G. PARKER. Global Crisis: War, Climate Change and Catastrophe in the Seventeenth Century. New Haven. 2013. 871 p.

Дж. ПАРКЕР. Глобальный кризис: война, климатические изменения и катастрофы семнадцатого столетия. Нью Хэйвен. 2013. 871 с.

Не будет большим преувеличением сказать, что рецензируемая книга известного американского историка Д. Паркера по охвату материала и теоретическому обоснованию вполне может сравниться с трудами Фернана Броделя и Иммануила Валлерстайна. В ней на фоне климатических изменений XVII в. предстает широкая панорама событий и комплексных трансформаций почти во всех государствах и регионах мира. Паркер рассматривает глобальное похолодание в XVII в., перемежавшееся с засухами и циклонами, в тесной связи с войнами и волной мятежей, восстаний и революций.

Обосновывая тему своего фундаментального исследования, он замечает, что хотя климатические изменения всегда имели следствием человеческие катастрофы, только некоторые историки включали "погоду" в свой анализ, а человечество и по сей день не готово к природным катаклизмам. Американский ученый ставит своей целью изучение генезиса, развития и последствий катастроф XVII в., используя две разные категории источников - "природный архив" и "человеческий архив", но центральным элементом его научных построений являются нарративные источники, то есть свидетельства современников о воздействии изменения климата на кризисные явления в обществе. Важно, что на протяжении всей книги Паркер обращается к исторической памяти, которой в последних исследованиях отводится пристальное внимание.

Совокупность процессов и событий XVII в. историк определяет как глобальный кризис, особенно сильно проявившийся с 1618 по 1680-е годы. Паркер оговаривается, что взял термин, уже использовавшийся Х. Тревор-Ропер, но о влиянии климата английский историк не сказал ни слова. Отсюда и потребность связать климатическое "малое ледниковое столетие" (то есть XVII в.) с историческим "глобальным кризисом".

Книга состоит из обширного введения и пяти частей, каждая из которых поделена на многочисленные разделы. Во введении Паркер разъясняет, что именно будет находиться в фокусе его внимания. Автор склонен считать, что, хотя в XIV и XVI вв. имели место явления, которые можно оценивать как кризисные, они не носили глобального характера от Британии до Японии. Здесь же он акцентирует внимание на синхронности природных катаклизмов "малого ледникового столетия" с событиями политической и военной истории и роли ухудшения климата как катализатора социальных и политических процессов. В центре его анализа обоснованно находятся Англия, Германия, Франция, Испания, Италия, Польско-Литовская республика, Московское царство (Россия), Османская империя, Индия, Китай, Япония, то есть основные государства мира того времени. Кроме них на основе исследовательской литературы и ряда источников рассматриваются испанские и португальские колонии, а также Африка, Австралия и Северная Америка.

В первой части Паркер обстоятельно характеризует различные природные и человеческие факторы, составляющие "плаценту", способную питать глобальную катастрофу (с. 2), и, прежде всего, "малое ледниковое столетие", вызвавшее в одних частях света и странах продолжительную засуху, в других - длительные дожди и наводнения, а в третьих - пик сейсмической активности и землетрясения. Необычная концентрация экстремальных климатических явлений в XVII в. сопровождалась "неверными политическими шагами религиозных и политических лидеров", вызвавшими демографический упадок, эпидемии, войны и приведшими к кризису в глобальном масштабе (с. 7). Историк подчеркивает, что это столетие - "столетие солдат" - знало больше войн и потерь, чем последующие времена перед второй мировой войной (с. 26), и обоснованно полагает, что от кризиса больше страдали композитарные государства, в которых и так имела место политическая нестабильность.

Главным следствием глобального похолодания, "сердцем кризиса" Паркер справедливо считает голод, вызвавший эффект урбанизации и способствовавший обострению ре-

лигиозных и социально-политических конфликтов (с. 55 - 58). При этом увеличение смертности и уменьшение рождаемости было следствием не только морозов и засух, но и масштабных эпидемий чумы и оспы, периодически происходивших то в Османской империи, то в России, то в Западной Европе. Анализируя многочисленные свидетельства современников и исследования географов, историк определяет, что в результате глобального кризиса XVII в. численность населения земного шара уменьшилась на одну треть (с. 76).

Вторая часть исследования демонстрирует панораму мировых бедствий исследуемого столетия. Указывая на массовые миграции населения, Паркер выделяет среди них добровольную - с надеждой на улучшение положения, и вынужденную - для тех, кому грозила смерть или позор, если они не сменят свое местопребывание. Скрытой ценой миграции было сокращение производства продукции.

Интересно наблюдение автора на примере Англии о том, что в результате голода, болезней и войн XVII в. стал "миром молодых людей", нередко не состоявших в браке, средний возраст которых достигал 26 - 35 лет (с. 102 - 107). Отсюда вполне естественно проистекает политическая нестабильность того времени - люди такого возраста и положения особенно активны! Ведь величайшие потери народонаселения произошли в тех государствах раннего Нового времени, которые испытывали не только голод и вели войны, но и столкнулись с восстаниями и революциями. Паркер обстоятельно анализирует развитие кризиса в Китае, Московском государстве, Речи Посполитой, Османской империи, германских землях, Пиренейском полуострове, Франции и Британии. Большое место в книге автор отводит Тридцатилетней войне, превратившейся в "европейскую гражданскую войну" (с. 211), которая "...разрушила культуру Германии, ибо много интеллектуалов бежало в другие земли" (с. 251). Впрочем, здесь хочется заметить, что эта же война породила иную культуру - именно в ее горниле зарождался рационализм Классической Европы.

Дискуссионным представляется раздел книги "Франция в кризисе, 1618 - 1688". Само название говорит о кризисе длительной протяженности в этом государстве, хотя общепринятой является точка зрения, что Франция при Людовике XIV переживала расцвет абсолютизма. А современный немецкий историк Х. Д. Киттштайнер и вовсе полагает, что из "хаотического" времени в Европе генерировался "стабилизационный период", охватывавший 1618 - 1715 гг., когда место конфессиональной борьбы за господство универсальной силы заняла борьба стремящихся к полному суверенитету государств в рамках европейского равновесия, а философия стала вытеснять теологию в мышлении интеллектуалов и государственников. Да и на представленной в книге диаграмме видна определенная стабильность во Франции второй половины столетия (с. 311). Паркер смотрит иначе. В условиях гражданской смуты - Фронды - и "ужасов похолодания" только корона смогла себя позиционировать как единственная альтернатива анархии, а Людовик XIV, подобно кардиналам Ришелье и Мазарини, не случайно вел войны как раз во время ухудшения климата и сокращения жизненных ресурсов (с. 322). Но именно такая политика уводила энергию недовольных за пределы государства.

На фоне общей характеристики различных регионов мира Паркером сделаны и другие ценные, хотя нередко и спорные, замечания. В частности, он считает, что подъем фаворитов отражал административное бремя, павшее на монархов. Не менее значимо суждение о сопротивлении русского правительства ограничению крестьянской миграции из-за необходимости освоения Сибири и южных границ. Однако зависимость царя Алексея от своих бояр, необходимость сохранения закона и порядка, внешние войны привели к иному решению. В любом случае, историк приходит к выводу, что в итоге "малое ледниковое столетие" вместе с кризисом усилило режим Романовых и привело к появлению России как Великой державы, позиции которой уже никогда не будут поколеблены. Турции европейские войны, с одной стороны, принесли стабилизацию, с другой же, - способствовали развитию европейских технологий, оставив ее позади. Гражданские войны в Англии 1640-х гг. были бы невозможны без создания в 1603 г. Стюартами композитарного государства, а стабильность в Английской республике зависела от практики Кромвеля подбирать людей с широким спектром политических мнений - от бывших роялистов до крайних пуритан - для создания широкой базы режима, цементировала который только лояльность Кромвелю.

Паркер создает логическую цепочку: "климатические катастрофы - ухудшение экономической ситуации - голод и болезни - "эрозия" власти - войны, восстания и революции", нередко, впрочем, отходя от нее и ставя на первое место "эрозию" власти, как, например, в Миньском Китае. Любопытно, что в эту цепь он не включает генезис буржуазной цивилизации в Европе, сложности которого как раз и усугублялись климатическими катастрофами.

Часть третья показывает практику регионов, избежавших разрушительного воздействия кризиса (Индия Моголов, Сефевидский Иран и Япония Токугава), либо вовсе его не переживавших (Северная Африка, Австралия и Америка). Для борьбы с голодом в Индии в условиях отсутствия социально-экономических трансформаций было легче проводить экономические инициативы и политику благотворительности, нежели в Европе, где новые социальные силы могли использовать кризис в своих интересах. Паркер справедливо замечает, что четыре региона, которые тоже подверглись воздействию суровых зим и засухи, - Япония, Австралия, Африка и Америка - вступили в XVII в. с относительно низким уровнем населения. Причины этого, помогавшего снизить накал недовольства, обстоятельства варьировались от предшествовавшего столетия гражданских войн в Японии, вечно сурового климата Австралии до уничтожения европейцами местного населения в Африке и Америке (с. 398). Но, конечно, были и иные факторы, способствовавшие стабильности этих регионов. Например, революция середины XVII в. в Англии усилила "английскую Америку": коллапс местных цен и разрыв трансатлантической торговли после 1640 г. вынудили колонистов опираться на собственные ресурсы и заложить основы будущего процветания (с. 452).

Одним из самых удачных мест книги является раздел о Японии, для которой в условиях глобального кризиса был характерен экономический и демографический рост и отсутствие войн. Рационализация аграрного производства в виде "самоэксплуатации", непрямые налоги, строительство коммуникаций, перевод элиты на пособие и поощрение ее коммерческой деятельности - таков лишь неполный перечень мер, которые предпринимали сёгуны Токугава для того, чтобы стабилизировать обстановку (с. 484 - 500). Конечно, замечает автор, "мир Токугава" имел свою цену, но этот мир на 200 лет защитил архипелаг от голода и выработал особый менталитет японцев.

Параллельно автор уделяет обоснованное внимание опыту Неаполя и Сицилии, где имели место вызванные климатическими катастрофами и налоговым давлением правительств серьезные выступления (недаром раздел называется "Красный флаг над Италией"), оказавшиеся кратковременными и не принесшими больших потерь из-за своевременной реакции и установления "прогрессивной" фискальной системы испанским правительством (с. 420 - 425). Действительно, Испания была уже сыта восстаниями на Пиренеях. Любопытно замечание автора о том, что "катастрофа 1629 - 1631 гг. - чума, голод и война - сократили население и тем самым помогли Ломбардии выжить без политических потрясений" (с. 437). Впрочем, выживание, при котором уже некому бунтовать, представляется весьма относительным.

В четвертой части Паркер подробно характеризует ситуации, которые способствовали мятежам и революциям, а также различные группы населения, вовлеченные в политику. Он приводит таблицы частоты восстаний, дающие представление о масштабах кризиса, специфику жалоб и требований всех социальных слоев: аристократов, интеллектуалов, клириков и "грязных людей без имени". Историк выявляет вклад этих групп в кризис, выделяя роль академического пролетариата, отчаянного и нетерпимого к "плохим" правительствам, прекрасно разбиравшегося в праве и создававшего теорию сопротивления власти (с. 544). Огромное влияние на обострение ситуации оказывали и клирики разной степени радикализма. Паркер вполне обоснованно классифицирует теории сопротивления, называя их "оправданиями непокорности": воображаемый "золотой век", эгалитарные идеи, позаимствованные из Библии, греческих и римских текстов, и, конечно, новые теории сопротивления - радикальные политические и социальные идеи (с. 555 - 567).

Наконец, в пятой части книги Паркер демонстрирует опыт, приобретавшийся государствами в эпоху кризиса с целью преодоления его негативных последствий. Констатируя тот факт, что несмотря на климатические катастрофы, будоражившие Европу и в конце XVII в.,

политических потрясений в это время уже не наблюдалось, историк дискутирует с Тревор-Ропером в том, что сама по себе депопуляция не может объяснить отсутствие потрясений в конце "малого ледникового столетия". Он называет это "феноменом креативной деструкции", когда катастрофы стимулировали энергию выживших, способствуя развитию науки, технологий и строительству каменных городов (с. 590).

Но отнюдь не все мыслили креативно, замечает автор, анализируя такие явления, сопутствовавшие кризису, как самоубийства, меланхолию, увлечение астрологией, уход в религию и так называемую "психоактивизирующую революцию", выражавшуюся в виде массового распространения и потребления алкоголя, табака, опиума, кофе (с. 592 - 601). В целом же историк фиксирует посткризисный "эффект Феникса", наметивший путь от "военного государства" к "государству всеобщего благосостояния". Этот эффект выразился в антивоенной тематике в искусстве и литературе, быстрой репопуляции населения в отдельных регионах, "второй аграрной революции", потребительской революции, субсидировании коммуникационной инфраструктуры, развитии статистики, перехода с прямых на косвенные налоги, мерах правительств по сдерживанию болезней, строительству зернохранилищ и т д. Единственными европейскими городами, избежавшими стагнации после Тридцатилетней войны, стали столицы, в которых наблюдался рост производства и развитие дворов, и североатлантические порты, предоставлявшие работу и другие возможности благодаря торговле с Америкой (с. 602 - 641). Параллельно Паркер отмечает, что "эффект Феникса" наблюдался не везде. Фиксируя схожие моменты в выходе из кризиса Китая и Европы, в том числе и "образовательную революцию", он видит причину "Великой дивергенции" между ними в отказе новых правителей из династии Цинь "разрешить их лидирующим мыслителям свободу выражения в деятельности", что мешало дальнейшему развитию государства (с. 667). В целом, по мнению автора, кризис заложил основы различий между Западом и Востоком.

В Заключении, "анатомируя" глобальный кризис, Паркер суммирует потери и достижения, деструкцию и созидание в природе и жизни людей целого столетия. По его мнению, XVII в. убедительно доказал, что большинство политических катастроф произошло во время климатического обострения, особенно в периоды холодов и засухи (с. 674 - 675). Многие правительства извлекли опыт из кризиса, и вместо "военного государства" стала развиваться идея "государства всеобщего благосостояния", сначала в Англии, а затем постепенно и в других странах.

По сути, Паркер, собрав и обобщив колоссальный фактический материал, создает стройную диалектическую концепцию глобального кризиса XVII в., без знания которой теперь становится невозможным понять и оценить политические и социальные изменения в истории не только Европы, но и других континентов. Рядом с глубокими теоретическими построениями в книге соседствуют многочисленные исторические факты, свидетельствующие о впечатляющей эрудиции автора. При этом книга написана образным литературным языком, она включает цитаты и крылатые фразы сочинений того времени и последующих столетий. Материалы книги, особенно в эпилоге "Это климат, глупый!", затрагивают и современные научные дебаты о "глобальном потеплении" или вообще о неожиданном изменении климата. Автор считает, что государства, обладая необходимой информацией, должны готовиться к природным катастрофам и инвестировать средства в эту подготовку (с. 686 - 698).

В целом, монументальный труд американского историка, несмотря на отдельные неточности, которые могут заметить узкие специалисты, достоин стать классическим междисциплинарным исследованием на стыке истории, географии, демографии и социологии. По сути, это своеобразная энциклопедия взаимодействия климата и политики на протяжении целого столетия, являвшегося одним из самых переломных в истории мировой цивилизации.

Похожие публикации: L^{Беларусь} L^World Y G

Публикатор:

Беларусь Анлайн → Контакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://biblioteka.by/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир) • Google • Yandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Л. И. ИВОНИНА, Дж. ПАРКЕР. Глобальный кризис: война, климатические изменения и катастрофы семнадцатого столетия // Минск: Белорусская электронная библиотека (BIBLIOTEKA.BY). Дата обновления: 02.03.2020. URL: https://biblioteka.by/m/articles/view/Дж-ПАРКЕР-Глобальный-кризис-война-климатические-изменения-и-катастрофы-семнадцатого-столетия (дата обращения: 19.04.2024).

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Л. И. ИВОНИНА:

Л. И. ИВОНИНА → другие работы, поиск: Либмонстр - Беларусь • Либмонстр - мир • Google • Yandex

Комментарии: