Libmonster ID: BY-1718
Автор(ы) публикации: С. В. МОРОЗОВ

Современная польская историография, проявляющая склонность к определенной идеализации так называемой "политики равноудаленности" [1 - 3], которую проводил в свое время режим Ю. Пилсудского, обходит молчанием некоторые немаловажные моменты польской внешней политики, свидетельствующие о стремлении "дистанцироваться" от Чехословакии. Это нашло свое отражение в период подготовки и подписания конвенции об определении агрессора.

Эта конвенция, подписанная в Лондоне 3 - 4 июля 1933 г. Советским Союзом и рядом так называемых малых стран, сыграла заметную роль в европейских международных отношениях и, в частности, осложнила реализацию проекта "Пакта четырех". Появление последнего1 принято считать началом предвоенного периода в европейских международных отношениях [4 - 6]. Среди различных аспектов его воплощения в жизнь обращали на себя внимание два. Первый - наметившееся перемещение Германии в высшую иерархию стран-участниц Версальско-локарнской системы (это был аванс за предстоящее исполнение роли агрессора против СССР). Второй, вытекающий из первого - грядущая ревизия территориальных границ некоторых стран, в том числе Польши и Чехословакии.

Избежать этой перспективы Польша и Чехословакия стремились разными путями. Глава чехословацкого МИД Э. Бенеш, мысливший категориями реальных возможностей, уверенно шел дорогой компромиссов с великими державами, встречая, к примеру, со стороны Парижа искреннее понимание. Польские же правящие круги, ставившие задачу "возрождения былого величия" своей страны и ее перемещения на более престижное место в международных отношениях, категорически отвергли проект "Пакта четырех". Наметившееся было в конце марта - начале апреля сближение между Вежбовой и дворцом Чернинов в конце мая обратилось в пепел после того, как Кэ д'Орсэ2 предоставил последнему дополнительные гарантии (см. подробнее [7. С. 46 - 73]).


Морозов Станислав Вацлавович - д-р ист. наук, доцент СПбГУ.

1 "Пакт согласия и сотрудничества" ("Пакт четырех") был подписан 15 июля 1933 г. в Риме представителями Великобритании, Франции, Германии и Италии с целью создания нового блока западноевропейских стран. Франция его не ратифицировала.

2 Месторасположение соответственно польского, чехословацкого и французского внешнеполитических ведомств.

стр. 29


В связи с возросшей заботливостью Парижа в отношении Праги, в польской внешней политике с конца мая 1933 г. усилилась тенденция к смене приоритетов. Это оценило советское полпредство в Варшаве: "Польша правильно учла радикальную перемену в отношении к этому пакту Малой Антанты... Бумажные гарантии, данные Францией, представлялись в глазах Польши слишком малоценными... Согласие в той или иной форме на "Пакт четырех" - это согласие на пересмотр мирных договоров в ущерб Польше" [8. Оп. 17. Пап. 28. Д. 167а. Л. 15].

Осознавая возможные последствия пакта, Польша в качестве противодействия стала еще больше подчеркивать свои великодержавные амбиции. Для этого широко использовались завуалированные угрозы и вербальное давление: 23 мая 1933 г. глава МИД Польши Ю. Бек сделал заявление о возможном выходе своей страны из Лиги Наций. Через пару дней польский посол в Лондоне К. Скирмунт заявил постоянному заместителю министра сэру Р. Ванситтарту: "Если бы новые переговоры завершились договором четырех держав, и они бы предложили правительству Польши потерпеть, то я уверен, что польское правительство от такого "терпения" отказалось бы" [9. Оп. 1. Д. 68. К. 101 - 102]. 31 мая Бек повторно заявил об эвентуальном выходе из Лиги Наций, а также поручил представителю Польши в этой структуре Э. Рачинскому сообщить в Женеве главе французского МИД Ж. Поль-Бонкуру о такой возможности [8. Оп. 17. Пап. 28. Д. 167а. Л. 15].

В то время, как в Варшаве Бек грозил Западу громко хлопнуть дверью, Прага не только выразила согласие с французской формулировкой "Пакта четырех" и формально изменила первоначальную позицию Малой Антанты на заседании ее Постоянного совета 30 - 31 мая, но и держала курс на сближение с Советским Союзом. К письму от 4 мая 1933 г., подготовленному от имени правительств стран Малой Антанты и адресованному советскому полпреду А. Аросеву, Бенеш приложил проект договора о ненападении и ноту, в которой предполагалось признать СССР de jure.

Правда, с присущей ему осторожностью он сделал примечание, где отказывался рассматривать свое письмо и приложение к нему как "официальный акт" или "предложение". Министр отметил, что это лишь "изложенная на бумаге концепция вопроса, о котором мы так часто говорили". В итоговом коммюнике заседания Постоянного совета Малой Антанты, опубликованном 1 июня 1933 г. в газете "Lidove noviny", сообщалось: "Что касается Советского Союза, то Малая Антанта с удовлетворением принимает к сведению общую позицию, выявившуюся по некоторым вопросам на конференции по разоружению, и с доверием взирает на развитие отношений в будущем" [10. С. 299].

Таким образом, Бенеш, прикрывшись Малой Антантой, пытался подготовить почву для того, чтобы, поддержав пакт и заключив соответствующий договор с Москвой, обезопасить границы Чехословакии от ревизии в случае движения Германии на восток и переориентировать ее в направлении северного соседа - Польши. Однако, хотя Бенеш объективно и стремился к реализации этой основной цели, официальный курс Праги был по-прежнему направлен на сближение с Варшавой, о чем свидетельствовали высказывания чехословацких дипломатов. Например, в июне 1933 г. чехословацкий посланник в Париже С. Осуский на обеде у польского поверенного в делах А. Мюльштейна заявил: "Если бы Польша захотела ... создать с нами единый фронт против пакта, то этот факт имел бы столь исключительное значение, что мы готовы были бы пойти вместе с Польшей против Франции, чтобы таким путем сорвать подписа-

стр. 30


ние "Пакта четырех"". Уведомив присутствовавших, что Польша по величине территории и численности населения имеет право на статус великой державы, чехословацкий дипломат посетовал на то, что она "не может не считаться с фактом, что Франция, соглашаясь на "Пакт четырех", мешает ей в достижении этой цели". Обращаясь к французским министрам и генералам, оратор продолжил: "Признание за Польшей статуса великой державы не только в ее интересах, но также в интересах Франции и Чехословакии, которая при наличии в Европе атакующего германизма должна также заботиться об укреплении положения Польши. И если бы Польша, продвигаясь в этом направлении, согласилась с нами, то мы помогли бы ей, исходя из нашей собственной заинтересованности. Если бы это произошло, то правительство Франции, видя нашу солидарность и согласованность, вынуждено было бы изменить свою позицию" [11. С. 245].

Вероятнее всего, Осуский лишь выполнял те положения, которые рассылались в директивных письмах дипломатическим миссиям. Однако скрытая суть тезисов, высказанных им на обеде у Мюльштейна, свидетельствовала об их направленности на реализацию внешнеполитической линии Бенеша: создание видимой готовности ЧСР и Польши противостоять "Пакту четырех". При этом Чехословакия обеспечила бы безопасность своих границ посредством французских гарантий, в то время как Польша в перспективе оказалась бы в оппозиции к "директории четырех европейских держав", т.е. осталась бы один на один с "германским фактором". Осуский с легкостью жонглировал стремлением Варшавы к признанию за ней великодержавного статуса, чтобы укрепить ее решимость противостоять планам пакта.

Дальнейшее развитие событий подтвердило вышеизложенные предположения. После парафирования 6 июня 1933 г. "Пакта четырех" в Риме3 Поль-Бонкур передал Осускому ноту, содержавшую гарантию, что "новый договор ничем не затронет политики, которую оба правительства проводили согласно договору, их связывающему" [12. S. 204], т.е. договору от 25 января 1924 г. Другими словами Париж гарантировал Праге, что политические последствия "Пакта четырех" не приведут к ревизии ее границ. Это означало, что определенная часть внешнеполитических расчетов Бенеша относительно сотрудничества с западными державами в надвигавшемся процессе ревизии восточноевропейских границ выполнена.

Если Бенеш, обеспечив ЧСР французское "прикрытие" на случай реализации "Пакта четырех", мог себе позволить относительное спокойствие, то польские правящие круги пришли в ярость. 8 июня 1933 г. последовало жесткое заявление Ю. Бека, что "в случае нарушения прав Лиги Наций, Польша оставляет за собой свободу действий". В Париже Поль-Бонкур, желая смягчить впечатление в Польше от парафирования пакта, 9 июня сделал заявление, суть которого сводилась к тому, что интересам Варшавы не будет нанесен ущерб. Однако его заверения не успокоили польское правительство, и эта декларация была опубликована


3 Текст пакта был парафирован послом Франции Г. Жувенелем, послом Германии У. Хасселем, английским послом Р. В. Грэхемом и Бенито Муссолини. В документе нашли отражение мнения и требования всех участников пакта: наряду с пунктом о ревизии мирных договоров были упомянуты и санкции против агрессора, рядом с требованием Германии о равноправии в области вооружений содержалась французская формула безопасности. Однако, несмотря на его противоречивость, была достигнута главная цель: рождение блока западноевропейских держав, готовых решать свои проблемы безопасности за счет других государств континента.

стр. 31


в Варшаве лишь через четыре дня - 13 июня. В своих комментариях полуофициальные органы печати дали понять, что позиция Франции противоречит духу польско-французского союза и дает основания Польше применять к ней принцип взаимности, т.е. быть самостоятельной [8. Оп. 17. Пап. 28. Д. 167а. Л. 15].

Это показало Парижу, что в Варшаве не удовлетворены существующим положением. Почему Польша, служащая для Европы барьером против большевизма, не включена в качестве пятого участника в "директорию четырех держав", ведь она по своим параметрам и роли заслуживает признания как великой державы? Проект "Пакта четырех" вызвал у Пилсудского и его окружения сильнейшее раздражение не потому, что они были против него, а потому что претендовали на включение в него Польши, оставшейся в стороне от устанавливавшейся в Европе новой иерархии [13. Оп. 11. Ед. хр. 187. К. 15].

Но Париж, видимо, польская позиция не интересовала. 12 июня чехословацкий посланник в Варшаве В. Гирса получил депешу, где сообщалось, что премьер-министр Франции Э. Даладье в разговоре с Осуским одобрил позицию Бенеша и, не стесняясь в выражениях, осуждал Бека. Французский премьер подчеркивал, что заигрывания последнего с Венгрией, Италией и Германией могут принести вред Польше, ибо Франция может ее исключить из союзного договора [14. S. 60]4.

К этому моменту Польша и Франция по-разному оценивали свое участие в рамках предполагаемого сотрудничества. Если Париж по-прежнему был склонен относиться к Польше как к младшему партнеру, то последняя, зажатая в "тиски" между Германией и Россией, неустанно демонстрировала, что признает только равное сотрудничество [15. С. 273]. Польские правящие круги рассуждали так: Польша, в отличие от Чехословакии, из держав непосредственно граничившей лишь с Германией, имела общую границу как с Германией, так и с СССР, а, следовательно, подвергалась большей угрозе, так как в случае начала военных действий в Европе сразу же была бы в них так или иначе вовлечена.

Таким образом, после парафирования "Пакта четырех" и предоставления Францией завуалированных гарантий Чехословакии от возможной ревизии ее границ, в то время как польские границы оставались открытыми для действия 19-й статьи Лиги Наций, предусматривавшей ревизию мирных договоров, Польша стала все более отдаляться от своих формальных союзников. В позиции Вежбовой по отношению к дворцу Чернинов и Кэ д'Орсэ явственно обозначились признаки будущих разногласий.

В субботу 17 июня 1933 г. состоялась встреча польского посланника В. Гжибовского с заместителем министра иностранных дел ЧСР К. Крофтой, во время которой были затронуты несколько немаловажных моментов. Во-первых, было представлено разъяснение в связи с несостоявшимся визитом Ю. Бела в Прагу в конце марта: отказ Бека был мотивирован несовпадением позиций Польши и Малой Антанты. Польский дипломат разъяснил, что новое отношение последней к "Пакту четырех" сделало невозможным визит. Во-вторых, до сведения Крофты было доведено негативное отношение Бека к последним экономическим мерам чехословацкого правительства, направленным на вытеснение польской продукции с чехословацкого рынка. И, наконец, в-третьих, было вы-


4 Польско-французский договор о дружбе и взаимопомощи от 19 февраля 1921 г. Дополненный тайной военной конвенцией, он обязывал участников к оказанию незамедлительной помощи в случае неспровоцированной агрессии со стороны соседнего государства.

стр. 32


сказано недовольство проводимой политикой в отношении польского меньшинства в Тешенской Силезии. Как бы обобщая вышесказанное, Гжибовский подчеркнул, что представляется неясной перспектива тесного сотрудничества с Чехословакией в сфере международных отношений, разоружения, договоров о нацменьшинствах и в отношении к "Пакту четырех" [9. Оп. 1. Д. 58. К. 112].

Монолог Гжибовского по сути озвучил спорные моменты в двусторонних отношениях, возникшие после изменения позиции Малой Антанты по пакту. Заключительную часть беседы можно было рассматривать как завуалированное предупреждение о возможном грядущем охлаждении отношений между Варшавой и Прагой.

Ответ Крофты можно было бы определить как примирительный. Он заявил, что позиция Малой Антанты по "Пакту четырех" не противоречит позиции Польши, и различия существуют лишь по вопросу тактики, а к отказу Бека от визита он относится с пониманием. Крофта также проявил готовность благоприятно отнестись к вопросу совмещения польских экономических интересов, однако не с интересами Чехословакии, а с созданием экономической Малой Антанты, в связи с чем, по его мнению, был необходим поиск некоего modus vivendi. Обсуждение же проблемы тешенских поляков он предпочел отложить, упомянув о своих сожалениях в связи с некоторыми моментами деятельности польских консулов в Моравской-Остраве [9. Оп. 1. Д. 58. К. 113].

В заключение беседы Крофта, решивший, видимо, не оставаться в долгу по части претензий, напомнил, что Бенеш официально и публично выступил с предложением о заключении "вечного мира" с Польшей, а польского ответа до сих пор не поступило. Гжибовский, в свою очередь, заметил, что подобные предложения обычно предварительно обсуждаются, и он не слышал, чтобы Польша принимала подобного рода проект [9. Оп. 1. Д. 58. К. 114]. В целом беседа напоминала разговор глухих людей, так как каждый вел свою линию, будучи не в состоянии услышать слов своего оппонента.

Это впечатление в еще большей степени усиливается при чтении записи беседы Гжибовского с Бенешем, которая состоялась несколько дней спустя после возвращения последнего с сессии Постоянного совета Малой Антанты: складывалось впечатление, что собеседники находились в различных измерениях. Гжибовский начал было развивать тему польского меньшинства в Чехословакии, однако Бенеш сразу же перевел разговор на новую позицию Малой Антанты по "Пакту четырех". По его мнению, тот превратился из ревизионистского в антиревизионистский, так как Муссолини отказался от расчленения Югославии, и в новом виде "пакт" может принести Польше исключительную пользу. Он также заявил, что по вопросу о "вечном мире" с Польшей ему удалось получить поддержку не только у правительства, но и со стороны парламента, так что теперь слово за Варшавой [9. Оп. 1. Д. 58. К. 115].

Затронув проблему "вечного мира", Бенеш обозначил свое отношение к польско-германским контактам5, заметив, что сближение Чехословакии с Польшей облегчилось, так как Германия перестала быть центральным пунктом чешской политики, которая получила поддержку Малой Антанты. Раскритиковав поездку венгерского премьера Гёмбёша в Берлин, чехословацкий министр от-


5 В письме историку Л. Б. Намьеру Бенеш утверждал, что узнал о польско-германских переговорах на Рождество 1933 г. [16. Р. 281].

стр. 33


метил, что от последнего несколько раз поступали предложения секретно встретиться, но он отказался, так как является противником тайной дипломатии.

Как можно заметить, к прежним темам беседы ("Пакту четырех", положению польского меньшинства в Чехословакии, заключению "вечного мира") добавилась новая, пока еще маргинальная: польско-германские контакты. На вопрос Гжибовского о придунайском союзе6 Бенеш ответил, что, учитывая негативную реакцию Италии, речь пойдет о более тесном экономическом сотрудничестве Малой Антанты отдельно с Венгрией и Австрией. Но сначала Праге, Бухаресту и Белграду следовало бы сплотиться экономически, заключив таможенный союз, в который могла бы войти и Варшава [9. Оп. 1. Д. 58. К. 116]. Таким образом, стремясь к достижению своей политической цели - заключению "вечного мира" с Польшей, Бенеш попытался повысить привлекательность этой идеи за счет ее экономической составляющей. Он дал понять Гжибовскому, что это есть способ учесть польские интересы на чехословацком рынке.

В заключение беседы Бенеш снова затронул тему нацменьшинств, но под иным углом: вместо обсуждения проблемы тешенских поляков, он коснулся проблемы соблюдения договоров о нацменьшинствах, заявив, что в этом вопросе он будет солидарен с Польшей [9. Оп. 1. Д. 58. К. 116]. Учитывая стремление Варшавы выйти из договора по меньшинствам7, это мимоходом брошенное замечание означало, что претензии польских дипломатов по данной проблеме не имеют достаточного основания, поскольку отношение "санационных" властей к меньшинствам внутри своей страны небезупречно.

Содержание этой беседы Бенеш повторил для польского журналиста Войдылы, сделав ударение на "вечном мире" с гарантией общей границы, и добавил, что впоследствии он мог бы предложить такую же гарантию и Германии. Касательно проекта "вечного мира" он твердо заявил, что сообщил о нем Беку в Женеве, но проект, вероятно, не нашел поддержки среди той части польского руководства, которая надлежащим образом оценивает политическую и военную мощь Чехословакии [9. Оп. 1. Д. 89. К. 117].

Беседы Гжибовского с Крофтой и Бенешем свидетельствовали о том, что после изменения отношения Малой Антанты к "Пакту четырех" у Праги и Варшавы начали возникать разногласия. Единственная точка соприкосновения - проект "вечного мира" - носила скорее умозрительный характер, в то время как по таким важным вопросам, как экономическое взаимодействие, положение меньшинств, согласия не было. Дворец Чернинов был настроен продолжать движение выверенным курсом - на сотрудничество с западными державами в деле "ревизии" границ "государств, от которых ждут уступок"8, польские же дипломаты, убедившись в непоследовательности курса Праги, не могли не задаться вопросом о причинах такого поведения. Гжибовский считал, что напористость Бенеша в стремлении заключить "вечный мир" является тактическим маневром, суть которого прояснит ближайшее будущее. "Возможно, подслащиванием пилюли он желает замаскировать свою попытку изолировать нас от го-


6 Подразумевалось экономическое и политическое сближение стран придунайского региона, где ведущая роль была бы отведена Чехословакии.

7 В разговоре Пилсудского с Беком в декабре 1931 г. предполагалась денонсация договора о нацменьшинствах, не считаясь с мнением Лиги Наций [11. S. 42].

8 Эта фраза впервые прозвучала из уст Бенеша в беседе главой Форин офис Д. Саймоном в связи с появлением проекта "Пакта четырех".

стр. 34


сударств Малой Антанты. Возможно, ему необходима видимость улучшения отношений с Польшей для нормализации отношений на западном или северном направлении" [9. Оп. 1. Д. 89. К. 118]. Эта оценка служит доказательством возраставшего недоверия между союзниками Франции. Советник польской миссии 3. Гладкий точно охарактеризовал беседу Гжибовского и Бенеша: "Если Вы не желаете со мной побеседовать, то хотя бы выпейте на брудершафт" [9. Оп. 1. Д. 89. К. 118].

Недоверие Варшавы объяснялось все более отчетливо обозначавшимся новым внешнеполитическим курсом Праги. 30 июня 1933 г. было опубликовано коммюнике Малой Антанты, где значительное место было уделено Польше и СССР. По мнению Гжибовского, его целью было "предупредить великие державы Запада, что Малая Антанта обращает взор на Восток" [11. С. 243]. У польского посла в Париже А. Хлаповского было свое мнение, которое он высказал в донесении от 1 июля: "Господа Бенеш и Титулеску9, которые так быстро капитулировали перед "Пактом четырех", согласятся под давлением Франции и на дальнейшие уступки" [11. С. 246].

Однако разногласия между столицами западнославянских стран не сразу приобрели устойчивый характер. В начале июля 1933 г. произошло событие, которое в формальном отношении в определенном смысле вновь сблизило оба государства. Его инициатором выступило руководство Советского Союза. Парафирование "Пакта четырех", означавшее фактическое начало создания в рамках Лиги Наций военно-политического блока (что вообще-то было нарушением ее Устава), объективно имевшего антисоветскую направленность, требовало от Москвы определенных шагов. Советский Союз не являлся членом Лиги Наций и поэтому в юридическом отношении был беззащитен от последствий вероятного конфликта, что создавало объективную вероятность после завершения какого-либо вероятного военного конфликта обвинить его как не члена этой организации в развязывании агрессии. Учитывая гипотетический характер подобного варианта развития событий, советская дипломатия не могла официально делать его предметом своей активности. Но свою обеспокоенность советское руководство изложило на страницах печати с использованием принятых в то время пропагандистских приемов. В газете "Правда" появился следующий комментарий: "Для буржуазии малых европейских стран "Пакт четырех" стал первым тревожным сигналом. ... В Варшаве, Бухаресте, Праге, Белграде, Риге, Ревеле отлично понимают, что, когда руководящие империалистические державы Европы попытаются договориться между собой заключать блоки и соглашения против других, они не остановятся перед тем, чтобы бросить на чашу весов судьбу среднеевропейских народов" [17].

Летом 1933 г. НКИД, среди прочего, решал две важные внешнеполитические задачи. Первая носила долгосрочный характер и сводилась к тому, чтобы СССР был принят в Лигу Наций. Вторая относилась к ближайшему будущему и заключалась в исключении возможности необоснованных обвинений Советского Союза в развязывании агрессии. Еще в феврале 1933 г. советское правительство в целях предупреждения эвентуальной агрессии внесло на конференцию по разоружению в Женеве проект документа об определении нападающей стороны. Однако из-за долгих проволочек в комиссиях, а также негативного отношения к этому проекту Англии Генеральная комиссия отложила на неопределен-


9 Н. Титулеску - министр иностранных дел Румынии.

стр. 35


ный срок принятие решения по данному предложению. Решить эту важную задачу Советскому Союзу удалось путем заключения соглашений с отдельными странами. Во время работы экономической конференции в Лондоне группа стран, в том числе СССР и Польша, 3 июля 1933 г. подписала конвенцию об определении агрессора [18. С. 388 - 392]. На следующий день Советский Союз подписал конвенцию с членами Малой Антанты во главе с Чехословакией [18. С. 402 - 406].

Западная дипломатия пыталась оценить лондонскую конвенцию (например, между странами Малой Антанты и СССР) в качестве демонстративного противопоставления "Пакту четырех", заявляя, что на востоке Европы создается некий блок в противовес соглашению четырех западных держав. Дезавуируя подобные заявления, в СССР неоднократно разъясняли, что лондонские конвенции - это не противовес "Пакту четырех", а "очередной шаг на пути обеспечения дальнейшего мира" [18. С. 424]. К тому же, если "пакт четырех" являлся закрытым соглашением, то конвенции были открыты для присоединения любой страны. Например, советский полпред в Италии В. П. Потемкин в беседе с Муссолини приглашал участников "Пакта четырех" присоединиться к лондонской конвенции [18. С. 428].

С точки зрения польско-чехословацких отношений лондонская конвенция представляет несомненный интерес, так как возникшая к лету 1933 г. политическая отчужденность между обеими странами именно в ней получила формально-правовое отображение: участие Польши и Малой Антанты в конвенции было оформлено различными документами. В связи с этим уместно замечание об определенном парадоксе: с одной стороны, подписание лондонской конвенции объединило Польшу и Чехословакию в рамках одного правового мероприятия, а с другой - это объединение носило исключительно формальный характер, так как было отражено в отдельных юридических документах и фактически дистанцировало Варшаву от Праги.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Дурачински Э. Польская историография новейшей истории // Новая и новейшая история. 2002. N 3.

2. Грегорович С. Место и роль СССР в политике Польши в 30-е годы // Советско-польские отношения в политических условиях Европы 30-х годов XX столетия. Сборник статей. М., 2001.

3. Захариас М. Предпосылки и мотивы политики Ю. Бека в 1939 г. // Советско-польские отношения в политических условиях. Сборник статей. М., 2001.

4. История дипломатии. М., 1965. Т. III.

5. История внешней политики СССР 1917 - 1976. М., 1976. Т. I. 1917 - 1945.

6. История международных отношений и внешней политики СССР. М., 1967. Т. I. 1917 - 1939 гг.

7. Морозов С. В. Польско-чехословацкие отношения. 1933 - 1939. Что скрывалось за политикой "равноудаленности" министра Ю. Бека. М., 2004.

8. Архив внешней политики Российской Федерации. Ф. 122.

9. Архив внешней политики Российской Империи. Ф. 15.

10. Внешняя политика Чехословакии. 1918 - 1939. М., 1959.

11. Климовский Д. С. Германия и Польша в локарнской системе европейских отношений. Из истории зарождения второй мировой войны. Минск, 1975.

12. Zahranicni politika. 1933.

13. Российский государственный архив социально-политической истории. Ф. 558.

14. Kozenski J. Czechoslowacja w polskiej polityce zagranicznej w latach 1932 - 1938. Poznan, 1964.

15. Лазько Р. Р. Перад патопам. Еурапейская палитыка Польшчы (1932 - 1939). Мінск, 2000.

16. Namier L. B. Europe in Decay 1936 - 1940. London, 1950.

17. Правда. 5 VII 1933.

18. Документы внешней политики СССР. М., 1970. Т. XVI.


© biblioteka.by

Постоянный адрес данной публикации:

https://biblioteka.by/m/articles/view/ПОЛЬСКО-ЧЕХОСЛОВАЦКИЕ-ОТНОШЕНИЯ-И-КОНВЕНЦИЯ-ОБ-ОПРЕДЕЛЕНИИ-АГРЕССОРА-3-4-ИЮЛЯ-1933-ГОДА

Похожие публикации: LБеларусь LWorld Y G


Публикатор:

Беларусь АнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://biblioteka.by/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

С. В. МОРОЗОВ, ПОЛЬСКО-ЧЕХОСЛОВАЦКИЕ ОТНОШЕНИЯ И КОНВЕНЦИЯ ОБ ОПРЕДЕЛЕНИИ АГРЕССОРА 3 - 4 ИЮЛЯ 1933 ГОДА // Минск: Белорусская электронная библиотека (BIBLIOTEKA.BY). Дата обновления: 21.06.2022. URL: https://biblioteka.by/m/articles/view/ПОЛЬСКО-ЧЕХОСЛОВАЦКИЕ-ОТНОШЕНИЯ-И-КОНВЕНЦИЯ-ОБ-ОПРЕДЕЛЕНИИ-АГРЕССОРА-3-4-ИЮЛЯ-1933-ГОДА (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - С. В. МОРОЗОВ:

С. В. МОРОЗОВ → другие работы, поиск: Либмонстр - БеларусьЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Беларусь Анлайн
Минск, Беларусь
199 просмотров рейтинг
21.06.2022 (646 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
Белорусы несут цветы и лампады к посольству России в Минске
Каталог: Разное 
5 дней(я) назад · от Беларусь Анлайн
ОТ ЯУЗЫ ДО БОСФОРА
Каталог: Военное дело 
7 дней(я) назад · от Yanina Selouk
ИЗРАИЛЬ - ТУРЦИЯ: ПРОТИВОРЕЧИВОЕ ПАРТНЕРСТВО
Каталог: Политология 
7 дней(я) назад · от Yanina Selouk
Международная научно-методическая конференция "Отечественная война 1812 г. и Украина: взгляд сквозь века"
Каталог: Вопросы науки 
7 дней(я) назад · от Yanina Selouk
МИРОВАЯ ПОЛИТИКА В КОНТЕКСТЕ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Каталог: Политология 
8 дней(я) назад · от Yanina Selouk
NON-WESTERN SOCIETIES: THE ESSENCE OF POWER, THE PHENOMENON OF VIOLENCE
Каталог: Социология 
10 дней(я) назад · от Yanina Selouk
УЯЗВИМЫЕ СЛОИ НАСЕЛЕНИЯ И БЕДНОСТЬ
Каталог: Социология 
10 дней(я) назад · от Беларусь Анлайн
EGYPT AFTER THE REVOLUTIONS: TWO YEARS OF EL-SISI'S PRESIDENCY
Каталог: Разное 
20 дней(я) назад · от Yanina Selouk
ВОЗВРАЩАТЬСЯ. НО КАК?
Каталог: География 
20 дней(я) назад · от Yanina Selouk
АФРИКА НА ПЕРЕКРЕСТКЕ ЯЗЫКОВ И КУЛЬТУР
Каталог: Культурология 
20 дней(я) назад · от Yanina Selouk

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

BIBLIOTEKA.BY - электронная библиотека, репозиторий и архив

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры Библиотеки

ПОЛЬСКО-ЧЕХОСЛОВАЦКИЕ ОТНОШЕНИЯ И КОНВЕНЦИЯ ОБ ОПРЕДЕЛЕНИИ АГРЕССОРА 3 - 4 ИЮЛЯ 1933 ГОДА
 

Контакты редакции
Чат авторов: BY LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Biblioteka.by - электронная библиотека Беларуси, репозиторий и архив © Все права защищены
2006-2024, BIBLIOTEKA.BY - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие Беларуси


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android