Магаданское книжное издательство. 1979. 287 с. Тираж 15000. Цена 1 руб. 20 коп.
Новая монография доктора исторических наук Л. А. Гольденберга принадлежит к жанру научной биографии, в котором автор давно и успешно работает1 . Многолетние разыскания в архивах Москвы и Ленинграда, а также Тобольска дали значительное число свежих документальных известий о жизни и трудах выдающегося государственного деятеля и ученого XVIII в. Ф. И. Соймонова. В книге ярко, убедительно раскрыта сложная, полная драматических поворотов судьба одного из сподвижников Петра I, бывалого моряка, организатора изучения и освоения Сибири, Дальне-
1 См. Л. А. Гольденберг. Семен Ульянович Ремезов. Сибирский картограф и географ. 1642 - после 1720 гг. М. 1965; его же. Федор Иванович Соймонов (1692 - 1780). М. 1966; его же. Михаил Федорович Соймонов (1730 - 1804). М. 1973.
стр. 131
го Востока, Тихого океана, картографа, географа и историка, сибирского губернатора и московского сенатора. Арестованный по делу А. П. Волынского. Соймонов познал каторгу при Бироне, долгое и томительное для этого энергичного и творческого человека отрешение от службы при императрице Елизавете.
Несомненной удачей автора следует признать тот факт, что Соймонов предстает перед читателем личностью, типичной для определенной эпохи отечественной истории и действующей на фоне этой эпохи. Отрывочные и не всегда верные, подчас легендарные биографические данные о Соймонове, содержавшиеся в предшествующей литературе, существенно восполнены и критически переосмыслены в монографии, фонд известных источников обогащен новыми находками ранее неизвестных научных трудов и рукописей этого "охотника до наук". Среди новых документов Соймонова - "Экстракт журналов мореплавания и описания Каспийского моря" (1728 г.), "Краткое изъяснение о астрономии" (1748 г.), "Сокращенное описание о приращениях Всероссийской империи" (1754 - 1761 гг.), рукопись по истории Петра I, автобиографические записки, переписка и т. д. Особое место занимают ранее неизвестные карты Каспия, различных районов Сибири, Курильских островов, северной части Тихого океана. Благодаря тщательному изучению источников Л. А. Гольденберг установил год рождения Соймонова, уточнил датировку известного портрета ученого, отверг бытовавшие представления о его жизни после опалы2 , впервые осветил годы пребывания Соймонова в деревне и на правах отставного сенатора. Расширились наши знания о семье Соймонова.
Выпускник математико-навигацкой школы в Москве, Соймонов учился в Голландии, овладевал морским делом, служил в русском флоте во время Северной войны. Он был участником Каспийского похода Петра I, выполняя ответственные поручения царя. Научным подвигом Соймонова явились его картографические работы о Каспийском море, принесшие ему славу не только в России, но и за ее пределами (карта 1720 г. и атлас 1731 г.). В книге хорошо показано, как мужала молодая русская наука той поры, решая трудные теоретические и практические задачи. Через всю жизнь Соймонов пронес стремление быть "Всероссийского отечества всенижайшим патриотом". Его многогранная деятельность в Сибири способствовала исследованию природных богатств, экономики, географии, развитию просвещения и путей сообщения этого края, приращению знаний о неизведанных землях в Тихом океане и освоению их русскими промышленниками. В качестве руководителя Нерчинской экспедиции, затем сибирского губернатора и сенатора по делам Сибири Соймонов собрал и ввел в научный оборот множество ценных сведений, использованных (прежде всего Г. Ф. Миллером, с которым он находился в оживленной переписке) в отечественной и зарубежной ученой печати.
Л. А. Гольденберг выявил обширный комплекс служебных документов Соймонова (инструкции, доклады, записки, "мнения" и т. д.), рисующих облик образованного, широко мыслящего государственного деятеля. Автор обнаружил редкостные источники, открывающие страницы биографий рядовых участников сибирских предприятий Соймонова. Характеризуя его усилия на административном поприще, борьбу со взяточничеством, казнокрадством, жестокостями, автор отмечает его бескорыстие, гуманность и другие весьма редкие для чиновников того времени качества. Вместе с тем нельзя упрекнуть Л. А. Гольденберга в идеализации Соймонова. Справедливо указывается, что на посту сибирского губернатора он при всей своей дальновидности и честности оставался представителем своего класса, с замашками помещика-крепостника. Это наиболее ярко проявилось в его отношении к судьбе десятинной пашни (т. е. казенной барщины) в Сибири. Некоторое время он был убежденным сторонником этой самой жесткой и изживавшей себя формы феодальной ренты за Уралом, объясняя трудности развития земледелия "леностью" тамошних крестьян.
Как и для других современников Соймонова (И. К. Кирилова, В. Н. Татищева, например), научные занятия были делом всей его жизни, хотя при этом львиная доля времени уходила на выполнение сложных и разнообразных служебных обязанностей, далеких от науки. В этом плане фигура Соймонова являлась характерной для эпохи - тот же универсализм интересов, стремление к разносторонним, энциклопедическим знаниям. Тем значительнее его заслуги в различных областях научного творчес-
2 Ср. "История Сибири". Т. П. Л. 1968, с. 312.
стр. 132
тва, убедительно раскрытые в монографии3 . Ценным дополнением, имеющим самостоятельное значение, служит составленный автором "Список основных работ и материалов Соймонова", включающий опубликованные и рукописные. Особое место занимает третий раздел этого списка, где названы ненайденные работы и материалы, что будет полезным ориентиром для исследователей творчества Соймонова. Л. А. Гольденберг намечает пути возможных поисков этих источников.
Исследование является знаменательным для изучения России XVIII в. в целом, оно вносит вклад в историю науки и культуры той эпохи, в сибиреведение. В сочетании с недавно опубликованными трудами4 монография помогает также раскрыть роль русских ученых в изучении народов Сибири. Книга свидетельствует о том, что успех научно-биографического труда определяется глубоким проникновением в изучаемую эпоху, строгим отбором проверенных фактов и неустанными занятиями в архивах. Разумеется, нельзя при этом отвлекаться от формы изложения. Язык монографии прост, ясен, без новомодных наукообразных речений, нередко только прикрывающих скудость мысли и недостаток трудолюбия.
Хорошее впечатление составляет иллюстративный материал, воспроизводящий титульные листы и фрагменты сочинений Соймонова, его карты, рисунки, чертежи.
Советская историография обогатилась творческим исследованием. Избранная автором структура книги ведет читателя по жизни Соймонова в хронологической последовательности (исключение составляет лишь первая глава о деле Волынского и ссылке Соймонова на каторгу). Это вполне понятно и приемлемо. Однако достигнув определенной последовательности в изложении биографии, монография несколько теряет в плане создания цельного представления о Соймонове как многогранном ученом. Некоторые его научные труды и начинания пронизывают едва ли не всю его жизнь, к ним он не раз возвращался. При хронологической структуре изложения это ведет к неизбежным повторам в книге. С ними можно и примириться, так как автор в соответствующих главах впервые в историографии показывает, как Соймонов, например, работал над рукописями по истории и астрономии на протяжении десятилетий. Вместе с тем возникает вопрос о мировоззрении Соймонова, его взглядах на основные научные и социальные проблемы времени, на общество, государство и т.д. Из книги можно узнать, что он принимал гелиоцентрическую систему Коперника и даже пытался ее пропагандировать. Но как обстояло дело с материалистическими элементами естественного цикла ученых трудов Соймонова, можно ли поставить эту проблему вообще? Всей своей деятельностью он заявлял себя сторонником просвещенного абсолютизма. Создается впечатление, что он был не чужд идее "всеобщего блага", как оно понималось просвещенными кругами дворянства. В этом плане обращение к истории Петра I для Соймонова, вероятно, имело не только автобиографическое или учено-литературное значение. Для понимания общественно-экономических взглядов Соймонова интересна его позиция по отношению к экспедициям промышленных людей на Алеутские острова и к Аляске, что служит, по его словам, как "для российской славы, так и для собственных (промышленников. - А. П.) интересов" (с. 175). В этом проявилась противоречивость мировоззрения Соймонова, который, с одной стороны, пытался сохранить отсталые формы феодальной ренты в Сибири, с другой - поощрял буржуазное предпринимательство. Книга, безусловно, выиграла бы при наличии в ней специального обобщающего раздела, посвященного этим вопросам.
Автор указывает, что Соймонов иногда принимал (в качестве губернатора Сибири) "радикальные решения, идущие вразрез с официальной точкой зрения" (с. 159). Приведенный пример свидетельствует о закупке продовольствия и фуража у населения по принудительным ценам, что было осуждено сенатом. Однако официальная точка зрения на этот вопрос не являлась однозначной. В предыдущее время принудительные закупки по "указным" ценам были в практике сибирской администрации (например, в 1745 г.)5 . Интересные данные о переводе
3 Для характеристики круга чтения и состава библиотеки Соймонова до ссылки в Сибирь интересен реестр книг, конфискованных у него при аресте (Л. А. Гольденберг. Федор Иванович Соймонов, с. 235 - 236). В рецензируемую монографию этот источник не включен.
4 В. Н. Иванов. Русские ученые о народах Северо-Востока Азии (XVII - начало XX в.). Якутск. 1978.
5 Г. Н. Потанин. Материалы для истории Сибири. "Чтения в обществе истории и древностей Российских при Московском университете", 1867, кн. I, с. 201 - 205. О таких мерах в более раннее время см. А. А.
стр. 133
большой группы жителей Соликамского уезда (3700 чел.) на поселение в район Нерчинска (т. е. за тысячи верст от родных мест) почерпнуты из автобиографических записок Соймонова. Этот факт подтверждается и официальными документами, правда, цифры существенно разнятся (2151 чел.)6 . В монографии встречаются также неясности и неточности. Непонятно, о каких очагах хлебопашества по нижнему течению Яны, Индигирки и Колымы идет речь (с. 160). Далеко не каждый читатель поймет, что имеется в виду под "военными действиями в Калмыцкой Джунгарии" (с. 195). Следовало напомнить, что здесь подразумевается агрессия цинского Китая против Джунгарии, в результате которой это государство было уничтожено. Неправомерно и само словосочетание "Калмыцкая Джунгария". Нечётко пояснено слово "цирен" (с. 161). Калмыцкий хан Акжа не мог в 1735 г. отправлять послов в Москву (с. 135) - он умер в 1724 году. Встречаются искажения географических наименований: Щедринский (вместо Шадринский) дистрикт (с. 157), р. Ульма (надо Ульба - с. 159), Телендинский (имеется в виду Телембинский) острог (с. 198) и др.
В заключении автор отмечает, что имя Соймонова увековечено на морских картах Дальнего Востока и Каспийского моря: бухта Соймонова в Красноводском заливе, мыс Соймонова в заливе Терпения на восточном берегу Сахалина. Книга Л. А. Гольденберга также достойный памятник знаменитому соотечественнику.
Преображенский. Урал и Западная Сибирь в конце XVI - начале XVIII века. М. 1972, с. 342 - 350.
6 В. Андриевич. Исторический очерк Сибири по данным, представляемым Полным собранием законов. Т. III. Томск. 1887, с, 55.
New publications: |
Popular with readers: |
News from other countries: |
Editorial Contacts | |
About · News · For Advertisers |
Biblioteka.by - Belarusian digital library, repository, and archive ® All rights reserved.
2006-2024, BIBLIOTEKA.BY is a part of Libmonster, international library network (open map) Keeping the heritage of Belarus |