Жизнь в замкнутом пространстве глазами "пассажира" российского подводного ракетоносца

Ракетные подводные крейсеры стратегического назначения (РПК СН) типа "Томск" сегодня составляют основу морских стратегических ядерных сил (МСЯС) современной России. В начале третьего тысячелетия им и ядерным субмаринам нового поколения типа "Юрий Долгорукий" (первый корпус этого перспективного проекта еще долго будет строиться и доводиться до полной готовности на оборонном предприятии города Северодвинска) предстоит играть еще более заметную роль в стратегическом компоненте Вооруженных Сил Российской Федерации. Военные аналитики считают, что в связи с сокращением авиационной и наземной составляющих СЯС РФ (как носителей, так и боеприпасов) стартовые платформы морского базирования станут главным гарантом стратегического паритета между Россией и Соединенными Штатами Америки. Подсчитано, что для выполнения этой задачи достаточно сохранить 10 - 15 единиц проекта, базирующихся на Северном и Тихоокеанском флотах РФ.

Возможно, что в недалеком будущем эти подводные лодки будут широко использоваться и в качестве морских космодромов. Во всяком случае в мировой прессе достаточно подробно описывался запуск автоматического космического аппарата, выведенного на околоземную орбиту ракетой- носителем, которая стартовала из шахты Банного типа подводного ракетоносца.

Но так или иначе все задачи, для выполнения которых предназначены эти корабли, решают и будут решать люди, работающие в замкнутом пространстве подлодки, погруженной в глубины Мирового океана. О том, как им живется в "прочном корпусе ", мы расскажем сегодня читателям "Ориентира для новобранца".

Первый космонавт Земли Юрий Гагарин, впервые побывав на советской атомной субмарине, назвал моряков-подводников коллегами. Сравнение не случайно: системы жизнеобеспечения космических и подводных аппаратов во многом идентичны. Но космонавты большую часть времени пребывания в замкнутом пространстве парят в невесомости, в то время как акванавты испытывают на себе "прелести" перепадов давления морских глубин. Именно поэтому отбор кандидатов для службы на подлодках, почти столь же строгий, как для полетов в космосе, начинается с испытания барокамерой. И какими бы высокими ни были уровень физического здоровья и коэффициент интеллекта абитуриента военно-морского училища или матроса- новобранца, всего лишь слабые барабанные перепонки становятся непреодолимым препятствием на пути в "прочный корпус" атомохода и даже дизель-электрического подводного корабля.

Для "пассажиров", то есть тех, кто выходит в море, не являясь членом экипажа (офицеры различных штабов, стажеры, военные журналисты, священники и т.д.), не делается никаких исключений. Они тщательно обследуются медицинскими специалистами, проходят курс легководолазной подготовки, изучают устройство корабля и основы борьбы за его живучесть, сдают зачеты, тестируются и обязательно проверяются по линии Федеральной службы безопасности. Только после этого можно попасть в чрево атомного "монстра".

С перманентным присутствием "пассажиров на всех боевых кораблях Военно-Морского Флота давно смирились. Выходы в море из-за нехватки средств на обеспечение самым необходимым стали редкостью, потому на "ходовую" лодку садится много разного, нужного и не очень, народа. Новички в любом случае становятся мишенью для шуток. Им, например, могут порекомендовать отыскать в отсеках бомбоубежище (которого, разумеется, нет и в помине) или попросить разогнать радиацию в каюте, используя в качестве вентилятора полотенце. Вообще-то, с радиацией шутки плохи, но она надежно упрятана в необитаемом реакторном отсеке и находится под строгим разносторонним контролем.

Все впервые погружающиеся в пучину вод на борту любой субмарины должны пройти обряд посвящения в подводники и до последней капли испить чашу соленой забортной воды. Кстати, о жидкости. Всем морякам под водой положено сухое вино для выведения из организма радионуклидов. Но пусть это не смущает всех, кто ведет антиалкогольную кампанию. Получить удовольствие от порции в несколько десятков граммов проблематично.

Закусить в "прочном корпусе" тоже есть чем. Хотя флот, как все Вооруженные Силы, испытывает сложности с продовольствием, но для атомных субмарин, уходящих на боевое дежурство, припасы выдаются почти по полной норме. Интересный момент: на лодках, в отличие от больших надводных кораблей, офицеры, мичманы и матросы едят, что называется, из одного котла.

Впрочем, на всех кораблях - и атомные субмарины не исключение - живут существа, которые хотят есть всегда. Это крысы. Истребить их практически невозможно. Говорят, они обитают даже в реакторном отсеке, куда проникают неведомыми способами через герметичные водонепроницаемые переборки. Перепады давления этим грызунам тоже нипочем. Не подвержены они и клаустрофобии.

Некоторые экипажи берут в поход волнистых попугайчиков, которые свободно летают по каюте психологической разгрузки. Честное слово, очень приятно сидеть в кожаных тапочках (основная обувь на лодках) и в робе, похожей на пижаму, покачиваясь в кресле-качалке среди комнатных цветов, буйно растущих под лампами дневного света, и слушать щебетание тропических птиц! Особенно когда знаешь, что, допустим, в трехстах метрах над головой - ледяная арктическая пустыня. А здесь тепло, регенерированный воздух и прекрасный вид на лесную опушку в имитаторах окон...

Вообще-то, под водой редкие часы, свободные от служебных дел, можно заполнить и активным отдыхом. На современных атомоходах есть и спортзалы, и тренажеры, и небольшие бассейны, и даже сауны (настоящие финские бани оборудованы только лишь на российских боевых кораблях). Как говорят бывалые подводники, в "прочном корпусе" есть все - от пекарни до зубоврачебного кабинета.

Кстати, "прочный корпус" - это то, что находится внутри внешней оболочки подлодки, именуемой "легким корпусом". На самом деле "легкий" - только название. По характеристикам он не уступит танковой броне. Представьте себе сооружение размером с футбольное поле и высотой в десятиэтажный дом, погруженное на километровую глубину. Да от такого давления даже титановые сплавы не в восторге! Внутренний корпус подлодки надежно защищен от попадания забортной воды. Внешний же изобилует вырезами, решетками и прочими отверстиями, которые людьми, знакомыми с устройством субмарин на примере "Наутилуса" из романа Жюля Верна (не путать с одноименной первой атомной подводной лодкой ВМС США), принимаются за иллюминаторы. Нет на подлодке окон: она двигается на ощупь, часто в режиме полной тишины. Ее глаза - штурманская карта и гидроакустическая станция. И всплывать на поверхность ей в течение нескольких месяцев боевого дежурства можно лишь при возникновении чрезвычайной ситуации. С разрешения командования. После возвращения на берег моряки, как космонавты после полета, заново учатся ходить по земле и дышать атмосферным воздухом. И, чтоб вы знали, российские подлодки, возвращающиеся с боевого дежурства, встречают... свиньей, вернее, целиком зажаренным "молочным" поросенком, предназначенным экипажу. В каждой службе есть свои маленькие прелести...

Permanent link to this publication: