Ф.Скотт Фицджеральд. Долгое ожидание

----------------------------------------------------------------------- Пер. - Ю.Эстрин. Авт.сб. "Последний магнат. Рассказы. Эссе". М, "Правда", 1990. OCR & spellcheck by HarryFan, 17 July 2001 ----------------------------------------------------------------------- 1 Мы беседовали о старинных французских замках, а от них разговор перешел на ужасы средневековья, вроде железной клетки, в которой Людовик XI шесть лет продержал кардинала Балю, или каменных мешков. Каменные мешки я видел сам - это просто сухие колодцы футов тридцать или сорок глубиной; узника кидают на дно, и ждать ему больше нечего. До сих пор помню, какое впечатление произвели на меня эти темницы, и не удивительно - при моей склонности к клаустрофобии мне даже в купе спального вагона становится невмоготу. Вот почему я так обрадовался этой истории, рассказанной врачом, - вернее, я обрадовался, когда врач только приступил к рассказу, который поначалу, казалось, не имел никакого отношения к мукам погребенных заживо. Жила на свете молодая женщина, некая миссис Кинг, которая была очень счастлива со своим мужем. У них были деньги, и они любили друг друга, но случилось так, что, рожая второго ребенка, миссис Кинг надолго впала в кому, а очнулась с явными симптомами "расщепления личности" - обычный случай послеродовой шизофрении. Ее бред был как-то связан с Декларацией Независимости, но к рассказу это не имеет отношения; стоило ей оправиться от родов, как признаки душевного расстройства стали исчезать. К концу десятого месяца она чувствовала себя совсем здоровой и с нетерпением ждала разрешения покинуть клинику. Ей едва исполнился двадцать один год, было в ее облике что-то юное и трогательное, словом, весь персонал относился к ней с особой симпатией. Когда она настолько поправилась, что врачи решили отпустить ее с мужем в небольшую пробную поездку, эта новость сразу сделалась главной темой разговоров. Одна сестра съездила с ней в Филадельфию за новым платьем, другая знала удивительно романтичную историю их знакомства во время путешествия по Мексике, и уж все-то видели двух ее крошек, которых иногда привозили в клинику. Поездка была в Вирджиния-Бич, на пять дней. Приятно было смотреть, как она Собиралась в дорогу, как тщательно укладывала чемодан, прихорашивалась, завивала волосы и вся была поглощена этими радостными мелочами. За полчаса до условленного срока она уже была готова и ходила прощаться с соседями по этажу; ее новое платье было цвета морской волны, а шляпка казалась легким облачком после апрельской грозы. Ее тонкое хорошенькое личико, на котором болезнь оставила грустное, чуть испуганное выражение, сияло от предвкушения счастья. - Ничего не делать - вот и все мои мечты, - говорила она; - целых три дня буду вставать, когда вздумается, и ложиться за полночь. А еще сама куплю себе купальный костюм и сама буду заказывать обед. Когда подошло время отъезда, миссис Кинг решила не ждать мужа в палате, а встретить его в вестибюле; провожаемая санитаром, несшим чемодан, она, прошла по коридору и спустилась вниз, помахав на прощанье встретившимся пациентам и пожалев, что им нельзя уехать в такое же чудесное путешествие. Главный врач пожелал ей счастливого пути, две сиделки под каким-то предлогом подошли к ней и никак не могли расстаться - так притягательна была ее радость. - До чего же вам пойдет загар, миссис Кинг. - Вы уж не забудьте послать нам открыточку. Почти в то самое время, как миссис Кинг выходила из палаты, в машину ее мужа по дороге в клинику врезался грузовик - муж получил тяжелые внутренние травмы, и, по мнению врачей, смерть должна была наступить с часу на час. Известие о несчастье поступило в клинику по телефону, и первой о нем узнала телефонистка, дежурившая в маленькой комнатке, отделенной от вестибюля стеклянной перегородкой. Телефонистка видела миссис Кинг через стекло и знала, что та может ее услышать, поэтому она попросила старшую сестру срочно спуститься вниз. Сестра, ужаснувшись, бросилась к врачу, который принял такое решение: пока муж жив, больная ни о чем не должна знать; следует ей только сказать, что сегодня он не сможет приехать. Миссис Кинг не могла скрыть огорчения. - Я и сама понимаю, что расстраиваться глупо, - говорила она, - столько месяцев ждала, подожду еще один день. Он ведь обещал приехать завтра? Старшая сестра не знала, что и отвечать, но все же сумела как-то выкрутиться, и наконец миссис Кинг вернулась к себе в палату. Затем вызвали самую опытную и бесстрастную сиделку и поручили ей следить, чтобы миссис Кинг до завтрашнего утра не читала газет и не разговаривала с пациентами. А там будет видно. Наутро муж был еще жив, и врачи продолжали выжидать. Около полудня одна из сиделок встретила в коридоре миссис Кинг - та была одета в точности как накануне, но на этот раз сама несла чемодан. - Сейчас приедет мой муж, - объяснила миссис Кинг, - вчера его задержали дела, но сегодня он непременно будет, в то же самое время. Сиделка пошла ее провожать. Миссис Кинг пользовалась в стенах клиники полной свободой, и сиделка не решилась силой вернуть ее в палату, а вступать в объяснения побоялась, чтобы не сболтнуть лишнего. Когда они вошли в вестибюль, сиделка тайком подала телефонистке знак, и та, по счастью, сообразила, в чем дело. Миссис Кинг напоследок еще раз оглядела себя в зеркале и сказала: - Хочу, чтобы у меня всегда была точно такая шляпка и чтобы я всегда была так счастлива. Минуту спустя, нахмурив брови, вошла старшая сестра. - Как?! Джордж и сегодня не приедет? - Увы! Ничего не поделаешь - надо набраться терпения. Миссис Кинг грустно улыбнулась. - А я так мечтала показаться Джорджу в своем новом наряде. - Будет вам, вы одеты как с иголочки. - Авось, платью и до завтра ничего не сделается. Я так счастлива, что мне просто стыдно грустить из-за одного дня. - Вот именно. Ночью муж умер, и утром на совещании врачей разгорелся спор, что же теперь делать - сказать все или ничего не говорить было в равной степени опасно. Наконец решили "услать" мужа в дальнюю поездку, и тем самым уничтожить надежду на скорую встречу. Когда она примирится с отсрочкой, ей откроют правду. Врачи уже расходились, как вдруг один из них остановил коллег и показал на дальний конец коридора. Миссис Кинг с чемоданом в руке шла по направлению к вестибюлю. Доктор Пири, ее лечащий врач, шумно вздохнул. - Положение хуже некуда. Может, лучше ей все рассказать сейчас? Что толку врать про его отъезд, когда она привыкла получать от него по два письма в неделю. А сказать, что он заболел, и того не легче - станет проситься, чтобы ее отпустили к нему. Есть желающие поменяться со мной? 2 Сразу же после совещания один из врачей уехал в отпуск. Вернувшись через две недели, он в тот же час оказался в том же коридоре и замер при виде крохотной приближающейся процессии - санитара с чемоданом, сиделки я миссис Кинг в платье цвета морской волны и апрельской шляпке. - Здравствуйте, доктор, - обратилась к нему миссис Кинг, - а я уезжаю. Сейчас за мной заедет муж и повезет меня в Вирджиния-Бич. Я встречу его внизу, чтобы ему не пришлось меня дожидаться. Врач взглянул ей в лицо, глаза ее были ясными и счастливыми, как у ребенка. Сиделка делала ему знаки, что все идет как надо, поэтому врач просто поклонился и сказал, что погода нынче чудесная. - Да, день выдался на славу, - ответила миссис Кинг, - но сегодняшний день - пусть бы даже лил дождь - все равно был бы для меня самым прекрасным. Врач посмотрел ей вслед с недоумением и легкой досадой. Зачем понадобилось затягивать этот обман, думал он. На что они надеются? Увидев доктора Пири, он задал ему этот вопрос. - Мы пытались сказать ей правду, а она рассмеялась и обвинила нас в том, что мы все еще проверяем, здорова ли она, - ответил доктор Пири. - Вот пример, когда слово "немыслимо" можно употребить в прямом смысле - ее мозг отказывается воспринимать мысль о смерти мужа. - Но не может же так тянуться до бесконечности? - Теоретически нет. Несколько дней назад, после того как она в очередной раз уложила свой чемодан, сиделка попыталась ее удержать. Из холла я мог следить за ее лицом - она была на грани срыва, причем, заметьте, впервые за весь курс лечения. Лицевые мускулы напряглись, в глазах появился стеклянный блеск, голос сделался резким и хриплым, и она ледяным тоном заявила сиделке, что та лжет. Положение было критическим - еще минута, и вместо послушной пациентки у нас на руках оказалась бы больная с приступом острого возбуждения. Тут я вмешался и приказал сиделке проводить ее в вестибюль. Он умолк, увидев, как все та же крохотная процессия в прежнем порядке возвращается в палату. Миссис Кинг остановилась и заговорила с доктором Пири: - Моего мужа задержали дела. Досадно, конечно, но он просил передать, что будет завтра, а когда столько ждешь, смешно расстраиваться из-за одного дня. - Совершенно с вами согласен, миссис Кинг. - Пойду переоденусь. Надо, чтобы мой наряд и завтра выглядел таким же свежим. - Она сняла шляпку и стала ее внимательно разглядывать. - Смотрите, пятнышко; надеюсь, мне удастся его свести. Может, он не заметит? - Не заметит, ручаюсь вам. - Право, доктор, я ни капельки не унываю, что приходится ждать до завтра. Время летит так быстро. Когда врачи остались вдвоем, тот, что помоложе, сказал: - Может быть, дети... у них ведь их двое. - Едва ли ее спасут дети. Когда она свихнулась, эта поездка стала для нее символом исцеления. Стоит отнять эту надежду, как ее рассудок совсем помрачится, и придется все начинать с самого начала. - Есть ли у нее шанс? - А вот это уже совершенно непредсказуемо. Я лишь попытался объяснить, почему ей было разрешено сегодня спуститься вниз. - Ну, а завтра? А послезавтра? - Что ж, - отвечал доктор Пири, - остается лишь надеяться, что в один прекрасный день он окажется там... И тут врач неожиданно оборвал рассказ. В ответ на наши настойчивые расспросы он заявил, что ничего интересного дальше не было - всякому сочувствию рано или поздно приходит конец, а к странностям больных персоналу не привыкать. - И она все так же ходит встречать мужа? - Да, никаких перемен, но уже даже пациенты, кроме разве что новеньких, перестали обращать на нее внимание. Ежегодно ее шляпку потихоньку меняют на новую, в точности такую же, а платье на ней до сих пор прежнее. Всякий раз она бывает слегка расстроена, но старается не подать виду и очень мило утешает себя. Насколько мы в состоянии судить, несчастной она себя не считает, а на других пациентов, как ни странно, ее пример действует успокаивающе. И хватит об этом, бога ради, - уж лучше вернемся к каменным мешкам. Октябрь 1937

Last-modified: Tue, 17 Jul 2001 16:33:37 GMT INPROZ/FITSDZHERALD/longwait.txt

Полезные ссылки:

Крупнейшая электронная библиотека Беларуси

Либмонстр - читай и публикуй!

Любовь по-белорусски (знакомства в Минске, Гомеле и других городах РБ)

Поиск по фамилии автора:

А Б В Г Д Е-Ё Ж З И-Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш-Щ Э Ю Я

❤ Новая библиотека