М. Институт российской истории РАН. 2001. 212 с.

Монография доктора исторических наук, профессора С.С. Хромова посвящена последним годам жизни Леонида Красина. Эта работа - результат многолетних архивных поисков, изучения всех доступных материалов о жизни и деятельности Красина, его полемики с руководителями советского правительства и Коммунистической партии. Автор вводит в научный оборот большое число новых фактов, документов, предлагает свой взгляд на многие проблемы, делает выводы, уточняющие понимание многих политико- экономических процессов тех лет.

В предисловии к книге дочь Л.Б. Красина Т.Л. Тарасова- Красина пишет: "Можно смело сказать, что из всего, что написано о Красине (включая публицистику, научные исследования, художественную прозу и кинодраматургию) перед нами самое глубокое исследование жизненной позиции, его поступков, мыслей и стремлений. И хотя со времени событий, о которых пишет автор, прошло почти восемь десятков лет, читатель не сможет не испытать волнения: так остро, так актуально звучат они в наши дни" (с, 3).

В книге содержатся отрывки из писем Л.Б. Красина жене - Т.В. Миклашевской-Красиной, написанных в 1923-1926 гг., а также некоторые, никогда не публиковавшиеся деловые письма Красина, выявленные исследователем в ряде архивов России. Приведены редкие фотографии Л.Б. Красина и его семьи. Книга снабжена хорошим справочным аппаратом.

Являясь в течение 7 лет (с 1918 по 1925 гг.) наркомом внешней торговли, Красин уделял очень большое внимание развитию внешнеполитических связей советского государства, будучи убежден, что для восстановления и развития эконо-

стр. 161

мики страны зарубежные кредиты жизненно необходимы. Взгляды Красина уже тогда, в первой половине 1920-х гг., не только отвергались некоторыми деятелями партии, но и, в пылу полемики, существенно искажались, причем несправедливые оценки идей оппонентами затем воспроизводились в советской историографии. Хромов доказательно подчеркивает, что Красин выступал за получение таких кредитов, которые бы реально стимулировали экономику советской страны: "мы не умрем без кредитов, только наше развитие замедлится" (с. 14).

Автор показывает, что Красин иногда преувеличивал значение западных кредитов, но никогда не проявлял готовности удовлетворять претензии бывших собственников национализированных предприятий, в чем его упрекали не только оппоненты-современники, но и некоторые историки.

Хромов напоминает, что Красин стоял у истоков советской концессионной политики, а при рассмотрении вопросов о предоставлении той или иной концессии, будучи членом Главконцесскома, проявлял необходимую гибкость, руководствуясь прежде всего общегосударственными интересами. Как показывает автор, далеко не всегда Красин советовал идти на заключение концессионного договора, и никакой "пораженческой концессионной политики" (в чем иногда обвиняли наркома внешней торговли), разумеется, не проводил. Так, он был против предоставления концессии на добычу чиатурского марганца американскому предпринимателю Гарриману. Красин доказывал, что договор с Гарриманом невыгоден политически (в том числе и потому, что Гарриман настаивал на подписании договора не только правительством СССР, но и руководителями Грузии), не оправдан технически (добыча марганцевой руды не требовала использования заграничной техники); невыгоден экономически (с. 22-24). Позиция Красина оспаривалась ГЛ. Пятаковым, и вопреки мнению наркома внешней торговли, договор все-таки был заключен.

Хромов обнаружил в архивах весьма любопытные записки грузинского правительства руководству СССР с просьбами о внесении на его счет одного миллиона рублей авансового платежа и предоставлении права подписания договора от имени Грузии (с. 27). Просьбы эти удовлетворены не были, но интересно, что Красин предвидел возможное разжигание противоречий между Москвой и Тифлисом с помощью этого концессионного договора. Уже в 1928 г. этот концессионный договор был расторгнут - всего через три года после заключения и через два года после смерти Красина.

В книге разбирается "дело Уркарта" и "Лена-Голдфилдс". Хромов убедительно показывает решимость и способность Красина "противостоять вождям", отстаивать свою позицию. О "деле Уркарта" написано немало, его имя многократно упоминалось Лениным, чья позиция неизменно оценивалась советскими историками как единственно правильная. Хромов показывает сложность и неоднозначность этого вопроса. Он проанализировал все аргументы основных участников дискуссий о "деле Уркарта", использовал новые архивные материалы, проследил, как шли переговоры с английским предпринимателем вплоть до 1929 года. Вывод, к которому автор подводит читателя: в "деле Уркарта" прав был Красин, а не Ленин, позиция наркома внешней торговли в наибольшей мере соответствовала интересам страны, концессия могла дать достаточно сильный импульс развитию производительных сил.

Если по концессии Уркарту оппонентом Красина выступил Ленин, то по вопросу о концессии "Лена - Голдфилдс" - Сталин. В феврале 1924 г. он выразил свое отрицательное отношение к этой предполагаемой концессии, а в марте 1924 г. Красин, фактически полемизируя с генсеком, рекомендовал этот концессионный договор заключить. Хромов приводит интересную мысль Красина: "Конечно, в известном смысле было бы спокойнее изгнать всех концессионеров и капиталистов из пределов Союза и вовсе устранить какую- либо опасность с их стороны. Но это несовместимо с другой необходимостью - во что бы то ни стало ускорить возрождение и развитие нашей промышленности" (с. 71).

Пленум ЦК, обсуждавший этот вопрос, поддержал Красина. В конце 1925 г. договор с компанией "Лена - Голдфилдс" был подписан. В книге рассматривается, как выполнялся этот концессионный договор вплоть до момента его расторжения в 1934 году. В конце 1920-х гг. концессия "Лена - Голдфилдс" давала 30% добычи в СССР золота, 80% серебра, 50% меди, свинца и цинка (с. 80).

Автор анализирует противоречивое положение, в котором постоянно оказывался Красин: "Находясь... в системе советских координат, Леонид Красин должен был последовательно выполнять директивы партии и советского правительства, а с другой стороны, он не мог это делать, не сообразуясь со своей системой взглядов и убеждений. И поэтому он нередко приходил в противоречие с официальной точкой зрения властей" (с. 126).

Хромов рассказывает еще об одной полемике Красина с Лениным по весьма важному вопросу - о роли контрольных функций. Как изве-

стр. 162

стно, Ленин придавал большое значение усилению контроля за всей жизнью страны, для чего в своих последних статьях предлагал реорганизовать и укрепить Рабкрин (Наркомат рабоче-крестьянской инспекции) и ЦКК партии. Посвященная этой проблематике статья Ленина "Лучше меньше, да лучше" была опубликована в "Правде" 4 марта 1923 года. 24 марта в той же "Правде" появляется публикация Красина под красноречивым заголовком "Контроль или производство (по поводу статьи тов. Ленина "Лучше меньше, да лучше")". Нарком пишет: "предложение Ленина о превращении Рабкрина "в Сверхрабкрин, в своего рода мозг и сердце всего государственного аппарата, возбуждает у меня большие сомнения и даже опасения" (с. 88). Аргументация Красина такова: "Главная наша беда заключается в том, что мы не можем, не умеем организовать именно производство... контроль есть вспомогательная функция". И далее: "Раздутая, преувеличенная система контроля и вообще обилие всяких инспектирующих и наблюдающих органов есть главная причина невыносимого бюрократизма наших государственных учреждений" (с. 89). Свои тезисы Красин развивал в "Правде" 15 апреля 1923 года.

Хромов приводит и такой, актуальный и по сей день, текст Красина, извлеченный им из документов, хранящихся в Российском государственном архиве экономики. Красин информировал руководство о готовности крупных зарубежных предпринимателей сделать инвестиционные вложения в России, но указывал, что осуществить это намерение мешает ряд факторов: "Главнейшими препятствиями является неуверенность в достаточной деловитости советского правительства, боязнь наших чрезвычаек и полного бесправия, неуверенность в прочности режима и отсутствие уверенности, что затраченный капитал пойдет действительно на производительные цели, а не будет просто расхищен" (с. 97).

Еще один сюжет - отношения Красина с высшими партийными органами. В книге, в частности, приводится отрывок из отправленной в 1924 г. записки Красина в политбюро, где нарком решительно не соглашается с практикой партийных "чисток", в результате чего, по его мнению, "поднимают голову элементы шкурничества, наушники, лентяи и неудачники, не способные выдвинуться в работе, но получившие теперь надежду выдвинуться вперед за счет доносов, сведения счетов с другими, спецсредства, показного демократизма и самого, иногда наглого, прислуживания ко взявшему теперь в партии силу течению" (с. 107). В таком же духе, одновременно с Красиным, направил в ЦК письмо Г.В. Чичерин. Политбюро рассмотрело эти документы и признало письма Чичерина и Красина ошибочными (с. 107).

Чрезвычайно интересны отрывки из деловых писем Красина. Так, в 1921 г. глава "Азнефти" А.П. Серебровский самостоятельно продал в Константинополе некоторое количество нефти, а на выручку тут же закупил все, на его взгляд, самое необходимое для бакинских нефтяников. В этой связи Красин пишет своему заместителю из Лондона; "Прошу немедленно по получении этого письма разъяснить мне по телеграфу, как будет обстоять дело с продажей бакинских нефтепродуктов. Остается ли это дело исключительно в руках Серебровского, который время от времени будет производить лихие наезды на Царьград или уважаемые товарищи поймут, наконец, что нефтью сколько-нибудь правильно и выгодно торговать можно только через Лондон и Берлин, да и тут после предварительного осторожного обследования рынка. Совершенное мальчишество вывозить нефть и сбывать ее в иностранных портах по тем ценам, которые дадут из милости" (с. 153).

Хромов проделал нужную и полезную работу, его монография - беспристрастное исследование важных аспектов истории первых лет Советской власти.

Permanent link to this publication: