Статья посвящена истории одной из крупнейших политических партий Польши Союзу демократических левых сил (СДЛС) - в начале XXI в., анализируются причины утраты ею поддержки избирателей, и попытки сменяющих друг друга партийных лидеров переломить эту негативную тенденцию, рассматривается ситуация в партии в настоящее время, а также ее перспективы на предстоящих в 2014 - 2015 гг. выборах.

The article is devoted to the history of the Democratic Left Alliance (in Polish Sojusz Lewicy Demokratycznej, or SLD) in the early twenty-first century. The article attempts to unravel the reasons as to why the party has begun to rapidly lose the popular support, the efforts to reverse this negative trend undertaken by the party leaders following. The party's present state is analyzed, as well as its prospects in the upcoming elections of 2014 - 2015.

Ключевые слова: Польша, внутренняя политика, политические партии, Союз демократических левых сил, президентские и парламентские выборы.

Последнее десятилетие XX в., без всяких сомнений, было периодом удачным для польских левых, что вряд ли кто-либо сумел бы заранее предсказать, учитывая крайне печальный опыт по строительству социалистического общества в Польше и полным политическим банкротством правящей Польской объединенной рабочей партии (ПОРП), которая на первых свободных выборах в июне 1989 г. не сумела завоевать ни одного места в парламенте¹. Однако реформаторская часть бывших партийных функционеров и сочувствующих преобразованиям членов партии, объединившихся после роспуска ПОРП в январе 1990 г. в Социал-демократию Республики Польша (СДРП), сумела занять прочное место на политической сцене страны. Молодой лидер партии А. Квасьневский повел ее по пути отмежевания от идейно-политического наследия ПОРП и следования традициям польских социалистов межвоенного времени и современной европейской социал-демократии. Правильность выбранного курса подтвердили успехи СДРП в борьбе за голоса избирателей. Уже на парламентских выборах 1991 г. партия в составе коалиции Союза демократических левых сил (СДЛС) заняла второе место с почти 12% голосов, уступив только либералам из Демократического союза. А выборы 1993 г. завершились сенсацией. Получив поддержку почти 20,5% избирателей,

Михалев Олег Юрьевич - канд. ист. наук, доцент Воронежского государственного университета.

Статья написана при финасовой поддержке Центра польско-российского диалога и согласия.

¹ История польской социал-демократии в 1990-е годы достаточно полно описана в отечественной литературе (см., например, [1]). Поэтому здесь я остановлюсь на событиях этого периода лишь в той мере, насколько это необходимо для понимания процессов, имеющих место в начале текущего столетия.

СДЛС благодаря особенностям нового порядка распределения мест в Сейме занял свыше 37% парламентских кресел. Это позволило социал-демократам совместно с Польской крестьянской партией (ПКП) сформировать правительство и на последующие четыре года стать у руля государственной власти. Триумфальное возвращение левых завершилось в 1995 г., когда А. Квасьневский во втором туре президентских выборов с небольшим перевесом одолел своего главного соперника Л. Валенсу. Правление СДРП, вопреки некоторым ожиданиям, не привело к реставрации "старого режима". Партия подтвердила верность социал-демократическому выбору, продолжив прежний курс и сохранив прозападную ориентацию внешней политики с перспективой вступления в НАТО и ЕС.

Успешность политики СДРП подтвердили итоги выборов 1997 г. За коалицию СДЛС голосовали на 700 тыс. человек больше, чем в 1993 г., в результате чего она получила 27% голосов и 35,6% мест в Сейме. Правда, этого оказалось недостаточно, чтобы вновь обрести возможность сформировать правительство. Благодаря объединению правых сил в Избирательную коалицию "Солидарность" они смогли опередить социал-демократов, заняв с 33,8% голосов первое место [2. S. 351]. СДРП извлекла из поражения необходимые уроки, главным из которых была необходимость более тесного сплочения левых сил. К этому же подталкивали и принятые в 1997 г. изменения в конституции страны, оставившие право выдвижения кандидатов на выборах только политическим партиям и отобравшие его у коалиций, в результате чего СДЛС лишался бы в будущем возможности участвовать в избирательной борьбе. В апреле 1999 г. представители 29 партий и политических группировок подписали декларацию о создании новой политической партии под названием "Союз демократических левых сил", утвердили ее программные документы и руководящие органы. Возглавил СДЛС бывший лидер СДРП Лешек Миллер, заявивший о том, что прежняя партия выполнила свою миссию и теперь нужна более четкая организационная форма. СДЛС определял себя как левую партию социал-демократической ориентации, которая осуждает коммунистический тоталитаризм с его ограничением свободы личности и экономическими деформациями, выступая за развитие демократического гражданского общества. Партия высказывалась за предоставление людям равных шансов на реализацию своих возможностей посредством улучшения материальных условий жизни, систем образования и здравоохранения. Не отказываясь от продолжения рыночных реформ, СДЛС призывал ограничивать "стихийную" приватизацию, считая необходимым сохранение регулирующей роли государства в экономике [3. S. 161 - 163].

Создание СДЛС означало не только заметное расширение рядов партии (по сравнению с 50 тыс. членов СДРП ее численность возросла до 115 тыс.), но и укрепление ее социальной базы за счет молодежи, членов профсоюзов, активистов общественных организаций [4. С. 160]. Это позволило польским левым в начале третьего тысячелетия добиться новых впечатляющих успехов в политической борьбе. На президентских выборах 2000 г. кандидат СДЛС А. Квасьневский уже в первом туре с 53,9% голосов обеспечил себе переизбрание, не оставив никаких шансов представителям правых партий. А на парламентских выборах в сентябре 2001 г. коалиция СДЛС и другой левой партии Союза труда получила 41% голосов, намного опередив своих соперников из правого лагеря, который к этому времени вновь распался на ряд отдельных группировок. Хотя это был лучший результат, которого смогла добиться какая-либо из партий за всю историю посткоммунистической Польши, все же его оказалось недостаточно для самостоятельного формирования правительства. Поэтому СДЛС пришлось прибегнуть к уже проверенному временем союзу с крестьянской партией, вследствие чего 10 октября было образовано коалиционное правительство во главе с Л. Миллером [2. S. 413, 418].

Придя к власти на волне критики правления правых, ассоциировавшегося в значительной части польского общества с болезненными последствиями трансформационных процессов и навязчивым антикоммунизмом, СДЛС стал перед лицом весьма сложных проблем, сразу же столкнувшись с необходимостью ускорения темпов экономического роста (в четвертом квартале 2001 г. он составлял всего 0,2%), увеличения эффективности государственных механизмов, избавления от огромного бюджетного дефицита (около 90 млрд. злотых) и уменьшения уровня безработицы, от которой страдали более 3 млн. человек [5. S. 172 - 173]. Стремление разрешить названные проблемы заставляло правительство позабыть о предвыборных обещаниях отстаивать интересы трудящихся и безработных, используя критикуемые ранее либеральные меры вроде снижения налога на юридических лиц, пересмотра социальных обязательств государства и реструктуризации убыточных отраслей промышленности. Однако идейная и психологическая неготовность лидеров СДЛС к проведению жестких либеральных реформ привела к тому, что предпринятые шаги оказывались недостаточными, половинчатыми, а их эффективность оставляла желать лучшего. В результате единственным реальным успехом правительства Миллера в сфере экономики стало увеличение темпов роста до 5,4% к 2004 г. Но политика урезания бюджетных расходов, возбуждая недовольство среди бюджетников и пенсионеров, не привела к сокращению дефицита бюджета из-за уменьшения темпов приватизации и необходимости выдачи многомиллионных дотаций убыточным государственным предприятиям, в первую очередь шахтам. Как следствие продолжался рост долга, который в 2004 г. превысил 50% ВВП. Еще хуже обстояло дело с борьбой с безработицей, которая в 2003 г. достигла рекордного уровня 20%. По этому показателю Польша твердо удерживала первое место в Европе. До уровня 11,8% возросло число поляков, проживавших за чертой бедности, что сопровождалось стремительным ростом доходов наиболее богатой части населения [2. S. 449 - 450].

Но еще более, чем экономические трудности, позиции СДЛС подорвали коррупционные скандалы, регулярно вспыхивавшие на протяжении 2002 - 2004 гг. Усиленно раздуваясь правой оппозицией, они создали у значительной части избирателей впечатление, что насквозь прогнила не только политическая элита социал-демократии, но и вся созданная при ее участии государственная система Третьей Речи Посполитой, исправить которую можно только с помощью радикальных общественно-политических перемен. Крупнейшим из скандалов, бросившим тень на самых высокопоставленных лиц - до премьер-министра Л. Миллера и президента А. Квасьневского, стала так называемая афера Рывина. Ее суть заключалась в следующем: в конце декабря 2002 г. главный редактор популярной "Gazeta Wyborcza" А. Михник предал гласности разговор с известным в Польше кинопродюсером Львом Рывиным, который предлагал от имени группы, "имеющей власть", за крупную взятку внести изменения в закон о радио и телевидении, позволяющие издателю газеты компании "Агора" приобрести телеканал "Польсат". В результате длительного расследования, в котором немаловажную роль играла следственная комиссия Сейма, не были выявлены лица, от имени которых выступал Рывин, и уголовному наказанию в виде двух лет тюремного заключения и крупного штрафа подвергся лишь сам виновник скандала. Однако главным пострадавшим оказался премьер Л. Миллер, который вынужден был неоднократно оправдываться перед следствием и журналистами, но делал это так неубедительно, что осенью 2003 г. о доверии к нему заявляли лишь 17% опрошенных граждан [2. S. 456 - 459]. Не успела затихнуть афера Рывина, как в СДЛС полетели новые камни. Весной 2003 г. разгорелась афера в Стараховицах, в которой оказались замешаны три депутата СДЛС, а также вице-министр внутренних дел З. Соботка, обвиняемые в связях с организованной преступностью. Еще через год "Gazeta Wyborcza" опубликовала материал, рассказывающий о неправомерных действиях

правительства по смене руководства в крупнейшей польской нефтяной компании "Орлен". В эпицентре этого скандала вновь оказался Л. Миллер. Под таким грузом обвинений СДЛС в глазах избирателя превратилась в партию, совершенно не способную к проведению эффективной и прозрачной внутренней политики.

Подвергалось нападкам левое правительство и за промахи во внешней политике страны. В качестве крупнейшего достижения оно представляло вхождение Польши с 1 мая 2004 г. в качестве полноправного члена в Европейский союз, убеждая общество в том, что этот шаг разрешит или по крайней мере позволит смягчить значительную часть экономических и социальных проблем. Однако позитивный эффект от вступления в ЕС сказался далеко не сразу, наоборот, страна предстала перед необходимостью преодолеть непростой период адаптации к новым условиям существования в объединенной Европе. Тяжелее всего пришлось аграрному сектору, который и ранее считался наиболее отсталой и проблемной сферой экономики, а теперь должен был не только выживать в условиях усилившейся конкуренции, но и осваивать более жесткие стандарты и санитарные нормы, принятые в ЕС. Неудивительно, что цены на сельскохозяйственную продукцию с начала 2004 г. заметно поползли вверх, а обыватели бросились опустошать прилавки магазинов. Вступление в ЕС не улучшило положения и в сфере занятости, где надежда снизить безработицу за счет миграции избыточной рабочей силы в страны Западной Европы потерпела крах из-за отказа большинства стран-членов ЕС в ближайшие годы открывать свои рынки труда. Неудивительно, что правая оппозиция, эксплуатируя опасения и неуверенность рядовых поляков, начала обвинять правительство в том, что оно не смогло добиться на переговорах с ЕС благоприятных условий вступления, вследствие чего Польшу ожидают только новые экономические и политические трудности [5. S. 178 - 179].

Уступая давлению справа, правительство Миллера вынуждено было занять жесткую позицию по проекту европейского конституционного договора, поддержав выдвинутый правыми лозунг "Ницца или смерть", означавший бескомпромиссную защиту принятой в 2000 г. в Ницце системы голосования в Совете ЕС в противовес выдвигаемому в конституционном договоре принципу двойного большинства, а также выступив за вписание в преамбулу договора тезиса о христианских ценностях Европы, что звучало довольно странно из уст людей, ранее позиционировавших себя в качестве атеистов. Из-за упорства Польши полным провалом закончился саммит ЕС в декабре 2003 г., а страна еще более испортила отношения с лидерами Евросоюза Францией и Германией, в которых уже наметилась трещина, после того как Л. Миллер поддержал американское вторжение в Ирак (СДЛС оказалась единственной в мире социал-демократической партией, одобрившей эту акцию Вашингтона) (см. [6. S. 18 - 19]). Недовольство оппозиции вызывал и курс СДЛС в отношении России. Президента Квасьневского обвиняли в излишней мягкости, которая поставила Польшу в неравноправное по сравнению с восточным соседом положение и способствовала усилению имперских тенденций во внешнеполитическом курсе Москвы (подробнее см. [7. С. 30 - 42]).

Неудачи левого правительства внутри страны и на международной арене не могли не привести к резкому падению его популярности. В июне 2002 г. готовность голосовать за СДЛС высказывали 35% опрошенных, что в целом подтвердили октябрьские выборы в местные органы власти, где партия набрала 33,7% голосов (в разных воеводствах от 18 до 43%), одержав победу в 13 из 16 воеводств, хотя и потерпела ряд чувствительных поражений, в том числе в борьбе за пост президента Варшавы, доставшийся представителю правоконсервативной партии "Право и Справедливость" (ПиС) Л. Качиньскому. Однако после того как разразилась афера Рывина, поддержка избирателями правящей коалиции стала стремительно слабеть. Если в апреле 2003 г. за нее высказывались 29% опрошенных граждан, то в конце 2003 г. - 18%, а в марте 2004 г. - уже менее 10%, в том числе

деятельность Л. Миллера персонально одобряли всего 8%. Разочарование политикой правительства коснулось даже членов СДЛС. К концу 2003 г. численность партии сократилась более чем на 70 тыс. человек. Большинство из покинувших ее связывали свой уход с тем, что СДЛС не исполнил своих предвыборных обещаний и отошел от декларируемых левых ценностей [2. S. 446 - 447; 5. S. 166].

На этом фоне усилились трения внутри правящей коалиции, завершившиеся ее распадом 1 марта 2003 г. Министры из крестьянской партии ушли в отставку, а кабинет Миллера стал правительством меньшинства. Не без труда (221 голосом против 202) СДЛС удалось отклонить в Сейме предложение ПиС о его отставке и еще почти год выигрывать парламентские голосования по наиболее важным вопросам. Но после того как за отставку премьера высказался президент Квасьневский, с которым у Миллера возник ряд противоречий по кадровым и политическим вопросам, и усилились разногласия в руководстве СДЛС, озабоченном перспективами партии на предстоящих выборах, ее лидер был вынужден пойти на уступки. 17 февраля 2004 г. Миллер заявил, что на мартовском партийном съезде уйдет с поста председателя партии. Действительно, 6 марта съезд СДЛС избрал новым председателем партии Кшиштофа Яника, которого, впрочем, многие наблюдатели сочли продолжателем прежнего политического курса, а не потенциальным реформатором. Поэтому смена руководства не успокоила недовольных, которые объединились вокруг маршала Сейма Марека Боровского и выступили с заявлением под названием "Достаточно обманов", содержащим резкую критику правительства. Они требовали созыва чрезвычайного съезда, который осудил бы прежний стиль руководства, приведший к "маразму в партийных рядах" и запретил совмещение партийных и административных постов, что означало бы решительное обновление партийной элиты. Большинство членов съезда заявление не поддержали, сочтя его чрезмерно радикальным, и тогда сторонники Боровского, несмотря на все усилия Яника, до конца стремившегося предотвратить раскол в партии, решили выйти из состава СДЛС. 26 марта 2004 г. они объявили о создании новой партии под названием Польская социал-демократия (ПСД) [2. S. 469].

Программная декларация ПСД утверждала, что СДЛС перестал быть партией для людей, а превратился в партию для себя, добыча и удержание власти стало для него самоцелью, а не средством реализации программных установок. Отмежевываясь от скомпрометировавшего себя СДЛС, ПСД рассчитывала занять на политической сцене место современной левой партии, не связанной с обвинениями в коррупции и злоупотреблениях. Она заявляла о намерении следовать трем главным принципам: здоровое государство, свободное от скандалов и общественных деформаций; социал-демократия, отстаивающая интересы людей труда, борющаяся с бедностью и безработицей; и Европа, понимаемая как шанс на дальнейшее развитие страны. Партия требовала отставки кабинета Миллера и создания такого правительства, которое подготовило бы страну к интеграции в ЕС, навело порядок в государственных финансах и предотвратило переход власти в руки популистов и демагогов [8]. Создавая новую партию, Боровский, вероятнее всего, исходил из предположения, что СДЛС уже не удастся преодолеть кризис, и ПСД легко займет освободившееся место на левом фланге. Однако эти расчеты оказались ошибочными. Партия Боровского так и не смогла составить достойную конкуренцию СДЛС. Стартуя в избирательных кампаниях самостоятельно, она ни разу не преодолела процентный барьер, а если в 2007 г. сумела получить несколько мест в Сейме, то лишь благодаря вхождению в коалицию с СДЛС [9. S. 28].

В день образования ПСД Миллер заявил, что уйдет с поста премьер-министра 2 мая, на следующий день после официального вступления Польши в ЕС. Решение о его преемнике по сути единолично принял президент Квасьневский, поручивший право формирования правительства Мареку Бельке, который, хотя являлся членом СДЛС с 1999 г. и уже занимал в правительстве министерские посты (в том числе

вице-премьера и министра финансов), считался скорее не политиком, а профессионалом, не слишком связанным партийными обязательствами. Действительно, Белька предупредил, что не намерен участвовать в предвыборной кампании и держаться за свое место, а рассматривает себя в роли человека, получившего годичный контракт на исполнение обязанностей премьера. Лишь с третьей попытки, под угрозой досрочных выборов, пройдя процедуру утверждения на должность в Сейме, Белька серьезно обновил состав кабинета, избавившись от ряда скомпрометировавших себя так называемых партийных баронов (глав отделений партии в воеводствах). Новое правительство ускорило приватизацию, провело ряд важных законов, призванных навести порядок в бюджете, хотя и не сделало то, чего от него ждали в обстановке, когда главной темой повестки дня стала борьба с коррупцией - не представило никаких антикоррупционных предложений. Поэтому несмотря на то, что личный рейтинг премьера ощутимо поднялся, достигая 40%, это никак не повлияло на смену избирателями партийных предпочтений. Состоявшиеся в июне 2004 г. выборы в Европарламент подтвердили, что акции СДЛС по-прежнему котируются низко: партия получила лишь 9,3% голосов [10. 2005. 2 VII. S. 20 - 24]. Такое состояние дел на левом фланге политического спектра делало почти совпавшие по времени парламентские и президентские выборы осени 2005 г. практически безальтернативными в плане неминуемой победы правых сил. Однако у СДЛС еще оставалось время, чтобы попытаться сохранить хотя бы часть своего политического влияния.

Для этого было необходимо в первую очередь избавиться от негативных ассоциаций партии с "государством Миллера", решительно обновив ее руководящие органы и идейный багаж. Такую задачу выполнил съезд СДЛС, работавший в три сессии в мае-июле 2005 г. Новым лидером партии он избрал 31 -летнего Войцеха Олейничака, который начал политическую карьеру лишь в 2000 г. в качестве члена предвыборного штаба А. Квасьневского. Позже Олейничак хорошо зарекомендовал себя в должностях депутата Сейма, вице-министра и министра сельского хозяйства. Генеральным секретарем СДЛС был избран его ровесник Гжегош Наперальский, кардинальное обновление затронуло и посты вице-председателей партии [11. S. 127]. Принятый съездом избирательный манифест подчеркивал успехи, достигнутые страной в период пребывания у власти левых правительств: вступление Польши в Евросоюз, обещавшее в перспективе сокращение отставания в уровне развития от стран Западной Европы, ускорение темпов экономического развития, сокращение безработицы, упрощение условий работы для начинающих предпринимателей, упорядочение системы здравоохранения. Манифест утверждал, что Польша значительно изменилась в лучшую сторону за предшествующие четыре года, а если руководством страны и были допущены какие-то ошибки, то партия выступает за справедливое наказание виновных и отмежевывается от людей, ставящих собственный интерес выше общественного. СДЛС заявляла, что видит Польшу в будущем справедливой, демократичной, толерантной и процветающей страной, в которой каждому гражданину будут обеспечены равные шансы на самореализацию. Для достижения этой цели главными своими задачами на ближайшие годы партия объявляла борьбу с безработицей, повышение уровня оплаты труда и уменьшение дифференциации между богатыми и бедными, обеспечение равного доступа к образованию, противодействие всем формам дискриминации [12. S. 25 - 27].

Второй важной задачей для СДЛС стало определение стратегии на президентских выборах. Это представлялось особенно важным, поскольку левые не могли рассчитывать на то, что опередят правых по количеству завоеванных мест в Сейме, зато при удачном выборе кандидатуры на президентский пост имелась надежда на победу над Л. Качиньским, который в начале лета 2005 г. лидировал в опросах общественного мнения. Однако список крупных политических фигур

в распоряжении СДЛС оказался весьма ограничен. А. Квасьневский не мог претендовать на третий срок, набравший популярность М. Белька дистанцировался от СДЛС и заявил о поддержке образованной в феврале 2005 г. левоцентристской Демократической партии (ДП), новые лидеры были пока слишком малоизвестны, а прежние в большинстве своем ассоциировались с "эрой Миллера". В такой ситуации партия решила поддержать кандидатуру маршала Сейма Влодзимежа Чимошевича, занявшего эту должность после выхода из партии М. Боровского, - опытного политика, неоднократно получавшего министерские посты в левых правительствах, а в 1996 - 1997 гг. возглавлявшего кабинет. Он, правда, поначалу отказывался принять участие в предвыборной гонке, выражая желание завершить политическую карьеру, но под давлением руководства СДЛС и лично Квасьневского включился в борьбу. Поддержка действующего президента позволила Чимошевичу удачно начать кампанию, и по прогнозам середины лета он уверенно проходил во второй тур, где имел неплохие шансы на успех. Однако его политические противники справа провели через следственную комиссию Сейма массированную атаку, обвинив Чимошевича в укрывательстве доходов и лжесвидетельстве. Основой обвинения послужили документы, которые, как впоследствии выяснилось, были подделаны бывшей помощницей политика. Иск был направлен в прокуратуру, где дело и рассыпалось, но возмущенный примененными против него приемами Чимошевич решил отказаться от дальнейшей борьбы и снял свою кандидатуру [9. S. 29]. Это окончательно отодвинуло СДЛС на обочину избирательной кампании, в результате чего партия в сентябрьском голосовании показала худший результат за всю историю посткоммунистической Польши, уступивший даже итогам выборов 1991 г., когда левым приходилось действовать в исключительно неблагоприятных условиях. С 11,3% голосов СДЛС расположился лишь на четвертом месте, пропустив вперед не только консервативную ПиС, либеральную "Гражданскую платформу" (ГП), но и популистскую "Самооборону" (подробнее см. [13]). Получив всего 55 депутатских мандатов, партия впервые в своей истории не стала даже крупнейшей оппозиционной фракцией Сейма. Фактически она оказалась лишена какого-либо влияния на принятие решений органами государственной власти.

Чувствительное поражение заставило партийное руководство всерьез задуматься о стратегии выхода из кризиса. Необходимо было преодолеть негативные последствия пребывания партии у власти, обновить ее, пересмотрев роль на политической сцене страны и методы деятельности. Основные усилия СДЛС решил направить на борьбу с расколом левых сил, пагубное воздействие которого стоило ему немало потерянных голосов в ходе избирательной кампании. Затягивать с разрешением этого вопроса не следовало, так как осенью 2006 г. предстояли выборы в органы местного самоуправления, и еще одно поражение в них могло стать настоящим приговором для партии и ее молодых лидеров. Правда, внутри СДЛС с самого начала не было единства взглядов на будущую коалицию. Если Олейничак высказывался за вовлечение в нее ДП, что имело целью расширить круг сторонников коалиции за счет центристского электората, то Наперальский выступал за более узкое соглашение левых партий, в котором можно было рассчитывать на большую идейную и программную сплоченность [14. S. 28 - 29]. Не без усилий Олейничаку удалось отстоять свою позицию, но это означало, что его судьба как политика будет полностью зависеть от успеха создаваемой коалиции.

Трудные для всех сторон переговоры в конце концов достигли цели. СДЛС вместе с Союзом труда, ПСД и ДП 3 сентября 2006 г. заключил соглашение о формировании блока под названием "Левые и демократы" (ЛиД). Программная декларация коалиции "С людьми и для людей" в качестве ее главных целей называла противодействие находящимся у власти правым, которые стремятся превратить Польшу, в том числе ее органы местного самоуправления, в замкнутую,

отсталую страну, зараженную ксенофобией. Отражая давление центральной власти на местные органы, необходимо добиваться расширения компетенции последних, поставить местное самоуправление на службу людям, уничтожить в нем проявления некомпетентности, злоупотребления властью, коррупции [12. S. 120 - 122]. Состоявшиеся 12 ноября выборы показали, что создание левой коалиции было шагом в правильном направлении. Хотя наиболее высоких результатов добились, как и годом ранее, ГП и ПиС, чьи политики возглавили крупнейшие города страны, левым удалось улучшить свои показатели. С 14% голосов ЛиД финишировали на третьем месте, ненамного опередив крестьянскую партию [10. 2006. 25 XI. S. 32]. Такой итог был воспринят как небольшой, но успех коалиции. Олейничак пришел к выводу о необходимости не только ее сохранения для предстоящих парламентских выборов, но и дальнейшего расширения за счет всех левоцентристских партий и группировок, а также придания большей внутренней сплоченности. Началась работа над созданием общей программы коалиции, которую возглавил вернувшийся после некоторого перерыва к политической деятельности А. Квасьневский [14. S. 34].

Коалиция ЛиД, действительно, приняла участие в досрочных парламентских выборах в октябре 2007 г., завоевав 13,15% голосов, принесших входящим в ее состав партиям 53 места в Сейме, из которых 40 получили представители СДЛС [15. S. 259 - 260]. Однако такие итоги не принесли удовлетворения коалициантам. В СДЛС, представительство которого в Сейме по сравнению с предыдущими выборами еще более сократилось, возобладало мнение, что его малые партнеры получили места в парламенте за его счет, ничего не дав взамен. Начали нарастать идеологические разногласия между союзниками, особенно между СДЛС, стремящимся идти влево, и ДП, подчеркивавшей, что она не является левой партией и не приемлет радикальных социальных лозунгов [10. 2008. 5 IV. S. 6]. В результате уже к весне 2008 г. начались разговоры о смерти коалиции, в конце марта из нее вышла ДП, 19 апреля - ПСД, а еще через три дня депутатский клуб ЛиД был формально распущен. В принятом по этому поводу постановлении национальный совет СДЛС указывал, что прежняя формула ЛиД исчерпала себя. Создание левого проекта требует большего программного единства и ясно выраженной идейной идентичности. Поэтому партия не отказывается от сотрудничества как с бывшими союзниками, так и с другими левыми группировками, профсоюзами, общественными организациями, но совместная работа должна строиться на новых принципах [12. S. 78].

Бесславный конец ЛиД был серьезным ударом по председателю СДЛС В. Олейничаку, который последовательно выступал за сотрудничество партии с левоцентристскими силами и даже, как считалось, был не прочь наладить диалог с либералами из ГП. Между тем в СДЛС нарастали противоположные тенденции, указывавшие в качестве главного противника партии именно "Гражданскую платформу", а не консервативный ПиС, идеологии которого не являются чуждыми некоторые левые подходы в социальных вопросах. Это наглядно проявилось, когда в Сейме начались дебаты вокруг закона о СМИ, на который ранее президент Л. Качиньский наложил вето. Преодолеть его правящая ГП могла только с подключением голосов СДЛС, однако тот предпочел выступить на стороне ПиС, вследствие чего закон был отвергнут, а политологи заговорили о фактическом формировании противоестественной, как казалось ранее, коалиции ПиС-СДЛС, способной заблокировать прохождение в Сейме либеральных законопроектов, предлагаемых ГП [10. 2008. 2 VIII. S. 16 - 20].

К этому времени СДЛС уже возглавил новый лидер - Гжегош Наперальский, который на состоявшемся 31 мая 2008 г. партийном съезде 231 голосом против 210 обошел Олейничака в борьбе за кресло председателя. Этот съезд был характерен тем, что на него впервые не получили приглашения давние лидеры польских

левых: А. Квасьневский, В. Ярузельский, М. Раковский. Возможно, стремление к обновлению как раз и помогло одержать победу Наперальскому, хотя сторонники Олейничака утверждали, что все дело не в идейных разногласиях или стремлении найти выход из сложного положения, в котором находится СДЛС, а в личных амбициях нового председателя партии. Став депутатом Сейма лишь в 2004 г., он уже через год занял должность генерального секретаря СДЛС, которую с успехом использовал для того, чтобы заручиться поддержкой региональных партийных организаций. Именно то преимущество, которое Наперальский получил в закулисной борьбе, помогло ему победить Олейничака [10. 2008. 31 V. S. 20, 22].

Смена лидеров была воспринята довольно критично не только внутри СДЛС, где некоторые противники Наперальского заговорили о кризисе, даже о "самоубийстве" партии, но и за его пределами. Популярная газета "Metro" привела мнения политиков из ГП и ПиС, в один голос утверждавших, что новый председатель ведет партию в сторону "замкнутой посткоммунистической секты", "идет в ортодоксию" [16]. Однако сам Наперальский пообещал стать польским Сапатеро, который приведет левых к успеху и заставит правые партии потесниться у руля власти. Он заявил о том, что хотел бы видеть СДЛС "более левым, более демократичным и более союзом", открытым на сотрудничество с левыми организациями и профсоюзами. Подчеркнув, что под его руководством партия будет более последовательной в защите левых ценностей, Наперальский в качестве ее главных целей назвал снижение безработицы, увеличение оплаты труда, повышение налога на богатых, обеспечение равного доступа к образованию, приближение поляков к европейским стандартам жизни. По его мнению, СДЛС будет способен на выборах 2009 г. в Европарламент получить 15 - 20% голосов, а еще через два года, к парламентским выборам, стать второй по значимости политической силой Польши [10. 2008. 12 VII. S. 21 - 22].

Оптимистичные прогнозы Наперальского не оправдались. Партию продолжали разрывать противоречия по идеологическим и тактическим вопросам между сторонниками Наперальского, провозгласившего крен влево, и Олейничака, отстаивавшего необходимость движения в сторону центра. По правде говоря, и тот и другой курс имели существенные изъяны. Дело в том, что после выборов 2005 - 2007 гг. политическая система Польши стала приближаться к двухпартийной модели. Две доминирующие партии - ГП и ПиС - ведут борьбу за право формирования правительства, в то время как несколько менее успешных партий могут в лучшем случае повлиять на распределение мест в Сейме. Фактически многие избиратели отдавали свои голоса за, к примеру, ГП не потому, что полностью разделяли ее взгляды, а из опасения, что, если они проголосуют за одну из "малых" партий, это сыграет на руку ПиС. Таким же образом рассуждали многие из избирателей ПиС, голосовавшие за него, дабы не допустить победы ГП. Поэтому слишком активное педалирование социальной тематики могло для СДЛС грозить оттоком ее избирателей в пользу ПиС, тогда как сближение с центром означало заведомо проигрышную игру на поле ГП. Разрешить эту дилемму СДЛС по большому счету не удалось до сих пор, и выборы в Европарламент 2009 г. только подтвердили наметившуюся тенденцию. Партия в коалиции с Союзом труда получила чуть более 12% голосов, что принесло ей 7 мест. Она стала третьей после ГП и ПиС (44,4 и 27,4% соответственно), что даже позволило Наперальскому заявить о сломе двухпартийной системы [10. 2009. 20 VI. S. 14]. Но непредвзятому наблюдателю было очевидно, что отрыв от лидеров слишком велик, и сократить его у СДЛС не получается. Пожалуй, можно было говорить только о маленькой личной победе Наперальского, поскольку его соперник Олейничак получил мандат евродепутата и таким образом выбыл из борьбы за лидерство в партии.

Выборы в Европарламент следовало рассматривать как прелюдию к главным политическим баталиям, которые открывались президентскими выборами 2010 г.

Шансы на успех в них СДЛС заведомо были невелики, поскольку фигур такого калибра, которые могли бы составить реальную конкуренцию соперникам (действующий президент Л. Качиньский от ПиС и маршал Сейма Б. Коморовский от ГП), в ее распоряжении не имелось. Партийная конференция выдвинула кандидатом в президенты Ежи Шмайдзиньского - политика старшего поколения, начинавшего карьеру еще в ПОРП и занимавшего министерские посты в правительствах Л. Миллера и М. Бельки. В опросах Шмайдзиньский имел не слишком высокий рейтинг - около 10%, и вряд ли предполагал бороться за победу, но его удачное выступление могло сплотить левый электорат и поправить позиции партии на предстоящих в 2011 г. парламентских выборах [10. 2010. 2 I. S. 10]. Однако он даже не успел по-настоящему включиться в предвыборную гонку. 10 апреля 2010 г. вместе с Л. Качиньским и еще более чем 90 пассажирами президентского самолета он погиб в авиакатастрофе под Смоленском. Потеря для СДЛС была вдвойне чувствительной. Во-первых, в партии ощущался острый дефицит сильных политических фигур: те люди, благодаря которым партия добилась успехов в 1990-е - начале 2000-х годов либо успели скомпрометировать себя, либо отошли от партийных дел (А. Квасьневский, Л. Миллер, В. Чимошевич, М. Боровский, Ю. Олексы), а новое поколение еще не успело набрать необходимый политический вес. Поэтому, хотя в руководстве партии обсуждались три кандидатуры, на самом деле реальной альтернативы ее председателю Г. Наперальскому не было. 22 апреля он и был выдвинут от СДЛС для участия в выборах [17]. Во-вторых, вследствие гибели действующего президента предвыборная кампания становилась очень короткой, по закону на нее отводилось лишь два месяца, и сократить за это время отставание от конкурентов, уже включившихся в борьбу, было крайне сложно.

Кандидатура Наперальского имела немало слабостей, и с рейтингом в 3% на старте кампании вряд ли стоило рассчитывать даже на попадание во второй тур, но она располагала и одним важным преимуществом. Наперальский был молод, ему исполнилось лишь 36 лет, и этот факт позволял надеяться на поддержку молодых избирателей, тем более что опросы показывали, что до 30% молодежи готовы отдать ему свой голос. Предвыборная кампания Наперальского во многом и была построена в расчете на привлечение симпатий молодежи. Он говорил с молодыми избирателями их языком, в том числе общаясь в Интернете, выпускал записи песен, лично раздавал листовки, чем вызывал насмешки конкурентов, но добился своего, получив 13,7% голосов. Среди избирателей от 18 до 24 лет результат Наперальского был еще лучше - 20%. СМИ назвали Наперальского фактическим победителем в первом туре. И действительно, окончательный исход выборов теперь зависел от того, за кого проголосуют его сторонники, и выскажется ли он сам в чью-либо поддержку [10. 2010. 26 VI. S. 10]. Впрочем, Наперальский в конце концов принял решение никого не поддерживать, предоставив право избирателям определяться в выборе между Коморовским и Я. Качиньским самим.

Неожиданно высокий результат Наперальского руководство СДЛС восприняло как явный успех и свидетельство движения партии в правильном направлении. Казалось, это подтверждали и состоявшиеся в ноябре 2010 г. выборы в органы местного самоуправления, в которых СДЛС досталось чуть более 15% голосов. Раздавались заявления, что на парламентских выборах партия будет стремиться достичь планки в 20%. Этот результат, учитывая ухудшавшиеся показатели Крестьянской партии, давал надежду на вхождение в состав правительственной коалиции вместе с ГП. Скептики, правда, не находили в итогах выборов тенденции к росту, говоря о том, что СДЛС пока лишь удалось преодолеть падение популярности, стабилизировав число своих сторонников [18. 2010. 23 XI].

Какая из точек зрения правильная, предстояло выясниться очень скоро - в начале октября 2011 г. Большую часть времени до парламентских выборов в СДЛС царили умеренно оптимистические ожидания. Опросы показывали небольшой рост

поддержки партии, в некоторых фигурировала даже искомая цифра 20%, поэтому ее сторонники рассуждали о том, что, видимо, подходит к концу период пребывания в оппозиции, и после выборов ГП и СДЛС сформируют правительство (см., например, [10. 2011. 18 V. S. 17 - 18]). Ближе к осени, правда, стали поступать тревожные сообщения о начинающемся падении популярности, но итоги выборов превзошли самые худшие опасения. СДЛС показал очередной плохой результат в своей истории, не преодолев в этот раз даже 10-процентного рубежа. За него проголосовали лишь 8,24% избирателей, что принесло партии 5-е место и 27 депутатских мандатов [19. S. 569].

Основных причин поражения было две. Во-первых, появление летом 2011 г. на политической сцене Польши леволиберальной партии Движение Паликота. Ее основал и возглавил Януш Паликот, порвавший в 2010 г. с ГП. Он показал себя искусным политическим шоуменом, сделавшим ставку на поднятие острых для общества тем. Его основной удар был направлен против костела: Паликот предлагал снизить его влияние на политическую и общественную жизнь, прекратив финансирование костела из государственного бюджета, убрав преподавание религии из школ, запретив духовным лицам принимать участие в светских праздниках. Кроме того, в программе движения Паликота фигурировали такие неоднозначные для поляков требования, как легализация гомосексуальных браков и мягких наркотиков, разрешение абортов и искусственного оплодотворения, выдача бесплатных средств контрацепции и т.д. [19. S. 334 - 336]. Агрессивный антиклерикализм Паликота привлек на его сторону значительную часть избирателей левых взглядов. Его успех стал наибольшей неожиданностью кампании: с 10% голосов Движение Паликота заняло третье место - сразу вслед за фаворитами - ГП и ПиС. И этот результат был достигнут главным образом за счет СДЛС, который никогда не осмеливался столь решительно противопоставить себя костелу. Во-вторых, СДЛС не предложил избирателям ни новых идей, ни новых ярких имен. Он, правда, подготовил к выборам 150-страничную программу под названием "Завтра без опасений" [19. S. 161 - 312] (самую объемную среди всех партий, принявших участие в избирательной кампании), где излагал свое видение множества проблем, от борьбы с коррупцией до развития информационных технологий, но эта программа не смогла заинтересовать избирателя. Наблюдатели единодушно отмечали идейную невыразительность СДЛС, делавшую его бледной тенью ГП [10. 2011. 17 VIII. S. 19 - 20; 24 VIII. S. 17]. Что же касается новых лиц, то с этим дело обстояло еще хуже. Наперальский, в котором всегда замечали больше качеств аппаратчика, чем политика, за годы своего лидерства избавился практически от всех сколько-нибудь заметных фигур, превратив СДЛС в партию вождистского типа, каковой он ранее никогда не был. Если в 1990-е - первой половине 2000-х годов в нем уживалась целая плеяда видных политиков (Квасьневский, Миллер, Чимошевич, Олексы, Шмайдзиньский, Яник, Боровский), часто не соглашавшихся друг с другом, но все же находивших общий язык, то к началу второго десятилетия XXI в. СДЛС стал управляться одним человеком, и его ошибки подводили под удар всю партию [10. 2011. 14 IX. S. 24 - 25].

Неудивительно, что основная ответственность за бесславно проигранную кампанию падала на лидера, поэтому Наперальский после выборов заявил об уходе с поста председателя партии. Новым главой парламентского клуба СДЛС, а с декабря 2011 г. и председателем партии стал Лешек Миллер, избранный, по всей вероятности, за неимением лучшего. По словам известного публициста Я. Парадовской, "он получил власть над партией догорающей, не видящей цели существования, которая в глазах многих выглядит скорее банкротом, чем организацией, которую еще можно реанимировать" [10. 2011. 14 XII. S. 7]. Выбор Миллера означал конец эксперимента по омоложению руководства СДЛС, не принесшего ожидаемых эффектов. Молодые лидеры не смогли придать партии новый импульс, а по сути

дела продолжали эксплуатировать наследство, доставшееся им от старших товарищей. Но получится ли у Миллера вдохнуть новую жизнь в СДЛС? Пока можно сказать, что его стратегия основывается не столько на решительном изменении ситуации внутри партии, сколько на пассивном выжидании складывания более благоприятной обстановки. Это выжидание имеет две цели. Первое: "пережить Паликота", дождаться момента, когда не имеющая прочных организационных структур и финансовой поддержки партия Паликота (с октября 2013 г. она получила название "Твое движение") сойдет с политической сцены и освободит для СДЛС его "законное" место на левом фланге. Основания на это надеяться есть. Антиклерикализм и экстравагантные выходки Паликота уже не производят того впечатления, что раньше, приевшись полякам, и его поддержка падает. Согласно опросам общественного мнения, на протяжении второй половины 2012 - 2013 гг. за него готовы были голосовать не более 6% избирателей [20]. Второе: дождаться, когда начнут сдавать позиции лидеры, прежде всего ГП. К этому тоже есть достаточно весомые предпосылки. Поляки начинают уставать от правления коалиции ГП и крестьянской партии, значительная часть которого пришлась на период экономического кризиса. Хотя в сравнении с другими странами Евросоюза польская экономика имеет неплохие показатели, негативные последствия кризиса дают о себе знать ростом безработицы и неуверенности в завтрашнем дне. Это отражается на доверии к правящей партии. С лета 2013 г. число желающих голосовать за ГП стало меньше, чем за ПиС, и колеблется на уровне 23 - 25% [20]. Сумеет ли СДЛС использовать эти факторы в свою пользу? Чтобы попытаться ответить на этот вопрос, нужно проанализировать причины поражений в последних избирательных кампаниях.

Наиболее сложным вызовом для СДЛС является переживаемый кризис идентичности. Как отмечает Я. Парадовская, его лидеры слишком долго были убеждены в том, что могут рассчитывать на постоянный электорат в 25 - 30%, который вернется, стоит только порвать с последствиями неудачного правления 2001 - 2005 гг. Однако эта ниша оказалась занята ПиС, который, пребывая у власти в 2005 - 2007 гг., пошел в социальной политике далеко влево, флиртуя с профсоюзами, выступая против приватизации, раздавая льготы и обещая опеку над каждым простым поляком. СДЛС, в период своего правления не отваживавшийся на столь явный популизм из соображений экономической целесообразности, вряд ли может здесь предложить что-то новое [10. 2006. 18 III. S. 33]. В то же время левые не могут идти в сторону либерализма, поскольку на этом поле с успехом играет ГП. Поэтому в польской политической системе, которая в последнее время продвинулась в сторону формирования двухпартийной модели и в которой уходит в прошлое традиционный раздел на наследников ПОРП и "Солидарности", СДЛС рискует оказаться изолированным в относительно узкой нише посткоммунистического электората, и это при том, что даже его противники отмечают, что сильная левая партия Польше нужна.

Еще одной серьезной проблемой являются персональные конфликты в руководстве партии. В 1990-е годы ее успехи основывались на объединении всех левых сил, которые сообща одерживали победы над вечно ссорящимися между собой правыми. В XXI в. ситуация сменилась на диаметрально противоположную. Сплотившимся в две крупные партии правым СДЛС пока не может противопоставить ничего. Выхода из этой ситуации не видно, поскольку Миллеру как руководителю партии пока лучше получается выдавливать из нее своих оппонентов, чем договариваться с союзниками. В конце 2012 г. из СДЛС ушел давний соратник Квасьневского евродепутат Марек Сивец, в апреле 2013 г. из его рядов был исключен Рышард Калиш, видный партийный деятель, занимавший в том числе министерский пост (к слову, после выборов 2011 г. он был соперником Миллера в борьбе за должность председателя парламентского клуба СДЛС).

У обоих конфликт с Миллером произошел из-за идеи выставления на выборах в Европарламент 2014 г. совместного списка с Движением Паликота. Ее активно поддержал Квасьневский, но Миллер выступил категорически против [18. 2012. 8 XII; 2013. 8 IV]. Он тоже за объединение левых, но без Паликота. Впрочем, такое объединение пока остается благим пожеланием. В июне 2013 г., правда, СДЛС провел пышный конгресс левых сил с участием около 90 партий, организаций и общественных объединений [18. 2013. 16 VI], но эффект от этого мероприятия трудно назвать значительным.

Собственно, в неудачах в поиске союзников следует видеть еще одну важную проблему СДЛС. По мнению некоторых польских аналитиков, главным виновником в этом является партийный аппарат, который не заинтересован в переменах. Руководители уровня воеводств при существующем положении дел всегда могут рассчитывать на получение мест в депутатских списках, претендовать на должности в органах местного самоуправления. Приток новых людей заставит их потесниться в насиженных креслах, отчего идеи коалиций в аппарате и вызывали сопротивление, как это было в случае с ЛиД [10. 2011. 26 X. S. 25]. Впрочем, пока мало что указывает на то, что Миллер хочет всерьез изменить партийную бюрократию. Скорее создается впечатление, что он намерен сохранить модель, сложившуюся при Наперальском, в котором лидер партии руководит, опираясь на поддержку аппарата.

В какой мере руководству СДЛС удастся справиться со стоящими перед ним задачами, покажут предстоящие выборы: в 2014 г. в Европарламент, а в 2015 г. - президентские и парламентские. Готовясь к ним, Миллер демонстрирует оптимизм, говоря, что после выборов СДЛС войдет в состав правительственной коалиции, причем это он будет диктовать условия и выбирать себе партнера [18. 2013. 3 IX]. Но такие прогнозы мы уже слышали неоднократно. Сбудутся ли они на этот раз?

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Задорожнюк Э. Г. Социал-демократия в Центральной Европе. М., 2000; Лыкоишна Л. С. "Левый выбор" Полыни и перспективы социал-демократии. М., 2003.

2. Dudek A. Historia polityczna Polski. 1989 - 2005. Krakow, 2007.

3. Partie i koalicje polityczne III Rzeczypospolitej. III wyd. Wroclaw, 2004.

4. Центрально-Восточная Европа во второй половине XX века. В 3-х т. М., 2002. Т. 3. Трансформации 90-х годов. Ч. 2.

5. Partie polityczne: permanentne problemy. Kielce, 2005.

6. Studia Europejskie. 2004. N 2.

7. Международная жизнь. 2005. N11.

8. Oglaszamy powolanie Socjaldemokracji Polskiej. Deklaracja programowa uchwalona w dniu 26 marca 2004 r. // http://www.sdpl.pl/index.php/ida/116 (последнее посещение 11.11.2013 г.).

9. Lewica w praktyce rzadzenia. Problemy wybrane. Toruri, 2010.

10. Polityka.

11. Sieklucki D. Partie lewicy i centrolewicy w polskim systemie partyjnym. Aktywnosc SLD, PSL i UP na polskiej sccnie politycznej. Krakow, 2006.

12. Zbior podstawowych dokumentow z dzialalnosci Sojuszu Lewicy Demokratycznej w okresie 29 maja 2005 - 1 czerwca 2007. Warszawa, 2007.

13. Михалев О. Ю. Правые у власти / Аналитические обзоры Центра изучения Центральной и Восточной Европы. Воронеж, 2006. Вып. 1.

14. Polska lewica u progu XXI wieku. Wybrane aspekty. Wroclaw, 2008.

15. Piasecki A. Wybory w Polsce. 1989 - 2011. Krakow, 2012.

16. Metro. 2008. 27 X.

17. Rzeczpospolita. 2010. 23 IV.

18. Cazeta Wyborcza.

19. Wybory 2011. Partie i ich programy. Warszawa, 2013.

20. Preferencje partyjne w pazdzierniku. Komunikat badan CBOS BS/140/2013. Warszawa, 2013. S. 3. (http://www.cbos.pl/SPlSKOM.POL/2013/K_140_13.PDF) (последнее посещение 15.11.2013 г.)

Постоянный адрес данной публикации: