Libmonster ID: BY-66
Автор(ы) публикации: Г. А. ТРОФИМЕНКО

Государства осуществляют свою внешнюю политику с помощью определенного набора средств и инструментов воздействия на международную обстановку, на другие государства, находящиеся с ними в непосредственном или опосредованном (через третьи страны, международные организации) взаимодействии. При этом основными средствами реализации внешнеполитических целей буржуазным государством традиционно являются принуждение (наказание) и вознаграждение (поощрение, поддержка) - "кнут и пряник", или, как выражаются американцы, "палка и морковка". Иначе говоря, речь идет, с одной стороны, о средствах силового давления на мировой арене и, с другой - о способах приобретения благорасположения иного государства путем определенного удовлетворения интересов последнего. Оперируя методами нажима и умиротворения в различных их сочетаниях, то или иное буржуазное государство стремится добиться наиболее благоприятной для себя международной обстановки. Конечно, способность влиять на ситуацию в мире в существенной мере зависит от военно-экономического и демографического потенциалов данного государства, расстановки классовых сил, политического и морального авторитета, целеустремленности и последовательности его внешней политики.

Средства внешнеполитического воздействия могут быть сгруппированы по следующим типам: военное, осуществляемое путем прямого использования вооруженных сил; экономическое; политическое, которое выражается в принятии государством на себя тех или иных внешнеполитических обязательств, в заключении союзов, действиях через международные организации, явных и тайных влияниях на политические партии и иные массовые организации другой страны и т. д.; политико-психологическое, предусматривающее применение широкого набора средств, начиная от внешнеполитической пропаганды и других форм идеологического воздействия (включая и религиозное) и кончая угрозой силой; физическое невоенное воздействие (не связанное с использованием вооруженных сил), как то: перекрытие одной страной русла реки, которая в дальнейшем проходит по территории другой страны и представляет собой для последней важнейший источник пресной воды (в последнее время часто упоминают о возможности манипулирования климатом, погодой во враждебных целях - о так называемой геофизической войне1 ); культурное, выражающееся во влиянии образа жизни одной страны на другие (оно складывается из множества различных компонентов как материального, так и психологического характера и требует десятилетий или еще больших сроков). Все названные выше типы воздействия могут использоваться не только для понуж-


1 Понимание государствами реальности подобной опасности привело к заключению в 1977 г. международной Конвенции о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду (текст конвенции см. "Советский Союз в борьбе за разоружение". Сборник документов. М. 1977, стр. 64 - 70).

стр. 59


дения (как способы силового давления), но и для стимулирования (как средства завоевания благорасположения другого государства или же поощрения благорасположения)2 . Например, вооруженные силы одной стороны могут быть использованы как против другой стороны, так и для ее поддержки. Это же можно сказать и в отношении большинства других видов воздействия. Мыслима и такая ситуация, когда нарочитое поощрение одной стороной каких- либо внешнеполитических шагов другой преследует не столько укрепление ее позиций, сколько макиавеллевскую цель втравливания ее в, по сути дела, неблагоприятную ситуацию, которая сулит внешнеполитический выигрыш стране, стимулирующей подобного рода поведение. Более того, внешнеполитическая стратегия предусматривает и такую ситуацию, когда поощряющее воздействие оказывается в целях обмана: не для того, чтобы на самом деле подтолкнуть другую сторону к якобы поощряемому типу действия, а для того, чтобы отвратить ее от него, увеличив степень ее сомнений по поводу слишком уж большой (нарочито демонстрируемой) заинтересованности поощряющей стороны в таком именно курсе действий стороны поощряемой и т. д. и т. п.3 . Конечно, приведенная выше типология видов внешнеполитического воздействия носит в известной мере условный характер, ибо ни одно из них, как правило, не осуществляется в чистом виде. Это во многом связано с особенностями внешнеполитического процесса, когда то или иное внешнеполитическое воздействие может, например, сначала выступать лишь в виде психологической угрозы, а затем уже преломляется в материальном действии. Кроме того, как подчеркивают американские авторы, "на уровне мотивации политические и экономические факторы часто столь тесно переплетены, что они не могут быть отделены друг от друга", поскольку политические деятели нередко "имеют более чем один набор причин для своих действий и видят внутренние взаимосвязи между различными категориями, которые часто оказываются разъединенными при академическом анализе"4 .

Более того, само воздействие, которое формально можно отнести к тому или иному выделенному выше типу, обычно имеет многоаспектное влияние на страну, против которой оно направлено. Например, резкое усиление одной стороной, находящейся в конфронтационных отношениях с другой, гонки вооружений оказывает на первых порах лишь психологическое воздействие на противника, поскольку ничего другого, кроме роста угрозы, в такой акции, как усиление военных приготовлений, не содержится. Однако затем другая сторона, начиная отвечать на видимую (или даже воображаемую) угрозу, принимает ряд военно-технических решений, которые прямо влияют на состояние ее экономики, на ее политические отношения с оппонентом, на настроения общественности и т. д. Такая политика, в свою очередь, бьет рикошетом по другой стороне, и образуется сложный внешнеполитический узел "действия - противодействия", который оказывается особенно сложным, когда в акциях и реакциях на них участвуют не два, а много


2 Американский исследователь проблемы "силы наций" К. Норр выделяет два типа влияния: "принуждающее влияние" и "несиловое влияние". Второе он определяет как "способность одного общества или его членов путем действий либо через правительство, либо через различные транснациональные каналы оказывать влияние на поведение другого общества, не прибегая к какому-либо враждебному использованию превосходящей силы, военной или экономической" (K. Knorr. The Power of Nations. N. Y. 1975, p. 311).

3 Подобные сложные типы влияния, учитывающие не только возможную импульсивную, естественную ("нормальную") реакцию "игроков" на те или иные стимулы, но и воздействие последних на психологическую мотивацию оппонента (причем этот процесс может быть многократно отраженным), ныне изучаются наукой о рефлексивном управлении поведением конфликтующих структур, базирующейся на общей теории принятия оптимальных решений.

4 "World Politics and International Economics". Ed. by C. F. Bergsten, L. B. Krause. Washington. 1975, p. 5.

стр. 60


государств. Иначе говоря, энергия внешнеполитического воздействия одного вида может, как и физическая энергия, переходить в другой и третий вид: чисто психологическое воздействие может трансформироваться в конечном итоге в экономическое и политическое, и наоборот.

Для осуществления каждого из вышеназванных типов влияния существуют свои специфические средства (инструменты, рычаги). Так, для реализации экономического влияния может быть использован вывоз капиталов, государственные внешние займы и кредиты, внешняя торговля (включая различного рода таможенные и другие ограничения и поощрения), эмбарго, различные виды экономической, научно-технической и управленческой помощи, привлечение к участию в международных технических системах или программах, допуск или недопуск судов иностранных государств в прибрежные зоны и т. д. и т. п. При этом нередко одно и то же средство может использоваться для реализации разных типов влияния. Например, вооруженные силы применяются непосредственно для боевых действий, но также и для психологического давления на другое государство; различного рода тайные операции, проводимые в других странах, преследуют цель оказания непосредственного политического влияния, а могут одновременно и ставить задачей создание там экономического хаоса, обстановки нервозности и т. д.

Помимо средств, существуют каналы, по которым оно передается: общение государственных, политических деятелей, журналистов, туристов, публичные заявления, делаемые через средства информации, демонстративные жесты (например, концентрация войск на границах другого государства), непосредственное использование вооруженных сил и т. д. В существенной мере соединение, "перекрещивание" типов влияния и инструментов влияния в процессе внешнеполитического взаимодействия происходит в силу специфики каналов, по которым оно происходит.

Главным среди них является дипломатия5 . Под нею понимается, с одной стороны, сам канал общения, то есть сеть учреждений, специально организуемых для осуществления политического контакта между государствами, а с другой - процесс реализации внешнеполитического влияния путем деятельности этих учреждений и их представителей, использующих для проведения внешней политики государства самый широкий набор возможных видов и конкретных инструментов влияния.

Однако контакты между государствами не исчерпываются в наш век лишь дипломатическими каналами. Правительства имеют непосредственную возможность обращаться друг к другу и к народам других стран с помощью системы коммуникаций, становящейся все более разнообразной и разветвленной6 . Государство вправе предпринимать


5 "Из всех факторов, которые составляют мощь государства, наиболее важным, при всей его нестабильности, является качество дипломатии, - отмечает "патриарх" американских политологов Г. Моргентау в своей ставшей ныне классической на Западе работе. - Все другие факторы, которые определяют национальную мощь, являются, по сути дела, сырьем, из которого вырабатывается мощь государства. Качество дипломатии той или иной страны соединяет все эти различные факторы в единое целое, дает им направление и вес и пробуждает их дремлющий потенциал... Осуществление международных отношений государства его дипломатами является для государственной силы в мирное время тем же, чем для государственной силы являются военная стратегия и тактика, осуществляемые его военными лидерами во время войны. Это есть искусство использования различных элементов государственной силы для оказания влияния с максимальным эффектом в тех точках в международной ситуации, которые наиболее затрагивают государственные интересы" (H. J. Morgenthau. Politics among Nations. The Struggle for Power and Peace. N. Y. 1967, p. 135).

6 Сейчас уже между многими государствами действуют прямые линии "горячей" телетайпной и телефонной связи, дающие возможность руководителям соответствующих государств вступать в немедленный контакт друг с другом в чрезвычайных обстоятельствах. Прямая линия связи между правительствами СССР и США была организована в 1963 году.

стр. 61


демонстрационные действия, носящие характер "сигналов", и быть уверенным, что они, безусловно, дойдут до другой стороны (сторон) не по дипломатическим каналам (в том случае, если последние нарочито игнорируются), а с помощью средств массовой информации.

США с момента своего возникновения использовали весь набор видов и средств внешнеполитического воздействия, хотя естественно, что в первые десятилетия существования американского государства, когда его экономический и военный потенциал был невелик, оно в своих внешних сношениях в основном уповало на политические и политико-психологические средства влияния. С переходом на рубеже XX в. в стадию империализма США стали все более активно обращаться к традиционным для империализма военно-силовым способам действия на мировой арене.

По окончании второй мировой войны США, непосредственно не пострадавшие в ходе военных действий, оказались в уникально благоприятном положении по сравнению со всеми остальными державами. США вышли из войны с возросшей экономической мощью. В то же время они на какой-то период обрели монополию на совершенно новый вид оружия массового уничтожения - ядерное оружие, этот качественно новый инструмент военной силы, открывавший возможность путем его применения решать непосредственно стратегические задачи. Новая "самонадеянность силы" американского империализма и подтолкнула его на развязывание "холодной войны", являвшейся попыткой США решить вопросы, связанные с историческим противоборством двух систем - капитализма и социализма, "с позиции силы". США, по сути дела, поставили своей целью не просто приспособиться к новой послевоенной международной обстановке, одновременно в меру возможности влияя на нее в своих интересах, но сформировать всю международную политическую среду в свете поставленных ими гегемонистских целей. Это была максимальная задача, потребовавшая и максимального использования всех инструментов внешней политики, в первую очередь откровенно силовых видов воздействия. В этих условиях традиционное искусство дипломатии оказалось на какой-то период девальвированным, низведенным до уровня третьестепенного канала для передачи, так сказать, технической, маловажной внешнеполитической информации. Основные проблемы - по высокомерному мнению лидеров США - должны были решаться путем недвусмысленных и наглых демонстраций американской силы.

Второй характерной особенностью послевоенной внешнеполитической практики США оказалось соединение экономического нажима (на все вообще страны) с угрозой военной силой социалистическим государствам. При этом речь шла об угрозе использования ядерного оружия. И в кратковременный период монополии в области ядерного оружия и после ее утраты в 1949 г. (когда США рассматривали себя как имеющих существенное превосходство в арсенале ядерного оружия и в особенности в стратегических средствах его доставки) вашингтонские политики считали, что одной угрозы применения этого "абсолютного оружия" будет достаточно для того, чтобы обеспечить решение любой мировой проблемы на сугубо американских условиях.

Еще одной особенностью внешнеполитической практики США можно назвать замену традиционных дипломатических переговоров и сношений с "потенциальным противником" языком сигналов, не требовавших непосредственных дипломатических контактов сторон. Эти сигналы выражались в демонстрациях военной силы и иных акциях, которые, как подразумевалось, должны быть понятны другой стороне без каких-либо дополнительных разъяснений, даваемых по дипломатическим каналам. Строительство новой военной базы в той или иной стране, передислокация войск США за рубежом, наложение эмбарго

стр. 62


на ту или иную торговую сделку западной фирмы с советскими организациями - все это было своеобразным языком силовых жестов, призванных заменить, традиционные методы доведения своих намерений или опасений до другой стороны через дипломатические каналы. Но особое значение придавалось американскими руководителями так называемому политическому использованию вооруженных сил. По определению сотрудников Брукингского института в Вашингтоне, осуществивших обширное исследование на эту тему, "политическое использование вооруженных сил имеет место тогда, когда одним или несколькими компонентами регулярных вооруженных сил предпринимается физическое действие в качестве умышленной попытки государственной власти оказать влияние или подготовиться к оказанию влияния на конкретное поведение индивидуумов в другой стране без вовлечения этих сил в продолжительное столкновение"7 . Именно этот вид использования вооруженных сил Дж. Ф. Даллес охарактеризовал как "балансирование на грани войны", подчеркнув частое использование США такого вида давления8 . В рамках этого подхода (не учитывающего применение вооруженных сил в чисто военных целях) авторы упомянутого исследования насчитали 215 недвусмысленных случаев политического использования Соединенными Штатами своих вооруженных сил за период с 1 января 1946 г. по 31 октября 1975 года9 . Таким образом, частота "политического использования" США своих вооруженных сил (по явно заниженным данным)10 составляла за этот период более одного инцидента каждые два месяца. При этом "пики" в демонстративном использовании вооруженных сил пришлись, по подсчетам тех же авторов, на 1946 - 1948 и 1958 - 1964 годы.

Наконец, еще одной особенностью внешней политики США периода "холодной войны" была исключительно высокая степень идеологизации этой политики. Безусловно, во внешней политике любого государства всегда присутствует идеологический компонент, связанный с классовым характером государства. Именно намерения правящего класса (классов) находят первоочередное отражение в главных целях и интересах, преследуемых данным государством на мировой арене. Однако в "холодной войне", развязанной американским империализмом, речь шла уже не просто о государственной политике, окрашенной в классовый цвет, а о том, что сама внешняя политика во всех ее проявлениях оказывалась служанкой антикоммунистической идеологии. А ведь то, что национальный интерес США не всегда совпадает с идеологией антикоммунизма, наглядно продемонстрировало совместное участие США и СССР в антифашистской коалиции. В 50-е и 60-е годы политика США по отношению к СССР определялась не традиционной американской доктриной "просвещенного эгоизма", предполагающей скрупулезный анализ и учет долгосрочных последствий предпринимаемых акций, а мелкотравчатыми соображениями о том, что все, что будет хуже для противника, автоматически будет лучше для США. Руководствуясь подобным принципом, американская дипломатия в 50-е и 60-е годы наделала столько ошибок и допустила столько просчетов (с точки зрения ретроспективной оценки поведения США самим их


7 B. M. Blechman, S. S. Kaplan. The Use of the Armed Forces as a Political Instrument. Washington. 1977, pp. I - 4.

8 См. "Life", January 16, 1956.

9 B. M. Blechman, S. S. Kaplan. Op. cit., pp. I - 6. В 50% всех этих акций принимали участие американские авианосцы; в целом же военно-морские силы (ВМС) участвовали в 80% всех такого рода случаев.

10 Как подчеркивают авторы, данная цифра не включает не только случаи прямого военного использования вооруженных сил США, но и их "рутинного" применения - постоянного размещения на заморских базах, заранее запланированных военных маневров и визитов и оказания ими помощи и поддержки в различного рода некризисных ситуациях (Ibid., pp. II - 7,8).

стр. 63


правящим классом), что с середины 70-х годов некоторые американские теоретики бросились в другую крайность, начав утверждать, что отношения с Советским Союзом якобы не имеют отношения к большинству проблем, стоящих перед США.

Политика военно-силового давления, проводившаяся США на мировой арене в течение четверти века после второй мировой войны в качестве основного средства воздействия на другие "центры силы", прошла ряд этапов. Какое-то универсальное обобщение, "каталогизация" этих этапов представляются затруднительными, поскольку на разных региональных направлениях силовая политика США имела свои специфические особенности и динамика ее изменений по регионам и в отношении отдельных стран не может быть сведена к какой-то общей типологии или хронологии. Однако если говорить о тенденции, то, как уже было отмечено выше, на первом этапе после второй мировой войны средства военно-силового давления выступили в представлении американских "лиц, принимающих решения", в качестве главных, наиболее эффективных. При этом очень большие надежды в конфронтации с "основным противником" - Советским Союзом возлагались на угрозу атомным оружием.

В своем исследовании11 , опирающемся на ценные и до последнего времени засекреченные официальные источники, профессор истории Северо- западного университета США М. Шерри показал, что уже в 1943 г. руководители военного комплекса США в разрабатывавшихся ими планах послевоенного строительства вооруженных сил стали делать особый упор на развитие военно-воздушных сил, главным образом - бомбардировочной авиации дальнего действия, в качестве основного средства "устрашения потенциальных противников", в первую очередь СССР. Позднее, в конце 1945 г., после того, как США уже осуществили атомные бомбардировки двух городов Японии и намеревались использовать этот факт для "устрашения" СССР, Объединенный разведывательный комитет США наметил 20 конкретных советских городов в качестве объектов, "пригодных для атомной бомбардировки"12 . "Комитет, - пишет Шерри, - рекомендовал предпринять атомную атаку не только в случае готовящегося советского нападения (на США. - Г. Т.), но и в том случае, если успехи противника в области промышленного развития или науки дадут основание предположить приобретение им способности "к нападению в конечном итоге на США или же к обороне против нашего нападения"13 . Как следует из тех же секретных материалов, приводимых Шерри, угроза ядерного удара по СССР и должна была служить главным инструментом американской "дипломатии". При этом, как подмечает автор, психология "холодной войны" развилась в США еще до ее начала, и, по сути дела, сама эта психология "максимальной военной готовности" послужила во многом генератором той политики враждебности к СССР, которая и породила "холодную войну"14 .

Впрочем, психология "максимальной военной готовности" не разделялась рядом видных политических деятелей США, включая президента Ф. Д. Рузвельта, как это ныне показано во многих исследованиях американских авторов15 . Но, к сожалению, деятели, придерживавшие-


11 M. S. Sherry. Preparing for the Next War. American Plans for Postwar Defense, 1941 - 1945. New Haven and L. 1977.

12 Ibid. p. 213.

13 Ibid.

14 Jbid., pp. 235 - 236.

15 Особенно интересна в этом отношении работа Д. Ерджина. На основе богатейшего документального материала он доказывает приверженность Ф. Д. Рузвельта так называемым "ялтинским аксиомам", постулировавшим возможность продолжения плодотворного американо-советского сотрудничества после второй мировой войны. Реали-

стр. 64


ся мнения о необходимости продолжения в послевоенное время политики сотрудничества с СССР, оказывались во все большей изоляции. Смерть Рузвельта в апреле 1945 г. привела к такой перегруппировке в американском политическом руководстве, когда у кормила власти встали деятели, ослепленные иллюзией американского всесилия и одержимые глобально- мессианистской идеей. В первый срок деятельности администрации Г. Трумэна (1945 - 1948 гг.) задача максимального использования ядерной монополии в целях установления "мирового порядка", односторонне устраивающего США, была подробно изложена в ряде правительственных документов. В них усиленно подчеркивалась необходимость создания и поддержания такой "позиции силы", которая бы позволила США решать мировые вопросы в одиночку16 . Более того, как сейчас выясняется, за этот период различными американскими ведомствами был разработан по крайней мере десяток планов военного нападения на СССР с использованием ядерного оружия. Один из них, под кодовым названием "Дропшот", подготовленный в Комитете начальников штабов США в 1949 г., был недавно опубликован в США17 . В качестве ориентировочной даты развязывания войны против Советского Союза принималось 1 января 1957 года. Предусматривалось нанесение массированных атомных ударов по центрам населения и промышленности СССР. Авиационный удар должен был подкрепляться операциями сухопутных сил и ВМС США и их союзников. Ликвидация Советским Союзом американской атомной монополии в 1949 г. путем создания собственного ядерного оружия заставила США сделать некоторую переоценку атомного оружия как вероятного инструмента практической политики. Была поставлена задача резко нарастить атомный арсенал США, чтобы, добившись упрочения "позиции силы", продиктовать другой стороне желаемые условия "мирового порядка". Эта задача была четко выражена в сверхсекретном исследовании, проведенном американским руководством в конце 1949 - начале 1950 г. и оформленном в виде документа Совета национальной безопасности. Содержание этого документа (СНБ-68) 27 февраля 1975 г. рассекретил государственный секретарь США Г. Киссинджер18 . Документ исходил из того, что цели США на мировой арене и даже средства их достижения остаются неизменными: "Преданность нашим фундаментальным ценностям и нашей национальной безопасности


стически понятый национальный интерес США, как считал Рузвельт, отнюдь не находился в конфликте с интересами обеспечения безопасности СССР, тем более что основные усилия Советского государства были сосредоточены на послевоенном восстановлении народного хозяйства (см. D. Yergin. Shattered Peace. The Origins of the Cold War and the National Security State. Boston. 1977).

16 Подробнее об этом см. Г. А. Трофименко. США: политика, война, идеология. М. 1976, стр. 156 - 181.

17 "Dropshot. The United States Plan for War with the Soviet Union in 1957". N. Y. 1978.

18 См. Top Secret. NSC 68. Note by the Executive Secretary to the National Security Council on United States Objectives and Programs for National Security. "Foreign Relations of the United States. 1950. Vol. I. National Security Affairs; Foreign Economic Policy". Washington. 1977 (далее "FRUS 1950"), pp. 234 - 292. У Киссинджера, по-видимому, были особые мотивы для того, чтобы предать огласке документ СНБ-68, да еще в полном, неурезанном виде. Этот ход тогдашнего государственного секретаря США представлял один из аспектов его усилий защитить себя от критики, обрушившейся на него в 1974 - 1975 гг., в связи с уотергейтским скандалом. Представители американской политической элиты, связанной с демократической партией, и соответствующие органы прессы обвиняли Киссинджера в слишком больших "импровизациях" в области внешней политики, в отходе от традиций и принципов двухпартийной внешней политики. Рассекречивая основополагающий документ, составленный мозговым центром демократической партии, Киссинджер хотел показать, что его внешнеполитический курс не противоречил основным установкам, касающимся целей США на мировой арене, в том числе и в отношении СССР, и инструментов их реализации, которые были намечены администрацией Трумэна еще в 1950 году.

стр. 65


требует, чтобы мы стремились добиться их путем стратегии "холодной войны"19 . При этом подчеркивалось, что "мы не можем ожидать какого- либо длительного смягчения кризиса, если не произойдет и до тех пор, пока не произойдет, изменении в характере советской системы"20 .

В документе СНБ-68 отмечалось, что возможности США в области политического и психологического влияния являются лишь "потенциальными". Более реальны и более используемы инструменты экономической и военной силы. "Один из наиболее важных ингредиентов мощи, - говорилось в документе, - военная сила... Без превосходящей совокупной военной силы, находящейся в боевой готовности и быстро мобилизуемой, политика "сдерживания", которая фактически является политикой преднамеренного и постепенного принуждения, является не более чем политикой блефа"21 . И далее подчеркивалось: "Если США создадут термоядерное оружие быстрее, чем Советский Союз, то США в течение соответствующего периода смогут усилить давление на СССР"22 . При этом предусматривалось использование Соединенными Штатами ядерного оружия первыми в условиях, когда "не окажется альтернативного способа, с помощью которого мы можем достичь своих целей"23 . Однако, не будучи полностью уверенными в том, что даже применение США первыми всего их ядерного арсенала приведет к поражению СССР24 , авторы СНБ-68 важнейшую ставку делали на стратегию нажима на Советский Союз за столом переговоров с позиции "новой американской силы", с тем чтобы не только заставить его согласиться на навязываемые ему условия международного устройства, но и добиться изменения внутренних порядков в СССР. "Целями Соединенных Штатов и других стран в переговорах с СССР, - отмечалось в документе, - ...должно быть фиксирование формальным образом, который бы способствовал консолидации и дальнейшему усилению нашей позиции, советского приспособления к новым политическим, психологическим и экономическим условиям в мире... Короче говоря, нашей целью должно быть зафиксировать... постепенное отступление Советского Союза и ускорить этот процесс, делая (для него) переговоры более выгодной альтернативой, чем обращение к силе"25 . Другими словами, СНБ-68 предлагал действовать так, чтобы "потенциальный противник" согласился под нажимом "с позиции силы" капитулировать без войны!

До того, как США сделают соответствующий рывок в наращивании своих вооруженных сил (реализовав на практике рекомендации СНБ-68), то есть примерно до середины 50-х годов, переговоры и дипломатические контакты с СССР должны были быть "лишь тактикой" (и об этом откровенно говорилось), рассчитанной на успокоение общественного мнения в странах Запада (взбудораженного военными приготовлениями США и НАТО) и на затягивание времени до того момента, пока США не окажутся в состоянии продиктовать СССР свои условия с позиции неоспоримого превосходства. Пойдя в 1955 г. на Женевское совещание глав правительств СССР, США, Англии и Франции, правительство Д. Эйзенхауэра фактически пыталось осуществить все те же рекомендации СНБ-68, надеясь с помощью своих западных


19 "FRUS 1950", р. 242.

20 Ibid.

21 Ibid., p. 253.

22 Ibid., p. 267. Этим надеждам, однако, не суждено было сбыться. СССР создал термоядерное оружие раньше, чем США.

23 Ibid., p. 268. В связи с этим специально подчеркивалась нежелательность того, чтобы США приняли на себя обязательство не применять ядерного оружия первыми.

24 "Сомнительно, что такой удар, даже если бы он привел к полному уничтожению намеченных объектов, заставил бы СССР добиваться перемирия или помешал бы Советским Вооруженным Силам оккупировать Западную Европу" (Ibid., p. 265).

25 Ibid., p. 274.

стр. 66


союзников психологически нажать на Советский Союз с позиции "пика силы", то есть до того, как соотношение сил между США и СССР станет менее благоприятным для США. Поскольку из этой стратегии ничего не вышло - США не добились никаких односторонних уступок от СССР, - американское руководство решило вновь рассмотреть инструментарий влияния США на мировой арене. В результате на свет появился так называемый "доклад Гейтера", составленный для правительства США авторитетнейшей комиссией из видных представителей бизнеса, политических кругов и мира науки под председательством тогдашнего президента "Фонда Форда" Р. Гейтера. Доклад, оказавший немалое влияние на стратегию американского руководства в 60-е годы, оставался совершенно секретным до января 1973 г., когда он был, наконец рассекречен (с одним изъятием)26 .

Доклад был направлен президенту Эйзенхауэру через несколько недель после запуска Советским Союзом в октябре 1957 г. первого в мире искусственного спутника Земли, что не могло не наложить отпечатка на рекомендации доклада. Он был посвящен в основном проблеме противоракетной обороны США в условиях, когда их правящие круги осознали факт уязвимости американской территории для ответного ракетно-ядерного удара в случае развязывания агрессии против СССР. Претворение в жизнь рекомендаций доклада (уже после смены администрации в США и прихода к власти правительства Дж. Кеннеди) привело, как известно, к массовому психозу, подогревавшемуся официальной пропагандой и выразившемуся в лихорадочном строительстве индивидуальных противоатомных убежищ. Что касается инструментов влияния США на мировой арене, то доклад фактически предлагал в качестве способа укрепления их "силовых позиций" в борьбе против мирового социализма распространение ядерного оружия путем передачи его союзникам по НАТО (хотя и оставляемого - юридически - "под охраной США"). Авторы доклада, продолжая линию СНБ- 68, считали, что очередной рывок в деле повышения неуязвимости американских ядерных систем (в частности, перевод значительной части стратегической авиации на боевое дежурство в состоянии повышенной готовности) даст США конкретные военные, политические и психологические преимущества до того, как развертывание Советским Союзом межконтинентальных баллистических ракет ликвидирует эти преимущества. Этот период (авторы доклада определяли его 1959 - началом 1960 г.) должен был явиться "лучшим временем для того, чтобы вести переговоры с позиции силы, поскольку военный статус США по отношению к России может никогда уже не оказаться столь же сильным"27 .

Именно к этому периоду, как известно, относится ряд демонстраций американской военной силы, начиная с высадки морской пехоты США в Ливане в июле 1958 г. и кончая полетом шпионского самолета У-2 над территорией СССР в мае 1960 года. В тот же период правительством Эйзенхауэра начала планироваться и интервенционистская акция против Кубы, практически осуществленная его преемником - правительством Кеннеди - в апреле 1961 года. Попытки использовать мнимую "позицию силы" для нажима на СССР на переговорах, имевших место в 1958 - 1961 гг., не дали желаемого результата, что в конце концов заставило правительство Кеннеди произвести кардинальный пересмотр инструментов внешнеполитического воздействия и установить их новую иерархию. За стратегическим ракетно-ядерным ком-


26 "Deterrence and Survival in the Nuclear Age (The "Gaither Report" of 1957)". Printed for the Use of the Joint Committee on Defense Production. Congress of the United States. Washington, 1976 (хотя документ был рассекречен в январе 1973 г., нам неизвестны более ранние его публикации).

27 Ibid, p. 26.

стр. 67


плексом США по-прежнему оставлялась роль центрального силового фона для активного действия. Однако в условиях изменившегося соотношения сил прямое ("центральное") столкновение с СССР начало квалифицироваться как нежелательное ввиду его потенциально самоубийственных последствий для Соединенных Штатов.

Полем борьбы за укрепление позиций американского империализма становились развивающиеся страны, уходящие из-под контроля старых колониальных держав, а основными инструментами действия - экономические и политико-психологические. Главным нововведением Кеннеди было усиление роли таких способов воздействия на развивающиеся страны, как тайные операции и культурное влияние. С 1961 по 1976 г. США осуществили около 900 крупных тайных операций28 , подобных закончившейся поражением высадке вооруженных кубинских эмигрантов в заливе Кочинос на Кубе, борьбе против партизанского движения в ряде латиноамериканских стран, убийству главы сайгонского режима Нго Динь Дьема, участию в свержении президентов некоторых латиноамериканских республик, секретной войне наемников ЦРУ в Лаосе, операциям ЦРУ по активизации оппозиции правительству С. Альенде в Чили, операции "Феникс" по тайному убийству руководителей южновьетнамского движения сопротивления и т. д. Помимо этого, было проведено несколько тысяч мелких операций. Все такие подрывные и политико- психологические операции являлись не просто импровизациями разведки или военных ведомств, а опирались на солидную "теоретическую базу". Еще в 1965 г. в чилийскую печать, а затем и в прессу США просочились сведения об исследовательском проекте, финансировавшемся армией США. Проект под кодовым названием "Камелот" ставил целью "изучение и предсказание" революций в развивающихся странах и "нахождение путей" борьбы с революциями и восстаниями. Хотя после скандальных разоблачений министр обороны США вынужден был публично заявить о ликвидации этого проекта, он позднее разрабатывался под другими названиями29 .

Основной упор в плане политико-военных операций в годы президентства Кеннеди был сделан на так называемые контрповстанческие ("контринсургентские") операции30 . С использования специальных контринсургентских частей США - "зеленых беретов" - во Вьетнаме и началась в 1961 г. прямая американская интервенция. Другим нововведением Кеннеди была отправка американской молодежи в развивающиеся страны с целью усиления культурно-психологического влияния США на народы этих стран. Кеннеди умело использовал идеализм,


28 "U. S. News and World Report". November 21, 1977, p. 37. Понятно, что подавляющее большинство тайных операций, осуществленных ЦРУ и другими ведомствами США в период после второй мировой войны, продолжают оставаться засекреченными. Попытка, предпринятая в 1974 г. сотрудником исследовательской службы конгресса Р. Гримметом составить каталог всех ставших известными тайных операций ЦРУ внутри и вне страны, привела к фиксированию всего лишь около 50 таких операций за все послевоенное время (см. "The Intelligence Community. History, Organisation and Issues. Public Documents Series. Compl. and ed. by T. G. Fain in Collaboration with K. C. Plant and R. Milloy. With an Introduction by Sen. Frank Church". N. Y. and L. 1977, pp. 695 - 706).

29 В частности, в начале 70-х годов американское Агентство перспективных исследований (АРПА) вело разработку проекта под кодовым названием "Проворный" по изучению приемов контрповстанческой борьбы. Этот проект был одним из новых вариантов "Камелота" ("The Defense Monitor", September, 8, 1972. p. 2).

30 "Ирония положения дел в Западном полушарии, - писал американский ученый И. Л. Горовиц, - состоит в том, что создание контринсургентских частей предшествует по времени организации каких-либо повстанческих формирований". Фактически, подчеркивал он, организация "контринсургентских" частей, основанных на американской поддержке, представляет собой дополнительный фактор, вызывающий народное брожение (I. L. Horowitz. The Ideology of Hemispheric Militarism. "Sociology in Action. Case Studies in Social Problems and Directed Social Change". Homewood. 1966, p. 346).

стр. 68


энтузиазм части американской молодежи, разочарованной вечной погоней за материальным благополучием и стремившейся отдать свои силы какому-нибудь благородному делу, например, помощи бедным в Америке. 22 сентября 1961 г. президент подписал закон об учреждении специального "Корпуса мира" (ставшего впоследствии частью более широкой организации - "Действие"), который приглашал добровольцев для поездки в страны Африки, Азии, Латинской Америки на определенный срок в качестве врачей, медсестер, агрономов, преподавателей и т. д. Главная задача, возлагавшаяся на этих энтузиастов, состояла, однако, не в их профессиональной деятельности, а решалась самим фактом их пребывания в "глубинке" различных далеких стран и формирования там определенного положительного образа американца.

Сила этой программы заключалась в том, что такой образ создавался не искусственно, а сам собой, ввиду того, что на работу в "Корпус мира" в первые годы его существования шли в основном подлинные энтузиасты, желавшие делать "добрые дела". Это была своеобразная миссионерская деятельность, только не в религиозном, а в социальном варианте. В разгар работы "Корпуса мира" в 1967 г. в нем служило около 15 тыс. добровольцев (около 90% из них в возрасте 30 лет и моложе), действовавших в 70 странах Азии, Африки и Латинской Америки31 . Несмотря на высокую стоимость этой программы (15 тыс. долл. на добровольца в год), американское правительство активно выполняло ее, считая, что эти затраты щедро окупятся за счет создания очагов американского культурно-психологического влияния в тех районах планеты, куда почти не доходит американская пропаганда в ее стандартных формах. Через "Корпус мира" за 16 лет прошло свыше 100 тыс. человек, оставивших, как правило, положительное впечатление о США. Имеется немало данных о том, что в ряде стран ЦРУ пыталось использовать "Корпус мира" в своих целях. Однако такое использование "Корпуса" привело лишь к его дискредитации и в принципе к подрыву самой идеи такого начинания - культурно-просветительского влияния в интересах улучшения "образа" США в развивающихся странах.

Определенный новый акцент получил в этот период и такой традиционный рычаг внешней политики США, как экономический. Американское правительство, напутанное размахом и глубиной преобразований в развивающихся странах, стало все активнее связывать экономическую помощь, предоставляемую их правительствам, с обязательствами последних осуществлять реформы, направленные на укрепление частного сектора и развитие именно по капиталистическому пути. Типичным примером такой политики являлась выдвинутая Кеннеди весной 1961 г. программа "Союз ради прогресса" для Латинской Америки. Эта программа была разработана Вашингтоном во многом под влиянием страха перед тем, что победа революции на Кубе в январе 1959 г. повлечет за собой "цепную реакцию" в Латинской Америке - выпадение все новых стран из системы американского господства в Западном полушарии32 .


31 "Peace Corps Authorization". Hearing before the Committee on Foreign Relations, U. S. Senate, 95th Congress, 1st Session, May 6, 1977. Washington. 1977, p. 18.

32 Об этих опасениях президента США писал его помощник Т. Соренсен. Кеннеди все время подумывал о каком-то новом документе, который бы модернизировал "доктрину Монро" "в качестве декларации против дальнейшего коммунистического проникновения в (Западное) полушарие". Однако, по словам Соренсена, президент понимал, что "крупнейшие опасности для Латинской Америки... не связаны с Кубой". "Неграмотность, плохие жилищные условия, неравномерное распределение богатств, трудности с платежным балансом, падением цен на их сырье, как и местные коммунистические акции, не имеют отношения к Кубе", - говорил Кеннеди, выступая в Майами 18 ноября 1963 г. (Th. Sorensen. Kennedy. L. 1966, p. 592).

стр. 69


Смена в США администрации на рубеже 70-х годов и приход к власти республиканской партии привели к дальнейшему усилению использования Вашингтоном экономических рычагов внешней политики. Это было связано с рядом обстоятельств. Еще в 1969 г., накануне своего прихода в администрацию президента Р. Никсона на пост советника президента по вопросам национальной безопасности, Киссинджер сформулировал положение о том, что в ракетно- ядерную эпоху военная мощь не переводится автоматически в политическое влияние. "Это не означает, - добавлял он, - что бессилие повышает влияние, а означает лишь, что сила не обеспечивает его автоматически"33 . Подытоживая уроки конца 60-х годов для американской внешней политики, Киссинджер пишет: "Наши внешнеполитические затруднения часто описываются как наследие Вьетнама. Но тяжелейшее вьетнамское испытание было не причиной, а лишь симптомом. Конец 60-х годов, совпавший с вьетнамской эпопеей, означал завершение того периода, когда Америка была несравнимо более могущественной, чем любая другая страна, когда мы могли решать проблемы в одиночку. Конец 60-х годов ознаменовал прежде всего окончание эры, когда мы могли воображать, что любая проблема может быть решена раз и навсегда и что решения, однажды достигнутые, позволят нам прекратить наши усилия на поприще международной политики"34 . В этом заявлении ясно звучит признание в том, что ныне США в связи с изменениями на мировой арене приходится играть более скромную роль в мировом сообществе государств.

Девальвация военной силы как средства достижения целей внешней политики США произошла не сама по себе и не из-за каких-либо субъективных моментов (например, прихода к власти в США менее воинственно настроенных деятелей), а под влиянием объективного процесса изменения в соотношении сил между капитализмом и социализмом, США и СССР. Этот процесс за четверть века после второй мировой войны привел к тому, что для американского империализма оказывается ныне Нежелательным (по чисто эгоистическим соображениям самосохранения) идти на развязывание конфликта, в котором он не может иметь априорную уверенность в победе. Начинать же "пробу" военных сил в соответствии с классическим принципом Наполеона ("сначала ввязаться в серьезный бой, а потом уж видно будет") в ракетно-ядерную эпоху невозможно по причине исключительной разрушительности стратегических систем оружия. Такая "проба" (чреватая в прошлом лишь потерей какой-то небольшой части населения, части территории для проигравшей стороны) ныне может, как признают государственные деятели США, окончиться катастрофой. Именно поэтому формулу Киссинджера о непереводимости силы в политическое влияние следует рассматривать как самообобщение опыта американского империализма в конкретных исторических условиях. Провал курса "с позиции силы", проводившегося США в годы "холодной войны", привел их к признанию, если применить термины того же Киссинджера, "императива мирного сосуществования" двух систем и подписанию советско- американских документов, фиксирующих и конкретизирующих принципы мирного сосуществования.

В условиях, когда возможности США применять военную силу на мировой арене сковываются мощью Советского Союза, американские теоретики стремятся разработать пути и способы более активного использования "невоенных факторов силы" для улучшения или по крайней мере отстаивания глобальных позиций американского империализма. В принципе так называемая стратегия взаимозависимости,


33 H. Kissinger. American Foreign Policy. Three Essays. N. Y. 1969, p. 60.

34 "The International Herald Tribune", 7.X.1977.

стр. 70


о которой так много пишут в последнее время эти теоретики и рассуждают государственные деятели, если свести ее к "голой сути" интересов Вашингтона, есть усиленный поиск рычагов экономического и другого невоенного влияния на окружающий мир (в первую очередь на развивающиеся страны) и максимализации этих инструментов влияния при одновременном стремлении свести до минимума зависимость США от других стран или союзов, действующих на мировой арене, во всяком случае, до такой степени, чтобы иностранные государства или их блоки не могли использовать ее для оказания "принуждающего воздействия" на Соединенные Штаты35 . При этом американские политологи (и, по-видимому, государственные деятели) все чаще исходят из теории "неравенства наций", объясняющегося не просто неравномерностью их развития, а якобы внутренне присущими, органическими факторами. Эту концепцию американские теоретики пытаются как бы нормативно заложить в современную систему международных отношений, тем самым автоматически выделяя США (и всю группу развитых капиталистических стран) в некое привилегированное сообщество, "не обязанное", подчиняться "тирании нового большинства" государств, лишь недавно активно вступивших на арену мировой политики36 .

Помимо традиционных экономических рычагов влияния, реализуемых в форме экспорта капитала37 , экономической "помощи" по государственной линии38 и т. д., на все более видное место во внешнеполитической практике США выходят такие инструменты силы, как опосредованное использование экономического влияния на другие страны, то есть через международные экономические и валютно-финансовые институты, находящиеся под контролем США. Результат получается тот же: укрепление американских позиций в мире, причем односторонне американский характер внешнеполитического воздействия с помощью такого рода приемов затушевывается, становится менее заметным. И неудивительно, что в условиях широкого международного осуждения, в последние годы расистских режимов Смита в Родезии, Форстера в ЮАР, диктатуры Пиночета в Чили и т. п. США официально свертывают свои государственные субсидии и помощь этим странам, одновременно расширяя содействие им через Международный банк реконструкции и развития, Международный валютный фонд и другие подконтрольные им международные организации39 .


35 "Идеальными" отношениями "взаимозависимости", с точки зрения американских политиков и бизнесменов, являются американо-канадские экономические отношения, когда объем продаж компаний в Канаде, представляющих не менее чем на 50% американскую собственность, составляет почти 50% валового внутреннего продукта этой страны, в то время как доля компаний с участием канадского капитала в создании валового национального продукта США едва достигает 0,3%) (данные на 1975 г.) (см. Т. В. Лавровская. Интеграционные процессы в Северной Америке: общие закономерности и специфика. "США: экономика, политика, идеология", 1978, N 3, стр. 33).

36 См., например, D. P. Moynihan. The United States in Opposition. "Commentary", March 1975; R. W. Tucker. The Inequality of Nations. N. Y. 1977; H. Morgenthau. The Pathology of American Power. "International Security", Winter 1977.

37 С 1946 по 1974 г. размеры заграничных инвестиций США увеличились с 18,7 млрд. долл. до 235 млрд. долл. ("США: внешнеэкономическая стратегия". М. 1976, стр. 90 - 91).

38 Общая сумма экономической помощи, оказанной Соединенными Штатами с 1946 по 1975 бюджетный год 134 странам и 8 территориям, составила, по официальным данным, 170,3 млрд. долл., не считая 161,4 млрд. долл., израсходованных за этот период министерством обороны США на военную помощь Южной Корее, сайгонскому режиму и другим американским союзникам в Юго-Восточной Азии и на Дальнем Востоке ("Congressional Record", March 23, 1976, p. S4088).

39 Например, Южная Корея получила в 1976 г. до 1,6 млрд. долл. помощи (кредиты, гарантии, субсидии и т. д.) через 12 агентств, в основном международных (контролируемых США), но лишь 22% этой суммы подлежало обсуждению в конгрессе США; Чили - 357 млн. долл. (лишь 21% прошел через конгресс); ЮАР - 310 млн. долл. (через конгресс США - ничего) (см. "International Bulletin" (Berkeley), Vol. 4, N 4, February 28, 1977, p. 3).

стр. 71


Широко привлекаются администрацией к осуществлению целей внешней политики США и различного рода общественные организации, университеты, фонды, социально-культурные учреждения и т. д. Эти организации часто внедряются в такие области, в которых деятельность американского правительства или его внешнеполитического аппарата оказывается с точки зрения Вашингтона нежелательной. О размахе действий неправительственных организаций США в плане реализации американской внешней политики свидетельствует хотя бы такой факт: в 1974 г. только 90 частных и общественных организаций США предоставили помощь 133 иностранным государствам и территориям, выделив на эти цели 1 млрд. долл., при этом две трети данной суммы были получены из частных же источников40 .

Еще одним рычагом влияния, все более масштабно используемым США в отношении развивающихся стран, является инструмент менеджеризма. США получают возможность весьма эффективно воздействовать на экономику и политику этих стран путем внедрения американских методов и принципов управления, широкого участия своих консультативных фирм в оказании организационно-технической помощи соответствующим странам и во все более широком обучении национальных кадров (в США и на месте) американским приемам управления. "Достижения в области управления и организации превратились, по существу, в новый инструмент экспансии США за границей, экономического и политического подчинения других стран"41 .

Значительные возможности для усиления внешнеполитического влияния США на многие страны (в том числе и развитые) открываются подключением последних - в силу экономической необходимости - к новейшим американским техническим проектам, особенно в таких сферах, где США занимают доминирующее положение в капиталистическом мире: в области использования космической техники, в том числе для связи, навигации, определения природных ресурсов42 , в области создания международного банка компьютерной информации, разведки и добычи ресурсов дна морей и океанов и т. д.

Важный инструмент экономического влияния США - экспорт продуктов и изделий, являющихся "последним словом" научно-технической революции. Эти виды продукции фигурируют в США под рубрикой "технологически интенсивных" изделий. К ним относятся ЭВМ, различные станки-роботы, гражданские самолеты и вертолеты и запчасти к ним, новейшие химические продукты и лекарства, оборудование для атомных электростанций, научные инструменты, техника телекоммуникаций, оборудование для морской нефтедобычи и ряд других. По этим позициям сальдо во внешней торговле непрерывно увеличивается в пользу США, несмотря на хронический дефицит их торгового баланса в последние годы. Доминирование Соединенных Штатов на рынке "технологически интенсивных" товаров дает им в руки важный дополнительный рычаг внешнеполитического, воздействия на своих партнеров, в том числе и на развитые капиталистические страны. О том же свидетельствует и торговля научно-техническими и управленческими


40 "Foreign Assisstance and Related Agencies Appropriations for 1976". Hearings before a Subcommittee of the Committee on Appropriations. House of Representatives, 94th Congress, 1st Session, Part 2. Washington. 1975, p. 14.

41 "США: внешнеэкономическая стратегия", стр. 147. Подробнее об этом инструменте влияния США см. там же, стр. 146 - 159.

42 В американской программе исследования земных ресурсов с помощью спутников "Лэндсат" принимали участие (на август 1976 г.) 50 стран; в международном консорциуме спутников связи "Интелсат" (в котором доминируют США) - 92 государства ("World Wide Space Activities. Report Prepared for the Subkommittee on Space Science and Application of the Committee on Science and Technology U. S. House of Representatives, 95th Congress, 1st Session", September 1977. Washington, pp. 92, 95).

стр. 72


знаниями. Если в 1960 г. положительное сальдо в пользу США в этой торговле составляло 575 млн. долл., то в 1974 г. оно достигло уже 3 млрд. 400 млн. долларов43 .

Особым рычагом внешнеполитического влияния США является экспорт вооружений и другой военной техники. После второй мировой войны и до конца 1978 г. США продали 136 странам оружия на сумму в 135 млрд. долларов44 . Производством и продажей оружия занимается свыше 1 тыс. американских компаний, включая все гиганты военно-промышленного комплекса. В погоне за прибылями и влиянием последний дошел уже до того, что другим странам иногда поставляются такие новейшие системы оружия, которые еще не приняты на вооружение в самих США45 . Поставки другим странам новейших авиационных, электронных и ракетных систем приводят к резкому усилению зависимости стран-получателей от США, ибо для освоения, а часто и для использования и технического обслуживания этих систем требуется постоянное массовое присутствие американских технических специалистов (наряду с тем, что поставка запчастей и специальных смазочных материалов остается монополией США)46 . Вместе с тем, как показали события в Иране, политика навязывания крупных партий сверхсовременного оружия другим странам может привести к весьма непредвиденным результатам. Иранский народ восстал против шахского режима во многом потому, что в то время как колоссальные средства использовались этим режимом на закупки вооружений (20 млрд. долл. за пять лет)47 , массы населения продолжали жить в нищете и все его социальные нужды игнорировались!

В свою очередь, Соединенные Штаты, как страна, интенсивно потребляющая энергосырье, оказались, как это наглядно продемонстрировало нефтяное эмбарго 1973 г., уязвимыми перед фактом объединения экспортеров нефти и использования ими поставок этого сырья для оказания давления в политических целях. Ситуация с нефтяным эмбарго и последующим четырехкратным ростом цен на нефть напугала правящие круги США. В связи с этим были предприняты лихорадочные усилия по уменьшению зависимости от иностранных источников энергии, в первую очередь нефти, не давшие пока что сколько-нибудь эффективных результатов. Более того, зависимость США от импорта нефти в последние годы не только не уменьшилась, но даже возросла.48 . В качестве чрезвычайной меры на случай непредвиденных событий предпринимаются усилия по накоплению резервных запасов нефти в соляных пустотах вдоль побережья Мексиканского залива (к 1985 г. США рассчитывают иметь 1 млрд. баррелей нефти, с тем чтобы компенсировать в случае надобности из этого источника потерю 50% импорта нефти в течение года)49 .

В последнее время, в условиях обострения мировой продовольственной проблемы, американские стратеги и политики все чаще рассматривают экспорт продовольствия как один из важнейших рычагов


43 "Survey of Current Business", December 1973, December 1975.

44 "Правда", 4.Х.1978; "The International Herald Tribune", 12.II.1976.

45 Например, в 1977 г. США заключили контракт о продаже Ирану семи новейших самолетов электронной разведки и управления огнем (АВАКС) на сумму в 1,2 млрд. долл. ("Aviation Week and Space Technology", October 17, 1977, p. 20).

46 По американским данным, в 1977 г. в Иране находилось 30 тыс. американских военных и гражданских специалистов, в Саудовской Аравии - 28 тыс. ("Foreign Affairs", October, 1977, p. 102).

47 "The International Herald Tribune", 5.I.1979.

48 В 1972 г. США импортировали 29% потребляемой нефти, в 1977 г. - около 50% ("International Economic Report of the President" February 1974, Washington, p. 107; "Weekly Compilation of Presidential Documents", October 31, 1977, Vol. 13, N 44, p. 1662).

49 "The Christian Science Monitor", 17.V.1977.

стр. 73


внешнеполитического воздействия. Летом 1975 г. прессу США обошло высказывание из специального исследования ЦРУ по вопросам продовольствия (подготовленного еще в августе 1974 г.) о том, что "в качестве держателя основной массы мировых запасов зерна, предназначаемого для экспорта, Соединенные Штаты могут вновь обрести ту первостепенную роль в мировых делах, которой они обладали в период непосредственно вслед за окончанием второй мировой войны"50 . В США появились многочисленные проекты создания картеля - "зернового ОПЕК" - в составе США и Канады как двух стран, на долю которых в последние годы приходится 90% мирового экспорта зерна51 , с тем чтобы с помощью зерна более активно влиять на политику других, в первую очередь развивающихся, стран.

Однако, как показывает опыт, попытки "давить зерном" оказываются по ряду причин гораздо менее успешными, чем нефтяное эмбарго. В 1973 г., например, США решили в ответ на такой шаг со стороны нефтедобывающих арабских стран, предпринятый в порядке репрессалий за поддержку Вашингтоном Израиля, организовать против этих стран "продовольственное контрэмбарго". По специальному заданию Комиссии по международным отношениям палаты представителей США исследовательской службой конгресса был срочно осуществлен соответствующий анализ, который показал, что эти страны не в такой степени зависят от США, чтобы использование этого рычага могло дать сколько-нибудь эффективные результаты. В итоге от этого инструмента воздействия на указанную группу стран решено было в тот момент отказаться52 . Но это не значит, что подобного рода рычаг не может быть использован США в другой ситуации - более для них благоприятной.

Наконец, в реестре инструментов американского экономического влияния, все активнее используемых в последнее время, нельзя не выделить так называемые транснациональные корпорации (ТНК), осуществляющие свои операции во многих странах мира. Ежегодный объем товаров и услуг, производимых ТНК, достигал в середине 70-х годов 500 млрд. долл., причем % этой суммы приходилось на долю американских ТНК53 , составлявших примерно половину всех международных монополий. Правительство США все чаще прибегает к их услугам для осуществления экономического и политического воздействия на другие страны, используя ТНК не только как инструмент влияния, но и как весьма эффективный канал доведения своих требований до сведения влиятельных кругов других капиталистических и развивающихся стран. В последние годы бывали случаи, когда американские ТНК выступали почти самостоятельно в качестве субъектов международной политики, опираясь, правда, при этом на поддержку государства54 . Наиболее известным случаем такого рода является подрывная деятельность американской ТНК "Интернэшнл телефон энд телеграф" (ИТТ) в Чили


50 "U. S. News and World Report", June 2, 1975, p. 50

51 Ibid.

52 Оказалось, что экспорт американского продовольствия (включая мясо и зерно) в арабские страны составляет в среднем 1 - 5% от их общего импорта продовольственных товаров, за исключением Саудовской Аравии и Алжира, импорт которых из США составлял в 1972 г. соответственно 12% и 16% их общего импорта продовольствия ("Data and Analysis Concerning the Possibility of a U. S. Food Embargo as a Response to the Present Arab Oil Boycott". Prepared for the Committee on Foreign Affairs by the Foreign Affairs Division, Congressional Research Service, Library of Congress, November 29, 1973. Washington. 1973, p. 6).

53 L. P. Bloomfield. Toward a Strategy of Interdependence. "The Department of State Special Report", July 1975, N 17, pp. 5 - 6; J. Diebold. Multinational Corporations. Why be Scared of Them? "Foreign Policy", Fall 1973, N 12, p. 80.

54 Подробнее об этом см. И. Иванов. Транснациональные монополии - угроза суверенитету. "Мировая экономика и международные отношения", 1978, N 1.

стр. 74


(осуществлявшаяся в тесном контакте с ЦРУ), направленная на свержение правительства Альенде55 .

И все же, несмотря на сильные позиции, занимаемые США в сфере капиталистической экономики, в особенности по отношению к развивающимся странам, и здесь относительная сила США стала меньше, чем 15 - 20 лет назад. По сравнению с 50-ми годами резко уменьшился экономический вес США в мировой системе капиталистического хозяйства. Все это в известной мере осложняет использование Вашингтоном экономических рычагов для достижения "позитивных" целей, то есть для влияния на формирование новой структуры "Глобальной взаимозависимости" таким образом, чтобы в ней были в максимальной степени учтены интересы США (хотя как орудие в чисто экономической борьбе в капиталистическом мире эти рычаги в последнее время используются США более чем интенсивно).

Все эти обстоятельства - одна из причин того, что администрация Дж. Картера, пришедшая к власти в США в январе 1977 г., решила сделать особый упор на инструменты идеологического воздействия. Поворот США в сторону более активного использования идеологических рычагов начался еще при Никсоне. Апеллируя к "идеологическому единству" Запада, Киссинджер и другие тогдашние теоретики и практики внешней политики США фактически пытались играть на обостренной классовой чувствительности правящих элит капиталистических стран в условиях усиления в них позиций левых сил. Обращаясь к правящим кругам западноевропейских стран, американские политики откровенно говорили им: если вы будете фрондировать по отношению к США, то в конце концов левые силы сметут вас, давайте действовать солидарно56 .

На неправительственном уровне идею "единства западной цивилизации" начала разрабатывать "трехсторонняя комиссия", созданная в 1973 г. в составе бизнесменов, ученых, политических и общественных деятелей США, стран Западной Европы и Японии на средства Рокфеллеров и "по идее" З. Бжезинского. В этой комиссии и получили свою "идейную закалку" президент Картер, и по крайней мере 19 членов сформированной им администрации.

Однако теоретики, разрабатывавшие перспективную стратегию США, целили не только на единомышленников в буржуазных странах Европы и Японии. Они исходили из понимания широких социальных трансформаций, совершающихся в мире, из ситуации разрядки и примеряли новую стратегию идеологической борьбы к изменившейся обстановке, в первую очередь к усилившемуся весу и значению на мировой арене развивающихся стран. Американские стратеги понимали при этом, что для многих из этих стран оказывается привлекательным путь социалистической ориентации, связанный с широкой национализацией народных богатств и централизованным экономическим плани-


55 Подробнее об этом см. "Внешняя политика стран Латинской Америки после второй мировой войны". М. 1975, стр. 490 - 491. По словам сенатора Ф. Черча, возглавлявшего подкомиссию по многонациональным корпорациям сенатской комиссии по иностранным делам, в ходе расследования деятельности ИТТ в Чили "выяснилось, что была тесная связь между ИТТ и ЦРУ, настолько тесная, что оказалось фактически невозможным установить, где начинала одна и где заканчивала другая" ("Foreign Policy" Fall 1973, N 12, p. 102; см. также И. Григулевич. Американский империализм против чилийского народа. "Вопросы истории", 1978, N 11).

56 Использование этого инструмента влияния наряду с осознанием правящими кругами Западной Европы (по мере развития энергетического, валютно-финансового и экономического кризисов) своей относительной экономической слабости сравнительно с заокеанским гигантом (несмотря на общее усиление экономических позиций Западной Европы и Японии по отношению к США) повело к усилению центростремительных тенденций в капиталистическом мире в последние годы, о чем свидетельствуют определенные нюансы в атлантической политике Франции, Италии, Испании и других западноевропейских стран.

стр. 75


рованием. Никакие увещевания сторонников "свободного предпринимательства", признавали в США, не заставят многие развивающиеся страны сойти с пути ускоренной модернизации на началах планирования и государственной мобилизации ресурсов. Поэтому, утверждали американские теоретики, США не должны выступать "в лоб" против этих начал и тенденций, плановой экономики и т. д., а стремиться противопоставить идеям национализации, централизации, государственного планирования психологию индивидуализма, "свободы личности" и т. д. и с этих позиций подрывать, насколько возможно, социалистические начала в политике развивающихся стран. Глушить коллективизм индивидуализмом, проявления интернациональной солидарности тех или иных стран и движений воспеванием достоинств сепаратизма и национализма и т. д. - именно на этом пути, утверждали американские теоретики, "Соединенные Штаты в конце концов вновь обретут свое моральное лидерство среди стран мира - не силой своей экономической мощи или силой оружия, но в силу достоинств своего идеологического примера"57 . Это была уже новая философия идеологической борьбы, стратегия, применяющаяся к обстановке разрядки международной напряженности и поэтому заменяющая примитивные и негативные антикоммунистические стереотипы, так сказать, "позитивными" идеалами индивидуализма, или, как выражаются американские теоретики, "антиавторитаризма".

Администрация Картера учла все эти рекомендации идеологов "трехсторонней комиссии" и Совета по международным отношениям и стала активно претворять их в жизнь. К тому же демократическая партия традиционно отличается более активным использованием идеологического компонента во внешней политике, а специфика новой администрации состояла в том, что ее руководитель пришел к власти, выступая с широковещательными гуманистическими декларациями в духе традиционного американского индивидуализма. Вот почему идеологический компонент получил с приходом в Белый дом президента-баптиста столь "почетное" место во внешней политике США. При этом, если при Форде - Киссинджере Соединенные Штаты в своей внешнеполитической агитации делали основной упор на "позитивные" ценности и индивидуалистические идеалы "западной цивилизации", то при Картере - Бжезинском большее внимание стало обращаться на негативное отношение ко многим такого рода буржуазным ценностям в социалистических странах. По мнению тех американских стратегов, которые дирижируют кампанией "защиты прав человека", такое идеологическое наступление должно помочь им преодолеть травму Уотергейта, обратив внимание на "недостатки", имеющие место в других странах, и тем самым не только отвлечь внимание населения США от пороков самой американской системы с ее взяточничеством, коррупцией, насилием, социально-экономическим бесправием трудящихся, но и приобщить массы к официальному внешнеполитическому курсу, посеяв в их среде иллюзии "влияния простого человека" на формирование внешней политики страны.

Эта теоретическая позиция была подкреплена рядом практических акций, таких, как увеличение финансирования подрывных радиостанций "Свобода" и "Свободная Европа" с целью расширения их материально-технической базы58 , реорганизация официального пропаганди-


57 B. Manning. Goals, Ideology and Foreign Policy. "Foreign Affairs", January 1976, pp. 283 - 284.

58 На деятельность этих радиостанций конгресс США ежегодно ассигнует 60 - 70 млн. долл. (см. "Congressional Record", March 29, 1976, pp. H2465 - 2470). В 1977 г. Картер поддержал просьбу о выделении дополнительно 45 млн. долл., "что помогло бы им удвоить свои возможности радиовещания" ("The New York Times", 1.IV.1977). Всего

стр. 76


стского аппарата, усиление поддержки так называемых "диссидентов" в социалистических странах и т. д. Одновременно кампания в области "прав человека" ставит своей целью подорвать массовую поддержку коммунистических и иных левых партий в Западной Европе, Японии и других странах, принадлежащих к мировой системе капитализма.

Проявляя пристальное внимание к "невоенным факторам силы", американское правительство в то же время продолжает прилагать колоссальные усилия в области военного строительства, в особенности наращивания стратегических вооружений. С 1967 по 1977 г. министерство обороны США истратило 115 млрд. долл. на новые стратегические программы, в том числе 81 млрд. - на наступательные системы оружия59 . По приблизительным данным, из 750 новых военных систем, находящихся в процессе разработки в США, четверть является стратегическими60 . Примерная окончательная стоимость всех крупных систем оружия, военной разведки и связи, находящихся в данное время в производстве или в процессе разработки, составляет, по нашим подсчетам, свыше 300 млрд. долларов. Предусматривается в дальнейшем увеличивать военный бюджет США до 9% в год61 . Все это свидетельствует о том, что лидеры США отнюдь не отодвинули на задний план инструмент военной силы.

Развертывая новый раунд гонки вооружений, кое-кто в американском руководстве надеется втянуть в него и Советский Союз и тем самым уменьшить возможности нашей страны в деле осуществления программы повышения благосостояния народа. Понятно, что, как и в предыдущие годы, расчеты американских стратегов ослабить таким образом советскую экономику окажутся битыми ввиду того, что ее плановый характер обеспечивает гораздо большую свободу маневра ресурсами и несравненно большую эффективность в их использовании. К тому же экономические возможности самих США далеко не безграничны. Возрождение концепции "экономического изматывания" Советского Союза, попытки использования наращивания вооружений в целях психологического давления на него способны лишь подорвать дело разрядки, усилить международную напряженность, обострить социально-экономические трудности в самих США и тем самым оказаться "контрпродуктивными" даже с точки зрения долгосрочных, коренных интересов американского капиталистического общества.

В то же время такой курс подрывает расширившиеся в последние годы кооперационные элементы (и соответствующие инструменты) советско- американских, а в более широком плане - международных отношений. А именно расширение и углубление этих аспектов межгосударственных отношений - путь разрядки представляет собой одну из главных надежд человечества на обеспечение мира и безопасности народов в глобальном масштабе.


же на зарубежную пропаганду США по официальной государственной линии в федеральном бюджете ежегодно выделяется свыше 300 млн. долларов. ("The Budget of the United States Government Fiscal Year 1977". Washington, p. 73).

59 "The Progressive", May 1977, p. 22.

60 См. "Fiscal Year 1977 Authorization for Military Procurement, Research and Development and Active Duty Selected Reserve and Civillian Personnel Strength". Washington. 1976, Pt. 4. Research and Development, pp. 2479 - 2495.

61 См. "Congressional Record", April 29, 1976, p. H3621.


© biblioteka.by

Постоянный адрес данной публикации:

https://biblioteka.by/m/articles/view/СРЕДСТВА-И-МЕТОДЫ-ВНЕШНЕЙ-ПОЛИТИКИ-США

Похожие публикации: LБеларусь LWorld Y G


Публикатор:

Беларусь АнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://biblioteka.by/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Г. А. ТРОФИМЕНКО, СРЕДСТВА И МЕТОДЫ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ США // Минск: Белорусская электронная библиотека (BIBLIOTEKA.BY). Дата обновления: 10.02.2018. URL: https://biblioteka.by/m/articles/view/СРЕДСТВА-И-МЕТОДЫ-ВНЕШНЕЙ-ПОЛИТИКИ-США (дата обращения: 28.03.2024).

Автор(ы) публикации - Г. А. ТРОФИМЕНКО:

Г. А. ТРОФИМЕНКО → другие работы, поиск: Либмонстр - БеларусьЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Беларусь Анлайн
Минск, Беларусь
3089 просмотров рейтинг
10.02.2018 (2238 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
Белорусы несут цветы и лампады к посольству России в Минске
Каталог: Разное 
5 дней(я) назад · от Беларусь Анлайн
ОТ ЯУЗЫ ДО БОСФОРА
Каталог: Военное дело 
7 дней(я) назад · от Yanina Selouk
ИЗРАИЛЬ - ТУРЦИЯ: ПРОТИВОРЕЧИВОЕ ПАРТНЕРСТВО
Каталог: Политология 
7 дней(я) назад · от Yanina Selouk
Международная научно-методическая конференция "Отечественная война 1812 г. и Украина: взгляд сквозь века"
Каталог: Вопросы науки 
7 дней(я) назад · от Yanina Selouk
МИРОВАЯ ПОЛИТИКА В КОНТЕКСТЕ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Каталог: Политология 
8 дней(я) назад · от Yanina Selouk
NON-WESTERN SOCIETIES: THE ESSENCE OF POWER, THE PHENOMENON OF VIOLENCE
Каталог: Социология 
10 дней(я) назад · от Yanina Selouk
УЯЗВИМЫЕ СЛОИ НАСЕЛЕНИЯ И БЕДНОСТЬ
Каталог: Социология 
10 дней(я) назад · от Беларусь Анлайн
EGYPT AFTER THE REVOLUTIONS: TWO YEARS OF EL-SISI'S PRESIDENCY
Каталог: Разное 
20 дней(я) назад · от Yanina Selouk
ВОЗВРАЩАТЬСЯ. НО КАК?
Каталог: География 
20 дней(я) назад · от Yanina Selouk
АФРИКА НА ПЕРЕКРЕСТКЕ ЯЗЫКОВ И КУЛЬТУР
Каталог: Культурология 
20 дней(я) назад · от Yanina Selouk

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

BIBLIOTEKA.BY - электронная библиотека, репозиторий и архив

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры Библиотеки

СРЕДСТВА И МЕТОДЫ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ США
 

Контакты редакции
Чат авторов: BY LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Biblioteka.by - электронная библиотека Беларуси, репозиторий и архив © Все права защищены
2006-2024, BIBLIOTEKA.BY - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие Беларуси


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android