(НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ)

Проблемы классовой борьбы занимают в советской историографии одно из ведущих мест. Изучение классовой борьбы крестьян России в феодальную эпоху получило особенно широкий размах в последние 20 лет. Много интересных и серьезных работ посвящено классовой борьбе в XI-XVI веках. Интенсивно исследуется история классовой борьбы крестьян в период позднего феодализма (и локальные волнения крестьянства и крестьянские войны). Особенно широко изучается классовая борьба первой половины XIX века. В научный оборот вошла большая серия фундаментальных публикаций источников по истории крестьянского движения.

Кроме традиционной разработки конкретной истории борьбы крестьян, последний период в историографии отмечен тем, что активно обсуждаются вопросы методики статистического изучения крестьянского движения, проблемы периодизации классовой борьбы в первой половине XIX века. Справедливо поставлен вопрос о преувеличении влияния на классовую борьбу крестьян этой поры процесса социального расслоения, так как он иногда лишь осложнял эту борьбу, но не менял ее антифеодальной направленности. В ряде работ выявлена обусловленность роста крестьянского движения не столько усилением феодальной эксплуатации, сколько стремлением крестьян добиться свободы экономической деятельности. В связи с этим замечено, что в первой половине XIX в., особенно с 30-х годов, наиболее активно в крестьянском движении не обязательно выступают самые бедные и угнетенные. Ряд широких выступлений связан прежде всего с государственными крестьянами, со слоями торгово-промышленного крестьянства. Пристальное внимание ученых привлекает канун реформы 1861 г., период складывающейся революционной ситуации (новые черты крестьянского движения, новые формы борьбы, эволюция крестьянских требований и т. д.). Таким образом, в советской историографии налицо весьма серьезные и глубокие успехи в изучении проблем классовой борьбы феодального крестьянства России.

Вместе с тем на страницах журналов и других изданий на протяжении многих лет обсуждаются дискуссионные вопросы истории классовой борьбы крепостного крестьянства (о движущих силах, роли отдельных прослоек феодального общества в крестьянских войнах, уровне сознательности повстанцев, роли организационных мероприятий руководителей восстаний, субъективных и объективных целях крестьянских войн и др.). В последнее двадцатилетие наметились два основных взгляда на некоторые теоретические аспекты классовой борьбы феодального крестьянства в XVII-XVIII веках.

В центре дискуссий стоят проблемы объективной сущности крестьянских войн в России XVII-XVIII веков. Взгляды представителей

стр. 34

одной точки зрения суммарно, в общей форме были выражены в коллективном докладе на всесоюзной дискуссии "Переход от феодализма к капитализму в России", где, в частности, было отмечено, что XVII-XVIII вв. не являлись принципиально новым этапом классовой борьбы крестьянства, что объективное содержание крестьянских войн не выходило еще за пределы феодальных отношений, что борьба за установление капиталистического строя в них еще не присутствовала¹ . Докладчики отражали при этом не столько особую, сколько общую, присущую нашей философской, исторической, политической, а вслед за ней и учебной литературе точку зрения² .

На той же дискуссии была сформулирована и другая точка зрения, наиболее четко выраженная в выступлениях Е. С. Компан и С. М. Троицкого. В основе ее находится утверждение, что XVII-XVIII вв. - это качественно новый период в классовой борьбе феодального крестьянства, "объективно выступавшего за буржуазный путь развития", что каждая крестьянская война являлась важным этапом в борьбе за победу буржуазного строя³ . Эта точка зрения отразилась и в коллективной работе, вышедшей накануне названной дискуссии⁴ . В ходе дискуссии обращалось внимание на то, что подобная позиция "фактически воспроизводит распространенный в ранней советской историографии и затем отвергнутый в ходе теоретических дискуссий конца 20-х - начала 30-х годов взгляд на крестьянские войны под руководством Болотникова, Разина и Пугачева как на ранние буржуазные революции"⁵ .

В последние полтора десятилетия расхождения ученых в понимании ряда теоретических аспектов истории крестьянских войн не уменьшились. Позиция историков, усматривающих в крестьянских войнах XVII - XVIII вв. объективную борьбу за капиталистический путь развития, усложнилась за счет ряда новых моментов, и в частности своеобразной трактовки идеологических аспектов крестьянских войн в России. В последние годы некоторые спорные положения, вызванные преувеличением уровня борьбы крепостного крестьянства, были подвергнуты критике в статьях И. Д. Ковальченко, А. М. Сахарова, М. Т. Белявского, П. Г. Рындзюнского, М. А. Рахматуллина и др.⁶ . В настоящей статье предпринята попытка анализа некоторых спорных трактовок истории классовой борьбы крепостного крестьянства и крестьянских войн в России.

Как известно, крестьянские войны в России были одними из наиболее грандиозных битв в истории борьбы угнетенного крестьянства. Не-

¹ "Переход от феодализма к капитализму в России". Материалы всесоюзной дискуссии. М. 1969, с. 33. (Коллективный доклад, подготовленный И. Ф. Гиндиным, Л. В. Даниловой, И. Д. Ковальченко, Л. В. Миловым, А. П. Новосельцевым, Н. И. Павленко (ответств. ред.), М. К. Рожковой, П. Г. Рындзюнским.)

² Такое понимание нашло отражение и в статье "Крупный вопрос исторического материализма", где отмечается, что "даже в периоды наивысшего подъема борьбы эксплуатируемых против рабовладельцев и феодалов- крепостников подлинно исторические по своим масштабам и значению действия не имели ни ясной общей цели и перспективы, ни продуманной программы и большей частью не выходили за рамки тех общественных отношений, которые порождали их протест" ("Коммунист", 1979, N 18, с. 27).

³ "Переход от феодализма к капитализму в России", с. 156 - 158, 250,408 - 409 и др.

⁴ Е. И. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Классовая борьба крестьянства и становление буржуазных отношений в России. "Вопросы истории", 1964, N 12.

⁵ "Переход от феодализма к капитализму в России", с. 333.

⁶ П. Г. Рындзюнский, М. А. Рахматуллин. Некоторые итоги изучения крестьянской войны в России 1773 - 1775 гг. (К выходу в свет завершающего тома трехтомника "Крестьянская война в России в 1773 - 1775 годах. Восстание Пугачева". Тт. 1 - 3. Л. 1961 - 1970). "История СССР", 1972, N 2; И. Д. Ковальченко, А. М. Сахаров. Итоги и задачи изучения аграрной истории России в современной советской историографии. "Сельское хозяйство и крестьянство СССР в современной советской историографии" (материалы XVI сессии симпозиума по изучению проблем аграрной истории. Кишинев. 1976). Кишинев. 1977; М. Т. Белявский. Некоторые итоги изучения идеологии участников Крестьянской войны 1773 - 1775 гг. в России. "Вестник" МГУ, серия история, 1978. N 3.

стр. 35

сомнение и огромное значение их как актов, способствующих ускорению исторического прогресса. Необычайный размах и длительность борьбы, обширность территорий, охваченных движением, многочисленность повстанческих отрядов, ожесточенность сражений характерны для большинства крестьянских войн и главным образом для войны 1773 - 1775 годов. Эти особенности в последние годы были переосмыслены и обобщены рядом ученых, определяющих крестьянские войны в России XVII-XVIII вв. как высшую форму классовой борьбы, направленной на ликвидацию феодально-крепостнической системы в целом. Вот одно из таких, наиболее полных определений: "Крестьянские войны, согласно современным представлениям, - это гражданские войны, высшая форма классовой борьбы угнетенного класса крестьянства феодальной России (можно добавить: и других категорий, слоев трудящихся, угнетенных масс) против всего класса феодалов (а также союзников из среды верхушки не закрепощенного крестьянства, торгово- ремесленного, служилого населения) и выражавшего его интересы крепостнического государства, против всей крепостнической системы. В ходе крестьянских войн происходит борьба за власть в общегосударственном масштабе, за ниспровержение феодально-крепостнического строя, за "землю и волю", т. е. объективно за новый в исторической перспективе общественный строй"⁷ . Приведем еще одно определение: "Любая крестьянская война является гражданской войной. Она направлена против всей крепостнической системы, против всего класса феодалов и выражающего его интересы крепостнического государства. В ходе ее ставится вопрос о самом существовании феодального строя"⁸ . Сходна в главном с приведенными определениями и формулировка задач крестьянской войны 1773 - 1775 гг.: "Борьба в конечном счете была направлена против феодальной системы в целом"⁹ .

Если вдуматься в предлагаемые определения, то можно увидеть, что в них включены такие объективно-исторические задачи крестьянской борьбы, которые логически неизбежно отождествляют крестьянские войны феодальной эпохи с революцией, точнее, с аграрной революцией. В самом деле, ведь крутая, насильственная ломка средневековых форм землевладения и землепользования всей страны не может быть ни чем иным, как революцией. Только революции свойственна объективная постановка задачи такого масштаба, как ликвидация класса феодалов, феодально-крепостнической системы и захват государственной власти¹⁰ . Именно так в свое время ставил вопрос М. Н. Покровский, полагая, что "бунт феодальных крестьян... мог при известных условиях превратиться в восстание против всего феодального режима - в буржуазную революцию"¹¹ . Следовательно, если придерживаться трактовок крестьянских

⁷ В. И. Буганов. Советская историография Крестьянской войны под предводительством Е. И. Пугачева. "Вестник" АН СССР, 1974, N 9, с. 79.

⁸ "Крестьянская война в России в 1773 - 1775 гг. Восстание Пугачева". Т. III, с. 457; см. также: В. В. Мавродин. Основные проблемы Крестьянской войны в России 1773 - 1775 гг. "Вопросы истории", 1964, N 8, с. 61 - 62; его же. Ленин о классовой борьбе крестьянства в феодальной России. "В. И. Ленин и историческая наука". Л. 1970, с. 10; его же. По поводу характера и исторического значения крестьянских войн в России. "Крестьянские войны в России XVII-XVIII веков: проблемы, поиски, решения". М. 1974, с. 36; И. И. Смирнов, А. Г. Маньков, Е. П. Подъяпольская, В. В. Мавродин. Крестьянские войны в России XVII-XVIII вв. М. -Л. 1966, с. 308.

⁹ Е. И. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Лозунги и требования участников крестьянских войн в России XVII-XVIII вв. "Крестьянские войны в России XVII-XVIII веков: проблемы, поиски, решения", с. 269.

¹⁰ В цитируемых формулировках слом феодального строя фигурирует как объективная функция, объективная задача крестьянских войн, независимо от того, желали ли авторы определений придать им такой смысл, и вместе с тем для аргументации привлекаются и факты субъективных устремлений восставших.

¹¹ М. Н. Покровский. К вопросу о пугачевщине. "Историк-марксист", 1932, т. 1 - 2, с. 75.

стр. 36

войн, подобных упомянутым выше, то мы встанем перед необходимостью констатировать, что в России уже с начала XVII столетия объективно назрела задача ликвидации феодального строя.

Каким же образом в современной историографии появились формулировки, логически ведущие к отождествлению объективных задач и целей крестьянских войн с задачами и целями буржуазной революции? Вероятно, одной из предпосылок такой ситуации служат вполне искренние стремления ученых подчеркнуть историческое значение крестьянских войн в России.

В связи с указанной выше оценкой крестьянских войн чрезвычайно важно напомнить о концепциях историографии 20-х - начала 30-х годов. Многие историки той поры считали крестьянские войны в России революциями (Г. Е. Меерсон, С. Пионтковский, С. Симонов, отчасти М. Н. Покровский и др.). С. Пионтковский, например, утверждал, что "все четыре войны были революциями, в которых крестьянство пыталось своими собственными силами открыть путь к капиталистическому развитию и опрокинуть диктатуру крепостника". С. Симонов о крестьянской войне под предводительством Пугачева, которую он считал крестьянской революцией, писал: "Движение ставило перед собой национальные задачи,., движение было направлено против всей системы. Да иначе и нельзя понять такого широкого массового движения"¹² . В целом по отношению ко всем крестьянским войнам в России в этих работах проявилась прежде всего идеализация степени классового единства феодального крестьянства, общности его интересов, степени его консолидации. Особенно четко это отражено в работах С. Пионтковского. Характеризуя консолидацию феодального крестьянства как класса, переход к т. н. единству движения, он утверждал, что "у крестьянства оно (единство. - Л. М.) сказывается прежде всего в создании национального единства, в переходе от замкнутой локальности, какой отличалось крестьянское движения в начале XVII в., к общероссийскому движению, каким стала крестьянская война в эпоху разинщины и особенно в пугачевщину", в "эпоху крестьянских войн крестьянство переживает процесс роста национального единства. Оно выступает против господствующего класса все целиком"¹³ .

В сущности в наше время повторяются иногда эти же положения: "Крепостное право оформилось тогда в масштабах страны и таким образом противопоставило не владимирских крестьян владимирским феодалам, не новгородских сирот новгородским феодалам, а весь класс крестьян всему классу феодалов России... Крестьяне осознают себя не тверичами, новгородцами, псковичами, рязанцами и т. п., а русскими, при этом именно эксплуатируемым... людом" ¹⁴ . "Крестьянская война... вспыхивает только в XVII в. Лишь в "новый период русской истории", с XVII в. крестьянство начинает осознавать свои социальные чаяния, социальные стремления в масштабах всей страны, в масштабе складывающейся русской нации"¹⁵ .

Вполне справедливо, что крепостническая система реально воздействовала на классовый антагонизм феодалов и крепостного крестьянства именно с XVII века. Вместе с тем преувеличена сама возможность осознания всем крестьянством в XVII-XVIII вв. своих социальных чаяний и стремлений в масштабе страны, то есть проявления, иначе говоря,

¹² С. Пионтковский. Историография крестьянских войн в России. "Историк-марксист", 1933, N 6, с. 115; С. Симонов. Пугачевщина. Третья крестьянская революция в России. М. 1931, с. 140.

¹³ С. Пионтковский. Указ, соч., с. 116.

¹⁴ В. В. Мавродин. Советская историческая литература о крестьянских войнах в России XVII-XVIII веков. "Вопросы истории", 1961, N 5, с. 46.

¹⁵ И. И. Смирнов, А. Г. Маньков, Е. П. Подъяпольская, В. В. Мавродин. Указ, соч., с. 311; см. также В. В. Мавродин. Историческое значение крестьянских войн в России. "Методологические вопросы общественных наук". Л. 1963, с. 199 - 200.

стр. 37

необычайно зрелого самосознания крестьянства как класса. А попытка представить процесс зарождения русской нации как важный компонент в становлении классового единства крестьянства выглядит очень проблематично, так как не способствует разграничению таких отличных понятий, как национальное единство и единство классовое.

Потенциям классового самосознания и классового единства феодального и мелкобуржуазного крестьянства четкая оценка дана была классиками марксизма-ленинизма. Так, характеризуя Германию конца XVIII в., К. Маркс и Ф. Энгельс писали: "Земледелие велось способом, который не был ни парцелляцией, ни крупным производством и который, несмотря на сохранившуюся крепостную зависимость и барщину, никогда не мог побуждать крестьян к эмансипации, - как потому, что самый этот способ хозяйства не допускал образования активно-революционного класса, так и ввиду отсутствия соответствующей такому крестьянству революционной буржуазии"¹⁶ . Напомним характеристику, данную Марксом французскому крестьянству: "Парцельные крестьяне составляют громадную массу, члены которой живут в одинаковых условиях, не вступая, однако, в разнообразные отношения друг к другу. Их способ производства изолирует их друг от друга, вместо того чтобы вызывать взаимные сношения между ними.... Таким образом, громадная масса французской нации образуется простым сложением одноименных величин... Поскольку миллионы семей живут в экономических условиях, отличающих и враждебно противопоставляющих их образ жизни, интересы и образование образу жизни, интересам и образованию других классов, - они образуют класс. Поскольку между парцельными крестьянами существует лишь местная связь, поскольку тождество их интересов не создает между ними никакой общности, никакой национальной связи, никакой политической организации, - они не образуют класса. Они поэтому неспособны защищать свои классовые интересы от своего собственного имени... они не могут представлять себя, их должны представлять другие"¹⁷ . Было бы, разумеется, неверным механически переносить все без исключения положения характеристики французского крестьянства середины XIX в. на русскую почву. Но тем не менее в своей основе она отражает и специфику крестьянства, вообще как класса мелких производителей, а следовательно, и русского крестьянства.

В. И. Ленин отмечал, что "при самых "уравнительных" переделах крестьянин в одиночку хозяйничает на своей полосе, следовательно, является изолированным, обособленным производителем"¹⁸ . В силу этого Ленин (имея в виду приведенную выше марксову характеристику французского крестьянства) указывал, что, "несмотря на различие форм землевладения, к русскому крестьянину вполне приложимо то, что говорит Маркс о мелком французском крестьянине"¹⁹ . В "Тетрадях по империализму", цитируя послесловие Энгельса к статье "О социальном вопросе в России", Ленин обращает внимание на оценку Энгельсом значения грядущей революции для крестьянства: "Она (революция в России)... уничтожит разобщенность деревень, в которых живет главная масса нации, крестьяне, и которые составляют их "мир", их вселенную, выведет крестьян на широкую арену, где они познают внешний мир, а вместе с тем себя самих, поймут собственное свое положение и средство избавления от теперешней нужды"²⁰ .

Из этих положений основоположников научного коммунизма следует, что и российское крестьянство в силу исторически определенного способа производства на протяжении многих столетий было классом мелких

¹⁶ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 3, с. 182 - 183.

¹⁷ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 8, с. 207 - 208.

¹⁸ В. И. Ленин. ПСС. Т. 1, с. 451, прим.

¹⁹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 3, с. 312, прим.

²⁰ В. И. Ленин. ПСС. Т. 28, с. 484.

стр. 38

производителей, раздробленным, распыленным, со слабым чувством классовой солидарности, неспособным осознать свои классовые интересы, а следовательно, неспособным на сознательную (политическую) борьбу против угнетателей. "Простое большинство мелкобуржуазных масс, - писал Ленин, имея в виду пореформенное крестьянство, - еще ничего не решает и решить не может, ибо организованность, политическую сознательность выступлений, их централизацию (необходимую для победы), все это в состоянии дать распыленным миллионам сельских мелких хозяев только руководство ими либо со стороны буржуазии, либо со Стороны пролетариата"²¹ . К крестьянству феодальной эпохи это имеет не меньшее отношение. Отсюда ясно, что отнесение к целям крестьянских войн объективной задачи борьбы против всей феодально-крепостнической системы, всего класса феодалов вносит существенное искажение в понимание закономерностей исторического развития классовой борьбы.

Если исходить из задач именно такого масштаба, то крестьянские войны, в силу логики, расцениваются прежде всего как борьба бескомпромиссная. Данное качество, согласно некоторым мнениям, непременное свойство, суть крестьянской войны, ее отличие от крестьянского восстания. Но подобное определение крестьянской войны не охватывает такие широко известные крестьянские движения средневековья, как восстание Уота Тайлера, Жакерия, Гуситские войны и др., так как в ходе этих движений нередко возникали переговоры с правящим лагерем и вставал вопрос об уступках эксплуататоров²² . Энгельс, как известно, не усматривал принципиальных различий между крестьянскими восстаниями и крестьянскими войнами. В "Крестьянской войне в Германии" он называет указанные восстания крестьянскими войнами: "Англичане, французы, чехи, венгры уже успели проделать свои крестьянские войны к тому моменту, когда немцы стали совершать свою"²³ . Иначе говоря, крестьянские войны конкретным ходом своего развития могут вести и к переговорам, но от этого они не перестанут быть крестьянскими войнами. Следовательно, их отличает от восстания не уровень объективно-исторических задач, а главным образом форма борьбы. Как форму классовой борьбы крестьянские войны отличает прежде всего наличие военной организации, армии восставших, ведение более или менее упорядоченных регулярных военных действий. А длительность борьбы, ее упорство, уровень организованности отдельных отрядов, наличие каких-либо центров движения и даже размах этой борьбы - все эти моменты придают лишь индивидуальные черты и свойства той или иной крестьянской войне.

Между тем, например, наличие единого военно-политического центра считается одним из моментов, образующих самое понятие крестьянской войны²⁴ . В Крестьянской войне в Германии XVI в. подобного момента не было, однако от отсутствия его она не перестала быть крестьянской войной. Думается, что справедливо писала много лет назад акад.

²¹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 34, с. 41.

²² В. В. Мавродин. Основные проблемы крестьянской войны в России 1773- 1775 гг., с. 61 - 62; его же. Крестьянские войны в России. М. -Л. 1966, с. 290; его же. Историческое значение крестьянских войн в России, с. 201; его же. К характеристике крестьянской войны 1773 - 1775 гг. в России. "Вестник" ЛГУ, N 14, история, язык, литература, 1974, вып. 3, с. 30. В перечисленных работах В. В. Мавродин повторяет и развивает мысли С. Г. Томсинского: "Борьба велась не во имя облегчения налогового бремени, не за уменьшение размеров эксплуатации, а за радикальное изменение системы общественных отношений" (С. Г. Томсинский. Крестьянские движения в феодально-крепостнической России. М. 1932, с. 88; см. его же. Очерки по истории феодально- крепостнической России. Ч. I. Крестьянские войны в эпоху образования империи. М. -Л. 1934, с. 197, 281).

²³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 7, с. 437.

²⁴ В. В. Мавродин. Основные проблемы Крестьянской войны в России 1773- 1775 гг., с. 62; В. И. Буганов. Указ, соч., с. 79_.

стр. 39

М. В. Нечкина, анализируя работы историков 20-х-начала 30-х годов: "Решающее значение в сопротивлении восстания Пугачева правительственным военным силам имели, конечно, не хорошая организация пугачевской армии и не превосходная артиллерия, а массовость и сильнейший натиск восставшей крестьянской стихии"²⁵ . В равной мере это имеет отношение и к остальным крестьянским войнам. По сравнению с крестьянскими восстаниями крестьянские войны, безусловно, являются более острой формой классовой борьбы, но и те и другие составляют единый этап классовой борьбы крестьянства. Не случайно Ленин в статье "О конституционных иллюзиях" в равной мере оперирует понятиями "крестьянская война" и "крестьянское восстание" как равнозначными, имея в виду события в Германии в 1525 году²⁶ .

Немалую роль в появлении вышеприведенных определений крестьянской войны, а также трактовки ее целей и задач сыграла односторонность в понимании такого исторического явления, как гражданская война. А ведь термином "гражданская война" в историографии обозначают сложные, разнообразные и далеко не равнозначные явления. В средневековье и античное время эксплуатируемые массы, задавленные гнетом, в периоды крайнего обострения социального антагонизма, движимые гневом и отчаянием, начинали гражданские войны, но эти гражданские войны были преимущественно проявлением лишь необычайной остроты стихийной классовой борьбы, решимости и отчаяния наиболее активных слоев эксплуатируемых масс. Ленин неоднократно подчеркивал, что классовая борьба может при ее крайних обострениях превратиться в гражданскую войну. Он писал о "доведении классовой борьбы до крайнего обострения, ее превращения в гражданскую войну"²⁷ , о "классовой борьбе в ее самой резкой, самой острой форме, именно в форме гражданской войны"²⁸ , о том, что "классовая борьба при известных условиях выливается в формы вооруженной борьбы и гражданской войны"²⁹ , что "противополагать восстание, т. е. гражданскую войну, "междоусобной войне", смешно"³⁰ , что "восстание есть гражданская война"³¹ и т. д. Во всех этих высказываниях Лениным выдвинута на первый план именно острота классовой борьбы, доведение ее "до точки кипения"³² . В силу именно этого накала гражданской войне как форме борьбы имманентно свойственно субъективное стремление угнетенных к уничтожению угнетающего класса. Как раз эту сторону дела и имел в виду Ленин, когда писал, что "только в гражданской войне угнетенный класс направляет усилия к тому, чтобы уничтожить угнетающий класс до конца, уничтожить экономические условия существования этого класса"³³ .

Однако объективная реальность этого стремления свойственна лишь той гражданской войне, которая ведется революционным классом. В этой связи огромное значение имеет известное положение Ленина: "Рабы, как мы знаем, восставали, устраивали бунты, открывали гражданские войны, но никогда не могли создать сознательного большинства, руководящих борьбой партий, не могли ясно понять, к какой цели идут, и даже в наиболее революционные моменты истории всегда оказывались пешками в руках господствующих классов"³⁴ . Таким образом, если классовая борьба в силу необычайной вспышки классового антагонизма сразу же переходила в высшую свою стадию, то это не значит, что она

²⁵ "Против антимарксистской концепции М. Н. Покровского". Ч. I. М. - Л. 1939, с. 274.

²⁶ См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 34, с. 40 - 41.

²⁷ В. И. Ленин. ПСС. Т. 35, с. 192.

²⁸ В. И. Ленин. ПСС. Т. 34, с. 40 - 41.

²⁹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 16, с. 454.

³⁰ В. И. Ленин. ПСС. Т. 19, с. 140.

³¹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 11. с. 205.

³² В. И. Ленин. ПСС. Т. 27, с. 127.

³³ В. И. Ленин. ПСС. Т. 38, с. 366.

³⁴ В. И. Ленин. ПСС. Т. 39, с. 82.

стр. 40

реально ставила в повестку дня вопрос о власти и о ликвидации всей системы угнетения господствующего класса. Крестьянские же войны - это особая разновидность гражданских войн, демонстрирующих лишь крайнюю, наивысшую степень остроты классового антагонизма в феодальную эпоху. Устремления к ниспровержению всего феодального строя - лишь субъективные устремления восставших.

Только тогда, когда гражданская война является закономерным итогом и развитием экономической и политической борьбы угнетенного класса, она ставит задачу взятия власти, задачу ликвидации существующей системы эксплуатации и уничтожения господствующего класса. Такие гражданские войны неотделимы от революции. В них действительно логикой самих событий ставится вопрос о власти: "Либо победа в гражданской войне над эксплуататорами, либо гибель революции. Так стоял вопрос во всех революциях, и в английской XVII века, и во французской XVIII века, и в немецкой XIX века"³⁵ , - писал Ленин. Говоря об опыте русской революции, он подчеркивал в 1917 г.: "Этот опыт, в полнейшем соответствии с опытом всех европейских революций, начиная с конца XVIII века, показывает нам, что гражданская война есть наиболее острая форма классовой борьбы, когда ряд столкновений и битв экономических и политических, повторяясь, накапливаясь, расширяясь, заостряясь, доходит до превращения этих столкновений в борьбу с оружием в руках одного класса против другого класса"³⁶ . Из этих ленинских строк с полной ясностью следует, что гражданская война ставит вопрос о власти, о ликвидации всей системы эксплуатации, лишь вырастая на основе борьбы экономической и политической. Разумеется, такой ситуации не было и не могло быть в России ни в XVII, ни в XVIII веке. Из сказанного очевидно, что гражданские войны средневековья и античности - явления особого рода и весьма рискованно смешивать их с гражданскими войнами более поздних эпох, являющимися неотъемлемой частью революции³⁷ .

Одним из принципиально важных является вопрос об общественно- экономической сущности крестьянских войн как исторического явления. Как известно, Ленин выделил "понятие крестьянской революции, как одного из видов буржуазной революции", как революции, которая "революционизирует специально касающиеся крестьянства поземельные отношения", "выдвигает крестьянство в число... активных общественных сил, творящих революцию"³⁸ .

Считая крестьянские войны XVII-XVIII вв. революциями, историки 20-х - начала 30-х годов были по-своему логичны, одновременно квалифицируя эти войны либо как буржуазные революции, либо как явления, тесно связанные с буржуазной революцией³⁹ . Высказывались и более умеренные оценки. Так, С. И. Тхоржевский считал, что восстание 1773 - 1775 гг. "по своей объективной тенденции... было буржуазное движение"⁴⁰ , С. Г. Томсинский утверждал, что "крестьянские движения, не являясь буржуазными революциями, были ее провозвестниками, борясь за капиталистический путь развития России"⁴¹ . В основе всех этих

³⁵ В. И. Ленин. ПСС. Т. 35, с. 230.

³⁶ В. И. Ленин. ПСС. Т. 34, с. 215.

³⁷ "Революция есть самая острая, бешеная, отчаянная классовая борьба и гражданская война. Ни одна великая революция в истории не обходилась без гражданских войн" (В. И. Ленин. ПСС. Т. 34, с. 320 - 321).

³⁸ В. И. Ленин. ПСС. Т. 16, с. 332 - 333, 331.

³⁹ Г. Е. Меерсон. Ранняя буржуазная революция в России (Пугачевщина). "Вестник Коммунистической академии", 1925, кн. XIII, с. 106; С. Симонов. Указ, соч., с. 5, 8; "Исторический сборник". Т. I. Л. 1934, с. 299.

⁴⁰ С. И. Тхоржевский. Крестьянство и пугачевщина. К вопросу о социальном содержании пугачевщины. "Записки научного общества марксистов", 1928, N 4, с. 73.

⁴¹ "Исторический сборник". Т. I, с. 286 - 287.

стр. 41

мнений лежит одна и та же квалификация общественно-экономической сущности этого явления как борьбы за буржуазный, капиталистический способ производства, то есть они совпадают в главном. Г. Е. Меерсон формулирует экономическую программу восстания Пугачева как "расчистку в России пути для свободного от монополий на землю и труд капиталистического развития"⁴² . С. И. Тхоржевский считает это движение буржуазным, "потому что, разрушая крепостной строй и таким образом расчищая дорогу капитализму, она (пугачевщина. - Л. М.) раскрыла вместе с тем в рядовом крестьянстве, в среде мелких зависимых хозяйчиков тяготение к превращению в настоящих независимых хозяев, эксплуатирующих наемный труд"⁴³ . С. Пионтковский практически вел речь о задачах той же буржуазной революцией: "Пугачевщина ставила вопрос... об обеспечении отношений собственности, буржуазной эксплуатации и всеобщего равенства"⁴⁴ . А. Шестаков еще в 1933 г. на совещании по проблемам истории крестьянских войн говорил о спорности характеристики С. Г. Томсинским "крестьянства феодально-крепостнической России как носителя буржуазных отношений". А. Шестаков полагал, что С. Г. Томсинский "недостаточно отражает мысль Маркса о феодальном крестьянстве как особом носителе хозяйственных функций феодализма"⁴⁵ .

Концепция "ранней буржуазной революции" снова появилась в нашей историографии 60-х годов в монографии Д. П. Маковского с той лишь разницей, что автор в силу присвоения нового качества развитию экономики России XVI в. пришел к тому же утверждению уже относительно Первой крестьянской войны, которая у него "выступает как буржуазная революция на ее раннем этапе", а основной ее целью является уничтожение всех форм феодального гнета, переход земли в руки эксплуатируемого класса⁴⁶ . Подобно тому, как крайняя концепция Г. Е. Меерсона, с одной стороны, и умеренные концепции С. И. Тхоржевского и С. Г. Томсинского - с другой, в конечном счете сходились в одном - в утверждении общественно-экономической сущности крестьянских войн как борьбы непосредственно за капиталистический путь развития, так и крайняя концепция Д. П. Маковского совпадает с позицией ряда исследователей в том же пункте - оценке общественно-экономической сути крестьянских войн как борьбы за уничтожение феодализма, за буржуазный путь развития.

Один из важных компонентов этой позиции можно сформулировать в качестве своего рода презумпции предопределенности характера крестьянских движений. Невольное обоснование этой предопределенности наиболее наглядно выступает в размышлениях одного из известных и крупных советских историков. При всех колебаниях, естественно сопровождавших поиски этого ученого, в конечном счете верх берет основная линия его рассуждений, где постоянно подчеркивается, что "крестьянские войны в России начались лишь в "новый период" ее истории", то есть обращается внимание на значение для крестьянских войн таких моментов, как "начало складывания всероссийского рынка и развития буржуазных связей в стране"⁴⁷ . При допущении феодального типа развития как итога войн, все-таки постоянно делается акцент на "буржуазной сущности крестьянского лозунга "черного передела" и "земли и воли", на

⁴² Г. Е. Меерсон. Указ, соч., с. 106.

⁴³ С. И. Тхоржевский. Пугачевщина в помещичьей России (восстание на правой стороне Волги в июне - октябре 1774 года). М. 1930, с. 177.

⁴⁴ С. Пионтковский. Указ, соч., с. 118.

45 "Исторический сборник". Т. I, с. 290.

⁴⁶ Д. П. Маковский. Первая крестьянская война в России. Смоленск. 1967, с. 468, 470 - 472, 477, 482.

⁴⁷ В. В. Мавродин. Советская историческая литература о крестьянских войнах в России XVII-XVIII вв., с. 46.

стр. 42

"буржуазной природе крестьянства"⁴⁸ . Обращается внимание и на степень развития капитализма: "Конечно, степень развития буржуазных элементов различна на разных этапах истории крепостной России XVII-XVIII вв. Накануне Первой крестьянской войны в России в начале XVII в. они были неизмеримо слабее, нежели перед последней крестьянской войной"⁴⁹ . Общий вывод гласит: "Поскольку средневековое крестьянство и горожане являются предшественниками современной буржуазии, поскольку мелкое крестьянское хозяйство имело тенденцию к превращению в мелкое товарное производство, в крестьянских войнах проявлялась борьба за буржуазные тенденции в развитии крестьянского хозяйства"⁵⁰ . Даже тогда, когда ученый задумывается над действенностью тезиса предопределенности, в конечном счете это положение берет верх: "В каком направлении стали бы в дальнейшем развиваться социальные отношения на земле, освобожденной от крепостников, в сторону ли своеобразного варианта феодализма... или в сторону развития буржуазных отношений, сказать трудно. Но в любом случае Крестьянская война, сокрушая существующую феодальную систему, объективно создавала условия для роста и развития буржуазных отношений"⁵¹ . Таким образом, поскольку крестьянские войны совершались в период генезиса капиталистических отношений, постольку эти войны объективно ставили задачей борьбу за капиталистический путь развития. Так как период позднего феодализма является в принципе периодом формирования капиталистического уклада, то "все пути ведут в Рим", то есть к капитализму.

Однако в действительности все было не столь жестко предопределено. От зародившейся тенденции до реального необратимого процесса проходит огромный период. Ленин писал, что "владение крестьянством орудиями производства является - и исторически, и логически - исходным пунктом именно капиталистического производства"⁵² . Вместе с тем это не означает, что там, где мы находим крестьянское хозяйство, владеющее орудиями производства, есть уже зародыши капитализма. Видимо, вряд ли необходимо столь прямолинейно трактовать и буржуазную природу крестьянства, ибо крестьянская земельная собственность, послужившая основой буржуазной земельной собственности, вырабатывалась, по словам Ленина, в течение всей феодальной эпохи⁵³ .

Думается, что ликвидация крепостничества в эпоху господства феодализма еще отнюдь не означала бы открытие путей развития капитализма. Интересны размышления Маркса на этот счет, содержащиеся в "Нищете философии". Суть их сводится к тому, что именно режим антагонизма порождает новый класс буржуазии и развивает его до того момента, когда он преобразует социальный строй. Преждевременная ликвидация этого антагонизма чревата и гибелью растущего класса, ибо антагонизм, "порождая борьбу, создает движение, которое образует историю". "Если бы в эпоху господства феодализма экономисты" поставили задачу "устранить все то, что является теневой стороной" феодализма - "крепостное состояние, привилегии, анархию", то "все элементы, порождающие борьбу, были бы уничтожены, развитие буржуазии было бы

⁴⁸ Там же; см. также И. И. Смирнов, А. Г. Маньков, Е. П. Подъяпольская, В. В. Мавродин. Указ, соч., с. 316.

⁴⁹ И. И. Смирнов, А. Г. Маньков, Е. П. Подъяпольская, В. В. Мавродин. Указ, соч., с. 311; см. об этом же С. Пионтковский. Указ, соч., с. 116.

⁵⁰ И. И. Смирнов, А. Г. Маньков, Е. П. Подъяпольская, В. В. Мавродин. Указ, соч., с. 312; см. также В. В. Мавродин. Историческое значение крестьянских войн в России, с. 204.

⁵¹ И. И. Смирнов, А. Г. Маньков, Е. П. Подъяпольская, В. В. Мавродин. Указ, соч., с. 290.

⁵² В. И. Ленин. ПСС. Т. 2, с. 204.

⁵³ В. И. Ленин. ПСС. Т. 20, с. 334; т. 15, с. 228; т. 1, с. 281.

стр. 43

пресечено в самом зародыше"⁵⁴ . Оценка общественно-экономической сущности крестьянских войн XVII-XVIII вв. в целом как борьбы за уничтожение феодального строя и расчистку пути для развития капитализма означает присвоение им задачи ликвидации режима антагонизма как раз в тот момент, когда буржуазии как класса в России еще не существует. Это еще раз показывает, что подобная постановка вопроса по сути своей повторяет давнишние рассуждения о крестьянских войнах как разновидности буржуазной революции.

В литературе постановка вопроса об общественно-экономической сущности крестьянских войн применительно к классовой борьбе крестьянства феодальной эпохи в целом иногда тесно увязывается с весьма условной альтернативой: борьба "за" или борьба "против". Б. Ф. Поршнев в свое время высказал мысль о том, что антифеодальная борьба несет в себе главным образом идею отрицания существующего строя, это борьба не столько "за", сколько "против"⁵⁵ . Такая оценка вполне справедлива, ибо отражает закономерности многовековой борьбы эксплуатируемых масс трудящихся, в которой элемент отрицания, элемент разрушения господствующих порядков всегда преобладал, и в этом одно из отличий классовой борьбы феодального крестьянства от революционного движения. Однако в качестве возражения Б. Ф. Поршневу приводятся следующие доводы: "Но за что борется восставшее крестьянство? Ведь всякая борьба против чего-то является одновременно борьбой за что- то"⁵⁶ . Борьбой "за" считается лозунг "земли и воли", а целью восставших - установление порядков казачьего круга. Но лозунг "земля и воля", согласно ленинской оценке, даже в период буржуазно-демократической революции нес в себе преимущественно отрицание. "Крестьянская масса требует земли стихийно, - писал Ленин, - будучи угнетаема крепостническими латифундиями и не связывая никаких сколько-нибудь точных экономических представлений с переходом земли к народу. У крестьянина есть только вполне назревшее, выстраданное, так сказать, и закаленное долгими годами угнетения, требование обновить, укрепить, упрочить, расширить мелкое земледелие, сделать его господствующим, и только. Крестьянину рисуется только переход помещичьих латифундий в его руки; крестьянин облекает смутную идею единства всех крестьян, как массы, в этой борьбе словами о народной собственности на землю... Экономическая необходимость уничтожить помещичье землевладение, уничтожить также "путы" надельного землевладения, - вот какие отрицательные понятия исчерпывают крестьянскую идею национализации. Какие формы землевладения окажутся необходимыми впоследствии для обновленного мелкого хозяйства, переварившего, так сказать, помещичьи латифундии, об этом крестьянин не думает"⁵⁷ . Так Ленин ставил вопрос о крестьянской борьбе "за" в ноябре - декабре 1907 года.

Вот почему в гораздо более ранние времена, в эпоху крестьянской войны под предводительством Болотникова в конечном итоге четко наметился процесс возрождения форм феодального землевладения и правопорядка⁵⁸ . И в восстании под предводительством Пугачева проступали те же тенденции (титулатура, церемониал, структура управления). В манифесте 31 июля 1774 г. Пугачев жаловал крестьян "быть верноподданными рабами собственной нашей короне", что означает перевод

⁵⁴ См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 4, с. 143.

⁵⁵ Б. Ф. Поршнев. Феодализм и народные массы. М. 1964, с. 313.

⁵⁶ В. В. Мавродин. Историческое значение крестьянских войн в России, с. 204.

⁵⁷ См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 16, с. 272. Весьма важными представляются также мысли Ленина о соотношении позитивных и негативных сторон идеологии у народников (там же, с. 273).

⁵⁸ В. И. Корецкий. Формирование крепостного права и первая крестьянская война в России. М. 1975, с. 272 - 273, 275, 277.

стр. 44

на положение государственных крестьян⁵⁹ . Все это были реальные исторические тенденции, обусловленные как уровнем стихийной классовой борьбы крепостного крестьянства, так и отсутствием в России той эпохи буржуазии. Вряд ли правы ученые, которые утверждают: "Было бы ошибочным полагать, что повстанческие учреждения являлись простым сколком с органов царской власти", это "сходство было чисто формальным"⁶⁰ . Отсутствие класса буржуазии, еще не взращенного режимом антагонизма, преобладание в крестьянском сознании стремления к разрушению существующего строя, невозможность для крепостного крестьянства найти самостоятельно выход из положения - все это в конечном счете закономерно приводило к появлению тенденций феодального перерождения. Это была борьба против феодализма, ведущаяся в конечном счете средствами того же феодального общества.

Остановимся на интерпретации в историографии ленинской оценки крестьянского лозунга "земли и воли" как буржуазного⁶¹ . Аргументируя буржуазность этого лозунга и буржуазность аграрного переворота в России начала XX в., Ленин прежде всего исходил из существования в России конца XIX - начала XX в. капиталистического строя, из того, что всем ходом экономического развития в эпоху буржуазно-демократической революции поставлен вопрос не о развитии капитализма вообще, а "другой, высший вопрос": об "американском" или "прусском" путях развития капитализма⁶² . Исходным моментом классовой сущности крестьянства в то время являлось господство в экономике всей страны товарного производства, рынка, капитализма. Именно этим фактом была продиктована задача крутой ломки старого средневекового земледелия.

Буржуазный характер этой ломки Ленин мотивировал прежде всего реальным ходом экономического развития: "Ломка во всяком случае и во всех ее формах не может не быть, по своему содержанию, буржуазной, так как вся хозяйственная жизнь России уже буржуазна, и землевладение непременно подчинится ей, непременно приспособится к велениям рынка, к давлению всемогущего в нашем теперешнем обществе капитала"⁶³ . Это определило оценку Лениным крестьянства России как буржуазного (мелкобуржуазного). К крестьянству феодальной эпохи это никакого отношения не имеет. Суть ошибки меньшевиков была в том, что они "просмотрели, прозевали исторически реальное и прогрессивное историческое содержание народничества, как теории массовой мелкобуржуазной борьбы капитализма демократического против капитализма либерально- помещичьего"⁶⁴ . "Крестьянин потому и борется так энергично против крепостнических латифундий, что он является в настоящий исторический момент представителем свободной капиталистической эволюции земледелия". В этих условиях, писал Ленин, "наша задача - уяснение себе и народу действительного демократического и революционного содержания, которое кроется за всеобщим, но туманным стремлением к "земле и воле"⁶⁵ . Таким образом, речь шла о революционно-демократическом содержании лозунга "земли и воли" в условиях развивающегося капитализма. "Реально в этом понятии не то, что крестьяне думают или народники говорят, а то, что вытекает из экономических отношений данного общества", "борьба за землю, борьба за

⁵⁹ "Пугачевщина". Т. I. М. -Л. 1926, с. 40.

⁶⁰ Е. И. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Лозунги и требования участников крестьянских войн в России XVII-XVIII вв., с. 268.

⁶¹ В. В. Мавродин. Историческое значение крестьянских войн в России, с. 204; его же. Основные проблемы Крестьянской войны в России 1773 - 1775 годов, с. 65; его же. По поводу характера и исторического значения крестьянских войн в России, с. 43.

⁶² См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 47, с. 228.

⁶³ В. И. Ленин. ПСС. Т. 21, с. 310.

⁶⁴ В. И Ленин. ПСС. Т. 47, с. 228 - 229.

⁶⁵ В. И. Ленин. ПСС. Т. 16, с. 239; т. 9, с. 345.

стр. 45

свободу есть борьба за условия существования буржуазного общества"⁶⁶ .

Можно ли механически переносить буржуазный характер лозунга "земля и воля" в XVII и XVIII века? Вероятно, правильнее здесь говорить лишь об "инстинктивном, первобытном демократизме", который "не может выразиться иначе как в наложении руки на помещичью землю"⁶⁷ . Но ведь целый исторический период отделяет туманные демократические стремления крестьян от реализации аграрного переворота. Была ли "крестьянская линия" экономически возможна в XVII-XVIII вв. - в ту эпоху, когда буржуазия не сложилась как класс, когда купечество, представив наказы в Уложенную комиссию, вкупе с дворянством и духовенством огласило страну, по словам С. М. Соловьева, "дружным и страшно-печальным криком: "рабов!"⁶⁸ ? Ленин в период русских буржуазно-демократических революций подчеркивал, что "крестьянская линия" экономически возможна лишь как "победа одного элемента буржуазного общества над другим"⁶⁹ , то есть, что непременным условием реализации "крестьянской линии" является наличие буржуазного общества и крестьянства как одного из его элементов.

Когда же самим ходом экономического развития вопрос о "земле и воле" был поставлен как вопрос буржуазного развития? Ленин отвечал на это так: "Вся история XIX века в России, весь "ход русской жизни" выдвинули этот вопрос, сделалиего злободневным и злободневнейшим, это отразилось и на всем законодательстве России"⁷⁰ . Иначе говоря, это период кризиса феодально-крепостнической системы; в этот период стихийное крестьянское движение, порожденное режимом антагонизма производственных отношений, объективно совпадает с потребностями экономического развития страны, и не случайно, что в это время в России и зарождается буржуазно- демократическое, революционное движение.

Упрощенным подходом к социальной природе исторических явлений объясняется и тезис об объективном существовании в повседневной борьбе крестьян XVII - XVIII вв. такого направления, как борьба за гражданские права⁷¹ . В обоснование данного тезиса приводятся такие факты, как выход крестьянских общин из-под контроля властей дворцового ведомства, включая и вотчинные управления, действия крестьян, направленные на переход из одной группы в другую (помещичьи и монастырские крестьяне XVIII в. старались стать дворцовыми или государственными)⁷² . Но ведь борьба в защиту сословных прав и за переход из одной феодальной категории в другую феодальную же категорию практически целиком ограничена сферой феодальных производственных отношений.

Ставя вопрос об объективной общественно-экономической сущности повседневной борьбы крестьян против эксплуатации и гнета, то есть ставя его в теоретическом, общеисторическом, абстрактно-логическом аспекте, некоторые авторы, видимо, неправомерно используют терминологию совершенно иной системы измерений, беря на вооружение конкретно-исторические формы буржуазной борьбы против феодализма, формы, порожденные конкретными политическими теориями. Объективно это ведет к утрате историзма при изучении явлений классовой борь-

⁶⁶ В. И. Ленин. ПСС. Т. 16, с. 274; т. 15, с. 205.

⁶⁷ В. И. Ленин. ПСС. Т. 9, с. 357.

⁶⁸ С. М. Соловьев. История России с древнейших времен. Т. XXVII, кн. 6. СПБ. Изд. 3-е, с. 378.

⁶⁹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 16, с. 255.

⁷⁰ В. И. Ленин. ПСС. Т. 23, с. 86.

⁷¹ Критику такой постановки вопроса см. И. Д. Ковальченко, А. М. Сахаров. Указ, соч., с. 85.

⁷² Е. И. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Классовая борьба крестьянства и становление буржуазных отношений в России, с. 47 - 49.

стр. 46

бы крестьянства XVII-XVIII веков. Оно оценивается при этом, в сущности, как класс уже буржуазный (мелкобуржуазный), как класс, способный объективно, ходом самой стихийной борьбы ставить назревшие в обществе конкретные вопросы политической борьбы. Только исходя из таких представлений, можно считать, что крепостное крестьянство России XVII-XVIII вв., по сути дела, боролось за гражданские, политические свободы: право выбора, право голоса, то есть практически мало чем уступало французской буржуазии кануна революции 1789 года⁷³ . Получается, что реальный ход этой борьбы неизбежно приведет к завоеванию подобных прав крестьянством, независимо от того, сознают это сами крестьяне или нет. Здесь снова своего рода предопределенность хода исторического развития: раз был генезис капиталистических отношений (даже в зачатках), то классовая борьба сама собой ("объективно") приобретает буржуазный характер. В итоге она из движущей силы превращается в следствие.

Вместе с вышеприведенным тезисом борьбы за гражданские права в отдельных работах проступают и тенденции к преувеличению уровня сознательности массы крестьянства России XVII - XVIII веков. В такой документации, как крестьянские челобития, содержались, по мнению некоторых исследователей, "не только жалобы на тяжелую жизнь, но разбирались вопросы политического и правового положения крепостных", в наказах в Уложенную комиссию 1767 г. "по существу формировалась экономическая и политическая программа крестьянства", "крестьянство выступало в Комиссии со своей весьма определенной программой, которая как бы подводила итог борьбе за предшествующее время и одновременно намечала и направление будущих требований"⁷⁴ . Вспомним в связи с этим оценки, которые Ленин давал крестьянской массе эпохи первой буржуазно-демократической революции. "Эта революция, - писал он, - впервые создала в России из толпы мужиков, придавленных проклятой памяти крепостным рабством, народ, начинающий понимать свои права, начинающий чувствовать свою силу", "на смену оседлому, забитому, приросшему к своей деревне, верившему попам, боявшемуся "начальства" крепостному крестьянину вырастало новое поколение крестьян"⁷⁵ . Ленин писал, что весну 1905 г. ознаменовало "пробуждение первого крупного не только экономического, но и политического крестьянского движения в России"⁷⁶ .

В ряде случаев в литературе крестьянское движение в России XVII-XVIII вв. фактически отождествляется с демократическим (буржуазно- демократическим)⁷⁷ . Особенно четко это обнаруживается в тезисе, выдвинутом в последние годы, что крестьянским войнам присуща идеологическая борьба⁷⁸ . Не касаясь общих проблем крестьянской иде-

⁷³ Е. И. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Основные направления классовой борьбы русского крестьянства в XVII-XVIII вв. Тезисы докладов и сообщений шестой сессии симпозиума по аграрной истории Восточной Европы в г. Вильнюсе (сентябрь, 1963 г.). Вильнюс. 1963, с. 150.

⁷⁴ Е. И. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Классовая борьба крестьянства и становление буржуазных отношений в России, с. 48; их же. Народные движения в России XVII-XVIII вв. и абсолютизм. "Абсолютизм в России (XVII-XVIII вв.)". М. 1964, с. 77; их же. Лозунги и требования участников крестьянских войн в России XVII-XVIII вв., с. 260, 262.

⁷⁵ В. И. Ленин. ПСС. Т. 20, с. 141.

⁷⁶ В. И. Ленин. ПСС. Т. 30, с. 315.

⁷⁷ При обсуждении статьи "Классовая борьба крестьянства и становление буржуазных отношений в России" в редакции "Вопросов истории" Е. В. Чистякова и П. Г. Рындзюнский отмечали, что в статье крестьянское движение в XVII-XVIII вв. трактуется как имеющее "мелкобуржуазный, даже буржуазный и крупнобуржуазный характер" (см. "Вопросы истории", 1965, N 1, с. 166).

⁷⁸ В. И. Буганов. Прокламация С. Т. Разина и его сподвижников - памятник идеологической борьбы в годы второй Крестьянской войны в России. "Крестьянские войны в России XVII-XVIII веков: проблемы, поиски, решения", с. 287 - 288.

стр. 47

ологии, заметим, что в контексте вопросов классовой борьбы тезис об идеологической борьбе, по существу, понимается здесь как осознанная и реализованная крестьянством способность политического противостояния господствующему классу, как форма проявления политической сознательности крестьянства. Ленин же, как известно, писал, что "демократическое движение отличается от простого "бунта" как раз тем, что оно идет под знаменем известных радикальных политических идей"⁷⁹ , то есть демократическое или буржуазно-демократическое движение является движением политическим; в отличие от стихийного крестьянского восстания оно обладает революционной идеологией. Если крестьянским войнам XVII - XVIII вв. также свойственна идеологическая борьба, то в таком случае и они являются движением демократическим, точнее, буржуазно-демократическим. Такова логика.

В эпоху первой буржуазно-демократической революции в России Ленин специально подчеркивал: "В крестьянском движении масса темноты, бессознательности, и было бы крайне опасно строить себе на этот счет какие- либо иллюзии. Темнота мужика выражается прежде всего в непонимании политической стороны движения, - в непонимании, например, того, что без коренных демократических преобразований во всем политическом строе всего государства совершенно невозможны никакие прочные шаги по пути расширения землевладения"⁸⁰ . О какой идеологической, то есть политической, борьбе могла идти речь в XVII - XVIII вв., когда, по словам Маркса, в России "сами крепостные предпочитали простейшее толкование проблемы освобождения. В их понимании освобождение означало старый порядок вещей за вычетом их старых господ"⁸¹ . Такое понимание борьбы Ленин называл пониманием "по-юродивому"⁸² .

Невольно подняв крестьянство второй половины XVII-XVIII в. до уровня буржуазного (мелкобуржуазного), а его стихийное движение той поры до уровня демократического (буржуазно-демократического), ряд авторов неизбежно приходит и к преувеличению классового антагонизма в среде крестьянства. Как известно, Ленин писал, что "неразвитость классовых противоречий в народе вообще, в крестьянстве особенно, есть неизбежное явление в эпоху демократической революции"⁸³ . Причина этого кроется в необычайном накале противоречия между феодализмом и капитализмом. А между тем иногда (когда речь идет о второй половине XVII-XVIII в.) некоторые авторы находят возможным считать, что "зарождение буржуазных отношений усложняло классовые противоречия в стране. Наряду с антифеодальной, "первой" социальной войной в деревне проявляется начальная фаза "второй" социальной войны - против новых форм эксплуатации". "Борьба внутри крестьянского "мира" проходила повсеместно, охватывая не только районы, населенные государственными крестьянами". "Борьба между угнетенными и трудовыми слоями деревни усилилась в XVIII столетии. Гнев крестьян направляется не только против господствующего класса, но и против эксплуататоров из своей же среды"⁸⁴ .

В Западной Европе в конце указанной эпохи, по словам Энгельса, "конфликты, возникающие из нового общественного порядка, еще только зарождались", там в конце XVIII - начале XIX в. "капиталистический способ производства, а вместе с ним и противоположность между буржуазией и пролетариатом были еще очень неразвиты". Маркс в

⁷⁹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 19, с. 171.

⁸⁰ В. И. Ленин. ПСС. Т. 9, с. 357.

⁸¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 15, с. 185.

⁸² В. И. Ленин. ПСС. Т. 17, с. 211.

⁸³ В. И. Ленин. ПСС. Т. 11, с. 284.

⁸⁴ Е. И. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Классовая борьба крестьянства и становление буржуазных отношений в России, с. 29, 51, 53.

стр. 48

"Классовой борьбе во Франции с 1848 по 1850 гг." отмечал, что "борьба против капитала в ее развитой, современной форме, в ее кульминационной фазе, борьба промышленного наемного рабочего против промышленного буржуа, является во Франции не повсеместным фактом"⁸⁵ . Эти глубокие исторические оценки уровня классовой борьбы между пролетариатом и буржуазией в Западной Европе конца XVIII - первой половине XIX в. расходятся с утверждениями, аналогичными приведенным выше. Разве достаточно одного лишь "появления" или "усиления" "буржуазных элементов", чтобы возникла начальная фаза "второй социальной войны"? При этом даже не ставится вопрос о неразвитости противоречий эксплуататоров и эксплуатируемых на первых, самых начальных стадиях развития капиталистического способа производства.

По этому поводу Ленин писал, что "с классом может бороться только другой класс, и притом непременно такой, который вполне уже "дифференцирован" от своего врага, вполне противоположен ему". Уместно вспомнить, что он считал четкую поляризацию эксплуататоров и эксплуатируемых характерной лишь для мануфактурной стадии развития промышленности. До этого "зависимость от капитала и работа по найму... ни в какую прочную форму еще не отливались", а "разница между хозяином и рабочим сравнительно мала"⁸⁶ . Таким образом, если принять мнения, приведенные выше, то мы столкнемся с невероятной ситуацией, когда в конце XVIII столетия в промышленности России лишь формируется капиталистический уклад (что означает далеко не повсеместное распространение мануфактуры), а в сельском хозяйстве уже существует четкая "дифференциация" сельского пролетария от сельской буржуазии, поскольку налицо начальная фаза "второй социальной войны". Если в XVII - XVIII вв. (и даже в более поздний период) социальные конфликты между богатыми крестьянами и деревенской беднотой и возникали, то они еще не были той классовой борьбой, которая именуется начальной фазой "второй социальной войны", так как не вычленялись из общего потока борьбы крепостных против крепостников. Логически и исторически XVII, XVIII и XIX столетия - это эпоха антифеодальной борьбы. Ленин даже период первой буржуазно- демократической революции в России назвал "эпохой крестьянских восстаний против феодализма"⁸⁷ . Он акцентировал внимание на том, что "в конкретной исторической обстановке переплетаются элементы прошлого и будущего... Наемный труд и его борьба против частной собственности есть и при самодержавии, он зарождается даже при крепостном праве. Но это нисколько не мешает нам логически и исторически отделять крупные полосы развития"⁸⁸ . Таким образом, при исследовании классовой борьбы и социально-экономического развития России XVII - XVIII вв. отдельные факты наемного труда и капиталистических отношений не должны мешать правильному выделению (логически и исторически) "крупных полос развития", основных исторических этапов. Иначе мы рискуем впасть в неверное понимание закономерностей исторического развития.

Охарактеризованные выше высказывания о крестьянских войнах в России и классовой борьбе крестьянства в XVII - XVIII вв. чреваты переоценкой крестьянства как самостоятельной общественной силы, детерминирующей переход от одной формации к другой. Думается, что это обусловлено как преувеличением уровня социально-экономического развития страны в XVII - XVIII вв., так и упрощенной однозначной трактовкой классовой борьбы. Социально-экономическая природа кресть-

⁸⁵ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 20, с. 268; т. 7, с. 17.

⁸⁶ В. И. Ленин. ПСС. Т. 1, с. 364; т. 3, с. 435.

⁸⁷ В. И. Ленин. ПСС. Т. 19, с. 361.

⁸⁸ В. И. Ленин. ПСС. Т. 11, с. 74.

стр. 49

янина, его двойственность диалектически связаны с соответствующими чертами, характеризующими его классовую борьбу: распыленностью и раздробленностью, отсталостью и темнотой, классовой ограниченностью его солидарности в борьбе, неспособностью идти в этой борьбе до конца, стремлением ограничить ее достижением узких, локальных целей и т. д. С этими чертами по-разному коррелируют разные формы классовой борьбы.

Здесь уместно напомнить, что российское крестьянство дольше, чем какое-либо другое в Европе, обладало таким фактором защиты своих классовых интересов, как община. Класс феодалов, заинтересованный в общине, прежде всего как в "форме земледельческого производства", вынужден был принять общину и как осколок первобытного коммунизма с его развитым началом коллективизма. Эта неизбежная в условиях России "уступка" непосредственным производителям позже была, так сказать, компенсирована крепостным режимом. Энгельс указывал, что "осколок настоящего родового строя в форме общины-марки" дал "угнетенному классу, крестьянам, даже в условиях жесточайших крепостнических порядков средневековья, локальную сплоченность и средство сопротивления"⁸⁹ .

В числе многих аспектов проявления своей роли община в эпоху феодализма выступала и как инструмент классовой борьбы. Отсутствием в феодальной России пауперизированного крестьянства как крупного исторического явления мы обязаны именно общине - инструменту классовой борьбы и классового сопротивления. Поэтому центр тяжести классовой борьбы российского крестьянства (как феодального сословия) вплоть до 1861 г. был более или менее ограничен сферой влияния главным образом общины и общинных интересов. Поскольку община была формой компромисса двух форм собственности, здесь двойственная природа крестьянина была как бы нейтрализована, а это обусловливало активность борьбы крестьян на основе общины. Эта борьба была многовековой, преимущественно локальной (и территориально и в плане сплоченности) борьбой крестьян в разных ее проявлениях за землю, против феодальной ренты, повинностей и налогов. Неизменной ее целью было отстаивание крестьянского хозяйства как основной ячейки производства. Поступательное развитие крестьянского хозяйства, в наиболее широком его значении, и обеспечение исторически приемлемых условий его воспроизводства - важнейший объективный итог классовой борьбы крестьянства в эпоху феодализма. Этот аспект наиболее существен в реализации классовой борьбы как двигателя исторического развития, поскольку эта борьба является "фактическим социальным проявлением присущего производственным отношениям антагонизма классов"⁹⁰ .

Превращение такой борьбы в массовое явление объективно приводило к кризисам национального масштаба. По словам Энгельса, "война между классами происходит независимо от того, ведутся или нет действительные военные действия, и она не всегда нуждается в баррикадах и штыках для своего ведения"⁹¹ . Вероятно, именно эту стихию локальной классовой борьбы и непрерывного классового сопротивления крестьянства феодальной эпохи прежде всего имели в виду создатели "Манифеста Коммунистической партии", давая общую оценку классовой борьбы как ведущей силы исторического процесса⁹² . Именно эту стихийную лавину локальной борьбы, сочетающейся с массовым пассивным сопротивлением, имел в виду Ленин, когда писал о высшей ступени сти-

⁸⁹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 21, с. 155.

⁹⁰ В. И. Ленин. ПСС. Т. 1, с. 139.

⁹¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 8, с. 238.

⁹² К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 4, с. 424.

стр. 50

хийной борьбы крестьян. "Неплатеж податей, недача рекрутов, бойкот властей", по его словам, неизбежно несут в себе "хаотичность". "Но этот хаос создает порядок - порядок революции, эту высшую ступень хаотических, стихийных народных взрывов"⁹² . Не случайно, имея в виду необузданность революционной стихии крестьянства, Энгельс называл его "боевой армией" буржуазных революций ("восстаний буржуазии")⁹³ , армией, на которую буржуазия возложила миссию разрушения феодализма.

Вместе с тем в России в период позднего феодализма наступали моменты, когда реальный антагонизм классов достигал своего крайнего предела и перерастал ограниченные формы локальной борьбы крестьян, вызывая к жизни новые, более совершенные и самые острые формы борьбы и прежде всего крестьянские войны. Крестьянские войны - явления особого рода: это гражданские войны средневековья, выражавшие наивысшую, доведенную до точки кипения остроту классового антагонизма при низком политическом уровне классовой борьбы, когда стремление к разрушению господствующего строя объективно- исторически суть лишь субъективные устремления восставших. В крупнейших сражениях народных масс остро проявлялась неукротимая вражда крестьян к помещикам, те "горы ненависти, злобы и отчаянной решимости"⁹⁴ , о которых писал Ленин. Эти движения были проявлением грозной стихии социального антагонизма классов⁹⁵ .

Следует заметить, что во многих работах по истории классовой борьбы средневековья проблема стихийности трактуется лишь как альтернатива сознательности. Однако Ленин, как известно, придавал огромное значение стихийному характеру движения независимо от уровня его сознательности. "Стихийность движения есть признак его глубины в массах, прочности его корней, его неустранимости"⁹⁶ . Несмотря на всю очевидность огромной и грозной силы стихии крестьянских движений, диалектика развития (и это важно подчеркнуть) была такова, что при переходе к более резким, к более острым формам открытой, вооруженной классовой борьбы сильнее всего и глубже всего проявлялась двойственная природа крестьянства и черты исторической ограниченности его борьбы. Думается, что именно это имели в виду основоположники марксизма-ленинизма в многочисленных оценках крупных выступлений крестьянства в эпоху феодализма.

Крестьянские войны в России - территориально обширном государстве, объективно создававшем условия для периодической аккумуляции и последующего взрыва гигантской социальной энергии протеста, отличались необычайным масштабом, силой и буквально потрясали существующий строй. Это были выдающиеся события мировой истории, и в этом их огромное историческое значение. Невиданный размах, чрезвычайная острота, ожесточенность борьбы и беспримерное мужество крестьян в этих войнах оказывали решающее влияние на формирование крестьянской психологии, способствуя вызреванию в ней черт антифеодального характера. Крестьянские войны сами по себе и обусловленные ими процессы формирования самосознания крестьянства давали мощ-

⁹² В. И. Ленин. ПСС. Т. 14, с. 40.

⁹³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 22, с. 308.

⁹⁴ В. И. Ленин. ПСС. Т. 17, с. 211.

⁹⁵ Наивысшее обострение антагонизма классов, на наш взгляд, необязательно связано с однозначным усилением эксплуатации непосредственных производителей. География и периодичность возникновения крестьянских войн позволяют высказать предположение, что их вспышки вызваны главным образом экспансией феодализма на новые территории. Острейший социальный антагонизм возникал там, где народные массы оказывались под гнетом феодализма вторично. Острота конфликта обусловливалась именно тем, что они познали свободу. Разумеется, эта линия, эта тенденция обнаруживается довольно приближенно и нуждается в дальнейшем исследовании.

⁹⁶ В. И. Ленин. ПСС. Т. 34, с. 217.

стр. 51

ный толчок развитию в любых исторических обстоятельствах непрерывного пассивного сопротивления крестьянских масс гнету феодалов и различного рода локальных форм борьбы. Иначе говоря, крестьянские войны, несмотря на необычайно длительные периоды их вызревания, были постоянным импульсом в активизации энергии классового сопротивления народных масс. Они являлись тем маяком, который давал нередко целым поколениям крестьян заветную надежду на свободу и силы для сопротивления. Отсюда ясно, почему в сознании крестьянства, в самых скрытых уголках народной памяти веками не угасали воспоминания о легендарных крестьянских вожаках. Таково диалектическое единство грандиознейших, но отдаленных друг от друга на десятилетия и даже века крестьянских войн и повседневной многотрудной борьбы и сопротивления крестьян, гнету феодалов-крепостников. Несмотря на присущие крестьянству как классу внутренние противоречия, двойственность социальной природы мелкого производителя, на то, что каждая попытка вырвать свободу, как правило, кончалась неудачей, режим классового антагонизма вновь и вновь вызывал на историческую арену антифеодальные выступления крестьянства, образуя в рамках феодальной формации непрерывный процесс то скрытой, то открытой и ожесточенной классовой борьбы. Разумеется, воздействие классовой борьбы крестьянства не было однозначным и меньше всего выражалось в каких-либо непосредственных уступках угнетенному классу. Это воздействие идет сложнейшими путями. Оно проявлялось, в частности, в том, что эта борьба вынуждала господствующий класс "к более активному движению возглавляемого им общества"⁹⁷ , способствуя интенсивной отдаче потенциальных ресурсов господствующего способа производства и доводя поляризацию основных классов общества до его логического завершения. В этом плане даже реакция после крестьянских поражений опосредствованно приближала исторический крах феодального общества. Говоря о крестьянских войнах в России, следует особо выделить огромное историческое значение последней войны 1773 - 1775 годов⁹⁸ . Страх "пугачевщины" стал поистине грозной социальной силой, оказывая существенное влияние не только на политику, но и на психологию господствующего класса. Отчаянную решимость, геройство и беспощадность мужицкого войска Пугачева помещичья Россия не могла забыть вплоть до падения крепостного права. Необычная длительность этого социального воздействия объясняется тем, что в XIX в. отголоски последней крестьянской войны накладывались на стихийную локальную борьбу и пассивное сопротивление крестьянства в период разложения и кризиса феодально- крепостнической системы хозяйства. Именно стихия массового пассивного и активного крестьянского сопротивления и борьбы многократно усиливала социальное воздействие этой крестьянской войны на общество. В этом отчетливо сказывается то, что крестьянское движение в эпоху феодализма, различаясь по формам и остроте, в целом составляло единый этап классовой борьбы. Классовая борьба крестьянства и особенно крестьянские войны, как известно, были и той основой, на которой формировалась революционная общественная мысль и в конечном счете вызревало революционное движение.

⁹⁷ И. Д. Ковальченко, А. М. Сахаров. Указ, соч., с. 85; см. также И. Д. Ковальченко. Крестьяне и крепостное хозяйство Рязанской и Тамбовской губерний в первой половине XIX века (К истории кризиса феодально- крепостнической системы хозяйства). М. 1959, с. 261.

⁹⁸ Моменты, связанные с историческим значением крестьянских войн, и особенно последней войны 1773 - 1775 гг., всесторонне освещены в работах В. В. Мавродина (см. В. В. Мавродин. Историческое значение крестьянских войн в России, и др.)

Постоянный адрес данной публикации: