Libmonster ID: BY-1216
Автор(ы) публикации: О. Л. ШАХНАЗАРОВ

Святая Русь и Советская Россия - мечта и ее воплощение. Для этого потребовались 250 лет явного и тайного, кровавого и бескровного, идеологического, экономического и политического противоборства двух идеологических течений в русском православии. Ее созидатели были движимы верой в новый мир, богоизбранность и бессословность русского народа. Созданное их усилиями теократическое общество - явление, несомненно, национальное, но его слагаемые в разных компонентах наблюдались и в истории других европейских народов. Глубинные причины специфического сочетания элементов учения и практики христианства являются предметом философии истории и заслуживают отдельной публикации. Данная статья - попытка системного взгляда на событийный аспект проблемы.

Земной рай. Трудно определить, чьими конкретно стараниями в сознании современников укоренилось искаженное представление о завершающей главе Библии - предсказании Святого Иоанна Богослова о конце света. Он поведал о грядущем конце падшего мира, а не о прекращении жизни на Земле. Вера в новый земной мир истинных христиан или, как его еще называют, хилиализм, отличительная черта Откровения (Апокалипсиса), вызывала не меньше разномыслии, чем предсказания о втором пришествии Спасителя. В дилемме Парусин (загробного мира) и хилиализма Православная и Католическая церкви предпочли блаженство Парусин. Не всем их прихожанам и не всем другим христианским церквям этот выбор казался верным.

Когда христианство на землях, ставших современной Россией, еще только насаждалось, медленно и мучительно преодолевая сопротивление не желавших расставаться с языческой вольницей людей, Западная церковь, лишив прихожан возможности самостоятельно читать Библию, обсуждение этого вопроса локализовала монастырями нищенствующих инквизиторов, которые, подчиняясь воле папы, не могли перевести ее в плоскость практических действий. Видимо, поэтому наиболее дальновидные из них устремили свой взор на русский Север, где тяга к христианскому знанию к концу XV в. была уже достаточно высокой и где Библия готовилась не для клира, а для мира.

Первый полный библейский кодекс был составлен на новгородском подворье Геннадия, но как выяснилось много позже, не всегда с греческих


Шахназаров Олег Львович - кандидат исторических наук, директор Компании социальных технологий и эскпертизы (СОТЭКО).

стр. 58


оригиналов. В 1792 г. факт перевода отдельных книг с латинской Библии (Вульгаты) привлек внимание Иосифа Добровского. В 1885 г. был осуществлен детальный анализ Геннадиевской Библии в целом, в том числе и ее "латинских" частей. В XX в. к теме вернулись вновь. Комментаторы разделились во мнениях: одни видели в деятельности Геннадия пропаганду католицизма, другие - борьбу с еретическим рационализмом "жидовствующих"1 . Некоторые из участников многовековой дискуссии отмечали связь работы над русской Библией с зарождением идеи "Москва - третий Рим", но мысль не ушла далее увязки новгородских усилий со стремлениями к объединению Руси. Этим глубина не исчерпывалась.

Собравшихся вокруг Геннадия людей называют "литературным кружком". На самом деле, их следовало бы почтительно величать стратегами, которые своими мыслями и делами предвосхитили политическую историю России. По их инициативе русским впервые стала известна апокалиптическая часть Нового Завета. Известный исследователь старообрядчества С. Зеньковский отмечал, что идея тысячелетнего Божьего Царства на земле не была чужда и православной Византии, но ее распространению Европа обязана францисканцам, называвшим это тысячелетие веком свободы. На этом основании он предположил, что и в Россию ее принесли они. Недавние исследования позволили уточнить, что рукопись толкового Апокалипсиса из Соловецкого собрания, судя по оставленному на полях автографу переводчика, была выполнена в 1493 г. доминиканцем Вениамином, пришедшим в Новгород из Эммаусского монастыря2 . Роль доминиканцев в формировании русского общественного сознания одним Вениамином не ограничивалась. Основатели старообрядчества увлекались сочинениями Максима Грека. Образование он получил во Флоренции, в доминиканском монастыре, настоятелем которого был знаменитый Иероним Савонарола. Многое от духа неукротимого доминиканца, сожженного на костре за обличение распущенности пап и духовенства было в писаниях Максима, развивавшего на Руси библейские идеи праведности бедности3 .

Около четырех веков, из которых 250 лет велись религиозные войны между официальным православием и староверием, прошло, прежде чем в единый узел оказались завязанными все мыслимые и немыслимые предпосылки для реализации вековых чаяний. Перечислим их. Закон Божий передавался людям через людей. Считается, что у Библии 40 авторов и до Христа её писали 16 веков. Христос был человеком. Евангелие писалось разными людьми в разное время, включая человека, который Христа и не видел, но считается, что это не важно, поскольку Бог сам выбирает, через кого передать слово Свое. Тексты Нового Завета отбирались, редактировались и утверждались людьми тоже веками. Все это, если и не предполагает, то и не исключает того, что работа могла быть продолжена...

Принципиальные положения Нового Завета, который для христиан является наиболее значимой частью Библии, имеют перекрестные ссылки. Сказанное одними, уточняется, дополняется, приводится в соответствие с земными реалиями другими. Только в Апокалипсисе содержатся утверждения о 1000-летнем Царстве Христовом на земле (Откр. 11, 15; 20, 3). Свидетельство представляет собой изобилующую символами аллегорию. Для приложимости Апокалипсиса к человеческой жизни сами собой напрашивались тексты, уточняющие и раскрывающие его смысл, как это имеет место в остальной части Библии.

Наступление земного царства справедливости связывается со вторым пришествием Спасителя. Немногие главы Библии вызывали и вызывают больше разногласий, чем соответствующие свидетельства Матфея 24, Марка 13 и Луки 21. В некоторых толкованиях и исследованиях XIX-XX веков высказывались мнения, что а) Иисус никогда не говорил записанного в Евангелиях, б) его высказывания были искажены, в) его предсказания не сбылись. Так или иначе, за прошедшие тысячелетия многие претендовали на эту роль, но так и не были признаны. Место оставалось вакантным.

стр. 59


Согласно благовествованию, признаками второго пришествия Спасителя будут гонения на христиан, начало войны, когда народ восстанет на народ и царство на царство, люди будут умирать от голода, произойдет землетрясение, появятся ложные мессии, пройдет вселенская проповедь благой вести о Царстве свободы и антихрист будет повержен. Исторические события не раз позволяли христианам утверждать о наступлении предсказанных событий. В первый раз - уже через 33 года, когда римляне воевали с зелотами. Для староверов отсчет начался с 1667 года. С той поры они - "истинные христиане" - были ненавидимы и гонимы. В 1914 г. разразилась самая кровавая за всю предшествующую историю христианства война. На европейские народы обрушились невиданные по масштабам бедствия, включая голод и болезни. Антихрист - дом Романовых - был повержен. Все пророчества совпали, за исключением землетрясения, которого в центральной и северной России вряд ли кто ожидал.

Ложные мессии из числа пришедших к власти в феврале 1917 г. Белокриницких политиков неожиданно объявили войну Советам. Эсдеки оценили ситуацию верно. В статье "Что нам нужно?", Сталин писал, что "победив царя, они не захотели взять власть в свои руки... ведомые дурными пастырями"4 , имея в виду остановившуюся в нерешительности старообрядческую верхушку, которая, в самом деле, не имела никакой иной программы кроме единой для всех староверов - свержение дома Романовых. Иначе говоря, время пришло, и Спаситель должен был появиться.

По России распространялась благая весть о близости Царства свободы. Вот, например, как об этом в 1916 г., обращаясь к соверующим с проповедью, говорил старообрядческий епископ Михаил: "В дерзкой общей молитве к Господу мы можем свести Его в мир и нашу душу и увидим Его Вечно Живым. И воскреснем для жизни. Возможно ли это? Да, было же возможно в Иеросалимской общине, в катакомбах - везде, где жила его любовь. И не пора ли проснуться в такие дни, как время великого распятия народов? Пусть время воскресения не пришло для всех: для многих пришло. Многие готовы увидеть Воскресшего и соединиться с Ним. Только мысль и воля людей к восстанию связаны влиянием демонической мысли язычествующего мира. Воскресни, Боже, и воскреси нас! Сие буди. Буди"5 . Десятки миллионов староверов так страстно и так долго ждали этого часа, что он "не для всех, но для многих" наступил.

Староверы знали, что произойдет, но не знали как. Ленинская теория социализма в отдельной стране дала верующим ключ к пониманию пророчества, наполнила его конкретным, понятным содержанием, как это делали святые апостолы, разъясняя людям смысл учения Христа. Как и Христа оценили Ленина не сразу. Было время, когда старовер М. И. Калинин даже подозревал его в сотрудничестве с охранкой. И все-таки признание пришло. В ночь "Его" кончины с 21-го на 22-е января 1924 г. ЦК РКП(б) принял обращение к партии, в которое, вперемежку с обычными для эсдеков выражениями, вплетены евангельские свидетельства о том, что "Он" возвестил рождение нового мира, и что крепость веры делала "Его" способным двигать горами. В траурном номере "Известий" были опубликованы два некролога. Один из них явно принадлежал перу большевика-эсдека и был озаглавлен: "Обнажите голову перед гробом великого вождя рабочего класса". Другой - также явно перу большевика-старовера: "То, что было смертного в Ленине, умерло, но дело и заветы его пребудут вечно". Второй съезд Советов провозгласил: "Ленин был и будет даже после своей физической смерти вождем нового человечества, глашатаем, пророком, творцом нового мира"6 . О Христе Евангелисты сообщили последователям то же самое.

Последователи Христа, восставшего против иудаизма, назвались христианами, и, будучи проклинаемыми Церковью, от которой отвернулись, стали жить по заветам Христа, дописавшего "недостающую" часть Ветхого Завета. Наступила эра Нового Завета. Староверы признали Ленина, назвались

стр. 60


ленинцами и, будучи проклинаемыми Церковью, от которой отвернулись, стали жить по заветам Ленина, дописавшего "недостающую" часть Нового Завета. Для них наступила "эра Новейшего Завета". Отступники и еретики стали объектами преследования специально для этой цели созданного церковного суда.

Не оставили без внимания идею Святого Тысячелетия и протестанты. В английском пуританизме, к примеру, она пользовалась значительной популярностью. Однако наибольшее распространение она получила в Германии, где многие ожидали не состоявшегося конца света в 1492 году, т.е. как раз в то время, когда доминиканский монах делал перевод Апокалипсиса для русских христиан. Лютер и после этой даты ждал светопреставления и призывал покаяться перед Страшным судом. Идеология Святого Тысячелетия питала восстания германских крестьян первой четверти XVI века. Их предводитель Т. Мюнцер, цитируя Новый Завет, провозглашал бедноту исполнительницей Божьей воли в становлении равенства на земле. Многим кажется, будто пережив эту дату, германцы зарядились здоровым скептицизмом. Если бы! Возникшая у средневековых лютеран эта мессианская идея, как и у староверов, благополучно дожила до новейшего времени, и вместе с идеей национальной исключительности воплотилась в мечту о "1000-летнем третьем Рейхе".

"Последние времена" в первые десятилетия XX века начались не только у русских староверов, германских лютеран, но и у части протестантов США. С 1914 г. ведет свой отсчет времени американское общество изучение Библии. В настоящее время оно известно как "свидетели Иеговы", возглавляемые последними из живущих "помазанников Божьих", которые войдут в "правительство Христа". Это религиозное течение в настоящее время насчитывает свыше 6 млн. последователей по всему миру, из них в России свыше 131 тыс., в Германии - почти 165 тыс.7 , т.е. по своему удельному весу в два раза больше, чем в России, принимая во внимание численность населения. Духовное богатство они предпочитают материальному, стремятся найти укрытие от "существующей системы вещей" во внутриобщинной жизни и ежедневно с надеждой ожидают начало 1000-летнего Царства Божьего на земле.

Непосредственное знакомство с жизнью одной из московских общин "свидетелей Иеговы" позволило увидеть поразительно много общего между ними и русскими коммунарами, а затем коммунистами. То же стремление убедить всех в скором наступлении "нового мира" на улице и дома, в общественном транспорте и на работе, посвящая этому все свое свободное время, а также скромные личные средства на публикацию Библии и назидательной литературы для правильного понимания св. Писания. Регулярные собрания по несколько раз на неделе в районном "доме культуры" и по домам у членов общины. Псалмы, напоминающие песни революционной России - такие же решительные и жизнеутверждающие. В них подчас проскальзывает даже текстуальная схожесть. В организационной структуре - те же принципы "демократического централизма", что и в "КПСС" с помазанниками божьими (политбюро ЦК КПСС) во главе, региональными надзирателями (секретарями обкомов) - посредине и общинными старейшинами (парторгами) - в основании пирамиды. Те же низовые "партбюро" из наиболее деятельных и инициативных членов. Та же борьба за идеологическую чистоту общинных (партийных) рядов, те же лишения общения (исключение из партии) идеологических отщепенцев. В отличие от остальных христианских церквей не каждый принимается в полноценное общение (в партию). Для этого необходимо пройти кандидатский стаж под наблюдением и при участии опытного члена общины (рекомендующего в члены партии). После этого старейшина (парторг) беседует с кандидатом для выяснения его идеологической зрелости. Не все принимаются в общину. На вопрос, что в "новом мире" будет с теми, кто не с ними, отвечают: "Их не останется". От этого ответа людей с честными открытыми лицами, искренними намерениями и наилучшими побуждениями веяло пронизывающим холодом 1930-х годов. Самое порази-

стр. 61


тельное открытие, позволяющее понять богословское оправдание особого учения святого тысячелетия содержится в 20-й главе Откровений Иоанна Богослова: в стихе 12 сообщается о некоей "иной книге, которая есть книга жизни", а в стихе 5 следующей (предпоследней) главы написано: "И сказал Сидящий на престоле: се, творю все новое". Свидетели Иеговы, исходя из того, что в прошлом имели место случаи, когда Бог "давал специальные указания для особых случаев" следует ожидать, что в упомянутой "иной книге" будут "подробные указания, которые Иегова даст человечеству на тысячелетний период. Живя в согласии с постановлениями и заповедями из этих свитков (очевидно, что в данном случае речь идет не о Библии. - О. Ш.), послушные люди смогут продлить свои дни и в итоге достичь вечной жизни"8 . Причем всем христианам известно, что проводником Его воли вновь станет сын человеческий. Как видим, организациям, готовящим общество к светлому будущему в новом мире, присуща предрасположенность к восприятию нового учения. Так что, русский "ленинизм" - это случайность из числа видимых проявлений ненаблюдаемых закономерностей.

Богоизбранность. У христиан национальная идея всегда связана с национальной исключительностью. Не нужно искать в ней надменности и заносчивости, хотя они, в самом деле, когда-то появляются, но не с них начинаются. Изначально национальная идея означает, что какая-то наиболее активная группа христианских идеологов, потом их последователи, затем весь народ преисполняются решимостью показать христианскому миру свое первенство в воплощении заветов Христа.

Предвестниками ощущений национальной исключительности на Западе можно назвать лоллардов - народных проповедников, выступавших против наднационального господства папизма в XIV веке. Перебравшись через Ла-Манш, они привили свои взгляды английским землепашцам. Их проповедником был Джон Болл - идеолог первого крупного крестьянского восстания в Англии (1381 г.). Германцы уверовали в то, что выбраны Богом для осуществления своих замыслов при Лютере. В эпоху Реформации эта идея принимала форму местечковой избранности. Тогда Германия распалась на сотни отдельных монархий (княжеств), которые после множества междоусобных войн стали в 1871 г. Германской империей, а в 1933 г. - Третьим рейхом. Национальная исключительность германцев в XIX в. стала движущей силой "культуртрегерства", а в XX в. легла в основу идеи "Германия превыше всего".

Слово "Reich" переводится на русский язык как "царство". Иначе говоря, "Третий рейх" означает "третье Царство". Оно было германским вариантом реализации идеи "Москва - третий Рим", но не того, что стал первым центром христианства, а "Священной Римской империи", созданной в конце X в. германским королем Отгоном I. "Вторым Царством" считалась Германская империя, возникшая стараниями Бисмарка и не имевшая конфессиональной составляющей. В "третьем Царстве" была восстановлена церковно-историческая связь Берлина с Римом под германской эгидой. Папе римскому эта идея должна была импонировать - он фашизм не осуждал. Хотя, наверное, его смущало, что инициатива исходит от лютеран. С другой стороны, некоторую надежду на благоприятный исход затеи должно было вселять активное участие в ней иезуитов.

Кроме исторического в Третьем рейхе был теологический подтекст, связанный с тем, что в лютеранском учении существует противоречие между разделением общества на "два Царства" - духовное и светское - с его единством во Христе, у которого одна глава и одно тело9 . Кроме того, оба "Царства" разделились на лютеран и католиков. Лозунг "Одна страна, один народ, один фюрер" имел глубинный смысл: он упразднял дихотомию германской нации в Третьем рейхе. Церковь и народ, католики и лютеране воссоединялись в "одно тело с единой главой". Наконец, добавление к "третьему Царству" определения "1000-летнее" означало Святое Тысячелетие. Иначе говоря, "конец света". Напомним: "первое Царство" - Царство Бога отца

стр. 62


(Ветхий Завет), "второе Царство" - Царство Бога Сына (Новый Завет), "третье Царство" - Царство Христово на земле.

Для германцев конец света наступил после первой мировой войны. Его признаками были голод, болезни, социальные потрясения, притеснения истинных христиан (германских) со стороны неверных католиков, англикан, пуритан и т.д. Вскоре от А. Шикльгрубера последовала благая весть о спасении. По мнению хорошо знающего лютеранский менталитет теолога евангелистского толка А. Макграта, германские христиане считали Адольфа Гитлера орудием Божьим10 в осуществлении великого предначертания. "Спаситель" поднял страну с колен, экономику - из депрессии, народ - из нищеты. Гитлера боготворили. Как и русские "спасители", он, конечно, обладал качествами, выделявшими его из толпы, но главным в признании их роли было то, что их (спасителей) страстно ждали. Не было бы их, нашлись бы другие, не менее яркие личности.

Другой реформатор, Жан Кальвин, выработал доктрину предопределения, смысл которой состоял в бессилии человека влиять на Божественные предначертания - дескать, если избран, значит, такова воля Божья. Нужно только догадаться, что избран именно твой народ, а не иной. Она не была центральной в его богословии, но стала таковой у его последователей Петра Мартира Вермигли и Теодора Беза, усилиями которых тема избранности с начала 1570-х гг. стала доминировать в реформатском богословии. Континентальные протестанты стали считать свои общины новым Израилем, народом Бога. То же самое о себе возомнили и английские последователи Кальвина - пуритане. Еще больше чувство своей богоизбранности у протестантов усилилось, когда они оказались в богатой Америке11 . Похоже, у идеи национальной исключительности есть свой инкубационный период - 300 - 400 лет. У американцев она родилась где-то на 100 лет позже других и поэтому все еще в расцвете, когда у переболевших ею народов она пошла на убыль.

В России идея богоизбранности была впервые сформулирована в середине XI века в богословском труде "Слово о законе и благодати". Митрополит Илларион - первый русский, ставший главой Русской церкви - уже не признавал особого положения Византии в качестве щита веры и добавлял, что скоро "узрят все концы земли", какая русским отведена роль. Первые же страницы русской историографии начинаются со ссылки на пророчество апостола Андрея в доказательство богоизбранности русского народа12 . Она стала обретать черты массовой идеологии в XV веке. В 1442 г. серб Пахомий Логофет, описывая в "Хронографе" ситуацию, сложившуюся в южноевропейском ареале православия в результате усиления Османской империи и в пику претензиям болгар вывел заветную формулу "Москва - третий Рим"13 . Речь шла о местонахождении вселенского центра христианства.

По этой версии "первый Рим" был в Риме. В 381 г. Византия заявила, что "первый Рим" не оправдал надежд христианства, и потому его роль перешла к ней - так появился "второй Рим". В России идея нашла продолжение в "Повести о Белом Клобуке" (1480 - 1490 гг.) - символе чистоты православия, который в свое время перекочевал из Рима в Константинополь и, наконец, оказался там, где "вера почитается и прославляется больше, чем где-либо на земле" и где "благодать святого Духа воссия"14 . Появление Повести связывается с деятельностью вышеупомянутого новгородского митрополита Геннадия.

Следующей важной исторической вехой может служить Стоглавый Собор 1551 года. Его значимость как "важнейшего из всех Соборов, какие только были доселе в Церкви Русской" была отмечена не только православным Митрополитом Макарием (Булгаковым), но и чуткими на конкурентов англичанами15 . Эсдекам приписывают авторство на "железный занавес", хотя как они могли его желать, если свои идеи заимствовали на Западе, политическое убежище искали и получали на Западе, там же печатали свою литературу и с Западом связывали надежды на мировую революцию?! Нет, занавес был спроектирован теми, кто имел диаметрально противоположные взгляды

стр. 63


на мир и формулировал соответствующие постановления Стоглавого Собора еще в XVI веке16 . Средневековому варианту самоизоляции тогда не суждено было сбыться. Его идеологам пришлось ждать XX века, чтобы запретить, наконец, общение с иностранцами и "отвращать христиан (...) от носителей чуждой культуры"17 .

Эта идеология превалировала, но не была единственной в русском обществе. Силу набирала другая. В 1492 г. митрополит Зосим объявил Ивана III "новым царем Константином нового града Константинополя - Москвы и всея Руси". Через пару десятков лет инок Елеазовского монастыря старец Филофей начинает методично развивать мысль о неразрывной связи между царем и сиянием христианской веры "во всей поднебесной паче солнца" 18 . Два идеологических течения стали развиваться расходящимися курсами. В 1667 г. верх одержала идея "богоизбранного царя" и "Москвы - ученицы Запада", в 1917 г. - "богоизбранного народа" и "Москвы - третьего Рима".

Бессословность. Христианство зарождалось как идеология мира вообще и в том числе межсословного. Ни рабство, ни иерархически подчиненные отношения лично свободных людей под сомнение не ставились, наоборот, считались незыблемыми. Первый церковный раскол этих отношений не затронул. Второй раскол в западном христианстве поставил эту идеологию под сомнение. В русском православии происходил аналогичный процесс, но с поправкой на то, что иерархичность в русском обществе изначально приживалась с трудом и такой степени, как в Западной Европе, никогда не достигала.

Идеология бессословности стала развиваться как проблема не социальная, а теологическая, что вообще характерно для судьбоносных европейских политических идей всех времен, включая и только что закончившийся XX век. Маркс превратился в пролетарского идеолога после прочтения "Сущности христианства" Фейербаха. Высказывавшиеся им до этого взгляды относительно фабричных пролетариев были вполне адекватны действительности.

Мартин Лютер убежденный в том, что Церковь оказалась в тупике папистских взглядов на священство, в своем знаменитом реформационном трактате "Христианскому дворянству германской нации" (1520 г.), опираясь на заветы апостолов Петра и Павла, развил доктрину "священства всех верующих". Ее суть заключалась в том, что христиане (германские) в своей совокупности представляют собой единое духовное царство, в котором нет высших и низших и нет никаких различий, кроме исполняемых обязанностей. Католической сословной схеме "двух имений" он противопоставил учение "двух Царств", смысл которого состоял в том, что в христианстве нет места понятию о некоем классе, стоящем ближе к Богу, чем остальные. Быть священником означало стоять рядом с братьями по вере, но, обладая особыми и всем очевидными неординарными способностями, осуществлять священнические обязанности среди них. Идея "двух Царств" содержала некоторую запутанность, которую, как уже отмечалось, через четыре столетия "распутал" германский национал-социализм 1930 - 1940-х годов. В своем "Увещевании мира" (1525) Лютер осуждал германских правителей за их тиранию по отношению к крестьянам, однако порицал крестьян даже за намерение поднять восстание против своих хозяев. Германские лютеране, не говоря уж о католиках, предпочитали угнетение революции. С той поры германские политические диссиденты не шумят, как русские, находя успокоение в лютеранской убежденности, что даже если правители и являются злыми и несправедливыми, то это все равно не оправдывает беспорядок и бунт с их стороны, поскольку наказание зла является правом и обязанностью не всех, а только специально на это уполномоченных.

Кальвинисты назвали лютеранскую мораль пораженческой, призывающей христиан относиться терпимо к социальной несправедливости. В 1559 г. Кальвин, опираясь на библейский прецедент, свидетельствовавший, что отказ пророка Даниила подчиниться нечестивому закону, не сделал его винов-

стр. 64


ным перед Богом (Дан 6, 13, 23), сделал важный вывод: превысив свою власть, монарх мог противопоставить себя Богу, что делало его власть не легитимной. Английские кальвинисты - Иоанн Понет и Кристофер Гудман - сделали следующий шаг, поставив под сомнение, что власть освящена Богом и потому является неуязвимой и неизменной. К такому же выводу пришли и гугеноты после Варфоломеевской ночи 1572 года. Ответом резне стали "Franco Gallia" Франсуа Хотмана, "Droits des Magistrats" Теодора де Без, смысл которых был лапидарно выражен названием трактата Филиппа Дюплесси-Морнай "Vindicae contra tyranos" - наказание тиранов. Общим итогом дискуссии в протестантской среде стало оправдание "тираноубйства". Свержение и казнь Карла I Английского (1649 г.) и гильотинирование Людовика XVI во Франции (1793 г.) стало практическим воплощением нового христианского взгляда на жизнь монарших особ в Западной Европе.

От отрицания права дома Романовых на престол до казни Николая II прошли этот путь и староверы. На канонизацию Синодом РПЦ Николая II и членов его семьи в 2000 г. старообрядческий священноиерей отреагировал: "Да мало ли монархов сложили головы на эшафотах!"19 . Реакция исходила не от еще сохранившихся радикальных "часовенных", совершавших ритуальную казнь семьи Николая И, а от умеренного белокриницкого крыла. При всех разногласиях между ними всегда сохранялось единство в вопросах, имевших принципиальное для всех старообрядцев значение. Заметим попутно, что РПЦ не поднимает вопроса о канонизации расстрелянного в Перми другого Романова - Михаила, в пользу которого Николай II отрекся. Почему? Видимо потому, что женился на старообрядке. Его это не спасло, так как для получения права на жизнь ему следовало еще покаяться и принять старообрядчество. Иначе говоря, великий князь Михаил оказался врагом и РПЦ, и староверов. Жене же его, урожденной Наталье Шереметьевской, отец которой служил у Рябушинских, супружество с "антихристом" тоже стоило отчуждения от общины. Историки склонны объяснять ее вызволение из застенков ЧК "чудом". На самом деле, какая никакая, но она для Советов была своя и в свое время даже играла роль информатора, имевшего хотя и ограниченный оправданным недоверием Романовых, но все-таки доступ к сведениям, представлявшим для староверов вполне определенную ценность. И вместе с тем, недостаточно "своя". В итоге, оба были преданы забвению своими церквями.

Равновесие предпочтений между властью народа (res publica) и единовластием существовало в дораскольной России со времен языческой вольницы со своими традициями свободы, выборности гражданских и церковных властей, примате мнения народного большинства, общинных принципов управления. В склонившейся перед домом Романовых части народа это наследие в какой-то мере было преодолено. Иначе обстояло дело в конфессиональных анклавах старообрядческой оппозиции.

Русская идея национальной исключительности развивалась в переплетении с идеалом бессословного общества, непосредственно вытекавшим из ожидания "последних времен". Без земного монарха в Царстве Христа утрачивался смысл всей пирамиды сословности. Одни из первых идеологов старообрядчества XVII века - братья Андрей и Семен Денисовы - надеялись не столько на приход к власти соверующего царя, "сколько видели гарант православия во всех русских городах и деревнях, весях и селах, в самом русском народе". Их сочинения изобилуют такими понятиями, как "собор, собрание, совокупность, соединение, братоводительство". Монархия, как и церковная власть лишилась своего ореола, и "простецы стремились устроить свои дела народным разумом и народной совестью"20 .

Не все староверы были республиканцами, ибо "власть от Бога". С другой стороны, если христианин стоит перед альтернативой между покорностью кесарю и покорностью Богу, то предпочтение отдается Богу. Подавление свободы совести воспринимались староверами как гонение не против них самих, а против Христовой веры, т.е. против Бога, что служило достаточным

стр. 65


основанием отвернуться от богопротивной власти. Поначалу не против монархии, как таковой, а против царствующей династии. Со временем, царь перестал в глазах миллионов русских ревнителей древнего благочестия быть помазанником Божьим. В некоторых современных старообрядческих толках есть синодик, по которому поминают благочестивых князей и царей от крещения Руси до "еретика" и гонителя старой веры Алексея Михайловича, с которого ни один из монархов дома Романовых не упоминается. Но и в этой поминальной молитве, по утверждению современных старообрядческих начетчиков, имена упоминающихся царей символизируют не монарший престол, а живший при нем благочестивый русский народ.

Церковь и власть. В XVI в. в Западной Европе началась Реформация. Она не означала отказа от самодержавия. Богословие Лютера воспринималось его современниками как откровенно монархическое. Кальвин также имел привычку посвящать свои работы европейским монархам, в частности, Эдуарду VI, Елизавете I Английской, Кристоферу III Датскому в надежде заручиться их поддержкой в деле Реформации. Пионер Реформации Мартин Букер - идеолог, отвергавший монархическое правление города Страсбурга - последние годы жизни провел в Кембридже, помогая английской монархии приспособиться к новым европейским веяниям. Старообрядчество также не зарождалось как антимонархическое движение. При благосклонности со стороны правящего дома оно вполне могло бы с ним сосуществовать сколь угодно долгое время.

В целом, превалировала убежденность, что форма мирской власти не имеет значения. Мирские власти могут быть единоличными и коллективными, наследственной монархией и выборным собранием. Кальвин в своих "Наставлениях", не исключал вероятности того, что монархии способны исполнять Богом данные обязанности наряду с демократией. Смысл этого слова менялся, поэтому слова "демократия" (народовластие) в переводе с греческого и "республика" (дело народа) - с латыни были синонимичны. Единственным обязательным условием является богобоязненность и открытость к водительству Святого Духа. Вот в этом-то и крылось преткновение. Вера должна проявляться в соблюдении христианских норм, а у монархов, признававших послушание на словах, развивались склонности совсем иного, языческого свойства - своеволие, пристрастие к излишествам, гневливость, разврат, себялюбие и т.д., и т.п.

Значение слова "демократия" в русских (советских) толковых словарях раскрывается как политический строй, основанный на признании принципов народовластия, свободы и равноправия граждан. "Олигархия" означает государство, в котором у власти стоит аристократическая верхушка. "Теократия", согласно тем же словарям, означает форму правления, при которой глава духовенства, церкви является главой государства. Тем не менее, даже умозрительно, не трудно представить себе условия при которых демократия и/или олигархия вполне могут означать теократию. На деле, эти варианты не просто возможны, они имели конкретные исторические прецеденты. В них можно найти все то, что через 400 лет проявилось в советской теократии. Мы имеем в виду опыт Реформации в Женеве, Цюрихе и Страсбурге.

Одним из идеологов этой модели Реформации был Ульрих Цвингли, реализовавший свои идеи в Цюрихе. Для него понятия "церковь" и "государство" были разными ипостасями единой сущности. Его отождествление жизни государства и церкви покоилось на уверенности в идентичности их целей и стоящих перед ними задач. Проповедник и правитель были обязаны Богу своими полномочиями по установлению в городе правления Божьего. Естественность теократии проистекала из того, что жизнь человеческого сообщества находилась во власти Божьей, а, значит, управлялось Его Законом, истолкование и исполнение которого в равной степени лежат на Церкви и магистрате. Выбирая между монархией, демократией и олигархией, Цвингли склонялся к последней. Ход его мысли был таков. Монархия произвольна по определению. Критерии отбора монарха несостоятельны. Монарх склонен к

стр. 66


тирании. Смена неадекватного монарха чрезвычайно сложна. Единовластие не вызывает доверия в принципе. Демократия свободна от недостатков самодержавия, но власть в руках народа вырождается в охлократию и хаос. Олигархия, которую он называет аристократической формой правления, рассматривается как средний путь между двух зол. Она стала в Страсбурге подотчетной народу теократическим вариантом олигархии21 . В советской теократии этот выбор реализовался в той роли, которую играл подотчетный Соборам (съездам коммунистической партии) синклит, до 1952 г. называвшийся "Политбюро".

Другим путем к выводу о необходимости интеграции функций проповедника и магистрата в имперском городе Страсбурге пришел другой идеолог реформации - Мартин Букер. Он исходил из того, что во времена апостолов и мучеников мирские власти не были христианскими, поэтому для утверждения христианского порядка Бог действовал силой Слова через проповедников. С тех пор мирские власти стали христианскими, поэтому вполне закономерным было бы использовать их по предназначению - утверждению христианского порядка среди людей. Он признавал, что задачей проповедника по-прежнему остается проповедь Закона Божьего, а задачей магистрата - правление в соответствии с этим Законом. Человеческое тщеславие могло вызвать трения между проповедниками и магистратом, помешать единству Слова и Дела. Для снятия этого противоречия проповедники назначались магистратом. В основе этих рассуждений была презумпция благочестия магистрата, его открытости водительству Святого Духа22 .

Этот принцип воплотился в принципе непогрешимости советской теократии. Власть терпела и даже поощряла критику в адрес конкретных исполнителей низшего, среднего или даже высшего звена, но никогда - в адрес власти в целом. Такое святотатство каралось заключением или смертью. Это ключ к пониманию корней легенды о "культе личности Сталина" 1950-х годов. Она создавалась с целью оградить церковь-мать от еретических посягательств на ее чистоту и непорочность. Из воспоминаний сына тогдашнего предстоятеля КПСС Н. С. Хрущева следует, что когда под вопрос были поставлены "не только догмы "Краткого курса истории ВКП(б)", но и вся канонизированная история партии", то сдать Сталина согласились сталинисты (!?) "во главе с М. А. Сусловым, главным нашим идеологом, и заведующим отделом пропаганды ЦК КПСС Л. Ф. Ильичевым. Ведь это они писали "историю"23 . На самом деле, не они были "сталинистами", а Сталин - их последователем. О происхождение Суслова из "спасовского согласия" хорошо известно; Ильичев тоже был из староверов, судя по всему, из старопоморцев (каких именно, уточнить пока не удается). Церковь поступалась малым ради великого.

Гражданские власти Женевы, намереваясь самостоятельно навести у себя порядок, поначалу изгнали Кальвина. В 1538 г. он перебрался в Страсбург в поисках политического убежища и церковного опыта. Между тем гонители обнаружили, что у них ничего не получается. В 1541 г. изгнанник был призван в Женеву, чтобы оказать помощь в нормализации жизни города. Была учреждена Консистория, состоящая из пасторов и двенадцати членов магистрата. Она получила большие полномочия, включая право отлучать от Церкви, т.е. лишать гражданства и изгонять из города любого человека, чье нравственное поведение или религиозные верования оказывались неприемлемыми. Сведение многих вопросов общественного управления в область совместной компетенции не до конца устранило трения между духовной и гражданской властью. Проблема соперничества сохранялась.

Размышляя над тем, как найти выход из тупика, Кальвин исходил из Откровения Иоанна: с наступлением Царства свободы и справедливости человеческий порядок будет отменен, и политическая власть на земле станет ненужной. Но до этого времени нужно как-то дожить и что-то сделать, чтобы предуготовить женевских христиан к новой жизни. Этот ход мысли известен в советской России как "учение Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина о

стр. 67


роли и отмирании государства", хотя Иоанн Богослов об "отмирании" пророчествовал за 19 веков до пролетарских философов, а Кальвин реализовал модель переходного периода за 4 века до появления советского общества. Вопрос, можно ли подозревать пролетарскую "квадригу" в плагиате. Видимо, нет. Христианское учение настолько глубоко внедрилось в общественное сознание, что даже отрицавшие его люди не могли мыслить вне заданных учением парадигм. Действительность воспринимается сознанием не такой, какая она есть, а через многослойные фильтры, большая часть которых наследуется от всех предшествующих поколений, меньшая - добавляется в течение жизни.

Разрешение конфликта Кальвин (почти, как и Лютер) увидел в том, что магистрат и священники были слугами одного и того же Бога, выполняющими одну и ту же задачу. Различие должно было заключаться лишь в сферах их деятельности и в применяемых средствах. По его плану, священству передавалась законодательная, а магистрату - исполнительная власть. Магистрату вменялось в обязанность поддержание политического и церковного порядка, а также пропагандистское обеспечение истинной доктрины, наставлявшей народ на истинный путь24 .

Советская теократия была аналогом Женевской. Русская коммунистическая церковь (РКЦ) была руководящей и направляющей силой25 . Правительство трансформировало церковные догматы в конкретную экономическую и социальную политику, одновременно осуществляя мероприятия, пропагандирующие их (догматов) непреходящую истинность. В этой системе власти "законодательный" орган - Съезд Советов и в промежутках между съездами Верховный Совет - выродился в малозначимый рудимент.

Расхождения в масштабах насилия между франко-швейцарским и русским поисками совершенного общественного устройства объясняются не миролюбивостью западных кальвинистов или воинственностью русских староверов, а тем, что заинтересованные в наведения порядка западноевропейские городские христиане реформатов к себе приглашали, а в России им пришлось употребить свою численную и экономическую мощь для подавления своих предпочитавших безграничную свободу воли сограждан. Но если их не приглашали, то они поступали так же, как и староверы.

Религиозные войны. Считается, что Европа прошла сквозь эпоху религиозных войн за 150 лет. Причем, в ряде стран она длилась всего лишь годами, от силы десятилетиями. Русская религиозная война, которая длилась 250 лет (1667 - 1917 гг.), кажется на этом фоне исключением, но при более внимательном рассмотрении выясняется, что это совсем не так. В Англии, например, церковная реформа началась в первой половине XVI в., сопровождалась дворцовыми переворотами, сменами правительств, восстаниями, казнями, гражданскими войнами, лишениями гражданских прав по конфессиональному признаку, ограничениями свободы совести религиозных меньшинств, образованием новых Церквей на протяжении XVII, XVIII, XIX веков. Как и в России, дети отрекались от родителей по конфессиональным соображениям, братья по крови воевали друг с другом в союзе с братьями по вере. Приостановилась эта война после того, как Англиканская церковь, ставшая в какой-то момент векового противоборства государственной, уступила соперницам три из четырех составных частей Великобритании: сначала Шотландию (1690 г.), затем Ирландию (1871 г.) и Уэльс (1920 г.). Хотя Великобритания согласилась на церковное размежевание, война между католиками и протестантами продолжилась в 1960-х годах и известна теперь как террористическая деятельность Ирландской республиканской армии (ИРА). Противником католической ИРА выступает Орден оранжистов, созданный в 1795 г. в качестве опоры монархии. Пять веков, как видим, не хватило для решения межцерковных противоречий Туманного Альбиона.

Была в истории Европы и такая религиозная война, на анализе которой остановимся подробнее. Ее можно назвать прототипом русской, причем, буквально во всех отношениях, включая продолжительность, течение, куль-

стр. 68


минацию. Католическая церковь во Франции и Православная - в России стерли их из памяти, как не имевшие место. Этот нюанс следует отметить особо: христианские церкви предают забвению все, что каким-либо образом омрачало их прошлое. В этом смысле переписывание учебников истории, изъятие из обращения книг, газет, журналов, рукописей, статей, фотографий отдельных личностей в десятилетия советской теократии - явление в церковной жизни достаточно традиционное. Приведем частные примеры. Характерная формулировка была использована РПЦ при первой попытке устранения разделения со староверами в 1927 году. Поместный Собор объявил проклятия 1667 г. "не имевшими места". Или, анализируя житие одного загадочного персонажа начала XVIII в., современный старообрядческий автор отмечает, что имя его в анналах истории Русской православной старообрядческой церкви отсутствует, и замечает, что, вероятно, он совершил какой-то серьезный проступок, поэтому имя его в церковной памяти стерто навсегда.

К отшумевшим религиозным войнам протестанты и староверы относятся не так как Католическая и Православная церкви. Британский социолог Г. Дэйви сопоставила некоторые характеристики общин кальвинистов европейских стран и пришла к выводу, что отличительной чертой французских гугенотов первой половины XX в. является обращенность их исторической памяти к временам средневековых преследований со стороны светской и церковной властей 26 . П. Кабанель отмечает, что и в конце XX в., т.е. через двести лет после обретения религиозной свободы, их сознание прочно удерживает воспоминания о тех временах. То, что для современных французских католиков просто семейная хроника, для гугенотов - история их церкви. Они гордятся верностью памяти "своих отцов". Написанный в 1885 г. псалом со словами: "Дух, позволявший им жить, живет и в душах детей, чтобы они могли следовать их примеру" гугеноты поют по сей день27 . Исследования 1970-х годов свидетельствовали, что и через 300 лет в сельских поселениях протестантов жила память о событиях той далекой для католиков, но по-прежнему близкой для них поры28 . Браки протестантов с иноверными оставались редкостью до второй половины XX века. Современные исследователи старообрядчества отмечают то же самое. Противники господствовавших церквей в обеих странах с той поры численно существенно сократились. Во Франции многие из них не участвуют в богослужениях, не жертвуют общинам, не берут в руки Библию, не читают молитв и, тем не менее, считают себя протестантами. Наблюдения подтверждают существование аналогичного явления в России.

Поразительным выглядит сходство в том, как французская и русская религиозная войны отражены в исследованиях не церковных историков. Признается, что и во Франции (1793 г), и в России (февраль 1917 г.) произошли буржуазные революции. Признается, что протестанты во Франции и староверы в России были лидерами экономического развития. Логичным было бы хотя бы высказать предположение о возможности связи между тем, что известно. Но нет! Повествования о протестантах и староверах доводятся до революций, затем следует пробел, после которого объект вновь появляется в центре внимания. К примеру, А. Анкреве, профессор университета Пари-ХII-Маль-де-Марн, и пять его коллег из других ВУЗов во главе с Ф. Вольффом считают, что религиозная война во Франции закончилась Нантским эдиктом 1598 года. Указ о религиозной терпимости, дарованный Людовиком XVI в 1787, предоставлял некое подобие свободы совести уже "существенно ослабленной группе". Создается впечатление, что столетиями противоборствуют одни, а в развязке участвуют какие-то иные фантомные силы. Согласно принятым версиям, в обеих странах у господствующих церквей массовых противников не было. Они материализовались как бы из воздуха под названиями политических партий и группировок. В качестве действующих лиц истории фигурируют десятки, от силы сотни людей. Остальные - аморфная, анонимная масса, по каким-то неведомым причинам разделившаяся на последователей и противников вышеупомянутых личностей. Французская и рус-

стр. 69


екая революции предстают в виде заговоров, мало или даже совсем не связанных с событиями до и после их свершения.

Из известных французских авторов, закладывавших традицию освещения Великой французской революции, можно назвать Виктора Гюго. В его романе "Девяносто третий год" читатель не найдет прямого указания на конфессиональную принадлежность противоборствующих сторон. Лишь редкие вскользь упоминаемые детали вроде того, что парижские солдаты-республиканцы помогают беглянке, у которой деда-гугенота, по настоянию кюре, король сослал на галеры; что у противника этих солдат - маркиза де Лантенака - в замке хранится книга о святом Варфоломее, можно догадаться, кто с кем воевал. С 1960-х годов протестантскому аспекту французской истории были посвящены десятки исследований, но лишь с конца 1990-х гг. в единичных случаях и с оговорками стали появляться высказывания, приоткрывающие завесу анонимности. В регионах с явно выраженным водоразделом между протестантами и католиками, последние ставили знак равенства между протестантом и врагом монархии. "Так было с 1790 г., по крайней мере". "Выясняется", что отнюдь не фантомы без веры и имени населяли Францию XVI-XVIII вв., что "конфессиональная принадлежность была визитной карточкой" и "естественным состоянием" француза, что ситуация стала меняться через десятилетия после революции, что протестантизм пользовался "определенной благосклонностью руководящих кругов Директории", а "католическая церковь, по крайней мере, в своей наиболее воинствующей части, стала основным противником установившейся (революционной) власти"29 .

В России ситуация была точно такой же как и во Франции, но русские историки твердо придерживаются мифа, будто против православия восстали несколько тысяч атеистов-политиканов, а рабочие и крестьянские массы как бы неизвестного вероисповедания, поддавшись на пропаганду, пошли умирать за их безбожные идеалы. Утверждать, что и они тоже были атеистами, все-таки не решаются из-за того, что концы с концами не сходятся: набожность объясняется народной темнотой, а поскольку к началу революций ничего в этом смысле необычного с народом не происходило, то ею же пришлось бы объяснять его безбожие.

Во Франции религиозная война началась в 1562 году или даже двумя годами ранее, в мае 1560 г., когда гугенотские пасторы приняли деятельное участие в Амбуазакском заговоре с целью похищения Франциска II. В России - столетием позже, в 1667 году. Длились они во Франции 233 года, в России 250 лет и закончились цареубийствами. Через десяток лет после начала войн в обеих странах имели место ужасные события. В течение Варфоломеевской ночи в Париже и ряде других городов 24 августа 1572 г. были убиты 70 тысяч гугенотов. Протестантов не просто убивали, их подвергали жесточайшим мучениям, чтобы "изгнать сатану из тела еретика". В масштабах зверств и изощренности убийств православные от католиков не отставали. В обеих странах число жертв могло быть еще большим, если бы не массовая эмиграция протестантов из Франции и староверов из России. Численность протестантской эмиграции из Франции "существенно превышала" католическую эмиграцию периода Великой французской революции30 . В России только в Петровскую эпоху около 900 тыс. староверов спасали свои жизни за рубежом, т.е. почти 10% населения эмигрировало. Суммарно же старообрядческая эмиграция на порядок превышает масштабы православной эмиграции 1917 - 1918 годов.

В обеих странах чередовались волны обострения и ослабления религиозного гнета. Предшествовавшее французской революции столетие названо веком Пустыни. С 1685 г. Библии и богослужебная литература печатались за рубежом и ввозились тайком. Церковная жизнь была перенесена из храмов в леса, горы, пещеры, овраги. Попавшие в руки властей протестантские пасторы были обречены на смерть, а прихожане - на каторгу.

Прибежищем верующих стали семейные очаги, в которых важную роль сыграли женщины. Вовлеченность женщин в вооруженные действия, в це-

стр. 70


лом, носят единичный характер. Наоборот, в событиях насильственного характера, имевших явно выраженный религиозный подтекст - в крестовых походах, например, - возрастание их численности было скорее правилом, чем исключением. Эти факты могли бы послужить иллюстрацией к Евангелию от Луки, где подчеркивается важная роль женщин в распространении христианства, не говоря уже о том, что анализ текстов Ветхого Завета (Торы) позволяет предполагать, что женщины были среди его авторов. На этом фоне характерно выглядит тот факт, что в войнах, которые Франция и Россия вели до и после своих революций, женщины участвовали в качестве сестер милосердия, а в самих революциях - непосредственно воительницами.

Периоды конфессиональной оттепели диссиденты использовали для наращивания своего экономического потенциала. Предпринимательство стало экономическим ответом на политическое бесправие. В обеих странах идеологические основы монархий расшатывали люди религиозные, но к числу протестантов и староверов формально не относившиеся и потому пользовавшиеся относительной свободой. В России эта тенденция развивалась с Радищева. Во Франции такими были, к примеру, Вольтер, веривший в Бога, но испытывавший отвращение к католицизму, или Монтескье, считавший женевскую теократию самой подходящей для Франции формой власти.

Русские историки гадают, сколько было староверов к 1917 году. Французские коллеги тоже затрудняются с точным определением численности протестантов во Франции к 1793 году. Предполагается, что их было 600 - 700 тысяч, т.е. чуть более 2 процентов населения31 . Любопытно, что и в России власть склонялась к аналогичной оценке удельного веса старообрядчества, обоснованием которой служили более или менее легально существовавшие "записные староверы". Во Франции к легальным относились 200 тысяч лютеран. Гугеноты вели скрытую духовную жизнь, обособляясь от окружающего мира в не оскверненной официальной церковью "пустыне"32 . Для французских духовных диссидентов слово "пустыня" (Desert) помимо понятного для староверов смысла имело особый подтекст, связанный с одним из кровавых эпизодов национальной религиозной войны. Тысячи их единоверных братьев и сестер были безжалостно вырезаны католиками в городе с этим названием.

Французская и русская монархии пытались предотвратить назревавшие политические катастрофы, но, не сознавая в полной мере глубины проблемы, делали это с запозданием и в недостаточной мере. В 1760-е годы репрессии во Франции стали менее жестокими. Лет за 30 до революции кальвинисты, при непосредственном участии Вольтера, обрели некоторые гражданские права, но еще не свободу совести. Примерно за столько же лет до 1905 г. при Александре II послабления ощутили и староверы. За 10 - 15 лет до революций духовным диссидентам в обеих странах была дарована веротерпимость (Людовик XVI во Франции - в 1787 г., Николай II в России - в 1905 г.). Духовная и светская власти соглашались терпеть их, а они требовали полной свободы и равных прав с господствующими церквями. Французские протестанты одержали победу в войне с одним из самых могущественных государств того времени. В 1787 г. им была дарована терпимость. Через два года Рабо-Сент-Этьен, сын великого пастора-пустынника Поля Рабо, выступая в качестве председателя Конституционной Ассамблеи Франции, добился того, чтобы в Декларацию прав человека были вписано: "Никто не может быть подвержен преследованию за свои взгляды, включая религиозные, если их выражение не приводит к нарушению установленного законом порядка"33 . Русским аналогом 1787 года стал 1905 год. Принятые государственные акты оказались слишком запоздалыми, чтобы остановить пришедшие в движение лавины. Во Франции она обрушилась через 6 лет, в 1793 г., в России - через 12 лет, в феврале 1917 года.

Подавляющее большинство историков в России и за рубежом склонно рассматривать экономический фактор в качестве главного. В самом деле, обострениям противостояния предшествовали экономические затруднения.

стр. 71


Во Франции они имели место в 1787 - 1788 гг. и сопровождались требованиями Конституции. В России царскому Манифесту предшествовало обострение социальных проблем, вызванных войной с Японией. Однако принятые монархиями государственные акты к решению собственно экономических проблем отношения не имели. В обеих странах провозглашалось равенство, в котором нуждались те, кто был ограничен в гражданских правах, т. е. протестантов (гугенотов и лютеран) во Франции и староверов в России. Это обстоятельство затушевывается тем, что на первый план выдвигаются сословные различия. В частности, привилегии дворянства, возмущавшие процветавшее среднее сословие. Но дело в том, что дворянами в обеих странах были представители господствующих церквей, а протестанты и староверы в пути наверх "застревали" в среднем сословии, выше которого, в силу заведенных порядков, им было не подняться. Поэтому католическое и православное дворянство в борьбе против своего противника, "среднего сословия", объединялось с единоверной частью беднейшего крестьянства. Узы веры были прочнее того, что Маркс называл "межклассовыми антагонизмами".

Объективное экономическое положение лежит в основе бунта только как повод, ибо в подавляющем большинстве случаев люди способны терпеть и большие лишения. История свидетельствует, что люди способны выносить немыслимые тяготы, если считают, что "так нужно". Подниматься на борьбу их толкают не лишения, а их оценка того - справедливо или несправедливо с ними обходятся. Решение действовать - это итог анализа, осуществляемого в контексте представлений о добре и зле, о праведности и неправедности. Эти ориентиры дает только религиозное мировоззрение, даже если "религиозность" уходит на второй план или вообще отсутствует, но человек, пусть атеист, родился в определенной среде и стал носителем ее ценностей, не признавая оболочки, в которой они сохраняются тысячелетиями. У конкурирующих христианских церквей имеются различающиеся критерии оценки социальной, экономической, политической действительности. Поэтому одна и та же причина могла поднять протестантов, оставив безучастными католиков, и наоборот. Одного этого достаточно, чтобы превращать мирных землепашцев, мануфактурных или фабричных рабочих в заклятых врагов. Так было везде в Европе. То же самое имело место и в России в отношениях между православными и староверами.

В августе 1792 г. к власти в Париже пришла буржуазия - "жирондисты", к которым, как осторожно выражается один французский автор, относили себя большинство кальвинистов - буржуа. Другой так же осторожно отмечает, что в 1793 - 1794 гг. протестанты считали своими врагами низшие слои католического населения, а те в свою очередь к таковым относили протестантов-жирондистов34 . В одном лагере с протестантами можно заметить и дружественно настроенное либеральное дворянство - представителей господствующей церкви. Аналогичным образом складывалась ситуация и в России. Пришедшее в феврале 1917 г. к власти Временное правительство в значительной мере состояло из предпринимателей-старообрядцев и вхожими в старообрядческие дома либеральных дворян - представителей официального православия, "Львовыми" и "голициными". Они были согласны на конституционную монархию. Если бы вошедшим в историю вождям религиозных войн удалось добиваться своего без помощи сотен тысяч и миллионов безымянных единоверных братьев, развитие трансформационных процессов во Франции и в России, хоть и в разные исторические сроки, но в основных чертах, вероятно, совпадало бы. Но действия масс рано или поздно выходили из под контроля, развиваясь в соответствии с собственной логикой, не совпадающей с желанием людей, приводящих их в движение. Наименее учитываемый фактор, как правило, находился в деревне. Чем она больше, дальше от города и чем жизнь в ней существеннее отличалась от городской, тем меньше было шансов управлять революциями. Во Франции взгляды и поведение "городского протестантизма" в решающие годы революции известны лучше сельского35 даже сейчас, по прошествии более двух столетий. В рус-

стр. 72


ской же деревне проживало 95 процентов населения, образ жизни которого не имел ничего общего с жизнью городов, где революции начинались, и величиной эта деревня была в десятки "франций" вместе взятых.

Кем были вожди восставших? К примеру, ключевая фигура Великой французской революции - М. Робеспьер. Доподлинно известно, что он не был ни католиком, ни мусульманином, ни иудеем. Подразумевается, что Робеспьер был безбожником на том основании, что он выступал против Католической церкви. Нет, атеистом он не был, что подтверждается и его мнением о безбожии как о выдумке аристократов36 . Остается одно: Робеспьер был гугенотом. Поэтому католики Бретани и Вандеи с удовольствием отрубили ему голову.

"Революционный террор" развязывала не буржуазия. Ей это было ни к чему. Для успеха "буржуазной" революции не было никакой потребности в том, чтобы загонять католиков в трюмы барж и топить их на стремнине р. Роны. На это существовала совсем иная причина: река Рон служила одной из "дверей" на свободу для нелегальной протестантской эмиграции37 . Если лодки с беглецам перехватывали, мужчин ожидали галеры, женщин - пожизненное заключение. "Революционный народ" - это те, кто мстил обидчикам за 233 года позора и унижений. Среди них, надо полагать, встречались и буржуа, но не классовая принадлежность приводила их в ярость, а жажда справедливости. Так же поступали и староверы в годы гражданской войны 1918 - 1920 гг.., получив в ответ "белый террор".

Восстановление во Франции власти Бурбонов в 1814 г. сопровождалось объявлением католицизма государственной религией и одновременно привело к вспышке насилия против протестантов. 1815 год вошел в историю Франции как год "белого террора". Если считать, как это принято, что французская революция - дело рук предположительно многочисленных и легко идентифицируемых атеистов, то почему католики мстили не им, а гугенотам, распевая: "Сделаем кровавые колбаски из Кальвина и вымоем руки кровью протестантов"38 . Где логика?

Свирепость по отношению к верующим вообще и, тем более, выборочно не была свойственна европейским атеистам: ни западным, ни восточным. В их среде подвергались критике даже административные методы изживания религиозности из сознания людей. Причем, именно религиозности как образа мысли, а не Церквей или людей. "Г-н Дюринг не расположен ждать, пока религия умрет своей естественной смертью" - осуждающе писал в этой связи Энгельс39 .

Почему русской и французской "буржуазным" революциям, похоже, очень мешали монархи и господствующие Церкви, а германцам, жившим между Россией и Францией, не нужно было рубить головы своим князьям-архиепископам для того, чтобы становиться "капиталистами". Видимо потому, что Германия состояла из княжеств, достигших в Аугсбурге (1555 г.) соглашения, что в каждом из них будет та религия, какую исповедует курфюрст. Поэтому княжества могли воевать между собой, но внутри каждого из них сохранялся конфессиональный мир. Вообще говоря, размеры национальных территорий явно соотносились с продолжительностью религиозных междоусобиц в Европе - было, куда разойтись перед очередным раундом.

Так или иначе, католическая церковь, которая задолго до французской "буржуазной" революции превратилась в активного игрока на рынке капитала и платных услуг, идеологической помехой буржуазности не была. К примеру, средневековый Ватикан предлагал своим чадам привлекательную схему вызволения душ любимых покойных родственников из чистилища, по доступной цене, определявшейся материальным положением заказчика. Индульгенции были крупным источником папских доходов, которые становились орудием сомнительных финансовых операций. Такой, в частности, была сделка между папой Альбрехтом Бранденбургским и банкирским домом Фуггеров. Священнослужителей РПЦ часто обличали в коррупции. И в католической церкви должности покупались, но в отличие от простова-

стр. 73


тых православных попов католические падре и кюре вполне профессионально распоряжались вложенными в карьерный рост деньгами, предлагая пастве такие доходные для себя обряды, как, например, обедни за умерших и др. В верхах игра шла по крупному. На смену дому Фуггеров официальным банкиром Церкви пришел дом Медичи. Произошло это после того, как Лев X, из семейства Медичи, занял папский престол. Папа Бенедикт XI остался в истории как человек, который прикупил треть понтификата, а потом перепродал его и т.д. и т.п. Короче, для буржуазии Церковь могла бы быть конкурентом, но не идеологическим противником.

Утверждение, что революция во Франции начала процесс "дехристианизации", сродни расхожему утверждению об "атеизации" русского общества, якобы имевшего место в послереволюционной России. В обоих случаях в качестве "очевидных доказательств" приводятся факты закрытия храмов, препятствия в отправлении церковных обрядов, притеснения соответственно католических и православных священнослужителей. На самом деле, речь идет не о "дехристианизации" или "атеизации", а о том, что угнетатели и угнетенные поменялись местами.

В сборнике "Рабо. Из Пустыни в Революцию", Д. Робер отмечал, с каким трудом и медлительностью происходило восстановление протестантских приходов. Они стали терять интерес к общинной жизни, как если бы их прежнее существование поддерживалось не верой, а агрессией противника. Поверженный противник перестал быть укреплявшим веру фактором. Поэтому так называемые "дехристианизации" и "атеизации", начавшиеся как террор бывших угнетенных против бывших угнетателей, в конце концов, привели к тому, что вера стала ослабевать не у католиков и православных, как это ошибочно считается, а у гугенотов и староверов. Общее же снижение религиозности стало происходить позже и не в связи с кульминациями церковного противоборства, а, наоборот, в связи со сглаживанием церковных противоречий. Похоже, без противников вера утрачивает интенсивность.

Остается ответить, почему в России 1917 года за "Февралем" последовал "Октябрь", а во Франции 1793 года аналогичного развития событий не произошло. Было четыре причины. Первая - социально-экономическое различие между концом XVIII в. и началом XX в, а также цивилизационные различия между Францией и Россией. Вторая - в том, что протестантская община, в основном, порождала частное предпринимательство, а старообрядческая, в основном, нет. Третья - в том, что во Франции не сформировались четко очерченные конфессиональные экономические анклавы и не возникли своеобразные конфликты собственности в них. Четвертая, возможно, определяющая причина состояла в различиях удельного веса противоборствующих сил. Старообрядчество и протестантизм были как сжатые до предела пружины в сравнении с расслабленными вековым господством паствами оппозиционных церквей. В этом смысле, перевес был на их стороне и в России, и во Франции, но в России численность атакующих оказалась достаточной, чтобы завоевать и удержать власть, а во Франции по свидетельству историков их было около 2% населения. Так или иначе, даже будучи в абсолютном меньшинстве они смогли инициировать революцию, задать ей направление. На захват и удержание власти сил у них не хватило.

Подведем итог. Русское православие даже в самые драматические моменты своей истории оставалось в русле эволюции европейского христианства, проявляя сходство как в общих тенденциях, так и в проявлениях, свойственных не всем, но некоторым народам. Не только в России складывались соответствующие предпосылки и реально имели место церковные расколы, религиозные войны, цареубийства, теократии, мессианские амбиции. В силу детерминированных обстоятельств Россия проходила этот общеевропейский путь с отставанием, существенным для смертных, но ничтожным в общеисторическом масштабе времени.

Гимн революционного пролетариата - "Интернационал" - начинается призывом: "Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов"

стр. 74


и заканчивается обещанием: "Мы свой, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем". Тем, кто в XIX-XX вв. поднимался в Европе на борьбу за лучшую жизнь, происхождение и смысл этих слов, в отличие от подавляющего большинства современников, были известны, близки, понятны. Библия начинается с постигшего человечество ветхозаветного проклятия и завершается новозаветным обещанием, что "последние станут первыми" в 1000-летнем граде. Миропонимание стремившихся переустроить мир людей, утверждали ли они, что в Бога веруют или нет, было основано на Библии и в то же время противоречило ее главному посылу: людям не дано самостоятельно утвердить счастье на земле, но они могут стремиться к нему, приближаясь к Богу или, на языке атеистов, путем самосовершенствования.

Примечания

1. МИХАЙЛОВ А. В. Опыт изучения текста книги Бытия пророка Моисея в древнеславянском переводе. Варшава. 1912; ГОРСКИЙ А. В., НЕВОСТРУЕВ К. И. Описание славянских рукописей Московской Синодальной библиотеки. Отд. 1: Священное писание. М. 1885; ЕВСЕЕВ И. Е. Геннадиевская Библия 1499. М. 1914; ЛУРЬЕ Я. С. Идеологическая борьба в русской публицистике конца XV - начала XVI в. М. Л. 1960.

2. ЗЕНЬКОВСКИЙ С. А. Преп. Иосиф Волоцкий и осифляне. - Вестник РСХД. Париж. 1956, XL, с. 27 - 28; РОМОДАНОВСКАЯ В. А. О целях создания Геннадиевской библии как первого русского библейского кодекса. - Книжные центры древней Руси. Северорусские монастыри. Сб. статей. Институт русской литературы РАН. СПб. 2001, с. 283, 278.

3. МАКСИМ ГРЕК. Соч. Троице-Сергиевский Посад. 1911. Слова 16 - 22; I, 94 - 131; II, 155; III, 177, 22 - 23.

4. СТАЛИН И. Соч. Т. 3, с. 387 - 390.

5. Епископ Михаил (Семенов). Избранные статьи. СПб. 1998, с. 204.

6. Известия, 24.1.1924; Съезды Советов Союза ССР, союзных и автономных Советских Социалистических Республик 1917 - 1938 гг. Сб. док. в 3-х т. Т. 3. Съезды Советов Союза Советских Социалистических Республик. 1922 - 1936 гг. М. 1960, с. 34 - 36.

7. Сторожевая башня. Wachtturm Bibel- und Traktat-Geselschaft der Zeugen Jehovas, e. V., Selters/ Taunus, Vol. 124, No 1, 1 января 2003 г., с. 12, 15.

8. Откровение: его грандиозный апогей близок. Зельтерс/Таунус, Watch Tower Bible and Tract Society of Pennsylvania, 2002, с 298 - 299.

9. См. THOMPSON W.DJ. Cargill "The Two Kingdoms" and the "Two Regiments": Some Problems of Luther's Zwei - Reiche - Lehre". - Studies in the Reformation: Luther to Hooker. Lnd. 1908, p. 42 - 59. STEINMETZ D.C. Luther and the Two Kingdoms. - Luther in Contest. Bloomington. 1986, p. 112 - 125; BOMKAMM H. Luther's Doctrine of the Two Kingdoms. Philadelphia. 1966; ejusd. Luther's World of Thought. St Louis. 1958, p. 218 - 272.

10. МАГРАТ А. Богословская мысль Реформации. Одесса. Одесская библейская школа "Богомыслие". 1994, с. 255.

11. MCGRATH A. Life of John Calvin. Oxford/Cambridge. 1990, p. 69 - 78; COLLINSON P. England and International Calvinism, 1558 - 1640. - International Calvinism, 1541 - 1715. Oxford. 1985, p. 197 - 223; SPECK W.A., BILLINGTON L. Calvinism in Colonial North America. - Ibid., p. 257 - 283.

12. Повесть временных лет. М. -Л. 1950, I, с. 12.

13. История Русской Православной Старообрядческой церкви. Краткий очерк. М. 2000, с. 2.

14. Памятники старинной русской литературы. СПБ. 1860, с. 297 - 298.

15. Митр. Макарий. История Русской Церкви. Кн. 4. Ч. I. М. 1996, с. 125; ТОЙНБИ А. ДЖ. Постижение истории. М. 1991, с. 495 - 496.

16. Стоглавъ. Изд. второе, доп. СПб. 2002, с. 114 - 116, 238 - 244.

17. БЕЗГОДОВ А. А. 450 лет Стоглавому Собору. - Календарь Древлеправославной Поморской Церкви на 2001 год. М. 2001, с. 63.

18. Цит. по: ЗЕНЬКОВСКИЙ С. А. Русское старообрядчество. М. 1995, с. 30; Православный собеседник, 1863, с. 73.

19. Старообрядец, N 18, сентябрь 2000, с. 2.

20. ВОРОНОВА Л. ФИЛАТОВ С. Церковь достоинства. - Старообрядец. Нижний Новгород, N 22, Октябрь 2001, с. 6.

21. См.: HUNT R.N.C. Zwingli's Theory of Church and State. - Church Quarterly Review 112 (1931), p. 20 - 36; WALTON R. С Zwingli's Theocracy. Toronto. 1967; STEPHENS W.P. The Theology of Huldrych Zwingli. Oxford. 1986.

стр. 75


22. См.: STEPHENS W.P. The Hoty Spirit in the Theology of Martin Bucer. Cambridge. 1970; TORRANCE T.P. Kingdom and Church. - A Study in the Theology of the Reformation. Edinburgh. 1956.

23. ХРУЩЕВ С. Н. Пенсионер союзного значения. М. 1991, с. 9.

24. См.: HOEPFL H. The Christian Policy of John Calvin. Cambridge. 1982; LEWIS G. Calvinism in Geneva in the Time of Calvin and Beza. - International Calvinism 1541 - 1715.

25. См. Вопросы истории, 2002, N 4, с. 92.

26. DAVIE G. Right Wing Politics among French Protestants (1900 - 1945), with special references to the Association Sully. Thesis. London University. 1975, p. 262.

27. CABANEL P Les Protestant et la Republique, (De 1870 a nos jours). Bruxelles. 2000, p. 24, 28.

28. JOUTARD P. La Legende des Comisards. Une sensibilite au passe. P. 1977.

29. JEAN DAUBEROT ET AL. Sous la direction de PHILIPPE WOLFF. Les protestants en France 1800 - 2000. Toulouse. 2001, p. 7 - 8, 96 - 97; FABRE REMI. Les protestants en France depuis 1789. P. 1999, p. 9, 10.

30. JOUTARD P. ET AL. La Saint-Barthelemy ou les resonance d'un massacre. Neuchatel. 1976; CROUZET D. Les Guerriers de Dieu. La violance au temps de troubles de religion, de 1525 vers 1560. P. 1990; CABANEL P. Op. cit., p. 26.

31. FABRE REMI. Op. cit., p. 6.

32. LES RABAUT. Du Desert a la Revolution, actes du colloque de Nimes. Montpellier. 1998.

33. CABANEL P. Op. cit., p. 27.

34. ROBERT DANIEL. Les Eglises reformees en France (1800 - 1830). P. 1961, p. 25; JEAN DAUBEROT ET AL. Sous la direction de PHILIPPE WOLFF. Op. cit, p. 96 - 97.

35. FABRE REMI. Op. cit., p. 8.

36. Из литературного наследия академика Е. В. Тарле. М. 1981, с. 79

37. CABANEL P. Op. cit., p. 26.

38. JEAN DAUBEROT ET AL. Sous la direction de PHILIPPE WOLFF. Op. cit., p. 96.

39. ЭНГЕЛЬС Ф. Анти-Дюринг. М. 1967, с. 323.


© biblioteka.by

Постоянный адрес данной публикации:

https://biblioteka.by/m/articles/view/РОЛЬ-ХРИСТИАНСТВА-В-ПОЛИТИЧЕСКОЙ-ЖИЗНИ-ЗАПАДНОЙ-ЕВРОПЫ-И-РОССИИ

Похожие публикации: LБеларусь LWorld Y G


Публикатор:

Беларусь АнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://biblioteka.by/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

О. Л. ШАХНАЗАРОВ, РОЛЬ ХРИСТИАНСТВА В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ И РОССИИ // Минск: Белорусская электронная библиотека (BIBLIOTEKA.BY). Дата обновления: 26.02.2021. URL: https://biblioteka.by/m/articles/view/РОЛЬ-ХРИСТИАНСТВА-В-ПОЛИТИЧЕСКОЙ-ЖИЗНИ-ЗАПАДНОЙ-ЕВРОПЫ-И-РОССИИ (дата обращения: 29.03.2024).

Автор(ы) публикации - О. Л. ШАХНАЗАРОВ:

О. Л. ШАХНАЗАРОВ → другие работы, поиск: Либмонстр - БеларусьЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Беларусь Анлайн
Минск, Беларусь
411 просмотров рейтинг
26.02.2021 (1127 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
Белорусы несут цветы и лампады к посольству России в Минске
Каталог: Разное 
6 дней(я) назад · от Беларусь Анлайн
ОТ ЯУЗЫ ДО БОСФОРА
Каталог: Военное дело 
7 дней(я) назад · от Yanina Selouk
ИЗРАИЛЬ - ТУРЦИЯ: ПРОТИВОРЕЧИВОЕ ПАРТНЕРСТВО
Каталог: Политология 
7 дней(я) назад · от Yanina Selouk
Международная научно-методическая конференция "Отечественная война 1812 г. и Украина: взгляд сквозь века"
Каталог: Вопросы науки 
8 дней(я) назад · от Yanina Selouk
МИРОВАЯ ПОЛИТИКА В КОНТЕКСТЕ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Каталог: Политология 
9 дней(я) назад · от Yanina Selouk
NON-WESTERN SOCIETIES: THE ESSENCE OF POWER, THE PHENOMENON OF VIOLENCE
Каталог: Социология 
11 дней(я) назад · от Yanina Selouk
УЯЗВИМЫЕ СЛОИ НАСЕЛЕНИЯ И БЕДНОСТЬ
Каталог: Социология 
11 дней(я) назад · от Беларусь Анлайн
EGYPT AFTER THE REVOLUTIONS: TWO YEARS OF EL-SISI'S PRESIDENCY
Каталог: Разное 
20 дней(я) назад · от Yanina Selouk
ВОЗВРАЩАТЬСЯ. НО КАК?
Каталог: География 
20 дней(я) назад · от Yanina Selouk
АФРИКА НА ПЕРЕКРЕСТКЕ ЯЗЫКОВ И КУЛЬТУР
Каталог: Культурология 
20 дней(я) назад · от Yanina Selouk

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

BIBLIOTEKA.BY - электронная библиотека, репозиторий и архив

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры Библиотеки

РОЛЬ ХРИСТИАНСТВА В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ И РОССИИ
 

Контакты редакции
Чат авторов: BY LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Biblioteka.by - электронная библиотека Беларуси, репозиторий и архив © Все права защищены
2006-2024, BIBLIOTEKA.BY - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие Беларуси


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android