Libmonster ID: BY-1086

Историография приказной системы, весьма обширная, посвящена преимущественно истории государственного аппарата. Дьяки и подьячие рассмотрены в них как один из его элементов. Их социальное происхождение и статус являлись предметом исследования только применительно к XVII в., тогда как в отношении приказных людей XV-XVI вв. имеется лишь ряд отдельно взятых биографий, полностью же их состав не изучен. Внеслужебная сторона жизни дьяков и подьячих не привлекала внимания. Не выявлены сколько-нибудь полно их родственные связи, не определены источники и уровень их материального благосостояния.

Между тем в средневековом обществе положение человека зависит от статуса, приобретенного по рождению. Возвышение внутри сословия часто зависит от "отечества", дающего первоначальный, а иногда и решающий толчок карьере. Личность здесь существует не индивидуально, а корпоративно, лишь в составе сообщества. Родственные связи играют если не основную, то весьма важную роль как показатель социального статуса, способствуют или препятствуют социальному росту; но и богатство и владение землей служат показателем общественного веса.

Хотя приказы как государственные ведомства и возникли только в середине XVI в., термины "приказная бюрократия", "приказные люди" могут быть употреблены и применительно к реалиям более раннего времени, поскольку между дьяками и подьячими второй половины XVI в., с одной стороны, и дьяками и подьячими второй половины XV - первой половины XVI в., с другой, не выявлено существенных различий. Отметим, впрочем, что термины "дьяки и подьячие", "приказные люди" в точном смысле слова соотносятся как часть и целое, но условно они будут использоваться ниже как синонимы. Также для удобства изложения термин "дворянство", смысл которого применительно к XV-XVI столетиям менялся, здесь употребляется в наиболее широком значении: служилое сословие, класс служилых землевладельцев. Это те, кого, согласно тройственной модели структуры общества, сформулированной в начале XI в. епископом Жераром Камбрезийским и Адальбероном Ланским, называли вторым сословием или bellatores1.


Савосичев Андрей Юрьевич - кандидат исторических наук, доцент Орловского государственного университета.

стр. 110

Полная реконструкция корпуса дьяков и подьячих XV-XVI вв. сама по себе представляет проблему, так как данные источников не всегда поддаются определенной интерпретации. Применительно ко второй половине XV в. ею занимались С. Б. Веселовский, А. А. Зимин и Ю. Г. Алексеев2. О неполноте справочника Веселовского уже говорилось в исследовательской литературе3, работа же Зимина посвящена только дьякам. Наиболее полно состав приказных людей второй половины XV в. реконструирован Алексеевым. Однако он по какой-то причине не учел информацию о дьяках и подьячих, содержащуюся в новгородских писцовых книгах, что заставляет предпринять еще одну попытку такой реконструкции. При этом подразумевается, говоря более конкретно, период великого княжения Ивана III.

В результате учтено 112 приказных, служивших в канцелярии великого князя Ивана Васильевича: 62 дьяка и 50 подьячих4. В уделах в тот же период выявлен 31 дьяк и трое подьячих5, в канцелярии митрополитов Филиппа, Геронтия, Зосимы и Симона - 7 дьяков и трое подьячих6.

Для определения социального происхождения того или иного лица естественно обратиться к социальному статусу его ближайших предков. Однако применительно к приказной бюрократии такой путь труден. Затруднение заключается прежде всего в том, что, как выясняется, подьячими и дьяками служили почти исключительно выходцы из провинциального неродословного дворянства или представители неслужилых сословий. Генеалогические сведения о фамилиях такого рода имеют, как правило, случайный и отрывочный характер.

Другая трудность состоит в том, что многие приказные упоминаются в источниках без указания отчества и фамилии. Нередко у дьяка или подьячего совсем не было фамилии. Особенно много таких случаев относится к XIV- XV вв., но и для XVI ст. такие случаи не редкость. При таких обстоятельствах проследить генеалогию исследуемого лица трудно, а бывает - и практически невозможно.

Выяснить социальное происхождение дьяков и подьячих часто позволяет анализ карьеры их до перехода на канцелярскую работу. Косвенным признаком для социальной идентификации является сословная принадлежность близких родственников. Показательна фигура зятя, мужа дочери или сестры дьяка, невестки. Брак это, как правило, союз равных. Мезальянс всегда рассматривается обществом как исключение.

Бывают случаи, когда неясно генеалогическое соотношение нескольких лиц, носящих одну фамилию, хотя принадлежность их к одному роду не вызывает существенных сомнений. Более или менее определенные выводы возможны, однако, только тогда, когда речь идет о редкостных фамилиях. Если фамилия происходит от распространенного крестильного имени или типичного прозвища, то отделить здесь родственников от однофамильцев почти невозможно.

В результате в среде приказной бюрократии в первую очередь выявляются выходцы из дворянского сословия. Человек, происходивший из среды купечества или духовенства, - редкость. Однако отсюда еще не следует, что дьяки и подьячие по своим социальным корням относились преимущественно к классу служилых землевладельцев: значительная часть дьяков и подьячих попадает в число тех, чье социальное происхождение определению не поддается.

Отчасти может помочь исследователю антропонимика. Отсутствие фамилии косвенно указывает на "демократическое" происхождение человека. Однако даже чиновники знатного происхождения нередко не имели фамилии, хотя для них это, скорее, исключение, а для простого человека - скорее, правило.

стр. 111

Фамилия Попов, Протопопов, Протодьяконов, скорее всего, указывает на происхождение ее родоначальника из среды духовенства, но может восходить и к прозвищу. Второе менее вероятно. Фамилии, происходящие от названий профессий, характерны для посадских. Но могут происходить и от аналогичных прозвищ, которые у дворян были самыми различными, зачастую экзотическими. Топонимические фамилии, производные от названий городов, более характерны для посадских, но встречаются и среди служилых людей.

Применительно к деятелям великокняжеского приказного аппарата второй половины XV в. социальное происхождение поддается установлению для 48 лиц: 32 дьяков и 16 подьячих.

27 дьяков Ивана III (43,5% от их общего числа) более или менее точно, отчасти предположительно, были выходцами из дворян7. Лишь троих дьяков второй половины XV в. - Астафия Аракчеева, Ивана Терентьевича Семичева и Василия Халтуру - более или менее уверенно можно считать выходцами из "демократических" слоев населения.

Особняком стоят два потомственных приказных деятеля Роман Алексеев, сын дьяка Алексея Полуектова, и Третьяк Долматов, сын дьяка Василия Долматова. В этих двух (из 62) случаях дьяческая служба - впервые в великокняжеском бюрократическом аппарате - наследуется внутри семьи.

В среде великокняжеских подьячих второй половины XV в. возможных выходцев из дворянства восемь (16%)8. Из среды духовенства и посадских происходили другие восемь подьячих (еще 16%)9.

Эти данные позволяют заключить о более плебейском происхождении великокняжеских подьячих в сравнении с дьяками.

Среди удельных дьяков 8 происходили из класса служилых землевладельцев10. Это четверть, то есть чуть ли не вдвое меньше, чем в великокняжеской канцелярии. Генеалогический состав тот же: выходцы из провинциальных служилых фамилий средней руки. Имея в виду общий недостаток данных, все же можно сделать вывод о более "демократическом" составе удельных приказных: удельные дворы на местах располагали более ограниченными возможностями подбора. Социальное происхождение удельных подьячих определить не удалось.

Из дьяков митрополичьей кафедры социальное происхождение более или менее уверенно определяется только у троих. Григорий Карлов был сыном митрополичьего дьяка Василия Карла. Отцом Якова Кожухова, по всей видимости, был дьяк главы православной церкви Кожух. Леваш Иванович Коншин мог быть выходцем из среды духовенства. У троих подьячих митрополичьей канцелярии установить более или менее точно социальное происхождение не удается. Только в Якове Ивановиче Попове можно предполагать выходца из духовного сословия.

В итоге, у троих из семи дьяков главы православного духовенства социальное происхождение поддается определению. Примечательно, что ни одного из митрополичьих дьяков не удалось идентифицировать как выходца из служилого сословия. Двое из семи - потомственные канцелярские деятели. Среди великокняжеских дьяков таких всего двое из 62. Не найдено среди великокняжеских и удельных дьяков ни одного выходца из рядов духовенства. В целом митрополичий дьяческий аппарат во второй половине XV - начале XVI в. отличался более "демократическим" составом. При этом, в отличие от великокняжеской канцелярии, при дворе митрополитов Московских пока еще не наметилось социальных различий между дьяками и подьячими.

Практически никакой информации не нашлось о матерях приказных деятелей. Сведения о женах великокняжеских дьяков и подьячих крайне отрывочны - только 11 упоминаний. В семи случаях установить девичьи фа-

стр. 112

милии дьяческих жен, указывающие на и их социальное происхождение, не удалось11.

Иван Кобяк Филиппович Наумов был женат на Никандре Васильевне Тургеневой, дочери митрополичьего вассала Василия Тургеня Парфеньевича Зазиркина12. Потомки Василия - Тургеневы и Парфеньевы - были рядовыми слугами митрополичьего двора. Интересно, что Иван Иванович и Никита Авксентьевич Парфеньевы, приходившиеся шурьям Кобяка Ивану, Матвею и Роману Васильевичам Тургеневым двоюродным братом и племянником, соответственно, также служили по приказной линии, правда, в митрополичьей канцелярии. Похоже, что именно это обстоятельство и сыграло роль в брачном союзе Наумовых и Тургеневых.

Иван Терентьевич Семичев был женат на Василисе Кузьминичне Никифоровой. Она и ее брат Михаил были душеприказчиками в духовной дьяка. В данной от 13 января 1532 г., составленной на основании завещания, в качестве послуха упоминается Иван Павлович Никифоров, происходивший из той же семьи13. Михаил и Иван, внуки дьяка Никифора Демидовича Кобелева, - ростовские вотчинники средней руки14. Служебные назначения их неизвестны. Видимо, заметной карьеры они не сделали.

Мало что известно о браках ближайших родственников дьяков по мужской и женской линиям.

Двоюродная сестра Ивана и Федора Курицыных, известная только под иноческим именем Евдокия, была единственной дочерью Ивана Черта Григорьевича Курицына. Наследница значительных вотчин во Владимирском и Дмитровском уездах, она вышла замуж за князя Федора Ивановича Стригина Оболенского. Князья Оболенские, перешедшие на службу в Москву во второй половине XIV в., к XV столетию сильно размножились и разделились на несколько ветвей, весьма различавшихся по служебному статусу. Отец Федора князь Иван Васильевич Стрига был воеводой, дипломатом и администратором. Примерно с 1462 г. он упоминается как боярин. Карьера его шести сыновей складывалась неодинаково. Старший, Василий, избрал церковную стезю и стал Вассианом, епископом Тверским. Четвертый сын, Иван Щетина, повторил путь отца и стал боярином Василия III. Остальные братья - Иван Слых, Иван Шиха и Александр - до думных чинов не дослужились, но регулярно получали назначения в полковые воеводы и на крупные наместничества (Новгород, Псков)15. Сам князь Федор упоминается в разрядах дважды. В 1500 г. он был первым воеводой полка правой руки в армии Юрия Захарьевича, ходившей в Литву к Дорогобужу16. В весеннем 1506 г. походе на Казань он возглавил сторожевой полк конной рати17. С точки зрения отечества брак Федора с Евдокией выглядит как мезальянс. Курицыны и Каменские были родом честным, но измельчавшим. Однако могло учитываться положение дьяков Курицыных при дворе.

О семьях великокняжеских подьячих имеется больше сведений. Максим Оладья Климентьевич Плохово был женат на Евфимии Яковлевне Овцыной18. Овцыны были людьми родословными, но не относились к знати. За всю историю фамилии лишь два ее представителя достигли думных чинов19. В XVI в. Овцыны были служилыми людьми средней руки. Они частично занимали прочное положение в рядовом составе Государева двора, частично, видимо, слились с городом.

Петеля Пивов был женат на Фетинье Даниловне Ботвиньевой20. Ботвиньевы в течение всего XVI в. известны как дети боярские, землевладельцы Кашинского уезда. В первой трети столетия они служили князю Юрию Ивановичу Дмитровскому, а после ликвидации удела, по-видимому, слились с массой городового дворянства21. Племянница Фетиньи Устинья Ивановна

стр. 113

Пешкова Ботвиньева была замужем за Астафием Ворошилом Павловичем Поздяковым22. Свекор Устиньи Павел Поздяк Астафьев сын был кашинским вотчинником средней руки23. Служба его в Калязине монастыре указывает на невысокое социальное положение. Сыновья Павла Астафий и Василий известны только как частные лица, вотчинники и послухи в Кашинском уезде24. Свекровь Устиньи Евпраксия Григорьевна (известно только ее иноческое имя) происходила из старинной кашинской фамилии Ушаковых25. Их родоначальник Ананий Ушаков упоминается в Кашине еще во времена Тверских великих князей26. Сын и внуки Анания известны только как частные лица27.

Таким образом, во-первых, Пивовы и Ботвиньевы были земляками, их вотчины располагались в одном уезде, Кашинском, и, возможно, в соседнем - Дмитровском. Во-вторых, служебный статус их, видимо, совпадал - городовые дети боярские. В-третьих, обе фамилии были связаны с двором князя Юрия Ивановича. То есть, так же как и Максим Плохово, Петеля Пивов женился на дочери соседа по имению и, возможно, сослуживца.

О женах удельных и митрополичьих дьяков и подьячих ничего не известно, за исключением брачно-семейных связей их ближайших родственников.

Сестра угличского дьяка Василия Башина (Башины) Евдокия была замужем за белозерским вотчинником Андреем Константиновичем Кирсномским28. Андрей принадлежал к роду Монастыревых. Данных о его служебных назначениях нет. Видимо, он относился к числу рядовых вассалов князя Михаила Андреевича Верейского. Одна из племянниц (или внучатых племянниц) дьяка была выдана за Никиту Матафтина29. Судя по всему, это вологодский сын боярский Никита Тимофеевич Матафтин, который в 1498/ 1499 г. участвовал в походе на Югорскую землю30. Матафтины в основном служили с городом, по Вологде и Костроме, и лишь изредка отдельные их представители попадали в состав Государева двора31.

Племянник угличского дьяка Александра Васильевича Карамышева Тимофей Андреевич Большой Карамышев был женат на Аграфене Ивановне Кочергиной32. О ее отце Иване Дмитриевиче или других близких родственниках сведений нет.

Племянница волоцкого дьяка Бориса Степановича Обобурова Анастасия Алексеевна была замужем за митрополичьим сыном боярским Григорием Васильевичем Лысковым Чертовым33. Чертовы вели свой род от дьяка великих князей Василия Дмитриевича и Василия Васильевича Алексея Стромила34. Вотчины Григория и его братьев располагались в Дмитровском уезде, примыкавшем к территории Волоцкого удела35.

Внук Федора Ивановича Мячкова Иван Иванович был женат на княжне Евфросинье Ивановне Пожарской, дочери князя Ивана Быка Федоровича36. Род князей Пожарских был отраслью Стародубского княжеского дома, основанного Иваном Всеволодовичем. Даниил Александрович, родоначальник правящей династии, приходился Ивану внучатым племянником. Так что по праву рождения князья Пожарские относились к перворазрядной аристократии. Однако после ликвидации Стародубского удела они не заняли при дворе великих князей Московских сколько-нибудь видного места. Родоначальник собственно Пожарских князь Василий Андреевич приходился князю Ивану Федоровичу прапрадедом37. Во второй половине XV - середине XVI в. Пожарские представляли собой провинциальную фамилию средней руки, представители которой служили отчасти по выбору, отчасти, видимо, с городом.

Землевладельцев среди 62 дьяков Ивана III было 25 (40%): Роман Алексеев38; Ушак Артемьев39; Семен Дмитриевич Башенин40; Григорий Булгак Васильевич Вокшерин41; брат Булгака Суморок Вокшерин42; Михаил Гире-

стр. 114

ев43; Максим Васильевич Горин44; Ермола Давыдов45; Василий Долматов46; Никифор Демидович Кобелев47; Василий Кулешин48; Иван и Федор Васильевичи Курицыны (12, 13)49; Иван Лугвенев50; Данила Киприанович Мамырев51; Иван Филиппович Наумов52; Василий Нефимонов53; Андрей Одинец54; Чернец Гаврилович Паюсов55; Семен Леонтьевич Племянников56; Алексей Полуектов57; Коротень Васильевич Путилов58; Иван Терентьевич Семичев59; Афанасий Яковль60; Леонтий Алексеевич Ярославов61.

Среди 50 подьячих великокняжеской канцелярии землевладельцев было 13 (26%): Степан Константинович Буженинин)62; Яков Долгой63; Иван Ефимов64; Гридя Карпов65; Алексей Костев66; Петеля Пивов67; Шулеп Григорьевич Протопопов68; Некрас Васильевич Рукавов69; Елка Сергеев70; Андрей Алешкин Скорняков71; Звяга Софонов72; Иван Сухой73; Алексей Григорьевич Щекин74.

В числе удельных подьячих не выявлено землевладельцев. Из 31 дьяка, служившего в уделах, имениями владели четверо: Степан Бородатый75; Борис Степанович Обобобуров76; Максим Оладья Андреевич Плохово77; Иван Дмитриевич Ципля78.

Из семи митрополичьих дьяков определенно считать землевладельцем можно только одного. Это Леваш Иванович Коншин79.

О размерах землевладения дьяков и подьячих судить сложно. Почерпнуть сведения можно только из писцовых книг по Новгородским пятинам. Сам комплекс новгородских писцовых книг за конец XV - начало XVI в. содержит существенные пробелы. Некоторые выводы, тем не менее, сделать можно.

Прослеживается устойчивая связь между размерами землевладения представителей приказной бюрократии и их статусом. Это видно, если сгруппировать данные по коробьям. Показательны средние величины. Средняя величина поместья дьяка составляет 149,4 кор., подьячего - 96,7 коробья. Внутри же собственно дьячества такого различия нет. Хотя ямские дьяки и играли в управлении Новгородом явно второстепенную роль, поместное их обеспечение было таким же.

Землевладение дьяков и подьячих можно сравнить с владениями других новгородских помещиков. За основу для сравнения возьмем данные "Аграрной истории Северо-Запада России", сгруппированные по пятинам. В Деревской пятине располагались поместья двух подьячих и одного дьяка. Все три имения попадают в интервал от 20 до 100 об., то есть в группу поместий средней величины. Для наглядности определим среднюю величину поместья приказного деятеля в Деревской пятине - 29,8 обжи. Это в 1,8 раза больше, чем средняя величина по пятине. В Шелонской пятине числились поместья трех подьячих и двух дьяков. Все три подьяческих поместья относятся к мелким, а оба дьяческих - к средним. Средние величины 11 и 41 обжа. Средняя же величина поместья по пятине 33,4 обжи. Таким образом, подьячий был обеспечен землей почти втрое хуже, чем в среднем по пятине, дьяк в 1,2 раза лучше. В Водской пятине было три дьяческих поместья и три подьяческих. Все имения подьячих попадают в группу мелких, а дьяков - в группу средних. Средние величины 14,5 и 34,7 обжи. Средняя по пятине 21,5 обжи. Получается, что подьячие были обеспечены землей в 1,5 раза хуже, чем большинство новгородских помещиков. Дьяки же имели земли в среднем на 60% больше, чем средний помещик80. Таким образом, на фоне основной массы помещиков дьячество в Новгороде было обеспечено землей значительно лучше. Дьяческое имение было примерно в полтора раза больше, чем владение рядового сына боярского. Подьячий же, как правило, был беднее, чем средний помещик.

стр. 115

Сравнение данных новгородских писцовых книг с другими источниками показывает, что почти все дьяки, служившие в Новгороде на постоянной основе с 1488/1489 по 1505 г., были испомещены здесь же, в новгородских пятинах. Исключение составляет только Обрезок Никитин. Но он впервые упоминается на службе в Новгороде в 1504/1505 г. уже после окончания валового описания конца XV - начала XVI века.

К концу XV в. приказная бюрократия органично и прочно вписалась в структуру поместной системы. Принцип земельного пожалования в обмен на верную службу целиком и полностью распространился на дьяков и подьячих. Разницы между канцелярской работой и традиционной дворянской службой в этом отношении не было. Таким образом, вся приказная бюрократия конца XV - XVI ст. входила в состав класса служилых землевладельцев. Процентные соотношения между дьяками и подьячими, о землевладении которых есть сведения, с одной стороны, и теми представителями приказной бюрократии, об имениях которых фактов не найдено, с другой, отражают лишь состояние источниковой базы.

Имеются также сведения о характере собственности 36 имений 28 представителей приказной бюрократии81: это 6 поместий и 30 вотчин82. Вывода о том, что дьяки и подьячие владели больше вотчинами, чем поместьями, отсюда не следует, для этого источники не дают достаточных оснований.

Из 36 имений 7 (1 поместье и 6 вотчин) принадлежали 6 подьячим83; 3284 (5 поместий и 27 вотчин) - 25 дьякам85. На одного подьячего приходится около 0,17 поместья и 1 вотчина; на дьяка - 0,2 поместья и 1,08 вотчины. Получается, что обе формы феодальной земельной собственности были примерно в равной мере распределены как среди дьяков, так и среди подьячих.

Группировка данных по уездам показывает, что землевладение столичной приказной бюрократии тяготеет к основному месту ее службы - к Москве. Имения дьяков, служивших в уделах, распределяются подчиняясь той же закономерности. Степан Бородатый и Никифор Кобелев, служившие великой княгине Марии, - вотчинники Ростовского уезда. Борис Степанович Обобуров и Оладья Климентьев служили князю Борису Васильевичу и здесь же, в Волоке, владели имениями. Иван Ципля, вассал князя Михаила Андреевича - белозерский землевладелец.

Любопытные результаты дает географический анализ землевладения приказной бюрократии по происхождению имений. Родовые вотчины дьяков и подьячих распределяются довольно равномерно. Это свидетельствует о том, что провинциальное дворянство средней руки шло на канцелярскую работу одинаково охотно вне зависимости от положения своего родового гнезда. Вотчины-купли, наоборот, тяготеют к столичному району. Получается, что приобретать земельные владения приказные деятели предпочитали поближе к месту основной службы.

Дьячество, зародившееся в среде слуг-министериалов, во второй половине XV ст., формировалось в значительной мере из числа представителей служилого сословия. Дьяк эпохи Ивана III - это провинциальный сын боярский средней руки либо энергичный выходец из низов: приходского духовенства, посадских, холопов или слуг недворянского происхождения. При этом состав великокняжеских подьячих более "демократичен" чем состав дьяков. Два "этажа" столичной канцелярии демонстрируют тенденцию к оформлению в две различные корпорации. В удельных канцеляриях более заметны архаические черты в формировании дьяческого аппарата. Выходцев из дворян здесь меньше (среди митрополичьих дьяков нет совсем), а лиц с неустановленным социальным происхождением (то есть, скорее всего, выходцев из непривилегированных сословий) больше.

стр. 116

Продвижение по службе зависело, скорее всего, от личных качеств дьяков и подьячих, но и в приказной среде принцип "отечества" сохранял свое значение. В среде служилых фамилий наследование приказной деятельности является редкостью. Тем не менее определенное корпоративное единство, по-видимому, ощущалось. Это проявлялось, в частности, в стремлении к установлению родственных отношений внутри слоя дьяков и подьячих. Однако чаще всего они заключали брак по иному принципу: брали в супруги дочерей соседей-землевладельцев и детей боярских. Более широкие сословные и экономические интересы преобладали над корпоративными.

Примечания

1. ХАЧАТУРЯН Н. А. Сословная монархия во Франции XIII-XV вв. М. 1989, с. 28.

2. ВЕСЕЛОВСКИЙ С. Б. Дьяки и подьячие XV XVII вв. (далее - Дьяки) М. 1975; ЗИМИН А. А. Дьяческий аппарат в России второй половины XV - первой трети XVI в. - Исторические записки, 1971, т. 87; АЛЕКСЕЕВ Ю. Г. У кормила Российского государства. СПб. 1998, с. 289 - 300.

3. См., например: ДЕМИДОВА Н. Ф. Служилая бюрократия в России XVII в. и ее роль в формировании абсолютизма. М. 1987, с. 8.

4. Дьяки: Семен Васильевич Агафонов; Тимофей Агинин; Роман Алексеев; Астафий Аракчеев; Власий Ушак Артемьев; Семен Дмитриевич Башенин; Александр Безобразов; Василий Бобр; Семен Васильевич Бородатого; Григорий Булгак и Иван Суморок Васильевичи Вокшерины; Григорий Иванович Волнин; Михаил Гиреев; Захар Микулич Гнильевский; Максим Васильевич Горин; Ермолай Давыдов; Василий и Третьяк Долматовы; Федор Дубенский; Василий Дылда Демидович; Василий Жук; Алексей Васильевич Зусаров; Василий Иванов; Никита Иванов; Никифор Демидович Кобелев; Иван Кобяк Филиппович Наумов; Леонтий Короваев; Василий Григорьевич Кулешин; Иван Волк и Федор Васильевичи Курицыны; Иван Лугвенев; Алексей Лукин Жерцев; Андрей Федорович Майко; Василий Мамырев; Данила Киприанович Мамырев; Алексей Мелентьев; Никита Губа Семенович Моклоков; Петр Моклоков; Тимофей Семенович Моклоков; Никита Васильевич Нардуков; Василий Дмитриевич Нефимонов; Александр Обрезок Иванович Никитин; Андрей Одинец; Волдырь Паюсов; Чернец Гаврилович Паюсов; Семен Леонтьевич Племянников; Алексей Полуектов; Путало; Коротень Васильевич Путилов; Федор Семенов; Елизар Суков; Федор Стромилов; Иван Иванович Телешев; Иван Терентьев Семичев; Иван Горбатой Антонович Тимофеев; Василий Беда; Василий Халтура; Александр Иванович Хлуденев; Яков Шацебальцев; Афанасий Яковль; Иван Яковль; Леонтий Алексеевич Ярославов. Подьячие: Алексей (Костев); Алеша; Юрий Андреев; Власий Ушак Артемьев; Василий Бахтеяр; Борис Белый; Митя Волков; Степан Константинович Буженинов; Иван Горбатого; Семен Дичко; Яков Долгой; Елка; Ермола; Иван Ефимов; Петр Зиновьев; Григорий Башмак Иванов; Иван Жужелица Иванов; Иван Салманов Иевлев; Илья Юшков шурин; Григорий Карпов; Максим Оладья Андреевич Климентьев (Максим Оладья Андреевич Плохого); Митя Кобелев; Семен Космынин; Иван Котов; Алексей Лукин Жерцев; Лева Яковлевич Мещерский; Афанасий Микулин; Иван Григорьевич Микулин; Тимофей Микулин сын; Никита Губа Семенович Моклоков; Митя Васильевич Нардуков; Иван Васильевич Огарев; Юрий Онофриев (Онуфриев); Петеля Пивов; Окул Пименов (Пуминов); Михаил Никитич Попов; Евсевий (Евсев) Харлампиевич Протодьяконов; Иван Кузьмич Протопопов; Шулеп Григорьевич Протопопов; Иван Некрас Васильевич Рукавов; Елизарий Сергеев сын; Андрей Алешкин Скорняков; Звяга Софонов; Иван Сухой попов сын Семенов; Федор Шадыев; Алексей Малой Григорьевич Щекин; Губа Щелепин; Афанасий Яковль; Иван Яковлев сын; Степан Якушев.

5. В Угличе отмечены шестеро: Алексей Васильев; Семен Васильев; Василий Башенин (Башин); Александр Васильевич Карамышев; Никифор (Демидов Никифор, Митя) и Пестрик. Князю Андрею Васильевичу Меньшому служили два дьяка - Андрей Федорович Майко и Федор Иванович Мячков. В Дмитровском уделе князя Юрия Васильевича также известны два дьяка - Василий Долматов и Иван Олень. В канцелярии князя Бориса Васильевича Волоцкого выявлены три дьяка - Максим Оладья Андреевич Клементьев (Плохово), Борис Степанович Обобуров и Федор Константинов. Здесь же служили и двое подьячих - Болото и Терентий Федоров. Самой многочисленной была канцелярия великой княгини Марии. За все время существования Ростовского удела через нее прошло по меньшей мере 12 дьяков. Это Семен Васильевич Бородатого; Степан Бородатый (Ростовец); Яков Дмитриев;

стр. 117

Федор Долматов; Никифор Демидович Кобелев; Яков Кочергин; Лукьян Крюков, Андрей Федорович Манко; Матвей; Федор Иванович Мячков; Иван Сухой Круглов и Федор. В Верейско-Белозерском уделе в эпоху Ивана III отмечены 8 дьяков: Захар, Иван Котов, Федор, Иван Щербина, Афанасий, Неклюд, Иван Тимофеев и Иван Ципля Дмитриевич Монастырев. Здесь же известен один подьячий - Суморок Леонтьевич Хихилев.

6. Дьяки: Григорий Карлов, Кожух, Лука, Игнатий, Яков Кожухов, Леваш Иванович Коншин и Никита Старков. Подьячие: Данко Владимирович Костин, Фадей Матвеев и Яков Иванович Попов.

7. Это Василий Беда; Алеша Безобразов; Григорий Булгак и Иван Суморок Васильевичи Вокшерины; Максим Васильевич Горин; Федор Дубенский; Василий Кулешин; Иван Волк и Федор Васильевичи Курицыны; Иван Лугвенев; Алексей Лукин; Андрей Федорович Майко; Никита Губа Семенович Моклоков; Петр Моклоков; Тимофей Семенович Моклоков; Иван Кобяк Филиппович Наумов; Василий Дмитриевич Нефимонов; Волдырь Паюсов; Чернец Гаврилович Паюсов; Семен Леонтьевич Племянников; Иван Терентьев Семичев; Федор Стромилов; Елизар Суков; Иван Иванович Телешев; Александр Иванович Хлуденев; Яков Шацебальцев; Леонтий Алексеевич Ярославов.

8. Степан Буженинов, Алексей Лукин, Петеля Пивов; Оладья Андреевич Климентьев; Никита Губа Семенович Моклоков; Иван Васильевич Огарев, Алексей Малой Григорьевич Щекин и Губа Щелепин.

9. Окул Пименов; Михаил Никитич Попов; Евсевий (Евсев) Харлампиевич Протодьяконов; Иван Кузьмич Протопопов; Шулеп Григорьевич Протопопов; Елизар Сергеев; Андрей Алешкин Скорняков; Иван Сухой.

10. Василий Башин; Александр Васильевич Карамышев; Оладья Андреевич Климентьев; Лукьян Крюков; Андрей Федорович Майко; Федор Иванович Мячков; Иван Дмитриевич Ципля Монастырев; Борис Степанович Обобуров.

11. Фетинья, жена Семена Дмитриевича Башенина; Александра, жена Захара Микулича Гнильевского; Мария жена Федора Васильевича Курицына; Мария жена Данилы Киприановича Мамырева; Ульяна жена Андрея Одинца; Наталья, жена Алексея Полуектова; Федосья, жена Елки Сергеева.

12. Российская государственная библиотека. Научно-исследовательский отдел рукописей (НИОР РГБ), ф. 303, кн. 520, л. 82 - 85.

13. Там же, кн. 518, л. 123 - 123об.

14. Там же, л. 423 - 427.

15. ЗИМИН А. А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV - первой трети XVI в. М. 1988, с. 48 - 49; КОБРИН В. Б. Материалы генеалогии княжеско-боярской аристократии XV-XVI вв. М. 1995, с. 96, 99, 100.

16. Разрядная книга (РК). 1475 - 1598. М. 1966, с. 30.

17. Там же, с. 37.

18. Акты феодального землевладения и хозяйства (АФЗХ). Ч. 2. М. 1956, NN 81, 166, 158, 215.

19. ВЕСЕЛОВСКИЙ СБ. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. М. 1969, с. 459.

20. Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею императорской Академии наук (ААЭ). Т. 1. СПб. 1836, N 165; Акты Троицкого Калягина монастыря XVI в. (АТКМ), NN 24, 27.

21. АФЗХ. Ч. 2, N 77; Акты Русского государства (АРГ). М. 1975, N 176; АТКМ, NN 42, 47, 60, 87, 92, 100, 104, 121, 151, 155, 159, 161, 172.

22. АТКМ, N 122. Здесь составители указателя относят Ворошила, его младшего брата и отца к фамилии Пивовых. Однако основания для такого соотнесения не указаны. Из текстов документов, опубликованных в АТКМ, это никак не следует.

23. Там же, NN 1, 10, 20, 28, 29.

24. Там же, NN 20, 98, 101, 109.

25. Там же, N 99, 109.

26. Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси (АСЭИ). Т. 3. М. 1964, N 143.

27. АРГ, N 44; АТКМ, NN 98, 101, 109, 112, 126, 129, 134.

28. Акты юридические (АЮ). СПб. 1838, N 112; АСЭИ. Т. 2. М. 1958, N 143.

29. АЮ, N 112. Семен Андреевич Монастырев назвал его своим зятем, не уточняя, чей он муж. Дочери? Сестры? Какой из сестер?

30. РК, с. 29.

31. Акты служилых землевладельцев XV - начала XVII в. (АСЗ). Т. 1. М. 1997, NN 157 - 168; АНТОНОВ А. В. Частные архивы русских феодалов XV - начала XVII века. - Русский дишгоматарий (РД), 2002, вып. 8, N 174.

32. АФЗХ. Ч. 2, N 333.

33. Там же. Ч. 1. М. 1951, N 76.

стр. 118

34. Русский феодальный архив XIV - первой половины XVI в. Ч. 3. М. 1987, с. 528; ЛИХАЧЕВ Н. П. Дипломатика. СПб. 1901, с. 17.

35. АФЗХ. Ч. 1, N 72, 73, 76 - 78.

36. Акты Суздальского Спасо-Евфимьева монастыря. М. 1998, NN 85, 86.

37. САВЕЛОВ Л. М. Князья Пожарские. М. 1906, с. 13; Родословная книга. - Русские летописи. Рязань, 2000, т. 7, с. 330.

38. АСЭИ. Т. 1. М. 1952, N 415; АРГ, NN 80 - 82, 184; Писцовые книги Московского государства (ПКМГ). Ч. 1. СПб. 1872, отд. 1, с. 67, 219.

39. НИОР РГБ, ф. 303, кн. 519, л. 83об. -84об.

40. АРГ, N 109; ШУМАКОВ С. А. Обзор "Грамот Коллегии экономии". Вып. 3. М. 1912, NN 65, 137, 155, с. 18, 41, 47; ПКМГ. Ч. 1, отд. I, с. 784.

41. Новгородские писцовые книги (НПК). Т. 3. СПб. 1868, стб. 380 - 381, 428 - 431.

42. Там же, стб. 375 - 380, 483 - 484, 490 - 491.

43. Российский государственный архив древних актов (РГАДА), ф. 1209, оп. 1, кн. 20, л. 344об. -345.

44. АРГ, NN 66, 76, 269; ШУМАКОВ С. А. Ук. соч. Вып. 4. М. 1917, N 1000, с. 343 - 344; ПКМГ. Ч. 1, отд. 1, с. 821.

45. НПК. Т. 2. СПб. 1862, стб. 654 - 657; Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV-XVI вв. (ДДГ). М. -Л. 1950, N 95, с. 381.

46. Сборник Русского исторического общества (Сб. РИО). Т. 35. СПб. 1882, с. 3, 6, 73.

47. АСЭИ. Т. 1, NN 387, 579, 606, 616; АРГ, N 164; НИОР РГБ, ф. 303, кн. 518, л. 423 - 427.

48. ШУМАКОВ С. А. Сотницы, грамоты и записи. Вып. 1. М. 1902, с. 134 - 135.

49. ДДГ, N 96; АФЗХ. Ч. 1, N 84.

50. НПК. Т. 4. СПб. 1886, стб. 133 - 135, 190.

51. НИОР РГБ, ф. 303, кн. 518, л. 437 - 439об.; ПКМГ. Ч. 1. СПб. 1877, отд. 2, с. 21.

52. ПКМГ. Ч. 1, отд. 1, с. 340, 450, 453, 469 - 471.

53. ДДГ, N 95, с. 387.

54. Там же, NN 89, 95.

55. НПК. Т. 47, стб. 28 - 31; т. 5. СПб. 1905, стб. 2.

56. ВЕСЕЛОВСКИЙ СБ. Дьяки, с. 414; АСЭИ. Т. 1, N 145; ПКМГ. Ч. 1, отд. 1, с. 77, 285, 816; НИОР РГБ, ф. 303, кн. 518, л. 507об. -509.

57. АСЭИ. Т. 1, N 339.

58. НПК. Т. 3, стб. 939 - 941.

59. НИОР РГБ, ф. 303, кн. 518, л. 123 - 123об.; Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря. М. 1987, с. 150.

60. АСЭИ. Т. 3, N 188; ШУМАКОВ С. А. Сотницы, грамоты и записи. Вып. 6. М. 1911, с. 4.

61. АСЗ. Т. 1, NN 146, 312, 313; Писцовые материалы Ярославского уезда XVI века. Вотчинные земли. СПб. 1999, с. 145 - 146.

62. НПК. Т. 4, стб. 560 - 561; т. 5, стб. 35; Писцовые книги Новгородской земли (ПКНЗ). Т. 2. СПб. 1999, с. 41.

63. ДДГ, N 95, с. 381.

64. НПК. Т. 5, с. 42, 181.

65 Там же, т. 3, стб. 406 - 408, 435 - 436.

66. КЛИБАНОВ А. И. Реформационные движения в России. М. 1960, с. 191, 200; НПК. Т. 2, стб. 380 - 383, 370 - 372.

67. ААЭ. Т. 1, N 165; АТКМ, NN 24, 27, 87.

68. ПКНЗ. Т. 1. М. 1999, с. 85. 69 НПК. Т. 3, стб. 334 - 337.

70. АСЭИ. Т. 1, N 580; АРГ, NN 225, 281; НИОР РГБ, ф. 303, кн. 521, л. 55 - 57об.; ПКМГ. Ч. 1, отд. 1, с. 81, 247, 741, 743; ШУМАКОВ С. А. Обзор "Грамот Коллегии экономии". Вып. 3. М. 1912, N 203, с. 57.

71. Чтения в Обществе истории и древностей российских при Московском университете, 1851, N 11. Материалы, с. 38, 102 - 103, 108.

72. НПК. Т. 5, с. 53.

73. Там же, т. 1. СПб. 1859, стб. 632 - 636.

74. Там же, т. 2, стб. 333 - 339; т. 4, стб. 114 - 115; т. 5, стб. 21; ПКНЗ. Т. 4. М. 2004, с. 38 - 39; НИОР РГБ, ф. 303, кн. 520, л. 195об. -199.

75. НИКОЛАЕВА Т. В. Произведения русского прикладного искусства с надписями XV - первой четверти XVI в. М. 1971, с. 94; АЛЕКСЕЕВ Ю. Г. Ук. соч., с. 161 - 162.

76. АФЗХ. Ч. 2, NN 49, 276.

77. Там же, NN 2, 166, 188, 210, 215, 254; БАРАНОВ К. В. Новые акты Иосифо-Волоколамского монастыря XV - начала XVII века. - РД, 1998, вып. 4, N 6.

78. ВЕСЕЛОВСКИЙ С. Б. Исследования, с. 384; АСЭИ. Т. 2. N 184; ШУМАКОВ С. А. Обзор "Грамот Коллегии экономии". Вып. 2. М. 1902, с. 6; Рузский уезд по писцовой книге 1567- 1569 гг. М. 1997, с. 35, 58 - 59, 126 - 127.

стр. 119

79. АФЗХ. Ч. 1, N 165.

80. Аграрная история Северо-Запада России. Вторая половина XV - начало XVI в. Л. 1971, с. 91, 134, 188.

81. 1. Алексеев Р. (I-V - вотчины в Москве (две), Ярославле, Ростове и Боровске); 2. Артемьев Ушак (VI - вотчина в Боровске); 3. Башенин С. Д. (VII - вотчина в Дмитрове); 4. Бородатый С. (VIII - вотчина в Ростове); 5. Гиреев М. (IX - вотчина в Ростове); 6. Горин М. В. (X - вотчина в Переславле); 7. Давыдов Е. (XI - поместье в Звенигороде); 8. Долгой Я. (XII - поместье в Звенигороде); 9. Кобелев Н. Д. (XIII - вотчина в Ростове); 10. Коншин Леваш И. (XIV - поместье в Юрьеве-Польском); 11. Кулешин В. (XV - вотчина в Ростове); 12. Курицын И. В. (XVI - вотчина в Клину); 13. Курицын Ф. В. (XVII - поместье в Дмитрове); 14. Мамырев Д. К. (XVIII - вотчина в Ростове); 15. Обобуров Б. С. (XIX, XX - вотчины на Волоке и во Владимире); 16. Одинец А. (XXI, XXII - поместья в Дмитрове и Москве); 17. Наумов И. Ф. (XXIII - вотчина в Коломне); 18. Нефимонов В. Д. (XXIV - вотчина в Дмитрове); 19. Пивов Петеля (XXV - вотчина в Кашине); 20. Племянников С. Л. (XXVI, XXVII - вотчины в Переславле и Москве); 21. Плохово М. К. (XXVIII - вотчина в Волоке); 22. Полуектов А. (XXIX - вотчина в Костроме); 23. Семичев И. Т. (XXX - вотчина в Дмитрове); 24. Сергеев Е. (XXXI, XXXII - вотчины в Дмитрове и Москве); 25. Ципля И. Д. (XXXIII - вотчина в Белоозере); 26. Щекин А. Г. (XXXIV - вотчина в Москве); 27. Ярославов Л. А. (XXXV - вотчина в Ярославле); 28. Яковль А. (XXXVI - вотчина в Кашине).

82. Поместья Ермолы Давыдова, Якова Долгова, Леваша Ивановича Коншина, Федора Васильевича Курицына и Андрея Одинца (две дачи). Остальные суть вотчины.

83. Артемьев Ушак (вотчина); Долгой Я. (поместье); Пивов Петеля (вотчина); Плохово М. К. (вотчина); Сергеев Е. (две вотчинные дачи); Щекин А. Г. (вотчина).

84. Плохово, Артемьев и Щекин с их вотчинами учтены дважды с учетом динамики карьеры приказных деятелей.

85. 1. Алексеев P. (I-V в); 2. Артемьев Ушак (VI в); 3. Башенин С. Д. (VII в); 4. Бородатый С. (VIII в); 5. Гиреев М. (1Хв); 6. Горин М. В. (Хв); 7. Давыдов Е. (I п); 8. Кобелев Н. Д. (XI в); 9. Коншин Леваш И. (II п); 10. Кулешин В. (XII в); 11. Курицын И. В. (XIII в); 12. Курицын Ф. В. (III п); 13. Мамырев Д. К. (XIV в); 14. Обобуров Б. С. (XV в, XVI в); 15. Одинец А. (IV п, V п); 16. Наумов И. Ф. (XVH в); 17. Нефимонов В. Д. (XVIII в); 18. Племянников С. Л. (XIX в, XX в); 19. Плохово М. К. (XXI в); 20. Полуектов А. (XXII в); 21. Семичев И. Т. (XXIII в); 22. Ципля И. Д. (XXIV в); 23. Щекин А. Г. (XXV в); 24. Ярославов Л. А. (XXVI в); 25. Яковль А. (XXVII в).


© biblioteka.by

Постоянный адрес данной публикации:

https://biblioteka.by/m/articles/view/Дьяки-и-подьячие-второй-половины-XV-в

Похожие публикации: LБеларусь LWorld Y G


Публикатор:

Беларусь АнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://biblioteka.by/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

А. Ю. Савосичев, Дьяки и подьячие второй половины XV в. // Минск: Белорусская электронная библиотека (BIBLIOTEKA.BY). Дата обновления: 22.07.2020. URL: https://biblioteka.by/m/articles/view/Дьяки-и-подьячие-второй-половины-XV-в (дата обращения: 19.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - А. Ю. Савосичев:

А. Ю. Савосичев → другие работы, поиск: Либмонстр - БеларусьЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Беларусь Анлайн
Минск, Беларусь
764 просмотров рейтинг
22.07.2020 (1336 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
NON-WESTERN SOCIETIES: THE ESSENCE OF POWER, THE PHENOMENON OF VIOLENCE
Каталог: Социология 
Вчера · от Yanina Selouk
УЯЗВИМЫЕ СЛОИ НАСЕЛЕНИЯ И БЕДНОСТЬ
Каталог: Социология 
Вчера · от Беларусь Анлайн
EGYPT AFTER THE REVOLUTIONS: TWO YEARS OF EL-SISI'S PRESIDENCY
Каталог: Разное 
11 дней(я) назад · от Yanina Selouk
ВОЗВРАЩАТЬСЯ. НО КАК?
Каталог: География 
11 дней(я) назад · от Yanina Selouk
АФРИКА НА ПЕРЕКРЕСТКЕ ЯЗЫКОВ И КУЛЬТУР
Каталог: Культурология 
11 дней(я) назад · от Yanina Selouk
НОВЫЙ ЭТАП ПАЛЕСТИНО-ИЗРАИЛЬСКОГО ПРОТИВОСТОЯНИЯ
Каталог: Политология 
14 дней(я) назад · от Yanina Selouk
СТАРТАПЫ ИНДИИ - ЗНАК ПЕРЕМЕН В ЭКОНОМИКЕ СТРАНЫ
Каталог: Экономика 
16 дней(я) назад · от Yanina Selouk
КИТАЙ: КАК ПОСТРОИТЬ ОБЩЕСТВО "СЯОКАН"
Каталог: Политология 
16 дней(я) назад · от Yanina Selouk
СЕВЕРНАЯ АФРИКА ПОД ПРИЦЕЛОМ ТЕРРОРИЗМА
Каталог: История 
18 дней(я) назад · от Yanina Selouk
РАСИГАН МАХАРАДЖ: "НУЖНО РАЗВИВАТЬ НАРОДНУЮ ДИПЛОМАТИЮ СТРАН БРИКС"
Каталог: Политология 
18 дней(я) назад · от Yanina Selouk

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

BIBLIOTEKA.BY - электронная библиотека, репозиторий и архив

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры Библиотеки

Дьяки и подьячие второй половины XV в.
 

Контакты редакции
Чат авторов: BY LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Biblioteka.by - электронная библиотека Беларуси, репозиторий и архив © Все права защищены
2006-2024, BIBLIOTEKA.BY - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие Беларуси


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android