М. Изд-во МГУ. 1980. 203 с:

Старший преподаватель кафедры новой и новейшей истории исторического факультета МГУ кандидат исторических наук Е. И. Федосова на протяжении всей своей книги уделяет большое внимание историографии вопроса, что для данной проблемы исключительно важно. Автор скрупулезно учитывает различные точки зрения, отстаивая в то же время свою собственную позицию. Ряд материалов, прежде всего неопубликованные документы из Архива внешней политики России МИД СССР и Национального архива Франции, а также из документальных публикаций на русском, французском и польском языках, впервые введен в научный оборот.

Политика Франции в польском вопросе анализируется в работе по трем главным хронологическим "срезам": 1806 - 1807 гг. (образование герцогства Варшавского), 1807 - 1809 гг. (польская проблема в русско-французских отношениях периода Тильзитского союза) и 1810 - 1814 гг. (поляки и война Наполеона с Россией).

Е. И. Федосова аргументировано показывает, что после поражения в 1794 г. восстания под руководством Т. Костюшко "шляхта.., не видя в самой Польше возможностей для новой борьбы, все свои надежды возложила на иностранную помощь и международные комбинации, в результате которых, по ее расчетам, будет восстановлена независимая Польша" (с. 14). Отсюда ставка на Францию - ив силу наци-

стр. 138

онально-освободительных лозунгов французской революции и потому, что многие участники восстания Костюшко нашли политическое убежище в Париже, а главное, из-за того, что революционная Франция вела войну не на жизнь, а на смерть с Австрией, Пруссией и Россией. Автор показывает, насколько трагической оказалась для Польши установка многих деятелей польского национально-освободительного движения, не сумевших распознать контрреволюционный характер термидорианской Директории и имперские замыслы Наполеона и продолжавших считать внешнюю политику Франции революционной.

Е. И. Федосова подробно разбирает, как коварно использовал Наполеон эти франкофильские настроения. На словах он еще со времен Директории всячески подчеркивал свою симпатию к полякам (с. 15). На деле же и Директория и Наполеон прежде всего интересовались поляками как "пушечным мясом". Именно в этом и состоял замысел создания в 1787 г. в составе французской армии "польских легионов" под командованием участника восстания Костюшко генерала Я. Домбровского.

Когда поляки потребовали компенсации за уплаченный ими "налог кровью" (1806 - 1807 гг.), Наполеон отверг все предложения о создании независимого польского государства, в том числе и предложение Т. Костюшко (которого Наполеон первоначально хотел поставить во главе новой польской армии) о воссоздании польской монархии по английскому образцу, наделении польских крестьян землей, восстановлении Польши в границах до первого раздела.

Наполеон цинично заявлял в конце 1806 г.: "Я извлеку из нее (Польши. - В. С.) солдат, офицеров, а потом посмотрю" (с. 31). Созданная им в январе 1807 г. из польских аристократов "Правительственная комиссия" фактически играла роль марионетки при французском оккупационном корпусе Мюрата, занимаясь главным образом выколачиванием денег из населения для содержания французской армии и формированием новых польских легионов.

В результате тильзитского дипломатического торга Наполеона и Александра I было создано всего лишь маленькое герцогство Варшавское, и даже не с польским королем, а с саксонским монархом Фридрихом-Августом во главе (герцогство формально входило в Саксонское королевство как автономная область). Здесь осталась 30-тысячная французская армия маршала Даву. Только тогда Наполеон санкционировал эту государственность, созданную по французскому образцу. Разделы монографии, освещающие данную тему, представляют особый интерес, поскольку советские историки наполеоновских войн недостаточное внимание уделяют социальной и административной политике Наполеона на оккупированных территориях.

Император "даровал" герцогству Варшавскому монархическую конституцию (саксонский король и двухпалатный польский парламент), правда, весьма неопределенную по своим установлениям. Диктуя герцогу Бассано эту конституцию 17 июля 1807 г., император бросил одну из своих крылатых фраз: "Пишите кратко и неясно". Фактически основной социальной опорой герцогства стала польская аристократия, хотя и было введено (по французскому образцу) цензовое избирательное право для мужчин с 21 года. Никакой самостоятельной внешней политики герцогство не вело. За него это делал саксонский король, а фактически Наполеон.

Наиболее важным буржуазным актом явилось введение с мая 1808 г. "кодекса Наполеона", как это делалось ранее на всех территориях, присоединенных к Первой империи. Но Е. И. Федосова совершенно права, когда подчеркивает существенный момент этой акции - в Польше кодекс уже не отменял в полном объеме прежние феодальные порядки, как это имело место, например, ранее в Северной Италии, Западной Германии и т. д. Хотя конституция и кодекс декларировали уничтожение "неволи" (крепостного права) и провозглашали равенство граждан перед законом, на практике наполеоновское законодательство обходило полным молчанием главный вопрос - о земле. Решение аграрного вопроса (в отличие от других регионов империи и самой Франции) Наполеон передал на усмотрение польских помещиков. 21 декабря 1807 г. правительство герцогства в дополнение к конституции издало декрет, по которому помещики оставались собственниками земли, могли сгонять с нее крестьян и, следовательно, "равный" перед законом польский "хлоп" (крестьянин) мог покинуть своего помещика, только оставив ему корову, телегу, дом и т. д. Более того, сохранялась даже барщина. "Таким образом, - пишет Е. И. Федосова, - фактически

стр. 139

конституция не затронула феодальных отношений" (с. 68).

Не все деятели польского национально-освободительного движения слепо верили Наполеону. Одним из них был Костюшко, который еще до конца 1807 г. говорил: "Не думаю, чтобы он (Наполеон. - В. С.) восстановил Польшу... Он ненавидит всякое национальное самосознание и еще больше дух независимости. Это тиран, его единственная цель - удовлетворение своего собственного честолюбия" (с. 55). Этот прогноз сбылся. К сожалению, голос Костюшко потонул в хоре славословий в честь Наполеона со стороны довольно широких польских общественных слоев, глубоко уверенных, что герцогство Варшавское "в будущем" станет ядром новой Речи Посполитой. Но "будущее" так и не наступило.

Разгром "великой армии" в России окончательно похоронил надежды на восстановление Речи Посполитой с помощью Наполеона, и недавно еще рукоплескавшая императору франкофильская польская аристократия развернулась на 180° - теперь она славословила Александра I. Последний же сохранил существовавшие политические институты и социальную структуру герцогства.

Не все выводы автора достаточно убедительно аргументированы. Е. И. Федосова объясняет энтузиазм и массовый наплыв поляков во французскую армию в 1797 - 1812 гг. главным образом их желанием видеть свою страну восстановленной с помощью Франции. Однако это только часть ответа. Наполеон привлекал в свою армию местных солдат еще и тем, что хорошо платил, причем буквально - деньгами. Автор упоминает, что в мае 1808 г. в герцогстве Варшавском был произведен новый набор солдат и этот 8-тысячный польский корпус был включен в состав французской армий для войны против партизан в Испании (с. 80). Стоило бы в этой связи сказать, что всем солдатам французской армии (независимо от национальности) в отличие от армий феодальных государств по военному законодательству Наполеона выплачивали жалованье, и немалое. Платили за все - марш-бросок в рекордное время, за пленение вражеского офицера, за неоставление строя при легком ранении и т. д. Пенсию получали и инвалиды и семья, потерявшая кормильца. Платили за ордена, медали и т. д. Иными словами, буржуазный принцип - воюйте, а мы вам заплатим - был всеобъемлющим. Тот же порядок с 1806 г. был распространен и на армию герцогства Варшавского.

Стоило бы подчеркнуть и принципиальное различие в положении "старого" и "нового" дворянства, когда автор определяет социальную опору Наполеона в Польше 1807 - 1812 годов. Все пожалования (майораты, титулы, звания) давались при условии верной службы императору. В противном случае любой "новый дворянин" (князь, барон и т. д.) лишался всего - земель, орденов, титулов и вновь становился "быдлом", что придавало социальным акциям императора в глазах его "нового" дворянства весьма нестабильный характер. Впрочем, таких пожалований полякам в герцогстве Варшавском было незначительное количество.

В целом исследование Е. И. Федосовой - это бесспорная научная удача автора. Оно расширяет наши представления об эпохе наполеоновских войн в истории Польши, Франции и России.

Permanent link to this publication: