Развитие мировых событий вновь и вновь подтверждает непреходящее значение опыта Великой Октябрьской социалистической революции. В наше время исключительно актуально, в частности изучение той его стороны, которая связана с обеспечением условий необратимости революционного процесса, упрочения достигнутых завоеваний, предотвращения реставрации опрокинутых общественных порядков. Это вызвано явлениями в международной политике, в которых прослеживается тенденция к переориентации империалистической стратегии с установки, предполагающей сохранение социального статус-кво в мире, на установку, нацеленную на социальный реванш, глобальную борьбу с коммунизмом, открыто декларируемые, например, политическими лидерами и идеологами американского империализма.

Подобные декларации отнюдь не просто политический блеф. Чтобы правильно оценить их, необходимо учитывать ленинское положение: до тех пор, пока не закончилась историческая эпоха перехода от капитализма к коммунизму, у эксплуататоров неизбежно остается надежда на реставрацию, "а эта надежда превращается в попытки реставрации"¹ . Такие попытки, выражающиеся и в интервенционистских акциях империализма и в действиях внутренней контрреволюции, активно осуществляются ныне не только в странах, где революции только разгораются, находятся на начальной стадии или победили относительно недавно, но и там, где они привели к глубоким общественным преобразованиям. Эти попытки - продолжение в современных условиях антисоциалистической политики империализма, начавшей складываться еще в дни Великого Октября² .

В свете сказанного трудно переоценить значение порожденного Октябрем опыта создания гарантий от реставраций, аккумулировавшего чрезвычайно разнообразную практику закрепления революционных завоеваний. Ценность этого опыта состоит и в том, что он обогащен другими революциями, развивался и продолжает обогащаться на базе но-

¹ Ленин В. И. ПСС. Т. 37, с. 264.

² Как пишет американский буржуазный историк и политолог Р. Уэссон, "западные наблюдатели на следующий же день после ленинской революции стали лелеять себя ожиданиями или надеждой, что большевизм или коммунизм - это только временное отклонение, аномалия, которая не может быть допущена в цивилизованном мире" (Wesson R. The Aging of Communism. N. Y. 1980, p. 2). Несмотря на полный крах этих ожиданий, империалистические идеологи и сейчас продолжают строить надежды на перерождение социалистического строя, на реставрацию в мире социализма капиталистических порядков. В коллективной монографии, изданной в США (под ред. того же Уэссона) и посвященной перспективам СССР на 80-е годы, выражается надежда на то, что империалистическим кругам удастся подорвать мировой социализм и покончить с ним (см. The Soviet Union. Looking to the 1980s. N. Y. 1980, pp. 263 - 278).

стр. 3

вых явлений революционно-общественной жизни. Не претендуя на всестороннее освещение данной темы, рассмотрим те ее аспекты, которые особенно актуальны сегодня.

I

Вопрос о возможностях и путях создания гарантий революционных завоеваний - это, в сущности, вопрос о перспективе любого революционного переворота, о перспективах социалистического преобразования мира вообще. Поэтому, естественно, он со всей остротой возникает перед революционными силами еще до их победы. Смогут ли эти силы, взяв власть, удержать ее? И если смогут, то окажется ли она способной обеспечить изменение существующих общественных порядков?

Прежде всего подчеркнем: вопрос о закреплении революционных преобразований не поддается теоретическому осмыслению и практическому решению без учета тесной связи его с проблемами войны и мира. Эта связь объективна и имеет как глубокие исторические корни, так и современное значение. Она сложилась в ходе развития эксплуататорских общественно- экономических формаций и при смене их всякий раз осуществлялась однозначно - по линии жесткой зависимости победы нового строя от его способности к военной экспансии (вспомним, например, такие события эпохи восходящего капитализма, как колониальные захваты, наполеоновские войны и т. п.). И лишь Октябрьская революция, положившая начало уничтожению первоисточника военной опасности - системы эксплуататорских отношений, - ознаменовала рождение строя, условием победы которого стала его способность обеспечить мир.

В. И. Ленин разработал концепцию мирного сосуществования государств различных социальных систем. Конечно, эта концепция в первую очередь непосредственно отвечала конкретно-историческим условиям момента, когда еще не окрепшая, обескровленная хозяйственной разрухой и гражданской войной Республика Советов испытывала острую потребность в мире для упрочения первых завоеваний социалистической революции. Но основная идея вовсе не сводилась к выражению потребности, продиктованной преходящей политической обстановкой. Это была концепция, которая учитывала объективно закономерные перспективы мирового развития в новую, открытую Октябрем эпоху и ориентировала на всемерное использование впервые появившейся в истории реальной возможности перестроить всю систему международных отношений на началах, исключающих при замене и укреплении нового строя вооруженное насилие, диктат, а главное - войну. А это то, что нужно трудящемуся - и как человеку, которого ни при каких условиях война обойти не может, и как основному производителю материальных благ, которых он в случае войны неизбежно лишается в первую очередь. Для пролетариата, трудящихся масс утверждение нового, социалистического строя в мирных условиях, при отсутствии войны и вооруженного насилия ничего, кроме выгоды, не приносит. Да и закрепление победы революции в ходе или после войны всегда сопряжено с огромными трудностями, требует несравнимо больших усилий и жертв, чем если бы оно происходило в мирное время. Это показал опыт России. Ленин, большевистская партия всегда стремились свести к минимуму вынужденное обстоятельствами применение вооруженного насилия, добивались того, чтобы закрепление революционных завоеваний трудящихся масс происходило мирными средствами. Не случайно в ноябре 1922 г., в канун пятилетнего юбилея Октябрьской революции, Ленин высказывал пожелание, чтобы "в следующее пятилетие мы завоевали, и притом мирно, не меньше, чем до сих пор завоевали вооруженной рукой"³ .

³ Ленин В. И. ПСС. Т. 45, с. 254.

стр. 4

Те же мирные устремления коммунистов были продемонстрированы и в ходе революций, последовавших за второй мировой войной. А ныне? Разве коммунисты, трудовой народ не идут в первых рядах борьбы против угрозы термоядерной войны, гонки вооружений, не выступают наиболее последовательно за торжество принципов мирного сосуществования? Выступают, борются. Но это не означает, разумеется, что они навечно хотят сохранить цепи капитализма, социальное статус-кво. Нет, они лишь стремятся кратчайшим, наименее болезненным для трудящихся масс, для народов путем прийти к социализму, и их борьба за мир лишний раз свидетельствует о том, что пролетариат не связывает революцию с войной. Все это ясно каждому непредубежденному человеку. Так почему же приходится акцентировать внимание на этих истинах? Потому что сейчас все более широкий выход в сферы политики и идеологической борьбы находят утвердившиеся в буржуазной историографии трактовки, в соответствии с которыми социализм был и может быть порожден только войной, а его победа закреплена исключительно штыками⁴ . Противники социализма пытаются изобразить его в виде некоего молоха милитаризма, для того, чтобы, с одной стороны, отпугнуть народные массы от революционных преобразований, очернить новый общественный строй, ас другой - оправдать империалистическую политику гонки вооружений и экспансионизма.

В последнее время явственно проступает и еще один аспект идейно- политического воздействия указанных трактовок. Если социализм, как утверждают его идейные враги, крепок лишь силой оружия, то, по их логике, открываются сразу две возможности социального реванша: там, где новый строй только поднимается на ноги и не располагает необходимой оборонной мощью, одолеть его силой оружия же, то есть с помощью вооруженной контрреволюции, а там, где это исключено, - силой идейного разложения, мерами экономического давления, различного рода подрывной деятельности изнутри. Иначе говоря, получается, что у социализма нет действительно прочных, коренящихся в социально-экономических и политических отношениях, в общественном сознании и социальной психологии гарантий от реставрации капитализма, которая, по такой логике, не только возможна, но чуть ли не неизбежна. Кстати, логика эта не нова. Еще на заре Советской власти ее противники утверждали, что она якобы противоречит "объективным" социально-экономическим законам и потому-де не имеет гарантий сохранения ⁵ .

Что можно сказать в связи с этим?

Марксисты-ленинцы решительно отрицают, что сами по себе войны и вооруженное насилие играют в процессе замены капиталистического строя социалистическим определяющую роль. То же самое относится и к этапу закрепления победы нового строя, который, вопреки утверждениям наших идейных противников вовсе не обязательно связан с такими кризисными явлениями, как война, например, гражданская война в России, или с применением вооруженного насилия.

⁴ Американский буржуазный историк и политик Д. Кеннан, например, рассуждая о том, почему первая социалистическая революция победила именно в нашей стране, писал: "Россия была первой большой страной, не выдержавшей напряжения мировой войны. Это означало социальную и политическую неустойчивость. Этим воспользовались большевики для захвата власти" (Kennan G. Russia and the West under Lenin and Stalin. N. Y. 1962, p. 10). "Война принесла коммунизм в Россию, Китай, Восточную Европу,.. - утверждает цитировавшийся выше Уэссон. - Коммунизм по большей части является движением военной мобилизации" (Wesson R. Op. cit., p. 12).

⁵ В начале 1921 г., например, меньшевистская эмиграция решительно заявляла, что "большевистская диктатура" "быстро приближается к моменту апогея своих исторических успехов, если уже не перешла через него", и неминуемо рухнет, ибо "в конечном счете должны победить объективные тенденции хозяйственного развития" (Социалистический вестник, Берлин, 1921, N 2, с. 1 - 2).

стр. 5

Известно, что в первой мировой войне участвовало 33 государства, однако социалистическая революция победила и устояла только в России. Во вторую мировую войну было втянуто 61 государство, а на путь социализма в результате победы народно-демократических революций стало 11 стран. Безусловно, такое арифметическое сопоставление само по себе еще ничего не говорит о причинах революций. Но и его достаточно, чтобы уловить: не существует автоматической или тем более однозначной связи между мировой войной и революцией в той или иной конкретной стране. При всей кажущейся банальности подобного рода "арифметических" аргументов к ним приходится обращаться, особенно тогда, когда сталкиваешься с высказываниями буржуазных историков. Приведем еще одно из них, недавнее по времени. Руководитель Восточноевропейской библиотеки в Берне, специализирующийся по новейшей военной истории, Р. Гостони вслед за многими другими вновь утверждает, что установление социалистического строя в восточноевропейских странах базировалось на присутствии Советской Армии⁶ . Никто не отрицает значения присутствия Советской Армии в консолидации антифашистских сил, предотвращении вооруженных действий внешней реакции против народов этих стран. Однако такое присутствие не было решающим фактором⁷ .

Войны, в условиях которых не только произошли революции, но и был закреплен их успех, не ограничиваются обострением противоречий между капиталистическими странами, к чему до сих пор сводят дело некоторые зарубежные историки, а говорят о зрелости объективных и субъективных факторов, о наличии революционных ситуаций в этих странах. Марксисты- ленинцы всегда ясно и четко заявляли, что революция - дело народных масс, что, только исходя из революционного опыта борьбы, рабочий класс, трудовой народ каждой страны готовят и осуществляют революцию. И только такая революция (причем неважно, происходит ли революция в ходе войны или в мирное время) будет успешной и имеет гарантию от реставрации.

Так же обстоит дело и с вооруженным закреплением революционных завоеваний. Безусловно, вооруженное насилие имеет огромное значение для гарантий от контрреволюционной реставрации. Но значит ли это, что оно имманентно присуще успешному проведению и закреплению социалистической революции, что только лишь на него рассчитывают марксисты- ленинцы?⁸ Отнюдь нет. Подчеркивая необходимость (и неизбежность) классового насилия со стороны пролетариата и его союзников в ходе развития революционной борьбы, они в то же время считают, что насилие само по себе не является фактором, вызывающим революционную ситуацию либо непременно обеспечивающим ее перерастание в победоносную революцию. Для марксистов-ленинцев насилие не самоцель, и его применение далеко не всегда свидетельствует о действительной силе. Более того, порой оно лишь прикрывает те или иные слабости движения. Известно, что еще Ф. Энгельс критиковал Е. Дюринга за стремление придать насилию самодовлеющий характер⁹ . Ленин также связывал историческое развитие не с голым насили-

⁶ См. Gostony R. Die Rote Armee. Geschichte und Aufbau der sowjetischen Streitkrafte seit 1917. Wien. 1980, S. 260, 262, 308.

⁷ Известно, что Советская Армия находилась в связи с освобождением Европы от фашизма в ряде стран. Однако не все они стали на путь социализма. Так, в Австрии, несмотря на все потрясения, вызванные войной, и присутствие Советской Армии, социалистической революции не произошло. В то же время она победила в странах, где не было советских войск (например, в Албании).

⁸ Извращая реальные факты, английский буржуазный историк Дж. Уэствуд, например, утверждает, будто еще задолго до Октября, находясь в эмиграции в Швейцарии, Ленин намечал "красный террор в течение тех месяцев, которые последуют за успешной революцией" (Westwood J. N. Russia since 1917. Lnd. 1980. p. 34).

⁹ См. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 20, с. 162 - 171, 183 - 189.

стр. 6

ем, а с "материальной силой"¹⁰ . Исходя из опыта международного и российского революционного движения, Ленин требовал конкретно- исторического подхода к вопросу о роли насилия в революции, не рассматривал его как средство, правомерное всегда и во всех случаях, коль скоро его применяют прогрессивные силы. Он ввел в марксистскую науку понятие необходимого насилия. "Есть условия, - писал Ленин, - при которых насилие и необходимо и полезно, и есть условия, при которых насилие не может дать никаких результатов"¹¹ .

В соответствии с этим власть рабочего класса, рожденная Октябрем, делала все от нее зависящее, чтобы борьбу против контрреволюции направить в русло экономических, политических, но не вооруженных битв. На буржуазно- помещичьей реакции и международном империализме, а не на Советской власти лежит ответственность за террор, за гражданскую войну в России, за то, что взявшим власть трудящимся пришлось отстаивать ее с оружием в руках¹² . Ленин отмечал: если бы Советское государство попробовало воздействовать на международный империализм, который поставил на карту все, чтобы подавить революцию, методом убеждения, словами, а не отвечало бы вооруженной борьбой на террор, навязанный ему Антантой, свергнутыми классами, белогвардейцами, интервентами, то Советская власть не продержалась бы и двух месяцев¹³ .

Все последующие революции XX в., независимо от их формы - были они мирными или немирными, - показали, что буржуазия добровольно., без ожесточенной борьбы не отдает ни политической власти, ни экономических привилегий. Пролетариат же, трудящиеся массы, наоборот, всегда считали более предпочтительными невооруженные средства борьбы. Но это, как известно, не зависит от желания только одной стороны.

Наконец, рассматривая вопрос о революционном насилии, нельзя не указать еще на один очень важный, но нередко предаваемый забвению даже представителями рабочего класса момент. Революционное насилие - это насилие не над волей народа, а по воле народа, не против большинства - рабочих, крестьян, других слоев трудового народа (такое насилие характерно для классово антагонистической общественной формации), а против меньшинства свергнутых классов, сопротивляющихся как раз народному большинству. Примеров, подтверждающих это, не говоря уже о революционной России, множество, начиная от Парижской Коммуны, когда контрреволюционная буржуазия при поддержке интервентов навязала пролетариату гражданскую войну, в ходе которой потопила в крови революционное движение, и кончая нынешней борьбой в Афганистане, Анголе и других странах, где победившие революции продолжают подвергаться вооруженным атакам со стороны внутренних и внешних врагов.

В связи с этим лицемерны попытки зарубежных политиков и пропагандистов ставить на одну доску экспорт контрреволюции и помощь революционным движениям; помощь борцам за национальное и социальное освобождение называть "терроризмом", а экспорт контрреволюции - "защитой национальной самостоятельности". Хорошо известно, что революция попросту неосуществима путем ввоза извне и она не может иметь никакой почвы, кроме национальной. Контрреволюция же не считается с объективными законами общественного развития. Преследуя единственную цель - остановить его прогрессивный ход, она попирает право народов на раскрепощение, освобождение и самоопреде-

¹⁰ См. Ленин В. И. ПСС. Т. И, с. 157.

¹¹ Там же. Т. 38, с. 43.

¹² См. Голуб П. А. Стратегический фактор защиты революции. - Вопросы истории, 1981, N 5.

¹³ См. Ленин В. И. ПСС. Т. 39, с. 404.

стр. 7

ление. Вот почему марксисты-ленинцы не могут назвать иначе, как цинизмом, рассуждения, будто забота о национальных правах народов в одинаковой степени должна преграждать путь и империалистическому экспорту контрреволюции и интернациональной помощи, в которой остро нуждаются революционеры. Нет, не война, не вооруженное насилие, как твердят наши противники, являются решающим условием гарантии революционных завоеваний. Это марксисты-ленинцы доказали и теоретически и практически.

II

Развивая взгляды на то, как могут быть сохранены и упрочены завоевания народной революции, Ленин разрабатывал концепцию гегемонии рабочего класса под углом зрения понятий относительной и абсолютной гарантии от реставрации¹⁴ . Абсолютная гарантия революционных завоеваний связывалась Лениным с вопросом об изменениях социально-экономической структуры общества, в результате которых рабочий класс становится экономически господствующим классом и происходит коренной переворот в положении мелкого товаропроизводителя. В объективном родстве мелкотоварного производства с капиталистическим, в социальном тяготении мелкого собственника к буржуазии, политической неустойчивости мелкобуржуазной массы, готовой отшатнуться от революции и поддержать власть капитала, коренится с точки зрения внутренних условий основная опасность для революции после ее победы. А раз так, то устранение причин, рождающих эту опасность, равносильно созданию абсолютной гарантии от реставрации. В связи с этим Ленин указывал, что "ссылка на отсутствие гарантий от реставрации есть... политическое оружие буржуазии против пролетариата" ¹⁵ .

Развивая данные положения, Ленин ставил вопрос об абсолютной гарантии от реставрации в прямую зависимость от осуществления таких социальных и экономических преобразований, которые обеспечивают надежный переход прежде всего рабочих масс¹⁶ , а также непролетарских, "промежуточных", средних слоев населения, то есть мелких товаропроизводителей, мелких собственников, интеллигенции, студенчества и т. д. на сторону новой власти. Он писал, что победа Октября была бы кратковременной и непрочной, если бы большевики не могли привлечь на свою сторону подавляющую часть рабочего класса и отвоевать у других партий большинство непролетарских трудящихся масс¹⁷ . Успех большевистской партии в борьбе за умы и сердца подавляющего большинства населения России стал возможен потому, что большевики глубже и правильнее всех других партий видели суть и перспективу развивавшихся в стране событий, теснее всех были связаны с массами, знали их настроения и чаяния.

Причины массового недовольства трудящихся после Февраля 1917 г. были весьма серьезны и неустранимы в условиях буржуазного строя. Ничего не было сделано для прекращения войны и установления мира, на чем настаивала подавляющая часть населения и, безусловно, трудящиеся массы. Оставался нерешенным аграрный вопрос. Крестьянство было задавлено нуждой и полной зависимостью от землевла-

¹⁴ См. например, там же. ПСС. Т. 13, с. 16 - 24.

¹⁵ Там же, с. 22.

¹⁶ В качестве исторического курьеза можно отметить, что А. Керенский, злейший враг Советской власти, судя по его статьям начала 20-х годов, считал тогда, будто "в стране, затронутой большевизмом, число его сторонников среди рабочих уменьшается вместе с восстановлением промышленности и с усилением классовой организованности рабочих масс", а также, что в силу этого снятие хозяйственной блокады с Советской России приведет к "падению большевизма" (Керенский А. Издалека. Сборник статей (1920 - 1921 гг.). Париж. 1922, с. 40, 44).

¹⁷ См. Ленин В. И. ПСС. Т. 40, с. 10.

стр. 8

дельцев, а его попытки хоть как-то изменить положение беспощадно подавлялись. Не было признано даже формально право наций на самоопределение, и любое активное выражение национальных интересов нерусским населением страны запрещалось и каралось. В связи с этим Ленин указывал на лицемерный характер политики Временного правительства, которое подавляло национально-освободительные устремления народов именем "демократии"¹⁸ . Все это, вместе взятое, определяло настроения, складывавшуюся расстановку сил и внутри такого важнейшего института государственной власти, как армия. Известно, что армия, являясь своего рода слепком с общества, в специфической форме отражает его социальные противоречия. Поэтому миллионы крестьян и рабочих в солдатских шинелях оказались по одну сторону баррикады с революционным пролетариатом, и армия из палача революции, каковым она была при царизме, превратилась в ее резерв, в ее ударную силу. Подчеркивая, что к октябрю - ноябрю 1917 г. армия была "наполовину большевистской", Ленин писал: "Без этого мы не могли бы победить"¹⁹ .

Итак, вопреки утверждениям наших идейных противников²⁰ нет сомнений, что на стороне большевиков в канун Октября оказался не только рабочий класс, но и громадное большинство непролетарских трудящихся масс, что, безусловно, сыграло решающую роль как в победе социалистической революции, так и в ее закреплении. Тем не менее Ленин не уставал повторять, что, хотя политическая армия революции формируется из представителей всех социальных слоев, заинтересованных в демократических и социальных преобразованиях, никто не может заменить рабочий класс в объективно принадлежащей ему роли гегемона и гаранта завоеваний социальной революции. Эта роль определяется прежде всего положением рабочего класса в обществе, его качественными особенностями, тем, что он выступает "интеллектуальным и моральным двигателем", "физическим выполнителем" перехода от капитализма к социализму²¹ .

Гегемония пролетариата в революционном движении, то есть его политическое воздействие на ход, содержание и цели классовой борьбы, проявляется вовсе не потому, что ее "создают", "устанавливают", "навязывают" коммунисты (а с подобными суждениями в антимарксистской историографии приходится встречаться до сих пор). Это объективный фактор, который коренится в основном противоречии капитализма, что, в частности, со всей убедительностью показал опыт России. Так, в период от свержения царизма в Феврале до победного Октября воздействие пролетариата на развитие революции менялось. Но, несмотря на это, гегемония его сохранялась, и демократические требования народа воплощались в жизнь лишь постольку, поскольку они осуществлялись по инициативе и под руководством рабочего класса, его революционных организаций. Это, конечно, не означало, что другие социальные слои вовсе не проявляли инициативы. Однако только пролетариат, будучи гегемоном революции, смог оградить демократические завоевания Февраля от реакционных сил, сорвать многочисленные попытки контрреволюции восстановить старые порядки, сумел довести революцию до

¹⁸ См. Ленин В. И. ПСС. Т. 32, с. 253. Со временем даже Керенский вынужден был признать: "Топтались везде - и в армии, и в аграрном вопросе, и в вопросе о войне и мире. Можно сказать, все государство топталось на месте, зацепившись за кадетский пень" (Керенский, А. Ук. соч., с. 235).

¹⁹ Ленин В. И. ПСС. Т. 40, с. 9 - 10.

²⁰ Характерный пример - заявление уже цитировавшегося выше Уэствуда, утверждающего, будто большевики "были лишены поддержки большинства русских" (West wood J. N. Op. cit., p. 24).

²¹ См. Ленин В. И. ПСС. Т. 26, c. 73.

стр. 9

перехода власти в руки трудящихся и, таким образом, выступить гарантом необратимости, непрерывности революционного процесса, а с победой социалистической революции установить свою диктатуру и в союзе со всеми трудящимися массами построить социализм в нашей стране²² .

Десятилетия спустя, в совершенно иных условиях, история дала новые свидетельства того, что именно гегемония пролетариата сорвала попытки империалистических кругов удержать в ряде стран демократические революции на промежуточных рубежах и довела их до победы социализма. С другой стороны, опыт демократических революций, потерпевших поражение или остановившихся на полпути к социалистической революции, показал, что стоявшие перед ними демократические, национально-освободительные, антиимпериалистические задачи оказались нерешенными или решенными лишь частично именно в силу того, что пролетариат по тем или иным причинам не смог выполнить свою руководящую миссию по отношению к средним слоям общества. Например, во время революции 1919 г. в Венгрии коммунисты не приняли во внимание политическое шатание мелкобуржуазных слоев и, недооценив значение внутренних факторов, способных гарантировать власть пролетариата от реставрации, пошли, в частности, на непродуманное решение крестьянского вопроса²³ . Так же произошло, хотя и в своеобразных условиях, в Болгарии, когда в период вооруженного восстания в июне 1923 г. коммунисты заняли позицию "нейтралитета" в схватке между крайней буржуазной реакцией и крестьянством, недооценили решающее значение классового союза пролетариата и крестьянства для закрепления победы революции²⁴ . А вот пример из современного революционного опыта. В период пребывания у власти правительства Народного единства ультралевые группировки в Чили требовали немедленного перехода к социалистической революции, отвергали какие-либо компромиссы или союзы, в том числе и с патриотически настроенными военными, захватывали мелкие и средние промышленные предприятия, сельскохозяйственные владения, включая и не принадлежавшие крупным земельным собственникам²⁵ .

Вопрос о гегемонии пролетариата имеет отнюдь не только академический интерес. Ответ на него необходим с точки зрения как историче-

²² Известно, что Ленину, большевикам пришлось отстаивать эти взгляды в упорной борьбе с меньшевиками, эсерами, троцкистами и прочими оппортунистами. Приведем два примера из разных периодов. Бывший начальник штаба при генерале Корнилове генерал Лукомский, ссылаясь на слова Керенского, Чхеидзе и других руководителей соглашательских партий, писал в своих мемуарах, что они старались направить развитие событий после Февраля 1917 г. "в должное русло". Они думали, что справятся с их ходом и остановят развитие революции на желаемой для них грани (см. Архив русской революции. Т. II. Берлин, 1922, с. 32 - 33). Когда в СССР был построен социализм, Троцкий продолжал писать о его неминуемой гибели. Ветеран международного коммунистического движения Р. Палм Датт подчеркивал, что Советскому Союзу, ставшему мощным социалистическим государством, вместо "поддержки его со стороны европейского пролетариата" (а, по мнению Троцкого, это являлось единственным путем к спасению обреченной на поражение русской революции) на деле "пришлось спасать западноевропейский пролетариат, который, последовав в свое время за социал-демократами, оказался под пятой фашизма" (Палм Датт Р. Интернационал. Очерк истории коммунистического движения. 1848 - 1963. М. 1966, с. 192).

²³ Вскрывая причины поражения венгерской революции, Б. Кун впоследствии подчеркивал: "В рядах пролетариата, ставшего у власти, отсутствовало понимание, что без удовлетворения требований крестьянства о разделе земли пролетариат не может сохранить власть" (см. Кун Б. О Венгерской Советской Республике. М. 1966, с. 404).

²⁴ Осмысливая уроки поражения этого восстания, Г. Димитров характеризовал такую позицию как "роковую и непоправимую историческую ошибку" (Димитров Г. Избранные произведения. Т. I. М. 1957, с. 225 - 226).

²⁵ "Эти и другие сходные с ними позиции, - отмечал Л. Корвалан, - толкнули в лагерь контрреволюции широкие круги средних слоев, которые к тому же идейно были связаны с буржуазией" (Чилийская революция, фашистская диктатура, борьба за ее свержение и создание новой демократии. Пленум Центрального Комитета Коммунистической партии Чили. Август 1977 г. М. 1979, с. 47).

стр. 10

ской истины, так и актуальности проблем стратегии революционных сил, которым буржуазные и реформистские идеологи настойчиво "советуют" не заглядывать в учебник истории или, во всяком случае, принципиально пересмотреть стратегию не только прошлых, но и недавно свершившихся революций. Между тем именно опыт истории учит: рассчитывать на то, что гегемония пролетариата может быть осуществлена в буржуазном, пусть и демократическом, обществе, а не в революционном движении, - значит или путать понятия "гегемония" и "господство", или пренебрегать законами смены капиталистической формации социалистической.

Рабочий класс, объективно выдвинутый в XX в. на роль гегемона в движении, направленном к подлинному обновлению социального строя, может завоевать гегемонию и в обществе, но лишь одним способом - став в нем классом господствующим. Произойдет это лишь в том случае, если движение, во главе которого он стоит, одержит победу и приведет к изменению самой классовой природы общества, власти. Революция, следовательно, и есть тот рубеж, на котором пролетарская гегемония в социальном движении превращается в господство рабочего класса в обществе. Именно из этого исходила разработанная Лениным программа закрепления победы революции в случае перехода пролетариата к власти. И на выбор момента вступления в решительный бой за власть повлияли не только учет всех объективных и субъективных факторов революционной ситуации, не только готовность большевистской партии руководить переворотом и возглавить революционное правительство, но и то, что к этому времени во всех принципиальных аспектах была завершена работа по выяснению условий закрепления победы и составлен тщательно продуманный план действий, направленный к этой цели²⁶ . Ленинский план являл собой, по сути дела, конкретизацию - применительно к особенностям сложившейся в России революционной ситуации - учения о диктатуре пролетариата, установление и существование которой было равносильно образованию тех самых политических условий, которые, по Ленину, затрудняют реставрацию, делают ее менее вероятной, создают относительную гарантию революционной победы. В то же время многогранная деятельность органов диктатуры пролетариата в период закрепления революционных завоеваний была направлена на обеспечение полной, абсолютной их гарантии от буржуазной реставрации.

Исторический опыт показывает иллюзорность взглядов тех, кто считал (и ныне считает), что в новое общество можно "вкатиться" на государственной машине, созданной при капитализме, без качественного изменения экономических и политических ее атрибутов. Главное, что определяло реформистский путь движения от буржуазно-демократической революции к победоносной социалистической революции в России,

²⁶ Особенно были важны такие предоктябрьские работы Ленина, как "Государство и революция", "Грозящая катастрофа и как с ней бороться", "Задачи революции", "Удержат ли большевики государственную власть?", "К пересмотру партийной программы". В свете этого поражают своей несостоятельностью утверждения прошлых и нынешних противников большевиков о том, что они якобы были не подготовлены к практической деятельности после победы революции, что революция застала их врасплох. Так, в частности, рассуждал меньшевик Н. Суханов: "Большевики не знали, что они будут делать со своей победой и с завоеванным государством" (Суханов Ник. Записки о революции. Берлин - Пг. - М. 1922, кн. 7, с. 59). В наше время аналогичную трактовку пытается обосновать, например, американский буржуазный экономист У. Лимэн, утверждающий, что, "когда большевики пришли к власти, не существовало рабочего плана построения социализма... Красные могли рассчитывать единственно на импровизацию на основе текущего дня" (Lee man W. Centralized and Decentralized Economic System. The Soyiet Type Economy, Market Socialism and Capitalism. Chicago. 1977, p. 4). Ему вторит его соотечественник буржуазный историк М. Малья, представляющий дело так, что Ленин будто бы импровизировал и революционную борьбу и строительство социализма (см. Mali a M. Comprendre la Revolution russe. P. 1980).

стр. 11

было понимание государства как механизма, не имеющего собственного классового содержания и могущего быть поставленным на службу тем или иным социальным интересам в зависимости от того, какие партии войдут в правительство. Это вполне устраивало российскую буржуазию, которую волновал не столько конкретный партийный состав правительства и других органов государственной власти, сколько ее реальная политика. Капитал готов был гарантировать поддержку любой власти, действительно заботящейся о его интересах. Более того, после политической победы революции именно в соглашательских партиях российская буржуазия видела последнюю надежду на реставрацию власти капитала²⁷ . Нельзя не отметить, что затушевывание классовых интересов, прикрытие противником своих корыстных целей "общенациональными интересами", обращение к "патриотическим" чувствам всего народа - один из распространенных приемов контрреволюционных, антисоциалистических сил. Лозунги и призывы подобного рода многократно применяли злейшие враги российского пролетариата в период от Февраля к Октябрю 1917 г.²⁸ , в ходе гражданской войны. Этот метод использовался в революционные и контрреволюционные периоды и в других странах. Наглядным примером из последних событий является шовинистическая, "архипатриотическая", а на самом деле националистическая, антисоветская политика, проводимая определенными силами в Польше начиная с августа 1980 года.

Исторический опыт Октября и последовавших за ним революций показывает, что ни сохранение прежних форм государственного устройства, ни смена их сами по себе ничего не значат с точки зрения реального классового решения вопроса о власти, а следовательно, и гарантий от реставрации старых порядков. Все дело здесь в том, носителем каких, чьих классовых интересов оставались те или иные институты государственного управления, те или иные звенья политической системы, кому они продолжали служить: старому или новому строю. Именно в этом состоит смысл, по Ленину, слома буржуазной государственной машины²⁹ . Революционная практика XX в. не дала ни одного примера реального перехода к социализму в условиях сохранения этой машины, т. е. системы политической власти, приспособленной к обслуживанию интересов капитала. Все народные, социалистические революции, как победоносные, так и терпевшие поражения, неизменно подтверждали, что государственная власть - это такая сфера жизни общества, в которой классовые отношения совершенно не поддаются эволюционной перестройке. Правда, возможность такой перестройки допускалась компартиями на начальном этапе народно-демократических революций в некоторых странах Центральной и Юго- Восточной Европы. Ряд этих партий даже предполагал и записывал в своих документах, что они обойдутся без диктатуры пролетариата³⁰ .

²⁷ По свидетельству Керенского, известный русский промышленник П. Рябушинский, имея в виду меньшевиков, эсеров, либералов и т. д., говорил в 1921 г. в Париже, на торгово-промышленном съезде, что сейчас единственный путь вернуться к власти в России - это опереться "на внеклассовую", "революционную демократию" (Керенский А. Ук. соч., с. 92).

²⁸ Особенно показательным в этом отношении является, например, обращение генерала Корнилова в августе 1917 г. к русскому народу. Готовя под видом "укрепления" государства кровавую диктатуру, он цинично возглашал: "Русские люди, великая Родина наша погибает, близок час кончины... В твоих руках жизнь твоей страны" (Архив русской революции. Т. V. Берлин. 1922, с. 120).

²⁹ См. Ленин В. И. ПСС. Т. 34, с. 307.

³⁰ В 1946 г., отмечал ветеран венгерского революционного движения Д. Немеш, партия была уверена, что "народная демократия есть путь к социализму без диктатуры пролетариата" (Проблемы мира и социализма, 1976, N 9, с. 25). Однако, указывал Немеш, необходимость отпора бешено сопротивлявшейся реакции, реальные задачи социалистической реорганизации общества, а также развернутая империализмом "холодная война" потребовали, чтобы революционная власть ясно обнаружила свою классовую пролетарскую природу.

стр. 12

А как обстоит дело с преобразованием экономической структуры общества? Ведь приобщение рабочего класса, а также средних слоев общества к социализму Ленин считал главным условием абсолютной гарантии от реставрации. Этот вопрос исключительно сложный и многоплановый. Он решается в разных странах по-разному, в зависимости от конкретной национальной и исторической обстановки, но важно видеть, что так или иначе решение его непременно составляет круг забот новой власти, рожденной революцией³¹ . Понятно, что при этом проблема гарантий от реставрации прежнего режима никогда не ставится и не решается в порядке некоей схематической очередности: сначала, мол, политические акции с целью обеспечить относительную гарантию, а потом экономические - с расчетом на гарантию абсолютную. В жизни все эти меры переплетаются, перекрещиваются, накладываются друг на друга. И тем не менее можно утверждать: общая тенденция именно в том и состоит, что в мероприятиях революционной власти постепенно, но по возможности быстро акцент переносится с политики на экономику - переносится как раз потому, что обстановка требует скорейшего перехода от временного, чисто политического обеспечения прочности нового государства к созданию абсолютной, надежной гарантии завоеваний революции.

Переход государственной власти в руки революционных сил создает ситуацию, в которой политика не только приобретает решительно преобладающую, ведущую роль по отношению к экономике, но и уходит далеко вперед, как бы отрывается от экономики. В самом деле политика определяется отныне принципиально новой классовой сущностью государства, тогда как экономика в своей структуре, функциях и проявлениях еще остается прежней, буржуазной, эксплуататорской. Даже декреты революции, направленные именно к социально-экономическим преобразованиям, на первых порах имеют лишь политическое значение, не выходят и не могут выйти за рамки политики, пока они не воплотятся в реальных переменах хозяйственной и общественной системы.

Если на пути к революционному перевороту экономика толкает, поддерживает, питает политику, программирующую смену классового характера государственной власти, то после этого переворота между экономикой и политикой может возникнуть несоответствие, противоречие. Из двигателя революции экономика нередко превращается даже не в нейтральную силу, а в опору контрреволюционных тенденций. И это понятно. Отстранение буржуазии от власти само по себе не ликвидирует экономического господства капитала. Более того, даже национализация крупнейших банков, концернов, трестов еще не разрушает всеохватывающей системы частнособственнических отношений, которая неизбежно и в массовом порядке рождает социальные и экономические интересы, враждебные социализму. Известно, что Ленин именно на этом основании и в этом смысле говорил об экономике как о главном "внутреннем" враге свершившейся революции³² .

Противники ленинизма интерпретировали такой взгляд на диалектику экономики и политики как основной "порок" ленинской теории революции, которая, по словам лидера кадетов Милюкова, обусловливает "преобладание политики и революционного бланкизма над экономикой"³³ . Авторы подобных трактовок, до сих пор широко распростра-

³¹ Давая периодизацию революционной борьбы в России, Ленин указывал, что четыре года - с 1917 по 1921 - превосходят по содержанию предыдущие 40 лет (В. И. Ленин. ПСС. Т. 43, с. 331), потому что российский пролетариат и его партия именно в эти годы вели борьбу за сохранение и упрочение завоеваний Октябрьской революции, впервые в истории добились удержания власти в руках трудящихся.

³² См., например, Ленин В. И. ПСС. Т. 39, с. 461.

³³ Милюков П. Н. Россия на переломе. Большевистский период русской революции. Т. I. Париж. 1927, с 125.

стр. 13

ненных в буржуазной историографии, утверждают, будто, по Ленину, ликвидация капиталистической собственности и установление общественной собственности на основные средства производства, перестройка всей системы производственных отношений представляют собой чисто политический акт, "насаждение социализма" с помощью "тотальной ликвидации частной собственности". Они ставят знак равенства между таким мнимым "насаждением" и действительным стремлением коммунистов открыть путь к социализму на основе демократических, антимонополистических, антиолигархических или антифеодальных преобразований³⁴ . В действительности же ленинизм ориентирует на принципиально иной курс экономических преобразований. Ленин подчеркивал, что немедленно вслед за переходом власти в руки рабочего класса "политические задачи занимают подчиненное место по отношению к задачам экономическим"³⁵ , что перед социалистической революцией во весь рост встает "задача созидательная - построить новые экономические отношения, показать пример того, как это делается"³⁶ .

Марксизм-ленинизм решительно выступает против любых попыток "перескочить через промежуточные станции", немедленно "ввести" социализм. Не штурмовая атака, а очень трудная задача длительной осады, осторожного и постепенного овладения старым общественно-экономическим укладом и построение нового уклада - вот курс ленинской партии, разработанный на период перехода от капитализма к социализму. Как показал опыт, он, безусловно, сохраняет свое значение при своеобразных условиях и в период социализма. Суть подлинной гарантии от реставрации, от обращения истории вспять состоит не в авантюристических действиях, равно как и не в оппортунистическом осторожничанье, а в развитии и завершении преобразований общественно-экономических отношений на социалистических основах, в приобщении к сознательному и активному участию в социалистическом строительстве всех заинтересованных в этом классов и социальных групп, в доведении этих преобразований до окончательной победы социализма.

Ленин неоднократно указывал на то, что даже развитым капиталистическим странам после победы социалистической революции предстоит пройти длительный период, связанный, в частности, с наличием значительной прослойки мелкобуржуазных элементов города и деревни, относил приобщение этих элементов к социализму к числу труднейших задач. Ее решение еще более усложняется в условиях освободившихся стран Азии и Африки, государств Латинской Америки, где прогрессивным силам, выступающим за социалистическую ориентацию, приходится решать задачи не только строительства материального фундамента нового общества, но зачастую и проблемы преодоления докапиталистических пережитков, формирования рабочего класса, его политического авангарда. В этих странах со всей остротой стоит вопрос о подготовке тех "кирпичей", из которых в будущем сложится социализм. Здесь, как и повсюду, общество не может ни миновать закономерные фазы развития, ни отменить их декретами.

В этой связи следует еще раз указать на несостоятельность попыток противников ленинизма представить политику "военного коммунизма" как характерные будто бы для него способ и форму перехода к социализму. Дело в том, что в некоторых дискуссиях, ведущихся ныне в рабочем движении ряда западных стран, "военный коммунизм" снова стал трактоваться в качестве одного из способов построения социализма, якобы предложенного Лениным. Вряд ли люди, пишущие об этом, не знают истинной правды о причинах введения "военного коммуниз-

³⁴ См., например, Seton-Watson H. The Imperialist Revolutionaries. Trends in World Communism in the 1960s and 1970s. Stanford. 1979, pp. 11, 137.

³⁵ Ленин В. И. ПСС. Т. 36, с. 130.

³⁶ Там же. Т. 42, с. 27 - 28.

стр. 14

ма". Видимо, знают, но сознательно или несознательно искажают его суть. "Военный коммунизм", как известно, "был вынужден войной и разорением", "был временной мерой"³⁷ . Ленин никогда не возводил "военный коммунизм" в способ, а тем более во всеобщий принцип перехода к социализму, указывая на ошибочность попыток теоретически представить "военный коммунизм" как неизбежную фазу в процессе социалистических преобразований³⁸ .

Положительная, созидательная работа, экономное хозяйничанье, трудовая дисциплина - вот что называл он после взятия рабочим классом власти "очередными и главными лозунгами момента"³⁹ . Спустя три года после завершения гражданской войны Ленин писал, что еще весной 1918 г. (т. е. через полгода после Октября - а это еще раз разоблачает россказни буржуазии о разрабатывавшихся якобы большевиками планах строительства новой жизни на "штыках,") "коммунисты провозгласили и защищали идею блока, союза с государственным капитализмом против мелкобуржуазной стихии", что "трезвость была у большевиков уже тогда"⁴⁰ . При этом Ленин подчеркивал: решающее значение в момент революционных преобразований на их начальном этапе имеет не широта охвата экономики, а умение взять под контроль, превратить в государственную собственность основные узлы народнохозяйственного организма, "командные высоты" экономики, что позволяет определить все ее развитие в новом направлении, в интересах трудящихся, в целях создания нового строя. После революции, писал Ленин, большевики предполагали "переход к новым общественно-экономическим отношениям возможно более постепенным", "с наибольшим, так сказать, приспособлением к существовавшим тогда отношениям, по возможности постепенно и без особой ломки"⁴¹ .

Таким образом, в вопросе об обобществлении средств производства ленинская теория выделяет ряд его основных аспектов, каждый из которых играет серьезную роль в революционной практике, в том числе и в обеспечении гарантий закрепления революции. Во-первых, это смена форм собственности, раскрываемая как объективный закон общественного развития. Во-вторых, это ее последовательное, но осмотрительное осуществление, без опасного забегания вперед, с помощью овладения "командными высотами" экономики. И в-третьих, это переход к действительному обобществлению собственности, строящемуся на использовании экономических законов нового общественного строя. Причем на всех стадиях этого процесса необходимо сообразовывать конкретные меры с конкретными обстоятельствами, не только экономическими, но и политическими, ставя главную цель - интересы народных масс. Этими положениями ленинизма и определяется тот единственно правильный угол зрения, под которым только и может рассматриваться историческая практика обобществления собственности.

Между тем в буржуазной и реформистской историографии то и дело встречаются утверждения, будто в ходе подготовки и проведения социалистической революции в России Ленин и большевики проявляли безразличие к насущным экономическим интересам людей труда, откладывая их удовлетворение "на завтра". Родоначальниками этих домыслов были политические противники большевиков, в том числе представители соглашательских партий. Церетели, например, писал, будто суть большевистской политики в отношении экономических требований трудящихся "отвергала возможность каких бы то ни было улучшений"⁴² .

³⁷ Там же. Т. 43, с. 220.

³⁸ Там же, с. 30, 63, 372; т. 44, с. 7.

³⁹ Там же. Т. 36, с. 174.

⁴⁰ Там же. Т. 44, с. 105.

⁴¹ Там же, с. 200, 202.

⁴² Церетели И. Г. Воспоминания о Февральской революции. Кн. вторая. Париж. 1963, с. 282.

стр. 15

Это прямое искажение исторической правды. В действительности партия большевиков активнейшим образом боролась за такие улучшения и помогала трудящимся реально добиваться их.

В связи с этим необходимо обратить внимание на один важный момент. Глубокие социально-экономические преобразования, даже если они проводятся в самые сжатые сроки, дают осязаемые результаты лишь по истечении некоторого времени. Между тем интересы закрепления революционной победы требуют, как показал опыт Октябрьской революции (а также и последовавших за ней революций в других странах), и того, чтобы массы получили от нее немедленный ощутимый выигрыш. Перечисляя в своем приветствии Баварской Советской республике меры, "самое спешнюе и широкое проведение" которых должно было укрепить ее положение, Ленин указывал, что социалистическая революция должна дать "рабочим, батракам и мелким крестьянам сразу и во что бы то ни стало фактическое улучшение их положения"⁴³ . Это не конъюнктурный маневр, а первое сознательно организуемое проявление социально-экономических закономерностей, которые целиком определяют перспективу развития нового общества. Но есть и другая сторона этого дела. Она заключается в том, что необходимо понимание объективной ограниченности возможностей, которыми - особенно на первых порах (а опыт некоторых социалистических стран показал, что и позднее, когда нарушаются закономерности социалистического строительства) - обладает революционная власть. Поэтому в числе важных задач партии большевиков было разъяснять трудящимся, что революция и социализм не имеют ничего общего с анархией, рассеивать среди части населения представления и предрассудки, будто новый строй несет с собой немедленную и всеобщую уравниловку, "всеобщий рай без труда", санкционирует "ножницы" между производительностью труда и распределением благ. Такие представления являются не только наивными, но и опасными, ибо они питаются собственническим, индивидуалистическим сознанием мелкой буржуазии или демагогическими ухищрениями антисоциалистических, контрреволюционных сил. Большевики всегда решительно выступали против подобных представлений.

Отсюда вытекает, что отношение к проблеме немедленного, ощутимого удовлетворения потребностей народа после революции, при социализме не может формироваться без учета диалектической противоположности двух тенденций. С одной стороны, к возможно более полному, быстрому и максимально ощутимому выполнению требований, желаний, чаяний народных масс. С другой - к организации и всемерному развертыванию созидательной работы, которая требует мобилизации всех материальных ресурсов, а следовательно, может повлечь за собой в определенных условиях и лишения, самоограничения в области потребления.

История оставила бесспорные свидетельства того, что после всех мер, немедленно принятых для закрепления Октябрьской победы, ленинская партия не считала и не могла считать вопрос об окончательном утверждении новой власти, о гарантии революционных завоеваний исчерпанным. "Буржуазия, - указывал Ленин в работе "Очередные задачи Советской власти", - побеждена у нас, но она еще не вырвана с корнем, не уничтожена и даже не сломлена еще до конца. На очередь дня выдвигается поэтому новая, высшая форма борьбы с буржуазией, переход от простейшей задачи дальнейшего экспроприирования капиталистов к гораздо более сложной и трудной задаче создания таких условий, при которых бы не могла ни существовать, ни возникать вновь буржуазия. Ясно, что это - задача неизмеримо более высокая и что без ее

⁴³ Ленин В. И. ПСС. Т. 38, с. 322.

стр. 16

разрешения социализма еще нет"⁴⁴ . И даже в 1921 г. с введением нэпа в центре общественной жизни страны все еще оставалась проблема "кто кого?". Нэп был призван обеспечить построение экономического фундамента социализма на основе преимущественного развития обобществленного сектора народного хозяйства, укрепления смычки рабочего класса и крестьянства, постепенного кооперирования мелкотоварного производства, использования под контролем государства хозяйственных потенций частнокапиталистического уклада. Как показал Ленин, реализация новой экономической политики не узкая проблема, а один из важнейших вопросов развития мировой революции, ибо целью нэпа было в конечном счете обеспечить полную победу социализма над капитализмом⁴⁵ .

Весь опыт Октября и последовавшего за ним переходного периода наглядно показывает научный подход ленинской партии к разработке и осуществлению гарантии революционных завоеваний. Не случайно использование этого опыта, с учетом специфических особенностей, сыграло положительную роль в последующих победоносных революциях, а забвение его привело к утрате их завоеваний в некоторых странах.

III

Поставим теперь вопрос: на каком этапе развития нового общества победа революции может считаться окончательно закрепленной, какова продолжительность процесса, подводящего к этому этапу? Было бы неправильно устанавливать какие-либо общие для всех случаев критерии и сроки, в которые укладывался бы процесс закрепления революционной победы. Его содержание, продолжительность в первую очередь зависят от степени и форм сопротивления эксплуататорских классов, внутренней и внешней реакции. Он зависит также от классовой структуры общества, состояния экономики, национальных традиций, умения революционных сил и их политического авангарда "переключить" себя и трудящиеся массы на созидательную работу и т. д. Но главный фактор, определяющий длительность этого периода, главное его содержание, - борьба, направленная на то, чтобы не только положить конец сопротивлению контрреволюции, но и устранить социально-экономическую почву, на которой может возникать контрреволюция, обеспечить полную народную поддержку новой власти и тем самым надежную гарантию ее прочности.

Что это за условия и каким образом они сформировались в ходе социалистического строительства, показывает опыт СССР, а затем и ряда других стран: социалистическая государственность, воплощающая власть рабочего класса в союзе с другими слоями трудящихся; ликвидация капиталистической и установление общественной собственности на основные средства производства; постепенное преобразование всей системы производственных и иных общественных отношений на социалистических началах; передача земли тем, кто ее обрабатывает, создание благоприятных условий для коллективного ведения хозяйства; утверждение новой, социалистической организации и дисциплины труда, новых стимулов производственной и общественной деятельности; вовлечение рабочего класса, самых широких масс трудящихся в дело управ-

⁴⁴ Там же. Т. 36, с. 175.

⁴⁵ См. там же. Т. 44, с. 6. История и современная действительность убедительно подтверждают это предвидение. Вот показательный пример: определяя стратегию перехода к социализму в Лаосе, Генеральный секретарь Народно-революционной партии Лаоса, премьер-министр ЛНДР К. Фомвихан пишет, что она "по сути дела представляет собой специфическое, преломленное через лаосскую действительность выражение общих принципов нэпа, сформулированных Лениным" (Проблемы мира и социализма, 1981, N 9, с. 23).

стр. 17

ления производством, государством и обществом, всемерное развитие социалистической демократии, обеспечение прав и свобод граждан; преодоление любых форм сопротивления эксплуататорских классов, а также контрреволюционных поползновений международной буржуазии, защита революционных завоеваний рабочего класса при опоре на поддержку огромного большинства народа; обеспечение авангардной роли коммунистической партии. Вот на чем - на глубочайших общественных преобразованиях, на революционной активности и созидательном творчестве масс, а отнюдь не на насилии держится социализм. Вот в чем гарантия его укрепления и развития. Совокупная реализация этих условий преобразует общество в новый социально- экономический организм, развивающийся по собственным, принципиально отличным от прежних законам.

С определенного уровня зрелости социализма его рост становится объективно необратимым. В этом смысле развитие коммунистической формации не отличается от развития предшествующих формаций. Всякая надежда на обратное превращение современного реального социализма в капитализм столь же неосуществима, как, скажем, расчет на регресс нынешнего буржуазного общества к феодализму. В результате полной, окончательной победы социализма в СССР уже не существует объективных возможностей прервать начавшийся в мировом масштабе процесс становления коммунистической общественно-экономической формации. Такие возможности отпали, преодолены и с точки зрения внутренних условий развития социализма в СССР, и с точки зрения внешних, международных условий - вследствие реального соотношения классовых и государственных сил в мире.

Означает ли все это полную неуязвимость социализма? Нет, не означает. Нельзя не учитывать, что государства социализма и страны, продвигающиеся к нему, находятся на разных уровнях созревания нового строя, в том числе и на таких, где еще не решен вопрос "кто кого?" и где поэтому не исключены попятные процессы. Как показывает опыт, и страны с достаточно развитым социалистическим строем могут столкнуться с серьезными трудностями, не унаследованными от прошлого, не привнесенными извне, а возникшими на внутренней почве. Опасность этого неоднократно отмечал Ленин, особенно в последних своих работах, пронизанных заботой о том, чтобы предостеречь коммунистов, всех трудящихся от самоуспокоенности и пассивности, от иллюзий, что победа революции автоматически приведет к победе социализма⁴⁶ .

Отсюда можно сделать вывод, что гарантии от реставрации капитализма отнюдь не предохраняют от ее попыток, которые могут создавать - и в ряде случаев создают - препятствия на пути социалистического строительства и даже приводят к явным его деформациям. Речь идет о таких деформациях, как переход к конфронтации с социалистическими странами и фактическому смыканию с империализмом (Китай), вооруженные и невооруженные выступления антисоциалистических сил (в Венгрии - в 1956 г., в Чехословакии - в 1968 - 1969 гг., в Польше - в 1980 - 1981 годах. Конечно, каждое из этих выступлений имело свои специфику, размеры и причины).

Учитывая все это, марксисты-ленинцы считают, что ни в одной из революций прошлого закрепление ее завоеваний так не зависело от деятельности той или иной партии, как в социалистической революции оно зависит от деятельности коммунистической партии - руководящей и направляющей силы социалистического строительства. Чем большей зрелости достигает социалистический строй, тем большее значение приобретает роль партии, усложняются ее функции. Вся сложность этой

⁴⁶ См. в этой связи, например, такие ленинские произведения, как "Странички из дневника", "О кооперации", "О нашей революции", "Как нам реорганизовать рабкрин", "Лучше меньше, да лучше" (Ленин В. И. ПСС. Т. 45, с. 363 - 406).

стр. 18

работы в том, что именно человек труда является подлинным творцом новых общественных отношений, утверждающихся на месте разрушенного до основания старого мира насилия, эксплуатации, предрассудков. В то же время нельзя сбрасывать со счетов и то, что он несет на себе "родимые пятна" этого мира, а значит, и сам нуждается в позитивном преобразовании. Воспитание нового человека, хозяина страны, складывается из решения ряда задач. Это - поднятие массы до такого уровня сознательности, который обеспечивал бы ее активное, целенаправленное участие в защите революции, в созидательном труде, по-новому организуемом. Это - повышение общей культуры трудящихся, в том числе и приобретение ими навыков, позволяющих эффективно участвовать в руководстве государством, экономикой и другими общественными сферами. Это помощь в преодолении груза предрассудков и привычек, оставленных в наследство свергнутым общественным строем и подогреваемых сопротивляющимися эксплуататорами, и т. д.

Актуальность указанных Лениным задач особенно очевидна на крутых изломах общественного развития в той или иной стране социализма, в условиях, когда нарушается внутриполитическая стабильность, когда оказывается, что партийный и государственный аппарат действует не так, как нужно, когда происходит известный отрыв руководителей от масс, авангарда от всей армии труда. Опыт говорит, что "взаимопонимание и взаимодоверие между авангардом рабочего класса и рабочей массой"⁴⁷ , о котором писал Ленин, не есть нечто раз и навсегда данное. Доверие трудящихся к политике партии и государства необходимо завоевывать, постоянно поддерживать в ходе повседневной практической деятельности и утверждать во всех звеньях политической структуры общества⁴⁸ .

И в условиях социализма задача внесения социалистического сознания в массы не теряет своей значимости. И в этих условиях партии необходимо постоянно держать руку на пульсе жизни, изучать реальные нужды и потребности масс, своевременно выявлять изменения в их стремлениях и интересах, работать во всех слоях населения и на всех поприщах, ясно представлять себе реальный уровень политического сознания различных отрядов рабочего класса, "трезвоследить за действительным состоянием сознательности и подготовленности именно всего класса (а не только его коммунистического авангарда), именно всей трудящейся массы (а не только ее передовых людей)"⁴⁹ .

Соединение научного социализма с практической деятельностью трудящихся остается и в социалистических странах главным стержнем идеологической работы партии. Это не одноразовый акт, а непрерывный процесс. В чем его специфика? Если при капитализме внесение социалистического сознания в массы направлено прежде всего на подготовку революционного преобразования всего общественного и государственного строя, то после завоевания власти, когда партия становится правящей, основная цель этого внесения - воспитание строителей нового общества. На первый план, таким образом, выдвигаются созидательные задачи. Установить правильное соотношение между социально- экономическим развитием и идеологической работой в массах - важная обя-

⁴⁷ Там же. Т. 43, с. 54.

⁴⁸ Анализируя причины кризиса, возникшего в Венгрии в 1956 г., Первый секретарь ЦК ВСРП Я. Кадар говорил, что ход социалистического строительства был "нарушен в результате сектантских и догматических ошибок тогдашнего партийного руководства, приведших к тяжким политическим извращениям, к игнорированию ленинских норм партийной жизни, ограничению демократических прав, нарушениям законности и в конечном итоге к нарушению связей между партией и массами. Эти тяжкие извращения, предательство ревизионистов, наступление внутренних и внешних классовых врагов - все, вместе взятое, сделало возможным контрреволюционный мятеж 1956 г." (Кадар Я. Избранные статьи и речи. М. 1980, с. 294).

⁴⁹ Ленин В. И. ПСС. Т. 41, с. 42.

стр. 19

занность партии. Неправильная экономическая политика, которая не учитывает объективных законов и реальностей связи экономических проблем с социально- политическими явлениями, лишает эту работу твердой почвы, нередко ведет к пренебрежению материальными потребностями людей, что облегчает проникновение в массы антисоциалистических взглядов. Не исключается и такое положение, когда относительно высокий жизненный уровень населения создает преувеличенное представление об успехах социализма, ведет к недооценке идейно-воспитательной деятельности, к ослаблению борьбы с мещанскими, потребительскими настроениями и взглядами. На почве иллюзорных представлений, будто созданная материально-техническая база нового строя чуть ли не автоматически обеспечивает умножение ценностей социализма, может притупляться классовый подход к актуальным политическим и экономическим проблемам, ослабляться борьба против оппортунистических, ревизионистских и даже откровенно буржуазных взглядов.

Так, в разгар кризиса в Чехословакии в 1968 - 1969 гг. правые оппортунисты, захватившие руководство КПЧ, усиленно распространяли "успокоительную" версию о том, что, мол, 20 лет развития по социалистическому пути сами по себе являются гарантией против реставрации и потому-де никакие экономические, политические и идеологические послабления буржуазным тенденциям не могут создавать опасности для социализма в стране. В действительности, однако, под завесой этих утверждений развертывался процесс, грозивший самой настоящей реставрацией капиталистического строя. После преодоления кризиса, говоря о его причинах и отвечая на вопрос, как могло произойти все это в стране, где в течение длительного периода у власти находился рабочий класс, руководящей силой была коммунистическая партия, а трудовой народ в подавляющем большинстве стоял на позициях социализма, Генеральный секретарь ЦК КПЧ Г. Гусак указывал на следующие моменты: хотя эксплуататорские классы были лишены их прежнего экономического положения, они (остатки бывших буржуазных классов и немалая прослойка мелкой буржуазии) все еще составляли многочисленную социальную группу, в том числе имелись и люди, которые до февраля 1948 г., то есть до победы социалистической революции, были организованы в буржуазных партиях. Коммунисты же в течение длительного времени не анализировали и не учитывали производственные, социальные и идеологические предпосылки всестороннего включения бывших мелкобуржуазных слоев в систему крупного социалистического производства. Забвению был предан и такой важный фактор в деятельности партии, как формирование человека социалистического общества, борьба за его социалистическое сознание, против инертности, классово чуждых интересов, в условиях, когда были сильны прослойки мелкой буржуазии, различные социал-демократические традиции и влияния. Не велось надлежащей борьбы и с нарастающим правым оппортунизмом в партии, который был отражением деятельности внутренних мелкобуржуазных слоев, а также и влияний извне⁵⁰ .

Нельзя не сказать и еще об одной важной гарантии, обеспечивающей успешное строительство социализма. Речь идет о борьбе с бюрократизмом. Ленин тесно связывал ее с привлечением всех трудящихся к управлению делами государства и общества. "Бороться с бюрократизмом до конца, до полной победы над ним, - говорил он, - можно лишь тогда, когда все население будет участвовать в управлении"⁵¹ . Если в результате бюрократических и иных отступлений от ленинских принципов руководства коммунисты не находят путей реализации воз-

⁵⁰ Гусак Г. Избранные статьи и речи. Октябрь 1969 г. - июль 1973 г. М. 1973 с. 107, 432, 435 - 436.

⁵¹ Ленин В. И. ПСС. Т. 38, с. 170.

стр. 20

росшей активности трудящихся масс в интересах социализма, то этим пользуются другие общественные течения, организации, в том числе и антисоциалистические, спекулируя упущениями партии, для подчинения масс, в том числе и рабочего класса, своему влиянию. Показательна в этом плане деятельность реакционных группировок в Польше. Как отмечал в Отчетном докладе ЦК КПСС XXVI съезду партии Л. И. Брежнев, там, "где к подрывной деятельности империализма добавляются ошибки и просчеты во внутренней политике, возникает почва для активизации враждебных социализму элементов"⁵² .

Главные и решающие гарантии от реставрации создает интернационалистская и правильная внутренняя политика правящих партий социалистических государств. При соблюдении этих условий любая социалистическая страна, на каком бы этапе развития нового общества она ни находилась, не может быть отброшена к капитализму.

IV

В последнее время правящие круги США, руководители НАТО, став на путь нагнетания напряженности и гонки вооружений, резко активизировали подрывную деятельность против мирового социализма, прогрессивных и демократических сил во всем мире. Империализм не скрывает своих целей: ослабить единство стран социализма под ширмой "улучшения социализма", "плюрализма", "расширения демократии", "самоуправления" и проч., вырвать их поодиночке из социалистического содружества, а затем насадить в них в той или иной форме базисные и надстроечные элементы, присущие буржуазному строю, расчистить путь для последующей реставрации в них капитализма. "Ястребы" в нынешней американской администрации не делают тайны из того, что главной своей задачей считают уничтожение, как они заявляют, мирового коммунизма. Несмотря на очевидную бессмысленность и крайнюю опасность дальнейшего накаливания атмосферы в условиях, когда обе стороны - страны Варшавского Договора и страны НАТО - располагают оружием колоссальной разрушительной силы, наиболее агрессивные круги империализма усиливают гонку вооружений, грозят войной, которая в нынешних условиях неминуемо приобрела бы глобальный характер, повлекла бы за собой катастрофические последствия для всего человечества, для самих основ жизни на нашей планете. Как указывает Л. И. Брежнев в своих ответах на вопросы редакции западногерманского журнала "Шпигель", "на земле сегодня неспокойно. В разных частях света возникают "горячие точки". Продолжается гонка смертоносных вооружений. Создаются новые их виды, особенно опасные тем, что они, как говорят специалисты, снижают порог ядерной войны, то есть делают ее возникновение более вероятным. В этих условиях особенно коварными представляются рассуждения некоторых стратегов и политиков на Западе о допустимости какой-то "ограниченной" ядерной войны и возможности одержать в ней победу"⁵³ .

В обстановке, складывающейся ныне в мире, огромное значение имеет укрепление единства и сотрудничества братских стран социализма на основе марксизма-ленинизма и интернациональной солидарности, расширение их взаимодействия в отражении общей для всего человечества угрозы ракетно- ядерной войны, в защите завоеваний народов стран социалистического содружества. Упрочению этого единства содействуют совещания Политического консультативного комитета государств - участников Варшавского Договора, углубление равноправного и взаимовыгодного сотрудничества социалистических стран в рамках Совета

⁵² Материалы XXVI съезда КПСС. М. 1981, с. 9.

⁵³ Правда, 3.XI.1981.

стр. 21

Экономической Взаимопомощи, проведение таких двусторонних переговоров руководителей братских партий и государств, как ставшие уже доброй традицией крымские встречи. Руководящие деятели государств - участников Варшавского Договора, собравшись в Москве в конце 1980 г., отмечали: "Обстановка требует повышения бдительности в отношении агрессивных устремлений империалистических сил, попыток реакции нанести ущерб позициям социалистических стран, развивающихся государств, национально- освободительных движений"⁵³ . Для любого непредубежденного человека не представляет сомнений, что дальнейшее всемерное укрепление стран социалистического содружества является не только залогом успеха в срыве этих агрессивных, антинародных устремлений империализма, но и лучшей гарантией от попыток мировой реакции добиться реставрации капитализма в той или иной социалистической стране, помешать дальнейшему сплочению сил мирового социализма. Вот почему сейчас все подлинные революционеры, борцы за национальное и социальное освобождение видят свой долг в том, чтобы оказывать всемерную помощь и поддержку политике Советского Союза, всего социалистического содружества - силы, способной защитить мир от угрозы термоядерной войны и сорвать реакционную политику социального реванша, проводимую империализмом.

К сожалению, время от времени приходится сталкиваться с представлениями, согласно которым чуть ли не центральной осью современного мирового развития объявляется конфронтация военно-политических блоков - НАТО и Варшавского Договора. В соответствии с подобными представлениями получается, что национальным общественно-политическим силам следует выбирать не между противоположными классовыми позициями, а между присоединением к тому или иному блоку и сохранением собственной независимости. На деле, однако, появление и действия военных блоков есть результат вторжения классовой борьбы в сферу международной жизни, и если революционная партия той или иной страны осуждает деятельность НАТО, то отнюдь не потому, что "повинуется" интересам Варшавского Договора, а потому, что борьба против агрессивной политики Североатлантического блока для нее - логическое следствие четкого классового выбора, означающего борьбу против империализма, за социализм. Именно по логике этого выбора марксистские партии ни в коем случае не могут ставить НАТО и Варшавский Договор на одну доску, ясно видя, что реальную угрозу им и их народам, планы увековечения или реставрации капиталистических порядков несут не блоки вообще, а именно агрессивные империалистические блоки. После Октябрьской революции и возникновения первого в мире социалистического государства классовое противоборство вышло на мировую арену. Стержнем международной жизни стала борьба противоположных социальных систем, т. е. в конечном счете все тех же антагонистически полярных интересов труда и капитала.

Утрата классового чутья дает о себе знать и в том, что кое-кто в рабочем движении на Западе начинает связывать надежды на коренные социальные перемены с интеграционными организациями международного капитала. Как известно, еще у К. Каутского явный разрыв с марксизмом "принял форму... мечтания о "мирном" капитализме" ⁵⁴ , о создании всемирного объединения магнатов капитала в единый трест. Опыт исторического развития подтверждает, однако, глубокую правоту Ленина, который указывал, что "непременно раньше, чем дело дойдет до одного всемирного треста, до "ультраимпериалистского", всемирного объединения национальных финансовых капиталов, империализм неиз-

⁵³ "Правда", 6.XII.1980.

⁵⁴ См. Ленин В. И. ПСС. Т. 27, с. 96.

стр. 22

бежно должен будет лопнуть, капитализм превратится в свою противоположность"⁵⁵ .

Действительно, интернационализация экономики капиталистических стран - это реальный факт. В борьбе с мировым социалистическим содружеством, перед лицом усиления революционного движения в мире буржуазия все больше опирается на международный государственно-монополистический капитализм. Действительно, наконец, и то, что невиданных прежде размеров достигло образование межнациональных корпораций (МНК) на частном уровне. Но появление МНК, процессы интеграции и т. п. лишь обостряют присущие капитализму противоречия, ослабляют его возможности сопротивления экономическим кризисам. В то же время - и это бесспорный факт - они способствуют "интеграции" аппарата и средств подавления революционных, демократических движений, объективно затрудняют борьбу трудящихся за социалистическое преобразование общества, а в случае победы революции в той или иной стране облегчают буржуазии возможность реставрации.

Весь опыт мирового развития показывает, что только классовый подход к анализу новых явлений современности, только последовательный интернационализм, решительная и бескомпромиссная борьба с антисоветизмом открывают перспективы успеха революционной борьбы рабочего класса, гарантируют его завоевания, дальнейшее развитие общества по пути социализма.

*

Характеризуя историческое значение Великого Октября и его влияние на ход всех последующих революций, Ленин указал на те черты в развитии первой победоносной социалистической революции, в которых он видел "кое-что, и весьма существенное", из неизбежного будущего всех народов⁵⁶ , то есть черты, воплощающие общие закономерности борьбы за торжество социализма. Одна из таких важнейших черт - способность и умение рабочего класса, его коммунистического авангарда обеспечить защиту и упрочение революционных завоеваний трудящихся масс, пресечь попытки буржуазии реставрировать капиталистические порядки, гарантировать необратимость процесса социалистического строительства на всех без исключения его этапах.

Проблема гарантии революционных преобразований была разработана классиками научного коммунизма. Теоретические положения марксизма- ленинизма прошли блестящую проверку в горниле Октября, с честью выдержали суровые испытания в ходе последующих социалистических революций в странах Центральной и Юго-Восточной Европы, Азии, Латинской Америки. В ходе этих революций была доказана глубокая правота положений марксизма о том, что К. Маркс и Ф. Энгельс когда-то очень точно назвали "бунтом в защиту рабства"⁵⁷ . Революционная борьба пролетариата всегда сопровождалась и будет в той или иной форме сопровождаться активизацией сил контрреволюции. Ленин не случайно предостерегал от непонимания "связи между революцией и контрреволюцией", учил видеть в них "одно целое общественное движение, развивающееся по своей внутренней логике"a⁵⁸ .

Великий Октябрь, последующие социалистические революции в разных частях света со всей ясностью выявили, что закрепление победы рабочего класса складывается из многих условий субъективного и объективного характера, зависит прежде всего от роли марксистско-ленинской партии, силы ее влияния среди пролетариата и непролетарских

⁵⁵ Там же, с. 98.

⁵⁶ Там же. Т. 41, с. 4

⁵⁷ См. Маркс К. и Энгельс. Ф. Соч., Т. 23, с. 34.

⁵⁸ Ленин В. И. ПСС. Т. 16, с. 119.

стр. 23

трудящихся масс. Исходя из накопленного опыта революционных битв, марксисты-ленинцы строят свою стратегию и тактику, твердо руководствуясь принципом необходимости тщательной подготовки рабочего класса, всех демократических сил к борьбе за закрепление победы, в защиту социалистических завоеваний.

Разумеется, развитие революционного процесса в мире никогда не было и не может быть простым и прямолинейным. "Представлять себе всемирную историю идущей гладко и аккуратно вперед, без гигантских иногда скачков назад, недиалектично, ненаучно, теоретически неверно"⁵⁹ . Нельзя быть полностью застрахованными от отклонений при движении вперед, тем более что наши классовые противники доказали на практике готовность пойти ради реставрации капиталистического строя, ради удушения социализма на любую авантюру, не останавливаясь ни перед фальсификацией результатов выборов, ни перед попранием юридических и моральных норм, растаптывая, если понадобится, элементарные демократические права и свободы, выбрасывая за борт сами понятия "законность", "конституция", "волеизъявление масс".

Тем не менее в современных условиях у революционных сил существуют реальные возможности эффективно пресекать контрреволюционные поползновения буржуазии, к какой бы социальной демагогии и преступлениям она ни прибегала. История учит: чтобы быть в состоянии закрепить и защитить социализм перед лицом неизбежных попыток реакции добиться реставрации капитализма, необходимо всегда и при всех условиях оставаться на уровне ленинских требований, предъявляемых к партии коммунистов, не отступать от последовательно классовых, интернационалистских позиций. Как подтверждено всем ходом мирового развития, именно это в конечном счете является наиболее прочной и единственной гарантией необратимости революционных завоеваний, процесса социалистического преобразования общества.

⁵⁹ Там же. Т. 30, с. 6.

Постоянный адрес данной публикации: