Libmonster ID: BY-1326

Работа И. В. Сталина "О статье Энгельса "Внешняя политика русского царизма"" повлияла не только на освещение исторических проблем, но и на общую политическую обстановку, на формирование внешнеполитической идеологии в 1934 - 1941 годах.

Написанная 19 июля 1934 г. и предзнаменовавшая соучастие СССР в переделе сфер влияния, статья была опубликована в главном журнале ЦК ВКП(б) "Большевик" лишь в мае 1941 1 - после пакта Молотова-Риббентропа и накануне нападения Германии на СССР. Ее предполагали включить в XIV том Сочинений Сталина, о чем свидетельствует макет тома 2 , составленный Институтом Маркса-Энгельса-Ленина в 1946 г., который так и не был издан. (Другой вариант тома был издан в США в 1967 г. 3 )

В 1950 г. Георг фон Раух в обобщающей статье "Основные тенденции советских исторических исследований в годы сталинизма" обратил внимание на связь публикации сталинской работы с борьбой против концепции М. Н. Покровского в области истории внешней политики 4 . Анализируя политику советского руководства накануне второй мировой войны, Н. В. Романовский ставит публикацию статьи в 1941 г. в связь с заявлениями Сталина о невозможности нападения Германии на СССР. Это соответствует логике сталинских рассуждений: если Энгельс обращал внимание на личные свойства лидеров государств, толкавшие их на войну, то Сталин акцентировал внимание на материальных интересах господствующего класса и утверждал, что материальные интересы Германии удержат ее от войны с СССР 5 . Переиздавая недавно статью Сталина, С. В. Константинов объяснял ее появление следующими геополитическими представлениями Сталина: главные причины мировых войн - борьба за колонии, рынки сбыта и источники сырья, Англия - важнейший фактор мировой политики, глубокие противоречия между Англией и Германией влияют на международные отношения и в 1934, и в 1941 году. Политика умиротворения Германии в 1941 г. проявилась и в критике ненавистного Гитлеру Энгельса со стороны Сталина в мае 1941 года 6 .

В литературе отмечалось влияние статьи Сталина на историографию, на становление официальной концепции истории первой мировой войны, а также Отечественной войны 1812 года 7 .

Переданные из Архива Президента в РГАСПИ материалы сталинского фонда (ф.558, оп. 11) способствуют уточнению представления о политических обстоятельствах, сопутствовавших появлению статьи. Это прежде всего

стр. 3


пометки Сталина на полях перевода статьи Энгельса и его отдельная рукопись с замечаниями, предназначенная для ориентации ближайшего окружения. Опубликованная переписка Сталина с Л. М. Кагановичем, относящаяся ко времени отпуска Сталина в августе 1934 г., проливает свет на появление другого важнейшего документа, тесно связанного с указанной статьей, - письма Сталина членам политбюро о комментариях редакции журнала "Большевик" (написанных Г. Е. Зиновьевым) к письму Энгельса Иоану Надежде от 4 января 1888 года 8 , и проясняет политическое значение корректировки идеологического курса.

Имеющиеся материалы позволяют утверждать, что статья появилась в переломный момент, когда складывался новый курс формирования исторической мифологии. Пришло время объявить порочными прежние ориентиры, утвердившиеся в условиях господства школы Покровского, который отстаивал идею кардинального разрыва советской истории с историей царской России, и заняться уточнением генеалогии Советского государства, соответственно воздействовать на общий историографический фон.

Важнейшей вехой в становлении нового курса было известное постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР о преподавании гражданской истории в школах СССР, утвержденное 16 мая 1934 года. Известно, насколько кардинальные изменения последовали за этим в сфере исторической науки. Постановление, в разработке которого принимал участие Е. В. Тарле, извлеченный Сталиным из ссылки летом 1932 г., привело к возвращению из небытия дореволюционных авторов. Все говорило о том, что старая идея разрыва традиций досоветской России и СССР (отработанная школой Покровского) заменяется новой идеей - преемственности (которую еще в 1920-х годах отстаивали Тарле и С. Ф. Платонов). Более того, постановление позволяло говорить о пересмотре соотношения объективных законов развития общества и роли личности в истории. Были объявлены конкурсы на новые учебники по истории СССР и новой истории, сформированы авторские коллективы 9 . Постановлением СНК СССР от 13 января 1934 г. "Об ученых степенях и званиях" восстанавливалась система научных званий (степени кандидата и доктора наук), существовавшая до 1917 года. В западной историографии сразу отметили появление в СССР дискуссий о роли личности в истории, о патриотизме 10 . Пресса получила недвусмысленный сигнал - 9 июня 1934 г. передовица "Правды" была посвящена новому пониманию патриотизма, вскоре прошло пышное чествование челюскинцев.

Одновременно с этим менялась и внешняя политика, что было связано с происходившей концентрацией сил в борьбе с фашизмом. С конца 1933 г. СССР выдвинул ряд мирных инициатив. XIII Пленум ИККИ в декабре 1933 г. и XVII съезд ВКП (б) в январе-феврале 1934 г. выступили с заявлениями об опасности войны и осудили фашистскую Германию как главного поджигателя войны в Европе. В мае-июне 1934 г. СССР и Франция обсуждали проект Восточного пакта (о взаимной помощи на случай агрессии). Однако многое зависело от позиции Англии, которая выступала против заключения этого пакта.

В данной ситуации большую роль играли оценки социал-демократии. XIII Пленум Исполкома Коминтерна принял официальные документы, в которых говорилось об интернационалистском лозунге о превращении войны империалистической в войну гражданскую и о предательстве германских социал-демократов, занявших в 1914 г. оборонческую позицию. Говорилось, что германские социал-демократы образца 1933 г. ничем не отличаются от своих предшественников образца 1914 года 11 . Эта характеристика отражала видение Сталина. В июне - начале июля 1934 г. представитель ВКП(б) в Коминтерне Д. З. Мануильский и член Президиума, Политсекретариата и Политсекции Политсекретариата ИККИ с апреля-мая 1934 г. Г. Димитров поставили вопрос о пересмотре политики по отношению к социал-демократии, с отказом от огульной характеристики ее как социал-фашизма 12 . По этому вопросу статья Сталина, направленная против наиболее влиятельной в про-

стр. 4


шлом социал-демократической партии Европы, давала недвусмысленное предостережение, ставила жесткие границы подобному пересмотру.

Третьим изменением можно назвать отказ Сталина (состоявшийся несколько раньше) от идеи мировой революции.

Удобный повод для изложения новых тактических принципов дала пропагандистская кампания по случаю 20-летия первой мировой войны. Несколько статей на эту тему написал реабилитированный в начале 1934 г. Зиновьев 13 . В мае 1934 г. он был введен в состав редколлегии "Большевика" (его статьи появлялись там и раньше 14 ).

В конце июня 1934 г. Сталин получил очередное письмо от В. В. Адоратского, директора ИМЭЛ, с просьбой разрешить публикацию статьи Энгельса с приложением нового перевода (с учетом английского и немецкого изданий) в номере "Большевика", посвященном 20-летию первой мировой войны. Обращение к генсеку за подобным разрешением было делом обычным, как правило, он разрешал или запрещал публикации не обосновывая своей позиции. Но в данном случае реакция Сталина оказалась неожиданной.

В июле 1934 г. Сталин читает статью Энгельса и делает на ней пометки, 19 июля пишет обширные замечания на эту статью, которые направляет членам политбюро и Адоратскому. Кроме них, сталинские замечания получил член секретариата и оргбюро ЦК А. А. Жданов, который должен был учесть их, составляя критический обзор учебника по истории СССР, подготовленного группой Н. Н. Ванага, а по сути - довести мнение Сталина до профессиональных историков.

На создавшемся внешнеполитическом фоне появление статьи Энгельса, в которой вся ответственность за будущую мировую войну перекладывалась на Россию (пусть даже царскую), выглядело несвоевременным. Рассматривавший историческую публицистику как орудие политической пропаганды Сталин выступил против ее публикации. Кроме этого, Энгельс делал упор на роль субъективного фактора в истории войн. Сталин же подчеркивал превалирование объективных причин - борьбы за колонии и т.п.

Запрет был также связан с тем, что в статье Энгельса Сталин почувствовал аналогии с внешнеполитической и внутриполитической ситуацией. Применяя высказывания Энгельса к политике Сталина, можно было критиковать последнего за отказ от марксистской революционности. Например, постоянные призывы к революции в России, ставка на Национальное собрание, которое должно спасти мир, критика реакционного режима, который необходимо свергнуть, казались Сталину не только наивными, но и неуместными. Легко было заподозрить, что статья Энгельса отобрана для публикации или по ошибке (вернее, недомыслию), или кем-то из оппозиции.

В замечаниях о статье Энгельса, направленных членам политбюро, Сталин ответил и на предложение Мануильского и Димитрова о перемене позиции по отношению к социал- демократии: Сталин повторял формулировки из резолюций XIII Пленума ИККИ о ленинской позиции 1914 г. и "грехопадении" германской социал-демократии.

22 июля политбюро приняло предложенное Сталиным постановление о запрете публикации статьи Энгельса. На следующий день в беседе с Г. Уэллсом Сталин затронул тему запрещенной статьи. Он обращается не к Уэллсу, а к мировой общественности: реакционной силой называется германский фашизм. Отныне характеристика "реакционный" должна применяться только к фашизму, но не к России.

Едва Сталин уехал в Сочи, как вышел (в самом конце июля - начале августа) многострадальный номер "Большевика", в котором Сталин обнаружил неизвестное письмо Энгельса социал-демократу И. Надежде, сопровождаемое послесловием "От редакции".

В самом письме Энгельса не было ничего нового для Сталина: Энгельс призывал ниспровергнуть царизм ("кошмар, тяготеющий над всей Европой"). Если война вспыхнет только для того, чтобы покорить Пруссию и Австрию, писал классик, то нужно желать, чтобы все страны были разбиты. Наиболее

стр. 5


вызывающий тезис - "революция в России в данный момент спасла бы Европу от бедствий всеобщей войны и явилась бы началом всемирной социальной революции" 15 .

Заметка "От редакции" содержала некоторые вольные импровизации о социал-демократии накануне и в годы первой мировой войны, о "пораженчестве". Однако она включала и неявные для многих нападки на позицию Сталина по китайскому вопросу: "Они (Маркс и Энгельс. - М. З.) допускали, что первый толчок (к мировой революции. - М. З.) может придти и из Франции, и из России, и из Индии, и из Китая". Эта кажущаяся невинной фраза ассоциировалась с дискуссиями о перспективах китайской революции, которые шли в руководстве Коминтерна и в политбюро в 1926 - 1927 годах. Тогда Зиновьев предлагал развивать курс на международную революцию, способствовать социалистической революции в Китае, образовать там Советы рабочих и крестьян. Сталин занимал менее левую позицию, считая, что пережитки феодализма в Китае еще слишком сильны, чтобы говорить о социалистической революции. Но уже в 1933 - 1934 гг. в отчетном докладе XVII съезду Сталин говорил нечто противоположное: народные массы еще недошли до того, чтобы пойти на штурм капитализма, но "идея штурма зреет в сознании масс, - в этом едва ли может быть сомнение. Об этом красноречиво говорят хотя бы такие факты, как испанская революция, свергнувшая режим фашизма, и рост советских районов в Китае, который не в силах приостановить соединенная контрреволюция китайской и иностранной буржуазии".

Сталин сразу понял, что заметку "От редакции" написал Зиновьев. 5 августа 1934 г. Сталин направил своему заместителю в политбюро Кагановичу гневное письмо с требованием передать членам политбюро замечания на комментарии редакции "Большевика" и подвергнуть остракизму Зиновьева. Смысл новых замечаний Сталина сводится к недопустимости на современном этапе применять тезис "пораженчества" по отношению к России (подразумевалась также невозможность мировой революции, поскольку этот вопрос Сталин просто обошел вниманием).

8 августа Сталин отредактировал "Замечания по поводу конспекта учебника по "Истории СССР"". Замечания были построены почти целиком на предыдущем послании Сталина членам политбюро по поводу статьи Энгельса: "В конспекте подчеркнута контрреволюционная роль русского царизма во внешней политике со времени Екатерины II до 50-х годов XIX столетия и дальше ("Царизм как оплот реакции в Европе и Азии")". Сталин вычеркнул из проекта слова об оплоте реакции и вместо них написал "международный жандарм" 16 . Эти замечания Сталин отправил с письмом (оно не найдено) в Москву, 13 августа они были размножены и разосланы для ознакомления участникам заседания политбюро, а на следующий день оформлены его постановлением 17 . В 1936 г. эти замечания Сталина, Кирова, Жданова были опубликованы. Таким образом, Сталин довел до историков, публицистов и широких политических кругов смысл своих замечаний на статью Энгельса, не опубликовав свои выступления против классика.

В тот же день, 8 августа, замечания Сталина о комментариях "От редакции" журнала "Большевик" были разосланы членам и кандидатам в члены политбюро. Тогда же Каганович начал расследование, о чем доложил шифротелеграммой Сталину. Последний на расстоянии руководил ходом процесса и вносил поправки в проект постановления политбюро об ошибках редакции "Большевика", которое и было принято 16 августа. Зиновьева вывели из состава редколлегии. Это постановление (вкупе с замечаниями Сталина на статью Энгельса и на комментарий журнала ЦК) 25 августа было разослано вместе с протоколом заседания политбюро членам ЦК, первым секретарям обкомов и крайкомов, главным редакторам центральных газет и журналов.

Одновременно с этим Сталин предложил опубликовать теоретическую статью в "Большевике", но отказался от этого намерения в силу трудности поставленной задачи (нельзя нападать на Энгельса, трудно свести концы с концами) и отсутствия острой практической необходимости.

стр. 6


Итак, в 1934 г. Сталин, предвкушая неизбежность (а может быть и близость) передела мира, в публичных выступлениях очень осторожно высказывается на внешнеполитические темы, но членам политбюро и редакции главного политического журнала ЦК пишет заметки, в которых проводятся несколько тезисов: неизбежна война, которая вызвана объективными причинами, поэтому необходимо изменить акценты в исторической публицистике - развивать патриотизм; не споря с Коминтерном, забыть про старые установки интернационализма; твердо разделять "оборончество" в 1914 - 1917 гг. и "оборончество" Энгельса; применять характеристику "реакционный" только к современному фашизму, но не к России, даже царской.

В 1937 г. статья Энгельса "О внешней политике русского царизма" все же была опубликована в Сочинениях Маркса и Энгельса (т. 16, ч.2.). В 1938 г. было принято постановление политбюро о переиздании дореволюционной (с участием П. Н. Милюкова) "Истории XIX века" под редакцией Э. Лависса и А. Рамбо. Большую роль в появлении этого многотомника сыграл Тарле, который каким-то образом знал позицию Сталина и отражал ее содержание в своих работах, в том числе в "Истории дипломатии" (1-й том был подписан в печать в 1940 г. и появился накануне войны) и в "Крымской войне" (1941). В последней монографии Тарле противопоставил сталинскую концепцию Крымской войны (внешняя политика русского царизма агрессивна, но не отличается по сути от захватнической политики Англии и других государств) концепции Покровского, возлагавшего ответственность за войну только на царизм.

В конце 1940 г. Ем. Ярославский зондировал атмосферу, обратившись к Сталину с просьбой предоставить ему для научной работы сталинскую статью с критикой Энгельса. С этой работой Сталина Ярославский был знаком с 1934 г., поскольку участвовал в заседаниях политбюро и получал протоколы заседаний. Сталин переслал через своего секретаря А. Н. Поскребышева статью, а также переделал начало статьи для публикации. Статья Сталина появилась в "Большевике" 18 мая 1941 года. Однако редакционная статья в "Правде", посвященная этой работе Сталина, не была им пропущена в печать. Редакция "Правды" не только обширно цитировала статью Сталина, но и делала собственный вывод: "Энгельс оставлял вне своего поля зрения... противоречия между Германией и Англией, сыгравшие роковую роль при возникновении первой мировой империалистической войны 1914 - 1918 гг. и современной второй мировой империалистической войны".

Появление полной намеков и иносказаний работы Сталина, в которой он говорил о мировой войне, было вызвано задачами внешнеполитической пропаганды. 5 мая 1941 г. Сталин в известной речи возложил ответственность за развязывание мировой войны на Германию и призвал "перестроить наше воспитание, нашу пропаганду, агитацию, нашу печать в наступательном духе" 18 . Некоторые замечания Сталина, имеющие общий характер, приобрели актуальность в 1941г, как по воле автора, так и в силу политических обстоятельств. В современной литературе нет единого мнения, как расценивался в Кремле визит 11 мая 1941 г. Гесса (заместителя Гитлера по партии) в Англию 19 . Вероятно, появление сталинской статьи через неделю после этого события и есть его ответ на этот визит Гесса. Поставки сырья СССР в Германию по соглашению от 10 января 1941 г. выполнялись неукоснительно 20 , поэтому сталинская характеристика России как сырьевого придатка европейских агрессоров накануне войны выглядит также по-своему актуальной.

Во время войны Тарле написал статью об исторических высказываниях Сталина, половину которой посвятил опубликованной в 1941 г. статье генсека. (Академик ссылался на эту статью в публичных выступлениях в 1944 г., но ни разу не упоминал ее в издававшихся работах.) Сталин не дал разрешения на публикацию. Между тем само написание статьи несколько укрепило шаткое положение Тарле.

Остается сожалеть, что еще не найдено письмо Сталина Кагановичу (или другим членам политбюро) от 9 - 10 августа, с которым он переслал свои замечания на конспекты учебников по истории СССР и по новой истории.

стр. 7


Это письмо помогло бы прояснить его взгляды по данному вопросу. Не обнаружена и правленная Сталиным теоретическая статья, которую планировалось поместить в "Большевике" после неудачной заметки "От редакции". Без них нельзя восстановить всю подготовительную работу по публикации сталинских документов и работ Энгельса.

Публикацию подготовил М. В. ЗЕЛЕНОВ.

Примечания

1. Большевик, 1941, N9, с. 1 - 5. Планировалась публикация и в журнале "Пролетарская революция" (Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф.72, оп. 2, д.60.).

2. См.: там же, ф.558, оп. 1, д. 5324; оп. 11, д.1072.

3. СТАЛИН И. В. Соч. Т.1 114]. 1934 - 1940. Stanford. 1967.

4. RAUCH G. Grundlinien der sowjetischen Geschichtsforschung im Zeichen des Stalinismus. - Europa-Archiv (Wien-Frankfurt-Basel), 20.X.1950, N20, S.3426.

5. РОМАНОВСКИЙ Н. В. Наше непредсказуемое прошлое. - Россия и современный мир, 1998, вып. 3(20).

6. КОНСТАНТИНОВ С. В. Замолчанный Сталин. - Русский геополитический сборник, 1997, N 2.

7. См., напр.: КОЗЕНКО Б. Д. Отечественная историография первой мировой войны. - Новая и новейшая история, 2001, N3, с. 10; ШЕИН И. А. Сталин и Отечественная война 1812 года: опыт изучения советской историографии 1930 - 1950-х годов. - Отечественная история, 2001, N6, с. 97.

8. См.: Сталин и Каганович. Переписка. 1931 - 1936 гг. М. 2001.

9. См.: АРТИЗОВ А. Н. В угоду взглядам вождя (конкурс 1936 г. на учебник по истории СССР). - Кентавр, 1991, октябрь-декабрь, с. 125.

10. См., напр.: SUMMER B. N. Soviet History. HI. - Soviet and East European Review, Vol. 17, N49, July 1938, p.154 - 161; RAUCH G. Op. cit.

11. XIII Пленум ИККИ. M. 1934, c. 584, 590.

12. См.: VII конгресс Коммунистического Интернационала и борьба против фашизма и войны. (Сборник документов). М. 1975, с. 10 - 11, 28 - 33.

13. К 20-летней годовщине мировой войны. - Правда, 1.VIII. 1934; Большевизм и война. - Большевик, 1934, N 13 - 14.

14. См.: ЗИНОВЬЕВ Г. Международная значимость прошедшего десятилетия. - Большевик, 1934, N 2; его же. Уроки гражданской войны в Австрии. - Там же, N 3 - 4; его же. Из золотого фонда марксизма-ленинизма (О книге И. Сталина "Марксизм и национально-колониальный вопрос"). - Там же, N 7.

15. Большевик, 1934, N 13 - 14; МАРКС К., ЭНГЕЛЬС Ф. Соч. Изд 2-е. Т. 37.

16. РГАСПИ, ф. 558, оп. 1, д. 3156, л. 2. Интересно, что в тексте этих замечаний много ссылок на высказывания Сталина в его работе против Энгельса. Видимо, было какое-то распоряжение Жданову об этом. Можно предположить и влияние на данный текст инцидента со статьей Зиновьева. Об этом говорит пассаж о "безответственных журнальных статьях, где можно болтать обо всем и как угодно, отвлекаясь от чувства ответственности". В первоначальном варианте машинописи было "соответственных" статьях (см.: там же, л. 4; опубл.: Правда, 27.1.1936; СТАЛИН И. В. Соч. Т. 14). Кстати, замечание о журнальных статьях, возможно, подразумевало статьи самого Энгельса.

То, что Сталин ждал мировую войну со дня на день, можно предположить по фразе из его "Замечаний на конспект учебника "Новой истории"". Говоря о периодизации новой истории, он указывает, что последний период начинается в 1918 г. и длится до конца 1934 г., это "период фашизма и усиления борьбы за колонии и сферы влияния" (т. 14, с.43).

17. Постановление с одобрением тезисов Сталина и компании было оформлено "опросом", однако в подлинных протоколах политбюро нет сведений, что оно кем-то обсуждалось и за него кто-то голосовал. Вероятнее всего, оно было включено без всякого "опроса" (см.: РГАСПИ, ф.17, оп. 163, д. 1035, л. 190).

18. Исторический архив, 1995, N2, с.30.

19. См.: МЕЛЬТЮХОВ М. И. Предыстория Великой Отечественной войны в современных дискуссиях. В кн.: Исторические исследования в России. Тенденции последних лет. М. 1996, с.286.

20. ОРЛОВ А. С. СССР-Германия: август 1939 - июнь 1941. М. 1991, с.54.


Зеленов Михаил Владимирович - доктор исторических наук. Российская Волго- Вятская государственная академия управления (Нижний Новгород).

стр. 8


N 1. В. В. Адоратский - И. В. Сталину.

28 июня 1934 года

28.6.34. N129/с Товарищ Сталин,

4 Прошу Вас просмотреть прилагаемую статью Энгельса "Внешняя политика русского царизма" и таблицу 1 , составленную Лениным, когда он работал над "Империализмом" 2 , и разрешить нам напечатать и то и другое в "Большевике" в номере, посвященном 20-летию мировой войны. 4 Директор ИМЭЛ В. Адоратский 3

Ф. 558, оп. 11, д. 1074, л. 57.

Подлинник, на бланке ИМЭЛ.

Штамп: "Разосланы 19.VII. 34. П 733".

1. Пометка: "В архив не поступали".

2. См.: ЛЕНИН В. И. Из материалов об империализме и мировой империалистической войне. - Большевик, 1934, N13 - 14 (ЛЕНИН В. И. Поли. собр. соч. Т.28, С.670 - 688). Запрос о печатании таблицы "Опыт сводки главнейших данных всемирной истории после 1870 года (Энгельгаф и другие источники)" сделан второй раз. Первый раз Адоратский получил разрешение Сталина печатать этот материал в "Ленинском сборнике" до 26 января 1934 г. (РГАСПИ, ф.558, оп.1, д.3154, л.1).

3. В. В. Адоратский (1878 - 1945) возглавлял ИМЭЛ в 1931 - 1939 годах.

4 - 4. Машинописный текст подчеркнут Сталиным.

N 2. Замечания Сталина на статье Энгельса 1

Между 28 июня и 19 июля 1934 года

Однако нужно знать не только слабые, но и сильные стороны противника. [( 2 ] А внешняя политика - это безусловно та область, в которой царизм очень и очень силен. Русская Дипломатия образует своего рода новый иезуитский орден, достаточно мощный, чтобы превозмочь в случае надобности даже царские прихоти и, широко распространяя коррупцию вокруг себя, пресечь ее в своей собственной среде. Вначале этот орден вербовался по преимуществу из иностранцев: корсиканцев, как, например, Поццо-ди-Борго, немцев, как Нессельроде, остзейских немцев, как Ливен; иностранкою была и его основательница, Екатерина Н.[) 2 ] 3 У старо - русского высшего дворянства было еще слишком много частных и семейных мирских интересов, оно не отличалось той безусловной надежностью, какая требовалась для службы в этом новом ордене. И так как дворянство нельзя было принудить к отказу от личной собственности и к безбрачию католических священников- иезуитов, то ограничились тем, что стали доверять ему сначала лишь второстепенные посты представителей, послов и т.д., постепенно образуя таким образом З школу отечественных дипломатов. [( 2 ] До сих пор только один чистокровный русский, Горчаков, занимал высший пост в этом ордене; его преемник фон Гире опять уже носит иностранную фамилию.[) 2 ] 3

Всемогуществен, дипломатов-авантюристов? Что за чепуха...

4 [С 2 ] Это тайное общество, вербовавшееся первоначально из иностранных авантюристов, и подняло русское государство до его нынешнего могущества. С железной настойчивостью, неуклонно преследуя намеченную цель, не останавливаясь ни перед вероломством, ни перед предательством, ни перед убийством из-за угла, ни перед низкопоклонством, не скупясь на подкупы, не опьяняясь победами, не падая духом при поражениях, шагая через миллионы солдатских трупов и по меньшей мере через один царский

стр. 9


труп, - эта шайка, настолько же бессовестная, насколько и талантливая, сделала больше, чем все русские армии, для того, чтобы расширить границы России от Днепра и Двины за Вислу, к Пруту, Дунаю, к Черному морю, от Дона и Волги за Кавказ, к истокам Аму-Дарьи и Сыр- Дарьи; это она сделала Россию великой, могущественной, внушающей 4 5 страх, и открыла ей путь к мировому господству^) 2 ] Но тем самым она укрепила царскую власть и внутри страны. 5 В глазах вульгарно-патриотической публики слава побед, длинный ряд завоеваний, могущество и блеск царизма с избытком перевешивают все его грехи, весь деспотический произвол и все несправедливости; шовинистическое бахвальство с лихвою вознаграждает за все пинки. И это тем более, чем меньше известны в России действительные причины и подробности этих успехов, чем больше их заменяют официальной легендой, как это повсюду, например, во Франции и Пруссии, делают доброжелательные правительства для блага подданных и для поднятия их патриотизма. И поэтому всякий русский, если только он шовинист, рано или поздно падает на колени перед царизмом, как это мы видели на примере Тихомирова. Но как могла подобная шайка авантюристов приобрести такое огромное влияние на ход европейской истории? Очень просто. Они вовсе не создали нечто новое из ничего, они только правильно использовали существующее положение вещей. Все успехи русской дипломатии имеют перед собой весьма осязаемую материальную основу.

Слишком просто. Стиль легкого памфлетиста...

Представим себе Россию в середине прошлого столетия. Уже тогда - это огромная страна, заселенная племенем. Исключительным по своей однородности 7 . [? 8 ] Население редкое, но быстро растущее, так что рост мощи страны обеспечен одним уж течением времени. Это население закостенело в умственном застое, лишено всякой инициативы, но в рамках своего унаследованного от предков быта может быть использовано решительно на что угодно; выносливое, храброе, покорное, привыкшее ко всем тяготам, оно представляло собой превосходнейший солдатский материал для войн того времени, когда сомкнутые массы решали исход боя 6 . 9 ...

Однако нередко имела и денежные поступления.

Сильная, почти неприступная в обороне, Россия была соответственно слаба в наступлении. Сбор, организация, вооружение и передвижение армий внутри страны наталкивались на серьезнейшие препятствия, и ко всем материальным затруднениям присоединялось еще безграничное взяточничество чиновников и офицеров. Все попытки сделать Россию способной к широким наступательным действиям терпели ло сих пор крушение. [?] И последняя, предпринятая сейчас попытка, введение всеобщей повинности, потерпит, вероятно, еще более явное крушение 9 . Для нее могут быть приемлемы только такие войны, в которых союзники России несут главную тяжесть, подвергают свою территорию опустошительному действию военных операций и выставляют наибольшую массу бойцов, русские же войска выполняют роль резервов, которые в большинстве битв не принимают участия, но на долю которых во всех генеральных сражениях выпадает не связанная с большими жертвами честь решать окончательный исход дела; так это было в войне 1813 - 1815 гг. Но не всегда же

стр. 10


Не только русская.

бывает война в таких выгодных условиях, и русская дипломатия предпочитает поэтому использовать в своих целях противоречивые интересы и вожделения других держав, натравливая их друг на друга и извлекая из их столкновений выгоды для русской завоевательной политики. Самостоятельные военные действия царизм ведет только против таких заведомо слабых[? 8 ] противников, как шведы, турки или персы, зато тут уж ему ни с кем не приходится делить свою добычу. 9

Не всегда шведы были слабы.

Польша пала, но ее сопротивление спасло французскую революцию, а вместе с французской революцией началось движение, против которого бессилен и царизм. Этой роли поляков мы, люди Запада, никогда не забудем. Впрочем. 6 Польша, как мы увидим, спасла европейскую революцию не один этот раз 6 . 9 Под русским владычеством находились не только финны, татары и монголы, но также и литовцы, шведы, поляки и немцы. - Чего же еще желать? Для всякой другой нации это было бы наивысшим достижением. Для царской дипломатии - нацию не спрашивали - это было только фундаментом, на котором она теперь-то и начинала возводить свое здание. Отшумела французская революция, сама себе породив своего владыку, своего Наполеона. Это, казалось, оправдывало высокую мудрость русской дипломатии, которая не испугалась гигантского народного восстания. Возвышение Наполеона открывало теперь перед нею возможность новых успехов: Германия была обречена разделить судьбу Польши. Но преемник Екатерины, Павел, был упрям, капризен, сумасброден: он ежеминутно расстраивал планы дипломатов; он становился невыносим, его надо было устранить. Среди гвардейских офицеров для этого легко было найти исполнителей; наследник престола, Александр, участвовал в заговоре и прикрывал его. Павел был задушен, и тотчас началась новая кампания во славу царя, который, благодаря самому способу его восшествия на престол, стал пожизненным рабом иезуитской шайки дипломатов. Прежде чем удалось использовать все эти выгоды, разразилась июльская революция. Теперь русским агентам пришлось на некоторое время припрятать свои либеральные фразы; пришлось ограничиться только защитой "легитимности". Был уже подготовлен поход Священного союза против Франции, - как вдруг вспыхнуло польское восстание, на целый год связавшее руки России: так Польша иеною самопожертвования вторично спасла европейскую революцию. 9

Наивно.

Это качество было присуще дипломатии Германии и Англии также как и России.

Этот "Portfolio" и до сих пор остается одним из главных и во всяком случае самым достоверным источником для истории тех интриг, посредством которых царизм стремится перессорить между собою западные национальности, чтобы в результате этих раздоров получить над ними господство. Русская дипломатия не только без вреда, но и с прямой пользой для себя выдержала уже так много западноевропейских революций, что взрыв февральской революции 1848 г. она могла приветствовать как чрезвычайно благоприятное для нее событие. Если революция, перекинувшись в Вену, не только устранила главного противника

стр. 11


Почему? Ведь это неверно.

России, Меттерниха, но и разбудила от спячки австрийских славян, этих вероятных союзников царизма; если она проникла в Берлин и тем самым исцелила на все готового, но ни на что неспособного Фридриха- Вильгельма IV от его жажды независимости от России, - то можно ли было желать большего? Россия была обеспечена от всякой заоазы, а Польша оккупирована так крепко, что не могла и шевельнуться. А как только революция распространилась и на Дунайские княжества, русская дипломатия получила то, чего хотела, - предлог для нового вторжения в Молдавию и Валахию, чтобы восстановить порядок и еще более укрепить там русское владычество. Но этого мало. Австрия, "самая упорная, самая настойчивая противница России на границах Балканского полуострова", была приведена венгерскими и венскими восстаниями на край гибели. 9

Буржуазный Парламент

1 В английском тексте добавлено: "с тех пор как преданы гласности избиение на смерть г-жи Сигиды и прочие русские "зверства". Ред. 9 Опыт, который правительство проделало с земствами и который принудил его вновь свести эти земства к нулю, служит ручательством того, что [(] 6 русское Национальное собрание, которое захочет справиться хотя бы с самыми неотложными внутоенними задачами, должно булет решительно положить коней всяким стремлениям к новым завоеваниям. 6 [)] 5 [(] Современное положение Европы определяется тремя фактами: 1) аннексией Эльзаса и Лотарингии Германией, 2) стремлением царской России к Константинополю, 3) борьбой между пролетариатом и буржуазией, все жарче разгорающейся во всех странах, - борьбой, термометром которой служит повсеместный подъем социалистического движения. [)] 5 6 [(Щвумя первыми фактами обусловливается современное разделение Европы на два больших военных лагеря. Аннексия Эльзаса- Лотарингии превратила Францию в союзницу России против Германии, царская угроза Константинополю превращает Австрию и даже Италию в союзницу Германии. Оба лагеря готовятся к решительному бою, - к войне, какой еще не видывал мир, к войне, в которой будут стоять друг против друга от десяти до пятнадцати миллионов вооруженных бойцов. Только два обстоятельства препятствовали до сих пор взрыву этой ужасной войны: во-первых, неслыханно быстрое развитие военной техники, при котором каждый новоизобретенный образец оружия, прежде чем его успеют ввести хотя бы только в одной армии, обгоняется новыми изобретениями, и, во-вторых, абсолютная невозможность рассчитать шансы, полная неизвестность, кто же в конце концов выйдет победителем из этой гигантской борьбы. [)]

Наивно...

И 4): Борьбой за колонии, А куда девались Англия, ее противоречия с Германией?

Наивно.

[(] Вся эта опасность мировой войны исчезнет [? 8 ] в тот день, когда дела в России примут такой оборот, что русский народ 6 10 сможет поставить крест над традиционной завоевательной политикой своих царей и вместо фантазий о мировом господстве заняться своими собственными жизненными интересами внутри страны, интересами, которым угрожает крайняя опасность. [)] 10 В этот день Бисмарк потеряет всех своих союзников

стр. 12


Империализм

против Франции, которых толкнула в его объятия русская угроза. Ни для Франции, ни для Италии не будет тогда ни малейшего интереса таскать для Бисмарка каштаны из огня европейской войны. Германская империя вернется к тому изолированному положению, когда, по словам Мольтке, все ее боятся и некто ее не любит, что является неизбежным результатам ее политики. И взаимное сближение борющейся за свою свободу России и республиканской Франции будет тогда настолько же естественным для положения обеих стран, насколько и безопасным для общего положения Европы, а тогда Бисмарк или его преемник трижды подумает, прежде чем решится затеять против Франции такую войну, в которой ни Россия против Австрии, ни Австрия против России не станут прикрывать его с фланга, а обе будут радоваться всякому постигшему его поражению, так что весьма сомнительно, справится ли он даже с одними французами. Все симпатии были бы тогда на стороне Франции, и она на худший случай была бы гарантирована от дальнейших территориальных потерь. Поэтому, вместо того, чтобы держать курс на войну, Германская империя вскоре вероятно нашла бы свое изолированное положение настолько невыносимым, что стала бы искренно искать соглашения с Францией; тем самым страшная опасность войны была бы устранима, Европа могла бы разоружиться, и больше всех выиграла бы от этого сама Германия.

Момент борьбы за колонии (сырье, рынок) упущен.

Не совсем...

Тогда сразу станет ясно, что главным препятствием к автономии и свободному объединению народов и осколков различных народов на пространстве между Карпатами и Эгейским морем был все тот же царизм, который под маской мнимого освобождения этих народов скрывал свои планы мирового господства. Франция будет освобождена от вынужденного неестественного положения, в которое ее ставит союз с царем. Если царю противен союз с республикой, то революционному народу еще противнее союз с деспотом, с палачом Польши и России. 6

Переоценка "Нац. Собрания"

Но если бы в России место могущественного царя заняло русское Национальное собрание, тогда союз новой освобожденной России с республиканской Францией был бы как нельзя более понятен и естественен, тогда он стал бы способствовать революционному движению во Франции, а не мешать ему, тогда он был бы выгоден и для борющегося за свое освобождение европейского пролетариата. Таким образом, и Франция тогда выиграла бы от падения царского всемогущества. Вместе с тем исчезли бы все предлоги для бешеных вооружений, превращающих всю Европу в военный лагерь и заставляющих смотреть на войну чуть ли не как на избавление. Даже германский рейхстаг был бы тогда вскоре вынужден положить предел непрестанно возрастающим требованиям денег на военные цели.

Слишком просто.

6 И тем самым Запад получил бы возможность без всяких помех, без вмешательства со стороны, приняться за свою современную историческую задачу: разрешить конфликт между пролетариатом и буржуазией и превратить капиталистическое общество в социалистическое. 6 5 Но падение царского самодержавия в России и непосредственно ускорило бы этот процесс. [(] В тот день,

стр. 13


Нет, не последняя

когда падет царская власть, эта последняя [?] твердыня общеевропейской реакции, - в тот день совсем другой ветер подует в Европе. [)]

Переоценка "Нац. Собр".

Ведь реакционные правительства Европы отлично знают, что, 5 несмотря на все их препирательства с царем из-за Константинополя и т.д., может наступить такой момент, когда они швырнут ему Константинополь, Босфор, Дарданеллы и все, чего он только потребует, лишь бы он защитил их от революции. Поэтому в тот день, когда эта главная крепость реакции сама перейдет в руки революции, реакционные правительства Европы потеряют последние следы самоуверенности и спокойствия; они будут тогда предоставлены самим себе и скоро почувствуют, что это

Так...

значит. Может быть, они решатся даже на то, чтобы послать свои войска для восстановления царской власти, - какая ирония мировой истории! Таковы те пункты в силу которых Западная Европа вообще, а западноевропейская рабочая партия в особенности так глубоко заинтересованы в победе русской революционной партии и в падении царского абсолютизма. 10 [(]С

Наивно

возрастающей быстротой, как по наклонной плоскости, катится Европа в пропасть мировой войны неслыханного размаха и силы. Одно только может остановить ее: перемена строя в России. Что это должно произойти в ближайшие годы, - не подлежит никакому сомнению. [)] Пусть же эта перемена произойдет вовремя, прежде чем свершится неизбежное. 10 Лондон, конец февраля 1890 года. РГАСПИ, ф.558, оп.11, д. 1074, л.60 - 109.

Автограф простым карандашом по машинописи.

1. Статья воспроизводится не полностью. Статью "О внешней политике русского царизма" Энгельс написал в декабре 1889 - феврале 1890 г., после чего подготовил английский вариант текста. Немецкий вариант был опубликован в журналах "Социал-демократ" (1890, кн.1 и 2, в переводе В. И. Засулич) и "Die Neue Zeit", а английский вариант - в 1890 г. в журнале "Time". В Сочинениях предложен иной вариант перевода. См.: МАРКС К., ЭНГЕЛЬС Ф. Соч. 2-е изд. Т.22. О написании Энгельсом статьи, переводе и первом издании см.: КУРБАТОВА И. Н. Начало распространения марксизма в России. М. 1983, с.55 - 58.

Очевидна разница замечаний Сталина на полях статьи Энгельса и в его письме членам политбюро и Адоратскому (док.3): смягчена общая характеристика: от "стиля легкого памфлетиста" до "боевого памфлета", от "наивно" до "переоценка".

2. Скобка позднее перечеркнута Сталиным несколько раз.

3 - 3. Первоначально абзац был отчеркнут одной линией, которая потом была перечеркнута. Затем текст был отчеркнут двумя линиями.

4 - 4. Отчеркивание на полях четырьмя линиями.

5 - 5. Отчеркивание на полях двумя линиями.

6 - 6. Отчеркивание на полях одной линией.

7 - 7. Волнистая линия была позднее перечеркнута Сталиным.

8. Вопросительный знак позднее перечеркнут Сталиным.

9. Часть текста далее не приводится.

10 - 10. Отчеркивание на полях тремя линиями.

N 3. Сталин. О статье Энгельса "Внешняя политика русского царизма"

19 июля 1934 года 1

Членам Политбюро и товарищу Адоратскому.

Рассылая статью Энгельса "Внешняя политика русского царизма", считаю нужным предпослать ей следующие замечания.

Товарищ Адоратский предлагает напечатать в ближайшем номере "Большевика", посвященном двадцатилетию мировой империалистической войны,

стр. 14


известную статью Энгельса "Внешняя политика русского царизма", впервые опубликованную за границей в 1890 году. Я считал бы вполне нормальным, если бы предлагали напечатать эту статью в сборнике сочинений Энгельса или в одном из исторических журналов. Но нам предлагают напечатать ее в нашем боевом журнале, в "Большевике", в номере, посвященном двадцатилетию мировой империалистической войны. Стало быть, считают, что статья эта может быть рассматриваема как руководящая или, во всяком случае, глубоко поучительная для наших партийных работников с точки зрения выяснения проблем империализма и империалистических войн. Но статья Энгельса, как видно из ее содержания, несмотря на ее достоинства, не обладает, к сожалению, этими качествами. Более того, она имеет ряд таких недостатков, которые, если она будет опубликована без критических замечаний, могут запутать читателя. 2

Поэтому я считал бы нецелесообразным опубликование статьи Энгельса в ближайшем номере "Большевика".

Но что это за недостатки?

1. Характеризуя 3 завоевательную политику русского царизма и воздавая должное мерзостям этой политики, Энгельс объясняет ее не столько "потребностью" военно-феодально-купеческой верхушки России в выходах к морям, морских портах, в расширении внешней торговли и овладении стратегическими пунктами, сколько тем, что во главе внешней политики России стояла якобы всемогущая и очень талантливая шайка иностранных авантюристов, которой везло почему-то везде и во всем, которой удивительным образом удавалось преодолевать все и всякие препятствия на пути к своей авантюристической цели, которая удивительно ловко надувала всех европейских правителей и добилась, наконец, того, что сделала Россию самым могучим в военном отношении государством.

Такая трактовка вопроса в устах Энгельса может показаться более чем невероятной, но она, к сожалению, факт.

Вот соответствующие места из статьи Энгельса.

4 1) "Внешняя политика, - говорит Энгельс, - это безусловно та область, в которой царизм очень и очень силен. Русская дипломатия образует своего рода новый иезуитский орден, достаточно мощный, чтобы превозмочь в случае надобности даже царские прихоти и, широко распространяя коррупцию вокруг себя, пресечь ее в своей собственной среде. Вначале этот орден вербовался по преимуществу из иностранцев: корсиканцев, как, например, Поццо-ди-Борго, немцев, как Нессельроде, остзейских немцев, как Ливен. Иностранкою была и его основательница, Екатерина II".

2) "До сих пор только один чистокровный русский, Горчаков, занимал высший пост в этом ордене. Его преемник фон-Гире опять уже носит иностранную фамилию".

3) "Это тайное общество, вербовавшееся первоначально из иностранных авантюристов, и подняло русское государство до его нынешнего могущества. С железной настойчивостью, неуклонно преследуя намеченную цель, не останавливаясь ни перед вероломством, ни перед предательством, ни перед убийством из-за угла, ни перед низкопоклонством, не скупясь на подкупы, не опьяняясь победами, не падая духом при поражениях, шагая через миллионы солдатских трупов и по меньшей мере через один царский труп, эта шайка, настолько же бессовестная, насколько и талантливая, сделала больше, чем все русские армии, для того, чтобы расширить границы России от Днепра и Двины за Вислу, к Пруту, Дунаю, к Черному морю, от Дона и Волги за Кавказ, к истокам Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи. Это она сделала Россию великой, могущественной, внушающей страх, и открыла ей путь к мировому господству". (См. вышеупомянутую статью Энгельса).

Можно подумать, что в истории России, в ее внешней истории, дипломатия составляла все, а цари, феодалы, купцы и другие социальные группы - ничего, или почти ничего.

Можно подумать, что если бы во главе внешней политики России сто-

стр. 15


яли не иностранные авантюристы, вроде Нессельроде или Гирса, а русские авантюристы, вроде Горчакова и других, то внешняя политика России пошла бы другим путем.

Я уже не говорю о том, что завоевательная политика со всеми ее мерзостями и грязью вовсе не составляла монополию русских царей. Всякому известно, что завоевательная политика была также присуща - не в меньшей, если не в большей степени - королям и дипломатам всех стран Европы, в том числе такому императору буржуазной формации, как Наполеон, который, несмотря на свое нецарское происхождение, с успехом практиковал в своей внешней политике и интриги, и обман, и вероломство, и лесть, и зверства, и подкупы, и убийства, и поджоги.

Понятно, что иначе и не могло быть.

Видимо, в своем памфлете против русского царизма (статья Энгельса - хороший боевой памфлет) Энгельс несколько увлекся и, увлекшись, забыл на минуту о некоторых элементарных, хорошо ему известных, вещах.

2. Характеризуя положение в Европе и вскрывая причины и перспективы надвигающейся мировой войны, Энгельс пишет:

5 1) "Современное положение Европы определяется тремя фактами: 1) аннексией Эльзаса и Лотарингии Германией, 2) стремлением царской России к Константинополю, 3) борьбой между пролетариатом и буржуазией, все жарче разгорающейся во всех странах, - борьбой, термометром которой служит повсеместный подъем социалистического движения".

2) "Двумя первыми фактами обусловливается современное разделение Европы на два больших военных лагеря. Аннексия Эльзаса-Лотарингии превратила Францию в союзницу России против Германии, царская угроза Константинополю превращает Австрию и даже Италию в союзницу Германии. Оба лагеря готовятся к решительному бою, - к войне, какой еще не видывал мир, к войне, в которой будут стоять друг против друга от десяти до пятнадцати миллионов вооруженных бойцов. Только два обстоятельства препятствовали до сих пор взрыву этой ужасной войны: во-первых, неслыханно быстрое развитие военной техники, при котором каждый новоизобретенный образец оружия, прежде чем его успеют ввести хотя бы только в одной армии, обгоняется новыми изобретениями, и, во-вторых, абсолютная невозможность рассчитать шансы, полная неизвестность, кто же в конце концов выйдет победителем из этой гигантской борьбы".

3) "Вся эта опасность мировой войны исчезнет в тот день, когда дела в России примут такой оборот, что русский народ сможет поставить крест над традиционной завоевательной политикой своих царей и вместо фантазий о мировом господстве заняться своими собственными жизненными интересами внутри страны, интересами, которым угрожает крайняя опасность".

4) "...Русское Национальное собрание, которое захочет справиться хотя бы с самыми неотложными внутренними задачами, должно будет решительно положить конец всяким стремлениям к новым завоеваниям".

5) "С возрастающей быстротой, как по наклонной плоскости, катится Европа в пропасть мировой войны неслыханного размаха и силы. Одно только может остановить ее: перемена строя в России. Что это должно произойти в ближайшие годы - не подлежит никакому сомнению".

6) "...В тот день, когда падает царская власть, эта последняя твердыня общеевропейской реакции, - в этот день совсем другой ветер подует в Европе". (См. там же).

Нельзя не заметить, что в этой характеристике положения Европы и перечне причин, ведущих к мировой войне, упущен один важный момент, сыгравший потом решающую роль, а именно - момент империалистической борьбы за колонии, за рынки сбыта, за источники сырья, имевший уже тогда серьезнейшее значение, упущены роль Англии как фактора грядущей мировой войны, момент противоречий между Германией и Англией, противоречий, имевших уже тогда серьезное значение и сыгравших

стр. 16


потом почти определяющую роль в деле возникновения и развития мировой войны.

Я думаю, что это упущение составляет главный недостаток статьи Энгельса.

Из этого недостатка вытекают остальные недостатки, из коих не мешало бы отметить следующее:

а) Переоценку роли стремления России к Константинополю в деле назревания мировой войны. Правда, первоначальна Энгельс ставит на первое место как фактор войны аннексию Эльзас-Лотарингии Германией, но потом он отодвигает этот момент на задний план и выдвигает на первый план завоевательные стремления русского царизма, утверждая, что "вся эта опасность мировой войны исчезнет в тот день, когда дела в России примут такой оборот, что русский народ сможет поставить крест над традиционной завоевательной политикой своих царей".

Это, конечно, преувеличение.

б) Переоценку роли буржуазной революции в России, роли "русского Национального собрания" (буржуазный парламент) в деле предотвращения надвигающейся мировой войны. Энгельс утверждает, что падение русского царизма является единственным средством предотвращения мировой войны. Это - явное преувеличение 6 . Новый, буржуазный строй в России с его "Национальным собранием" не мог бы предотвратить войну хотя бы потому, что главные пружины войны лежали в плоскости империалистической борьбы между основными 7 империалистическими державами. Дело в том, что со времени Крымского поражения России (пятидесятые годы прошлого столетия) самостоятельная роль царизма в области внешней политики Европы стала значительно падать, а к моменту перед мировой империалистической войной царская Россия играла в сущности роль вспомогательного резерва для главных держав Европы 8 .

в) Переоценку роли царской власти как "последней твердыни общеевропейской реакции" (слова Энгельса). Что царская власть в России была могучей твердыней общеевропейской (а также азиатской) реакции - в этом не может быть сомнения. Но чтобы она была последней твердыней этой реакции - в этом позволительно сомневаться.

Нужно отметить, что эти недостатки статьи Энгельса представляют не только "историческую ценность". Они имеют или должны были иметь еще важнейшее практическое значение. В самом деле: если империалистическая борьба за колонии и сферы влияния упускается из виду как фактор надвигающейся мировой войны, если империалистические 9 противоречия между Англией и Германией также упускаются из виду, если аннексия Эльзас-Лотарингии Германией как фактор войны отодвигается на задний план перед стремлением русского царизма к Константинополю как более важным и даже 9 определяющим фактором войны, если, наконец, русский царизм представляет последний оплот общеевропейской реакции, - то не ясно ли, что война, скажем, буржуазной Германии с царской Россией является не империалистической, не грабительской 10 , не антинародной войной, а войной освободительной или почти освободительной?

Едва ли можно сомневаться, что подобный ход мыслей должен был облегчить грехопадение германской социал-демократии 4 августа 1914 года, когда она решила голосовать за военные кредиты и провозгласила лозунг защиты буржуазного отечества от царской России, от "русского варварства" и т.п.

Характерно, что в своих письмах на имя Бебеля, писанных в 1891 году (через год после опубликования статьи Энгельса), где трактуется о перспективах надвигающейся войны, Энгельс прямо говорит, что "победа Германии есть, стало быть, победа революции", что "если Россия начнет войну, - вперед на русских и их союзников, кто бы они ни были!" 11 .

Понятно, что при таком ходе мыслей не остается места для революционного пораженчества, для ленинской политики превращения империалистической войны в войну гражданскую.

стр. 17


Так обстоит дело с недостатками статьи Энгельса. Видимо, Энгельс, встревоженный налаживавшимся тогда (1890 - 1891 годы) франко-русским союзом, направленным своим острием против австро-германской коалиции, задался целью взять в атаку в своей статье внешнюю политику русского царизма 12 и лишить ее всякого доверия в глазах общественного мнения Европы и прежде всего Англии 12 , но, осуществляя эту цель, он упустил из виду ряд других важнейших и даже определяющих моментов, 13 результатом чего явилась однобокость 14 статьи.

Стоит ли после всего сказанного печатать статью Энгельса в нашем боевом органе, в "Большевике", как статью руководящую или, во всяком случае, глубоко поучительную, ибо ясно, что напечатать ее в "Большевике" - значит дать ей молчаливо такую именно рекомендацию? Я думаю, не стоит. 19 июля 1934 года И. Сталин

РГАСПИ, ф.558, оп.11, д. 1074, л.30 - 45.

Публ.: Большевик, 1941, N9 (май) (чистовой вариант);

СТАЛИН И. В. Сочинения. Том 1 [X1VJ 1934 - 1940.

Ed. by R.H. McNeal. Stanford. 1967, p.2 - 10.

1. 19 июля 1934 г. Сталин не принимал никого в своем кабинете, значит, обращение к членам политбюро и Адоратскому написано им в этот день. Рассылочный лист датирован 19 июля 1934 г. и содержит сопроводительную запись рукой Сталина: "По поручению т.Сталина рассылается статья Энгельса "Внешняя политика русского царизма" и замечания т. Сталина" (ф.558, оп.11, д. 1074, л.28. Подлинник. Линованая бумага. Запись Сталина простым карандашом) и пометки секретаря: "Разослан 19.VII.34. NП733. Чл. и канд. ПБ т.Жданову, т.Адоратскому". На л.29 штамп: "Размножено 19.VII.34. 30 экз. Разослан 19.VII. 34 г."

2. Далее зачеркнут абзац: "Что это за недостатки".

3. Далее зачеркнуто: "захватническую".

4. Приводимые далее Сталиным цитаты из статьи Энгельса напечатаны на машинке, каждая на отдельном листе (л. 33 - 35); рукой Сталина вписаны обозначения абзацев и их нумерация, а также некоторые исправления.

5. Как и выше, следующие далее цитаты напечатаны на отдельных листах (л. 39- 44); рукой Сталина вписаны обозначения абзацев и их нумерация.

6. Далее зачеркнуто: "Война все равно началась бы, если бы".

7. Вместо: "главными".

8. Ср. почти дословное повторение в "Замечаниях по поводу конспекта учебника по "Истории СССР"": "В конспекте не учтены корни первой империалистической войны и роль царизма в этой войне, как резерва для зап. - европейских империалистических держав..." (СТАЛИН И. В. Соч. Т. 14, с.39).

9. Вписано над строкой.

10. Из: "грабителсский".

11. Цитаты из двух писем Энгельса от 29 сентября 1891 г. ("Победа Германии будет, следовательно, победой революции") и от 26 октября 1891 г. (МАРКС К., ЭНГЕЛЬС Ф. Соч. Т.38, с.139, 162).

12 - 12. Вписано над строкой.

13. Далее зачеркнуто: "что привело и не могло не привести к однобокости".

14. Далее зачеркнуто: "его".

N4. Политбюро ЦК ВКП(б). Протокольное постановление (опросом)

22 июля 1934 года

Политбюро (XVII созыв) ЦК ВКП(б). 05.08.1934. Пр.N11.

Присутствовали:

Члены Политбюро: Ворошилов, Каганович, Калинин, Молотов, Орджоникидзе.

Кандидаты в члены ПБ: Микоян, Рудзутак, Чубарь.

1 п.80/62. 1 О статье Ф. Энгельса "Внешняя политика русского царизма".

Признать нецелесообразным печатание статьи Энгельса "Внешняя политика русского царизма" в "Большевике" 2 .

РГАСПИ, ф.17, оп.163, д.1033, л.19. Подлинник. Автограф Сталина. Пометки: против списка проголосовавших "т.Ста[лин], Ворошилов], Чуб[арь],

стр. 18


Мол[отов]" запись: "гол[осовал] А. П[оскребышев]" (л. 19);

"Вып[иски] разосланы Адоратскому Большевик предред.

(последнее слово читается нечетко. - М. З.). 80 411/62-опр. 22.VH.34.";

"Дело: 7, 20. Зап. т.Сталина и Адоратского".

1 - 1. Пометка сделана делопроизводителем.

2. Текст постановления дословно совпадает с проектом его, написанным Сталиным.

N5. Зиновьев. Послесловие "От редакции" к публикации письма Энгельса И. Надежде.

Между 31 июля и 5 августа 1934 года

От редакции 1 .

Письмо Энгельса к И. Надежде 2 имеет громадный интерес. Оно представляет собой как бы сводку взглядов Маркса и Энгельса по вопросу о международном значении и роли царской России. Энгельс пишет это письмо спустя 5 лет после смерти Маркса. И взгляды, проводимые на этот счет в письме к И. Надежде, в основе 3 совпадают с тем, что проповедовали по этому поводу Маркс и Энгельс в течение всей их научной и политической деятельности, начиная по крайней мере с 1848 г. Меринг справедливо утверждал, что идея революционной войны против царской России была для руководимой Марксом "Новой рейнской газеты" "осью всей внешней политики". В царской России Маркс видел прежде всего руководящую державу Священного союза, главный источник сил германской реакции, международного жандарма, резерв мировой контрреволюции. В течение почти целого полустолетия эту оценку международной контрреволюционной роли царской России отстаивал и Энгельс.

Возьмите формулировки Энгельса в письме к И. Надежде:

"Царская 4 Россия представляет собой ядро Священного союза".

"Царская Россия является главным резервом европейской реакции".

"Царская Россия - руководитель союза трех убийц Польши".

"Русский царь - арбитр всей Европы".

"Русский царизм - кошмар, тяготеющий над всей Европой".

Все эти формулы на разные лады дают один и тот же подход к вышеназванной 5 проблеме 6 . Эти формулы - сводка взглядов Маркса и Энгельса по вопросу о контрреволюционной роли русского царизма на мировой арене.

Ненависть к русскому царизму, этому международному жандарму и палачу народов, Маркс и Энгельс проповедовали неустанно в течение ряда десятилетий. Эту ненависть они завещали рабочим всех стран. И вот, когда в 1914 г. вспыхнула мировая империалистская бойня, с. -д. вожди германо- австрийской коалиции пытались сыграть на традиционной ненависти международного пролетариата к русскому царизму и по заказу "своих" империалистов изображали империалистскую войну Вильгельма Кровавого как "революционную" войну "против царизма". Эти негодяи имели наглость при этом ссылаться на заветы Маркса и Энгельса. Публикуемое письмо Энгельса к И. Надежде лишний раз разоблачает подлую подделку социал-шовинистов. Обсуждая перспективу возможной войны внутри лагеря Священного союза и допуская, что царская Россия объявит войну Пруссии и Австрии, Энгельс заявляет:

"В подобной войне нельзя было бы сочувствовать ни одному из сражающихся, - наоборот, можно было бы только пожелать, чтобы все они были разбиты, - если это только возможно".

Эта постановка вопроса есть нечто прямо противоположное социал- патриотической позиции австро-германских с. -д. вождей в 1914 - 1917 гг. Эта постановка вопроса бьет социал-шовинистов прямо в лицо. Энгельс стоит, как видит читатель, целиком на "пораженческой" позиции. Самым желательным он считает поражение всех трех партнеров предполагаемой войны, в том числе и "своего" буржуазного отечества. Когда аналогичную позицию Ленин отстаивал в войне 1914 г., даже некоторые "интернационалисты" пытались высмеивать подобное - как они "остроумно" выражались - "панпо-

стр. 19


раженчество". "Ведь это бессмыслица!" 8 Не могут же все воюющие державы потерпеть поражение - кто-нибудь должен же победить. И "мы" должны "взять сторону одного из партнеров", - говорили эти господа.

Письмо Энгельса к И. Надежде доказывает, что "пораженцем" был и Энгельс.

В течение почти целого полустолетия Маркс и Энгельс пропагандировали и призывали революцию в России.

9 О возможности крестьянской революции в России Энгельс говорил уже в письме к Марксу от 23 мая 1851 г. "В России началась революция", - писал Маркс Энгельсу 8 октября 1858 г. по поводу созыва "нотаблей" в Петербурге. 11 января 1860 г. Маркс в письме к Энгельсу с восторгом отмечает, с одной стороны, движение американских рабов, с другой - движение крепостных в России: "Открылось социальное движение на Западе и на Востоке. Это будет грандиозно вместе с предстоящим крушением в Центральной Европе". 12 февраля 1870 г. Маркс пишет Энгельсу (по поводу книги Флеровского "Положение рабочего класса в России"), что России предстоит "грозная социальная революция".

"Революция на этот раз начнется на Востоке, бывшем до сих пор нетронутой цитаделью и резервной армией контрреволюции...", - пишет Маркс в письме к Зорге от 27 сентября 1877 г.

В полемике с Ткачевым Энгельс говорит: "Нет сомнения, что Россия накануне революции. Она одним ударом уничтожит последний резерв всеевропейской реакции".

В письме к Беккеру в 1877 г. Энгельс пишет: "Безрезультатная война или новая неудача наверно вызовет в Петербурге революцию 10 11 ".

Во время русско-турецкой войны Маркс писал Вильгельму Либкнехту, что военное поражение царизма "очень ускорило бы социальный переворот в России, элементы которого налицо в огромном количестве, и тем самым ускорило бы и резкий перелом во всей Европе" (Архив М. -Э. Т. VI, стр. 381).

Герман Лопатин, состоявший в личной связи с Энгельсом, писал народнице Ошаниной, что Энгельс считал Россию Францией нового века. "Ей (России) законно и правомерно принадлежит революционная инициатива нового социального переустройства" ("Летописи марксизма" N 7, 8 за 1929 г.).

В обращении Маркса и Энгельса к лондонскому митингу в связи с убийством 1 марта 1881 г. Александра II говорилось о том, что русское революционное движение "в конце концов должно неизбежно привести к созданию Российской коммуны". Российской коммуны - так прямо и сказано.

В одном из последних писем Энгельса к Марксу, незадолго до смерти последнего, Энгельс пишет: "Прошло доброе, старое время, и Россия не стоит больше за русской дипломатией, а противостоит ей" 12 .

"Что может избавить от закона против социалистов?" - спрашивает Бебель в письме к Энгельсу. "Конечно, взрыв в России", - отвечает Энгельс.

"Странно, что все не могут привыкнуть к тому, что толчок должен придти оттуда, а ведь я не раз объяснял это Бебелю", - замечает он в письме к Марксу от 30 ноября 1882 г. 13

В таком же духе продолжалась переписка между Марксом и Энгельсом в течение десятилетий.

С величайшим вниманием Маркс и Энгельс следят за развитием освободительной борьбы в царской России, возлагая громадные надежды на русскую революцию 14 . 9

Тот же ход идей мы видим в письме Энгельса к И. Надежде, писанном уже к самому концу 80-х годов:

"Революция в России в данный момент спасла бы Европу от бедствий всеобщей войны и явилась бы началом всемирной социальной революции".

Русские меньшевики и их "международные" собратья даже в "лучшие" времена руководились следующими тремя "принципами": 5 1) Свержение

стр. 20


буржуазии ни в коем случае не может произойти в такой экономически отсталой стране, как Россия. 2) Буржуазная революция в России должна привести к власти буржуазию: максимум - буржуазная республика! 3) Между такой буржуазной революцией и будущей социалистической революцией обязательно должна лежать долгая историческая эпоха во много десятилетий. 15

Эти взгляды ничего общего не имеют со взглядами Маркса и Энгельса.

16 Еще в "Классовой борьбе во Франции" Маркс писал: "Естественно, что насильственные вспышки происходят раньше в конечностях буржуазного организма чем в его сердце, так как здесь урегулирование скорее возможно, чем там". Еще в 1853 г. в статье "Британское владычество в Индии" Маркс говорил:

"Совершая социальную революцию в Индостане, Англия, конечно, руководствовалась исключительно низменными интересами и действовала грубо, желая добиться своего. Но дело не в этом. Весь вопрос в следующем: может ли человечество выполнить свое назначение без коренной социальной революции в Азии? Если оно это сделать не может, то Англия, каковы бы ни были ее преступления, была лишь невольным орудием истории при совершении этой революции".

Еще в начале 60-х годов Маркс писал по поводу восстания тайпингов:

"Можно смело предсказать, что китайская революция бросит искру в пороховой погреб современной промышленной системы и вызовет взрыв давно подготовлявшегося кризиса, за которым, когда он распространится за границей, непосредственно последует политическая революция на континенте". В середине XIX в. Маркс допускал, что пролетарская революция может начаться во Франции. А Франция не была тогда передовой промышленной страной.

Мы видим, таким образом, что Маркс и Энгельс ставили вопрос о пролетарской революции, как и все остальные вопросы, глубоко диалектически. Они допускали, что первый толчок может придти 17 и из Франции, и из России, и из Индии, и из Китая 17 . И, конечно, они готовы были "принять" революцию, откуда бы она ни пришла. 16

Только большевики, только Ленин и Сталин целиком восприняли подлинное учение Маркса и Энгельса, продолжили и развили его в обстановке империалистического периода капитализма. В известных записках Ленина о книге Суханова контрреволюционная сущность с. -д. взглядов на этот счет разоблачена до конца. Публикуемое письмо Энгельса дает в руки мирового коммунизма еще один аргумент против "международного" меньшевизма.

Превосходны в публикуемом письме замечания Энгельса по национальному вопросу. Распад Австрии и восстановление Польши целиком предсказаны Энгельсом 18 . О миссии "благородной великорусской нации" Энгельс говорит в том же смысле и отчасти в тех же выражениях, как Ленин в его известной статье "О национальной гордости великороссов". Когда мы читаем у Энгельса о будущей роли революционной России как "цивилизатора Азии", нельзя не гордиться тем, что и это великое предсказание учителя ныне оправдалось. 19 Вся политика СССР и в частности вся его ленинская национальная политика 20 разве не являются - кроме всего прочего - осуществлением "миссии цивилизатора Азии" в самом лучшем, т.е. пролетарском, значении этого слова?

Каждый новый публикуемый документ Маркса и Энгельса, каждое новое, до сих пор неизвестное письмо их всегда и неизменно доказывает еще и еще раз, что только большевизм, только ленинизм есть подлинный революционный марксизм нашей эпохи. В этом - величайшая гордость нашей партии мирового коммунизма. 21

РГАСПИ, ф.324, оп.1, д.477, л.1 - 4, 5, 9. Автографы; л.6 - 8, 10 - 13.

Машинопись с правкой карандашом. Публ.:

Большевик, 1934, N13 - 14, с.87 - 90 (чистовой вариант).

стр. 21


1. Первоначально в редакции журнала "Большевик" готовилась иная статья "От редакции". Видимо, она принадлежит Кнорину, так как машинопись статьи содержит его правку, а также отчеркивания Зиновьева. В конце машинописного варианта этой статьи есть дата "11/VII-34 г.", причем сначала машинистка напечатала 20/VII, но цифра 20 перебита на 11 (РГАСПИ, ф.324, оп.1, д,477, л.21). В этой статье говорилось о поводах к написанию письма Энгельса румынскому социал-демократу, о развитии румынского рабочего движения, о мировом социалистическом движении и его успехах в идеологии и организации. Зиновьев подчеркнул в статье Кнорина размышления о неизбежности социальной революции в России, указание на оборончество германских социал- демократов в 1914 г., о свержении царизма в России - революционным путем, который Энгельс "мыслил, исходя из современного ему экономического развития, не как победу социализма в одной стране, а как мировой пожар" (там же, л. 19). В машинописи зачеркнута следующая фраза: "Маршрут мировой революции в эпоху империализма оказался несколько иным" (л.20). Далее в статье Зиновьев отметил на полях замечания об истинном отношении Энгельса к русским - он называл их "благородной нацией" и считал Россию цивилизатором Азии. Эти заметки Зиновьев развил в своей статье "От редакции".

Датировка появления зиновьевской статьи условна. На обложке журнала стоит дата "31 июля 1934 г.". Выпускные данные в конце номера - "Материал сдан в набор 20/VII 1934 г. Подписан к печати 25/VII 1934 г.". На редакционном варианте статьи, который был отправлен в типографию, стоит помета "23/ VII" (там же, л.22). Есть и другие пометы: "В гранках надо отправить дирекции ИМЭЛ" (надпись зачеркнута волнистой линией) и "Сроч. В набор. К[норин]". Слово "сроч." подчеркнуто, а "В набор" зачеркнуто. На гранках есть дата и резолюции "Печатать", "По исправки 25/VII 34 г. Кн[орин]" (там же, л.36). Дата "25" читается нечетко, она может читаться и как "28". Таким образом, редакционная статья была отправлена в типографию еще до получения выписки из протокола политбюро с постановлением по поводу статьи Энгельса (что произошло, по-видимому, как раз 25 - 26 июля 1934 г.).

2. Надежде (Nadejde) Ион (1854 - 1928) - румынский публицист, социал-демократ, переводчик работ Энгельса на румынский язык, в 1899 г. примкнул к национал-либеральной партии и выступал против рабочего движения.

3. Далее зачеркнуто: "те же, которые таковы же какими мы знаем их".

4. Над строкой.

5. Над строкой.

6. Далее зачеркнуто: "межд. роли рус. царизма".

7. Далее зачеркнуто: "конечно не имеет ничего общего с".

8. Далее зачеркнуто: "говорили с. -д. обыватели".

9 - 9. Этот текст существует только в окончательной редакции статьи в машинописи

10. В машинописи далее зачеркнуто: "Пусть дворцовую или конституционную, но это 1789 г., перед 1793. Дай-ка только в Петербурге собраться Национальному собранию - и вся Европа примет другую физиономию". Знак сноски после этой фразы перенесен карандашом к слову "революция".

11. Энгельс "Забытые письма", стр.21. (Прим. авт.).

12. Переписка Маркса с Энгельсом. Письмо от 12 сентября 1882 г. Нем. изд. T.IV, стр.476. (Прим. авт.).

13. Там же, стр. 492. (Прим. авт.).

14. Далее в машинописи зачеркнуто: "которая казалась им очень близкой".

15 - 15. Этот текст существует только в окончательной редакции статьи в машинописи.

16 - 16. Этот текст существует только в окончательной редакции статьи в машинописи.

17 - 17. В машинописи первоначально порядок слов был следующий: "и из Индии, и из Китая, и из Франции, и из России". Слова: "и из Индии, и из Китая" обведены карандашом и переставлены в конец предложения.

18. Далее в рукописи (л.3) шла фраза, которая зачеркнута карандашом в машинописи (л. 13): "так же как и то, что <украинцы> "Малороссия" (Украина) после того как царизм будет раздавлен <смогут> сможет свободно определить свою политическую позицию". (Зачеркнутые в рукописи слова даны в угловых скобках).

19. Далее зачеркнуто: "Национальная".

20. Далее зачеркнуто: "политика Ленина и Сталина".

21. Далее в рукописи с новой строчки подпись: "Г. З."

стр. 22


N6. Сталин - Кагановичу.

5 августа 1934 года

Т. Каганович!

Посылаю Вам мои замечания насчет поведения редакции "Большевика" в связи с ее комментариями ("От редакции") к письму Энгельса на имя Иоан Надежде.

Я думаю, что комментарии редакции "Большевика" не случайность. Мне кажется, что это дело рук т. Зиновьева. Если редакция будет ссылаться на то, что она не получала одобренных ЦК моих предыдущих замечаний насчет статьи Энгельса "О внешней политике царизма", то это будет формальная отписка, ибо она их несомненно знала через т. Адоратского.

Я думаю, что дело это серьезное. Не можем оставлять "Большевик" в руках таких олухов, которых т. Зиновьев всегда может околпачить 1 . Надо выяснить виновников и удалить их из редакции.

Лучше всего будет убрать т.Зиновьева.

Привет!

P.S. Приложенное мое письмо разошлите членам ПБ и другим.

И. Сталин. 5/VIH-34.

PP.SS. Следовало бы показать Кнорину и Стецкому 2 мои замечания о статье Энгельса, хотя они и знакомы с ними 3 .

И. Ст.

Сталин и Каганович. Переписка. 1931 - 1936 гг. М. 2001, с.419.

1. Постановлением политбюро от 21 апреля 1934 г. (принятым голосованием) было утверждено постановление Оргбюро ЦК от 20 апреля об изменении состава редакции. В предыдущий состав входили: К. Я. Бауман, Н. И. Бухарин, А. Криницкий, В. М. Молотов, Н. Н. Попов, П. Н. Поспелов, К. Розенталь, А. И. Стецкий, Б. М. Таль, Ем. Ярославский. В обновленную редакцию вошли В. Г. Кнорин (ответственный редактор), Стецкий, Зиновьев, Поспелов. Это изменение было отмечено уже в N7 "Большевика", вышедшем, как написано на обложке, "15 апреля" (подписан к печати 25 апреля 1934 г.). После письма Сталина постановлением политбюро от 16 августа редакция "Большевика" была снова изменена. Номер 15-й, датированный на обложке "15 августа" (сдан в набор 23 августа), вышел под редакцией Стецкого (редактор), Кнорина, Поспелова и Таля. В 1941 г. в редакцию входили: Г. Ф. Александров, Н. А. Вознесенский, Л. Ф. Ильичев, М. Б. Митин, П. Н. Поспелов, А. С. Щербаков, П. Ф. Юдин.

2. Кнорин (Кнориньш) В. Г. (1890 - 1938) - с 1927 г. член ЦК ВКП(б), в 1928 - 1935 гг. - в Исполкоме Коминтерна, с 1931 г. - ответственный редактор журнала "Пролетарская революция", с 1932 г. -директор историко-партийного института красной профессуры, в 1932 - 1934 гг. член бюро редколлегии газеты "Правда", с апреля по август 1934 г. - ответственный редактор журнала "Большевик", с 1935 г. - зам. зав. отделом пропаганды и агитации ЦК ВКП(б); Стецкий А. И. (1896 - 1938) - с 1930 г. зав. Отдела по агитации, пропаганды и печати ЦК ВКП(б) (с 1932 г. - Отдела культуры и пропаганды, 1934 г. - Отдела культуры и пропаганды ленинизма), с февраля 1934 - член Оргбюро ЦК, с августа 1934 г. - главный редактор журнала "Большевик".

3. Замечания Сталина на статью Энгельса были адресованы членам политбюро и Адоратскому, но размножены в 30 экземплярах и разосланы 19 июля 1934 года. Список рассылки не найден. Членов политбюро (и кандидатов в члены политбюро) было 15 человек, значит, сталинская работа рассылалась всем, кто имел право присутствовать на заседаниях политбюро: руководителям отделов, членам Оргбюро ЦК, редакторам центральных органов ЦК. Стецкий мог получить письмо Сталина как член Оргбюро ЦК, Кнорин получил сталинский текст, видимо, как редактор "Большевика".

N7. Сталин - членам политбюро, Адоратскому, Кнорину, Стецкому, Зиновьеву, Поспелову 1 .

5 августа 1934 года

В номере 13 - 14-ом "Большевика" напечатана заметка "От редакции" (страницы 86 - 90), где комментируется письмо Ф. Энгельса к Иоан Надежде от января 1888 года и где взгляды Энгельса о грядущей войне явным образом сфальсифицированы.

стр. 23


Неправильно и фокуснически используя письмо Энгельса к румыну Иоан Надежде (1888 год), редакция "Большевика" утверждает в своей заметке, что:

а) Энгельс "стоит целиком на пораженческой позиции", на позиции поражения "и своего буржуазного отечества";

б) "Аналогичную позицию Ленин отстаивал в войне 1914 года";

в) Ленин, стало быть, не дал ничего существенно нового в деле определения характера войны и политики марксистов в связи с войной 2 .

Таким образом:

1. Редакция "Большевика" скрыла от читателей, что Энгельс не понимал империалистического характера грядущей войны, что явствует как из письма Энгельса к Иоан Надежде (1888 г.), так и из его статьи "Внешняя политика русского царизма" (1890 год), равно как из его известных писем к Бебелю (1891 г.). Достаточно сличить с этими произведениями Энгельса печатаемые в том же номере "Большевика" таблицы Ленина "Опыт сводки главных данных всемирной истории после 1870 года", где Ленин отмечает империалистическую борьбу держав (в том числе и Германии) за колонии и сферы влияния еще в начале 80-тых годов прошлого столетия, как причину войны, чтобы понять всю разницу взглядов Ленина и Энгельса на характер войны.

2. Редакция "Большевика" скрыла от читателей, что Энгельс, спустя 2 - 3 года после письма к Иоан Надежде, когда стал складываться франко-русский союз в противовес союзу Германии, Австрии и Италии, - изменил свое отношение к войне и стал высказываться уже не за поражение, а за победу Германии (см. особенно письма Энгельса к Бебелю от 1891 года), причем подобная установка осталась у Энгельса, как известно, до конца жизни.

3. Редакция "Большевика" скрыла от читателей, что между пассивным пораженчеством Энгельса ("пожелать, чтобы все они были разбиты"), от которого он, как сказано, отказался потом в пользу оборончества, и активным пораженчеством Ленина ("превращение империалистической войны в войну гражданскую") - никак нельзя провести знак равенства.

4. Редакция "Большевика" скрыла от читателей тот несомненный факт, что Ленин и только Ленин дал принципиально новую и единственно правильную установку, как в вопросе о характере войны, так и в вопросе о политике марксистов в связи с войной.

Так обстоит дело с фокусами редакции "Большевика".

Что Энгельс был и остается нашим учителем, в этом могут сомневаться только идиоты. Но из этого вовсе не следует, что мы должны замазывать ошибки Энгельса, что мы должны скрывать их и - тем более - выдавать их за непререкаемые истины. Такая политика была бы политикой вранья и обмана. Ничто так не противно духу марксизма и заветам Маркса-Энгельса, как подобная, недостойная марксистов, политика. Маркс и Энгельс сами говорили, что марксизм есть не догма, а руководство к действию. Этим и объясняется, что Маркс и Энгельс сами неоднократно изменяли и дополняли те или иные положения своих произведений. Значит, Маркс и Энгельс считали основными в своем учении не букву, не отдельные положения, а дух этого учения, его метод. Иначе и не может быть, так как при другой установке дальнейшее развитие марксизма было бы немыслимо, ибо марксизм превратился бы в мумию. Иначе и не может быть, ибо в противном случае Ленин и не был бы тем человеком, который не только восстановил марксизм, но и развил его дальше. А если Ленин развил дальше марксизм, то не ясно ли, что мы не должны бояться записать в актив Ленина то новое о войне, что принадлежит ему по праву и что дано им, как новое, в интересах дальнейшего развития марксизма?

Не может быть сомнения, что только неуважение к марксизму и его основоположникам могло продиктовать редакции "Большевика" политику замазывания и припрятывания фактов, политику умаления роли Ленина в деле выработки новой установки марксизма в вопросах о характере войны и политике марксистов в связи с войной.

Я думаю, что в своей заметке редакция "Большевика" молчаливо исхо-

стр. 24


дит из одной троцкистско-меньшевистской установки, в силу которой Энгельс сказал будто бы все, что нужно было сказать, о войне, ее характере и политике марксистов в связи с войной, что марксистам остается только восстановить сказанное Энгельсом и применить его к практике, что Ленин будто бы так именно и поступил, заявив "аналогичную позицию в войне 1914 года", что, кто не согласен с этим, тот ревизует марксизм, тот не настоящий марксист.

Как известно, из такой же установки исходили троцкистско-меньше-вистские господа, когда они отрицали возможность победы социализма в одной стране, ссылаясь на то, что Энгельс в "Принципах коммунизма" (1846 г.) отрицает такую возможность, что Энгельс-де уже сказал все, что нужно было сказать, и кто продолжает настаивать на возможности победы социализма в одной стране, тот ревизует марксизм.

Едва ли необходимо доказывать, что подобная установка является насквозь гнилой и антимарксистской, ибо она обрекает марксизм, его метод на застой, на прозябание, отдавая его в жертву букве.

Я думаю, что в этой неправильной установке - корень ошибки редакции "Большевика".

Мне кажется, что журнал "Большевик" попадает (или уже попал) в ненадежные руки. Уже тот факт, что редакция пыталась поместить в "Большевике" статью Энгельса "О внешней политике русского царизма", как статью руководящую, - уже этот факт говорит не в пользу редакции. ЦК ВКП(б), как известно, своевременно вмешался в дело и прекратил подобную попытку. Но это обстоятельство, очевидно, не пошло редакции впрок. Даже наоборот: редакция, как бы в пику указаниям ЦК, поместила уже после предупреждения ЦК такую заметку, которая не может быть квалифицирована иначе, как попытка ввести читателей в заблуждение насчет действительной позиции ЦК. А ведь "Большевик" является органом ЦК.

Я думаю, что пришла пора положить конец такому положению.

И. Сталин.

5. VIII. 34г.

Сталин и Каганович. Переписка, с.716 - 717.

8 августа письмо Сталина было разослано членам и кандидатам в члены политбюро, Жданову и указанным адресатам как "строго секретный" материал к заседанию политбюро, подлежащий возврату

(ф. 558, оп. 11, д. 1074, л. 110 - 113).

1. Поспелов П. Н. (1898 - 1979) - в 1930 - 1934 гг. - член ЦКК ВКП(б), с конца 1931 г. - ответственный секретарь журнала "Пролетарская революция", член редколлегии журнала "Большевик", в 1931 - 1934 гг. - член редколлегии и зав. отделом партийной жизни газеты "Правда", в 1934 - 1939 гг. - руководитель группы КПК при ЦК ВКП(б). В 1940 - 1949 гг. - главный редактор газеты "Правда".

2. Имеются ввиду ленинские определения двух типов войн - несправедливых (империалистических) и справедливых, которые были даны в брошюре "Социализм и война" (См.: ЛЕНИН В. И. Полн. собр. соч. Т.26, с.307 - 350). Эта работа была написана Лениным вместе с Зиновьевым, которого теперь обвиняли в ее незнании.

N8. Адоратский. Черновики письма Сталину.

Не позднее 5 августа 1935 года 1

[!)] Товарищ Сталин,

В настоящее время подготовлен к печати XVT том сочинений Маркса и Энгельса (состоящий из двух частей), - в нем собраны работы Энгельса 1883 - 95 годов. Во вторую часть XVI тома входит статья "Внешняя политика русского царизма".

Прошу Вас просмотреть предисловия к той и другой части этого тома 2 , нет ли с Вашей стороны возражений против общей установки этих предисловий. Прилагаю также список статей, входящих в обе части XVI тома.

Директор ИМЭЛ В. Адоратский

РГАСПИ, ф.559, оп.1, д.122, л.1. Автограф.

стр. 25


[2)] Товарищ Сталин,

Прошу Вас просмотреть проекты предисловий к двум частям XVI тома Сочинений Маркса и Энгельса. В этот том входят статьи Энгельса, написанные им после 1883 г. 3 Или, может быть, Вы сочтете возможным выпустить эти тома без подробного предисловия, ограничиваясь лишь короткой заметкой технического характера. Том XVI ч.1 и 2 в настоящее время готовы к печати и могут быть выпущены. Хотелось бы это сделать сейчас 4 для того, чтобы том вышел к предстоящему 40-летию со дня смерти Энг[ельса].

РГАСПИ, ф.559, оп.1, д. 122, л.2. Автограф.

1. Датируется по содержанию.

2. В опубликованном предисловии к т. XVI, ч.2 Сочинений Маркса и Энгельса Адоратский не упоминал статью Энгельса "О внешней политике русского царизма", сосредоточив внимание на Введении Энгельса к экономическим рукописям Маркса.

3. Далее зачеркнуто: "В предисловиях развивается то положение, что Энгельс в своих статьях выражал".

4. Далее зачеркнуто: "до 5 августа, когда исполняется". Том был сдан в набор через год, в июле 1936, и подписан к печати в декабре 1936 года.

N9. Шифротелеграмма Кагановича Сталину.

9 августа 1934 года

Как выяснилось, примечание от редакции написано действительно Зиновьевым. Адоратский согласился с этими комментариями. Перед печатанием оно было просмотрено Кнориным и Поспеловым за исключением мелких замечаний. Они главного не заметили и пропустили заметку. О том, что печатать статью Энгельса о внешней политике русского царизма ЦК не разрешено, они знали, но ссылаются, что не читали мотивов. Это ни в какой мере не снимает с них вины. Письмо Ваше членам ПБ разослано. Завтра примем решение.

Сегодня составляю проект постановления. Думаю, что во-первых, необходимо дать хотя бы короткое постановление по существу самого письма и статьи Энгельса и примечания редакции в духе вашего письма. Во-вторых, необходимо будет снять Зиновьева, поставить на вид Кнорину и Поспелову. Лучше бы всего Кнорина как редактора заменить Стецким и ввести в редакцию Мехлиса и Таля 1 .

Завтра, когда окончательно наметим решение, сообщу Вам еще раз. Если есть указания, прошу сообщить 2 .

Сталин и Каганович. Переписка, с.426 - 427.

1. Мехлис Л. З. (1889 - 1953) - с 1922 г. в аппарате ЦК, в 1924 - 1926 гг. зав. бюро секретариата ЦК, первый помощник Сталина, с 1930 г. редактор газеты "Правда", с 1932 г. зав. сектором печати и издательств ЦК ВКП(б) в Отделе культуры и пропаганды (которым заведовал А. И. Стецкий). С февраля 1934 г. - кандидат в члены ЦК ВКП(б). См.: РУБЦОВ Ю. В. Лев Захарович Мехлис. - Вопросы истории, 1998, N10; Таль Б. М. (1898 - 1938) - зам. зав. Отдела культуры и пропаганды в 1930 - 1937 гг., зав. сектором науки, с 1932 г. - член редколлегии журнала "Большевик".

2. В тот же день Сталин ответил, что "Зиновьева надо снять не просто, а с подходящей мотивировкой. Кнорина можно снять и заменить Стецким. Мехлиса и Таля можно ввести в редакцию" (Сталин и Каганович. Переписка, с.427).

N10. Из письма Кагановича Сталину.

9 августа 1934 года

1) Посылаю Вам принятый ПБ проект постановления об ошибках редакции "Большевик".

Редакция, конечно, признала свою ошибку, но это не может умалить ее вину, ибо Зиновьев у них занял место главного специалиста по международным делам. Сам он - Зиновьев ведет себя жульнически. Вчера он, конечно, плакал, что-де я не знал, Адоратский одобрил и т.д., но несмотря на то, что мы ему предложили написать объяснения, он сегодня их еще не дал, уехал на дачу и вроде как пишет. Мы повторно потребовали письменных объяснений, но важно то, что он жульничает, ибо если бы он честно считал комментарии

стр. 26


неправильными, то ему нечего задумываться над написанием объяснений в ЦК. У него это даже не вырвалось, а совершенно естественно вытекло из его гнилого нутра. Я посылаю его книгу, изданную в 1931 г., "Учение Маркса и Ленина о войне". В этой книге он развивает еще шире эти взгляды, особенно на стран. 178 - 179. Это показывает, что у него комментарии в "Большевике" не случайны.

На ПБ, когда обсуждали вопрос, были у нас 2 варианта: один пространнее, другой короче, остановились на более коротком.

Письма ваши мы с протоколом ПБ разошлем членам ЦК. Вопрос стоит о том, можно ли о них упоминать в редакционной статье "Большевика", которая через пару дней будет нам представлена, и мы ее вам пошлем.

Вообще, надо сказать, что и ваши замечания на статью Энгельса, и письмо об ошибках "Большевика", учит как надо по-ленински понимать марксизм, а не по- троцкистски, поэтому в какой-то форме было бы хорошо, чтобы актив знал эти документы.

Прошу Вас сообщить нам, как о проекте постановления, так и о дальнейшем освещении этого вопроса...

Сталин и Каганович. Переписка, с.428.

N11. Из письма Кагановича Сталину.

14 августа 1934 года

...4) Статья для "Большевика" уже готова 1 . При всем нежелании загружать Вас бумагами я все же считаю необходимым послать Вам ее. Мне кажется, что теперь она подходит в основном, статья писалась Кнориным, редактировалась Стецким на основании наших указаний. Прошу Вас сообщить, сдавать ли ее в печать, или переделывать ее. 2

Привет Вам. Ваш Каганович.

Сталин и Каганович. Переписка, с.436 - 437.

1. Проект статьи был прислан Кагановичу из редакции "Большевика" 11 августа

(Сталин и Каганович. Переписка, с.428).

2 Текст далее не печатается.

N12. Политбюро ЦК ВКП(б). Протокольное постановление (опросом).

16 августа 1934 года

Политбюро (XVII созыв) ЦК ВКП(б). 25.08.1934. Пр. N12.

Присутствовали:

Члены ПБ: Ворошилов, Каганович, Молотов.

Кандидаты в члены ПБ: Микоян, Рудзутак, Чубарь 1 .

п. 117. Об ошибке редакции журнала "Большевик".

Постановление ЦК ВКП (б)

п 12/117 от 16.VIII.34 г.

ЦК ВКП (б) считает грубейшей политической ошибкой редакции журнала "Большевик" помещение написанной т. Зиновьевым редакционной заметки по поводу письма Энгельса Иоану Надежде (см. "Большевик" N13 - 14 от 31 июля 1934 года).

Эта заметка фальсифицирует взгляды Энгельса о грядущей войне, утверждая, что Энгельс якобы "стоит целиком на пораженческой позиции", что "аналогичную позицию Ленин отстаивал в войне 1914 года", и тем самым скрывает тот несомненный факт, что Ленин и только Ленин дал принципиально новую и единственно правильную установку как в вопросе о характере империалистической войны, так и в вопросе о политике марксистов в связи с войной.

Написанные т.Зиновьевым комментарии являются выражением троцкистско- меньшевистской установки, которая не признает того нового, что внес Ленин в сокровищницу марксизма.

ЦК ВКП(б) признает целиком правильными замечания товарища Сталина о статье Энгельса "Внешняя политика русского царизма" от 19 июля и его письмо в ПБ от 5 августа об ошибке редакции "Большевика" (см. приложения).

стр. 27


ЦК ВКП(б) полностью солидаризируется как с замечаниями товарища Сталина от 19 июля, так и с его письмом от 5 августа и постановляет: 1) За напечатание политически ошибочных комментариев т.Зиновьева от имени редакции объявить выговор редакции журнала "Большевик". 2) Вывести т.Зиновьева из состава редакции "Большевика". 3) Снять т.Кнорина с поста ответственного редактора "Большевика" 2 . 4) Утвердить следующий новый состав редакции: т.т. Стецкий (редактор) 3 , Таль, Кнорин, Поспелов. 5) Поручить редакции "Большевика" в двухнедельный срок представить в ЦК редакционную статью с критикой комментариев Зиновьева.

РГАСПИ, ф.17, оп.163, д.1036, л.24 (190). Подлинник.

Бланк-карточка протокольного постановления.

Машинопись с рукописными вставками;

ф.17, оп.З, д.950, л.31 - 32. Чистовой вариант.

Опубликовано частично и в изложении: Сталин и Каганович.

Переписка, с.433 (по чистовому варианту).

1. Далее в протоколе следует список других участников заседания, который здесь не приводится.

2. Пункт 3 вписан рукой Сталина.

3. Далее зачеркнуто: "Мехлис".

N13. Из письма Сталина Кагановичу.

17 или 18 августа 1934 года 1

...Редакционная статья для "Большевика" не подходит. Во-первых, статья усложняет дело, вводя вопрос о Сталине. Надо было взять сопоставление Энгельс-Ленин. Статья усложняет дело, прибавляя к этому сопоставлению сопоставление Энгельс-Сталин. Это неразумно с точки зрения тактики. Это глупо с точки зрения существа дела. Я сделал соответствующее изменение в статье. Но потом, дочитав до конца статью и обдумав вопрос, пришел к выводу, что статья в целом не подходит. Что нельзя умалять роли Ленина - это ясно. Но нельзя также охаивать Энгельса и умалять его роль, как политика. А у вас получилось, что Энгельс - никуда не годный политик. Это не годится.

Предлагаю:

а) не давать редакционной статьи вообще, а ограничиться изменением состава редакции.

б) вопрос о статье с изображением роли Ленина в развитии марксистской мысли отложить до моего приезда.

Дело это тонкое и в письме всего не скажешь. Требуется обмен мнений, живой и обстоятельный...

Сталин и Каганович. Переписка, с.439 - 400.

1. Дата письма при его первой публикации указана так: "После 16 августа 1934 г." (Сталин и Каганович. Переписка, с.439). Письма Сталина получали в Москве на 4-й-5-й день с момента отправки. Поскольку политбюро приняло постановление по п.2. этого письма 22 августа, то оно было получено 21 - 22 августа, значит, отправлено 17 - 18-го.

N14. Зиновьев. Черновики письма Сталину.

Между 1 и 18 ноября 1934 года

[!)] Уваж. т. Ст[алин],

Не откажите мне, очень прошу Вас, в личном свидании на 1 / 4 часа. Я уверен, что в несколько минут рассею 2 предположения о нарочитости моей ошибочной заметки в "Б[ольшев]ике", если такие подозрения еще остались. А главное, я убежден, что Ваши личные указания помогут мне с пользой для дела работать в дальнейшем на той работе, которую ЦК, я надеюсь, мне даст.

Критику моей ошибки, к[ото]рую Вы дали в письмах от ... Я продумал и усвоил. Преодолеть приверженность к догматическому "марксизму" постараюсь во что бы то ни стало. А сказанное мною в выступлении на XVII съезде постараюсь доказать делом.

РГАСПИ, ф.324, оп.1, д.511, л. 13. Автограф.

стр. 28


[2)] Одновременно с обращением в ПБ позволяю себе обратиться и к Вам лично. Я надеюсь, ч[то] в близком будущем в ПБ будет рассматриваться моя просьба о работе и поэтому одновременно] обращаюсь] к Вам лично.

Мне крайне необходимо было бы повидать Вас лично. Я уверен, что если бы при назначении меня в ред[акцию] "Б[ольшевика]>> я мог Вас увидеть лично и получить от Вас указания, со мной не произошел бы тяжел [ый] инцид[ент] в "Б[ольшевике]". И теперь я уверен, ч[то] если бы я мог поговорить с В[ами] лично, то у Вас в несколько] минут рассеялись бы остатки предположения] о нарочности, а я получил бы от В [ас] указания, к[ото]рые помогли бы мне избегнуть новых злоключений, и включился бы, наконец, в общую работу. Поэтому я позволяю себе просить В[ас], т. Ст[алин], примите меня на '/ 2 часа в ближ[айшее] время.

Во время XVII съезда мне показалось, что Вы и другие тт. из ПБ поверили в то, что я искренно хочу включиться в работу, и это было для меня крайне отрадно. Но вот уже через несколько месяцев со мной происходит инцид[ент] в "Б[ольшев]ике", и, по-видимому, моя искренность] опять заподозревается. Иначе моя ошибка была бы исправлена без снятия меня с работы.

Так мне кажется.

Не хочется еще раз затруднять Вас восстановлением всех фактов, сопровождавших появление моей заметки в "Б[ольшев]ике". Вины сознательной не было.

У нас не принято апеллировать к прошлому, но я все же вынужден это сделать. Хочу работать. Дайте работу. И, давши работу, скажите, как я должен себя вести.

РГАСПИ, ф.324, оп.1, д.511, л.15 - 15об. Автограф.

[3)] Д[орогой] т[оварищ]! Я уже писал, что свою ошибку в вопросе о толковании взглядов Э[нгельса] на войну (к концу его жизни) я понял после прочтения В[аших] писем от ... За истекшие месяцы я много раз продумал эти письма и постановление] ПБ от ... и, надеюсь, усвоил эти важнейшие документы полностью. Корень моей ошибки - в том, что Вы справедливо называете приверженностью к "догматическому] марксизму". Излечиться от этой болезни, как видно, не легко. Но я постараюсь излечиться и от нее.

Одному еще раз прошу Вас верить: никакой нарочитости, никакого желания противопоставить свое "особое" мнение ЦК в моей заметке не было и быть не могло. Я работал в "Б[ольшев]ике" добросовестно, и был уверен, что заслужу одобрение ЦК и Ваше лично. Если я этого не достиг, то это моя беда. 3

РГАСПИ, ф.324, оп.1, д.511, л.16. Автограф.

[4)] 18 ноября 1934 г.

В Политбюро ЦК ВКП(б)

Товарищу И. В. Сталину

Обращаясь к Вам с просьбой решить вопрос о моей дальнейшей работе, хочу сказать Центральному Комитету следующее.

Осуждение со стороны Политбюро ЦК есть важнейший урок для каждого большевика. Тем более значителен и важен такой урок для меня - ввиду моих прошлых ошибок. С горечью я должен был убедиться, что одного желания следовать линии партии еще недостаточно, как бы ни было искренне.

Еще и еще раз прошу Вас верить, что ошибка, допущенная мною в "Большевике" и справедливо осужденная решением Политбюро, была только ошибкой, что никакой преднамеренности, никакого желания протащить что- либо "свое" против мнения ЦК с моей стороны не было и быть не могло.

Теперь, когда у всех товарищей полны руки дела, я должен снова ставить вопрос о работе вместо того, чтобы работать, как работают все. Винить в этом мне некого, кроме самого себя. Но я горячо прошу Вас, товарищи, не оставить меня без нагрузки и решить вопрос о моей работе возможно скоро.

стр. 29


Недостатка в энергии, в стремлении оправдать Ваше доверие, в готовности учиться у ЦК с моей стороны не будет на любой работе, которую ЦК мне поручит.

Независимо от того, какую работу Вы сочтете возможным мне сейчас поручить, особенно прошу о следующем: оставить мне также возможность время от времени высказываться в "Правде" и "Большевике". В частности, может быть, Вы признали бы возможным, чтобы - на работе с какой-либо другой нагрузкой - я работал в "Большевике" на тех началах, на которых я работал там до назначения моего в редколлегию (т.е. по отделу "Страниц зарубежной печати")? И, наконец, я очень прошу дать мне возможность поговорить лично с одним из секретарей ЦК раньше, чем решится вопрос обо мне. С коммунистическим] приветом Г. Зиновьев.

Телефон П-16 - 24 (Арбат, 35, кв.59).

РГАСПИ, ф. 324, оп.1, д.5П, л. 18, 19. Автограф.

1. Черновики письма датируются по содержанию.

2. Далее зачеркнуто: "подозрения".

3. Далее зачеркнуто: "но не вина". Текст далее не печатается.

N15. Ярославский 1 - Сталину.

Между 3 и 9 декабря 1940 года

Товарищ Сталин!

Прошу Вас разрешить мне познакомиться с Вашими замечаниями на статью Энгельса о международной политике русского царизма, разосланными в 1934 г. членам Политбюро ЦК ВКП(б) в связи с предложением ИМЭЛа опубликовать статью Энгельса в "Большевике".

Мне это необходимо в связи с большой работой на тему: "Маркс и Энгельс о России", которую я веду уже не первый год и надеюсь закончить в 1941 году 2 .

С коммунистическим приветом

Ем.Ярославский.

3. XII. 1940г.

РГАСПИ, ф.558, оп.11, д.842, л.55. Подлинник.

1. Ярославский Е. М. (1878 - 1943) - член ЦКК в 1923 - 1934 гг., член КПК в 1939 г., с 1931 г. - председатель Общества старых большевиков, член редколлегий журналов "Борьба классов", "Историк-марксист", с 1932 г. - журнала "Большевик", руководитель авторского коллектива многотомной "Истории ВКП(б)".

2. 9 декабря 1940 г. Сталин распорядился Поскребышеву "Перепечатать на чистой бумаге и послать один экземпляр Ярославскому..." (ф.558, оп.11, д.1074, л.23). Датируется по машинописи письма Ярославскому (ф.558, оп.11, д.842, л.57).

N16. Правка Сталиным его письма 1934 г. о статье Энгельса.

Не позднее мая 1941 года.

И. Сталин

О статье Энгельса "Внешняя политика русского царизма" 1 Членам Политбюро и товарищу Адоратскому 2

Рассылая З членам Политбюро ЦК 3 статью Энгельса "Внешняя политика русского царизма", считаю нужным предпослать ей следующие замечания... 4

РГАСПИ, ф.558, оп.11, д.1074. л.11-11об., 17. Подлинник. Автограф карандашом по машинописи.

1. Вставлена сноска: "Статья представляет письмо т.Сталина членам Политбюро ЦК от 19 июля 1934 с оценкой известной статьи ("Известного памфлета" исправлено на "известной статьи". - АО.) Энгельса "О внешней политике русского царизма ".

2. Строка зачеркнута. 3 - 3. Вписано над строкой.

4. Далее текст не воспроизводится.

стр. 30


N17. Поспелов - Сталину.

17 мая 1941 года

Товарищу Сталину

Прошу Вашего разрешения на опубликование в "Правде" редакционной статьи "Замечательный документ творческого марксизма" (в связи с выходом N9 "Большевика") 1 .

17 мая 1941 г. П. Поспелов

РГАСПИ, ф.558, оп.11, д.203, л.167. Автограф.

1. Статья, посвященная письму Сталина о работе Энгельса, не была напечатана. В редакционной статье говорилось: "Ленинское учение об империализме явилось ключом к раскрытию действительных причин войны 1914 - 1918 гг. Оно является и ключом к раскрытию характера нынешней, второй мировой империалистической войны. ...Отсюда ясно, что отождествлять взгляды Энгельса и Ленина по вопросу об отношении к войне - значит извратить, фальсифицировать позиции Энгельса и Ленина. Подобные попытки фальсификации были предприняты троцкистско-зиновьевской агентурой международной буржуазии. Эти попытки фальсификации были своевременно разоблачены товарищем Сталиным, вскрывшим ошибочность позиции Энгельса в вопросе о характере и причинах надвигавшейся мировой войны" (РГАСПИ, ф.558, оп.11, д.203, л. 168).

N18. Отзыв Александрова 1 о статье Тарле.

Ранее 4 июля 1947 года

Товарищу Поскребышеву А. Н.

Академик Тарле представил статью "Об исторических высказываниях товарища Сталина". Тов. Тарле сам определяет содержание своей статьи следующими словами: "Мне хочется на этих немногих страницах поделиться только теми впечатлениями и теми воспоминаниями, которые, прежде всего, вспадают (?) мне лично на ум, когда я думаю об исторических взглядах Сталина, об его подходе к анализу исторических явлений" (стр.1)

В действительности в статье академика Тарле нет даже и попытки дать хоть краткую характеристику высказываний товарища Сталина по вопросам истории

Академик Тарле поделился некоторыми воспоминаниями об издании "Истории XIX века" Лависса и Рамбо, затем отметил высказывание Сталина о крестьянских войнах, недоверие Сталина к ценности исторических параллелей, в нескольких словах изложил сталинскую характеристику процесса образования наций. Более подробно излагается письмо товарища Сталина по поводу статьи Энгельса о внешней политике русского царизма. Все это носит характер отрывочных замечаний, приведенных без системы, без единого плана. Следует отметить, что академик Тарле связывает пропаганду Геббельса с ошибками Энгельса (стр.20).

Историку, выступающему со статьей "Об исторических высказываниях товарища Сталина", следовало хотя бы изложить сталинские высказывания об особенностях русского исторического процесса, о создании русского многонационального государства, об исторической роли освободительной борьбы народов России.

В таком виде статья академика Тарле не может быть опубликована.

Г. Александров.

ГАРСПИ, ф.558, оп.11, д.1513, л.1.

Резолюция Александрова: "В архив. 4.VI 1.47 г."

1. Александров Г. Ф. (1908 - 1961) - кандидат в члены ЦК в 1941 - 1956, член Оргбюро ЦК в 1946 - 1952 годах. В 1940 - 1947 гг. - начальник Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б).

N19. Статья Тарле "Об исторических высказываниях товарища Сталина".

Не позднее мая 1945 года 1

Академик Е. Тарле

Об исторических высказываниях товарища Сталина.

В этой краткой заметке, конечно, я не претендую дать не только мало-

стр. 31


мальски полное, но даже и чисто схематическое, конспективное изложение исторических взглядов Сталина, его основных систематически изложенных воззрений на феодализм, на роль капитализма, социализма, на экономическое прошлое России, на прошлое национальных культур и движений народов, вошедших в состав СССР и т.д. В своих речах, в своих печатных выступлениях т.Сталин бросал часто мимоходом отдельные ценные замечания, важные, будящие мысль соображения. Этот материал тоже очень значителен.

Мне хочется просто на этих немногих страницах, поделиться только теми впечатлениями и теми воспоминаниями, которые, прежде всего, вспадают мне лично на ум, когда я думаю об исторических взглядах Сталина, об его подходе к анализу исторических явлений.

Прежде всего, Сталин - реалист в своем историческом мышленьи. Слова о том, что факты - упрямая вещь, для него не пустая фраза, но в его устах полны содержания, полны обязательного смысла. Если не только в области марксистской исторической теории, Сталин сказал свое новое и большое слово, если такой могущественной и неодолимой оказывалась его критика всяких извращений и вульгаризации марксизма, то это происходило прежде всего потому, что он не переставал напоминать о правах факта, о необходимости постоянной проверки теории - анализом исторической действительности.

Навсегда памятное, имевшее такие положительные последствия выступление в 1934 г. против Покровского и школы Покровского было не исключительно, но прежде всего направлено против исторической бессодержательности, против выхолощенности и полного научного бесплодия этой школы, против ее поползновений игнорировать факты, подменять конкретную историю с ее плотью и кровью голыми социологическими схемами. Все губительные невежественные нелепости, которые сеяла эта школа и в преподавании, и в своей мнимо "научной" литературе, - происходили (поскольку они являлись вообще плодом искреннего заблуждения), именно из того антимарксистского, антинаучного игнорирования живой, фактической ткани истории, против которого Сталин не переставал никогда бороться.

Он всегда держался того мнения, что стремящиеся к образованию широкие массы должны иметь возможность, прежде всего, пополнить недостающие им фактические познания в истории, даже если, за неимением ничего лучшего, приходится прибегать к авторам чуждой нам идеологии или к историкам, ограничивающимся добросовестным фактическим повествованием без попытки широкого социологического освещения.

И как благодарен был массовый учитель за эту Сталинскую заботу о нем!

Когда мы в спешном порядке издавали стотысячным тиражом восемь томов "Истории XIX столетия" Лависса и Рамбо 2 , как меня трогало то усердие, тот жар одушевления, с которыми наши милые наборщики и другие служащие и рабочие ленинградского "Печатного двора" делали свою трудную срочную работу! Не было ни одного моего посещения этой образцовой типографии, когда наборщики не спросили бы меня, ответственного редактора, как-нибудь в таком роде: "А что, Сталин знает, что мы уже четвертый том готовим?" И первыми подписчиками на все восемь томов были именно эти ленинградские наборщики. Этот факт был в свое время отмечен в прессе, как очень характерный.

Обширная переводная историческая литература отчасти вышла, отчасти была намечена к изданию под прямым или косвенным влиянием, шедшим от Сталина. Переводились при этом серьезные, большие труды. Переводились и классики. Назову хотя бы превосходное издание Плутарха, вышедшее перед самым началом нынешней войны 3 . Наши герои фронта, своим самоотвержением часто не уступающие нисколько античным персонажам Плутарха, читают эту книгу, она успела уже попасть на фронт. К слову замечу, что

стр. 32


когда вышел в русском переводе Плутарх, я подумал, что лично самому Сталину это издание не нужно: Плутарха он читает в греческом подлиннике, как это случайно стало мне известно.

Эта всегда деятельная инициатива Сталина в области организации исторического просвещения широкой читающей массы сказывается беспрепятственно. Историки, работающие, например, в области истории дипломатии, знают очень хорошо, что по мере сил, худо ли, хорошо ли они служат этому просветительному делу, именно, в одной из самых трудных и мало разработанных областей исторического знания, и именно в той области, необходимость изучения и широкой популяризации которой была указана Сталиным.

В глазах Сталина углубленное изучение в частности, именно истории русского народа и других народов, вошедших в Советский Союз, должно было иметь помимо чисто научного, еще и высокое морально-политическое значение: вечная слава героям, отстаивавшим Россию от хищников, посягавших на ее достояние, вечная благодарность Александру Невскому, Дмитрию Донскому, Минину и Пожарскому, Суворову, Кутузову и другим великим сынам русского народа.

Нет ничего удивительного в том, что Сталин считает таким насущно необходимым делом широкое распространение исторических знаний в народных массах.

Сам он, если можно так выразиться, мыслит исторически потому, что, о чем бы он ни говорил, он стремится представить себе предмет, о котором идет речь, не в стационарном, а в динамическом состоянии и интересуется не только данным моментом, но и тем, как дело дошло до данного момента.

Если проследить буквально все высказывания Сталина об исторических деятелях и событиях, то всегда без исключения уловим два момента: сначала он дает совершенно объективный анализ факта, а уж затем свою личную оценку с точки зрения своих моральных и социально-политических принципов и установок. Приведем пример: Сталин признавал, что всегда интересовался такими личностями, как Болотников, Разин, Пугачев, он видел "в выступлениях этих людей отражение стихийного возмущения угнетенных классов, стихийного восстания крестьянства против феодального гнета" 4 .

Для Сталина "всегда представляло интерес изучение истории первых попыток подобных восстаний крестьянства". И дав в этих нескольких словах, в сущности, все главное содержание названных восстаний, Сталин переходит к оценке их: "Отдельные крестьянские восстания даже в том случае, если они не являются такими разбойными и неорганизованными, как у Стеньки Разина, ни к чему серьезному не могут привести... Только комбинированное восстание во главе с рабочим классом может привести к цели". Кроме того, говоря о Разине и Пугачеве, никогда не надо забывать, что они были царистами: они выступали против помещиков, но за "хорошего царя". Ведь таков был их лозунг" 5 .

Тут невольно вспоминается и известное высказывание Сталина об отличии русской революции 1905 г., когда в России уже было и машинное производство и многочисленный и сплоченный пролетариат, - от революций на Западе, происходивших в условиях мануфактурного периода и неразвитой еще классовой борьбы, когда пролетариат был слаб и немощен, а буржуазия вела крестьян и веривших ей тогда рабочих на революционные бои против аристократии 6 .

Сталин не очень любил (а вернее вовсе не любит) исторические параллели: они, по его справедливому мнению, всегда рискованны 7 , а часто могут только сбивать людей с толку. В частности, он вполне определенно отрицает правильность каких-либо уподоблений Октябрьской революции - французскому великому перевороту конца XVIII века: "Октябрьская революция не является ни продолжением, ни завершением Великой Французской Революции. Целью французской революции была ликвидация феодализма для ут-

стр. 33


верждения капитализма. Целью же Октябрьской революции является ликвидация капитализма для утверждения социализма" 8 .

Прибавлю, что в другом месте Сталин отметил, что Наполеоновская империя оставила из завоеваний великой Французской революции, преимущественно, именно то, что было нужно и выгодно для крупной торгово-промышленной буржуазии.

Недоверие Сталина к ценности исторических параллелей проистекает из его требовательности к исторической точности.

Как все мыслители, по самой природе своего умственного склада одаренные склонностью и редкой способностью рассматривать явления всегда в широком историческом разрезе, Сталин ищет в родственных между собой явлениях не столько параллелизм, сколько естественную трансформацию в соответствии с изменяющимися общими условиями. Приведем иллюстрацию. "Республика Советов является той искомой и найденной наконец политической формой, в рамках которой должно быть совершенно экономическое освобождение пролетариата, полная победа социализма. Парижская коммуна была зародышем этой формы. Советская власть является ее развитием и завершением" 9 .

Так характеризует Сталин соотношение между обеими историческими формами, в каких явилась реализация идей пролетариата - между первой ее попыткой во Франции и завершенным осуществлением в России.

Таковы его навыки мысли - habits of thought, как говорят англичане.

Уменье чисто исторически с глубоким научным вниманием подходить к вопросу о живучести старых, казалось бы давно похороненных, традиций часто поражало собеседников Сталина, недостаточно изучивших его как мыслителя. В разговоре с Эмилем Людвигом 10 13 декабря 1931 г. Сталин, между прочим, сказал: "Несмотря на то, что Америка высоко развитая капиталистическая страна, там нравы в промышленности, навыки в производстве содержат нечто от демократизма, чего нельзя сказать о старых европейских странах, где все еще живет дух барства феодальной аристократии".

Выслушав это, Людвиг воскликнул: "Вы даже не подозреваете, как Вы правы!" На что Иосиф Виссарионович с добродушной иронией заметил: "Как знать, может быть и подозреваю". То есть он не только "подозревал", а твердо знал о факте, к которому явственно неоднократно обращался мыслью: "Несмотря на то, что феодализм как общественный порядок давно уже разбит в Европе, значительные пережитки его продолжают существовать и в быту и в нравах... Феодальные традиции не разбиты до конца" 11 .

Эта проблема временного сосуществования разных социально-экономических и политических формаций и идеологий всегда занимала Сталина. Глубокий реализм его исторического мышления никогда не позволял ему искусственно разрезать живую, никогда не начинающуюся, никогда не кончающуюся ткань истории на куски, на отрубные участки, ничего общего друг с другом не имеющие.

Он с полной отчетливостью отметил, например, что такой неизмеримо важный факт истории, как образование наций, есть продукт сложнейшего переходного периода, когда феодализм медленно умирает, а капитализм, идущий на смену, постепенно зарождается, крепнет и победоносно торжествует над феодальной раздробленностью, создавая новые государственные формы. Отсюда Сталин делает в высшей степени важные дальнейшие выводы для всей истории восточной Европы: "На востоке Европы... образование централизованных государств, ускоренное потребностями самообороны (нашествие турок, монголов и пр.) произошло раньше ликвидации феодализма, стало быть, раньше образования наций. Ввиду этого нации не развились здесь и не могли развиться в национальные государства, а образовали несколько смешанных, многонациональных буржуазных государств, состоящих обычно из одной сильной, господствующей нации и нескольких слабых, подчиненных. Таковы: Австрия, Венгрия, Россия" 12 .

В дальнейшем историческом процессе эти подчиненные нации, подвер-

стр. 34


гаясь неизбежному утеснению со стороны господствующей, стремятся к своему освобождению, возникает долгая внутренняя борьба. А к этому прибавляется еще и проблема новых, покоряемых "колониальных" народов... При существовании частной собственности и классового неравенства все эти национальные конфликты как между нациями, исторически объединившимися в рамках одного государства, так и между отдельными государствами - являются злом неизбывным, бесконечно тянущимся, безвыходным. Только Советский строй нашел нормальное решение вопроса.

С анализом сущности классовой борьбы тесно связывается признание неизбежности революций.

Именно внимательное изучение переходных, переломных моментов в истории и дает Сталину полную уверенность, что "отжившие классы добровольно не уходят с исторической сцены". Он предлагал Уэллсу 13 вспомнить историю Англии: "Разве не говорили многие, что сгнил старый общественный порядок? Но разве тем не менее не понадобился Кромвель, чтобы его добить силой?" Кромвель прибегал к насилию, "казнил короля, разогнал парламент, арестовывал одних, обезглавливал других" 14 .

Сталин приводит в той же беседе и другие примеры в доказательство своей мысли: "Возьмем Францию конца XVIII века. Задолго до 1789 года было ясно многим, насколько прогнила королевская власть, крепостные порядки. Но не обошлось, не могло обойтись без народного восстания, без столкновения классов". Отсюда не следует, что в этих народных восстаниях нет места для интеллигенции: "Разве Вы отрицаете роль интеллигенции в революционных движениях?", - спросил Сталин Уэллса, "разве Великая 'французская Революция была адвокатской революцией, а не революцией народной, которая победила, подняв громадные народные массы против феодализма и отстаивая интересы третьего сословия? И разве адвокаты из числа вождей Великой французской революции действовали по законам 1 старого порядка, разве не ввели они новую буржуазную революционную законность?"

Даже только поставить все эти вопросы с такой предельной ясностью, с какой их ставит, здесь Сталин, значит уже ответить на них.

Но если, в самом деле, как не перестает утверждать Сталин, история говорит нам буквально каждой своей страницей, что добровольно ни один класс никогда не уступал дорогу другому классу, то и подавно нелепо ждать, что презренные уголовные проходимцы, фашисты, захватившие воровским манером власть, деликатно и добровольно ее оставят, тогда как они являются гнуснейшими из всех когда-либо бывших на свете представителей эксплуататорского класса: "Фашизм - есть реакционная сила, пытающаяся сохранить старый мир путем насилия. Что Вы будете делать с фашистами?" - спрашивает Сталин - "уговаривать их? Убеждать их? Но ведь это на них никак не подействует".

История показала, как прав был Сталин, говоря это. Злодейская шайка, засевшая в Германии, готова прибавить к истребленным ею миллионам новые миллионы, лишь бы не уйти от власти. И измученное человечество только и надеется на то "насилие", которое прикончит немецко-фашистских мерзавцев, которое прольет их черную кровь, которое совершит праведную и беспощадную кару над презренными палачами.

Да, "вопрос о насилии" разрешен теперь бесповоротно, если еще до сих пор кто- нибудь не удосужился его решить? 15

Неразрешимость всех назревших, подготовленных всей историей капитализма- империализма конфликтов как в недрах многонациональных государств, так и в области дипломатической, международной борьбы - была давно ясна Сталину.

Он считал при сложившихся обстоятельствах неизбежным конечное, кровавое столкновение. Он понимал это, как мыслитель, а мелкие и крупные

стр. 35


провокации на востоке и на западе он знал, учитывал и парировал, как государственный деятель, как вождь Советского Союза.

Беседа с Людвигом происходила 13 декабря 1931 г., т.е. за год с небольшим до формального и окончательного захвата власти гитлеровской бандой. Но Сталин уже тогда ясно видел то, чего все-таки еще не усматривал Людвиг, веривший, что так как веймарская конституция еще продолжает существовать на бумаге, то значит "порядок" обеспечен. Но реализм мышления и зоркость взгляда, свойственные в такой огромной степени Сталину, не позволяли уже относиться сколько-нибудь мирно и благодушно к надвигавшемуся на Германию гнусному варварству. "Не считаете ли Вы, что у немцев, как нации, любовь к порядку, развита более, чем любовь к свободе?" - спросил Людвиг, повторяя давнишнюю шаблонную формулу о немецких свойствах. Но ответ был дан строго реальный, вконец разрушивший подобные устарелые прекраснодушные афоризмы: "Когда-то в Германии, действительно, очень уважали законы... Но разве теперь в Германии уважают законы? Разве те самые национал-социалисты, которые, казалось бы, должны больше всех стоять на страже буржуазной законности, не ломают эти законы, не разрушают рабочие клубы и не убивают безнаказанно рабочих? Я уже не говорю о рабочих, которые, как мне кажется, давно уже потеряли уважение к буржуазной законности. Да, немцы значительно изменились за последнее время" 16 .

Прошло тринадцать месяцев после этой беседы - и гнусная негодяйская шайка, которой суждено было запятнать Германию позорным фактом своего владычества, захватила власть в Германии.

Наступили, явственно, времена, когда, несмотря на все принципиальное миролюбие Советского Союза, против него готовился истинно разбойничий удар в спину со стороны немецкого фашизма. Идеологическая подготовка среднего германского обывателя, так легко убеждающегося в том, в чем ему хочется убедиться - шла полным ходом. Прежде всего следовало распространять удобную легенду о том, что русский народ - это народ лежебоков, лентяев, апатичное, безвольное стадо, которому прибалтийские бароны успели привить кое-какую государственность, но теперь, т.к. революция вымела баронов прочь, то Россия превратилась в имущество без хозяина, в "ничью вещь", по старому юридическому определению римлян.

Эти бредовые фантазии гитлеровцев напомнили о странных, совсем не похожих на Энгельса безосновательных его утверждениях, будто "бессовестная" и коварная русская внешняя политика XVIII-XIX вв. делалась руками некого "нового иезуитского ордена", состоявшего преимущественно из немцев и других иностранцев.

Социал-демократические ренегаты, перебежавшие в гитлеровский лагерь, с большим удовольствием цитировали в 1941 г. и след, годах эту работу Энгельса "Внешняя политика русского царизма".

Сталин уже в 1934 г. находил неуместным и невозможным придавать этой статье Энгельса руководящее значение. А в мае 1941 г., буквально накануне немецкого нашествия, эти критические замечания Сталина появились в журнале "Большевик". Это было тогда событием, имевшим не только научное, но и непосредственно политическое значение. Сталин прежде всего отмечает совершенно неверную трактовку всей внешней политики России в XVIII-XIX веках. Энгельс объясняет и эту политику и ее успехи не существеннейшими экономическими мотивами и устремлениями военно-феодально-купеческой верхушки России и потребностью ее в выходе к морям, в морских портах, в расширении внешней торговли, и в овладении стратегическими пунктами, а более всего тем, что во главе внешней политики России, якобы, находилась "всемогущая и очень талантливая шайка иностранных авантюристов, которой почему-то везло везде и во всем, которой удивительным образом удавалось преодолевать все и всякие препятствия на пути к

стр. 36


своей авантюристической цели, которая удивительно ловко надувала всех европейских правителей и добилась, наконец, того, что сделала Россию самым могучим в военном отношении государством".

Сталин по поводу этого фантастического "объяснения" Энгельсом успехов русской политики пишет: "Такая трактовка вопроса в устах Энгельса может показаться более, чем невероятной, но она, к сожалению, - факт" 17 .

Замечу, к слову, как совсем непонятный курьез, что Энгельс причисляет клику этих "железно настойчивых", талантливых, смелых авантюристов смирнейшего, бесцветнейшего, бездарнейшего чиновника карьериста Нессельроде, не смевшего рта раскрыть при Николае I, или невинного князя Ливена, известного в истории русской дипломатии лишь тем, что у него была умная жена, Дарья Христофоровна 18 .

Суровая и до последних деталей справедливая критика Сталина на этом не останавливается: "Я уже не говорю о том, что завоевательная политика со всеми ее мерзостями и грязью вовсе не составляла монополию русских царей. Всякому известно, что завоевательная политика была также присуща не в меньшей, если не в большей степени (курсив наш. - Е. Т.) королям и дипломатам всех стран Европы, в том числе такому императору буржуазной Франции, как Наполеон, который, несмотря на свое нецарское происхождение, с успехом практиковал в своей внешней политике и интриги, и обман, и вероломство, и лесть, и зверства, и подкупы, и убийства и поджоги".

Сталин и не считает статью Энгельса историей, а называет ее боевым памфлетом: "...Энгельс несколько увлекается и, увлекшись, забыл на минутку, о некоторых элементарных хорошо известных ему вещах".

Тут же я должен отметить, что сам-то Сталин решительно никогда ни в своих произведениях, ни в отдельных высказываниях не делал таких "уступок жанру", никогда не считал возможным производить нажим на историческую правду во имя того, что, мол, в боевом публицистическом произведении можно себе разрешить такие вольности, каких нельзя допустить в строгой исторической работе. Энгельс "на минутку" забыл об истории - ничего хорошего отсюда не получилось.

В дальнейшем анализе работы Энгельса Сталин высказывает ряд суждений, прямо относящихся к интересующему нас тут вопросу. Напомню, что поколение, к которому принадлежал Энгельс, прожило свою молодость в такие десятилетия, когда Николай I главенствовал в международной политике и когда не только перед ним трепетали и пресмыкались монархи и министры европейских держав, но когда и среди ненавидящих его представителей революционной общественности порой возникало чувство полной безнадежности борьбы против "северного колосса" и против поддерживаемых им удушающе-реакционных феодально-монархических порядков на всем континенте.

Разумеется, 1890 год, когда Энгельс писал свою статью, совсем не походил на тридцатые или сороковые годы XIX века, и Энгельс не имел оснований называть царскую власть "последней твердыней общеевропейской реакции". Сталин и отмечает неправильность, неисторичность этого обозначения: "Что царская власть в России была могучей твердыней общеевропейской (а также азиатской) реакции - в этом не может быть сомнения. Но чтобы она была последней твердыней этой реакции - в этом позволительно сомневаться".

И не только эта переоценка со стороны Энгельса роли царской власти анализируется и отвергается Сталиным. Он отмечает необоснованность также переоценки роли стремлений России к захвату Константинополя как чуть ли не главной причины развязывания в будущем войны в Европе. Нет, в 1890 году Энгельс уже не имел права обойти другой, более существенный момент: империалистическое соперничество и борьбу за колонии, за рынки сбыта и сырья, он не должен был обойти молчанием уже назревавший антагонизм между Англией и Германией.

Кто же может хоть на мгновенье усомниться теперь в полной основа-

стр. 37


тельности этой сталинской критики? Ведь вспомним, что уже через каких- нибудь четыре с небольшим года после появления статьи Энгельса англогерманский конфликт уже успел решительно выйти из скрытого, "латентного" состояния и разразился в форме колоссального дипломатического скандала, вызванного пресловутой поздравительной телеграммой Вильгельма II Трансваальскому президенту Крюгеру по поводу победы над Джемсом 19 .

Преувеличение роли стремлений России к захвату проливов - тоже, как нам кажется, отчасти навеяно старыми, так глубоко переживавшимися Энгельсом впечатлениями Крымской войны. Поэтому нам показалось удивительно кстати следующее замечание Сталина: "Дело в том, что со времени Крымского поражения России (пятидесятые годы прошлого столетия) самостоятельная роль царизма в области внешней политики Европы стала значительно падать и к моменту перед первой мировой войной царская Россия играла в сущности, роль вспомогательного резерва для главных держав Европы".

Что же, с чем мы имеем тут дело: только ли с научной критикой исторических ошибок Энгельса? Нет, нечто более призывное (будящее), повелительно требующее самого пристального внимания, чуется и во всем содержании статьи Сталина, и в появлении ее в печати за один месяц до разбойничьего немецкого вторжения в пределы Советского Союза. Зоркий, еще ни разу не ошибавшийся кормчий сигнализировал близкую опасность: "Нужно отметить, что эти недостатки статьи Энгельса представляют не только "историческую ценность". Они имеют или должны были иметь еще важнейшее практическое значение. В самом деле: если (курсив Сталина. - Е. 71) империалистическая борьба за колонии и сферы влияния упускается из виду как фактор надвигающейся мировой войны, если (курсив Сталина), империалистические противоречия между Англией и Германией также упускаются из виду, если (курсив Сталина) аннексия Эльзас- Лотарингии Германией как фактор войны отодвигается на задний план перед стремлением русского царизма к Константинополю, как более важным и даже определяющим фактором войны, если (курсив Сталина), наконец, русский царизм представляет последний оплот общеевропейской реакции, то неясно ли, что война, скажем, буржуазной Германии с царской Россией является не империалистической, не грабительской, не антинародной войной, а войной освободительной или почти что освободительной?"

Таков убийственный и (строжайше точный) политический вывод, который получается из этих "более чем невероятных" ошибок Энгельса.

И, конечно, подобные рассуждения Энгельса очень облегчили "совесть" разных Шейдеманов и Носке 20 в тот день, когда германский главный штаб нашел удобным для нападения на Россию: "Едва ли можно сомневаться, что подобный ход мыслей должен был облегчить грехопадение германской социал- демократии 4 августа 1914 года, когда она решила голосовать за военные кредиты и провозгласила лозунг защиты буржуазного отечества от царской России, от "русского варварства". Немудрено, что Энгельс и дальше уже в 1891 г. провозглашал (в письмах к Бебелю): "победа Германии - есть победа Революции", "если Россия начнет войну, вперед на русских и союзников, кто бы они ни были". Приведя эти восклицания Энгельса, Сталин отмечает, что при подобных лозунгах "не остается места" для надежд на превращение [войны] империалистической в войну гражданскую. Энгельс еще считал нужным сделать (реального значения не имеющую) оговорку "если Россия начнет войну"... Кому же не известно, что в 1914 году Шейдеманы и Носке моментально поверили на слово, что именно Россия желает начать войну?

А в 1941 году Геббельс уже прямо хвалился тем, что никаких предлогов не требуется... Прогресс в "откровенности" был бесспорный.

Если, по давнишнему классическому определению, лицемерие есть дань, которую порок платит добродетели, то немецкие социал-демократы оппортунистического типа, еще платившие эту дань в девятидесятых годах XIX

стр. 38


века и даже еще в 1914 году - в гитлеровские времена окончательно избавили себя от этой докучливой обязанности и отбросили далеко прочь всякие фиговые листья.

Но вот наступил час, когда всемирная история выдвинула Сталина на первое место, вручила ему меч войны, весы международного правосудия и участь цивилизованного человечества.

Он, всегда так внимательно вчитывающийся в скрижали всемирной истории, - вписывает в них золотыми буквами давно прославленное имя.

Он предвидел наступление катастрофы, и с первых же дней нашествия, в самые грозные, тревожные минуты его он на весь мир спокойно заявил, что победа будет за нами, что не одолеть гнусным фашистским гадам советский народ.

Ему поверили все, потому что ни одного слова никогда еще Сталин не бросал на ветер.

И в той твердой его уверенности, что мы одержим конечную победу, несомненно сказалось также многое, очень многое, что он умел извлечь из истории, постоянно ее изучая и неотступно вдумываясь в ее безмолвные и все же красноречивые указания.

Что он правильно, проникновенно, ее уроки учел, - об этом нам не только постоянно напоминают победоносные орудийные салюты, но об этом говорит и всемирное признание великой моральной и интеллектуальной мощи этого мыслителя, организатора, государственного деятеля, военного вождя, который так твердо и уверенно ведет народы Советского государства по пути чести и славы к окончательному уже недалекому предсказанному им торжеству их правого дела.

Евг. Тарле.

Веками накапливался русской историей могучий военный потенциал русского народа и других народов, неразрывно с ним связанных. И всегда Сталин проявлял глубочайший душевный интерес к изучению этого исторического процесса роста сил.

Но теперь именно ему была дана возможность впервые за всю историю России полностью и с неизмеримо колоссальными результатами использовать этот потенциал.

Не пространство и не все экономические ресурсы России сами по себе одержали в великом и страшном состязании 1941 - 45 гг. окончательную, решающую победу.

Организаторские усилия перед войной и во время войны, яркое творчество в "науке о победе", могучий дар стратега, великое уменье в самые критические минуты борьбы вдохнуть в двухсотмиллионную массу твердую веру в неминуемое конечное торжество - вот что навеки связало имя Сталина уже не только с величайшей из революций, но и с величайшей из войн, когда-либо бывшей на земле.

Евг. Тарле

РГАСПИ, ф.558, оп.11, д.1513, л.3 - 24.

Машинопись имеет пометки Александрова,

которые здесь не приводятся.

1. Датируется по упоминаниям в тексте статьи о продолжающихся боевых действиях.

2. 21 апреля 1938 г. политбюро приняло решение "Об издании "Истории XIX века" под редакцией Лависа и Рамбо", в котором, в частности, говорилось: "4. Организовать обстоятельную рецензию по "Истории XIX века". 5. Дать предисловие (обоснованное, критическое)" (РГАСПИ, ф. 17, оп. 3, д. 998, л. 45). По заданию политбюро вводную часть "От редактора" написал Е. В. Тарле, он же поместил статью-рецензию на этот труд в "Большевике" (1938, N 14).

3. Речь идет о книге: ПЛУТАРХ. Избранные биографии. М. -Л. 1941. Издание было ориентировано на использование в практических занятиях со студентами (переводы снабжены вступительными статьями и обширнейшими комментариями). Автор "Сравнительных жизнеописаний" греческий историк и философ Плутарх Хе-

стр. 39


ронейский (46 - 127 гг.) рассматривал исторический процесс с точки зрения морализаторе кой, проповедовал патриотизм. Выбор Плутарха может быть не случайным. Считалось, что "политическим идеалом Плутарха являлась мировая империя Рима под управлением сильных личностей с привлечением греческой интеллигенции" (Малая советская энциклопедия. Т. 6. М. 1930, стб. 611).

4. Цитата из интервью Сталина с Эмилем Людвигом. См.: СТАЛИН И. В. Соч. Т. 13, с. 112.

5. Беседа с Людвигом, 9 (цит.изд.). (Прим. авт.).

6. И. СТАЛИН "О Ленине", 11 - 12 (изд. 1931 г.) (Прим. авт.).

7. "Исторические параллели всегда рискованны" - фраза из интервью Сталина с Эмилем Людвигом. См.: СТАЛИН И. В. Соч. Т. 13, с. 104.

8. Беседа с нем. писателем Эмилем Людвигом, 15, Партиздат, 1933 г. (Прим. авт.).

9. "Вопросы ленинизма", 36. (Прим. авт.).

10. Людвиг Эмиль (1881 - 1948) - немецкий писатель и журналист, автор биографий Бисмарка, Линкольна, Бетховена, Рембрандта, Гете, Наполеона. В 1931 г. опубликовал беседу с Троцким в книге "Дары жизни", а в 1936 - книгу о Сталине.

11. Беседа с нем. писателем Эмилем Людвигом, 10, Партиздат, 1933 г. (Прим. авт.).

12. Марксизм и национальный вопрос, 65. (Партиздат, 1935 г.). (Прим. авт.).

13. Уэллс (Wells) Г. (1866 - 1946) - английский писатель, в 1920 г. посещал СССР, беседовал с Лениным.

14. Беседа с английским писателем Уэллсом, 15, Партиздат, 1935 г. (Прим. авт.).

15. Марксизм и национально-колониальный вопрос" 65 - 65 - 67 Партиздат, 1935. (Прим, авт.).

16. Текст сноски отсутствует. - М. З.

17. "Большевик" 1941 г. N5. стр. 2. (Прим. авт.).

18. Князь Ливен Х. А. (1777 - 1838) - в 1809 г. был послом в Берлине, 1812 - 1834 гг. - в Лондоне. Княгиня Дарья Христофоровна (Доротея) (1784 - 1857) славилась салоном в Лондоне, с 1839 г. в Париже. Воздействовала на французское правительство в пользу России.

19. Тарле описал этот скандал в своем труде "Европа в эпоху империализма. 1871 - 1919 гг." (ТАРЛЕ Е. В. Соч. в 12 тт. Т. 5. М. 1958, с. 64 - 65).

20. Шейдеман (Scheidemann) Ф. (1865 - 1939) - один из правых лидеров СДПГ, член правления партии с 1911 г.; Носке (Noske) Г. (1868 - 1946) - германский правый социал-демократ, один из организаторов белого террора в январе-марте 1919 г. в Германии.

21. Вторично сделанной подписью, очевидно, заканчивается фрагмент, дописанный Тарле после майской победы 1945 года.


© biblioteka.by

Постоянный адрес данной публикации:

https://biblioteka.by/m/articles/view/-И-В-Сталин-О-статье-Энгельса-Внешняя-политика-русского-царизма-и-идеологическая-подготовка-к-мировой-войне

Похожие публикации: LБеларусь LWorld Y G


Публикатор:

Беларусь АнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://biblioteka.by/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

И. В. Сталин - "О статье Энгельса "Внешняя политика русского царизма"" - и идеологическая подготовка к мировой войне // Минск: Белорусская электронная библиотека (BIBLIOTEKA.BY). Дата обновления: 04.04.2021. URL: https://biblioteka.by/m/articles/view/-И-В-Сталин-О-статье-Энгельса-Внешняя-политика-русского-царизма-и-идеологическая-подготовка-к-мировой-войне (дата обращения: 29.03.2024).

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Беларусь Анлайн
Минск, Беларусь
737 просмотров рейтинг
04.04.2021 (1090 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
Белорусы несут цветы и лампады к посольству России в Минске
Каталог: Разное 
6 дней(я) назад · от Беларусь Анлайн
ОТ ЯУЗЫ ДО БОСФОРА
Каталог: Военное дело 
8 дней(я) назад · от Yanina Selouk
ИЗРАИЛЬ - ТУРЦИЯ: ПРОТИВОРЕЧИВОЕ ПАРТНЕРСТВО
Каталог: Политология 
8 дней(я) назад · от Yanina Selouk
Международная научно-методическая конференция "Отечественная война 1812 г. и Украина: взгляд сквозь века"
Каталог: Вопросы науки 
8 дней(я) назад · от Yanina Selouk
МИРОВАЯ ПОЛИТИКА В КОНТЕКСТЕ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Каталог: Политология 
9 дней(я) назад · от Yanina Selouk
NON-WESTERN SOCIETIES: THE ESSENCE OF POWER, THE PHENOMENON OF VIOLENCE
Каталог: Социология 
11 дней(я) назад · от Yanina Selouk
УЯЗВИМЫЕ СЛОИ НАСЕЛЕНИЯ И БЕДНОСТЬ
Каталог: Социология 
11 дней(я) назад · от Беларусь Анлайн
EGYPT AFTER THE REVOLUTIONS: TWO YEARS OF EL-SISI'S PRESIDENCY
Каталог: Разное 
20 дней(я) назад · от Yanina Selouk
ВОЗВРАЩАТЬСЯ. НО КАК?
Каталог: География 
20 дней(я) назад · от Yanina Selouk
АФРИКА НА ПЕРЕКРЕСТКЕ ЯЗЫКОВ И КУЛЬТУР
Каталог: Культурология 
20 дней(я) назад · от Yanina Selouk

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

BIBLIOTEKA.BY - электронная библиотека, репозиторий и архив

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры Библиотеки

И. В. Сталин - "О статье Энгельса "Внешняя политика русского царизма"" - и идеологическая подготовка к мировой войне
 

Контакты редакции
Чат авторов: BY LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Biblioteka.by - электронная библиотека Беларуси, репозиторий и архив © Все права защищены
2006-2024, BIBLIOTEKA.BY - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие Беларуси


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android