Один из крупнейших современных российских синологов Лев Петрович Делюсин формировался как ученый на фоне и в тесной связи с историей той страны, которой он отдал более полувека своей исследовательской деятельности. Окончив в 1950 г. Московский институт востоковедения, он в течение почти 10 лет занимался журналистикой, а с 19:59 г. перешел на научную работу. С 1967 по 1970 г. и с 1972 по 1990 г. он заведовал Отделом Китая Института востоковедения АН СССР. В настоящее время Л. П. Делюсин - доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института международных экономических и политических исследований РАН.

В трудах Л. П. Делюсина анализировались самые актуальные вопросы своего времени. Первые его работы были посвящены гигантским преобразованиям, происходившим в канун становления нового Китая, последние относятся к самым острым проблемам наших дней. Одновременно подход Л. П. Делюсина к предмету изучения во многом определяли и перемены, происходившие в нашей стране, в судьбе самого ученого и его ближайшего окружения.

Научное творчество Л. П. Делюсина весьма многогранно. В этом смысле он является продолжателем традиций предшествующих поколений отечественных востоковедов, стремившихся к познанию стран Востока в целостности их истории и современного бытия, в единстве их культуры, социальной организации, экономической жизни, политического строя.

Вместе с тем как ни многообразны и разносторонни исследовательские интересы ученого, в его поисках можно выделить главный интерес, ставший побудительным началом всей его научной деятельности и генератором главных идей. Лейтмотивом творчества Л. П. Делюсина служит анализ социальных, политических, идеологических проблем, сопровождающих переход Китая от патриархальности и феодализма к современному обществу. В своих многочисленных трудах Л. П. Делюсин скрупулезно исследует основные этапы этого всемирно-исторического процесса, его движущие силы и противоречия, объективные и субъективные факторы, а также достижения и издержки, утраты, жертвы, иногда - неизбежные, а порой и совершенно напрасные. Особое внимание ученого привлекает идейное и политическое противоборство, развертывающееся вокруг путей и методов модернизации Китая. Это противоборство в последние десятилетия особенно тесно связано с судьбами социализма, с отношением к основополагающим постулатам марксизма, с восприятием наследия его основоположников и больше всего - с деятельностью его китайских последователей, лидеров КПК разных генераций. В этом смысле Л. П. Делюсина можно назвать и исследователем развития общественной мысли в Китае.

Прослеживая возникновение, эволюцию и утверждение новых форм организации труда и производства, новых отношений, новых институтов в изменяющемся китайском обществе, Л. П. Делюсин раскрывает различные подходы к их теоретическому обоснованию. Тем самым выявляется непростой путь современной китайской общественной мысли от догмы к творческому осознанию, объяснению и прогнозированию эволюции социальной реальности. В данном контексте находят свое истолкование концепции, последовательно выдвигавшиеся китайскими руководителями и детализировавшиеся китайскими обществоведами для обоснования реформаторского курса. Этот курс, открывающий простор для все большего проникновения рыночных начал в экономическую и социальную жизнь общества, встречал долгое время в правящей элите Китая не только понимание и поддержку, но и достаточно упорное сопротивление. Это обстоятельство и определяло во многом, как показано в работах Л. П. Делюсина, сложнейшие перипетии политического противоборства.

Важное место в идейно-политических дискуссиях последних десятилетий занимает соотношение модернизации и традиции. Эти дискуссии в определенном смысле продолжают и про-

стр. 201

двигают дальше те споры, которые велись в китайском обществе и ранее в связи с оценками своего исторического наследия и возможности его сочетания с западными достижениями. Л. П. Делюсин показывает неоднозначность местной традиции, наличие в ней как ретроградных наслоений, против которых непримиримо выступали многие выдающиеся общественные деятели и литераторы Китая, так и высокого гуманистического начала, которое вполне сопрягается с лучшими духовными ценностями европейской культуры.

Человек как личность, как существо не только биологическое, но и социальное, утверждает Л. П. Делюсин, интересовал китайских мыслителей на протяжении веков, начиная с Конфуция. Хотя лингвисты не могут с полной определенностью назвать какой-то один китайский иероглиф, передающий понятие личности, само это понятие неизменно присутствовало в трудах Конфуция, Мэнцзы, их учеников и последователей.

Рассматривая труды деятелей движения за новую культуру, развернувшегося в Китае после Синьхайской революции, Л. П. Делюсин подчеркивает, что они отвергали традиционную идею о полном подчинении личности государству, отстаивали самоценность личности, свободу выбора человеком своего жизненного пути. Чэнь Дусю, Ли Дачжао, Лу Синь и другие были убеждены, что нация не может стать свободной, если личность останется угнетенной, подчиненной клану или государству.

Научное и публицистическое творчество Л. П. Делюсина нацелено на раскрытие антигуманной сущности идей и режима, связанных с именем Мао Цзэдуна, его настойчивых попыток под знаменами классовой борьбы "обесчеловечить" китайский народ, в том числе и путем нападок на Конфуция. Если во времена движения за новую культуру в начале века, пишет Л. П. Делюсин, Чэнь Дусю, Ли Дачжао и другие китайские демократы вели борьбу с конфуцианством как с идеологической основой монархического строя, признавая величие Конфуция как учителя нации, то Мао Цзэдун острие своей критики направлял против гуманистических начал конфуцианства, пытаясь искоренить именно его позитивное влияние на китайскую духовную культуру. Философия борьбы пронизывала не только общественные и личные отношения, отмечал Л. П. Делюсин, но вторгалась и в семейные, требуя от детей доносить на родителей, а тех - на своих сыновей и дочерей. Это называлось провести классовую грань между своими и чужими, между своими и врагами. Мао Цзэдун считал, что дух борьбы традиционно присущ китайской нации, вся история которой полна войн и восстаний.

К проблеме становления демократии в Китае Л. П. Делюсин обращается в своих работах многократно, на материале как недавнего прошлого, так и современности. Он прослеживает, как китайская компартия, которая пришла к победе над Гоминьданом во многом благодаря именно тому, что сумела использовать лозунги борьбы за демократию, свернула на путь единоличной диктатуры, культа личности и всевластия бюрократии. Установленная после революции в Китае власть, именовавшаяся диктатурой пролетариата или демократической диктатурой народа, ополчаясь на буржуазную демократию, на деле, по словам Л. П. Делюсина, воскрешала худшие формы феодально- монархического строя.

В своих работах Л. П. Делюсин развенчивает идею так называемой новой великой демократии, под знаменами которой была развязана разрушительная "культурная революция", принесшая неисчислимые беды китайскому народу и поломавшая судьбы целого поколения китайской молодежи. Антидемократизм "культурной революции", по словам Л. П. Делюсина, выражался в последовательной борьбе со свободой слова, свободой мнений, в насаждении тотального единомыслия.

Л. П. Делюсин детально анализирует сложный процесс постепенного устранения некоторых устоев тоталитарного строя, происходивший как в ходе противоборства реформистских и контрреформистских сил в китайском руководстве, так и вследствие усилий либерально настроенной китайской общественности после отстранения от власти "четверки" и смерти Мао Цзэдуна. Раскрывается хитроумный арсенал противоборства, включавший, помимо прочего, и широко распространенную фальсификацию исторического наследия ради сиюминутной идейно-политической выгоды. При этом, однако, подчеркивается, что даже наиболее далекоидущие планы второго и третьего поколений руководства китайских коммунистах никогда не предусматривали введения демократии в Китае по образу демократии западной.

Тем не менее идея демократизации, идущей в русле общей модернизации страны, мало-помалу пробивает себе дорогу и находит воплощение как в общественном сознании, так и в конкретных законодательных и иных актах. Л. П. Делюсин подчеркивает, что демократические

стр. 202

преобразования политического строя объективно необходимы для обеспечения эффективности курса на рыночную экономику и открытость внешнему миру. Но демократия, с его точки зрения, не может быть только средством. В стране, где никогда не было сильных демократических традиций, где народ никогда не пользовался демократическими свободами, где господствует бюрократия, демократия не может не являться целью общественного и политического развития.

В работе, опубликованной в 1988 г., Л. П. Делюсин отмечал, что одной из особенностей существующей политической системы, сближающей ее с феодальной, состоит в том, что старые руководители, формально выйдя в отставку, став пенсионерами, сохраняют свое влияние, действуя через своих родственников или своих бывших подчиненных, которые по-прежнему верны своим начальникам и послушно внимают их советам. Это наблюдение полностью подтверждается и сегодня, причем на всех уровнях власти. Происшедшая в конце 2002 - начале 2003 г. очередная смена высшего партийного и государственного руководства, приведя к власти новое поколение, сохранила также немалое влияние в руках прежней генерации, точно так же, как это произошло в момент прихода к кормилу власти последней. Именно поэтому столь необходимо создать такую политическую систему, которая бы минимизировала сферу произвольных решений и действий каждого руководителя или чиновника.

Л. П. Делюсин оптимистически воспринимает перспективу демократизации Китая. По его мнению, нельзя рассчитывать на ее скорый успех, но вместе с тем нельзя не видеть и тех перемен в сознании китайцев, особенно молодежи, которая все больше освобождается от гипноза старых идей и ищет пути приобщения к мировой цивилизации, а значит, к свободе и демократии. Остановить этот процесс невозможно, и если не нынешнее поколение китайцев, то грядущее будет не просто мечтать о демократии и пассивно ожидать ее прихода, но развернет активную борьбу за ее торжество на китайской земле.

По мере углубления рыночных отношений в экономике растет дифференциация китайского общества, появляются новые социальные группы и страты со своими специфическими интересами, которые требуют для своего согласования дальнейшей политической демократизации, создания соответствующих норм и институтов. Свои требования к демократизации предъявляет и растущая открытость страны внешнему миру. Вместе с тем, считает Л. П. Делюсин, демократию в Китае нельзя ввести в приказном порядке. Возможно лишь последовательное и непрерывное расширение прав и свобод человека. Вместе с тем и длительная оттяжка политических реформ не менее неблагоприятна для модернизации страны, чем поспешное опережение изменений в экономическом базисе и сознании народа.

Л. П. Делюсин выступает против попыток подмены демократии правлением элиты, "новым авторитаризмом", идеи которого, вдохновляемые в немалой степени опытом "четырех малых драконов", получили довольно широкое распространение в Китае в конце 1980-х годов. Он напоминает, что на китайской почве идеи "сильной власти", "сильного человека" выдвигались и раньше - и во времена Юань Шикая, и во времена гоминьдановского господства, да и в период "культурной революции". По мнению Л. П. Делюсина, появление в Китае нового режима "железной руки" могло бы лишь вновь отбросить страну назад.

Большое внимание Л. П. Делюсин уделяет теоретическому осмыслению проблем и перспектив социализма. Истоки споров о том, какая общественная система: капиталистическая или социалистическая - лучше подходит для модернизации Китая, восходят еще к началу XX в. С тех пор такие споры в явной или неявной форме продолжаются и по сию пору, притом, как известно, не только в виде научного или псевдонаучного диалога, но и в ходе жесточайшей политической и вооруженной борьбы, массовых кампаний и кровавых чисток. Различные этапы и перипетии этой борьбы отражены в работах Л. П. Делюсина.

Как отмечает ученый, за годы реформ, начиная с III пленума ЦК КПК (декабрь 1978 г.), положившего начало новому курсу, произошли радикальные перемены в восприятии китайцами окружающей мира. В Китае стали открыто говорить о возможности усвоения и применения капиталистических методов организации и управления производством. Все это создало почву для появления суждений о том, что социализм и капитализм, будучи различными по своему типу системами, имеют и общие черты, что не исключает в будущем их сближения.

Говоря о процессе выработки концепций начального этапа социализма и социализма с китайской спецификой, ознаменовавших серьезный прорыв к реальности как в идеологическом оформлении, так и в практической реализации курса на модернизацию страны, Л. П. Делюсин

стр. 203

сравнивает китайских обществоведов, принимавших участие в разработке этих концепций, с канатоходцами. Малейшее отклонение влево и вправо от линии равновесия грозило им смертельной опасностью (не случайно многие из них впоследствии оказались в эмиграции). Тем не менее новые представления о социализме, цель построения которого отодвигалась в необозримое будущее, а ближайшие перспективы освобождались от многих идеологических табу, утвердились в качестве официальной линии правящей партии. Они позволили шаг за шагом перейти от планово-распределительной системы хозяйствования сталинско-маоистского образца ко все большему утверждению рыночных начал в экономике и все более настойчиво ставить вопрос о распространении реформ и на политическую сферу (хотя и не затрагивая тщательно охраняемую запретную зону единовластия коммунистической партии).

"Социализм с китайской окраской", по оценке Л. П. Делюсина, нельзя признать ни красным, ни белым. Он носит еще неопределенный цвет. И в этом, полагает ученый, возможно и заключается национальная особенность переходного периода в Китае, специфика его модернизации.

Вместе с тем китайский путь модернизации должен быть укоренен в национальной культуре. Попытки применить в Китае англо-американскую модель модернизации, подчеркивает Л. П. Делюсин, окончились провалом, точно так же, как и попытки использовать советскую модель. Отсюда единственная альтернатива - находить решение уникальных китайских проблем, обращаясь к собственному духовному наследию, в том числе и прежде всего к конфуцианству, точнее - к его этической и гуманистической составляющей. Как полагает Л. П. Делюсин, конфуцианство пустило глубокие корни в китайском народе, которые не сумели выкорчевать и истребить ни маоистская "культурная революция", ни все большее проникновение западных ценностей и западного стиля жизни в Китай. Конфуцианству отводится и роль своеобразного духовного барьера или буфера на пути полной вестернизации китайской экономики, политики и культуры.

Важной особенностью проводимых в Китае в соответствии с новыми установками реформ, как подчеркивает Л. П. Делюсин, является то, что они рассчитаны на длительный срок. Их реализация, происходящая в ходе непрерывного идейно-политического противоборства, не представляет собой непрерывно восходящего развития, но включает в себя и остановки и даже попятные движения. Очень большое значение имеет и заложенный Дэн Сяопином сугубо прагматический подход, позволяющий оценивать каждый шаг не со схоластических позиций соответствия или несоответствия завещанным постулатам маоизма и марксизма с точки зрения той практической выгоды, которую он несет делу становления сильного и процветающего Китая.

Л. П. Делюсин не обходит стороной острые и сложные социально- экономические и идейно-политические проблемы, возникающие в ходе осуществления реформистского курса. Среди них немалое место занимает глубокая коррумпированность партийного и государственного аппарата. Особенно широкие возможности для коррупции создает государственная форма собственности, служащая экономической базой партийно-государственной бюрократии. Деревня, стартовый полигон реформ, где сконцентрировано две трети китайского населения, добившись поначалу немалых достижений, в последние годы все больше отстает от города и испытывает немалые трудности в своем развитии и даже поддержании существования. Растет разрыв между богатством и бедностью в городах. Несмотря на стабильно высокие темпы экономического роста увеличивается безработица. Попытки устранить неравномерность развития процветающих восточных и отстающих западных районов страны пока не увенчались успехом. Все это вновь и вновь обостряет споры между приверженцами социалистической и капиталистической перспективы общественного развития.

Немало страниц в работах Л. П. Делюсина посвящено выдающимся политическим деятелям в новейшей истории Китая, особенно Дэн Сяопину. Дэн Сяопина он считает прежде всего великим реформатором, занимающим в истории страны место, не только сопоставимое с такими великими преобразователями, как Кан Ювэй и Сунь Ятсен, но, возможно, и более высокое, поскольку именно ему принадлежит заслуга наметить программу модернизации Китая и приступить к ее осуществлению.

В посвященной ему книге содержится краткий очерк жизненного пути Дэн Сяопина и его политической карьеры, со всеми их головокружительными взлетами и падениями, с заблуждениями и прозрениями, с оппортунистической поддержкой маоцзэдуновских авантюр и самоот-

стр. 204

верженным выправлением их катастрофических последствий и самое главное - с незаурядной способностью после сокрушительных поражений начать все сначала и смело идти новым, неизведанным путем. Особенно подробно рассматривается последний этап биографии Дэна, его "третья жизнь", по выражению Л. П. Делюсина, охватывающая первые десятилетия реформ.

Опровергая широко распространенное заблуждение о том, что преобразования в Китае начались непосредственно с социально-экономической сферы, а не с идеологии и политики, как в Советской Союзе, Л. П. Делюсин достаточно обстоятельно останавливается на идеологической подготовке реформ, предшествовавшей историческим решениям III пленума ЦК КПК 11-го созыва. В ходе этой подготовки под лозунгами "практика - критерий истины" и "освободить сознание" утверждалось крайне необходимое для проведения реформ право на пересмотр незыблемых прежде маоистских догм. Анализируя решения III пленума ЦК КПК, Л. П. Делюсин отмечает, что хотя в них отсутствовал конкретный план социально-экономических реформ, они тем не менее положили начало "великому перелому в жизни партии и государства". Главная их заслуга состояла в перенесении акцента в политическом курсе с классовой борьбы на модернизацию и экономическое развитие.

Новый курс складывался в обстановке не прекращавшейся острой идейно- политической борьбы и потому при общей восходящей направленности не был лишен тактических отступлений и уступок, каковыми были, в частности, кампании борьбы с "буржуазным либерализмом". Особо подчеркивает Л. П. Делюсин роль китайских ученых в утверждении нового курса.

Подводя итоги произведенной Дэн Сяопином реформации, Л. П. Делюсин приходит к заключению, что китайский социализм обрел черты, сближающие его с современными формами социально ориентированной рыночной экономики в капиталистических странах. При этом он солидаризируется с выводом известного российского экономиста Я. А. Певзнера о том, что сами понятия "социализм" и "капитализм", на противопоставлении которых строился марксистский подход, теряют свое прежнее значение, равно как и их противостояние. В этой связи, полагает Л. П. Делюсин, теория Дэн Сяопина о начальном этапе строительства социализма, или о "социализме с китайской окраской" становится теорией модернизации, теорией развития, которую нельзя назвать ни пролетарской, ни буржуазной. А то обстоятельство, что в Китае к понятиям "модернизации", "рынок" добавляют определения "социалистическая", "социалистический", то это больше дань традиции и оправдание верховенства компартии, чем объективная характеристика реальности.

Немало внимания уделяет Л. П. Делюсин отношениям между Россией и Китаем в истории и современности. Отмечая крайне противоречивое восприятие китайской культуры и Китая российской элитой в досоветские времена и сложное развитие советско-китайских взаимосвязей в 1950-е и 1960-е годы, он констатирует, что сегодня российско-китайские отношения в целом развиваются на основе взаимного уважения и все большего понимания друг друга. Вместе с тем стратегическое партнерство двух великих соседних стран и народов пытаются подорвать российские национал-патриоты, которые стремятся внедрить в сознание российского народа боязнь "желтой опасности", связанной будто бы в том числе и с быстрым превращением Китая в экономического гиганта. Эти деятели утверждают, что уже сегодня наш сосед осуществляет тихую экспансию на территорию российского Дальнего Востока, которая в дальнейшем, по мере усиления Китая может быть подкреплена и военными акциями.

Не меньший вред российско-китайскому сотрудничеству приносят и те национал-патриоты, которые видят главную угрозу российской самобытности со стороны Запада и пытаются отгородиться от этой угрозы, опираясь на КНР. Надежды эти тщетны, пишет Л. П. Делюсин, поскольку в планы модернизирующегося Китая не входит противостояние внешнему миру. Л. П. Делюсин полагает, что общечеловеческие ценности, лежащие в основе как христианской, так и конфуцианской цивилизации будут способствовать дальнейшему сближению России и Китая и их сотрудничеству с другими странами как на Западе, так и на Востоке. Сегодня нас объединяет не наличие общего врага, а общая задача экономического обновления и улучшения материального благосостояния наших народов.

Говоря о вкладе Л. П. Делюсина в науку, невозможно ограничиться только его собственным творчеством. Большое значение для развития исследований, для повышения их теоретического уровня в нашей стране, причем не только в области востоковедения и китаеведения, но и шире - в сфере гуманитарных и общественных наук имеет его организаторская деятельность. Л. П. Делюсин на протяжении нескольких десятилетий был руководителем целого ряда

стр. 205

научных коллективов, прежде всего академических. И именно ему в немалой степени принадлежит заслуга появления в этих коллективах высокопрофессиональных, ярких работ, обращавших на себя внимание российской и мировой общественности, регулярного проведения плодотворных научных форумов, становившихся традицией, как это произошло, например с конференцией "Общество и государство в Китае", ежегодно уже более тридцати лет собирающей в Институте востоковедения РАН китаистов из разных городов и разных исследовательских и образовательных учреждений страны. Публикации материалов этих конференций составили уже многотомную библиотеку, содержащую ценнейшие материалы практически по всем важнейшим проблемам истории и современности Китая.

Автору этих строк посчастливилось работать в одном из возглавляемых Л. П. Делюсиным коллективов - Институте научной информации по общественным наукам АН СССР в самом начале его становления. То позитивное влияние, которое оказал этот институт на выход гуманитарной науки в нашей стране из состояния самоизоляции, ограниченности и маргинальности, приобщения ее к современным идеям и методикам, в значительной мере обусловлено тем направлением работы, которое было задано первым директором ИНИОНа - Л. П. Делюсиным.

В этой небольшой статье вряд ли уместно сколько-нибудь подробно рассказывать об этом периоде его деятельности. Однако мимо одного аспекта пройти нельзя, поскольку он очень точно характеризует личность Л. П. Делюсина. Дело в том, что коллектив сотрудников ИНИОН в начале 1970-х годов представлял собой не только коллектив высококвалифицированных специалистов, каждый из которых владел и своим предметом, и не одним иностранным языком. Это было еще и прибежище людей, по разным причинам неугодных властям. Многие диссиденты и "инвалиды пятого пункта", изгнанные из других "идеологических", как тогда говорили, учреждений, находили пристанище под сенью возникшего на базе Фундаментальной библиотеки АН СССР института, во главе которого и стал Л. П. Делюсин.

Точнее всего обстановку того времени, как мне кажется, передают воспоминания бывшей диссидентки, а ныне председателя Международной Хельсинкской группы Людмилы Алексеевой. Прошу прощения у читателей за пространную выдержку из ее книги, но, мне кажется, она того стоит, тем более что книга была издана в эмиграции и по-английски, и ее мало кто в нашей стране видел (перевод отрывка мой. - Я. Б. ).

"Как раз в канун окончания хрущевской оттепели историку-востоковеду Делюсину было предложено основать и возглавить институт, который бы отслеживал западную социологию, философию, историческую науку, политологию. Он взялся за эту работу при одном условии: никто не должен ему диктовать, кого принимать на работу и как ее выполнять. Штат делюсинского Института научной информации по общественным наукам был заполнен необычно большим числом ученых и переводчиков-евреев. В то время, когда другие институты увольняли своих "подписантов", у него оставалось еще некоторое число вакансий, и из этого трудового резервуара он черпал лучших специалистов, которых только мог найти...

Примерно в это время Делюсин заметил, что отдел кадров начал вмешиваться в решения по найму и что высокопоставленные чины стали навязывать непрошенную опеку. По институтским сведениям, Делюсин сказал просто: "Либо я работаю, как хочу, либо я не работаю". Отставка была принята".

Лев Петрович Делюсин сегодня полон творческих сил и новых замыслов. Об этом убедительно свидетельствуют его последние работы. Пожелаем ему долгих лет жизни и дальнейших успехов в научных поисках.

стр. 206

ОСНОВНЫЕ НАУЧНЫЕ ТРУДЫ Л. П. ДЕЛЮСИНА ^*

Проблема единства трех народных принципов Сунь Ятсена в трактовке Ху Ханьминя // XV научная конференция "Общество и государство в Китае" (далее - НКОГК). М., 1984. Ч. III. С. 317.

Дэн Яньда и его проект "третьего пути" // XIV НКОГК. М., 1985. Ч. 3. С. 145 - 153.

Публицистика Лю Биньяня и борьба с левацкими элементами в Китае // Спец. бюллетень ИВ АН СССР. М., 1985. N 3. С. 138 - 160.

Экономические реформы в КНР в оценках западных синологов // Восток и современность. 1987. С. 3 - 17.

Особенности строительства социализма в Китае // Азия и Африка сегодня. 1987. N 12. С. 10 - 14.

Спец. бюллетень ИВ АН СССР. М., 1988. N 6. - Авт. ст.: Кампания "критики Линь Бяо и Конфуция" в КНР (1973 - 1975 гг.). С. 3 - 140; Движение "за изучение диктатуры пролетариата". С. 141 - 162; Кампания критики романа "Речные заводи". Новая волна политической борьбы. С. 162 - 181.

Предисловие // Идейно-политические аспекты реформ в КНР. М.: ИНИОН АН СССР. 1988. С. 5 - 27.

Пути развития деревни // Азия и Африка сегодня. 1988. N 9. С. 12 - 17.

Сквозь призму десятилетий (к 70-летию "движения 4 мая") // Проблемы Дальнего Востока. М., 1989. N 3. С. 144 - 153.

Китай на пути реформ // Наука в СССР. М., 1989. N 1. С. 121 - 128; N 2. С. 110 - 117.

Трудный путь к социализму // Азия и Африка сегодня. 1989. N 10. С. 8 - 14.

Дискуссия о политической реформе в Китае // Восток и современность. 1990. N 1. С. 17 - 39. То же: Политика. Таллин. N 3. С. 28 - 45.

Китайская модернизация и традиция // Политика. 1990. N 12. С. 28 - 41.

Реформы в Китае: проблемы и противоречия // Восток и современность. 1990. N 2. С. 3 - 22. То же: Мировая экономика и международные отношения. М., 1990. N 9. С. 19 - 30.

Кампания против "банды четырех" // Спец. бюллетень ИВ АН СССР. 1991. N 4. С. 3 - 130.

Предисловие // Реформа политической системы в Китае. М., 1991. С. 5 - 37.

В поисках нового типа культуры // Азия и Африка сегодня. 1991. N 12. С. 7 - 12.

Реформы в Китае и марксизм // Восток (Oriens). 1992. С. 51 - 64.

Идеалы социализма и мирная эволюция общества // Азия и Африка сегодня. 1992. N 2. С. 52 - 56.

План и рынок // Азия и Африка сегодня. 1992. N 3. С. 17 - 20.

Кто тормозит реформы (взгляд на события в стране из-за океана) // Азия и Африка сегодня. 1992. N 9. С. 19 - 22.

Должна ли литература зависеть от политики // Азия и Африка сегодня. 1992. N 12. С. 42 - 44.

Китайская идея Лян Шумина // XXIV НКОГК. М., 1993. Ч. II. С. 78 - 84.

О новом подходе к марксизму в Китае // Современный Китай: реформа и развитие. М., 1993. N 8. С. 37 - 49.

"Китайский капитализм" или "социализм с китайской спецификой"? // Свободная мысль. 1993. N 12. С. 52 - 66.

Политическая реформа и проблема демократии в Китае. М., 1993. 108 С.

С идеями социализма и практикой капитализма // Азия и Африка сегодня. 1993. N 10. С. 41 - 46.

Китайский опыт: отход от социализма или его обновление? // Россия: драма перемен. М., 1994. С. 97 - 126.

Просвещение или спасение: проблема выбора (Из истории дискуссий "о месте личности в китайском обществе") // Сводная мысль. 1994. N6. С. 107 - 116.

Дэн Сяопин и теория социалистической модернизации // Проблемы Дальнего Востока. 1994. N 5. С. 3 - 16.

Дискуссия в Китае и в России о социализме // Россия и современный мир. М., 1994. N2. С. 39 - 51.

Дэн Сяопин - революционер, маоист, реформатор // Азия и Африка сегодня. 1994. N 8 - 9. С. 78 - 92.

Впечатление "китайца со стороны" // Азия и Африка сегодня. 1994. N 10. С. 25 - 27.

Гений или злодей? Уроки одного юбилея // Азия и Африка сегодня. 1994. N 12. С. 8 - 14.

Теория сверхустойчивости китайского феодализма // XXVI НКОГК. М., 1995. С. 163 - 181.

^* Сост. Э. А. Синецкая. Список основных научных трудов Л. П. Делюсина до 1983 г. см.: Народы Азии и Африки. 1983. N 6. С. 211 - 212.

стр. 207

Дэн Сяопин и китайская модель экономических реформ // Экономическая история. Реформы и реформаторы. М., 1995. С. 31- 51.

Телефильм "Хэшан" и дискуссия о роли традиций в модернизации Китая // Китай: от закрытого общества к открытому миру. М., 1995. С. 98 - 131.

Ба Цзинь и "культурная революция" // XXVII НКОГК. М., 1996. С. 147 - 159.

Коррупция и борьба с ней // Азия и Африка сегодня. 1996. N 3. С. 25 - 29; N 4. С. 27 - 31.

Модернизация и демократия // Азия и Африка сегодня. 1997. N 5. С. 2 - 6.

Реформы идут. Леваки бьют тревогу // Азия и Африка сегодня. 1997. N 9. С. 32 - 39.

Внешнеполитические проблемы России на Дальнем Востоке // Россия и современный мир. 1998. N 1.С. 76 - 97.

Некоторые размышления о начале советско-китайского конфликта // Россия и современный мир. 1998. С. 233 - 256. То же: Дандай Чжунго ши яньцзю. 1998. N 3).

Подоплека недавнего конфликта // Азия и Африка сегодня. 1999. N 7. С. 61 - 65; N 8. С. 56 - 60.

Россия и Китай: от конфронтации к партнерству // Эпикон. 1999. С. 75.

Русский талант и японский эстетический взгляд // Россия и современный мир. 1999. N 1.С. 224 - 233.

Исповедь старого коммуниста // XXIX НКОГК. 1999. С. 200 - 209.

Россия и Китай в поисках национальных путей развития // Россия и Китай: уроки реформ. 2000. С. 10 - 15.

Актуальность лозунгов "4 мая" и опыт Тайваня // Президентские выборы на Тайване и проблемы безопасности в Дальневосточном регионе. М., 2000. С. 30 - 43.

Китай: полвека - две эпохи. М.: ИВ РАН. 2001.294 с.

Конфуций на службе китайского социализма // Россия и современный мир. 2001. N 1. С. 182 - 189.

Каково место Мао Цзэдуна в истории? // Азия и Африка сегодня. 2001. N 2. С. 22 - 26.

Модернизация и учение Конфуция // Азия и Африка сегодня. 2001. N 7. С. 8 - 11.

Российско-китайские отношения на рубеже веков // Россия и современный мир. 2002. N 1. С. 158 - 169.

Величие и трагедия Дэн Сяопина // Азия и Африка сегодня. 2002. N 4. С. 7 - 14.

Что для русских Китай? // Россия и Китай в системе международных отношений на рубеже XXI века. М., 2002. Вып. 10. С. 54 - 68.

Некоторые размышления о причинах советско-китайского конфликта // Российско-китайские отношения на пороге XXI века. Пекин, 2002. С. 89 - 120 (на кит. яз.).

Россия и Китай на пороге XXI века // Новые тенденции в международных отношениях в Азии. М., 2002. С. 111 - 117.

Дэн Сяопин и реформация китайского социализма. М.: Муравей, 2003. 206 с.

Permanent link to this publication: