J. TULARD. Le Grand Empire. Paris. Albin Michel. 1982. 365 p. (I); J. TULARD. Murat, ou VEveil des Nations. Paris. Hachette. 1986. 252 p. (II).
Жан Тюлар, один из ведущих французских специалистов по наполеоновской эпохе, профессор Сорбонны, автор ряда работ, посвященных Первой империи1 , остается пока малоизвестным советскому читателю. Две его рецензируемые книги объединены общей темой: обе посвящены генезису, расцвету и крушению империи Наполеона.
Ж. Тюлар во многом продолжает либерально-буржуазную традицию французской историографии о Наполеоне, начало которой еще в 70-х годах XIX в. положил А. Сорель в своем восьмитомном труде "Европа и французская революция". В свое время Е. В. Тарле так определил эту живущую до сих пор сорелевскую концепцию: "Франция ни на кого не нападает, а только защищается, отстаивая свои "естественные границы"... Войны Наполеона... только по своему внешнему виду наступательные, а на самом деле они оборонительные"2 . Разумеется, у
1 Tulard J. L'Anti-Napoleon, ou la legende noire de l'Empereur. P. 1965; ejusd. Le Mythe de Napoleon. P. 1971; ejusd. Napoleon, ou le mythe de Sauveur. P. 1977; ejusd. La vie quotidienne des Francals ous Napoleon. P. 1978; ejusd. Najpoleon et la noblesse de l'Empire. P. 1979; ejusd. Napoleon a Sainte-Helene, textes prefaces choisis et commentes. P. 1981.
2 Тарле Е. В. О наполеоновской историографии. В кн.: Наполеон. М. 1939, с. 473.
стр. 151
Тюлара эта идея выражена не столь обнаженно, он вообще почти не пишет о наполеоновских войнах как таковых, но тезис о "естественных границах" проходит через обе его книги красной нитью.
С точки зрения использования нового фактического материала, по сравнению с А. Сорелем и его последователем А. Вандалем, Тюлар, безусловно, продвинулся далеко вперед. Написание его новых монографий стало возможным благодаря появлению источников, прежде недоступных исследователям: архива Мюрата, бумаг Жозефа Бонапарта, относящихся к периоду правления последнего в Неаполе и Мадриде, архива принца Наполеона из дворца Субиз.
Первая из рецензируемых монографий состоит из трех частей - "Наследие "Великой нации"; "Великая империя"; "Крушение "Великой империи" - и представляет собой весьма фундаментальный труд. Автор проделал огромную работу по систематизации материалов о составных частях империи Наполеона, проанализировал степень французского влияния в различных регионах Европы, сделал ряд интересных наблюдений и выводов. Вторая книга состоит из двух частей - "Воинская слава" и "Итальянская мечта" - и представляет собой интересную попытку сквозь призму биографии короля Неаполитанского (Мюрата) показать механизм вассальной зависимости в системе "Великой империи" и ее последствий для государств-сателлитов.
Рассматривая комплекс причин, обеспечивших преобладание Франции на континенте с 1792 по 1814 г., Ж. Тюлар выделяет "интеллектуальный империализм" (имеется в виду распространение в Европе идей французского Просвещения, универсальность французского языка и т. п.), а также выгодную демографическую ситуацию, сложившуюся во Франции к концу XVIII в. и позволившую ей на долгие годы стать значительным резервуаром людских ресурсов для революционной, а затем и императорской армии. Обстоятельное исследование демографического фактора (ранее никем из историков эпохи наполеоновских войн не изучавшегося) - одна из сильных сторон исследований Тюлара. В самом деле, занимая до 1792 г. по площади сравнительно небольшую территорию, по численности населения Франция к началу XIX в. лишь ненамного (28 млн. человек) уступала огромной Российской империи (36 млн. человек), а вместе с "дочерними" государствами и государствами-сателлитами к 1812 г. даже вдвое превосходила ее (72 млн. человек)3 .
Важную роль Ж. Тюлар отводит модернизации структуры французской армии, введению воинской повинности, рождению новой военно- революционной тактики, национальному характеру армии. Эти факторы, по его мнению, обеспечивали ее победы над армиями феодальных монархов: Европы. Перечисленные преимущества, сохранившиеся и при Наполеоне, длительное время обусловливали военное превосходство Франции, обеспечивали "единство империи, основанной на завоевании" (I, 21). Однако объяснение Ж. Тюларом военных неудач императорской армии после 1807 г. только включением в нее иностранных контингентов представляется упрощенным. Очень важную роль в потере армией национального духа и в конечном счете ослаблении ее сыграли также утрата прежних революционных традиций, превращение армии в инструмент агрессии, все большая корпоративность в ее структуре, развращающе действовавшая на офицеров и солдат система материального поощрения, культивируемая Наполеоном4 .
Столь же важное значение Ж. Тюлар отводит изменениям в политической организации Франции: от республики, сумевшей выстоять в борьбе с коалицией европейских государств, к военной диктатуре Наполеона, которую французам преподносили как гарантию сохранения завоеваний 1789 года. Всячески подчеркивает автор и важность социально-экономических изменений, вызванных революцией, но главное внимание обращает все же на технический прогресс в отдельных отраслях производства, который, по его словам, вывел Францию на первое место среди стран, вступивших на путь промышленной революции.
Справедливо указывая, что только в совокупности обозначенные причины могли обеспечить преобладание Франции на
3 См. Бородино. 1812 год. М. 1987, с. 18 - 19.
4 Разлагающий характер этой системы хорошо показан К. Г. Бочоришвили (см. Бочоришвили К. Г. Награды и поощрения в наполеоновской армии. - Новая и новейшая история, 1984, N 4; его же. Карьера наполеоновского солдата. - Вопросы истории, 1985, N 6).
стр. 152
континенте, Ж. Тюлар тем не менее в ?своем "комплексе" незаслуженно отодвигает на второй план те "материальные, историко-экономические", как их называл В. И. Ленин, условия, которые "с "чудесной" быстротой спасли Францию, переродив, обновив ее хозяйственную основу", а именно действительно революционную расправу "с отжившим феодализмом, переход всей страны, и притом с быстротой, решительностью, энергией, беззаветностью поистине революционно-демократическими, к более высокому способу производства, к свободному крестьянскому землевладению"5 .
Продолжая: мысль, высказанную в свое время Ж. Годшо6 , Тюлар утверждает, что идее "Великой империи" предшествовала рожденная революцией идея "Великой нации". Под последней подразумевается Франция в "естественных границах", организованная в соответствии с "принципами 89 года" и окруженная защитным поясом из формально независимых, но находящихся под французской опекой "дочерних республик". Сама эта идея и ее последующая реализация диктовались, по мнению автора, необходимостью предотвратить угрозу вооруженного вторжения на территорию Франции и противостоять конкуренции британской промышленности. Наполеон, как отмечает Ж. Тюлар, являлся в этом смысле наследником Конвента, а его войны до определенного времени были продолжением революционных войн. Думается, Ж. Тюлар прав, полагая, что контуры империи были уже намечены революционными завоеваниями, и относя оформление ее территории к 1803 г., когда к собственно французским департаментам: были присоединены левобережье Рейна, департаменты Бельгии и Альп.
Политическая эволюция Франции, сменившей республиканское устройство на монархическую форму правления, сказалась и на "дочерних республиках", сделавшихся "дочерними королевствами". При этом степень их зависимости от Франции не уменьшилась, ибо главы этих государств являлись вассалами императора, "королями империи", вице-королями и в своих действиях, как отмечает Ж. Тюлар, были не более самостоятельны, чем префекты французских департаментов (II, 96). Положение их, как справедливо подчеркивает автор, было крайне двусмысленным: являясь вассалами императора, они вынуждены были приносить в жертву Франции интересы своих государств, которые рассматривались Наполеоном в системе империи главным образом как рынки сбыта для продукции французской промышленности, источники сырья для нее и поставщики рекрутов в императорскую армию.
Показательная история, пишет Ж. Тюлар, произошла с "дочерним королевством" (бывшей Батавской республикой) Голландией. Когда в конце 1810 г. брат Наполеона Луи Бонапарт, голландский король, попытался было воспротивиться ужесточению условий континентальной блокады (Трианонскому тарифу), несшему полный паралич голландской морской торговле, Наполеон просто вышвырнул братца с трона и присоединил Голландию к Франции (наряду с "вольными городами" Ганзы в Германии).
После заключения в 1807 г. Тильзитского мира Франция достигла вершины своего могущества. Окруженная со всех сторон "буферными" государствами, формально независимыми, но подчиненными Наполеону как их главе (королю Италии, медиатору Швейцарской и протектору Рейнской конфедерации) или являвшимися вассальными по отношению к Франции, она, как отмечает Ж. Тюлар, являлась по форме воплощенной в жизнь моделью федеративной раннефеодальной империи Карла Великого с ее системой марок.
Представляет интерес вывод Ж. Тюлара, что система "Великой империи" была выгодной для местных торгово-промышленных кругов. Этот вывод подтвержден примерами департаментов Бельгии, Северной Италии (Пьемонта) и левобережья Рейна, где под воздействием нового французского законодательства произошли большие социальные сдвиги - создание нового класса собственников, приобретших национальные имущества, уничтожение внутренних таможенных барьеров и открытый доступ на французский рынок, упразднение корпораций и поощрения со стороны французских вла-
5 Ленин В. И. ПСС. Т. 34, с. 195.
6 Godechot J. La Grande Nation. P. 1956; ejusd. L'Europe et l'Amerique a l'epoque napoleonienne (1800 - 1815). P. 1967; его же. Современное состояние изучения Французской революции в странах Западной Европы и США. - Французский ежегодник, 1970, М. 1971.
стр. 153
стей послужили мощным стимулом для развития экономики этих районов. При Наполеоне зародился рейнский экономический комплекс, а весь процесс, проходивший на этих аннексированных территориях в годы империи, Ж. Тюлар определяет как "временное усиление протоиндустриализации в период промышленной революции" (I, 158).
Подчеркивается и еще один аспект, которым часто пренебрегают западные исследователи, но на который еще в начале нашего века обратил внимание Е. В. Тарле7 : появление в Бельгии, Северной Италии и на левобережье Рейна, а также в "дочерних королевствах" в связи с введением буржуазного законодательства и подъемом экономического развития новой категории нотаблей. На смену старой буржуазии, чье влияние было подорвано упразднением продажи должностей, отменой корпораций и курсированием обесцененных ассигнатов в период революции, пришло "новое" дворянство: финансовые дельцы, предприниматели, чиновники, офицеры. Именно на эту категорию нуворишей и опирался Наполеон, проводя офранцуживание аннексированных территорий империи.
Вместе с тем традиционным для французской историографии является содержащийся у Ж. Тюлара тезис о причинах постепенного упадка "Великой нации". Эту метаморфозу Ж. Тюлар объясняет необходимостью унифицировать таможенную систему всех частей империи, чтобы закрыть доступ английским товарам на континент, и забвением императором идеалов "Великой нации" после его "австрийского брака". Все действия Наполеона после 1808 г., и особенно в 1810 г., Ж. Тюлар считает подчиненными "логике континентальной блокады", стремлению "заткнуть брешь" в системе заслонов для английских товаров, покончив с контрабандой.
В объяснении "экономических" причин краха "Великой империи" Ж. Тюлар не оригинален. Попытки представить Наполеона как некую "предтечу" политики объединения Европы восходят еще к временам режима Петэна во Франции8 .
В период создания "общего рынка" в конце 50 - 60-х годов эти попытки возродились вновь и были уже подвергнуты обстоятельной критике в трудах историков социалистических стран9 .
Неубедительным представляется также стремление Ж. Тюлара доказать будто французское господство в Европе ни в коей мере не являлось посягательством на "индивидуальность" покоренных народов, не отмечалось "интеллектуальным империализмом", презрением к ним, (I, 188). На самом же деле речь шла об откровенной агрессии, об экономическом и политическом порабощении "целого ряда давно сложившихся, крупных, жизнеспособных, национальных государств Европы"10 . Исходя из своего понимания характера французского господства на континенте, Ж. Тюлар дает искаженное толкование причин, породивших широкое национально-освободительное движение в Европе, хотя и признает его главной силой, сокрушившей могущество. "Великой империи"11 .
Привлекает внимание попытка Ж. Тюлара по-новому осветить проблемы унификации империи. Вопреки установившемуся взгляду на Гражданский кодекс как на мощный фактор этого процесса автор на примере отдельных регионов (Рейнская конфедерация, Вестфальское и Неаполитанское королевства, герцогство Варшавское) показывает, что из-за необходимости считаться с противодействием старой феодальной знати и помещиков он вводился поэтапно* нередко в сильно усеченном виде (Польша). Ж. Тюлар выявляет и другие факторы унификации: возвращение императорской Францией утраченных в годы революции позиций лидера европейской культурной жизни (распространение стиля "ампир"), роль "юридического империализма" (французы, находящиеся на иностранной службе, т. е. в вассальных и зависимых государствах, занимались кодификацией местных законов), постоянное присутст-
7 См. Тарле Е. В. Экономическая жизнь королевства Италии в царствование Наполеона I. В кн.: Соч. Т. IV. М. 1958.
8 Jouvenel B. Napoleon et l?economie dirigee. Le blocus continental. P. 1942.
9 Сироткин В. Г. Континентальная блокада и "объединение Европы". - Новая и новейшая история, 1964, N 3, с. 132 - 135; Europa i swiat w epocie napoleonskiej. Warszawa. 1977, p. 168.
10 Ленин В. И. ПСС. T. 30, с 5.
11 Критику первых журнальных работ Ж. Тюлара в этой части см. также: Сироткин В. Г. Война 1812 г. в общих работах современных историков Франции. - История СССР,. 1962, N 6.
стр. 154
вие французских гарнизонов в различных частях империи, "смешение" (амальгама) уроженцев различных регионов в рядах императорской армии и их юридическое равенство с "природными французами", допуск во французский сенат верхушки торгово-промышленной буржуазии аннексированных территорий.
Но вместе с тем Ж. Тюлар справедливо подчеркивает, что империя, постоянно расширявшаяся за счет новых территориальных приращений, становилась - уже в силу огромной протяженности своих границ - все более уязвимой от ударов национально-освободительных движений. "Болевыми точками" империи - с 1808 г. стали Пиренейский полуостров, Неаполитанское королевство, Ионические острова и Иллирийские провинции, а с 1813 г. - Пруссия и многие другие германские государства.
Русский поход 1812 г., заключает Ж. Тюлар, явился не только военной катастрофой - это было начало крушения новой политической системы Наполеона. Национально-освободительное движение, которое Бонапарт как человек XVIII в. не в состоянии был оценить, было умело использовано феодальными монархами Европы и стало силой, сыгравшей главную роль в уничтожении и самой империи, и ее основателя (II, 198, 221).
New publications: |
Popular with readers: |
News from other countries: |
Editorial Contacts | |
About · News · For Advertisers |
Biblioteka.by - Belarusian digital library, repository, and archive ® All rights reserved.
2006-2024, BIBLIOTEKA.BY is a part of Libmonster, international library network (open map) Keeping the heritage of Belarus |