Проблема германского единства, пожалуй, одна из самых актуальных и спорных. Историки, политики по-разному оценивают данное историческое событие, по-разному объясняют причины произошедшего объединения. Особенно сильно различаются оценки данного процесса в работах германских и российских историков¹.

Известный немецкий ученый, профессор Х. А. Винклер изложил свое видение данной проблемы, подчеркнув, что само объединение "двух Германий" - ФРГ и ГДР - было сложным, противоречивым и долгим. Винклер является автором множества трудов по истории Германии XIX и особенно XX вв., одним из лучших знатоков Веймарской республики. К его важнейшим произведениям относятся: трехтомная история немецкого рабочего движения в Веймарской республике, история первой немецкой демократии 1918 - 1933 гг., двухтомник "Долгий путь к Западу. Немецкая история от краха старой империи до воссоединения" и двухтомник "История Запада". В 2009 г. вышел в свет первый том - "С древних времен до XX столетия", в 2011 г. - второй том - "Эпоха мировых войн, 1914 - 1945". Помимо указанных работ Винклер написал множество других по разным аспектам истории Германии. Он принадлежит к поколению историков, переживших войну и голодные послевоенные годы.

Родился будущий историк в 1938 г. в Кенигсберге, столице Восточной Пруссии. После войны его семья оказалась в Баварии. Винклер рано увлекся журналистикой, проявил интерес к политике. Учился в разных университетах: в Мюнхене, Гейдельберге и, наконец, Тюбингене, где изучал историю, философию и общественное право. На формирование его взглядов оказали влияние многие известные историки: Х. Ротфельс, Т. Шидер, В. Конце и другие. Долгое время он преподавал во Фрайбургском университете, а с 1991 по 2007 г. был профессор кафедры новейшей истории в Берлинском университете им. Гумбольта.

Безоговорочная капитуляция нацистской Германии в мае 1945 г. стала отправной точкой в послевоенной истории и новым началом "германского вопроса", который в период 1945 - 1949 гг. был одним из основных в мировой

Ерин Михаил Егорович - доктор исторических наук, профессор Ярославского государственного университета им. П. Г. Демидова.

политике, а в последующие четыре десятилетия - главной причиной напряженности и конфликтных ситуаций в центре Европы. Крах Третьего рейха положил конец претензиям Германии на мировое господство. После сокрушительного разгрома и капитуляции она оказалась без правительства, без какой-либо системы государственного аппарата. Страны фактически не существовало. Она была разделена на четыре оккупационные зоны. Берлин был также разделен на четыре сектора. Данный раздел страны, как отмечает Винклер, является одним из самых больших отличий второй мировой войны от первой².

Ученый часто прибегает к сравнению 1918 и 1945 годов. 1945 г. он считает более глубокой всемирно-исторической вехой. Вопрос исторической вины немцев в 1945 г. был неоспорим, а поражение и капитуляция - тотальными. В 1918 г. не произошло полного уничтожения господства юнкерства, крупных предпринимателей и банкиров, крупная промышленность могла сопротивляться социализации. Чиновничество по сути дела оказалось нетронутым революцией 1918 года. Армия должна была считаться лишь с ограничениями, которые были предусмотрены Версальским договором 1919 года. Решительные противники демократии в Германии после 1945 г. не могли играть такую или похожую политическую роль, как в Веймарской республике³.

Винклер считает, что не существовало "часа ноль" в Германии, но никогда еще не было такого вездесущего хаоса, как в 1945 году. "Общество крушения" было обществом чрезвычайного положения. Легенды о невиновности Германии в развязывании второй мировой войны и ударе кинжалом в спину в 1945 г. не находили поддержки в отличие от 1918 года. И в этом Винклер видит огромную разницу между результатами двух мировых войн⁴. 1945 г., по его утверждению, означал конец одной формы правления тоталитарного господства - фашистской, в то время как другая - коммунистическая - вышла из войны окрепшей⁵. Война изменила расстановку сил на мировой арене. После окончания первой мировой войны центр мировой политики оставался в Европе. После окончания второй - США и СССР оказались в центре мировой политики, разделив между собой влияние в Европе и на долгие годы определив двухполюсное состояние мира.

Как известно, на Потсдамской конференции лидеров стран антигитлеровской коалиции было принято решение о проведении политики "4 Д": денацификации, демилитаризации, демократизации и децентрализации. В своих работах Винклер негативно характеризует проводившуюся политику денацификации в Германии. Он пишет, что она в каждой из оккупационных зон проходила по-разному, но везде более или менее схематично⁶. Ученый признает, что наиболее сурово и произвольно эта политика проходила в советской зоне оккупации. Многие бывшие члены НСДАП вместе с неугодными демократами и социал-демократами и даже оппозиционными коммунистами подвергались аресту и помещению в "специальные лагеря", где до 1950 г. находилось более 120 тыс. пленных, из которых 42 тыс. умерли. В качестве мест заключения использовались бывшие нацистские лагеря, одним из которых был Бухенвальд около Веймара. В ходе денацификации радикальной чистке подвергались преимущественно полиция, юстиция, институты управления государством, школа. В короткое время дипломированные "народные судьи" и "новые учителя" заменяли своих политически отягощенных предшественников. Винклер подчеркивает, что в западных зонах оккупации денацификация была проведена более мягкими методами. Так, Франция сравнительно великодушно вела себя по отношению к бывшим нацистским чиновникам. Во всех зонах оккупации политика денацификации проходила в 2 этапа: первый длился до 1946 г., второй этап начался сначала в британской зоне, а через полгода в американской и французской зонах оккупации⁷.

По мнению Винклера, политика денацификации в целом не удалась⁸, так как в западных зонах оккупации после 1949 г. большинство из осужденных, отбывших срок наказания, вновь возвращалось на свои прежние должности. В советской зоне чистка была проведена более жестоко. Советская военная администрация в Германии (СВАГ) серьезно подошла к устранению национал-социалистов из политической и общественной жизни. Автор считает, что одной из целей чисток было поставить на важные посты в органах управления коммунистов. В отношении "маленьких" национал-социалистов советская оккупационная власть поступала немного иначе: они могли переучиваться и превращаться в прямых "антифашистов". Самой важной частью денацификации, с точки зрения СВАГ, были не индивидуальные санкции, а структурные вмешательства, под которыми понимался слом власти тех классов, которые содействовали фашизму.

Новым в международном праве было, как подчеркивает автор, проведение первого в истории процесса над военными преступниками, преступлениями против мира и человечности, причем юридически новым было рассматривавшееся понятие преступной организации.

При проведении земельной реформы в советской оккупационной зоне было ликвидировано юнкерство, которое способствовало приходу Гитлера к власти. Земельная собственность подвергалась безвозмездной конфискации и перераспределялась в пользу мелких и средних крестьян. Винклер подчеркивает, что при проведении промышленной реформы, ею были затронуты не только военные преступники и нацисты, но в основном крупные предприятия, которые подвергались национализации. Такая же судьба была и у банков. В западных же зонах вмешательств со стороны оккупационных властей было сравнительно меньше. Аграрная реформа в западных зонах привела лишь к дроблению крупных промышленных хозяйств, не ликвидировав их. В промышленности возрождались предприятия, действовавшие во времена национал-социализма.

В работах Винклера тщательно проанализирован процесс раскола Германии: создание Бизонии (1 января 1049 г.), затем Тризонии (апрель 1949 г.), выступление американского госсекретаря Д. Бирнса 6 сентября 1946 г. в Штутгарте, впервые упомянувшего о возможности существования отдельного западногерманского государства. Историки сходятся во мнении, что особенно жесткое конфронтационное расхождение между СССР и Западными державами началось с середины 1947 г.⁹, после того, как президент США Г. С. Трумэн в марте того же года провозгласил доктрину "сдерживания коммунистической опасности". США объявили об осуществлении "плана Маршалла", а со стороны СССР было создано Коммунистическое Информационное бюро (Коминформ). Сталин был заинтересован, прежде всего, в одном: ослабить позиции США в Европе. Мир, пишет Винклер, раскололся на два лагеря: "империалистический и антидемократический лагерь во главе с США и антиимпериалистический и демократический лагерь во главе с СССР"¹⁰.

Следующим шагом к расколу Германии была Лондонская конференция шести держав (март 1948 г.), сделавшая практически неизбежным создание западногерманского государства. Образовавшийся таким образом "западный союз" был первым европейским послевоенным союзом, который был направлен не против Германии, а против политики Советского Союза¹¹. Ответом Сталина на нарушение союзнического контрольного механизма был выход 20 марта советского военного представителя маршала В. Д. Соколовского из Контрольного совета. Контроль четырех держав над Германией перестал существовать. Винклер разделяет тезис о том, что валютно-денежная реформа в трех западногерманских зонах (20 июня 1948 г.) была важным шагом на пути к расколу

Германии. При этом он отмечает, что реформа покончила с эпохой обесценившихся денег, бартера, черных рынков. Прилавки магазинов наполнились товарами. "Новая валюта" стала переломным моментом после "крушения рейха" и означала в общем и целом поворот к лучшему¹².

Через два дня Советский Союз осуществил валютно-финансовую реформу в своей оккупационной зоне и Берлине. Но настоящий ответ СССР последовал объявлением 23 июня блокады Западного Берлина, которая продолжалась до 12 мая 1949 года. До сих пор ведутся споры среди историков, чего хотел добиться этим СССР¹³. А. М. Филитов предполагает, что цели советского руководства во время берлинского кризиса со временем менялись: поначалу преобладала установка на продолжение попыток сохранить германское единство, но затем возобладала идея признания необходимости раскола Германии¹⁴. Опубликованные недавно документы из российских архивов по германскому вопросу 1941 - 1949 гг. свидетельствуют о разных подходах российских и немецких историков (дискуссия Филитов - И. Лауфер) в оценке берлинского кризиса, его последствий, а также в вопросе о том, кто виноват в расколе Германии¹⁵. По убеждению Винклера, Сталин преследовал следующие цели: заставить США отказаться от создания западногерманского государства, освободить и отдать Западный Берлин и отказаться от денежной реформы. Запад не подчинился. Реформа подтвердила, что раскол стал не только политической, но и экономической реальностью, а блокада показала свою неэффективность. Жители Западного Берлина не отступили перед советским шантажом. Немцы, которые там жили, в значительной мере начали чувствовать себя частью Запада¹⁶.

В 1949 г. в центре Европы появились две Германии: ФРГ (с 23 мая 1949 г.) и ГДР (7 октября 1949 г.). Обе пользовались покровительством держав-гегемонов - США и СССР. Таким образом, произошел раскол Германии на два немецких государства. По мнению историка, это было лишь временным решением германского вопроса, который на протяжении 40 лет был частью борьбы между военно-политическими блоками СССР и США. Винклер признает, что оккупационная политика не была успешной, т. к. цели держав-победительниц в отношении Германии были совершенно разными. Но ответственность за раскол он возлагает все же на СССР, считая ФРГ второй немецкой демократией, а ГДР - второй диктатурой на немецкой земле. Более того, он полагает, что ГДР вступила в жизнь как государство тоталитарной партийной диктатуры. Антифашизм был легендой ГДР, он служил для оправдания учреждения новой диктатуры, которая представлялась как единственная поистине демократическая форма государственного правления на немецкой земле и как гарантия против возврата к варварству¹⁷. Продолжая свои рассуждения, Винклер пишет, что, когда была основана ГДР, СЕПГ была партией, которую ничего не связывало с традицией социал-демократии. Коммунистическая партия, которая стала называться СЕПГ, несла свою ответственность за "демократический централизм", последовательное подчинение всех партийных органов вышестоящему руководству, за абсолютную партийную дисциплину и "ключевую роль" Советского Союза.

Негативно ученый оценивает и конституцию ГДР, в которой провозглашались широкие гражданские права и свободы, в том числе гарантированное право на мелкую частную собственность и забастовки. Он считает, что это был обман. Конституция ГДР в смысле классического правового государства не предусматривала даже принципа разделения властей. "Высшим органом республики" формально была Народная палата, что сразу исключало независимость подсудности. На практике же Народная палата не имела фактической власти¹⁸.

Напротив, он положительно оценивает образование ФРГ, где были сделаны "антитоталитарные выводы" из недавнего германского прошлого, разрабо-

тан и принят Основной закон ФРГ, учитывавший последствия ошибок, сделанных при выработке конституции 1919 г. и крахе Веймарской республики. Сравнивая Веймарскую республику и ФРГ, как первую и вторую немецкие демократии, Винклер отмечает, что, если в Веймарской республике правые силы исповедовали национализм, то левые - интернационализм. В ФРГ все поменялось. Правоцентристские умеренные силы во главе с первым бундесканцлером К. Аденауэром выступали за политику привязки страны к Западу и интеграции Западной Европы, в то время как умеренные левые социал-демократы под руководством К. Шумахера и Э. Олленхауэра отдавали предпочтение воссоединению Германии. Они были против интеграции, т. к. считали, что она только углубит раскол. Характеризуя политику Аденауэра, Винклер пишет, что высшей целью бундесканцлера было сделать по возможности из ФРГ в обозримом будущем суверенное, прочно связанное с Западом государство. Ради этой цели он проводил по отношению к западным державам "политику исполнения", которая должна была укрепить доверие к ФРГ¹⁹. Автор перечисляет этапы интеграции Западной Германии. Аденауэра ученый показывает как сторонника различных европейских объединений.

До сих пор не утихают споры о возможности объединения Германии на базе "ноты Сталина" от 10 марта 1952 г., ее истинных целях и о том, насколько советская инициатива была искренней²⁰. Подробный анализ данного документа дан в работе Филитова, где он констатирует, что "нота Сталина" была и остается центральным пунктом дискуссии историков, которая длится и поныне и не имеет признаков окончания²¹. Называя ноту блефом, он в то же время отмечает, что она содержала новации, которые открывали потенциальные возможности для прорыва в "германском вопросе". Рассмотрим точку зрения Винклера, которая как нам кажется, носит скорее "разоблачительный" характер.

Отвечая на вопрос: не пропустили ли страны Запада и ФРГ в то время исторический шанс к воссоединению, ученый пишет, что спорными были намерения Сталина и роль Аденауэра, который убедил западные страны отказаться от переговоров с Советским Союзом. Бундесканцлер видел в "ноте Сталина" попытку вбить клин между западными немцами и западными союзниками и таким образом воспрепятствовать политике западной интеграции. Фактически западные немцы были подлинным адресатом ноты, которая формально была направлена западным державам. Винклер утверждает, что если бы немцы в ФРГ поверили Сталину, это было бы для него большим успехом. Переговоры об интегрированной западноевропейской системе обороны приостановились бы и видимо окончились ничем. Аденауэр не смог бы пережить такой политический провал, а его падение было ближайшей целью Сталина²².

Как показано в работах Винклера, позиция Аденауэра по отношению к ноте Сталина была жесткой и бескомпромиссной. 27 апреля 1952 г. в разговоре с ведущими журналистами бундесканцлер заявил: "содержание ноты для меня по крайней мере не было неожиданным". "... цель СССР уничтожить на пути нейтрализации Германии интеграцию Европы и тем самым вытеснить США из Европы и на пути холодной войны подчинить Германию, ФРГ, а также Европу своему влиянию"²³. Аденауэр считал, что интеграция с Западом должна предшествовать объединению Германии, а его антикоммунизм был определяющим идеологическим компонентом.

По мнению Винклера, ни одному из блоков не нужно было решение германского вопроса. Переговоры в 1952 г. так и не состоялись. Западные державы и ФРГ придерживались мнения, что конференция четырех держав по Германии в данный момент откладывается и, следовательно, поставлена под угрозу, она не может способствовать решению германского вопроса, потому что точки зрения двух сторон несовместимы²⁴. Западные державы не хотели воссо-

единения Германии под знаком нейтралитета - решение, которое в долгосрочной перспективе могло угрожать установлением гегемонии СССР в Европе. По меньшей мере для Франции восстановление германского национального государства по-прежнему являлось кошмарным сном. Воссоединение Германии потребовало бы отмены монополии власти СЕПГ в ГДР, чего не хотел Советский Союз. Таким образом, полагает ученый, ни западные державы, ни СССР и даже ни ФРГ и ГДР не были заинтересованы в воссоединении страны.

Однако не все политики в ФРГ отрицательно относились к "ноте Сталина". Так, Г. Хайнеман, лидер Общегерманской народной партии, и его общество взаимопомощи оценивали советскую ноту как большой шанс добиться германского единства, если только ФРГ откажется от ремилитаризации и западной интеграции²⁵. СДПГ настаивала на том, чтобы рассмотреть степень серьезности ноты. Такого же мнения придерживался федеральный министр по общегерманским вопросам Якоб Кайзер.

Тем не менее, Аденауэр упорствовал, отстаивая свою позицию, твердо придерживаясь западного курса и "политики силы". Винклер констатирует, что западные державы не хотели платить цену, которую требовал Сталин за воссоединение Германии: отказ от политического и военного объединения Западной Европы и ее тесной связи с североамериканским союзником. Отрицательная позиция Аденауэра по отношению к советской ноте 1952 г., была политикой без реалистической альтернативы²⁶. Она диктовалась не только антикоммунизмом, но и боязнью нейтралитета и национализма. Нейтральный статус ФРГ был для Аденауэра шагом к советизации Германии как целого, поэтому ценой ориентации ФРГ на Запад стал неминуем раскол нации²⁷. Таким образом, заключает автор, на политику западной интеграции нота Сталина не оказала влияния. Уже 26 мая 1952 г. был подписан Общий договор, который отменял оккупационный статут и давал ФРГ "полную власть над своей внутренней и внешней политикой"²⁸. В ФРГ против договора выступил лидер оппозиционной СДПГ К. Шумахер, который произнес знаменитую фразу: "Кто соглашается с этим Общим договором, тот перестает быть немцем". Социал-демократы считали, что интеграция будет препятствовать воссоединению Германии.

1952 г. изменил ситуацию. Для Сталина воссоединение Германии больше не было стратегической или тактической целью²⁹, а СЕПГ на своей второй партийной конференции в июле 1952 г. провозгласила планомерное "строительство социализма в ГДР", которое называлось "не преобразованием и реализацией новых идей, а приспособлением к отсталой системе сталинизма". Очевидным следствием этого стало растущее число беженцев из ГДР. Бегство для народной экономики было особенно опасной формой протеста против ухудшения условий жизни и политического давления.

17 июня 1953 г., по мнению Винклера, было днем первого восстания против коммунистического режима в ГДР³⁰. Из забастовки берлинских строителей выросло всеобщее восстание рабочих в ГДР, из социального протеста возникло политическое движение за свободные выборы и германское единство. Для жестокого подавления восстания использовались советские воинские подразделения и танки. Весь мир убедился, что власть коммунистов в ГДР держится на силе СССР.

В своих работах историк много места уделяет ГДР, часто используя негативные характеристики, такие, как "диктаторский коммунистический режим". Крайне отрицательно оценивает он и политику СЕПГ, которая установила "тоталитарную систему" по образцу советской модели. Правда, она не была статичной. В ГДР в поздние 1980-е гг. было намного меньше тоталитарного, чем в ранние 1950-е.

Нацистская диктатура, по мнению Винелера, была отвратительной. Третий рейх ассоциируется в мире с войной. Нацистский режим совершил в пери-

од второй мировой войны преступления в отношении европейских евреев и многих народов Восточной Европы. Но, продолжает ученый, СЕПГ больше угнетала собственное население. Национал-социализм апеллировал к глубоко иррациональному мировоззрению, коммунизм - к научной теории, которая качественно превосходила идеологию национал-социализма и поэтому имела несравненно более привлекательную силу для интеллигенции, чем национал-социализм. Третий рейх был уничтожен через 12 лет, ГДР просуществовала 40 лет. Как считает Винклер, восточногерманское общество образца 1989 г. уже было мало связано с 1945 годом. Оба режима хотели изменить сознание людей, но на совершенно различной основе: ментальное воздействие за 40 лет "реально существующего социализма" было к 1990 г. намного сильнее, чем национал-социализма к 1945³¹.

Российские и немецкие историки считали, что возведение Берлинской стены 13 августа 1961 г. стало символом глубокого раскола Германии, "часом великого избавления от иллюзий"³² и "моментом истины"³³. Стена стала уродливым и зримым воплощением "железного занавеса"³⁴. Винклер согласен с негативными оценками событий августа 1961 года. В послевоенной истории Германии он выделяет четыре ключевые даты: наряду с 1945 и 1990, он отмечает 1961 и 1973 гг., называя их важными точками отсчета германской истории. Для немцев 13 августа 1961 г. было самой глубокой раной после безоговорочной капитуляции германского рейха 8 мая 1945 года³⁵. Оправдывая строительство стены, в официальном заявлении 13 августа 1961 г. Совет министров ГДР назвал закрытие границы между восточной и западной частями Большого Берлина ответом на "обострение политики реваншизма" Западной Германии и "систематическое переманивание граждан ГДР", "настоящую человеческую торговлю". Для Восточной Германии проблема бегства населения на запад была действительно необычайно острой и угрожала ГДР экономическим крахом. Поэтому 5 августа 1961 г. Политбюро СЕПГ получило официальное разрешение ОВД блокировать Западный Берлин. Возведение стены цементировало немецкий раскол в полном смысле этого слова. Будет ли Германия снова национальным государством, в тот момент было сомнительно как никогда прежде³⁶. ГДР становилась все более чужда немцам в ФРГ. С другой стороны, строительство Берлинской стены сильно ослабило позиции федерального канцлера Аденауэра. Его реакция на это событие раздражало многих его приверженцев.

15 октября 1963 г. закончилась эра Аденауэра. После 34 лет правления он ушел в отставку, передав власть Л. Эрхарду, который был избран новым бундесканцлером. В прощальной речи Аденауэр с гордостью говорил о достигнутом, однако, сожалел о том, что "Мы не приблизились к воссоединению". Стоит отметить, что в декабре 1963 г. был проведен опрос населения, который показал, что почти две трети (63%) западных немцев придерживались точки зрения, что современность - лучшее из всех времен. Ученый полагает, что изменению взглядов общественности способствовал длительный рост экономики и консервативная демократия во главе с Аденауэром. ФРГ стала дееспособной западной демократией³⁷. После того, как проблема воссоединения отодвинулось на задний план, главным для ФРГ стало сделать последствия раскола более терпимыми и тем самым обеспечить сплочение нации.

В октябре 1969 г. федеральным канцлером стал социал-демократ В. Брандт. Эру Брандта (1969 - 1974) связывают с его новой восточной политикой, в ходе которой были подписаны договоры с СССР, Польшей, по Берлину, с Чехословакией и, наконец, Договор об основах отношений между ФРГ и ГДР (декабрь 1973 г.), по которому оба государства признавали друг друга и нерушимость германо-германской границы. Теперь ФРГ и ГДР не были друг для друга "заграницей". В сентябре 1973 г. оба государства одновременно были приняты

в ООН. После 1961 и 1973 гг. уже никто не надеялся на воссоединение Германии. ГДР в 1970-е гг. провозгласила теорию о двух немецких нациях - новой социалистической и старой капиталистической. Как пишет Винклер, ГДР среди стран Варшавского договора была абсолютно идеологическим государством: государством без национальной идентичности и потому больше других настаивала на "пролетарском интернационализме" как суррогате идентичности. Оба германских государства подчеркивали свой особый путь: ГДР - "интернационалистический", ФРГ - "постнациональный".

Анализируя эпоху Брандта, Винклер считает, что канцлер оставил глубокий след во внешнеполитической области. Фундамент западной интеграции, который заложил Аденауэр, был надежной основой, на которой Брандт осуществил прорыв на Восток. ФРГ в пределах возможного стала "нормальным западным государством". Отставка Брандта была связана с разоблачением его личного референта Г. Гильом как агента разведки ГДР³⁸. А. Ю. Ватлин считает, что "афера Гильома" была лишь поводом, а не причиной отставки. Скорее Брандт устал от бремени власти и уже не успевал реагировать на политические вызовы, идущие извне³⁹.

В 1980-е гг. послевоенный порядок постепенно стал расшатываться. Кризис восточного блока начался в 1980 г. с появлением независимого профсоюза "Солидарность" в Польше и введением чрезвычайного положения в стране в конце 1981года. В октябре 1982 г. новым канцлером ФРГ стал Г. Коль (ХДС), который сформировал христианско-либеральную коалицию, положившую конец коалиции социал-либеральной, которая находилась у власти 13 лет. Внешняя политика ФРГ с 1982 по 1985 г. осуществлялась в условиях нараставшей конфронтации между СССР и США.

Канцлер Коль был убежден в необратимости западной интеграции и необходимости политического объединения Западной Европы. В 1983 и 1984 гг. ФРГ предоставила ГДР кредиты на 1 млрд. и 950 млн. ДМ, что позволило ГДР снова стать кредитоспособной. Правительство ФРГ совершенно осознанно стремилось стабилизировать обстановку в ГДР, чтобы предотвратить возможные потрясения в другом немецком государстве, считает историк.

Весной 1981 г. между историками, социологами, публицистами разгорелся спор по вопросу о воссоединении Германии. В этой дискуссии принял участие и Винклер, опубликовавший статью "Нация - да, национальное - нет". В ней прозвучали обидные слова в адрес граждан ГДР. Ученый упрекал восточных немцев в том, что они хотят быть нацией для себя. Винклер считал, что век суверенного национального государства, во всяком случае в Европе, истек. "По опыту, который Европа получила в этом столетии от Германии, Германия не будет претендовать на восстановление германского рейха - а именно в границах 1945 года. Интересы обеих мировых держав, США и СССР, также исключают такую реставрацию... Национально-государственное воссоединение Германии - это нереалистичная политическая цель". Он полагал, что нужно придерживаться идеи одной немецкой нации на оставшейся области прежней империи Бисмарка, однако, не стремиться к государственному объединению этой нации. Его гипотеза заключалась в том, что немецкий вопрос был бы решен в один момент, если бы немцы в ГДР располагали той же "внутренней свободой", что и немцы в ФРГ. Его вывод был следующим: в ФРГ развилась в течение десятилетий "государственная нация", которой не хватало официального сознания быть одной. У ГДР для "государственной нации" не хватало всего, кроме права официальных лиц признавать ее такой⁴⁰.

Винклер пишет, что история двух немецких государств подвергается странному чередованию 12-летних циклов. Через 12 лет после основания ФРГ и ГДР была построена Берлинская стена; через 12 лет после строительства стены

оба государства признали друг друга и были приняты в ООН. 12-ю годами позже, в марте 1985 г., к власти в Москве пришел М. С. Горбачёв, который изменил отношения между Западом и Востоком, а также между обоими немецкими государствами. В СССР началась перестройка, которая, по мнению исследователей, способствовала развитию германо-германских отношений. Население ГДР приветствовало реформы Горбачёва, который в январе 1987 г. высказал революционную мысль: "Демократия нам нужна как воздух"⁴¹. Эта мысль окрылила борцов за гражданские права в Польше и Венгрии, Чехословакии и ГДР. В странах Восточной Европы начались преобразования - "бархатные революции", которые оказали большое воздействие на внутриполитическое положение ГДР.

Как же проходил процесс объединения, каковы причины "бескровной революции 1989/90 гг." в изложении Винклера? Прежде всего, отметим, что в работах историков ФРГ выделяются две фазы "немецкой революции" 1989- 1990 гг.: события до падения Берлинской стены и после ее падения, решающей силой в которых было мощное движение жителей Восточной Германии, требовавших народного суверенитета, и массовое бегство граждан из ГДР, принявшее угрожающие масштабы и добавившее оппозиции моральных сил.

Причинами бегства было не только недовольство экономическим положением, но и отсутствие в стране политических реформ, которые проходили в Советском Союзе, Польше, Венгрии. Бегство было выражением протеста против существующего режима. Осенью 1989 г. демонстрации с требованием политических реформ захлестнули ГДР. Первые публичные выступления проходили под лозунгом: "Мы остаемся здесь!". С сентября 1989 г. протест стал выражаться не только пассивно, но и активно⁴². Историк Рёддер считает, что большинство в оппозиции искало "третий путь" реформированной ГДР, в то время как массовое движение стремилось к немецкому единству и с этой целью было готово объединиться с канцлером Колем и федеральным правительством⁴³. В массовых демонстрациях родился лозунг "Мы - один народ".

9 октября 1989 г. партийная и государственная власть отступила перед массовым протестом. Руководство СЕПГ не могло надеяться на военную помощь СССР, что деморализовало большинство партийного аппарата⁴⁴. 18 октября 1989 г. Хонеккер ушел с постов главы государства и руководителя СЕПГ. Его отстранение от власти было представлено как уход по состояния здоровья. На пост руководителя СЕПГ был выбран Э. Кренц, который в своей первой речи на посту генерального секретаря заверял своих слушателей и зрителей, "что все проблемы политически разрешимы в нашем обществе", подчеркивал решимость партии гарантировать спокойствие и порядок и сохранить "социализм на немецкой земле"⁴⁵. Кренц был типичным представителем аппарата и придерживался прежней партийной линии. Через 48 дней он также ушел с занимаемого поста.

9 ноября 1989 г. - день падение Берлинской стены - по-разному оценивается историками, но все они сходятся во мнении, что это было историческое событие. Открытие границ между ГДР, Западным Берлином и Западной Германией, по мнению Винклера, было капитуляцией СЕПГ. Бесконтрольно тысячи людей пересекали границу разделенного города: с востока на запад, с запада на восток. Люди с востока чувствовали себя освобожденными. Берлин в ночь с 9 на 10 ноября стал единым городом⁴⁶.

В работах Винклера приводятся следующие данные: начиная с 13 августа 1961 г., погибло 239 чел. при попытке пересечь границу на Запад. Падение стены завершило эту мрачную главу немецкой истории. 9 ноября, пишет он, обычно называют "немецким днем судьбы". Так, 9 ноября 1918 г. социал-демократ Ф. Шейдман провозгласил республику в Берлине. 9 ноября 1923 г.

Гитлер совершил путч в Мюнхене. 9 ноября 1938 г. нацистами была устроена "хрустальная ночь" - в Германии пылали синагоги. 9 ноября 1989 г. также попало в историю. Теперь послевоенное время и холодная война окончательно ушли в прошлое. Более счастливого дня, чем 9 ноября 1989 г. немцы еще не испытывали в XX веке⁴⁷.

Винклер дискутирует с историком Х. Цваром по поводу событий осени 1989 года. Цвар считает, что с "20-ти тысячной демонстрации в Лейпциге в понедельник 2 октября в ГДР началась демократическая революция". Винклер утверждает, что это не была классическая революция. Осенью 1989 г. в ГДР не было баррикадных боев и овладения штурмом центров власти. Это была своеобразная революция, которая сама себя сдерживала лозунгом "Нет насилию" и, поэтому, в конце концов, не достигла своей цели. "Мирная революция" имела сознательных и бессознательных участников: сознательными были учредители правозащитных групп и демонстранты, а бессознательными - те, кто покидал ГДР. Успешные революции всегда идут рядом с крахом. Там, где режим не покорился неизбежности, как в Румынии, "мирной революции" не было, а была кровавая смесь из государственного переворота и массового выступления⁴⁸.

Прибегая к историческим аналогиям, ученый полагает, что падение Берлинской стены 9 ноября 1989 г. было для ГДР тем, чем был штурм парижской Бастилии 14 июля 1789 г. для французского старого порядка: удар, от которого не смог оправиться прежний режим. Стена была не менее, чем Бастилия, символом несвободы. Когда символ пал, наступил конец прежнего господства⁴⁹.

Через одиннадцать месяцев после падения стены завершилось воссоединение Германии. Как показано в работах Винклера, оно отвечало воле немцев в германских государствах. При этом ученый заостряет внимание на тех внутри- и внешнеполитических событиях, которые привели к объединению и окончательному решению германского вопроса. Особо подчеркивается, что после падения стены ГДР как государство стало стремительно разрушаться.

Винклер высоко оценивает поступки и инициативы бундесканцлера Коля. 28 ноября 1989 г. тот обнародовал свои знаменитые 10 пунктов развития отношений между ФРГ и ГДР, не поставив об этом в известность даже своих западных союзников. Канцлер тем самым пошел на значительный риск. Президент Франции Ф. Миттеран и премьер-министр Англии М. Тэтчер были озадачены и рассержены. Быстрого воссоединения Германии не хотели ни англичане, ни французы, ни итальянцы. Только президент США Дж. Буш заверил Коля в своей полной поддержке. Американское "да" воссоединению было для правительства ФРГ бесценно. То, что Коль смог достичь от Запада одобрения своей политической инициативы, было большим личным и политическим успехом канцлера. План из 10 пунктов был смелой попыткой, а эффект внезапности был условием успеха⁵⁰. Москва отреагировала на 10 пунктов весьма недоброжелательно, что было неприятной неожиданностью для Коля, который рассчитывал на положительный ответ. Горбачёв, по воспоминаниям бывшего помощника Президента СССР по международным вопросам А. С. Черняева, устроил буквально скандал министру иностранных дел ФРГ Г. Д. Геншеру за "10 пунктов". Главный упрек - посягательство на суверенитет ГДР, вмешательство в ее внутренние дела, курс на конфедерацию⁵¹.

30 января 1990 г. новый премьер-министр ГДР Х. Модров прибыл с визитом в Москву. Результат его беседы с Генеральным секретарем ЦК КПСС, по мнению Винклера, был сенсационным. Горбачёв совершил радикальный поворот в советской политике в отношении Германии. Накануне встречи с Модровым он заявил, что среди немцев и представителей четырех держав есть известное взаимопонимание, что "объединение немцев никогда и никто не подвергает сомнению". А в разговоре с Модровым настраивал его на заключение договора с ФРГ

о сотрудничестве и добрососедстве с элементами конфедерации, а потом - "переходить и к конфедеративным структурам и в отдаленной перспективе - к срастанию двух государств в единое". С конца января больше не могло быть речи о вето Москвы на решение о воссоединении; скорее было признано право ФРГ и ГДР объединиться в одно государство⁵².

Результаты выборов 18 марта 1990 г. в Народную палату ГДР свидетельствовали о победе сторонников скорейшего объединениея Германии на основании статьи 23 Основного закона ФРГ. Новым и последним премьером ГДР стал Л. де Мезьер. 18 марта 1990 г., по мнению Винклера, закончился тот период в истории ГДР, который характеризуется обычно как "мирная революция". Результатом стал разрыв с прежним порядком.

Без подстраховки СССР зависимые от него диктатуры не могли продержаться у власти длительный срок. Однако, считает Винклер, советское руководство больше не было готово к интервенции по образцу 1953, 1956 и 1968 гг., поэтому революционные движения 1989 г., начиная с польского, могли побеждать абсолютно мирно. Восток Германии впервые с 1945 г. получил шанс для вестернизации, а валютный и социально-экономический союз между ФРГ и ГДР (июнь 1990 г.) и "политический" курс обмена валют 1:1 были в первую очередь попытками остановить поток переселенцев. По утверждению автора, валютный союз для восточных немцев был таким же глубоким потрясением, как валютно-финансовая реформа 1948 г. для западных немцев⁵³.

Важным шагом к объединению, как полагает Винклер, были переговоры Горбачёва и Коля в Москве и на Северном Кавказе 14 - 16 июня и 15 - 16 июля 1990 года. Правительство и, прежде всего, МИД ГДР чувствовали себя отстраненными. Горбачёв своими договоренностями с Колем лишил ГДР самостоятельной внешней политики. Обязательной предпосылкой для воссоединения Германии было признание польской западной границы по Одру-Нейсе. Поэтому параллельно переговорам об объединении проходили переговоры о германо-польской границе. В результате 8 марта 1990 г. бундестаг принял резолюцию о признании нерушимости западной границы Польши по Одру-Нейсе.

Большое место в работах Винклера отводится проблеме вхождения объединенной Германии в НАТО и переговорному процессу по формуле "2+4" (ФРГ, ГДР и четыре державы-победительницы: СССР, США, Великобритания, Франция). При этом он нигде не упоминает, что СССР первоначально был не согласен с принадлежностью объединенной Германии к НАТО. Затем, после переговоров с Миттераном (май 1990г.) и американским президентом Дж. Бушем (начало июня 1990 г.) изменил свою прежнюю точку зрения, согласившись на членство Германии в НАТО⁵⁴. Считается, что встреча Горбачёва с Бушем имела значение "поворотного пункта" в истории германского урегулирования. Винклер убежден, что более сильный Советский Союз никогда бы не согласился с членством Германии в НАТО. Однако, Варшавский пакт к этому времени фактически распался, больше не существовало военного равновесия между Западом и Востоком, поэтому Кремль не мог настаивать на своем "нет". Он даже не мог противостоять аргументу, что интегрированная в Атлантический союз Германия менее опасна для СССР, чем нейтральная Германия. Время, когда разделенная Германия гарантировала относительную стабильность в Европе, окончательно миновало; теперь стабильность Европы требовала объединения Федеративной республики и ГДР.

Тем не менее, предпосылкой изменения точки зрения Советского Союза, считает историк, было то, что сфера действия НАТО не должна была распространяться на территорию ГДР до тех пор, пока там будут расположены советские войска, то есть в течение 3 - 4 лет. Причем этот срок пребывания советских войск назвал Горбачёв, и Коль с ним согласился. Коль также гарантировал

финансовую поддержку при выводе советских войск с территории Восточной Германии. Российский историк А. А. Ахтамзян убежден, что Горбачев и его команда сдали свои позиции, отказавшись и от "потсдамской системы" соглашений в отношении Германии, и от заключения мирного договора, не говоря уже об идее нейтрального статуса страны. Последняя возможность надежно обеспечить интересы безопасности и имущественные права России была связана с несогласием с требованием включения объединенной Германии в НАТО. Эта возможность была бездарно упущена Горбачёвым и Шеварнадзе⁵⁵.

Ранним утром 23 августа 1990 г. Народная палата подала официальное заявление о вступлении ГДР в состав ФРГ по статье 23 Основного закона, вступившее в силу 3 октября 1990 года. Вечером 2 октября огромная толпа людей собралась в Берлине у Бранденбургских ворот. В полночь раздался звон колокола и над рейхстагом под ликование сотен тысяч людей поднялся большой черно-красно-золотой флаг. 3 октября 1990 г. в 00 час. 00 мин. произошло объединение ФРГ и ГДР. Федеральный президент Р. фон Вайцзеккер сказал перед микрофонами: "Объединение Германии закончено". Черняев считает, что объединение состоялось благодаря появлению в СССР и на международной арене Горбачёва. Он и Коль ликвидировали главный очаг "холодной войны". Существовавшие в ГДР округа упразднялись, восстанавливалось деление на земли. Таким образом, к ФРГ присоединялись 5 восточногерманских земель: Бранденбург, Мекленбург-Передняя Померания, Саксония, Саксония-Ангальт, Тюрингия. 3 октября объявлялся днем германского единства. Лотар де Мезьер назвал уход ГДР с мировой сцены "прощанием без слез". Винклер характеризует объединенную Германию как страну с расколотой исторической культурой.

Он полагает, что отказ от ГДР, согласие на объединение Германии и ее членство в НАТО, способствовали падению Горбачёва. Потеря власти СССР потянула за собой и потерю власти его лидера. Винклер следующим образом характеризует Горбачёва: он был одаренным тактиком, но плохим стратегом, олицетворяя собой тип трагического реформатора. Он ликвидировал диктаторское господство коммунизма непосредственно в СССР и на части Европы, но добился не того, чего хотел. Он ускорил закат системы, которую хотел спасти реформами⁵⁶.

До сих пор ведется спор о том, кто способствовал воссоединению, а кто ему мешал. Согласно христианско-демократическому варианту воссоединение 3 октября произошло, как завершение дела, начатого Аденауэром. Винклер соглашается, что решение германского вопроса соответствовало представлениям первого канцлера. Однако он признает, что стратегической целью политики Аденауэра не было объединение Германии. Социал-демократы внесли вклад восточной политикой Брандта в политику воссоединения Германии: без "политики маленьких шагов" недоверие СССР и восточных соседей по отношению к Германии не уменьшилось бы, и не стала бы возможна "мирная революция" 1989 - 1990 годов. Винклер считает, что западная интеграция и восточная политика были основами немецкого объединения: в этом отношении ХДС и СДПГ были правы⁵⁷.

Ученый считает, что больше не существует германского вопроса. Во-первых, 3 октября 1990 г. он был окончательно решен. С 3 октября 1990 г. считается установленным, где находится Германия, где проходят ее границы, что ей принадлежит, а что нет. Окончательное признание западной границы с Польшей означало решение другого вопроса - польского. Обе проблемы могли быть решены только вместе и одновременно. Во-вторых, больше нет противоречий между единством и свободой. Воссоединение означало исполнение исторического требования 1848 г.: единство в свободе. В-третьих, членством объединенной Германии в НАТО германский вопрос был решен как проблема европейс-

кой безопасности⁵⁸. Как правовое и конституционное, как федеративное и социальное государство воссоединенная Германия продолжает традиции, которые уходят своими корнями в XIX век. Прежде всего это относится к всеобщему, равному избирательному праву и к парламентской культуре, которая получила развитие еще в кайзеровской Германии. Кроме того, прослеживается связь с первым национальным государством. В 1990 г. было воссоединено то, что осталось от империи Бисмарка в 1945 году⁵⁹.

Концепция Винклера, конечно, имеет дискуссионные моменты. Но главный вывод, который делает ученый, о том, что немцы смогли извлечь уроки из трагического прошлого и создать одно из наиболее демократических и динамично развивающихся государств в мире, вопросов не вызывает.

Примечания

1. АХТАМЗЯН А. А. Объединение Германии. Обстоятельства и последствия: очерки. М. 2008; ПАВЛОВ Н. В. История современной Германии 1945 - 2005: курс лекций. М. 2006; ПАТРУШЕВ А. И. Германия в XX веке. М. 2004; ЕГО ЖЕ. Германские канцлеры от Бисмарка до Меркель. М. 2009; ПЕТЕЛИН Б. В. ХДС/ХСС и объединение Германии. Вологда. 2002; ФИЛИТОВ А. М. Германия в советском внешнеполитическом планировании 1941 - 1990. М. 2009; ЗОНТХАИМЕР К. Федеративная Республика Германия сегодня. Основные черты политической системы. М. 1996; ФЕРЕНБАХ О. Крах и возрождение Германии. Взгляд на европейскую историю XX века. М. 2001; ПЛАТО А. фон. Объединение Германии - борьба за Европу. М. 2007; ШУЛЬЦЕ X. Краткая история Германии. М. 2004.

2. WINKLER H.A. Der lange Weg nach Westen. Bd. 2. Deutsche Geschichte vom "Dritten Reich" bis zur Wiedervereinigung. Munchen. 2000, S. 118.

3. Ibid., S. 120.

4. Ibid., S. 122.

5. Ibid., S. 117.

6. Ibid., S. 118.

7. Ibidem.

8. Ibid., S. 119.

9. ФИЛИТОВ А. М. Советская политика и берлинский кризис. 1948 год в германской истории: Материалы конференции российских и немецких историков 19 - 20 июня 2008 г., Москва. М. 2009, с. 25; БОЛДЫРЕВ Р. Ю. Поворотный год в жизни советской оккупационной зоны: 1947 или 1948? Там же, с. 56.

10. WINKLER H.A. Op. cit, Bd. 2, S. 129.

11. Ibidem.

12. Ibid., S. 130.

13. ФИЛИТОВ А. М. Ук. соч., с. 31 - 33, 41 - 43.

14. Там же, с. 35.

15. СССР и германский вопрос. 1941 - 1949: Документы из российских архивов. Т. IV. М. 2012, с. 13 - 102. Лауфер считает, что для советской внешней политики первый берлинский кризис имел катастрофические последствия.

16. WINKLER H.A. Op. cit., Bd. 2, S. 130 - 131.

17. Ibid., S. 141 - 142.

18. Ibid., S. 140.

19. Ibid., S. 142.

20. См. подробно: ФИЛИТОВ А. М. Германский вопрос: от раскола к объединению. Новое прочтение. М. 1993, с. 143 - 149; ЕГО ЖЕ. Германия в советском внешнеполитическом планировании 1941 - 1990. М. 2009, с. 138 - 139, 167 - 171; ПАВЛОВ Н. В., НОВИКОВ А. А. Внешняя политика от Аденауэра до Шредера. М. 2005, с. 78 - 79.

21. ФИЛИТОВ А. М. Германский вопрос: от раскола к объединению, с. 138. В статье "Нота 10 марта 1952 г: дискуссия, которая не кончается" Филитов приводит интересный разговор Сталина с В. С. Семёновым. Сталин спросил его: "А вы гарантируете, что Запад отклонит предложения?" Только получив утвердительный ответ, Сталин санкционировал направление ноты. Если это было так, заключает Филитов, то вряд ли можно говорить о серьезности намерений Сталина достичь компромисса по германскому вопросу. ФИЛИТОВ А. Нота 10 марта 1952 года: дискуссия, которая не кончается. Сталин и немцы: Новые исследования. М. 2009, с. 216.

22. WINKLER H.A. Op. cit, Bd. 2, S. 148.

23. Ibidem.

24. Ibid., S. 149.

25. Ibidem.

26. Ibid., S. 151.

27. ПАВЛОВ Н. В., НОВИКОВ А. А. Внешняя политика от Аденауэра до Шредера. М. 2005, с. 78 - 79.

28. WINKLER H.A. Op. cit., Bd. 2, S. 151.

29. Ibid., S. 154.

30. Ibid., S. 157.

31. Ibid., S. 635 - 636.

32. ПОТТХОФФ Х., МИЛЛЕР С. Краткая история СДПГ. 1848 - 2002. М. 2003, с. 227 - 228.

33. ШУЛЬЦЕ Х. Краткая история Германии. М. 2004, с. 217.

34. ПАТРУШЕВ А. И. Германия в XX веке, с. 356. Из новейших работ по данной проблеме см.: КЕМП Ф. Берлин 1961. Кеннеди, Хрущев и самое опасное место на земле. М. 2013.

35. WINKLER H.A. Op. cit., Bd. 2, S. 204.

36. Ibid., S. 205.

37. Ibid., S. 221 - 222.

38. Ibid., S. 324.

39. ВАТЛИН А. Ю. Германия в XX веке. М. 2002, с. 230.

40. WINKLER H.A. Op. cit., Bd. 2, S. 437 - 438.

41. Ibid., S. 447 - 448. 42 Ibid., S. 489, 491.

43. RODER A. Deutschland eining Vaterland. Die Geschichte der Wiendervereinigung. Munchen. 20009, S. 368 - 369.

44. WINKLER H.A. Op. cit. 2, S. 503.

45. Ibid., S. 505.

46. Ibid., S. 512 - 513.

47. Ibid., S. 513.

48. Ibid., S. 513 - 514.

49. Ibid., S. 517.

50. Ibid., S. 526.

51. ЧЕРНЯЕВ А. С. М. С. Горбачёв и германский вопрос. - Новая и новейшая история. 2008, N2, с. 112.

52. WINKLER H.A. Op. cit., Bd. 2, S. 546; ЧЕРНЯЕВ А. С. Ук. соч., с. 113.

53. WINKLER H.A. Op. cit., S. 561, 574.

54. ЧЕРНЯЕВ А. С. Ук.соч., с. 115; За рубежом. 1991, N 29, с. 9.

55. АХТАМЗЯН А. А. Ук. соч., с. 126 - 128.

56. WINKLER H.A. Op. cit., Bd. 2, S. 627 - 628.

57. Ibid., S. 637.

58. WINKLER H.A. Der lange Weg nach Westen. Abschied von der deutschen Frage. Diskussion mit Krzeminski. Robert Traba. Klaus Ziemer. Warzawa. 2008, S. 15.

59. Ibidem.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - М. Е. Ерин:

Комментарии: