Александр Силецкий. Киберомахия
-----------------------------------------------------------------------
Сб.
"НФ-23". М
., "
Знание
", 1980.
& spellcheck by HarryFan, 27 April
2001
-----------------------------------------------------------------------
Ах, какая была
витрина!
Очарование,
чудо! Что душе
твоей
пожелается
-
все
красовалось
под
стеклом. Не захочешь - остановишься и будешь
целый
час
глазеть,
слюнки
глотая, как гарцуют перед тобой огромные, раскрашенные,
сверкающие короба,
в которые, ей-богу, будто вся вселенная упакована
и
выставлена
напоказ.
Решайся, заходи и покупай! Любую благодать. Механика
кругом - сплошная.
И вот в один
солнечный весенний день набрался я
храбрости
и
денег
и
пошел в тот самый магазин приобретать какое-нибудь
диво.
Какое
-
я
сам
тогда еще не знал.
Вошел.
В магазине -
чистота, уют, вдоль прилавков автоматы
сияют,
у
каждого
мастер сидит и починяет
-
ведь
рабочий
день
только
начался,
значит,
автоматы должны весь день без отказу работать. Ремонт
необходим.
- Здравствуйте!
- говорю.
Все молчат -
заняты.
- Ну ладно, -
говорю, - мне ведь не к спеху.
Подходит тут ко
мне продавец с лицом физика-теоретика,
который
только
что переворот в науке сделал, но сам тому не верит, и
спрашивает вдруг:
- А кофе не
хотите?
Я смутился. К
чему вопрос? Однако вмиг сообразил.
- Ага! -
вскричал я. - Сервис максимум - такова программа? Превосходно!
Что ж, налейте.
Нацедил продавец
мне кофе в чашечку и, подавая, говорит:
- Вы за столиком
в углу посидите, обождите немного.
Купить,
наверное,
что-то пришли?
- Верно, -
отвечаю, - угадали. Товар пока не выбрал, но
уж
что-нибудь
куплю. Непременно!
- Вот и отлично.
Как только освобожусь - весь ваш.
И продавец
исчез.
Пошел я к
столику. Настроение было радужное.
Приятно,
когда
с
тобой
душевно говорят, не казенно... Я люблю, чтоб все на
уровне
и
с
блеском
выходило - душа у меня современная, иначе не могу.
За столиком
сидел какой-то гражданин. Он тоже
кофе
попивал
и,
будто
нехотя, листал журнал с картинками. Одет он был отменно
и
выражение
лица
имел лощено-деловое. Я ценю такие лица. Как видно,
сильный человек.
- А что, -
говорю, садясь напротив гражданина, -
не
правда
ли,
день
сегодня особенный?
- Ждем
катаклизма? - отозвался гражданин мгновенно.
- Да нет. Просто
солнышко светит, гололеду нет.
- Весна, -
развел руками гражданин и улыбнулся.
- И впрямь, -
киваю. - Как это вы подметили!.. Весна и впрямь. А
после
будет лето. Время отпусков. Вы - здешний?
- Все мы
здешние, - еще шире улыбнулся гражданин.
Вот-вот, подумал
я, какой подтекст, глобальный ход идей!.. Интеллигент,
поди ж ты...
- Ждете долго?
Что собираетесь купить?
- Могу
журнальчик показать, - вдруг сообщает гражданин.
- Боитесь
сглазить, понимаю... А
журнальчика
не
надо.
Там
картинки
заграничные. А я, признаться, не обучен. Не пойму.
Тут за прилавком
дверь распахнулась, и подлетел к столику наш продавец.
- Ну как? -
спросил он очень деловито.
- Что - как? -
не понял я.
- Ну,
разговорились, обменялись новостями?
- Это уж как
положено, - усмехаюсь. - А что?
- Вам нравится
этот человек?
Посмотрел я на
гражданина - тот сидит, сияет весь, ну прямо душка!..
- Да, - говорю.
- А все-таки, что случилось?
- Если товара
для
души
не
выбрали,
то
вот,
предлагаю,
покупайте.
Прекрасный экземпляр!
- Чего-чего?! -
У меня аж глаза на лоб полезли.
-
А
ничего,
-
говорит
продавец.
-
Наша
последняя
модель.
Друг
механический. Прошу любить и жаловать.
Гражданин
вдруг
подскочил
и
давай
эдак
сердечно,
с
изяществом
раскланиваться. Будто заезжий какой гастролер, бисы
срывать мастак.
- Вот это
новости, - говорю, - а я тут с
ним
беседы
по
душам
вести
пытался... Оказывается, механизм!..
- Друг
механический, - поправил продавец. - Если вы
одиноки,
если
вы
нуждаетесь в помощнике, опоре на всю жизнь, если вам
нужен добрый совет
в
тяжелую минуту и преданное существо, то лучше этого вам
не найти.
Высшего
качества, изъянов нет. Гарантия - полвека. Отзывчив,
мил,
любую
просьбу
выполнит в момент. Сделан
с
учетом
международных
стандартов.
И
стоит
недорого. Подумайте-ка: за гроши такого друга заиметь!..
Все у меня в
голове перемешалось, и почувствовал я себя внезапно
дурак
дураком.
- Как же так? -
спросил я, пытаясь встать на твердую почву. -
Выходит,
каждый может...
-
Совершенно
верно!
В
недалеком
будущем
-
любой!
Хватит
с
нас
случайностей. Ошибки
сокращают
жизнь.
Теперь
все
по-научному.
Друзей
теперь будут и в самом деле выбирать. Наверняка! Магазины
откроют,
пункты
проката, предварительные заказы, торговля в кредит... Вам
повезло. Это наш
первый, пробный экземпляр. Еще ручной работы. Ну так что,
берете или нет?
Я современный
человек, и не приобрести новинку - как я могу? Затем ведь
и живу, чтоб в ногу с временем шагать.
- Беру, - сказал
я, больше
не
колеблясь.
-
Друг
под
рукой
всегда
сгодится. Ваша правда.
- Прекрасно
сказано! -
обрадовался
продавец.
-
Вот
вам
квитанция,
извольте - в кассу.
Влез он под
прилавок, повозился
там
немного
и
выволок
на
середину
магазина здоровенную коробку -
кубометр,
не
меньше.
Потом
вдруг
весь
взъерошился и ка-ак цыкнет на друга моего механического.
Тот мигом сник
-
куда только лоск его пропал? -
задергался,
закрутился
волчком,
руками,
будто веслами, воздух загребая, и... сложился пополам.
Сложился и
застыл.
Схватил его тогда продавец за штаны и разом
запихнул
в
коробку.
Сверху
стружек набросал и на крышку навесил пять
замков
-
все
блестящие
и
с
музыкой.
Уплатил я
деньги, тут внимание мое другая коробка на полке привлекла.
- А что,
милейший, там у вас лежит? - интересуюсь.
- Жена, -
отвечает продавец. - Механическая
жена
-
холостяку
всегда
нужна.
- Ну? - изумился
я. - Батюшки, и женами торгуют! Во, времена бегут!.. А
взглянуть на нее можно?
- Нет, -
важно
говорит
продавец,
-
ни
в
коем
случае.
Иначе
вся
герметизация пропадет, и станет эта жена не для кого-то
там, кто заплатит,
существовать, а для всей
широкой
публики.
Вот
будут
у
вас
деньги
-
приходите. И жену оформим вам.
Подхватил я за
ручки
коробку
с
другом
-
а
он,
чертяка,
в
теле,
ощутительно тяжелый! - поймал такси и полетел домой.
Счастливый.
Ввалился в
квартиру - и сразу к телефону. Звоню приятелю:
- Старикашечка,
привет! Поздравь - друга купил! Настоящего! До гробовой
доски! Вот он, теплый, красивый, - и нежно так по стенке
ящика стучу. - Я,
брат, тысячу целковых выложил. Все равно что пианино
или
мотоцикл
купил.
Соображаешь? Ты заходи, брат, полюбуйся.
Стал я запоры с
коробки снимать.
Тут одна мысль в
меня вошла. А что, думаю, ежели он шалить вдруг начнет
или качать свои права, коли что ему не по вкусу придется?
Но я сомнения
отмел
и
сказал
себе
определенно:
раз
заплачено,
то
опасайся где-нибудь еще, а не на этом свете.
Снял я,
наконец,
запоры
и
сижу,
любуюсь
на
ящик
красочный.
Глаз
оторвать не могу. Тут же и применение коробке нашел.
Поставлю я ее в
углу
на кухне и пальму в нее посажу.
Откинул я крышку
и жду, когда же друг мой механический вылезет
наружу.
А он - ни гугу. Не шевелится и молчит. Как будто его там
и нет.
Я сидел и
огорчался. Прямо хоть беги назад.
Вдруг стружки
зашевелились, в ящике затукало, завздыхало, потом стружки
поднялись горбом, и народился из них мой друг
механический.
Увидал
меня,
встрепенулся, мотнулся вон из ящика и, очутившись на
полу, одним движением
весь отряхнулся и снова стал лощено-деловым, как в
магазине за
столом,
и
вновь сердечная улыбка заиграла на его лице.
- Ну вот. Я
дома, - произнес он, потирая руки. - Я твой друг, делай
со
мной
что
хочешь,
повелевай
как
заблагорассудится.
Все
для
близкого
человека сделаю!
Ну
что
ж,
думаю,
поди,
и
впрямь
не
врет.
Вон,
и
в
магазине
заприходовали... Дескать, верный спутник на всю жизнь.
- А как зовут
тебя, любезный? - спрашиваю.
- Как назовешь,
так и будет.
- Ну, зовись
тогда, мнэ-э... Выпертотом. Нравится?
- Нравится. Так
чего желаешь, друг сердечный?
- Это смотря,
что ты можешь.
- Все могу!
Ежели все, то
еще ничего, думаю. Что
б
мне
хотелось
сейчас
эдакого
особенного? Чтоб на всю жизнь запомнилось и не
стыдно
было
потом
перед
собой?
- Ага, - решил
я. - Неохота
мне
на
работу
идти,
слабость
какая-то
одолевает...
Сделай
так,
чтобы
все
считали,
будто
завтра
у
меня
воскресенье.
Друг пожужжал,
попыхтел, покрутился на месте и говорит:
- Готово!
- Мнэ-э... Вон
ты какой шустрый... Ну,
коли
так,
то
сооруди
тогда,
чтобы я совсем работать перестал, а жалованье ко мне бы
шло.
Еще две минуты -
и уже готово. Хорошо иметь механического Друга!
- Так, - говорю
после некоторого размышления, - это тебе и
впрямь
раз
плюнуть... А сделай мне теперь автомобиль - не век
же
пешком
ходить!
И
чтоб права, и... Словом, понимаешь.
И автомобиль
добыл. Потом
квартиру
мою
до
восьми
комнат
расширил,
мебелью в большом количестве модерновой обставил, с
хрусталями
и
бронзой
литой, фонтанчик устроил и бассейн для купания. Затем
дачу мне отгрохал
и
участок в лесу отхватил гектаров на
пять,
с
садом,
стадом,
с
речкой,
пожарной командой
и
шоссейной
дорогой
прямо
к
даче.
Потом
аэродром
построил и самолет пригнал.
- Ну, что еще? -
спросил Выпертот, изрядно потрудившись. - Чего еще
ты
хочешь?
- Славы хочу.
Хочу стать великим писателем, чтоб
меня
называли
новым
Львом Толстым.
Стал я
писателем. Обо мне в газетах тут же напечатали.
Дескать,
живет
такой-то и творит. Начал я в
маститые
выбиваться
и
дачу
свою
прозвал
"Ясный овражек".
Словом, в один
день
-
да
что
там,
меньше,
в
несколько
часов!
-
заполучил я все и зажил
припеваючи,
как
и
должен
уметь
жить
простой
человек, идущий в ногу со временем.
Уж не помню,
сколько минуло с
тех
пор,
как
вдруг
является
ко
мне
делегация, вся из товарищеских судей, и сообщает, что
живу я на нетрудовые
доходы, что на деле я дутый хапуга и все, что
у
меня
есть,
пора
бы
и
конфисковать.
Естественно,
возмущению моему не было предела, я рвал и метал,
строчил
объяснительные статьи, выступать порывался, но... не
помогло.
Забрали у меня
все. И дачу, и машину, и самолет,
и
квартиру,
и
даже
ненаглядного друга моего Выпертота. А я так к нему
привык, можно
сказать,
полюбил... Даже ящик красочный - и тот забрали!
В смятении
душевном побежал я в магазин.
На витрине было
пусто, и только белел плакат
"Наш
быт
-
лицо
наших
дней" с аршинными огненными буквами.
В магазине - все
та же чистота, уют, и вдоль прилавков автоматы
сияют,
у каждого мастер сидит и починяет.
- Как же так? - вскричал
я оскорбленно.
Подошел ко мне
продавец с лицом
физика-теоретика,
который
ничего
не
открыл, но верит, что откроет, и сказал:
- Вышла
ошибочка, молодой человек. Та машина, которую мы
продали
вам,
для творчески-порядочных лиц предназначалась. Она уж
слишком многомощная.
- Но отчего
сказали, будто я на нетрудовые доходы жил?
- Да так оно и
есть! Вы жили в ущерб государству.
Думаете,
машина
из
воздуха вам все это строила? Нет! Она
выкрадывала
имущество
народное
и
передавала вам. Так вы и жили.
- Что же делать
мне теперь? - спросил я в отчаянии.
- Ничего, -
успокоил продавец, - машину мы назад
в
витрину
поместим,
пусть постоит пока, где стояла. А вас - туда же!
- То есть как?
За что?
- Я ж говорил
вам - неувязка вышла, - пояснил охотно
продавец.
-
Вот
поглядите.
Шагнул он ко
мне, елейно улыбаясь, и
вдруг
проворною
рукою
под
мою
рубашку - шасть! - и вытянул оттуда глянцевый ярлык на
пурпурной тесьме.
- Вот, -
сказал
он,
-
мы
думали,
все
обойдется,
не
станем
вас
расстраивать, да, видно, судьба... Вслух читайте!
- "Хомо
вульгарис, экземпляр экспериментальный, гарантия
100
лет",
-
прочитал я, холодея.
- Вы и есть, -
заметил продавец. -
Мы
вас
сделали,
дали
путевку
в
жизнь, хотели в серию пустить, а вы нам такую свинью
подложили... Придется
вас
в
надежные
руки
отдать.
Может,
куда
и
для
лабораторных
нужд.
Уникальный вы все же тип.
Тут я
возмутился. Что значит - для нужд лабораторных?! Я не мартышка
и
не крыса!
- Книгу
жалобную! - рявкнул я в сердцах.
- Извольте, -
согласился продавец. - Да толку?
Мигом появилась
книга - на мелованной бумаге, в
супере
атласном
-
и
помчалось
перо
по
страницам,
выделывая
кренделя.
Дескать,
обманули;
дескать, затирают; дескать, страшно
мне
теперь
вообразить,
как
дальше
повернется жизнь. Всю книгу исписал.
- Ну, вы даете,
- восхитился продавец. - Ах, лихопись шальная!
Забрал он книгу
и спрятал под прилавок,
в
сундучок.
А
после
сладко
потянулся.
- Поймите, -
сказал он назидательно, - вы - машина, вы -
только
копия
человека.
И
не
воображайте
из
себя
бог
знает
что.
Ну,
не
удался
эксперимент, ну, что теперь поделаешь? Хотя, возможно,
этого и ждали...
- Жалобу прошу
рассмотреть, - сказал я зло.
- Рассмотрим.
Куда она денется? Но ведь
не
сразу,
сами
посудите.
А
пока... К чему упрямиться? Ступайте на витрину.
Надеюсь,
кто-нибудь
вас
купит. Организация или отдельный человек.
- Купит, - чуть
не заплакал я.
-
Друга
лишили,
а
теперь
вот
-
и
свободы.
- Эксперимент, -
развел руками продавец. -
Ступайте,
не
мешайте
мне
работать.
- Отпустите!
- Нет! Вам
теперь не верят. Где гарантия?
Я подумал и
кивнул:
- Нет гарантии.
Все верно. В душе-то я человек. И мне не чуждо...
- Вульгарис
хомо, - скривился продавец. - Сам знаю. Ну-ка, брысь!
...И встал я под
стекло.
Я поворачиваюсь
в витрине
под
перекрестным
сиянием
ламп
и
пальцем
незаметно выпячиваю на животе ярлык с
названием
товара
и
ценой.
Пусть
видят все, пусть знают...
А мимо по улице
люди снуют, и среди них, наверняка,
уже
запущенные
в
серию механические друзья - бежит, бежит время... А я
спокоен. Потому
как
верю: вот приглянусь я кому-нибудь и купит
меня
мой
друг
механический,
чтоб вместе со мною по жизни шагать. И какая разница, кто
в конечном счете
за кого заплатит. Главное, нам ничто не чуждо... Да,
ничто! Как и всем,
у
кого душа современная...
Поиск по фамилии автора:
Старая библиотека, 2009-2024. Все права защищены (с) | О проекте | Опубликовать свои стихи и прозу |