Статья состоит из двух частей. В первой с использованием ряда аргументов и фактов, подчеркивается, что, хотя моделирование, как важное направление изучения экономики, весьма интенсивно развивается, прогнозирование мировой экономики в лучшем случае все еще больше искусство, чем наука, так как в современном Экономиксе, базирующемся больше на равновесных, а не неравновесных системах, плохо идентифицируются кризисы и бифуркации. Тем не менее, автор в своем среднесрочном прогнозе, построенном на модели, использующей ряд стабильно-инерционных характеристик, сделал попытку прогноза роста экономик стран Востока, Запада и России на ближайшее десятилетие. Во второй части статьи дан критический анализ интересной и одновременно провокативной книги двух российских востоковедов, в которой впервые в российской научной литературе по восьми основным современным цивилизациям даются сценарные варианты развития мирового сообщества на весь XXI век; ряд демографических и ресурсных характеристик прогнозируется на базе модельных разработок; анализируется опыт эффективных реформ как средство обеспечения ускоренной модернизации.

Ключевые слова: моделирование, прогнозирование, бифуркация, неравновесие, среднесрочный прогноз, Восток, Запад, Россия, сценарные варианты, модельные разработки, ускоренная модернизация.

Опубликованная в 2012 г. монография двух известных российских востоковедов А.В. Акимова и А.И. Яковлева - довольно оригинальный и смелый опыт комплексного междисциплинарного компаративного прогнозного исследования развития основных восьми современных цивилизаций мира на протяжении XXI в. Исследование во многих отношениях дополняет вышедшие в последние годы прогнозные разработки российских ученых [Стратегический глобальный... , 2011; Садовничий, Акаев, Коротаев, Малков, 2012].

Прогнозирование будущего - вещь довольно неблагодарная, а отдаленного будущего - тем более, поскольку нелегко заставить читателя поверить, что авторы прогноза располагают убедительными, хорошо апробированными методиками распознавания перспектив и могут предусмотреть разные варианты развития событий, бифуркации, число и масштаб которых тем больше, чем дальше мы уходим от современности.

Хотелось бы сначала остановиться на собственных оценках проблем и перспектив экономического развития Востока и Запада, возможностей их моделирования и прогнозирования. Несмотря на многие экономические и социально-культурные достижения за последние два столетия с начала современного экономического роста, напряжение в

стр. 5
мире остается значительным. Происходит накопление неустойчивости, избыточной конфликтности, вызванных в немалой мере обострением ряда экономических, социальных, экологических и иных проблем. По мнению экспертов, к 2050 г. голод и засуха двинут в путь 200 млн мигрантов, что на порядок больше, чем общее число беженцев в 2010 г. По оценкам, число ядерных держав примерно к этому времени может удвоиться. Опасность распространения ядерного оружия нет смысла обосновывать. Замечу лишь, что, отвечая на ранее заданный великим физиком Э. Ферми вопрос, почему людям до сих пор, насколько известно, не встретилась ни одна внеземная цивилизация, американские ученые И. Шкловски и К. Саган еще в 1967 г. дали подкрепленный математическими выкладками ответ: ни одна ядерная цивилизация не способна продержаться более 100 лет - происходит взаимоуничтожение составляющих ее обществ. Тем самым они сделали предположение, надеюсь весьма ориентировочное, о возможной (при неблагоприятном стечении обстоятельств) "точке сингулярности" для Земли - 2045 г. (см.: [Morris, 2011, р. 601, 607, 613-614; World Development Indicators, 2012, p. 384]).

О том, что мир, связанный капиталами и торговлей, ждет светлое будущее, говорили многие ровно сто лет назад, накануне большой мировой катастрофы — Первой мировой войны [Morris, 2011, р. 607]. Между тем процент людей, погибших на нашей планете в результате разнообразных конфликтов и социального насилия, удвоившись в XIX в. по сравнению с уровнем XVI-XVIII вв., в прошлом столетии вырос в два-три раза по сравнению с позапрошлым (рассчитано по: [Давыдов, 2007, с. 34; Onwards and Upwards, 2009]). И хотя после Второй мировой войны был создан ряд надгосударственных институтов, мир нуждается в намного более совершенных глобальных регуляторах, работающих на многосторонней основе, имеющих больший международный вес и способных обеспечить полноту реализации международных контрактов (см.: [Россия в полщентричном мире, 2011, с. 56, 65; Attali, 2011]). Это весьма важно, поскольку после начала дерегулирования глобальной экономики в середине 1970-х гг. интенсивность финансово-экономических кризисов в мире, в зависимости от способа подсчета, выросла в 4-6 раз по сравнению с первыми послевоенными десятилетиями (см.: [Стиглиц, 2011, с. 269; Rodrik, 2011, р. 109]). Мировые рынки, что бы ни говорили ультралиберальные экономисты об их способности адекватно вбирать информацию и оказывать оптимизирующее воздействие на экономику (гипотеза эффективного рынка Е. Фамы), имеют в действительности офаниченную эффективность, ибо рынки реагируют главным образом на краткосрочные прибыли. Что касается теории равновесия, то она, по мнению многих известных экономистов, покоится на слабых основаниях.

Чикагский экономист, лауреат Нобелевский премии Р. Лукас, который еще в 2003 г. заявил, что "макроэкономика преуспела: ее центральная проблема предотвращения депрессии была решена", в 2009 г., отвечая на вопрос Елизаветы II о состоятельности этой науки, признался, что экономическая теория не может адекватно прогнозировать кризисы [Кау, 2011; Rodrik, 2011, р. 157; Caballero, 2010, р. 85, 101]. Как заметил X. Дэвис (директор Лондонской школы экономики в 2003-2011 гг.), "ценовые движения, которые, как предсказывают модели, должны происходить раз в миллионы лет, наблюдались несколько раз в неделю на протяжении последних пяти лет" [Davies, 2012].

Экономисты, стремящиеся свои модели сделать такими же элегантными, как сама математика, весьма часто, как известно, прибегают к нереалистичным допущениям, например, о рациональных игроках, обладающих (почти) полной информацией и действующих на практически эффективных рынках. Как указывает известный американский фондовый аналитик Н. Талеб, экономисты должны больше уделять внимания не равновесным, а неравновесным процессам, поскольку экстремальные явления происходят все чаще. Кстати, по имеющимся расчетам, за последние 50 лет половина прибыли на мировых фондовых рынках получена за 10 дней [Балацкий, 2010, с. 90; Coy, 2009; What Went Wrong..., 2009] (см. графики 1, 2).

стр. 6
График 1

Динамика S&P composite index, 1941-43=10

График построен по данным: Economic Report of the President. Washington, D.C., 2012, p. 428-429; Markets Overview (http://www.bloombcrg.com/markets), accessed 11.15.2012.

График 2

Коэффициент погодовой волатильности фондовых рынков, по S&PCI, %

Рассчитано по данным графика 1.

Между тем волатильность фондовых рынков, если судить по данным о погодовом изменении композитного индекса S&P, многократно выросла в последние десятилетия (в 1980-2012 гг. по сравнению с 1950-1979 гг. в четыре раза, в 2001-2012 гг. по сравнению с 1950-1990-е гг. в 13 раз).

Поскольку по многим компонентам мирового развития, кроме, пожалуй, демографического, "слишком далеко заглядывать вперед недальновидно" (здесь я согласен с У. Черчиллем), сам я в своей работе ограничился среднесрочным прогнозом. Расчет по прогнозу был произведен и апробирован по данным крупных стран мира за 2000-е гг. с использованием весьма важных и, что не менее ценно при прогнозе, стабильно-инерционных харак-

стр. 7
теристик роста - исходного уровня подушевого дохода (который в принципе известен) и предполагаемой средней за период нормы капиталовложений. О ней, учитывая исходное состояние экономик, в том числе по развитым государствам (РГ) (большой уровень задолженности и одновременно императивная необходимость обновления производственного аппарата для преодоления в тенденции депрессионно-замедленного роста), а также публикуемые в международных и страновых стратегиях развития оценки ее предполагаемого изменения, можно составить необходимое представление с некоторой большей уверенностью, чем по ряду других детерминантов роста.

Z = 2.7 - 0.13Yo + 0.19М, adj. R-squared = 0.79, (0.01) (0.04), где Z - среднегодовой темп прироста ВВП (%), Yo - подушевой ВВП в ППС в дол. в начале периода; М - средняя норма капиталовложений, 2005 г., ППС 2005 г., %. Рассчитано по материалам международной статистики, важнейшие из которых были: [National Accounts...; New Purchasing Power..., 2008, p. 8-10]. Коэффициент детерминации достаточно высок, основные параметры статистически значимы на уровне менее 5%.

Используя эту несложную модель, рассчитанную три года назад [Мельянцев, 2010, с. 164-166], можно в порядке первого приближения предположить, что в течение ближайшего десятилетия среднегодовой темп прироста глобального продукта (без поправки на его качество) составит 3-4%, т.е. будет ниже, чем в 2000-е гг.1, но, с учетом растущего влияния развивающихся стран (PC), скорее всего, выше, чем в 1980-1990-е гг., (в том числе в РГ - максимально 2-2.5%, а в PC, включая и так называемые переходные экономики, - не более 5-6%). В итоге в течение 2009-2020 гг. произойдет определенная рокировка: в глобальном ВВП доля РГ сократится с 52-53 до 42-43%, PC (и переходных экономик, без РФ) увеличится с 44-45 до 54-55%, а доля РФ останется на уровне 3%.

Как представляется, прогресс в современном мире, быстро сжимающемся благодаря возросшей мощи коммуникаций и интенсивности социально-культурных взаимодействий, в немалой мере будет зависеть от того, сможет ли он перейти от прежней, действовавшей на протяжении тысячелетий парадигмы развития, основанной по преимуществу на жадности, страхе, безответственной самоуверенности2, к более устойчивой, назовем ее конкурентно-контрактной, модели, где социальная связанность и сплоченность людей (так называемое social cohesion)3, не подавляя креативность индивида, как это нередко случалось в традиционных и тоталитарных социумах, станут, хочется верить, играть все большую роль.

* * *

В книге А.В. Акимова и А.И. Яковлева горизонт прогнозирования охватывает весь XXI в. Правда, это втрое уже, чем в книге А.В. Акимова, вышедшей в 2008 г., где дан прогноз до 2300 г. [Акимов, 2008], но гораздо шире, чем в большинстве вышедших в последнее время зарубежных прогнозов, которые, как правило, охватывают горизонт не более чем в 20-50 лет.

Специфика подхода к прогнозированию А.В. Акимова и А.И. Яковлева заключается в сочетании количественного ресурсно-демографического и качественного мультисценар-

1 Как недавно заметил в одном из своих интервью К. Рогофф (гарвардский профессор, автор серьезных исследований по истории и современному состоянию мировых финансов), говоря о перспективах мировой экономики: "It's gonna be worse before it gets better".

2 Сугубо антропоцентричный подход к глобальной эволюции человечества, с нашей точки зрения, методологически некорректен. Как сумели показать многие ученые, в том числе Л.Л. Чижевский, природные, климатические и космические эффекты играют весомую, а на определенных этапах развития - ключевую роль [Чижевский, 1995].

3 Американский историк и антрополог Я. Моррис отмечал, что "change is caused by lazy, greedy, frightful people looking for easier, more profitable and safer ways of doing things" (перемены осуществляются ленивыми, жадными, трусливыми людьми, которые ищут более легкие, выгодные и безопасные способы делать дело) [Why the West Rules..., 2010, p. 92].

стр. 8
ного анализа долгосрочных перспективных тенденций развития важнейших цивилизаций мира с оценкой перспектив и проблем реформирования и модернизации их экономических и социально-политических систем на основе уже имеющегося опыта.

Говоря о позитивных сторонах работы А.В. Акимова и А.И. Яковлева, остановлюсь сначала на наиболее удавшемся, по моему мнению, разделе. Следуя сложившейся традиции составления сценарных прогнозов мирового развития (см.: [Россия и мир в 2020 году, 2005; Мир после кризиса..., 2011; Шапиро, 2009; Фридман, 2010; Фридман, 2011; Asia 2050..., 2011; The World Bank and PRC, 2012; Global Trends 2030..., 2012 и др.]), авторы разработали один из наиболее внушительных пакетов мировых сценариев на текущее столетие - 31 для 8 выделенных ими основных современных цивилизаций.

С позитивными аспектами авторского подхода связаны и моменты, которые представляются спорными. Это прежде всего цивилизационный подход. Разнесение стран по восьми цивилизациям (европейская, православная, китайская, японская, индийская, исламская, африканская, латиноамериканская [Акимов, Яковлев, 2012, с. 24-25]) для всего текущего столетия (уже в первом десятилетии ознаменовавшегося весьма бурными событиями) достаточно рискованно. В Российской Федерации ("православной цивилизации") доля мусульман (10-15%) сопоставима с долей воцерковленных православных (15-20%), причем численность первых растет опережающими темпами. Европа, если сохранятся некоторые параметры современной динамики численности населения, может, как отмечается в ряде публикаций, еще до конца столетия превратиться в "Еврабию", а США - "латиноамериканизироваться". Исламизация Африканского континента набирает обороты. К 2010 г. доля мусульман в Африке южнее Сахары составляла немногим менее четверти, а в целом по континенту - свыше трети (см.: [The World Factbook, 2012; Белокреницкий, 2010]).

Предложенные авторами сценарии сведены в четыре макросценария - "Конвергенция цивилизаций", "Запад сохраняет лидерство", "Лидерство переходит на Восток и Юг", "Борьба за ресурсы" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 153]. Таким образом, представлен весьма широкий спектр возможных вариантов развития мира и составляющих его цивилизаций в текущем столетии.

Один из наиболее интригующих, на мой взгляд - третий по счету макросценарий "Лидерство переходит на Восток и Юг", в который как составные части входят сценарии: "Человек западный - исчезающий вид", "Европа - русская деревня", "Угасание и распад" для православной цивилизации, "Япония - младший партнер Китая", "Злые соседи", "Закисание Японии", "Борьба Китая за лидерство в мире", "Успешное догоняющее развитие Индии и борьба за лидерство в мире", "Новые исламские индустриальные страны" для Турции, Малайзии, Ирана, Индонезии, "Догоняющее развитие Африки и партнерство с латиноамериканской цивилизацией", "Догоняющее развитие Африки с разновекторной ориентацией", "Догоняющее развитие Латинской Америки и борьба за влияние на африканскую цивилизацию".

Достаточно вероятным представляется и неплохо прописанный авторами оптимистичный сценарий "Конвергенция цивилизаций" [Акимов, Яковлев, 2012, с. 119-121, 148-151]. Важным фактором этого процесса можно считать то, что внешняя торговля между цивилизациями растет опережающими темпами. По данным британских экономистов, в последние десятилетия среднегодовые темпы прироста внешней торговли между развитыми и развивающимися странами (10.8%) были более чем вдвое, а между развивающимися странами, которые представляют большинство цивилизаций, - почти вчетверо (17.6%) больше, чем между развитыми государствами (4.5%) [Мир в 2050 году, 2013, с. 231].

Рассматриваемый оптимистичный сценарий, если задуматься, может, вопреки имеющимся и привходящим угрозам и рискам, сработать, если важнейшие социальные и экономические акторы анализируемых цивилизаций (элиты, активное население, государство) и, возможно, ТНК увидят в этом для себя пользу, будут прилагать интенсивные усилия ради этой перспективы, отдавая отчет в том, что, во-первых, у многих народов есть немало общего в системе их ценностей (авторы это хорошо обосновали, опираясь на труды

стр. 9
График 3

Динамика индекса человеческого развития в развитых государствах (РГ), развивающихся странах (PC) и в целом по миру (РГ в 2010 г. =100)

Рассчитано по: [Мельянцев, 1996, с. 61, 145; Мельянцсв, 2004, с. 36-37; Мельянцев, 2009, с. 206; World Development Indicators, 2012, p. 22, 86-88, 130, 214-216].

американского психолога М. Селигмана [Акимов, Яковлев, 2012, с. 119]). Во-вторых, за две трети столетия, прошедших после Второй мировой войны, по ряду важнейших экономических и социально-культурных характеристик развития большинство из рассматриваемых авторами цивилизаций в чем-то существенно сблизилось. В частности, судя по нашим расчетам, относительный разрыв между развитыми государствами и развивающимися странами (соответственно РГ и PC) по индексу человеческого развития (ИЧР), длительное время возраставший и достигший в 1950 г. четырехкратной величины, сократился в 1980 г. до трехкратного и к 2010 г. до 2.5-кратного размера4.

Индекс человеческого развития (ИЧР) рассчитан как среднегеометрическое относительных показателей подушевого ВВП (в ППС 2010 г.), средней продолжительности предстоящей жизни от рождения, уровня образования взрослого населения (за 1000-1800 гг. оценено по грамотности, за 1800-2010 гг. - по среднему числу лет обучения). ИЧР по группам стран и в целом по миру взвешен по численности населения.

Вместе с тем говоря о соотношении мощи и потенциалов цивилизаций, о проблемах их взаимодействия, следует иметь в виду, что абсолютный разрыв между РГ и PC вырос по ВВП в расчете на душу населения в 1950-1980 гг. более чем втрое, в 1980-2012 гг. - в 1.6-1.7 раза, а по ИЧР - соответственно в полтора и в 1980-2010 гг. - в 1.2 раза.

Немалую пищу для размышлений представляют предложенные авторами динамические схемы переходов от одного сценария к другому [Акимов, Яковлев, 2012, с. 132-133, 135, 137, 140, 145, 147]. Разумеется, они не могут представить все возможные комбинации схем переходов. Но они могут побудить читателя самого просчитать более или менее приемлемые варианты развития событий (с учетом рисков, потерь и приобретений для разных субъектов и объектов в "большой шахматной игре").

В книге А.В. Акимова и А.И. Яковлева, к сожалению, отсутствует привязка предложенных сценариев к более или менее определенным периодам из столетнего прогнозного горизонта. Получается, что мы имеем как бы снятый итог, кумулянту, сильно удаленную

4 По подушевому объему ВВП относительный разрыв между развитыми и развивающимися странами вначале, в 1950-1980 гг., увеличившись с 6.3 до 8.4-кратной величины, затем в 2012 г. опустился до 5.5-5.6, т.е. достиг значения более низкого, чем в 1950 г. (рассчитано по данным граф. 4).

стр. 10
График 4

Динамика абсолютного разрыва (GAP) в подушевом ВВП (в долл., ППС 2010 г.) между развитыми государствами (РГ) и развивающимися странами (PC)

Примечание. Данные за 2012 г. - предварительные.

Рассчитано по источникам к граф. 3, а также по: [The IMF..., 2012, p. 190, 194].

от настоящего. В этой связи представляется весьма точным замечание эксперта Morgan Stanley Ручира Шармы о том, что "конек нынешнего экономического прогнозирования - предсказывать такое отдаленное будущее, чтобы никто не мог призвать вас к ответу" [Шарма, 2013].

Нет в книге также хотя бы приблизительной оценки: (а) вероятности (likelihood) рассматриваемых вариантов развития и (б) силы действия (impact) принимаемых в расчет детерминантов5. Этот упрек можно сделать не только авторам настоящей книги, но и ряду авторов зарубежных публикаций, посвященных сценарному исследованию будущего (но не всем из известных мне авторов). Однако если авторы рассматриваемой книги продолжат работу над проектом, проведут интенсивные опросы экспертов, организуют серию предметных обсуждений, то можно будет выработать пусть ориентировочные, но более обоснованные и, быть может, взаимообусловленные оценки векторов и движущих сил будущего по цивилизациям, эшелонированные во времени.

В монотрафии весьма обстоятельно проанализирован ряд немаловажных, но, подчеркнем, традиционных ресурсных факторов перспективного роста цивилизаций (демография, земельные угодья, ирригация, удобрения, энергетика). По ряду из них прогнозные оценки, данные на весь XXI в., в инвариантах, в целом представляются разумными. Речь идет, например, о значительном опережении к 2100 г.6 индийской, исламской и африканской цивилизаций других цивилизаций по численности населения [Акимов, Яковлев, 2012, с. 63, 65].

Эти оценки, в отличие от ряда опубликованных в последнее время прогнозных исследований, которые далеко не всегда раскрывают способы получения своих данных, базируются на обоснованных авторами методиках (см.: [Акимов, Яковлев, 2012, гл. 2, приложение]). Правда, эти методики носят в известной мере дискуссионный характер.

5 Эти оценки производятся экспертами в ряде солидных исследований. (См.: [Global Risks..., 2013, p. 171).

6 В тексте скорее всего опечатка: вместо 2100 г. дважды фигурирует 2010 г. [Акимов, Яковлев, 2012, с. 63, 65].

стр. 11
Но существуют ли безупречные инструменты эффективного прогнозирования?7. Методы прогнозирования численности населения, насколько я понял, в должной мере не включали многократную статистико-математическую процедуру "игр с прошлым" для выявления гак называемого дрейфа коэффициентов. Прогнозные оценки по ресурсам в немалой мере получены экстраполяцией с применением нормативных констант удельного ресурсопотребления, сложившегося в начале этого века. Но справедлива ли такая процедура для будущего, в котором, как сказал кто-то из мудрых, вполне возможно, что "the only one constant is change"?

Ресурсы, о которых идет речь, несомненно, играют и будут играть важную роль в развитии цивилизаций. Но они все-таки оказывают определяющее воздействие главным образом на этапе доиндустриального и на начальных стадиях современного экономического роста, когда материальное производство в валовом продукте занимает доминирующие позиции.

ВВП, как справедливо замечают авторы (и не только они), - далеко не самый лучший показатель. Но, отказавшись от него [Акимов, Яковлев, 2012, с. 10], они в качестве инструмента (объекта) прогнозирования ничего не предложили лучшего взамен, по сути, в своем исследовании ограничившись анализом части материально-вещественного продукта (что даже меньше, чем у Линдона Ларуша, который долгое время разрабатывал концепцию физического продукта).

Между тем в мире в последнее время происходит быстрая "дематериализация" экономики (см. табл. 1), и, весьма вероятно, этот процесс будет продолжаться в текущем столетии.

Таблица 1

Динамика структуры занятости в развитых государствах, развивающихся странах и в целом в мире, %

Сектор

1500 г.

1800 г.

1950 г.

1980 г.

2010 г.

Развитые государства1

Сельское хозяйство

80

66

24.9

8.5

3.7

Промышленность и строительство

10

17

34.8

36

22.4

Сфера услуг

10

17

40.3

55.5

73.9

Развивающиеся страны2

Сельское хозяйство

80

77

71

62

39.5

Промышленность и строительство

10

10

12.6

18

22.1

Сфера услуг

10

13

16.4

20

38.4

В целом по миру

Сельское хозяйство

80

75

59.8

51.5

34

Промышленность и строительство

10

11

18

21.5

22.1

Сфера услуг

10

14

22.2

27

43.9

Доля в мировой занятости

Развитые государства

20

17

24.3

19.6

15.3

Развивающиеся страны

80

83

75.7

80.4

84.7

Примечание 1. Страны Запада и Япония. 2. Страны Востока (без Японии) и Юга, а также страны, имеющие ныне переходную экономику.

Составлено и рассчитано по: [Bairoch, 1997, t. 1, p. 597; t. 2, p. 189; t. 3, p. 740; Maddison, 1998, p. 69; Global Employment Trends, 2012, p. 98-99; World Development Indicators, 1998, p. 52, 60; Мировая экономика: глобальные тенденции, 2003, с. 529-538; Мсльянцсв, 1996, с. 110, 161].

7 Не менее оценочный характер (с непонятным использованием ряда констант и не вполне обоснованных допущений) имеют прогнозы некоторых влиятельных организаций (см.: [PwC. World in 2050, p. 18-20; Мир в 2050 году, 2013, с. 237; Looking to 2060..., 2012, p. 8-9, 20]).

стр. 12
Доля третичной сферы в занятости населения выросла в целом по миру с 22-23% в 1950 г. до 27% в 1980 г. и 43-44% в 2010 г., в том числе по бедным и среднедоходным странам - в целом с 16-17% до 20 и 38-39%, а в ВВП - соответственно с 50-52% в 1950 г. до 54-55% в 1980 г. и 72% в 2010 г. и с 34-36% до 39-40 и 54-55%. Судя по приведенным данным, среднегодовой темп прироста сервисизации структуры занятости и производства в глобальной экономике в 1980-2010 гг. по сравнению с первыми послевоенными десятилетиями увеличился в 2.5-4 раза. При этом вклад третичного сектора в прирост глобального валового продукта в 1980-2010 гг. превысил две трети (составлено и рассчитано по: [World Development Indicators, 1998, p. 178-182; 2012, p. 216-220; Мельянцев, 2013, с. 15-17]).

Рассмотренные в работе ресурсные факторы - только некоторые из весьма важных. Нет постановки вопроса о роли (оценке вклада) в перспективное мировое развитие таких весомых ресурсов, как человеческий, реальный и финансовый капитал, информация, знания (см.: [Мировая экономика и международные отношения, 2012, раздел II]), наконец, доверие в обществе (и ряд других). В то же время, заметим, что, по имеющимся данным, объем информации и знаний в мире растет в последние десятилетия темпом, который на порядок выше, чем у основного капитала [Мир в 2050 году, 2013, с. 315].

Хотя по размерам ВВП (в ППС) незападные цивилизации уже практически обогнали страны Запада, по величине национального богатства в 2010 г. Япония и США соответственно в 2.6 и 3.2 раза превосходили Индию и КНР, имея при этом его качественно иную, постиндустриальную структуру (см. график 5). Примечательно, что объем человеческого (интеллектуального) капитала США, который наращивается не только усилиями американцев, но и благодаря внушительной иммиграции умов, превосходит совокупный объем национального богатства (по всем трем элементам) Японии, Китая, Индии и России. В последней, к сожалению, доля интеллектуального капитала, во-первых, меньше, чем у других стран "пятерки", а, во-вторых, вследствие сырьевого характера экономики и выбранной стратегии развития не имеет тенденции к росту, что ограничивает возможности ее эффективного встраивания в передовые эшелоны мировой экономики XXI в.

Хотя институты и экономический рост в долгосрочном плане (могут быть) взаимокаузальны, ряд российских и зарубежных исследований показали, что сильные институты - ключевой фактор в объяснении успехов и неуспехов наций и цивилизаций [Rodrik, 2007; Ferguson, 2011; Morris, 2011; Acemoglu, Robinson, 2012; Стратегия модернизации российской экономики, 2010; Попов, 2011]. Если доверие к общественным институтам в скандинавских странах в 2012 г. испытывало свыше половины населения (что во многом снижало транзакционные издержки), в целом по ЕС-27 - только треть, то в РФ, к сожалению, - всего четверть ее жителей [The Secret of Their Success, 2013].

Рассмотренные в работе ресурсные ингредиенты роста по своей природе преимущественно экстенсивные. Довольно странно, однако, строить прогноз на XXI в. после двух столетий современного экономического роста, опираясь в основном на них.

Хотя вклад общей ресурсоотдачи (совокупной факторной производительности, СФП), связанной в конечном счете с НТП, в прирост мирового ВВП все еще ниже половины (в 1980-2010 гг. 1/3, в том числе в PC ¼, в РГ - свыше 2/5, см. график 6), в сверхдолгосрочном плане он имел тенденцию к росту (с менее 1/10 в 1000-1800 гг. до примерно ¼ в 1800-1950 гг. и почти 2/5 в 1950-2010 гг. [Мельянцев, 2013, с. 25-26]). Было бы логично предположить, что, если не случится серия экстраординарных катастроф, то именно рост СФП станет основополагающим детерминантом глобального роста в текущем столетии. Авторы признают, конечно, роль инноваций и НТП ([Аки-

стр. 13
График 5

Общий объем и пропорции распределения совокупного национального богатства,

ППС, трлн дол. 2010 г.

Примечание. N, К, Н - доли в структуре богатства природных ресурсов, физического и человеческого капитала.

Рассчитано по источникам к граф. 3 и 4, г также по: [Global Economic Prospects, 2011, p. 4; Where Is the Wealth..., 2006, p. 171-174].

График 6

В целом по миру: среднегодовые темпы прироста совокупной факторной производительности (СФП) и ее вклад в

прирост ВВП, %

Источник: [Мельянцев, 2013, с. 26].

Примечания. 1. Рассчитано по формуле: у = а . 1 + (1-а) k + r, где у, l, k н r - среднегодовые темпы прироста ВВП, занятости, основного капитала и совокупной факторной производительности. 2. Вклад СФП в прирост ВВП рассчитан по формуле: и = r/у, %. 3. Средние показатели эластичности изменения ВВП по рабочей силе (а) и капиталу (1-а) взяты равными соответственно в 1000-1800 гг. 0.8 и 0.2; в 1800-1950 гг. 0.7 и 0.3 и в 1950-2010 гг. 0.65 и 0.35.

стр. 14
мов, Яковлев, 2012, с. 12], но, к сожалению, по неизвестным причинам этому фактору уделено в прогнозе недостаточное внимание8.

В двух последних главах книги, посвященных, как следует из их названия, процессу модернизации в мире, заслуживает внимания классификация социально-политических реформ, проводившихся в последние три столетия в ряде стран мира с учетом их важнейших характеристик: причины и истоки, инициатор, подготовительный период, программа реформ, позиция бюрократии, социальная опора реформ, этапы, цена реформ, успех или откат назад [Акимов, Яковлев, 2012, с. 167-171, 241-246]. Приведенные материалы небесполезны, но неплохо было бы добавить и многие другие, чтобы картина модернизации была полнее, следовало бы более четко выявить закономерности успехов и неуспехов, добавив исключения из правил, дискуссионные моменты, определить какие-то опции или императивы "прорыва" для отставших стран, наций, цивилизаций.

В ряде разделов работы, кстати, весьма неоднородной по проработанности текстов, явно чувствуется идеализация консерватизма, традиции (в тексте Традиции), самобытности без приведения каких-либо убедительных аргументов [Акимов, Яковлев, 2012, с. 203, 206]. Превозносятся ценности православия [Акимов, Яковлев, 2012, с. 115], но непонятно, какого типа, какой эпохи.

В книге есть явные противоречия. В гл. 2 говорится о том, что без глобализации не выжила бы значительная часть населения бедных стран. В другой части работы утверждается, что процесс глобализации, "как в воронку омута, затягивает в большей или меньшей степени все страны и народы..." [Акимов, Яковлев, 2012, с. 114]. Авторам следовало бы согласовать свои тезисы.

Утверждение об упадке западной модели развития [Акимов, Яковлев, 2012, с. 202 и др.] справедливо, но лишь отчасти, а во многом преувеличено [Мельянцев, 2009(2)]. Есть высказывания о так называемом неразвивающемся Юге [Акимов, Яковлев, 2012, с. 117]. Но Юг - разный. И существенная часть того, что обычно называется Югом, является мотором современного мирового экономического роста, включая Индию, Бразилию, ЮАР и, конечно, Китай.

Многие тезисы в работе не доказаны. Например: почему авторы решили, что экономические перемены носят сугубо линейный характер [Акимов, Яковлев, 2012, с. 21]? Следует ли противопоставлять национальную гордость и ... обладание мощным автомобилем [Акимов, Яковлев, 2012, с. 19]?

Мало в основном тексте работы написано о России. По сути, авторами предложен лишь один сценарий - "угасание и распад" [Акимов, Яковлев, 2012,с. 130-131]. Конечно, это не исключено. Но не так все однозначно. Я далек от идеализации современной российской модели роста (см.: [Мельянцев, 2012]), но давайте согласимся, что пока, правда, при хорошей ценовой конъюнктуре на экспортируемые РФ углеводороды, темпы ее экономического роста (в 2000-2012 гг.) хоть в тенденции и снижались, но все же были в среднем в несколько раз выше, чем в целом по РГ. В стране накоплены немалые золотовалютные резервы, а ее задолженность сравнительно невелика [World Development Indicators, 2012, p. 210-216, Global Economic Prospects, 2013, p. 2].

8 Опасения авторов по поводу истощения некоторых ресурсов понятны. Но только отчасти. Вспоминается, как примерно треть века назад, когда активно обсуждались работы "Римского клуба", один из французских исследователей заметил, что чрезмерные опасения по поводу нехватки ресурсов сродни тем, которые могли бы быть у экономистов, если бы они жили в каменном веке и могли опасаться того, что им не хватит кремния для производства каменных топоров.

За рубежом есть ряд пессимистично настроенных ученых, в том числе проф. Н. Рубини и Р. Гордон, которые, в частности, по поводу НТП считают, образно говоря, что "sunny days arc over" (солнечные дни кончились), и его темпы будут замедляться [Gordon, 2012]. Но, как отмечается, в одной из весьма солидных аналитических разработок, значительная часть научного сообщества в странах Запада не разделяет подобного пессимизма [PwC. World in 2050, 2013, p. 4].

стр. 15
Что касается сохранения ценностей и идеалов языческого (?) потребительства, которые клеймят авторы [Акимов, Яковлев, 2012, с. 130, 211-213], то непонятно, почему это означает погибель для России, но, скажем, не для КНР, Индии и США; последние (США) более двухсот лет во многом именно на этом строили свою рыночную экономику.

В целом результаты проведенного исследования (и не исключаю будущих исследований по данному проекту - с учетом высказанных и учтенных замечаний) могут оказаться полезными для экспертов-международников, бизнес-аналитиков, занимающихся разработкой и реализацией долгосрочных стратегий развития, преподавателей, аспирантов и студентов, интересующихся проблемами мировой экономики, безопасности и политики. Осуществление подобного рода проектов на постоянной основе, в которых участвуют специалисты по Западу, Востоку и России, весьма важно как для адекватной диагностики современных и перспективных процессов развития, так и для выявления, предотвращения и смягчения кризисов, поиска благоприятных альтернатив, возможностей и эффективных инструментов управления развитием общества.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Акимов А.В. 2300 год: глобальные проблемы и Россия. М., 2008.

Акимов А.В., Яковлев А.И. Цивилизации в XXI веке: проблемы и перспективы развития. М.: Издательство Московского университета, 2012.

Балацкий Е. В. Рсц. на книгу Н. Талсба "Черный лебедь" // Мировая экономика и международные отношения. 2010. № 6.

Бслокрсницкий В.Я. Рост населения в исламском мире // Историческая психология и социология истории. Т. 3, 1 / 2010 (http://www.socionauki.ru/journal/ipisi/archivc/2010_1/).

Давыдов А.А. Системная социология. М., 2007.

Мсльянцсв В.А. Восток и Запад во втором тысячелетии: экономика, история и современность. М., 1996.

Мсльянцсв В.А. Как это произошло. Возникновение интенсивного способа производства в ныне развитых, развивающихся странах и России // Вестник Московского университета. Сер. 13. Востоковедение. 2004. № 3.

Мсльянцсв В.А. Развитые и развивающиеся страны в эпоху перемен (Сравнительная оценка эффективности роста в 19Н0-2000-е гг.). М., 2009(1).

Мсльянцсв В.А. Сдают ли развитые страны развивающимся свои позиции? // Мировая экономика и международные отношения. 2009(2). № 12.

Мсльянцсв В.А. Перспективы мировой экономики: меняющаяся роль основных участников // Вестник МГИМО - Университета. 2010. № 4(13).

Мсльянцсв В.А. Уточнение контуров мирового экономического развития. Дискуссия "Мировая экономика: время переоценок?" // Восток (Oriens). 2012. № 3.

Мсльянцсв В. А. Анализ важнейших трендов глобального экономического роста. М., 2013.

Мир в 2050 году. Ред. Д. Франклин, Д. Эндрюс. М., 2013.

Мир после кризиса. Глобальные тенденции - 2025: меняющийся мир. Национальный разведывательный совет США. М., 2011.

Мировая экономика: глобальные тенденции за 100 лет / Под ред. чл.-корр. И.С. Королева. М., 2003.

Мировая экономика и международные отношения. Учебник под ред. А.С. Булатова и Н.Н. Ливснцсва. М., 2012.

Попов В.В. Стратегии экономического развития. М., 2011.

Россия в полицентричном мире. М., 2011.

Россия и мир в 2020 году. Национальный разведывательный совет США. М., 2005.

Садовничий В.А., Акаев А. А., Коротасв А.В., Малков С.Ю. Моделирование и прогнозирование мировой динамики. М., 2012.

Стиглиц Дж. Крутое пике. Америка и новый экономический порядок после глобального кризиса. М., 2011.

Стратегический глобальный прогноз 2030. Расширенный вариант. Под ред. акад. А.А. Дынкина. М., 2011.

Стратегия модернизации российской экономики. Отв. ред. акад. В.М. Полтсрович. М., 2010.

стр. 16
Фридман Дж. Следующие 100 лет. М., 2010.

Фридман Дж. Следующие 10 лет. М., 2011.

Чижевский А.Л. Космический пульс жизни. М., 1995.

Шапиро Р. Прогноз на будущее. М., 2009.

Шарма Р. Кто придет на смену БРИК // Ведомости, 22.01.2013. (http://www.vedomosti.ru/opinion/ news/8224901/kto_pridct_na_smenu_brik).

Accmoglu D., Robinson J. Why Nations Fail. The Origins of Power, Prosperity, and Poverty. L., 2012.

Asia 2050. Realizing the Asian Century. ADB. Singapore, 2011.

Attali J. Demain, qui gouvernera le monde? P., 2011.

Bairoch P. Victoircs ct déboircs. Histoire économiquc cf socialc du monde du XVI sièclc à nos jours. Vol. 1-3. Paris, 1997.

Caballcro R. Macroeconomics after the Crisis: Time to Deal with the Prctcnsc-of-Knowlcdgc Syndrome // The Journal of Economic Perspectives. 2010. Vol. 24. N 4.

Cottrcll R. The Future of Futurology// The World in 2008 (www.cconomist.com/thcworldin.) (12-15-2007).

Coy P. What Good Arc Economists Anyway? // The Business Week. April 16, 2009.

Davics H. Economics in Denial // Project Syndicate, August 22, 2012 (http://www.projcct-syndicatc.org/ commcntary/cconomics-in-dcnial-by-howard-davics).

Economic Forecasts: Hard to Rely On? // The Finance and Development. 2008, September.

Ferguson N. Civilization. The West and the Rest. N.Y., 2011.

Global Economic Prospects. The World Bank. Washington, 2013.

Global Employment Trends. ILO, 2012. Geneva, 2012.

Global Risks 2013. World Economic Forum. Geneva, 2013.

Global Trends 2030: Alternative Worlds. National Intelligence Council. Washington, 2012.

Gordon R. Is U.S. Economic Growth Over? Faltering Innovation Confronts the Six Headwinds. NBER. Working Paper 18315. Cambridge, MA, 2012.

Kay J. Economics Fails to Resolve Exceptions to the Rule // The Financial Times. September 6, 2011.

Looking to 2060: Long-term Global Growth Prospects. OECD. P., 2012 (OECD Economic Policy Papers, No. 03).

Maddison A. Chinese Economic Performance in the Long Run. P., 1998.

Morris I. Why the West Rules for Now: The Patterns of History and What They Reveal About the Future. L., 2011.

National Accounts Main Aggregates Database (http://unstats.un.org/unsd/snaama/sclbasicFast.asp).

New Purchasing Power Parity Estimates from the 2005 International Comparison Program // World Development Indicators. The World Bank. Washington, 2008.

Onwards and Upwards // The Economist. December 19th, 2009.

PwC World in 2050. The BRICs and beyond: prospects, challenges and opportunities. January, 2013 (http:// www.pwc.com/cn_GX/gx/world-2050/asscts/pwc-world-in-2050-rcport-january-2013.pdf).

Rodrik D. One Economics. Many Recipes. Globalization, Institutions, and Economic Growth. Princeton, 2007.

Rodrik D. The Globalization Paradox: Why Global Markets, States, and Democracy Can't Coexist. Oxford, 2011.

The IMF. World Economic Outlook. October, 2012.

The Secret of Their Success. Special Report: Nordic Countries // The Economist. February 2, 2013 (http:// www.cconomist.com/ncws/spccial-rcport/21570835-nordic-countrics-arc-probably-best-govcrncd-world-sccrct-thcir).

The World Bank and PRC China 2030. Building a Modern, Harmonious, and Creative High-Income Society. Washington, 2012.

The World Factbook. CIA. (https://www.cia.gov/library/publications/thc-world-factbook/). 2012.

What Went Wrong with Economics // The Economist. July 16, 2009.

Where Is the Wealth of Nations. The World Bank. Wash., 2006.

Why the West Rules - for Now // The Economist. October 9, 2010.

World Development Indicators. The World Bank. Washington, 1998, 2008, 2012.

Zak P., Knack St. Trust and Growth // The Economic Journal. 2001, vol. 111, April.

стр. 17

Permanent link to this publication: