Л. МЕДВЕДКО

Доктор исторических наук

ВЕРСИИ И СЮРПРИЗЫ

Прошел год после начавшейся против Ирака в марте 2003 г. военной операции "Шок и трепет". Она вылилась, как признал Дж.Буш в своем ежегодном обращении к Конгрессу США, в своеобразную затяжную мировую войну с международным терроризмом.

Последний раз прозвучал записанный на пленку голос свергнутого американцами иракского диктатора Саддама Хусейна в первые дни священного для всех мусульман месяца Рамадан на волнах радиостанции "Аль-Арабия". Он призывал своих соотечественников ко "второй после битвы Рамадана" в октябре 1973 года, к следующей войне Рамадана против американских оккупантов, загнанных, как он тогда выразился, в "тупиковый капкан". Но уже вскоре вслед за окончанием Рамадана, в первые дни праздника Жертвоприношения, Саддам Хусейн сам очутился в капкане. Подлинные причины еще одного непонятного сюрприза второй иракской войны остаются пока неизвестными. Технологию бескровного захвата бывшего кровавого диктатора связывают также с использованием спецназовцами некоего психотропного средства в виде газа, от которого якобы пострадали даже жители того селения, где он был схвачен. Успех операции сами американцы объясняли вовсе не подкупом и не предательством. Как утверждали потом представители американских спецслужб, на этот раз им удалось сэкономить обещанные 25 млн. долл. "Тот, кто дал нам информацию о местонахождении Саддама, - утверждали агенты спецслужб США, - сделал это во всяком случае не добровольно. Он якобы принадлежал к группе "очень плохих парней". Но для задержания "самого плохого парня Ирака" любые средства оказываются оправданными".

Но даже после столь впечатляющего успеха возникло немало новых неприятных сюрпризов. Все следующие дни после разнесенной по всему миру вести о пленении Саддама, которая была воспринята в США как "предрождественский подарок", в Багдаде и других районах страны, не только в "суннитском треугольнике", но и на "шиитском юге", в Басре и Кербеле, на севере Ирака - в Мосуле и Киркуке продолжали раздаваться взрывы и стрельба. Иракцы опять убивали американцев и их союзников - британцев, испанцев, поляков, украинцев, союзники - иракцев, но больше всего иракцы - иракцев.

Президент Дж.Буш в ежегодном обращении к Конгрессу США и к нации не поддался искушению третий раз за год войны в Ираке объявлять об очередном за это время ее победном завершении. Не стал он даже повторять произнесенные им 1 мая слова об окончании "основных боевых действий" в Ираке. Напротив, Дж. Буш счел нужным предостеречь своих соотечественников, что конец режима Саддама, его задержание и даже смертная казнь, которую заслужил диктатор, не означает "конца насилия". Тем более, что "террорист номер один" Усама бен Ладен остается на воле и о его судьбе президент предпочел вообще не упоминать.

Демонстрации и митинги иракцев, выражавших на первых порах свою радость по поводу избавления от кровавого диктатора, сменили вскоре выступления жителей Багдада и других городов Ирака не столько в поддержку Саддама, сколько против продолжения оккупации. Вооруженные стычки, диверсионные акции и акты террора не прекращаются. Разрекламированная после ареста Саддама большая победа не положила конец большому террору и насилию, сопровождаемыми грабежами и мародерством.

Как выразился Дж.Буш, "...всемирная война с международным терроризмом" ощутимо дает о себе знать по соседству и вокруг Ирака. Не только в приграничных с Афганистаном районах присоединившегося к борьбе с терроризмом Пакистана, но и в его столице и других городах продолжают действовать связанные с "Аль-Каидой" исламистские "моджахеды". По случайному совпадению или специально они организовали в Равалпинди покушение на президента генерала Мушаррафа едва не на следующий день после пленения американцами Саддама.

Воюющая уже более десяти лет с чеченскими сепаратистами, исламистскими террористами и арабскими наемниками Россия тоже не сумела пока покончить с терроризмом и схватить главарей Басаева и Масхадова. Даже Израиль, борющийся вот уже более полувека одновременно с "палестинским", "арабским", "исламистским", а теперь с международным терроризмом не в состоянии положить конец их деятельности.

Арест Саддама и ожидаемый процесс над свергнутым диктатором, по убеждению многих политических наблюдателей, могут создать лишь новые проблемы в "усмирении и реформировании" Ирака. Конец иракского "раиса" можно назвать скорее "бесславным", чем "славным и победным". "Триумфальная победа" в нелегитимной войне с его режимом может тоже обернуться бесславием. Задержание Саддама Хусейна мало что решает хотя бы потому, что задействованные и использовавшиеся для этого немалые и далеко не адекватные средства не оправдывают достигнутые при этом цели.

Искомого в Ираке оружия массового поражения так и не

Окончание. Начало см. "Азия и Африка сегодня", 2004, N 2.

стр. 26

удалось обнаружить. Никаких доказательств того, что Саддам имел прямое отношение к террористической деятельности, добыть тоже не удалось. Напротив, после поимки Саддама стали наблюдаться определенная консолидация и своеобразная перегруппировка сил террористического интернационала. Развернувшееся в Ираке и по соседству с ним арабское - не только иракское, но и палестинское - сопротивление носит не столько националистическую или исламскую, сколько антиоккупационную направленность. Произошло то, с чем больше всего не хотели сталкиваться ни США, ни Израиль, да и многие арабские, особенно монархические, государства - слияние и переливание по типу сообщающихся сосудов застарелой палестинской проблемы и нового иракского кризиса. Для их решения потребуется наверное новая "Дорожная карта". Теперь она должна будет учитывать ликвидацию последствий как израильской оккупации, так и американского "оккупационного реформирования" Ирака в междуречье Тигра и Ефрата. По-новому после этого может вообще предстать весь комплекс проблем ближневосточного урегулирования в увязке их с нераспространением ОМУ и борьбой с международным терроризмом.

В ответ на вводимые Вашингтоном санкции в отношении Сирии (президент Дж.Буш уже поспешил подписать принятый американским Конгрессом соответствующий закон) сирийский президент Башар Асад ясно дал понять, что для решения всех назревших проблем, касающихся распространения ОМП и борьбы с терроризмом, требуется "откровенный и конструктивный диалог" с США. При этом он напомнил, что Сирия сама не раз становилась мишенью и целью терроризма и по-прежнему подвергается такой угрозе. Что же касается нераспространения ядерного оружия, то эта проблема должна решаться в рамках объявления всего Ближнего Востока "безъядерной зоной". Она, по его мнению, должна включать в себя не только бывший саддамовский Ирак, но и нынешний Израиль, который, судя по всему, является здесь единственным государством, обладающим таким оружием.

Вопрос, какому суду предать Саддама Хусейна - иракскому или международному, продолжает дискутироваться. Претензии и обвинения в геноциде и других преступлениях режиму Саддама готовятся предъявить не только иракские шииты и курды. Официально об этом уже объявили и Иран, и Израиль. Тегеран имеет претензии как к Багдаду эпохи Саддама, так и к Вашингтону времен правления предыдущих американских администраций за его поддержку саддамовского режима при развязывании им войны против Ирана. Тель-Авив тоже начинает выражать свое недовольство своим американским союзником за то, что он не оказал Израилю поддержки в осуществлении готовившейся им специальной операции покушения на Саддама, которая была запланирована еще в 1992 г., вскоре после войны "Буря в пустые". Да и сама операция не была тогда почему-то доведена американцами до логического конца. Так что "момент истины" на Ближнем Востоке с началом суда над Саддамом может еще больше отдалиться.

ОТ "ВЕЛИКИХ МИССИЙ" НАЗАД К МЕССИАНСТВУ?

После того, как на всех трех фронтах борьбы с терроризмом и другими "носителями зла" в Афганистане, Ираке и по маршруту "Дорожной карты" американцы вслед за кажущимися первыми успехами стали терпеть серьезные неудачи, в Вашингтоне наступило некоторое прозрение. На огромной "шахматной доске" - новой "стратегической географии" Пентагона, охватывающей геополитическое пространство всего "Большого Ближнего Востока", писал известный итальянский публицист Джульетто Кьеза, США потерпели фиаско. Как следствие, заключает он, там "воцарился полный хаос", сравнимый с "новым Вавилонским столпотворением".

Помимо упоминаемых Кьезои ряда политических и военных событий, вызывающих то, что американские ученые называют "динамизацией хаоса", есть еще и другие, менее важные его "векторы". Устроители и участники "нового столпотворения" и проектируемого "нового глобального миропорядка" перестают слышать и понимать друг друга, точно так же, как некогда строители Вавилонской башни в далекие библейские времена. В этом, очевидно, находит сегодня свое проявление не столько столкновение цивилизаций, сколько столкновение разных видов мессианизма, присущего всем трем авраамистическим религиям -иудейской, христианской и исламской. За три последних десятилетия XX в. США провели в общей сложности против исламского мира не менее 20 военных интервенций, три из них были связаны в той или иной степени с войнами в Персидском заливе ¹ .

Эти войны велись и за "географическое пространство", и за рынки, и за нефть, и за военные базы, и за сохранение политического влияния, и за осуществление неких "мессианских миссий" иудейско-христианского Запада, вступившего в противоборство с великой миссией арабизма, "верным носителем и выразителем которой провозглашали себя и насеристы в Египте, и баасисты в Сирии и Ираке".

НОВОЕ МЕССИАНСТВО

Если для XIX в. было больше характерно имперское мессианство, а для XX в. "войны идеологического мессионизма", то в XXI в., казалось бы, не только Россия, но и другие страны стали переходить "от мессианизма к прагматизму", о чем в начале 90-х гг. писал А. М. Васильев в своей книге, посвященной "советскому мессианству" ² . Однако, судя по всему, такой "переход", особенно в США, не только не завершен, но мессианская христианская идея получила новый импульс. Социальной базой американских консерваторов стали как раз христианские фундаменталисты из центральных и южных штатов США.

стр. 27

Идеологический мессианизм во все времена был присущ многим политическим течениям. Религиозное мессианство (от древнееврейского "машнах" - помазанник) выражает одно из воззрений на особую роль какого-то народа, государства или определенной группы, претендующих на некую спасительную роль в истории той или иной цивилизационной общности.

Он зародился сначала в иудаизме как предсказание предстоящего пришествия на землю посланника Божьего - мессии. Он ожидался для установления угодного Богу порядка на "земле обетованной". В христианстве, освоившем и переработавшем представления иудейского мессианства, идея национальной исключительности одного "избранного" народа трансформировалась в веру приобщенного к нему человечества о двух пришествиях Иисуса Христа на землю. В "конце всех времен" мессии предстоит избавить все человечество от всех бедствий и несчастий после Страшного Суда. С развитием секуляризма на Западе прежние мессианские "модели" стали постепенно утрачивать религиозное содержание. Однако идеи новоцивилизационного мессианства в эпоху глобализации снова стали обретать новое дыхание. Американские евангелисты-неоконсерваторы взяли их на вооружение для идеологического обоснования выдвигаемых ими гегемонистских доктрин однополюсного глобализма. В мире ислама, исповедующего веру в Мухаммеда как "печати", т.е. последнего Пророка, идеи мессианизма ныне тоже по-новому перекраиваются на свой манер исламистскими радикалами. Они особенно живучи среди шиитов с их верой в пришествие последнего "скрытого" двенадцатого имама. Сунниты, в свою очередь, сохраняют веру в "божьих наследников" как выразителей воли Аллаха на земле". В такой роли раньше выступали халифы, ныне на эту роль могут претендовать экстремистски настроенные исламистские вероучители.

Мессианство иногда рядится и в экзотические мундиры военных диктаторов, примеряя на себя, как это делал Саддам Хусейн, одеяния Навуходоносора или облекаясь в рясы священнослужителей и в блузы революционеров.

Мессианство находит проявление как в национальных, так и в освободительных революциях, войнах, а также в "священных битвах" и джихадах. Мессианизм в наше время проявляется как на атеистическом, так и на эзотерическом уровнях.

Современный политизированный эзотеризм стал находить отражение и в мессианстве на исламистский манер, и в ортодоксальном иудаизме в сионистской трактовке, и в "ветхозаветном неоевангелизме". Все они характеризуются скрытностью духовных процессов. Это создает почву, благоприятную для появления всякого рода тайных организаций под религиозно-эзотерическими вывесками. Скрытный религиозный фундаментализм ведет как бы "священную борьбу" за единственно верный "истинный путь". Когда его лозунги начинают осуществляться на государственном уровне, власть тоже становится выразителем тех или иных идей мессианства, приобретая все более тоталитарные черты.

НЕОМЕССИОНИЗМ И НЕОКОНСЕРВАТИЗМ

На переходе веков Ближний Восток, считающийся родиной мессианства, превратился в эпицентр столкновения его разных проявлений.

С окончанием Второй мировой и началом "холодной войны" на библейских землях столкнулись интересы держав-победительниц и тех стран и народов, которые стремились освободиться от колониализма. Используя терминологию Арнольда Тойнби, можно сказать, что все они представляли поколения разных "мертвых", "прерванных", "живых" и заявлявших о себе как о "нарождающихся" цивилизаций. Начавшийся тогда на "святой земле" уникальный эксперимент возрождения, казалось бы, уже мертвой или "прерванной" еврейской цивилизации через становление израильской государственности, осуществлялся в условиях постколониального транзита" для арабских и других мусульманских народов. В условиях обострявшегося межблокового противостояния эта борьба приобретала одновременно и идеологический характер. Она наполнилась, можно сказать, переполнилась социально-классовым содержанием. В этом усматривалось тогда лишь локальное отражение глобального противостояния сил империализма и антиимпериализма.

Тем не менее лидеры революционных и освободительных движений вынуждены были придавать своим идеологиям определенные религиозные цвета и оттенки. Общим как в сионистско-еврейском, так и в исламско-арабском движениях была их приверженность революционному романтизму, идеям социализма или общинного коммунизма. "Детскими болезнями" левизны одни довольно быстро переболели, другим, напротив, приходилось мучительно их преодолевать, а то и становиться их невольными жертвами. Через это прошли многие "романтики", прежде чем стать "прагматиками".

Что касается современной палестинской проблемы, то она осложняется сочетанием затухающего уже сионизма, разгорающегося исламизма и неосуществленной интернационализации Иерусалима, и все это под тенью гегемонистских устремлений американского глобализма. Потребуется, очевидно, много времени, чтобы решить как палестинскую проблему, так и иракский кризис на общей основе гуманизма, присущего всем трем авраамистическим религиям. Здесь можно было бы, к примеру, напомнить о том, что идеи иудейской общинности, "мусульманского братства", православной соборности, "христианского" или "исламского" социализма, казалось бы, заложены во всех этих религиях. Но практика далека от идеалов.

Раскол израильского общества нашел крайнее выражение в убийстве израильского премьер-министра Ицхака Рабина студентом, придерживавшимся экстремистских иудейских взглядов. Израильтяне стали опа-

стр. 28

саться угроз изнутри, может быть, больше, чем извне. То же самое можно сказать и о египетском обществе после убийства террористами президента Анвара Садата.

В отличие от войн прошлого столетия, которые, по выражению М. Горького, порождались "историей с географией", конфликты и войны без правил, "замешанные на истории с этнографией", развиваются как бы по законам динамизации хаоса в нелинейных измерениях. Не потому ли они, обретая затяжной характер, как это видно на примере более чем полувекового конфликта на Ближнем Востоке, сопровождавшегося пятью арабо- израильскими и тремя "сопутствующими" войнами, не приводили ни к победе, ни к поражению? По крайней мере, к таким, которые обе стороны признавали бы окончательными. В любом случае они уверены в предначертанной им свыше конечной победе. Мессианство не только вселяет уверенность, но и помогает переносить тяготы поражений. Одни свято верили в предназначенную им роль "собирателей всех евреев" на "земле обетованной". Другие - в мечту об объединении в едином "новом халифате" всех арабов или всех мусульман. Эти идеи пробивались и в противоположных направлениях, заводя в тупик движение по "Дорожной карте".

Поставив религию на службу политике, сионизм фатально обрек Израиль на нескончаемую борьбу с другими цивилизационными мирами. Он вступил в войну не только с арабами, но и со всем миром ислама. Радикальный исламизм, может быть, именно поэтому противопоставил сионизму воинствующий экстремизм и терроризм. Сложилась тупиковая ситуация.

Жизнеспособность получивших наибольшее распространение в XX столетии идеологий в значительной степени проверялась их способностью сохранять связь не только со своим, но и с соседними социумами и обществами, укореняться в конкретной цивилизационной и, не в последнюю очередь, этноконфессиональной среде.

В конце столетия стало модным говорить о несовместимости" появившихся в том веке разных идеологий: коммунизма и капитализма, восточного и западного христианства, сионизма и арабизма, движений политизированного иудаизма и ислама. В измерениях истории цивилизаций их "неуживчивость" проецируется на поиски их совместимости в извечной триаде Земля-Народ-Родина. Именно в ней развиваются процессы, связанные с противопоставлением идеологий- антиподов и разного вида мессианства.

На переходе веков рожденным в прошлом столетии идеологиям явно не везло. Даже простое сопоставление, например, сионизма и арабизма, воспринимается, как и "еврейский вопрос", чуть ли не политическим "табу". Нарушение его влечет за собой обвинение как в "иудеофобии", так и в "исламофобии". Нечто подобное видится и в противопоставлении идей социализма и либерализма, глобализации и локализации.

Сегодня именно США стали претендовать на роль новой "Земли обетованной" как для американских неоконсерваторов, так и для тех, кто раньше устремлялся к Сиону. Рассматривая две возможные причины столь безрассудной и скорее всего односторонней привязанности, русский философ А. Панарин в своей последней книге "Испытание глобализацией", написанной незадолго до кончины, отмечал: "Мировое еврейство использует Америку в своих целях... Америка же эксплуатирует ожидание евреев и манипулирует их сознанием". События, последовавшие за свержением саддамовского режима в Ираке, показывают, что если носителям идей "глобализма" потребуется использовать демагогию антисемитизма для закрепления своих позиций на Ближнем Востоке, то они вряд ли сумеют преодолеть такой соблазн. Ведь сменили же они свою прежнюю расположенность к афганским талибам на "беспощадную борьбу с исламским терроризмом". В том и другом случаях американоцентризм демонстрирует не столько сентиментальную восторженность и умилительность, сколько упоение собственной силой и властью. Что касается американской "версии защиты евреев" или "демократизации арабов", то она виделась А. Панарину "по большому счету более сомнительной". Вряд ли нынешние приверженцы американского мессианства ставят свою глобальную миссию "спасения человечества" или "демократизации Ирака" выше своих собственных прагматических интересов на Ближнем Востоке.

КОЛЬЦО НА "ОСИ ЗЛА" ВОКРУГ АМЕРИКИ

Вынося вопрос в заголовок своей книги "Почему люди не взлюбили Америку?", американские авторы Зиауддин Сардер и Вин Дэвис утверждают, что люди начали рассматривать Америку "как нечто враждебное и вредоносное, вмешивающееся во внутренние дела других стран всего Земного шара". Америка же, в свою очередь, тоже стала везде видеть "ось зла" как нечто "вредоносное, враждебное образование, не просто скрывающееся в ряде стран, а распространенное по всему миру". Как результат такого взаимовосприятия Америки и остального мира, - заключают они, - "террор, терроризм и террористы становятся единой карой для всего человечества, оторванного от своих политических, социальных, исторических и культурных корней". В таком расчленении человечества, выступающего одновременно субъектом и объектом разного вида терроризма, авторы видят "основу дегуминизации и демонизации нашего мира". Мир, поистине, стал и взаимосвязанным, и взаимозависимым, и взаимоуязвимым ³ .

Американский писатель Норман Мейлер, автор многих книг о войнах XX в., задавался в своей последней книге похожим вопросом: "Почему мы ввязались в эту войну?". Он усматривает главную угрозу не столько в самой "оси зла", сколько в том, что администрация Буша (младшего) стала отождествлять себя с носителем "мирового Добра", а весь остальной мир - с "мировым Злом". Корень зла не столько в изобретенной в Вашингтоне "оси

стр. 29

зла, сколько в том, что сами понятия "Добра" и "Зла" стали использоваться с большой буквы. Сама Америка, претендуя на роль "единственного полюса в глобальном мире", снова, таким образом, как в годы "холодной войны", выступает инициатором новой его "биполярности" по признаку "Добра" и "Зла", не желая считаться ни с его "многополярностью", ни с "многовекторностью".

Хитросплетения "ветхозаветного евангелизма" с политикой, стратегией и бизнесом вокруг изобретенной Белым домом "мировой оси зла" раскрываются в книгах французского публициста Эрика Лорана, получившего широкую известность по составленным им "досье" о секретных войнах, которые вели США на Ближнем Востоке. В одной из книг - "Секретные войны Бушей" раскрываются в основном тайны стратегии, в другой - "Секретный мир Буша" указываются те сферы, где варилась кухня первой и второй войн в Персидском Заливе. Так же, как и Мейлер, Лоран считает, что подлинные причины иракской войны следует искать в сплетении "религии, бизнеса и оккультизма". Именно их сети, по его словам, опутали Белый дом еще при Буше-старшем и еще больше повязали по рукам и ногам Буша-младшего, а тайных пружин и причин иракской войны, убеждены упомянутые авторы, существовало гораздо больше, чем тех, которые так громко афишировались. Среди них они особо выделяют деятельность лоббистов нефтяного и военного бизнеса и так называемых евангелистских неоконсерваторов. Все эти годы они убеждали сначала Буша- отца, а затем и его сына в возложенной на них "мессианской миссии", поочередно внушая им, что прежде чем утвердить в мире роль США как "нового Иерусалима", Америка должна сначала разрушить "сатанинский Вавилон" - режим Саддама Хусейна.

Известный индийский писатель Салман Рушди, который после того, как был приговорен фетвой Хомейни к смерти за свой якобы богохульский роман "Сатанинские стихи", стал жителем Нью-Йорка поневоле. В своей новой книге "Переступи черту" он поделился своими размышлениями и по поводу "джихада против небоскребов" 11 сентября 2001 г.

Эта книга представляет собой довольно объемный фолиант, составленный из публицистических статей и эссе. Они во многом перекликаются с вышедшей ко второй годовщине "черного вторника" коллективной работой известных ученых ведущих стран мира с похожим названием. Она создавалась под эгидой Генерального секретаря ООН Кофи Аннана и вышла на русском языке с не совсем точно переведенным с английского названием "Преодолевая барьеры". Ни мусульманский опальный диссидент, ни известные ученые с мировыми именами не смогли, однако, найти общего ответа на мучащие теперь все человечество вопросы. Что нужно делать, чтобы, не переступая определенной черты в борьбе с международным терроризмом, преодолеть барьеры отчуждения и непонимания в сорванном два года назад диалоге цивилизаций?

Предлагая "подвести черту" в начавшемся уже "столкновении цивилизаций", ни мусульманский диссидент Салман Рушди, ни видный американский исламовед Бертран Льюис не находят, однако, ответа на поставленный учеными вопрос: как осуществить диалог между цивилизациями, который был взорван терроризмом. Диалог между цивилизациями рано или поздно предстоит все же возобновлять и продолжить не только тем, кого раньше называли "сторонниками мира", но на этот раз всем, кто отстаивает сейчас саму жизнь на Земле.

"Война терроризма - антитерроризма" может продлиться дольше всех "джихадов" и многих походов крестоносцев в раннем средневековье, если не удастся в наступившую после И сентября 2001 г. "новую эпоху между прошлым и будущим" переступить черту, окрашиваемую ныне в цвета религий с обеих сторон мессианством.

В ушедшем XX столетии Западная Европа и Россия уже прошли свое испытание, по выражению Е. Трубецкого, "разными видами старого и нового мессианизма" ⁴ . Англия и Франция - отказавшись от своих "миссий спасительного колониализма", Германия - покончив с мечтами о "Великом Рейхе", Россия - разуверившись в своей мессианской миссии создания "Всемирного царства пролетариев".

Мусульманский диссидент из Индии Салман Рушди и американский писатель- диссидент Норман Мейлер, французский публицист Эрик Лоран и ученые разных стран, участвовавшие в дискуссии о диалоге цивилизаций, по-разному видят "анатомию" и "перспективу" начатой в новом столетии битвы, названной в Пентогоне "войной четвертого поколения".

Разными путями писатели и ученые подходят к схожему выводу. В XXI в. настал, видно, черед и для ислама, и для христианства - отказаться, наконец, раз и навсегда от реликтов религиозного мессианства в политике и стратегии. Ведь каждая из религий призвана нести дальше свою божественную и цивилизационную миссию в новую, тревожную "постсовременную эпоху", помня при этом, как напоминал в начале прошлого века русский философ Николай Бердяев, "мир знания и веры лишь условно даны", как разные порядки, но они могут быть сведены к единству" ⁵ .

Мир оказался перед лицом хаоса, "нового столпотворения". Чтобы выжить, все должны помнить: даже в "войне без правил" против международного терроризма человечество должно руководствоваться разумной этикой ответственности за свои действия.

-----

¹ Киселев С. Основной инстинкт цивилизаций. М., 2002, с. 15.

² Васильев А. Россия на Ближнем и Среднем Востоке. От мессианства к прагматизму". М., 1993.

³ Ziauddin Sardar, Merryl Wyn Davies. Why do People Hate America? N. Y. Ycon Books, 2002, p. 13 - 14.

⁴ Трубецкой Е. Н. "Старый и новый мессионизм" // Русская мысль. М., 1912, N 3, с. 84.

⁵ Бердяев Н. Философия свободы. М., 2000, с. 62.

Permanent link to this publication: