В экономической науке, и особенно публицистике, существует представление, что экономическая глобализация является чем-то абсолютно новым, неожиданно появившимся в мировой экономике на рубеже 80-90-х годов XX столетия. В действительности, глобализация является результатом длительной эволюции национальных экономик, расширения степени их взаимодействия с мировым хозяйством и изменения форм этого взаимодействия, изменения соотношения между воздействием на экономику внутренних и внешних факторов. В связи с этим целесообразно, хотя бы коротко, остановиться на причинах, приведших к глобализации, и прежде всего на международном разделении труда как непосредственной предтече и составной части процесса глобализации.

МЕЖДУНАРОДНОЕ РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА

Как известно, международное разделение труда (МРТ) начало зарождаться после эпохи Великих географических открытий, т.е. в XVI- XVII вв. В его основе лежала специализация национальных экономик, первоначально обусловленная преимущественно природными (ресурсными) и климатическими факторами. Проявлением этой специализации экономик стало быстрое развитие внешней торговли. В обществах, где происходило становление и развитие капитализма (преимущественно европейских), ее развитие вызывалось рыночными стимулами. В обществах же с низким уровнем социально-экономического развития экономические импульсы не могли ни обеспечить достаточных по объему поставок на внешний рынок продуктов, ни преодолеть спорадичности этих поставок. Поэтому в XVI-XIX вв. в становлении международного разделения труда огромную роль играло насилие, внеэкономическое принуждение. Формирование колониальной системы позволяло принудительно втягивать захваченные страны и территории в мировой рынок. В этом отношении важнейшую роль играли поворот внутрирегиональной торговли на европейское направление (с помощью пиратства или военных действий), дискриминация местного дофабричного производства и домашинного транспорта, введение обязательных культур и принудительного труда, массовая раздача государственных земель европейским плантаторам, введение особых налогов, стимулировавших производство на экспорт. В результате происходило изменение специализации национальных экономик.

Таким образом, если в становлении международного разделения труда основную роль играли ресурсно-климатические факторы, то на его расширение и качественное развитие влияли мировой рынок и внеэкономическое принуждение. Оба эти обстоятельства в XIX в., особенно к его окончанию, придали МРТ всеобщий характер: за 1820- 1913 гг. мировая экспортная квота выросла почти в 10 раз - с 1% до 9.7%. Одновременно полностью изменилась конфигурация мировой торговли. Если употребить широко распространенное, особенно среди социал-демократов, выражение, то

стр. 54

в начале XX в. в мировом хозяйстве образовались "мировой город" и "мировая деревня". Феномены, отражавшие как доминирующий характер обмена сельскохозяйственного сырья на готовые промышленные изделия, так и структуру разделения труда между колониальными и зависимыми странами и индустриальными державами, т.е. между Востоком и Западом.

Помимо территориального расширения, охвата значительной части всей планеты, международное разделение труда втягивало в себя все новые отрасли человеческой деятельности. Само развитие внешней торговли потребовало создания соответствующей транспортной инфраструктуры (судоходство, железные дороги, порты, склады, средства связи и пр.), а также сферы услуг - фрахта, страхования, международных финансовых расчетов. Совершенствование же транспорта и связи повлекло за собой появление первых массовых потоков туристов. При этом все эти виды деятельности сосредоточивались, как правило, на Западе, а Восток превращался в объект этих операций.

Формирование многоотраслевого международного разделения труда вызвало интернациональное движение капиталов, которое способствовало организации производства новых товаров, созданию условий для их пространственного перемещения и т.п. Только за 1874- 1913 гг. накопленные зарубежные инвестиции выросли в 7.3 раза - с 6 до 44 млрд. дол. Наконец, возникла массовая миграция рабочей силы. На Западе она носила добровольно-принудительный характер, т.е. выезжать людей на заработки вынуждала складывающаяся обстановка, а на Востоке миграция принимала вербовочно-организационные формы, не всегда добровольные для мигрантов. Различие заключалось и в том, что капитал притекал в места европейской миграции, а восточная миграция направлялась в места сосредоточения капитала.

Своего пика международное разделение труда достигло в конце XIX - начале XX в. Действительно, сумма накопленных зарубежных инвестиций составляла около 12% ВВП индустриальных государств того времени, а если брать только страны, экпор-тировавшие капитал, то около 14%. На протяжении почти всей второй половины XX в. этот показатель составлял лишь около 10%, и только в самом конце века он достиг вновь 12%. Экспорт 17 промышленных государств того времени, по которым имеются сопоставимые данные, в 1913 г. составлял 13% их ВВП, а в 1995 г. - 14.5%, т.е. принципиально не изменился. К тому же в начале XX в. наблюдались огромные межстрановые миграции населения: накануне первой мировой войны среднегодовая европейская эмиграция достигла 1.5-1.6 млн. человек. В то время Европу ежегодно покидало около 0.5% ее населения, что сокращало аграрное перенаселение, выравнивало условия труда и квалификации работников, способствовало повышательной динамике зарплат. На Востоке зарубежная миграция населения в тот период также оценивается в десятки миллионов человек, причем рабочая сила из Азии, главным образом из Индии, Китая и Египта, завозилась в такие отдаленные районы, как Британская Гвиана, Новая Зеландия и Южная Африка. Однако доля этой миграции во всем населении была невелика и, кроме того, значительная часть завербованных возвращалась домой, т.е. экономическое значение азиатской миграции для колониальных и зависимых стран было значительно меньшим.

Нередко этот период называют первой фазой глобализации или даже первой глобализацией. Представляется, что такое определение означает перенос реалий сегодняшнего дня в прошлое, а поэтому дает его искаженную картину. Поскольку сложившаяся система МРТ базировалась на высокоиерархизированной структуре мирового хозяйства, а большой уровень взаимодействия национальных экономик объяснялся в немалой степени внеэкономическим принуждением, то сама эта система основывалась на насилии и закрепляла неравноправие и зависимость. В фундаменте системы

стр. 55

МРТ лежали прямые и откровенные отношения зависимости, а не взаимозависимости. В этом ее сущностное отличие от глобализации.

Вместе с тем столь высокая степень интернационализации производства и хозяйственной жизни накануне первой мировой войны требует объяснений. По-видимому, это явление может быть объяснено несколькими причинами политического и экономического характера. Важнейшей из них, по-видимому, было формирование иерархической мировой системы, в которой значительная часть экономических взаимосвязей между центром и периферией определялась насилием, т.е. политическими факторами. Это и обусловливало нестабильность возникшей системы, так как с изменением политики она могла претерпеть значительные изменения или существенно сократиться в размерах. Более многоплановыми были экономические причины.

Во-первых, со времени промышленного переворота и до первой мировой войны в фабричной индустрии развитых стран преобладали отрасли по выпуску товаров потребительского назначения. Поскольку в тот период искусственные и синтетические материалы были неизвестны, то эти отрасли базировались на переработке сельскохозяйственного сырья и продовольствия. При известном отставании европейского сельского хозяйства как по социально-экономическим, так и технико- экономическим показателям от индустриального сектора оно не могло удовлетворить потребности промышленности в этой продукции. Более того, по мере захвата рынков колониальных и зависимых стран этот разрыв увеличивался. Кроме того, с ростом численности городского населения и дифференциацией его доходов начал расти и дефицит продовольствия (как по количеству, так и по качеству). Образовавшийся разрыв во все большей степени покрывался за счет обмена европейских готовых изделий на сырье и продовольствие колониальных и зависимых стран, который и лежал в основе быстрого увеличения международного товарооборота.

Во-вторых, ввоз сырья и продовольствия требовал экспорта капитала для создания насаждений многолетних растений, строительства транспортной и коммуникационной инфраструктуры и т.п. Амортизация капитала и прибыль на него оплачивались тем же сырьем и продовольствием. Иными словами, возрастающий экспорт капитала и увеличение доли его вложений в колониальные и зависимые страны также влекли за собой расширение мировой торговли.

В-третьих, основная часть мира была поделена между великими державами и подавляющее число стран представляли собой колонии, косвенно управлявшиеся территории или входили в те или иные зоны влияния. Внешнеэкономические связи в рамках колониальных империй (включая их зоны влияния) не подвергались никаким политическим и экономическим ограничениям, что благоприятствовало расширению международных товарных потоков. Однако в самих этих потоках преобладали связи по линии метрополия - колония. В данных условиях мировая торговля приобрела двухуровневый характер: на нижнем уровне существовали взаимосвязи между метрополиями и колониями, а на верхнем - между метрополиями, которые обменивались как своими изделиями, так и продукцией, полученной с периферии.

В-четвертых, несмотря на рост протекционизма в конце XIX - начале XX в., торговля сырьем, как основа происходившей индустриализации, не только не сдерживалась, а, наоборот, поощрялась. Между тем в тот период на долю сырья приходилось более 60% мировой торговли. В-пятых, длительное положительное сальдо во внешнеэкономических связях метрополий с колониями и зависимыми странами использовалось, как правило, для финансирования торговли между великими державами и прочими индустриальными государствами, не имевшими колоний. Иначе говоря, "благами" колониальной системы, колониальной данью пользовались не только державы, имевшие колонии, но и остальные промышленно развитые страны.

стр. 56

Наконец, существование золотого стандарта во всех индустриальных державах и их колониях и отсутствие каких-либо ограничений на перемещение ресурсов благоприятствовало перемещениям капитала на всем пространстве мировой экономики. Что же касается миграции трудовых ресурсов, то ее западный и восточный потоки практически не пересекались и фактически не только способствовали углублению международного разделения труда, но и препятствовали нарушению относительной пропорциональности между промышленной и сырьевой частью мирового хозяйства. В условиях огромного социально- экономического разрыва между отдельными составляющими мировой системы только миграция трудовых ресурсов обеспечивала относительную пропорциональность факторов производства.

Если рассматривать быстрое развитие международного разделения труда в начале XX в. (в этот период темпы роста международной торговли на 1.8 процентных пунктов превышали рост мирового производства) в абстрактных терминах, то можно сказать, что он был результатом становления капитализма и соответствующего технологического строя в бывших переселенческих колониях, появления очагов товарного и капиталистического производства в колониальных и зависимых странах, создания в них транспортной и коммуникационной инфраструктуры, предприятий по первичной обработке сырья и т.п. Одновременно складывалась и относительно современная сфера услуг - банки, страховые компании, брокерские, складские, стивидорские организации и пр. В результате происходило сближение сфер экономики, участвующих в международном обмене, по социально-экономическим, технико-экономическим, а отчасти и по техническим показателям. Видимо, без такого сближения, роста сопоставимости взаимодействующих сегментов национальных хозяйств процесс расширения МРТ шел бы неизмеримо медленнее.

На базе данного международного разделения труда сложился определенный механизм поддержания взаимодействия национальных экономик с мировым хозяйством. В недалеком прошлом (до 50-60-х годов истекшего столетия) в каждой стране существовала небольшая группа экспортных отраслей, которая на основе природно- климатических, исторических, демографо-экономических, технологических и прочих факторов была способна успешно конкурировать на мировом рынке, захватывая его отдельные сегменты (ниши). Вместе с тем экспортные отрасли каждой данной страны отличались далеко не одинаковой конкурентоспособностью, о чем свидетельствуют многочисленные случаи прямого и косвенного субсидирования экспорта, его поддержки путем завышения внутренних и занижения внешних цен, использования демпинга и пр. Остальная экономика прикрывалась от зарубежной конкуренции таможенными пошлинами, квотами, правительственными распоряжениями, системой распределения государственных заказов, стандартами и т.п.

В независимой стране импорт, носивший в тот период преимущественно межотраслевой характер, как правило, не мог оказывать депрессивного воздействия на национальную экономику. Скорее, он способствовал смягчению структурных дисбалансов и текущих воспроизводственных диспропорций. Наконец, импорт капитала закреплял существующую отраслевую структуру экономики: с одной стороны, большая часть капитала поступала в виде портфельных инвестиций, что обусловливало решающее влияние национальных интересов в выборе сферы их приложения, а с другой - прямые иностранные инвестиции направлялись преимущественно в инфраструктуру. На торговлю, плантации, добывающую и обрабатывающую промышленность приходилось лишь около 20% прямых инвестиций. Крупные иностранные предприятия, работающие на внутренний рынок страны пребывания, в этот период были скорее исключением, чем правилом. Иначе говоря, на протяжении почти полутора веков в мировой экономике сформировалось довольно четкое межстрановое и межотраслевое разделение труда. Такой тип участия данной страны в МРТ давал на-

стр. 57

циональному государству возможность регулировать внешние экономические связи, определяя валютный курс, а через таможенные тарифы - географические направления торговли и отчасти товарную номенклатуру.

В межвоенный период сложившаяся система международного разделения труда была основательно подорвана. Во-первых, за годы первой мировой войны в структуре промышленности развитых стран доминирующее положение заняла тяжелая индустрия. Поскольку колониальные и зависимые страны по-прежнему ориентировались на обслуживание личного потребления в развитых государствах, то произошло рассогласование спроса и предложения на рынках развитых стран. В результате эластичность спроса (по отношению к доходу) начала уменьшаться, что проявлялось в относительном снижении колониальных доходов. Во-вторых, из-за увеличения числа производителей тропической и субтропической продукции (чая - с 5 до 17, каучука - с 4 до 8, соевых бобов - с 3 до 7 и т.д.), что нередко стимулировалось колониальными властями либо монополиями, конкуренция на мировом рынке между ними заметно обострилась, приведя к депрессии цен. Эта понижательная тенденция усиливалась появлением субститутов, производимых в развитых странах (гуано замещалось искусственной селитрой, джут и другие грубые волокна - бестарными перевозками, шеллак - пластмассами и пр.). В-третьих, в ряде стран начали развиваться автаркические тенденции, которые вызывались как рыночными факторами, так и целенаправленной деятельностью местных правительств по предотвращению разрушительного воздействия мирового хозяйства на внутреннюю экономику. В-четвертых, система МРТ подрывалась увеличением роли США в мировой экономике, которые уже в тот период выступали в качестве крупнейшего производителя как сырьевых, так и готовых изделий. С одной стороны, они конкурировали на рынках сырья с развивающимися странами, а с другой - из-за наличия собственного сырья и продовольствия они не были готовы обменивать свои обработанные изделия на импортное сырье.

Видимо, определенную роль сыграла и отмена золотого стандарта, проведенная в 1931-1932 гг. довольно большим числом стран, затруднившая перемещение товаров и капиталов в мировой экономике. Наконец, из-за снижения прибыльности операций в целом ряде традиционных сфер и возрастания риска в 30-х годах началась и репатриация иностранного капитала.

Все эти процессы были усугублены второй мировой войной. Разрушение производительных сил, сокращение товарных потоков и изменение их структуры, резкий взлет цен на все товары при одновременном изменении соотношения цен на отдельные их группы, возрастание величины фрахта и ухудшение возможностей транспортировки привели к дальнейшему свертыванию международного разделения труда. По расчетам А. Мэдиссона, за 1913-1950 гг. экспортная квота в мировой торговле сократилась на 1/5, а накопленные зарубежные инвестиции - на 1/6.

С окончанием второй мировой войны восстановление масштабов международных экономических связей сопровождалось существенным изменением их характера. Прежде всего, возникло два конфликтующих блока, по военным, политическим, идеологическим и прочим причинам ограничивших экономические связи между собой. Тем самым международное разделение труда стало развиваться преимущественно не в рамках мировой системы, а в границах блоков. Лишь в периоды "потеплений" объем связей между ними временно возрастал. К этому следует добавить, что объем связей внутри социалистического блока был меньшим не только вследствие его слабости, но и по идеологическим причинам: внутри национальных границ предусматривалось создание относительно полного цикла воспроизводства, а необходимость привлечения иностранного капитала отрицалась. Поэтому на западный блок приходилась подавляющая часть восстанавливающейся мировой торговли и весь объем международного перемещения капитала.

стр. 58

Далее, в рамках западного блока развернулись два параллельных процесса. С одной стороны, вследствие распада колониальных империй, политической нестабильности в развивающихся странах и несоответствия хозяйственных структур этих стран меняющимся потребностям западной экономики до начала 70-х годов основная часть прироста внешнеторговых операций и перемещения долгосрочных инвестиций приходились на сами развитые страны. В результате возрастающего обмена товарами и капиталами, передачи технологии, заимствования новейших организационных принципов и т.п. началось сближение развитых стран как по технико-экономическим, так и по социально-экономическим показателям. Об этом, в частности, свидетельствовало уменьшение на Западе отклонения национальных подушевых доходов от их среднего уровня. С другой стороны, в первые послевоенные десятилетия окончательно выявилось несоответствие структуры экономики развивающихся стран потребностям Запада. Если там в ходе послевоенного восстановления изменилась топливно- энергетическая база, все возрастающую роль начинали играть такие отрасли, как нефтехимическая, аэрокосмическая, атомная, производство товаров длительного пользования и т.п., то развивающиеся страны по- прежнему продолжали специализироваться на производстве сырья, преимущественно растительного, и продовольствия, рынок сбыта которых относительно сокращался. Хотя в последних предпринимались попытки по развитию горнодобывающих отраслей промышленности, однако успешными они оказались (в плане удовлетворения потребностей Запада) лишь в отношении нефти. В известной степени это было связано с необходимостью очень больших и крайне рискованных в тот период инвестиций. Результатом было непрерывное ухудшение условий торговли для развивающихся стран.

Обратной стороной развала колониальных империй стало ухудшение условий выхода развивающихся стран на мировой рынок - потеря налаженных каналов сбыта, возникновение неконвертируемости валют и пр.; исчезло и внеэкономическое принуждение, являвшееся одним из важнейших инструментов приспособления экономики колониальных и зависимых стран к потребностям мирового рынка. Возникновение в этих условиях стратегии импортозамещающего развития, вызванной сложившимся в предшествующий период "экспортным пессимизмом", которая предусматривала направление все большей части продукции на внутренний рынок, также означало дальнейшее ослабление взаимосвязей с мировым хозяйством. Комбинированное воздействие этих причин привело к сокращению доли развивающихся стран в мировой торговле более чем на 1/3, а удельного веса накопленных прямых инвестиций - почти вдвое.

Вместе с тем новый этап мирового развития выявил и две совершенно различные тенденции в эволюции развитых и развивающихся стран. Если для первых, как уже говорилось, было характерно нарастание гомогенности и однотипности по самым различным показателям, то для вторых - усиление дифференциации, проявлявшейся как по социально- экономическим, так и по технико-экономическим показателям. При этом у стран, отстававших по этим показателям от основного массива развивающихся, а тем более развитых государств, наблюдалось ослабление участия в МРТ. У наименее развитых стран в основной канал связей с мировым хозяйством стала превращаться "официальная помощь развитию". Возможно, что процесс этот начался еще в колониальную эпоху, однако он скрывался дефектами статистики того времени.

Таким образом, в 50-60-х годах истекшего века о мировой системе и международном разделении труда можно говорить лишь с определенной степенью условности. Фактически существовали три группы государств, после развала мировой иерархической системы развивавшиеся, в основном, по своим внутренним закономерностям. При этом доля социалистических и развивающихся стран в международных внешне-

стр. 59

экономических связях сокращалась, а наименее развитые фактически выпали из них, доля же развитых стран росла. Хотя подавляющая часть внешнеэкономических связей развивающихся стран была ориентирована на развитые, однако признанием недостаточности этих связей и необходимости их расширения явилось возникновение в 50-е годы (у социалистических стран несколько позже) такой специфической формы, как "официальная помощь развитию".

Первым признаком приобретения международным разделением труда глобального характера стало появление транснациональных корпораций (ТНК), а за ними - и транснациональных банков (ТНБ). Как известно, первый послевоенный кризис перепроизводства 1958 г. показал, что восстановление экономики завершилось и основным ограничителем роста вновь становится рынок сбыта, а не капитал. Отсюда - резко активизировавшиеся попытки выхода на новые рынки сбыта за пределами национальных границ. Однако завоевание новых рынков за счет вывоза товаров ограничивалось протекционизмом и неконвертируемостью валют в развивающихся странах, тарифными и нетарифными барьерами в развитых государствах, сознательным сдерживанием товарооборота с социалистическими странами. В данных условиях освоение новых рынков сбыта могло происходить лишь путем вывоза капитала и создания за рубежом производственных предприятий, обслуживающих преимущественно внутренний рынок принимающей страны. Но в обстановке негативного отношения к иностранному предпринимательству, постоянной угрозы национализации риск зарубежных инвестиций могли позволить себе лишь очень крупные компании, рассчитывавшие на прямую поддержку собственного государства, либо на собственные силы.

В отличие от прошлого новые зарубежные предприятия приобретали своеобразную автономность. Во-первых, необходимость иметь дело с суверенным государством заставляли искать поддержку местного предпринимательства, в результате филиалы превращались в дочерние компании с акционерным участием национального капитала. Во-вторых, жесткий контроль государства над внешнеэкономической деятельностью вынуждал устанавливать деловые связи с местными фирмами - финансовыми, страховыми, сбытовыми и пр. Возникновение ТНБ - одно из следствий этого. В-третьих, импортозамещающая индустриализация привела к повышению технологического уровня развивающихся стран, во всяком случае их наиболее развитой части, тем самым обеспечив возможность возникновения кооперационных связей между вновь возникающими предприятиями и местной промышленностью. Вследствие всего этого управление оперативной деятельностью многочисленных дочерних компаний становится невозможным, что вызвало значительные изменения в организации и управлении как головных фирм, так и подконтрольных компаний. В дальнейшем, по мере увеличения числа таких предприятий и расширения масштабов их операций кооперационные связи и сбыт пересекают национальные границы. По мере того как зарубежная деятельность ТНК постепенно становится главной и превращается в основной источник их доходов, растут отличия этих компаний от фирм, работающих главным образом на внутренний рынок. В результате крупные корпорации обрели новое качество, превращаясь в транснациональные. Наибольшей степенью транснационализации отличаются компании химической, фармацевтической, пищевой, телекоммуникационной отраслей и электроники.

Формирование ТНК привнесло несколько новых моментов в функционирование мирового хозяйства. Во-первых, произошла своеобразная сегментация мирового рынка, так как каждая корпорация стремится создать свой собственный рынок, охватывающий все звенья ее организации. Действительно, объем производства здесь определяется не рынком, а целевыми установками корпоративного руководства, изделия перемещаются по трансфертным ценам, приобретая квазитоварный характер,

стр. 60

география движения этих изделий также задается руководством. Поэтому ни один аутсайдер не может проникнуть в эту организацию. Во- вторых, ТНК способствуют восстановлению монополии. С одной стороны, в странах, отличающихся небольшими абсолютными размерами промышленной базы, принадлежащее корпорации предприятие оказывается единственным или крупнейшим, тем самым создавая ограничительную деловую практику. С другой стороны, система предприятий, входящих в единую организацию ТНК, создает препятствия для проникновения новых конкурентов на рынок данной готовой продукции. Тем самым создается ситуация, когда мировая экономика на новом уровне развития как бы возвращается к периоду сегментации мирового рынка колониальными империями и отраслевыми монополиями.

Как представляется, перелом в развитии системы международных экономических связей, а следовательно и международного разделения труда, произошел в 70-80-е годы прошедшего столетия, после топливно- энергетического кризиса. Вместе с тем этот перелом вызвал и непосредственный переход к глобализации. Напомню, что в конце 1973 - начале 1974 гг. ОПЕК повысила цены на нефть в четыре раза; на протяжении 70-х годов цена на нефть неоднократно пересматривалась, в конечном счете увеличившись почти в 10 раз. Это имело целый ряд многоплановых последствий.

Во-первых, топливно-энергетический кризис (после некоторого периода приспособления) привел к росту международной торговли. У стран- нефтеэкспортеров появились такие доходы, которые они могли использовать для увеличения закупок товаров, дефицитных на внутренних рынках. Наоборот, страны-нефтеимпортеры вынуждены были всемерно расширять экспорт для того, чтобы оплатить импорт возросших (по стоимости) нефти и нефтепродуктов. В частности, в целом ряде стран вводятся формы принудительного экспорта и даже его субсидирование. В итоге за десятилетие топливно-энергетического кризиса экспорт развивающихся стран вырос в 4.3 раза, тогда как мировой экспорт увеличился лишь в 3.2 раза. При этом вывоз обработанных изделий из развивающихся стран рос несколько быстрее общего: он увеличился в 4.7 раза. Иначе говоря, наблюдалось как возрастание роли внешнего рынка в национальном воспроизводстве, так и положительные изменения в структуре экономики.

В развитых странах вздорожание нефти, играющей в современном мире огромную роль как топливо и сырье, вызвало эскалацию издержек производства в целом ряде отраслей промышленности и, как следствие, падение нормы прибыли. Это явилось непосредственным толчком к структурной перестройке экономики, в ходе которой неконкурентоспособные отрасли начали выноситься за рубеж, прежде всего в развивающиеся страны. Хотя, как уже отмечалось, этот процесс начался несколько раньше, после кризиса перепроизводства 1958 г., однако массовое становление зарубежного производства относится именно к времени вздорожания нефти. Кроме того, в тот период на Западе начинает остро ощущаться нарушение экологического равновесия, и для защиты среды обитания вводятся соответствующие санкции, результатом которых также стала ликвидация ряда отраслей добывающей промышленности и предприятий по первичной переработке сырья. Это дало дополнительный импульс расширению международного разделения труда и росту мировой торговли, так как выносимые предприятия нуждались в организации экспорта своей продукции и импорта оборудования и вспомогательных изделий. При этом наблюдалось увеличение торговли как внутри каждой из трех групп стран, так и между данными группами. Поскольку в последнем случае она росла быстрее, то доля развивающихся и социалистических стран в мировой торговле стала возрастать (особенно первых).

Кроме того, возникшая заинтересованность западных корпораций в бесперебойном росте экспорта и импорта своих зарубежных предприятий и, следовательно, в общем расширении мировой торговли заставила ускорить пересмотр как на националь-

стр. 61

ном, так и на международном уровне устаревших методов ее регулирования, унаследованных еще от периода мирового кризиса 1929- 1933 гг. В 1947 г. средний мировой тариф на импорт обработанных изделий составлял 47%; в результате многолетних переговоров в рамках "раунда Кеннеди" и "Токийского раунда" к 1980 г. он снизился до 6%. Одновременно происходила отмена квот, ограничительных соглашений по отдельным товарам и т.п. В итоге мировая торговля стала гораздо более либерализованной, чем прежде.

Для развивающихся стран прием выносимых предприятий, вовлечение их в международное производство, правда, подготовленные импортозамещающей индустриализацией, развитием государственного капитализма и массированной иностранной помощью, означали не только ускоренный переход от инструментального к индустриальному способу производства, но и возможность участия в новом международном разделении труда уже в качестве поставщика готовых промышленных изделий. Вместе с тем происходивший перенос производств означал и ускорение технико-экономической нивелировки мирового хозяйства.

Во-вторых, мировой топливно-энергетический кризис оказал огромное воздействие на международные перемещения капитала. Прежде всего вынос предприятий за рубеж первоначально мог происходить лишь на основе вывоза капитала. Отсюда - увеличение потока иностранных инвестиций. В дальнейшем рост предприятия мог происходить за счет привлечения кредитов с мирового и национального рынков, мобилизации капитала с национального рынка, реинвестиции прибылей и т.п. В этом смысле статистика движения прямых инвестиций стала занижать реальные масштабы развития зарубежного производства. Однако первоначально - в 70-е годы - капитал по-прежнему перемещался преимущественно между развитыми странами. Увеличение доли развивающихся стран в накопленных зарубежных инвестициях стало регистрироваться только с 80-х годов, когда несколько спал накал страстей вокруг действий ОПЕК, Хартий о новом международном экономическом порядке, суверенитете над природными ресурсами и т.п. Вывоз капитала стимулировался расходящейся динамикой норм прибыли, увеличением разрыва между уровнями зарплат в развитых и развивающихся странах, нарастающей социально-экономической и технологической совместимостью расширяющейся группы развивающихся стран, а также ростом опережающими темпами емкости их национальных рынков по сравнению с западными. В итоге к середине 90-х годов объем продаж дочерних компаний и филиалов за рубежом достиг 5.2 трлн. дол., тогда как мировой экспорт товаров и нефакторных услуг - 4.8 трлн. дол. Если учесть, что на ТНК приходится свыше 60% мирового экспорта, то окажется, что на внутренний рынок стран пребывания они поставляют продукции примерно на 2.5 трлн. дол.

К этому следует добавить, что в условиях политической независимости развивающихся стран вывоз капитала и создание предприятий в них мог происходить лишь при тесном сотрудничестве с местными предпринимателями и государством. Поэтому реальная мощь иностранных предприятий, частично базирующихся на местном капитале и кредитах, в развивающихся странах больше регистрируемой статистикой. Принося с собой технологию и организацию, в известном смысле они являются катализаторами промышленного и капиталистического развития.

Вместе с тем вследствие повышения цен на нефть страны- нефтеэкспортеры получили огромные доходы, которые они из-за отсталости местной экономики не могли использовать полностью в национальных границах. Часть избыточных ресурсов была помещена ими в ценные бумаги развитых стран и использована для скупки недвижимости в них. Другая же часть этих средств была размещена в офшорных центрах. В дальнейшем капиталы офшорных центров пополнялись за счет "беглого" капитала, по политическим или экономическим мотивам нелегально или полулегально

стр. 62

уходившего из своих стран, а также доходов от наркобизнеса и других видов нелегальной деятельности.

Однако само появление офшорных центров с практически неограниченной свободой передвижения капитала вынудило правительства развитых стран провести дерегулирование банковской деятельности, чтобы не допустить чрезмерного бегства капитала. В частности, были отменены ограничения на процентные ставки по депозитам, на международные финансовые трансферты, на допуск нерезидентов на национальные фондовые рынки и пр. В результате дерегулирования в офшорные центры, где прибыль оказывается выше, стали перемещаться банковские депозиты, средства пенсионных и взаимных фондов и другие свободные ресурсы. Все эти ресурсы и составили так называемый международный финансовый капитал, который стал отличительной чертой современной мировой экономики.

В 90-е годы XX в. ежегодный прирост международных финансовых потоков составил 24%, тогда как среднегодовой прирост мирового ВВП - лишь около 2%. Это означает, что движение международного финансового капитала практически не связано с реальным сектором экономики. Действительно, по имеющимся оценкам, в середине 90-х годов годовой оборот международных валютных рынков составляет около 400 трлн. дол., оборот рынков государственных ценных бумаг - 60 трлн., иностранные депозиты в коммерческих банках - 10 трлн., мировой оборот торговли акциями - около 4 трлн. дол. Считается, что наиболее подвижными являются торговля (фактически спекуляция) иностранной валютой и иностранные депозиты в коммерческих банках, которые мигрируют из страны в страну в постоянном процессе межвалютного и процентного арбитража. В силу своей краткосрочности (около 80% такого капитала оборачивается за срок меньше недели) он не может быть использован в производительном секторе, что и определяет крайнюю противоречивость его воздействия на экономику. Обеспечивая краткосрочные нужды экономики, он в то же время в силу своего спекулятивного характера может углубить размах конъюнктурных колебаний или в определенных условиях, как показывает опыт стран Юго-Восточной и Восточной Азии и России, даже стать непосредственной причиной финансового кризиса. При огромных масштабах оборота этого капитала - почти в сотню раз больше, чем оборот мировой торговли и кумулятивных прямых инвестиций, - последствия его миграций могут быть весьма разрушительными, просто непредсказуемыми.

Следует отметить еще две экономические особенности нового международного разделения труда. На протяжении нескольких веков в мировой экономике доминировало межотраслевое разделение труда, т.е. обмен товаров, произведенных разными отраслями народного хозяйства. Этот обмен основывался на сравнительных преимуществах каждого из производителей: данные преимущества могли базироваться как на естественных, так и на благоприобретенных факторах. Первые, отмечавшиеся еще А. Смитом, основывались на природно- климатических, демографических и прочих факторах, вторые создаются усилиями общества, в том числе целенаправленными мероприятиями государства. Под влиянием структурной перестройки производства и потребления, происходившей после второй мировой войны в условиях отмеченной нивелировки развитых стран, межотраслевое разделение труда во все большей степени стало дополняться и замещаться внутриотраслевым. Последнее происходит в двух основных формах: обмен продукцией одного целевого назначения, но различающейся типоразмерами или конструктивными особенностями, либо обмен комплектующими изделиями. Второй вид обмена непосредственно связан с прогрессом технологии, позволившим пространственно разъединить отдельные производственные процессы - ресурсоемкие, капиталоемкие, трудоемкие и т.п. По имеющимся

стр. 63

оценкам, на внутриотраслевой обмен ныне приходится 1/5-1/4 всего мирового товарооборота, причем его доля непрерывно растет.

Внутриотраслевое разделение труда основывается не на взаимодополняемости экономик, не на естественных, а на благоприобретенных или специфических преимуществах, связанных главным образом с технологическим строем производства и его прогрессом. Действительно, трудно говорить о сравнительных преимуществах двух стран, производящих и обменивающихся компонентами А и Б, предназначенными для одного и того же изделия. Фактически это означает своеобразное отрицание прежнего разделения труда, как оно понималось раньше и, следовательно, наступление его нового этапа.

Появление новых средств транспорта и связи способствовало реализации возможностей, порожденных новой технологией. В первую очередь необходимо отметить удешевление транспортировки грузов и услуг связи. Величина фрахта в морском судоходстве за 1920-1990 гг. снизилась почти на 70%, тогда как стоимость перевозок в международном авиасообщении (в расчете на 1 милю) за 1960-1990 гг. уменьшилась на 60%. Еще большим было снижение тарифов за пользование услугами связи: стоимость международного телефонного разговора за 1940-1970 гг. снизилась на 80%, а в 1971-1990 гг. - на 90%. Значительным было и снижение стоимости пользования средствами электронной связи. Помимо удешевления, наблюдалось и заметное упрощение и ускорение операций транспортировки и связи; наряду с появлением новых транспортных средств - реактивного самолета, большегрузной автомашины, балкера и супертанкера, - возникли такие системы доставки, как "от двери и до двери", а новые электронные средства связи позволяют прямо из офиса фирмы поддерживать контакты с абонентом в реальном времени. Соединение новых технологий связи с компьютером, позволяющим необычайно быстро обрабатывать огромные потоки информации, привело к появлению информационных систем или даже "информационного общества". Если рассматривать эти процессы через призму международного разделения труда, то их важность заключается в том, что они упростили, ускорили, удешевили и обеспечили надежность всех контактов зарубежных предприятий, тем самым обеспечив переход от преимущественно портфельных инвестиций к прямым капиталовложениям и непосредственному управлению производственной деятельностью.

Обострение конкуренции в ходе ее интернационализации, с одной стороны, компьютеризации и создания информационных сетей - с другой, привели к изменениям в организации производства. С конца XIX в. крупные компании пытались установить контроль над всеми видами деятельности (интериоризировать их, по выражению западных экономистов), обеспечивающими расширенное воспроизводство. Отсюда возникновение многоотраслевого концерна, являющегося основным видом организации. Ныне же развивается в известном смысле обратный процесс: все возможные виды деятельности выносятся за пределы организации (экстернализируются) и передаются подрядчикам или субподрядчикам, специализированным фирмам в сфере услуг и обращения и т.п. Это позволяет компании сократить затраты собственного капитала на выпуск единицы готовой продукции, использовать ноу-хау и квалифицированных специалистов других организаций и пр. Хотя положение довольно быстро меняется, тем не менее ныне кристаллизуются два типа организации ТНК. В отраслях, основанных на последовательных стадиях обработки исходного сырья, сохраняется вертикальный тип организации с гораздо большим взаимодействием со специализированными фирмами, преимущественно сферы услуг. В других отраслях возникает "сетевое" производство; в нем задействованы не только собственные филиалы и дочерние компании, но и целая сеть производственных и непроизводственных единиц других организаций, как мелких так и крупных. При этом каждая из сетей полу-

стр. 64

чает большую автономию при принятии решений. В результате в головной компании сосредоточиваются движение финансовых ресурсов, научные исследования, выпуск (сборка) конечного продукта, доведение его до потребителя. Видимо, последнее является особенно важным, так как только оно дает возможность реализовать всю прибыль. Вследствие этого наблюдается сокращение размеров индивидуального производства при одновременном расширении и усложнении его связей с другими экономическими агентами, придании им долговременного характера.

Далее, сохранение рыночных позиций оказалось возможным лишь при усилении гибкости руководства. Поэтому головная компания сохраняет за собой только определение общей стратегии и долгосрочное финансирование; все же оперативные вопросы решаются непосредственно предприятием. Наконец, снижается иерархичность управления производством: увеличивается число работников, выполняющих индивидуальные задачи, появились группы с временным или переменным составом и пр., что позволило сократить среднее звено управленцев. Иными словами, организационные структуры стали более открытыми для инноваций самого разного рода, приобретя дополнительную гибкость.

Все отмеченные изменения в характере и структуре международного разделения труда вызвали несхожие процессы в движении производительного и ссудного капиталов, получившие название транснационализации и интернационализации.

Само перемещение производительного капитала за рубеж свидетельствовало о наличии в мировом хозяйстве национально обособленных производств, отличающихся друг от друга по тем или иным параметрам; наличие этих несходных параметров и объясняет прибыльность операций по перемещению производства. Но попадая в национально обособленную среду, иммигрирующий капитал производственного типа может воспроизводиться в расширенном виде только в том случае, если он приспосабливается к ней, вписывается в данную среду. Тем самым этот капитал начинает воспроизводить, поддерживать и данные национальные особенности производства, отчасти потому, что по другому он не может оперировать в местной среде, а отчасти - для закрепления своих преимуществ по сравнению с другими инонациональными капиталами. Межстрановая мобильность производительного капитала, базирующегося на прямых иностранных инвестициях, относительно невелика: с одной стороны, он овеществлен в материальных активах, а изменение его формы без потерь требует времени, определенных затрат и урегулирования отношений с партнерами, а иногда и с государством, с другой - в ряде стран репатриация капиталов пока ограничивается. Поэтому производительному капиталу на этапе 80-х - начала 90-х годов была свойственна не интернационализация и глобализация, а транснационализация и ограниченная мобильность. Видимо, "экстернализация" и является методом повышения мобильности производительного капитала.

Что же касается краткосрочного финансового капитала, то, как уже говорилось, он возник в офшорных центрах на базе избыточных нефтедолларов и достиг своих нынешних размеров за счет пополнения капиталами не всегда чистого и легального происхождения. В результате возник глобальный рынок капитала; обращающиеся на нем ресурсы не связаны ни национальной принадлежностью, ни национальными интересами. Они перемещаются в поисках быстрой прибыли, зачастую спекулятивного характера. Следствием образования рынка финансового капитала стали, с одной стороны, невозможность контроля какого-либо государства над перемещением и условиями деятельности подобного капитала, а с другой - ориентация его на сиюминутную прибыль, что определяет его необычайную мобильность. Именно этот тип капитала наиболее полно соответствует понятию интернационального или глобального, так как для него характерна высокая ликвидность, возможность перемещения без учета национальных границ, а сама миграция всецело определяется рыночными им-

стр. 65

пульсами. Однако рассогласованность потоков производительного транснационального и финансового интернационального капитала, их различные целевые установки обусловливают их взаимопротиворечивость.

Следует также отметить, что улучшение ситуации в мировой экономике со второй половины 80-х годов вызвало уменьшение числа стран с неконвертируемой валютой, отчасти при поддержке международных экономических организаций. Именно неконвертируемость валют была одним из важнейших факторов, обусловливавших жесткое регулирование внешнеторговых операций, способствуя фиксированию общих объемов импорта, географических направлений импорта и внешней торговли, сохранению таких видов сделок, как бартер, клиринг, оплата продукцией и пр. Иными словами, восстановление конвертируемости стало важным импульсом к расширению внешнеэкономических связей.

Так складывались экономические предпосылки приобретения международным разделением труда глобального характера. Но прежде чем характеризовать саму глобализацию, необходимо, хотя бы коротко, рассмотреть структурные сдвиги в экономике развитых стран, поскольку именно эти сдвиги и явились глубинной основой процессов, происходивших в мировом хозяйстве и социальной структуре в 80-90-х годах.

Очередной этап структурной перестройки экономики развитых стран начался еще в первые послевоенные десятилетия. Он был связан с новым витком развития производительных сил, вызванным научно- технической революцией. Обычно в новые производительные силы, возникшие на базе реализации изобретений, сделанных во многом в предвоенные и военные годы, включают атомную энергетику, аэрокосмическую промышленность, нефтехимию, композитные материалы, биотехнологию и электронику, особенно микроэлектронику. В известной степени становление этих новых видов производительных сил было взаимосвязано и взаимообусловлено, так как появление одного из них было невозможно без взаимодействия с другим или другими. Например, возникновение биотехнологии связано с появлением электронного микроскопа, космические аппараты невозможны без композитных материалов, а последние основаны на больших энергетических затратах и электронике и т.п. Поэтому их даже называют "однородовыми" (generic). Но главную роль в процессе становления новых производительных сил, по-видимому, играло появление и бурное развитие электроники. Массовое применение микропроцессоров и компьютеров вызвало огромные изменения в экономике. Можно следующим образом коротко охарактеризовать эти изменения, хотя необходимо учитывать, что на них влияли и другие привходящие факторы, в том числе социально-культурные.

Во-первых, оснащение машин и механизмов, как и аппарата управления, микропроцессорами и компьютерами резко повысило эффективность производства за счет сокращения потерь времени, экономии энергии и материалов, ускорения операций и пр. При этом определяющую роль в процессе экономического роста стали играть интенсивные факторы.

Во-вторых, началось поступательное сокращение энергоемкости и материалоемкости, отчасти из-за растущего применения синтетических и композитных материалов, более прочных и простых в обработке, а отчасти вследствие "облегчения" отраслевой структуры экономики. В результате затраты сырья и энергии на единицу продукции, а следовательно и капиталоемкость ВВП, неуклонно сокращаются.

В-третьих, разработка и внедрение средств программного обеспечения, сбора, передачи и обработки информации, проведения финансовых расчетов и пр. привели к непрерывному расширению сферы услуг. В то же время наблюдалось уже отмеченное сокращение материальной сферы, особенно первичного сектора, что радикально меняло структуру экономики и занятости.

стр. 66

В-четвертых, создание информационных систем на всех уровнях организации экономики, непосредственные контакты производителей и потребителей в реальном времени позволили, с одной стороны, снизить издержки производства и обращения, а с другой - сократить амплитуду конъюнктурных и циклических колебаний. Создание информационных систем стало также одной из важнейших предпосылок интернационализации производства, создания международных производственных сетей.

В-пятых, компьютеризация производства позволила пространственно разъединить отдельные технологические процессы - трудоемкие, ресурсоемкие, энергоемкие и пр. - и размещать их по всей планете в соответствии с ценой факторов производства, рыночными условиями и налоговой политикой, что дало возможность ускорить реакцию на запросы рынка и сократить издержки. Вместе с тем разъединение технологических процессов вызвало массовое развитие подрядных и субподрядных операций ("экстернализацию"), т.е. передачу другим предприятиям изготовления комплектующих изделий, компонентов, доводочных и прочих операций. В свою очередь, эта передача дала новые импульсы для развития мелкого и среднего бизнеса со всеми вытекающими отсюда экономическими и социальными процессами.

Наконец, применение микропроцессоров и компьютеров в производстве кардинальным образом изменило характер использования рабочей силы. Их установка освободила работника от непосредственного участия в производственном процессе и фактически освободила его от зависимости от машины, превратив в контролера и наладчика производства. В известной мере это означает завершение трудосберегающей стадии развития производства, так как отныне применение непосредственного живого труда определяется уже не техническими факторами, а лишь экономическими условиями.

(Окончание следует)

Постоянный адрес данной публикации: