В статье делается акцент на коммерческих преимуществах, которые давали кастовые связи индийским предпринимателям в сфере кредита.

Кредит является необходимым условием становления капиталистического уклада и при этом неотъемлемой частью капитализма, обеспечивающей его функционирование и развитие. В этом смысле влияние касты на кредитную деятельность в Индии отражало специфику как становления, так и функционирования и развития индийского капитализма.

Кредитная деятельность в Индии традиционно была монополией торгово-ростовщических каст и являлась их наследственной профессией. Этими кастами были выработаны средства и способы, позволявшие их членам занимать исключительное экономическое положение.

В отечественной историографии проблемы социально-экономического развития колониальной Индии и, в частности, индийского кредита получили широкое освещение в работах Н. Д. Гродко, А. И. Левковского, В. И. Павлова, А. И. Чичерова, Г. К. Широкова и др. Роль касты в деятельности индийских торговцев и ростовщиков колониального периода как отдельную проблему впервые рассмотрел В. И. Павлов, занимавшийся вопросами генезиса индийской буржуазии [Павлов, 1958]. Его выводы по этому вопросу в целом разделялись другими отечественными индологами.

Согласно точке зрения В. И. Павлова, кастовые средства и способы ведения коммерческой (в частности, кредитной) деятельности были одним из проявлений феодальных пережитков, которые колонизаторы поставили себе на службу. Наличие капиталистического кредита свело бы на нет кастовые преимущества [Павлов, 1958, с. 146]. Следовательно, кастовые связи могли предоставить преимущество коммерсантам только в докапиталистической, феодальной сфере.

Зарождавшийся в колониальной Индии капиталистический уклад действительно вносил в кредитную деятельность определенные изменения. Однако исторические факты показывают, что влияние касты на нее сохранялось. Мы попытаемся, не опровергая однозначно точку зрения В. И. Павлова, в общих чертах показать, каким образом каста пыталась сохранить свое влияние в сфере кредита.

Конец XIX - начало XX в. в Индии характеризовались интенсивным процессом формирования национальной буржуазии, в том числе слоя индийских банкиров. При этом роль ростовщического капитала оставалась значительной. В статье речь идет о экономических проявлениях кастовых связей в двух сферах кредита - ростовщичест-

Статью первую см.: Восток (Oriens). 2004. N 1. С. 37-48.

стр. 68

ве и банковской деятельности, причем больший акцент делается на банковской деятельности в силу ее значимости для капиталистического уклада.

Определим основную разницу между этими формами кредита. В целом кредит представляет собой получение одним лицом (заемщиком) некой суммы от другого лица (заимодавца или кредитора) с обязательством вернуть эту сумму вместе с надбавкой, размер которой определяется в соответствии с оговоренным коэффициентом (процентом) в зависимости от срока возврата. При получении кредита заемщик предоставляет обеспечение (или залог), которое в случае просрочки платежа кредитор вправе обратить в свою пользу.

Основное занятие ростовщика - выдача ссуд под высокий процент (20 - 40%, но бывает 100% и более). У себя ростовщик оставляет обеспечение ссуды (или заклад). Вкладов ростовщик, как правило, не принимает. Прибыль ростовщика определяется разницей между полученной и первоначально выданной суммой.

Банкир предоставляет денежные суммы под процент (дает ссуды) и принимает денежные суммы с условием выплаты процента (принимает вклады, или депозиты). Прибыль банкира образует разница между ссудным и депозитным процентами, т.е. разница между доходом от ссуженных сумм и расходом на депонированные суммы. Первый больше, иначе деятельность банкира стала бы убыточной, при этом самый большой банковский процент значительно меньше ростовщического (например, депозитный -3 - 10%, ссудный - 10 - 20% при 30 - 40% и более у ростовщика). Далее, банкир играет важную роль при расчетах между коммерсантами, выступая гарантом расчетов и значительно ускоряя их. В частности, банкир покупает за наличные деньги чужие долговые обязательства (т.е. производит учет векселей), удерживая известный процент. Кроме того, банкир принимает платежные поручения. При использовании платежных поручений банкир может открыть аккредитив у другого банкира или учесть переводной вексель. Банковская деятельность ускоряет переливание капиталов из одной отрасли в другую, ускоряет обращение товаров, сокращает время оборота капитала, а также служит мощным средством концентрации и централизации капитала.

Как уже упоминалось, ростовщическая деятельность в Индии являлась традиционным занятием нескольких кастовых групп и находилась практически полностью в их руках. Одной из таких кастовых групп были марвари, довольно многочисленная группа выходцев из Марвара (части территории Раджпутаны) [Enthoven, 1990, vol. Ill, p. 412 - 442]. В нее входили пять значимых каст: агарвала, ханделвал, махешвар, освал и парвар [Enthoven, 1990, vol. I, p. 1; vol. II, p. 194, 418; vol. Ill, p. 150, 235]. Марвари преуспели в различных областях коммерческой деятельности. Во второй половине XIX в. из этих кастовых групп вышли крупные промышленники и предприниматели, банкиры и торговцы Индии [Timberg, 1978, р. 179 - 185]. В сфере кредита марвари активно занимались ростовщичеством. Имели место и марварийские банки, созданные на базе ростовщических накоплений [Mehta, 1966, р. 66].

Другая кастовая группа - наттукоттаи четтиары (они же нагараттары - как они себя сами называли ¹ )- Это крупная тамилоязычная кастовая группа на юге Индии, районом первоначального проживания которой был дистрикт Рамнад (Раманат-хапурам, неофициально Четтинад) на территории современного Тамилнада. Исторически она ведет свое начало от многочисленной касты четти, чьим традиционным занятием была мелкая прибрежная торговля. Со временем определенная часть четти стала расширять сферу своей деятельности, постепенно переходя от торговли к банковскому делу. Впоследствии они почти совсем перестали заниматься непосредственно торговлей и сосредоточили внимание на банковской деятельности, распространив свое влияние почти на всю территорию Мадрасского президентства, Цейлон, запад-

¹ Наименование "нагараттар" в средневековом Тамилнаде отождествлялось с представителями городской общины {"нагарам") [Алаев, 1964, с. 46; Цыганков, 1973, с. 138].

стр. 69

ную часть Бирмы и некоторые страны Юго-Восточной Азии. С изменением своего занятия и материального положения они стали называть себя наттукоттаи четтиары, или нагараттары [Thurston, 1909, vol. II, p. 91 - 97]. Деятельность нагараттаров представляет собой уникальный пример капиталистического кредитного дела.

Источники, на которых мы основывались, могут быть разделены на три группы.

Во-первых, материалы справочных изданий (в первую очередь, газеттиров) и этнографические материалы. Они содержат информацию различного характера по второй половине XIX в. [ Bombay..., 1879 - 1885; Imperial..., 1908; Thurston, 1909 и др.].

Во-вторых, отчеты Банковской комиссии (Indian Central Banking Enquiry Committee, Burma Provincial Banking Enquiry Committee, Madras Provincial Banking Enquiry Committee, Ceylon Banking Commission и др.), которая занималась изучением банковской и ростовщической деятельности в Индии, Бирме и на Цейлоне за 1929 - 1934 гг. Этот источник построен по схеме "вопрос-ответ". Была составлена анкета, разбитая на три группы. Интерес для настоящего исследования представляет вторая группа, посвященная туземному кредиту. Опросу подвергались чиновники, коммерсанты, помещики - заминдары, авторитетные лица, представители свободных профессий (врачи, юристы и т.п.). Источник дает уникальный по важности материал.

В-третьих, мемуары, свидетельства современников и материалы семейных архивов наттукоттаи четтиаров и марвари, почерпнутые из научно-исследовательской литературы. Препятствиями для непосредственного изучения этих источников автором были их недоступность в России и их уникальность в самой Индии (в частности, невозможность личного контактирования автора с видными индийскими бизнесменами и банкирами). Используя эти материалы, мы ссылаемся на соответствующие исследования, авторам которых удалось непосредственно их изучить [Krishnan, 1959; Mahadevan, 1976; Rudner, 1994; Timberg, 1978; Tun Wai U, 1962; Weersooria, 1973].

В исследуемый период кредитную систему колониальной Индии можно разделить на две группы. В первую группу входили английские и иностранные банки, акционерные и кооперативные банки, а также немногочисленные индийские банки. Вторую группу образовывал так называемый базар - стоящие вне банков ростовщики и банкиры (марвари, нагараттары, шроффы и др.). Различие между этими группами было отчасти в том, что они подчинялись разным правовым нормам.

Правовая система колониальной Индии конца XIX - начала XX в. состояла из трех пластов норм: статутное право (statute law), т.е. акты и законы колониальной администрации, британское прецедентное право (common law) и местное право (local law- ways и customary law), т.е. индусское и мусульманское обычное право. Две первые группы составляли "официальное" колониальное право и регулировали отношения, в которых так или иначе были задействованы европейцы. Эти нормы были ориентированы на интересы метрополии.

Английские, иностранные, акционерные и кооперативные банки (включая некоторые индийские банки) были учреждены на основании "официального" колониального права и функционировали в соответствии с ним. К нему относились: Акт о правомочных финансовых инструментах (Negotiable Instrum), Акт об отмене ростовщических норм 1855 г. (Usury Laws Repeal Act), Акт о ростовщических ссудах 1918 г. (Usurious Loans Act) ² .

В части, не касающейся взаимоотношений с европейцами, "базар" не подчинялся "официальному" праву. Ни организация, ни состав участников, ни способы ведения кредитной деятельности, ни отчетность здесь "официальным" законом не регламентировались. Практически, для колониальных чиновников "базар" не представлял со-

² См. интервью с судьей 1-го класса суда дистрикта Акола Д. В. Паранджпе [Central..., 1930, р. 336 - 337].

стр. 70

бой никакой системы, а его участники казались разрозненными и неорганизованными [ Central..., 1930, р. 19, 150]. Кредитор "базара", в частности, не мог обратиться в колониальный суд с требованием взыскать в принудительном порядке задолженность со своего должника. Конечно, колониальные суды рассматривали подобные дела (в ряде случаев это было обязательно), но решения, которые они выносили, далеко не всегда устраивали кредиторов [Krishnan, 1959, р. 53].

Источники отмечают, что масштабы и объем деятельности туземных банкиров почти не поддаются точной оценке, однако ясно прослеживается кастовая сплоченность: "Банкиры действуют без официальной организации, но сообразуясь друг с другом, их профессия передается из поколения в поколение. Трудно сказать, какой капитал они инвестируют и сколько выручают, но совершенно ясно, что издержки на их деятельность чрезвычайно низки" [ Central..., 1930, р. 373]. Ставка же банкиров носила не произвольный характер, а зависела от деятельности других банкиров в данном регионе [ Central..., 1930, р. 21]. Процент "базара" был в целом значительно выше процента английских банков [Гродко, 1956, с. 197 - 203].

Одним из наиболее ярких проявлений кастовых связей участников "базара" была практика внутрикастового кредитования, суть которой заключалась в том, что начинающему новое дело или находящемуся на финансовой мели коммерсанту предоставлялась ссуда на льготных условиях членами его касты. Существование этой практики впервые отметил В. И. Павлов [Павлов, 1958, с. 145].

В конце XIX в. марварийская кастовая группа использовала внутрикастовое кредитование следующим образом. Источник сообщает, что "при начале своего бизнеса ростовщик может обратиться за финансовой помощью к многим членам своей касты, которые готовы идти ему навстречу" [ Imperial..., 1908, р. 165]. Такой кредит часто предоставлялся без всякого обеспечения и необходимого по европейским стандартам оформления. Благодаря кастовым связям кредитор был хорошо осведомлен о делах должника (в том числе о его платежеспособности), и честность последнего гарантировалась кастовыми обычаями [ Bombay..., 1879 - 1985, vol. XIX, p. 181]. В случае обмана на провинившегося могли быть наложены различные санкции, вплоть до исключения из касты. Источники не дают информации о подобной практике в марварийской среде, но в группе четтиаров применялось исключение не только из касты, но и семьи [ Burma..., 1930, р. 207, 209].

Первоначально практика внутрикастового кредитования была направлена на расширение бизнеса через вовлечение в него других членов торгово-ростовщической касты и на ускоренное оздоровление бизнеса в случае краха.

Вопрос о выдаче внутрикастовой ссуды решался коллегией авторитетных лиц касты - гильдией. Члены гильдии именовались махаджанами [ Enthoven, 1990, vol. III, p. 413]. Гильдию возглавлял сетх, или патель [ Gazetteer of Bombay City..., 1909, p. 107 - 108]. Должность сетха была наследственной [ Gazetteer of Central..., 1901, p. 107 - 108]. Административными вопросами ведало специальное наемное лицо - гомашта [ Gazetteer of Bombay Presidency, 1884, p. 108]. Все эти лица были членами одной касты.

Свое документальное выражение внутрикастовое кредитование находило в туземных векселях - хунди, которые первоначально имели хождение только в среде кастово связанных между собой торговцев и ростовщиков [Imperial..., 1908, р. 165]: "Существует регулярная котировка векселей, хорошо известная братству банкиров- марвари и практикующаяся ими в их взаимных сделках, однако марвари совсем не стесняются срывать со случайных клиентов столько, сколько смогут" [ Gazetteer of Central..., 1901, p. 333 - 334].

Очевидно, первоначально хунди представлял собой простой вексель, т.е. платежное обязательство одного ростовщика перед другим, учитывая их принадлежность к

стр. 71

одной касте. Ликвидность хунди определялась совещанием махаджанов касты. Подобная практика позволяла накапливать значительный ростовщический капитал.

Однако такая деятельность имела серьезные недостатки для развития капиталистического уклада. В первую очередь, накапливаемый ростовщиками капитал продолжал оставаться пассивным, "мертвым", малопригодным для инвестирования - даже невзирая на его внушительные масштабы. Любопытен такой факт: в 1876 г. фабриканту Джамшетджи Тата, строившему в Нагпуре хлопчатобумажную фабрику, понадобились деньги для возведения плотины. Он обратился к местному марвари с предложением стать пайщиком, но марвари отказался, заявив, что ему, привыкшему доставать деньги из-под земли, не пристало закапывать их обратно [цит. по: Павлов, 1958, с. 228].

Определенную кредитную альтернативу ростовщической деятельности составляло банковское дело, дающее прибыль от оборотного капитала. Последний мог не ограничиваться кастовыми или общинными рамками, но при этом создаваться отчасти кастовыми способами.

Надо сказать, что банковская деятельность в Индии имела место наряду с ростовщичеством еще в феодальный период (примером может служить некогда процветавший банкирский дом Джагат Сетхов). С усилением колониальной экспансии с конца XVIII - начала XIX в. феодально ориентированная банковская деятельность стала приходить в упадок. Вторая половина XIX в. ознаменовалась началом нового этапа индийской банковской деятельности, когда основным клиентом банкиров стал торговец и мелкий товаропроизводитель.

Рассматривая соотношение ростовщиков и банкиров в туземном кредите Индии конца XIX - начала XX в., необходимо указать следующее:

1. Ростовщичество и банковское дело не обязательно составляли разные этапы развития кредитного дела. Так, марварийская кастовая группа стала заниматься банковским делом на основе ростовщических накоплений [Mehta, 1966, р. 66; Timberg, 1978, р. 148 - 151], при этом наттукоттаи четтиары перешли к банковскому делу по преимуществу от торговли, минуя ростовщичество [ Rudner, 1994, р. 53 - 55].

2. Ростовщичество и банковское дело не исключали друг друга. Часто имело место совмещение функций [ Central..., 1930, р. 31], а также сосуществование ростовщиков и банкиров даже в крупных городах [Гродко, 1956, с. 203].

3. Кредитное дело не всегда было единственным занятием коммерсанта. Существовали торговцы, занимавшиеся банковским делом с целью получения капитала, необходимого для расширения их основного дела [ Central..., 1930, р. 31]. Нередко в одном лице сочетались функции банкира, скупщика и лавочника, так как ссуды могли выдаваться не только в денежной форме, но и в натуральной [ Central..., 1930, р. 121].

4. В торговле была распространена практика авансирования. Например, индийский торговец хлопком авансировал другого торговца - выходца из той же касты в период пика деловой активности [ Central..., 1930, р. 31].

Ростовщический процент сильно варьировал в зависимости от территории и вида кредитуемой деятельности. Даже в крупных городах (Бомбее, Мадрасе) разница в ставках достигала 4 - 5% [Jain, 1929, р. 98].

При этом банковский процент был примерно одинаковым. В среднем депозитный процент составлял 5 - 12% годовых [ Central..., 1930, р. 49, 139], а ссудный процент -12 - 24% годовых [ Central..., 1930, р. 136, 373]. Норма прибыли от банковской деятельности также была в основном стабильная и составляла 15 - 18% [ Central..., 1930, р. 50].

Расходы банкиров на персонал были низкими отчасти за счет того, что они использовали членов своей касты (мунимов), труд которых, очевидно, не было необходимости оплачивать только в денежной форме [ Central..., 1930, р. 373].

стр. 72

Характерным примером индийской банковской деятельности начала XX в. служат нагараттары, которые построили свою коммерческую империю на базе сложной системы взаимозависимых семейных банкирских фирм.

Подобная фирма вела банковскую деятельность на внешнем и внутреннем рынках, была задействована в торговле, ростовщичестве, инвестировала в промышленность. Она принимала денежные вклады, выпускала векселя и иные финансовые инструменты для перевода полученного депозитного капитала в свои филиалы и другие банки. Каждая фирма нагараттаров была связана с другими фирмами этой же кастовой группы [Rudner, 1994, р. 89 - 90]. На основе таких фирм сколотили солидные состояния известные дельцы Раманатхан Четтиар и Лакшманан Четтиар [Rudner, 1994, р. 55].

В результате сформировалась система фирм, связанных не только кредитом, но и общностью происхождения, территорией, брачными и культовыми отношениями, т.е. по сути основанная на касте банковская структура. По мнению Д. Руднера, эта система обладала двумя чертами, аналогичными западноевропейским банковским системам:

а) она состояла из отдельных банков, каждый из которых прямо или косвенно был связан с другими банками: принимал от них вклады и предоставлял им ссуды;

б) в рамках этой системы были выработаны особые институты для накопления и распределения резервов капитала, влияющие на ставки процента, стоимость и предложение кредита и денег [Rudner, 1994, р. 90].

Рассмотрим финансовые операции и инструменты, применяемые банкирами- нагараттарами.

При проведении каждой финансовой операции нагараттары принимали во внимание кастовый статус участников операции и условия возврата суммы. Исходя из этих критериев, можно выделить четыре вида пассивов:

1. Вклады до востребования на счетах кадей канакку ³ .

2. Вклады надаппу ⁴ на счетах кадей канакку - операции, проводимые только в среде нагараттаров.

3. Срочные вклады (на 2, 3 или 6 месяцев) от сокастников на счетах тхаваней канакку ⁵ .

4. Срочные вклады от чужаков на счетах вайан ватти канакку. Это были счета фиксированного процента.

Ставка процента по вкладам надаппу служила точкой отсчета для процентных ставок по другим вкладам и напоминала прайм-рейт ⁶ .

Процент надаппу представлял собой процент, уплачиваемый банкиром-нагараттаром за вклад на счет кадаи канакку. Его ставка устанавливалась на 16-й день каждого месяца на совместных встречах банкиров-нагараттаров в основных деловых центрах (в первую очередь, в Депакоттаи, Мадрасе, Коломбо, Пинанге и Рангуне).

По вкладам на счетах кадей канакку выплачивался простой процент по ставке надаппу за период вклада.

В противоположность этому, по вкладам на счетах тхаваней канакку выплачивался сложный процент, состоявший из капитальной суммы (суммы депозита) и твердой (не прогрессирующей) надбавки за период вклада (два, три или шесть месяцев).

По вкладам на счетах вайан ватти канакку выплачивался процент по сложной ставке, состоящей из ставки надаппу плюс несколько анн (1 анна = 1/16 рупии) за

³ Kadai kanakku - букв, "рыночный счет, расчет, калькуляция" (тамил.).

⁴ Nadappu - букв, "процветание, текущий момент" (тамил.).

⁵ Thavanai - букв, "срок уплаты" (тамил.).

⁶ Прайм-рейт - в современных развитых странах базовая, минимальная процентная ставка, устанавливаемая центральным банком. Служит основой для всех прочих ставок процента.

стр. 73

1 месяц. При этом эти вклады приносили только простой процент [Rudner, 1994, Р-91].

Эта система процентных ставок давала нагараттарам возможность, во-первых, в случае непредсказуемости спроса привлекать относительно дешевый капитал (вклады надаппу) от сокастников для использования на текущих счетах, а во-вторых, привлекать срочные вклады тхаваней от сокастников - более дорогие, но не требующие немедленного возврата. И в том, и в другом случае нагараттары могли использовать депозитный капитал, который был дешевле, чем вклады от чужаков (вайан ватти).

Чиновник Банковской комиссии по Бирме описывал процедуру установки ставки надаппу таким образом: "[надаппу] устанавливается вечером в 16-й день каждого тамильского месяца в 9 час. в храме нагараттаров в Рангуне, и остается неизменной вплоть до 16-го числа следующего месяца... На встрече обсуждается текущее финансовое положение, и с его учетом устанавливается ставка надаппу. Учитываются также колебания процента, ставка тхаваней, процентные ставки в среде банкиров марвари, мультани, гуджарати, а также ставки процента по займам нагараттаров у акционерных банков. Большое внимание уделяется тому, чтобы определить ставку, исходя из потребности текущего периода, так как прибыли и убытки каждой банкирской фирмы нагараттаров зависят от процента надаппу. На протяжении 16 дней до установки ставки обсуждаются точки зрения и достигается единое мнение, подгоняется процентная ставка тхаваней. При определении ставки надаппу учитываются все эти обсуждения" [Burma..., 1930, р. 225].

На практике ставка надаппу определялась, принимая во внимание колебания ставок тхаваней. Иными словами, она устанавливалась с учетом процентов, выплачиваемых нагараттарами за предсказуемый заемный капитал в виде депозитов тхаваней. Повидимому, из-за конкуренции между банкирскими фирмами нагараттаров ставка тхаваней оставалась неформальной до 1920-х гг. Однако с 1920-х гг. ставка тхаваней систематически корректировалась каждое воскресенье в 9 час. утра на встрече в рангунском храме нагараттаров с учетом всей конъюнктуры банкирской деятельности нагараттаров. Она не привязывалась к ставке надаппу, а определялась формально независимо. При этом фактически ставка надаппу оказывала на нее влияние [Burma..., 1930, р. 227].

Главным инструментом финансовой деятельности нагараттаров были векселя-хунди. Большинство хунди, которые использовали нагараттары в 1920-х гг., были переводными векселями. Они представляли собой предписание одного лица (трассанта) другому лицу (трассату) уплатить некоторую сумму третьему лицу (ремитенту). Трассатом (он же банкир) был всегда нагараттар. Трассантами и ремитентами могли быть члены других каст. Чтобы выставить хунди, трассант должен был иметь открытый счет и поддерживать переписку с банкиром-трассатом. Таким образом, эти хунди имели хождение и вне кастовой группы нагараттаров, поскольку их мог выставить любой коммерсант, имевший открытый счет у банкира-нагараттара.

Депозитные счета велись отдельно от ссудных, тогда как последние обеспечивались различными векселями и залогами- Более того, ссуда выплачивалась единой суммой и не могла быть погашена выставлением хунди [Madras..., 1930, р. 227].

Иногда хунди использовались просто для перевода денег из одного места в другое (услуга, оказываемая в основном в среде нагараттаров), однако весьма часто хунди применялись в торговых расчетах - как между нагараттарами, так и между нагараттарами и чужаками.

К 1920-м гг. около 75% всех хунди нагараттаров в Бирме были торговыми векселями. В подобных случаях схема выглядела следующим образом. Например, торговец необрушенным рисом (падди) покупает на местном рынке в Бирме партию товара за вексель-хунди, который он выписывает на свой счет у местного банкира-нага-

стр. 74

раттара. Банкир-нагараттар оплачивает хунди продавцу, удерживая у покупателя 1 - 3% за учет векселя, и выступает гарантирующим отправителем товара по железной дороге. После банкир направляет хунди и накладную на груз в штаб-квартиру своей фирмы в Рангуне вместе с указанием дебетовать счет покупателя товара. Если у банкира нет офиса в Рангуне, он отправляет хунди и накладную другому банкиру, у которого он имеет возможность дебетовать счет. Банкир-получатель переучитывает вексель, но обычно не удерживает учетный процент. Чтобы получить свою партию падди от любого из вышеназванных банкиров, торговец-покупатель должен иметь достаточные средства на своем открытом счету у банкира в Рангуне для покрытия платежа. После того, как рангунский счет торговца будет дебетован, ему выдают накладную, на основании которой он выгружает свой товар, прибывший по железной дороге [Rudner, 1994, р. 93].

Нагараттары использовали четыре вида хунди:

1. Вексель "до востребования", подлежащий оплате немедленно по предъявлению (даршан хунди). Оплачивался со счета кадей канакку в течение трех дней с момента предъявления. Предъявитель и место оплаты указывались в векселе.

2. "Внутренний" вексель (надаппу хунди). Оплачивался также со счета кадаи канакку. Имел хождение только в среде нагараттаров. Это была особая внутрикастовая ссуда в счет платежного обязательства перед третьим лицом. Один нагараттар (А) предоставлял другому нагараттару (Б) деньги при том, что сам он был должен эти деньги третьему лицу (В). Единственным обязательством Б была выплата А процента до момента погашения обязательства А перед В. Процент выплачивался по ставке надаппу с момента предоставления денежных средств до погашения долгового обязательства [ Madras..., 1930, р. 259 - 261]. Подчеркнем, что А и Б были выходцами из одной касты, тогда как В мог быть любым лицом (включая английский банк).

3. "Резервный" переводной вексель (тхаваней хунди). Оплачивался со счета тхаванаи канакку и использовался как краткосрочный депозитный сертификат. Банкир- трассат (плательщик) мог не платить ремитенту (получателю) по требованию до указанной даты, обычно 60 - 90 дней с момента выставления векселя [Tun Wai U, 1962, p. 45]. Это условие погашения именовалось тхаваней, "резервным периодом".

4. Вексель, выдаваемый вместо квитанции о выдаче денежного пособия на проведение брачной церемонии. Оплачивался со специального сложного счета аччимар панам, относившегося к типу тхаваней [Rudner, 1994, р. 93 - 94].

Большинство хунди приносили процент на основе ставки надаппу, но некоторые из них были беспроцентными (в частности, большинство хунди "даршан" в Мадрасе) [ Madras..., 1930, р. 259].

Хунди не обеспечивались колониальным законодательством, и если в них не указывались все условия, безусловно требуемые законом, они не признавались в колониальных судах. В основном хунди содержали следующее:

а) конкретную денежную сумму, которую векселедатель (или трассант) обязывался возместить, либо конкретный счет, который мог быть дебетован на определенную сумму;

б) прямое наименование финансовой операции, которое давало векселю ход. Помимо вышесказанного, хунди "надаппу" не содержали никаких обязательств по оплате [ Burma..., 1930, р. 150; Madras..., 1930, р. 51 - 52].

При этом не следует считать, что хунди ничем не обеспечивались. Нагараттары проводили коллективные встречи, на которых устанавливались ставки процента. Хунди мог быть обеспечен силой решения кастового совета (панчаята). Задерживание банкиром накладной на груз служило средством гарантирования расчетов. "В Четтинаде действуют 136 фирм банкиров с общим капиталом 110 млн. рупий, однако

стр. 75

безнадежные долги составляют всего 430 тыс. рупий, т.е. около 0.5%" [Krishnan, 1959, Р- 41].

Индийские банкиры использовали систему векселей-хунди не только для расчетов, но и для обмена валют.

К рубежу XIX-XX вв. нагараттары добились монополии на расчеты в торговле рисом между Цейлоном и Мадрасом. Сами нагараттары торговлей не занимались, а обеспечивали только расчеты. Цейлонские торговцы, продавая европейцам орех и специи, получали фунты стерлингов. Чтобы произвести расчеты с покупателем, торговец прибегал к агенту банкира-нагараттара. Однако агенты нагараттаров (рисовых монополистов в Коломбо) фунты стерлингов не принимали. Цейлонские торговцы рисом имели своих агентов в Мадрасе, которым отправляли фунты стерлингов в обмен на вексель-хунди. Полученный таким образом из Мадраса вексель продавался агенту-нагараттару в Коломбо за рупии, за что агент-нагараттар удерживал у торговца процент за учет векселя. Таким образом, вексель покупался по цене ниже номинала. Агент-нагараттар в Коломбо направлял этот вексель в Мадрас своему банкиру. Банкир-нагараттар в Мадрасе предъявлял полученный вексель мадрасскому агенту цейлонского торговца к оплате по номиналу. Прибыль нагараттара составляла разницу между покупной ценой (суммой, заплаченной за учет векселя) и продажной ценой (т.е. фактическим номиналом) чужого векселя [Rudner, 1994, р. 59].

Таким образом фунты стерлингов при необходимости менялись на рупии. Этим механизмом пользовались не только индийские, но и английские коммерсанты [McKenzie, 1954, р. 90].

Цейлонский торговец мог и не прибегать к нагараттару. Хунди в фунтах стерлингов можно было отправить в Индию, поменять его на рупии в английском банке и получить наличные на Цейлоне. Однако это занимало почти месяц. Был еще один вариант: цейлонский торговец мог подождать учета своего векселя в Лондоне, купить там серебро, отправить серебро в Индию, там реализовать его за рупии, а наличные отправить на Цейлон. Но на это требовалось больше года [McKenzie, 1954, р. 90].

Банковская деятельность нагараттаров на Цейлоне приобрела значительный размах. В немалой степени этому способствовала практика получения нагараттарами краткосрочных ссуд в английских разменных банках. Капитал, добываемый таким образом, работал на индийцев (оставаясь при этом английским).

С 1870 по 1916 гг. число нагараттарских фирм на Цейлоне возросло со 150 до 700 (см. журнал нагараттаров в Коломбо "Вшиямитран" от 25.12.1916 [цит. по: Mahadevan, 1976, p. 112]). К 1929 г. объем их деловых операций оценивался в 150 млн. рупий [ Ceylon..., 1934, vol. I, p. 42]. Позднее объем выдаваемых английскими банками ссуд нагараттарам сократился, поэтому активы нагараттаров уменьшились до 100 млн. в 1934 г. [ Ceylon..., 1934, vol. I, p. 42].

Английские разменные банки стояли перед проблемой вложения депонированных английскими клиентами средств. Хотя они не распространяли свою деятельность на Цейлон, они предоставляли ссуды уважаемым клиентам-нагараттарам (адатхи), довольствуясь только поручительством другого нагараттара. Индийские нагараттары, в свою очередь, ссужали эти суммы цейлонским нагараттарам под более высокий процент [Rudner, 1994, р. 76].

При этом не следует думать, что английские банки предоставляли неограниченный кредит любому нагараттару. Напротив, были ограничения. Так, мелким фирмам отказывали. Ссуда предоставлялась только в том случае, если поручитель принадлежал к кругу адатхи (перечень этих лиц утверждался головным офисом Имперского банка Индии), которые гарантировали добросовестность заемщика. Сумма поручительства зависела от авторитета адатхи (более уважаемый адатхи поручался за большие суммы и т.п.) [ Ceylon..., 1934, vol. II, p. 253, 316, 354 - 355].

стр. 76

Однако эти ограничения были малоэффективными. Чиновник Банковской комиссии сообщал, что в 1920-е гг. четтиары находили выход из этой ситуации: "Поскольку у различных банков различаются даты платежа, четтиары занимают сумму в одном банке для оплаты по обязательству другому банку, так что когда четтиарская фирма испытывает финансовые проблемы, она легко их преодолевает. Если она становится действительно несостоятельной, то наибольшие потери несет тот банк, которому фирма должна заплатить в последнюю очередь, считая по срокам ссуд. Система внутрикастового кредитования четтиаров является краеугольным камнем их успеха в кредите. Если нужны наличные деньги, четтиар легко занимает их у сокастников. Процент по такой ссуде составляет 6 или около того, либо же несколько превышает процент банка, у которого, в случае надобности, четтиары занимают недостающие суммы. Так, до тех пор пока кто- либо из четтиаров не выработает запас кредита у банков, любой четтиар из числа преуспевающих с хорошей репутацией может не опасаться просрочки своей краткосрочной ссуды у банка. Таким образом, четтиары, имея прибежище в виде существующего издавна внутрикастового кредитования, могут использовать ссуды одного банка для обеспечения ссуд другого банка (а иногда того же самого банка). В этом смысле именно банковские капиталы, а не капиталы нагараттаров, позволяли последним брать у банков краткосрочные ссуды с очень жесткими условиями возврата" [ Ceylon..., 1934, vol. II, p. 353 - 354].

По вышеописанной практике внутрикастового кредитования нагараттаров сделаем два замечания. Во-первых, даром или почти даром четтиары не давали денег никогда даже членам своей касты. Очевидно, повторяемые в источнике шесть процентов представляют собой общепринятую в среде четтиаров ставку, применяемую в таких случаях. Во-вторых, если у займодавца-нагараттара своих наличных не было, и он прибегал к помощи банка, процент по ссуде своему сокастнику брался с учетом собственной прибыли, т.е. более высокий, чем у банка. Только адатхи могли рассчитывать на персональную ссуду в английском банке. Остальные нагараттары были вынуждены действовать через их посредство.

Внутрикастовое кредитование нагараттаров как способ распределения капитала представлял собой более прогрессивный (с капиталистической точки зрения) способ, чем описанный нами у марвари в 70-х - 90-х гг. XIX в. Оно было направлено уже не столько на вовлечение в бизнес дополнительных участников, сколько на увеличение оборотного капитала. В оборот пускался не только индийский торговый капитал, но и английский капитал. Потенциально неэффективный делец-нагараттар мог и не получить внутрикастовую ссуду, поскольку последняя предоставлялась из твердого процента (своего рода "проходного барьера" для новичков), устанавливаемого кастой.

Надо сказать, что и марварийская община к 1920-м гг. изменила свой подход к кредитованию. Источник сообщает, что в Центральных провинциях у марварийских банкиров почти не было пассивного, неиспользуемого капитала [ Central..., 1930, р. 20, 150].

Кредитоспособность туземного банкира, которая во многом определялась величиной оборотного капитала, позволяла ему взаимодействовать с английскими банками. К 1920-м гг. мелкие и средние ростовщики не могли рассчитывать на ссуды английских банков, тогда как крупные марварийские дельцы имели с английскими банками постоянные контакты [ Central..., 1930, р. 469], регулярно брали у них ссуды и переучитывали векселя [ Central..., 1930, р. 503], что давало им дополнительные возможности увеличивать оборотный капитал.

На Цейлоне английские банки нанимали шроффов (обычно принадлежащих к касте четтиаров, но не из общины нагараттаров), чтобы те рекомендовали местных

стр. 77

клиентов и гарантировали их добросовестность. Их бизнес зависел от знания кредитоспособности потенциальных заемщиков [Weersooria, 1973, р. 25].

Нагараттары предоставляли не только краткосрочные ссуды из собственных краткосрочных займов, но и рискованные краткосрочные ссуды и даже долгосрочные ссуды [Rudner, 1994, р. 78]. Если клиент не мог погасить ссуду, или подходил срок оплаты их собственных займов до того, как клиент должен был вернуть деньги, нагараттар мог просто заплатить английскому банку (по описанной выше схеме) из средств, занятых у сокастника-нагараттара. Последний, в свою очередь, мог занять деньги у этого же самого английского банка.

Долгосрочные ссуды к 1920-м гг. стали предоставлять также и марвари [ Central..., 1930, р 49].

Следует заметить, что марварийская община, почти не имея неиспользуемого, пассивного капитала, все же оставляла определенный кастовый резерв, который позволял дельцу или фирме в случае краха существовать без малого год. Этот резерв выделялся банкроту по решению совета касты [ Central..., 1930, р. 80]. Иными словами, марвари продолжали использовать накопления в качестве гарантии оздоровления фирмы после краха. Напротив, источники не дают информации по поводу такой практики у нагараттаров. Логично предположить, что в их среде подобный резерв до некоторой степени заменял заемный капитал (в том числе и у английских банков).

К концу 1920-х гг. капитал крупных индийских банкиров был тесно связан с капиталом, обращавшимся в колониальных банках. В Бенгалии городские банкиры имели возможность переучета векселей в Имперском банке, индийских акционерных банках (и иногда - в иностранных банках). В Бомбее в период делового сезона ростовщики пополняли свои ресурсы, ссужая друг другу деньги, а в больших городах за счет кредита у Имперского банка Индии и акционерных банков (под векселя с подписями двух пользующихся доверием ростовщиков или путем переучета гарантированных ими векселей). В Бирме нагараттары получали ссуды у Имперского банка и акционерных банков. В деловой сезон сумма таких займов достигала 30 млн. рупий. В Дели городские банкиры переучитывали векселя в индийских акционерных банках и в Имперском банке. В Соединенных провинциях некоторые ростовщики получали ссуды у Имперского банка и переучитывали у него векселя. В Мадрасе нагараттары получали ссуды от индийских банков, Имперского банка и от иностранных банков [Indian..., 1931, р. 102 - 103].

Нагараттары использовали три организационных формы: семейная фирма, агентство и локальная кастовая ассоциация.

Семейные фирмы координировались с помощью кастовых советов (панчаятов). Панчаяты нагараттаров служили форумами для обмена информацией, средством разрешения споров, установления общих ставок процента, а также представления интересов нагараттаров в органах власти. К 1920-м гг. в некоторых местах их заменили кастовые ассоциации нагараттаров [Mahadevan, 1976, р. 187; Thurston, 1909, vol. V, p. 263].

К 1920-м гг. стало выгодно инвестировать в промышленность. Капитала отдельной (нуклеарной) семьи нагараттаров для столь крупных вложений было, как правило, недостаточно. В этих условиях нагараттары предпочитали держаться вместе и инвестировать от имени большой семьи (joint family) [Rudner, 1994, p. 108]. Следует заметить, что подобная "несамостоятельность" индивидуальных фирм имела место практически в течение всего колониального периода, и коммерческая роль большой семьи нагараттаров была почти всегда существенной.

Семейные фирмы и агентства функционировали как коммерческие банки с отделениями, крупные фирмы (коллегии адатхи, напоминающие гильдии махаджанов у марвари) - как своего рода резервные банки, а кастовые советы (витути и панчая-

стр. 78

ты) обеспечивали потоки информации, координацию действий и разрешение споров [Thurston, 1909, vol. V, p. 263; Weersooria, 1973, p. 76 - 125, 110 - 116].

* * *

Индийские ростовщики наживали большие прибыли во многом благодаря своей принадлежности к торгово-ростовщическим кастам. Кастовая принадлежность ростовщика была непременным условием его коммерческого успеха. Необходимые для начала собственного дела наличные деньги можно было получить на приемлемых условиях только по льготной кастовой линии. Более того, дальнейшая коммерческая деятельность была в значительной мере застрахована от риска банкротства и разорения кастовым "кодексом чести" и взаимопомощью. Перед ростовщиком стояла дилемма: либо вместе с кастой против всех остальных, либо в одиночку против своей касты. Одиночка неизбежно проигрывал кастовой корпоративности.

Кастовая взаимопомощь ростовщиков имела ярко выраженный коммерческий смысл. Иной защиты своей деятельности, кроме кастовой корпоративности, у ростовщиков практически не было. Нарушитель наказывался не столько потому, что нарушил кастовую традицию или вековой обычай, а поскольку причинил касте коммерческий ущерб и создал опасность разрушения корпорации. Вероятно, именно поэтому случаи исключения из касты вследствие недобросовестного коммерческого поведения были редки. Чаще действовали (по весьма сложным и едва ли реконструируемым схемам) методы экономического принуждения.

Кастовые связи, выступая одним из залогов коммерческого успеха индийских ростовщиков, продолжали играть существенную роль и в индийском банковском деле. Они позволяли индийским банкирам значительно увеличивать оборот, что давало банкирам возможность предоставлять долгосрочные ссуды и краткосрочные рискованные кредиты.

Кастовая корпоративность служила надежным обеспечением туземных векселей-хунди, которые не защищались колониальным законодательством.

Сохраняя немалое влияние в сфере не только ростовщического, но и банковского кредита, кастовые связи выступали важным условием не только формирования, но и функционирования капиталистического кредита. В немалой степени этому способствовало и то, что в исследуемый период касте не было альтернативы. Внутренний рынок был очень узок, свободного обращения товаров и услуг по всей территории Индия не знала, у коммерсанта не существовало защиты и гарантии своей деятельности. В этих условиях каста как организующая сила была фактически единственным прибежищем коммерсанта. Каста продолжала сохранять влияние с дальнейшим развитием товаро- денежных отношений, демонстрируя гибкость и способность приспосабливаться к новым условиям.

Вместе с этим сами кастовые устои испытывали на себе влияние перемен. Кастовая взаимопомощь стала чаще мотивироваться коммерческими интересами. В банковском деле внутрикастовая ссуда применялась только к кредитоспособным сокастникам. Финансовым залогом существования банкирской касты был минимальный процент (прайм-рейт), который берегли не меньше чести касты. Внутрикастовое кредитование переориентируется на увеличение оборотного капитала. Кастовые финансовые резервы пополняются не столько за счет пассивов (накоплений), сколько за счет заемного капитала, и зависят от размеров оборота (чем он больше, тем больше размер потенциального займа).

Нельзя утверждать, что капиталистический кредит разрушал кастовую коммерческую корпоративность. Каста оказалась способной адаптироваться к новым требованиям и сохранять влияние. Кастовые устои в кредите могли быть разрушены толь-

стр. 79

ко при условии вызревания в рамках капиталистического уклада адекватных им по эффективности организационных институтов, которых в исследуемый период в Индии не существовало.

Сохраняя немалое влияние в сфере кредита, каста вносила вклад в становление и развитие капитализма в колониальной Индии.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Алаев Л. Б. Южная Индия. Социально-экономическая история XIV-XVIII вв. М., 1964.

Гродко Н. Д. Кредитно-денежная система Индии в период колониальной зависимости. М., 1956.

Павлов В. И. Формирование индийской буржуазии. М., 1958.

Цыганков Ю. Я. Топонимика и социальная структура раннесредневекового Тамилнада // Очерки экономической и социальной истории Индии. М., 1973.

Bombay Gazetteer. Vol. XVI, XIX. Bombay, 1879 - 1885.

Burma Provincial Banking Enquiry Committee. Report. Vol. I. Rangoon, 1930.

Central Provinces Provincial Banking Enquiry Committee. Vol. III. Calcutta, 1930.

Ceylon Banking Commission. Report. Vol. I-II. Colombo, 1934.

Enthoven E.R. Tribes and Castes of Bombay. Vol. I-III. Madras, 1990.

Gazetteer of Bombay City and Island. Vol. I. Bombay, 1909.

Gazetteer of Bombay Presidency. Vol. IV. Bombay, 1884.

Gazetteer of Central Provinces. Calcutta, 1901.

Imperial Gazetteer of India. Vol. I. Oxford, 1908.

Indian Central Banking Enquiry Committee. Report. Vol. I. Part I. Calcutta, 1931.

Jain L. Indigenous Banking in India. L., 1929.

Krishnan V. Indigenous Banking in South India. Bombay, 1959.

Madras Provincial Banking Enquiry Committee. Vol. I. Madras, 1930.

Mahadevan R. The Origin and Growth of Entrepreneurship in the Nattukottai Chettiar Community of Tamilnadu, 1880 - 1930. New Delhi, 1976.

McKenzie С Realms of Silver: One Hundred Years of Banking in the East. L., 1954.

Mehta R. Entrepreneurship and Trade in India: 1800 - 1947. New Delhi, 1966.

Rudner D.W. Caste and Capitalism in Colonial India: the Nattukottai Chettiars. Berkeley, 1994.

Thurston E. Castes and Tribes of Southern India. Vols. II, V. Madras, 1909.

Timberg T.A. The Marwaris: from Traders to Industrialists. New Delhi, 1978.

Tun Wai U. Burma's Currency and Credit. Rangoon, 1962.

Washbrook D. The Emergence of Provincial Politics: the Madras Presidency, 1870 - 1920. Cambridge, 1976.

Weersooria W.S. The Nattukottai Chettiars: Merchant Bankers in Ceylon. Sri Lanka, 1973.

Permanent link to this publication: