А. РЯСОВ, кандидат исторических наук

В свете последних событий во Франции, связанных с беспорядками, организованными лицами магрибинского и африканского происхождения осенью 2005 г., роман Елены Чудиновой "Мечеть Парижской Богоматери" (М., Издательство "Лепта", 2005, 528 с.) привлек к себе внимание читателей. Это произведение критиками представляется как новая антиутопия.

Сюжет книги незамысловат: арабы, захватившие к середине XXI в. власть во Франции, угнетают французов-христиан, социальное положение которых можно назвать рабским. Роман производит стойкое впечатление проектной книги, рассчитанной на коммерческий успех.

Стилистически "Мечеть Парижской Богоматери" стоит на грани публицистики, во многом напоминая разросшийся до нескольких сотен страниц газетный фельетон. Вкрапления по истории католицизма воспринимаются как плохо переработанные выписки из энциклопедии по христианству, и, разумеется, в лучших традициях "общества спектакля" в тексте присутствуют элементы голливудского action (погони с автоматами в руках, взрывы и пр.). Автор на протяжении всего текста с поразительным отсутствием вкуса демонстрирует эту стилистическую балансировку.

По мере развития коллизии становится вполне очевидным, что вину за захват власти во Франции арабами автор возлагает на либерализм и его принцип политкорректности. Иными словами: отсутствие "правильной" идеологии и вседозволенность всегда приводят к заполнению вакуума идеологией "неправильной". Любопытно, что эта позиция автора не избавляет текст от каждодневных неолиберальных штампов. Более того, сам идейный мир романа оказывается внутри этой системы координат.

Парадокс заключается в том, что образ алчущего крови "исламского террориста" был с вполне определенными целями создан именно неолиберальным политическим дискурсом. Корни этого образа - в древнем стереотипе "чужой = враг", который и сегодня эффективно используется в политических целях. Наличие врага, как правило, необходимо для отлаженного функционирования идеологической системы. Вполне закономерно, что массовая культура становится средством распространения этого мифа. В романе "Мечеть Парижской Богоматери" в роли идеологического проводника выступает автор.

Что может показаться интересным в книге Е. Чудиновой арабистам и востоковедам? Наверное, ничего. Кроме, разве что, выявления определенных закономерностей идеологизации обыденного сознания.

Вполне очевидно, что когда речь идет о пространстве художественного текста, субъективное мнение о тех или иных культурных явлениях не может стать главным критерием для констатации низкой эстетической ценности произведения. И автор, и литературный герой имеют право на любое, сколь угодно неполиткорректное мнение, в том числе и на осуждение исламских ценностей. Иллюстрацией тому служат не только сказочно-мрачноватые повествования П. Боулза, Л. Даррелла или Р. Ирвина, но и гипергротескные, шокирующие, вызывающе неполиткорректные романы У. Берроуза и П. Гийоты.

В случае же Чудиновой, речь, по-видимому, должна идти не о выражении некоей социально-политической или религиозно-этической позиции художественными средствами, а наоборот - о бессознательной интерполяции политического мифа в литературный текст с ясно выраженной задачей коммерциализации произведения.

Permanent link to this publication: