упомянул известных философов, основоположников компаративистики - В. Гумбольдта, Ф. Шлегеля, Ляруса, X. Штейнталя - заложивших фундамент научного языкознания, процитировал выдающегося лингвиста XIX в. Якова Гримма: "Наш язык есть также наша история". А историю невозможно понять без сравнения и сопоставления различных культур, народов, цивилизаций. Мы также должны учесть и то, что метод лингвистической компаративистики - это всего лишь метод сравнения, сопоставления и выявления общего и отличного с использованием материала языка. Если отвлечься от конкретного "материала", то сразу же становиться понятно - все люди, включая детей, вооружены от рождения этим "методом". Сталин взял себе на заметку основные идеи компаративистики, казавшиеся такими очевидными с точки зрения здравого смысла. А логическую простоту, ясность и лежащую на поверхности очевидность, как я уже отмечал, он ценил.

"Действительно, сравнительный метод (компаративистика. - Б. И.) в языкознании, - писала Шор, - исходил из двух основных допущений: из предположения о 1) замкнутом и изолированном развитии нескольких происшедших из одного общего праязыка языков и из предположения об 2) единообразных, не допускающих исключения законах, определяющих это различие " ⁵⁰ . Сталин для лучшего уяснения интуитивно сформулированных постулатов компаративистики подчеркнул их и поставил нумерацию. Шор же перечислила эти "постулаты" с целью развернуть критику в духе своего учителя. Но Сталин здесь явно игнорирует критику и использует статью для того, чтобы ухватить суть сравнительно-исторического метода.

Видимо еще от Чикобавы Сталин узнал о существовании неких "фонетических законов", являющихся основанием для претензий компаративистов на объективность и бесспорную научность и доказательность. В середине XIX в. эти законы пытались сформулировать младограмматики, чьи идеи были особенно близки Чикобаве и некоторым отечественным компаративистам. Шор, излагая историю вопроса,

⁴⁸ Там же, д. 19, с. 809.

⁴⁹ Там же, с. 403.

⁵⁰ Там же, с. 406.

стр. 130

негативно трактует понятие "фонетического закона", а Сталин, напротив, берет себе все это на заметку, отчеркивая на полях основные положения явно для того, чтобы уяснить их и использовать в положительном смысле.

"Младограмматики первоначально пытались сохранить это понятие "физиологического звукового закона", - писала Шор. - Однако очень скоро это понятие физиологически ненарушимого фонетич. закона уступает место понятию закона "исторического"" ⁵¹ . Затем она цитирует одного из представителей младограмматиков Дельбрюка, который как раз и пытался перетолковать фонетический закон из естественно-научного в закон исторический: "Звуковой закон не может говорить нам о том, что должно получаться из того или другого звука всюду при всяких условиях, но он констатирует лишь данный факт , именно, что в известном языке в известную эпоху его существования произошло последовательное изменение данного звука или звукового комплекса в определенном направлении, раз были налицо все другие, все нужные для этого условия в каждом отдельном случае" ⁵² .

И этот тезис Сталин отчеркнул еще и на полях слева. А на нижнем поле листа в качестве комментария приписал: "Ограниченность временем и территорией". Шор обращает внимание читателя на то, как к концу XIX в. компаративистика эволюционировала от поисков естественно-научных оснований и законов к пониманию значительной "условности" и "ограниченности" своих "методических" приемов. И вновь цитата из работы Дельбрюка: "Фонетические законы - это условные формулы для выражения существующих фонетических соответствий между отдельными языками или отдельными исторически засвидетельствованными моментами существования одного и того же языка". Так разрушается основное и важнейшее положение, выдвинутое младограмматическим течением - положение о нерушимости и безисключительности фонетических законов" ⁵³ .

Автор разворачивал всю эту критику компаративистики для того, чтобы убедительнее изложить яфетическую теорию, но Сталин скорее всего лишь бегло просмотрел итоговую часть статьи и не оставил на ней никаких помет.

Таким же "экономным" способом Сталин "освоил" наконец и яфетическую теорию, для чего обратился к одноименной статье самого верного ученика Марра Мещанинова в упомянутом томе БСЭ, написанной хотя и тяжеловесным, но понятным языком. Скорее всего Мещанинов провел литературную переработку исходного материала, написанного самим Марром. Характер комментариев и многочисленность помет на страницах этой статьи хорошо показывают, как вождь "вгрызался" в яфетидологию. Поскольку статья сильно исчеркана Сталиным, во избежание сплошного цитирования и неизбежных повторений отмечу только самые главные моменты и комментарии к ним Сталина. Автор дал краткую справку об истории развития яфетической теории, о значении для ее становления обращения Марра к письменным и бесписьменным языкам Кавказа. Остановился на разработанной Марром специальной системе записи звуков речи бесписьменных народов. Сталин по ходу изложения отмечал перьевой ручкой в тексте и на полях все эти моменты, а когда дошел до места, где дается объяснение тому, каким образом Марр передает каждый звук речи, т.е. морфему, в письменной форме, т.е. в виде графемы, на полях воспроизвел эти термины подобно тому, как прилежный ученик, силясь запомнить сложный материал, повторяет за учителем шевеля губами: "фонема, графема" ⁵⁴ . Рассказав о том, что собой представляет "аналитический" (яфетический) алфавит, о его преимуществах и недостатках (и это Сталин отметил на полях справа черточками и галочками), Мещанинов перешел к анализу состава яфетических языков, их классификации, пове-

⁵¹ Там же, с. 407.

⁵² Там же.

⁵³ Там же, с. 408.

⁵⁴ Там же, с. 810.

стр. 131

дал о любимой идее Марра о "трансформации населения на месте". Описание процессов "трансформации" этноса "на месте" особенно заинтересовало вождя, так как именно здесь Марр указывал на связь развития языка с "общественной перестройкой" и "хозяйственной деятельностью". Все эти положения Сталин буквально запечатлевал в своем сознании предложение за предложением, исчеркав текст, выделяя на полях абзацы с законченными мыслями, дополнительно отмечая галочками наиболее важные места. Точно так же он проштудировал раздел "Учение о стадиях и палеонтологический метод". Не желая повторяться, рассмотрю то, что Сталин не только отчеркнул на полях, но и прокомментировал.

" Предварительной постановкой работ в новом направлении является учение о межстадиальных переходах и межстадиальных соответствиях . Н. Я. Марр устанавливает ступенчатое (скачкообразное движение речи, перестраивающее стадиальное оформление на основе наследственного сохраняющегося багажа предыдущей стадии. Перестройка прежнего дает повод к прослеживанию каждого языкового явления в его прошлом и настоящем, что и образует основное задание палеонтологического анализа. Посредством этого анализа различные формы, например индо-европейской и семитической, речи приводятся к их яфетическому состоянию " ⁵⁵ . Последнее предложение Сталин на полях прокомментировал: "назад", т.е. он правильно понял - речь идет о регрессивном методе. В конце же всего раздела Сталин подвел для себя итог: "палеонтологический анализ" ⁵⁶ . Таким же способом проработал и следующее положение: "Анализ языкового развития в его диахроническом (вернее разностадиальном) разрезе заменил прежнее учение о субстрате с последующими этническими напластованиями и, выдвинув взамен его стадиальное чередование, дал возможность использовать в новых целях предыдущие работы, характеризующие взаимоотношение яфетических языков с языками иных систем (семей)". Сталин пояснил сам себе: "Не напластование (этническое), а стадиальное чередование скачками" ⁵⁷ . Далее Мещанинов изложил представления Марра о скачкообразном развитии языка и речи, отметив непроработанность "яфетической стадии". Взяв все это на заметку, Сталин подошел к центральной идее Марра к пирамидообразной модели развития этносов и языков мира. Цитируемый далее текст не только отмечен Сталиным различными способами, но для наглядности снабжен им на полях рисунками двух "пирамид":

"При интересе яфетидологии к семантике (смысловой стороны языка) и идеологии естественно внимание обращалось в первую очередь на лексику (словарный состав языка), и в этой части выявились все недостатки формально обоснованных группировок. В части лексического состава доступные изучению группировки языков оказываются в свете Я [фетической] т[еории] значительно более между собой объединенными, чем это предполагается индо- европейской школой . Проводимое последней деление на праязыки с искусственным восстановлением праоснов распределяет весь словарный запас на корни, специально будто бы присущие только данной языковой семье, совпадение же основ обычно слишком легко толкуется как заимствование слова одним языком у другого. Поэтому, проводимое индо- европейской школой деление языков представляет собою ряд обособленно стоящих пирамид, опрокинутых вершиной вниз, т.е. начинающихся с единицы в виде общего праязыка и разрастающихся во множество последующих ответвлений. Взаимной увязки между отдельными пирамидами (семьями языков) не проводится, и каждая из них упирается в свой самостоятельный праязык. И если представители индоевропейской школы не настаивают на связи языка с этносом, то в искусственно построенном ими праязыке они твердо стоят на этнической основе и близки к

⁵⁵ Там же, с. 812.

⁵⁶ Там же.

⁵⁷ Там же, с. 813.

стр. 132

прослеживанию пранарода, говорившего на данном праязыке и жившего в искомом месте, прародине, откуда вся система перенесена переселением . Яфетическая же теория, прослеживая общий и при том единый процесс языкового развития как надстройки над базисом производства и производственных отношений, устанавливает множественность языков вначале и последующий ход их жизни, идущий через объединение к единому будущему мировому языку. Т.о. яфетически построенная пирамида покоится на своем основании и идет вершиною кверху" ⁵⁸ .

На полях рядом с текстом, рассказывающим о компаративистской модели, Сталин примитивно изобразил небольшую пирамидку, опрокинутую вершиной вниз, символизирующую процесс развертывания пучка (веера) родственных языков от одного праязыка. Чуть ниже Сталин нарисовал пирамидку, покоящуюся на широком основании и обращенную вершиной вверх, символизирующую множественность этногенеза человечества и прогнозируемый Марром качественно новый этап в развитии человеческого рода, в процессе которого переплавятся этносы и их языки в особое всеединство. И еще один примитивный рисунок изобразил Сталин напротив такого текста: "Еще точнее это выражается в образе родословного языкового дерева, ствол которого дает ветки семитическую, хамитическую, урало- алтайскую и т.д.... Наглядность родословного дерева, еще окончательно не проработанного, нарушается неправильным представлением, к-рое дают ветки, исходящие из одного ствола, что самим своим внешним видом напоминает отвергнутое яфетидологией учение о праязыке". На полях Сталин, как мог, нарисовал ручкой хилую "веточку", символизирующую "родословное дерево". Похоже, что эти графические упражнения помогали ему усвоить не простые научные проблемы через зримый образ.

И последующий уточняющий комментарий Мещанинова отчеркнул вождь на полях и под строкой: "Помещая в низ пирамиды , т.е. в начальные эпохи языкотворчества, многообразие самостоятельных общественно группирующихся единиц, имеющих каждая свой язык, яфетидология должна учесть и количественное множество изначальных языков при их качественной близости, далекой от того качественного отличия, которым характерны развитые т.н. культурные языки".

Здесь хочу обратить внимание читателя на примечательный факт из истории мировой науки, заставляющий задуматься о неисповедимости путей умственного развития человечества. В 20-е годы XX в. во Франции в конгрегации Ордена Иисуса (иезуитов) стал приобретать известность один из крупнейших географов, палеоантропологов, археологов, богословов и философов XX в. Пьер Тейяр де Шарден ⁵⁹ . Он был автором концепции, пытавшейся проследить магистральный путь развития Вселенной через человекообразных к человеку разумному и предвосхитить дальнейшее движение человечества. Его концепция синтеза науки и религии, будучи очень популярной, не вписалась в традиционную христианскую доктрину о первородном грехе Адама и Евы, за что ему было запрещено публиковать свой главный труд "Феномен человека. Преджизнь. Жизнь. Мысль. Сверхжизнь". Католический монах Шарден в существенных пунктах своей научной биографии в чем-то повторил на западноевропейский лад путь советского академика Марра. После смерти Шардена, когда в начале 60-х годов книга все же вышла в свет, она была запрещена папской курией, а папа Пий XII издал энциклику, осуждающую в принципе идею полигенеза человечества. До сих пор книга Шардена - объект самой серьезной критики со стороны видных ученых- католиков и отдельных православных богословов ⁶⁰ . В СССР она была издана в 60-х годах, правда, ограничена грифом: "Для научных библиотек". Книга

⁵⁸ Там же, с. 813 - 814.

⁵⁹ Старостин Б. А. От феномена человека к человеческой сущности. - Шарден П. Т.де. Феномен человека. М., 1987.

⁶⁰ Гильдебранд Д.фон. Тейяр де Шарден на пути к новой религии. - Новая Вавилонская башня. Избранные философские работы. СПб., 1998.

стр. 133

очень высоко была оценена известным православным богословом Александром Менем ⁶¹ . Понятно, что Марр не мог ничего знать об антропологической концепции Шардена, а последний, возможно, также не знал о трудах Марра, хотя некоторые его работы были переведены еще в 30-х годах на французский и немецкий языки. Шарден заявил, что исток, т.е. момент мутации каждого нового биологического вида, в том числе отдельных звеньев предков человека, никогда не удается зафиксировать. Поэтому вид предстает сразу, т.е. "взрывообразно", как "мутон", в виде "пучка" или "веера" разновидностей и родов на древе жизни, а не явлением одной пары прапрапредков и их линии. Далее начинается "целая совокупная игра дивергенций и конвергенции" ⁶² , "игра", которую Марр назвал так же, но с использованием русской терминологии: процесс "схождения" и "расхождения" человеческих общностей и этносов (при этом Марр добавлял - и их языков). По мнению Шардена уже в историческое время этот процесс привел к качественно новому этапу в эволюции человечества, который неизбежно ведет к слиянию всех рас, этнических семейств и глобальных цивилизаций в общечеловеческом синтезе.

Вот что он писал в конце того самого 1948 г., когда в СССР начал созревать замысел развенчания Марра: "Бесконечное межоплодотворение, во всех степенях. Смешение генов. Анастомы рас в цивилизациях и политических учреждениях... Рассматриваемое зоологически, человечество являет собой уникальное зрелище "вида", способного реализовать то, в чем потерпел поражение всякий другой вид до него. Оно не просто космополитическое, оно, не разрываясь, покрывает Землю одной организованной оболочкой. Чему приписать это странное условие, если не полной смене или, точнее, радикальному усовершенствованию, путей жизни посредством введения в действие в конечном счете единственно возможного мощного орудия эволюции - срастания в самой себе целиком всей филы?" ⁶³ . За сходные идеи Шарден и Марр были одинаково осуждены в одну историческую эпоху, но один за сомнительность с точки зрения христианской ортодоксии, а другой за то же, но уже ортодоксии "марксистской", точнее сталинистской.

В конце раздела Сталин отметил различными способами и справа и слева колонок с текстом еще два места, где говорилось о недостаточной проработанности яфетическои теорией древнейших этапов в развитии языка и мышления человечества ⁶⁴ . В конце раздела Сталин поставил перьевой ручкой крест и далее только пробежал разделы: "Изучение семантики и семантические ряды", "Понятие классовости языка", "Учение о четырех элементах", "Практика яфетидологии", "Оценка Яфетической] т[еории] а) На Западе", "б) В СССР". Только трижды его глаз зацепился здесь за текст, а рука потянулась за ручкой. Первый раз в том месте, где говорилось о "четырех элементах" ⁶⁵ . Второй когда автор упомянул научных противников яфетидологии: "В СССР. Аналогичные оценкам зап.-европ. буржуазных лингвистов оценки Я[фетической] т[еории] выступают у ряда представителей правого крыла советской профессуры (Ушаков, Петерсон, Поливанов)". Сталин слева на полях грозно и требовательно написал: "Это что такое?" ⁶⁶ . Следует учесть, что все перечисленные ученые к тому времени, когда Сталин читал эту статью, были уже мертвы, причем Поливанов погиб в тюремном застенке. Но для нас это дает возможность определить психологический настрой вождя, который внутренне уже поменял полюсами свои оценки учения Марра и его противников. Кроме того, сразу же за этим текстом Сталин отметил тремя вертикальными чертами ту самую цитату из давней статьи

⁶¹ Мень А. Пьер Тейяр де Шарден: христианин и ученый. - Шарден П. Т. Божественная среда. М., 1992.

⁶² Шарден П. Т.де. Феномен человека. Для научных библиотек. М., 1965, с. 205.

⁶³ Там же, с. 237 - 238.

⁶⁴ РГАСПИ, ф. 558, он. 3, д. 212, с. 815.

⁶⁵ Там же, с. 817.

⁶⁶ Там же, с. 823.

стр. 134

Покровского в "Правде". Я предполагаю, что в этот самый момент за посмертной тенью Марра захлопнулась дверь символической тюремной камеры, давно обустроенной в сталинской душе.

СТАЛИН: "ЯЗЫК МАТЕРИЯ ДУХА"

Усвоив, как ему казалось, основные идеи компаративистики и яфетической теории, Сталин решил прояснить для себя, как советская наука трактует понятие "язык". Для этого он вновь обратился к 65-му тому БСЭ к одноименной статье. Понятно, что и эта статья была написана с позиций яфетической теории. Ведь к 1949 г. новое, второе издание БСЭ, еще не было завершено. Последний том со статьями на букву "я" появился уже после смерти Сталина. Авторами статьи "Язык" были уже известные нам Мещанинов, Шор и некто, подписавшийся инициалами А. Б. Возможно, что за ними укрывался Б. Аптекарь, известный в 30-е годы интерпретатор яфетидологии в марксистском духе. Статья изобилует ссылками на классиков: Маркса, Энгельса, Лафарга, Ленина и, конечно, Сталина. Похоже, что именно цитаты классиков о языке и мышлении и были нужны вождю. Лишь попутно он отмечал то новое, что узнавал о яфетидологии. И хотя Сталин в предвоенные годы "перепахал" вдоль и поперек по несколько раз с цветными карандашами в руке различные издания Маркса, Энгельса, Ленина, сейчас он не хотел себя затруднять специальными изысканиями. В то же время, если у него действительно созревала мысль о том, что он сам будет участвовать в дискуссии, но выступит не как профессионал- лингвист, а как теоретик марксизма, требовалось прояснить для себя то, что говорили классики относительно языкознания, языка, мышления и сознания.

Авторы статьи сразу же начали с главного "марксистского" положения Марра: "Специфика языка. По определению К. Маркса и Фр. Энгельса, язык представляет собою надстроечное явление " ⁶⁷ . Марр достаточно вольно трактовал здесь классиков, так как прямого отнесения языка именно к надстройке у них нет. Противники Марра уже неоднократно обращали на это внимание, в частности об этом же говорилось в записках Чарквиани и Чикобавы. Но для Марра отнесение языка и мышления к надстройке, т.е. к наиболее изменчивой и зависящей от экономического базиса общества части социального организма, было принципиально важно. Оно позволяло привязывать революционные, "взрывообразные" семантические изменения в языке к изменениям в идеологической и политической сферах общественного устройства, т.е. к социальным революциям. Для подкрепления этого положения авторы процитировали знаменитый тезис Маркса и Энгельса из работы "О Л. Фейербахе". Они, отмечалось в БСЭ, так разрешали проблему, определяя место языка "среди других исторических явлений ( производственных, общественно-политических, правовых и семейных отношений ) человеческого общества: ("Лишь теперь, когда мы уже рассмотрели четыре момента, четыре стороны первоначальных исторических отношений , мы находим, что человек имеет также "сознание". Но и оно не имеется заранее или как "чистое" сознание. На "духе" заранее тяготеет проклятие "отягощения" его материей, к-рая выступает здесь в виде звуков, коротко говоря, в виде языка. Язык так же древен, как сознание, язык - это практическое существующее для других людей, а значит существующее также для меня самого, реальное сознание, и язык, подобно сознанию, возникает из потребности сношения с другими людьми". Продолжением этих мыслей Маркса является следующее его утверждение: ("Даже основной элемент мышления, элемент, в котором обнаруживается жизнь мысли - язык - чувственная природа")" ⁶⁸ .

⁶⁷ Там же, с. 378.

⁶⁸ Там же.

стр. 135

Все горизонтальные и вертикальные подчеркивания и отчеркивания, вставленные в тексте "жирные" скобки, принадлежат Сталину. Кроме того, Сталин нарисовал стрелку от слов "четыре стороны первоначальных отношений" и направил ее к словам: "производственных, общественно- политических, правовых и семейных". А напротив слов: "На "духе" заранее тяготеет проклятие "отягощения" его материей", написал: "Язык материя духа" ⁶⁹ . Ни раньше, ни позже Сталин эту мысль в такой формулировке, кажется, нигде не повторял. Ничего подобного нет и в его языковедческих писаниях. Но вывод примечателен. Здесь исток его лингвистической "концепции". Ведь Маркс и Энгельс, последовательно придерживаясь материализма, писали о "духе" в кавычках, т.е. в ироническом смысле, и как раз подчеркивали материальное "отягощение" всевозможных идеальных представлений о "духе" и сознании, как бы существующих сами по себе. Сталин же интуитивно воспроизвел дуалистическую и по существу библейскую формулировку сущности человеческой природы: Господь вложил душу человеческую в прах и тем, одушевив материю, сотворил чудо - человека с его сознанием и языком. И с тех пор дух человеческий, по Сталину 1949 г., материализуется в языке. О каких классовых языках и языке как части надстройки может идти речь, когда и Маркс с Энгельсом, и библейская традиция едины в том, что "язык так же древен, как сознание", и возникает одновременно с ним, задолго до социального расслоения общества. Недаром же Марр пытался критиковать Энгельса за то, что тот не заметил классов и других социальных групп (а значит и их языков) в первобытном, "доклассовом" обществе. В сталинском послевоенном "марксизме", а точнее в специфической смеси из марксистских, библейских, ницшеанских и других идей и стереотипов не было места для сомнений в правильности фундаментальных его постулатов, в том их виде, как их усвоил когда-то он сам. Сталин наконец-то уловил для себя суть того, в чем проявился немарксизм Марра.

Затем Сталин задержался в том месте, где авторы привели табличку Ленина из замечаний на книгу Лассаля о Гераклите. Ленин, размышляя об истории познания, пытался свести ее к различным областям знания, включая в конгломерат из историй отдельных наук, истории философии, истории умственного развития ребенка, в том числе и истории языка, чувств, психики, биологии. В табличке, которую Сталин отчеркнул волнистой линией, Ленин употребил латинское слово "ergo". На это Сталин отозвался крупно и нарочито, уверенно написав рядом на полях на латинском же: "Cogito, ergo sum" ⁷⁰ . ("Мыслю, следовательно существую").

В процессе дальнейшего знакомства с теорией языка по первому изданию БСЭ Сталин задержался на известной формулировке о различии и связи языка и мышления: "Т.о. необходимо исходить и из неразрывной связи Я[зыка] с мышлением как "практического, реального сознания" и из качественного отличия Я [зыка] от мышления " ⁷¹ . Это положение также отзовется в его будущей работе. Он очень внимательно прочитал раздел, посвященный концепции Марра о языкотворческом процессе, включая "кинетический" этап и критику концепции моногенеза человеческого рода и языка. Отметил известную уже нам цитату из книги Лафарга "Язык и революция" с тем, чтобы опровергнуть ее в своей будущей работе ⁷² . Попытался вникнуть в специфическое толкование Марром проблемы " возникновения и развития грамматических категорий " ⁷³ , в его трактовку происхождения местоимений, существительных и глаголов, и вновь - в связи звуковой и кинетической речи с социальной средой ⁷⁴ . В разделе "Классификация языка" отметил критические высказы-

⁶⁹ Там же.

⁷⁰ Там же, с. 379.

⁷¹ Там же.

⁷² Там же, с. 381 - 382.

⁷³ Там же, с. 383.

⁷⁴ Там же, с.384.

стр. 136

вания в адрес "био-генетического сравнительного метода" индо-европеистики с его идеей восстановления семейного праязыка ⁷⁵ . И все же главным для него было выявление "методологических" марксистских основ яфетидологии, т.е. именно того, что он собирался опровергать в марризме и обосновывать в собственном "лингвистическом марксизме". Поэтому в разделе "Историческое развитие языка" он выделил две цитаты из классиков: "Маркс и Энгельс намечают их ("формы языка". - Б. И.) следующим образом: "В любом современном развитии Я [зыка] первобытная стихийно возникающая речь возвысилась до стадии национального Я[зыка], отчасти благодаря истории развития Я[зыка] из готового материала, как это мы наблюдаем в случае романских и германских Я[зыков], отчасти благодаря скрещению и смешению народов, как в случае англ. Я[зыка], отчасти благодаря концентрации диалектов у какого-нибудь народа, происходящей на основе экономической и политической концентрации" (Архив М. и Э., IV, стр. 290)" ⁷⁶ .

Затем Сталин подчеркнул часть цитаты Энгельса из его письма 1890 г. к Блоху: "Экономическое положение - это основа, но на ход исторической борьбы оказывают влияние, во многих случаях определяют преимущественно форму ее различные моменты надстройки " ⁷⁷ . И, наконец, еще один хорошо известный тезис Энгельса в интерпретации учеников из школы Марра: ""В противном случае применять теорию к любому историческому периоду было бы легче, чем решать самое простое уравнение первой степени". И как пример абсолютной нелепости Энгельс приводит желание объяснить экономически (как ясно из контекста, из экономики современной Энгельсу Германии) "то передвижение согласных, которое делит Германию в отношении диалектов на две половины"" ⁷⁸ . Большая часть из этих цитат будет так или иначе приведена и в работе Сталина, но для доказательства прямо противоположных "истин". Сталин внимательнейшим образом прочитал все цитаты из произведений Лафарга и своих собственных и даже подчеркнул слова из одной из своих речей на XVI съезде партии, приведенные в разделе "Языковая политика" ⁷⁹ . В процессе дискуссии ему придется не только полемизировать с Лафаргом, но и с теми, кто привык за долгие годы видеть рядом с цитатами Марра цитаты вождя. В самом конце статьи Сталин взял на вооружение набивший оскомину к 50-м годам стереотип сталинской пропаганды середины 30-х годов:

"Очередные задачи марксистской лингвистики. Поэтому на текущем этапе социалистического строительства перед советскими лингвистами-марксистами, наряду с проверкой и углубленной разработкой системы марксистского языкознания, наряду с развертыванием борьбы на два фронта - против идеализма и против механицизма - в качестве еще более важной задачи стоит преодоление одной из худших традиций науки о Я[зыке] - отрыва теории от практики " ⁸⁰ . Мы уже встречали эту "формулу" в записке Чарквиани, вскоре ее будут воспроизводить многочисленные критики марризма на страницах газет и других изданий.

Судя по тексту языковедческих работ Сталина, он не ограничился просмотром только 65-го тома БСЭ. Скорее всего он также "изучил" статьи, посвященные грамматике, фонетике, семантике, семисеологии и некоторым другим вопросам языкознания. Но в современном архиве Сталина нет других томов БСЭ. Несколько томов БСЭ сохранилось среди остатков его библиотеки, и они ждут своего исследователя.

⁷⁵ Там же, с. 386 - 387.

⁷⁶ Там же, с. 388.

⁷⁷ Там же.

⁷⁸ Там же.

⁷⁹ Там же, с. 389 - 390.

⁸⁰ Там же, с. 390.

стр. 137

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ "ЗАГОВОР" СТАЛИНА

Ознакомившись с материалами, переданными от имени Чарквиани, и с дополнительной литературой, Сталин вызвал его в Москву вместе с Чикобавой и членами правительства Грузии. О том, что произошло в его резиденции в Кунцеве, поведал сам Чикобава: "В начале апреля 1950 г. меня предупредили из директивного органа нашей республики, что на днях мне предстоит поездка в Москву: "Вопросы языкознания будут там обсуждаться с секретарями ЦК и Вам следует подготовиться".

И вот 10 апреля вечером мы (Первый секретарь К. Чарквиани, Председатель Совета Министров Республики, два министра и я) оказались в Москве на даче И. Сталина.

Обсудили лишь вопросы языка: замечания Сталина о "Толковом словаре грузинского языка" (первый том которого перед тем вышел) и вопрос о "Новом учении" Н. Марра....

Было решено провести дискуссию: дискуссионную статью поручили написать мне "Напишите, посмотрим. Если подойдет, напечатаем. А это ваш доклад, возвращаю", и Сталин положил на стол папку (с докладом о стадиях языка), но тут же добавил: "Впрочем, пока оставлю у себя: посмотрим, как об этих вопросах Вы теперь напишете, а потом доклад верну". (Сталин так никогда и не вернул доклад Чикобавы, как и другие его материалы, в чем мы только что убедились. - Б. И.)

Дискуссионную статью, написать которую мне поручили 10 апреля 1950 г., Сталин читал два раза и делал свои замечания. Для их обсуждения мне пришлось дважды побывать на даче И. Сталина, где обсуждения эти длились по 2 - 3 часа.

Сталин терпеть не мог неясности. Вопросами языка он интересовался по существу в связи с национальным вопросом. Вопреки распространенному мнению спорить с ним можно было. Бывало он и соглашался ("В этом Вы, пожалуй, правы!").

О палеонтологическом элементном анализе Марра ("Гадания на кофейной гуще", как это во время дискуссии называл Сталин) он информации не имел, но ультралевая крикливая фраза Марра его отнюдь не убеждала ("Марр много кричал о марксизме, но он не был марксистом" - его выражения на встрече 10.IV. 1950 г.).

Положительно к Марру И. Сталин, видимо, не относился и до дискуссии. ...

Наша статья "О некоторых основных вопросах советского языкознания" была напечатана в газете "Правда" 9 мая 1950 года (этим открылась известная дискуссия по вопросам советского языкознания)" ⁸¹ .

Кто, помимо приглашенных из Грузии, присутствовал на совещаниях у Сталина, сейчас неизвестно, но, судя по тому списку фамилий, который Сталин написал своей рукой в инициативном письме, объявлявшем членам Политбюро о начале дискуссии в "Правде", в курсе событий были: Берия, Булганин, Каганович, Маленков, Микоян, Молотов, Хрущев ⁸² . Так что "дело Марра" сразу приобрело общегосударственный размах. Не ясно также, о чем спорил Сталин с Чикобавой, с чем вождь не соглашался? Возможно, это станет более понятным, когда мы подойдем к анализу опубликованных в "Правде" статей Чикобавы и других участников дискуссии, а главное к анализу языковедческих публикаций самого вождя. Скорее всего именно Чикобава назвал Сталину будущих участников дискуссии, в частности В. В. Виноградова ⁸³ , поскольку вряд ли вождь хорошо ориентировался в том, кто из языковедов каких придерживается взглядов. Все эти мероприятия проводились в тайне и от аппарата ЦК и от руководства Академии наук, с тем чтобы не спугнуть раньше времени марристов и не дать им возможности "спрятаться под корягу" и переориентироваться, тем самым разрушив видимость стихийно вспыхнувшего свободного обсуждения. Судя по тому, с каким энтузиазмом и бесстрашием марристы стали прорываться на страницы "Правды", они скорее предвкушали свою окончательную и безоговороч-

⁸¹ Чикобава А. С. Когда и как это было. - Сумерки лингвистики, с. 510 - 512.

⁸² РГАСПИ, ф. 558, оп. 11, д. 1251, л. 2.

⁸³ Медведев Р. А. Сталин и языкознание. - Сумерки лингвистики, с. 548.

стр. 138

Письмо Сталина о начале дискуссии по вопросам языкознания

стр. 139

ную победу, чем предчувствовали погибель. Впрочем и Чикобава, и Мещанинов, и члены руководства партии и правительства вряд ли знали обо всех помыслах вождя, и в особенности о его желании непосредственно участвовать в дискуссии. Сталин же понимал, что стоит ему только намекнуть о намерении участвовать, как всех моментально охватит паралич и никакой "дискуссии" не состоится, что позже и произошло.

Таким образом, между апрелем 1949 и апрелем 1950 г., после того как Чикобава написал свою записку, а Чарквиани направил весь комплекс документов в Москву, Сталин знакомился с существом проблемы в интерпретации Чикобавы (и возможно Берии), просмотрел доступную ему литературу и коренным образом изменил свое отношение к теории Марра. Здесь сошлось сразу многое: и курс на великодержавность, и идея всемирной империи с ведущим языком, и новое понимание национальных проблем, и даже давняя "шероховатость" в личных отношениях с Марром. И еще один мотив мы должны учесть. Ознакомившись с комплексом документов, Сталин понял, что он может заложить очередной блок в создаваемою им на протяжении десятилетий идеологическую систему, или, как тогда говорили - "марксистско-ленинское мировоззрение". Чудовищная гордыня двигала им всю жизнь, и он хотел не только власти над телами и душами людей, но и над их умами, их кругозором. А для этого он должен был доказать всем, что Сталин не только Учитель народов, величайший политический Гений, Генералиссимус, самый большой Друг детей и женщин, но и Гениальный Ученый.

Сталин был не только инициатором но и разработчиком стратегии языковедческой дискуссии. Подобно средневековому римско-католическому иерарху он отправляет извещение о начале "диспута" с целью обличения очередной закоренелой "ереси".

6 мая Сталин написал простым карандашом послание перечисленным выше членам Политбюро. Перепечатанный текст на бланке ЦК гласил: "Рассылая статью тов. Чикобава "О некоторых вопросах советского языкознания", считаю необходимым сказать несколько слов о нынешнем положении дел в советском языкознании.

Советское языкознание переживает тяжелое положение. Все ответственные посты в области языкознания заняты сторонниками и поклонниками Марра. Эти последние отстаивают чуть ли не каждую строчку, каждую букву произведений Марра. Ученых, в чем-либо не согласных с Марром, снимают с постов и лишают возможности высказать свое мнение по вопросам языкознания. Из языковедения изгнаны критика, самокритика. Между тем нужно сказать, что в произведениях Марра имеются не только правильные, но и неправильные положения, грубые ошибки, без преодоления которых невозможно двигать дальше советское языкознание. Понятно, что отсутствие критики и самокритики создает застой в развитии советского языкознания. Необходимо ввиду этого, скажем, на страницах "Правды", открыть свободную дискуссию по вопросам языкознания, которая могла бы расчистить атмосферу и дать правильное направление советской лингвистической мысли.

Статья тов. Чикобавы является полемической. Я думаю, что она могла бы быть использована как одна из дискуссионных статей. Можно было бы дать "Правде" по одному вкладному листу в неделю с тем, чтобы лист был использован для помещения дискуссионных статей по языкознанию.

И. Сталин.

6 мая 1950г." ⁸⁴

Окончание следует

⁸⁴ РГАСПИ, ф. 558, оп. 11, д. 1251, л. 1, 2 - 2об.

Постоянный адрес данной публикации: