В статье анализируются случаи окрашивания в белый цвет керамических сосудов, мест погребения и культовых помещений гробниц, зафиксированные в древнеегипетских столичных некрополях эпохи Древнего царства (XXVII-XXII вв. до н.э.) - в Гизе и Саккаре, и делается попытка связать эти действия с древнеегипетской ритуальной практикой и погребальным обрядом.

Ключевые слова: Древний Египет, Древнее царство, погребальный обряд, поминальный культ, древнеегипетская керамика.

КЕРАМИКА С БЕЛЫМ ПОКРЫТИЕМ

Гиза. В ходе многолетних исследований Российская археологическая экспедиция Института востоковедения РАН в Гизе (РАЭГ) отметила несколько важных явлений, которые прежде не акцентировались исследователями, работавшими в этом некрополе. В частности, мы зафиксировали случаи окрашивания в белый цвет отдельных предметов и некоторых гробничных помещений.

Уже в первые сезоны 1997 и 1998 гг. в ходе археологического исследования шахт в скальной гробнице Хафраанха были обнаружены фрагменты керамических пивных кувшинов, окрашенных снаружи белым пигментом. В дальнейшем практически каждый полевой сезон приносил по нескольку фрагментов, а иногда и целых глиняных сосудов с белым покрытием. Таким образом, за 18 полевых сезонов было собрано 59 таких предметов, относящихся к следующим керамическим типам (рис. 1, 2): пивным кувшинам (28 экз.) [Kormysheva, Malykh, Vetokhov, 2010, p. 164 (98/3/6, 98/3/8b); Kormysheva, Malykh, Vetokhov, 2012, p. 134 (02/46/3)], коническим хлебопечным формам (11 экз.), округлым жаровням (1 экз.), шарообразным кувшинам для хранения продуктов (2 экз.), чашам различных форм (4 экз.), цилиндрическим подставкам для круглодонных сосудов (1 экз.) и миниатюрным вотивным моделям1 (12 экз.).

Однако лидируют в этом списке пивные кувшины и конические хлебные формы - самые распространенные типы керамики как на поселениях [Cagle, 2001, fig. II. 4-9;

1 Неопубликованные материалы РАЭГ: пивные кувшины 03/II/1/113, 03II/1/143, 08/12-5/8, 47, 08/12-5/16, 44, 08/12-5/48, 08/12-5/49, 54, 08/12-5/36, 09/15-2/10, 09/15-2/58, 10/19-2/9, 10/19-6/13, 14, 11/26/4, 11/17-2/8, 11/17-5/11, 12/18-1/27, 12/18-1/37, 12/18-1/38, 12/18-1/79, 12/18-1/91, 12/42/4, 12/40/53b, 13/38/4, 13/44/14, 13/49-1/40, 41, 13/51/22, 24; конические хлебные формы 03/II/1/24, 07/IIIН/21, 07/IIIH/25, 11/26/1, 12/18-1/40, 12/18-1/63, 12/38/7, 12/38/15, 12/III/36, 12/III/40, 13/49-1/73; жаровня 03/II/1/19; шарообразные кувшины для хранения продуктов 03/II/1/50 и 09/IV/2; чаши 03/II/1/53, 11/25/4, 12/III/60, 13/51/6,7; подставка 12/18-1/18, 33; миниатюрные вотивныe сосудики 04/II/60/14, 04/11/9, 09/1V/71, 09/IV/75, 10/IV/17, 10/ IV/44, 13/49-2/2, 13/III/5; миниатюрные вотивныe тарелочки 09/IV/55, 09/IV/61, 10/IV/30 и 12/III/27.

стр. 20

Рис. 1. Керамика с белым покрытием из раскопок Российской археологической экспедиции ИВ РАН в Гизe (рис. автора).

стр. 21

Рис. 2. Пивные кувшины с белым покрытием: 10/19-2/9 из раскопок Российской археологической экспедиции ИВ РАН в Гизe (фото автора) (слева); SQ 99-776 из раскопок Польско-египетской археологической миссии в Саккарe (справа) [Rzeuska, 2006, pl. VII.2].

Conard, Lehner, 2001, p. 42; Lehner, 2002, p. 34; Reisner, Smith, 1955, p. 70, 88], так и в некрополях времени Древнего царства. Именно они доминируют в керамическом инвентаре погребений на протяжении V и VI династий [Ballet, Picon, 1992, p. 172; Davies et al., 1984, p. 4, pl. 23.10; Fisher, 1924, p. 168, fig. 137; Kromer, 1991, S. 30-34, 63, Tf. 24.1, 28-33; Myśliwiec et al., 2004, p. 206, pl. LXXXIX.12, 13, XCI, XCII, CIV.179-189; Reisner, Smith, 1955, p. 70-71, 88, fig. 85, 132].

Само по себе присутствие указанных типов керамики в Гизехском некрополе не является особенным. Необычно белое покрытие, замеченное нами на этих сосудах, которое не имеет ничего общего с белым ангобом. Как известно, ангоб - стойкое покрытие тонким слоем глины, например красного или белого цвета, наносимое на керамическое изделие еще до обжига, чтобы увеличить герметичность стенок, закрыть поры в глине, а также улучшить внешний вид сосуда [Лукас, 1958, с. 556] и даже сымитировать каменную поверхность красного гранита или белого известняка. После обжига такое покрытие весьма устойчиво к внешним воздействиям, в первую очередь к смыванию. При исследовании памятников Древнего царства в большом количестве находят керамику с красным или белым ангобом: например, среди нескольких тысяч керамических фрагментов и целых сосудов времени Древнего царства, обнаруженных российской экспедицией в Гизе, до четверти принадлежит ангобированной керамике.

Однако белое покрытие на керамике, отмеченное нами в 59 случаях, совсем другого рода - это нестойкая и смывающаяся гипсосодержащая субстанция, нанесенная после обжига, иногда даже поверх уже имеющегося красного или коричневого ангоба

стр. 22
(как, например, у шарообразного кувшина для хранения продуктов 03/II/1/50 или чаш 11/25/4 и 12/III/60).

Нередко такое белое покрытие отслаивается, и на внешней поверхности остаются лишь его следы, как заметно у пивного кувшина 13/51/22, 24 из погребальной шахты GE 51. Также характерно, что это покрытие отличается по качеству: у некоторых пивных кувшинов и чаш (например, 13/51/6,7, 12/III/60 и 13/51/22,24) оно грубое, с ярко выраженными частицами измельченного известняка, по виду напоминающее строительную штукатурку белого, молочно-белого, а иногда розовато-белого цвета (визуально - с примесью красной охры, как у пивного кувшина 12/18-1/27). Чаще оно тонкое, мелкодисперсное, белого или желтовато-белого оттенков, особенно у пивных кувшинов (например, у сосудов 08/12-5/8, 47, 10/19-2/9 (рис. 2), 12/18-1/37, 13/38/4 и 13/44/14), конических хлебных форм (12/III/36, 13/49-1/73 и 12/18-1/40), жаровен 03/II/1/19), чаш (03/II/1/53) или вотивных моделей (09/IV/55, 09/IV/71, 09/IV/75 и 13/III/5). Таким образом, особенности текстуры и оттенки покрытия не зависят от типа керамики.

Кроме того, заметна неаккуратность нанесения белого покрытия, чего не происходило с ангобом: оно может отличаться толщиной слоя на одном и том же сосуде или покрывать лишь часть поверхности (у всех пивных кувшинов - только снаружи, у чаш - чаще только внутри, у конических хлебных форм - иногда внутри, иногда снаружи, но бывает и на обеих поверхностях; у вотивных тарелочек - чаще только внутри (09/IV/55, 09/IV/61, 10/IV/30 и 12/III/27), а у вотивных сосудиков - только снаружи (04/II/60/14, 09/IV/71 и 10/IV/44) и лишь изредка - на всей поверхности (как у вотивных сосудиков 09/IV/75 и 13/III/5). Таким образом, закрытые формы (например кувшины) окрашивались снаружи, а открытые (чаши, тарелки, хлебные формы) - чаще внутри. Следовательно, этому процессу подвергалась прежде всего видимая часть сосуда. Создается впечатление, что для тех, кто окрашивал сосуды, имело значение не качество покрытия и долговечность, а его цвет и то впечатление, которое сосуд производил со стороны.

Неустойчивость покрытия к воде и смыванию должна показывать, что такие сосуды вряд ли предназначались для бытового использования: керамика с белым покрытием не характерна для поселений, она обнаружена только в некрополях. Косвенно на это указывает не только неравномерность и низкокачественность покрытия, но и использование гончарного брака - сосудов с изъянами (со сквозными трещинами или деформацией тулова), приобретенными еще в момент изготовления (формовки, сушки или обжига) и потому малопригодными для использования в быту. Несмотря на это, они были окрашены в белый цвет и помещены в погребение (как, например, произошло с пивными кувшинами 12/18-1/38 и 12/18-1/91 из погребальной шахты 1 скальной гробницы GE 18).

В египтологии принята точка зрения, что белый цвет - символ сакральной чистоты и святости [Kees, 1943, S. 436-446]. В этом случае окрашивание сосуда в белый цвет должно означать прежде всего его сакральное очищение. Такие "ритуально чистые" сосуды могли помещаться как в погребения, так и в культовые гробничные часовни.

Необходимо обратить внимание на особенности местонахождения анализируемых предметов и их датировку. К сожалению, вся белая керамика, найденная Российской археологической экспедицией в Гизехском некрополе, происходит из открытых археологических комплексов, подвергшихся более поздним грабительским проникновениям, поэтому сосуды были сдвинуты со своих первоначальных мест, разбиты или вовсе выброшены в верхние балластные слои Гизы. Однако в 40 случаях из 59 мы можем с большей или меньшей степенью уверенности предполагать, что первоначально белые сосуды являлись погребальным инвентарем и находились в погребальных камерах рядом с телом покойного (это очевидно лишь в случае с пивными кувшинами 08/12-5/8, 47 и 08/12-5/49, 54 из шахтного погребения 5 в скальной гробнице Ченти II,

стр. 23
10/19-2/9 из шахты 2 скальной гробницы Перинеджу, 11/17-5/11 из скальной гробницы GE 17 и конической хлебной формой 11/26/1 из шахтного погребения GE 26). Найденная в верхних балластных слоях керамика (оставшиеся 19 случаев) в равной степени могла быть как инвентарем погребений, так и культовой утварью, использовавшейся в поминальных службах гробничных часовен.

Что касается датировки белой керамики из наших раскопок, то она базируется не на ее археологическом контексте (который, как уже говорилось, частично или полностью утрачен), а на времени бытования керамических типов. Подавляющее большинство сосудов характерно для второй половины правления V и VI династий2, и лишь чаши 11/25/4 и 12/III/60 имеют параллели при IV - ранней V династиях3.

Саккара. Поиск аналогов смывающемуся белому покрытию на керамике показал, что с похожим явлением столкнулась Польско-египетская археологическая экспедиция, работающая в Саккаре: в гробницах VI династии были обнаружены пивные кувшины, продолговатые кувшины, чаши и тарелки различных форм, хлебопечные конические формы , круглые жаровни , подносы, чаны, подставки, вотивные модели [Rzeuska, 2006, р. 64-370, по. 12, 14, 50, 52, 54, 59, 65, 72, 76, 82, 116, 245-249, 254, 268-271, 298, 364, 365, 433, 482, 486, 490, 491, 493-496, 709,722, 724, 725, 734, 739-743, 745-749, 753-764, 774, 777, 786-788, 809, 853]. Причем доминируют, как и в нашем случае, пивные кувшины и конические хлебные формы, а также круглые подносы и жаровни. Более того, некоторые находки оказались крайне показательными: в погребальной камере шахты 31 было обнаружено три некогда запечатанных пивных кувшина, снаружи покрытых неровным слоем побелки [Rzeuska, 2006, р. 84, 88, 100, pl. 21, 23, 29, VII.2, nо. 52, 59, 82], причем сделано это было уже после запечатывания, отчего белый пигмент не окрасил верхнюю часть сосудов, которая была под пробкой (рис. 2). Это четко показывает, что окрашивание в белый цвет происходило не в ходе изготовления сосудов, а на стадии их наполнения в хлебопекарнях или пивоварнях либо еще позже - в момент подготовки погребального инвентаря.

Характерно, что в отличие от пивных кувшинов манера покрытия конических хлебных форм в Саккаре и Гизе была разной: если в Гизе поверхность (внутренняя или внешняя) покрывалась полностью, то в Саккаре чаще всего белению подвергался лишь край венчика [Rzeuska, 2006, р. 328-340, по. 722, 724, 725, 734, 739, 740-743, 745-749, 753-764]. Однако объяснить эти различия на имеющемся материале пока не представляется возможным.

Что касается археологического контекста керамики с белым покрытием в Саккаре, то здесь ситуация обстоит несколько лучше, чем на участке российской концессии в Гизе, что связано с тем, что Саккарский некрополь реже подвергался грабительским действиям. Из 67 опубликованных случаев обнаружения побеленной керамики [Rzeuska, 2006, р. 64-370] только 13 происходят из балластного слоя; 36 случаев приходится на керамику из погребений, а 18 - из гробничных часовен или керамических скоплений рядом с ними (последние обычно являются складом предметов, использованных при отправлении поминального культа владельца гробницы). Причем в погребениях в основном находят пивные кувшины (6 случаев), конические хлебные формы (20 случаев) и круглые жаровни (8 случаев), значительно реже чаши (всего 2 случая). Напротив, в поминальных часовнях и скоплениях рядом с ними пивные кувшины и конические хлебные формы редки (по 2 случая), а присутствуют другие типы керамики: продолговатые кувшины (1 случай), небольшие тарелки и чаши (7 случаев), подставки (6 случаев).

2 Аналоги формы сосудов см.: [Barta еt al., 2010, p. 87, fig. 3.3.2 (no. 39.AS33.05); Hassan, 1953, p. 33, pl. XXIII.A; Hawass, Senussi, 2008, p. 21, 39, fig. 276; p. 92, 96, fig. 5; p. 92, 100, fig. 90; Kormysheva, Malykh, Vetokhov, 2012, p. 252, fig. 111; Myśliwiec, Kuraszkiewicz, 2010, p. 236, fig. 68 (no. 31)].

3 Аналоги формы сосудов см.: [Marchand, Baud. 1996, p. 276-279, 281, fig. 7.9, 8.21].

стр. 24

Рис. 3. Жертвенная сцена на северной стене мастабы Нисутнeфeра (вверху) и "ложные двери" в мастабах Капи (внизу слева и по центру) и Абду (внизу справа) в Гизe (по: [Abu-Bakr, 1953, fig. 62; Junker, 1938, Abb. 30; Roth, 2001, fig. 164]).

стр. 25
Чаши и подставки могут образовывать пару, изображаемую в гробничных сценах на боковинах или внутри "ложных дверей" (рис. 3) [Abu-Bakr, 1953, р. 82, fig. 62; Roth, 2001, fig. 164; Simpson, 1978, fig. 32] или стоящую перед фигурой владельца гробницы и используемую для водных возлияний [Junker, 1938, S. 169, Abb. 30]. Хотя на высокие подставки чаще помещались круглые подносы с хлебами-конусами, а чаши находились рядом, служа поддонами для кувшинов с носиками [Myśliwiec et al., 2004, pl. XXIII; Myśliwiec, Kuraszkiewicz, 2010, fig. 54, 57]. Более того, при исследовании поминального комплекса визиря Мерефнебефа в Саккаре такая высокая подставка была найдена в западной (главной) часовне стоящей in situ на алтаре перед южной "ложной дверью"4 - главным местом отправления поминального культа владельца гробницы [Myśliwiec et al., 2004, p. 209, 230, no. 190, 196]. В этой же часовне была обнаружена и плоскодонная чаша [Myśliwiec et al., 2004, p. 209, 227, no. 170; Rzeuska, 2006, p. 238, pl. 98, XI.4, no. 490]. Оба предмета были покрыты белой смывающейся гипсоподобной субстанцией, однако химический анализ показал, что беление было произведено дважды [Rzeuska, 2006, р. 513, 545, pl. XI.4].

Итак, анализируя данные из Гизы и Саккары, становится понятно, что у побеленной керамики было две области применения - инвентарь, сопутствующий погребению, и предмет, используемый для отправления поминального культа в гробничной часовне. Дополнительное привлечение эпиграфико-изобразительных источников не позволяет отдать приоритет одному из вариантов использования. Так, на западной стене поминальной часовни гизехской мастабы Иасена (G 2196, конец V-VI династий) расположена жертвенная сцена и показано подношение миниатюрных округлых сосудов небольших размеров, выкрашенных в белый цвет [Reisner, 1934, р. 5, fig. 5], что хорошо заметно на фоне темных рук держащих их жрецов. Это изображение подтверждает предположение об использовании побеленной керамики в гробничных часовнях. Однако можно привести в пример и другой памятник - сохранившийся цветной декор стен погребальной камеры гизехской гробницы Каеманха (G 4561, VI династия). Здесь, под жертвенным списком в южной части восточной стены, показано, как коленопреклоненный жрец подносит для владельца гробницы две чаши, выкрашенные в белый цвет [Junker, 1940, Tf. XVI]. Композиция сцены, несмотря на то что находится в погребальной камере, повторяет изобразительное оформление поминальной часовни гробницы Каеманха [Большаков, 2001, с. 228, 230] и совпадает с аналогичными сценами из часовен других гробниц5.

Таким образом, с одной стороны, поминальные службы (ритуальное кормление ка (двойника) владельца гробницы) происходили с использованием белой посуды, при этом понятно, что обряд мог быть исполнен жрецами только в доступной им поминальной часовне, но никак не в замурованной и засыпанной погребальной камере. С другой стороны, объяснять случай с изображением белых сосудов в погребальной камере Каеманха только принятой иконографией подобных сцен вряд ли уместно в контексте имеющихся археологических данных: не были ли сосуды специально окрашены в белый цвет по причине того, что сцена размещена в погребальной камере? Так или иначе, проблема установления первоначального места белой керамики остается, но понятно, что по какой-то причине некоторые сосуды подвергались ритуалу очищения для того, чтобы затем помещаться рядом с покойным либо стоять перед "ложной дверью" в гробничной часовне. Однако для исполнения других действий, например защитного ритуала sd dšrwt ("разбивания красных сосудов"), упоминаемого в Текстах пирамид (РТ 244 [Allen, 2005, р. 29 (W 138); Sethe, 1960, I, S. 137]), керамика с белым покрытием не использовалась - ни одного такого сосуда не было обнаружено в

4 Аналогичный случай зафиксирован в гробнице Геги в Абусирe (V династия) [Barta, 2001, р. 127-128].

5 См., например: [Dodson, Ikram, 2008, p. 181-182; Junker, 1944, S. 167, Abb. 70 (мастаба Касуджа, южная стена номинальной часовни)].

стр. 26
так называемых ритуальных шахтах [Myśliwiec et al., 2004, p. 206-207; Rzeuska, 2006, p. 509-511].

Некоторые из пивных кувшинов с белым покрытием (как у нас в Гизе (например, 10/19-2/9), так и в Саккаре) были заполнены нильским илом6 (рис. 2) или золой, т.е., строго говоря, совсем не тем, что они должны были содержать, если судить о функциях этих сосудов, исходя из гробничных рельефов (отсюда и общепринятое название этого типа керамики - для хранения жидкостей, в первую очередь пива). В настоящее время доминирует точка зрения, базирующаяся прежде всего на особенностях обнаружения таких сосудов in situ, что нильский ил представлял собой так называемое ложное содержимое - имитацию заполнения пивом [Rzeuska, 2006, р. 440-442]. Видимо, родственники покойного могли купить у некрополя пивной кувшин с "ложным содержимым" (что, по логике, было дешевле), а не приобретать более дорогостоящий сосуд с настоящим пивом и не приносить его из домашнего хозяйства.

Зола, вероятно, представляла собой остатки от так называемой сожженной жертвы: кувшины с золой найдены в Саккаре в керамических скоплениях по соседству с гробничными часовнями и в заполнении погребальной камеры шахты 31 [Rzeuska, 2006, р. 468-480], что может быть связано с культовыми действиями в гробничной часовне в момент похорон.

Однако все сказанное не означает, что в гробницы помещалась исключительно белая керамика. Как отмечалось выше, такие случаи относительно редки (на несколько тысяч керамических предметов эпохи Древнего царства из российских раскопок в Гизехском некрополе лишь 59 с белым покрытием; аналогичная картина в Саккаре). Более того, как показывает практика, в одном погребении могли соседствовать как побеленные сосуды, так и неокрашенные, и последние доминировали. Наиболее показателен в этом отношении случай с шахтным погребением 2 в гизехской гробнице Перинеджу (GE 19): из трех пивных кувшинов, найденных на дне шахты, только один (10/19-2/9) имел белое покрытие и содержал нильский ил, т.е. специально был приготовлен для погребения и имитировал сосуд, наполненный пивом. Другие два имели обычную текстуру поверхности, но при этом кувшин 10/19-2/10 также был наполнен нильским илом.

Не имея достаточных данных, мы можем гипотетически предположить, что побелке подвергались лишь те сосуды, которые до этого использовались в быту, но для вторичного использования в качестве погребального инвентаря было необходимо пройти обряд ритуального очищения. Те же сосуды, что были новыми или сделанными специально для погребения, в этом действии не нуждались.

Что касается поминальных часовен, то предметы, находившиеся там, через определенный интервал времени тоже надо было белить - об этом свидетельствует уже упомянутый случай с дважды покрашенной подставкой для чаши из часовни Мерефнебефа в Саккаре. Более того, как будет показано ниже, имело место периодическое ритуальное очищение архитектурных элементов поминальных часовен (стенных изображений, ложных дверей, жертвенников).

ОКРАШИВАНИЕ КУЛЬТОВЫХ МЕСТ ГРОБНИЦ В БЕЛЫЙ ЦВЕТ

Беление отдельных мест в гробничных часовнях, где регулярно проводился обряд поминального культа владельца гробницы, наиболее четко засвидетельствовано в Саккарском некрополе.

Необходимо обратить внимание, что в гробничных часовнях периодической побелке подвергались не все архитектурные элементы, а лишь наиболее важные культовые зоны - ложные двери и участки рядом с ними, а также места для жертвенных даров.

6 Подробнее см.: [Малых, 2012, с. 122-133].

стр. 27
Несмотря на присутствие белой керамики в главной (западной) часовне гробницы Мерефнебефа (первая половина VI династии), следов побелки в самом помещении не выявлено, однако они присутствуют в небольшой восточной часовне этой гробницы [Myśliwiec et al., 2004, p. 54, 56], а также в расположенных по соседству гробницах второй половины VI династии: следы белой субстанции, состоящей из гипса или известняка, обнаружены на ложных дверях гробничных стел Хети, Джести и Нипепи. Причем под побелкой на стеле Джести скрывалась окрашенная красным пигментом поверхность, видимо имитировавшая красный гранит. Слой побелки на стеле Хети был столь толстым, что практически скрыл часть рельефа. На стеле Нипепи толстый слой побелки скрыл не только рельеф, но и часть имени и титулов владельца. В саккарской гробнице Сешемнефера, относящейся к поздней VI династии, белым пигментом были покрыты ложные двери, метровые зоны рядом с ними и жертвенные скамьи (места для жертвенных даров), причем побелка была произведена четыре раза, что видно по наличию осиных гнезд между слоями [Kuraszkiewicz, 2002, р. 367]. Все это позволило изучавшему этот вопрос К. Курашкевичу прийти к выводу, что

"побелка стел осуществлялась уже после того, как эти предметы были завершены, и это окрашивание не имело ничего общего с декоративными действиями... Цель беления культовых мест могла быть связана с восстановлением их ритуальной чистоты, утерянной по разным причинам" [Kuraszkiewicz, 2002, р. 366-368].

ОКРАШИВАНИЕ МЕСТ ПОГРЕБЕНИЯ В БЕЛЫЙ ЦВЕТ

Изучение погребальной архитектуры на предмет использования белого покрытия дает материал для размышления. В частности, при исследовании Российской археологической экспедицией Малого некрополя перед скальной гробницей Хафраанха на Восточном плато Гизы были обнаружены 26 сырцовых погребений, по своей архитектуре разительно отличающиеся от традиционных шахтных погребений внутри мастаб и скальных гробниц или по соседству с ними [Kormysheva, Malykh, Vetokhov, 2012, p. 295-305].

Некоторые из погребений неплохо сохранились. По форме они представляют собой наземные склепы из сырцового кирпича, а скелеты найдены в правильном анатомическом порядке (например, погребение 27); другие же сильно разрушены. Однако удалось установить, что дно двенадцати погребений (N 27, 32/33, 34/35, 37, 39, 42, 49а, 51, 54, 57, 55/55а и 56/56а), а иногда и нижняя часть стен (N 32/33 и 56/56а) были покрыты слоем белой известковой штукатурки толщиной от 1 до 7 см [Kormysheva, Malykh, Vetokhov, 2012, p. 72, 126, 135, 140, 168, 172, 175, 177, 182, 196, 198, 203, 315-315, tabl. 51].

В случаях ограбленных сырцовых погребений-склепов 30 и 58/58а (рис. 4), несмотря на то что тела не сохранились, белая штукатурка на внутренних стенках этих склепов частично видна [Kormysheva, Malykh, Vetokhov, 2012, p. 163, 206, pl. XIX.b, XX.b], однако она не найдена на дне, что может быть объяснено полным разрушением захоронений. Казалось бы, здесь мы имеем дело со строительным приемом, когда тонкие сырцовые стенки для лучшей сохранности оштукатуривались. Однако на примере также расположенной в Малом некрополе мастабы 24 (рис. 4) видно, что ее стены, сложенные из сырцового кирпича, покрыты несколькими слоями илистого темно-серого раствора, а затем уже белой штукатуркой как внутри, так и снаружи [Kormysheva, Malykh, Vetokhov, 2012, p. 58, pl. VIII]. В то же время в местах погребения белый пигмент нанесен на стенки тонким слоем, причем непосредственно на кирпичи, т.е. без промежуточного слоя илистого раствора. И нанесен он лишь внутри, тогда как в целях защиты кирпича от разрушения и видимого эстетического эффекта штукатурку должны были бы положить в первую очередь на внешние части стен, чего не произошло.

стр. 28

Рис. 4. Часовня мастабы 24 из сырцового кирпича (вверху) и сырцовые погробeния-склeпы 58/58а и 30 (внизу), раскопанные Российской археологической экспедицией ИВ РАН в Гизе (фото С.В. Ветохова).

стр. 29
Вместе с тем, в четырех погребениях с частично или полностью сохранившимися костяками (N 31, 36, 50 и 53а) слоя белой штукатурки на дне не выявлено, однако деревянный гроб (погребения 36, 50 и 53а) или непосредственно покойный (погребение 31) были положены на слой стерильного желтого песка без привычных примесей известняковой крошки [Kormysheva, Malykh, Vetokhov, 2012, p. 313-315, tabl. 51]. Последнее явление обнаружено нами и в погребальных камерах шахтных погребений в скальных гробницах Хафраанха (G 7948) и Перинеджу (GE 19) [Kormysheva, Malykh, Vetokhov, 2010, p. 17]. Практика подсыпки под тело или гроб желтого песка берет истоки еще в Додинастический период, когда погребения совершались в простых ямах в пустыне, и имеет совершенно четкие коннотации с царским погребальным ритуалом, косвенно описанным в Текстах пирамид (РТ 662, Пени II):

"Отец мой, встань, возьми себе эту прохладную воду, что происходит из Ахбит. Встань ты в своей гробнице, развяжи свои пелены! Стряхни песок со своего лица, поднимись со своего левого бока и обопрись на правый" [Allen, 2005, р. 272 (N 388)].

Эта практика показывает наличие особых религиозных представлений, связанных с песком пустыни, - каких именно, пока затруднительно сказать, но тот факт, что песок явно был просеян и не имеет примесей, скорее всего должен указывать на некую ритуальную чистоту места погребения, чистоту, которая защищает тело покойного. При этом там, где на дне погребения наличествует желтый песок, отсутствует известковая штукатурка, и наоборот. Исключение составляет лишь погребение 50, внутренние стенки которого (но не дно) были окрашены в белый цвет [Kormysheva, Malykh, Vetokhov, 2012, p. 130].

Более показателен случай с погребением 53а, где остатки днища деревянного гроба имели следы белой штукатурки с внутренней стороны, соприкасавшейся с телом, тогда как собственно дно места погребения было оставлено без белого покрытия, но засыпано желтым песком, на который и был помещен гроб с телом юноши, умершего в возрасте 15-19 лет [Kormysheva, Malykh, Vetokhov, 2012, p. 132-133]. Похоже, что ритуальные функции подсыпки желтого песка и белой штукатурки совпадают, и становится понятным, почему эти действия не дублируются в одних и тех же погребениях. Что касается случая-исключения, то тут, возможно, имело место изменение характера погребения: гипотетически можно предположить, что сначала покойного хотели положить непосредственно на песок, однако затем использовали деревянный гроб, дно которого внутри покрыли слоем тонкой белой штукатурки, тем самым подстраховавшись дважды.

Таким образом, в 16 из 26 погребений на нашем участке в Гизе так или иначе присутствуют следы белого пигмента на дне или внутренних стенах погребений, и маловероятно, что они имеют технологическое значение.

Зарубежные коллеги также изредка сталкивались со схожим явлением. Однако ими зафиксированы случаи оштукатуривания или побелки дна вырубленных в скале7 шахт и входов в погребальные камеры, закладных блоков, препятствующих проникновению в место погребения, и даже крышек каменных саркофагов [Hawass, 1992, р. 329; Junker, 1934, S. 110; Myśliwiec et al., 2004, p. 55; Rzeuska, 2006, p. 444-446]. На территории российской концессии в Гизе случаев побелки именно скальных шахт и погребальных камер пока не зафиксировано, на данный момент этот материал ограничен лишь более простыми сырцовыми погребениями.

Скорее всего окрашивание места погребения в белый цвет несло не столько технологический смысл (с этой стороны более важной была бы обмазка раствором, основанным на нильском иле и по своему составу близким сырцовым кирпичам), сколько

7 Надо отметить, что материковая скала, в которой вырубались гробницы столичного Мемфисского некрополя (в том числе на территории Гизы, Абусира, Саккары), представляет собой известняк белого и желтовато-белого цвета, поэтому теоретически он не нуждался в побелке.

стр. 30
символический и ритуальный. Исходя из принятой в египтологической литературе трактовки белого цвета как показателя чистоты и святости, можно предположить, что побелка мест ингумации и мест, расположенных по соседству (дно шахт, входы в камеру и т.п.), имела целью "очистить" их не в буквальном, а в ритуальном смысле. Удивляет, что делалось это не так уж и часто, т.е. не было общепринятой практикой, впрочем, как и в случае с белением керамики.

Последнее, на что необходимо обратить внимание, - датировка анализируемого материала. Весь керамический материал, о котором говорилось выше, датируется второй половиной V и VI династиями (за исключением двух более ранних чаш). Сырцовые погребения в большинстве своем относятся к этому же временному интервалу (кроме погребения 27, созданного при ранней V династии) [Kormysheva, Malykh, Vetokhov, 2012, p. 72, 340]. Указанные случаи из Саккары (как с керамикой, так и с погребениями и часовнями) датированы VI династией [Myśliwiec et al., 2004, p. 247-249; Rzeuska, 2006, p. 427]. Причем что касается побелки ритуально значимых мест в гробничных часовнях, то здесь картина наиболее четкая: в гробницах первой половины VI династии этого практически не делалось (сакральное очищение ограничивалось лишь окраской керамики), но в гробницах второй половины - конца VI династии эти действия принимают более частый характер. По мнению К. Курашкевича, окрашивание культовых мест в часовнях не относилось к первоначальному оформлению гробницы, а было связано с некоторой модификацией посмертного поминального культа, вероятно, имевшей место во второй половине - конце VI династии [Kuraszkiewicz, 2002, р. 367-368].

В целом можно сказать, что начиная с V династии в отдельных гробницах (но далеко не во всех) начали проводиться очистительные обряды, не фиксируемые на более ранних памятниках. Эти действия получили более широкое распространение со второй половины V династии, а их пик пришелся на время правления VI династии. Видимо, ко второй половине V и при VI династии усилились опасения в сохранении ритуальной чистоты мест, где соприкасается мир живых и мир мертвых, а также более явно проявились магические представления. Возможно, все эти явления можно увязать и с началом помещения в царские усыпальницы Текстов пирамид в конце правления V династии (как своего рода подстраховки на случай прекращения отправления царских культов в пирамидных храмах), и все большего введения при V и VI династиях в погребальный инвентарь моделей-заменителей8, лишь внешне похожих на реальные предметы, но в представлении древних с помощью магии превращавшихся в настоящие предметы в загробном мире. Тем самым происходил все больший отрыв погребального обряда и поминального культа от жизни и быта, тогда как в более ранние периоды египетской истории они находились в тесной связи в плане материального облика.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

ВДИ - Вестник древней истории. М.

ArOr - Archiv orientálni. Prague.

BIFAO - Bulletin de l'Institut français d'archéologie orientate. Le Caire.

BMFA - Museum of Fine Arts Bulletin. Boston.

JARCE - Journal of the American Research Center in Egypt. Cairo.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Большаков А. О. Человек и его Двойник. Изобразительность и мировоззрение в Египте Старого царства. СПб.: Алeтeйя, 2001.

Лукас А. Материалы и ремесленные производства Древнего Египта. М.: Издательство иностранной литературы, 1958.

8 Подробнее см.: [Малых, 2010, с. 241-243].

стр. 31
Малых С. Е. Вотивная керамика Египта эпохи Древнего царства. М.: ИВ РАН, 2010.

Малых С. Е. Сосуд и его содержимое: к вопросу об интерпретации некоторых древнеегипетских гробничных сцен эпохи Древнего царства // ВДИ. 2012. N 4.

Abu-Bakr A.-M. Excavations at Giza 1949-1950. Cairo: Government Press, 1953.

Allen J. P. The Ancient Egyptian Pyramid Texts. Atlanta: Society of Biblical Literature, 2005.

Ballet P., Picon M. Balat II. Lе mastaba d'Ima-Pépi. Le Caire: Institut français d'archéologie orientale. 1992.

Barta M. Abusir V. The Cemeteries at Abusir South I. Prague: Set Out, 2001.

Barta M., Coppens F., Kytnarová K, Vymazalová H. et al. Abusir XIX. Tombs of Hetepi (AS 20). Tombs AS 33-35, and AS 50-53. Prague: Czech Institute of Egyptology, 2010.

Cagle A. J. The Spatial Structure of Кот el-Hisn: An Old Kingdom Town in the Western Nile Delta, Egypt. Washington: University of Washington, 2001 (Online-dissertation).

Conard N. J., Lehner M. The 1988/1989 Excavation of Petrie's "Workmen's Barracks" at Giza // JARCE. Vol. XXXVIII (2001).

Davies W. V., el-Khouli A., Lloyd А. В., Spencer A. J. Saqqara Tombs I: The Mastabas of Mereri and Wernu. L.: Egypt Exploration Society, 1984.

Dodson A., Ikram S. The Tomb in Ancient Egypt: Royal and Private Sepulchres from the Early Dynastic Period to the Romans. Cairo: The American University in Cairo Press, 2008.

Fisher C. S. The Minor Cemetery at Giza. Philadelphia: University Museum, 1924.

Hassan S. Excavations at Giza 1935-1936. Vol. VII. Cairo: Government Press, 1953.

Hawass Z. A Burial with an Unusual Plaster Mask in the Western Cemetery of Khufu's Pyramid // Adams В., Friedman R. (eds.) The Followers of Horns: Studies dedicated to M. A. Hoffman. Oxford: Oxbow Books, 1992.

Hawass Z., Senussi A. Old Kingdom Pottery from Giza. Cairo: Supreme Council of Antiquities, 2008.

Junker H. Giza II. Die Mastabas der beginnenden V. Dynastic auf dem Westfriedhof. Wien-Leipzig: Hölder Pichler-Tempsky, 1934.

Junker H. Giza III. Die Mastabas der fortgeschrittenen V. Dynastic auf dem Westfriedhof. Wicn-Leipzig: Hölder-Pichler-Tempsky, 1938.

Junker H. Giza IV. Die Mastaba des (Kai-em-anch). Wien-Leipzig: Hölder-Pichler Tempsky, 1940.

Junker H. Giza VII. Der Ostabschnitt des Westfriedhofes. Erster Teil. Wien-Leipzig: Hölder-Pichlcr-Tempsky, 1944.

Kees H. Farbensymbolik in ägyptishen religiosen Texten. Nachrichlen von der Akademie der Wissenschaften in Göttingen, Philologisch-Historische Klasse. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1943.

Kormysheva E., Malykh S., Vetokhov S. Giza: Eastern Necropolis I: The Tomb of Khafraankh. Moscow: IOS RAS, 2010.

Kormysheva E., Malykh S., Vetokhov S. Giza: Eastern Necropolis II: The Minor Cemetery to the East from the Tomb G 7948. Moscow: IOS RAS, 2012.

Kromer K. Nezlet Batran. Eine Mastaba aus dem Alien Reich bei Giseh (Ägyplen). Öslerreichische Ausgrabungen 1981-1983. Wien: Verlag der Österreichischen Akademie der Wissenschaften, 1991.

Kuraszkiewicz O. K. Inscribed Objects from the Old Kingdom Necropolis West of the Step Pyramid (With Remarks on Their White Coating) // ArOr. Vol. 70/3 (2002).

Lehner M. The Pyramid Age Settlement of the Southern Mount at Giza // JARCE. Vol. XXXIX (2002).

Marchand S., Baud M. La céramiquc miniature d'Abou Rawash. Un dépôt à l'entrée des enclos orientaux // BIFAO. Vol. 96 (1996).

Myśliwiec K, Kuraszkiewicz K., Czerwik D., RzeuskaT., Kaczmarek M., Kowalska A., Radomska M., Godziejewski Z. Saqqara I: The Tomb of Merefnebef. Varsovie: Neriton, 2004.

Myśliwiec K, Kuraszkiewicz O. Saqqara IV: The Funerary Complex of Nyankhnefertem. Varsovie: Neriton, 2010.

ReisnerG. A. The Servants of the Ka // BMFA. Vol. XXXII/189. 1934.

Reisner G. A., Smith W.S. A History of the Giza Necropolis: The Tomb of Helep-heres the mother of Cheops. Vol. II. Cambridge: Harvard University Press, 1955.

Roth A. M. Giza Mastabas: Vol. 6: A Cemetery of Palace Attendants. Boston: Museum of Fine Arts, 2001.

Rzeuska T. I. Saqqara II. Pottery of the Late Old Kingdom: Funerary Pottery and Burial Customs. Varsovie: Neriton, 2006.

Sethe K. Die altägyptischen Pyramidenlexte. Bd. I. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1960.

Simpson W. K. Giza Mastabas. Vol. 3. The Mastabas of Kawab, Khafkhufu I and II. Boston: Museum of Fine Arts, 1978.

стр. 32

Permanent link to this publication: