Libmonster ID: BY-816
Author(s) of the publication: ИВАНОВА Г. М.

В знаменитой речи "Порядок дискурса" французский философ, писатель М. Фуко отмечал: "Нам хорошо известно, что говорить можно не все, говорить можно не обо всем и не при любых обстоятельствах, и, наконец, что не всякому можно говорить о чем угодно". В любом обществе производство дискурса, в том числе и научного, контролируется и подвергается селекции с помощью действенной системы исключений и запретов, которые, пересекаясь и усиливая друг друга, образуют сложную, непрерывно изменяющуюся решетку. Если принять гипотезу М. Фуко как факт, то можно утверждать, что областью, где эта решетка наиболее уплотнена, несомненно, является история ГУЛАГа. Это утверждение в равной степени справедливо как для отечественной, так и для западной историографии.

Теоретически все материалы по истории советской репрессивной системы стали доступны исследователям после выхода Указа Президента Российской Федерации N 658 от 23 июня 1992 г. "О снятии ограничительных грифов с законодательных и иных актов, служивших основанием для массовых репрессий и посягательств на права человека". Этот указ, "учитывая законное право граждан на получение правдивой информации о творившемся произволе", предписывал в трехмесячный срок рассекретить все документы по вопросам организации и деятельности судебных и внесудебных органов, исправительно-трудовых учреждений, применения принудительного труда и т.д., за исключением материалов по оперативно-розыскной деятельности правоохранительных органов.

На практике все оказалось иначе. Процесс рассекречивания растянулся на многие годы, в архивах по-прежнему существует множество ограничений на ознакомление с документами и их публикацию. Остались недоступны основной массе исследователей документы, находящиеся в ведомственных архивах МВД и ФСБ РФ. Существуют трудности и экономического порядка. Как известно, далеко не каждое региональное или иностранное научное или учебное учреждение может оплатить работу своего исследователя в московских архивах, в частности, в Государственном архиве Российской Федерации, где отложились фонды НКВД - МВД, ГУЛАГа, отраслевых лагерных главков. Между тем, без использования материалов этих фондов любое исследование по истории советской лагерной системы будет заведомо неполным.

Опубликованные в различных изданиях в 90-е годы документы по истории ГУЛАГа, за исключением нескольких тематических и региональных сборников, представляли несомненный интерес для широкого круга читателей, но далеко не всегда годились для исследовательской работы. Документальные материалы часто публиковались в вольном изложении, с пропусками, без ссылок на источники или, что еще хуже, подбор документов и их оценка давались "в авторской интерпретации". Научная ценность таких публикаций находится под сомнением.


Иванова Галина Михайловна - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института российской истории РАН.

стр. 149


В сложившейся ситуации большой интерес вызывает новый сборник документов "ГУЛАГ. 1918-1960" 1 , вышедший в серии "Россия. XX век. Документы". На сегодняшний день это самая объемная и репрезентативная подборка документов по истории советской репрессивной системы. Сборник, в который вошли 152 документа, не просто, как принято говорить, "восполняет пробел", он выводит "лагерный дискурс" на качественно новый уровень. В нем впервые языком документов обстоятельно и беспристрастно рассказывается о том, когда и при каких условиях создавалась, кем и как управлялась, как жила и работала колониально-лагерная система, вошедшая в мировую историю под названием "ГУЛАГ". Перед составителями сборника стояла сложнейшая задача - отобрать из многих тысяч архивных документов именно те, которые позволят дать целостную непредвзятую картину существования этого "государства в государстве". Как специалист, много лет посвятивший изучению советской репрессивной системы, беру на себя смелость утверждать, что задача эта, в целом, выполнена успешно.

Основу сборника, в котором пять тематических глав, составляют нормативно-правовые акты и документы официального делопроизводства. В первую главу в соответствии с ее названием - "Карательная политика советского государства" - включены документы, характеризующие процесс становления и функционирования советских репрессивных органов, в первую очередь, лагерей принудительного труда, которые стали основным каналом реализации карательной политики советского государства. Здесь же опубликованы документы, служившие нормативной базой массовых репрессий.

Составители сборника правы, утверждая, что советская тюремно- лагерная система возникла "как неизбежное следствие расширяющегося террора" (с. 5). В Постановлении СНК РСФСР о "красном терроре" (док. N 3) прямо указывалось, что "обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью". Согласно этому документу, все классовые враги подлежали изолированию в концентрационных лагерях. Карательная практика большевистского режима способствовала быстрому росту численности лагерей, - к концу 1921 г. на территории РСФСР функционировали 122 лагеря.

За сохранение и расширение лагерной системы последовательно выступал Ф. Э. Дзержинский, теоретически обосновавший необходимость использования труда заключенных. Один из принципов выработанной им карательной политики гласил: "Республика не может быть жалостлива к преступникам и не может на них тратить больших средств, - они должны покрывать своим трудом расходы на них, ими должны заселяться пустынные, бездорожные местности - на Печоре, в Обдорске и пр." 2 . Намечая круг первоочередных задач ОГПУ, Дзержинский писал в 1923 г. своему заместителю И. С. Уншлихту: "Необходимо будет далее заняться действительно организацией принудительного труда (каторжных работ) - лагеря с колонизацией незаселенных мест и с железной дисциплиной. Мест и пространства у нас достаточно" 3 . Опубликованные в сборнике документы позволяют проследить, как на протяжении нескольких десятилетий реализовывались эти планы.

В 20-е годы экономические и политические проблемы не позволяли руководству страны организовать труд заключенных в общегосударственном масштабе, ограничивали сферу применения репрессий. Противоречивый период относительно либеральной карательной политики, когда массовые аресты чередовались с массовыми амнистиями, закончился поворотом в сторону резкого ужесточения репрессивной практики. Понятие "пенитенциарный" (от лат. poenitentia - раскаяние) было отнесено в разряд "буржуазных" и вычеркнуто из советского уголовного права.

26 марта 1928 г. ВЦИК и СНК РСФСР приняли постановление "О карательной


1 ГУЛАГ - главное управление лагерей. 1918-1960 гг. Под редакцией академика А. Н. Яковлева. Составители: А. И. Кокурин, Н. В. Петров. Научный редактор В. Н. Шостаковский. М.: изд-во МФД, 2000, 888 с.

2 Ф. Э. Дзержинский о революционной законности. - Исторический архив, 1958, N 1, с. 24.

3 Там же, с. 21.

стр. 150


политике и состоянии мест заключения". Можно сожалеть, что составители не сочли необходимым включить этот документ в сборник. Названный нормативный акт ограничивал применение льгот "для классово чуждых и социально опасных элементов", значительно ухудшал условия содержания "врагов народа", а главное, что имело далеко идущие отрицательные последствия, неограниченно расширял полномочия лагерно-тюремной администрации по поддержанию соответствующего режима в местах лишения свободы.

Опубликованные в первой главе документы, да и в других главах тоже, позволяют отчетливо увидеть характерную особенность советской лагерной системы: вся ее деятельность, протекавшая в обстановке строгой секретности, базировалась на внутриведомственных актах: приказах, распоряжениях, инструкциях ОГПУ - НКВД - МВД. Эта система не подчинялась действовавшему общегосударственному законодательству и была полностью исключена из поля зрения общественности.

Документы, представленные во второй главе "Организация ГУЛАГа", почти все опубликованы впервые. Они раскрывают организационную структуру Главного управления лагерей и самого министерства внутренних дел, характеризуют функции их отдельных подразделений, содержат подробные сведения о штатах репрессивного ведомства. Научную ценность представляет то, что многие документы содержат сопоставимые данные за разные годы, что позволяет увидеть предмет исследования в динамике. Опубликованные в этом разделе документы неизменно пользуются у российских и зарубежных исследователей "повышенным спросом". Интерес к документам официального делопроизводства, таким, как акты приема - сдачи дел ГУЛАГа, отчеты, рапорты, доклады ответственных руководителей МВД, вполне понятен и объясним. Дело в том, что какой бы аспект лагерной тематики не изучался, будь то лагерная экономика, культура, сопротивление, исследователь не может обойтись без знания подчиненности и дислокации лагерей, внутреннего устройства МВД и ГУЛАГа, без уяснения назначения и функций различных лагерных структур. Все эти и многие другие сведения внутриведомственного характера, в том числе подробные списки исправительно-трудовых и особых лагерей, содержатся в опубликованных документах.

Во второй главе сборника внимание читателей привлекут два документа, которые можно считать частью официальной советской историографии ГУЛАГа. Это лекция начальника ГУЛАГа В. Г. Наседкина, предназначенная для слушателей Высшей школы НКВД СССР (док. N 72), датированная 5 октября 1945 г., и справка об истории возникновения и развития ИТЛ и ГУЛАГа ОГПУ - НКВД - МВД СССР (док. N 77), подготовленная 22 мая 1950 г. референтом начальника ГУЛАГа В. Лебедевым. Исторические сведения, содержащиеся в этих документах, несмотря на их краткость, а иногда и ошибочность, представляют интерес, так как показывают, что знали и как понимали историю ГУЛАГа те, кто непосредственно эту историю создавал.

Третья глава "Статистика, состав и движение заключенных" небольшая, в ней представлено 17 документов. Однако малый объем отнюдь не означает, что эта тема имеет второстепенное значение. Напротив, на протяжении десятилетий сведения о количестве и составе заключенных занимали ключевое место в западной, а потом и российской историографии. Один из авторов образно назвал лагерную статистику "полем боя" и был прав. Сведения о количестве репрессированных и осужденных являются едва ли не главным предметом спора между теми, кто пытается если не оправдать ГУЛАГ, то представить его всего лишь системой исправительных учреждений, где содержались преимущественно уголовные преступники, и их оппонентами, которые видят в ГУЛАГе, прежде всего, систему жесточайшего подавления личности и рабского труда. До того, как были рассекречены фонды ГУЛАГа и НКВД - МВД, противоречивость оценок и суждений о количестве и составе заключенных обусловливалась, прежде всего, недостаточной репрезентативностью источниковой базы. Идеологические пристрастия авторов не имели существенного значения. Казалось,

стр. 151


открытие архивов положит конец спорам, но этого не произошло. Причина, по которой до настоящего времени не прекращается полемика по поводу лагерной статистики, кроется не только в желании отдельных авторов преуменьшить или преувеличить масштабы сталинского террора. Для продолжения дискуссии имеются более объективные причины, главная из которых - это те противоречия, ошибки и расхождения, которые выявляются при анализе официальных статистических сведений. Как-то во время работы Правительственной комиссии по сдаче и приему дел министерства юстиции в 1948 г. председатель комиссии Л. З. Мехлис спросил выступавшего с отчетом начальника отдела судебной статистики Б. Н. Хлебникова: а честные ли у них цифры? На что статистик с большим стажем работы ответил: "Иногда не совсем честные... Статистика - это зеркало, но в данном случае, это зеркало весьма мутное и иногда кривое. Объясняется это тем, что статистика может опираться только на хорошо поставленный первичный учет, на культурное состояние делопроизводства, на добросовестное отношение к отчетным документам, на дисциплинированное отношение тех лиц, которые собирают этот материал" 4 . Ни одно из вышеназванных условий в ГУЛАГе, как известно, не соблюдалось. Не будем говорить сейчас о случаях сознательного искажения отчетности, хотя они тоже имели место. Речь пойдет о другом.

Часто неверные статистические сведения являлись результатом элементарной неграмотности лагерных кадров. Мне приходилось работать с документами, в которых учетчик путал количество работавших заключенных с общим количеством отработанных человеко- дней. Встречались деловые бумаги, в которых смешивались понятия "годовой" и "среднемесячный". Например, в одной из секретных справок за подписью начальника ГУЛАГа Наседкина сообщалось, в частности, что в 1942 г. умерло 352 560 человек или 2,08%, в 1943 г. - 267 807 человек или 1,87%. Эти сведения в том виде, как они представлены в архивном документе, позволяют сделать вывод, что в 1942 г. в ГУЛАГе было около 17 миллионов заключенных, а в 1943 г. - 14,3 миллиона. Именно к такому выводу приходит А. В. Антонов-Овсеенко, анализируя этот документ 5 . Ошибка здесь кроется в том, что в справке указывается общее количество заключенных, умерших за год (не будем обсуждать, соответствует ли эта цифра действительности), и одновременно приводится среднемесячный процент смертности. Это вовсе не процент от среднегодового количества заключенных, как логично было бы предположить. Так неграмотно составленный документ становится причиной заблуждений историка.

Недоверие к лагерной статистике обусловлено многими обстоятельствами. Нередко ценные архивные документы содержат сведения, которые опровергаются другими, не менее важными архивными документами. В результате исследователь теряет доверие к обоим документам и вынужден вступать в полемику с теми авторами, которые этим документам доверяют. В первой главе сборника опубликовано письмо генерального прокурора Р. А. Руденко, министра внутренних дел С. Н. Круглова и министра юстиции К. П. Горшенина о пересмотре дел на осужденных за контрреволюционные преступления, направленное 1 февраля 1954 г. секретарю ЦК КПСС Н. С. Хрущеву (док. N 44). В этом документе содержатся сведения о количестве лиц, осужденных за контрреволюционные преступления судебными и внесудебными органами. В частности, сообщается, что Особое Совещание за годы своего существования осудило 442 531 чел., в том числе к высшей мере наказания 10 101 чел., к лишению свободы - 360921 чел., к ссылке - 67 539 чел. и к другим мерам наказания - 3970 чел. В настоящее время эти числа широко введены в научный оборот, на них ссылаются многие авторы. В архивах хранится несколько редакций этого документа, в одном из вариантов количество осужденных Особым Совещанием подробно расписано по годам.


4 Государственный архив Российской Федерации (далее - ГА РФ), ф. 9492, oп. 1a, д. 543, л. 239.

5 Антонов-Овсеенко А. Адвокаты ГУЛАГа. - Труд, 28.V. 1999, с. 10.

стр. 152


Те же самые статистические данные, с разбивкой по годам, опубликованы в третьей главе сборника (док. N 100). Достоверны ли эти сведения, можем ли мы им доверять? Имеющиеся в нашем распоряжении архивные документы заставляют утверждать, что приведенные цифры существенно занижены. В документах, опубликованных в сборнике, значится, например, что в 1940 г. Особое Совещание осудило 42 912 чел., в 1951 г. - 9076 чел., в 1952 г. - 958 чел. (с. 434). Эти сведения опровергает другой документ, а именно: справка на имя заместителя министра юстиции В. Н. Суходрева, подготовленная 20 марта 1953 г. начальником секретариата Особого Совещания при МВД СССР подполковником Плетневым. В ней сообщается, в частности, что в 1940 г. Особым Совещанием было осуждено 77 321 чел., в 1951 - 17 711 чел., в 1952 г. - 4 650 чел. 6 Как видим, расхождения довольно значительные. Обращение к другим источникам дает аналогичный результат. Например, в опубликованных документах значится, что в 1944 г. Особое Совещание осудило 10 611 человек. Однако при анализе 46-ти докладных записок, направленных Л. П. Берия в течение 1944 г. И. В. Сталину, с указанием какого числа состоялось Совещание, какое количество следственных дел рассмотрено и сколько человек осуждено, выяснилось, что в 1944 г. Особое Совещание осудило не 10 611 чел., а 27 456 чел. 7 Аналогичная картина наблюдается и по другим годам. При этом нет никаких оснований утверждать, что более полные сведения являются исчерпывающими и абсолютно полными. Приведенные примеры свидетельствуют, что вся статистика репрессивных ведомств - это "зеркало весьма мутное и иногда кривое". Тем не менее, опубликованные в сборнике статистические таблицы, характеризующие количество и состав заключенных в разные годы, привлекут внимание российских и зарубежных ученых. Они могут служить отправной базой для дальнейших исследований в области лагерной статистики.

Четвертая глава сборника называется "Режим содержания заключенных". В ней наряду с официальными документами - приказами, циркулярами, инструкциями - представлены материалы личного происхождения - письма заключенных, адресованные К. Е. Ворошилову. Опубликованные документы позволяют посмотреть на лагерную жизнь с разных сторон, сравнить условия содержания различных групп лагерного населения, в том числе каторжан, политических, уголовников, женщин, детей. Информация, содержащаяся в этих документах, сама по себе не является новой, но она позволяет отчетливо увидеть, насколько далеко отстояли друг от друга реальная лагерная жизнь и кабинетные предписания гулаговского начальства. В этой связи не совсем понятно, с какой целью составители уделили такое большое внимание документам, в которых сообщается об официально утвержденных нормах питания. Таких документов в главе 6 из 35. Вряд ли имеет смысл анализировать и сравнивать канцелярские средне-расчетные нормы довольствия, предназначенные для различных категорий заключенных и менявшиеся в разное время. Ведь достоверно известно, что разработанные высоким начальством нормы питания ни в одном лагере никогда не соблюдались. По свидетельствам бывших заключенных, соприкасавшихся с системой организации лагерного снабжения, "образцы" пайков были несравнимы с тем, что выдавалось заключенным. Об этом же свидетельствуют и опубликованные документы, в частности, доклад ответственного инструктора политотдела ГУЛАГа О. А. Разиной (док. N 120), в котором анализируются причины и последствия полуголодного существования заключенных.

Лагерная жизнь, несмотря на кажущееся однообразие, была полна событиями, и порой чрезвычайными. Среди происшествий, выходивших за рамки обыденной жизни, в первую очередь названы акции протеста, такие, как голодовки, забастовки и восстания. О движении Сопротивления в ГУЛАГе рассказывают документы N 133, 134, 137 (под N 137 опубликован блок документов). В них изложена официальная


6 ГА РФ, ф. 9492, oп. 5, д. 190, л. 13, 14.

7 Там же, ф. 9401, oп. 2, д. 64, 65, 66, 67, 68. Подсчеты автора.

стр. 153


версия событий, происходивших в Горном, Речном и Степном особых лагерях в 1953-1954 гг., которые в историографии принято называть восстаниями. Эти документы являются необходимым дополнением к публиковавшимся ранее материалам, в которых о лагерных восстаниях рассказывают их участники. Сочетание этих комплексов документов позволит исследователям дать более полное и объективное описание героических страниц истории ГУЛАГа.

Заключительная пятая глава сборника "Производственная деятельность" содержит 12 документов об организации производственного процесса в лагерях и регламентации труда заключенных. В них отражены лишь некоторые стороны лагерной экономики. Фактически тема принудительного труда и хозяйственной деятельности ГУЛАГа представлена с большей или меньшей полнотой во всех главах сборника. Опубликованные документы позволяют определить место и роль лагерного производства в экономической жизни страны, раскрывают экономическую и социальную взаимозависимость ГУЛАГа и тоталитарного государства. Представленные в сборнике документы дают возможность отчетливо увидеть, что сформировавшаяся в СССР система исполнения уголовного наказания превратилась со временем в мощный лагерно-промышленный комплекс, игравший весьма важную роль в экономике страны.

Документальную часть сборника дополняет объемное приложение, в котором содержатся сведения о руководящем составе лагерных надзирателей. Здесь же помещена карта дислокации 95 лагерей МВД СССР. Внимание читателей привлечет любопытный, на первый взгляд даже курьезный документ, свидетельствующий о непревзойденном цинизме лагерных кадров. Речь идет о приказе наркома внутренних дел с объявлением "телеграфного кода", использовавшегося для открытой передачи сведений о заключенных. Документ предписывал при отправке кодированных телеграмм вместо слов "лагерь" указывать "трест", вместо "лагпункт" - "фабрика". Мужчин следовало именовать "счетами", женщин - "ордерами", женщин с детьми - "квитанциями", несовершеннолетних - "бумагой" и т.д. Кому же первому пришла в голову мысль назвать осужденных "бланками", а беременных женщин "книгами"?

Осуществляя подборку документов, составители "не ставили перед собой цель исчерпывающе отразить все многообразие гулаговской жизни" (с. 13), сознавая, что это вряд ли возможно. Такая позиция составителей вполне понятна, но, тем не менее, приходится сожалеть, что среди опубликованных документов нет ни одного, в котором бы освещалась деятельность лагерных судов (за исключением краткого упоминания в док. N 77). А лагерная юстиция - это важная составная часть жизни ГУЛАГа, без которой история "государства в государстве" всегда будет оставаться неполной.

Социальный портрет сталинской эпохи немыслим без ГУЛАГа. Этот всемирно известный монстр стал реальным воплощением лжи и насилия - альфы и омеги тоталитарного режима. Большевики сделали насилие универсальным средством для достижения намеченных целей. А "насилие, - как образно заметил А. И. Солженицын, - не живет одно и не способно жить одно: оно непременно сплетено с ложью". Эту истину прямо или косвенно подтверждают практически все документы сборника, будь то нормативные акты, официальные отчеты или письма заключенных.

В заключение отметим, что вышедшие ранее в серии "Россия. XX век. Документы" публикации "Лубянка", "Лаврентий Берия", "58 10 " и др. органично дополняют сборник "ГУЛАГ. 1918-1960", повышая его научную ценность. Опубликованные в этой серии документы и материалы сообщают "лагерному дискурсу" научную достоверность, объективность, открытость. Кроме того, они позволяют значительно расширить лагерную проблематику, делают ее доступной всем исследователям, в том числе и начинающим.


© biblioteka.by

Permanent link to this publication:

https://biblioteka.by/m/articles/view/ГУЛАГ-ЯЗЫКОМ-ДОКУМЕНТОВ

Similar publications: LBelarus LWorld Y G


Publisher:

Беларусь АнлайнContacts and other materials (articles, photo, files etc)

Author's official page at Libmonster: https://biblioteka.by/Libmonster

Find other author's materials at: Libmonster (all the World)GoogleYandex

Permanent link for scientific papers (for citations):

ИВАНОВА Г. М., ГУЛАГ ЯЗЫКОМ ДОКУМЕНТОВ // Minsk: Belarusian Electronic Library (BIBLIOTEKA.BY). Updated: 19.01.2020. URL: https://biblioteka.by/m/articles/view/ГУЛАГ-ЯЗЫКОМ-ДОКУМЕНТОВ (date of access: 05.12.2024).

Publication author(s) - ИВАНОВА Г. М.:

ИВАНОВА Г. М. → other publications, search: Libmonster BelarusLibmonster WorldGoogleYandex

Comments:



Reviews of professional authors
Order by: 
Per page: 
 
  • There are no comments yet
Related topics
Publisher
Беларусь Анлайн
Минск, Belarus
626 views rating
19.01.2020 (1782 days ago)
0 subscribers
Rating
0 votes
Related Articles
ВИТРИНА ЯПОНСКОЙ КОЛОНИАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ: ТАЙВАНЬ В ЗАПИСКАХ АМЕРИКАНСКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ 1920-х гг.
16 hours ago · From Елена Федорова
КРЫЛАТЫЙ СЕТ И ЕГО СВЯЗЬ С СОЛНЕЧНЫМ БОЖЕСТВОМ
17 hours ago · From Елена Федорова
НОВЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ПОЛИТИКИ США В ВОСТОЧНОЙ, ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ И ЮЖНО-ТИХООКЕАНСКОМ РЕГИОНЕ
Yesterday · From Елена Федорова
ТРИАЛОГ ИНДУИЗМА, ИСЛАМА И ХРИСТИАНСТВА В СОЗНАНИИ МЫСЛИТЕЛЕЙ БЕНГАЛЬСКОГО РЕНЕССАНСА: ПРОЦЕСС И РЕЗУЛЬТАТЫ
Yesterday · From Елена Федорова
КОЛДОВСТВО И МАГИЯ В ЖИЗНИ КОЛОНИСТОВ СИБИРИ XVII ВЕКА
2 days ago · From Елена Федорова
КОСМОГОНИЧЕСКИЕ СЮЖЕТЫ "НЫРЯЛЬЩИК ЗА ЗЕМЛЕЙ" И "ВЫХОД ЛЮДЕЙ ИЗ ЗЕМЛИ" (О гетерогенном происхождении американских индейцев)
2 days ago · From Елена Федорова
ПОЛЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ ЖИВОТНЫХ (По материалам верхнеобской культуры Новосибирского Приобья)
2 days ago · From Елена Федорова
К ВОПРОСУ ОБ "ИСКУССТВОВЕДЧЕСКОМ" И "АРХЕОЛОГИЧЕСКОМ" ПОДХОДАХ К ИНТЕРПРЕТАЦИИ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫХ ПАМЯТНИКОВ
2 days ago · From Елена Федорова
ОКУНЕВСКАЯ КУЛЬТУРНАЯ ТРАДИЦИЯ В СТРАТИГРАФИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ
2 days ago · From Елена Федорова

New publications:

Popular with readers:

News from other countries:

BIBLIOTEKA.BY - Belarusian digital library, repository, and archive

Create your author's collection of articles, books, author's works, biographies, photographic documents, files. Save forever your author's legacy in digital form. Click here to register as an author.
Library Partners

ГУЛАГ ЯЗЫКОМ ДОКУМЕНТОВ
 

Editorial Contacts
Chat for Authors: BY LIVE: We are in social networks:

About · News · For Advertisers

Biblioteka.by - Belarusian digital library, repository, and archive ® All rights reserved.
2006-2024, BIBLIOTEKA.BY is a part of Libmonster, international library network (open map)
Keeping the heritage of Belarus


LIBMONSTER NETWORK ONE WORLD - ONE LIBRARY

US-Great Britain Sweden Serbia
Russia Belarus Ukraine Kazakhstan Moldova Tajikistan Estonia Russia-2 Belarus-2

Create and store your author's collection at Libmonster: articles, books, studies. Libmonster will spread your heritage all over the world (through a network of affiliates, partner libraries, search engines, social networks). You will be able to share a link to your profile with colleagues, students, readers and other interested parties, in order to acquaint them with your copyright heritage. Once you register, you have more than 100 tools at your disposal to build your own author collection. It's free: it was, it is, and it always will be.

Download app for Android