19 марта/1 апреля. Идет снег, на душе холодно, в квартире тоже. Сейчас было здесь несколько представителей академического мира и в том числе два последовательных ректора Московского университета за 1911 - 1918 гг.¹ Говорилось много интересного; мнением московского академического мира кто-то интересуется. Днем заседание факультета в воссоединенном виде; увы, по-видимому, не надолго. Мы приветствовали наших младших товарищей; они приветствовали нас, но вся эта идиллия была омрачена подтверждением известия, что историков все-таки передают на новый факультет; показывали и список тех, кто будет туда назначен. Меня в этом списке опять нет; зато есть все ихние - Нахамкес, Гольдендах и tutti quanti² .

Во мне борются несколько чувств; мне жаль, что моя деятельность в Университете прервется, но разум мне говорит, что для меня не может быть ничего выгоднее, как, будучи избранным советом и теперь по-большевически переизбранным на основании всероссийского конкурса, не быть назначенным большевиками на их факультет-вертеп, в котором пришлось бы заседать с лицами, до которых не хочется дотрагиваться. Пока останусь профессором 2-го университета³ , а там будет видно. Если ничего не изменится летом, все равно один выход - вон отсюда. При создающемся положении вещей - еще одним якорем меньше; это очень хорошо.

20 марта/2 апреля. Сегодня первый день оттепели, но весна подвигается лениво. Купили пуд муки за 1300 рублей, вследствие чего начинаем влезать в долги. Большевики открыли, как они пишут, новый заговор, в котором обвиняют с. -р. и с. -д.⁴ La vermine s'entre-mange⁵ . Вопрос о факультете общественных наук стоит открытым; говорят, они будут назначать прямо на кафедры; когда наш бедный Университет станет вертепом, не будет уже никакой радости быть в нем профессором. Я решил поэтому не предпринимать ничего для того, чтобы быть членом нового факультета, тоже вертепского характера.

21 марта/3 апреля. В Москве царит какое-то беспокойство; строгости для пропуска в Кремль; вчера они написали, что открыли какой-то заговор, и, говорят, вновь идут аресты; рассказывают, что где-то кто-[то] выкрал оружие; словом, очередная волна волнений. Военная сводка очень для них неудачная⁶ . С сегодняшнего дня вся Москва поплыла от оттепели.

22 марта/4 апреля. День без больших впечатлений; каждое утро наслаждаюсь в Архиве Министерства Иностранных Дел, изучая дело Волынского, чтобы выяснить все, что можно, о его генеральном проекте; это - лучший час в течение всего дня. Общее положение все то же - большое беспокойство внутри и толчки с востока.

23 марта/5 апреля. Натиск продолжается; говорят, занят Сарапул, тогда, значит, в опасности ружейные заводы Ижевский и Боткинский⁷ . Беспокойство продолжается; однако, возможности московских выступлений, по доходящим слухам, или ликвидированы или отло-

Продолжение. См. Вопросы истории, 1991, NN 6 - 12,1992, N 1.

стр. 143

жены⁸ . Сегодня А. Н. Савин сообщил мне, что мое невнесение в списки профессоров общественного факультета объясняется тем, что тов. Покровский полагает, что мои обязанности по Музею слишком сложны (sic!). Однако новейшая фаза та, что мне предлагается кафедра археологии. Я продолжаю стоять на моей прежней точке зрения и предоставляю им делать с собою, что им угодно.

26 марта/8 апреля. Взяли Одессу, вероятно, потому, что никто не хотел ее защищать⁹ ; все-таки, политика союзников мне представляется совершенно непонятной; то начнут, то бросят; относительно русского юга, я, однако, не смотрю безнадежно; его завоевание обеспечивает или, точнее, укрепляет вопрос о единстве России. Вчера я должен был предпринять путешествие на Ярославский вокзал и в Машков переулок, откуда принес 23 фунта хлеба, 4 1/2 фунта соли и 18 1/2 фунтов ржи; на спине у меня был альпийский мешок, а в руках два других мешка; так профессор гуляет по Москве.

Университетский вопрос превращается все в большую и большую кашу. Большевики, т. е. Покровский и К^о , упразднили обе наших исторических кафедры¹⁰ и заменили их какими-то фантастическими; предполагается еще какое-то совещание, но все сходятся на том, что лучше простое назначение, какое они теперь замышляют, чем та фикция соглашения, которая предлагалась ранее. На улицах Москвы происходит нечто совершенно невообразимое - сплошная лужа, через которую переходят только те, кому выходить из дому необходимо.

27 марта/9 апреля. Натиск с востока продолжается¹¹ ; зато взята Одесса; по рассказам, идущим от немногих людей, проникающих сюда извне, большевизм - зараза для всякого солдата и для всякой усталой армии; иностранные войска на юге России разлагаются под влиянием большевизма, да еще усиливаемого пропагандой и подкупом. Вот, быть может, секрет неуспеха всяческих интервенций.

28 марта/10 апреля. Все то же; есть беспокойство; некоторые комиссары, говорят, увозят семьи на юг. Собирались в бывшем помещении портнихи Ламановой и, совместно с юристами и экономистами, обсуждали свою судьбу под председательством ex-члена Временного правительства С. Н. Прокоповича¹² , который сегодня удивительно напоминает старушку на паперти, просящую прохожих; собрание это вообще было и жалким и смешным. Я думаю, что вообще нужно предоставить им все, что возможно и что они желают; все равно при теперешнем положении нам остается только терпеть и сгибать спину. От бесконечной ходьбы ноги совершенно отказываются повиноваться; чувствуется страшная усталость, еще увеличиваемая московскими путями сообщения или, точнее, их полным отсутствием. Сегодня поданы докладные записки о заграничной командировке. Выйдет ли что-нибудь из этого начинания?

31 марта/13 апреля. Я стал записывать менее аккуратно; причина - необычайное скопление дел, ненужных, неважных, но наплывающих в такой куче, какой мне никогда и не снилось. Вчера Нина и Володя отправились к Троице¹³ ; не знаю, надолго ли и будет ли это предприятие удачным. Я должен был ехать сегодня, но из-за Музейских дел придется остаться до завтра. Большевики бьют тревогу, как они давно не били - все против Колчака! Таков лозунг; удастся ли им и на этот раз вывернуться или же перевернется новая страница нашей многострадальной истории? Вчера я ездил снова в комиссариат для дела будущей командировки за закупкой книг; прием любезный, но говорят, что из РСФСР кроме как при помощи Международного Красного Креста, не выедешь¹⁴ . Будем искать этой помощи.

Затеяли новое дело: издательство по истории совместно с российскими кооператорами; в пятницу 11-го сидели по этому поводу в Народном банке, причем я впервые видел пресловутую Кускову¹⁵ : вздорная, но не глупая баба, привыкшая, чтобы с ней считались. Если не помешают посторонние дела, то это предприятие может пойти; придется писать и самому, чтобы иметь хлеб насущный. Вчера вечером ходил к Храму Спасителя ко всенощной; приятное чувство в этой громаде, полной народа, несомненно чуждого большевизму. По университетскому вопросу новостей нет. Было или не было назначений в факультет общественных наук - я и не знаю.

3/16 апреля. Сергиев Посад¹⁶ . Экспедиция сюда, проектированная едва ли не несколько месяцев назад, состоялась. Нина и Володя приехали в субботу, 30/12, и устроились в маленьком обывательском домике, за Лаврой, на Штатной улице, в сравнительно демократическом квартале Посада. Такое предприятие в прежнее время было бы невероятным и немыслимым. Мы проводили Пасху в Крыму; раньше я проводил ее в Петербурге, Киеве, деревне и т. п.; теперь, чтобы немного отойти от ужаса московской жизни, мы спрятались в убогой, хотя и чистой комнатке посадского бывшего полотера и его жены и невестки, бывших вышивальщиц, и сына, бывшего живописца¹⁷ , а теперь милиционера; так и здесь все меняется и все приходит в упадок.

стр. 144

Чтобы приехать сюда, мне пришлось на себе притащить ношу около 2-х пудов, быть может, даже больше; я пронес ее с Моховой до вокзала и здесь по Посаду, ночью, спускаясь и подымаясь по здешним горам и оврагам среди ручьев и луж; я был очень доволен, что мог сравнительно легко проделать это; значит, и в этом деле мы можем не зависеть от горилл. В поезде не было чрезмерной тесноты, но произошло какое-то крушение; мы стояли 5 раз по 15 - 30 минут; в последний раз перед самым Сергиевом, и в конечном счете поезд, вместо 2 часов, протащился 4, так что пришлось будить и Нину и хозяев, чтобы они меня пустили.

Вчера ходил на рекогносцировки; изучение местности показало, что здесь голоднее, чем в Москве; однако можно достать много молочных продуктов, хотя и по жестоким ценам; хлеба нет; картофеля с трудом купил пуд; кое-как продовольствие все же обеспечено; боюсь только, что не хватит денег; это вечный кошмар теперь. Мы приехали сюда сейчас же после вскрытия мощей преподобного Сергия¹⁸ ; здесь ходят слухи, что хотят даже увезти мощи и закрыть Лавру; но по наружности здесь все спокойно; народ безмолвствует, хотя, конечно, недовольство, по всем данным, существует; но оно скажется, если будут перемены; тогда эти безмолвные гориллы будут пороть животы и вязать руки большевикам всякого рода, вида и происхождения. Погода дивная, насколько она может быть дивной в рахитической русской природе; солнце греет и морит; несмотря на жесткую постель, я спал 12 часов и готов спать бесконечно долго и много.

Записываю еще одно московское впечатление: я стоял полтора часа в казначействе, чтобы получить Музейский аванс в 25000 рублей, дабы быть и казначеем библиотеки. Я получил только пять; так получили все, кому должны были выдать более десяти тысяч: власть остается даже без своих бумажных денег; заминка, говорят, не первая, но в данный момент очень сильная. Здесь московские дела и интересы несколько отошли на задний план, даже о заграничной поездке думается меньше, так же как и о новостях общего характера; впрочем, это только так, временное затишье, пользуясь которым надо набраться сколько-нибудь физических и моральных сил.

4/17 апреля. Оба дня я поглощал книги - стратегический очерк войны за июль - август 1914 года, составленный кем-то из нынешних военных ликвидаторов, но умно и толково, и "Мистер Бритлинг" Уэллса¹⁹ , одну из самых умных книг о войне, которые мне приходилось читать. Они навеяли во мне много мыслей: воспоминание о жгучем беспокойстве и жгучих ярких надеждах начала войны, когда казалось, что, несмотря на все недочеты, на все отрицательное, Россия нашла себя; очерк войны дал мне много объяснений и подтверждений того, что я всегда называл "кавалеризмом" в нашем ведении войны: вожди-кавалеристы заставляли пехоту воевать по-кавалерийски и истощали ее; глупость поражения Самсонова и Ренненкампфа в августе - сентябре 1914 просто поразительна; автор винит в этом главным образом Жилинского²⁰ ; но мой разговор с Жилинским указал мне, что не один же виноват (см. выше); уж не сводит ли автор личные счеты с Жилинским? Ведь это было бы "так по-русски". И Галицийская битва - лучшая наша победа в войну - далась нам куда труднее, чем казалось в то время; столько глупости и столько нерасчетливости делают весьма понятным, почему у нас так скоро не хватило пороху.

С другой стороны, чтение книги Уэллса многое объясняет в медленности и неподготовленности союзников, в том, что они затянули войну и тем дали нам выдохнуться ранее, чем это было желательно. Интересна и психология англичан: и они склонны ругать себя и всех своих и бичевать себя за свои недочеты; наконец, очень интересны мысли о том, что расплатой за всяческую спекуляцию во время войны будет революция; не дай Бог, чтобы она была где- нибудь еще: ведь если революция и вправду сводит счеты со спекуляцией, то на место сверженных спекулянтов она возносит других, которые именно на революции строят свои спекулятивные расчеты и ловят в мутной воде рыбу еще успешнее, чем их предшественники; опыт нашей страны доказывает это лучше всего.

Были в Троицком соборе у обедни и прикладывались к обнаженному скелету преподобного Сергия; его оставляют в том виде, как он получился при вскрытии; как я сегодня узнал, это делается нарочно и, по-моему, правильно; говорят, что и врачи вскрывавшие признали скелет лежавшим 500 лет, а найденные желтые волосы - седыми, но пожелтевшими от времени; таким образом наши попы, взявшись за ум и оставляя мощи не закрытыми, правильно хотят показать: глядите, мы не скрываем того, что было и что есть, и этим они, конечно, не только не ослабят, но усилят религиозное чувство.

После церкви долго сидели на лестнице Лаврской колокольни; но нет во мне ни религиозного, ни исторического чувства; переживаемое вытравило во мне и то и другое; против Лавры горели ряды, полные реквизированного товара; говорят, загорелось в лавке, где была обувь, предназначенная для выдачи населению; вероятно, товарищи раскрали и подожгли -

стр. 145

иллюстрация вышеприведенной мысли о спекуляции; население равнодушно смотрело на пожар и не заботилось о его тушении - пришлось слышать много разговору на тему, что ранее, где пожар, то сейчас же тушили, потому что свое было, а теперь некому и не для кого. Завершили прогулку блинами, заплатив за 10 штук (отличных, правда, блинов) 30 рублей; это характерно для экономической оценки момента. 12 Евангелий стояли в Академической церкви; публика здесь более изысканная, нежели в Троицком соборе; отличное чтение, но убийственный холод; встретили молодое поколение академической профессуры, перекочевавшее в Москву - К[а]пт[еревых] и Гол[убцова (или - ых?)]²¹ , которые сообщили хорошие известия.

5 /18 апреля. Продолжаю отсыпаться - опять 12 часов подряд; вечером от 5 часов в Лавре; дивный день и такой же дивный вечер; с балкона трапезной чудесный вид в сторону Вифании²²с теплыми весенними тонами; бодрит и внушает какую-то смутную надежду, которую в себе тут же заглушаешь. Курьезная подробность, здесь слышанная: местные большевики не устраивают куличей и пасху, но справляют праздник пирогами с вареньем, чтоб отличаться от обыкновенных людей. Мне нравится здесь обиход Страстной, особенно вчера - вынос плащаницы из одной церкви в другую; несмотря на уничиженность Лавры и академии, все это хранит свою большую и древнюю красоту.

Я ловлю себя на сравнении этой Пасхи с прошлогодней, такой же большевистской, которую мы проводили в Пестове. Тогда у меня не было никаких надежд до четверга, когда я узнал о перевороте на Украине и о провозглашении гетмана; я думал тогда, что в этом - залог спасения России; но я очень и очень обманулся; прошел год самых невозможных мытарств, страданий и разрушений, и все-таки, несмотря на то, что сейчас положение еще хуже, чем год назад, у меня есть еще какая-то надежда на то, что это может измениться вследствие внутреннего перелома, именно теперь намечающегося как результат не только преступлений, но и глупости большевиков; они упустили народ, и его глупое и тупое сочувствие к ним не вернется; вот что, как мне кажется, дал этот год. На этой почве возможна и национальная заря с востока²³ , без немцев и даже без союзников; если она придет, то тем крепче и яснее она будет, но придет ли она, это я не знаю и сказать не могу.

6/19 апреля. День по службам; литургия Великой Субботы в Троицком соборе с его подкупающей древностью: "Воскресни, Боже" Бортнянского напомнило мне старые времена, когда мы с мамой регулярно, из года в год, выстаивали службы у Храма Спасителя. Встретил Каптерева, который сообщил мне, что через Сергиев прошел на Вятский фронт поезд Троцкого; по слухам, у Вятки растерянность и бегство²⁴ . Погода серая и не слишком теплая; вторую половину дня сидим дома, немного занимаемся, отдыхаем и озабочены распределением нашей скудной пищи по рационам.

7/20 апреля. Заутреня в Лавре; во многих местах мне приходилось встречать Пасху, но обстановка Лавры имеет свою прелесть, несмотря на уничижение, в котором теперь пребывает и Лавра и академия; мы простояли почти всю заутреню и, шлепая по грязи, вернулись домой и разговелись скромными куличом и пасхой, которые никогда мне не казались такими вкусными, как этот раз, хотя в последние годы я иронически нередко называл пасху замазкой; а кулич этого года похож на те куличи, которые ранее можно было получить в булочных готовыми за 80 копеек - с малым количеством сдобы. Сегодня после позднего и сытного завтрака (я подчеркиваю это свойство, потому что в нем выражается вся суть переживаемого момента), мы отправились в гости к Каптеревым и к Голубцовым и отлично провели время до 9 часов вечера. По Посаду ходили группами обыватели, чувствовалось праздничное настроение, что мало вязалось с нашими ощущениями (по крайней мере с моими).

Из общих известий узнано было мало; на железной дороге усиленное движение взад и вперед; слухи об эвакуации Костромы; на чем они основаны, не знаю; видели поезд, шедший к Москве с автомобилями - как будто эвакуация с севера - и другой, шедший на север, с пулеметами - вот и разбери их; вероятно, путаница, без которой ни они, ни те, кто до них был, не могут обойтись. У Каптеревых познакомился с П. А. Флоренским ²⁵ ; он, кажется, интересный человек. С молодым поколением посадским, т. е. с И. А. Голубцовым, моим учеником, и с Каптеревыми время прошло очень скоро в оживленной и приятной беседе; я многое выяснил себе в теперешнем положении Лавры и ее главной святыни, которой, по-видимому, грозят дальнейшие осложнения из-за деятельности группы евреев, вертящих русскими дураками на тех "электокурсах" [?], которыми захвачена академия. Очень курьезна беспечность высшего Лаврского начальства и московского патриаршего управления: в вопросе о мощах они уподоблялись страусам, прячущимся в собственные крылья. Кажется, более всего энергии и деятельности проявляла и проявляет та самая светская университетская молодежь Лавры, с представителями которой мы вчера проводили время.

стр. 146

8/21 апреля. Целый день дома, не выходя на воздух; здесь довольно тепло, а наруже северный ветер, холод, дождь, а под конец снег; уединение отлично действует на нервы; новостей и известий - абсолютно никаких; чтения и заботы о еде - обеде и ужине и о том, хорош ли выйдет хлеб, который Нина сама печет; таковы занятия профессорской семьи, проводящей Пасху у Троицы в 1919.

9/22 апреля. Сборы на железную дорогу; решаюсь ехать сегодня днем, потому что идти по слякоти на утренний поезд уж очень неприятно. В Москве сумма полученных известий в общем удовлетворительна. Движение с востока не меняет своего характера; это - самое умное и самое сильное из движений, направленных против Совдепии, но скорых результатов оно, конечно, принести не может; нигде я не чувствую так остро презрения к русскому народу, как едучи по железной дороге: гнусные физиономии, грязь, разговоры о пайке, о прелестях или о невыгодах современного режима - вот все, что слышишь.

10/23 апреля. Окунулся в Московскую жизнь; она так и шибанула в нос своей мерзостью. Начать с того, что я остался совсем без денег; аванса, из которого я, между прочим, должен был получить также и уплату себе, т. е., точнее, Нине, я не получил; всю наличность уплатил за припасы, добытые в архивном управлении, и теперь надо добывать денег, чтобы прожить наступающую неделю. Во-вторых, я погрузился во всю бездну противоречивых слухов о движении с востока; от пессимистов до оптимистов целая пропасть: одни ни на что не надеются, другие готовы на завтра ожидать избавления; все это создает такую неразбериху, что чувствуешь, как сам тупеешь, и не знаешь чему верить или чего ждать.

Вечером, вместе с А. А. Борзовым, потерял 4 часа в "малом совнаркоме"²⁶ , где должны были пройти штаты библиотеки Румянцевского музея. Он помещается в бывшем кабинете товарищей прокурора палаты; рядом в комнате, выходящей на лестницу, помещается род приемной, где наставлено несколько стульев и кресел, натасканных из всех комнат здания судебных установлений, которое показалось мне сегодня таким бедным, несчастным и сиротливым. Поразительны физиономии, которые проходили в комнату малого совета и толпились в приемной - неинтеллигентность так и дышит в них; ужас берет от мысли о том, кто нами правит. Нам, однако, так и не удалось "быть впущенными" в августейшее собрание; 3 часа ушли у них на рассмотрение вопроса о какой-то сельскохозяйственной переписи, после чего нам было сообщено, что "малый совет не ужинал", и что наш вопрос сам тов. Покровский постарается провести за этим ужином.

Наше длительное ожидание прерывалось двукратной беседой с диктатором русского просвещения, весьма "милостиво" к нам настроенным; очень характерны были его со смехом сказанные слова, как в Харькове университет попал под неограниченную власть 7 студентов - "студенческую диктатуру". Что это - садизм или что-нибудь другое? Единственным результатом посещения Кремля была подкова, большая и отлично сохранившаяся, которую я поднял среди Сенатской площади, кстати сказать, пропитанной вонью и загороженной забором от ворот Арсенала до половины площади и до Никольских ворот; из-за забора видны обломки Васнецовского креста на месте убийства Сергея Александровича²⁷ .

12/25 апреля. Два дня отчаянной беготни по Москве по мелким делам и для добычи денег. Наиболее интересным был мой визит в иностранный отдел Красного Креста, помещающийся в Эрмитаже²⁸ ; как странно быть в этом капище московских обжор и вообще как противно видеть здание, приспособленное для одной цели, вдруг переделываемое для другой; запустение, грязь, чувство чего-то оставленного, забытого, брошенного, сломанного. Разговор с заведующим иностранным отделом, нашим приват- доцентом Коровиным²⁹ ; поездка, быть может, и не безнадежна, но вопрос о ней труден и сложен и, в конце концов, зависит от финляндского сената, к которому и придется обратиться с просьбой о допущении в пределы Несовдепии чрез посредство датчан и норвежцев.

В академических делах нового мало; в пятницу должно было быть организационное собрание "факультета общественных наук", но оно отложено, потому что, по словам Покровского, "наши" еще не сговорились и не составили своего списка, и переговоры комиссариата с ними затянулись. 11-го [24-го] вечером собрание у Бахрушина, где был весь состав русских историков, а также Савин и Егоров. Бахрушин мне нравится все больше: это очень тонкий, умный и талантливый человек, которому предстоит большое будущее, если вообще у русских людей есть какое-нибудь будущее. На общем горизонте все то же: для людей нетерпеливых все кажется погибшим, потому что наступление³⁰ идет не достаточно скоро; для пессимистов самая медленность его возбуждает сомнения; но географическая карта должна рассеять всякие сомнения: при самых благопрятных условиях дело может подвигаться только медленно; на западе поляки взяли Вильну. Эти, наверно, постараются ее не возвращать³¹ .

стр. 147

13/26 апреля. Опять день в Троице; первая гроза, в промежутках между дождями прелестная весенняя погода; возникает вопрос об устройстве здесь на все лето или, по крайней мере, до того момента, когда можно будет предпринять что-нибудь новое и определенное. День отдыха без новостей и известий. Говорят, что и здешние комиссары не то разбегаются, не то сменяются.

14/27 апреля. Они сообщают об успехе над Колчаком; этот успех не слишком велик, даже совсем незначителен³² ; однако все же пробуждаются самые пессимистические мысли о будущем; быть может, сорвется и эта, последняя, надежда, и тогда перед нами годы разорения, смуты, анархии, из которых не будет никакого исхода. Решили провизорно летний вопрос и сняли две комнаты у А. А. Тихомирова³³ (думал ли я когда- нибудь, что буду жить под одним кровом с этим противным "маркизом"?) в доме Каптеревых; очень хороша обстановка дома и сад; это будет что-то вроде житья в Воскресенске³⁴ ; рядом леса и поля по направлению к Вифании и Черниговке. Мне кажется, что при наличных условиях это одно из лучших разрешений вопроса.

15/28 апреля. Возвращение в Москву. Информация довольно удовлетворительная: сегодня состоялось первое заседание факультета общественных наук; по словам Егорова, это был сплошной кабак; они отказывались от чтения курсов, являли себя полными невеждами в деле университетского преподавания³⁵ . Жалею, что не был на этом гнусном, но, видимо, забавном зрелище.

16/29 апреля. Четыре часа стоял в очереди в Гос. банке, чтоб получить 20000 аванса на музейские приобретения. Банк заплеван, загажен; очередь к комиссару - мальчику лет 25 - человек 70 до меня и человек 40 за мной; наслушался всяких недовольств по отношению к большевикам; недовольство назрело, готово; с востока дурные вести; под Оренбургом товарищи хвалятся победой над Колчаком. Интересно было бы выяснить соответствие между действительностью и тем, что на самом деле произошло.

18 апреля/1 мая. Вчера ходил в датский Красный Крест - единственное официальное иностранное учреждение, существующее в Совдепии. Прием очень любезный, готовность содействовать осуществлению экспедиции за книгами; относительно данного момента - указание, что "les relations sont tres tendus" между РСФСР и Финляндией, "mais peut-etre que ca s'arrangera"³⁶ ; впечатление, что дело не безнадежно, но пройдет не мало времени и хлопот, пока оно сделается. О победах на востоке больше ни слова³⁷ ; получается впечатление, будто это какое-то раздутое известие, рассчитанное на 1-ое мая. Очередные слухи о каких-то осложнениях с Финляндией - вообще с северо-западом, который будто бы более опасен для Совдепии, чем все остальное³⁸ . Идя пешком от датчан из Пименовского переулка³⁹ на Ярославский вокзал, чтобы ехать к Троице, видел толпу несчастных, отправляемых из ВЧК в Бутырки; зрелище грустное и тяжелое. В поезде толпа людей, из коих часть, наверно, желает провести 1-ое мая вне Москвы.

19 апреля/2 мая. Москва. Известия, в общем, удовлетворительны. 1-ое мая прошло, как будто, вяло; похвальбы победами нет. На железной дороге опять пришлось слышать ругань и только ругань. Был опять в Гос. банке, чтобы опять выстаивать свой аванс; после новых 3 часов, я получил, наконец, эти деньги. Вся функция Гос. банка, кажется, сводится теперь к выдаче бесчисленного количества керенок⁴⁰ и 250-рублевиков; все остальное замерло. Говорят, что у большевиков особенно расстроена продовольственная организация на Восточном фронте; думали питаться хлебом Заволжья, а вместо того получили шиш.

22 апреля/5 мая. Двое суток у Троицы; отличная прогулка по лесам и полям в воскресенье, 4/21; 15 буржуев и буржуек, выбравшихся из ужасной и отвратительной Москвы, забыли на несколько часов переживаемые горя и испытания и наслаждались убогой русской природой; мне было очень жаль этих бедных буржуев и буржуек, когда им ночью пришлось идти на поезд, чтобы не опоздать на советскую службу. Удивительно кроток и покорен судьбе русский интеллигентный буржуй; среди этой компании были очень богатые люди и очень богатые женщины, и все они удивительно просто примирялись со своей судьбой; я не знаю, хвалить ли их за философское миросозерцание или же презирать за рыхлость. Жизнь все запутывается; осложнения на западе и северо- западе, несомненно, увеличиваются; а их победы на востоке оказываются блефом⁴¹ .

23 апреля/6 мая. Положение без перемен. Был в датском Красном Кресте; отказа опять нет. Уполномоченный, Dr. Martini несомненно, очень большой и искусный дипломат; надо посылать за именными разрешениями в Финляндию и далее; мне был предложен вопрос: а если они вам дадут секретаря, который будет вести советскую пропаганду? Я ответил, что в этом случае я вовсе не поеду. Возобновил лекции в Университете.

стр. 148

25 апреля/8 мая. Положение без перемен; опять везде уныние: русская проклятая и глупая интеллигенция снова в отчаянии созерцает свое бессилие и падение; сегодня слышал, что причиной успеха большевиков около Самары являются военнопленные мадьяры⁴² ; это возможно, хотя мадьяров суют обычно повсюду; так что это подозрительно. Очень интересна показалась мне речь Черчилля, которой отрывки большевики вчера напечатали в "Известиях"; из нее можно вывести, что совсем без внимания Совдепию все-таки не оставят, особенно, если мир все-таки будет подписан⁴³ .

28 апреля/11 мая. Два дня в обычных московских хлопотах; главные хлопоты по Румянцевскому Музею, ввиду того, что прошли и утверждены фантасмагорические штаты; кроме того, прибавились еще занятия в высших учебных заведениях; сейчас очень тяжело вести эти занятия; совсем нет никакого entrain⁴⁴ ;, аудитория окончательно рассыпается, но когда занятия остановятся сами собой, еще не видно. Сегодня в Троице перебираемся на другую квартиру. Общие известия становятся опять интереснее; надо вооружаться терпением, между тем как чувствуешь, что оно приходит к концу. Моя предполагаемая командировка будет также и от Университета. Бумаги приготовлены, и надо везти их в датскую миссию.

29 апреля/12 мая. Во вчерашних газетах опубликованы условия мира для Германии; товарищи раздувают их тяжесть и неприемлемость для Германии. Они действительно очень тяжелы, но ведь на западе должна быть такая ненависть и злоба по отношению к Германии, что тяжесть эта понятна; вся работа Бисмарка пошла насмарку глупостью Вильгельма; любопытно упоминание о России, вероятно, искаженное товарищами: Брестский договор отменяется, и Россия (какая-то новая, другая) имеет право взыскивать убытки с Германии⁴⁵ . Очень интересен разговор с сербом Д. И. Иличем, который вместе со своей полукомпатриот-кой Крюковой приезжает сюда за продуктами: он сказал мне за верное, что Франц-Фердинанд был убит действительно сербской организацией, которая группировалась около сербского Генерального штаба, что в этом пункте своих претензий Австрия была права; но что Франц- Фердинанд был убит действительно за дело, т. к. это был самый большой враг славянства. Окончательно водворились в доме Каптеревых, в квартире Тихомирова Александра Андреевича, бывшего ректора и попечителя, и пользуемся частью мебели С. М. Соловьева⁴⁶ . Я никогда не думал о такой конъюнктуре!

30 апреля/13 мая. Известия смутны и неопределенны; кадриль на востоке и на юге; большевики не могут победить врагов, и враги не могут победить большевиков⁴⁷ . Яковлев привез известия, что и в Поволжье режим так же изжит, как здесь, и что при случае там будут также расправляться очень жестоко. Был сегодня в датской миссии и подал свои бумаги; сказали зайти наведаться через месяц; говорят, что для меня есть шансы быть впущенным в Европу. Это не значит еще, что меня выпустят отсюда и что будет удовлетворительно разрешен денежный вопрос. Очередной слух: на юге атаманы Григорьев и Махно провозгласили себя чем-то вроде самостийников, воспользовались полутора миллиардами денег, взятыми у большевиков, и объявили себя врагами советской власти⁴⁸ . Бедная Россия! Даже труп ее и то не могут перестать терзать. Сегодня видел весьма ощутительные следы отсутствия топлива в Москве. На Девичьем Поле заборы Чернявского училища и прекрасного Немчиновского сада разбираются на дрова; это только начало.

Был на заседании исторического отделения факультета общественных наук; тон задают товарищи Волгин и Удальцов⁴⁹ , от своих отставшие и к чужим не приставшие: они ничего не знают, совсем ничего в академических делах не понимают, но не желают и нас слушать: получается невообразимый кабак, безысходный и непоправимый; мы сами перестаем понимать что-либо и даже на вопросы студентов, точно так же как и мы ничего не понимающих, мы должны отвечать, что нам ничего не известно и мы сами ничего не понимаем. Непроходимая русская глупость, верхоглядство и невежество приложены и к разрушению высшей школы.

1/14 мая. Только теперь, думая о том, что мы переживаем, я понял, почему триста лет назад Россия так легко стала добычей самозванцев: легковерие, темнота, непрочность всей социальной структуры России делали и тогда и теперь возможным такие недопустимые и немыслимые, казалось бы, метаморфозы. Посетил М. Н. Покровского, чтобы отблагодарить за расширение штатов Румянцевской библиотеки. Прием был опять милостивый, и слышал следующее по поводу вопроса о покупке иностранных книг, чем он по- прежнему интересуется: "Антанта опять хочет с нами мириться; месяц назад из этого ничего не вышло; теперь, может быть, и выйдет; они навезли в Стокгольм 900 000 пудов всяких вещей - компотов и варенья для детей - и обещают все это подвезти, если мы остановим военные действия против Колчака и Деникина. Удивительно странные люди: как только Колчаку приходится плохо, так они начинают предлагать нам мир".

3/16 мая. Продолжают ужасаться условиями мира, которые предъявлены Германии; а

стр. 149

по-моему, условия самые нормальные, если принять во внимание все, что Германия сделала за эти 5 лет. Конечно, немцы в конце концов воскреснут, но им придется пройти через тяжелые годы. Все имеет черед; после торжества Германии настает revanche⁵⁰ старой Франции. У нас все гниет без перемен.

5/18 мая. Какой-то новый нажим на западе, около Петербурга⁵¹ ; я, однако, теряю всякое представление о смысле этого нажима, раз он производится недостаточными силами и не сразу со всех сторон; бедная Россия действительно превращается в какие-то "живые мощи", которые лежат недвижимо и которые все раздирают. Ужасные хлопоты с расширением Музейских штатов; от хлопот единственное убежище - Сергиев.

7/20 мая. Провел два дня в Сергиеве за разбором писем Герцена, Грановского, жены Грановского и нескольких дам, соприкасавшихся с кружком западников; письма сохранились в семье Корш и теперь предлагаются к приобретению для Румянцевского Музея. Я люблю людей всех московских кружков 40-х годов; люблю эту маленькую ячейку культурных людей, которые светили своим светом на всю горилью Россию, несмотря на их сплетни, их вечную Gruebelei⁵² , которой уделил место Герцен в "Былом и думах" и о которой не раз говорит в своих письмах жена Грановского.

Из разобранных писем мне более всего интересным показалось одно письмо Грановского к М. Ф. Корш, где он говорит о постоянных припадках тоски, которые им овладевают и от которых он имеет успокоение в вине и картах; и этот талантливый русский человек был русским человеком, несмотря на свою принадлежность к западникам, и он отдавал дань всем прелестям русской жизни⁵³ . Есть для меня какая-то особая прелесть в чтении писем давно ушедших людей; это то же чувство, что и при архивных занятиях, но какое-то более живое и интимное. Справили новоселье; были Каптеревы, Таня и серб Илич; разговор держался вокруг больного человека, т. е. России (Турция едва ли не умерла, да и Россия близка от того же). Илич говорил, что, по его мнению, напрасно Клемансо и Ллойд Джордж не снарядили особых миссий из всех желающих, чтобы шире ознакомить Европу с большевической Россией: это способствовало бы более быстрому и успешному отрезвлению от социализма.

Сегодя нанес мне визит А. А. Тихомиров и имел со мною длинную беседу, точнее монолог, потому что, если бы я даже хотел участвовать в разговоре, я бы не мог этого сделать, т. к. он бы мне этого не дал сделать. Удивительно странный человек: сквозь непомерное чванство, преисполнение собственной гениальностью и постоянное стремление везде видеть жидокадетов и масонов, в нем виден человек с умом; очень верные отзывы о Мануйлове и Чупрове⁵⁴ - этих искусственных именах, созданных глупостью русской интеллигенции; не менее интересный отзыв о Кассо⁵⁵ , которого он считал сначала умным и порядочным человеком, а потом убедился, что он был мелкий плут и авантюрист. О Николае II он отзывался как о человеке очень странном, но неглупом (с последним я, конечно, не могу согласиться), но он верно оценил Александру Федоровну как одну из самых отвратительных женщин; о Николае он верно говорит, что он как будто нарочно назначал в министры самых худших и ничтожных людей, точно боясь, что они умалят его авторитет. Разговор наш кончился обычными его выпадами против дарвинизма. Нужно отдать справедливость, он достойно несет свое тяжелое положение, когда даже и есть ему приходится чуть не впроголодь.

Конец дня посвящен был занятию на огороде; благодаря любезности Каптеревых, мы имеем небольшой огород, и наши аппетиты разгораются: хотим сеять даже картошку; таковы мечты буржуев в России в 1919 году. Кухарка Маша отправилась под Ростов менять занавески из передней на картофельную муку. И это тоже что-то современное.

8/21 мая. Два дня в Москве, и снова беготня и самая бестолковая потеря времени. Известия, однако, довольно веселые; Петербургу на самом деле что-то начинает грозить⁵⁶ ; мир тоже приближается, а это может, в конечном счете, быть на пользу и нам. Весь вечер сегодня разбирали "тарифные ставки" музейским служащим и скандалили из-за того, что тарифная комиссия (до какой чепухи доходит теперь дело в государственных учреждениях) обидела наших сотрудников. Еще одно курьезное наблюдение: сегодня в кабацком факультете общественных наук присутствовал Покровский; меня поразило его желание, и притом, кажется, искреннее, как-то опять сблизиться со старыми товарищами. Это чувствовалось во всех его словах и поведении. Я думаю, что он очень удивился бы, если в сердцах присутствующих прочел отсутствие таких же встречных чувств.

9/22 мая. Много комментируется телеграмма Троцкого о том, что родоначальнику мировой революции Петрограду грозит опасность. Что это - тактический прием или реальная действительность? Увидим через несколько времени.

10/23 мая. Разговоры жужжат вокруг возможного взятия Петербурга. Я не отдаю себе отчета в степени серьезности этого предприятия. Надо ждать. Есть ли это отдельная часть

стр. 150

общего движения или что-нибудь отрывочное? В зависимости от этого определяется и возможный исход как этого дела, так и всей вообще судьбы России; сегодня тащил на спине полпуда хлеба с Новинского⁵⁷ в Мертвый; хорошенькая картина для моего профессорского звания. Вечером собрание русских историков у меня: говорили о планах преподавания на будущий год, ни минуты не веря в их осуществление.

12/25 мая. Сергиево. Первый летний день. Лазили с Володей на Лаврскую колокольню и любовались дивным видом: хороший летний день все- таки ободряюще действует и заставляет как-то отходить мыслью от всего происходящего и менее думать о прелестях мировой революции. Известия удовлетворительные; почти везде в кадрили - команда reculez⁵⁸ , но о главных очагах опасности ничего не пишут, и о Петрограде и о Риге⁵⁹ - молчок. Сегодня удалось почитать и подготовить далее работу о Смуте для кооператоров.

13/26 мая. Сергиево; целый день в полном спокойствии и без всяких известий; дивная погода; в такие дни все-таки легче живется; довольно много работаю. Очередная беседа с А. А. Тихомировым, который говорил, в виде предположения, что Николай II в свое время был не без греха в масонстве и участвовал в черных мессах; он ссылался при этом на лиц, бывших близкими ко двору с заднего крыльца. Кто знает, быть может, в этом есть доля правды.

15/28 мая. Опять московская беготня и целые дни строительства в Румянцевском Музее, без надежды от этого строительства видеть благие результаты. Общие известия становятся все интереснее; кто-то что-то берет⁶⁰ - но когда же конец этой ужасной братоубийственной войне? Чем больше думаешь, тем все яснее становится, что общество, породившее Николая II с его Распутиным, Мясоедовых и Сухомлиновых, Арцыбашевых и Кузминых в литературе, должно было кончить тем, чем оно кончило. Интересные вещи творятся в университетском вопросе: сегодня тов. Волгин, новоявленный профессор от большевизма, говорит о необходимости выработать план занятий, обязательный для студентов, а из комиссариата приходит бумага с предложением следить за тем, как студенты посещают лекции. Как хорошо было бы, если бы комиссариат додумался до восстановления инспекций и педелей⁶¹ .

16/29 мая. Вознесение, каким-то чудом оставленное в числе праздников. Я не поехал в Сергиево, потому что это уж слишком утомительно. Но мне скучно. Был на кладбище и продефилировал пешком через всю Москву и еще раз убедился в той ужасающей мерзости, какую сейчас представляет Москва - вонь, грязь и полное отсутствие интеллигентных физиономий. Озверение чувствуется на каждом шагу. От усталости спал целых два часа. Известия удовлетворительные, но еще раз убеждающие, что дело нашего перерождения есть дело довольно долгое. Получил письмо от Сашки Гартунга, которое, как "человеческий документ", рисующий русского интеллигента, здесь прилагаю⁶² .

17/30 мая. Общее положение без перемен. Читал лекцию в собрании адвокатов о власти и праве в русской истории, где проводил мысль, что независимый русский суд 3 раза терпел крушение по вине правительства и общества; присутствовали Филатьев, Лидов, Коссовский и некоторые другие персоны из мира ex-адвокатуры⁶³ . Доклад, кажется, в общем соответствовал поставленной цели; по крайней мере, народ не расходился, и были довольно оживленные разговоры; характерно, что Филатьев и отчасти Лидов, вообще люди времени Керенского, все-таки обнаружили себя неисправимыми народниками. Русскому человеку хоть кол на голове теши, а он все-таки остается интеллигентом со всеми одному ему свойственными благоглупостями.

19 мая/1 июня. Сергиево; отличная погода; опять что-то отошло, и пользуешься два дня свободой. Кстати, очень курьезное открытие: читая лекцию адвокатам, я узнал от Коссовского, что заместитель Мартини - Ск[...] - такой же датчанин, как я, и так же, как и мы грешные, стремился вон из Совдепии и, наконец, недавно удрал. Слух об упразднении всех факультетов общественных наук, кроме одного; это меня не удивляет, т. к. подобная мысль логически вытекает из создавшегося положения, и учебные кадры Университета, Высших Женских Курсов и Университета Шанявского почти совпадают.

22 мая/4 июня. В Москве опять можно наблюдать курьезное, но обычное явление: упадок духа у ex-буржуев, потому что дела не так скоро подвигаются, как бы этого хотелось. Из личных дел - по-прежнему переобременение по Музею; не знаю, когда вылезу из котла, в котором киплю по случаю расширения библиотечных штатов. Из общих известий - говорят за верное, что Сибирское правительство признано; так ли это или не так, но сегодня арестованы все оставшиеся в Москве консульства, точнее, консульский персонал, т. к. все остававшиеся здесь пребывали уже в качестве частных лиц: бедные Вилькены, никогда ни к какой политике не причастные, сидят под домашним арестом; бывший норвежский консул Хольмбу [Holmby?] точно так же сидит под арестом вместе с Е. А. Готье, хозяйкой дома, в котором он живет; гонение на иностранцев отразилось сегодня в газетах тем, что опубликовано уничто-

стр. 151

жение всяких охранных грамот, им данных (кажется, все такие грамоты были давно уже нарушены, по крайней мере, во всех тех отдельных случаях, когда они это считали для себя нужным). Какова на самом деле причина этого удивительного поступка, пока не ясно. Декрет о разрешении ездить по железной дороге только с разрешения уже отозвался на хлебных ценах - они опять скакнули до 1200 рублей пуд.

23 мая/5 июня. Облава на консулов и иностранцев оказывается гораздо шире, чем можно было думать сначала: все нации подверглись одной и той же участи; очевидно, происходит что-то гораздо большее, нежели мы знаем. Вечером с удовольствием занимался в Архиве Иностранных Дел; тихо и прохладно, и никого нет; провел два с половиной часа с полным удовольствием.

24 мая /6 июня. Вот рассказ Димы Вилькена: в 1 час ночи на среду к ним явились из ЧК с ордером на обыск их квартиры, вместе с соседней квартирой Назе. Перерыли все и копались до 7 часов утра, после чего Жоржа В[илькена] увезли на Лубянку, 14. Между прочим, увезли 16 тысяч денег, принадлежавших различным лицам, и заявили, что оставляют им 200 рублей, потом передумали и оставили 1000 рублей. Наутро явились для допроса старая жидовка и ее секретарша и долго расспрашивали их о всех их связях, знакомых и, уходя, заявили, что их показания таковы, что их освободят немедленно; освобождение последовало к вечеру 2-го дня. По-видимому, то же последовало и у других иностранцев; у Вилькенов задержали еще 5 бельгийцев; хватали также швейцарцев и других членов малых народов и государств. Газеты сегодня вопят о движении на Вятку, а Нахамкис говорит о десанте в Архангельске⁶⁴ . Московские обыватели опять приободрились. Вечером приехал в Сергиево; весенний вечер, гроза, тепло, светло, уютно.

25 мая/7 июня. Недавно, едучи по железной дороге, я видел такую сцену: два парня по 3-му десятку на замечание, сделанное им в вагоне, что он для некурящих, ответили, что они "старину не празднуют", что теперь все новое, а на старое им наплевать. Однако под дружным натиском внезапно осмелевших интеллигентов подлые и глупые гориллы быстро сдались и бросили цыгарки в окно. Сегодня, идя в Вифанию, мы встретили толпу мальчишек с пилами и топорами; мой друг Шамбинаго резко, по своему обыкновению, обратился к ним: "Что, идете грабить чужие леса? По новому декрету?" Те грубо ему отвечали: "Конечно, по новому, а не по старому. Что нам старое? Теперь все новое". Психология и тех и других одинаковая: вера первобытных людей, что все изменилось, что все прежнее исчезло и целиком заменилось чем- то новым. В этом смысл революции для народа или той его части, которая разделяет подобную веру; смысл останется без изменения, пока не будет дан властный окрик, и горилье стадо присмиреет в позе старухи при разбитом корыте. Ибо в отрицании старого права коренится отрицание всякого права, а вера в новое заключается в убеждении в свободе от всякого формального и нравственного обязательства и в господстве произвола своей собственной личности, горильство которой превосходит "Кит Китыча" во много раз.

Ошибка идеологов большевизма заключается в том, что этой психологии они не понимают, а частью не желают понять; там, где "рабоче-крестьянский" народ не есть средство для демагогии, он является идолом на пьедестале: и то и другое одинаково развращают его. Воспитания, более того, дрессировки народа нет в настоящее время, как не было при царях; еще раз оправдывается поговорка "les extremites se touchent"⁶⁵ . Отличная прогулка в Вифанию; тропический день с грозой; купание в Вифанских прудах; газеты вроде вчерашних.

26 мая/8 июня. Троицын день у Троицы; прогулка в Лавру к обедне; масса народа, обычное гулянье в храмовые праздники, но в больших размерах. В Троицкий собор не пробраться; там служил патриарх. Вчера он проехал мимо нас - причем русский папа более чем скромно ехал на скотской одиночке; у него симпатичное и умное лицо. Вечером отличная прогулка к Черниговке. Вспомнил я еще два инцидента из Музейской жизни, рисующие русского человека. Наш "смотритель" Никитюк, глупое и упрямое быдло из Подляшья⁶⁶ , теперь получил название "заведующего хозяйственной частью" и вообразил себя всемогущим; на этом основании, не спросясь никого, он начал пробивать брандмауэр в соседний архив, чем вызвал конфликт с соседним учреждением и вдобавок написал от своего имени самую дерзкую бумагу; на другой день, узнав, что кн. Голицын велел обложить дерном могилу своей жены, отменил это приказание, заявив, что он (он бывший садовник и управляющий кн. Голицына) имеет право давать распоряжения по хозяйственной части. Вот он, тип нецивилизованного русского человека, которому вино власти ударило в голову. По газетам они отступают⁶⁷ , но храбрятся и хвастают. Читал австрийские условия мира; я бы ее окорнал совершенно так же.

27 мая/9 июня. День без происшествий и без известий извне; прекрасная погода и хороший отдых; праздник не слишком давал себя чувствовать; даже народа вокруг дома было мало.

стр. 152

30 мая/12 июня. Во все 3 дня, проведенные в Москве, мне не удалось записать ни слова: слишком много дел, слишком все это скучено, еле хватает времени справиться с настоятельными текущими делами. В Москве мое настроение сильно переменилось. Там все уверены в противоположном тому, что пишут большевики в "Известиях". Убеждение это основывается на множестве незаметно проникающих слухов, идущих в значительной части от самих пугающихся, озлобленных, ссорящихся между собою большевиков. Упорно из разных мест идут сведения, что информация, даже в скудных сводках, будет все глуше и глуше. О поражениях сообщать не велено. Из всех данных, которые удается собрать, видно, что наступление на РСФСР все-таки продолжается и что прифронтовая полоса вся объята восстаниями⁶⁸ ; отголоском этого является объявление на военном положении всей Украины и всей Тамбовской губернии.

Отмечаю два факта: Д. А. К. пишет из Орла: "Я приеду, а вслед за мной приедут Л. и С.". Ш. Г. получил письмо от К. Г., из которого явствует, что под М. на западе были бои, в результате которых М. кем-то занят или же накануне занятия. Стала волноваться и Москва; виною этому невыдача хлеба; хлеба нет, и взять его неоткуда. Подвоз немыслим, и, кроме того, настает самое голодное время перед новым урожаем; и в Москве волнение среди рабочих и черни. Уже в прошлое воскресенье происходили демонстрации; они повторились в понедельник и во вторник; говорят, что они вновь будут сегодня: требования - хлеба, долой гражданскую войну, свободная торговля. Конечно, это вызовет репрессии, которые еще более выдвинут ВЧК на место Совета Народных Комиссаров. Говорят также, что идет отчаянная грызня между Троцким и начальником особого отдела ВЧК Кедровым, который хочет занять место Троцкого. Слухи о том, что Троцкий с ума сошел, идут из кругов ВЧК; но он до сих пор отгрызается, хотя он болен на самом деле и страдает неврастенией.

В пятницу был в факультете общественных наук и был свидетелем как студенты коммунисты - жид Генин и армянин Рутурьян - требовали, чтоб их пустили "с решающим голосом", на основании только что опубликованного декрета о допущений студентов-коммунистов в факультеты. Им предложили предъявить мандаты; за неимением таковых, дело отложено до следующего раза, равно как и выборы в "президиум" факультета. Поразительно было их нахальство; я должен сказать, что меня этот инцидент вовсе даже не тронул - мне было искренно смешно; но многие, по старой памяти, еще считали долгом обижаться и сердиться. Ясно только одно: быть деканом теперь нельзя для человека, который желает сохранить свою физиономию.

Сегодня длинный разговор с А. А. Тихомировым; ругал Победоносцева и сообщил мне, что полоумный митрополит московский Леонтий⁶⁹ называл Победоносцева "собачьи мощи". Характерно для митрополита; необычайно удачно для самого Победоносцева. Идя с купанья, много думал о сущности моей историко-исследовательской работы: какой идеей ее объединить - и пришел к заключению, что я, в сущности, историк дворянской цивилизации в России. Замосковный край - одно звено, областное управление - другое; книга о падении империи - последнее; задуманные очерки по истории XVI века - первое; сословная политика Петра и Пушкин как венец дворянской культуры - вопросы, меня интересующие. Если бы все это разработать, то получилась бы серия, внутренне объединенная и цельная. Сегодняшняя сводка все-таки приличная: утеряны Новый Оскол, Царев⁷⁰ , и регресс на западе.

1/14 июня. Великолепная прогулка на велосипеде с С. Н. Каптеревым; нельзя себе даже и представить, до чего очаровательны окрестности Посада; если бы здесь не была Россия, то сюда бы ездили, ходили пешком; здесь были бы рестораны, schone Aussicht⁷¹ и т. д. А что сегодня делается в Париже! Дорого мы бы дали, все несчастные русские цивилизованные люди, остающиеся верными заветам прошлого, чтобы хоть краем глаза посмотреть на это всемирное торжество⁷² . Увы - "не для нас пришла весна"!

2/15 июня. Еще сутки без Известий. Мы их получаем только вечером. Сегодня мне в первый раз приснилось во сне Загранье; я думаю, оттого, что кругом косят сено, и все это напоминает прошлогоднюю страду, которая, несмотря на всю утомительность, имела свою прелесть. Что-то там делается? Кто косит наше сено? Утром ходили с Ниной в Лавру; когда идешь по центральной части Посада и видишь совдепские горильи рожи, то испытываешь чувство какой-то гнилой отрыжки, точно поешь чего-нибудь недоброкачественного. Большевики в воскресенье написали, что в Харькове будто бы Н. И. Астров⁷³ формирует какое-то новое правительство с с. - р. и народными социалистами. Если это так, то бедная Россия, значит, ничему еще не научилась; значит, при первой возможности, надо бежать, ибо это дурачье нам не принесет исцеления.

3/16 июня. Известия, почерпнутые из "Известий", оставляют опять-таки смутное впе-

стр. 153

чатление; вечное продвижение на восток - теперь к Златоусту и Екатеринбургу. Что оно означает - только ли развал Колчаковских армий или также что-нибудь другое? На юге топтание на месте. Какой процент вранья и какой процент правды во всем, что они пишут? Прожив дня 3 - 4 вдали от слухов и разговоров, всегда ставишь себе эти вечные, больные вопросы. Надо думать о том, чтобы как-нибудь прожить зиму. Вот очередные и самые тяжелые заботы ближайшего будущего; пережить, освободиться от всего лишнего и, при первом удобном случае, вырваться из этого смрадного нужника: вот желания, которыми ограничиваешься в настоящее время.

5 /18 июня. В Москве унынье; взяли Екатеринбург и Екатеринослав⁷⁴ ; хотя, с другой стороны, полное убеждение в том, что действительность не соответствует тому, что пишут в "Известиях". Мне передавали даже, что "Известия" запрещены на "фронтах", и что там издается другая газета, где печатается соответственная ложь о Москве. Se non ё vero... Отсюда ясно 1) что никакое движение извне, отдельно взятое, не может справиться с РСФСР, хотя последняя разваливается, и 2) что надо готовиться зимовать. Вот это последнее и есть самое трудное дело. Wir miissen durch!⁷⁵ В остальном отвратительно, скучно, гадко, безысходно!

6/19 июня. Неожиданно для себя, вследствие необходимости на будущей неделе заменить В. Д. Голицына, я приехал в Сергиево в пятницу, вместо субботы. Удивительно: пребывание в Москве бодрит нравственно, вследствие множества самых разнообразных слухов - что хочешь, то и бери, тому и верь; сюда приезжаешь, поэтому, взбодренным, а здесь узнаешь только из газет, и потому к концу пребывания в Сергиеве настроение падает. Отдал дань трамваям - у меня вытащили портмоне с 40 рублями и золотыми запонками; хорошо еще, что часы целы. Заботы о зиме занимают меня все же больше всего; какое есть топливо, все реквизируется учреждениями, имеющими власть, но, по нерадивости или неумению, не заботящим[и]ся о заготовке дров; к таковым - увы! - относятся и железные дороги!

7/20 июня. Вчера вечером Нина сказала вдруг, что она бы ничего не имела против отъезда куда-нибудь на русский юг. Я сейчас же стал обдумывать какой-нибудь план в этом направлении. Мне кажется, что если вся обстановка останется без изменений, то надо устроить себе командировку на юг, чтоб закупать книги в Киеве, Харькове, Одессе и, вместе с тем, устроить где-нибудь и семью, а вместе с тем, и самого себя в более теплом месте. Известий сегодня не получалось; благодаря этому напряженное отношение к событиям несколько ослабло. Надолго ли? До следующих известий; надо отметить, что вчерашние официальные вести были довольно удовлетворительны.

8/21 июня. Нина уехала в Москву. Я остался с Володей в Сергиеве. С утра работал, как обычно; потом слушал воспоминания А. А. Тихомирова; он читал мне за время от 1898 по 1902, т. е. за время, главным образом, своего ректорства и за время министерства Боголепова и Ванновского⁷⁶ . Я должен сказать, что я слушал их с большим удовольствием. Очень многое в них дополняло то, что мне было известно раньше; многое мне кажется совсем не таким, каким казалось в то далекое время. Я всегда ругал его как ректора, а теперь приходится сознаться, что он был прямее и честнее других и что кое в чем он был и прав, например в том, что в студенческих беспорядках он видел явление чисто политическое. Я вполне соглашаюсь с ним и в том, что Германия тогда уже поддерживала наши нестроения и беспорядки из своей пресловутой Wille zur Macht⁷⁷ . Только близорукие русские могут говорить, что немцы лучше союзников. Немцы могли от нас иметь все; но этого им показалось мало, и они захотели нас поработить; когда это не удалось, они нас уничтожили.

9/22 июня. Прекрасная прогулка на велосипедах на монастырскую дачу Тарбеево, теперь, как водится, отобранную, и купанье в озере. Дорогой обдумывал, что делать к зиме. Надумал новый вариант - остаться здесь, запасти с осени побольше запасов и отсиживаться. Или же неминуемо ехать к югу; в Москве можно жить только если будет обеспечено топливо, пища и свет.

10/23 июня. Гроза с градом, ливень, жара и до и после того. Мрак души, усиливаемый беспокойством о здоровье Нины. Будет ли подписан мир - вот вопрос, самый важный для нас, несчастных цивилизованных русских⁷⁸ .

11/24 июня. Сырая погода после гроз; ветер; хмуро наруже и хмуро на душе. Переношу архив Стесселя, который приобрел для Румянцевского Музея⁷⁹ ; кое-что перечитываю, и от этого мое душевное расположение становится еще хуже. В Порт-Артуре держали двух генералов на одной роли - ну разве это не по-русски; да разве два русских генерала могли не поссориться? Когда вспоминаешь и переживаешь все, что пережито было 15 лет назад, так и встает во всю высоту свою русская общественная глупость, равной которой нет в мире. У носа японцев вздумали строить русский империализм голыми руками; нарвались, получили

стр. 154

ужасный урок и все-таки не унялись, продолжали дела вести так, что влопались в бездну еще более глубокую и зловонную. Все это так больно и стыдно! А когда взглянешь вперед - в то grad au dela des bolcheviki⁸⁰ , на которое мы все так надеемся, то разве не ясно, что и теперешнего урока недостаточно и что русская глупость будет продолжать расти и развиваться; от этого будущее кажется еще более беспросветным.

14/27 июня. Настроение в Москве пестрое. Одни ждут, другие не ждут ничего. Мир, слава Богу, будет подписан. Возможно, что это шаг вперед к успокоению мира, но иллюзий себе делать нельзя: все это будет продолжаться очень долго. Ежедневно занимаюсь в архиве; это лучшее препровождение времени, какое я могу себе в настоящее время представить. В Москве продолжаются аресты и обыски в самых широких размерах⁸¹ ; с одной стороны, жуть берет; с другой, видишь, как все это несостоятельно и тщетно. Говорят о брожении на железных дорогах. Я думаю, что и это симптоматический признак, но и он должен взять много времени, чтобы вылиться во что-нибудь конкретное.

16/29 июня. Мысль все более и более делается крепкою, что ближайшее будущее по тяжести своей гораздо тяжелее всего, что мы пережили до сих пор; это вытекает не только из интуиции, но и из логики. Уходя, они будут "хлопать дверью"⁸² , но от хлопания у многих заболит голова. Она, например, опять заболела у Саши Рар[а], которого арестовали вчера по ордеру, который, кажется, не был даже на его имя; болит и заболит еще у многих, пока владыки или свалятся или успокоятся. Объявлено об "оставлении" Харькова⁸³ . Очень было бы интересно знать, какие эксцессы там были допущены и насколько крепко Деникин будет владеть Харьковом; от этого зависит многое. Не очень мне понравилось сегодня то, что писано по поводу мира; в Германии, видимо, какие-то колебания; мне говорят даже, что готовится монархическая контрреволюция. А мир все-таки необходим, иначе борьба с большевизмом будет трудной. Вчера я видел в Москве зрелище вполне современное и, быть может, имеющее стать еще более распространенным: деревянный дом, разломанный на дрова, в котором люди возились как черви или мухи в падали. Жилищный вопрос в Москве грозит в близком будущем очень и очень осложниться.

17/30 июня. Мир подписан в субботу в 4 часа дня. 1-ое августа 1914 - 28-ое июня 1919 = 4 года 11 месяцев - такова длительность одной из самых ужасных эпох в истории несчастного человечества. Я не знаю, кого суд истории сделает окончательно виновным в этом ужасе, но мне кажется, что основными виновниками были не стихийные обстоятельства, а определенные люди: немецкие военные, немецкие, т. е. германские, промышленники, германские и австрийские дипломаты, венские жиды и авантюристы; все эти люди полагали быстро нажиться посредством миллионов хорошо обученных и хорошо снаряженных немцев, нафанатизованных идеей Deutschland iiber alles; вместо того, они погубили Германию, Австро-Венгрию, Россию, погубили 20 монархий, которыми сами держались, и подорвали благосостояние всей остальной Европы, разорив ее финансы и отчасти промышленность.

Конечно, этот мир таков, что не будет вечным миром. Была идея французского реванша; теперь будет расти идея реванша немецкого, и когда-нибудь снова заговорят пушки, штыки, газы и т. п. ухищрения разрушительной техники. Борьба за берег Рейна, продолжавшаяся 20 веков, не кончится в 1919 году. То, что начнется теперь на западе, повлияет и на наше положение; если это будет рост империализма, то он должен уничтожить большевизм; если это будет рост рабочего движения, то большевизм этим самым получит косвенную поддержку. Во всяком случае, нам предстоят тяжелые и трудные осень и зима, если только мы не погибнем от политических взрывов и переворотов. Движение с юга разрастается⁸⁴ , но я до сих пор не отдаю себе отчета ни в его силе, ни в его дальнейшей будущности. Продовольственный вопрос, как в Москве, так и в Сергиеве, затягивается и осложняется с каждым днем.

(Продолжение следует)

Примечания

1. Любавский и Мензбир. С марта 1919 по июнь 1920 г. ректором (последним, избранным Советом университета) был М. М. Новиков.

2. Им подобные (лат.).

3. В 1918 г. Московские высшие женские курсы были преобразованы во 2-й Московский университет, просуществовавший до 1930 г., когда он был разделен на три самостоятельных института: Москов-

стр. 155

ский государственный педагогический, Второй Московский медицинский и Московский институт тонкой химической технологии.

4. В конце марта ЦК РСДРП(б) принял решение о борьбе с "подрывной" деятельностью меньшевиков, эсеров и анархистов, которые обвинялись в провоцировании забастовок рабочих в Петрограде, Брянске, Туле, Астрахани, на Александровской (Белорусской) ж. д. и в других местах. Запись Готье говорит о том, как это решение отражалось в печати. О взаимоотношениях большевиков с социалистическими партиями в описываемое время см. Shapiro L. The Origin of the Communist Autocracy. Cambridge (Mass.) 1955.

5. Гады пожирают друг друга (фр.).

6. 24 марта Уральская армия под командованием атамана Уральского казачьего войска генерала В. С. Толстова (1884 - 1956) начала наступление на Уральск (взятый Красной Армией 24 января). Продолжала наступать и Сибирская армия.

7. Слух о занятии Сибирской армией Сарапула оказался преждевременным; Сарапул был занят 12 апреля, Боткинский завод - 9-го, Ижевск - 14-го.

8. Вероятно, до Готье доходили слухи о подпольной военной организации во главе с генералом Н. Н. Стоговым. Созданная (точнее - восстановленная) в конце 1918 г. и получившая название Добровольческой армии Московского района, она имела членов и сторонников в различных воинских частях и учреждениях Красной Армии и фактически представляла собой основу будущего корпуса. В политическом отношении примыкала к Национальному центру. Как будто, должна была выступить при подходе к Москве армий Колчака или Деникина (по другим сведениям, выступить самостоятельно в сентябре 1919 г.). Была раскрыта Особым отделом ВЧК в сентябре - октябре (см. Красная книга ВЧК. Т. 2. М. 1989). Стогов Николай Николаевич - генерал-лейтенант, перед Октябрьским переворотом начальник штаба Юго- Западного фронта, в 1918 - 1919 гг. командовал бригадой в Красной Армии. Главнокомандующий Добровольческой армией Московского района. Арестован 13 апреля 1919 г., по-видимому, бежал из заключения и пробрался к Деникину, 22 марта 1920 г. участвовал в совещании старших генералов, на котором преемником Деникина был избран Врангель; затем комендант Севастополя, участвовал в разработке плана эвакуации из Крыма воинских частей и гражданских беженцев и в дни посадки на суда (30 октября - 1 ноября) обеспечил порядок в городе. С апреля 1930 по май 1934 г. - начальник канцелярии председателя Российского общевоинского союза генерала Е. К. Миллера.

9. Догадка Готье, что Одессу никто не защищал, соответствовала действительности. По решению французского правительства французские и греческие войска были 5 - 6 апреля эвакуированы морем, а небольшой русский добровольческий отряд, находившийся в районе Одессы, отошел в Бессарабию, где был разоружен румынскими властями. 6 апреля город был занят 1-й Заднепровской бригадой, входившей в образованную 22 марта группу войск одесского направления в составе Украинского фронта. Командовал бригадой штабс-капитан Н. А. Григорьев (1878 - 1919), именовавший себя атаманом Херсонщины и Таврии, перешедший со своей частью 2 февраля от петлюровцев на сторону Красной Армии, а 7 мая взбунтовавшийся.

10. Кафедры истории России и всеобщей истории.

11. 7 апреля Сибирская армия взяла Стерлитамак, 8-го - Белебей - уездные города Уфимской губернии.

12. Прокопович Сергей Николаевич (1871 - 1955) - экономист, публицист и общественно-политический деятель, внефракционный социал- демократ, последователь Э. Бернштейна (летом 1917 г. короткое время меньшевик). Во Временном правительстве был председателем Главного экономического комитета, заместителем председателя Экономического совета, 24 июля - 1 сентября министром торговли и промышленности, с 25 сентября - министром продовольствия. После Октябрьского восстания возглавлял Временное правительство в подполье; в феврале 1919 г. устроил совещание бывших министров Временного правительства, на котором было выработано заявление в связи с планировавшейся конференцией на Принцевых островах. В конце 1917 г. член Комитета спасения родины и революции; в 1918 - 1919 гг. на его и его жены, Е. Д. Кусковой, квартире собирались для неофициальных совещаний (иногда называвшихся контактными или клубом Кусковой и Прбкоповича) лица, причастные к подпольным антикоммунистическим организациям (Союз общественных деятелей, Союз возрождения России, Национальный центр, Тактический центр) (см. Красная книга ВЧК. Т. 2, а также работы Б. Нортон, указанные ниже в прим. 15). В 1918 г. был избран профессором юридического факультета Московского университета и вскоре стал его деканом; в этом качестве, вероятно, и председательствовал на совещании, о котором пишет Готье.

13. В Троице-Сергиеву Лавру - монастырь, основанный в 1330-х годах преподобным Сергием Радонежским. Здесь помещается основанная в 1814 г. Московская духовная академия.

14. Это объяснялось тем, что большинство европейских государств, не признавая Советское правительство законным, не имело с ним дипломатических и консульских отношений.

стр. 156

15. Кускова Екатерина Дмитриевна (1869 - 1958) - видная общественно-политическая деятельница и журналистка реформистско-социал- демократического направления, последовательница Э. Бернштейна (иногда определяла свою позицию в политическом спектре как "левее кадет"; летом и осенью 1917 г. короткое время меньшевичка); влиятельная участница кооперативного движения. С первых дней Февральской революции - комиссар по обеспечению свободы печати в Москве. С апреля 1917 г. ближайшая сотрудница ежедневной газеты "Власть народа" ("газета демократическая и социалистическая"; издавалась основанным по инициативе Кусковой Кооперативным товариществом издательского дела; закрывалась властями в ноябре 1917, марте и, наконец, мае 1918 г.). Боролась за предоставление женщинам избирательных прав на выборах в Учредительное собрание (что и было достигнуто; ни в одной из главных европейских стран женщины тогда избирательных прав не имели). Делегат Демократического совещания от кооперативов, член Всероссийского демократического совета и Временного совета Российской республики (см. Norton B. T. Eshche raz ekonomizm: E. D. Kuskova, S. N. Prokopovich and the Challenge to Russian Social Democracy. - The Russian Review, Vol. 45, N 2, 1986; ejusd. The Making of a Female Marxist: E. D. Kuskova's Conversion to Russian Social Democracy. - International Review of Social History, Vol. 34, N" 2,1989; ejusd. Laying the Foundations of Democracy in Russia: E. D. Kuskova's Contribution, February - October, 1917. - IV World Congress for Soviet and East European Studies, Harrogate, England._r 21. 28 July, 1990). В записи Готье речь идет, вероятно, о Кооперативном товариществе издательского дела.

16. Сергиев (или Сергиевский) Посад - заштатный город (с 1782 г.) Дмитровского уезда Московской губернии около Троице-Сергиевой лавры. Образован из подмонастырских слобод в 1768 г., с 1925 г. - Сергиев, с 1930 г. - Загорск; в 1991 г. восстановлено название Сергиев Посад. После Октябрьской революции прибежище религиозно-политических деятелей и ученых: Л. А. Тихомирова (1852 - 1923), В. В. Розанова (1856-февраль 1919), о. Павла Флоренского (см. прим. 25).

17. Штатная улица (теперь ул. академика Фаворского), расположенная на холме за монастырем, была населена людьми, состоявшими в штате монастыря; хозяева Готье были в прошлом монастырскими служащими.

18. Вскрытие мощей производилось большевистскими властями по указанию Народного комиссариата юстиции от 1 марта 1919 г. в видах антирелигиозной пропаганды - в надежде, что останки святого окажутся истлевшими.

19. Wells H. G. Mr. Britling Sees It Through (1916 г.) - роман о жизни в Англии во время войны.

20. Самсонов Александр Васильевич (1859 - 1914) - генерал от кавалерии, в начале мировой войны командующий 2-й армией Северо- Западного фронта. Погиб в конце неудачной Восточно-Прусской операции 14 августа - 2 сентября 1914 г. (возможно, застрелился). Ренненкампф Павел- Георг Карлович фон (1854-март 1918, расстрелян по приговору ревтрибунала за несколько месяцев до официального объявления "красного террора") - генерал-адъютант, генерал от кавалерии, в начале мировой войны командующий 1-й армией Северо-Западного фронта. Вопрос о его вине за поражение в Восточно-Прусской операции остается спорным. Официально основная вина была возложена на него, и он был уволен с театра войны, а в октябре 1915 г. от службы. Главнокомандующий войсками Северо-Западного фронта генерал Жилинский тоже был удален с театра военных действий и послан российским представителем в союзный военный совет в Париж.

21. Дети профессора Московской духовной академии Н. Ф. Каптерева (1847 - 1917), профессора всеобщей истории (с 1910 г. - член-корреспондент АН; депутат IV Государственной думы, прогрессист) и А. П. Голубцова (1860 -1911), профессора церковной археологии и литургики: Каптерев Павел Николаевич (1889 -?) - философ и историк естествознания, в 20-е годы работал в Государственной академии художественных наук. В 1933 г. (?) арестован по "делу" о вымышленной "национал-фашистской" организации (см. прим. 25); находясь в заключении в Бамлаге, в 1934 г. работал на Сковородинской (теперь Амурская обл.) мерзлотной научно-исследовательской станции; после освобождения (до 1940 г.) вернулся в Москву, продолжал заниматься научной работой. Каптерев Сергей Николаевич - тогда же арестован по тому же "делу". Реабилитирован в 1958 году. Голубцов Иван Александрович - см. прим. 120 к дневнику за апрель 1918 г. (Вопросы истории, 1991, N 8 - 9). Возможно, Готье имеет в виду и младших детей А. П. Голубцова, Марию Александровну (филолога, автора воспоминаний о Ключевском) и Сергея Александровича (1893 - 1930, историка, исследователя жизни и трудов Ключевского), прямых упоминаний о которых в дневнике нет. Слова Готье, что младшие Каптеревы и Голубцов(ы?) "перекочевали в Москву", вероятно, означают, что они не служили в Духовной академии, хотя жили, кажется, в Сергиевом Посаде (возможно, не круглый год).

22. Вифания - здесь Спасо-Вифанский мужской монастырь, основанный в 1783 г., в 3 км к юго-востоку от Троице-Сергиевой лавры. В нем находилась духовная семинария и сохранялся гроб, в котором был первоначально похоронен преподобный Сергий Радонежский.

23. То есть успех армий адмирала Колчака.

24. На Вятском направлении с 4 марта наступала Сибирская армия генерала Гайды. Для противодействия

стр. 157

ей 10 апреля была образована Северная группа войск Восточного фронта (командующий полковник В. И. Шорин, 1870 - 1938 (?), погиб в заключении; с 28 сентября 1918 г. командовал войсками фронта полковник С. С. Каменев, 1881 - 1936). Как нарком по военным и морским делам (с 8 апреля 1918 г.) и председатель Реввоенсовета (с момента его образования 6 сентября 1918 г.) Л. Д. Троцкий (1879 - 1940) был высшим руководителем всех действий Красной Армии. В своем поезде (бывшем императорском) он часто выезжал на фронты гражданской войны, особенно туда, где создавались критические для Красной Армии ситуации.

25. Флоренский Павел Александрович (1882 - 1937, расстрелян) - выдающийся богослов, философ и ученый с широчайшим кругом интересов и исследовательской деятельности. С 1911 г. священник, 1912 - 1918 гг. - профессор Московской духовной академии. В описываемое время председатель комиссии по научному описанию художественных ценностей Лавры, которые он старался спасти. После ареста и кратковременной ссылки в 1928 г. был вновь арестован в 1933 г. по "делу" о вымышленной "контрреволюционной национал- фашистской Партии Возрождения России". Партия эта якобы возникла из уцелевших от разгрома остатков "монархической организации Всенародный Союз борьбы за возрождение России", возглавлявшейся акад. Платоновым и ликвидированной ОПТУ в 1930 г., той самой "организации", в принадлежности к которой обвинялся и Готье (см. Огонек, 1990, N 45).

26. Малый Совнарком - рабочий орган при СНК, состоявший из нескольких комиссаров или их заместителей и созданный по образцу Малого совета Временного правительства для решения менее важных вопросов или подготовки дел к рассмотрению в СНК. Председателем Малого СНК в 1919 - 1920 гг. был М. Ю. Козловский (1876 - 1927).

27. Сергей Александрович (1857 - 1905) - великий князь, сын Александра II, генерал-адъютант, генерал-лейтенант. Член Государственного совета; с 1891 до начала 1905 г. московский генерал-губернатор, с 1896 г. также командующий войсками Московского военного округа. Имел репутацию реакционера. Убит Каляевым 4 февраля 1905 г. в Кремле, в северной части Сенатской площади, неподалеку от Никольских ворот. На месте убийства был установлен крест работы В. М. Васнецова.

28. "Эрмитаж" - известный ресторан в Каретном Ряду. Здесь студенты и профессора Московского университета обычно праздновали Татьянин день.

29. Коровин Евгений Александрович (1892 - 1964) - юрист, специалист по международному праву. Член КДП; сотрудничал в прогрессистской газете "Утро России". После Февральской революции сторонник внешней политики Временного правительства (см. Коровин Е. А. Внешняя политика обновленной России. М. 1917). В дальнейшем беспартийный национал-большевик, участник и апологет советской политики в области международного права.

30. Армий адмирала Колчака. 12 апреля они заняли Бугульму, Сарапул и Орск, 14-го - Ижевск, 18-го - Бугуруслан.

31. Вильна - традиционное русское написание и произношение названия города (белорусское Вильня, польское Wilno, немецко-еврейское Vilna, литовское Vilnius). В конце XIX - начале XX в. относительное большинство (более 40%) населения города составляли евреи, на втором месте были поляки; сельское население окрестностей до сих пор в большинстве поляки. Правительство Польши считало Виленский край не только исторической, но и этнической частью польской территории. Вильна была занята польскими войсками 19 - 21 апреля.

32. Вероятно, речь идет об обороне Оренбурга Южной группой армий (с 5 марта командующий М. В. Фрунзе) Восточного фронта от наступавших на него Южной армейской группы (командующий генерал-майор Г. А. Белов) и Оренбургской армии (командующий атаман Оренбургского казачьего войска генерал-лейтенант А. И. Дутов). Бои за Оренбург начались 20 апреля и продолжались до середины июня.

33. Тихомиров Александр Андреевич (1850 - 1931) - зоолог, в 1899 - 1904 гг. ректор Московского университета, в 1911 - 1917 гг. попечитель Московского учебного округа. Имел репутацию консерватора; как администратор был сторонником жесткой дисциплины и противником "студенческого движения" и "прогрессивных" профессоров.

34- Воскресенск - заштатный город Звенигородского уезда Московской губернии. Сходство, о котором говорит Готье, усиливалось тем, что Воскресенск, как и Сергиев Посад, вырос у стен старинного монастыря (Воскресенского Новоиерусалимского, основанного патриархом Никоном).

35. "Они" - очевидно, назначенные профессорами коммунисты.

36. "Les relations sont tres tendus" - отношения очень натянутые (фр.); "mais peutetre que ca s'arrangera" - но, возможно, это уладится (фр.).

37. С 29 апреля до 10 мая в боях под Оренбургом было затишье.

38. 24 апреля Олонецкая добровольческая армия (около 2 тыс. финских добровольцев) заняла Олонец (уездный город Олонецкой губ. близ Ладожского озера) и подошла к Лодейному Полю (уездный город той же губернии). Целью финских добровольцев была помощь движению среди местных карел за присоединение к Финляндии (более 70% населения Олонецкого уезда составляли карелы-ливвики,

стр. 158

большинство финляндских карел тоже ливвики); эта помощь дала им возможность создать недолговечное Олонецкое правительство. Большевистские власти усмотрели в этом угрозу Петрограду. Губернии Петроградская, Олонецкая и Череповецкая были объявлены на осадном положении, создан Комитет рабочей обороны Петрограда. 6 мая Красная Армия взяла Олонец.

39. Пименовский переулок - улица в районе Садовой-Каретной.

40. Бумажные деньги, печатавшиеся в огромном количестве (иногда до 5 млн. руб. в день) Временным правительством.

41. Красная Армия перешла в контрнаступление на южном участке Восточного фронта 28 апреля, но, до того как она добилась серьезных успехов, Сибирская армия, продолжавшая наступление на северном участке фронта, 4 мая заняла Елабугу.

42. Контрнаступление Южной группы армий Восточного фронта под командованием Фрунзе (начальник штаба подполковник В. С. Лазаревич, 1882 - 1938) против Западной армии (командующий генерал-лейтенант М. В. Ханжин) продолжалось успешно. 4 мая 5-я армия (с 5 апреля командующий поручик М. Н. Тухачевский) взяла Бугуруслан; 5 мая Западная армия оставила Сергиевск и начала отступление на Бугульму. В "интернациональных соединениях" Красной Армии сражались десятки тысяч бывших военнопленных венгров. Возможно, из них состоял 222-й Интернациональный стрелковый полк, сформированный перед началом контрнаступления в Самаре, вошедший в состав 25-й стрелковой дивизии (начальник - подпрапорщик В. И. Чапаев) и отличившийся в Бугурусланской операции.

43. 7 мая "Известия" перепечатали из берлинской газеты "Голос России" (близкой к правым эсерам) отрывки из выступления Черчилля (бывшего в это время военным министром и министром авиации в правительстве Ллойд Джорджа) в палате общин 25 марта, в котором он дал общий обзор военных действий на фронтах гражданской войны в России, обращая особое внимание на британскую интервенцию.

44. Увлечения (фр.).

45. Речь идет об условиях будущего Версальского мирного договора; условия, касающиеся России, свидетельствовали о том, что союзники продолжали в какой-то степени заботиться о ее интересах.

46. Соловьев Сергей Михайлович (1820 - 1879) - знаменитый историк, учитель Ключевского, в 1871- 1877 ректор Московского университета.

47. На востоке Сибирская армия продолжала наступать на Уржум (уездный город Вятской губ.) и Мамадыш (Казанской губ.), которые ей, однако, взять не удалось; в то же время Южная армейская группа Восточного фронта Красной Армии наступала на Бугульму (взята 13 мая) и Белебей (взят 17 мая). На юге, где Вооруженные силы Юга России занимали Северный Кавказ, в начале мая Кавказская добровольческая армия (8 января - 22 мая командующий генерал- лейтенант барон П. Н. Врангель) 8 мая форсировала р. Маныч и продолжала теснить 10-ю армию (26 декабря 1918 - 25 мая 1919 г. командующий полковник А. И. Егоров) Южного фронта (24 января -13 июля 1919 г. командующий полковник В. М. Гиттис), которая отступала на Царицын; но на р. Северский Донец три армии Южного фронта теснили Донскую армию (15 февраля 1919 г. - 27 марта 1920 г. командующий генерал В. И. Сидорин) и Донецкую группу войск генерал-лейтенанта В. З. Май-Маевского.

48. Григорьев поднял восстание против большевиков 7 мая. Махно Нестор Иванович (1889 - 1934) - анархист, в 1918 - 1921 гг. предводитель многочисленных вооруженных отрядов, главным образом в Екатеринославской губ.; трижды заключал соглашения с большевиками и разрывал их. О нем см. Palii M. The Anarchism of Nestor Makhno, 1919 - 1921: An Aspect of the Ukrainian Revolution. Seattle. 1976; Malet M. Nestor Makhno in the Russian Civil War. Lnd. 1982.

49. Волгин Вячеслав Петрович (1879 - 1962) - профессиональный революционер, журналист, в молодости испытал влияние Рязанова; до 1914 г. меньшевик, 1917 - 1920 гг. меньшевик-интернационалист, с 1920 г. большевик. В 1908 г. окончил Московский университет, ученик Р. Ю. Виппера, по рекомендации которого был оставлен при университете, но, по-видимому, магистерского экзамена не сдал и диссертации не представил. С 1914 г. преподавал в университете Шанявского, в 1918 - 1919 гг. - профессор Пролетарского университета при Социалистической академии. В 1919 г. был назначен членом Государственного ученого совета Наркомпроса (учрежденного декретом СНК 4 марта) и профессором Московского университета. См. его биографию в словаре Гранат. Удальцов Александр Дмитриевич (1883 - 1958) - в 1913 г. окончил историко-филологический факультет Московского университета (возможно, ученик Егорова), но, по-видимому, оставлен при университете не был. Брат московского большевика (с 1905 г.) И. Д. Удальцова (1885 - 1958), которому помогал в его революционной деятельности, но официально вступил в партию только в 1928 году.

50. Реванш (фр.).

51. 13 мая со стороны Нарвы началось наступление на Петроград русского Северного корпуса (с января до 30 мая командующий генерал-майор К. К. Дзерожинский), входившего (до 19 июня) в Эстонскую армию; тогда же началось наступление на Псков отряда полковника С. Н. Булак-Балаховича. В наступлении участвовали также две эстонские дивизии; в Финском заливе наступающим оказывали

стр. 159

поддержку суда британской эскадры. Им противостояли войска Западного фронта (19 февраля - 22 июля командующий генерал-лейтенант Д. Н. Надежный).

52. Тоскливые размышления (нем.).

53. Корш Мария Федоровна (1809 - 1883) - сестра Е. Ф. Корша. О личности Грановского см. Гершензон М. О. История молодой России. М. 1908; М. -Пг. 1923.

54. Чупров Александр Иванович (1842 - 1908) - экономист, статистик, публицист и общественно-политический деятель; участник земского движения, долголетний сотрудник газеты "Русские ведомости". А. А. Мануйлов, преемник Чупрова на кафедре политической экономии и статистики Московского университета, был, как и Чупров, представителем "народничествующего" крыла русской либеральной экономической и политической мысли. Вероятно, с этим связана оценка их Готье, который относился неприязненно к любым народническим тенденциям.

55. Кассо Лев Аристидович (1865 - 1914) - тайный советник, с 26 сентября 1910 г. главноуправляющий Министерством, с 1911 г. министр народного просвещения. Распоряжениями, нарушавшими автономию университетов, восстановил против себя либеральную профессуру (наиболее яркий пример протеста - массовый уход профессоров и преподавателей из Московского университета в 1911 г.). Несомненно, многих шокировало то, что противоправные распоряжения исходили от юриста. Тихомиров имел возможность близко наблюдать поведение Кассо в 1899 - 1904 гг., когда Кассо был профессором гражданского права в Московском университете, а Тихомиров его ректором, и в 1911 - 1914 гг., когда как попечитель Московского учебного округа оказался подчиненным Кассо.

56. 15 мая Северный корпус занял на псковском направлении Гдов (уездный город Петроградской губернии), а 17-го на петроградском Ямбург (уездный город). В последующие дни наступление на Петроград продолжалось.

57. Новинский бульвар - часть Садового кольца.

58. Отступайте (фр.).

59. Рига, бывшая до этого (со 2 января) в руках Латвийского советского правительства (председатель П. И. Стучка), была 22 мая взята латышскими, немецкими и русскими (Либавский добровольческий стрелковый отряд полковника князя А. П. Ливена) добровольческими частями под общим командованием генерала фон дер Гольца (см. об этом: Ливен А. П. В южной Прибалтике. В сб. Белое дело. Кн. 3. Берлин. 1927).

60. 25 мая Северный корпус занял Псков. На юге Кавказская армия Врангеля, нанеся 19 - 21 мая поражение 10-й армии Егорова у станицы Великокняжеской, 24-го форсировала р. Сал и продолжала наступление на Царицын. На Восточном фронте, наоборот, продолжалось контрнаступление Красной Армии на уфимском направлении.

61. Ироническое замечание автора касается университетских служащих, следивших за поведением студентов; должности инспекторов и педелей были упразднены после реформы 1905 года.

62. См. приложение N 7.

63. Все трое - видные московские адвокаты. Филатьев Г. В. - народный социалист, товарищ министра юстиции одного из составов Временного правительства. С осени (?) 1918 г. член московской группы Союза возрождения; участвовал в совещании бывших членов Временного правительства у Прокоповича по вопросу о предполагавшейся конференции на Принцевых островах. В августе 1920 г. - обвиняемый по делу Тактического центра (держался достойно), в 1922 г. арестован по делу ПСР. Лидов П. П. - в августе 1920 г. защитник на суде по делу Тактического центра. Коссовский Максим Ильич. Ех - бывший (лат.).

64. 30 мая Сибирская армия подступила к Глазову (уездный город Вятской губ.). 27 мая в Архангельске высадился британский отряд с заданием прикрывать эвакуацию британских войск, находившихся в городе и на Северном фронте (но летом принявший участие в наступательной операции). Решение об эвакуации было, по-видимому, принято британским правительством еще в марте; американцы эвакуировались в июне.

65. "Кит Китыч" - искаженное Тит Титыч, персонаж в комедии А. Н. Островского "В чужом пиру похмелье", олицетворение самодурства. Les extremites se touchent - крайности сходятся (фр.).

66. Подляшье - историческое название местности по среднему течению Западного Буга, населенной преимущественно белорусами и украинцами и входившей в состав Гродненской и соседних польских губерний.

67. Под Петроградом фронт приближался к Ораниенбауму и Гатчине; на юге Добровольческая армия (22 мая - 27 ноября 1919 г. командующий генерал В. З. Май-Маевский) 4 июня заняла Славянск (заштатный город Изюмского уезда Харьковской губ.). Но на Восточном фронте Красная Армия 9 июня взяла Уфу.

68. Наступление на Петроград продолжалось до 20 июня. На юге Донская армия, прорвавшая 24 мая Южный фронт у Миллерово и продолжавшая наступление, 8 июня соединилась с крупными (до 30 тыс. человек) силами восставших в тылу Красной Армии донских казаков ("Вешенское восстание",

стр. 160

начавшееся еще в марте). О крестьянских восстаниях во время гражданской войны см.: Френкин М. Ук. соч.

69. Леонтий (в миру Лебединский Иван Алексеевич, 1822 - 1893) - с 1891 г. митрополит Московский.

70. Новый Оскол - уездный город Курской губернии. Царев - уездный город Астраханской губ. (быв. Сарай-Берке, столица Золотой Орды).

71. Красивый вид (нем.).

72. 13 июня на мирной конференции в Париже закончилось обсуждение поправок к проекту мирного договора с Германией (союзники сделали незначительные уступки).

73. Астров Николай Иванович (1868 - 1934) - московский юрист и общественно-политический деятель, левый кадет, член ЦК КДП. Был мировым судьей, городским секретарем (главой аппарата городской управы), гласным городской думы (возглавлял прогрессивную группу). Во время мировой войны был инициатором создания Всероссийского союза городов и членом его ЦК. После Февральской революции городской голова (до июньских выборов); в июле намечался в состав Временного правительства. Затем член Совета общественных деятелей, Правого центра (твердо держался союзнической ориентации), Союза возрождения, Национального центра (один из инициаторов); летом 1918 г. был направлен на юг. 23 сентября Уфимским государственным совещанием избран в состав Временного всероссийского правительства (Уфимской директории), но фактически в него не вошел, так как находился на юге, где был членом Особого совещания при Главнокомандующем вооруженными силами Юга России (игравшего роль правительства) в Екатеринодаре. В 1920 г. эмигрировал, жил в Праге, где и умер. Оставил воспоминания, опубликованные в Париже в 1940 году. Харьков в описываемое время находился в руках красных.

74. Екатеринбург был взят Красной Армией значительно позже, 15 июля. Екатеринослав в течение первой половины 1919 г. несколько раз переходил из рук в руки: находившийся до этого в руках петлюровцев, он 26 января был взят Красной Армией, в марте Григорьевым, 14 мая опять красными.

75. Мы должны выжить! (нем.).

76. Воспоминания А. А. Тихомирова, по-видимому, не опубликованы. Ванновский Петр Семенович (1822 - 1904) - генерал-адъютант, генерал от инфантерии, в 1881 - 1898 гг. военный министр (провел много реформ); с 1898 г. член Государственного совета. С 25 марта 1901 г. (после убийства Боголепова) по 11 апреля 1902 г. министр народного просвещения; начал реформу высшего и среднего образования (отчасти подготовленную при его предшественнике), направленную на "модернизацию" и "демократизацию" (в частности, почти полное устранение из учебных планов гимназий греческого языка, сближение учебных планов гимназий и реальных училищ); ушел в отставку после убийства министра внутренних дел Д. С. Сипягина (см. Alston P. L. Education and the State in Tsarist Russia. Stanford. 1969).

77. Воли к власти (нем.).

78. Подписание Версальского мирного договора состоялось 28 июня.

79. Стессель Анатолий Михайлович (1848 - 1915) - генерал-лейтенант, в русско-японскую войну начальник Квантунского укрепленного района; решением суда был в 1908 г. признан главным виновником сдачи Порт-Артура. В архиве Стесселя (Отдел рукописей Государственной библиотеки им. В. И. Ленина, ф. 289, 1.10/1, 2) сохранились его воспоминания и дневник за время русско-японской войны.

80. Прекрасное будущее после большевиков (фр.).

81. Поводом для арестов послужило, по-видимому, раскрытие Национального центра.

82. Выражение Троцкого.

83. Харьков был занят Добровольческой армией (генерал Май-Маевский) 25 июня.

84. 28 июня Добровольческой армией был занят Екатеринослав, а 30-го Кавказской армией (генерал Врангель) Царицын.

Постоянный адрес данной публикации: