В ходе штабных игр немецким младшим офицерам регулярно давали задачи, которые можно было решить только за счёт неподчинения приказу старшего командира.

Уилльям Линд

В Уставе внутренней службы ВС РФ[1] имеется довольно-таки интересное положение, которое все комментаторы данного Устава толкуют односторонне либо поверхностно, не замечая в нём противоречия. Речь идёт о статье 45 УВС ВС РФ: «Военнослужащий в целях успешного выполнения поставленной ему задачи обязан проявлять разумную инициативу».

Что здесь вызвало интерес автора? Во-первых, то, что военнослужащие не просто могут проявлять инициативу, а обязаны ее проявлять. Следовательно, не проявление инициативы – уже само по себе правонарушение? Во-вторых, определение «разумной инициативы», а также чем инициатива разумная отличается от иной (неразумной) инициативы; кто оценивает её разумность и по каким критериям? И, в третьих, как соотносится разумная инициатива с требованием жёстко регламентирующих армейскую жизнь различного рода Уставов, Наставлений, Инструкций и планов? Именно на этих вопросах и сконцентрируемся в настоящей статье.

Прежде всего, необходимо определить предмет изучения, определить, что же такое «разумная инициатива».

Согласно толковым словарям Инициатива – это почин, внутреннее побуждение к новым формам деятельности[2], предприимчивость, способность к самостоятельным активным действиям[3] Инициатива трактуется еще и как принятие человеком самостоятельного решения[4]. Инициатива – есть духовное начало, особого рода действенная самостоятельность, проявленная при учете всех условий данной обстановки и имеющая своей целью достижение определенной задачи с наиболее совершенным результатом[5].

Разумный – это логичный, основанный на разуме, целесообразный. Разум – способность человека самостоятельно логически и творчески мыслить, обобщать результаты познания[6].

Следовательно, применительно к военнослужащим, разумная инициатива – это внутреннее побуждение военнослужащего к творческому, исполнению служебных обязанностей (в том числе не входящих в круг должностных обязанностей), отличающемуся новизной, а также его способность самостоятельно принимать решения и претворять их в жизнь, в целях достижения положительного результата в служебной деятельности. Таким образом, к исполнению своих обязанностей и приказов старшего начальства военнослужащий должен подходить творчески, искать новые более эффективные способы выполнения поставленных задач, проявлять самостоятельность.

Однако как раз в армии, в отличие от обычной т.н. «гражданской жизни», практически все сферы жизнедеятельности военнослужащего весьма строго и скрупулёзно регламентированы. Здесь Уставами и приказами предписано, на сколько сантиметров поднимать ногу над землей во время шага, по какой форме докладывать начальнику и где при этом держать руку, на какой высоте вешать табличку на двери, что именно нужно знать перед построением и т.п. Как верно отмечается в юридической литературе, особенности метода военно-административного права заключаются в большей по сравнению с другими отраслями права детализации регулирования общественных отношений, связанных с функционированием военной организации государства. Нормы военно-административного права отличаются повышенной категоричностью требований, императивностью[7]. Поэтому творческий подход, инициатива в большинстве случаев – это отступление от шаблона, от принятых правил и требований руководящий документов. Естественно, ради достижения благой цели.

Так поощрение или наказание влечёт отступление от руководящего шаблона? С одной стороны, как было указано выше, военнослужащий обязан проявлять разумную инициативу, а значит и действовать самостоятельно, даже отступая от установленных правил, если это разумно и для пользы дела. С другой стороны, отступление от порядка и правил, установленных законодательством и приказами начальником – есть нарушение воинской дисциплины, за что военнослужащий может быть привлечён к ответственности (ст.ст. 1, 47 Дисциплинарного Устава ВС РФ).

Для лучшей иллюстрации противоречия рассмотрим его на примере:

Допустим, офицер-преподаватель в ходе проведения лекции отклонился от временных интервалов изложения вопросов лекции, изложенных в его плане проведения лекции (план утвержден старшим начальником и является для преподавателя руководящим документом). Отклонился преподаватель от плана сознательно, потому что почувствовал, что курсанты не усваивают излагаемый материал, и поэтому на его донесение требуется больше времени, требуется объяснять на примерах, «на пальцах», более доступным для курсантов языком. В итоге цель занятия была достигнута – обучаемые уяснили материал лекции, но проверяющий ход проведения занятия зафиксировал нарушение преподавателем плана лекции (в части отступления от временных интервалов на рассматриваемые вопросы лекции).

Формально здесь имеется нарушение, и за это руководитель занятия может быть даже привлечён к дисциплинарной ответственности (как говорится в известной военной поговорке «инициатива наказуема»). Но реально это нарушение (отступление от плана) совершено им во благо и имело положительное значение, поэтому за то же деяние военнослужащий может быть и поощрён.

Возможно, подумает читатель, вышеприведённая ситуация слишком мелкая и незначимая в масштабе Вооруженных Сил, и не зачем тратить время на её разбор, искать здесь юридические противоречия. Однако, во-первых, подобная ситуация возможна не только в военных вузах. Во всех воинских частях проходят плановые занятия по командирской подготовке и иным предметам обучения, везде при этом руководители занятия пишут планы проведения этих занятий и утверждают их у старших начальников. Везде исходя из активности и уровня подготовки обучаемых на изложение некоторых вопросов может быть затрачено чуть больше или чуть меньше времени, чем планировалось изначально.

Во-вторых, наверное, не в таком большом масштабе, но от этого не менее значимо применение разумной инициативы в боевых действиях, в ходе учений, при испытании новой техники и в тому подобных случаях. Примеры разумной инициативы в ходе войн и боевых действий – это и развитие наступления дальше запланированной точки, это и превышение установленной скорости движения на марше, и форсирование водных преград сходу, и приведение в повышенную степень боевой готовности без команды свыше, и т.п.

Военная наука к проявлению инициативы относит не только право начальников на местах самостоятельно выбирать способы для достижения поставленной сверху цели, но и в их праве и даже обязанности при известных условиях самостоятельно ставить частные задачи, вытекающие, конечно, из общей задачи, из основной идеи операции[8].

В-третьих, на примере отступления от плана занятия преподавателем автор хотел показать более важную тенденцию – отдание на усмотрение старшему начальнику вопроса о наказании или поощрении подчинённого за разумную инициативу, выразившуюся в отступлении от заранее утвержденного шаблона. Все три возможные варианта: а) поощрить, б) привлечь к дисциплинарной ответственности или в) вообще не поощрять и не наказывать – целиком зависят от усмотрения старшего начальника. Имеются основания и для наказания, и для поощрения инициатора. И в случае привлечения к дисциплинарной ответственности, даже за мелочное нарушение в виде отступления от плана, это повлияет и на объём денежного довольствия, и на карьеру военнослужащего.

На практике, конечно же, если старшему начальнику понравился результат, который получился от проявленной инициативы, то инициатор награждается. Если результат не понравился – инициатор может быть наказан. Таким образом, разумная инициатива оценивается по достигнутому результату (победителей не судят) и по субъективному усмотрению старшего начальника.

Однако, по мнению автора, оценивая правомерность действий инициативного сотрудника, в первую очередь, нужно оценивать собственно разумность его планов и обоснованность действий, а уже потом последствия этих действий. Ведь и разумные, рациональные действия могут привести к нежелательным последствиям, и наоборот, безрассудные действия могут приводить к победе и желаемому результату.

При таком подходе усматривается аналогия разумной инициативы и обоснованного риска. Напомним, что согласно ст. 41 Уголовного кодекса РФ:

1. Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам при обоснованном риске для достижения общественно полезной цели.

2. Риск признается обоснованным, если указанная цель не могла быть достигнута не связанными с риском действиями (бездействием) и лицо, допустившее риск, предприняло достаточные меры для предотвращения вреда.

3. Риск не признается обоснованным, если он заведомо был сопряжен с угрозой для жизни многих людей, с угрозой экологической катастрофы или общественного бедствия.

Схожесть разумной инициативы и обоснованного риска состоит в том, что лицо в обоих случаях преследует общественно полезную цель и в обоих случаях у лица нет уверенности в результате. Различия же заключаются в том, что норма статьи 41 УК РФ применяется лишь в случае наступления вреда охраняемым уголовным законом интересам в целях рассмотрения вопроса об освобождении от уголовной ответственности, а норма ст. 45 УВС ВС РФ – распространяется на более широкий спектр правоотношений, связанных не только с причинением вреда. И естественно положения Устава внутренней службы ВС РФ не могут вторгаться в сферу регламентации уголовно-правовых правоотношений.

Целесообразность риска определяется его полезностью (в результате действия с риском предполагается достижение общественно полезной цели) и его оправданностью, когда вероятность достижения положительного результата преобладает над вероятной неудачей, при отсутствии возможности достижения результата без риска. При этом используется как личный опыт рискующего, так и опыт других лиц, имеющиеся научные знания и рекомендации. Рискующий сознательно допускает наступление негативных последствий от действия с риском, следовательно, должен позаботиться о предотвращении возможного вреда. Принятию решения действовать с риском должна предшествовать оценка ситуации, выбор оптимального варианта достижения результата, выбор сил и средств, принятие мер по нейтрализации возможного отрицательного результата[9]. Полагаю, что приведённую логику можно распространить и на норму о разумной инициативе (ст. 45 УВС ВС РФ).

Одной из главных практических проблем современных военных структур, по мнению автора, является определение степени самостоятельности командиров и подчиненных в сфере алгоритмов и целей выполнения ими своих функций[10]. В современных реалиях действия подчинённых толкуются как правильные, если они соответствуют Уставам и приказам начальства.

Вместе с тем, жёсткая регламентация действий всех должностных лиц лишает их инициативы, т.к. все алгоритмы действий и так расписаны во всевозможных инструкциях и приказах. А всё, что не регламентировано инструкциями, по мнению многих начальников, надо либо запретить, либо «отложить в долгий ящик».

Думается, что полный отказ от инициативы из-за боязни совершить ошибку является рецептом застоя и стагнации. Если из иерархической системы, какой и является армия, уходят энергичные, самостоятельно мыслящие люди, способные брать на себя ответственность и совершенствовать ранее изданные правила, то чрезвычайно затруднительным становится любое развитие такой системы, любое её движение вперед.

Согласно пятого закона Паркинсона, если есть способ отложить принятие важного решения, настоящий чиновник всегда им воспользуется. Мелкий начальник в бюрократическом аппарате больше всего не любит брать на себя ответственность, иначе говоря, принимать решения, за которые его могли бы критиковать. Он старается избегать принятия любых решений, которые не сформулированы достаточно чётко его руководством. И если он сомневается, то обращается за принятием решения к вышестоящему начальнику, который в свою очередь сделает то же самое. В результате решение, которое нужно принять немедленно, де-факто долго не принимается, ожидая различных согласований. В ряде случаев описанная проволочка влечёт разрешение проблемы «само собой» и снимает с бюрократа необходимость принятия решения, и как следствие возможное наказание за неправильное решение, неполное решение, отсутствие доклада о нём и т.п.^[11]

Более того, к такому типу мышления привыкают и подчинённые, и начальники. Бюрократический порядок губительно действует на человеческие способности, убивая в молодых людях, попадающих в эту иерархию, энергию, широту взглядов, свежие силы, деятельные стремления, превращая их в процессе многолетнего восхождения по чиновной лестнице в лиц, не способных к принятию ответственных самостоятельных решений. Привыкшие к определённому способу приложения своих знаний, к рутине, безынициативные руководители оказываются беспомощными, когда сталкиваются с реальными проблемами, не поддающимися решению на основе предписанных, заранее известных правил. И если в мирное время последствия деятельности таких безынициативных руководителей практически не видны, то в военной обстановке они могут привести к поражению.

Вот как описывается современниками реализация такого положения дел на практике в армии Пруссии начала XIX века:

«Многие офицеры кирасирского полка, потеряв в атаке лошадей, так к остались пешими, потому что собственных запасных не оказалось под рукой, а садиться на казенных было строго воспрещено распоряжением мирного времени…

Командир одного из кавалерийских полков не осмелился отступить от указанного ему приказанием пункта ночлега, хотя таковой находился в тылу противника, где полку и пришлось капитулировать»^[12].

Российские великие полководцы понимали всю силу самостоятельности, инициативы, и принимали меры к тому, чтобы она могла проявляться в полной мере.

Так, в дополнительном пункте к Воинскому Уставу Пётр I в 1722 г. собственноручно написал: “Правда, может офицер, яко бы к оправданию своему, ответствовать, когда в том спрошен будет, что я чинил по Уставу Воинскому, однако же, то его оправдать не может хотя то и написано, ибо там порядки писаны, а времен и случаев нет того ради ему надлежит рассуждение иметь... Того ради сей пункт прилагается, дабы офицеры в таковых нужных случаях накрепко рассуждение делали, без чего обойтись невозможно, опасаясь жестокого наказания за нерассуждение”.

А.В. Суворов по этому же поводу высказался так: “Местный в его близости по обстоятельствам лучше судит, нежели отдалённый: он проникает в ежечасные перемены их течения и направляет свои поступки по правилам воинским. Я – право, должно влево – меня не слушать. Я велел вперёд, ты видишь – не иди вперёд”.

М.И. Кутузов в диспозиции для Бородинского сражения писал: “Не в состоянии будучи находиться во время сражения на всех пунктах, полагаюсь на известную опытность господ главнокомандующих и потому предоставляю им делать соображения действий на поражение неприятеля.”

Степень же проявления инициативы самим М.И. Кутузовым определяется тем, что он срывал на театре войны крепости, не испросив на то разрешения Государя, хотя последним в этом было отказано предшественнику Кутузова, и возвращал с полдороги войска, Высочайшим повелением направленные на другой театр войны, раз это было нужно для достижения поставленных конечных целей.

Пётр I недаром требовал, чтобы офицеры проявляли инициативу в бою, «чтоб каждый капитан и прочие офицеры каждой своей ротой командовали, а не на майора во всём смотрели…»^[13]. Следует полностью согласиться с первым Российским императором в том, что инициатива является органической составляющей профессионального роста служащего и прогресса всей организации.

Возвращаясь к главному вопросу настоящей статьи, ещё раз подчеркну, что тормозящее влияние бюрократии на армию проявляется в противоречии между жестким централизованным управлением с угрозой наказания за малейшее отступлении от Инструкции – с одной стороны и профессионализмом с разумной инициативой – с другой. Скованный жёсткими требованиями инструкций и регламентов, военнослужащий побоится проявлять даже очень разумную инициативу, боясь за это привлечения к ответственности, даже зная, что такая инициатива была бы на пользу делу. Указанную закономерность заметил ещё в начале ХХ в. австрийский философ и экономист Людвиг фон Мизес, который предостерегал, что “смирительная рубашка бюрократической организации парализует инициативу индивида”^[14].

Конечно, инициатива нужна не всегда и не везде. Уместность инициативы зависит от должности инициатора и от конкретной ситуации. Например, какого креатива руководитель должен ожидать от молодого водителя? И нужны ли вообще организации такого рода креатив и инициатива молодого водителя? Полагаю, что нет. Инициатива требуется больше от тех должностных лиц, которые должны принимать решения, руководить подчинёнными.

В старом Уставе внутренней службы ВС РФ[15] было указано, что она (инициатива) особенно необходима, когда полученный приказ не соответствует резко изменяющейся обстановке, а условия таковы, что своевременно получить новый приказ не имеется возможности. Современный Устав даже такой оговорки не содержит, что делает норму права о разумной инициативе ещё более непонятной и коррупциогенной.

Получается, что в самом положении Устава внутренней службы ВС РФ об обязанности военнослужащего проявлять разумную инициативу заложены целый сонм коррупциогенных факторов[16], как минимум:

- широта дискреционных полномочий;

- отсутствие или неполнота административных процедур;

- нормативные коллизии[17].

Подводя итог, полагаю целесообразным устранить указанные коррупциогенные факторы и конкретизировать нормы о проявлении разумной инициативы.

В эпоху быстрого развития вооружения и техники, скоротечности ведения войн, нельзя мыслить шаблонами и действовать только по одобрению старшего начальника. Американский политолог Уильям Линд по этому поводу высказал следующую мысль: "От командиров на всех уровнях ожидается, что они обеспечат результат, независимо от полученных ими приказов. Цель военного образования – развитие способности быстро оценивать сложившуюся обстановку, а не обучение точному выполнению всех процедур и решению задач "по уставу". Основной тип подготовки – учения в формате военной игры с посредником, без подробного сценария и заранее назначенного победителя, команда против команды, потому что такими методами можно хотя бы частично воспроизвести хаос реального поля боя. Военная культура третьего поколения (эры "манёвренной войны") ставит инициативу выше послушания начальству, терпимо относится к ошибкам, если только они не были результатом пассивности, и полагается на самодисциплину вместо навязанной сверху дисциплины, потому что только самодисциплина совместима с инициативой"[18].

Постоянный адрес данной публикации: