Изучение массового сознания пролетариата капиталистических стран Запада привлекает все большее внимание ученых 1 . Конкретно-исторические исследования в этой области помогают лучше понять традиции и закономерности становления и развития классового сознания рабочих 2 .
30-е годы XIX в. относятся к важнейшим эпохам в истории духовного созревания французского пролетариата. В июле 1830 г. руками рабочих был низвергнут трон Бурбонов, дворянство как класс окончательно оттесняется от власти. В 1831 и 1834 гг. произошли восстания лионских ткачей. Впервые в истории Франции одна за другой начинают выходить газеты, издаваемые рабочими: "Artisan", "Peuple", "L'Echo des travailleurs". В ходе стачек, в повседневной деятельности нелегальных рабочих и республиканских организаций, на баррикадах Парижа и Лиона выковываются первые кадры пролетарских активистов: Гриньон, Э. Эфразм, Ш. Беранже, А. Савари. Их еще очень мало, но они уже выступают от лица всего рабочего класса. 18 ноября 1832 г. в лево-либеральной газете "Bon sens" была опубликована петиция рабочих в палату депутатов - французская рабочая хартия, в которой содержались требования: отмена избирательного ценза, бесплатное всеобщее начальное образование, прекращение государственной поддержки церкви, демократическая налоговая реформа. В 1832, 1834 и 1839 гг. республиканские восстания одно за другим потрясают монархию Луи-Филиппа. Большинство их участников - пролетарии. Для французского рабочего класса 30-е годы XIX в. - это период "бури и натиска", время крушения иллюзий и избавления от предрассудков, первых серьезных шагов по пути становления пролетарского мировоззрения.
Изучение французского рабочего класса 30-х годов XIX в. было начато еще современниками: известны анкеты, проведенные в те годы врачом Л. Р. Виллерме и экономистом Э. Бюре 3 . С тех пор были написаны
1 См. Дилигенский Г. Г. Рабочий на капиталистическом предприятии. М. 1969; Вайнштейн Г. И. Американские рабочие: сдвиги в общественном сознании. М. 1977; Иерусалимский Б. П. Социально-политическое сознание трудящихся - некоторые новые тенденции (классы и классовая борьба в ФРГ). М. 1978.
2 Классовое сознание пролетариата В. И Ленин определял как "понимание рабочим" того, что единственное средство улучшить свое положение и добиться своего освобождения заключается в борьбе с классом капиталистов и фабрикантов, которые созданы крупными фабриками и заводами. Далее, самосознание рабочих означает понимание того, что интересы всех рабочих данной страны одинаковы, солидарны, что они все составляют один класс, отдельный от всех остальных классов общества. Наконец, классовое самосознание рабочих означает понимание рабочими того, что для достижения своих целей рабочим необходимо добиваться влияния на государственные дела, как добились и продолжают добиваться этого землевладельцы и капиталисты" (Лени н В. И. ПСС. Т. 2, с. 102).
5 Villerme L. -R. Tableau de l'etat physique et moral des ouvriers. Tt. I-II. P 1840- Buret E. De la misere des classes laboricuses en Anglelerre et en France. Tt. I-II. P. 1840.
стр. 57
десятки исследований, в которых историки при всей разнице их методологических позиций и общественно-политических воззрений рассматривали приблизительно одни и те же аспекты: материальное положение рабочих, их организации, их борьбу за лучшие условия труда и жизни 4 . Массовое же сознание пролетариата тех лет анализировалось лишь И. -П. Куртеу, изучившим социально-экономическое положение текстильщиков департамента Нор в 1830 - 1870 гг., свидетельства современников об их духовном облике и пришедшим к выводу, что в тот период у этих рабочих еще не было даже проблесков классового сознания, и Э. Корнертом, который, основываясь на содержании рабочих газет 30 - 40-х годов XIX в. и брошюр рабочих-активистов, в противоположность Куртеу, считал, что классовое сознание французского пролетариата сформировалось еще до революции 1848 года 5 . Выводы обоих авторов вызывают сомнения, но подвергнуть их аргументированной критике можно только, опираясь на конкретные сведения о духовной жизни французского пролетариата в 30-е годы XIX века. При этом необходимо изучить сознание не только передовых (как это сделал Корнерт), но и рядовых представителей массы рабочих. Цель данной статьи, во-первых, установить типологию сознания французских рабочих 30-х годов XIX в.; во-вторых, проследить, как классовое сознание сменяло то, что сформировалось в более ранние эпохи, но продолжало существовать и в разгар промышленной революции во Франции.
О мыслях, стремлениях, требованиях французских работников в рассматриваемое время можно судить на основании написанных ими самими писем, брошюр, песен, воспоминаний 6 . Наибольшую ценность в силу своей массовости представляют письма. В "Bon sens" с 26 августа 1832-го по 4 августа 1833 г. было опубликовано 166 различных посланий более чем 360 пролетариев Парижа и провинции. Некоторые письма групповые. Последние имеют особую ценность, поскольку отражают воззрения и неграмотных работников 7 . Некоторые сведения о мыслях и чаяниях рабочей массы в 30-е годы XIX в. и в предшествующую им эпоху содержатся в полицейских донесениях 8 , а также в судебных материалах, регулярно печатавшихся "Gazette des Tribunaux".
Сравнительно медленное развитие промышленной революции во Франции обусловило сохранение к 30-м годам XIX в. архаических форм производства во многих отраслях промышленности и регионах страны. Перестройка на фабричный лад почти не затронула строительное дело, изготовление одежды и обуви, кораблестроение, шелкоткачество и ряд других отраслей. Отставало создание соответствующей промышленному капитализму инфраструктуры. Лишь три города - Париж, Лион и
4 Тарле Е. В. Рабочий класс Франции в первые времена машинного производства. Соч. Т. VI. М. 1959; Потемкин Ф. В. Лионские восстания. М. 1937; его же. Промышленная революция во Франции. Тт. I-II. М. 1971; Международное рабочее движение. Вопросы истории и теории. Т. I. М. 1976; Fеstу О. Le mouvement ouvrier au debut de la Monarchic de juillet (1830 - 1834). P. 1908; Aguet J. -P. Les greves sous la Monarchie de juillet (1830 - 1847). Geneve. 1954; Rude F. L'insurrection lyon-naise de novembre 1831. P. 1969; Bezucha R. J. The Lyon Uprising of 1834 Cambridge. 1974.
5 Coornaert E. La pensee ouvriere et la conscience de classe en France. In.: Studi in onore di Gino Luzzato. Vol. III. Milano. 1950; Court heoux J. -P. Naissance d'une conscience de classe dans le proletariat textile du Nord? 1830 - 1870. - Revue eco-nomique, 1957, N 1.
6 Nadaud M. Mémoires de Léonard, ancien gaon macon. Bourganeuf. 1895; Perdiguier A. Mémoires d'un compagnon. Moulins. 1914; La chanson frangaise. Le pamphlet du pauvre. P. 1957; La parole ouvriere. 1830 - 1851. P. 1976.
7 47% населения Франции в 30-е годы XIX в. было неграмотным (Chevallier P. et a. L'Enseignement francais de la Revolution a nos jours. P. - La Haye. 1968, p. 72).
8 Les patrons, les ouvriers et l'état. Le regime de l'industrie en France de 1814 a 1830. P. 1912.
стр. 58
Марсель - насчитывали более 100 тыс. жителей 9 . Обилие маленьких городков с характерной для них застойной жизнью очень показательно для Франции 30-х годов XIX века. В них проживали ремесленные и мануфактурные рабочие, сознание которых в полном соответствии с окружавшей их обстановкой в значительной степени сохраняло следы прошедших эпох. У наиболее отсталых рабочих сохранялся еще архаический, партикуляристский тип сознания.
В данном типе сознания "мы" охватывало лишь членов той микрогруппы рабочих, с которой была непосредственно связана их трудовая деятельность 10 . Подобная микрогруппа не обязательно являлась постоянно функционирующим трудовым коллективом. В ряде ремесленных профессий в качестве таких микрогрупп выступали или тайные союзы подмастерьев (компаньонажи или братства), или же неоформленные, но достаточно стабильные объединения земляков. Роль компаньонажей, братств, землячеств в организации труда и в целом в жизнедеятельности ремесленных и мануфактурных рабочих была огромной. Наем на работу осуществлялся не непосредственно путем заключения сделки работника с предпринимателем, а через представителей микрогруппы п . Хотя ремесленный подмастерье часто менял место работы и соответственно попадал в новый коллектив, его товарищами по труду неизменно оказывались члены именно той микрообщины, к которой он принадлежал.
Отношения между различными микрогруппами часто характеризовались отчужден'ностью или прямой враждебностью. Груз профессиональных, национальных и сугубо местных предрассудков довлел над сознанием многих рабочих 12 . Партикуляристский тип сознания воспроизводился из поколения в поколение с минимальными видоизменениями. Представления об обществе, как и трудовые навыки, диктовались традицией. Столярный подмастерье А. Пердигье писал: "Как только молодой человек попадал в какое-либо общество (имеется в виду компаньонаж. - Е. К .), оно становилось для него его родиной, его любовью... - становилось для него всем; те же, кто находился в другом объединении и подчинялся другим правилам, превращались в его врагов" 13 . Солидарность в рамках микрогруппы была строгим моральным законом внутренней жизни. О силе ее свидетельствует тот факт, что чаще всего стачки принимали насильственный характер именно тогда, когда власти пытались арестовать кого-либо из забастовщиков 14 .
В производственных коллективах, в компаньонажах и подобных им организациях царил дух братства, но отнюдь не равных между собой индивидов. Одной из характерных особенностей партикуляристского видения мира являлся иерархизм. О пренебрежительном отношении к ученикам, о незаконных поборах с них свидетельствуют документы промышленных советов эпохи Реставрации 15 . Косвенным свидетельством живучести иерархизма даже среди пролетариев столицы может служить одно из писем в "Bon sens", в котором молодой рабочий отмечает, что до сих пор публиковались лишь послания работников, имеющих квалификацию, но он надеется, что и ученикам предоставят слово 16 . В са-
9 См. - Levasseur Е. Histoire des classes ouvrieres ea de l'industrie en France de 1789 a 1870. T. II. P. 1904, p. 100.
10 О понятии "мы" см.: Поршнев Б. Ф. Социальная психология и история. М. 1979, с. 107 - 116.
11 См.: Perdiguier A. Op. cit., pp. 70, 81.
12 См.: Garmу R. La "mine aux mineurs" de Rancie. 1789 - 1848. P. 1943, p. 50; Bonnet S. et a. Les sauvages de Futeau, verniers et bucherons d'Argonne aux XVIII et XIX siecles. - Mouvement social, 1966, N 57.
13 Perdiguier A. Op. cit., pp. 137 - 138.
14 См.: Festу О. Op. cit., p. 49; Aguet J. -P. Op. cit., p. 51.
15 CM. Les patrons, les ouvriers, pp. 9 - 11.
16 Bons sens, 14.X.1832.
стр. 59
мом тоне письма явно сквозит настороженность: нет ли и в газете дискриминации в отношении "неполноценных" рабочих. Иерархизм мышления являлся отражением существовавшего на протяжении веков четкого разделения работников внутри ремесленной мастерской на низших, неполноправных (ученики) и высших (подмастерья).
Для партикуляристского сознания был характерен и иррационализм. Непримиримая враждебность компаньонажей (объединений земляков и т. п.) проистекала из конкуренции между ремесленными рабочими. Однако сами они этой экономической подоплеки своей междоусобной борьбы еще не понимали. Их межобщинная ненависть была немотивированной, традиционной и иррациональной.
В 30-е годы XIX в. традиционализм, иерархизм, статичность общественных воззрений вступали в противоречие с бурным и все ускорявшимся политическим и экономическим развитием страны. Капитализм постепенно приобщал к общенациональному рынку труда самых темных пролетариев и тем самым способствовал формированию в рабочем сознании представлений о нации, о народе. Уже в XVIII в. возникает сознание популистского типа, наиболее специфической чертой которого являлось ясное представление индивида о причастности его к такой широкой общности, как народ 17 . Почти в трети всех писем рабочих в "Bon sens" затрагивается тема народа. При этом так или иначе ощущается, что пролетарии пишут не о нейтральной по отношению к ним абстрактной категории: свои личные переживания, проблемы, идеи они отождествляют с народными. Начитанный человек, но бедняк из бедняков (ему приходилось выполнять самые грязные и низкооплачиваемые работы старьевщика, ассенизатора), Понти писал в одном из своих писем: "Друзья, есть ли что-либо более интересное для нас, чем наши общие чувства, с которыми мы можем ознакомиться в нашей газете; да-да, именно в нашей; ".благодаря ей мы слышим друг друга от одного края Франции до другого, поблагодарим же тех людей, которые своими руками патриотов воздвигли для нас эту народную трибуну" 18 . Каменщик А. Паливо, выступая в своем письме против чрезмерных налогов, падающих в первую очередь на бедные слои населения, спрашивал, почему не облагают налогами предметы роскоши, и добавлял: "Ранее я никогда не говорил о народных интересах, но я ведь говорю о своих собственных интересах, а о своих делах все неплохо судят" 19 . В подобном духе написаны десятки других писем.
Какой же предстает в глазах рабочих та великая общность, частью которой они являлись? В их письмах говорится об экономическом и политическом положении народа, о его духовном облике и, наконец, о необходимости осуществления им своего суверенитета. Рабочие возмущались тем, что народ все производит и ничего не имеет, осуждали конкуренцию - "истинный источник народной нищеты" 20 . Тяжкое положение народа представляется им тем более невыносимым, что он в моральном и духовном плане ни в чем не уступает имущим классам. "Французский народ наделен природным и здравым смыслом, с их помощью он разобьет все софизмы, используя которые его пытаются увлечь с истинного пути... Глас народа - глас божий, никакая власть не избежит его справедливого суда" 21 , - писал парижский портной Давье.
Не менее, чем нищетой, рабочие возмущены политическим бесправием народа. В письме Кикандона, рабочего-ювелира, есть горькие
17 Становление популистского сознания не сопровождается полным исчезновением всех элементов партикуляризма. Микрогрупповая солидарность, несколько видоизменившись, сохраняется. Впоследствии она включается и в систему классового сознания.
18 Boris sens, 3.II.1833.
19 Ibid., 2.IX. 1832.
20 Ibid., 3.II.1833.
21 Ibid., 23.IX.1832.
стр. 60
строки о бедняке, решившемся обратиться с петицией в палату депутатов: "Это рабочий, пролетарий, а правосудие не создано для таких людей, как мы; да, для нас право петиции всегда было пустым вымыслом" 22 . Отстаивая необходимость предоставления народу равных с высшими классами общества прав, пролетарии ссылались не только на огромную роль народных масс в производстве и их моральные достоинства, но опирались также на свои представления о народном суверенитете. В той или иной форме отзвуки этого слышатся во многих письмах. В будущем известный необабувист, сотрудник "Fraternite de 1845", а в начале 30-х годов XIX в. еще безвестный рабочий - сапожник А. Савари писал от липа группы своих товарищей: "Он (народ. - Е. К.) знает, что ему нечего ожидать какого-либо благополучия до тех пор, пока его интересы не будут представлены в палате депутатов; вы (редакция "Bon sens". - Е. К .) верно сказали: "Так как он обеспечивает существование общества, было бы справедливым, чтобы он же им руководил". Суверенитет народа несовместим с господствующим положением привилегированных бездельников, которые эксплуатируют его согласно своим прихотям и интересам, вопреки правам, данным ему природой и трудом" 23 .
Одной из характернейших черт популистского сознания стал правовой эгалитаризм. В различных сферах общественной жизни рабочие боролись против проявлений дискриминации, произвола и беззакония. Пролетарии с недоумением и негодованием вопрошали, почему ограничивают их прием в национальную гвардию, почему столь бесправны женщины, почему трудящиеся платят непропорционально большие налоги, чем объяснить вопиющее неравенство бедных и богатых 24 . Рабочие требовали, чтобы перед лицом государства все были равны - независимо от происхождения и имущественного положения.
Постепенно преодолевались и наиболее архаичные формы иррационализма в рабочем сознании. Правда, этот процесс был сложным и длительным. Свое выражение он, в частности, находил в отходе рабочих от традиционализма и в стремлении приобрести знания. Более 20% корреспондентов "Bon sens" требовали сделать образование общедоступным, всенародным, отмечалась необходимость улучшения школ взаимного обучения, выдвигались требования замены религиозного образования светским, расширения системы учебных заведений для женщин. Многие грамотные рабочие скептически относились к мистицизму. С интересом наблюдая за теоретической деятельностью сенсимонистов, пролетарии осуждали их доктрину за мистицизм и теологию 25 , называя их "красными иезуитами" 26 . Против религиозного фанатизма, нетерпимости, обскурантизма рабочие выступали с позиций просветительского рационализма.
Процесс становления классового сознания нашел свое отражение в языке масс, точнее в лексике. Приблизительно 45% авторов писем в "Bon sens", завершая свое послание в газету, рядом с подписью написали простое, но, видимо, очень значимое для них слово "рабочий". Некоторые употребили это слово, не называя своей профессии, другие написали: рабочий-ювелир, рабочий- столяр, рабочий-механик. Изредка встречается подпись "пролетарий" (в шести случаях). Почти никто не назвал себя подмастерьем, хотя среди авторов писем много столяров, плотников, каменотесов, которые традиционно звались подмастерьями. Ни в одном из писем при самоидентификации не встречается слово
22 Ibid., 3.II.1833.
23 Ibid., 16.IX.1832.
24 Портной Л. Шаррон писал по этому поводу: "При рождении и смерти равны и богач и бедняк, граждан отличают, но не разделяют только таланты и человеческие достоинства" (Ibid., 9.XII.1832, suppl.).
25 Ibid., 11.XI.1832.
26 Воuglе С. Chez les prophetes socialistes P. 1918. о. 14.
стр. 61
"санкюлот". По-видимому, к 30-м годам XIX в. в среде французского пролетариата наиболее распространенным самоназванием стало слово "рабочий". Об этом свидетельствуют не только подписи под письмами в "Bon sens", но и петиция ткачей Парижа министру торговли и общественных работ, устав Общества позолотчиков, брошюры и памфлеты, написанные рабочими 27 . Принятие рабочими общего самоназвания говорит о психологической потребности вычленения себя как социальной группы из общей массы населения. Однако это была еще первичная ступень формирования коллективного самосознания пролетариев. В этом плане характерно отношение рабочих к сравнительно близким к ним классам и социальным группам, которые в совокупности могут быть обозначены как трудящиеся, то есть к крестьянству, служащим, мелкой городской буржуазии.
В среде потомственных рабочих иногда наблюдалось в известной мере пренебрежительное отношение к земледельцам. В документе, относящемся к несколько более ранней эпохе - годам реставрации, отмечалось, что рабочие бумажной мануфактуры г. Тьера взимали в свою пользу с учеников - выходцев не из среды рабочего класса- 150 ливров в год как бы в качестве платы за науку. Этих учеников-чужаков они называли деревенщиной. Подобная практика была распространена также среди кузнецов, формовщиков, шляпников, ситцепечатников, точильщиков и др. 28 . Видимо, соответственным было и отношение этих рабочих к выходцам из деревни. Всего лишь в трех из опубликованных в "Bon sens" письмах говорится о крестьянстве. Член компаньонажа, столярный подмастерье Лоран, призывая немедленно начать сбор средств для создания пробного фаланстера (по Ш. Фурье), писал: "Всеобщая ассоциация улучшит положение не только рабочего, которое, несмотря на всю бедность, все-таки лучше, чем положение наших родителей, не имевших средств, чтобы обучиться ремеслу, а потому занимающихся землепашеством. Они намного хуже питаются, у них хуже жилища, а работа их гораздо тяжелее, чем у самых последних рабочих в городе" 29 . Портной Ф. Бернар обращался к правительству с призывом кардинальным образом изменить систему образования в деревне 30 . Рабочий Бреняр писал об общности интересов "рабочих, крестьян и других бедных людей" 31 .
В приведенных нами примерах своеобразно преломилось свойственное различным типам сознания отношение к крестьянству. Партикуляристскому сознанию свойственна отчужденность ко всему, что находится за рамками цеховой общности. Корреспонденты же "Bon sens" ближе к популистскому сознанию. Они ощущают определенное единство со всеми бедными классами.
Наиболее однозначным было отношение рабочих к служащим. Сталкиваясь с этой категорией наемных работников в судах, муниципалитетах, в нотариальных конторах, где сами рабочие выступали чаще всего в роли обвиняемых, просителей или клиентов, они выработали в общем неприязненное отношение к конторским работникам, повинным в длительных, непонятных и унизительных для просителей процедурах. Кроме того, служащие вели себя, как правило, высокомерно. Работница писала в "Bon sens": "В конторах служащие принимают посетителей в зависимости от того, как они одеты, как будто душа человека находится в его сюртуке" 32 . Рабочие отнюдь не склонны были мириться с таким
27 См. Beranger Ch. Pétition d'un prolétaire a la Chambre des Députes. P. 1831; La parole ouvriere.
28 Les patrons, les ouvriers, pp. 9 - 11.
29 Bon sens, 14.X.1832.
30 Ibid., 5.V.1833.
31 Ibid.
32 Ibid., 9.XII.1832, suppl.
стр. 62
отношением. Парижанин, рабочий-механик Ж. Боном с гордостью писал: "Я не слуга, не осведомитель, даже не полицейский, короче - я просто человек из народа, пролетарий, как сейчас говорят... Я предпочитаю оставаться тем, кто я есть, ни от кого не зависеть, думать так, как мне хочется, и открыто излагать свое мнение" 33 . Служащие в глазах пролетариев выступали как представители угнетавших их учреждений. Рабочие были возмущены их высокими окладами. "Служащие всегда получают один и тот же оклад, - писал рабочий Бреняр, - независимо от того, мало или много они работают" 34 . Другой корреспондент - парижский портной - предлагал вообще прекратить выплату заработной платы некоторым государственным служащим 35 . Столяр-подмастерье из парижского предместья Сен-Мартен для того, чтобы улучшить положение рабочих, предлагал сократить число бесполезных служащих, а не уволенных заставить работать, как рабочие, - с 6 час. утра до 8 час. вечера 36 . Таким образом, служащие представлялись рабочим совершенно чуждой их интересам социальной группой.
Более сложным было отношение рабочих к мелкой городской буржуазии, границы которой всегда были очень подвижны и размыты. Некоторые слои ее по ряду признаков почти не отличались от рабочих. Пролетарий, накопивший хотя бы небольшую сумму денег, часто сам пытался стать именно таким мелким буржуа. Наличие различных форм субподряда в среде рабочих в значительной степени также усложняло осознание пролетариями отличия своего класса от мелкой буржуазии. К тому же существовала значительная прослойка независимых ремесленников, обходившихся без найма рабочей силы. Блеве, подписавшийся "рабочим", начинал свое послание так: "Я как человек из народа, ремесленник" 37 . Подобный же тип самоидентификации встречается в ряде других писем. Вообще для писем и песен рабочих характерно было синонимическое употребление терминов "рабочий" и "ремесленник". Кроме того, низшие слои ремесленников зачастую именовали себя рабочими 38 . Однако источники не дают ответа на вопрос, где, с точки зрения рабочих, проходила грань между простым ремесленником ("artisan") и хозяином мастерской ("maitre de l'atelier"). Столярный подмастерье А. Пердигье, например, никогда не называл хозяев эксплуататорами, хотя в его воспоминаниях явственно ощущается дистанция между рабочими и нанимателем, хозяином. "Буржуа", так ремесленные рабочие в глаза и за глаза в начале XIX в. называли хозяина, мог быть плохим или хорошим, отличным работником или лодырем, скупердяем или рубахой-парнем - в любом случае рабочие не причисляли его к "своим". Во всяком случае, ни в одном из известных нам текстов по отношению к хозяевам мастерских не употреблен какой-либо положительный эпитет. Тем не менее во время лионских восстаний рабочие сражались, как известно, бок о бок с хозяевами мастерских.
Не менее сложными, чем с хозяевами мастерских, были отношения рабочих с мелкими лавочниками, владельцами кабачков и таверен. В одном из писем рабочий-механик из Сент-Антуанского предместья выступает против монополии парижских булочников на торговлю хлебом, злоупотребляющих своим положением, нарушающих равенство перед законом, наживающихся на пролетариях. Еще более резко писал Венсан-старший в песне "Бедным людям" о "детях бакалейщиков", покупающих офицерские чины 39 . Впрочем, к отдельным лавочникам и ка-
33 Ibid., 5.V.1833, suppl.
34 Ibid., 7.IV.1833, suppl.
35 Ibid., 9.XII.1832, suppl.
36 Ibid., 23.IX.1832.
37 Ibid., 4.XI.1832; 7.IV.1833, suppl.; La chanson francaise, pp. 110 - 112.
38 La chanson francaise, p. 29.
39 Ibid.
стр. 63
батчикам рабочие питали вполне братские чувства, поскольку из их числа выбирались "матери" и "отцы" компаньонажей. У них же обычно хранились фонды рабочих обществ взаимопомощи, в их помещениях часто происходили тайные собрания этих организаций. Но в целом мелких хозяйчиков как социальную группу пролетарии отделяли от своего класса: сказывались экономические противоречия между лавочниками и покупателями, к тому же последние нередко были и должниками первых.
Итак, можно констатировать, что французские рабочие в 30-х годах XIX в. в определенной степени осознавали специфику своего положения. Они довольно четко отделяли близкие и даже родственные в некоторых социально-экономических аспектах социальные группы от собственно пролетарской массы. Представление о существовании рабочего класса как особой общности было устойчивым в сознании уже довольно многих пролетариев. Употреблялось ими и само словосочетание "рабочий класс". В одном из писем пролетариев говорилось: "С точки зрения влияния на судьбы рабочего класса значительную серьезность представляет вопрос о внедрении машин" 40 . Проспект одной из газет, издававшейся в 1830 г. рабочими, гласил: "Безусловно, самый многочисленный и самый полезный класс общества - это класс рабочих. Без него капиталы не представляют никакой ценности, без него нет машин, нет промышленности, нет торговли... Он живет в нищете и рабстве, не замечая этого, испытывая все виды унижений от тех, кому он создает состояние" 41 .
Не менее существенным для становления классового сознания пролетариата было постепенное формирование у рабочих представления о враждебных им социальных силах: не одного или группы местных капиталистов, а огромного множества лиц. Но понимание рабочими этого факта было еще очень расплывчатым. Часто даже самые передовые из них, характеризуя классового противника, писали в действительности не о классе, а лишь об определенной, хотя и очень значительной, категории предпринимателей. "Что выиграет общество от того, что трудящееся большинство будет вечно являться жертвой тунеядствующего и корыстного меньшинства?" - вопрошал портной Гриньон 42 . Как и в социалистических утопиях той поры, в представлениях пролетариев морально-этический подход к капиталистам преобладал над политико-экономическим. И тем не менее противоположность интересов буржуа и пролетариев - прежде всего экономических - именно как двух различных классов постепенно осознавалась рабочими. Горечью несбывшихся надежд еще полны первые трезвые, реалистические выводы наподобие того, к которому пришел рабочий-типограф О. Колен: "Мы живем без особых претензий, желаем добиться счастья только своим трудом, но мы воображаем, что являемся предметом забот богатых капиталистов, крупных предпринимателей, которых обогащают наши руки; но не о нас они думают, их заботят лишь продукты нашего труда; если б они могли обойтись без нас, для них мы тотчас же стали бы столь же презренными созданиями, что и для "благородного сословия" 43 .
В 30-х годах XIX в. большинство французских рабочих самого различного уровня грамотности, далеких друг от друга по политическим убеждениям, члены компаньонажей и "Общества прав человека и гражданина", парижане и жители маленького Кана сходились на том, что их экономическое и социальное положение невыносимо. Но ставил ли тогда кто-нибудь из них вопрос о необходимости общеклассовых действий? Мы уже упоминали рабочую хартию, опубликованную в "Bon
40 Bon sens, 7.IV.1833, suppl.
41 La parole ouvriere, p. 215.
42 Ibid., p. 81.
43 Ibid., p. 50.
стр. 64
sens" 18 ноября 1832 года. Идею подобной петиции подали сами рабочие 44 , а составил ее Ш. Беранже. Ознакомившись с текстом, многие рабочие критиковали петицию за излишнюю умеренность. Они требовали, чтобы в ней больше уделялось места проблемам достижения истинного равенства, осуждалось правительство и была устранена двусмысленная форма вежливости "ваши покорные слуги". Вместе с тем рабочие выражали беспокойство, что петиция останется неизвестной широкому кругу пролетариев 45 . Сам факт зарождения этой идеи и тот интерес, который она вызвала в среде рабочих, знаменательны. Один из пролетариев писал: "Эта идея (петиция. - Е. К.) цементирует наше братство, доказывая единство потребностей и мнений нашего класса" 46 . Не раз высказывали рабочие мысль о том, что они должны иметь собственных представителей в палате депутатов. В среде первых рабочих активистов в 30-е годы XIX в. зародились планы создания общеклассовой организации. Идеи подобного рода выдвигали А. Савари, Гриньон, Эфраэм 47 .
Какие же факторы повлияли в первой половине XIX в. на формирование основ классового сознания французского пролетариата? На первое место среди них следует поставить промышленную революцию, которая окончательно устранила еще сохранившийся от средневековья партикуляризм общественной жизни. В ходе ее менялись и взаимоотношения между рабочими и хозяином. В эпоху промышленного переворота рабочий все чаще сталкивался уже не с человеком, который мог быть плохим или хорошим, скупым или щедрым, а с персонифицированным проявлением неумолимого закона капиталистической конкуренции. По мере развития капитализма для предпринимателя возможность проявления его человеческой сущности в сфере производства и рыночных отношений неудержимо сокращалась. Отчуждение личности становилось всеобщим явлением. Утверждалось функциональное мировоззрение, роль подчиняла человека, диктовала свои нормы. Жестокость и бесчеловечность принимали облик рациональности. "Рабочие фабрики, состав которых все время меняется, кажутся предпринимателю безликой массой; для него это не люди, а человекоединицы, живые машины, менее послушные и не такие надежные, как настоящие" 48 , - писал французский историк Ж. Мишле, воочию наблюдавший ход промышленной революции во Франции.
По мере того как рассыпаются патриархальные, "человеческие" отношения между хозяевами и их работниками, развивается экономическая борьба, у рабочих складывается представление уже не о противостоящих им "плохих" хозяевах, а о классе капиталистов. "Рабочие, страдающие от внедрения машин, отрицают, что машинизация-это благодеяние для общества, а владельцы станков отрицают, что она обрекает на нищету множество остающихся без работы печатников", - трезво заключал наборщик Паран 49 . Парижские ткачи писали в петиции министру торговли и общественных работ: "В этой отрасли (ткачестве - Е. К. ) занято значительное число рабочих, и численность их должна еще возрасти, но вследствие конкуренции, которую развязали между собой фабриканты, цены на рабочую силу значительно упали; последнее время зарплаты не хватает для удовлетворения самых элементарных потребностей рабочих" 50 . В этих двух документах еще нет представления о классе капиталистов в целом, но уже достаточно яв-
44 Bon sens, 23.IX.1832.
45 Ibid., 3.II.1833.
46 Ibid., 9.X.1832, suppl.
47 См. Coornaert E. Op. cit., p. 17.
48 Мишле Ж. Народ. М. 1965, с. 54.
49 Bon sens, 30.IX.1832.
50 Ibid., 13.I.1833.
стр. 65
ственно проявилась одна из тенденций становления классового сознания, которому свойственно отнюдь не морально-этическое, а политико-экономическое видение общества.
Особое значение для формирования классового сознания французского пролетариата имела революция 1830 года. Разочарование ее результатами среди рабочих было столь явным, что не осталось незамеченным ни одним из сколько-нибудь серьезных исследователей той эпохи 51 . Рабочие считали, что Июльская революция, совершенная их руками, должна была в первую очередь решительным образом изменить их положение. В сферу политики рабочие вносили нормы простых человеческих отношений. Они рассуждали: мы совершили революцию, установили новый режим, в благодарность власть предержащие должны сделать все возможное, чтобы избавить нас от нищеты и безработицы. Во многих брошюрах, статьях, письмах, написанных пролетариями, было зафиксировано это твердое убеждение 52 . Но ни администрация Луи-Филиппа, ни буржуазия не были склонны заниматься улучшением материального положения рабочего класса, ставшего особенно тяжелым вследствие экономического кризиса. В конце лета и осенью 1830 г. по стране прокатилась мощная волна стачек и луддитских выступлений 53 . Впервые в истории Франции почти одновременно начали борьбу рабочие разных профессий и в разных городах. Экономический кризис наглядно показал единство их интересов. Классовая борьба выступала как мощнейший катализатор формирования классового сознания. Стачки, а тем более восстания оказывали огромное влияние не только на их непосредственных участников, но и на всех рабочих Франции.
Рост капиталистической эксплуатации, тяжелейшие условия жизни и труда, бесчеловечность хозяев и необходимость товарищеской выручки, крах вековых традиций и опыт революционной и стачечной деятельности формировали классовое сознание французского пролетариата. Уже в 30-е годы XIX в. у передовых рабочих прослеживается представление о специфике своего класса, идея о необходимости совместных действий, определенное понимание противоположности интересов буржуазии и пролетариата.
51 Rigaudias-Weiss H. Les enquetes ouvriéres en France entre 1830 et 1848. P. 1936, pp. 9 - 10; Aguet J. -P. Op. cit., p. 3.
52 См. В er anger Ch. Op. cit., p. 13; Bon sens 2.VI.1833; La parole ouvriere, p. 49.
53 См. Festу О. Op. cit.; Faure A. Mouvements populaires et mouvement ouvrier a Paris (1830 - 1834). - Mouvement social, 1974, N 8.
New publications: |
Popular with readers: |
News from other countries: |
Editorial Contacts | |
About · News · For Advertisers |
Biblioteka.by - Belarusian digital library, repository, and archive ® All rights reserved.
2006-2024, BIBLIOTEKA.BY is a part of Libmonster, international library network (open map) Keeping the heritage of Belarus |