Отечественная общественность присматривается к цивилизационному подходу, сулящему, казалось бы, новые горизонты исследования после крушения формационной парадигмы1. Цивилизационный подход стал знаменем всего нового и прогрессивного. Но в нем таятся подводные камни, иногда не осознаваемые его адептами, а иногда ими тщательно скрываемые. И.Н. Ионов еще в 1992 г. вскрыл эту подоплеку: "Теория цивилизаций в ее культурологическом варианте... родилась из национально ориентированной критики этих идей (идей Просвещения. - Л.А.) с сильной иррациональной составляющей" [Цивилизации..., 1992, с. 21]. Об одном из вариантов цивилизационного подхода и его "сверхзадаче" я уже писал [Алаев, 2008]. Но девятый вал приближается. "Историю цивилизаций" стали преподавать в вузах как самостоятельную дисциплину [История..., 2012].

Учебник по данному курсу подготовлен коллективом преподавателей Южного федерального (Ростовского) университета. Из учебника студенты узнают, например, что "Великобритания - островное государство, расположенное в Западной Европе". "Федеративная республика Германия (ФРГ) находится в Западной Европе". "Испания расположена на крайнем юго-западе европейского континента" [История..., 2012, с. 159]. "Россия - ...крупнейшее в мире государство, расположено в восточной части Европы и в северной части Азии" [История..., 2012, с. 56, 130, 159, 288]. "Республика Индия... находится в Южной Азии". "Япония... - государство, расположенное на островах Тихого океана, вблизи побережья Восточной Азии" [История..., 2012, с. 383, 414]. И массу других фактов, уместных в энциклопедии для детей. Остается пожалеть, что студент не получит столь же глубоких и исчерпывающих сведений о местоположении США и Канады.

Кроме того, авторы емко и афористично сообщают, каков "национальный характер и менталитет" (таковы названия отдельных параграфов в соответствующих главах) жителей разных цивилизаций. "Англичане до сих пор придерживаются таких обычаев, как, например, левостороннее движение или игра в крикет". "Считается, что британцы народ тщеславный. Они уверены, что в их отечестве все идет лучше, чем у других, поэтому британцы смотрят на иностранца высокомерно, с сожалением и нередко с полным презрением" [История..., 2012, с. 67, 69].

"Французское чувство юмора, несмотря на его большую язвительность в сравнении с немецким и английским, носит прежде всего интеллектуальный характер". "Французы любят свою страну, но нередко недолюбливают друг друга" [История..., 2012, с. 105].

1 См, например: [Цивилизации..., 1992; Цивилизации..., 2009]. Очень информативную сводку материалов о разных направлениях "цивилизационной мысли" подготовил Б.С. Ерасов: [Сравнительное изучение..., 1998].

стр. 5
"Известно, что пунктуальность - национальная черта немцев". "Немцев отличает стремление к чистоте и порядку". "Пешеходы переходят улицу только на зеленый свет в любое время дня и ночи". "Немцы высоко ценят серьезность и профессионализм". "Большое значение немцы придают внешности" [История..., 2012, с. 137, 138].

"Выделялись такие черты характера испанцев, как личная независимость, индивидуализм, воинственность, экспансионизм, фанатизм. Другая сторона испанцев представлена возвышенной духовностью, религиозностью, мистицизмом". "Неотъемлемой частью испанского национального характера стало следование принципу чести, в котором выражено единство церкви, монархии, благородства" [История..., 2012, с. 172].

В США главные символы, «связывающие нацию в единый "проект" - это статуя Свободы и Диснейленд"» [История..., 2012, с. 214].

"К китайскому характеру можно отнести скромность и аскетизм, прилежание и упорство, бережливость и умеренность, непритязательность и терпение, искренность, преданность, учтивость и почитание традиций, надежность, самопожертвование, чувство долга и собственного достоинства" [История..., 2012, с. 360].

«Индийцы признают иерархическую систему с ее обязанностями и обязательствами... Другими значимыми ценностями индийцев является материальный успех и творчество. Им важно преуспеть в бизнесе, так как это "автоматически" приведет к повышению статуса... При этом честность как ценность не играет большой роли - она ситуативна» [История..., 2012, с. 395].

Такого ни в одной детской энциклопедии не встретишь.

Что касается "национального характера" русского народа, то в учебнике собираются всякого рода восторженные характеристики, высказывавшиеся известными и неизвестными доброжелателями. Авторы опираются на авторитет Н.О. Лосского. который отмечал "религиозность русского народа", "выдающуюся доброту" и "способность к высшим формам опыта" (Бог знает, что бы это значило!). Он же утверждал, что "русский народ, особенно великорусская его часть, в высшей степени мужествен", но его мужественность сочетается "с женственной мягкостью". Как измерить "женственную мягкость", я еще кое-как представляю, но в каких единицах измеряется мужественность? С.Я. Лесной-Парамонов, судя по всему, тоже великий мыслитель, сумел измерить "необыкновенное трудолюбие, любовь к родине и талантливость" все того же безответного объекта - русского народа.

У авторов и у самих есть что добавить к этому списку добродетелей: "высокая национальная самокритичность", "доброта русского народа", "отсутствие злопамятности", "национальное терпение" (что бы это значило?) [История..., 2012, с. 305-307].

В учебнике не содержится внятного операбельного определения цивилизации, поэтому не ясны критерии разбиения человечества на цивилизации. Цивилизациями названы единицы разного порядка (например, группы государств и отдельные страны). Утверждается, например, Россия "обладает полным набором признаков самостоятельной цивилизации" ([История..., 2012, с. 303], курсив автора - Н.И. Стопченко). Что это за набор? Это нигде в книге не разъясняется.

Это вклад в "цивилизациологию" со стороны культурологов. Культурология умеет много гитик, потому пока оставим ее в стороне.

Но вот и экономисты-политологи решили подойти к проблемам мирового развития с "цивилизационной" стороны [Акимов, Яковлев, 2012]. Авторы утверждают, что они использовали цивилизационный, ресурсный и сценарный анализы прежнего и возможного в будущем развития мировой системы [Акимов, Яковлев, 2012, с. 9]. Ресурсный - это понятно. Они оценивают возможности развития при ограниченности ресурсов Земли. Сценарный — тоже понятно. Это умозрительные построения того, что может случиться. Так работают современные футурологи. Описывают несколько вариантов развития, и потом к ним нельзя придраться, потому что один из сценариев осуществляется. Но что такое "цивилизационный анализ"? На следующей странице те

стр. 6
же авторы называют свой подход "комплексным", а именно экономическим, социологическим и цивилизационным [Акимов, Яковлев, 2012, с. 10]. Ниже цивилизационный подход называется "социально-духовным" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 18]. В дальнейшем выясняется, что цивилизационный подход состоит в том, чтобы сгруппировать демографические и ресурсные данные по группам стран, отнесенных авторами к той или иной цивилизации. Как выясняется впоследствии, критерием подразделения на цивилизации служит конфессиональная принадлежность большинства населения той или иной страны.

"Приняв за критерий религиозное начало" (без обоснования, просто "приняв"? А ведь соотношение цивилизации и религии - один из спорных вопросов в цивилизационных концепциях), авторы выделяют следующие цивилизации: - европейскую: страны Европы (за исключением Албании, Боснии и православных стран), США, Канада, Австралия, Новая Зеландия; - православную (Россия, православные бывшие республики СССР, Сербия, Болгария, Румыния, Черногория, Греция); - китайскую (КНР); - японскую (Япония); - индийскую (Индия); - исламскую (арабские страны, Турция, Иран, Азербайджан, Узбекистан, Таджикистан, Кыргызстан, Казахстан, Туркменистан, Афганистан, Пакистан, Индонезия, Малайзия, Бангладеш, Албания, Босния); - африканскую (страны Африки к югу от Сахары); - латиноамериканскую [Акимов, Яковлев, 2012, с. 24-25].

Возникают вопросы. Если критерий - религиозная принадлежность, почему надо разделять православную и католическую Европу? Если это разные религии, то почему бы не разделить католическую и протестантскую цивилизации? Почему не присоединить к католической цивилизации страны Южной и Центральной Америки? Куда девались Филиппины? Почему бы не выделить буддийскую цивилизацию, или буддийскоконфуцианскую, как делают многие?

Потому, что реально авторы работают не по "цивилизациям", а по регионам, не раз они употребляют эти два понятия как синонимы (см.: [Акимов, Яковлев, 2012, с. 10 и др.]). Однажды они упоминают, что существует "европейская цивилизация (с подразделением на западноевропейскую, атлантическую и восточноевропейскую, православную)" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 118]. Так все же - одна или три? В таблице, показывающей размах иммиграции по регионам, графа "Европа" расшифровывается: "включает Россию, Украину, Белоруссию и Молдавию" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 62]. Что касается "исламской цивилизации", то "нет общего сценария для всех входящих в нее стран, так как они очень разные" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 140]. Воистину так! Возникает вопрос: а "входят" ли они в нее? Или "исламская цивилизация" - лишь ментальная конструкция?

Когда речь заходит об удельном электропотреблении, обеспеченности ресурсами и тому подобных показателях разных цивилизаций, возникает вопрос, зачем присоединять страны Восточной и Юго-Восточной Европы к России, Украине и Белоруссии, которые в сумме способны "подавить" все данные по Румынии, Молдавии, Болгарии и Сербии вместе взятые? С другой стороны, зачем объединять в одном конгломерате Западную Европу и США с Канадой, если потребление энергоресурсов в Европе 6 т у.т. в год, а в США и Канаде - 10 т у.т.? [Акимов, Яковлев, 2012, с. 76-77]. Мне кажется, что предложенная авторами разбивка на цивилизации даже мешает им в их работе.

И, наконец, если за основу понятия цивилизация взята религия, то нелогично относить к ней "всю страну", "совокупность стран целиком" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 24], если эта страна или совокупность стран многоконфессиональны. Это вообще одна из встроенных "прорех" в цивилизационных концепциях: люди одной культуры (редуцируем ее, если хотим, до религии) живут не только в "своей" стране, а в "их" стране живут не только они. Где кончается исламская цивилизация? На пограничном пропускном пункте? Или в тех кварталах Парижа, Берлина и сотен других городов Европы, где живут выходцы из мусульманских стран? А какая цивилизация в Татарстане или Башкортостане? А к какой цивилизации относится Южно-Африканская республика, где половина населения - христиане?

стр. 7
И это не только прореха в теории, но и головная боль практиков. Отказ европейских политиков включить в проект Европейской конвенции положение о христианстве как духовной и исторической основе европейского общества (что авторы дважды с неодобрением отмечают, см.: [Акимов, Яковлев, 2012, с. 21, 116-117]) вызван именно тем, что значительная часть современного населения Европы - не христиане. Включение такого пункта в Конвенцию превратило бы эту часть населения в лиц второго сорта. А этого каждый здравомыслящий политик стремится избежать.

Авторы уделяют этому вопросу некоторое внимание, но, как и в большинстве других случаев, их позиция не ясна. Пример индийцев, эмигрировавших в США, представляется им примером "конвергенции цивилизаций" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 120-121], а восточные мигранты в Европе "не желают и не готовы поступиться своей системой ценностей" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 116]. О ценностях позже, а пока уже заданный выше простой вопрос: где границы исламской, а также и индийской цивилизации?

Уточню свою позицию. Роль религии в формировании духовного облика популяции огромна, но на него влияют многие другие факторы (географическая среда, культы, существовавшие до принятия той или иной мировой религии, и др.). Народ принимает ту или иную религию не случайно, а руководствуясь некими не исследованными пока чувствами, и "подстраивает" ее под себя. Кажется, многими признано, что "русская вера" - это не совсем то православие, которое было заимствовано из Византии.

Да, православие окрашивает ментальность народа в определенные тона. Православные страны, вошедшие в ЕС, представляют серьезную проблему для этого Союза, потому что в них живут иные понятия о правах человека, рыночной экономике, светском государстве, религиозном плюрализме и т.п. Вопросом адаптации "восточных христиан" серьезно заняты ученые и политики Европы [Orthodox Christian Tradition..., 2011]. Но если западные и южные славяне несколько чужеродны в Западной Европе, это еще не значит, что они включены в "нашу" цивилизацию. Впрочем, эти мои рассуждения тоже чисто вкусовые, не имеют научной основы. Но об этом и весь данный обзор: все цивилизационные размышления носят сугубо субъективный и приблизительный характер. Эта проблематика не поддается простым решениям типа того, что, мол, давайте разобьем все человечество на конфессии, и все станет ясно.

Можно было бы привести списки цивилизаций, предлагавшихся Жозефом Артуром де Гобино (1816-1882), Н.Я. Данилевским (1822-1885), О. Шпенглером (1880-1922), П. Сорокиным (1889-1968), А. Тойнби (1889-1975) на разных этапах его богатого творческого пути, Ш. Айзенштадтом (1923-2009), Ф. Бэгби, У. Макнилом и другими. Эти списки крайне интересные, оригинальные, будящие мысль, но совершенно разные и научно не обоснованные. Знакомство с литературой "цивилизационщиков" убеждает, что критериев выделения цивилизаций не существует.

Многократно в книге утверждается, что имеются "абсолютные ценности, общие для всего человечества" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 23, 202]. На мой взгляд, авторы даже излишне педалируют однолинейность исторического развития, нанося ущерб своей концепции. Например: "В своем догоняющем развитии ныне развивающиеся страны и страны с переходной экономикой пройдут эволюцию, которая пройдена развитыми странами"; "Весь путь всемирной истории как раз и есть путь к достижению справедливости как абсолютной ценности" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 71, 199]. Казалось бы, они в соответствии со своей исследовательской установкой должны были бы поставить перед собой задачу вскрыть разную реакцию на мировые вызовы, демонстрируемую разными странами в зависимости от их цивилизационной принадлежности. Но нет, авторы такой задачи не ставят, напротив, они прилагают немалые усилия, чтобы доказать (разработав подробные таблицы), что разные в культурном отношении страны реагировали на вызовы XIX-XX вв. довольно единообразно. Их выводы из материала о реформах таковы: "Имеет место мировая закономерность исторического процесса при переходе от одного общественного строя к другому". Их анализ "позволяет выявить

стр. 8
основные типические черты, повторяющиеся в разных странах в разные исторические эпохи" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 166, 167].

Какие же это всеобщие ценности? Авторы приводят результаты исследования Ассоциации американских психологов. Те вскрыли, что такими общими ценностями являются: мудрость и знание; мужество; любовь и гуманизм; справедливость; умеренность; духовность и трансцендентность [Акимов, Яковлев, 2012, с. 119-120]. Это какая-то художественная литература. Я не понимаю, в каком качестве здесь фигурирует "любовь"; я думаю, что "гуманизм" сюда вставлен "до кучи" (известно, что эта ценность появилась в Западной Европе только в эпоху Возрождения и совсем не разделяется за пределами Европы); я не понимаю, в каком смысле здесь упомянута "духовность" и что такое "трансцендентность". Но раз американцы обнаружили, значит, так оно и есть. У нас принято верить американцам на слово, если только они не ругают Россию. В последнем случае, что бы они ни сказали, это - наглая ложь.

Авторы вроде бы не возражают против такого списка, но выдвигают и другие "общие безусловные ценности" - "уважение жизни, прав и свобод человека" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 24]. Но именно здесь они подпадают под "тлетворное влияние" "империализма прав человека", потому что это именно особенность западноевропейского понимания ценностей, которую европейцы пытаются, иногда насильственно, внедрить, а правящие круги некоторых стран (Китая, России, дальнейшее перечисление займет слишком много места) этому активно сопротивляются. Авторы убеждены, что некие "западные ценности" "навязывались" Востоку "под видом универсальных ценностей", но не уточняют, о чем идет речь.

Ну а каковы все-таки ценности восточных цивилизаций, отличные от западных и от общечеловеческих? Они постоянно маячат где-то на заднем плане, но никак не называются. Однажды говорится, что для восточных культур (уточняется: "незападных", т.е. для всех сразу) свойственен "принцип интравертности", в то время как европейская культура "экстравертна" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 204]. Бог знает, что это значит.

Но вернемся к иммигрантам в странах Европы. Они, как мы уже знаем, "не желают поступиться своей системой ценностей". Чем же они не могут поступиться? Что, они ведут более одухотворенную жизнь, чем их соседи - местное население, которое, если верить авторам, уже превратилось в "элементарных потребителей"? Отвергают иммигранты "потребительскую экономику"? Да нет, они за этой "потребительской экономикой" туда едут.

Время от времени в рассуждениях авторов появляется "Традиция" с большой буквы. Вот ее надо любить и лелеять, хотя не разъясняется, что это такое. Весь смысл, главная цель будущих преобразований - "сохранение цивилизационной идентичности" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 209].

Авторы справедливо пишут о трудностях модернизации или реформирования в странах Востока, но эти трудности вполне объясняются запаздывающей моделью развития, тем, что эти страны стали "третьим эшелоном" капитализма2, а также именно тем, что средневековые ценности упорно сопротивляются модернизации. И авторы это прекрасно понимают: цивилизационные характеристики "подчас (? - Л.А.) осложняли и замедляли процессы экономического и социального развития", но это мелочи. Главное в том, что благодаря этим "характеристикам" отставшие страны "сохраняли... потенциальную возможность выработки иного пути развития" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 6]. Во-первых, вспомним, что авторы уже приговорили незападные страны к тому, что они "пройдут эволюцию, которая пройдена развитыми странами". А во-вторых: какой иной путь? Путь куда? Покажите мне, кто его нашел?

2 Концепция "трех эшелонов" капитализма упоминается на с. 175, но без ссылки на Н.А. Симонию и В.Г. Хороса, введших эту концепцию в отечественную литературу, а также без упоминания изначального автора идеи А. Гсршенкрона.

стр. 9
Авторы неправомерно отождествляют духовность с религией. С одной стороны, "цивилизация не сводится к религии" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 18] (как ясно из предыдущего, с этим я согласен), а с другой стороны, "религиозное начало служит основанием для всякой цивилизации" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 22], «именно религия остается верной "меткой" всякой цивилизации» [Акимов, Яковлев, 2012, с. 24]. Как я уже показал на примере хотя бы Латинской Америки и Филиппин, ничего подобного, религия "меткой" не служит. Никто не будет спорить, что при любых общественных трансформациях переворот в системе ценностей, установок, ориентаций играет большую роль (я бы даже сказал - основную, но это вопрос концепции, а не факта). И прав В.И. Пантин, который это утверждает [Акимов, Яковлев, 2012, с. 180]. Но причем здесь религия? Совершенно правильное утверждение: "У человека есть потребность в удовлетворении не только физических потребностей и разнообразных желаний, но и в осознании смысла того, что он делает, потребность в самооправдании" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 204]. И здесь религия не при чем. Или авторы считают, что способность думать - это прерогатива религиозного человека?

Авторы утверждают, что "духовный фактор в форме религии сыграл определенную роль в формировании и становлении современного капиталистического строя в странах Западной Европы" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 180]. С этим тоже никто спорить не будет. Но были и другие духовные факторы, которые сыграли роль. Возрождение и Просвещение не были религиозными движениями (подобно Реформации), но сыграли роль не меньшую. Часто ссылаются на Макса Вебера, который будто бы утверждал, что решающую роль в возникновении капитализма в Европе сыграл протестантизм с его этикой. Напомним, что Вебер возражал против такого понимания его заключений: «... мы ни в коей степени не склонны защищать столь нелепый доктринерский тезис, будто "капиталистический дух" (в том смысле, в котором мы временно употребляем это понятие) мог возникнуть только в результате влияния определенных сторон Реформации, будто капитализм как хозяйственная система является продуктом Реформации» [Вебер, 1990, с. 106].

Можно догадаться, что авторов больше всего заботят судьбы Российской (православной, как они ее называют) цивилизации. Постоянно следуют ссылки на нее, звучат советы сохранить ее духовные основы, ее "Традицию". Непонятно, что надо сохранять? Православие, но в какой форме? В виде допетровского патриаршества или в виде постпетровского синодального устройства? Или в виде советского патриаршества - в качестве "приводного ремня" от власти к народу? Мне возразят, что я говорю сейчас не о православии, а об организации церкви. Но православие без церкви немыслимо.

Чтобы почувствовать тяжесть проблемы, вернемся к учебнику "История мировых цивилизаций", авторы которого в этом вопросе стоят, как можно понять, на позициях, сходных с позициями А.В. Акимова и А.И. Яковлева, но несколько более откровенно их презентуют, от чего проистекают новые нестыковки.

По их мнению, культура России "корнями уходит в православие"; православное христианство стало "национальной религией русского народа"; влияние церкви было "исключительно важным и плодотворным" [История..., 2012, , с. 303, 316-317].

И вдруг через несколько страниц: "некоторое ослабление безраздельного господства религиозной идеологии" в XV веке благотворно сказалось на ряде отраслей художественной культуры. "Характерной особенностью русского духовного развития в первой четверти XVIII в. явился светский характер культуры, ослабление господства церкви". В том же XVIII и начале XIX в. "история превращалась в науку, освобождаясь от религиозного мировоззрения" [История..., 2012, с. 320, 321, 334]. При Петре I "русская культура становилась все более светской и успешно развивалась, освобождаясь от духовного господства церкви". "Но среди факторов, сдерживавших развитие культуры в первой половине XIX в., оставались крепостное право, самодержавие, религия и церковь" [История..., 2012, с. 297, 298-299]. А после 1825 г. стала проводиться "ре-

стр. 10
акционная политика", которая выразилась в том, что "возросло влияние церкви через введение чтения священного писания, в университетах учреждались кафедры богословия" [История..., 2012, с. 299].

Так какую роль сыграла православная церковь в России? "Плодотворную" или "реакционную"? Когда после всех этих утверждений автор главы формулирует "первостепенную задачу духовного возрождения России", то не ясно, о чем идет речь. Провозглашается "необходимость защиты подлинных ценностей национальной культуры с опорой на многовековые духовно-нравственные начала, на собирание и восстановление всех истинных ценностей, созданных российским народом за свою историю" [История..., 2012, с. 307]. Что "защищать", что "собирать" и "восстанавливать"? Нельзя не заметить, что советы автора учебника и авторов научного труда по существу одинаковы. Но чтобы последовать их советам, следует переписать всю российскую историю.

А стоит ли что-то "восстанавливать", если "После Реформации и череды жесточайших религиозных войн Запад пришел к духовному компромиссу, подменив главный вопрос бытия (? - Л.А.) проблемой жизненного комфорта, Россия же продолжала мучительно размышлять о смысле жизни" ([История..., 2012, с. 303]. Выделено мной. — Л.А.). Неужели нам суждено и впредь "мучительно размышлять" вместо того, чтобы работать?

Рассмотрим социально-экономическую программу авторов монографии о цивилизациях в XXI в., как им представляется становление Запада и его роль в современном мире. Они отдают дань распространенным сентенциям по поводу того, что Запад погряз в материальном, в вещизме, в погоне за прибылями и удовольствиями. Но ведь это не так. Западная культура господствует в мире и завоевывает все более прочные позиции. Идеи демократии, социального равенства всех людей вне зависимости от национальности и цвета кожи, принципы религиозной толерантности, уважения личности, прав человека, права наций на самоопределение - плоды западной цивилизации. Которые - это правда - взяты на вооружение восточными интеллектуалами и режимами для борьбы с тем же Западом.

Авторы утверждают, что понятие "цивилизация" введено просветителями XVIII в. "для обозначения возникшего на Западе высокоразвитого в культурном отношении общества, основанного на разумных и справедливых началах, общественная жизнь в которых протекает в государственно-правовых рамках". Пока все правильно, но к этому они спешат добавить: "а уровень материального обеспечения и комфорта достаточен для устойчивого развития". Это позволяет им заключить: «Тем самым главным критерием "цивилизованности" становились количественные, материальные показатели» [Акимов, Яковлев, 2012, с. 12-13]. Но это не так. У просветителей XVIII в. не могло возникнуть такого понимания, потому что в то время в материальном отношении Восток не уступал Западу. А главными критериями для них были господство права и свобода.

Авторы считают, что начиная с Французской революции "неуклонно слабели основы либеральной демократии". "Частным проявлением кризиса либерализма стало ослабление модели социального государства на Западе, его отказ от функций социального арбитра и переход к самоподдерживающему существованию (архи-этатизм)" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 187]. "Западное общество уже фактически уступило государству свои права на регулирование общественной жизни" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 209]. О чем это? Может быть, о современной России?

В борьбе против либерализма авторы призывают в союзники даже П.Дж. Бьюкенена, известного расиста и антисемита, которого они называют: "неутомимый борец за традиционные ценности американского общества" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 184]. В чем ему не откажешь, так это в неутомимости. Но как же быть с либерализмом, против которого выступает Бьюкенен, и который как раз и является традиционной ценностью американского общества?

стр. 11
Пора отходить от взгляда на историю Европы "сквозь" искривленное стекло "Капитала" К. Маркса. Авторы остаются на рубежах, которые все мы заняли, изучая марксистскую политэкономию. Они, например, утверждают, что "системообразующим фактором капиталистического общества был фактор экономический", "принцип экономического детерминизма стал господствовать в общественном сознании" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 179], техника и технология являлись "системообразующими элементами Нового и Новейшего времени", а роль культуры "стала возрастать" "уже в конце XX в." [Акимов, Яковлев, 2012, с. 201].

Здесь три накладки. Во-первых, "экономический детерминизм" - это термин из области экономической теории, в данном случае марксизма, а не из экономической практики. Во-вторых, неужели авторы считают, что марксизм в XIX в. "господствовал в общественном сознании"? В-третьих, культура никогда не уступала своего важнейшего места в жизни общества. Все эти "города желтого дьявола", "общества золотого тельца", "царства чистогана" - не более, чем пропагандистские клише или же художественные приемы.

Заодно надо упомянуть и неадекватное восприятие эволюции исторических концепций. Авторы пишут, что "историческая мысль в Новое время использовала унитарно-стадиальный подход", а "к началу XX в. возобладало отрицание истории человечества как единого целого, и на первый план вышел плюрально-циклический взгляд (О. Шпенглер)" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 11]. Можно было бы написать целый трактат на тему о разных теориях исторического процесса и доказать, что стадиальный подход всегда преобладал. Но здесь не место такому трактату. Спросим только у авторов: они уверены, что взгляды Шпенглера "возобладали" в начале XX в.?

Интересно, что такая же аберрация сознания поразила и авторов учебника, к которому мы уже обращались. Они тоже считают, что однолинейный подход господствовал в XVIII - начале XIX в., а в XIX в., мол, произошел "перелом" и "переход от однозначно эволюционно-монистического понимания истории к плюралистическому" [История..., 2012, с. 2]. Видимо, у авторов обеих книг были общие источники.

Наконец, основной вопрос современности: что происходит на свете и куда мы идем?

Тут опять значительная неразбериха в утверждениях. Казалось бы, авторам все ясно: «если применительно к большинству стран Востока можно говорить о переходности к индустриальной формации, то в отношении стран "золотого миллиарда" и особенно авангарда этой группы стран - США следует обсуждать именно переход в новое, посткапиталистическое, постиндустриальное качество» [Акимов, Яковлев, 2012, с. 188]. Однако же в других местах они "современную модель развития" называют "индустриальной" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 10], а некоторые восточные страны - "постиндустриальными" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 206-207].

Они даже России приписывают "постиндустриальное состояние" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 177]. Если это утверждение базируется на каких то экономических показателях, то, следовательно, эти показатели ложные. "Незавершенность индустриального переворота" - это выражение можно применить не только ко многим странам Востока, но и к России. В России нет нормальной конкурентоспособной промышленности, нет товаров для экспорта, кроме нефти, газа и металлов (разве что еще вооружение). Может быть, авторы считают, что Россия входит в "золотой миллиард"?

Итак, то обстоятельство, что развивающиеся страны во главе с Китаем находятся на иной орбите, чем страны Запада, признается, но в дальнейших рассуждениях игнорируется. Например, утверждается, что появился "восточный мир", "с основанием претендующий на равноправие в качества лидера и локомотива развития", что Китай, Индия и Бразилия - "претенденты на роль ведущих мировых держав"; Тайвань, Южная Корея, Малайзия, Сингапур уже "достигли уровня развитых стран Запада" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 186, 196, 207]. Но как они могут быть "ведущими", "локомотивами"

стр. 12
и т.п., если они находятся на предыдущем этапе развития, на индустриальной стадии? Никакой новой, особой "модели развития" эти страны не показывают и не вырабатывают (подобное утверждается на с. 177, 206). Модель все та же, правда, они успешно используют условия мирового рынка, созданные не ими. Цитирую наших авторов: «Все "экономические чудеса" от послевоенного японского до роста Китая в последние годы шли по пути максимизации экспорта в страны "золотого миллиарда"» [Акимов, Яковлев, 2012, с. 123]. Я уж не говорю о патентах, которые они закупили, и об оборудовании, которое ввезли. Такая модель развития, которая основана на достижениях других, не может вывести страну вперед по отношению к донорам.

И авторам это прекрасно известно: "Если в Китае сумеют перейти от имитации научно-технического прогресса к самостоятельному научно-техническому развитию, от копирования техники и технологий к их созданию, то в мире возникнет еще один центр модернизации" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 197]. Вот именно - если. А с другой стороны: "Если ныне экономически развитые страны сохранят лидерство в сфере научных исследований и разработок, то перемещение мастерских мира на Восток не лишит их лидерства в силу технологического совершенства и новизны их продукции" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 123]. Здесь совсем иное "если". Это совершенно реальный сценарий. Опираясь на данные В.А. Мельянцева, авторы утверждают: "По крайней мере, в настоящее время лидерству европейской цивилизации в целом в затратах на научные исследования и разработки никакая другая цивилизация не угрожает" [Там же].

Однако неожиданно оказывается, что технологический разрыв ничего не значит по сравнению с массой населения. "Та страна, где больше численность населения, может стать лидером в трудоемких областях экономики, включая наукоемкую сферу" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 74]. С каких это пор наукоемкие производства стали частью трудоемких?

Когда-то экономисты образно представляли себе мир как сочетание "мировой фабрики" и "мировой деревни". Сейчас ситуация изменилась. Возникло трехчастное деление: мировая лаборатория - мировая фабрика - мировая деревня. В XVIII в. появились аграрно-сырьевые придатки индустриальных экономик. Теперь такое деление: 1) аграрно-сырьевые придатки индустриальных экономик; 2) индустриальные придатки постиндустриальных экономик; 3) постиндустриальные экономики.

Авторы, размышляя о сценариях дальнейшего развития отношений "Запад-Восток", намеренно соединяют технологическую и финансовую мощь Запада, "финансовый и интеллектуальный капитал" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 122]. Те средства, которые Запад зарабатывает своим умом, постоянно создавая новые технологии и новые производства, они называют "интеллектуальной рентой". Такое словоупотребление призвано умалить усилия ученых и изобретателей Запада по революционизированию всех видов производства. В нашем представлении "рента" — это что-то получаемое неким праздным человеком, рантье. Между тем, это плата за интеллектуальный труд.

Степень непонимания этой проблемы показывают заметки авторов относительно того, какие новшества могут сохранить технологическое лидерство Запада. Это будут, пишут авторы, "принципиально новые товары, например, автомобиль с электрическим или водородным двигателем, портативный компьютер на запястье или в шлеме, новые виды синтезированной пищи и т.п." [Акимов, Яковлев, 2012, с. 123].

Все обстоит совершенно иначе. Все перечисленные диковинки могут сделать и японцы и даже в скором времени китайцы, но это не будут "принципиально новые товары", это будет разработка и усовершенствование уже давно выдвинутых идей. А что сохранит технологическое лидерство Запада — мы этого сейчас не можем даже представить. Вспомним, как в конце XIX в. предлагали отменить систему патентов, потому что все открытия уже сделаны.

По мнению А.В. Акимова и А.И. Яковлева, кризис 2008 г. «поставил под сомнение устойчивость этой модели "интеллектуальной ренты" в долгосрочной перспективе.

стр. 13
Кризис показал эфемерность экономического лидерства, основанного на манипулировании финансовыми инструментами, а также поколебал уверенность в потребительском рынке как основе национального хозяйства» [Акимов, Яковлев, 2012, с. 124]. В том то и дело, что экономическое лидерство Запада основано не на "манипулировании финансовыми инструментами", а на безостановочном технологическом прогрессе. А финансовая мощь — лишь следствие этого прогресса.

Чтобы бросить вызов Западу, чтобы претендовать на роль "локомотива" мировой экономики, странам Востока надо всего-навсего воспитать иного человека, сопоставимого с западным человеком по чувству свободы от любого диктата, в том числе государственного, по инициативности, независимости, дерзости мышления.

Вместо этого наши авторы уповают на инициативу государства: "Субъект модернизации - государство" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 191, 194]. "Решающее условие успеха [будущей] модернизации - своевременная готовность власти к коренным преобразованиям ради блага общества" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 210]. Не стыкуются эти благие пожелания с тем, что говорится на предыдущей странице: государство действует "исходя из своих целей, т.е. целей элиты... государство вполне в состоянии провести интенсивную кампанию по распространению желательной элите системы ценностей и идеологии, по поддержке полезных для элиты поведенческих норм и моды" ([Акимов, Яковлев, 2012, с. 209], выделено мной. - Л.А.). Более того, авторы предполагают сопротивление со стороны противников перемен, которое придется подавлять "средствами насилия" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 192]. Все это направление мысли - насаждение благости при помощи государственного насилия - представляется мне совершенно контрпродуктивным. Правда, не опасным. Шаха Ирана уже свергли, а больше насильственных модернизаторов, кажется, не осталось.

Однако нам предлагается руководствоваться не "интересами производителей и потребителей", т.е. всех людей, а "общественными идеалами" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 183]. Нет, упаси нас, Боже, руководствоваться в экономической политике "идеалами". Мы, бывшие советские люди, знаем, к чему это приводит.

Столь пространный разбор концепций, выдвигаемых в двух книгах, потребовался потому, что надо было показать противоречивость позиций авторов, слабость конструкции цивилизационного подхода, спорность исходных постулатов предлагаемых теоретических построений. Цивилизационный подход все еще не обрел собственную методологию и требует дальнейшей разработки. Необходима также серьезная дискуссия о том, как сегодня устроен мир.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Акимов А.В., Яковлев А.И. Цивилизации в XXI веке: проблемы и перспективы развития. М.: Издательство МГУ, 2012.

Алаев Л.Б. Смутная теория и спорная практика: о новейших цивилизационных подходах в Востоку и к России // Историческая психология и социальная история. Научно-теоретический журнал. 2008. № 2.

Алаев Л.Б. Всеобщая история от Леонида Сергеевича // Восток (Oriens). 2009. № 2.

Всбср М. Избранные произведения. М., 1990.

История мировых цивилизаций: учебное пособие/ Коллектив авторов; под науч. ред. Г.В. Драча, Т.С. Паниотовой. М.: КНОРУС, 2012.

Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия: Учеб. пособие для студентов вузов / Сост., ред. и вступ. ст. Б.С. Ерасова. М.: Аспект Пресс, 1998.

Цивилизации в "третьем мире" (Круглый стол) // Восток (Oriens). 1992. № 3, № 4.

Цивилизации в глобализирующемся мире. Предварительные итоги междисциплинарного проекта. По материалам научной конференции. М.: ИМЭМО РАН, 2009.

Orthodox Christian Tradition and the Integration of Europe. 9 Mar 2011 // www.ru.nl/ivoc

стр. 14

Permanent link to this publication: