Libmonster ID: BY-1665
Author(s) of the publication: Д. Е. МИШИН

Статья вторая *

Предметом исследования в настоящей статье является правление ал-Мутамида (1069-1091), третьего и последнего правителя династии Аббадидов. В центре внимания находится внешняя политика Севильи, в частности, курс на территориальную экспансию, проводившийся в новой исторической обстановке - в условиях наступления Кастильско-Леонского королевства на мусульманские владения в Испании и вмешательства альморавидов в дела андалусских удельных княжеств-таиф.

Смерть ал-Мутадида, правившего Севильей более двадцати семи лет, не вызвала в таифе потрясений. Хотя ал-Мутадид имел больше двадцати сыновей, наследник был хорошо известен, и передача власти прошла спокойно. Новым правителем Севильи стал Мухаммад Ибн Аббад аз-Зафир, правивший и более известный под своим тронным именем "Уповающий на Аллаха" (ал-Мутамид ала-л-Лах).

Ал-Мутамид родился в последний декаде ноября 1039 г. в отвоеванной незадолго до этого у Афтасидов Беже. По складу характера он значительно отличался от отца. Умный, решительный и подчас жестокий ал-Мутадид был прирожденным государственным деятелем, способным стратегически мыслить и добиваться претворения в жизнь своих решений. Ал-Мутамид тоже не был лишен ума и храбрости; в то же время его отличали куда большая мягкость, любовь к литературе и развлечениям. Ал-Мутадид принимал все решения самостоятельно; визири и сановники, насколько можно судить, действовали лишь как исполнители его воли. Ал-Мутамид, напротив, находился под значительным влиянием своего окружения, состоявшего в основном из людей, разделявших склонность правителя к поэзии и наслаждениям. Такие люди назначались и на государственные должности; Абд ал-Вахид ал-Марракуши (1185 -после 1225) замечает, отражая, видимо, распространенную точку зрения, что визирем мог стать лишь человек, обладавший поэтическим даром 1 .

В окружении ал-Мутамида особое место занимали два человека - его жена Итимад и визирь Ибн Аммар. Итимад была наложницей, которую ал-Мутамид еще при жизни отца купил у некоего Румайка Ибн Хаджджаджа; по имени бывшего хозяина ее часто называли ар- Румайкиййа. Встретив Итимад случайно и поразившись ее поэтическому таланту, ал-Мутамид затем любил ее до конца жизни. По распространенному мнению, даже свое тронное имя ал-Мутамид выбрал с таким расчетом, чтобы оно напоминало имя жены. Недовольный увлечением сына, ал-Мутадид попытался разлучить его с Итимад, но, увидев недавно родившегося внука Аббада, изменил свое решение. Когда ал-Мутамид пришел к власти, влияние Итимад значительно возросло. Теперь она была любимой женой правителя таифы, матерью всех его сыновей-наследников, своего рода "королевой" Севильи (Итимад называли ас-саййида ал-кубра - великая госпожа). Итимад оказывала влияние и на принятие политических ре-


* Окончание. Начало см.: Восток. 2001. N 3. С. 33-48.

стр. 12


шений. Именно она, ненавидя визиря Ибн Аммара, убедила ал- Мутамида казнить его.

Значительным влиянием обладал и визирь Абу Бакр Мухаммад Ибн Аммар. Ал-Мутамид впервые приблизил его к себе еще до прихода к власти. Талантливый поэт, обладавший великолепным эстетическим чувством, Ибн Аммар быстро снискал расположение ал-Мутамида. Помимо покровительства ал-Мутамида, взлет Ибн Аммара объяснялся и другими причинами: новый визирь всегда был готов исполнить любое приказание правителя и проявлял при этом недюжинное рвение, а кроме того, состоял в тесной дружбе с наиболее влиятельными придворными и сановниками. Друзьями Ибн Аммара были градоначальник Севильи Абдаллах Ибн Салам и другой влиятельный визирь Мухаммад Ибн Мартин. Довольно быстро Ибн Аммар и Ибн Мартин оттеснили на второй план визиря Ибн Зайдуна, который в последние годы жизни ал-Мутадида попытался склонить правителя к проведению репрессий среди сановников и наместников, в результате чего приобрел множество врагов. "Они, вдвоем, - читаем мы у Ибн Бассама (ум. 1147/8), - стали самыми приближенными к правителю людьми и начали вершить дела государства" 2 . Насколько можно судить, Ибн Мартин и Ибн Аммар хорошо дополняли друг друга. Первый, человек решительный и презиравший опасность, ведал, скорее всего, военными вопросами; второй, великолепный литератор, царедворец и дипломат, занимался преимущественно гражданскими делами и внешней политикой.

Дела, которыми предстояло заняться ал-Мутамиду и его ближайшим сподвижникам, представляли собой в основном продолжение начинаний его отца. Главный вопрос касался Кордовы. Несмотря на договоренность, правитель Толедо ал-Мамун при жизни ал-Мутадида не предпринимал никаких попыток овладеть Кордовой - видимо, опасаясь ловушки. Но после смерти ал-Мутадида час ал-Мамуна, казалось, пробил, и он, собрав войско, выступил в поход на Кордову.

Правитель Кордовы Абд ал-Малик оказался в сложном положении. Вследствие тяжелых налогов и ухудшения условий жизни горожане слабо поддерживали его; в городе зрела оппозиция. В критический момент последний Джахварид смог опереться лишь на свою личную охрану - отряд из двухсот бойцов. В этой ситуации Абд ал-Малик сделал именно то, чего от него ожидал ал-Мутадид, - обратился за помощью в Севилью.

Помощь, естественно, не замедлила прийти. Сначала в Кордову было направлено триста воинов, затем еще тысяча. Командовали войсками два визиря - Мухаммад Ибн Мартин и Халаф Ибн Наджах. Узнав о приближении севильских войск, ал-Мамун, не желая вступать с ними в бой, поспешно ретировался.

Кордова была фактически оккупирована войсками Аббадидов. По выражению одного средневекового автора, севильские воины заполонили весь город 3 ; их было намного больше, чем сторонников Абд ал-Малика. Кроме того, севильцев были готовы поддержать местные жители, недовольные режимом последнего Джахварида. На тайном собрании они приняли решение о выступлении против Абд ал-Малика. Им быстро удалось найти общий язык с полководцами ал-Мутамида, и ранним утром накануне предполагаемого ухода севильских войск началось выступление. Немногочисленные сторонники Абд ал-Малика не могли устоять против севильских войск, поддержанных жителями Кордовы, и их сопротивление было вскоре подавлено. 2 июня 1070 г. Кордова перешла под власть Аббадидов. Абд ал-Малик вместе с другими Джахваридами был отправлен в ссылку на остров Сальтес.

План покойного ал-Мутадида был, таким образом, претворен в жизнь. Но через некоторое время за Кордову пришлось сражаться вновь. Авантюрист Ибн Укаша, поступивший на службу к ал-Мамуну и командовавший гарнизоном одной расположенной недалеко от Кордовы крепости, поклялся правителю Толедо вернуть ему бывшую столицу халифата. Сделать это было непросто: Кордову защищал аббадидский гарнизон, в городе находились сын ал-Мутамида Аббад, носивший почетные

стр. 13


имена "Светоч государства" (Сирадж ал-Даула) и "Победоносный" (аз- Зафир), а также визирь Мухаммад Ибн Мартин. Но визирь, зная о приготовлениях Ибн Укаши, не принял никаких мер предосторожности. В итоге воины Ибн Укаши смогли под покровом ночной темноты проникнуть в город и овладеть им. Аз-Зафир, несмотря на юный возраст, храбро сражался и погиб в бою. Ибн Мартин скрылся у одного из своих клиентов, но был обнаружен и схвачен, а впоследствии казнен.

Кордова была объявлена владением толедских Зуннунидов. Ал-Мамун прибыл в город 13 февраля 1075 г., но править в нем ему было суждено совсем недолго: он умер 5 июля того же года. Как и во многих других случаях, поползли слухи о том, что правителя отравили. Если верить несколько сбивчивому повествованию ан-Нувайри (ум. 1322), ал- Мутамид подкупил личного врача ал-Мамуна, который и дал яд своему повелителю 4 . Такая версия, очевидно, основывалась на том, что ал-Мутамид немедленно извлек выгоду из смерти ал-Мамуна. Севильские войска вновь выступили в поход на Кордову; в городе, как и прежде, их ждали многочисленные приверженцы Аббадидов. Понимая, что сопротивляться бессмысленно, Ибн Укаша попытался бежать, но погиб. Власть Аббадидов над Кордовой была восстановлена и держалась еще почти четырнадцать лет, вплоть до взятия города альморавидами.

В наследство сыну ал-Мутадид оставил не только план присоединения Кордовы. Именно в правление ал-Мутадида началось решительное наступление Кастильско-Леонского королевства на мусульманские таифы, ставшее впоследствии определяющим фактором для их истории. Король Фернандо I Великий, взяв в 1063 г. Коимбру, перенес военные операции дальше на юг, в долину Тахо. Афтасидам, во владения которых вторглись королевские войска, с трудом удалось удержать Сантарен, ценой формального признания верховной власти Фернандо и согласия на выплату ему ежегодной дани. Развивая успех, Фернандо вскоре предпринял поход и против Аббадидов. Мнение Р.П.А. Дози, согласно которому королевские войска дошли до самой Севильи 5 , представляется мне несколько преувеличенным; вторжение скорее затронуло пограничные владения таифы - Лиссабон и, быть может, Эвору. Тем не менее ал-Мутадид должен был лично явиться к королю с богатыми дарами; переговоры закончились признанием верховной власти Фернандо над Севильей. В качестве жеста доброй воли ал-Мутадид согласился выдать мощи святой Юсты, которые, однако, посланцам Фернандо так и не удалось найти.

Фернандо I умер в 1065 г., однако вассальная зависимость Севильи от Кастильско-Леонского королевства сохранялась. По завещанию Фернандо, дань с Севильи получал его младший сын Гарсиа, которому при разделе королевства досталась Галисия. Как и отец, ал-Мутамид тоже выплачивал дань Гарсиа, а затем даже принял его в Севилье, когда тот, свергнутый своими братьями Санчо и Альфонсо (Альфонсо VI), получил от них разрешение уехать.

Эпизод с Гарсиа, как представляется, весьма характерен для отношений ал-Мутамида с кастильско-леонскими монархами. Ал-Мутамид всячески стремился играть по отношению к ним роль скорее союзника, чем вассала и данника. Союз с Кастильско-Леонским королевством был нужен ал-Мутамиду для противоборства с гранадскими Зиридами, которые на протяжении десятилетий оставались главными противниками Аббадидов на юге Андалусии. Насколько можно судить, ал-Мутамид в своих планах отводил кастильцам роль своеобразного тарана, который, сокрушив Гранаду, должен был уйти, оставив освободившееся пространство Аббадидам. Когда Педро Ансурес, один из ближайших соратников Альфонсо VI, впервые потребовал от правителя Гранады Абдаллаха аз-Зири выплаты дани и получил отказ, визирь Ибн Аммар встретил его в Приего и предложил заключить соглашение: король помогает Аббадидам взять Гранаду, а ал-Мутамид выплачивает ему пятьдесят тысяч динаров и отдает все богатства, которые будут обнаружены в городе. Альфонсо согласился, и но-

стр. 14


вые союзники немедленно приступили к активным действиям. Неподалеку от Гранады они отстроили крепость Белильос, которую намеревались превратить в опорную базу для борьбы против Зиридов. Однако после взятия Кордовы Ибн Укашей военные приготовления были приостановлены, а деморализованный поражением и гибелью аз- Зафира и Мухаммада Ибн Мартина гарнизон покинул крепость. Между тем через некоторое время Ибн Аммар повторил свое предложение. Альфонсо вновь вступил в союз с Севильей, и умиротворить его Абдаллаху удалось только ценой очень больших уступок - согласия на выплату контрибуции (30 тыс. миткалей) и ежегодной дани (10 тыс. миткалей), а также на сдачу некоторых крепостей 6 .

В переговорах с Альфонсо в полной мере раскрылся блестящий дипломатический талант Ибн Аммара. Визирь выполнил свою задачу - отвести острие кастильско-леонской экспансии от Севильи и направить его в сторону Гранады. В то же время Ибн Аммар преследовал в этой ситуации и свои собственные цели. Примечательно, что Абдаллах аз- Зири выставляет в своих воспоминаниях главным союзником Альфонсо не ал-Мутамида, а Ибн Аммара. "Он (Ибн Аммар. - Д. М .), - пишет эмир, - вовлекал своего повелителя в непрестанно приносившие вред мусульманам раздоры, не желая давать ему покоя, чтобы он во время междоусобиц нуждался в нем (Ибн Аммаре. - Д. М. ). Всякий раз, когда ал-Мутамид стремился успокоить положение, а мы желали заключить с ним мир, или же когда достигалось перемирие, он (Ибн Аммар. - Д. М .) не знал сна, [мечтая] сорвать его и разжечь огонь междоусобицы" 7 . Конечной целью Ибн Аммара было подчинение одного из андалусских городов и создание самостоятельной таифы. Потерпев неудачу в Гранаде, Ибн Аммар попытался реализовать свои планы в Мурсии. Действуя по той же схеме, визирь вступил в союз с графом Барселоны Беренгером Рамоном II, пообещав ему 10 тыс. миткалей за помощь. С помощью каталонцев аббадидское войско, которым командовали сам Ибн Аммар и Абу-л-Хусайн Убайдаллах ар- Рашид, сын и официальный наследник ал-Мутамида, осадило Мурсию. Но успешно начавшийся поход закончился провалом. Обещанные деньги из Севильи не приходили - видимо, Ибн Аммар и ал-Мутамид опасались, что, получив их, Беренгер Рамон просто уйдет обратно в Барселону, отказавшись штурмовать город. Наконец, почувствовав себя обманутым, граф приказал взять под стражу Ибн Аммара и ар-Рашида. Севильское войско фактически развалилось. Урегулировать конфликт удалось лишь с огромным трудом. Ибн Аммара Беренгер Рамон вскоре отпустил, чтобы тот начал переговоры с ал-Мутамидом, но ар-Рашиду пришлось еще некоторое время оставаться под стражей, дожидаясь выполнения условий графа - освобождения барселонских заложников и выплаты обещанного вознаграждения.

В 1078/79 гг. Ибн Аммар предпринял новую попытку овладеть Мурсией. Аббадидские войска под командованием Абдаллаха Ибн Рашика, наместника крепости Вильчес, осадили город. Тяготы осады усилили недовольство горожан политикой местного правителя Мухаммада Ибн Тахира, и они открыли ворота Ибн Рашику. Получив известие о падении Мурсии, Ибн Аммар стал активно готовиться к переезду и провозглашению независимости. Реализовать свои планы Ибн Аммару, однако, так и не удалось. Попытавшись установить в Мурсии свою власть, визирь вошел в конфликт с Ибн Рашиком и местной знатью. Конфликт завершился изгнанием Ибн Аммара, который несколько лет скитался по Андалусии, но затем, в 1084 г., был схвачен, доставлен в Севилью и казнен.

Устранение Ибн Аммара с политической сцены имело для севильской таифы неоднозначные последствия. С одной стороны, ал-Мутамид избавился от интригана, который, преследуя свои собственные цели, втягивал его в сомнительные авантюры. Абдаллах аз-Зири особо подчеркивает, что после казни Ибн Аммара в отношениях между Севильей и Гранадой наступило значительное улучшение 8 . В то же время ал-Мутамид лишился великолепного дипломата, способного находить выход из самых

стр. 15


трудных ситуаций. Потеря Ибн Аммара была особенно чувствительна в плане отношений с Кастильско-Леонским королевством. Ибн Аммар как никто другой умел находить взаимопонимание с Альфонсо и обладал обширными связями при его дворе. Ал-Марракуши рассказывает, что однажды, когда Альфонсо выступил в поход на Севилью, Ибн Аммар явился к королю с великолепными шахматами и предложил решить политический спор за доской. Придворные, которых Ибн Аммар щедрыми подарками привлек на свою сторону, убедили короля согласиться на поединок. Одержав победу, Ибн Аммар добился ухода кастильско-леонских войск и списания дани за два последующих года 9 . Нельзя в полной мере поручиться за достоверность этого рассказа, но следует признать, что Ибн Аммар действительно умел дипломатическими средствами сдерживать притязания Альфонсо. Более того, как мы видели, визирь обеспечил ал-Мутамиду поддержку Альфонсо во время конфликта с Гранадой.

Но в описываемое время ситуация была уже совершенно иной. Первоначально Альфонсо вел с правителями таиф политическую игру, натравливая их друг на друга и вымогая у них дань (так называемые парии, parias ) и всевозможные подношения. Парии немало обогащали короля и одновременно ложились тяжелым бременем на хозяйство мусульманских княжеств. Для их выплаты правители таиф вводили все новые, не предусмотренные мусульманским правом, налоги; население нищало и эмигрировало на юг 10 . Богатство и военная мощь таиф все более истощались, что было в интересах Альфонсо, стремившегося максимально ослабить потенциальных противников. На определенном этапе Альфонсо пришел к заключению, что таифы уже не в состоянии сопротивляться, и перешел в открытое наступление. Согласно Ибн ал-Кардабусу (XII в.), он поклялся, что "не оставит в Андалусии ни одного из непокорных и ни одного их сообщника, кто не был бы под его властью и наблюдением" 11 .

На первых порах ал-Мутамид даже извлекал из наступления Альфонсо некоторую выгоду. Его войска вторглись в пределы зуннунидской таифы, где Альфонсо вел боевые действия против овладевшего Толедо правителя Бадахоса ал-Мутаваккила. Вполне возможно, что именно во время этого похода ал-Мутамид установил свою власть над некоторыми крепостями, расположенными совсем близко от Толедо, - Оканьей, Морой, Консуэгрой и Уклесом.

Вскоре, однако, Альфонсо повернул и против Севильи. Причиной конфликта источники единодушно называют инцидент с посольством Альфонсо. В 1082/83 г. в Севилью за данью явился посланник Альфонсо еврей Ибн Шалиб, которого сопровождала многочисленная свита. Не в силах собрать требуемую сумму (ее размер известен только со слов ан- Нувайри - 12 тыс. миткалей 12 ), ал-Мутамид попытался заплатить дань недоброкачественными монетами или слитками. Ибн Шалиб, однако, отказался их принимать и резкой форме пригрозил, что на следующий год будет требовать уже не выплаты дани, а сдачи городов. Придя в ярость, ал-Мутамид приказал схватить и казнить Ибн Шалиба и перебить посольство.

Ответом Альфонсо стал крупномасштабный карательный поход. Во владения Аббадидов вторглись два кастильско-леонских войска. Одно из них, под командованием самого короля, наступало с северо-востока; другое двигалось с северо-запада, через Бежу и Ниеблу. Встретившись возле Севильи, оба войска начали осаду города, окрестности которого были безжалостно разорены. Простояв у Севильи три дня, Альфонсо двинулся дальше на юг, прошел Сидонию и достиг Тарифы. Осуществив символический жест - въехав на коне в воды Гибралтарского пролива, - Альфонсо повернул назад и возвратился в свои владения. Там он возобновил активные действия против мусульманских таиф, осадив Сарагосу и продолжая держать блокаду Толедо.

25 мая 1085 г. Толедо был сдан Альфонсо. Переход этого города, древней вестготской столицы, в руки христиан имел огромное символическое и моральное значение. Альфонсо именовался теперь императором, и победные настроения влекли его раз-

стр. 16


вивать успех и продолжать наступление. В свою очередь, и правители таиф стали осознавать, что положение их непрочно, и откупиться от Альфонсо данью уже нельзя. Действительно, после взятия Толедо Альфонсо предъявил ал-Мутамиду новые требования - сдать ряд важных городов и крепостей (потеря которых, по словам Аб-даллаха аз- Зири, была для ал-Мутамида страшнее смерти 13 ), сохранив за собой лишь побережье 14 . Эти требования, как нетрудно понять, были неприемлемы и служили лишь поводом к войне.

Перед лицом нависшей опасности ал-Мутамид фактически остался один. Правители других таиф - Бадахоса, Альмерии или Гранады - не только не поддержали бы его против Альфонсо, но, наверняка, воспользовались бы случаем, чтобы оккупировать часть владений Севильи; совсем недавно, во время кризиса в Толедо, так поступал сам ал-Мутамид. Единственно возможным решением было в этой ситуации обратиться за помощью за море, в Северную Африку. Первоначально в качестве возможного союзника рассматривались арабские бедуины Бану Хилал, но севильцев пугало, что совершенные ими в Магрибе бесчинства могут повториться и в Испании. Была выдвинута другая идея - обратиться за помощью к укрепившимся в Марокко альмо- равидам 15 .

Решение пригласить альморавидов в Испанию далось ал-Мутамиду нелегко. Многие сановники из его окружения выступали против такого союза, указывая, что аль-моравиды могут повернуть оружие против правителей таиф, и, возможно, ссылаясь на пример ал-Мутадида, который с подозрением относился к любым берберам и, узнав о постройке Марракеша, приказал немедленно укрепить Альхесирас. Влиятельная придворная группа добивалась заключения мира с Альфонсо на любых условиях. К этой группе примыкал и наследник ал- Мутамида ар-Рашид, считавший, что приход альморавидов будет представлять скорее новую угрозу, чем шанс на спасение.

Полемизируя с сыном, ал-Мутамид сказал знаменитую, приводимую практически во всех источниках фразу: "Лучше я буду погонщиком верблюдов, чем свинопасом!", иными словами "Лучше я буду слугой берберов-альморавидов, чем кастильцев". Эти слова правителя Севильи преподносятся обычно как свидетельство его твердого намерения идти на союз с альморавидами: они мусульмане, и, если суждено потерять власть, то лучше покориться им. Между тем некоторые данные указывают на то, что в действительности ал-Мутамид рассуждал не так категорично. Родерих Толедский (ок. 1170-1247), описывая эти события, дает такую версию: ал-Мутамид пригласил альморавидов с согласия Альфонсо, для борьбы с другими таифами. Альморавиды, однако, впоследствии повернули против ал-Мутамида, и он погиб, сражаясь с ними 16 . Хотя рассказ Родериха не выдерживает критики (согласно ему, конфликт, завершившийся гибелью ал-Мутамида, последовал еще до сражения при Саграхасе), примечательно, что в Кастильско-Леонском королевстве известие о переговорах Аббадидов с альморавидами было получено в следующем виде: берберов приглашают в Севилью, но для борьбы не с христианами, а с другими таифами. Возможно, в данном случае мы сталкиваемся с политическим расчетом ал-Мутамида: неизвестно, окажутся ли альморавиды верными союзниками, но известие об их прибытии для борьбы с христианами навсегда сделает Альфонсо смертельным врагом Севильи. Поэтому не стоит сжигать мосты и бросать Альфонсо вызов; лучше успокоить его сообщением о том, что альморавиды придут с совсем иной целью, а пока следует присмотреться к их вождю Йусуфу Ибн Ташфину.

Мысль о том, что ал-Мутамид ведет политическую игру, возникла и у альморавидов. Когда в августе-сентябре 1085 г. посольство Севильи, Гранады и Бадахоса прибыло к Йусуфу Ибн Ташфину, посланники ал- Мутамида - судья Кордовы Абдаллах Ибн Мухаммад Ибн Адхам (согласно Ибн ал-Асиру (1160-1234), именно ему принадлежала идея обращения к альморавидам 17 ) и визирь Ибн Зайдун - попросили у него

стр. 17


письменного согласия на интервенцию в Андалусии. В окружении Йусуфа Ибн Таш-фина такая просьба была истолкована однозначно: ал- Мутамид собирается не воевать с Альфонсо, а лишь пригрозить ему приходом альморавидов, продемонстрировав для вящей убедительности подписанный документ, и выговорить освобождение от уплаты дани на несколько лет 18 . Не доверяя ал-Мутамиду, Йусуф потребовал у него гарантии - сдачи Альхесираса. Это едва не привело к инциденту. Йусуф Ибн Ташфин решил овладеть Альхесирасом как можно быстрее, и передовой отряд его войск прибыл к городу почти одновременно с возвращавшимся посольством. Аббадидский наместник Альхесираса, сын ал-Мутамида Абу Халид Йазид ар-Ради, отказался впустить альморавидов в город и стал ждать инструкций отца. Ал-Мутамид вскоре принял требования Йусуфа Ибн Ташфина, и Альхесирас был сдан. Ар-Ради ал-Мутамид перевел в Ронду.

29 июня 1086 г. войска Йусуфа Ибн Ташфина переправились в Испанию и двинулись к Севилье, где ал-Мутамид устроил вождю альморавидов великолепный прием. Вскоре союзники выступили на север, к Бадахосу. По пути к ним присоединился Аб-даллах аз-Зири с гранадскими войсками, а также правитель Бадахоса ал-Мутаваккил.

23 октября 1086 г. состоялось знаменитое сражение при Саграхасе, в котором союзникам противостояли силы Кастильско-Леонского королевства и пришедшие им на помощь отряды из Франции. Битва закончилась поражением войск Альфонсо, который был вынужден бежать в отбитую незадолго до этого у ал-Мутаваккила Ко-рию. Ал- Мутамид и Йусуф Ибн Ташфин были героями дня: первый храбро сражался и получил несколько ранений, второй смелым рейдом на лагерь Альфонсо решил исход сражения.

Совместные усилия на поле боя не устранили скрытого недоверия между союзниками. Взаимные подозрения вспыхнули с новой силой уже в первые часы после битвы, когда Йусуф Ибн Ташфин, вопреки просьбе ал-Мутамида, не стал преследовать отступавших христиан, мотивируя это тем, что они могут перебить ушедших вперед мусульманских бойцов. Этот эпизод вызвал противоречивые интерпретации. В окружении ал- Мутамида считали, что Йусуф не желал доводить дело до полного разгрома кастильско-леонских войск, ибо в этом случае у Аббадидов не оставалось бы причин обращаться к нему за помощью в дальнейшем. В свою очередь, сторонники Йусуфа Ибн Ташфина полагали, что ал- Мутамид хочет втянуть его в новое сражение, чтобы так или иначе предотвратить его возвращение в Андалусию 19 . Такие настроения владели союзниками и впоследствии, когда они после битвы прибыли в Севилью. Роскошь и наслаждения, столь любимые ал- Мутамидом, вызывали у стремившегося к праведной жизни Йусуфа отвращение, и он постепенно убеждался, что Аббадиды - тираны, захватывающие богатства с помощью насилия и совершенно не заботящиеся о благе подданных. В то же время, приближенные ал- Мутамида стали советовать ему захватить Йусуфа в плен, взять с него обещание никогда больше не возвращаться в Андалусию, выдворить из Испании альморавидов и укрепить побережье. Когда об этих планах сообщили Йусуфу, он пришел в страшную ярость, и умиротворить его ал-Мутамиду удалось только богатыми дарами.

Но конфликта пока не произошло. Йусуф Ибн Ташфин соблюдал взятое на себя перед началом похода обязательство не вмешиваться во внутренние дела таиф 20 . Он отказался выступить в роли арбитра в споре между Абдаллахом аз-Зири и его братом Тамимом, правившим в Малаге, а на призывы о заступничестве со стороны простонародья альморавиды отвечали: "Не за этим мы сюда пришли, а правители ваши лучше знают, что делать им в своих землях" 21 . Наконец, лучшим доказательством бескорыстности Йусуфа была его решимость покинуть Испанию.

Уходом альморавидов не замедлил воспользоваться Альфонсо. Согласно "Первой Всеобщей Хронике Испании", он понял, что допустил ошибку, попытавшись ов-

стр. 18


ладеть всей Андалусией, и перешел к тактике изматывания противника непрекращающимися локальными нападениями 22 . Вскоре после сражения при Саграхасе Аль-фонсо предпринял новый поход против ал- Мутамида, разорив его владения в Португалии и вновь дойдя до Севильи. Ни ал-Мутамид, ни сподвижник Йусуфа Ибн Ташфина Булуггин, командовавший оставшимся в Андалусии трехтысячным альмо- равидским отрядом, так и не решились выйти ему навстречу. Через некоторое время Альфонсо предпринял новый поход уже на другом направлении, против Убеды и Баэсы. Одновременно Сид вел активные действия на востоке Андалусии, Альвар Аньес предпринял поход на Мурсию, другой отряд атаковал Лорку, а Гарсиа Хименес, укрепившийся в стратегически важной крепости Аледо, угрожал как владениям ал- Мутамида, так и Гранаде и Альмерии.

Несмотря на угрожавшую Севилье опасность, ал-Мутамид попытался претворить в жизнь свой давний план - овладеть Мурсией, продолжавшей находиться под властью Ибн Рашика, который, изгнав Ибн Аммара, так и не подчинился Аббадидам. Войско ал-Мутамида, в которое входили и альморавидские отряды, двинулось против Мурсии. Поход, однако, закончился неудачей. Достигнув Лорки, ал-Мутамид неожиданно получил донесение, что совсем рядом находятся христианские войска, - возможно, отряд Гарсиа Хименеса. В сражении с ними севильские войска потерпели полное поражение. Не принесла успеха и осада Мурсии: Ибн Рашик смог договориться с предводителями альморавидских отрядов, и те отказались сражаться против него 23 .

Неудача похода побудила ал-Мутамида вновь обратиться за помощью к Йусуфу Ибн Ташфину. На этот раз ал-Мутамид отправился в Африку лично. Встретившись с Йусуфом, ал-Мутамид предложил ему выступить в новый поход на христиан - против Аледо. Йусуф, к которому с аналогичными просьбами уже обращались посольства из Мурсии, Лорки, Басы и даже Валенсии, согласился, и в мае-июне 24 или сентябре-октябре 25 1088 г. его войска вновь переправились в Испанию. К альморавидам присоединились войска из Севильи, Гранады, Малаги, Альмерии, Мурсии и других городов. Объединившись, союзники вскоре начали осаду Аледо.

Предлагая Йусуфу вновь переправиться в Андалусию, ал-Мутамид стремился не только ликвидировать форпост кастильско-леонской экспансии в Аледо. Другая цель его действий, скрытая, но отнюдь не менее важная, заключалась в свержении Ибн Рашика при помощи альморавидов и восстановлении власти Аббадидов в Мурсии. Закулисная борьба ал-Мутамида и Ибн Рашика, также находившегося в лагере союзников, продолжалась едва ли не все время осады. Важную роль в этой борьбе сыграли факихи - мусульманские правоведы, пользовавшиеся особым расположением Йусуфа Ибн Ташфина. Они вынесли фетву, обвинив Ибн Рашика в пособничестве врагу и призвав изгнать его из общества мусульман. Йусуф, не желавший идти наперекор факихам и не доверявший Ибн Рашику, утвердил это решение. Ибн Рашик был схвачен, закован в цепи и выдан ал-Мутамиду.

Победа над Ибн Рашиком стала единственным успехом ал-Мутамида в кампании против Аледо. Взять прекрасно укрепленную, защищаемую храбрым гарнизоном крепость не удалось. Простояв под стенами Аледо около четырех месяцев, союзники, не желая вступать в бой с двигавшимся на помощь Гарсиа Хименесу войском Альфонсо, отступили.

Другим, еще более негативным итогом похода, стала прогрессирующая дискредитация правителей таиф в глазах альморавидов и прежде всего, Йусуфа Ибн Ташфина. Покидая после сражения при Саграхасе Испанию, Йусуф созвал своих союзников-правителей таиф и велел им оставаться верными друг другу и хранить единство 26 . Правители тогда согласились, но все время осады Аледо было заполнено нескончаемыми междоусобицами и интригами. Такие распри, в ходе которых стороны были готовы использовать любые средства для достижения своих целей, вызывали у Йусуфа

стр. 19


Ибн Ташфина возмущение, и он постепенно приходил к выводу, что правителям таиф свои местнические интересы важнее общемусульманского дела.

Престиж правителей таиф в немалой степени подрывали и многочисленные жалобы на них, приходившие к Иусуфу Ибн Ташфину со всех концов Андалусии. Выше уже отмечалось, что правители таиф, чтобы платить дань Альфонсо или покрывать другие расходы, вводили дополнительные, не предусмотренные исламскими нормами налоги. Новые подати вызывали у населения протест, и люди, отчаявшись, искали защиты у альморавидов. Альморавиды выступали против подобных налогов, и Йусуф Ибн Ташфин требовало от правителей таиф их отмены еще в ходе своей первой кампании в Андалусии 27 . С особой энергией против неканонических налогов и притеснений выступали факихи, взявшие на себя роль народных заступников перед альморавидами. Особенно активную деятельность развернул гранадский факих Ахмад Ибн Халаф ал-Кулайи, бывший в то время визирем Абдаллаха аз-Зири. Палатка ал-Кулайи, стоявшая в непосредственной близости от палатки Йусуфа Ибн Ташфина, подобно магниту притягивала ходатаев 28 ; их жалобы факих доводил до вождя альморавидов. Не ограничиваясь этим, ал-Кулайи призывал народ отказываться от уплаты незаконных налогов. Во многих случаях люди следовали таким призывам, уповая на то, что в присутствии альморавидов карать никого не станут. В итоге поступления в казну правителей таиф заметно сократились. Они с трудом могли закупать продовольствие, и в лагере вспыхнул голод.

Наиболее негативной чертой в формировавшемся у Йусуфа Ибн Ташфина образе правителей таиф стала неверность общему делу, готовность пойти на союз с врагом. По словам одного средневекового автора, "сподвижники [Йусуфа Ибн Ташфина] внушили ему, что правители Андалусии бегут от него и колеблются между ним и Альфонсо; он же прислушался к их словам, и они повлияли на него" 29 . Перед глазами был пример Ибн Рашика, "помощь которого христианам Аледо ни для кого не была тайной" 30 . При этом понятие "помощь врагу" могло трактоваться довольно широко; ал- Мутамид, выступая против Ибн Рашика, вменял ему в вину попытки задобрить Альфонсо посредством выплаты ему дани 31 .

Случай с Ибн Рашиком создал важный прецедент: правитель таифы, творящий беззаконие (в данном случае, сотрудничающий с врагом) может быть низложен. Весьма скоро аналогичная ситуация возникла в Гранаде. Когда Йусуф Ибн Ташфин после неудачного похода на Аледо вернулся в Африку, Альфонсо направил к Абдаллаху аз-Зири посольство, требуя уплаты дани за последние три года. Абдаллах оказался в сложном положении: отказ означал войну с Кастильско- Леонским королевством, но и заплатить было не менее рискованно, ибо альморавидам неминуемо донесли бы, что он отнимает у своих подданных последнее и отдает христианам. Абдаллах выбрал среднее решение и заплатил требуемую сумму (30 тыс. динаров) из своей личной казны, одновременно заключив с Альфонсо новый договор, чтобы обезопасить свои владения от угрозы вторжения. Но сообщение об этом Йусуф Ибн Ташфин получил от противников Абдаллаха (в том числе от ал-Кулайи), в устах которых оно приобрело совершенно иное звучание: правитель Гранады помогает Альфонсо, снабжая его деньгами 32 . Такое известие привело Йусуфа в ярость, и он решил немедленно покарать Абдаллаха. Переправившись из Сеуты в Альхесирас, вождь альморавидов направился к Кордову, куда прибыл в июле 1090 г. Из Кордовы Йусуф направил Абдаллаху письмо, требуя немедленно явиться к нему. Это требование было, по сути, ультиматумом.

В событиях вокруг Гранады самое непосредственное участие принял ал- Мутамид. Встретив Йусуфа на пути к Кордове, он присоединился к его войску, чтобы участвовать в походе на Гранаду. Такие действия ал- Мутамида объясняются просто: он заключил с Йусуфом Ибн Ташфином соглашение о союзе против Зиридов. По этому

стр. 20


соглашению ал-Мутамид обязывался помогать Йусуфу Ибн Ташфину против Абдаллаха аз-Зири; в качестве вознаграждения ему была обещана Гранада.

Что побудило ал-Мутамида пойти на союз с альморавидами против соседней таифы? Представляется, что на его действия повлиял опыт борьбы за Мурсию, когда альморавиды, свергнув и выдав Ибн Рашика, вернулись затем обратно в Африку. Конфликт между Йусуфом Ибн Ташфином и Абдаллахом давал, казалось, ал-Мутамиду возможность повторить в Гранаде успех, достигнутый в Мурсии. В более общем плане ал-Мутамид следовал своей прежней тактике использования для борьбы с противником мощного союзника, который, одержав победу, вернется к себе, - только теперь в этой роли выступал не Альфонсо, а альморавиды.

Делая такой вывод, интересно задаться вопросом, не стал ли поход Иусуфа Ибн Ташфина на Гранаду результатом интриг ал-Мутамида. Дать однозначный ответ на этот вопрос невозможно, но некоторые сведения наводят на мысль, что ал-Мутамид вполне мог попытаться представить Абдаллаха перед Йусуфом в невыгодном свете. Выше отмечалось, что важную роль в призвании Иусуфа в Гранаду сыграл ал- Кулайи. Следует сказать, что ал-Кулайи был союзником ал-Мутамида еще во время осады Аледо 33 ; впоследствии, после конфликта с Абдаллахом, он бежал в Кордову 34 . Никак нельзя исключить, что ал-Кулайи, делая столь важный политический шаг, предварительно согласовал его со своим союзником, предоставившим ему в трудную минуту политическое убежище.

Свой план ал-Мутамид продумал детально. У него был даже резервный вариант - на тот случай, если овладеть Гранадой мирно или с первого приступа не удастся. При помощи Иусуфа ал-Мутамид рассчитывал взять расположенные вокруг Гранады крепости; вслед за этим альморавиды должны были уйти зимовать в Африку, оставив город блокированным со всех сторон севильскими войсками. В этом случае взятие Гранады было бы лишь вопросом времени. Ал-Мутамид даже назначил наместника, которому предстояло править Гранадой; им должен был стать его сын ар-Ради.

Но расчеты ал-Мутамида оказались ошибочными. Он не уловил изменения в настроении Иусуфа Ибн Ташфина, который, окончательно убедившись в том, что эмиры таиф неспособны и недостойны править, все более склонялся к мысли о прямой интервенции в Андалусии. Свои планы Йусуф предпочитал держать в секрете; перед самым выступлением он вновь заявил ал-Мутамиду, что не притязает на Гранаду и желает лишь освободить ее от Абдаллаха. Но когда 8 или 10 сентября 1090 г. 35 Гранада была без боя сдана альморавидам, игра потеряла смысл. Иусуф назначил своего наместника Гранады и отказался передать город под власть ал-Мутамида.

Действия Иусуфа заставили ал-Мутамида забыть о далеко идущих планах и взглянуть в глаза реальности. Положение было безрадостным: не ал-Мутамид использовал Иусуфа, а, наоборот, Йусуф использовал ал-Мутамида, чтобы начать расправляться с правителями таиф. Следующим объектом нападения вполне могла стать Севилья, и ничто не мешало Йусуфу взять ал-Мутамида под стражу прямо в лагере. Надо было спасаться, и ал-Мутамид немедленно начал действовать. Сообщив Йусуфу, что из Севильи пришло донесение об угрозе нового вторжения войск Альфонсо, он спешно покинул лагерь и направился в Кордову. Перед отъездом Йусуф хотел еще раз встретиться с ал-Мутамид ом, но получил отказ. Ал-Мутамид больше не доверял своему союзнику.

Отказом ответил ал-Мутамид и на повторное предложение Иусуфа о встрече. Стало ясно, что столкновения не избежать, и обе стороны начали деятельно готовиться к войне. Ал-Мутамид, понимая, что его войско слишком слабо, чтобы биться с альморавидами в открытом поле, укреплял в своих владениях города и крепости. Йусуф, в свою очередь, заботился о том, чтобы придать предстоявшему походу законный характер. Как и в случае с Гранадой, Йусуф решил представить свой поход

стр. 21


справедливой войной за избавление мусульман от недостойного правителя. Чтобы представить ал-Мутамида таким недостойным правителем, вождь альморавидов предъявил ему формально законные, но фактически провокационные требования - лично принять участие в войне с христианами и отменить неканонические налоги 36 . Ал- Мутамид не сделал ни того ни другого, выставив себя тем самым в весьма невыгодном свете. Йусуф, в свою очередь, стал обращаться к факихам, предлагая им высказать мнение относительно того, правомерно ли свержение ал-Мутамида и других правителей таиф. Согласно Ибн Халдуну (1332-1406), предводитель альморавидов обращался за советом к факихам Магриба и Андалусии и даже в Машрик, к ал-Газали и ат-Туртуши 37 . Среди этих факихов были и севильцы - видимо, противники ал-Мутамида, нашедшие убежище у альморавидов. Ал-Мутамида стали обвинять в том, что он тайно поддерживает отношения с Альфонсо. Не исключено, что именно высказывания факихов стали основой получившей тогда распространение легенды о том, что ал-Мутамид - скрытый христианин 38 . В итоге факихи вынесли фетву, дававшую Йусуфу право выступить против правителей таиф.

Кроме факихов, Йусуф мог рассчитывать, на других союзников. Одним из них стал правитель Бадахоса ал-Мутаваккил, который, видимо, хотел совершить за счет соседа территориальные приобретения 39 . Кроме того, на стороне альморавидов были симпатии простонародья, которое, по словам Абдаллаха аз-Зири, стремилось обрести свободу и не платить ничего, кроме канонического заката 40 . В альморавидах люди видели силу, способную защитить их от произвола правителей таиф.

Заручившись поддержкой союзников и симпатиями населения, Йусуф покинул Испанию. В октябре-ноябре 1090 г. он переправился из Альхесираса (куда ушел после взятия Гранады) в Африку и направился в Марракеш. Уходя из Испании, Йусуф, насколько можно судить, дал своим полководцам указание начать подготовку к крупномасштабной войне против правителей таиф. Источники, правда, ничего не сообщают о таком приказе, но уже в ноябре-декабре альморавиды захватили Тарифу - важнейший стратегический пункт, контроль над которым значительно облегчал им переброску войск из Африки в Испанию. Взятие Тарифы имело большое значение и еще в одном отношении. Тарифа к тому времени продолжала оставаться владением ал- Мутамида, и ее захват стал одновременно разведкой боем, проверкой того, каким образом правитель Севильи будет защищать свои владения. Реакция ал-Мутамида была вполне предсказуемой: он не стал пытаться отбить крепость и продолжил укреплять свои города.

Не желая начинать боевые действия зимой, Йусуф до конца февраля 1091 г. оставался в Марракеше, где вел подготовку к вторжению. Затем, посчитав, что благоприятный момент настал, он покинул Марракеш и направился в Сеуту. На этом этапе Йусуф, очевидно, уже хорошо представлял себе стратегию предстоявшей кампании:

блокировать аббадидские гарнизоны, не дать им соединиться и, в конце концов, разгромить поодиночке. Для выполнения такой задачи альморавиды должны были наступать одновременно по нескольким направлениям, и Йусуф разделил свои войска на четыре крупных отряда. Сиру Ибн Аби Бакру, назначенному одновременно командующим всеми альморавидскими войсками в Испании, было поручено действовать на самом главном направлении - севильском. Против Аббадидов Йусуф послал еще два отряда: один, под командованием Абдаллаха Ибн ал-Хаджа, двинулся на Кордову, другой, предводительствуемый Гаруром, выступил в поход на Ронду. Еще один отряд во главе с Абу Зикрийей Ибн Васну был направлен против Альмерии.

Вторжению предшествовал ультиматум. Сир потребовал от ал- Мутамида безоговорочной капитуляции. Ал-Мутамид отказался сдаться и повел переговоры с Альфонсо, призывая его на помощь и обещая вознаграждение в виде некоторых важных в стратегическом отношении крепостей. Альфонсо, поняв, что перед ним отрывается

стр. 22


прекрасная возможность вновь сразиться с альморавидами, - причем уже в лучших условиях, ибо ал-Мутамид был теперь его союзником, - направил на помощь Севилье войско Альвара Аньеса. Кастильско- леонские войска двинулись на юг и подошли к Хаэну в тот момент, когда альморавиды уже начали осаду города. В первом сражении Альвар Аньес нанес альморавидам поражение, и они были вынуждены на некоторое время снять осаду. Впоследствии, однако, осада возобновилась, и жители Хаэна впустили альморавидских воинов в город. Тогда же, в марте-апреле 1091 г., альморавиды овладели рядом других крепостей - Баэсой, Убедой, Белалкасаром, Алмаденом и т.д.

Войска альморавидов подступили к Кордове. Отстоять Кордову было для ал-Му-тамида важнейшей задачей - как в стратегическом, так и в моральном плане. Обороной города руководил сын ал-Мутамида Абу Наср ал-Фатх ал-Мамун, с которым в этот критический момент находился визирь Ибн Зайдун. Ал-Мутамид призывал сына держаться до конца, надеясь, видимо, на скорый приход кастильско-леонских войск. Ал- Мамун отправил семью и казну в хорошо укрепленный Альмодовар и приготовился к смертельной схватке. Но здесь свою роль сыграл важнейший фактор, обозначенный выше, - поддержка альморавидов местным населением. По замечанию Аб-даллаха аз-Зири, "простой люд повсеместно восстал против него (ал-Мутамида. - Д. М .)" 41 . Людей, симпатизировавших альморавидам, было немало и в Кордове; они помогли осаждавшим проникнуть за городские стены, а затем не стали поддерживать гарнизон в уличных боях. Оставшись с небольшим отрядом, ал-Мамун и Ибн Зайдун были вскоре убиты. Голову ал-Мамуна альморавиды отослали в Севилью для устрашения ее защитников.

История взятия альморавидами Кордовы таит в себе несколько загадок. Одна из них заключается в том, что наши данные о дате этого события крайне противоречивы. Ал-Марракуши и Ибн Аби Зар (ум. ок. 1320) полагают, что Кордова пала 24 или 26 марта 1091 г. соответственно 42 , но Ибн ал-Хатиб (1313-1374) относит дату на более поздний срок - июль-август того же года 43 . Мнение Ибн ал- Хатиба подкрепляется словами ал-Фатха Ибн Хакана (ум. 1133 или 1134), согласно которому Кордова пала лишь после нескольких месяцев осады 44 . Примирить эти сведения можно, лишь предположив, что альморавиды заняли город в марте, но ал-Мамун, находившийся к тому времени в укрепленном дворце, еще несколько месяцев удерживал его. Но только новые данные источников помогут окончательно решить данную проблему.

Другой вопрос, остающийся пока без ответа, заключается в том, почему Альвар Аньес не пришел в трудную минуту на помощь ал-Мамуну. Из источников мы знаем, что кастильско-леонское войско двинулось от Хаэна к Севилье и дошло до Альмодо-вара 45 или до Пальмы дель Рио 46 . По пути оно должно было пройти недалеко от Кордовы, но этот эпизод совершенно окутан туманом. Нельзя и строить предположения, базируясь на хронологии: как мы видим, дата взятия Кордовы довольно спорна.

Продвижение кастильско-леонских войск к Севилье вызвало тревогу у альмора-видского главнокомандующего Сира. Войска Сира стояли у стен Севильи и к описываемому времени уже овладели Кармоной (9 мая 1091 г.). Навстречу кастильцам был выслан отряд Ибрахима Ибн Исхака ал- Ламтуни. В кровопролитном сражении при Альмодоваре 47 альморавиды одержали победу. Альвар Аньес был вынужден отступить.

Постоянные неудачи, гибель сына и поражение войска Альвара Аньеса, представлявшего собой последнюю надежду на спасение, заметно повлияли на ал-Мутамида. Стремясь отвлечься от тревожных мыслей, он все больше времени проводил в пирах и развлечениях, поручив руководство обороной столицы ар-Рашиду. Апатия и стремление к уходу от реальности чередовались у ал-Мутамида с приступами буйной, граничившей с безумством, отваги. 2 сентября 1091 г., когда некоторые военачальники,

стр. 23


договорившись с альморавидами, открыли им ворота города, ал- Мутамид лично, с мечом в руке, принял участие в отражении штурма, ища смерти, которая избавила бы его от всех тягот 48 . Но в тот день судьба лишь усугубила его страдания: он остался жив, но в уличных боях погиб его сын Малик.

Севилья продолжала сопротивляться. В столице ал-Мутамид мог рассчитывать на поддержку: его многочисленные родственники и клиенты по-прежнему сохраняли верность ему, а горожане стойко переносили тяготы осады, не желая сдаваться берберам. Но, несмотря на упорное сопротивление, 8 сентября 1091 г. альморавидам все же удалось ворваться в город. Ал-Мутамид был вынужден согласиться на капитуляцию, выговорив гарантию жизни для себя и своих близких.

Аббадидское государство перестало существовать. История его будет, однако, неполна, если не сказать несколько слов о дальнейшей судьбе ал-Мутамида и близких ему людей. Захватив ал-Мутамида в плен. Сир заставил его и ар-Румайкиййу написать письма сыновьям - ар-Ради и Абу Бакру Абдаллаху ал-Мутадду, еще удерживавшим соответственно Ронду и Мертолу, с призывом сдаться. И тот и другой капитулировали; ар-Ради, несмотря на договор, был убит по приказу Гарура, а ал-Мутадд остался жив, но потерял казну и все имущество.

Ал-Мутамида и ар-Румайкиййу вместе с некоторыми другими членами их семьи отправили в ссылку в Агмат. Первоначально Йусуф Ибн Ташфин обращался с ал-Мутамидом великодушно, и правителю Севильи даже выплачивали денежную пенсию. Когда придворный поэт Ибн ал-Лаббана приехал в Агмат, чтобы навестить своего бывшего повелителя, тот дал ему на обратную дорогу двадцать миткалей и две одежды 49 . Впоследствии, однако, отношение вождя альморавидов к своему пленнику изменилось, что было связано с событиями в Испании. В 1094/4 г., бывший зиридский вельможа из Малаги Ибн Халаф, собрав верных людей, отбил у альморавидов Монтемайор. Через некоторое время к Ибн Халафу присоединился оставшийся в Андалусии сын ал- Мутамида Абд ал-Джаббар, которого провозгласили вождем. Народная молва утверждала, что Абд ал-Джаббар - чудом спасшийся от смерти ар- Ради. Слава "ар-Ради" начала распространяться по всему югу Андалусии, и в 1095 г. жители Альхесираса и Аркоса пригласили его стать их правителем. Абд ал-Джаббар согласился и укрепился в Аркосе.

Альморавиды отреагировали незамедлительно. Войска Сира осадили Аркос. Крепость держалась несколько месяцев, но затем Абд ал- Джаббар был убит пущенной альморавидским воином стрелой. Его сторонники, не выдержав тягот осады, вскоре сдались.

Выступление Ибн ал-Джаббара Йусуф Ибн Ташфин воспринял как попытку реставрации Аббадидов. Ал-Мутамида заковали в кандалы и лишили содержания. Положение ссыльных стало настолько бедственным, что, если верить ан-Нувайри, дочери ал-Мутамида должны были заниматься проституцией, чтобы прокормиться 50 . Не выдержав лишений, умерла страдавшая от болезней ар-Румайкиййа; затем, в 1095 г., скончался и ал-Мутамид. Могилы ал-Мутамида и ар- Румайкиййи еще долго оставались известным местом в Агмате; в 1359/60 г. их посетил Ибн ал-Хатиб 51 , а в 1601/02 г. - ал- Маккари 52 . Совсем иная судьба была уготована наследнику ал- Мутамида ар-Рашиду: его с самого начала разлучили с отцом и сослали в Калат Хаммад, где он прожил довольно долго и умер около 1135/36 г.

* * *

Завершив реконструкцию истории Аббадидского государства, мы можем сделать некоторые общие замечания. Основной тенденцией истории севильской таифы стало создание и упрочение государственности, сообразно с чем эволюционировала и

стр. 24


внешняя политика. Созданный средневековыми авторами образ правителей таиф как авантюристов, силой овладевавших городами и растаскивавших на куски единое государство, совершенно неприменим к Аббадидам. Выступление Абу-л-Касима против ал-Касима Ибн Хаммуда было оборонительной акцией, направленной на то, чтобы защитить жителей Севильи, которым угрожали непомерные притязания хам- мудидского халифа. Сходным образом и в конфликте с Иахйей Ибн Али Абу-л-Касим был в положении обороняющегося. Провозглашение псевдо-Хишама халифом и поход на Кармону последовали лишь тогда, когда Йахйа сам выступил против Севильи, намереваясь захватить город. Борьба с Хаммудидами вела, таким образом, Абу-л-Касима к созданию и укреплению независимого государства-таифы.

Управляя государством, Аббадиды с большим вниманием относились к легитимизации своей власти, стремясь по мере возможности не принимать громких титулов. Абу-л-Касим правил, не называя себя эмиром и продолжая занимать пост судьи. От должности судьи Аббадиды не отказались даже на заключительном этапе своей истории. Сын и наследник ал-Мутамида ар-Рашид был назначен судьей Севильи и в соответствии со своим положением разбирал дела, спрашивая совета у факихов 53 . Ал-Мутадид правил в качестве хаджиба при "халифе" (пусть не настоящем, но признанном в Севилье и ряде других таиф) Хишаме, причем всегда подчеркивал, что действует лишь как исполнитель его воли 54 . После смерти псевдо-халифа Аббадиды продолжали именоваться хаджибами, и лишь в письмах к Йусуфу Ибн Ташфину ал-Мутамид называет себя "малик" 55 .

Проявляя свою власть весьма осторожно, Аббадиды в то же время деятельно ее укрепляли. Уже при Абу-л-Касиме мы видим в Севилье визиря и постоянное войско. Тогда же сформировалась и внешняя политика севильской таифы, приобретшая четкие и законченные очертания в правление ал-Мутадида. Первоначальное стремление обезопасить себя от угрозы вторжений берберов перешло в курс на подчинение их таиф, территориальную экспансию. При ал-Мутадиде все расположенные вокруг Севильи мелкие берберские таифы были присоединены к Аббадидскому государству. Ал-Мутамид продолжил эту политику, но действовать ему пришлось в иных условиях. Перед ним были не мелкие таифы, а относительно крупные государства, способные постоять за себя, - Гранада, Толедо, Бадахос. Действовать против них прежними методами - например, вести перманентную войну набегов - было уже невозможно, и ал-Мутамид сменил тактику, обратившись за помощью сначала к Альфонсо, а затем к альморавидам.

Союз с кастильско-леонскими королями был, пожалуй, той чертой политики правителей таиф, которая вызывала у современников и позднейших средневековых авторов наибольшее возмущение. Между тем, на что реально могли рассчитывать правители таифы, вступая в противоборство с Фернандо I или Альфонсо VI? Военный потенциал таиф, в частности Севильи, был невелик. Мы уже видели, что для важнейшего похода, битвы за Кордову, ал-Мутамид мобилизовал лишь тысячу триста человек. При этом войско таифы состояло из весьма разнородных элементов, и мы видим в нем и христиан, и берберов, в том числе из таиф, еще недавно воевавших против Аббадидов. В бою такие войска вряд ли представляли собой значительную силу, чем, видимо, и объясняется затяжной характер войн даже против небольших таиф. Что касается столкновений с силами Кастильско-Леонского королевства, то весьма показателен в этом отношении пример похода ал-Мутамида на Мурсию. Получив неожиданное известие о том, что враги совсем рядом, ал-Мутамид выслал против них войска, поставив их командующим ар- Ради. Ар-Ради, однако, отказался от назначения, сославшись на некомпетентность в военном деле. Вместо него воинов в бой повел другой сын ал-Мутамида ал-Мутадид - более опытный полководец, командовавший авангардом аббадидских войск при Саграхасе 56 . Несмотря на подавляющее числен-

стр. 25


ное превосходство (у ал-Мутадида было три тысячи бойцов, часть которых составляли альморавиды, против всего трехсот христиан), боеспособность этого воинства была настолько низкой, что, едва началось сражение, оно обратилось в бегство 57 . Представляется, что сходным образом, разворачивались события и в других случаях, когда Севилья и Кастильско-Леонское королевство оказывались в состоянии войны. Ни ал-Мутадид, ни ал-Мутамид так ни разу и не решились дать христианам сражение, и походы Фернандо I и Альфонсо VI обычно выливались в демонстрацию силы и разорение окрестностей городов.

Понимая, что открытое противоборство с Кастильско-Леонским королевством наверняка приведет к поражению, Аббадиды попытались направить мощь противника против враждебных им правителей таиф. Союз Аббадидов с королями Кастилии и Леона был прежде всего союзом против главного неприятеля Севильи - Гранады. Аббадиды полагали, что кастильско-леонские войска даже в случае успешного похода против Гранады не станут удерживать занятые земли и уйдут обратно на север, оставив города и крепости своим союзникам. Политика территориальной экспансии, таким образом, продолжалась, причем кастильско-леонским монархам Аббадиды отводили роль тарана, который уничтожит препятствие, а затем откатится назад. Но Альфонсо VI отнюдь не собирался становиться тараном в руках ал-Мутамида. У него были свои планы, и на определенном этапе он перешел к прямому подчинению таиф. Чтобы защититься от угрозы, ал-Мутамид обратился к Йусуфу Ибн Ташфину и, выполнив эту задачу, вернулся к прежней тактике, используя теперь в качестве тарана альморавидов. Когда же альморавиды повернули против ал-Мутамида, он снова попросил помощи у Альфонсо. Оказать эффективную помощью король, однако, не смог, что сыграло важную роль в крушении Аббадидского государства.

Итак, военно-политическое давление ал-Мутадида на берберские таифы и дипломатическая игра, которую вел ал-Мутамид с Альфонсо, а затем с альморавидами, преследовали одну и ту же цель - расширение границ севильской таифы, присоединение к ней новых владений. Все больше областей Андалусии сплачивалось вокруг Севильи. При этом во многих городах симпатии населения были на стороне Аббадидов. Присоединение Ронды произошло после того, как местные жители подняли восстание, овладели цитаделью и обратились за помощью к ал- Мутадиду 58 . Жители Малаги, по выражению Ибн Хаййана (987/88-1076), "при упоминании имени Аббад чувствовали радость и умиротворение, подобно ветвям, обдуваемым свежим ветерком, и громко благословляли его" 59 . Абдаллах аз-Зири, наследник Бадиса, сражавшегося тогда против ал-Мутадида, тоже признает, что население города симпатизировало Аббадидам и предпочитало их Зиридам 60 . Поддержка населения привела к тому, что сыновья ал-Мутадида беспрепятственно овладели городом, и лишь засевший в цитадели берберский гарнизон оказал им сопротивление. То же самое произошло и в Кордове, где в решающий момент сторонники ал- Мутадида оказались намного более многочисленными, чем приверженцы Абд ал-Малика 61 . Признание власти Аббадидов многим казалось более приемлемой альтернативой, чем владычество местных эмиров. Аббадидскую экспансию вряд ли правомерно, следовательно, рассматривать только как завоевание; идея присоединения к Севилье была широко распространена среди населения других таиф.

Как тогда трактовать аббадидскую экспансию? Представляется, что мы вправе говорить о попытке объединения Андалусии под властью Севильи. В мусульманской Испании шел фактически тот же процесс, что и во многих других странах, проходивших через стадию раздробленности, - выделение из множества государств одного, наиболее мощного, и присоединение к нему остальных, по доброй воле или силой. С течением времени Севилья все в большей степени становилась таким государством-объединителем, привлекая симпатии людей в других таифах. Ал-Мутадид, по словам

стр. 26


Ибн Хаййана, стремился к установлению своей власти во всей Андалусии 62 , его политику продолжил ал-Мутамид. Процесс этот, однако, оборвался на очень ранней стадии. Аббадиды успешно подчинили себе расположенные в окрестностях Севильи мелкие таифы, но их столкновение с более крупными государствами совпало по времени с усилением Кастильско-Леонского королевства. Альфонсо VI стремился к подчинению всех мусульманских государств Иберийского полуострова. Необходимость противостоять кастильско-леонскому натиску и стремление продолжать экспансию вовлекли ал-Мутамида в сложную политическую игру с намного более сильными противниками - Альфонсо и Йусуфом Ибн Ташфином. Столкновение с ними в конечном счете привело к крушению Аббадидского государства.

Роль Аббадидов в истории мусульманской Испании, думается, еще предстоит оценить. Сейчас же хотелось бы высказать лишь несколько соображений, которые могли бы оказаться небесполезными для дальнейших размышлений и исследований в данной области. Смотреть на Аббадидов глазами средневековых мусульманских авторов, представляющих период таиф безвременьем в противоположность эпохе расцвета Кордовского халифата, вряд ли правомерно. Для правильного понимания истории Аббадидов следует обратиться к рассмотрению конкретной политической ситуации того периода, понять, каковы были тенденции политики Аббадидов, возможности и условия ее претворения в жизнь. Только тогда мы сможем прийти к пониманию исторической роли Аббадидов, которые, как представляется, могли бы стать объединителями Андалусии, - имей они для этого достаточно сил.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 The History of the Almohades by Abdo-'l-wahid al-Marrekoshi. Leiden, 1881. P. 74.

2 Ибн Боссам. Аз-Захира фи Махасин Ахл ал-Джазира. Ч. 1. Бейрут, 1979. С. 419. Ибн Изари. Ал-Байан ал-Мугриб фи Ахбар ал-Андалус ва ал-Магриб. Т. 3. Бейрут, 1967. С. 259.

4 Ан-Нувайри. Нихайат ал-Араб фи Фунун ал-Адаб. Т. 23. Каир, 1980. С. 444.

5 Dozy P.P.A. Geschichte der Mauren in Spanien bis zur Eroberung Andalusiens durch die Amoraviden (711-1110). Bd. II. Leipzig, 1874. S. 305.

6 Основной источник по этим событиям - воспоминания самого Абдаллаха аз-Зири: Les memoires de 'Abd Allah, dernier roi Ziride de Grenade. Le Caire, 1955. P. 69-76; см. также: Lisan ad-Din Ibn al- Khatib. Histoire de l' Espagne musulmane (Kitab a'mal al-a'lam). Beyrouth, 1956. P. 234-235. Данные арабских источников интересно сопоставить со сведениями "Первой Всеобщей Хроники Испании". На четвертом году своего правления, сообщается в "Хронике", Альфонсо принял участие в противоборстве правителя Севильи ал-Мутамида (Almutamiz) и правителя Гранады Абдаллаха ал-Музаффара (Almodaffar). Абдаллах, которому помогали некоторые кастильские вельможи, выступил с войском в поход на Севилью. Альфонсо вступился за своего союзника и данника ал-Мутамида и направил на помощь ему войско Родриго Диаса де Вивара. Встретив войска Абдаллаха около Кабры, Родриго Диас нанес им сокрушительное поражение, за что получил почетное имя Сид Воитель (el Cid Campeador). Ал-Мутамид принял Сида в Севилье, после чего тот вернулся в Кастилию, увозя трофеи и полученную дань (Primera Cronica General de Espana. V. 2. Madrid, 1977. P. 522). Такое сообщение не согласуется с рассказом Абдаллаха, но дело здесь, кажется, в том, что изложение зиридского правителя очень предвзято. Абдаллах стремится представить себя жертвой кастильско- леонской агрессии, проходившей при пособничестве Аббадидов, и потому умалчивает о своих собственных активных действиях и, конечно, об участии христианских вельмож в битве на стороне гранадцев. Поэтому рассказы Абдаллаха и "Хроники" никак нельзя считать взаимоисключающими. Более того, по рассказу Абдаллаха можно определить, когда происходили события, описываемые в Хронике. Поход Сида состоялся, очевидно, между уходом аббадидских войск из Белильоса и согласием Абдаллаха на выплату дани Альфонсо. Исходя из этого, можно предложить следующую реконструкцию событий. После захвата Кордовы Ибн Укашей силы ал-Мутамида были отвлечены на борьбу с Зуннунидами, и Абдаллах, воспользовавшись этим, занял оставленный Белильос и попробовал развить успех, двинувшись к Кабре. Ал-Мутамиду, однако, вновь удалось заручиться поддержкой Альфонсо, в чем важную роль без сомнения сыграл Ибн Аммар. После победы при Кабре Альфонсо явно был полон решимости покарать правителя Гранады, чем, скорее всего, и объясняются тяжелые условия мира, навязанные последнему.

стр. 27


7 Les memoires... P. 72.

8 Ibid. P. 182.

9 The History of the Almohades... P. 84.

10 Такая ситуация впоследствии сложилась и в севильской таифе (Китаб ал-Хулал ал-Мавшиййа фи Зикр ал-Ахбар ал- Марракушиййа. Касабланка, 1979. С. 41).

11 Historia de al-Andalus рог Ibn al-Kardabus у su Descripcion por Ibn al-Sabbat. Madrid, 1971. P. 89.

12 Ан-Нувайри. Указ. соч. Т. 23. С. 453.

13 Les memoires... P. 101-102.

14 Ibn-el-Athiri Chronicon quod perfectissimum inscribitur. V. 10. Lugduni Bat., 1864. P. 92.

15 Союз между ал-Мутамидом и альморавидами был заключен уже в 1074/75 г., когда правитель Севильи впервые обратился к Йусуфу Ибн Ташфину с таким предложением. Йусуф ответил, что предварительно следует взять Танжер и Сеуту. В 1077/78 г. союзники овладели Танжером (Annales regum Mauritaniae a condito Idrisidarum imperio ad annum fugae 726 ab. Abu-l Hasan Ali Ben Abd Allah Ben Abi Zer' Fesano ... conscriptos. Upsaliae, 1843. P. 91). Об этом союзе известно мало; очевидно, на тот момент он был направлен против берберских правителей Сеуты (с которыми Севилья воевала еще в 1065 г.) и Гранады. В июне 1083 или июне-июле 1084 г. альморавиды при поддержке ал-Мутамида взяли Сеуту ( Ибн Боссам. Указ. соч. Ч. 2. С. 661-663; Annales regum Mauritaniae... P. 92 соотв.). Обращение ал- Мутамида к альморавидам за помощью против Альфонсо было, таким образом, продолжением существующего союза, а не заключением нового.

16 Redericus Ximenius de Rada. Opera. Valencia, 1968. P. 143; Primera Cronica General de Espana. V. 2. P. 554.

17 Ibn-el-Athiri Chronicon... V. 10. P. 99-100.

18 Les memoires... P. 103.

19 Levi-Provencal E. La Peninsule Iberique au Moyen Age d' apres Ie 'Kitab arrawd al-mictar fi habar al-aktar' d 'lbn cAbd al-Muncim al- Himyan. Leyde, 1938. P. 93. Отказ Йусуфа Ибн Ташфина от преследования бежавших воинов Альфонсо подтверждается и одним христианским источником, "Лузитанским Хрониконом", где мы читаем: "...и бежали многие тысячи [христиан], но никто их не преследовал." (Espana Sagrada. V. 14. Madrid, 1758. P. 405).

20 Об этом обязательстве см.: Les memoires... P. 103.

21 Ibid. P. 105.

22 Primera Cronica General de Espana. V. 2. P. 558.

23 Ибн ал-Аббар. Ал-Хулла ас-Сийара. Т. 2. Каир, 1963. С. 175. Не исключено, впрочем, что вожди аль-моравидов, следуя примеру и заветам Йусуфа Ибн Ташфина, не желали принимать участия в междоусобицах правителей таиф, которые рассматривались ими как братоубийственные войны среди мусульман.

24 Annales regum Mauritaniae... P. 93.

25 Ибн Халликан. Вафайат ал-Айан. Т. 6. Каир, 1948. С. 127.

26 Les memoires... P. 106.

27 Ибн Халдун. Китаб ал-Ибар. Т. 4. Булак, 1867. С. 158; Analectes sur l' histoire et la litterature des Arabes d' Espagne. V. 1, pt. 1. Leyde, 1855. P. 287.

28 Выражение Абдаллаха аз-Зири (Les memoires... P. 109).

29 Ибн Халликан. Указ. соч. Т. 6. С. 127.

30 Такое рассуждение приписывает Йусуфу Ташфину Абдаллах аз-Зири (Les memoires... Р. 112).

31 Китаб ал-Хулал ал-Мавшиййа... С. 69.

32 Именно так трактует дейставия Абдаллаха Ибн Аби Зар (Annales regum Mauritaniae... P. 99). Поскольку Ибн Аби Зар пользовался североафриканскими материалами, можно заключить, что сообщаемые им сведения и трактовки отражают мнение, распространенное в Магрибе.

33 Les memoires... Р. 111.

34 The History of Granada Entitled al-Ihata fi Akhbar Ghamata by Lisan-ud-Din Ibn-ul-Khatib. V. 1. Cairo, 1957. P.155.

35 Lisan ad-Din Ibn al-Khatib. Op. cit. P. 236; History and Biographical Dictionary of Granada Entitled al-Ihata fi Akhbar Ghamata by Lisan-ud-Din Ibn-ul-Khatib. V. 2. Cairo, 1974. P. 118.

36 Les memoires... P. 169.

37 Histoire des Berberes et des dynasties musulmanes de I' Afrique septentrionale par ... Ibn Khaldoun. V. 1. Alger, 1847. P. 244; Historia de al- Andalus... P. 106-107.

38 Lucas, obispo de Tuy. Cr6nica de Espana. Madrid, 1926. P. 379; Rodericus Ximenius de Rada. Op. cit. P. 143; Primera Cronica General de Espaiia. V. 2. P. 554.

стр. 28


39 Согласно Ибн ал-Асиру, ал-Мутаваккил помогал альморавидам в войне против ал-Мутамида (Ibn-el-Athiri Chronicon... V. 10. P. 128).

40 Les memoires... P. 150.

41 Ibid. P. 169.

42 The History of the Almohades... P. 97; Annales regum Mauritaniae... P. 100.

43 History and Biographical Dictionary... V. 2. P. 116.

44 Ал-Фатх Ибн Хакан. Калаид ал-Икйан ва Махасин ал- Айан. Тунис, 1966. С. 22.

45 Annales regum Mauritaniae... P. 100. Имеется в виду Альмодовар дель Рио.

46 The History of Granada... V. 1. P. 163.

47 Или при Пальме дель Рио, см. выше.

48 Analectes... V. 2, pt. 2, 1859. P. 572.

49 Ibid. P. 487.

50 Ан-Нувайри. Указ. соч. Т. 23. С. 460.

51 The History of Granada... V. 1. P. 164.

52 Analectes... V. 2, pt. 2. P. 489, 580.

53 Ибн ал-Аббар. Указ. соч. Т. 2. С. 68.'

54 Мухаммад Ибн Ибрахим ал-Маваини, Райхан ал-Албаб ва Райан аш-Шабаб, цитируется по: Dozy R.P.A. Historia Abbadidarum. V. 2. Lugduni Bat., 1852. P. 6.

55 Китаб ал-Хулал ал-Мавшиййа... С. 39-47.

56 Levi-Provencal E. Op. cit. P. 89.

57 Об этом сражении см.: Ал-Фатх Ибн Хакан. Указ. соч. С. 37-38; Historia de al-Andalus... P. 101.

58 Ahmad Ibn 'Umar Ibn Anas al-''Udhri. Fragmentos geografico-historicos de al-Masalik ila Gami' al-Mamalik. Madrid, 1965. P. 108.

59 Ибн Боссам. Указ. соч. Ч. 2. С. 49.

60 Les memoires... P. 58.

61 Ибн Изари. Указ. соч. С. 259-260.

62 Ибн Боссам. Указ. соч. Ч. 2. С. 25; Ибн Изари. Указ. соч. С. 204.


© biblioteka.by

Permanent link to this publication:

https://biblioteka.by/m/articles/view/АББАДИДЫ-НЕЗАВЕРШЕННАЯ-ПОПЫТКА-ОБЪЕДИНЕНИЯ-АНДАЛУСИИ-Статья-вторая

Similar publications: LBelarus LWorld Y G


Publisher:

Беларусь АнлайнContacts and other materials (articles, photo, files etc)

Author's official page at Libmonster: https://biblioteka.by/Libmonster

Find other author's materials at: Libmonster (all the World)GoogleYandex

Permanent link for scientific papers (for citations):

Д. Е. МИШИН, АББАДИДЫ: НЕЗАВЕРШЕННАЯ ПОПЫТКА ОБЪЕДИНЕНИЯ АНДАЛУСИИ. Статья вторая // Minsk: Belarusian Electronic Library (BIBLIOTEKA.BY). Updated: 16.02.2022. URL: https://biblioteka.by/m/articles/view/АББАДИДЫ-НЕЗАВЕРШЕННАЯ-ПОПЫТКА-ОБЪЕДИНЕНИЯ-АНДАЛУСИИ-Статья-вторая (date of access: 05.12.2024).

Publication author(s) - Д. Е. МИШИН:

Д. Е. МИШИН → other publications, search: Libmonster BelarusLibmonster WorldGoogleYandex

Comments:



Reviews of professional authors
Order by: 
Per page: 
 
  • There are no comments yet
Related topics
Publisher
Беларусь Анлайн
Минск, Belarus
214 views rating
16.02.2022 (1023 days ago)
0 subscribers
Rating
0 votes
Related Articles
ВИТРИНА ЯПОНСКОЙ КОЛОНИАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ: ТАЙВАНЬ В ЗАПИСКАХ АМЕРИКАНСКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ 1920-х гг.
10 hours ago · From Елена Федорова
КРЫЛАТЫЙ СЕТ И ЕГО СВЯЗЬ С СОЛНЕЧНЫМ БОЖЕСТВОМ
11 hours ago · From Елена Федорова
НОВЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ПОЛИТИКИ США В ВОСТОЧНОЙ, ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ И ЮЖНО-ТИХООКЕАНСКОМ РЕГИОНЕ
19 hours ago · From Елена Федорова
ТРИАЛОГ ИНДУИЗМА, ИСЛАМА И ХРИСТИАНСТВА В СОЗНАНИИ МЫСЛИТЕЛЕЙ БЕНГАЛЬСКОГО РЕНЕССАНСА: ПРОЦЕСС И РЕЗУЛЬТАТЫ
20 hours ago · From Елена Федорова
КОЛДОВСТВО И МАГИЯ В ЖИЗНИ КОЛОНИСТОВ СИБИРИ XVII ВЕКА
2 days ago · From Елена Федорова
КОСМОГОНИЧЕСКИЕ СЮЖЕТЫ "НЫРЯЛЬЩИК ЗА ЗЕМЛЕЙ" И "ВЫХОД ЛЮДЕЙ ИЗ ЗЕМЛИ" (О гетерогенном происхождении американских индейцев)
2 days ago · From Елена Федорова
ПОЛЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ ЖИВОТНЫХ (По материалам верхнеобской культуры Новосибирского Приобья)
2 days ago · From Елена Федорова
К ВОПРОСУ ОБ "ИСКУССТВОВЕДЧЕСКОМ" И "АРХЕОЛОГИЧЕСКОМ" ПОДХОДАХ К ИНТЕРПРЕТАЦИИ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫХ ПАМЯТНИКОВ
2 days ago · From Елена Федорова
ОКУНЕВСКАЯ КУЛЬТУРНАЯ ТРАДИЦИЯ В СТРАТИГРАФИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ
2 days ago · From Елена Федорова

New publications:

Popular with readers:

News from other countries:

BIBLIOTEKA.BY - Belarusian digital library, repository, and archive

Create your author's collection of articles, books, author's works, biographies, photographic documents, files. Save forever your author's legacy in digital form. Click here to register as an author.
Library Partners

АББАДИДЫ: НЕЗАВЕРШЕННАЯ ПОПЫТКА ОБЪЕДИНЕНИЯ АНДАЛУСИИ. Статья вторая
 

Editorial Contacts
Chat for Authors: BY LIVE: We are in social networks:

About · News · For Advertisers

Biblioteka.by - Belarusian digital library, repository, and archive ® All rights reserved.
2006-2024, BIBLIOTEKA.BY is a part of Libmonster, international library network (open map)
Keeping the heritage of Belarus


LIBMONSTER NETWORK ONE WORLD - ONE LIBRARY

US-Great Britain Sweden Serbia
Russia Belarus Ukraine Kazakhstan Moldova Tajikistan Estonia Russia-2 Belarus-2

Create and store your author's collection at Libmonster: articles, books, studies. Libmonster will spread your heritage all over the world (through a network of affiliates, partner libraries, search engines, social networks). You will be able to share a link to your profile with colleagues, students, readers and other interested parties, in order to acquaint them with your copyright heritage. Once you register, you have more than 100 tools at your disposal to build your own author collection. It's free: it was, it is, and it always will be.

Download app for Android