Списки заемщиков - относительно малоизученный источник по истории балканских владений Османской империи.

Подобные списки составлялись кредиторами-заимодавцами, а каждая сделка официально заверялась судьей-кадием в присутствии должного числа свидетелей. Поэтому списки входят в фонды так называемых сиджиллов - особого рода дневников, в которых кадии отмечали совершенные ими нотариальные операции различного рода. По своему функциональному назначению списки представляли собой юридические документы, в соответствии с которыми с должников-заемщиков могли быть взысканы суммы займов и проценты по ним. Списки также служили сводками финансовой деятельности кредиторов за тот или иной период времени.

Государственный архив Македонии¹ в 1960-х годах провел большую работу по выявлению и введению в научный оборот османской документации, сохранившейся в Македонии. В результате многолетней работы македонских османистов М. Соколоского, А. Старовой и В. Бошкова в числе других документов кадилыка Манастир² были опубликованы пять списков заемщиков начала XVII в. [1. С. 1 - 30].

Как следует из самих списков, крупным местным кредитором выступал вакуф визиря Ахмет-паши - специализированный фонд, доходы которого распределялись между исламскими учреждениями самого города Манастир, включая мечеть (джамию) Айдар-кади (Эльхан Керде)³ и мееджид шейха Хызыр Бали. В качестве сотрудников вакуфа в списках упоминаются имам Мехмет Халифе, мутевелии (управляющие делами) Омер Челеби, Коджа Меми Челеби и Курд Чауш, а также векилхарч (эконом) Баба Муслихудин. Руководил вакуфом глава мутеферриков Высокой Порты Джафер-ага.

Исламский институт вакуфов получил широкое освещение в историографии. Исследователи анализировали экономическую роль вакуфов как крупных землевладельцев, изучали процесс и мотивы перевода собственности в категорию вакуфа, определяли значение вакуфов для распространения ислама на Балканском полуострове (историографический обзор см. [3. С. 11 - 56]).

Сафонов Александр Андреевич - аспирант исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова.

¹ В настоящее время - Државен архив на Республика Македониjа, ранее - Државна архива на Социjалистичка Република Македониjа.

² Манастир - османское название города Битола в современной Республике Македония.

³ Построена в 1561/1562 гг. Подробнее о мечети см. [2. С. 98 - 99].

Владевшие значительным капиталом и пускавшие его в оборот вакуфы наряду с различными товариществами и мудараба⁴ играли важную роль в развитии кредитного дела. Между тем, кредитную функцию вакуфов многие историки-османисты традиционно оценивают негативно. Рассматривая кредитное дело как замаскированное ростовщичество, исследователи оценивают процентные ставки как чрезмерно высокие, способствующие разорению и обнищанию заемщиков - мелких сельских или городских производителей. Так, В. Мутафчиева полагает, что вакуфы стали крупнейшими османскими кредитными организациями потому, что их религиозный статус позволял обходить запрет шариата на ростовщичество и гарантировал неприкосновенность капитала от посягательств со стороны государства [5. С. 128]. Сравнивая материалы из Манастира с аналогичной документацией из Калканделена⁵, М. Соколоский различает губительную роль ростовщичества для крестьян и позитивную - при кредитовании городского ремесла и торговли [6. С. 152].

В рамках данной статьи предполагается раскрыть ту роль, которую играла кредитная деятельность вакуфа Ахмет-паши в жизни Манастира и его окрестностей. Возможность подобного анализа обусловлена значительной информативностью и репрезентативностью рассматриваемой коллекции.

Манастирская коллекция включает два списка 1607 г. (119 займов в первом случае и 11 во втором), а также обновления списков 1608 г. (восемь займов), 1609 г. (62 займа) и 1610 г. (23 займа) [1. Док. N 1, 2, 4 - 5, 7]. В общей сложности зафиксировано 223 займа на годичный срок. Разница в количестве займов в разные годы, вероятно, указывает на неполную сохранность коллекции и утрату некоторых из ранее существовавших списков.

Однако даже сохранившиеся и опубликованные списки представляют собой значительный массив данных, локализованный как во времени (четыре последовательных года), так и по территории (все займы были выданы в одном городе). Подобная локализация придает манастирским спискам характер уникального источника. Многие из зафиксированных в них займов выдавались одним и тем же заемщикам, что делает возможным построение индивидуальных кредитных историй. А краткость временного периода, к которому относятся списки, позволяет избежать погрешности в возможных расчетах, связанной с характерной для XVII в. в Османской империи "революцией цен". Тем самым манастирские списки дают возможность выявить некоторые из важнейших параметров местной социальной среды.

Каждая запись в списках формализована: указывается сумма займа, годовой процент, имена и места жительства заемщиков, имена и места жительства поручителей, имена свидетелей заключения сделки. Иногда к имени прибавляются указания на профессию, родственные отношения и социальный статус. Если заем гарантированный, то указывается предмет залога и условия его использования в период займа. Некоторые записи сопровождаются маргинальными пометами о внутренних операциях вакуфа.

Почти во всех зафиксированных случаях займов имели место равные условия процентной ставки - 15% годовых⁶. Данную процентную ставку можно признать высокой: в анатолийских займах 1599 - 1601 гг. она составляла 13 %, а шариатская норма не превышала 10% [7. Р. 107; 8. С. 121]. Однако 15 % годовых соответствовали обычному праву балканских народов, что было зафиксировано, например, в албанском Кануне Леки Дукагини [9. С. 31].

⁴ Подробнее о формах кредитных организаций см. [4. Р. 100 - 101, 132 - 135].

⁵ Калканделен - османское название города Тетово в современной Республике Македония.

⁶ 219 случаев, три исключения (13, 20 и 32%), по всей видимости, представляют собой технические ошибки.

Разница между обычными и "привилегированными" займами состояла лишь в количестве поручителей. Так, некоторым представителям местной элиты (например, манастирскому чаушу Абдулу Баки), а также сотрудникам вакуфа (имаму, векилхарчу, мутевелию) займы предоставлялись без поручительства и залога.

Специфика османской провинциальной документации налагает серьезные ограничения на постановку исследовательских вопросов. Большинство документов отражает лишь некоторые взаимозависимые показатели: лояльность жителей к провинциальной администрации, их платежеспособность, религиозно-правовой статус в рамках системы миллетов. Поэтому более подробные, хотя и формализованные, сведения манастирской коллекции вызывают особенный интерес и позволяют составить исследовательскую базу данных для последующего статистического анализа.

Итак, институт кредитования основан на многократном доверии. Заимодавец доверяет заемщику денежные средства. Заимодавец доверяет платежеспособности поручителей заемщика. В свою очередь, поручители доверяют заемщику, а также друг другу.

Доверие никогда не бывает случайным. Поручители и заемщик должны быть знакомы на протяжении длительного времени. Как показывает анализ манастирских списков, многие поручительства совершались родственниками, некоторые - партнерами по ремеслу. В 99 % случаев поручители проживали в том же населенном пункте, что и заемщик.

Внутренние связи в кругу заемщиков и поручителей представлены в табл. N 1.

В числе заемщиков и поручителей часто присутствуют православные священники и исламские духовные лица. В списках упоминаются семь священников (три из них дважды), шесть имамов (один дважды) и два муэдзина (один дважды). Но никаких свидетельств о наличии у них каких-либо особых привилегий или значительного богатства списки не содержат. Можно предположнить, что их авторитет не выходил за рамки руководимых ими религиозных общин.

Таблица N 1

Связи в кругу заемщиков и поручителей

Таблица N 2

Классификация сделок

Общая классификация сделок, зафиксированных манастирскими списками, обобщена в табл. N 2.

Коллективный и индивидуальный типы займов роднит между собой солидарная ответственность заемщиков и их поручителей. Разница состоит в том, что в первом случае жители села или городского квартала-махаллы образуют некое "юридическое лицо" - общину, тогда как во втором случае заемщики и поручители выступают от собственного имени.

Исходя из количественного распределения сделок, можно предположить, что круговая порука общинников (коллективные общинные сделки) была наиболее распространенным и, следовательно, надежным типом займа. К круговой поруке близок тип индивидуальных взаимных сделок, когда каждый из группы заемщиков поручается за всех остальных.

Интерес вызывает тип "представительских" сделок. Скорее всего, заемщик был лишь авторитетным представителем своей общины, и следовательно, данный тип является разновидностью круговой поруки: община присылала для ве-

Таблица N 3

Характеристики залогов

дения переговоров с кредитором доверенных лиц. Выскажу предположение, что указание имен представителей и дополнительных поручителей объяснялось тем, что данные лица ранее участвовали в индивидуальных сделках, и автор списка стремился отслеживать кредитную историю каждого заемщика.

Высокая доля коллективных сделок (60%) демонстрирует, что потребность в займах возникала регулярно. Развивая гипотезу Е. Гроздановой [10. С. 102 - 104], решусь предположить, что основной регулярной тратой общин была уплата налогов. Следовательно, изучаемый нами вакуф мог обслуживать следующую поэтапную "финансовую" схему:

1. Заключается сделка, и кредитор передает общине сумму займа.

2. Община передает сборщикам сумму займа в счет уплаты налогов.

3. После сбора и реализации урожая община получает определенный доход.

4. Из этого дохода община возвращает кредитору сумму займа и процент по нему.

5. Сделка заключается на новый год на прежних условиях.

Подобная "финансовая" схема была выгодна для общины, поскольку позволяла исправно и своевременно исполнять все налоговые обязательства и избегать конфликтов со сборщиками. Вакуф, в свою очередь, получал стабильный ежегодный доход.

Обратим внимание на гарантированные сделки. Основные характеристики залогов сведены в табл. N 3.

Малое количество гарантированных займов относительно общего числа сделок показывает, что требование к предмету залога со стороны залогодержателя могли удовлетворить буквально единицы из заемщиков. В качестве залогодателей упоминаются горожане (четыре случая), землевладельцы (два), разорившийся спахий (дважды) и село, заложившее общинные угодья.

Спахий для получения кредита прибыл из села Тополчани, а землевладельцы - из г. Лерин (современная Греция), дальность их пути до Манастира составляла не менее 40 км. Видимо, далеко не каждый вакуф соглашался проводить операции с залогом, а потому залогодатели были вынуждены обращаться за займом на значительное расстояние от места своего проживания.

Как видим, в качестве предмета залога ценилась лишь недвижимость и земельные угодья, т.е. вакуф не был ломбардом. Удивительно, но в манастирских списках не упоминается ни одного случая залога скота, будущего урожая или товаров. Вероятно, это объясняется "революцией цен": недвижимость представляла собой наиболее надежное вложение средств.

Детали гарантированных сделок сравнительно сложны, поскольку процедура предполагала оценку залога и определение условий его эксплуатации. В одном слу-

⁷ Денежная единица, серебро.

чае залог давал последнюю возможность выплатить долг перед третьими лицами. В трех случаях вакуф покупал недвижимость. В двух случаях сделка сопровождалась дополнительным договором аренды, по которому заемщик брал недвижимость в аренду у вакуфа, в том числе и под поручительство. Благодаря такому договору вакуф вместо 15 % годовых по займу получал арендную плату в том же размере.

Если посмотреть на объем сделок, то наиболее часто встречаются суммы в 2 000 акче (42 сделки), 1000 (30), 3000 (29), 4000 (23), 1500 (21), 500 (13). Наименьшей суммой является 500 акче, наибольшей - 16200 акче. Приблизительную покупательную способность этих сумм можно оценить по предметам залога, указанным в табл. N 3.

Первое, что бросается в глаза, - абсолютное преобладание "круглых" сумм, что может быть объяснено целевым назначением займов, состоявшим в обеспечении уплаты фиксированных налоговых платежей. Также вероятно действие субъективного фактора - неграмотные заемщики старались избегать вычислений и прибегали к заранее известной сумме.

Традиция брать определенный заем отчетливо видна на примере с. Кукуречани. Вначале село взяло на круговую поруку огромную сумму в 15000 акче, а через два года четыре односельчанина взяли точно такой же заем. Зафиксирован 51 случай "повторения" суммы займа для того же села в разных списках коллекции, в том числе семь случаев троекратного займа одной и той же суммы и один случай четырехкратного займа - это приблизительно половина всех сделок.

Высокий показатель регулярности сделок означает, что их условия представлялись приемлемыми для обеих договаривающихся сторон: заемщики без особых затруднений выплачивали долги.

Единственный случай разорения произошел с неким Хызыр-бегом сыном Алагёза, спахием из с. Тополчани, который после нескольких неудачных сделок был вынужден продать вакуфу свой чифтлик.

Средняя сумма сделки равна 3200 акче. Для общих коллективных займов этот показатель несколько выше - 3687 акче. Малых займов (до 1 000 акче) крайне немного - всего 18 случаев⁸. Не исключено, что вакуф просто избегал давать малые займы - вероятно, из соображения, что берущий столь незначительную сумму имеет больше шансов разориться и не вернуть задолженность. Очевидна регулярность средних займов (2000 - 4000 акче), бравшихся селами с целью реализации описанной выше "финансовой" схемы, связанной с исполнением налоговых обязательств.

21 высокодоходная сделка (от 7000 акче) принесла вакуфу значительный доход, но в целом данная категория сделок отличалась повышенным риском. Поэтому большинство операций совершалось в два транша, как это можно наблюдать на примере с. Кукуречани. Вероятно, первый "пробный" транш в половину необходимой суммы позволял кредитору оценить платежеспособность заемщика и целесообразность предоставления второго транша.

21 сделка достоверно и еще 16 предположительно связаны непосредственно с городом Манастир и его девятью кварталами-махаллами.

Для 77 сел (155 сделок) были найдены соответствия современным населенным пунктам, что позволило вычислить приблизительное расстояние между ними и Манастиром и свести данные списков в таблицу территориального распределения (см. табл. N 4). 18 населенных пунктов (31 сделка) отождествить не удалось.

Сделки охватывают территорию семи административных общин современной республики Македония: Битола, Демир-Хисар, Кичево, Крушево, Могила, Новаци, Прилеп, а также нома Флорина в современной Греции. В османском

⁸ По данным анатолийских списков, малые займы составляют 78% сделок (см. [7. P. 107]).

Таблица N 4

Территориальное распределение сделок

административно-территориальном делении данной территории соответствовали санджаки Паша (частично) и Лерин.

Большинство населенных пунктов охватывают равнину Пелагонии, но в ареал сделок включаются еще два "языка": на юго-восток к Лерину и на северо-запад к Демир-Хисару. Как заметил А. Матковский, не было ни одного манастирского села, которое бы не имело задолженности перед каким-либо вакуфом [11. С. 108]. Поэтому наличие подобных "языков" может указывать на то, что в Охриде (к западу) и в Прилепе (к северо-востоку) действовали иные кредиторы, что вынуждало вакуф Ахмет-паши заключать сделки с клиентами, проживавшими сравнительно далеко от Манастира.

Исходя из анализа сумм, предположим, что кредитование сельских общин было наиболее выгодной и массовой операцией. Это еще раз подчеркивает аграрный характер средневековой экономики Пелагонии. Находящийся на пересечении торговых путей город Манастир представлял собою не столько ремесленный, сколько административный центр и место сбыта сельскохозяйственной продукции из окрестных сел.

Установить принадлежность участников сделок к тому или иному вероисповеданию позволяет анализ личных имен заемщиков и их поручителей. Имена христиан и мусульман не могли совпадать. Результаты соответствующего анализа представлены в табл. N 5.

Христиане брали займы чаще и на большие суммы, чем мусульмане. Возможно, это объясняется различным отношением к практике кредитования в христианской и мусульманской культуре. При этом следует учесть тот факт, что христиане составляли большинство сельского населения, а мусульмане - городского. На практике христиане заключали сделок намного больше, чем отражено в таблице. Подавляющее большинство сел, заключивших коллективные общинные сделки, были либо чисто христианскими, либо с преобладанием христианского населения.

В числе заемщиков и поручителей упоминаются и новообращенные в ислам, по отношению к которым применяется традиционная формула "сын Абдуллаха". Тот факт, что почти все указанные в списках новообращенные проживали в самом городе Манастир, указывает на интенсивность исламизации именно в городской среде, а также, вероятно, в среде крестьян, приходивших в город на временную работу.

Важное исключение - случай в с. Света Петка. Некий Хасан сын Абдуллаха брал два крупных займа по 1500 акче под поручительство трех христиан из другого села Горна Клештина (оба села находятся на территории современной Греции). При этом двое из христиан поручались дважды. Можно объяснить подобный случай сохранением связей и взаимовыручки между христианами и их родственниками, перешедшими в ислам. Этот случай примечателен еще и тем, что поручители не являются односельчанами заемщика. Тем самым находит очередное подтверждение наблюдение македонских историков, согласно которому

Таблица N 5

Религиозный состав участников сделки

новообращенный в ислам выходил из христианской общины и потому стремился к переезду в то из соседних сел, где уже проживали мусульмане [12. С. 34]. При этом связи бывших односельчан не прерывались, чему способствовало малое расстояние между селами, - в данном случае оно составляло приблизительно 10 км.

Наличие связей между представителями разных религиозных общин выявилось и в селе Обедник, где двое мусульман поручились за пятерых односельчан-христиан, взявших значительный заем в 4000 акче. Вероятно, гарантии мусульман воспринимались кредитором как более надежные, а потому христиане прибегали к их поручительству. Известен и обратный случай, когда христианин взял заем без поручительства, а свидетелем сделки выступил упоминавшийся выше спахий Хызыр-бег из с. Тополчани. Возможно, именно разорявшийся спахий и был инициатором сделки.

За индивидуальными кредитными историями из манастирских списков стоят судьбы конкретных людей, чьи родственные, соседские, профессиональные связи проступают сквозь формализованные записи сведений о заемщиках и их поручителях. Тем самым списки выступают как своего рода "слепок" с повседневной жизни населения Манастира и его округи в начале XVII в.

Итак, можно сделать следующие выводы. В противовес сложившемуся в историографии мнению можно предложить позитивную оценку кредитной деятельности османских вакуфов. По данным списков, вакуф Ахмет-паши на равных и взаимовыгодных условиях предоставлял займы как мусульманскому, так и христианскому населению. Самым выгодным по соотношению прибыли к риску "сегментом" деятельности вакуфа являлось кредитование сельских общин путем регулярного предоставления займов ограниченному кругу постоянных клиентов. Большинство займов, вероятно, направлялось на осуществление ежегодной "финансовой схемы", обеспечивавшей своевременное исполнение налоговых обязательств.

Регулярное повторение крупных займов несмотря на высокую процентную ставку говорит об уверенности обеих сторон в возврате средств и не позволяют трактовать кредитную деятельность вакуфов как ростовщичество, ведущее к неизбежному разорению заемщиков. Показательно, что из числа заемщиков окончательно разорился лишь пожилой спахий Хызыр-бег из с. Тополчани, не сумевший адаптироваться к новым реалиям начала XVII в.

На фоне хорошо известных по другим источникам "революции цен", децентрализации и роста социального напряжения, совпавших с тяжелыми последствиями войны (1593 - 1606) против Габсбургов, списки из Манастира демонстрируют завидную стабильность социально-экономического положения Пелагонии, по крайнем мере, в отношении широкого и репрезентативного круга заемщиков. Это лишний раз подтверждает значительные локальные различия в развитии отдельных балканских земель под властью Османской империи.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Турски документи за историjата на македонскиот народ. Скопjе, 1963. Сер. 1 (1607 - 1699). Т. 1 (26.06.1607 - 30.05.1623).

2. Ayverdi E.H. Avrupa'da Osmanli Mimari Eserleri III: Yugoslavya. Istanbul, 2000.

3. Ivanova S. Introduction // Radushev E., Ivanova S., Kovachev R. Inventory of Ottoman Turkish Documents about Waqf Preserved in the Oriental Department at the St. St. Cyril and Methodius National Library. Sofia, 2003. P. 1: Registers.

4. Inalcik H. The Ottoman Empire: Conquest, Organization and Economy. London, 1978.

5. Мутафчиева В. П. За ролята на вакъфа в градската икономика на Балканите под турска власт (XV-XVII в.) // Известия на Института за история. 1962. Т. 10.

6. Соколоски М. Осврт на вакафите и вакафските имоти во Тетовската нахиjа во XV и XVI век // Гласник на Ин-т за Национална историjа. 1976. Vol. XX. N 3.

7. Faroqhi S. Peasants, Dervishes and Traders in the Ottoman Empire. London, 1986.

8. Мутафчиева В. Основни проблеми в изучването на вакъфа като част от социално-икономическата структура на Балканите под османска власт (XV-XIX в.) // Проблеми на балканската история и култура (Studia Balcanica. N 14). София, 1979.

9. Лазович Й. Извлечение "Канун Леки Дукагини" из архива В. Богишича // Памятники обычного права албанцев османского времени. М., 1994.

10. Грозданова Е. Българската селска община през XV-XVIII век. София, 1979.

11. Матковски А. Крепосништвото во Македониjа во време на турското владеенье. Скопjе, 1978.

12. Охрид и Охридско низ историjата. Скопjе, 1978. Кн. 2. Од паганьето под османлиска власт до краjот на првата светска воjна.

Постоянный адрес данной публикации: