Libmonster ID: BY-1731

В статье Анны А. Зализняк и И. Б. Левонтиной приводится диалог: "- Я получил стипендию Эйнштейна. - Повезло] - говорит слушающий" [1. С. 328]. Вот другой пример. Исследовательница из России, живущая в США, рассказывает о реакции соседей по русскоязычной общине на ее сообщение о том, что она получила должность в Университете N: "- Кто помог?".

В этих диалогах слушающие, подающие ответные реплики, понимают сообщение о получении стипендии как удачу ("Повезло\") и как событие, не зависящее от целерациональных действий (по М. Веберу) самого субъекта ("Кто помог?"). Между тем говорящие скорее всего рассматривают получение стипендии и должности в университете как свой успех, поскольку этим событиям предшествовала их целенаправленная деятельность.

Взгляд участника ситуации (в нашем случае - говорящего) может принципиально отличаться от взгляда наблюдателя (слушающего). Социальным психологам известно, что наблюдателю свойственно отрицательно оценивать поведение наблюдаемого, в то время как участник ситуации дает своему поведению положительную оценку (см. [2. С. 96 - 97]). С этим эффектом связана ошибка (точнее, искажение или смещение) каузальной атрибуции - под последней понимают установление причинных связей в поведении людей. "Фундаментальная ошибка атрибуции" при негативном исходе ситуации имеет следующие проявления. "Свое собственное поведение мы часто объясняем, ссылаясь на внешние обстоятельства, вместе с тем других людей считаем полностью ответственными за их поступки" [2. С. 90 - 91]. В ситуациях с позитивным исходом, подобных описанным выше, наблюдатель, как видим, может проявить склонность к недооценке личностных свойств человека и переоценке внешних обстоятельств.

В речевом общении ошибки (искажения, смещение) атрибуции проявляются, в частности, в связи с выбором говорящим слова из ряда синонимов, которые различаются по признаку наличия/отсутствия целеполагания. Таковы отношения в паре слов терпение и смирение, где первый член предполагает целерациональность действия. Таковы отношения и в паре успех и удача.

В случае успеха люди приписывают своим действиям внутренние причины, причину своего неуспеха они видят во внешних обстоятельствах. При объясне-


Осипова Мария Аркадьевна - канд. филол. наук.

Работа выполнена в рамках программы фундаментальных исследований Отделения историко-филологических наук РАН "Русская культура в мировой истории" (проект "Эволюция русской языковой картины мира в аспекте культуры речи").

стр. 52

нии причин поведения другого возможны разные варианты: например, если человек воспринимается как более способный, то его успех приписывается внутренней причине - его способностям, а неуспех - внешней. Приписывание внутренних или внешних причин зависит и от статуса воспринимаемого в соотношении со статусом воспринимающего (см. [3. С. 92 - 95]). Поиск причин связан с групповой принадлежностью и субъекта, и объекта восприятия, здесь взаимодействуют представления о двух группах - "своей" и "чужой". Для социальной атрибуции характерно "поддержание положительного образа своей группы воспринимающим субъектом. Это достигается применением такой стратегии, когда успех своей группы и неуспех чужой группы объясняется внутренними причинами, а неуспех своей группы и успех чужой группы - причинами внешними" [3. С. 96 - 97]. Из ответных реплик слушающих/наблюдателей в диалогах, приведенных в начале этой статьи, следует, что говорящие и слушающие в обоих диалогах принадлежат к разным социальным группам. Действия субъекта, которого наблюдатель рассматривает как "своего", он оценивает с позиций самого участника и приписывает им успех. Наблюдатель, проявляющий эмпатию к участнику ситуации, видит возможность совершения им целерациональных действий.

При атрибуции успеха, кроме психосоциальных факторов, важен и смысл, который приписывается самой категории успеха участниками коммуникации. Понимание успеха исторически изменчиво и различается в разных культурах. Реализация этой категории в речи зависит и от индивидуальных ценностных ориентаций говорящего. Иными словами, в коммуникации взаимодействуют понимание успеха обществом, самим индивидом - носителем успеха (который может при этом действовать, руководствуясь совсем иными категориями, вовсе не стремясь к тому, что оценивается обществом как успех), и индивидом, дающим оценку той или иной деятельности другого индивида как успеху, удаче и т.п. Суждения об успехе находятся на пересечении этих понятий. Рассмотрим их подробнее.

Никакое достижение цели не является успехом само по себе; успех - это то, что общество или действующий индивид определяет как успех. В связи с успехом речь идет о достижении таких целей, которые являются признанными ценностями или индивидуальными ценностями субъекта. Понятие успеха формируют следующие признаки: 1) наличие целерациональной деятельности, результатом которой и является успех; 2) ценностный характер цели, на достижение которой направлена конкретная деятельность; 3) наличие социальной группы, оценивающей данный результат как успех; 4) наличие социального одобрения при достижении цели.

Ответные реплики слушателей в приведенных выше диалогах демонстрируют установки, характерные для носителей русской и советской культуры. В советской культуре понятие успеха, как отмечает социолог Б. Дубин, имело следующий вид: "Понятие "успех" существует только в том обществе, в котором человек может чего-то добиться путем состязания. А советское общество было обществом не достижений, а наград. Поэтому понятия "успех", "успешный человек" просто не работали. Идеологически работало слово "герой", звучащее с трибун. А между собой люди говорили о тех, кто смог "продвинуться", "устроиться", "пролезть". И все. Успех мог принадлежать только стране, коллективному целому: "СССР добился успеха в ...". Ведь в то время состязались системы, а не люди... В СССР успешным считался человек, который воровал на мясо-

стр. 53

комбинате или занимал место в номенклатуре. Так и говорили: "Хорошо устроился", т.е. труд сам по себе практически ничего не значил" [4].

В представлениях большинства членов современного общества понятию социального успеха как результату позитивной целерациональной деятельности индивида так же не находится места, как это было в советском обществе. При том, что основным критерием успешности считается богатство, теперь большинство россиян видят успешного человека как того, "который занялся бизнесом в девяностые годы, заработал деньги не совсем правильными средствами. То есть его успех, по мнению среднего россиянина, не совсем доброкачественный" [4]. "Успех по-русски - это случайность, удача: "Ему просто повезло, подфартило", "Вовремя подсуетился", "Успел заграбастать"" [4].

Традиционное отталкивание от категории успеха связано и с таким свойством русской культуры, как повышенный (в сравнении с другими культурами) страх перед расплатой за успех, своеобразной данью судьбе, который для православного мироощущения в целом характерен в большей степени, чем для протестантского, - последнее предполагает вознаграждение за труд и добродетельную жизнь в земной жизни. Жизненный мир традиционной русской культуры ориентирован на послушание и смирение, что выражается в культурной установке на невыделенность субъекта социального действия [5. С. 20 - 21]. Боязнь успеха связана и с генетической памятью россиян о репрессиях, следовавших за достижением минимального успеха.

В отличие от русской, западная культура, ориентированная на достижительскую выделенность, мотивирует человека на стремление к самоидентификации через личные достижения, которые оцениваются его окружением как успех [5. С. 2]. Здесь речь идет прежде всего о странах протестантской культуры, причем наиболее последовательное воплощение установка на индивидуальное достижение, успех - демонстрацию высокой степени социальной компетентности, получила в культуре США (см., например, [6]). Соответственно, и каузальная атрибуция в такой культуре выглядит следующим образом. "Если факторы среды препятствуют тому, чтобы определенное событие стало реальностью, а люди своими действиями способствуют его наступлению, то существует даже большая вероятность, что причины данного события мы припишем человеческой деятельности", - пишет американский психолог Д. Макклелланд [7. С. 25].

Ответная реплика человека западной культуры в диалогах, приведенных в начале этой статьи, скорее всего предполагала бы приписывание достижений говорящему - субъекту действия.

Обратимся к языковым данным. В [8. С. 1400] успех определяется как 'положительный результат, удачное завершение чего-л.', 'общественное признание, одобрение чего-л., чьих-л. достижений'. В отличие от успеха, являющегося результатом сознательной деятельности человека, удача - 'счастливое, благоприятное стечение обстоятельств, способствовавшее желательному, нужному исходу дела; везение' [8. С. 1373], те же толкования представлены и в [9. Т. IV. С. 522, 465]. Причины успеха и удачи различны. Успех может быть заслуженным и запланированным, успеха добиваются (и его переживают, как и другие события - счастье и несчастье), удача - результат счастливого стечения обстоятельств. Успех закономерен, удача случайна, она сама по себе является обстоятельством, сопутствующим успеху. Иными словами, успех имеет личностную атрибуцию, удача - обстоятельственную.

стр. 54

Антиподы успеха - не только неудача, которая зависит и от человека и от обстоятельств (сравни сочетаемость: при творческих успехах и творческих неудачах - сердечные неудачи, которые не связаны с волей человека), но и неуспех (провал, промах, поражение), который является прямым следствием деятельности человека и может существовать только тогда, когда у человека имеется идея успеха (толкования неудачи и неуспеха в [8. С. 644, 646] представляют собой замкнутый круг: неудача 'неблагополучный исход какого-л. дела; неуспех', неуспех 'неблагоприятный исход какого-л. дела, замысла и т.п.; неудача'. В том же духе эти слова толкуются и в [9]).

Ю. Д. Апресян выделяет системообразующие смыслы, входящие в большое число языковых единиц разной природы, среди которых чрезвычайно важным оказывается смысл и, соответственно, слово цель [10. С. 52 - 54]; понятие цели и семантика целевых слов русского языка проанализированы в [11]. Тем не менее наблюдения показывают, что установка на пассивность субъекта характеризует не только жизненный мир русской культуры, но и русскую языковую картину мира. Анализ синтаксических особенностей - конструкций вроде Мне (хорошо) работается - позволяет сделать вывод о этноспецифичности семантического лейтмотива "неподконтрольности ситуации субъекту и неопределенности той силы, которая является причиной наблюдаемого положения вещей" [10. С. 36 - 39]. Теме неподвластности человеку хода событий (на лексическом материале) посвящен целый ряд работ (сравни [1; 12. С. 117]), где говорится, что "для русской языковой картины мира чрезвычайно характерна установка на примирение с действительностью" [12. С. 117]. "Чрезмерная активность выглядит в глазах русского человека неестественно и подозрительно" [13. С. 343]. В языковой картине мира находит выражение и боязнь успеха. "Представление, согласно которому то, что произошло с человеком, хотя бы и выглядело как его собственное действие, случилось как бы само собою, помимо его воли, так что конечный результат от него не зависел ... может быть причислено к числу сквозных мотивов русской языковой картины мира" [14. С. 455].

Однако в последние пятнадцать лет русский язык сталкивается с формирующимся в российском обществе новым взглядом на жизнь, предполагающим ориентацию человеческой деятельности на положительный результат. Идеи материального и семейного благополучия, высокого уровня жизни становятся социальным фактом. Что же именно подтверждает социальную реальность такого понимания успеха? Дело в том, что для того, чтобы члены социума могли координировать свои действия, необходимо опираться на в чем-то совпадающее понимание окружающего мира. Это понимание формируется и отражается в языке, которым пользуются участники социальных процессов. Параллельно с изменением аксиологической картины мира меняется и языковая картина: слова приобретают новые смыслы. В [14. С. 458] говорится о существовании "особых картин мира, формируемых в рамках различных видов речевой деятельности, ориентированных на некую заданную систему ценностей: например, картину мира советского идеологического языка или картину мира церковного дискурса". В этом же смысле можно говорить и о формирующемся либеральном достижительском дискурсе. Об этом свидетельствуют языковые и речевые инновации.

Общество диктует то, что человек должен быть успешным (аналогично англ. successful, которое может характеризовать и человека), - на фоне общепринятой в русском языке сочетаемости успешная работа, успешные результаты и,

стр. 55

например, успешный ученик (так в [15]) - успехи в учебе допускались и в советском дискурсе.

По данным [16], сочетаемость с одушевленными существительными слова успешный отмечается только с середины 1990-х годов. Успешен тот, кто хорошо (лучше других) делает свое дело и имеет значимое материальное вознаграждение. Слово употребляется в отношении людей творческих профессий или профессий, предполагающих соревнование: успешный бизнесмен, предприниматель, продавец, военный, военачальник, кинорежиссер, содержатель корчмы, фермер, каратист, а также кандидат - здесь важна соревновательность и человек - здесь возможна не только профессиональная состоятельность [16]. Успешный значит 'высокопрофессиональный'. При этом слово успешный может и не иметь положительной оценки: добиваться поставленных задач на рабочем месте может и вор.

Результаты поиска в [16] на словоформу успешность (102 документа) показывают следующее. Успешность употребляется прежде всего с именами действий в значении 'положительный результат', подавляющее большинство употреблений слова относится к 2000-м годам. Однако сейчас говорят и об успешности программы, проекта, процессов, выставки, капитализма, экономики, карьеры [16] - здесь синонимом успешности служит эффективность. Успешность бизнеса, компании, интернет-магазина, промысла, гостиницы, СМИ как бизнеса [16] предполагает их прибыльность.

Речь идет и о коммерческой успешности, деловой и бытовой успешности человека [16]. Понимание успешности как высокой степени социальной компетенции в русском дискурсе инновационно, хотя именно деньги служат "типичным способом предоставления обратной связи относительно успешности деятельности человека... хотя деньги не являются стимулом для лиц с выраженной потребностью в достижении, они используют их как информацию об успешности своей деятельности" [7. С. 282].

Неуспешный человек становится лузером (англ. loser), неудачником. У последнего отсутствуют положительные результаты жизнедеятельности, сравни также пофигист, который ничего и не предпринимает, чтобы добиться успеха (при пофигизм 'безучастное, равнодушное отношение к событиям, фактам, ко всему происходящему' [17. С. 767]).

На первом плане в восприятии человека как успешного - то, что результаты, которых он добился, являются его личной заслугой. Успех как результат целерационального действия теснит удачу как стечение обстоятельств, внеположенных субъекту действия, в чем проявляется происходящий мировоззренческий сдвиг. В современном российском обществе "успешные люди более склонны приписывать материальный достаток своим позитивным личным качествам (трудолюбие и тому подобные)", "неудачники" же склонны объяснять возможность достижения успеха другими факторами - связями, простым везением (www.sostav.ru, 11 июля 2006 г., по данным опроса ВЦИОМ).

Возвращаясь к помещенным в начале статьи диалогам, можно сказать, что приведенные ответные реплики характеризуют слушающих как людей неуспешных.

Если советский идеологический дискурс противопоставлял пассивности героизм, то нынешний либеральный дискурс противопоставляет ей индивидуальный успех. В то же время система норм, указывающих правильные и законные способы достижения этой цели, отсутствует, а значит, отсутствует и эталон дея-

стр. 56

тельности, ведущей к успеху. Жизненные стратегии определяются индивидуальными ценностными ориентациями, которые в условиях аномии выступают как маркер принадлежности человека к определенным социальным стратам. Организующее жизнедеятельность стремление к успеху и социальной стабильности с опорой на легальные средства - к ценностям среднего класса - дает основание социологам для причисления обладающих этим качеством индивидов к людям среднего класса. Такая позиция представлена, например, в исследованиях [18; 19] (см. особенно главу 7 в последней работе - "Этос успеха: между моделью выживания и моделью агрессивно-циничного успеха"); на языковом материале см. [20].

Области жизнедеятельности, в которых имеет место рациональное целеполагание, в разных культурах выглядят по-разному. Целеполагание осуществляется под влиянием культурных стереотипов; последние в свою очередь проявляются в речевом употреблении. Традиционно успех, понимаемый как признание в профессиональной сфере деятельности, в России продолжает противопоставляться семейному счастью, о чем говорят данные социологов. По наблюдениям Б. Дубина (заметка "Семья или успех"), в современном российском обществе "лидируют не так называемые достижительные, а приватные, частные ценности: семья и дом, любовь и дружба, здоровье... Так что на вопрос, вынесенный в заголовок, можно было бы ответить: семья, а не успех, и никаких приключений... Ценности же "успеха, признания" далеко отстают даже от деловых, не говоря о деньгах... А значит, скажет социолог, они еще не стали осевыми моментами социальной структуры данного общества, параметрами его системы статусов, сколько-нибудь ведущими ориентирами для большинства взрослых работоспособных людей" (газета "Первое сентября", 2000, N 7, http://ps.1september.ru/2000/07). Характерно, что автор этого наблюдения самой постановкой вопроса приравнивает успех к признанию.

Однако появившиеся в последнее время сочетания вроде успешный брак, успех в браке и пожелания "успеха в браке, в дружбе, в карьере, во всех областях вашей жизни", а также неудача в браке и неудавшийся брак (интернет-форумы) заставляют подумать о происходящем сдвиге в сознании носителей языка. Эти перемены происходят, как кажется, под влиянием англоязычной культуры, сравни устойчивое сочетание англ. successful marriage 'успешный брак' и to fail in marriage 'потерпеть неудачу в браке', a failed marriage 'неудавшийся брак', прямо возлагающие вину за неудачу в браке на самого человека.

По данным исследования русской языковой картины мира, счастье "не зависит от личных усилий и заслуг человека" [14. С. 459]. Общее представление о непредсказуемости мира, свойственное русской языковой картине мира, охватывает и концепт счастья. По наблюдениям Анны А. Зализняк, русская мифология счастья предполагает, что "счастье нельзя приобрести каким-либо алгоритмическим образом (заслужить, заработать и т.п.), его можно либо случайно найти, либо оно может на человека свалиться или выпасть ему" [21. С. 167]. По крайней мере для части носителей русского языка счастье - это любовь (см. наблюдение А. Д. Шмелева: "Тема счастья в русской языковой картине мира неразрывно связана с темой любви" [14. С. 469]), и если брак может быть успешным, то в любви, как казалось еще недавно, может только повезти. Однако сегодняшний дискурс (в первую очередь - рекламный) меняется и в этой сфере. На многочисленных интернет-сайтах, помимо лидирующих словосочетаний

стр. 57

успех в бизнесе, успех в карьере (сравни Мой успех с компанией Herbalife), мы видим сочетания успех в личной жизни, успех чувств и отношений.

Как видим, современный дискурс осваивает понятие успеха и применительно к области межличностных отношений, что можно также считать хотя бы отчасти влиянием англоязычной культуры (сравни допустимые варианты англ. success in love/luck in love). Такое понимание успеха, состоящего в том, чтобы быть принятым, связано с пониманием успеха как признания.

Сегодня успех предполагает достижение положительного результата в той области жизнедеятельности, которую считает важнейшей сам индивид. Успех венчает целенаправленное преодоление трудностей. Сравни высказывания на различных интернет-сайтах: Мой главный успех в жизни - это люди, которые меня окружают; Мой успех - сытые и одетые дети; Мой успех - бросить курить.

Описанному выше пониманию социального и индивидуального успеха соответствует толкование, данное слову успех в [15]: это 'удача в задуманном деле, удачное достижение поставленной цели', в отличие от толкования слова удача -'успех, такой исход дела, который нужен, желателен кому-н.' (http//ushdict.narod.ru). Можно предположить, что редакторы [9] и [8] отказались от представленной в [15] трактовки успеха (= достижения) как не вписывавшейся в существовавшую систему ценностей. Понимание же успеха как 'достижения желаемого' представлено и у В. Даля [22. Т. IV. С. 514], что, в частности, позволяет ставить вопрос о цикличности понимания успеха как достижения в истории русской культуры.

Сегодняшний дискурс представляет собой естественную реакцию людей, действующих в современном российском обществе, на социальные изменения последних пятнадцати лет: в выборе жизненных стратегий люди стали полагаться на самих себя. Сам мотив достижения приводится в действие необходимостью преодоления обстоятельств и самого себя, и именно поэтому в современной России понятие успеха и успешности индивида приобрели ключевое значение. В то же время рассмотренная речевая практика складывается под очевидным влиянием англосаксонской протестантской культуры и морали, предполагающей социальную эффективность деятельности индивида. Дискурс достижительски действующих субъектов выражает ориентацию именно на успех с его личностной атрибуцией, а не на обстоятельственную каузацию удачи, продемонстрированную в диалогах в начале статьи. Применительно к ним речь должна идти об атрибуции целерациональности, намеренности действия. Различение этого вида атрибуции и каузальной атрибуции базируется на том, что основания и причины - логически разные категории, которые служат для объяснения различных аспектов поведения: основание - это "то, для чего производится изменение", а причина - "то, что приводит к изменениям". Это разграничение, известное психологам, в целом мало повлияло на исследования атрибуции [23. С. 328], что мы объясняем следующим. Категория целерациональности (намеренности) действия естественна и настолько ожидаема в глазах людей западной культуры, в том числе исследователей (социальная психология развивалась прежде всего в США и Западной Европе), что ее атрибуция оказывалась вне зоны их внимания. Социальная психология занимается прежде всего ненормативными явлениями, для которых характерна именно категория причинности, а не целеполагания, - последняя связана с положительным контекстом действия. До тех пор, пока новый социальный консенсус в связи с понима-

стр. 58

нием успеха и удачи в русской культуре не сложится окончательно, материал именно русской культуры будет представлять особый интерес для изучения атрибутивных процессов.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Зализняк Анна А., Левонтина И. Б. Отражение "национального характера" в лексике русского языка // Зализняк Анна А., Левонтина И. Б., Шмелев А. Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира. М., 2005 (1-е изд.: Russian Linguistics. 1996. Vol. XX).

2. Майерс Д. Социальная психология. Интенсивный курс / Пер. с англ. СПб.; М., 2004.

3. Андреева Г. М. Психология социального познания. М., 2000.

4. Дубин Б. В каких единицах измеряется успех в России, www.psinfo.ru, 10.09.2005, источник - www.ogoniok.com.

5. Согомонов А. Ю. Достижительская культура. М., 2002.

6. Nelson M.R., Shavitt Sh. Horizontal and Vertical Individualism and Achievement Values: A Multi-method Examination of Denmark and the United States // Journal of Cross-Cultural Psychology. 2002. Vol. 33. N 5.

7. Макклелланд Д. Мотивация человека / Пер. с англ. СПб., 2007.

8. Большой толковый словарь русского языка / Под ред. С. А. Кузнецова. СПб., 2003.

9. Словарь русского языка / Под ред. А. П. Евгеньевой. М., 1981 - 1984. Т. I-IV.

10. Апресян Ю. Д. Основания системной лексикографии // Языковая картина мира и системная лексикография / Отв. ред. Ю. Д. Апресян. М., 2006.

11. Левонтина И. Б. Понятие цели и семантика целевых слов русского языка // Языковая картина мира и системная лексикография / Отв. ред. Ю. Д. Апресян. М., 2006.

12. Шмелев АД. В поисках мира и лада // Зализняк Анна А., Левонтина И. Б., Шмелев А. Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира. М., 2005 (1-е изд.: Логический анализ языка: Космос и хаос. М., 2003).

13. Левонтина И. Б. 'Homopiger' // Зализняк Анна А., Левонтина И. Б., Шмелев А. Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира. М., 2005 (1-е изд.: Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке. М., 1999).

14. Шмелев А. Д. Сквозные мотивы русской языковой картины мира // Зализняк Анна А., Левонтина И. Б., Шмелев А. Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира. М., 2005 (1-е изд.: Русское слово в мировой культуре. СПб., 2003). .

15. Толковый словарь русского языка / Под ред. Д. Н. Ушакова. М., 1935 - 1940. Т. 1 - 4 (http//ushdict.narod.ru).

16. Национальный корпус русского языка, www.ruscorpora.ru.

17. Толковый словарь русского языка начала XXI века: Актуальная лексика / Под ред. Г. Н. Скляревской. М., 2006.

18. Дилигенский Г. Г. Люди среднего класса. М., 2000.

19. Бакштановский В. И., Согомонов Ю. В. Этос среднего класса: Нормативная модель и отечественные реалии. Тюмень, 2000.

20. Осипова М. А. Речь "средних русских": аксиологические изменения // Жизнь языка: Памяти Михаила Викторовича Панова / Отв. ред. Е. А. Земская и М. Л. Каленчук. М., 2007.

21. Зализняк Анна А. Счастье и наслаждение в русской языковой картине мира // Зализняк Анна А., Левонтина И. Б., Шмелев А. Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира. М., 2005 (1-е изд.: Русский язык в научном освещении. 2003. N 5).

22. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1978 - 1980. Т. I-IV.

23. Хьюстоун М. Теория атрибуции // Социальная психология / Под ред. С. Московичи. Пер. с англ. М., 2007.


© biblioteka.by

Permanent link to this publication:

https://biblioteka.by/m/articles/view/УСПЕХ-УДАЧА-И-ЖИЗНЕННЫЙ-МИР-РУССКОЙ-КУЛЬТУРЫ

Similar publications: LBelarus LWorld Y G


Publisher:

Беларусь АнлайнContacts and other materials (articles, photo, files etc)

Author's official page at Libmonster: https://biblioteka.by/Libmonster

Find other author's materials at: Libmonster (all the World)GoogleYandex

Permanent link for scientific papers (for citations):

М. А. ОСИПОВА, УСПЕХ, УДАЧА И ЖИЗНЕННЫЙ МИР РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ // Minsk: Belarusian Electronic Library (BIBLIOTEKA.BY). Updated: 27.06.2022. URL: https://biblioteka.by/m/articles/view/УСПЕХ-УДАЧА-И-ЖИЗНЕННЫЙ-МИР-РУССКОЙ-КУЛЬТУРЫ (date of access: 30.04.2025).

Found source (search robot):


Publication author(s) - М. А. ОСИПОВА:

М. А. ОСИПОВА → other publications, search: Libmonster BelarusLibmonster WorldGoogleYandex

Comments:



Reviews of professional authors
Order by: 
Per page: 
 
  • There are no comments yet
Related topics
Publisher
Беларусь Анлайн
Минск, Belarus
291 views rating
27.06.2022 (1037 days ago)
0 subscribers
Rating
0 votes
Related Articles
He was distinguished by military cunning, courage and perseverance
2 hours ago · From Беларусь Анлайн
Follow the document line. HEROES OF THE FIRE WAR
Yesterday · From Беларусь Анлайн
Lieutenant General Leonid MALTSEV: "STRONG DISCIPLINE DEFINES THE FACE OF THE ARMY
Yesterday · From Беларусь Анлайн
MILITARY SYMBOLS IN THE SERVICE OF THE FATHERLAND. Return of the St. Andrew's Flag
4 days ago · From Беларусь Анлайн
CACHES OF FAKE IDEAS
5 days ago · From Беларусь Анлайн
EARTHLY CONCERNS OF THE "SPACE" PLANT
6 days ago · From Беларусь Анлайн
THEY GUARD THE WORLD
8 days ago · From Беларусь Анлайн
They choose patriotism
10 days ago · From Беларусь Анлайн
OUR PEOPLE ABROAD
11 days ago · From Беларусь Анлайн
Ivan Anureev's Star
12 days ago · From Беларусь Анлайн

New publications:

Popular with readers:

News from other countries:

BIBLIOTEKA.BY - Belarusian digital library, repository, and archive

Create your author's collection of articles, books, author's works, biographies, photographic documents, files. Save forever your author's legacy in digital form. Click here to register as an author.
Library Partners

УСПЕХ, УДАЧА И ЖИЗНЕННЫЙ МИР РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ
 

Editorial Contacts
Chat for Authors: BY LIVE: We are in social networks:

About · News · For Advertisers

Biblioteka.by - Belarusian digital library, repository, and archive ® All rights reserved.
2006-2025, BIBLIOTEKA.BY is a part of Libmonster, international library network (open map)
Keeping the heritage of Belarus


LIBMONSTER NETWORK ONE WORLD - ONE LIBRARY

US-Great Britain Sweden Serbia
Russia Belarus Ukraine Kazakhstan Moldova Tajikistan Estonia Russia-2 Belarus-2

Create and store your author's collection at Libmonster: articles, books, studies. Libmonster will spread your heritage all over the world (through a network of affiliates, partner libraries, search engines, social networks). You will be able to share a link to your profile with colleagues, students, readers and other interested parties, in order to acquaint them with your copyright heritage. Once you register, you have more than 100 tools at your disposal to build your own author collection. It's free: it was, it is, and it always will be.

Download app for Android