Libmonster ID: BY-829

Публикуемые ниже черновое письмо великого князя Павла Петровича его бывшему воспитателю, первоприсутствующему в Коллегии иностранных дел Н. И. Панину от 2 сентября 1781 г. и "Записка разговора Его императорского высочества великого князя Павла Петровича с Королем Польским в бытность великого князя в Варшаве в 1782 г." относятся к знаменательному событию в жизни великокняжеской четы - путешествию в Европу под именем князя и княгини Северных.

Великий князь с супругой покинули Царское Село 19 сентября 1781 г., а вернулись 20 ноября 1782 г. По подсчетам сопровождавшего их капитан-лейтенайта С. И. Плещеева, путешествие Павла Петровича и Марии Федоровны продолжалось 428 дней, причем 190 дней потребовалось на дорогу. Проехав 13 115 верст, они посетили Польшу, Австрию, Францию, города Северной и Южной Италии, Швейцарию и Голландские Соединенные Штаты. Берлин был исключен из маршрута поездки императрицей, неодобрительно относившейся в это время к пропрусским симпатиям Павла и Панина.

Предыстория и ход этой поездки хорошо исследованы 1 . В 1783 г. было опубликовано ее официальное описание, составленное С. И. Плещеевым 2 . Имеется также богатая мемуарная литература 3 , среди которой выделяются своей обстоятельностью воспоминания баронессы Оберкирх, подруги детства Марии Федоровны 4 .

Отечественные и зарубежные историки сходятся во мнении, что политическая подоплека поездки была связана со стремлением Екатерины II укрепить русско-австрийский союз, начало которому было положено ее свиданием с австрийским императором Иосифом II в Могилеве в 1780 г. Речь, в частности, шла о браке эрцгерцога Франца, сына тосканского герцога Леопольда, брата Иосифа II, с младшей сестрой Марии Федоровны принцессой Елизаветой. Для оценки публикуемых документов важно иметь в виду, что Екатерина II, зная о большом влиянии Н.И. Панина на великого князя, впервые подняла вопрос о заграничной поездке великокняжеской четы в обход бывшего воспитателя Павла Петровича, находившегося в отпуске в своем подмосковном имении Дугино с 13 мая до первых чисел сентября 1781 г. События, развернувшиеся после возвращения Панина, английский посол в Петербурге Гаррис сравнивал с "настоящей революцией" 5 (впрочем, к сообщениям Гарриса на этот счет следует относиться с осторожностью). Стараясь всеми силами предотвратить отъезд Павла Петровича, ставивший окончательный крест на любимом детище Панина - "Северной системе" (союзе государств Северной Европы против "бурбонских дворов" Франции и Австрии), Никита Иванович не остановился и перед тем, чтобы попытаться внушить великому князю и его супруге подозрения относительно якобы имевшегося у императрицы намерения удалить их из России. Дата отъезда -19 сентября - окончательно была определена только после вмешательства Потемкина. Прощаясь с детьми, Мария Федоровна, по свидетельству Гарриса, трижды падала в обморок и была отнесена в дорожную карету в бессознательном состоянии.


1 Кобеко Д. Цесаревич Павел Петрович (1754- 1796). СПб, 1887, с. 193-249; Шильдер Н. К. Император Павел Первый. М., 1996, с. 147-176; Песков А. Павел I. M., 1999, с. 301-316.

2 Начертание путешествия Их императорских высочеств великого князя Павла Петровича и великой княгини Марии Федоровны в чужие края. СПб, 1783.

3 Кобеко Д. Указ. соч., с. 241, прим. N 3.

4 Memoires de la baronne d' Oberkirch sur la cour de Louis XVI et la societe francaise avant 1789. Paris, 1789.

5 Koбеко Д. Указ. соч., с. 199.

стр. 109


Интересно, что попытки включить посещение Берлина в маршрут поездки великого князя Панин не прекращал и после отъезда Павла. 19 марта 1782 г. прусский посланник в Петербурге Герц сообщал королю Фридриху II, что в переданном через него личном письме Панина Павлу, которое прусские дипломаты должны были тайно вручить через сопровождавшего его камергера двора великого князя А.Б. Куракина, тот советовал Павлу заехать к королю Пруссии из Дрездена, включенного в маршрут его поездки.

Фридрих II переправил письмо Панина секретарю прусской миссии в Париже С. Роллинзу с приказанием "вручить его, когда великий князь приедет в Париж, князю Куракину таким образом, чтобы никто из русских не пронюхал об этом... Главное - письмо должно быть тайной для вюртембержцев (намек на Марию Федоровну, которую Фридрих подозревал в симпатиях к Австрии) 6 ".

Публикуемое собственноручное черновое письмо Павла Петровича Н.И. Панину от 2 сентября 1781 г. написано за десять дней до первоначально намеченной даты отъезда, когда интриги вокруг поездки великокняжеской четы достигли своего апогея. Оно выявлено С.Р. Долговой в бумагах великого князя, находящихся в Российском государственном архиве древних актов (фонд 1 "Переписка высочайших особ", дело 52). Среди этих бумаг - распоряжение Павла Петровича по случаю отъезда за границу, в котором, в частности, упоминается, что в случае кончины матери необходимо привести государственные чины и народ к присяге 7 . Чрезвычайно интересны наброски проекта закона о престолонаследии 8 , сходного в своих основных положениях с законом о престолонаследии, принятым Павлом во время коронации в 1797 г. Возраст совершеннолетия наследника престола определен в нем в 16 лет. Однако у Павла были, по-видимому, какие-то сомнения по этому поводу, поскольку цифра 6 переправлена с цифры 8. Поясняется, что этот возраст точно определен с тем, чтобы "сократить срок опеки над несовершеннолетним государем" 9 . В деле имеется конверт, на котором рукой Марии Федоровны написано: "Бумаги, написанные рукой дорогого великого князя, доверенные мне, когда он собирался в большое путешествие. Эти самые бумаги служили основой для новых" 10 . Надпись на конверте позволяет предположить, что перечисленные выше документы хранились в личном архиве Марии Федоровны, тщательно оберегавшей его, и были опечатаны, по всей видимости, после убийства Павла в марте 1801 г. Под "новыми бумагами" подразумевается, очевидно, комплекс документов, оставленных Павлом Петровичем супруге при отъезде в армию во время русско-шведской войны 1788-1791 гг. 11

Публикуемое письмо Павла Панину представляет, на наш взгляд, интерес для исследователей екатерининской эпохи в силу, как минимум, двух обстоятельств. Во-первых, это самое раннее из известных документальных свидетельств взглядов Павла на вопрос о престолонаследии, сыгравший столь важную роль в осложнении его отношений с матерью. Во- вторых, оно вводит в более логичный контекст все еще вызывающие сомнения у ряда историков замыслы Екатерины передать престол внуку Александру, минуя наследника- цесаревича, которое она обсуждала с близкими ей лицами в конце своего царствования. Мотивированнее, кстати, в этом плане выглядит и утверждение биографа Марии Федоровны Е. С. Шумигорского о том, что первые мысли об отстранении сына от престола появились у Екатерины после его возвращения из заграничного путешествия. Показателен в этом смысле уже упоминав-


6 Письмо Фридриха II С. Роллинзу приводится по подготовленной к изданию рукописи 47 тома "Политической переписки Фридриха Великого" (N 29458), любезно предоставленной ее составителем доктором Франком Альтхоффом.

7 Российский государственный архив древних актов (далее РГАДА), ф. 1, д. 52, с. 1.

8 Там же, с. 1 об.

9 Там же, с. 4 об.

10 РГАДА, ф. 1, д. 52, с. 1.

11 Пункты 1 и 5 письма Павла П.И. Панину практически дословно совпадают с аналогичными местами в его завещательном письме Марии Федоровне от 4 января 1788 г. - см. Шильдер Н. К. Указ. соч., с. 210-211.

стр. 110


шййся пункт пятый письма, из которого следует, что еще осенью 1781 г. Павел подозревал мать в тайных намерениях ущемить его права. Приведенные в письме распоряжения Павла Петровича (затем зачеркнутые) относительно состава Верховного совета, который Панину надлежало созвать в случае смерти императрицы, очерчивают круг лиц, которым великий князь доверял в начале 80-х годов.

Второй документ, озаглавленный "Записка разговора Его императорского высочества великого князя Павла Петровича с Королем Польским в бытность великого князя в Варшаве в 1782 году", выявлен в Архиве внешней политики Российской империи 12 . Название документа написано на титульном листе по-русски. Судя по ошибочному определению времени и места разговора (Павел виделся с польским королем Станиславом-Августом в имении графов Мнишеков Вишневец 12 (23) октября 1781 г.) 13 , титульный лист был приобщен к тексту позднее. Это дает возможность предположить, что "Записка" попала в фонды Московского главного архива Министерства иностранных дел после перевоза в Москву архива Царства Польского в результате третьего раздела Польши в 1795 г.

Текст, составленный, как представляется, третьим лицом со слов Станислава-Августа, написан на 14 полулистах с оборотами по-французски. В левом верхнем углу первой страницы - "Notes des choses les plus remarquables que Ie Grand Due m'a dit" ("Запись наиболее примечательных высказываний Великого князя в разговоре со мной"). Чуть ниже и левее, на полях по-русски значится "Записка". Все листы проштампованы гербовой печатью Государственного архива МИД Российской империи.

"Записка" как бы продолжает серию сохранившихся мемуарных и эпистолярных свидетельств об оппозиционных взглядах, высказывавшихся Павлом Петровичем в отношении Екатерины II в ходе его поездки по Европе 14 . Помимо этого обращают на себя внимание оценки Павлом австрийского императора Иосифа II, прусского короля Фридриха-Вильгельма II, ряда сотрудников его матери. Примечательно неприятие Павлом политики Екатерины II в польских делах, в частности, первого раздела Польши, действий русской армии в Речи Посполитой. Подобные мысли, впрочем, высказывавшиеся Павлом Петровичем и открыто, не повлияли, однако, на его собственную политику по отношению к Польше после прихода к власти 6 ноября 1796 г. Освободив из тюрьмы Костюшко и ряд других руководителей и участников польского восстания 1794 г., Павел тем не менее завершил оформление третьего раздела, фактически означавшего гибель польского государства.

П. В. Стегний

кандидат исторических наук


12 Архив внешней политики Российской империи (далее - АВПРИ), ф. Варшавская миссия, он. 80, д. 1414, л. 1- 14.

13 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), ф. 828, он. I, д. 1021, "Маршрут путешествия Их императорских высочеств от Царского Села до Вены", л. 7-7 об.

14 См., в частности, Брикнер А. История Екатерины II, т. II. М., 1991, репринтное издание, с. 765-767.

стр. 111


ПИСЬМО ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ПАВЛА ПЕТРОВИЧА Н. И. ПАНИНУ 15

Царское Село, сентября 2 дня, 1781

Граф Никита Иванович,

Отправляясь в чужие края для приобретения всего того, что только (можно - вставлено поверх строки. - Л. С.) из путешествия почерпнуть полезного для отечества, оставляю здесь детей моих под очами любезнейшей Матери моей, с полным следственно удостоверением о их сохранении и безопасности; покидаю на некоторое время отечество под Ея скипетром, а потому о благосостоянии его не имею сумнения.

Вы знаете мое сердце и душу и что я ни в чем другом не полагаю истиннаго моего удовольствия и верховной доверенности бытия моего, как в общем благе и его целости.

Сие чувство руководствовало и всегда руководствовать будет всем моим поведением. Оно соединяясь с сыновей любовью заставляет меня внутри души моей желать усердно, чтобы с настоящим царствованием продолжалось сколько возможно долгое благоденствие отечества.

Но природной мой перед ним долг и сердечная к нему привязанность столь велики, что одно его обезопасение занимает теперь всю мою душу и стало поводом сего письма моего к вам, моему истинному другу.

Воображая возможность произшествий, могущих случиться в мое отсудствие, ни чего для меня горестнее, а для отечества чувствительнее себе представить не могу, как есть либы вышним провидением суждено было в самое сие время лишиться мне матери, а ему Государыни.

Таковое произшествие было бы истинное на нас посещение Божие.

Признаюсь вам, что щитаю оное таким ударом, которого возможность отдалил бы я совсем из моей мысли для моего спокойствия, естьлибы любовь моя к отечеству и долг мой пред ним не налагали на совесть мою обязательства огорчить себя воображением возможности сего произшествия для того, чтобы целость его и безопасность в толь несчастной момент не поколебимы остались.

Вот все мое намерение: а как основано оно на единой предосторожности, то и не хочу я волю мою теперь вам открываемою прежде времени облекать формой Государскаго повеления.

Я скажу вам только меры, которые признаю надобными на сей нещастный случай и исполнение чего с полною доверенностию поручаю вам, как моему искреннейшему другу, котораго любовь и усердие ко мне и отечеству и мне, и ему опытами совершенно доказаны.

Тобою вкоренены в меня все те чувствования, которые должны произвести благо нашего отечества.

В правоте души твоей и советах находил я всегда прямую стезю моего поведения, а отечество свою истинную пользу; и так погрешил бы я пред ним и пред собою, естьлибы не препоручил особенно вам исполнения всего того, что в отсудствие мое на таковой случай за нужно поставляю.

1 -е . прошу вас и убеждаю, как скоро постиг бы момент нещастнаго произшествия, перейтить во дворец, и взять под ваше главное надзирание и попечение все то, что касаться может до сохранения и безопасности детей моих. С неограниченною доверенностию вручаю вам оное, и хочу, чтоб все вами по тому предприемлемое и разпоряжаемое имело силу и действие моего собственнаго повеления.

2 -е . перенеся во дворец ваше пребывание, и поставя себя по воле моей попечителем детей моих, поручаю вам созвать немедленно (объявив сие - дописано сверху. - П. С .)


15 РГАДА, ф. 1, д. 52, л. 6-8, черновик. Документ представляет собой текст на трех листах обычного формата с оборотами, без полей; написан собственноручно Павлом Петровичем по-русски. Имеются многочисленные исправления и зачеркивания. Публикуется с сохранением орфографии и пунктуации оригинала.

стр. 112


полное собрание Сената и Синода и прочесть (пред ними к протоколу - зачеркнуто. - П. С. ) сие мое к вам письмо, котораго содержание в тотже самой час и возымеет силу моей точной воли и повеления. (Обнародуй сие нещастное произшествие, а письмо сие объяви в Сенат - дописано снизу. - П. С .) при уверении о моем благоволение (к их верности и истинным заслугам сказать им - зачеркнуто. - П. С .) прикажи от имени моего Синоду, Сенату и трем первым коллегиям (чтобы возвестили в узаконенном порядке всем подданным нашего отечества о сем произшествии - зачеркнуто. - Л. С.) о принятии от (всех - дописано сверху. - П. С .) них 2-ой присяги 16 (мне и сыну моему Александру как наследнику - дописано сверху. - П. С .) обнадежив непременностию попечения моего о истинном всех благосостоянии; объяви Синоду и Сенату и пр. что остались бы в прежней своего звании области до управления по государственным и текущим делам. (Равным образом составьте тогда немедленно и во дворце моем на время моего из отечества отсудствия и до моего возвращения особенно верховной совет, из особ, заслуживших мою доверенность кои суть: Граф Петр Иванович Панин 17 , Фельдмаршал Князь Голицын 18 , Фельдмаршал Граф Румянцев 19 , оба брата Графы Чернышевы 20 , Граф Брюс 21 , князь Репнин 22 , Фельдмаршал Граф Разумовский 23 , генерал-аншеф Кн. Долгорукой 24 , генерал-аншеф Вадковский 25 и Чичерин 26 , коим заседать по старшинству чинов своих.

Сему Совету прочтите также сие письмо, содержащее в себе точную волю мою и объявите ему моим именем, что до возвращения моего вверяю вам обще с ними сохранение в ненарушимости государственнаго уже заведеннаго порядка и общей тишины вследствие чего - обе последние фразы, заключенные в скобки, зачеркнуты. - П. С .).

3 -е . Сенат, Синод, три первые коллегии, все протчие гражданские, военные и судебные места, шефы разных команд и установлений, словом сказать все места и все шефы без изъятия, должны без малейшей остановки отправлять по их званиям все обыкновенные текущие дела, на узаконенных основаниях, которые все имеют оставаться до моего возвращения точно в прежнем положении не вводя в нем никаких и ни малейших новостей и перемен по каким бы то придчинам и поводу ни было. (Верховной совет следуя сам симу правилу должен смотреть бдительным оком, чтоб оно везде и во всей точности соблюдаемо было - зачеркнуто. - Л.С.).

4 -е . вам мой искренний друг поручаю особенно в самой момент предпологаемаго нещастия, от котораго упаси нас Бог, весь собственной кабинет и бумаги Государынины собрать при себе в одно место, запечатать Государственною печатью, приставить к ним надежную стражу, и сказать верховному Совету волю мою, чтобы наложенные вами печати оставались в целости до моего возвращения.

5 -е . Буде бы в каком ни будь правительстве, или в руках частнаго какого человека, остались мне неизвестные какие бы то ни было повеления, указы или разпоряжения в свет не выданные, оным до моего возвращения остаться не только без всякаго и малейшаго действия, но и в той же не проницаемой тайне, в какой по тот час сохранялись.

Со всяким же тем, кто отважится сие нарушить, или подаст на себя справедливое


16 Так в тексте.

17 Панин П.И. (1721-1789) - генерал-аншеф, брат Н.И. Панина.

18 Голицын A.M. (1718-1789) - фельдмаршал, член Государственного совета.

19 Румянцев-Задунайский П.А. (1725-1796)- фельдмаршал, генерал-губернатор Малороссии.

20 Чернышев З.Г. (1722-1784) - фельдмаршал, генерал-губернатор Белоруссии. Чернышев И.Г. (1726-1797) - вице-президент, затем (с 1796 г.) президент Адмиралтейств- коллегии.

21 Брюс Я.А. (1732-1791) - генерал-аншеф, генерал- губернатор обеих столиц и главнокомандующий в Москве (с 1773 г.).

22 Репнин Н.В. (1734-1801) - видный военный деятель и дипломат, фельдмаршал (с 1796 г.).

23 Разумовский К.Г. (1724-1805) - последний гетман Малороссии (до 1764 г.), затем - фельдмаршал.

24 Долгорукий-Крымский В.М. (1722-1782) - генерал- аншеф, главнокомандующий в Москве (с 1780 г.).

25 Вадковский Ф.И. (ум. в 1789 г.) - генерал-аншеф, подполковник Семеновского полка.

26 Чичерин Д.И. (1721-1785) - генерал-майор, губернатор Сибири (с 1763 г.), известен жестокой регламентацией административных порядков и быта жителей своей губернии.

стр. 113


подозрение в готовности преступить сию волю мою, верховный совет имеет поступить по обстоятельствам как с сущим, или же с подозреваемым Государственным злодеем, представляя конечное судьбы его решение самому мне по моем возвращении. За сим пребываю вашим верным и благожелательным

Павел

ЗАПИСКА РАЗГОВОРА ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЫСОЧЕСТВА ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ПАВЛА ПЕТРОВИЧА С КОРОЛЕМ ПОЛЬСКИМ В БЫТНОСТЬ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ В ВАРШАВЕ В 1782 ГОДУ 27

Запись наиболее замечательных высказываний великого князя в разговоре со мной

Об императоре 28 :

Я не доверяю ему более, чем кому-либо другому.

Я был раздосадован, увидев, сколь посредственны наши укрепления в Киеве. Это место может оказаться слишком важным в условиях, когда император так сильно приблизился к нам.

Это человек столь беспокойный и столь фальшивый, что при нем нельзя спокойно лечь спать, не боясь быть разбуженным появлением какого-либо прожекта или неожиданной каверзой с его стороны.

Поскольку Вы знаете историю с медалью, отчеканенной к рождению моего второго сына, я могу Вам рассказать и остальное. Именно он задал моей матери вопрос, которым она была столь польщена, - "Желаете ли Вы, Ваше Величество, чтобы я присоединился к Вам в Херсоне с маленькой или очень большой компанией?" 29 Судите сами о фальшивом и легкомысленном характере этого государя.

Польстив моей матери столь опасно, он тем же манером пришел ко мне в апартаменты и не только рассказал всю эту историю, но и вполне ясно дал понять, что насмехается над этой идеей 30 . Он сказал между прочим: "Императрица меня однажды спросила - не забыли ли Вы, что являетесь римским императором? Но не в моих привычках строить иллюзии насчет подобных "прекрасных химер"".

Я держался и буду держаться с ним очень осторожно.

Внимательно наблюдая за ним, я нашел, что о его беспокойном характере можно судить по его внешности. Даже когда он молчит, он часто беззвучно шевелит губами, подобно человеку, повторяющему про себя какую-то роль. Постоянные движения пальцев показывают, что он себя не контролирует. Я хороший ходок. Но мне было очень трудно поспевать за ним, он ходит очень мелкими шажками, но чрезвычайно быстро.

Я рад тому, что слухи о его желании застать нас врасплох не оправдались. Мне было бы с ним очень неловко. Я не смог бы вести себя с ним так, как я веду себя с Вами в ответ на Вашу просьбу говорить предельно откровенно.

С досадой узнал я и о его идее сопровождать Нас в Италии. Это испортило бы все удовольствие от путешествия.

Надеюсь, Венецию я увижу без него.

Но чтобы заставить его забыть о замысле сопровождать меня, я буду вести себя с ним настолько холодно и церемонно, насколько это возможно. Попытаюсь пред-


27 АВПРИ, ф. "Варшавская миссия", оп. 80, д. 1414, лл. 1-14.

28 Имеется в виду Иосиф II.

29 Речь идет об обсуждении Екатериной и Иосифом в ходе их свидания в Могилеве в 1780 г. планов войны против Турции.

30 "Греческий проект" Екатерины II.

стр. 114


принять следующее: по прибытии в Вену начну с того, что скажу, что останусь здесь на несколько дней, потом - еще на срок дней в 10, который нужно будет обязательно продлить.

Вставка на полях [Может так статься, что ему вдруг взбредет в голову осматривать со мной армейские части на всем протяжении нашей дороги. Но у меня есть отличное средство, чтобы избежать и этого. Просто буду просить его останавливаться в каждом полку - пехоты, кавалерии, гусаров и артиллерии.]

О короле Пруссии:

Признаюсь, к королю Пруссии я испытывал глубокое почтение задолго до того, как его увидел. Именно в таком расположении к нему я отправился в Берлин 31 , и это правда, что я не мог не получить удовольствие от общения с ним, да и, как мне казалось, он сам беседовал со мной с большой охотой.

Тем не менее, несмотря на мое восхищение им, я заметил одну его черту, которая меня поразила. Он охотно смеялся над тем, что, по моему мнению, не должно бы казаться смешным подобному ему человеку. К примеру, я был удивлен, увидев его хохочущим до слез над перепалкой двух актеров из итальянской Оперы-буфф, показавшейся мне вполне заурядной - они просто срывали друг с друга парики.

Не хочу упоминать о поступках короля по отношению к его соседям. Однако не могу и молчать о том, как грубо и подозрительно он относится к своему прямому наследнику, которого я люблю всем сердцем и веду себя с ним столь же искренне, как и отвечаю Вам. За его честность и порядочность я Вам ручаюсь. Я не должен был бы говорить об этом. Это слишком напоминает мне собственную ситуацию.

О себе:

Все как-то не так. Я хочу быть и являюсь хорошим сыном и хорошим подданным. Я действительно часто страдаю от того, что прекрасное образование, данное мне Паниным, и те природные качества, что дарованы мне Богом, остаются, так сказать, втуне. Я страстно желаю быть полезным моей родине, вернуть долг благодарности и любви, которую испытывает ко мне русский народ, пока возраст и здоровье позволят работать. Я искренне говорю, что страдаю от того, что вижу себя низведенным до бездействия, до самой унизительной никчемности. И тем не менее я нахожу в себе силы подчиниться судьбе, что и делаю сейчас. Вот почему меня задевает, что мои чувства и поступки неправильно истолковываются. В конце концов, вокруг меня достаточно шпионов, чтобы об этом знали. Кажется, что расстраивать и унижать меня без всякой на то причины и пользы при каждой встрече доставляет удовольствие.

На это я ему сказал: "Вам делает честь то, что Вы отвергли обращение тех в Москве, кто призывал Вас на трон во время той памятной прогулки верхом, что Вы совершили в 1774 г." 32 Он мне ответил с удивлением: ко мне действительно обращались. Но это было не столь определенно, как Вам об этом, очевидно, рассказали. У меня нет никаких помыслов, которые могли бы беспокоить мою мать.

Тогда я ему сказал: "Да благословит Бог Ваше сыновнее послушание. Если же Вас кто-то и огорчает, так это, вероятно, те злые люди, которыми заполнены все дворы. Они пытаются продемонстрировать монарху собственную необходимость и полезность, внушая ему подозрения относительно его наследников".


31 Павел посетил Берлин летом 1776 г. в связи со своим вторым браком.

32 Ошибка. Речь идет, очевидно, о 1775, а не 1774 г., когда в ходе празднований в Москве по случаю годовщины подписания Кючук-Кайнарджийского мира популярность Павла в народе якобы побудила близкого к нему князя А.К. Разумовского сказать, обращаясь к великому князю: "Ах, государь, если бы Вы только захотели..."

стр. 115


Он мне ответил: "Согласен, именно это и происходит вокруг меня. Исключительный фавор Потемкина основывается не только на привязанности к нему, но и на опасениях в том роде, что Вы говорите. Тем не менее, опасения эти должны были бы сильно притупиться сейчас, когда я нахожусь вдалеке от своей страны. А потом, кто знает, вернусь ли я когда-нибудь из этого путешествия?".

Я сделал все, чтобы удалить из его головы эти пагубные идеи. Он воспринял все, что я ему рассказал, сердечно, заметив шутливо: "Ну, хорошо. Я вернусь через десять месяцев, поскольку данное мне разрешение ограничивается этим сроком". Тогда я ему сказал, также смеясь, чтобы он добавил еще десять месяцев: "Вы же видите, что уже в самом начале Вы вынуждены были сдвинуть сроки Вашего отъезда на несколько недель. Трудно предположить, что это не повторится по мере того, как Ваше путешествие будет продолжаться. Но, как бы там ни было, дайте мне надежду видеть Вас вновь на обратном пути". На это он мне сказал: "Я хорошо знаю, что увижу Вену, Италию и Францию, но не вполне уверен, каким путем захотят, чтобы я вернулся. Есть некоторые столицы, относительно которых у меня могут появиться трудности. Следовательно, я пока ни в чем не уверен". Я продолжил в том смысле, что "в любом случае можно быть уверенным, что Вам придется преодолеть какое- то расстояние по территории Польши. Если так, мы смогли бы снова увидеться в каком-нибудь месте, например, Белостоке, у моей сестры". "Ах если так - всем сердцем", - отвечал он мне с пылкостью.

Потом он вернулся к разговору о своем положении и Потемкине. Относительно последнего он подтвердил справедливость анекдота об Алексее Орлове, который, увидев однажды императрицу грустной и смущенной, приписал это опасениям относительно Потемкина, которого она сама сделала его слишком влиятельным. "Чем Вы огорчены, Государыня? Скажите лишь слово - и Ваша грусть пройдет. Во всяком случае. Вы можете рассчитывать на мои услуги". Он подтвердил, что Алексей Орлов сам рассказывал о предложении, сделанном им его матери. Когда же я напомнил ему о принципах чести, которых он так твердо придерживался, он сказал: "Дай, Боже, чтобы я никогда не отступил от них".

Когда речь зашла о Неаполе, он заявил: "Согласитесь все же, что моя встреча с Разумовским 33 будет очень забавной. По крайней мере, из нас двоих не я буду более смущен". В этой связи в другом случае он, говоря со мной, оценил свой первый брак как несчастливый. Казалось, он был расположен говорить об этом свободно, но я избежал разговора на эту тему.

Относительно кодекса законов, составленных его матерью, он однажды высказался неодобрительно, дав понять, что считает крупным недостатком отсутствие в нем четкого порядка наследования трона. Как и в других случаях, я постарался избежать дискуссии на сей счет.

О разных лицах:

Из всех моих кузенов по Голштинскому дому только коадьютер Любека 34 обладает характером, который можно уважать. Всем остальным место в клинике для душевнобольных. Поскольку я попытался попросить его сделать исключение для короля Швеции, он мне ответил, что действительно этот король обладает некоторыми качествами, скорее блестящими, нежели основательными, но один из его братьев демонстрировал признаки не просто помешательства, но даже буйного помешательства. Правда, он выказал большое сожаление относительно того Голштинского


33 А.К. Разумовский, сын К.Г. Разумовского и близкий приятель Павла и его первой жены Натальи Алексеевны, служил российским посланником в Неаполе. После смерти Натальи Алексеевны в апреле 1776 г. Павлу настойчиво внушали, что Разумовский состоял с его женой в интимной связи.

34 Князь-епископ Любека Фридрих-Август, представитель младшей линии голштинского дома. После размена в июле 1773 г. Голштинии на Ольденбург и Дальменхерст имел титул графа, затем герцога Ольденбургского.

стр. 116


принца, который утонул. (Что же касается содомических вкусов короля Швеции, он говорил, что ему об этом ничего не известно - зачеркнуто. - П. С .).

[О германской нации - зачеркнуто.] Несколько раз он затевал со мной разговор о немецкой нации, проявляя к ней самое большое уважение. Он с удовольствием повторил тот пассаж из Вольтера, где автор говорит, что французы ему кажутся детьми рода человеческого, англичане - людьми зрелыми, а немцы - стариками. Именно постоянству и твердому характеру немецкой нации он приписывает то усердие, с которым ее представители служат Прусскому королю, несмотря на его жестокость, несправедливость и капризы, которые он часто вымещает на своих подданных, гражданских и военных.

Каждый раз, когда он упоминал о Панине, он делал это с самой большой нежностью и крайним почтением.

Он выразил желание, чтобы нынешний брак герцога Курляндского был признан его матерью.

О Комаржецком 35 он мне наговорил тысячу приятных вещей. Он не только был крайне удовлетворен тем, как тот выполнил возложенные на него поручения, но оценил его в высшей степени приятным по своим манерам, даже сказав: "Если бы я не знал, насколько он к Вам привязан и как Вам полезен, уверяю, что просил бы Вас уступить его мне. По крайней мере, я Вас прошу разрешить ему еще раз повидаться со мной во время моего путешествия".

О Браницком 36 он мне обронил несколько вещей, которые показывали полное неуважение к нему, вполне, впрочем, заслуженное.

Много спрашивал он меня и на свой собственный счет. Я прямо говорил ему и хорошее, и плохое из того, что я о нем думаю.

Кроме прочего, Великий князь сомневался даже в своем благородном рождении. Я разуверил его в этом.

Касательно Деболи 37 он много говорил мне в его пользу. И между прочим следующее: "Это не тот человек, которого можно было бы назвать обаятельным и любезным, но это человек, который Вам верен, очень точен, предельно внимателен, чрезвычайно осторожен, честен, пользуется уважением. Следовательно, Вы можете быть им очень довольны".

О гетмане Разумовском он говорил мне как о человеке, находиться в обществе которого очень приятно.

О бывшем саксонском посланнике 38 . Он, как мне показалось, не знал, что именно по его нескромности до Императрицы дошла переписка Великого князя с графом Штакельбергом 39 . Когда я его спросил, почему посол не получил разрешения приехать в Вишневец, он ответил мне, что не знает. В остальном же, всякий раз, когда называлось имя графа Штакельберга, Великий князь отзывался о нем весьма положительно.

Поскольку, однако, он как-то обронил нечто, походившее на осуждение характера связей этого посла в Польше, в частности, с Понинским, я ответил ему: "Вспомните о том, какого рода поручения выполнял Штакельберг с 1773 по 1775 годы, и Вы не будете удивляться, что он действовал как тот персонаж из Евангелия, который, увидев, что на его праздник не пришли те, кого он приглашал, позвал на него хромых и убогих. Так и Штакельберг, общаясь с подобными людьми, только выполняет поручения своего двора выразить им благодарность, действуя порой досадным для меня образом. Он, в частности, просит для них отличий. Но, слава Богу, время подобных людей скоро кончится. Надеюсь, что больше не будут возникать недоразумения


35 Адъютант польского короля.

36 Ф.К. Браницкий, коронный гетман (1751-1817 гг.).

37 Польский посланник в Петербурге.

38 К.Н. Сакен - друг Павла.

39 О.М. Штакельберг - посол России в Варшаве с осени 1772 г.

стр. 117


подобного рода, и отныне мы придем к взаимному убеждению, что Россия должна смотреть и на тех, кто мне предан, как на своих лучших друзей в Польше. Я же, со своей стороны, всемерно стараюсь увеличить в моей стране число тех, которые полагают, что каждый добрый поляк, выражающий чувство патриотизма, будет считаться хорошим русским. Я надеюсь все же, что постепенно и даже в недалеком будущем общественное мнение начнет называть русскую партию в Польше партией честных людей".

Эти мои слова, как мне кажется, доставили ему великое удовольствие.

Разговор на эту тему вызвал множество других замечаний с его стороны, относящихся как к Польше, так и ко мне лично. Вот основное из того, что он сказал:

- Довольны ли Вы тем, как устроен сегодня Постоянный совет?

Король: Не совсем.

Великий князь: В чем Вы хотели бы его изменить?

К.: Я не хотел бы давать Вам поверхностного ответа. Я думаю, что Вам самому понравилось бы больше, если бы я проинформировал Вас на этот счет со всеми возможными деталями.

В.к.: Это верно.

К.: Хотя я стараюсь не позволять себе обольщаться, так как не привык к успехам, я все же верю в то, что когда- нибудь установлю с Вами прямую и регулярную переписку, к которой не будут иметь отношения наши послы.

В.к.: Относительно этого я Вам скажу откровенно - думаю, что в подобного рода переписке монархов всегда присутствует больше неудобств, нежели пользы. Но это ни в коей мере не должно уменьшить доверия, которое, как я надеюсь, Ваше Величество питает к моей искренней и прочной дружбе. Вот почему я осмеливаюсь повторить, что Вы можете достаточно смело доверить мне все, что Вы могли бы пожелать.

К.: Говоря вкратце, мои пожелания относительно Польши и меня самого исполнятся тогда, когда я увижу себя в состоянии стать союзником, полезным России. В силу формы нашего нынешнего правления Польша лишена реальной силы и возможности проявлять политическую активность, так что она, скорее, является тяжелым грузом для России. Мы постоянно жалуемся России на козни, которые чинят другие наши соседи. России часто не остается ничего другого, кроме как говорить с ними от нашего имени. Но именно это часто доставляет России трудности, стесняет ее, поскольку другие соседи несправедливы и настойчивы, и хотя Россия вполне чувствует, что слишком большие территориальные захваты других соседей в Польше могут стать невыгодными России, ей, разумеется, не пристало ссориться с другими державами из-за каждой жалобы со стороны Польши. Россия не встретила бы подобных затруднений, если бы Польша стала сильной и могла до некоторой степени сопротивляться другим своим соседям, избавившись попутно и от страха перед Россией и ее сокрушительной мощью, необходимой для того, чтобы Польша не прекратила пользоваться дружбой союзников и поддержкой России. Если будет так, мне кажется, что интересы самой России потребовали бы, чтобы она позволила нашему правительству стать на более прочную и солидную основу и отнеслась положительно к увеличению до некоторой степени нашей армии и улучшению нашей экономики. Без этого Польша останется такой же слабой и несчастной, как сейчас. А в будущем - даже больше, поскольку она является тем барьером, который отделяет Россию от остальной Европы, или скорее, тем плацдармом, который укрепляет ее против Запада. Если он окажется постепенно уничтоженным, то, не желая того, Россия войдет в непосредственное соприкосновение с державами гораздо более сильными, чем Польша, и, возможно, гораздо более расположенными к тому, чтобы дать почувствовать России плоды их зависти. В том же случае, если Россия поможет Польше стать чем-нибудь существенным, она приобретет союзника, интересы которого, равно как и его благодарность, станут залогом ее верности и пользы. Даже если бы Я сам не имел никаких личных обязательств перед Россией, один лишь мой

стр. 118


патриотизм заставил бы меня думать так, как я Вам говорю. А сейчас скажите мне, довольны ли Вы тем, что я Вам сказал?

В.к.: Да, вполне. Это представляется мне ясным и верным, как математическая формула. Я даю Вам слово чести, что полностью разделяю Ваши чувства и поступлю соответствующим образом, когда буду обладать властью.

Весьма тронут Вашими словами, сказанными столь сердечно и любезно, а также тем, как Вы, Ваше Величество, и Ваши подданные приняли меня. Выражая благодарность за радушный прием, не могу не сказать, что, находясь в Вашей стране, испытываю это чувство вдвойне, потому что имя русского пробуждает в душах поляков самые горькие воспоминания. Поверьте, я очень хорошо осведомлен о жалобах государственных мест и частных лиц против нас. Я смотрю на них как на постыдные пятна на моей одежде, которые трудно смыть. Не говоря уж о разделе, мерзости, совершенные нашими офицерами в Вашей стране, ужасны. Мне стыдно за них, и если б это зависело от меня, они бы уже давно были исправлены (тут он сам мне назвал наиболее серьезные вымогательства, которые были совершены русскими офицерами. Он даже указал на главных виновников, не забыв и последних похищений наших подданных по приказу Энгельгардта).

Потом он заговорил со мной о моем племяннике, сказав, что он нашел его сильно изменившимся к лучшему, в связи с чем он наговорил в его адрес много комплиментов.

Когда мой племянник сопровождал его в Броды, он действительно попросил у него прощения (по его собственным словам) за ту холодность, которую проявил по отношению к нему во время пребывания в Петербурге.

Однажды мне представился случай высказать Великому князю следующее: "Те из людей, на которых принято смотреть как на самых великих в своем роде, должны были бы защищаться от соблазнов славы той мыслью, что никогда никто не сделает ничего полезного и похвального, если ему не придет в голову мысль об этом. Но подобные мысли никому не приходят в голову сами по себе. Они ниспосылаются свыше вместе с решимостью и силой, необходимыми для их исполнения".

Великий князь был, казалось, сильно поражен этими словами и сказал мне: "Из всего того, что я слышал от Вас, ничто не вызывало у меня такого уважения и признательности к Вам. Более того, признаюсь, что я ожидал встретить в Вас другую манеру мыслить, более соответствующую тому, что называют философией и духом XVIII века.

Поэтому я был очень рад убедиться в том, что мы оба верим: каждому необходимо помнить, что над нами есть верховный судья, которому когда-нибудь придется отдать отчет во всех своих поступках. Надеюсь, что предстану перед Ним с чистыми руками".

В момент, когда мы расставались, у него на глазах были слезы и он мне сказал следующие слова: "Вы можете назвать меня бесчестным человеком, если я когда-нибудь перестану быть Вашим другом".

Вставка на полях: [Он настойчиво просил меня снабдить его письмом к (неразборчиво), чтобы это дало ему предлог настаивать на его приезде в Вену в случае, если на этот счет возникнут затруднения.]

Его жена мне рассказала, что после рождения ее второго сына Императрица сказала ей: "Только что на Ваших глазах взошла звезда Востока". Далее она много говорила о Константинопольской империи, предназначенной ее второму внуку. Великая княгиня отважилась даже сказать ей: "Если Вы уготовали столь блестящую судьбу для этого ребенка, то что Вы оставите для тех, кто, возможно, появится еще?"

К этому ребенку приставили греческую кормилицу, и когда у той закончилось молоко, ему не хотели давать другую до тех пор, пока я и мой муж громко и твердо не настояли на этом как мать и отец.

Все разговоры Великой княгини свидетельствовали о нежности, которую она питает к своим детям и мужу, которого, казалось, она хотела заставить помнить об этом, так сказать, каждое мгновение. Не менее заботилась она и о том, чтобы проявлять

стр. 119


себя мягкой, вежливой и даже любезной со всеми, не исключая прислугу. Она так стремилась показывать себя только хорошей супругой и матерью, что только случайно можно было убедиться в широте и разносторонности ее интересов, среди которых была даже алгебра.

Хотя, как мне показалось, она не питала к императору такой неприязни, как ее муж, она тщательно скрывала от него (Павла Петровича. - П. С .) свои мысли на этот счет, опасаясь, очевидно, что это могло ему не понравиться.

Зато она, кажется, испытывает добрые чувства к прусскому принцу. Она сама сказала мне: "Судите сами, как неприятна мне была та холодность, с которой его приняли у нас, более того - настойчивое стремление как-то задеть или огорчить его" 40 .


40 Речь идет о холодном приеме, который был оказан наследному принцу Пруссии Фридриху-Вильгельму во время его визита в Петербург в 1780 г.

Перевод с французского яз. И. Григораша.


© biblioteka.by

Постоянный адрес данной публикации:

https://biblioteka.by/m/articles/view/НАСЛЕДНИК-ПРЕСТОЛА-КНЯЗЬ-ПАВЕЛ-ПЕТРОВИЧ-И-ЕКАТЕРИНА-II

Похожие публикации: LБеларусь LWorld Y G


Публикатор:

Беларусь АнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://biblioteka.by/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

НАСЛЕДНИК ПРЕСТОЛА КНЯЗЬ ПАВЕЛ ПЕТРОВИЧ И ЕКАТЕРИНА II // Минск: Белорусская электронная библиотека (BIBLIOTEKA.BY). Дата обновления: 19.01.2020. URL: https://biblioteka.by/m/articles/view/НАСЛЕДНИК-ПРЕСТОЛА-КНЯЗЬ-ПАВЕЛ-ПЕТРОВИЧ-И-ЕКАТЕРИНА-II (дата обращения: 29.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Беларусь Анлайн
Минск, Беларусь
572 просмотров рейтинг
19.01.2020 (1531 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
Белорусы несут цветы и лампады к посольству России в Минске
Каталог: Разное 
6 дней(я) назад · от Беларусь Анлайн
ОТ ЯУЗЫ ДО БОСФОРА
Каталог: Военное дело 
8 дней(я) назад · от Yanina Selouk
ИЗРАИЛЬ - ТУРЦИЯ: ПРОТИВОРЕЧИВОЕ ПАРТНЕРСТВО
Каталог: Политология 
8 дней(я) назад · от Yanina Selouk
Международная научно-методическая конференция "Отечественная война 1812 г. и Украина: взгляд сквозь века"
Каталог: Вопросы науки 
8 дней(я) назад · от Yanina Selouk
МИРОВАЯ ПОЛИТИКА В КОНТЕКСТЕ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Каталог: Политология 
9 дней(я) назад · от Yanina Selouk
NON-WESTERN SOCIETIES: THE ESSENCE OF POWER, THE PHENOMENON OF VIOLENCE
Каталог: Социология 
11 дней(я) назад · от Yanina Selouk
УЯЗВИМЫЕ СЛОИ НАСЕЛЕНИЯ И БЕДНОСТЬ
Каталог: Социология 
11 дней(я) назад · от Беларусь Анлайн
EGYPT AFTER THE REVOLUTIONS: TWO YEARS OF EL-SISI'S PRESIDENCY
Каталог: Разное 
21 дней(я) назад · от Yanina Selouk
ВОЗВРАЩАТЬСЯ. НО КАК?
Каталог: География 
21 дней(я) назад · от Yanina Selouk
АФРИКА НА ПЕРЕКРЕСТКЕ ЯЗЫКОВ И КУЛЬТУР
Каталог: Культурология 
21 дней(я) назад · от Yanina Selouk

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

BIBLIOTEKA.BY - электронная библиотека, репозиторий и архив

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры Библиотеки

НАСЛЕДНИК ПРЕСТОЛА КНЯЗЬ ПАВЕЛ ПЕТРОВИЧ И ЕКАТЕРИНА II
 

Контакты редакции
Чат авторов: BY LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Biblioteka.by - электронная библиотека Беларуси, репозиторий и архив © Все права защищены
2006-2024, BIBLIOTEKA.BY - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие Беларуси


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android