Более 80% населения Индии составляют индусы, каждый из которых родился в соответствующей индусской касте, входящей в традиционную варновую систему. Она состоит из четырех варн (социальных общностей), первые три - брахманы, кшатрии и вайшьи - являются "дваждырожденными". Мальчики из этих варн были допущены к обучению сакральному знанию на санскрите, дающему второе рождение. Четвертая варна - это шудры, обязанные служить "дваждырожденным". За пределами варновой системы находились неприкасаемые.

Представители всех четырех варн считались "чистыми", представители неприкасаемых - "нечистыми", ритуально "оскверняющими" всех остальных индусов, особенно брахманов и кшатриев. Эта четырехчленная организация индийского общества, просуществовавшая почти с I тысячелетия до н.э. вплоть до IV-V вв. н.э., была сугубо иерархической, что выражалось в неравноправии сначала варн, а впоследствии и каст, большинство из которых возводит свое происхождение к одной из варн. Возникновение каст относится к концу периода древности. Становление современной кастовой системы завершилось в VII-X вв. Каждая из каст могла иметь десятки подкаст, которые на протяжении веков сохраняли свою идентичность. Эта социальная система со временем претерпела заметные изменения, однако она не только не исчезла, но до сих пор продолжает жить и играть большую роль в социально-экономической и политической жизни современной Индии.

XX в. прошел в Индии под знаменем борьбы за социально-экономическое равноправие индусских средних и низших каст.

Одним из результатов функционирования кастовой иерархии в течение веков стало создание всепроникающей социальной системы, позволявшей высшим кастам, особенно брахманам, эксплуатировать средние и низшие касты. Каста контролировала все аспекты жизнедеятельности человека. При этом брахманы занимали самые престижные позиции в обществе.

Принятое в 1833 г. аппаратом колониального управления Ост-Индской компании положение предусматривало равноправие при трудоустройстве, вне зависимости от религии, места рождения, происхождения, цвета кожи. Однако после прокламации генерал-губернатора Индии в 1844 г. о том, что при приеме на госслужбу предпочтение будет отдано получившим образование на английском языке, брахманы, обучавшиеся в государственных школах на этом языке, первыми воспользовались своим преимуществом. Хотя формально доступ к светскому образованию и современному трудоустройству был открыт для представителей всех каст и религий, этими возможностями вплоть до начала XX в. пользовались преимущественно члены высших каст.

Наиболее активно перемены в индусских кастах и отношениях между ними происходили во время реформаторских движений в XIX в. и почти одновременно в ходе национально-освободительной борьбы. Среди реформаторов и руководителей Индийского национального конгресса (ИНК) преобладали брахманы. Объективно английские колонизаторы были заинтересованы в ослаблении власти брахманов и усилении межкастового соперничества, что лежало в русле их традиционной политики "разделяй и властвуй".

НЕБРАХМАНСКИЕ ДВИЖЕНИЯ НА ЮГЕ ИНДИИ

По мере развития других каст, в том числе низших, они стали требовать социального, а затем и экономического равноправия. Нарастание борьбы за социальную справедливость происходило по-разному в зависимости от условий в конкретных регионах. Заметно возросшее с конца XIX в. недовольство более низких в социальной иерархии каст на Юге Индии приняло форму небрахманских, а иногда и антибрахманских движений. Усилению антибрахманских настроений также способствовал выдвинутый англичанами тезис об арийском происхождении брахманов. Эту "арийскую теорию" охотно подхватили брахманы в этих районах, где их влияние было исключительным. Они использовали ее для оправдания своего высокого положения и как доказательство своей близости к европейцам.

Идеолог небрахманского движения из шудрянской касты садовников-мали в Бомбейском президентстве Дзотиба Пхуле (1827 - 1890) бросил вызов многим брахманским привилегиям, выступил против брахманской культуры, выдвинув лозунг создания "общенародной культуры", универсальной для всех индийцев религии и равноправной крестьянской общины "неариев". Впервые в истории отношений между кастами он заговорил о равенстве людей не только перед богом, но и в жизни, о свободном общении между представителями всех каст и религиозных общин, равноправии для всех, в том числе женщин.

Если Дзотиба Пхуле считал неарийскими все касты, кроме брахманов, которых объявлял пришельцами, то в Мадрасском президентстве лидер небрахманских каст Е. В. Рамасами Наикер (1879 - 1973), известный больше как Перияр (Великий), шел еще дальше - он вообще исключил брахманов из дравидского этноса, жестко критиковал "арийских брахманов" как пришельцев

Дравиды - группа народов, относящихся к южноиндийской расе.

стр. 13

с Севера, как врагов, и представлял недовольство господством брахманской идеологии как конфликт между арийским Севером и дравидским Югом.

Возглавленное им "Движение самоуважения" (1920-е -1940-е гг.) ставило своей задачей проведение социальных реформ в интересах широких масс. Как убежденный противник индусской кастовой системы и брахманской идеологии Перияр завоевал известность тем, что в 1924 г. предпринял кампанию за допуск неприкасаемых в индусские храмы в княжестве Траванкур (ныне в штате Керала). В этом вопросе он сотрудничал с М. К. Ганди.

Перияр заявлял, что индуизм, оправдывающий невежество, неграмотность и эксплуатацию неприкасаемых, был изобретением небольшой кучки людей, преследовавших своекорыстные, эгоистические интересы. Он призывал народ отказываться от ортодоксального индуизма, который, как он говорил, служит орудием духовного порабощения тех, кто тяжелым трудом создает материальные блага. Митинги с его участием иногда заканчивались публичным сожжением священных книг индусов, в которых оправдывалось приниженное положение неприкасаемых.

Выход на политическую арену такого лидера, как Перияр, вызвал к жизни подобные движения в других южных районах страны - Андхре, Керале и Карнатаке. Главным направлением их деятельности было улучшение социально-культурного положения средних и низших каст. Под их влиянием активизировались движения индусских низших каст. Огромную роль в их политическом пробуждении сыграли, каждый по-своему, М. К. Ганди и Б. Р. Амбедкар.

Небрахманские движения отразили чаяния и стремления огромных масс населения, жаждавших освободиться от кастового гнета. Со временем этот своеобразный бунт против господства брахманов привел к ослаблению их социально-экономических и политических позиций и сыграл заметную роль в демократическом развитии страны.

Эти движения также способствовали формированию представлений о том, что борьба за независимость не может быть отделена от реформ в индусском обществе. Их главным итогом стала консолидация небрахманских каст и упразднение некоторых традиционных ограничений, препятствовавших общению между ними. Эти касты добивались от колониальных властей общинного представительства на политическом уровне, мест для них в школах и колледжах, а также на государственной службе.

Вынужденная реагировать на требования небрахманских движений английская администрация ввела систему резервирования (или квотирования) мест на Индийской гражданской службе для небрахманов и неприкасаемых на территории нынешних штатов Андхра Прадеш, Карнатака, Керала, Тамилнаду и Махараштра. Такое резервирование положило начало процессу ограничения влияния кастовой системы в сфере образования и государственной службы.

Так, в Мадрасском президентстве по указу об общинах 1921 г. на Индийскую гражданскую службу были приняты представители шести категорий кандидатов: небрахманов-индусов (48%), брахманов (22%), мусульман (15%), индийских христиан (10%), европейцев и англо-индийцев (2%), прочих (3%). А в 1927 г. там же под давлением организаций низших каст эти квоты были пересмотрены и добавлена еще одна: 8% для "угнетенных классов" (неприкасаемых).

В дальнейшем это оказало влияние на расклад политических сил. Если после выборов 1937 г. в Мадрасской законодательной ассамблее было 17,2% брахманов, то в 1947 г. это число уменьшилось до 5%, что соответствовало доле брахманов в населении этой провинции¹.

На общеиндийском уровне большое значение в расстановке политических сил имели события, связанные с подготовкой очередного закона об управлении Индией. Принятое британским премьером "Общинное решение" (август 1932 г.), по которому неприкасаемые выделялись в отдельную избирательную курию (что грозило их отрыву от индусской общины), и последовавшая протестная голодовка Ганди активизировали политические движения неприкасаемых. Они добились подписания пакта между ними и организациями "чистых" каст, признания их требований в отношении ликвидации неприкасаемости, доступа к образованию и квотирования точно определенного числа мест в выборных органах власти. Этот пакт лег в основу Закона об управлении Индией (1935 г.), который признал неприкасаемых частью индусской общины и одновременно ввел в политический обиход страны новую номенклатуру - scheduled castes (зарегистрированные касты). Этой номенклатурой были названы индусские касты неприкасаемых, за которыми закрепили определенное число мест в центральной легислатуре и провинциальных законодательных собраниях. А в 1943 г. зарегистрированные касты получили право на резервирование 8,3% мест на госслужбе, затем через три года их квота была увеличена до 12,5% мест, что соответствовало их доле в населении Британской Индии. Тем самым был нанесен ощутимый удар по устоям и традициям кастовой системы, установленных классическим индуизмом.

После достижения Индией независимости в 1947 г. борьба за равенство между кастами и за справедливость в отношении их развития продолжилась и приобрела общеиндийское звучание.

В конституции страны (1950 г.) разделение индусского общества на касты не получило никакого отражения. Поэтому нельзя утверждать, что конституция "упразднила" касты. Однако в ней присутствует такая категория граждан, как "отсталые классы". В ее состав входят три группы граждан: зарегистрированные касты, зарегистрированные племена и "прочие отсталые классы". Первые две группы, состав которых был определен еще в 1936 г., получили право на льготное резервирование мест в парламенте и законодательных собраниях штатов, в государственных учреждениях, предприятиях, школах и высших учебных заведениях.

Третья группа - "прочие отсталые классы", к которым в свое время колониальная администрация отнесла протестовавших небрахманов, осталась без резервирования.

Конституция объявила об упразднении неприкасаемости и ее практики в любой форме. Применение каких-либо право-ограничений по мотивам неприкасаемости является преступлением, наказуемым по закону². В конституции также подчеркивалось равенство перед законом всех людей вне зависимости от религиозной, расо-

стр. 14

вой и кастовой принадлежности. Но это не означало отмены касты и не привело к автоматической ликвидации неприкасаемости. Наоборот, борьба высших каст за сохранение их привилегий, с одной стороны, и за равноправие, со стороны остальных каст, приобрела новое дыхание.

После введения в действие конституции Индии в ряде южных штатов, где более четверти века небрахманские касты пользовались правом резервирования и теперь лишались его, началось широкое движение протеста молодежи из этих каст. Под их давлением в мае 1951 г. парламент принял первую поправку к конституции, в соответствии с которой государство имело право предпринимать шаги, направленные на "защитную, или позитивную, дискриминацию" в отношении отсталых слоев общества, их образования, трудоустройства или улучшения условий приема на работу в государственных учреждениях и предприятиях.

На основании этой поправки правительства всех южных штатов постепенно ввели квоты для всей категории "отсталые классы". Брахманские касты при этом не смогли оказать существенного сопротивления. Более того, в борьбе за голоса избирателей политические партии и группировки постоянно требовали увеличения доли резервируемых мест для той или иной отсталой касты или группы каст. Со временем в южных штатах доля этих мест начала постепенно расти, и в некоторых штатах она превысила 60%. Это вызвало недовольство высших каст по всей стране. Они добились принятия Верховным судом Индии решения, которое допускало резервирование всего лишь 50% мест, другая половина мест оставалась открытой для конкурса.

КОНСОЛИДАЦИЯ СРЕДНИХ КАСТ НА СЕВЕРЕ ИНДИИ

В Индии борьба индусских средних каст за социальную справедливость шла неравномерно. Если на Юге страны небрахманские и антибрахманские движения начались со второй трети XIX в. и продолжились в форме борьбы за резервирование вплоть до середины 1970-х гг., то на Севере эта борьба началась с консолидации земледельческих (или отсталых средних) каст в 20-х гг. прошлого столетия и только к середине 1970-х гг. она вылилась в движение "прочих отсталых классов" за резервирование, которое продолжается и в наши дни.

В хиндиязычном ареале (кроме Харьяны), где действовала введенная англичанами сложная система посредничества в земельных отношениях (заминдари), высшие касты, к которым относились не только брахманы, но и раджпуты, каястха, бхумихары, были значительно более многочисленными, чем на Юге.

Профессиональные земледельческие касты, в соответствии с традицией, выступали в роли крестьян-земледельцев, которые обрабатывали землю заминдаров-помещиков из высших каст. Более зажиточные из них, как правило, были арендаторами и изредка даже землевладельцами. Исторически сложилось положение, при котором большинство отсталых средних каст, так же как и неприкасаемые, традиционно находились в экономическом подчинении у высших каст. Длительная борьба земледельческих каст против нещадной эксплуатации заминдарами способствовала их сплочению и привела к преодолению многих прежних запретов, препятствовавших общению между ними.

Шла консолидация и бывших каст скотоводов на Севере Индии, принявших общее название "ядавы". В 1924 г. они основали свою организацию и начали издавать журнал, проводивший просветительскую работу.

В 1934 г. курми, ядавы и коери (к тому времени полностью земледельческие касты) объединились в организацию "Тривени сангх" (Союз трех). На первых порах для этой организации была характерна деятельность по санскритизации, то есть усвоению обычаев и ритуалов более высоких каст, которую долго и упорно проводила на Севере страны организация "Арья самадж" (Общество просвещенных).

Спустя несколько десятилетий, средние касты отказались от прежних попыток повысить свой ритуальный ранг путем санскритизации. Процесс санскритизации, занимавший столетия, не обеспечивал равенства каст, он мог улучшить их ритуальный статус лишь в пределах "неизменной" варновой системы. Постепенно вся верхушка земледельческого крестьянства на Севере Индии стала сплачиваться в борьбе за свои экономические интересы. Этот процесс особенно усилился в ходе аграрной реформы, приведшей к дальнейшей политической консолидации земледельческих каст. С начала 1960-х гг. эти касты перешли к активному самоутверждению в социальной и политической жизни.

Со временем тенденция к интеграции этих каст вышла за рамки отдельных штатов. Примером этого является определенная консолидация джатов, ахиров и ядавов на Севере Индии. По экономическому положению эти касты нельзя считать отсталыми, но именно они возглавили движение средних каст, среди которых было немало экономически отсталых, против

стр. 15

засилья высших каст в общественно-политической жизни их штатов.

Дело в том, что верхушка высших каст, сохраняя контроль над землей, по существу, распоряжалась голосами тех, кто трудился на этой земле. Это давало ей возможность, заняв ключевые посты в администрации, бойкотировать законы, направленные на улучшение социального и экономического положения арендаторов из средних каст, тормозить проведение аграрных реформ. Длительная борьба крестьянских организаций против крупного землевладения способствовала укреплению позиций средних каст. В ходе аграрной реформы, которая ликвидировала систему заминдари и реформировала законодательным путем арендные отношения, многие из земледельческих каст стали собственниками земли. Это привело к постепенному ослаблению контроля высших каст над сельским обществом.

В середине 1960-х гг. набравшая силу верхушка средних каст бросила вызов засилью высших каст во многих местных организациях правящей в центре партии ИНК.

ДВИЖЕНИЕ "ПРОЧИХ ОТСТАЛЫХ КЛАССОВ" ЗА РЕЗЕРВИРОВАНИЕ

А в следующем десятилетии - после парламентских выборов 1977 г. на политическую арену в штатах хиндиязычного пояса и Гуджарате вышли многочисленные крестьянские касты, оказавшие поддержку коалиционному блоку "Джаната парти", выступившему против Конгресса. Теперь эти касты стали более уверенно заявлять о своих экономических и политических требованиях. Они поставили вопрос о более адекватном их представительстве в тех сферах общественной жизни, которые все еще оставались едва ли не исключительной привилегией высших каст: образование, государственная служба и, наконец, политическая власть. Их требования опирались на конституционные гарантии в отношении "прочих отсталых классов". Под их давлением главные министры правительств блока "Джаната парти" в Уттар Прадеше (1977 г.) и Бихаре (1978 г.) - сами выходцы из средних каст, ввели резервирование для "прочих отсталых классов". Это вызвало резкий протест высших каст, что в конечном итоге привело к отставке главных министров в обоих штатах и закончилось расколом в этом коалиционном блоке в центре.

Тем не менее, незадолго до ухода правительства "Джаната парти" в отставку, в 1978 г. президентом страны была назначена Комиссия по "отсталым классам" под председательством члена парламента Б. П. Мандала. Перед ней поставили задачу: изучить социально-культурное положение всех трех групп, входивших в категорию "отсталые классы" - зарегистрированных каст, племен и "прочих отсталых классов", и предложить парламенту рекомендации относительно их представительства в государственных учреждениях и высших учебных заведениях. В своем докладе (1980 г.) Комиссия Мандала подтвердила главный вывод первой комиссии по "отсталым классам" (1953 - 1955 гг.), отчет которой в свое время был отклонен правительством ИНК, о том, что кастовый фактор продолжает оказывать существенное влияние на развитие индийского общества.

Комиссия выявила, что в госучреждениях более 68,8% рабочих мест были заняты представителями развитых индусских каст и общин (большинство из них - высшие касты), составлявших 17,8% населения страны. В то же время "прочие отсталые классы" (большинство их них - отсталые касты), составляя 52% населения, занимали 12,5% мест.

Комиссия учла требование Верховного суда Индии о том, что общая квота резервирования не может превышать 50% и то, что 22,5% мест уже закреплено конституцией за зарегистрированными кастами и племенами. Поэтому она рекомендовала ввести для "прочих отсталых классов" резервирование 27% мест в администрации, на госслужбе, предприятиях госсектора, а также в технических и профессиональных институтах и учебных заведениях - как в центре, так и в штатах.

На парламентских слушаниях в 1980-х гг. рекомендации комиссии Мандала были отклонены. Вопрос о резервировании для социально отсталых каст стал одним из ключевых в общественно-политической жизни Индии 1980 - 1990-х гг. По нему шли острые дебаты, причем мнения диаметрально расходились. Десять лет спустя после того, как комиссия Мандала представила свой отчет, резервирование рабочих мест для "прочих отсталых классов" превратилось в общенациональную проблему. Активно сопротивлялись принятию рекомендаций комиссии как ИНК, так и Бхаратия джаната парти.

И только в августе 1990 г. премьер-министр правительства Национального фронта В. П. Сингх объявил в парламенте о принятии 27%-ного резервирования в соответствии с отчетом комиссии Мандала. "Мы бросили вызов главной властной структуре в стране - ее социальному устройству, - заявил Сингх. - И мы должны быть готовы к тому, чтобы сгореть в огне ради того, чтобы обеспечить социальную справедливость... Политическая муд-

стр. 16

рость диктует необходимость решать вопросы социальной справедливости до того, как они начнут взрывать общество". Как сказал премьер-министр, "происходит передача власти другим социальным группам, создается новая правящая элита"³.

Решение о резервировании мест для "прочих отсталых классов" вызвало бурную волну протеста со стороны высших каст. В Дели и других городах состоялись массовые демонстрации против этого решения, 63 студента подвергли себя самосожжению. Ответ последовал незамедлительно - представители средних каст на севере страны провели ряд демонстраций в поддержку резервирования. В административном центре штата Бихар - Патне прошел многотысячный митинг под лозунгом "Брахманы, убирайтесь из страны!"

Верховный суд на время приостановил действие решения правительства по резервированию. Под давлением обстоятельств премьер-министр В. П. Сингх вынужден был отказаться от резервирования 27% мест для "прочих отсталых классов" в вузах, а возглавляемое им правительство ушло в отставку.

Однако это лишь приглушило политические страсти вокруг вопроса резервирования. Проблемы кастовых взаимоотношений выплеснулись наружу и вовлекли в свою орбиту не только политические круги, но и значительную часть общества. СМИ снова и снова поднимали вопросы равноправия каст, кастовых взаимоотношений.

Пришедшее к власти после выборов 1991 г. конгрессистское правительство во главе с Нарасимха Рао попыталось снять остроту противоречий между высшими кастами и "отсталыми классами" путем введения квот для "экономически отсталых" граждан, независимо от кастовой принадлежности. Но этого ему не удалось.

В октябре 1992 г. Верховный суд Индии принял новое решение, теперь уже обязывающее правительство претворить в жизнь рекомендации комиссии Мандала относительно резервирования 27% рабочих мест для "прочих отсталых классов". При этом указывалось, что каста может быть главным критерием для идентификации "прочих отсталых классов": "Каста может быть и очень часто является социальным классом в Индии; если каста социально отсталая, она должна считаться "отсталым классом" на основании статьи 16 (4) конституции"⁴.

Верховный суд также высказался за гибкое применение 50%-ного ограничения резервируемых мест, учитывая большое разнообразие страны и ее населения, поскольку в некоторых районах "прочие отсталые классы" составляют преобладающее большинство (в штате Тамилнад, например, резервируется 69% мест).

После этих решений Верховного суда каста была признана законным критерием для определения отсталости. Это привело к формированию политической идентичности категории "отсталые классы", в которую вошли "отсталые индусские касты и общины" - в преобладающем большинстве бывшие крестьянские земледельческие касты, а также зарегистрированные касты и племена. Все они, вместе взятые, во многом противопоставляли себя высшим кастам. "Каста стала строительным блоком более широкой социальной коалиции", - отмечает французский ученый Кристоф Жаффрело⁵. Именно так произошло на выборах 1993 г. в законодательное собрание самого крупного индийского штата Уттар Прадеш (160 млн. человек), где победил блок партий отсталых классов - Бахуджан самадж парти (партия большинства народа, представленная в основном низшими кастами) и Самаджвади парти (социалистическая партия, социальной базой которой были средние касты ядавов и мусульмане). ИНК потерпел сокрушительное поражение, несмотря на то, что перед выборами его правительство в центре приняло решение поддержать рекомендации комиссии Мандала.

Процесс общественной активизации средних каст в тех штатах, где на политическую арену стали выходить представители этих социальных слоев, привел к усилению борьбы за реализацию рекомендаций комиссии Мандала и способствовал вовлечению в политическую жизнь совершенно новых лидеров из социальных групп, ранее не претендовавших на участие в управлении страной. Это были руководители кастовых, общинных и иных традиционных групп.

Все это напугало индийский истеблишмент. В 1997 г. министр внутренних дел Индии заявил в парламенте, что Уттар Прадеш - эпицентр движения "отсталых классов", вместе с соседним Бихаром неотвратимо продвигается к "анархии, хаосу и разрушению".

События последующих лет показали, что вопрос резервирования как часть более широкой проблемы, связанной с борьбой с отсталостью, бедностью и косностью, продолжал оставаться важной частью политической борьбы.

Перед проведением очередной переписи населения в 2001 г. многие ученые и некоторые политики выдвигали требование внести в нее графу "каста", чтобы получить достоверную информацию о состоянии индийского общества в начале III тысячелетия перед тем, как решать вопрос о том, каким кастам давать право на резервирование. Однако это предложение не было принято.

В апреле 2006 г., накануне выборов в законодательные собрания пяти штатов министр развития людских ресурсов Индии Арджун Сингх объявил о намерении ввести на основании рекомендаций Комиссии "по отсталым классам" 27%-ную квоту в центральные высшие учебные заведения. Он обещал, что "формула Мандала" войдет в силу по окончании выборов. Это предложение министра было направлено на реализацию принятой парламентом 20 января 2006 г. 93-й поправки, внесшей 5-й пункт в статью 15 Конституции Индии. Эта поправка обеспечивает легальную поддержку политики резервирования в учебных заведениях, в том числе и частных. Заявление министра вызвало волнения среди студенчества из высших каст, которому пришлось бы в случае принятия этого предложения ограничиться 50% мест в этих учебных заведениях. Речь шла главным образом о самых престижных индийских институтах технологии и институтах управления.

Как и ранее, общественное мнение разделилось на сторонников и противников принятия этой меры.

Протесты против резервирования, которое якобы в состоянии снизить уровень квалификации специалистов, стали звучать на Севере Индии, в то время как на Юге, где история резервирования насчитывала более 85 лет, преобладало позитивное отноше-

стр. 17

ние к нему, там общественность рассматривала резервирование как способ достижения социальной справедливости. Именно на Юге благодаря резервированию выдвинулись многие видные политические и общественные деятели из числа "прочих отсталых классов"⁶.

НЕЛЕГКИЕ ПОПЫТКИ ТРАНСФОРМАЦИИ КАСТЫ В ГРУППУ ИНТЕРЕСОВ

В отличие от средних каст, которые в результате борьбы за социальное и экономическое равноправие во многом консолидировались в крупные кастовые общности, самые высокие касты - брахманы и самые низкие - далиты все эти годы продолжали оставаться разделенными на множество каст и подкаст.

Бывшие неприкасаемые, ныне известные как далиты, не являясь большинством ни в одном из штатов, составляют беднейшую и слабо организованную часть населения. Известный общественно-политический деятель Б. Р. Амбедкар не раз предпринимал шаги по сближению разных каст неприкасаемых. Так, в 1920 г. по окончании первой всеиндийской конференции низших каст он пригласил лидеров неприкасаемых из Центральных провинций разделить с ним общую трапезу. Это было бы первым важным шагом на пути к объединению. Но его постигла горькая неудача. Из-за практики неприкасаемости, которую соблюдали между собой низшие касты (точно так же, как и высшие), их лидеры отказались сесть за один стол. И только кастовые лидеры 16 подкаст одной общины неприкасаемых - махаров, к которой принадлежал сам Амбедкар, согласились вместе отужинать.

В 1936 г. Амбедкар основал Независимую рабочую партию Индии, в 1942 г. - Федерацию зарегистрированных каст, в которую призывал вступать лидеров всех таких каст. Для политической мобилизации далитов и их сотрудничества с другими отсталыми кастами он составил программу Республиканской партии Индии, которая была основана вскоре после его смерти в 1956 г. С целью создания единой общности далитов он разработал новую форму буддизма, которую назвал наваяна. К существовавшим трем ветвям буддизма - хинаяне, махаяне и ваджраяне - он добавил четвертую, содержание которой изложил в книге "Будда и его дхамма". В 1956 г. Амбедкар вместе со своей многочисленной общиной махаров принял буддизм.

Его учение, ставшее известным как амбедкаризм, было принято многими политическими группировками далитов, но оно так и не привело к их объединению. В Махараштре, например, Республиканская партия Индии поделена на множество фракций, соперничающих между собой, а буддийское движение далитов почти полностью замыкается на касте махаров-необуддистов. Их поведение далеко не всегда отвечает основным постулатам учения Амбедкара. Фактически все они заключают брак в пределах своей касты; и даже подкастовая эндогамия соблюдается ими довольно широко, в том числе и высокообразованными людьми, хорошо знающими это учение. Эндогамия по-прежнему является жестким требованием ритуального статуса, неотъемлемой частью современной буддийской идентификации, несмотря на то, что сами необуддисты на словах склонны порицать такую практику. Помимо этого, они соблюдают дискриминацию в отношении других неприкасаемых, которые в традиционной иерархии занимают более низкие ступени. Все это никак не соотносится с учением Амбедкара и не способствует сближению между разными кастами далитов⁷.

В Северной Индии далиты более организованны, самые продвинутые и активные среди них - чамары и джатавы, воспринявшие амбедкаризм, составляют основное ядро Бахуджан самадж парти, которая несколько раз приходила к власти в Уттар Прадеше. Но эти касты, несмотря на свою многочисленность, не являются там доминирующими. У них нет экономической мощи, которая нужна для самостоятельного ведения политической борьбы за власть. Поэтому политические объединения далитов вынуждены вступать в предвыборные союзы с другими партиями, в том числе и с такими, программы которых далеки от нужд далитов. Тем не менее, в условиях индийской многопартийной демократии участие далитов в выборах способствует их более быстрому вовлечению в общественную жизнь и самоорганизации, что является немаловажным элементом изменения традиционного социального строя.

В этом отношении определенный интерес представляет положение брахманов в сегодняшней Индии.

В результате усиления средних каст и позитивных изменений, произошедших в положении бывших неприкасаемых, традиционные позиции брахманов были подорваны. Еще во время небрахманского движения в 20-е -40-е гг. прошлого столетия многие брахманы переселились на север страны, в другие штаты, а после убийства Махатмы Ганди в 1948 г. брахманом Годзе значительное число брахманов, особенно из Махараштры, покинули деревни или даже эмигрировали за границу. Немногие оставшиеся в сельской местности брахманы по своему экономическому положению во многом сравнялись с "прочими отсталыми классами". В городе брахманы также потеряли свое влияние. Их можно встретить на низкооплачиваемых работах клерков, поваров, портных, механиков, водителей автобусов и даже разносчиков почты и чая.

И хотя многие брахманы все еще занимают престижные высокие должности, представители средних и зарегистрированных каст благодаря системе резервирования наращивают свое присутствие как в государственных учреждениях, так и в органах власти. Так, доля депутатов из "отсталых классов" в северной Индии выросла с 11% в 1984 г. до 25% в 1996 г., в то время как этот же показатель для высших каст снизился с 47 до 35%⁸. В этот период в Бихаре и Уттар Прадеше к власти пришли правительства, возглавляемые представителями "отсталых классов" - Лалу Ядавом в Бихаре, Кальян Сингхом, Маявати и Мулаям Сингхом Ядавом в Уттар Прадеше.

В последнее время брахманами предпринимаются активные попытки самоорганизоваться и укрепить свои позиции. С ростом образования среди других каст изменились представления о ритуальной чистоте и осквернении. Теперь больше ценится место во властных структурах, в коммерческих организациях, чем принадлежность к определенной касте. Так, ассоциация брахманов Тамилнада дала согласие на браки между брахманками и далитами, оговорив при этом условие: эти юноши-далиты должны иметь высшее образование и хорошую работу.

стр. 18

Сами брахманы вынуждены были перенять методы борьбы за консолидацию своего влияния у средних каст. Они тоже начали наводить мосты между брахманскими подкастами и подподкастами, которые раньше соперничали друг с другом за более высокое место в кастовой иерархии. Насколько это актуально, можно судить по тому, что только в Гуджарате насчитывается 81 подкаста брахманов. Чтобы способствовать объединению подкаст и подподкаст, брахманы поощряют браки между эндогамными группами. Все подкасты брахманов повсеместно вступают во Всебрахманскую ассоциацию. Они проводят так называемые брачные ярмарки, где молодежь может свободно общаться, вступать в брак по любви, а не по договоренности между родителями. Эта ассоциация выдает стипендии, кредиты и иную помощь учащимся-брахманам, проводит культурные мероприятия с целью сближения разных подкаст брахманов. Объединяясь в единый блок брахманских каст, они бросают вызов средним, бывшим земледельческим кастам.

Брахманы решили изменить также свой традиционный имидж жрецов, учителей, ученых-пандитов или риши - мудрецов, провидцев и чудотворцев. Они теперь предпочитают проповедовать так называемый новый брахманизм. Его идеалом стал Парашурама (букв. "Рама с топором") - шестое воплощение Вишну, в котором он "спустился" на землю, чтобы восстановить социальный порядок, нарушенный высокомерными кшатриями, которые вознамерились подчинить себе и духовное, и социальное руководство, принадлежащее брахманам. Согласно легенде, Парашурама трижды по семь раз очищал землю от кшатриев, полностью истреблял заново нарождавшиеся их поколения, кровью которых он наполнил пять озер на Курукшетре - священной земле индуизма, расположенной в северной части нынешнего штата Харьяна. Затем он передал власть над землей брахманам.

За последние несколько лет, по крайней мере, в двух штатах - Гуджарате и Уттар Прадеше - брахманы выдвигали настойчивые требования объявить день рождения Парашурама официальным праздником. Они основали Всеиндийскую ассоциацию и Фонд Парашурамы, чтобы через них продвигать свои экономические, политические и социальные интересы. В июне-июле 2005 г. эта ассоциация организовала процессию в течение 40 дней, во время которой священная чаша - Парашурама кайлаш была торжественно пронесена по основным городам Гуджарата⁹.

Еще одна интересная особенность современных межкастовых отношений. Из-за своей малочисленности брахманы нуждаются в союзниках. И нередко таким союзником для них оказываются партии, в которых лидерами являются далиты. Этому есть объяснение. Как было упомянуто, брахманы утратили свое прежнее экономическое влияние, уступив средним кастам, многие из которых стали хозяевами земли и главными эксплуататорами далитов - преимущественно сельскохозяйственных рабочих. Таким образом, у далитов и брахманов в некоторых дистриктах появился общий противник. В политике это стало приводить даже к созданию коалиций между высшими и низшими кастами. Пока этот процесс не получил своего широкого развития. Но он символизирует определенное размывание традиционных межкастовых отношений.

* * *

В результате социально-экономического развития индийского общества, особенно после достижения независимости, кастовые ограничения в значительной мере ослабли. Вместе с тем, несмотря на определенные изменения, кастовая система продолжает оставаться самой прочной основой социальной организации общества. Более того, в индийской политической системе, основанной на парламентской демократии и всеобщем избирательном праве, роль касты не только не уменьшилась, но и значительно возросла.

В процессе становления новых политических институтов каста, с одной стороны, выполняла роль буфера, поглощающего удары модернистских сил и сохраняющего целостность социальной ткани, а с другой - представляла собой готовый механизм, в распоряжении которого имелась структурная и идеологическая основа для политической мобилизации. Борьба небрахманских каст на начальном этапе, а затем "прочих отсталых классов", направленная на преодоление традиционных социально-экономических ограничений, неизбежно принимала форму кастовых движений за резервирование. Для ее успешного ведения потребовалась определенная консолидация заинтересованных ее участников. В результате древние категории, такие как "каста", наращивая свою мощь, превращаются в своеобразное лобби. По мнению Жаффрело, "трансформация касты в группу интересов - весьма позитивное явление для индийской демократии"¹⁰.

Хотя все это вызывало определенные перемены в соотношении сил между высшими и остальными кастами, сопровождавшиеся нарастанием социальной напряженности, индийское государство, чутко реагируя на изменяющуюся обстановку в обществе, придерживалось линии на компромиссное решение взрывоопасных социальных проблем. Оно достаточно последовательно осуществляло политику уступок и умиротворения кастового большинства. Именно в этом русле осуществлялись аграрные реформы, предоставление "отсталым классам" определенных квот на места в высших учебных заведениях, на государственной службе, в органах местного самоуправления. Таким образом, достигались две цели. Первая - не допустить социального взрыва, вторая - сделать процесс приобщения низов к образованию, государственному управлению как можно более плавным, растянутым во времени и одновременно относительно безболезненным для высших каст.

¹ Jaffrelot Christophe. India's Silent Revolution. The Rise of the Low Castes in North Indian Politics. Permanent Black, New Delhi, 2003, p. 177, 179.

² Конституция Индии. М., 1956, с. 63.

³ Singh V.P. Affirmative Action in India // Mainstream. 18.05.1996.

⁴ Jaffrelot Christophe. Op. cit, p. 348.

⁵ Ibid., p. 349.

⁶ Krishnan P.S. Logical Step // Frontline. Volume 23 - Issue 08. April 22 - May 05, 2006.

⁷ Юрлова Е. С. Индия: от неприкасаемых к далитам. М" ИВ РАН, 2003, с. 268.

⁸ HAS Newsletter N 32, November 2003.

⁹ Shah A.M. Parashuram: Icon of New Brahmanism // Economic and Political Weekly. February 4, 2005.

¹⁰ Palsikar Suhas. Caste Politics through the Prism of Region - Eds. Rajendra Vora and Anne Feldhaus. Region, Culture and Politics in India. Manohar, New Delhi, 2006, p. 294; Ghose Sagarika. Saffron Exegetist // Outlook. November 24, 1997, p. 109.

Permanent link to this publication: