В конце XVIII в. в Великобритании развернулись масштабные общественно-политические дебаты о бедности - о ее природе, причинах и наиболее приемлемой государственной политике в отношении тех, кто попал в нужду. Революция во Франции и вовлечение Британии в "революционные войны", неурожайные 1794 - 1795 гг., повлекшие за собой высокие цены на хлеб и продукты первой необходимости, безработица среди ушедших в города крестьян и низкие заработки простых трудящихся - все это накаляло социальную обстановку. В условиях экономической и социальной нестабильности в английских и валлийских графствах выросли налоги на бедных, тяготившие не только состоятельных лендлордов и фермеров средней руки, но и простых прихожан, имевших землю в пользовании.

Дебаты о бедности и нищете строились вокруг двух противоположных точек зрения. На одном "дискуссионном полюсе" находились Джозеф Тауншенд, Томас Мальтус, Иеремия Вентам и их последователи. Они проповедовали принцип "личной обусловленности" бедности (люди сами виноваты в своей нищете) и считали, что любые налоговые отчисления в пользу неимущих приводят лишь к ухудшению положения последних, т.к. ставят их в ловушку зависимости от общественной щедрости. Сторонники этого подхода призывали государственных деятелей перестать помогать бедным и ориентировать последних на самопомощь. На другом полюсе располагались те, кто смотрел на проблему нищеты с общефилософских, гуманистических позиций. Уильям Годвин, Чарльз Холл, Уильям Хэззлитт писали, что бедные, одинокие, пожилые, немощные люди, которым нужна помощь, заслуживают ее, напротив, потому, что не виноваты в своей плачевной участи. Сторонников этого подхода объединяла критика в адрес последователей Тауншенда и Мальтуса, "морально-нравственный" уклон в аргументации и довольно абстрактные предложения относительно решения проблемы нищеты.

В этих дискуссиях выделялся трехтомный труд, опубликованный в 1797 г. английским аристократом Фредериком Мортоном Иденом. Полное название работы - "Положение бедных, или история трудящихся классов в Англии, со времени завоевания до настоящего времени, где, в частности, рассмотрены их домашнее хозяйство в плане питания, одежды, обогрева жилища, привычки, а также различные планы, которые время от времени предлагались и принимались для помощи бедным, вкупе с приходскими отчетами о функционировании работных домов и домов трудолюбия; а также состояние "дружественных обществ" и иных общественных организаций, в ряде сельскохозяйственных, коммерческих и промышленных районов. С обширным приложением, содержащим хронологические и компаративные таблицы по ценам на хлеб, продовольствие и иные товары, записку о бедных Шотландии, и многие оригинальные источники по вопросам национальной важности"¹.

Барлова Юлия Евгеньевна - кандидат исторических наук, доцент Ярославского государственного педагогического университета им. К. Д. Ушинского.

При относительной разработанности проблем истории английской экономической и социальной мысли в отечественной историографии, труд Идена практически не известен в России. За рубежом судьба книги тоже неоднозначна. С момента опубликования она часто цитировалась, в том числе "классиками" экономической мысли, но не получила широкой известности. Вплоть до выхода в 1997 г. сборника австралийского Института статистической информации, посвященного двухсотлетию опубликования работы Идена², на Западе также отсутствовали фундаментальные научные публикации как об этом труде, так и о его авторе.

Сэр Фредерик Мортон Идеи (18 июня 1766 г. - 14 ноября 1809 г.) все 43 года своей жизни прожил в Англии. Он принадлежал к старой аристократической семье. В числе его предков, родственников и потомков было много известных парламентариев, политических и общественных деятелей. Один из них - английский премьер-министр и выдающийся политик XX в. Энтони Идеи, который считал своего прапрадеда образцом для подражания и говорил, что "великолепная память и трудоспособность помогли ему сделать огромный вклад в социальную историю". Фредерик Мортон Идеи был старшим сыном Роберта Идена, губернатора тогда еще британской колонии Мэриленд в Северной Америке, и его жены Каролины Калверт. Дед Идена по материнской линии был собственником Мэриленда - он-то и назначил зятя губернатором. Но по окончании войны за независимость США Идены лишились всех своих владений в Америке - все было распродано среди американской элиты, и новые "хозяева жизни" не выплатили им ни цента. Поэтому в последней четверти XVIII в. Идены "не были очень богаты, но обладали достоинством, спокойствием, отличались трезвостью, были эстетичны и хорошо образованны"³. От отца Фредерик унаследовал лишь титул баронета и - традиционно для членов своей семьи - возможность получить гуманитарное образование в колледже церкви Христа в Оксфорде. В возрасте 21 года Идеи стал бакалавром, а через 2 года, в 1789 г., - магистром. В 1792 г. он женился на Анне Смит. Анна происходила из состоятельной семьи, к тому же она была редкой красавицей, о чем говорят не только воспоминания потомков, но и сохранившиеся портреты кисти знаменитых живописцев того времени - Ромни и Уинделстоуна. У Идена и Анны Смит родилось четверо сыновей; двое из них в XIX в. сделали успешную военную карьеру, один стал священником шотландской епископальной церкви, один - инженером-конструктором.

Труд своей жизни Идеи написал в возрасте 31 года. Он не стал единственной публикацией мыслителя. Иден активно интересовался вопросами демографии и страхования, периодически публикуя за свой счет эссе и памфлеты по этой проблематике. В последние годы жизни он занимался общественной деятельностью, внося в правительство и парламент предложения по улучшению жизни в городах. Одно из них - создание в Лондоне пожарных бригад, работающих на страховой основе (во Франции такие бригады работали уже давно). Но этот замысел Идена, как, впрочем, и ряд других его идей, был реализован уже после его смерти, четверть века спустя. В 1806 г. Иден сумел основать одну из первых британских страховых компаний акционерного типа - "The Globe Insurance Company", в здании которой он внезапно скончался в 1809 году.

Известно также, что Иден оставил после себя богатую библиотеку, значительную часть которой занимала литература о бедных и бедности. В разделе библиотечного каталога, озаглавленном им "Бедность", было 259 книг, тогда как в разделе "Кулинария, игры, спорт", то есть на темы, наиболее популярные в тогдашней аристократической среде, всего 39. Остались неопубликованными дневники Идена, которые он вел в течение всей жизни, ежедневно записывая погоду, все свои поездки и прогулки, места обедов и ужинов, разговоры с людьми. Судя по этим записям, о которых рассказывает один из его потомков, Иден часто возвращался домой далеко за полночь, много путешествовал по Англии и "редко проводил больше, чем две ночи, в одном месте". Характерно, что он ежедневно записывал и свои денежные расходы, что может служить косвенным доказательством стесненных материальных условий его семьи⁴.

Какие причины заставили аристократа взяться за исследование положения бедных в Англии и Уэльсе? Отвечая на этот вопрос, сам Иден подчеркивал, в первую очередь, ту сложную экономическую ситуацию 90-х гг. XVIII в., в которой оказалось английское население и которая обострила проблему нищеты. Но в то же время он был уверен, что такое обострение не было вызвано одним лишь "форс-мажором". "Я надеюсь не показаться парадоксальным, - пишет он в первом томе, - когда скажу, что взлет национального богатства в последние сорок лет произвел обратно пропорциональное

ухудшение положения бедных". Поэтому смыслом острых общественно-политических дебатов о нищете Идену виделся, прежде всего, поиск ответа на вопрос: как такая благонамеренная и хорошо продуманная система, коей считалось английское законодательство о бедных, не смогла принести тех результатов, которых от нее ждали ее разработчики? В условиях, когда "жизнь становилась все труднее, а целые семьи - более уязвимыми в экономическом плане" было очень важно, как считал Иден, "повысить качество аргументов", перейдя от теоретизирования о виновности или моральной деградации бедняков к "эмпирическому, то есть практическому, изучению условий их жизни"⁵.

Итак, в то время, как дискурс эпохи рассматривал проблему бедности с точки зрения "неадекватности" самих бедных, Иден, выражаясь его же языком, предпринял "действия по поиску фактов". Но изучение условий проживания трудящейся бедноты было очень сложной задачей. Во-первых, в конце XVIII в. в Британии еще не была проведена даже первая перепись населения, а Иден задался целью описать условия жизни бедняков в 181 приходе - то есть в более, чем 30 графствах Англии и Уэльса, включая их питание, одежду, занятия, налоги и поборы, количество питейных заведений в каждом приходе, и т.п. Во-вторых, как справедливо замечает автор предисловия к изданию труда Идена 1928 г., "в силу обстоятельств у аристократов редко имелись возможности или способности к исследованию этой проблемы; более того, у образованных классов зачастую налицо явное отторжение к проникновению в жизнь беднейших слоев"⁶.

В основу исследования были положены специально разработанные Иденом анкеты - "опросники, которыми он вооружил чрезвычайно способного человека", посылая его в поездки по приходам. Кто именно выполнял за Идена "полевую работу", достоверно не известно. Однако в его дневнике часто упоминается некий мистер Джонатан Ваучер - священник, написавший анонимный план по улучшению материального благосостояния графства Кумберленд на основе создания страхового банка графства, который Иден полностью воспроизвел в книге. Те немногие зарубежные исследователи, которые пытались выстроить биографию Идена, полагают, что Ваучер и был "посланником", собиравшим по приходам сведения о бедных. Что касается самих анкет, то за их основу Иден, по собственному признанию, взял "опросники сэра Джона Синклера, автора "Статистического доклада о Шотландии", и немного переработал их. Анкеты Идена содержали 21 вопрос для каждого прихода, в числе которых - число семей, уплачивающих налог на дом или окна, наличие и число сдаваемых в аренду многоквартирных домов, число гостиниц и питейных заведений в приходе, вопросы, связанные с поддержкой бедных в работных домах или за их пределами, число и состояние "дружественных обществ". Кроме анкет Иден разработал специальные таблицы для заполнения по результатам посещения приходов и изучения приходских книг: "таблицу меню в работном доме или доме призрения", "таблицу ежегодной смертности", "таблицы крещений, похорон, браков, налогов на бедных". Некоторые из таблиц он впоследствии включил в обширное Приложение к работе.

Труд "Положение бедных" состоит, как уже упоминалось, из трех томов. Первый том полностью посвящен истории британского законодательства о бедных и системы социальной помощи с XIV в. до современного Идену периода - конца XVIII столетия. Автор скрупулезно перечисляет все акты и статуты о бедных, принятые английским парламентом начиная с 1350 г., анализирует современные ему дискуссии о нищете. Второй том представляет собой практическую часть исследования - описание условий жизни трудящейся бедноты в каждом приходе с размышлениями, попытками обобщений и анализа. Наконец, в третьем томе Иден заканчивает описания по приходам и обобщает сведения по отдельным аспектам жизни бедноты в таблицах.

Пытаясь проследить историческую эволюцию британской системы организованной социальной помощи бедным, Иден выделяет три этапа в ее развитии. Первый этап, как он считает, начался в эпоху английской Реформации и продолжался до революции середины XVII века. Основной его целью было "подавление бродяжничества и преступности", а помощь нуждающимся и обеспечение их работой "находились на второстепенном месте". Согласно Идену, помощь бедным на этом этапе была вызвана необходимостью, а не жаждой милосердия, т.к. нищие и бродяги представляли явную угрозу обществу. С середины XVII в., по мнению Идена, начался "этап милосердия" - под этим понятием подразумевается активный сбор денег в пользу бедных - сначала на основе добровольных фондов, а позднее, поскольку "так и не удалось заставить людей открыть свои кошельки", в виде обязательного налога. Начало же XVIII в., как полагает исследователь, открыло "новую эру", когда "старая боязнь бродяг и попрошаек, отступивших от ценностей протестантизма, равно как и стремление к "милосер-

дию по-христиански", постепенно отмирали - по мере того, как ускоряющаяся индустриализация ставила задачи обеспечения работой тех, кто в ней нуждался, использования их труда с наибольшей эффективностью и создания для них сколь-либо приемлемых условий жизни"⁷.

Такая периодизация отнюдь не безупречна и вызывает ряд вопросов, прежде всего хронологического толка. Так, первые "жесткие" статуты о наказании бродяг и попрошаек в Англии принимались еще в XIV в., то есть до начала Реформации; "елизаветинские" же законы, утвердившие обязательный налог на бедных, были приняты в 1597 - 1601 гг., тогда как Идеи говорит об обязательном сборе налогов с середины XVII века. Можно предположить, что у человека, знавшего систему "изнутри" могла быть своя позиция, основанная на признании долгого периода, проходящего на практике от выхода закона в свет до начала его повсеместного применения.

Рассуждая о современной ему ситуации, Иден признает, что "старая система" помощи бедным в Британии стала давать сбой. Причиной этого ему видится нечеткость законодательства и недостаточный контроль за его исполнением. Даже налоги на бедных, пишет он, "во многих местностях не собирались в течение десятков лет после принятия елизаветинских законов". Нечеткость законов привела к коррупции и лоббированию определенных коммерческих интересов, а труд бедняков стал "разменной картой" в этой игре. "К сожалению наблюдатели (за исполнением законов о бедных - Ю. Б.), которые с течением времени превратились в администраторов, а не наблюдателей, сменяются каждый год, поэтому нет постоянных должностных лиц, которые были бы способны поддерживать традиции в политике в отношении бедных; следовательно - один год бедняк трудится на льняном предприятии, на следующий год его переводят на шерстяное (в зависимости от чьих-то интересов)" ⁸.

Иден выделял три класса бедствующих людей: неспособные к работе, "трудолюбивые и работающие" (трудящаяся беднота) и ленивые. Эта классификация несколько отличалась от общепризнанной. Протестантизм утвердил, согласно знаменитому исследователю М. Фуко, "новый тип социальной чувствительности", воспринимавший бедность как знак божьей кары, и, следуя этой традиции, британский общественно-политический дискурс делил бедняков не на три, а на две группы - хороших (которые терпят и работают) и дурных (которые просят о помощи, пытаясь изменить свою участь)⁹. Иден же обращает внимание на то, что неработающий бедняк может быть не только ленив, но также стар, болен, немощен.

Как явствует из заглавия книги, особое внимание Иден уделял классу "трудящейся бедноты". Логика его исследования основана на последовательном рассмотрении т.н. "закрытого" и "открытого" призрения трудящихся бедняков. Первое подразумевало помощь бедным при условии их изоляции в специальных закрытых учреждениях - домах призрения или работных домах. Второй тип социальной помощи предполагал помощь бедным "на дому".

Вопрос о работных домах занимает в книге Идена очень много места. Это отчасти корректирует наши традиционные представления о том, что система работных домов в Англии утвердилась лишь после реформы 1834 года. Как свидетельствуют наблюдения Идена, в основном во всех английских приходах в XVIII в. были работные дома. Однако существовали и исключения. В ряде городов и деревень, по его сведениям, жители предпочитали оказывать помощь нуждающимся на дому, не разбираясь, достойны ли они, и выплачивать им за счет прихода еженедельное пособие. Так было, например, в относительно богатом городке Троубридж с населением 7 тыс. человек. Там же, где работные дома существовали, население часто сопротивлялось помещению "своих" бедняков в условия "суровой дисциплины". Иден приводит длинный список приходов, в которых к работным домам "относились со страхом"; он пишет, что только в одном приходе работный дом был назван "желанным местом" ¹⁰.

Пытаясь объяснить это, автор ссылается на разговоры с приходскими чиновниками и свою переписку с ними. Так, в Хескете и Мэйдстоуне рассказали о похожей процедуре оказания социальной помощи. Каждый месяц на собрании прихода нуждающиеся просили о помощи, и решением чиновников определялся объем последней. Если предложенная помощь не устраивала бедняка, его отправляли в работный дом, а этой альтернативы многие стремились избегать. В Портсмуте, где количество прошений было велико, приходское начальство настояло на том, чтобы все просящие помещались в работный дом, "и таким образом снизило расходы на содержание бедных" - ведь "осознание, что тебя смешают с пестрой толпой нищих,... отталкивало многих бедняков от подачи прошения" ¹¹.

Опросив большое количество людей (пусть через представителя), Иден делает вывод, что угнетенные семьи предпочитали голодать среди своих друзей и соседей в родной деревне, нежели быть накормленными и одетыми в доме призрения - "пристанище, - по словам одного жителя Кумберленда, - толпы идиотов и бродяг". В другом месте он высказывает уже собственное мнение, в котором ставит под сомнение целесообразность существовавшего в XVIII в. применения системы работных домов: "если наши симпатии - со скромными бедными, вынужденными принимать эти условия, то что говорить о множестве жен и детей ополченцев и солдат, сражавшихся за свою страну? Многим из них никогда не понадобилась бы помощь, если бы их мужья и отцы не погибли. Но для них правительство не предлагает ничего, кроме отношения, такого же, как к вонючему, кишащему паразитами бродяге, представшему перед дверью работного дома"¹².

Иден делает вывод о том, что общепризнанные нормы навязывали бедняку социальный стыд: лучше быть скромным бедным, чем просить приход о помощи. С помощью такого "манипулирования сознанием" работные дома подспудно использовались для уменьшения расходов на бедных, которых "отталкивали" от подачи прошений о помощи и побуждали работать на себя.

Однако была, по мнению Идена, еще одна причина нежелания бедняков идти в работный дом - плохие условия в таких учреждениях. Он приводит свидетельства антисанитарии, отсутствия кроватей, одеял и простыней в спальнях. Во многих работных домах в этом, как считает Иден, были виноваты сами обитатели: например, там, где разрешалось выносить еду из общей столовой в спальни, бедняки хранили ее без соблюдения надлежащих условий, или же продавали за пределами работного дома, а иногда обменивали на пиво или крепкий алкоголь¹³.

По мнению Идена, многое в работном доме зависело от управляющего, от которого требовалось "доброжелательное и доброе руководство". Обращает на себя внимание то, что Иден не считал единственным требованием к управляющему его административные навыки. Кроме них, по его убеждению, должны были присутствовать человеческие качества и способность симпатизировать бедным.

Те бедняки, которые жили за пределами домов призрения или работных домов, именуются в труде Идена "независимыми бедными". Автор описывает их жилье, доходы, питание, одежду и т.д. В таких описаниях часто встречаются слова "страдание", "жалкий", "нужда". В местечках Кендалл, Бэнберри, Кокерингтон бедные жили "в хижинах с печатью нужды", находившихся в "очень жалком состоянии": по большей части это были "очень маленькие домишки, сделанные из глины, с соломенными крышами". На Восточном побережье Йоркшира также преобладали "жалкие лачуги-сарайчики, построенные из грязи и соломы". Иден пытается, обобщив данные, сравнить дома бедных в разных районах страны, констатируя при этом, что на юге Англии бедняки "в своих домишках более чистоплотны"¹⁴.

Почти во всех графствах и приходах Иден отмечает скудность питания бедняков, хотя важно учитывать, что исследование проводилось, а работа писалась в годы неурожая, когда ситуация традиционно становилась хуже. В Экклсфилде, например, жители питались листьями крапивы, которые варили в воде, добавляя в них, при возможности, соль и перец. Городок Престайн поразил наблюдателя Идена тем, что некоторые из нуждающихся, просивших приходсую администрацию о помощи по бедности, в буквальном смысле падали с голода. Основным продуктом потребления для простого люда, помимо хлеба, Иден называет картофель. Показательно, что он не был согласен с экономистами своего времени, рекомендовавшими картофель как замену хлеба в условиях высоких цен на зерно: "Натуралисты времен королевы Анны, - иронизирует на эту тему Иден, - были бы потрясены, услышав, что министерство сельского хозяйства упоминает как открытие величайшей важности то, что картофель и вода могут составить полноценный рацион человека!" ¹⁵.

В то же время интересен отрывок из второй главы второго тома, в котором Иден пишет о различиях в питании и одежде бедняков юга и севера Англии и о том, как эти различия можно использовать для улучшения качества жизни бедняков. "Беды бедняков, - предполагает Иден, - во многом происходят и оттого, что они или по невежеству, или согласно общим обычаям или предрассудкам, остаются приверженными древним и неадекватным обычаям одеваться, питаться и распоряжаться частными средствами... Можно попытаться... снабдить бедняков способами сокращения их расходов, без уменьшения уровня комфорта". В подтверждение своих слов Иден пишет о "разных способах приготовления еды" на севере и юге. "На Юге беднейшие трудящиеся привыкли к монотонной

пище из сухого хлеба и сыра в течение всей недели... Если трудящийся достаточно богат, чтобы позволить себе мясо раз в неделю, он обычно жарит его, а если неподалеку есть пекарня - несет туда для запекания, и даже если он варит его, то и не думает сделать из него суп, который будет более питательным. На севере же Англии, в Шотландии и Уэльсе, беднейшие трудящиеся награждают себя разнообразными блюдами, незнакомыми южанам". Одним из таких блюд Идеи называет "пудинг быстрого приготовления из овсяной муки, воды и соли, достаточный для насыщения двух человек. Он подается с небольшим количеством молока или пива, или же с кусочком масла посредине, или с каплей патоки. Цена его не превысит двух пенсов". Среди экономичных "кулинарных находок" бедняков севера автор также отмечает "огромное множество дешевых и питательных супов, которые готовятся с ячменем или ячменным хлебом". Однако стоит отметить, что Иден не испытывал особого оптимизма по поводу прививания южанам северных обычаев питания: "дешевизна топлива, - пишет он, - может быть одной из причин, почему на Севере крестьянское меню разнообразнее и богаче на горячую пищу... На юге даже воскресное горячее блюдо часто готовится в пекарне, а в остальные дни пища бедняков основана на хлебе, покупаемом там же"¹⁶.

Различия замечены Иденом и в одежде бедняков. "В срединных и южных районах трудящийся обычно покупает значительную часть своей одежды у лавочника. Вблизи крупных городов рабочий люд редко приобретает новую одежду; они носят уцененные пальто, предметы секонд-хенд. Их жены редко что-то шьют, разве что для маленьких детей. На севере, наоборот, все, что носится, шьется дома, за исключением головных уборов и обуви. Иногда черная и белая шерстяные нити смешиваются при прядении, и в этом случае ткань, сделанная из этой пряжи, не нуждается в покраске. Там, правда, тоже есть бедные, которые не могут себе позволить даже прялку купить, и для них есть лавочки с одеждой - но по ценам, более низким, чем могут быть затрачены на изготовление одежды на дому; однако самошитая одежда все же теплее и служит дольше" ¹⁷.

Любопытны размышления Идена, касающиеся угнетенного положения женщин в бедных семьях как одного из препятствий к улучшению бедняками своего благосостояния. "Если право каждого труженика распоряжаться результатами своего труда считать главным стимулом к усердию, то (неудивительно), что в условиях, когда женщина не имеет права распоряжаться собственностью, она так мало вкладывает в фонд, предназначенный для содержания семьи... Есть немало примеров, когда у тупого, пьющего и ленивого мужика - умная и трудолюбивая жена, у которой могут быть и возможности, и способности зарабатывать достаточно много, чтобы прокормить детей. Но ее пугает труд, из твердой уверенности в том, что ее супруг отберет у нее даже самую малую толику того, что она заработала, но не смогла утаить от него..."¹⁸. Учитывая, что идеи феминизма в эпоху Идена только зарождались, эти мысли можно считать довольно смелыми для своего времени.

Обширное пространство в конце третьего тома "Положения бедных" занимают таблицы с перечислением профессий бедняков и их семейных доходов. Список профессий, носителей которых Иден относит к бедствующим людям, интересен как сам по себе, так и в свете преобладавшего в ту эпоху мнения о том, что "беден тот, кто не хочет работать". К нуждающимся слоям Иден причисляет представителей таких трудовых профессий, как рабочие доков, различного рода сельскохозяйственные рабочие, шахтеры, каменщики, ткачи, бондари, садовники, портные, "держатели лошадей на постоялом дворе", конюхи, приходские казначеи; встречаются в таблице, правда, и необычные для нас роды занятий - например, "изготовитель оправ для очков"; также в числе нуждающихся в таблицах упоминаются "вдовы" или просто "женщины".

В конце XVIII в. считали, что в Британии слишком высок процент населения, зависящего от организованного милосердия. "Это общество, - писал, например, граф Алексис де Токвиль, - лечит беды, которые в других местах не замечают... В иных странах, где большинство населения плохо одето, живет в плохих условиях, плохо питается, разве кто задумается о чистых одеждах, о здоровой пище, о комфортном жилье для бедных? Большинство же англичан, имея все это сами, считают отсутствие этого пугающим бедствием"¹⁹. Этому панегирику плохо соответствовали цифры, приводимые Иденом. Например, приходской казначей в Брэдфорде-на-Эйвоне зарабатывал в год 64 фунта стерлингов, хлеб же обходился его семье в 39 фунтов, так что, по словам самого казначея, на одежду его семье уже не хватало. Приведенные в таблице профессии приносили доход, в среднем половина которого уходила на еду. Но были и такие трудящиеся семьи, которые получали в неделю 8 или 9 шиллингов (по грубым подсчетам, в год это около 22 фунтов), то есть они "ходили полуголодные и полуодетые"²⁰.

Общий вывод, к которому можно прийти, проанализировав приведенную Иденом статистику, заключается в том, что в целом на питание (в основном на хлеб) уходило до 75% доходов семей, которые могли быть причислены к категории нуждающихся, а иногда и больше.

Какова же позиция автора, проделавшего колоссальную исследовательскую работу, по вопросу о том, что следует делать государству и обществу для бедных? Показательно, что в труде "Положение бедных" нет специального раздела, посвященного каким-либо рекомендациям на эту тему. Какую-либо информацию об этом можно получить, лишь проанализировав и обобщив позицию Идена по частным вопросам и рассмотрев ее вкупе с его общественной деятельностью.

С большой долей условности можно выделить три направления, в которых, судя по всему, Фредерику Мортону Идену виделось решение проблем нищеты: 1) усовершенствование и детализация законодательной базы, обеспечивавшей функционирование системы социальной помощи; 2) повышение эффективности и жизнеспособности семьи как ячейки общества (например, "оптимизация потребления"); 3) сведение к минимуму рисков попадания в крайнюю нужду с помощью страхования и т.н. "дружественных обществ" - добровольных институтов, создаваемых потенциально уязвимыми группами для самозащиты путем распределения рисков в своем кругу.

Под первым направлением следует понимать периодические высказывания Идена по вопросам законодательства о бедных, нашедшие отражение и в рассуждениях о современной ему законодательной системе. Так, во втором томе книги он пишет о необходимости законодательного закрепления индексации заработной платы в соответствии с повышением цен на продовольствие и продукты первой необходимости²¹. Судя по эмоциональной окрашенности описаний английских работных домов, Иден не был сторонником набиравшей популярность идеи отказа от "открытого призрения" и замены его системой работных домов. В то же время он поддержал план, предложенный в 1753 г. Генри Филдингом для работных домов Миддлэссекса (несмотря на то, что этот план провалился уже в палате общин). Суть плана заключалась в четком законодательном оговаривании таких позиций, как часы отдыха, работы, перерывы; в унификации процедуры назначения чиновников, детализации полномочий управляющего, наказаний за незначительные проступки, а также во введении четких трудовых инструкций для всех трудовых отраслей. Публично соглашаясь с Филдингом, Иден аргументирует свою позицию тем, что "Елизаветинские законы предписали трудоустраивать бедных, но не сказали, как конкретно это делать"²².

Под "оптимизацией потребления" Иден понимал, в частности, замену "расточительной" диеты юга на более экономные методы готовки и потребления, бытовавшие на севере. Он занимал интересную общественную должность председателя "комитета Супового дома" (созданного им же), целью которого было приготовление большого объема вкусных и питательных супов, которые продавались нуждающимся по очень скромным ценам²³.

Третьему из перечисленных направлений Иден уделял наибольшее внимание. В самой работе присутствует много рассуждений и размышлений об уязвимости бедного человека перед потенциальными ударами судьбы. В частности, Иден считал, что накопленное богатство служит своеобразной "гарантией от неожиданностей", т.к. богатый человек даже после внезапного удара судьбы редко лишается всех жизненно необходимых вещей и удобств моментально; у него есть накопления и связи, которые могут помочь. У бедного же трудящегося - все наоборот: неурожай, возраст или случай могут лишить его работы, и у него не будет подстраховки. Преимущество богатства, таким образом, в том, что оно защищает от неуверенности. Уязвимость же бедных происходит от их незащищенности от случайных событий, которые снижают способность зарабатывать на средства к существованию и не контролируются ими²⁴.

В другом месте Иден пишет, что те, кто социально уязвим, выиграют больше, если их "наделить правом и побудить к организации своей защиты, уменьшая тем самым риски попадания в бедственное положение и обеспечивая минимально адекватную сеть социальной безопасности в периоды нужды". Такую защиту он видел в функционировании "дружественных обществ", которые "воплощают в себе одну из известнейших политических максим, а именно - что путем участия многих можно помочь одному", и гарантируют трудолюбивому человеку некий фонд из излишков, или части излишков его труда, который поддержит его в периоды неспособности трудиться"²⁵.

"Дружественные общества" не были детищем Идена. Это были добровольные организации, функционировавшие как своеобразные страховые конторы, в которые бедняки вносили появлявши-

еся излишки, формируя своеобразный фонд, из которого оказывалась помощь членам общества, попавшим в нужду. Они существовали (правда, судя по статистике Идена, не в большом количестве) во многих графствах. В 1793 г. британский парламент даже обсуждал акт о поощрении помощи от "дружественных обществ" - т.н. "Акт мистера Роуза". Идеи был горячим сторонником этой идеи. Оставшаяся в семейном архиве корреспонденция свидетельствует, что в 1798 г. он, пользуясь родственными связям в окружении премьер-министра У. Питта-младшего, представил последнему собственные соображения относительно билля "о лучшей поддержке и содержанию бедняков", в основе которого лежала идея "школ трудолюбия" для детей и нищих. Идеи противопоставлял плану Питта именно "дружественные общества" - как методы поддержки бедняков, "не зависящие от капризов чиновников и парламента". Помимо расширения и увеличения числа "дружественных обществ", Идеи предлагал ряд других частных мер похожего характера, как, например, создание "страховых банков графств" и иных добровольных страховых обществ для бедняков²⁶.

Таким образом, сэр Фредерик Мортон Иден поддерживал идею самопомощи, весьма популярную в Англии XVIII - первой половины XIX века. Однако у Идена эта идея является лишь частью комплекса действий по поддержке бедных: по его мнению, она могла быть осуществима не в чистом виде, сама по себе, а только при систематической и организованной помощи со стороны более образованных, обеспеченных и наделенных властью членов общества.

Труд Идена не получил широкой известности, несмотря на то, что на него ссылались даже те мыслители-классики, которые были прямо противоположны по своим убеждениям. Цитаты из "Положения бедных" присутствуют в виде аргументов и в знаменитом "Опыте о законах народонаселения" Томаса Мальтуса, и в "Капитале" Карла Маркса, демонстрировавших одинаковое уважение к Идену и одинаково избирательно цитировавших его. Мальтус, напомним, был сторонником идеи запрета на "избыточное размножение" бедных, так как число последних растет гораздо быстрее, чем средства их содержания. Но "работу сэра Идена о бедных" он называл "горой достоверной информации обо всем, что касается цен и труда!" ²⁷. Маркс, констатировавший неизбежность "классовой борьбы" угнетенных и эксплуатируемых слоев, считал Идена "единственным учеником Адама Смита, сумевшим создать книгу, имеющую хоть какое-то значение"²⁸, и не раз приводил его слова о том, что "владельцы производной собственности...имеют свои преимущества не благодаря каким-то выдающимся способностям, ...но по большей части, благодаря трудам других"²⁹.

Однако Иден был одинаково далек и от мальтузианства, и от марксизма; он не предлагал никакого "золотого правила", и его подход - "осмыслить бедность как данность и найти решения, которые...уменьшили бы уязвимость индивида или семьи перед лицом финансовых трудностей", - был характерен, скорее, для социального эмпирика. Можно согласиться с теми исследователями, которые называют Идена "предшественником социального эмпиризма" Бута и Раунтри³⁰. В XVIII и XIX вв. такой подход не был востребован и не мог быть должным образом оценен.

Первые попытки научного изучения работы Идена появились в первой половине - середине XX века. Среди них следует отметить работу знаменитого австрийского экономиста Йозефа Шумпетера "История экономического анализа". Автор впервые уделил внимание "Положению бедных" как серьезному научному исследованию, поместив его в контекст развенчивания мифов и предрассудков XVIII в. относительно природы бедности, слишком превалировавших, по мнению исследователя, в современном Идену обществе³¹. В 1960-х гг. австралийский историк Дж. Пойнтер в работе "Общество и пауперизм. Английские идеи о помощи бедным, 1795 - 1834", по сути, оспорил Шумпетера, поставив вопрос о глубине и оригинальности мыслей Идена. Иден, как писал Пойнтер, "имеет наименьшее значение как теоретик, по крайней мере, по сравнению с Мальтусом или Бентамом. Как и многие менее известные писатели его времени, он выражается современными ему стереотипами, страдая от недостатка оригинальности. Его общие взгляды на политическую экономию, как и моральные соображения о самопомощи, были очень характерны, типичны для его времени"³². В замечании Пойнтера есть доля истины. Однако сам Иден не претендовал на теоретическую ценность своего труда, считая себя "тем чернорабочим, без которого здание экономического и социального знания не может быть построено". Более того, в одном из своих высказываний он писал: "На многие вопросы, как мне кажется, нельзя полностью и удовлетворительно ответить, пока не изложены многочисленные мельчайшие обстоятельства, на которые редко обращалось должное внимание в убедительных и остроумных, но недостаточно целостных размышлениях некоторых чисто теоретических резонеров"³³.

Пересмотр научного наследия Идена начался в 1997 г. в связи с двухсотлетием выхода в свет его книги. Авторы юбилейного сборника, в частности, впервые опубликовали доклад одного из потомков Идена, поделившегося материалами из неопубликованной корреспонденции, дневников, семейных архивов, а также ряд тематических статей, посвященных частным аспектам труда "Положение бедных".

Не вызывает сомнений, что продолжение научного изучения той огромной работы, которую проделал более двух веков назад Фредерик Мортон Идеи, может быть интересно не только историкам статистики, но и социальным историкам, исследователям культуры повседневности, историкам-компаративистам и пр. - тем более, что в настоящей статье затронуты далеко не все аспекты книги. Опыт исследователя XVIII в., анализировавшего проблемы нищеты не только с позиций элиты, налогоплательщиков или администраторов, которых эти проблемы начинали беспокоить, но и с позиций самих бедных, имеет уникальную и неоспоримую научную ценность.

Примечания

1. EDEN F. M. The State of the Poor. London. 1928, The title page.

2. PYATT F. G., WARD M. Identifying the Poor. Papers on Measuring Poverty to Celebrate the Bicentenary of the Publication on 1797 of "The State of the Poor" by Sir Frederic Morton Eden. 1999.

3. Ibid., р. 12.

4. Ibid., р. 14.

5. EDEN F. M. Op. cit" р. 24.

6. ROGERS A. P. L. An Introduction to: F. M. Eden. The State of the Poor. L. 1928, р. XV.

7. EDEN F. M. Op. cit., р. 26 - 36.

8. Ibid., р. 25, 52.

9. ФУКО М. История безумия в классическую эпоху. СПб. 1997.

10. EDEN F. M. Op. cit., р. 191.

11. Ibid., р. 52, 158, 197.

12. Ibid., р. 150.

13. Ibid., р. 360.

14. Ibid., р. 120, 231, 280, 333.

15. Ibid., р. 353, 374, 512.

16. Ibid., р. 402 - 403.

17. Ibidem.

18. Цит по: PYATT F. G. and WARD M. Op. cit., р. 89.

19. Цит. по: SLACK P. Poverty and Policy in Tudor and Stuart England. L. 1993, р. 5.

20. EDEN F. M. Op. cit, р. 344.

21. Ibid, р. 124.

22. Ibid, р. 51.

23. PYATT F. G. and WARD M. Op. cit. р. 23.

24. Ibidem.

25. Ibid, р. 94.

26. Ibid, р. 85.

27. Цит. по: STONE M. Sir Frederick Morton Eden. Statisticians of the Centuries. Springer. New York. 2001, р. 115 - 118.

28. STONE M. Policies for Poverty from an Analytical Aristocrat. Identifying the Poor. Papers on Measuring Poverty to Celebrate the Bicentenary of the Publication on 1797 of "The State of the Poor" by Sir Frederic Morton Eden. 1999, р. 86 - 107.

29. Ibidem.

30. PYATT F. G. and Ward M. Op. cit., р. 17.

31. ШУМПЕТЕР Й. История экономического анализа. СПб. 2004.

32. POYNTER J. R. Society and Pauperism. English ideas on Poor relief (1795 - 1834). Melbourne University Press. 1969, р. 17.

33. Цит. по: STONE R. Some British Empiricists in the Social Sciences 1650 - 1900. Cambridge University Press. New York. 1997, р. 99.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Ю. Е. Барлова:

Комментарии: