Александр Рудазов

Самое лучшее оружие

Архимаг – 3

Нет покоя великому архимагу! Да и зачем бы он ему вдруг понадобился?

Один полк в армии Креола Урского уже есть, но разве же этого достаточно? Курам на смех! И тут — неожиданный сюрприз: богиня, Инанна милостиво преподносит информацию о местонахождении мега-оружия, способного умертвить даже неуничтожимого С'ньяка. Жаль, конечно, что штуковина одноразовая, но для начала сойдет. Только вот в Лэнге о ней тоже знают и тоже тянут загребущие щупальца, которыми, само собой, не картошку чистить собираются. Значит, работаем на опережение!

Итак, собираем боевую команду и отправляемся в новый мир, в новую экспедицию. А заодно спасем несколько государств от глобальных бедствий — мимоходом, чтобы кровь не застаивалась. И да будет вечно славен Мардук!

...его главные внутренности — львы, его малые внутренности — собаки, его спинной хребет — кедр, его пальцы — тростник, его череп — серебро, излияние его семени — золото.

Божественная Анатомия

Существуют четыре основные стихии — Огонь, Воздух, Вода и Земля. Но кроме этого существуют еще и две первостихии — Свет и Тьма. Из сочетания этих последних состоит человеческая душа.

Магическая книга Креола

Глава 1

Человек всегда стремится возвратиться домой. Однако по возвращении его всегда тянет в новое путешествие...

Робинзон Крузо

Стояло начало апреля. Очень теплого, даже жаркого апреля. Как, впрочем, и почти всегда в прекрасном городе Майами. В смысле солнца и купания Флорида с легкостью обставляет даже Калифорнию. Да и вообще в этом отношении с ней мало кто может конкурировать.

В курортной зоне, буквально в паре сот метров от одного из лучших пляжей, стояло великолепное бунгало. Да что там бунгало — целая вилла! В этом доме уже почти полвека жил некто Джозеф Теодор Риппл. Или просто дедушка Джо — ибо всего через две недели ему исполнялось девяносто лет, и число его внуков не так давно перевалило за двадцать — весьма почетное число. Старикан был настоящим патриархом целого клана Рипплов... впрочем, большинство его внуков носили другие фамилии, ибо из девяти  его детей лишь трое были мальчиками. Один из них принял католичество, стал священником и остался бездетным, а второй скончался в двадцать лет, также не успев оставить потомство. Однако престарелого отца семейства это мало огорчало — он вообще не умел грустить. Может, потому и прожил так долго.

На юбилей собирался почти весь клан — родичи слетались со всей Америки, а кое-кто должен был прибыть и из-за рубежа. Хотя пока что прибыла лишь самая младшая дочь — Агнесс Риппл, вышедшая замуж за китайского эмигранта и взявшая фамилию Ли. Разумеется, вместе с ней прилетели зять и двое внуков — Дэвид и Эдит Ли. Вторая — с мужем и сыном. Дэвид Ли пока что оставался холостяком. А вот третья внучка очень огорчила дедушку — даже не прислала открытку с поздравлением. Впрочем, от нее уже четыре месяца не было ни слуху, ни духу. Агнесс понятия не имела, где ее дочь, а Мао, похоже, знал, но отмалчивался.

— Чаво-чаво?! — проорал дедушка Джо, прижимая к уху слуховой рожок.

— Я говорю — сегодня вторник!!! — чуть не охрип от собственного крика пожилой китаец, в этот самый рожок кричащий. — Успокойтесь, дедушка, вам вредно волноваться!

— Напиваться?! — возмутился старик. — Кто напивается, юноша?! Я трезв, как стеклышко!

— Вол-но-вать-ся !!! — еще больше усилил крик Мао.

— Как не стыдно?! — чуть не соскочил со своей коляски патриарх. — Как не стыдно так выражаться? Такой приятный юноша, и так ругается! Вот когда я был молод...

— Ф-фу... — утер пот его зять. Мао Ли отнюдь не был юношей — ему недавно исполнилось пятьдесят шесть, но рядом с тестем он казался просто мальчишкой. — Никогда ей этого не прощу — оставить меня приглядывать за этим ископаемым...

Сейчас во всем огромном доме остались только они двое — Агнесс с сыном, дочерью, зятем и внуком отправились в поход по магазинам. Надо было торопиться — через несколько дней этот дом будет кишмя кишеть от родственников, следовало заранее запастись провизией, спальными матрасами (в доме было семь гостевых комнат, но требовалось как минимум втрое больше), посудой и прочая, прочая, прочая...

На хозяина надежды было мало — дедушка Джо передвигался в инвалидной коляске, ужасно похожей на гроб на колесиках, слышал только самые громкие звуки, и то если источник был непосредственно возле уха, а его маразм крепчал с каждым годом. Он уже лет двадцать, как овдовел, давно забыл даже имя своей покойной жены, и порядок в доме поддерживала приходящая горничная. Точнее, четыре  приходящие горничные — одна не справлялась. Благо мистер Риппл когда-то был одним из самых дорогих адвокатов штата, и скопил вполне достаточно на долгую обеспеченную старость.

Мао вздохнул, с легким раздражением глядя на веселого старичка, с большим удовольствием выдувающим мыльные пузыри через соломинку. Его тесть уже несколько лет довольно слабо понимал, что вообще вокруг него происходит. К примеру, он считал, что на дворе все еще стоят восьмидесятые — более поздние эпохи уже не сумели оставить в его голове заметного следа.

— Чаво ты сказал?! — неожиданно заорал виновник надвигающегося торжества, хватая ртом один из пузырей. — Сегодня пятница или суббота?!

— Вторник!!! — чуть не лопнул от крика Мао. Разговаривая с дедушкой Джо, любой человек очень скоро начинал кричать во всю мощь легких, причем без особой надежды, что он хоть что-нибудь услышит. Впрочем, это не имело значения — даже когда он слышал, то все равно не понимал смысла сказанного.

— Что ж ты орешь-то так?! — неожиданно хорошо все услышал дедушка. — Так и оглохнуть недолго! Эх, молодежь, молодежь...

В дверь позвонили. Хозяин дома, разумеется, ничего не услышал, продолжая выдувать мыльные пузыри. Мао пошел открывать сам, внутренне гадая, кто бы это мог быть — Агнесс и дети должны были вернуться только через пару-тройку часов, а других гостей на сегодня не планировалось. Вот завтра ожидали Шолдеров, а послезавтра должны были прибыть Кримсоны. Роберт Шолдер был женат на Марджери — четвертой дочери дедушки Джо, а Лайон Кримсон — на Джоанне, седьмой дочери.

До двери Мао так и не дошел — она распахнулась сама. Хотя была надежно заперта изнутри.

— Я сколько раз просила тебя так не делать? — задала риторический вопрос миловидная девушка, появившаяся на пороге, а в следующую секунду кинулась Мао на шею: — Папочка!

— А... О... Доча?! — расширились глаза полузадушенного китайца. — Вы... вы...

— Мама здесь? — повертела головой Ванесса. — Привет, дедушка!

— Чаво?! — заорал старик.

— Вон, противная девчонка, ты где пропадала столько времени?! — все еще недоверчиво осмотрел ее отец. — Доброе утро, Лоренс, — кивнул он человеку, вошедшему следом.

— Папа, ну хватит уже его так называть! — наконец-то отпустила отца девушка. — Ты же все давно знаешь! Так мама здесь?

— Будет через пару часов... — Мао наконец-то смог выкроить минутку, чтобы осмотреть нежданных гостей как следует.

Его дочь не подавала о себе вестей почти четыре месяца. После того, как она последний раз позвонила из Канады, ее сотовый замолчал. Наглухо замолчал — как будто улетел на другую планету. Или в другую Вселенную...

Но сейчас она стояла перед ним, живая и невредимая. Она порядком загорела, стала по-другому двигаться — как будто только что прибыла из горячей точки, и выглядела до жути довольной жизнью. А еще она была очень необычно одета — по какой-то средневековой моде. На ногах сапоги с ботфортами, на голове шляпа с пером, к поясу пристегнута новенькая шпага, на груди висит тонкий изящный кулон, похожий на рубиновую каплю. И еще кобура с пистолетом, тщательно спрятанная от посторонних глаз.

Ее спутник — воскресший шумерский архимаг Креол, выглядел примерно так же. С тех пор, как Мао видел его последний раз, он явно еще немного помолодел — тридцать лет, никак не больше. Если учесть, сколько ему было на самом деле... Одет по той же моде, что и Ванесса, на голове такая же шляпа, но к поясу пристегнут длинный нож с золотой рукоятью и золотой же жезл, похожий на королевский скипетр. На боку висит прямоугольная сумка.

— Мамы нет, это хорошо, — кивнула Вон, целуя дедушку в темя. — А еще кто-нибудь дома?

— Только мы с дедушкой, — растерянно ответил Мао. — А что?

— Дедушка не считается, — довольно потерла руки его дочь. — Он глухой.

— Доча, так куда вы исчезали-то? — нетерпеливо спросил отец. — Ты бы хоть предупреждала, что так надолго...

— Папа, ну хватит уже! Мы только что из Каабара — буквально сегодня прибыли! Леди Инанна перебросила нас с Девяти Небес прямо сюда, чтобы не пришлось лететь от самой Канады, так что мы налегке, без коцебу. У вас сейчас какое число?

— Десятое апреля... Доча, давай, присаживайся, и спокойно мне все рассказывай, а то я пока что ничего не понял... Вы есть будете?

— Потом! — отмахнулась девушка. — Мы в Хрустальных Чертогах перекусили. Сейчас все расскажу — ты со стула упадешь! Я еще и слайды сделала!

Рассказ Ванессы затянулся на целый час. Креол слушал равнодушно, время от времени вставляя короткие комментарии, а вот у Мао глаза округлялись все сильнее и сильнее. Ему были продемонстрированы дворянский перстень, настоящая шпага, купленная у кахальского оружейника в Зингенцефельде (старую шпагу Ванесса сломала о мордента, поэтому в последний день перед отбытием приобрела новую, и на этот раз не такую никчемную), высушенный глаз василиска, подаренный лодом Зорджаком, коготь гветелквира, обрывок балахона Служителя, набор для игры в шатрангу и целая куча прочих сувениров из иного мира. Кое-что она тут же презентовала отцу, в том числе великолепную ониксовую чашу с рубинами — один из подарков императора Ста Тысяч. А потом дошла очередь до фотографий...

Здания и пейзажи Каабара весьма впечатляли. Эссум, Мевдагом, Собор Святой Метхере, монастырь Святого Алкеалола, вулкан Гекетор, да и просто улицы городов, лесные и морские виды...

— Пап, переверни, — подсказала Вон, заметив, что отец рассматривает фото Хур-Ааани вверх ногами.

— То-то я смотрю, земля не с той стороны... — пробормотал Мао. — Это что — настоящее?!

— Хур-Ааани — императорский дворец Ста Тысяч! — важно подняла палец Ванесса. — Через три «а» — это очень важно! Если пропустишь хоть одну, тебя прирежет первый же имперец.

— А это ч-что? — заморгал Мао, глядя на очередной снимок. На нем была куча мертвых созданий, похожих на серо-белых обезьян, и его дочь, гордо попирающая эту кучу ногой.

— Охота на браксов, — с подчеркнутым равнодушием отмахнулась та. — Ты вот этот посмотри!

«Вот этот» оказался еще эффектнее. Снимали с палубы какого-то судна. Видно было ночное озеро, и в нем две каких-то огромных твари, похожие на помесь дельфина и свиньи. На спине одного из них восседает рыцарь в сверкающих латах, вонзающий монстру меч в затылок. А перед всем этим стоит Креол, воздевающий руки к небу, и с чистого неба бьет ослепительная молния. Этим кадром Ванесса гордилась сильнее всего — он получился просто фантастически удачным.

— А сколько всего не получилось заснять! — посетовала она. — Особенно Гору Близнеца — вот там столько всего было... Знаешь, какой он страшный?!

— Этот человек мертв? — вдруг спросил Креол, все более подозрительно глядящий на дедушку Джо.

— Дедушка, проснись!!! — заорала Ванесса ему в слуховую трубку.

— Чаво?! — возмущенно откликнулся старик. — Не смей орать, когда я сплю !

— Живой пока... — улыбнулся Мао.

— А пахнет, как мертвый, — брезгливо поморщился маг.

— Ну простите... — обиделся за дедушку Мао. — Ему все-таки девяносто лет!

— Я в свои девяносто выглядел вдвое моложе, — хмыкнул Креол. — А это что за штука?

Он забрал у вновь уснувшего старика баночку с мыльным раствором и сам начал пускать пузыри. Причем делал он это с предельной сосредоточенностью, как если бы занимался какой-то очень важной работой.

— Ну теперь-то, надеюсь, вы останетесь у нас, на Земле? — подозрительно спросил Мао. — Как это странно звучит — у нас, на Земле... Как будто с инопланетянином разговариваю!

— До дедушкиного дня рождения останемся здесь, — согласилась Вон. — Инанна там разбирается со своим миром, лод Гвэйдеон собирает паладинов в Каббасиане, так что мы с Креолом временно не у дел, вот и взяли маленький отпуск... А через недельку в новую командировку!

— Но...

— Даже не возражай, — непреклонно заявила Ванесса. — Папа, ты просто не представляешь, как это все здорово! Я всю жизнь мечтала о таких приключениях!

— Но ведь это опасно...

— В полиции тоже было опасно, — пожала плечами девушка. — Да ладно тебе, папочка, ну что ты со мной, как с маленькой?! Что со мной может случиться?

— Сожрут? — предположил Мао. И сразу же, без всякого перерыва: — А может, вы и меня прихватите?

— Если мама разрешит, — хитро прищурилась Вон.

— Так нечестно — это удар ниже пояса! — возмутился отец. — Ладно, поймала... Только вы уж позаботьтесь о моей дочери, хорошо? Мистер Креол, я к вам обращаюсь!

Маг только промычал что-то невнятное, продолжая пускать пузыри.

— А где ваш джинн?

— Остался в Хрустальных Чертогах, — равнодушно отмахнулась Вон. — Он в последнее время вообще редко просыпается — ему на Рождество такое счастье подарили... Кстати, мы ведь не только к дедушке — мы еще и по делу!

— Да?

— Здесь ведь поблизости есть космодром, верно? — понизила голос Ванесса.

— Ну, не то чтобы поблизости... — задумался Мао, никогда этим не интересовавшийся. — Где-то в штате есть, конечно — это же Флорида... А зачем вам?

— Надо, — уклончиво ответила девушка. — Нам бы еще как-нибудь в Пентагон проникнуть...

— А это еще зачем?! — все сильнее пугался ее отец.

— Мне нужна ядерная бомба, — ответил Креол. — А лучше несколько. И ракета. И хорошо бы атомную станцию... Большую!

— За-за-зачем? — начал заикаться Мао.

— Да он шутит, папа! — рассмеялась Вон, показывая Креолу под столом кулак. — Ой, слушай, мы ведь уже почти двое суток не спали! Давай все потом, ладно? Дедушка Джо, ты нам выделишь место, где поспать?

— Чаво?! — очнулся старик.

— Сейчас проверим, — тут же начал листать блокнот на столе Мао. — У нас тут скоро жуткое столпотворение будет, комнаты бронируются, как в гостинице... Да уж, дела... Доча, свободной осталась только маленькая мансарда — пойдет?

— Да нам хватит, мы там только ночевать будем, — не стала спорить Ванесса. — Я ему обещала Диснейленд показать...

— А-а-а... — понимающе протянул Мао. — Ну, тогда сейчас надуем вам «Аэроспэйс» — мы много купили... А то в мансарде только одна кровать... большая, правда.

— Тогда и не стоит беспокоиться, папочка, — ласково поцеловала его в лоб Ванесса. — Нам хватит.

— В смысле? — моргнул отец. — Я же говорю — там только одна кровать... или вы... о-о-о, понятно...

— Ну ты же у меня такой умный, ты все понимаешь, — похлопала глазами Ванесса. — Передай маме, что я ее очень люблю, и скажи, чтобы нас не беспокоили. О’кей? Кстати, а Эдит с Дэвидом тоже здесь?

Мао кивнул, все еще переваривая неожиданную новость. В принципе, он нисколько не возражал, Креол ему нравился, но его обижало, что его мнением никто не поинтересовался. Да уж, кого теперь волнует отцовское согласие...

— Дэвида даже близко не подпускай! — грозно заявила Ванесса. — А то опять полезет с кулаками, придурок, и не будет у меня больше брата...

Дэвид Ли, старший брат Эдит и Ванессы, был очень хорошим человеком. Образцовым сыном и братом. Но был у него один маленький заскок — он считал секс до свадьбы ужасным грехом. Потому, скорее всего, до сих пор и не женился. Никаких проблем бы не было, если бы он следил только за собой. Но он с таким же рвением оберегал честь своих сестер. Своему деверю Джулиану он четыре раза бил морду, заставая его с Эдит до того, как эти двое поженились. Странно, что Джулиан вообще нашел в себе силы после такого сделать предложение Эдит — трое предыдущих ухажеров сбежали, убоявшись внушительных кулаков Дэвида. Пару раз подобное случалось и с Ванессой, пока Дэвид и остальные не уехали из Сан-Франциско. В Калифорнии остались только сама Вон и Ли Ченг — ее второй дедушка, все остальные перекочевали на восток, поближе к остальным членам обширного клана Рипплов. Агнесс настояла, разумеется...

Разумеется, Мао пообещал, что даже близко не подпустит Дэвида к их мансарде. Он-то видел, на что способен разъяренный Креол, и примерно представлял, что произойдет, если этот защитник младшей сестры вздумает проучить архимага своим любимым способом... Хотя и Ванесса, и ее отец понимали, что это лишь временное решение, что Дэвид все равно очень быстро обо всем догадается, и непременно попытается подловить Креола где-нибудь в уединенном местечке... Она, правда, заранее предупредила мага о возможности такой ситуации и заставила его пообещать, что он не станет убивать Дэвида. Тот пообещал, хотя и неохотно.

— Па, и добудь нам еще что-нибудь из одежды... — с сожалением сняла шляпу Ванесса — ей нравился ее теперешний наряд. — Мы не успели переодеться перед прыжком...Ну все, пока, увидимся вечером, о’кей?

— Кто это был?! — заорал дедушка Джо, сообразив наконец, что последнюю пару часов рядом с ним кто-то сидел. — А?!

— Твоя внучка, дедушка! — крикнул ему в трубку Мао. — Моя дочь — Ванесса! Ну ты помнишь — Вон!

— Чаво?! А, да, вспомнил! Я думал, она ниже! Зря она носит волосы в хвост — приличные девушки так не стригутся!

— Дедушка, в хвост волосы у Креола! — попытался объяснить Мао. — А, ладно, все равно ты не поймешь...

— Эт’ я что же, по-твоему, тупой?! — оскорбился неожиданно все услышавший старик. — Как не стыдно, юноша?! Про что эт’ они говорили — про каких-то колдунов?! Эт’ кто из них колдун — тот, что с золотой палкой?! А?! Ты мне не темни, я не тупой!

— Когда надо, так не докричишься, а вот когда не надо, так все слышит, старый хрыч... — досадливо пробормотал Мао. — Нет, дедушка, ты все не так понял — они просто рассказывали про новый фильм! Фильм, понимаешь?

— А, фильм... — успокоился старик. — Эт’ дело хорошее, эт’ я понимаю... Я тебе рассказывал, какой я недавно фильм смотрел?!

— Четыре раза рассказывал, — вздохнул Мао. — Но с удовольствием послушаю еще разок...

— Папа у меня — золото, — облегченно вздохнула Ванесса, запирая дверь мансарды. — Ну что, будем спать или...

— Сначала или, — кивнул Креол, расстегивая фибулу плаща. — Думаю, с ядерной бомбой мы еще успеем — это не срочно. Да и не обязательно... А вот ракета мне очень нужна...

— Вчера ты еще и слова-то такого не знал, — хмыкнула Ванесса, сражаясь с заевшей застежкой на правом ботфорте. — Зачем она тебе?

— Отличная вещь, — авторитетно заявил Креол. — Заполню ее Светом Зари до краев, запущу повыше, она там взорвется — у всего Лэнга связь грюкнется! На войне первое дело — лишить противника связи!

— У них разве есть связь? — удивилась Вон. — Что-то я там ни одного телефона не видела...

— Не телефонная — телепатическая. Свет Зари хорошо грюкает мозги демонам, только высоту нужно побольше, чтоб сразу всех захватить. Что-нибудь магическое они засекут и собьют — у них воздушная оборона хорошая, а вот техника — самое оно, против нее они не готовы... А вот от бомб там большого толку не будет — в Темных и Светлых мирах они слабо действуют... Нет, будем работать по старинке — бить руками и ногами...

— Ну, значит, договорились — будем покупать ракету, — решила Ванесса. — Шаттл какой-нибудь... Только вот в чем проблемка — у нас их не продают!

— Украдем, — пожал плечами Креол.

— Она большая, — задумалась Вон. — Громоздкая. В руках ее не утащишь. Надо что-то придумать...

Если бы полгода назад ей кто-нибудь сказал бы, что она будет сидеть и совершенно спокойно обдумывать способы похищения космической ракеты, она бы только громко рассмеялась. Но ученичество у Креола шло полным ходом — если колдовать Ванесса пока еще не научилась (она до сих пор не могла сдвинуть даже перышка), то вот система ценностей у нее менялась все радикальнее. Впрочем, пока еще она не отдавала себе отчета в том, что уже почти приняла жизненное кредо Креола — маги выше законов...

— Может быть, тайком проникнуть на космодром, а потом вместе с ней прыгнуть на Девять Небес? — предложила она.

— Слишком велика — я один не утащу. Нужен большой портал.

— Тогда подгоняем коцебу, открываем портал... хм-м, а вот как ракету в него пропихнуть? Как их вообще перевозят?

— Потом подумаем, — предложил Креол, снимая последнюю деталь одежды.

Ванесса перевела взгляд пониже и согласилась, что продолжить планирование можно и позже. Намного позже...

Глава 2

Что может быть важнее семьи?

Крон Уранид

Ванесса проснулась, когда солнце уже близилась к закату. Креол сидел возле маленького чердачного окошка и что-то задумчиво писал на бумажке, время от времени щелкая на калькуляторе. В последнее время он начал отдавать должное этому изобретению двадцатого века. Более того — он уже начал осваивать компьютер. С поразительной скоростью, как и все, за что брался.

— Проснулась, ученица? — деловито осведомился он, не поднимая глаз. — Это кстати — я забыл, где здесь клавиша факториала. Вставай и показывай.

Вон, сердито зевнув, вылезла из постели и ткнула пальцем в искомую кнопку. То, что они с Креолом стали больше, чем друзьями, нисколько не отразилось на его манере общения. Вряд ли он вообще умел проявлять душевную теплоту...

— Что считаешь? — с любопытством спросила девушка, присаживаясь рядом. Затруднять себя одеванием она не стала. Впрочем, на Креоле тоже были только штаны, шляпа и сумка с инструментами.

— Считаю... — неопределенно повертел пальцами он. — Считаю, сколько мне нужно будет войск. В данный момент у меня тысяча шестьсот паладинов — это в приход. М-да... И больше пока что ничего нет. Конечно, уже кое-что, но по всем расчетам получается, что нужно по крайней мере тысяч десять... Самый минимум! Причем воины должны быть не хуже тех же паладинов, и, желательно, разного типа... Придется изыскивать резервы...

— А где?

— Ну, скорее всего там же, где и паладинов, — пожал плечами маг. — В мирах. Посмотрим, поищем... Время пока терпит. Теперь о другом — с разрушением связи мы определились. Построим световую ракету, объединим магию и технологию... Дальше нужно будет как-то уничтожить С’ньяка — он один стоит двадцати архидемонов... Когда я начну штурмовать Лэнг, он обязательно спустится со своей скалы. Значит, нужно его опередить. Что может уничтожить С’ньяка?

— Адамант? — предположила Ванесса.

— Адамант, верно, — согласился Креол. — Но он на дороге не валяется, других таких залежей в нашем мире не осталось, я проверял. Собирать по крошке неохота... И как я к нему подберусь с этим адамантом, спрашивается? С Саккакхом получилось легко — он-то не мог ни убежать, ни сопротивляться... А вот C’ньяк — задачка посложнее... Дальше на очереди Ктулху — его тоже придется как-то убивать. Еще нужно разрушить Кадаф, уничтожить душу Азаг-Тота, убить Йог-Сотхотха... Потом, Лэнг — это не цельный монолит, кроме основной метрополии там еще Глубинное Царство, Мертвое Царство, Ледяное Царство... Дагон, Нергал, шогготы, старцы — это все дополнительные проблемы... Хотя с Нергалом можно попробовать договориться — он получше остальных... А всех остальных убьем... да, убьем...

Креол очень любил слово «убить». Он употреблял его часто, охотно, с большим удовольствием и никогда не заменял никакими синонимами. К примеру, слово «умертвить» он не произносил ни разу в жизни. Собственно, он даже не знал такого слова. Впрочем, этот синоним чисто книжный — кто-нибудь когда-нибудь слышал, чтобы его произнес вслух живой человек?

— А остальные боги не помогут? — оперлась на его плечо девушка. — Там, на Девяти Небесах, ведь есть и другие...

— Может быть, что-нибудь и подкинут — Прекраснейшая обещала походатайствовать, — с сомнением почесал подбородок Креол, машинально массируя ученице спину. — У многих богов есть вполне приличные войска. Гигантские пауки, снежные мелморфы, солнечники, джинны, тритоны, наги, павахтуны, архоны... Но особо на них рассчитывать не стоит, много они все равно не выделят. По сотне с каждого — считай, уже повезло... В первую голову следует все-таки думать о С'ньяке — есть у меня пара мыслишек...

— Мр-р? — невнятно пробормотала Вон — массаж Креол тоже умел делать лучше всех.

— Вариант раз — адамантовая бомба, — задумчиво поставил какой-то значок на бумаге маг. — На манер ваших атомных, только вместо урана или плутония применим адамант. Он, конечно, не радиоактивен, но тут уж я позабочусь. Но есть две проблемы — где взять такую гору адаманта и кто мне такую бомбу сделает? Я не умею. Да уж... Вариант два — яд Ралеос. Очень сложный яд, но сварить его все же чуть легче, чем сделать бомбу. Он, правда, не настолько силен, чтобы убить бога, но здоровье у него будет уже не то... Только вот как С’ньяку этот яд подсунуть? Задачка... Лучше всего, конечно, Крест Стихий — очень мощно, надежно и просто в применении. Вещь одноразовая, но крайне действенная... Но сделать его очень нелегко — Крест Стихий состоит из очень редких компонентов, и раздобыть даже один-единственный будет сложно... Будем думать, решать...

— Армия — это тоже полдела, — авторитетно заявила Ванесса, с сожалением начав одеваться. — Армию нужно кормить, поить, одевать, где-то держать... Когда вы с Инанной решили наступать? Только через пять лет! А столько времени в палатках не перекантуешься. Плюс оружие, снаряжение, боевая техника и все такое...

— Это все обеспечит Прекраснейшая. На Третьем Небе хватит места для миллионов солдат, а не то что для тысяч...

— Может, нанять хорошего бухгалтера? — предложила Вон. — Должен быть порядок... Только нужен с крепкими нервами.

— Подумаем, поищем... — рассеянно ответил Креол. — Вот что — завтра берем выходной. В этом городе есть что-нибудь интересное?

— А я здесь что — чтобы тебя развлекать? — поддразнила его Вон.

— А зачем же еще? — искренне удивился маг. — Ну так есть?

— Это Майами! — широко развела руки Ванесса. — Если тебе здесь не понравится, на тебя ничем не угодишь! Слушай, а может еще и в Европу слетаем на недельку? Я всю жизнь мечтала побывать в Париже! Прогуляемся по Монпарнасу, зайдем в Лувр, поднимемся на Эйфелеву башню, посмотрим на Собор Парижской Богоматери... А еще в Лондон, Рим, Венецию... Ты на самолете летал хоть раз?

Креол посмотрел на нее отсутствующим взглядом. Разумеется, вопрос был риторическим.

— Думаешь, стоит? — с сомнением спросил он. — Нет, лучше в другой раз. Через полгода.

— Почему через полгода? — удивилась Ванесса.

— Или немного позже, — пожал плечами маг. — Как получится.

В дверь начали стучать. Очень сильно. Требовательно.

— Сестренка, ты там? — густым басом поинтересовались из-за двери.

Ванесса тяжело вздохнула, открывая дверь. Дэвид лицом пошел в отца — его можно было принять за чистокровного китайца. А вот телосложением он удался в деда по матери — дедушка Джо в молодости был настоящим атлетом. Это сейчас он высох и скрючился.

— Привет, — коротко бросил он сестре, проходя мимо нее. К Креолу, напряженно морщащему лоб — какие-то цифры упорно не желали сходиться.

Он молча схватил мага за плечо и... опал на пол, закатив глаза. Дыхание Дэвида стало ровным, как у сладко спящего.

— Только потому, что он твой брат, — хмуро сказал Креол, отпихивая уснувшего парня ногой. — Но если он еще раз ко мне прикоснется...

— Знаю, знаю... — пропыхтела Вон, выволакивая Дэвида наружу. Она держала брата за руки, Креол за ноги. — Ну что я могу поделать, если он такой крейзанутый?! Раз ты мне не муж, он будет тебя бить... Пытаться...

— Никогда не был женат, и не собираюсь, — твердо, но уже с некоторым сомнением в голосе заявил Креол. — Хотя... ладно, неважно.

Они кое-как затащили Дэвида в его комнату и оставили там. Пусть отсыпается.

— Креол! — возмущенно крикнула Ванесса.

— Что?! — обиженно отозвался он, отдергивая руки. Маг воспользовался тем, что ученица отвернулась, и попытался сцедить у Дэвида немного крови.

— Это мой брат! Оставь его в покое и ищи свои ингриди... гридианы... забыла слово, но ищи их в другом месте!

— Да, да, как всегда... — раздраженно проворчал Креол, скрываясь в ванной.

Ванесса некоторое время прислушивалась к доносящимся оттуда звукам, а потом возмущенно крикнула:

— И заканчивай уже отливать в раковину! Думал, я не узнаю?! Неандерталец!

Спустившись вниз, они застали всю семью за столом. Джулиана и Эдит познакомили с Креолом, а его, соответственно, с ними, заново напомнили дедушке Джо имена всех присутствующих и пригласили Ванессу поужинать с семьей. Кроме родственников в столовой присутствовал еще какой-то неизвестный гражданин. Пожилой, худощавый, среднего роста и какой-то... сальный, что ли?

— Девочка моя почему ты так долго не давала о себе знать мы начали беспокоиться вы наконец определились с датой свадьбы очень хорошо что вы перекрасили волосы дорогой Ларри этот цвет идет вам гораздо больше познакомьтесь это Скотт Скотт это моя дочь Ванесса и ее жених Лоренс мы со Скоттом познакомились на конференции художников-абстракционистов-геев в Амстердаме он такой интересный человек!

Теперь Ванесса поняла, почему Креол так злобно буравит глазами этого Скотта. Разумеется, он не понял ни слова из скороговорной речи миссис Ли, но магу, видящему ауры, достаточно одного взгляда на человека, чтобы узнать обо всех мало-мальски важных фактах из его биографии. Неудивительно, что маги не придают значения удостоверениям личности...

Разумеется, она тут же поспешила откланяться и утащить Креола прочь из дома, внутренне проклиная этого Скотта. И угораздило же его притащиться так некстати!

— А у вас в Шумере был серфинг? — поинтересовалась она, беря напрокат пару досок. На ночном пляже народу тоже было немало, но все-таки куда как меньше, чем днем. А Ванесса всегда обожала ночные купания...

— Не было, — рассеянно ответил маг, не слишком уверенно становясь на плоскую деревяшку. — Но в молодости я любил бегать по воде в сезон больших волн. Это довольно забавно — по спокойной воде могут ходить многие маги, а вот по бурной...

— Таких  волн у вас не было! — со знанием дела крикнула девушка, входя в воду.

Ванесса знала, о чем говорит — не так давно она все же собралась выяснить, где именно находилась родина Креола, и выяснила, что на берегу Персидского залива, между реками Тигр и Евфрат. К ее великому удивлению, на месте Шумера сегодня обнаружился Ирак — тот самый, с которым Штаты еще совсем недавно воевали. К счастью, Креол отнесся к этому факту равнодушно — плевать он хотел на иракцев. Собственно, сначала он даже хотел слетать туда и устроить им парочку землетрясений — за то, что украли земли шумеров, но потом внимательнее изучил историю и передумал. Между Шумером и Ираком эту территорию занимала еще чертова уйма самых разных государств, так что современные арабы перед ним ничем не провинились.

Ванесса всегда любила серфинг. Креол сначала падал, но быстро перестал. После катания на досках они занимались подводным плаванием без всяких аквалангов, а потом долго лежали на берегу. Не просто так, само собой.

К утру Ванесса слегка задремала, но очень быстро проснулась. Однако Креола рядом уже не было. Она поднялась и сразу же обнаружила нечто очень подозрительное. Неподалеку, возле маленького кафе, толпился народ. Приехали три полицейских машины, спасатели, медики, и еще какие-то парни в черных костюмах. Кто-то громко вопил...

— О нет... — простонала она, сразу поняв, где искать шумерского мага.

Девушка протолкалась сквозь толпу вплоть до полицейского оцепления — дальше ее не пустили. Она машинально потянулась за значком, но вспомнила, что значка у нее уже давным-давно нет. Да и вообще она уже давно не полицейский...

— А, вот ты где, — опустилась ей на плечо чья-то рука.

Вон резко обернулась — там стоял Креол.

— Ты откуда взялся?! — округлила глаза она. — Куда ходил?!

— По делу... — уклончиво ответил маг, незаметно выбрасывая испачканный клочок бумаги, все еще зажатый между пальцев. — А что здесь происходит?

— Не знаю... Я думала, это из-за тебя...

— Нет, как видишь, — пожал плечами Креол. — Но я могу устроить еще большую панику. Хочешь?

— Офицер, что тут случилось? — вместо ответа позвала она невысокого седоватого копа.

— Бомба, мисс, — безразлично выдал давно заученный ответ он. — Оснований для волнений нет — специалисты уже в пути, ее скоро обезвредят. Но всем будет лучше, если вы спокойно развернетесь и пойдете домой. Это всех касается! — повысил голос он.

Конечно, никто даже не сдвинулся с места.

— Жаль, я не умею видеть сквозь стены, — лениво почесал грудь Креол. — Хотя не имеет значения...

Ванесса почувствовала, как вокруг нее воздвигается Доспех Духа — невидимый, но очень даже осязаемый, защищающий только от немагических ударов и держащийся не слишком долго. И тем не менее по сравнению с этим силовым полем любой бронежилет был всего лишь никчемной игрушкой.

— Зачем? — удивилась она.

— Амулет сильно раскалился — бомба вот-вот взорвется, и волна дойдет досюда, — равнодушно ответил Креол. — Народу помрет...

— Так надо же... — начала Вон и осеклась. А что надо-то? Заорать во весь голос, что заряд мощнее, чем все считают, а времени осталось совсем мало? А откуда она это знает? Оттуда, что ее личный маг почувствовал опасность. Ага, отличное объяснение... — А ты сможешь ее обезвредить?.. — без всякой надежды уточнила она. Просто на всякий случай...

— Легко, — пожал плечами маг. — Ваши технические бомбы обезвреживаются очень просто — главное, суметь подойти поближе.

Ванесса начала лихорадочно думать, как подойти поближе. Просто попросить пропустить их внутрь? Даже не обсуждается — когда она служила в полиции, то никогда не пропускала всяких любопытных куда попало. Креол может сделать их невидимыми, но исчезать на глазах десятков людей будет очень неразумно. Отвести глаза такой толпе тоже не получится — в магии разума Креол не был мастером, он не мог превысить определенный предел, а число собравшихся изрядно за него переваливало. Хотя минуточку... а зачем отводить глаза всем ? Вполне достаточно полиции — вряд ли их остановит кто-то из зевак.

Свои соображения она изложила Креолу, тот согласно кивнул, а потом невозмутимо перешагнул через желтую ленту. Ванесса последовала за ним. Ни один из полицейских даже не посмотрел в их сторону, а зрители, разумеется, не обратили на них внимания — раз идут, значит имеют право. Хотя в следующий момент Вон сообразила, что кое о ком забыла — человек в черном, стоящий возле шикарной черной BMW, проводил их оч-чень внимательным взглядом... Интересно, кем бы он мог быть — ФБР, ЦРУ, АТФ, или еще кто-то? Очень неприметный субъект — невзрачный, как старый асфальт. Совершенно не запечатлевается в памяти.

Оказавшись внутри, девушка тут же подбежала к картонной коробке из под ксерокса, стоящей в самом центре помещения. Вокруг валялись перевернутые стулья и столы — после обнаружения бомбы народ покидал помещение в большой спешке.

— Никогда не имела дела с бомбами... — пробормотала она, осматривая взрывное устройство. — И что с этим делать?

В кино на любой бомбе всегда есть табло с цифрами. Обратный отсчет. На этой ничего такого не было — видимо, ее создатели не смотрели фильмов и не знали, как должно быть. Внутри лежала черная коробочка, какие-то микросхемы и дикое количество спутанных проводов. И все. Со стороны это вообще мало походило на бомбу — просто картонная коробка. Хотя тиканье все-таки присутствовало.

Похоже, тот, кому зачем-то понадобилось взорвать это маленькое безобидное кафе, сидел здесь, среди других посетителей, а уходя, «забыл» эту штуку под столом. И вполне могло случиться, что ее никто бы и не заметил до рокового момента...

Ванесса немного покопалась во внутренностях взрывного устройства — сейчас, когда на ней стояла магическая защита, она ничего не боялась. Креол присел рядом на корточки и с интересом дернул за один из проводов. Проводок оторвался. Больше ничего не произошло.

— Прекрати! — возмутилась такой бесцеремонностью Вон. — А если рванет?! И вообще — ты обещал ее обезвредить, так работай!

Маг недовольно хмыкнул, но забормотал заклинание. Через несколько секунд вокруг бомбы мягко засветилась полупрозрачная сфера.

— Это называется Внутренний Кокон, — менторским тоном сообщил Креол. — Запоминай, ученица. Данное заклинание часто применяется для магических тюрем — оно ничего не пропускает наружу, но все — внутрь. Если посадить в такой купол пленника, ему можно подавать пищу, но сам он сбежать не сможет. Никак.

— А как же за ним... ну, это... убирать? — заинтересовалась Вон.

— А это уже его собственные проблемы, — усмехнулся Креол. — Для такого я этот купол пока что не применял, — он указал на бомбу, — но результат будет тем же самым. Она взорвется, и там, внутри, будет очень  горячо... Но за пределы поля ничего не выйдет. Наружу Внутренний Кокон пропускает только свет, поэтому мы можем видеть, что там происходит. А вот Кокон Абсолютной Защиты не пропускает ничего , поэтому внутри него ты будешь слеп и глух...

— Понятно... — уселась поудобнее Вон. — Подождем?

— Подождем, — не стал спорить маг.

Они некоторое время сидели прямо на полу и смотрели на бомбу, окруженную магическим коконом. Ванесса думала, как легко Креол приспосабливает свои чары к разным ситуациям. Креол думал о том же самом, но с куда большей гордостью.

— Я тут подумала... — нарушила молчание девушка. — А тебе обязательно именно космическую  ракету? Может, обычную ракетницу? Знаешь, есть такие маленькие, их в руках держать можно...

— Маловата... — с сожалением отверг эту идею маг. — На весь Лэнг не хватит.

— А если ракетную установку? Типа русских «Катюсч»? Ну помнишь, мы смотрели фильм про войну? У нашей армии есть похожие... Или тоже мала?

Креол задумался. Он некоторое время размышлял, а потом вынес вердикт:

— Если запустить сразу несколько, то хватит. Хотя лучше все равно большую... Очень большую, чтоб не успели ничего сообразить. А что, такие штуки у вас продаются?

— Официально — нет, — с сожалением помотала головой Вон. — Но при большом желании можно купить все, что угодно — найдем какого-нибудь генерала повонючее, отвалим ему большой чемодан баксов, и дело в шляпе. Или, скажем, сундук золота...

— Подкупить... — задумался Креол. — А почему не просто у вашего царя... президента? Обменяемся? Я много чего могу предложить взамен...

— Это уж точно, — согласилась Вон, вспомнив белоснежную сферу в руках мага, ослепительный свет, захлестывающий все вокруг и его холодный голос: «о чуме можете забыть...». Планета Земля много потеряла, лишившись магов и магии. Потерю удалось восполнить технологиями, но недостаточно, недостаточно... — А ты сможешь повторить то, что сделал в Кахале?

— Не сейчас... — поморщился Креол. — Заклятия такой мощи надо подготавливать загодя...

Двери резко распахнулись, и в кафе степенно вошли трое мужчин, увешанные оборудованием. Наконец-то явившиеся саперы.

— Почему посторонние в помещении?! — повысил голос главный. — Кому тут жить надоело?!

И в этот момент бомба взорвалась. Но, как и говорил Креол, за пределы кокона не проникло ничего, даже звуков. Зато внутри бушевал настоящий ад — этакий локальный катаклизм диаметром сантиметров в девяносто. Саперы с совершенно отупевшими лицами наблюдали за ним, раскрыв рты, а Ванесса сделала быстрый знак Креолу, прижимаясь к нему поплотнее — она уже знала, что для невидимости ему нужен тесный контакт. Маг быстро активировал заклинание, и они, никем незамеченные, вышли наружу.

Они спокойно шли по пляжу, когда сзади вдруг послышались чьи-то шаги. Креол и Ванесса одновременно обернулись — их нагонял тот самый мужчина в черном костюме, который с таким подозрением смотрел на них там, возле кафе.

— Доброе утро, — широко улыбнулся он. — Могу я с вами поговорить?

— Нет, — хмуро отрезал Креол. — Пошел вон.

— Извините его, — попросила Ванесса. — Что случилось, мистер...

— Конрад... Просто Конрад, — представился тот.

— И чем же мы можем вам помочь, Конрад?

— Удовлетворением любопытства, — невозмутимо ответил Конрад.

— Поясните... — насторожилась Ванесса.

— Все очень просто. Я не мог не заметить несколько очень необычных фактов, связанных с вами двоими, — очень вежливо сообщил непонятный субъект. — Сначала вы прошли туда, куда проходить запрещено, и вас никто не остановил. Хотя до  этого один из копов ясно дал понять, что вы гости нежелательные. Потом там, внутри, взорвалась бомба. Очень странно взорвалась — саперы так и не смогли объяснить, что же они видели. Бормотали что-то невразумительное... Но это тоже было как-то связано с вами. И, наконец, вы бесследно исчезли — и появились уже здесь. Если бы я не догадался...

— Спасибо, мы все поняли, — оборвала его Ванесса. — Скажите-ка, Конрад, вы такой храбрый или такой глупый? Вам не приходит в голову, что есть вещи, с которыми не стоит связываться?

— Приходит, — согласился тот. — Но еще мне приходит в голову, что вы только что спасли несколько десятков жизней, причем безо всякой видимой причины. А значит, вряд ли станете убивать человека, который всего лишь проявляет любопытство.

— Умный... — уважительно посмотрела на него Ванесса.

— Ну вот так всегда — сделаешь кому-то добро, и тебе сразу садятся на шею! — посетовал Креол, разминая кисти. — Сейчас я его...

— Погоди-ка, — схватила его за запястье Вон. — Мистер Конрад, вы из какой-то спецслужбы, верно?

— Виновен, — склонил голову Конрад.

— И из какой же?

— Вряд ли вам что-то скажет наше название. У нас немного сотрудников, и о нас мало кто знает. Мы занимаемся самыми... необычными случаями, такими, в которые нормальные люди попросту не поверят.

— Все-таки люди в черном...

— Ну... в какой-то степени, — не стал спорить агент. — Конечно, наша планета не кишит пришельцами, как в том фильме, но вы бы очень удивились, узнав кое-что из того, что знаю я...

— Сомневаюсь, — хмыкнула Ванесса, в последнее время совсем разучившаяся удивляться. — А как вы оказались здесь?

— Я расследую один случай... думаю, вам это будет неинтересно, — уклончиво ответил Конрад. — Следы привели сюда, в Майами. Но если вы имеете в виду здесь , на пляже, то совершенно случайно. Так же, как и вы, полагаю.

Вон бросила быстрый взгляд на Креола, тот едва заметно помотал головой. Пока что агент ни в чем не соврал. Это говорило в его пользу...

— Хорошо, Конрад, так чего же вы от нас хотите? — с легким нетерпением осведомилась Ванесса. — Может быть, арестовать? И за что же, интересно?

— Ну что вы, что вы, упаси боже, — усмехнулся агент. — Всего лишь хотелось бы получить ответы н некоторые вопросы. Для начала — не представитесь ли?

— Я Кларисса, а это Зак, — не моргнув глазом, «представилась» Ванесса. — Дальше что?

— А дальше я буду очень признателен, если вы позволите мне угостить вас... ну, скажем, чашечкой кофе, — предложил Конрад. — И мы сможем спокойно побеседовать в уединенном месте, без свидетелей.

— Я хочу есть, — тут же заявил Креол.

Глава 3

Не существует таких крепостей, которые не взяли бы большевики.

Павел Дыбенко

Когда Креол что-то говорил, он имел в виду именно то, что говорит. Оказавшись в кафе (разумеется, не том, которое кто-то заминировал), он немедленно заказал кучу пирожных, литр кофе, да и просто все, что было в меню. Маг набил полный рот и грозно уставился на секретного агента. Тот приглушенно закашлялся.

— Мы вас слушаем, Конрад, — вежливо кивнула Ванесса, ограничившаяся чашечкой эспрессо и парой вафель.

— Нет, это я вас слушаю, — не менее вежливо сказал агент. — Мисс Кларисса... впрочем, мне почему-то кажется, что на самом деле вас зовут иначе...

— И почему же вам так кажется?

— Ну что вы, что вы, я вовсе не в претензии, — улыбнулся Конрад. — В конце концов, меня тоже зовут отнюдь не Конрад...

— Лжешь, — прочавкал Креол.

— Крайне интересно, — прищурился агент. — Вы правы, я соврал, мое имя действительно Конрад — я обычно не пользуюсь псевдонимами. Но вы этого знать не могли...

— Хорошая интуиция, — вмешалась Вон. — А вообще — чего вы от нас хотите? Чего вы вообще к нам привязались? Мы молодожены, приехали отмечать медовый месяц, а вы лезете с какими-то дурацкими подозрениями...

— Ну да, ну да... — сделал вид, что поверил, Конрад. — Поздравляю, Кларисса... кстати, у вас очень красивые кольца.

Креол и Ванесса по-прежнему носили дворянские перстни Каабара. Ванессе нравилось чувствовать себя благородной дамой, а Креол о своем просто забыл.

— Могу я задать вопрос вам , Конрад? — понизила голос Вон. — Вы имеете отношение к... ну, скажем, космической программе? Или хотя бы к военным?..

— Лично я — нет. Но у меня немало знакомых в обоих областях, — ничуть не удивился агент.

— Какого рода знакомых?

— Высокопоставленных знакомых, — сухо улыбнулся Конрад.

— Насколько высокопоставленных? — не унималась девушка.

— Вполне достаточно. К чему вы ведете, Кларисса?

— К сделке, — ответил вместо нее Креол. — Достань мне ракету-носитель, и я исполню любое твое желание.

Конрад и Ванесса замерли с открытыми ртами. Первый от удивления, вторая от возмущения. Креол даже близко не был знаком с таким понятием, как деликатность. Он всегда бухал все прямо в лицо...

— Крайне интересно... — наконец оправился агент. — Абсолютно  любое? А если я попрошу, допустим, власти над миром?

— Не жадничай, — огрызнулся Креол. — Желание должно быть адекватно плате. А целый мир не стоит одной ракеты.

— А что же стоит? — с легкой насмешкой спросил Конрад. — Может быть под «любым желанием» вы имели в виду просто деньги? В таком случае вы обратились не к тому человеку.

— Это вы  к нам обратились, а не мы! — возмутилась Вон.

— Я всего лишь хотел задать несколько вопросов! — протестующе поднял руки агент. — Мисс Ли...

— Что?! — резко вскочила Вон. — Откуда вы...

— Упс, проговорился... — хитро улыбнулся Конрад.

Вслед за этим он вытащил из нагрудного кармана несколько фотографий и бросил их на стол. На фотографиях были Шеп, Флоренс, Маргарет Форсмит, ее, Вон, отец и мать, а самое главное — их дом в Сан-Франциско. Точнее, то место, на котором он когда-то стоял — ровный плоский котлован идеально круглой формы.

— Когда чей-то дом просто снимается с места и улетает, это подпадает под мою юрисдикцию, — скучным голосом сообщил Конрад. — Когда кто-то сжигает двадцать человек взглядом, это тоже моя юрисдикция. Когда где-то обнаруживается труп существа, не могущего быть никем, кроме демона, это уж точно мое. Я узнал о вас двоих столько, сколько смог, и последние полтора месяца постоянно приглядываю за вашими родителями — что-то мне подсказывало, что рано или поздно вы с ними свяжетесь. И, как видите, я оказался прав...

Креол с Ванессой переглянулись. Маг сделал короткий жест, щелкнув себя по кадыку. У некоторых народов это означает «хочу выпить». У шумеров это означало «перерезать горло». Ванесса отрицательно помотала головой.

— Демона, вы сказали? — встрепенулась она. — А вы и в самом деле подкованный человек, Конрад...

— Ваш случай не первый в моей практике, — не стал спорить агент. — Разумеется, нам известно и о параллельных мирах, и о существовании демонов. И, простите, мисс Ли, лично вы  меня интересуете не слишком сильно. Я изучил вашу биографию от корки и до корки. До определенного момента это вполне стандартная биография — вы талантливая девушка, прекрасный полицейский и все в таком роде, но такими людьми мы не занимаемся. А вот вы, мистер Креол... кстати, как ваше полное имя?

— Креол, — зевнул маг. — Ладно, чего ты хочешь?

— Правды, — оперся о стол Конрад. Его голос изрядно похолодел. — Мистер Креол, сейчас вы находитесь в Соединенных Штатах Америки. И кем бы вы ни были — пришельцем, волшебником, хоть самим Сатаной! — вам придется соблюдать некоторые условия. И одно из них — полная откровенность. Мы можем стать друзьями... а можем начать враждовать. Выбор за вами.

Креол задумался. С одной стороны, он терпеть не мог угроз, даже таких закамуфлированных. С другой, не желал взваливать на себя новых врагов. США — это не Лэнг, но с ними ссориться тоже нежелательно.

— Ты поклянешься, — наконец принял решение он. — Ты поклянешься своей жизнью, что ничего из того, что ты сейчас узнаешь, никогда не будет произнесено тобою вслух...

— О, само собой разумеется!

— Тогда повторяй за мной...

Примерно через полчаса Конрад откинулся назад с на редкость задумчивым лицом.

— Вы были правы, мисс Ли, это действительно самая невероятная история в моей практике, — согласился он. — Итак, вы из древнего Шумера, мистер Креол... Любой историк отдал бы левый глаз, чтобы только поговорить с вами...

— Я ему говорила то же самое, — равнодушно откликнулась Ванесса. — Сколько еще в Америке таких, как он? Ноль целых, ноль десятых...

— Вообще-то, я уже встречался с пришельцами из прошлого, — сухо улыбнулся Конрад. — Дважды. Старуха-индианка, перенесшаяся сюда из середины восемнадцатого века, и японский солдат Второй Мировой. Он был камикадзе и в момент смерти каким-то образом перепрыгнул через полвека. Любопытно?

— Да нет, не очень, — пожал плечами маг. — Путешествовать в будущее не так уж трудно — это в прошлое невозможно.

— Физики тоже отдали бы за вас левый глаз, — подытожил Конрад.

— Зато я  вам его не отдам, — прищурилась Ванесса. — Не-эт уж...

— Ученица, не коверкай слова, — тут же брезгливо поморщился Креол. — Что еще за иудейский акцент?

— Не-ет уж! — досадливо исправилась Ванесса. — Теперь правильно? В общем, Конрад, ищите себе другую свинку...

— А я разве что-то такое говорил? — удивился агент. — Мисс Ли, мы вовсе не ставим экспериментов над нашими гостями. Цель нашей организации... кстати, она не чисто американская, а международная... включение Земли в великую семью миров. Мисс Ли, вы когда-нибудь задумывались над тем, что существует бесчисленное множество цивилизаций — и на звездах, и в иных мирах — а мы, земляне, замкнуты сами на себе. Рядовой обыватель понятия не имеет о том, что жизнь не ограничена нашей планетой... Как вы думаете, чего мы достигнем, если начнем кромсать на части таких, как мистер Креол? Кто тогда захочет иметь с нами дело? Нет, мисс Ли, наш принцип — максимальная вежливость и взаимное сотрудничество. Мы вам, вы нам.

— Хороший принцип, — согласилась Ванесса. — Но вот вопрос — что вы хотите от нас, и что можете предложить взамен?

— А вот такие вопросы уже не в моей компетенции, — пожевал губами Конрад. — Мисс Ли, возьмите мою карточку, — он протянул очень простую визитку — с одной стороны белую, с другой — улица, номер дома и комнаты в нем. — Это наш адрес здесь, в Майами. Мы будем очень признательны, если вы сочтете возможным прибыть туда... ну, скажем, часам к четырем дня. И очень желательно не опаздывать.

— Это ловушка? — прищурился Креол.

— Нет, — коротко ответил агент.

Маг удовлетворенно кивнул — Конрад не лгал.

— Что ж, скоро увидимся, Конрад, — подала руку на прощанье Ванесса.

— Увидимся. И так, на всякий случай — не забывайте, что мне известно, где вы живете. У вас много родственников в Штатах, мисс Ли, об этом тоже не забывайте...

— Но и вы не забывайте, что произошло на старом складе в Сан-Франциско... Тоже так, на всякий случай...

Конрад и Вон улыбнулись друг другу одинаковыми улыбками и раскланялись.

— Что ты об этом думаешь? — спросила девушка, шагая рядом с Креолом.

— Человек дела, — пожал плечами маг. — Я всегда любил работать с такими. Аура хорошая — не лжец, не предатель.

— А вот его начальство может оказаться не таким...

— У меня в памяти лежит заклятье Огненного Бога, — усмехнулся Креол. — Если понадобится, я сровняю с землей весь этот город.

— Ну, это уже лишнее, — игриво пихнула его в бок Ванесса.

Маг пихнул ее в ответ. Она его. Он ее. Они толкались и пихались минут пять, пока обоим не надоело.

В половине четвертого Креол и Ванесса уже стояли у входа в двадцатиэтажное здание в центре города. В нем размещался большой торговый центр, и великое множество разнообразных контор — турфирмы, адвокаты, торговцы недвижимостью, редакции двух журналов и много чего еще. Выходит, здесь же располагалась и загадочная спецслужба без названия, занимающаяся самыми загадочными случаями, перед которыми разводят руки все остальные.

— Девятнадцатый этаж... — задумчиво нажала кнопку лифта Ванесса. — Хорошо хоть, лифтов здесь много...

Лифт подъехал, гостеприимно раскрыл двери, и Вон зашла внутрь. Креол тоже... и вылетел, как ошпаренный.

— Я туда не пойду! — дико заорал он. — Ни за что!

— Да это просто лифт... — растерялась Ванесса. Полгода назад она бы не удивилась — в начале их знакомства маг то и дело чудил, не разбираясь в современных реалиях, но теперь-то... — Подъемное устройство... Вот смотри — заходишь, нажимаешь кнопку, и едешь...

— Я знаю, что такое лифт, ученица! — прорычал Креол. — Но он сделан из хладного железа!!! Я туда не пойду!

На них двоих уже начали оглядываться люди. Ну сами представьте — взрослый мужик стоит и орет благим матом, что не хочет в лифт. Вон скрипнула зубами, резко втянула Креола внутрь и нажала на кнопку, пока тот не опомнился.

— Все нормально, все в порядке... — успокаивающе гладила его по руке она. Маг еле заметно дрожал — после того случая в Каабаре он начал панически бояться хладного железа. Собственно, он его всегда боялся — лишиться магии, это ли не самый страшный кошмар для мага? — Две минуты потерпи, ладно? Сейчас приедем...

— Хватит разговаривать со мной, как с младенцем! — вызверился Креол, мрачно смотря в стенку. — Я еще ни разу не видел в нашем мире хладного железа, а тут целый лифт... А если застрянем?!

— Не застрянем. Вот, смотри, — Ванесса указала на табличку на стене, — здесь говорится, что по статистике лифт застревает только раз в семь тысяч поездок. Ну как по-твоему...

Лифт вздрогнул и остановился. Судя по указателю — между пятнадцатым и шестнадцатым этажами.

— Я убью того, кто писал эту табличку, — мертвым голосом сообщил Креол.

— Это закон Мерфи... — еле слышно сказала Вон. — Один из семи тысяч — и именно на нас!

Креол начал изо всех сил колотить в двери. Потом развернулся спиной и начал бить ногами. В конце концов его взгляд уцепился за крохотную видеокамеру, прикрепленную в углу. Он схватил ее, отломил от держателя и начал с остервенением топтать.

— Ну просто здорово! — возмутилась Ванесса. — Теперь нас никто не увидит — доволен?!

Креол уселся на пол, тоскливо обхватив руками виски.

— Мне это кажется очень подозрительным, — хмуро сообщил он. — Очень. Может, нас заманили в ловушку?

— Уж очень... странная ловушка, — засомневалась Вон. — Конечно, они могут пустить сюда какой-нибудь сонный газ, а потом надеть на тебя наручники из хладного железа...

Маг бессильно заскрипел зубами и начал биться головой о стену.

— Но ведь ты же сам сказал, что этот Конрад не врет! — обвиняюще посмотрела на него девушка. Креол начал биться еще сильнее. — Ну все, все, успокойся уже!

Она уселась рядом и обняла Креола за плечи. Ей очень хотелось надеяться, что это просто несчастный случай, и лифт сейчас поедет, как ни в чем не бывало. В конце концов, любые приборы время от времени ломаются — идеал недостижим. Даже магические артефакты Креола иногда давали сбой... хотя намного реже, следует заметить.

Маг тряхнул головой и выпрямился во весь рост. Краткий период слабости прошел, и ему стало стыдно за то, что он поддался панике. Он, архимаг! Креол вытащил нож и с размаху воткнул его в стену лифта. Лезвие проткнуло ее насквозь.

— Слишком толстые стены — так просто не разрежешь, — наконец сказал он, безуспешно ковыряя двери. — Надо придумать что-то еще...

— Эх, вот бы нам сейчас сюда лода Гвэйдеона... — вздохнула Ванесса. Она посмотрела вверх и увидела там вентиляционное отверстие. — Слушай, подними меня туда — я пролезу и позову кого-нибудь! В кино всегда так делают!

Креол подставил руки и посадил ее себе на плечи. Вон безуспешно попыталась открыть решетку.

— Черт, привинчена... Дай-ка ножик!

Она ковырялась с тугими винтами почти полчаса. Все это время Креол стоически держал ее на плечах, скучающе рассматривая надпись, намалеванную кем-то на стене: «Rock — n — Roll forever !».

— Что такое рок-н-ролл? — спросил он.

— Стиль такой... музыкальный... — еле дыша, ответила Ванесса. — Все, последний!

Она попыталась влезть в вентиляционное отверстие. Безрезультатно — туда даже голова пролезала с огромным трудом. Она некоторое время еще пыталась протолкнуть все остальное, а потом сдалась.

— А в кино они всегда по трубам лазают, и хоть бы хны! — громко удивилась девушка. — Брюс Уиллис, вон, вечно ползал где-то, как таракан...

Прошел час. Снаружи все как повымерли — никто не спешил спасать застрявших в лифте. Креол все это время скучным голосом перечислял, что он сделает с теми, кто виноват в том, что он сидит в таком неудобном положении. Ванесса рассеянно слушала и думала, что такой перечень даже для Гитлера был бы слишком суровым наказанием.

— Уснули они там, что ли! — возмущенно крикнула она наконец. — До чего же скучно... Слушай, а вот ты никогда не мечтал застрять в лифте с красивой девушкой?

Креол странно посмотрел на нее, и даже зачем-то проверил зрачки.

— Надо нам отсюда выбираться, — задумчиво сказал он. — И побыстрее. Еще немного — и ты начнешь кусаться.

— Да я серьезно! — обиделась Вон. — Ну смотри, как романтично — застрявший лифт, и в нем двое...

— Я изучил этот новый мир, насколько смог, — известил ее Креол. — Но что такое «романтично», я до сих пор не понимаю. А ты понимаешь?

Ванесса задумалась. Когда-то она уже пыталась объяснить это слово, но у нее ничего не получилось. Очень уж расплывчатое понятие — черт его знает, что оно означает...

— Хм-м, интересно... — встал во весь рост Креол, глядя на открытую вентиляцию. — А ведь там хладного железа нет...

— Да-а-а? — заинтересовалась Вон.

— А что это значит? — спросил сам у себя маг. — А это значит, что если я просуну туда голову, то разворочу здесь все к Хубуру! Железо вплотную к телу не примыкает, значит, можно воспользоваться каверной...

Креол некоторое время задумчиво глядел наверх, потом попытался влезть по гладкой стене. Не получилось. Он перевел взгляд на ученицу...

— На меня не смотри! — испугалась Ванесса. — Я тебя не подниму!

— Да совсем чуть-чуть, — свел пальцы Креол. — Ты хочешь отсюда выбраться или нет?!

— Как будто мы в тюрьме... — недовольно проворчала Вон. — Хотела бы я посмотреть в глаза тем, кто этот лифт проектировал...

Они препирались минут пять, но в конце концов Ванесса все-таки сдалась. После нескольких безуспешных попыток поднять Креола (все-таки в нем было больше восьмидесяти килограмм), она просто встала на четвереньки, с возмущением думая, что еще никогда в жизни ее не использовали в качестве табуретки.

— У... о... и... — безуспешно пытался протолкнуть голову Креол.

— Давай быстрее! — взмолилась Ванесса. — Ты мне сейчас спину сломаешь, гад!

— Сам сломаю, сам и починю... — буркнул маг, оставляя бесплодные попытки. — Чрево Тиамат... У меня голова больше твоей — не пролезает...

— Да где больше-то? — обиделась Вон. — Давай смеряемся!

Креол пожал плечами и начал мерить головы магической цепью. Действительно, у него окружность головы оказалась больше почти на два сантиметра — невелика разница, а хватило.

— Я умнее, у меня и голова больше.

— Тебе бы еще и скромности немножко... А может, просто руку просунешь? Тогда на костре у тебя круто получилось... больно было?

— Терпимо, — уклончиво ответил Креол. — Можно, конечно... Ну-ка, отрежь мне руку!

— Я?! — отшатнулась Вон. — Минуточку, а зачем резать-то? Просто...

Ее прервал скрежет в дверях. Они медленно раскрывались, разжимаемые каким-то хитрым прибором. Снаружи обнаружились два мужика в синих спецовках, с предельно недовольными лицами вскрывающие лифт.

— Вы что тут натворили, уроды?! — округлил рот тот, что потолще. — Зачем камеру сломали?! И люк вывинтили?! По-вашему, Томас Дил здесь для того, чтобы убирать за такими уродами?!!

Креол, услышав это, начал улыбаться. Очень радостно улыбаться.

— Будут трупы... — вздохнула Ванесса, лихорадочно размышляя, как вывернуться из этой ситуации.

К ее великому удивлению, Креол вовсе не стал горячиться. Он улыбнулся еще шире, глядя на возмущающегося ремонтника, а потом отпихнул его в сторону и невозмутимо проследовал дальше.

— Заболел он, что ли?.. — изумленно посмотрела ему вслед Ванесса.

— Нет, ну ничего себе! — возмущенно взвизгнул отпихнутый мужик. — Джонни, ну-ка догони этого урода, я его поучу вежливости!..

Вон схватила его за лацканы спецовки и грозно зашипела:

— Если у тебя есть хоть капля мозгов, ты заткнешься и будешь спокойно чинить лифт, понял меня?! Знаешь, как тебе только что повезло, что он тебя только толкнул?!

— А что?.. — опешил Томас Дил.

— Мой муж, он... он чемпион Непала по джиу-джитсу, понял?! — выпалила первое, что пришло в голову, Вон. — Он таких, как вы, пачками укладывает! Он так вашу камеру и сломал — тренировался от скуки! И вас пришибить хотел, что у вас такой лифт! Ясно вам?!

— Я-ясно... — испуганно сглотнул ремонтник. — Что ж тут неясного...

— Ученица, где ты там пропала?! — послышался недовольный окрик Креола.

Глава 4

Как хорошо тебе и мне, когда лежишь ты на спине...

Еж с яблоком

Кабинет №1916 ничем не отличался от всех остальных кабинетов. Самая обыкновенная дверь — белый пластик, металлическая ручка. Не очень верилось, что за ней скрываются люди, посвященные в самые удивительные тайны планеты.

— Вы немного опоздали, — вежливо прокомментировал Конрад, впуская Креола и Ванессу внутрь. — Прошу, проходите.

— Запомни, маги никогда не опаздывают, — поучительно сообщил Креол. — Это другие, бывает, приходят слишком рано.

— И вообще — мы не виноваты, это все из-за вашего дурацкого лифта! — присоединилась Ванесса.

Внутреннее убранство кабинета выглядело очень скромно. Собственно говоря, тут не было ничего, кроме простого деревянного стола в центре, а на нем — небольшой штуковины, похожей на видеофон. На экране виднелось лицо дряхлого старца с кислородной маской на лице. Провода и шланги систем жизнеобеспечения окутывали его плотным коконом, придавая сходство со спеленатой мумией.

— Ааааах... — прохрипел он, с трудом приподнимая морщинистые веки. — Аааааххаааа... Мистер Креол, я полагаю?.. ааах... Рад с вами встретиться... если можно так выразиться... ааааах... я много слышал о вас... аааах...

— Это от кого же, интересно? — насторожился Креол.

— От вашего... ааааах... племянника... ааааах... Трой Рамбл... его фамилия в нашей... аааах... стране...

— Все-таки ловушка! — нехорошо улыбнулся маг, сжимая кулаки. — Ну что ж...

— Не торопитесь... ааааах... с выводами, — сурово нахмурился старик. — Разве вам самому не приходилось для достижения... аааах... идти на неприятное сотрудничество... аааах... с конкурентом... аааах... с врагом?.. Мы работали с вашим... ааааах... коллегой, но это не значит... аааах... что он нам нравился...

Креол заколебался. Ему очень не нравилось вести беседу через видеофон: он не видел ауры этого старика, и не мог понять, лжет ли тот или говорит правду. Маг бросил быстрый взгляд на Конрада, стоявшего в углу подобно статуе, задумчиво пожевал губами и наконец неохотно кивнул.

— Мы слушаем вас, сэр, — озвучила его кивок Ванесса.

— Разговор... аааах... вы будете вести не со мной... аааах... я слишком устал... Тидингз, у тебя есть все полномочия... аааах... распоряжайся...

Конрад коротко кивнул, выключил экран и скрестил руки на груди, выжидающе глядя на Креола с Ванессой.

— И? — приподняла бровь девушка.

— Прошу извинить нашего шефа, он очень стар... и очень болен, — вздохнул Конрад. — К тому же вы опоздали...

— Я же сказала, это все из-за вашего лифта! — снова возмутилась Вон. — Мы бы давно...

— Впрочем, перед вашим появлением мне были выданы все необходимые инструкции, — предупреждая ее возмущение, поспешил сказать Конрад. — Я все рассказал о вас, и шеф не возражает против сотрудничества... такого же, как с мистером Рамблом. Между прочим, вы не знаете, что с ним сталось? Он бесследно исчез около четырех месяцев назад... Его вертолет потом нашли где-то в Канаде...

Креол нехорошо скривился и щелкнул пальцем по горлу.

— Ну что ж, не мне вас судить, — безразлично пожал плечами Конрад. — Должен сказать, мне и самому неоднократно хотелось пристрелить этого слащавого... но эмоции не имеют отношения к делу. Вероятно, вы хотите знать, в чем будет заключаться наше сотрудничество?

— И это тоже. А еще — как ты сумел обо мне рассказать? — с интересом хмыкнул Креол. — Ты же дал клятву... твои внутренности давно должны были превратиться в горящую серу!

— Я подозревал нечто подобное. Поэтому и подал письменный доклад.

Креол уважительно причмокнул губами.

— Молодец! — хохотнул он. — Уметь обходить клятвы не так-то просто... Ладно, говори, что ты хочешь от меня... и что предлагаешь взамен, конечно.

— Ну что ж... Мы тут посовещались, и решили, что вполне можем снабжать вас техникой, которой, кхм, не бывает в свободной продаже. Разумеется, при условии, что она не будет использована в нашем, кхм, мире...

— Да-да, мы поняли, — поморщилась Ванесса. — Для начала нам нужна ракетная установка. Что-нибудь вроде «Конкорда»...

— Мисс Ли, «Конкорд» — это самолет, — удивленно сообщил Конрад. — Сверхзвуковой лайнер.

— Ну вы же меня поняли! — досадливо отмахнулась девушка. Она просто оговорилась.

— Само собой, — не стал отрицать агент. — В качестве первого взноса мы безвозмездно презентуем вам установку для пуска баллистических ракет... и к ней одну ракету. Класса «земля-воздух».

— Одну?! — возмутилась такой жадности Ванесса.

— Мне хватит, — пожал плечами Креол.

— А мне нет! — Его ученица моментально начала жадничать уже сама. — Пятнадцать ракет, и точка!

— Одну, — молча помотал головой Конрад.

— Четырнадцать, и по рукам!

— Одну.

— Тринадцать, и это мое последнее слово!

— Одну.

Торги продолжались минут десять, и в конце концов окончились... на одной ракете.

— Ладно, одну... — надула губы Ванесса. — Но если подсунете бракованную, я вас!..

— Успокойтесь, мисс Ли, мы привыкли вести дела честно, — едва заметно усмехнулся Конрад. — И потом, это только начало — если мы останемся довольны друг другом, ничто не помешает продлить контракт... Подвезти вас до дому?

— Минуту, Конрад, а вы ничего не забыли? Что вы от нас-то хотите? Взамен своей ракеты... одной жалкой ракетки...

— Да золота, наверное, — начал доставать из сумки книгу Креол. — Золота все хотят. Тут, кстати, рядом есть богатое месторождение алмазов... устроит? Я покажу место, а дальше уж сами разбирайтесь...

— Неплохо, конечно, — не стал спорить Конрад. — Но для начала мы бы хотели, так сказать, проверить вас в деле... Убедиться, что вы и в самом деле стоите того, чтобы иметь с вами дело...

— А на слово, значит, не веришь? — прищурился Креол. — Я тебе не ярмарочный фокусник, зря воздух сотрясать!

Ванесса молча пихнула его в бок. Ей хотелось проявить хорошее впечатление на работодателя... пусть даже такого жадного.

— Ладно, ладно... — скривился Креол. — Чрево Тиамат, до чего я докатился?.. Аратагиги! Приди, Думудуку!

С рук Креола поползли зеленые побеги. Он в одно мгновение покрылся прекраснейшими цветами, а потом и вовсе скрылся под ними, превратившись в розовый куст. Ванесса едва удержалась от испуганного крика — такие же цветы начали расти и на ней. Глаза Конрада расширялись все больше и больше — вокруг него стремительно возникала самая настоящая оранжерея.

— Убедительно? — откуда-то из-под сплетенных стеблей послышался голос Креола. — Достаточно?

— Вполне. А можно убрать этот, кхм, гербарий?

Раздался еле слышимый звук щелчка пальцев, и буйная растительность мгновенно исчезла, словно ее никогда и не было.

— Всего лишь красивая иллюзия, — пояснил Креол. — Думудуку — Сороковая Эмблема Мардука, он специализируется именно в этом — красивых зрелищах. Сады там всякие... или вот могу одалисок показать.

— Нет, благодарю, — вежливо отказался Конрад. — Мистер Креол, когда я говорил о проверке, я имел в виду нечто более, кхм, серьезное...

— Видишь вон тот дом?! — прорычал сквозь зубы маг, указывая в окно на ближайший небоскреб. Ему надоело корчить из себя шоумена. — Считай до трех — сейчас от него останутся дымящиеся развалины!!!

— Не до такой степени! — повысил голос агент. — Мистер Креол, не стоит так горячиться! Я всего лишь пытаюсь сказать, что хочу посмотреть вас в деле . Понимаете?

— Да не понимаем мы, не понимаем! — крикнула на него Ванесса. — Ну объясните по-человечески, что вам нужно! Демона? Чемодан денег? Снег в апреле? Говорите конкретнее!

— Мы еще не решили, — честно признался Конрад. — Понимаете, выбор очень велик, накопилось столько моментов, где ваша помощь была бы неоценима... Трудно выбрать. Может быть, дадите мне несколько дней на...

— Конрад, вы, кажется, тоже не до конца понимаете, — помахала рукой у него перед глазами Вон. — Через несколько дней мы отбываем! И надолго — раньше лета мы с вами не увидимся! И уезжаем не на Гавайи, а туда, куда поезда не ходят и самолеты не летают, понимаете? Ваша дурацкая ракета, из-за которой столько шуму, нам не к спеху — в принципе, что сейчас, что через год... Раньше 2011-го она нам не понадобится. Поэтому пользуйтесь, пока мой учитель в хорошем настроении!

— Я в плохом настроении, — мрачно поправил ее Креол. — И оно продолжает ухудшаться.

— Вот! Тем более!

— Ф-фу, связался я с вами... — весело фыркнул Конрад. — Зря, точно зря... Ну хорошо, раз уж вы так торопитесь, предложим вам... ну, скажем, вот это.

Он с видом фокусника сунул руку в карман и достал оттуда несколько фотографий, явно заготовленных заранее. Какое-то мрачное здание, похожее не то на тюрьму, не то на больницу. Несколько подростков лет четырнадцати — все ужасно изнуренные и напуганные. И два обезображенных трупа.

Ванесса некоторое время рассматривала жуткие картинки, а потом тихо спросила:

— Это что?

— Одна незначительная проблема, — приблизил пальцы друг к другу Конрад. Впрочем, по его суровому лицу было видно, что сам он эту проблему незначительной не считает. — Скажите, господа, вы смотрели фильм, кхм, «Кошмар на улице Вязов»?

— Ну, смотрела... — не стала отрицать девушка. — Правда, не все части.

Креол, само собой, этого фильма не видел — в конце концов, он прожил в современном мире не так уж долго, и большую часть этого времени был крепко занят.

— Ну что ж, хорошо, что вы его смотрели... Только вот вряд ли вам известно, что в основу этого фильма легли реальные  события.

— Ха-ха, — безуспешно попыталась выдавить из себя смех Вон. — Это что, типа шутки? Неудачной...

— Отнюдь. Я не шучу такими вещами. Нет, мисс Ли, подобные события происходят довольно-таки часто, причем в самых разных концах планеты. Последняя «эпидемия» вспыхнула у нас, во Флориде. На фотографии Госпиталь Святой Бригитты — больница для умалишенных...

— Кажется, начинаю понимать...

— Именно, именно, мисс Ли. Мы будем очень признательны, если вы выясните, что... или кто  стоит за всем этим. А еще лучше — устраните его.

— Легко, — пожал плечами Креол. — Но сначала нужно посмотреть самому...

— Это само собой. Если пожелаете, можем отправиться хоть прямо сейчас — больница недалеко. Часа два на машине...

— Только сначала заедем домой, — попросила Ванесса. — Предупредим папу...

— Мы можем позвонить...

— И заберем вещи, — непреклонно посмотрела на него девушка.

— Какие вещи? — вполголоса спросил Креол, когда Конрад заговорил по телефону, отчитываясь перед шефом на тему успешно проведенных переговоров. — У нас все с собой.

— Слушай, я просто хочу убедиться, что все в порядке, о’кей? Посмотреть, как там Дэвид... ну и одежду припрятать получше. А то найдут наши сомбреро, черта с два объяснимся...

Спускаться пришлось по лестнице — Креол наотрез отказался снова входить в этот проклятый лифт. Конрад, разумеется, этой причуды не понял: он явно не подозревал о том, из чего  сделаны элеваторы в этом здании. Но возражать не стал, особенно после того, как маг предложил просто вылететь из окна. Ванессаи Конрад одновременно представили лица прохожих, когда они увидят явление этого нового Копперфильда, и единогласно решили, что лестница — отличная идея.

Новехонький черный BMW Конрада стоял на стоянке для сотрудников. Усаживаясь на заднее сиденье. Ванесса уважительно присвистнула.

— Натуральная кожа? — с видом знатока поинтересовалась она, щупая обивку.

— Нет, имитация, — повернул ключ в замке зажигания Конрад. — Но очень, кхм, натуральная. Ну что ж, поехали...

— Вы знаете, где мы жи... хотя знаете, конечно...

— Работа у меня такая — все знать.

Черный автомобиль ехал на редкость мягко, плавно, еле слышно шурша шинами. Ванесса неожиданно вспомнила, что уже четыре месяца лишена колес, и вообще — скучает по старой «тойоте». Она постучала Конрада по плечу и вкрадчиво предложила:

— Конрад, а давайте вы нам лучше вместо ракетной установки отдадите свою машину? А? Как вам такая идея?

— Дрянь идея, — мрачно покосился на нее Креол. — Такую колесницу мы можем купить где угодно... а хочешь, я сотворю еще сундук этих бумажек с портретами?

— С какими портретами? — не понял агент.

— Бена Франклина, вот какими, — алчно засверкали глаза Ванессы. — Прямо сейчас?

— Сейчас?.. — с сомнением наморщил лоб маг.

— Ну пожа-алуйста! — посмотрела на него Вон фирменным взглядом Кота в Сапогах.

Креол в ответ посмотрел своим  фирменным взглядом. Взглядом Люцифера в дурном настроении.

— Так. Ты меня любишь? — уперла руки в бока Ванесса.

Креол задумчиво наморщил лоб.

— Не смей думать!!! — возмущенно заорала девушка.

— Ладно, ладно! — сердито засопел Креол, но все-таки положил руку на сиденье (Ванесса тут же перенесла его ладонь себе на колено) и начал бормотать что-то вполголоса. Воздух вокруг десницы архимага ощутимо похолодел, и под ней одна за другой начали появляться стодолларовые ассигнации. Кстати, теперь у них даже номера были разными — Креол усовершенствовал заклинание. Так что эти фальшивки от настоящих не смог бы отличить никто, кроме другого мага.

Воскресший шумер работал со скоростью ксерокса. Конрад обернулся, увидел, чем он занимается, и начал глотать воздух, как рыба, вытащенная из воды. В результате чего выехал на встречную полосу. Если бы Креол, почувствовавший, как раскаляется амулет, не дернул в последний момент руль телекинезом, прекрасный черный BMW превратился бы в стальной блин на капоте могучего дальнобойщика.

— Следи за дорогой, выползок Тиамат! — прорычал маг, продолжая штамповать купюры.

— Еще два раза по столько, и хватит на «порш», — облизнулась Вон, распихивая бумажки по карманам.

— Все, хватит, — встряхнул ладони Креол. — И купи лучше на эти деньги корову.

— Зачем?

— Будешь ее  доить! А меня не надо! С каких вообще пор учитель  платит деньги ученику ?!

— Ну, уже и обиделся! Слушай, а зачем мы вообще связались с этими секретными материалами? У меня еще в Лос-Анджелесе проходил один такой бизнесмен — оружие террористам поставлял. Гад, конечно, но товар у него был хороший... Давай лучше с ним свяжемся? Наштампуем денег... Или вон, рудник ему сдадим золотой...

— Кстати, а что вы там говорили насчет рудников? — вспомнил агент. — Вы в самом деле можете отыскивать месторождения нефти или, кхм, редкоземельных металлов? Нам бы это очень, кхм...

— Легко, — хмыкнул Креол. — Только надо коцебу сюда перегнать — зеркало там осталось.

— А вы, Конрад, заранее-то кошелек не готовьте! — снова начала жадничать Ванесса. — Мы сами все найдем — и нефть, и все остальное! Там же миллиарды! Мы на эти деньги всю вашу Америку купим!

— Мисс Ли, а вы сами-то разве не американка? — удивился Конрад.

— Ну да, но...

Ванесса попыталась подобрать нужные слова, но в конце концов смущенно замолчала, так и не сумев объяснить, с каких это пор Америка для нее превратилась в «вашу».

— Приехали, — сообщил Конрад, останавливая машину.

Креол с Ванессой вышли наружу и недоуменно уставились на столпотворение, воцарившееся возле бунгало дедушки Джо. Точнее, не самого бунгало, а гаража — там стояли три полицейских машины и выстроился десяток вооруженных полицейских. Позади них толпились члены клана Риппл и соседи. Самый главный коп как раз в это время что-то неразборчиво орал в мегафон.

Ванесса невольно обернулась — убедиться, что Креол по-прежнему стоит рядом. Он стоял. И удивленно хмурился, явно не понимая, что происходит.

— Что они там без нас устроили? — задала риторический вопрос Вон, поспешая к месту событий.

— Вон дорогая я так счастлива я боялась что с тобой что-нибудь случилось! — едва не задушила ее в объятьях накинувшаяся мамаша. — Этот ненормальный мог убить тебя представляешь у нас в гараже самый настоящий маньяк он только что убил двух мальчишек буквально у наших дверей бедные дети каково их родителям!

— Мама, мама, успокойся! — ласково огрызнулась Вон. — Па, может, хоть ты объяснишь?

— Да я сам толком ничего не понимаю, — невозмутимо пожал плечами Мао Ли. — Кажется, у нас в гараже правда засел какой-то псих... с топором, что ли? Я толком не понял. В него уже стреляли, но на нем, кажется, бронежилет...

— Мисс, вы тоже из этого дома? — поинтересовался толстый сержант, заметив появление новых лиц. — И вы, господа...

— Да, да, это дом дедушки, — отмахнулась Ванесса. — А где он сам?

— Спит, конечно, — хмыкнула Эдит. — А то ты не знаешь дедушку? И Дэвид все еще дрыхнет... что-то он разоспался у нас. Со вчерашнего дня не просыпается... Чарльз, стой спокойно!

— Ма, ну я хочу туда, ну я хочу посмотреть, ну ма, ну я никогда не видел живого маньяка, ма! — заныл толстый розовощекий карапуз — Чарли, сын Джулиана и Эдит, внук Мао и Агнесс, племянник Ванессы. — Ну мааааааааа!!!

— Чарльз, немедленно прекрати! — сурово приказала Эдит.

— Знаешь, Чарли, тебе лучше послушаться, — философски заметил Джулиан, заметив, как пунцовеет любящая мать и супруга.

— Но я хочу, ма, я хочу! Хочуууууу!!!

Креол посмотрел на орущего мальчишку... нехорошо как-то посмотрел, словно бы примериваясь...

— Чарли, хочешь конфетку? — поспешила предупредить его способ решения всех проблем Вон.

— Я хочу маньяка, — серьезно ответил мальчик. — И конфетку. И еще я хочу два доллара.

— По-моему, он хочет ремня, — скучающе посмотрел на него отец.

— Бить детей нельзя, — набычился Чарли. — Я несо... невсо... невсоршелонетний. Будешь меня бить, тебя арестуют и посадят в тюрьму, вот!

— А он мне нравится, — ухмыльнулся Креол. — Неплохие задатки...

— Да, он весь в бабушку, — согласилась Ванесса.

Толстый коп, поняв, что новоприбывшие интереса не представляют, снова начал орать в мегафон. Но перед этим он что-то там настроил — слова наконец-то стали звучать отчетливо.

— Сдавайся, парень! — кричал сержант. — Бросай свою железку и выходи с поднятыми руками! Дом окружен, у тебя нет ни единого шанса!

— Никогда! — послышался из гаража удивительно знакомый голос. — Паладины не сдаются!!!

Глава 5

Команда была — стоять!

Пендальф Серый

Услышав этот голос, Креол и Ванесса на миг замерли. Но в следующую секунду маг молча зашагал в сторону гаража, не обращая внимания на копов с пушками, а Ванесса завопила не своим голосом:

— Не стрелять! Не сметь стрелять!

— Эй, стойте, туда нельзя! — схватил Креола за рукав сержант.

Никто не понял, что произошло в следующий момент. Всем показалось, что этот смуглый парень просто дернул рукой... но толстяк в форме отлетел так, как будто им выстрелили из пушки. Креол резко развернулся к полицейским и начал медленно вытягивать из-за пояса жезл... Его лицо на глазах приобретало цвет его же волос. Он ненавидел, когда кто-то покушался на его собственность. Или друзей — большой разницы между этими понятиями Креол никогда не видел.

— Там ваш знакомый, мисс Ли? — прошептал Конрад, стремительно оценивая ситуацию.

— Друг. Поверьте, Конрад, это все чушь — насчет маньяка! Лод Гвэйдеон самый беспорочный из всех моих знакомых!

— О’кей, как скажете, — вытащил из внутреннего кармана кожаную книжечку Конрад. — ФБР! Всем опустить оружие и отойти назад! Мы этим займемся! Мисс Ли, будьте так любезны, переговорите с вашим другом, узнайте, в чем дело.

Ванесса с ужасом обнаружила, что Креол уже перешагнул роковую черту бешенства — его кожа цветом мало отличалась от угля. В таком состоянии успокоить его могли только две вещи... и она торопливо прибегла к той, что выглядела более безобидно.

То есть — поцеловала. И с максимальной страстностью.

Кажется, кто-то в толпе зааплодировал. А Эдит торопливо прикрыла Чарли глаза. Но, по крайней мере, Креол вышел из состояния неконтролируемого бешенства и вернул жезл на место. Он рассеянно хмыкнул, глядя, как Конрад холодно выслушивает крики разозленного сержанта, и вошел в гараж.

— Святой Креол, леди Ванесса! — ликующе вскричал лод Гвэйдеон, опуская меч. — Да благословит вас Пречистая Дева! Я начал бояться, что опоздал слишком сильно, и вы уже улетели!

Паладин выглядел точно так же, как несколько дней назад, когда они оставляли его на Каабаре. Седовласый воин с добрыми голубыми глазами, закованный в доспехи из чудесного керефа, смотрелся очень странно рядом с автомобилями, стоящими в гараже. Он выглядел чужеродным элементом, попавшим сюда случайно и, без сомнения, осознавал это и сам. Но в его глазах, тем не менее, не было ни тени волнения — человек до такой степени верующий просто не способен чувствовать себя неловко где-либо. А теперь он вновь обрел старых друзей, и легкая тень беспокойства окончательно испарилась.

— Лод Гвэйдеон, как же здорово снова вас видеть... — тепло обняла его Ванесса.

В этот момент она неожиданно поняла, что самые лучшие друзья — это товарищи по оружию, те, с кем ты прошел огонь и воду, кто сражался рядом с тобой бок о бок, кто прикрывал твою спину в трудный час. Креол и лод Гвэйдеон казались ей роднее и ближе, чем даже брат с сестрой — те, с кем она прожила в одном доме долгие годы.

— Во имя Пятидесяти Воплощений, паладин, как ты здесь оказался? — добродушно осклабился Креол. — Разве ты не должен быть на Каабаре?

— А в самом деле, лод Гвэйдеон, откуда вы тут взялись?

— О, я освободился раньше, чем рассчитывал, — поклонился Креолу лод Гвэйдеон. Перенесясь в наш мир, он начал говорить по-английски. — Я почти три дня вещал рыцарям Ордена через Божественное Слово...

— Телепатию, — автоматически перевел Креол.

— Орден готов встать в строй, святой Креол! — гордо поднял голову паладин. — Со всех концов Каабара паладины скачут к центру материка — в священную Каббасиану! Через два... в самом худшем случае два с половиной месяца все без исключения соберутся в нашем герцогстве, и будут ждать, когда ты явишься возглавить их! Остатки нечисти уничтожаются со всей возможной спешкой, и вскоре...

— Это все потом, — прервала его Ванесса. — А тут-то у вас что стряслось? Там говорят, вы кого-то убили... это ведь неправда?

— Боюсь, правда, леди Ванесса... — вздохнул паладин. — Я не хотел, но у меня не было выбора... Разрешите, я расскажу все с самого начала.

Когда Генерал Ордена Серебряных Рыцарей перенесся в неведомый мир под названием Земля, на душе у него было светло, как еще никогда в жизни. Он видел Пречистую Деву своими глазами, говорил с ней, даже удостоился чести поцеловать ей руку! Одного этого достаточно было, чтобы навеки осчастливить любого паладина!

Но Пречистая Дева оказала ему даже бо  льшую честь — она дала своему паладину возможность еще раз послужить ей. Она приказала отправиться в измерение Земля и там вновь хранить и оберегать святого Креола — человека, к которому лод Гвэйдеон за месяцы совместных странствий успел проникнуться искренним уважением, и коего почитал превыше всех на свете (само собой, после Пречистой Девы).

Богиня Инанна перебросила лода Гвэйдеона не в точности возле дома Рипплов — там было слишком людно. Паладин высадился на заброшенном пляже неподалеку. Но ему дали магическую картинку (фотографию) бунгало дедушки Джо и указали общее направление, так что он не боялся заблудиться. Конечно, его наряд для этих мест выглядел странно, даже смешно (сначала он еще и коня хотел прихватить), но лод Гвэйдеон никогда не обращал внимания на такие мелочи.

Зато на другие  мелочи он обращал внимание всегда. Когда до уха пожилого паладина донесся чей-то перепуганный крик, он немедленно понесся на выручку, по щиколотку увязая в рыхлом песке. Металлические подошвы оставляли глубокие следы.

Там происходило то, чего бы никогда не позволил себе ни один истинно верующий иштарианин — склонение девы к любовным играм против ее воли. Говоря вульгарным языком — изнасилование. Четверо загорелых парней прижимали к мокрому песку худенькую веснушчатую девчонку — явно несовершеннолетнюю.

— Да не дергайся ты! — досадливо вывернул девчонке руку один из них. Та в ужасе завопила. — Не ори, кому сказал!

— Именем Ордена, немедленно прекратить! — прогремел лод Гвэйдеон, одним резким рывком выдергивая из-за спины меч. При этом он чуть не вывихнул плечо: двуручный меч, носимый за спиной, нужно вынимать плавно и не торопясь, без лишней торопливости. Но паладин очень уж разъярился. — Как вы смеете творить такое непотребство, нечестивцы?!

Парни раздраженно обернулись взглянуть, кто это вздумал мешать в самый интересный момент. Седобородый рыцарь в доспехах, стоящий на макушке дюны, не показался им значительной угрозой. А точнее — он показался им ряженым дурачком. Светящийся меч, правда, выглядел странновато, но в лавках шуток и фокусов можно купить и не такие феньки.

— Слышь, дед, ну-ка разворачивайся и топай обратно, — процедил сквозь зубы самый рослый. — И только вякни кому, я т-тебя!..

Паладин непонимающе нахмурился. Ситуация выглядела ненормально — происходи дело на Каабаре, эти четверо уже валялись бы у него в ногах, вымаливая прощение. Там слишком хорошо знали, на что способны Серебряные Рыцари...

— Не бойтесь, сударыня, вас больше никто не обидит, — любезно сказал он, решив, что юные подонки просто беззубо тявкают. Лод Гвэйдеон спустился с бархана и подал девчонке руку, помогая ей подняться с земли.

— Ну, дед, сам нарвался!.. — прорычал здоровый, выхватывая длинный нож. Он резко ударил в бронированное плечо паладина.

К чести парня надо сказать, что убивать пожилого рыцаря он не собирался. Всего лишь слегка пустить кровь, чтобы тот понял свое место и перестал мешать приличным людям развлекаться в выходной день. И даже этого он все равно бы не сделал — дешевая железка не смогла бы даже поцарапать уникальный сплав.

Однако лод Гвэйдеон отреагировал на нападение радикально. Он перехватил руку с ножом на полпути и с силой сжал шуйцу, ломая хрупкие косточки пясти. Одновременно с этим он ударил эфесом меча в челюсть парня.

Боль и ужас сделали свое дело — парень отшатнулся и упал на песок. А потом повернулся и пополз, не в силах видеть этих строгих глаз, похожих на отражение самих Небес.

Трое остальных застыли, шокированные такой быстрой расправой. Самый маленький трясущимися руками вытащил из кармана полуспущенных штанов самый настоящий пистолет и прицелился в паладина. Оружие в его руках ходило ходуном, а палец нервно дергался, угрожая в любую секунду надавить на курок.

Лод Гвэйдеон сразу понял, что это за предмет. У леди Ванессы был почти такой же, и он прекрасно помнил, какое это страшное оружие в умелых руках. Да и в неумелых тоже. Он резко шагнул вправо, загораживая девушку, и поднял меч.

Это стало последней каплей для перепуганного паренька. Он нажал на курок и выпустил две пули одна за другой. То есть — весь свой боеприпас. Пацан спер пушку из отцовского стола — пофорсить перед корешами, и был уверен, что та не заряжена. Но два смертельных кусочка свинца в ней все-таки остались — один патрон в барабане и один в стволе.

Раздался металлический звон — Белый Меч в руках лода Гвэйдеона дернулся сначала влево, а потом вправо, с умопомрачительной скоростью отбив обе пули. Паладинов обучают этому искусству с малолетства. Правда, на стрелах и болтах, но разница оказалась не так уж значительна...

Отбив пули, лод Гвэйдеон на этом не остановился. За всю свою жизнь он видел один-единственный пистолет — тот, что зачаровал Креол. Поэтому он, естественно, не мог знать, что обычные стволы не могут стрелять до бесконечности. Он помнил, какой град огня, бывало, выпускала Ванесса, помнил, в какое решето она превращала браксов и Служителей, и не собирался оставлять такое страшное оружие в руках юного подонка. Металлический звон еще не затих, а ослепительно-белое лезвие уже вошло в горло паренька, разбрызгивая кровавые фонтанчики. Тот что-то прохрипел и завалился на бок.

Двое оставшихся в живых заверещали от ужаса и порскнули в разные стороны. Да-да, именно двое — на песке лежал не один труп, а два. Еще одного парня убила вторая пуля, отлетевшая от Белого Меча — самый банальный рикошет. Лод Гвэйдеон не мог предвидеть такого результата — стрелы и арбалетные болты, отразившиеся от твердой поверхности, обычно тут же и падают. А даже если они в кого-то и попадут после этого, беда невелика — в худшем случае малость оцарапают. Но пуля, даже срикошетившая, остается пулей. Мальчишка, в которого она попала, лежал с кровавым отверстием в груди и не подавал признаков жизни...

Паладин сотворил в воздухе перечеркнутый круг и забормотал заупокойную молитву. Он не чувствовал себя виновным в содеянном — на Каабаре этих четверых казнили бы через отсечение сначала рук, потом ног, а в конце концов и головы. Причем не светские власти, а экзорцисты — кое-какую полезную работу выполняли и они. Иштарианские заповеди снисходительно смотрели на супружескую измену, но изнасилование считалось смертным грехом номер один.

— Позвольте я провожу вас домой, сударыня, — спокойно предложил лод Гвэйдеон, вкладывая меч в ножны.

Девушка, взирающая на него одновременно со страхом и восхищением, медленно кивнула.

— Вот так все и получилось, — окончил свой рассказ лод Гвэйдеон. — Я довел ее до дома, передал родителям и поспешил сюда так быстро, как только мог. Прости, святой Креол, что я опоздал, но я просто не мог не вмешаться...

— Нечего тут извиняться! — прикрикнула на него Ванесса. — Ты все сделал правильно! Эх, меня там не было, я бы их... Подожди-ка, а копы-то с чего набежали?

— О, вот это как раз легко объясняется, — ответил Конрад, вошедший в гараж примерно на середине рассказа. — Насколько я понял, те двое сбежавших заявили в полицию... точнее, заявил только один, но второй подтвердил. И их версия событий чуточку, кхм, отличается от вашей. Они не упоминают ни о девушке, ни о пистолете — по их версии, они просто загорали, а вы, кхм, сделали то, что сделали...

— Паладин не лгал, — коротко прокомментировал Креол.

— А я и не сомневаюсь, — выставил ладони в протестующем жесте Конрад. — Но полицию вряд ли удастся убедить так легко... Однако волноваться не стоит, я этим займусь.

— А кто волнуется? — хмыкнул маг, проверяя, легко ли вынимается жезл. — Уж точно не я...

— Я в твоем распоряжении, святой Креол! — отрапортовал лод Гвэйдеон. — Повелевай мной! Я не трогал здешних дозорных до сей минуты, но прикажи, и я разгоню их, как крыс!

— Я этим займусь, — вторично сказал Конрад. — Скажите, кхм, лод Гвэйдеон, вы сможете снова найти дом девушки, которую спасли?

— Зачем? У меня есть ее адрес, — достал из поясного кармана клочок бумаги он. — Та девица много расспрашивала меня по дороге, и заставила записать адрес и еще какие-то числа... она назвала их тлефоном. Правда, я так и не понял, что это...

— Ага, отлично, — бросил быстрый взгляд на бумажку Конрад. — Только, кхм, на каком это языке?

— На священном шумерском, конечно! — выхватила у него адрес Ванесса, спешно царапая внизу перевод. — Вот держите.

— Спасибо. Ну что ж, если она подтвердит вашу историю, проведем это, кхм, недоразумение как самооборону. Если нет... а так тоже может быть... ну, тогда просто замнем. Сами понимаете, у вас, кхм, дипломатическая неприкосновенность — мы не можем просто так отдать полиции гостя из другого мира... Но, конечно, в Майами вам задерживаться не рекомендуется. Родственники убитых, само собой, очень злы...

Разборки с полицией окончились довольно быстро. Конрад продемонстрировал сержанту еще какое-то воистину волшебное удостоверение, и тот моментально стал шелковым. Похоже, таинственная служба, возглавляемая болезненным стариком, обладала практически неограниченными полномочиями. Всемогущий агент сделал несколько звонков, что-то где-то выяснил, что-то кому-то приказал, и полиция моментально потеряла всякий интерес к лоду Гвэйдеону. Официальный, разумеется: любопытства, с которым все пялились на Генерала Ордена, хватило бы на сотню Буратин.

Ванесса очень быстро утонула в расспросах родственников, но она отвечала обычной огрызалкой политиков: «без комментариев». Креол глядел на это столпотворение с легкой усмешкой — он откровенно забавлялся происходящим.

Спустя час черный BMW уже мчался по шоссе, везя на борту четырех пассажиров — поразительно неприметного человека в черном, симпатичную девушку в джинсовом костюме, смуглого мужчину с сумкой через плечо и седобородого рыцаря в латах. Паладин уселся в машину без тени смущения, как будто всю жизнь передвигался только на таких чадящих повозках. Правда, меч пришлось отстегнуть — мешал нормально усесться.

— Так это и есть ваш мир, леди Ванесса? — с любопытством глядел в окно паладин. — Должен сказать, он очень необычен...

— Необычен?! — фыркнул Креол. — Ха! Спятивший!

— Зато у нас зубные щетки есть! — обиженно показала ему язык Ванесса. — А вы... вы... вы неандертальцы, вот вы кто!

Креол насмешливо оскалился — позавчера он как раз отрастил себе новый набор кусалок. Белых, как снег, и острых, как иглы.

— Не могу согласиться с тобой, святой Креол, — серьезно ответил лод Гвэйдеон. — Жаль, что в этом мире не почитают Пречистую Деву, но посмотри, как хорошо одеты все здешние жители, какая у них белая, нежная кожа, какие здоровые тут дети... Это счастливый мир, святой Креол. Конечно, пахнет здесь как-то странно... как будто бы Кровью Близнеца^[1]... Но взгляни лишь, насколько упитанны все эти люди!

— Да уж... — хрюкнул Креол, провожая взглядом пожилую супружескую пару, буквально утопающую в слоях жира.

Ванесса насупилась. Да, больше сорока процентов американцев страдают от излишнего веса, но это же не причина для насмешек! Да и решить эту проблему нетрудно — по бульдозеру на каждый «Макдональдс», и нация быстренько похудеет. Хотя не так чтобы очень сильно...

— Взгляните, леди Ванесса, какая огромная птица! — вскрикнул лод Гвэйдеон, высовываясь из окна. — Она летит так быстро, что за ней остается след из дыма!

— Это самолет, — пояснил Конрад, с явным любопытством поглядывая на паладина. — Такое механическое устройство для полетов...

— Ага. Хочешь, я его собью? — предложил Креол, целясь в небо собственной ладонью. — Как думаешь, попаду с первого раза?

— Прекрати сейчас же! — дернула его за рукав Ванесса. — Ты можешь хоть один день прожить без своих взрывов?!

— Могу. Но мне скучно. Нам еще долго ехать?

— Часа полтора, — не оборачиваясь, ответил Конрад.

— Тогда займемся обучением, — потер руки Креол. — Итак, ученица, расслабься и вдохни поглубже — сегодня мы будем повторять процесс медитации. Для начала ответь мне — что такое медитация?

— Ну, медитация, это... — задумалась Вон. — Ну вот когда ты впитываешь ману — это и есть медитация... кажется...

— Правильно, — удовлетворенно кивнул маг. — Закрой глаза, расслабься, дыши глубоко и ровно. Постарайся слиться с окружающей Вселенной, стать ее частицей. И Вселенная поделится с тобой своими  частицами...

Ванесса послушно расслабилась. Мерный голос Креола звучал успокаивающе, словно он ритмично читал колыбельную. Она почти сразу же почувствовала, как веки тяжелеют, а в голове ощутимо светлеет — это был далеко не первый ее опыт в медитации. Собственно говоря, большая часть ее личной магической практики как раз и ограничивалась пока что медитацией — как-никак, самая важная часть магии. Пока ее не освоишь, дальше не продвинешься.

— Существует бесконечное множество способов медитации, — доносился откуда-то издалека спокойный голос учителя. — Прилив маны совсем не обязательно должен приходить с расслаблением — некоторые маги, наоборот, взвинчивают себя до состояния бешенства. Можно пить энергию из конкретных предметов — например, поглощать людские эмоции. Правда, таким способом пользуются только самые подлые маги. Это почти то же самое, что вампиризм, только энергетический. Еще ману можно получать с едой или питьем, или даже просто вдыхать с воздухом. Правда, так ты много не впитаешь. Можно и вообще не всасывать ее, а накапливать внутри себя — твой собственный организм и твоя душа также производят ману.

— Ом мани падме хум... — нараспев заговорила Ванесса. Агнесс Ли одно время увлекалась буддизмом и дочь невольно выучила парочку мантр. Креол не возражал — даже одобрил. Более того, он и сам начал ими пользоваться: настоящий мастер никогда не упускает возможности научиться чему-нибудь новому. — Ом мани падме хум... Ом мани падме хум...

— Хорошо, хорошо, — кивал маг, внимательно изучая изменения в ауре ученицы. — Очень хорошо. С каждым разом все лучше и лучше. Еще немного, и сможем начать практиковаться в чем-нибудь посерьезнее. Хотя при чем тут сокровище на цветке лотоса, я не очень понимаю...

Креол свободно владел санскритом.

— Мистер Креол, а вы не думали открыть что-нибудь вроде школы? — предложил Конрад, внимательно следящий за происходящим на заднем сиденье. — Мы бы с удовольствием оказали вам поддержку...

— Сейчас — однозначно нет, — ни на миг не задумался маг. — Сейчас я слишком занят. А вот когда расправлюсь с... с тем, чем собираюсь расправиться... Даже не знаю. Обучать целую группу — это сложно... Очень сложно. Видите, сколько хлопот с одной-единственной ученицей? А ведь она довольно талантливая...

В равномерном дыхании медитирующей Ванессы появились горделивые нотки.

— Нет, с целой группой я вряд ли справлюсь, — покачал головой Креол. — Тем более в одиночку. Или оставлю всех недоучками, или просто поубиваю половину в процессе... В магии очень важны индивидуальные занятия — учитель-ученик. Обучение должно вестись день и ночь, без перерыва, в каждую свободную минуту... А для целой школы нужно много учителей. Сколько человек вы хотите обучать?

— Ну... ну хотя бы полсотни для начала... — задумался Конрад. — Мы давно обдумываем этот проект, но все как-то...

— Значит, тебе нужно не меньше пяти опытных магов, — не дослушал Креол. — Десять учеников на одного учителя — это максимум. Предел. Большего даже Высшему не осилить.

— А если мы возьмем только десятерых? — не сдавался Конрад. — Начнем что-нибудь вроде курсов... полная секретность, само собой.

— Не со мной! — раздраженно огрызнулся маг. — Я вообще не люблю обучать! К тому же одна ученица у меня есть, и пока ее обучение не закончено, даже не заикайтесь! Ясно?

— А когда вы рассчитываете, кхм, закончить ее обучение?

— Лет через двенадцать, — невозмутимо пожал плечами Креол.

— Через двенадцать лет ? — изумленно обернулся Конрад.

— Я же говорю — она талантливая. Быстро продвигаемся. В самом начале я рассчитывал на все двадцать.

— Святой Креол, а мы не можем остановиться где-нибудь... ненадолго, — смущенно попросил лод Гвэйдеон. Последние полчаса он сидел как-то странно, то и дело морщась. — Лучше бы в лесочке...

— Зачем? — не понял Конрад.

— Увы, моя проблема не из тех, о которых прилично говорить в обществе... — еще более смущенно ответил лод Гвэйдеон. — Но поверьте — это очень серьезная проблема...

Конечно же, Конрад немедленно остановил машину.

Глава 6

Где демоны?!

Иллидан Свирепый

Госпиталь Святой Бригитты больше напоминал тюрьму. Старое мрачное здание, построенное еще до Второй Мировой. Он стоял на отшибе — в конце отдельной шоссейной ветки. Пустынной и заброшенной. Солнце, стоящее на закате, прекрасно довершало общую картину.

— Неудивительно, что тут никто не вылечивается... — пробормотала Ванесса, когда они входили в ворота. — Тут и здоровый спятит...

— А мне нравится! — оживился Креол. — Похоже на наш дом!

— Вот и я о том же, — с намеком посмотрела на него Вон.

Креол намека не понял.

Медсестра — крупная женщина средних лет с коровьим лицом — провела гостей прямо в кабинет директора. Пожилой джентльмен, вставший из-за компьютера, выглядел очень недовольным — создавалось впечатление, что его оторвали от чего-то очень важного. Вечернего пасьянса, например...

— Профессор Хэлмит? — поздоровался с ним Конрад. — Добрый вечер.

— А-а-а, Тидингз, — не слишком-то приветливо ответил профессор. — Вы опять к той группе лунатиков? Опять какие-то новомодные идеи? Что на этот раз — сценки из Шекспира?

Лод Гвэйдеон, облик которого, собственно, и привел почтенного доктора к такому выводу, не моргнул и глазом. Хотя на будущее он сделал зарубку в памяти — раздобыть плащ или что-нибудь вроде него, и носить поверх доспехов. В этом мире на него все глазели самым наглым образом, а благородному паладину не хотелось ставить святого Креола и леди Ванессу в неловкое положение.

— Но ведь ваше  лечение результатов не дает, верно? — внимательно посмотрел на Хэлмита Конрад. — Двое ребят уже, кхм, умерли...

— Склонность к суициду, обусловленная детской душевной травмой, — заученно сообщил профессор. — У Вилли разводились родители — он внутренне ассоциировал себя с отцом, но, тем не менее, сочувствовал матери...

— Только не надо психологию разводить, ладно? — попросила Ванесса. — Я ее терпеть не могу!

— Вам не мешало бы почитать Фрейда, девушка, — сухо сказал Хэлмит. — И вам, Тидингз, тоже. Его теория психосексуального развития совершенно ясно обрисовывает эту ситуацию.

Над столом профессора действительно висел портрет бородатого немца в очках — сам Зигмунд Фрейд. Конрад слабо усмехнулся, глядя на это мудрое лицо, и вежливо сказал:

— Профессор, а вам известно, что именно ваш любимый Зигмунд привел в Европу кокаин? Именно он разрекламировал его так широко, что тот наводнил весь материк, а потом, кхм, перебрался и к нам, в Штаты...

— Да-а-а?.. — пораженно раскрыла глаза Ванесса. — А я и не знала! Вот гад! У нас в участке таких уродов ногами били, а не портреты развешивали!

Лицо профессора Хэлмита сделалось похожим на куриную задницу. Похоже, он прекрасно знал об этом позорном пятне в биографии Фрейда, но считал, что гениям простительны маленькие слабости.

— Знаете, Тидингз, приходите лучше завтра с утра, хорошо? — холодно предложил он. — Ночь уже, все спят...

— Насколько я помню, тем пятерым не очень-то спится.

— Да, они упорно отказывались засыпать, — пожевал губами профессор. — Пришлось вколоть им снотворное, чтобы отдохнули хоть немного...

— Что  вы сделали?! — расширились глаза агента. — Профессор, я же категорически запретил усыплять их насильно! Вы вообще поняли, что я тогда говорил?!

— Не учите меня делать мою работу! — повысил голос уважаемый психиатр. — Я прекрасно вас понял! Но эта ваша дурацкая теория — насчет каких-то призраков во сне... это же бред, Тидингз! Вы взрослый человек, как вы можете нести такую чушь?!

— А мертвые дети — тоже чушь?! — прошипел Конрад.

— Я же вам все объяснил! Бессознательные психические процессы, связанные с переживаниями раннего детства...

— Может мы чайку попьем, пока вы тут беседуете? — сухо осведомилась Ванесса.

— Да, конечно, — опомнился профессор. — Простите, господа, а что вы там делаете?

Креол и лод Гвэйдеон возились возле книжного шкафа, внимательно изучая книги. Паладин нашел какую-то энциклопедию и с любопытством рассматривал картинки, а Креол... Креол рвал в клочки какой-то томик. Маг не признавал полумер — если уж критиковать, так критиковать!

Ванесса вежливо, но решительно отобрала у Креола истерзанную книжку и невозмутимо поставила ее на полку, даже не посмотрев на название. Порванный корешок смотрелся в стройном ряду бумажных кирпичиков очень некрасиво — профессор уставился на это святотатство, глотая воздух, как рыба.

— Мисс Керлинг, отведите их в Восточное крыло... — слабым голосом приказал он сиделке, опускаясь в кресло. — Ну, Тидингз, я вам это припомню... Там же был автограф!..

— Чей? — удивился Конрад.

Хэлмит только отмахнулся. На его лице было написано нешуточное страдание.

— Вот они, — прошептала сестра, бесшумно растворяя дверь. — Мы специально положили их в одну пала... что это?!!

В просторной палате стояло шесть кроватей. На четырех из них лежали подростки лет тринадцати-четырнадцати — два мальчика и две девочки. А пятый — мальчишка чуть постарше остальных — стоял в самом центре и с тупым видом полосовал себя по горлу опасной бритвой. Глаза закрыты — явно спит. И только поэтому все еще жив — он с каждым разом промахивался.

— Боже, Джеральд!!! — в ужасе завопила сестра.

В следующий миг лезвие выдернулось из руки мальчишки, едва не срезав полпальца, и спланировало в ладонь Креола. Джеральд, лишившись орудия самоубийства, вяло зашагал куда-то, держа руки перед собой, как лунатик.

— Бо... бо... боже, что это?.. — пролепетала сиделка, с ужасом глядя на мага.

Лод Гвэйдеон перехватил короткий кивок Креола и схватил Джеральда за плечи, не давая ему шевелиться. А потом и вовсе поднял, как пушинку, и уложил на свободную кровать.

— Передайте профессору, что мы все тут берем на себя, — сообщила Ванесса, проводя краткий медосмотр остальных подростков. То есть — подносила к ноздрям зеркальце, убеждаясь, что пациент все еще жив. — Мы профессионалы, мы разберемся.

Мисс Керлинг попятилась назад, не отрывая глаз от окровавленного лезвия в руке Креола, а потом резко развернулась и припустила по коридору. В ночной тишине стук ее каблуков звучал необычайно громко.

— Так вы справитесь? — спросил Конрад, наблюдавший за разыгравшейся сценой с максимальной невозмутимостью.

— Надо посмотреть... — уклончиво ответила Ванесса, с намеком поглядывая на Креола. Лод Гвэйдеон тоже смотрел на него, ожидая руководства к действию.

А маг не торопился выносить вердикт. Он внимательно осмотрел ауры всех пятерых, несколько минут изучал что-то в магической книге, а потом взял со столика металлический поддон и капнул на него пять капель крови, добытые из пяти пальцев. И еще довольно долго стоял неподвижно, глядя на получившийся натюрморт.

— Ну что там? — не вытерпела Ванесса.

— Имей терпение, — огрызнулся Креол, продолжая рассматривать красные капельки. — И разбудите их кто-нибудь — не стойте, как кумиры!

— Я что-то не поняла, — удивилась Вон, пока лод Гвэйдеон и Конрад трясли и били по щекам спящих. — А при чем тут кумиры? Это шутка, что ли, такая?

— А я разве смеюсь? — ответил вопросом на вопрос маг. — Ты что, ученица, кумиров никогда не видела? Как ты вообще их себе представляешь?

Ванесса на миг задумалась, а потом попыталась изобразить нечто, похожее на Элвиса Пресли. Именно он прежде всего ассоциировался у нее со словом «кумир». Получился, правда, скорее Майкл Джексон...

— Кумиры не пляшут! — отверг эту любительскую попытку Креол. — Кумиры стоят в храмах, а им приносят жертвы!

— Мисс Ли, вы просто не поняли, — подал голос Конрад. — Кумиры — это еще и статуи. Ну знаете, идолы?

— А-а-а, очередные шумерские заморочки... — разочаровалась девушка. — Я-то думала, что-то интересное...

— Интересное будет в театре. Вы что, до сих пор их не разбудили?!

— Я приказал вкатить самую большую дозу, — виновато сказал профессор Хэлмит, входя в палату. — С Джеральдом все в порядке? Простите, Тидингз, я... подумать страшно, что было бы, если б я вас не...

— Да, если бы вы нас не пустили, тут бы прибавилось трупов, — безжалостно закончила Ванесса. — Их можно как-нибудь разбудить? Дорогой, может ты займешься?

— Не называй меня так, — мрачно отозвался Креол, но все-таки соизволил подойти. — Это неестественный сон. Он вызван не магией, а чем-то вроде...

— Да это-то мы знаем. Так ты можешь их разбудить?

— Нет, — не стал хвастаться зря маг. — Не умею. В Шумере таких зелий не было.

— Быть может, мне попробовать, святой Креол? — предложил лод Гвэйдеон. — Если помолиться Пречистой Деве...

Профессор слушал их разговор со все возрастающим беспокойством — ему начинало казаться, что этим троим самим не мешало бы вколоть хорошую дозу успокоительного. Он даже начал посматривать на кнопку селектора. Нажать ее, и в палату быстренько прибегут два дюжих санитара со смирительными рубашками... хотя у Тидингза при себе, разумеется, пистолет. Да и эта железяка на спине странного типа, косящего под рыцаря, выглядит довольно внушительно...

Все бы было ничего, хвати у профессора сообразительности держать свои наблюдения при себе. Увы, он оказался так неосторожен, что объявил о них вслух.

Креол немедленно начал орать, как кошка, перерабатываемая на норковое манто. Лод Гвэйдеон и Ванесса бросились его успокаивать. Маг отбивался от дружеских рук и ежесекундно порывался запустить в доктора каким-нибудь убойным заклятием. Молнией, например, или Стальной Иглой.

На кровати у окна наметилось какое-то шевеление. Темноволосая девчонка начала медленно подниматься, двигаясь, как сомнамбула. Ее глаза недоуменно моргали, глядя на кавардак, творящийся в палате.

— Доброе утро... — растерянно сказала она.

— Здравствуй, Элина, — присел на краешек кровати Конрад. — Как спала? Он  приходил?

— Нет... сегодня нет... А... а что тут...

— Ты только не пугайся, ладно? — положил ладонь ей на руку агент. — Я привел друзей — специалистов по таким случаям, как у вас. Ну знаешь, как охотники за привидениями?

— Мистер Тидингз, не надо разговаривать со мной, как с маленькой! — обиженно отодвинулась Элина.

Она недоверчиво смерила взглядом странную компанию и, похоже, не слишком-то поверила, что это настоящие специалисты. Но вслух ничего не сказала — похоже, сейчас она согласна была схватиться за самую гнилую соломинку.

— Сиди спокойно, — приказал Креол, оттягивая ей веко. — Не шевелись. Смотри мне в глаза и думай... хотя нет, лучше не думай. Просто сиди смирно. А вы будите остальных!

Пока Креол колдовал с единственной проснувшейся, Ванесса и лод Гвэйдеон продолжили бесплодные попытки с ее товарищами. Судя по всему, Элине то ли досталась самая маленькая доза, то ли снотворное просто повлияло на нее слабее. Остальные так и лежали бесчувственными колодами.

— Когда мы обучались в Академии, наш тренер, бывало, будил нас холодными обливаниями, — вспомнил молодость лод Гвэйдеон. — Очень полезно для здоровья.

— Здорово придумал! — оживилась Вон. — Профессор Хэт...

— Хэлмит, с вашего позволения, — сухо поправил ее профессор.

— Да какая разница — суть-то одна и та же^[2], — весело подмигнула ему девушка. — Ну-ка, сгоняйте нам за водой. Да похолоднее!

Хэлмит строго прищурился, не веря своим ушам. Его, директора научного учреждения, уважаемого профессора, и вдруг какая-то юная особа посылает за водой! Да еще так нагло! Ишь, сгоняйте ей!

— Мисс, вы отдаете себе отчет... — начал он.

— Позвольте, я выполню вашу просьбу, леди Ванесса, — предложил лод Гвэйдеон. — Сударь, не соблаговолите ли вы проводить меня к колодцу?

— Колодцу? — оторопел профессор.

— Или иному месту, откуда вы берете воду, — ничуть не смутился паладин. — Сожалею, но я здесь человек новый и не могу знать этих тонкостей.

— Да чтоб вас всех пожрали духи этемму! — взревел Креол. — Вы можете хоть что-нибудь сделать самостоятельно?! Машшанеббу! К тебе взываю, Энбилулу!

Креол использовал Ливень Энбилулу — заклятие, призывающее Двадцать Четвертую Эмблему Мардука. Эмблему, повелевающую водой. И, разумеется, приказ Креола немедленно исполнился — в палате словно бы взорвалась водяная бомба. Ледяной ливень накрыл всех присутствующих, включая самого Креола. Впрочем, от него тут же пошел пар — при желании маг мог высохнуть за несколько секунд.

— Здорово... — саркастично поджала губы Ванесса, с тоской глядя на испорченный костюм. Сейчас она больше всего напоминала мокрую кошку. Даже проснувшиеся все-таки подростки ее не слишком обрадовали.

— Дьявольщина! — выдохнул профессор, не обращая внимания на холодные капли, струящиеся по бороде. — Как это все понимать?!

— Что вы имеете в виду, профессор? — сделал удивленное лицо Конрад. — По-моему, все в порядке.

— Вы, наверное, переутомились, — предположила Ванесса, делая отчаянные знаки Креолу. — Заработались, устали, вот вам что-то и почудилось...

— Но я мог бы поклясться... а откуда вода на полу?! И почему я мокрый?!

— Мокрый? Что вы, профессор, вы совершенно сухой, — ласково развернул его к двери Конрад. — И пол сухой — вот, пощупайте, если не верите.

Хэлмит настолько отупел от всего происходящего, что действительно пощупал пол. И недоуменно уставился на мокрые пальцы — видимо, решил, что это очередной глюк.

— Сестра, профессору плохо, положите его куда-нибудь! — попросил Конрад, незаметно втыкая уважаемому психиатру в шею шприц. Тот сразу расслабился и начал взирать на мир добрыми коровьими глазами. А потом и вовсе принялся тихо похрапывать...

— Так, что тут у нас? — встряхнул кисти рук Креол, поворачиваясь к остальным пациентам и насмешливо осматривая напуганные детские лица. — У нас проблема... как, впрочем, всегда. Но пусть меня пожрет великий Мумму, если я не смогу с ним справиться!

— Что узнал? — тут же заинтересовалась Ванесса.

— Оллак-Кергхан. Слышала это имя?

— М-м-м... нет, — помедлила самую малость девушка. — Это кто? Еще одна жуткая тварь из Лэнга?

— Творение Близнеца? — предположил лод Гвэйдеон, протягивая руку к рукояти меча.

— Не совсем так, — с явным смущением поправил их Конрад. — Я, кхм, слышал это имя раньше, но... сэр, вы уверены? Вот уж на него я бы точно не подумал...

— А что такое? — еще больше заинтересовалась Вон.

— Оллак-Кергхан — один из восемнадцати анамрадов, великих демонов Сонного Царства, перебравшихся в наш мир еще во времена Праквантеша, — с довольным видом объяснил Креол. Он почему-то выглядел очень счастливым — как будто пошел в лес за поганками, а наткнулся на целую поляну шампиньонов.

— Вот кстати, — вспомнила Вон. — Давно забываю тебя спросить — что это за Праквантеш такой? Ты подумай, до чего я дошла — учебник истории два раза прочитала, чтоб только понимать, про что ты все время вспоминаешь! Атлантиду я там нашла... правда, она вроде как миф...

— Чего это она миф? — удивился Креол. — Если утонула, так сразу и миф? Мардук Двуглавый Топор одно время жил в Атлантиде... еще до Потопа, конечно.

— Да ладно, черт с ней, с Атлантидой! А Праквантеш-то — что вообще такое? Где он был?

— Да вот прямо здесь и был! — указал в окно маг. — На восточной оконечности этого материка! Вытянулся узкой полосочкой вдоль океана — вот с этого полуострова и до островка... вы его Манхеттеном, кажется, назвали...

— В самом деле? — вмешался Конрад. — Мистер Креол, вы уверены, что на месте Флориды когда-то было какое-то царство?..

— Не какое-то! А сам Праквантеш — древний и великий! Шумер еще только зарождался, а Праквантеш уже начал умирать! Да я сам видел развалины старых зданий! Теперь-то их не осталось, конечно — пять тысяч лет все-таки...

— Минуточку, — подняла руку Вон. — Я правильно поняла — ты был в Америке?! Ну, в смысле, тогда — в древности? Ее же только Колумб открыл!

— Я не знаю, кто у вас там ее открыл, и почему она была закрыта! Но маги всегда знали, сколько в мире материков и где! Ха, ученица, да я даже на Луне был — а ты из-за какой-то Мерики шум поднимаешь! И хватит уже вспоминать мою молодость — мы, кажется, про анамрадов говорим! На чем я остановился?.. Да, правильно. Анамрады нематериальны — живут в людских снах. Выбраться оттуда он не может. Но зато он может убить человека во сне, и тот умирает и наяву.

— Точно, как в «Кошмаре на улице Вязов», — кивнула Ванесса.

— Ну а я о чем вам говорил, мисс Ли? — удивился Конрад. — Фильм поставили по реальным  событиям. И это далеко не первый случай..

— А выглядят они как? Тоже небось... рогатые, когтистые?

— Анамрад принимает облик самого жуткого из человеческих страхов, — хмуро ответил Креол. — Если ты боишься рогатых и когтистых — он станет рогатым и когтистым. И убьет. Пища этих существ — человеческий страх. Ужас. Приятные сны ему безразличны — только кошмары. Но сейчас Оллак-Кергхан — последний. Всех остальных выловили и уничтожили еще до того, как мой гроб опустился в нишу... Признаться, я думал, что его тоже за это время... Хотя он всегда был самым хитрым в этой семейке. Умел внедряться в души, как червь в спелое яблоко, мог поддерживать сразу несколько снов...

— Он все правильно рассказывает? — спросила Ванесса у пятерых детей, внимающих Креолу с открытыми ртами. Похоже, им впервые не приходилось доказывать свою правоту: наоборот, им же самим и разъясняли, что за тварь не дает им спокойно спать по ночам.

— Правильно, — серьезно кивнул Джеральд — самый старший в группе. — Сегодня он был таким... ну... это не рассказать...

— М-да, — прошелся по палате Конрад. — Вот уж никогда бы... Мы этого не знали, мистер Креол. Мы слышали это имя — Оллак-Кергхан, но если верить сказкам, он добрый дух... А лично я вообще не верил в его существование... теперь-то верю, конечно.

— Добрый?! — расхохотался Креол. — Добрый?!! Добрый анамрад?!! Это что же за сказки такое рассказывают?!

— Ганс Христиан Андерсен. В датских народных сказаниях имя вашего, кхм, знакомца слегка, кхм, переделали. Его назвали Оле-Лукойе...

— Сменить имя легко, — сделал мудрое лицо Креол. — Сменить душу невозможно. Анамрад останется анамрадом, сколько его ни расхваливай.

Конрад все еще недоверчиво покачивал головой, но Ванесса и лод Гвэйдеон не слишком расстроились по поводу того, что им придется убить Оле-Лукойе. Паладин, само собой, никогда не слышал о таком, а Вон в жизни не читала Андерсена. Она слышала это имя краем уха, но оно не отпечаталось в памяти.

— Та-ак... — задумчиво погладил подбородок Креол. — Положение осложняется тем, что анамрады прячутся в людских душах... а у нас тут целых пять душ. Я знаю два способа избавиться от анамрада. Первый — простой, быстрый и надежный. Второй — сложный, долгий и рискованный. Какой выбираете?

— Первый, конечно! — откликнулась Ванесса.

— Это вполне логично, святой Креол, — присоединился лод Гвэйдеон. — Если есть простой способ, к чему же использовать сложный?

— Ну-ну, — хмыкнул маг. — Но решение принимать не вам, а вот им. Ну что, недоразвитые, какой способ предпочитаете?

— Сколько раз тебе повторять — не недоразвитые, а несовершеннолетние! — вздохнула Ванесса. — Знаешь наизусть тыщу заклинаний, и не можешь запомнить простого слова...

— А нечего было придумывать столько дурацких слов, — огрызнулся Креол. — Ладно, так что вы выбираете?

Пятеро детей несколько секунд совещались, а потом Джеральд кивнул и сказал:

— Простой. Сэр... а вы точно сможете?..

— Нечего во мне сомневаться! — закатал рукава маг. — Если я говорю, что смогу, значит смогу! Итак, простой способ заключается в том, чтобы свести количество душ к минимуму. Я прямо сейчас убью четверых из вас, а из оставшегося выкурю Оллак-Кергхана. Ну что, добровольцы есть, или будем бросать жребий?

Подростки оторопело взирали на невозмутимого мага. Похоже, в первый момент они решили, что это неудачная шутка. Но серьезные лица Ванессы, лода Гвэйдеона и самого Креола убеждали в обратном.

— Не надо простого способа!.. — почти хором закричали они, опомнившись. — Лучше сложный!

— Да уж, простого не надо... — совершенно офигевшим голосом согласилась Вон. — Ты, фокусник долбаный, ты что, поумнее ничего придумать не мог?!

— Не смей на меня кричать, ученица, — спокойно ответил Креол. — Я почему-то так и думал, что на первый способ вы не согласитесь... а жаль. Быстренько бы закончили, и пошли по домам. Ладно, начнем сложный. Но тут я гарантий не даю — что получится, то и получится. Может быть, кто-нибудь даже...

— ...умрет? — испуганно закончила Элина.

— Не бойся, я в любом случае останусь жив, — «успокоил» ее Креол. — А вот ты, конечно, можешь умереть... да почти наверняка.

Ванесса бросила на бесцеремонного мага уничтожающий взгляд и принялась утешать мелко дрожащую девочку. По каменному лицу лода Гвэйдеона ничего нельзя было прочесть, но, похоже, ему тоже не нравилось такое обращение с детьми.

— Облегчать мне работу тут, конечно, никто не собирается, — недовольно проворчал маг. — Ну что ж, готовимся к долгой работе. Сложный способ заключается в том, что я сам  войду в ваши сны, и уже там сражусь с Оллак-Кергханом.

— Один?! — возмутилась Ванесса.

— Если боишься, можешь остаться здесь, — обиделся Креол.

— Я... да я... да я наоборот! — задохнулась от возмущения Вон.

— Я последую за тобой даже в саму Тьму, святой Креол, — без тени сомнения сказал лод Гвэйдеон.

— Отлично, — кивнул маг. — Конечно, дело осложняется тем, что душ пять, а нас только трое... Идеальный вариант — это когда охотников столько же , сколько и душ. Вот тогда анамраду сбежать сложно...

— Кхм, поправка, — кашлянул в кулак Конрад. — Нас не трое, а четверо. Вы ведь не будете возражать против моей помощи?

— Нет, конечно... — смерил его недоверчивым взглядом маг. — Но в этих двоих я уверен, они-то не подведут...

Ванесса и лод Гвэйдеон гордо приосанились. Они давно успели понять, что Креол никогда не пытается говорить людям приятные слова — только правду.

— ...а вот насчет тебя не знаю. Непроверенный боец в опасный момент...

— Можете во мне не сомневаться, — сухо кивнул Конрад. — Поверьте, в нашу службу не берут кого попало.

— Ладно... — не слишком охотно согласился Креол. — Все равно одного охотника не хватает... может, все-таки убавим душ?

— Забудь! — грозно приказала Ванесса, прижимая к себе испуганную девочку.

— Как всегда... — брюзгливо хмыкнул маг. — Тогда, может, еще кого-нибудь найдем? Только вот кого?..

— Полторы тысячи паладинов готовы в любой момент исполнить любой твой приказ, святой Креол! — заявил лод Гвэйдеон.

— Ну да, вот сейчас я за ними побегу... Поближе никого нет?

Поближе никого не было.

— Что ж, пусть будет, как будет, — пожал плечами Креол. — Для начала заприте дверь понадежнее. Освободите место на полу. Пациентам — лечь на пол в форме звезды, головами друг к другу. И засыпайте...

— Не надо!.. — взмолилась вторая девочка. — Мы не хотим!

— А кто вас спрашивает? — удивился Креол. — Я бы вас сам усыпил, но мне нужен естественный сон. Когда уснете, стойте и не двигайтесь, ждите своего охотника. Так как один лишний, я возьму на себя двоих. Так, что я еще забыл? Да, верно. Ваши имена? И чтоб только одно!.. а то ишь, придумали, по несколько имен заводить...

— Джеральд.

— Фрэнк.

— Пол.

— Элина.

— Мириам.

— Иудейка?! — грозно нахмурился Креол, моментально заподозрив неладное.

— На... наполовину... — съежилась от страха Мириам.

Маг недобро прищурился, и Ванесса поняла, что защиту этой девочки ей придется брать на себя — Креол ради нее пальцем о палец не ударит. Ну что взять с дремучего антисемита?

— А зачем на пол ложиться? — недовольно спросил Пол — пухлый чернокожий мальчишка. — Что, на кроватях, типа, фокус не сработает?

— Поговори мне еще, — хмуро ткнул его пальцем в живот Креол. — Ишь, пузо-то наел...

Пол явно обиделся.

— Все готово, святой Креол, — отрапортовал лод Гвэйдеон. Они с Конрадом заперли двери изнутри, а потом еще забаррикадировали кроватями.

— Хорошо. Выбирайте себе по мальчишке, и садитесь у него в ногах.

— А мы? — забеспокоилась Элина.

— И вы! — рявкнул Креол, усаживаясь между ней и Джеральдом. — От вас требуется одно — спать! Эй ты, как тебя там, у тебя еще сонное зелье осталось?

Конрад завертел головой, но вопрос явно был обращен именно к нему. Он неохотно достал из-за лацкана еще три ампулы.

— Оружие есть?

Агент продемонстрировал небольшой, но очень мощный браунинг, похожий на тупую бульдожью морду.

— Пойдет. Значит так, слушаем инструкции. Каждый из вас попадет в сон своего подопечного. Вы там будете вместе. Поскольку я беру двоих, у них будет общий сон. И это очень плохо... Задача — соединиться всем вместе, тогда у Оллак-Кергхана не будет выбора. Если встретите его — атакуйте, но не переусердствуйте. Старайтесь выгнать дичь на меня — я тут самый могучий.

Кто-то из детей хихикнул.

— Что смешного? — нахмурился Креол. — Мы четверо перенесемся в телесной форме — поэтому там все будет точно так, как здесь. Вы будете знать и уметь все, что знаете и умеете сейчас — одежда и оружие останутся точно такими же. Законы Творца не изменятся. Если умрете там — умрете и здесь. Поэтому я дам вам небольшую подстраховку — если сложите указательный и средний пальцы правой руки и коснетесь левого плеча, то вернетесь. Но использовать это только в самом крайнем случае — чем меньше останется охотников, тем легче будет Оллак-Кергхану.

— А у нас тоже будет такая страховка? — спросил Фрэнк.

— Меня слушаем! — повысил голос Креол. — У вас ничего такого не будет ! Потому что если кто-нибудь из вас проснется, круг распадется, и все придется начинать сначала! А возможности такой уже не будет — Оллак-Кергхан просто ускользнет в какую-нибудь другую душу! Эх, мне бы сюда еще парочку магов... пусть хоть подмастерьев, все лучше... Давай, впрыскивай им свое зелье — начнем ритуал, когда все уснут...

— А что делать, если нас будут убивать?! — не успокаивался Фрэнк.

— Умирать.

Больше вопросов не последовало.

— Все уснули? — осведомился Креол минут через пять. — Хорошо. Садитесь и постарайтесь расслабиться. Внимайте мне...

Открой!

Дверь открой, дабы я мог войти!

Ниннгхизхидда, Дух Глубин, Страж Врат и Хранитель Снов, помни!

Во имя Отца нашего,

Энки, властелина и покровителя волхвов,

Отопри Дверь, дабы я мог войти!

Открой!

Пока не напал я на Дверь.

Пока не разбил Петли ее.

Пока не напал на Границу.

Пока не взял ее Стены силой.

Отопри Дверь.

Распахни Врата.

Открой!

Ванесса почувствовала, как голова стремительно тяжелеет. Похоже, лод Гвэйдеон и Конрад испытывали то же самое — они наклонялись все больше, и наконец окончательно завалились набок. А Креол как будто превратился в статую Будды — он замер именно в такой позе. Еще через несколько секунд все вокруг завертелось и погрузилось во тьму...

Глава 7

Признаю, это веский аргумент...

Джордано Бруно

— Так, — задумчиво сказал Креол, осматриваясь по сторонам. Рядом с ним стояли Джеральд и Элина, с надеждой глядя на шумерского мага. — Это чей сон?

Они стояли в каком-то старом подъезде. На стене висели покореженные почтовые ящики, а штукатурки вообще не было видно под слоями граффити. К тому же все вокруг было черно-белым, как в старом кино.

— Мой, — смущенно призналась Элина. — Это наш старый дом... мы раньше жили тут, на четвертом этаже...

— Подробностей не надо, — грубо оборвал ее Креол. — А почему все серое? Цветные сны не снятся?

— Снятся... иногда.

Маг, впрочем, ее ответом не интересовался. Он внимательно принюхивался к воздуху, улавливая что-то, понятное только ему одному. Конечно, не запах — некоторым людям снятся и запахи, но Элина, похоже, была не из таких.

— А вы вообще кто? — рискнул спросить Джеральд.

— Это что, очередная загадка? — прищурился Креол. — Ты это брось — я загадок не люблю.

— Да нет, я просто спрашиваю... — смутился мальчишка. — Как к вам хоть обращаться?

— Уважительно. И с трепетом в голосе, — на полном серьезе ответил Креол. — Так, а вот и наша дичь пожаловала! За спину!

По лестнице действительно кто-то спускался. Была видна какая-то неясная тень и доносилось чье-то невнятное бормотание. Креол держал жезл наготове, готовясь выплюнуть Язык Пламени, способный залить эту лестницу огнем до самого чердака. Но пока не стрелял — он не исключал возможности, что это кто-то из своих.

Три лестничных пролета... два... последний... и вот Оллак-Кергхан уже здесь. Он принял облик щеголеватого молодого человека с изящными усиками, в великолепном цилиндре и с разноцветным зонтом под мышкой. Возможно, именно в таком виде он являлся маленькому Гансу Христиану...

Но Креол не собирался им любоваться. Анамрады — это одна из самых гнусных разновидностей демонов, и шумерский маг знал лишь один язык, на котором следует с ними говорить. Язык огня и железа!

Он выбросил вперед руку и с кончика жезла сорвалась огненная капля, в одно мгновение расширившаяся до настоящего потока бушующей плазмы. Деревянные перила тут же испарились в чудовищном жару. Оллак-Кергхан превратился в живой факел и упал обугленной тушкой.

— Он что — убит?! — пораженно воскликнула Элина, глядя на своего мучителя.

Как бы в ответ на ее вопрос труп ожил. Человекообразный уголек вскочил на ноги и зашипел, обнажая длиннющие кинжалы зубов. Его руки вытянулись, протягиваясь к горлу Креола... и отлетели, перерезанные заклятьем Двух Лезвий. Креол тряхнул кистями и что-то закричал, отбрасывая анамрада к стене. Тот вскочил, как игрушка-попрыгунчик, и снова бросился на Креола. В полете он начал стремительно меняться, превращаясь в железную статую. Маг вскрикнул в непритворном страхе и ударил еще одной волной пламени. По Оллак-Кергхану заструились капли расплавленного металла. Следом последовал Звуковой Резонанс, отбрасывая железяку к стене... и дальше. Оллак-Кергхан бесследно исчез. В отличие от людей, демоны Сонного Царства умеют пользоваться преимуществами своего родного мира...

— Хладное железо... — утер пот со лба маг. Голем из хладного железа — самый страшный кошмар любого мага. Попадешь в его смертельные объятья — и все, игра закончена навсегда.

Слегка опомнившись, Креол зачем-то послюнявил палец и попробовал воздух. Потом пожал плечами и обернулся к своим подопечным. Элина мелко дрожала, а Джеральд почему-то смеялся. Очень неестественно.

— Ты зачем рожи корчишь? — неодобрительно спросил Креол. — Прекрати.

— Я не корчу — я смеюсь!

— Истерика?

— Не... Мне так посоветовали... Знаете, чтобы справиться со страхом, надо над ним посмеяться...

— Ха! — презрительно фыркнул Креол. — Чтобы справиться со страхом, надо его убить! А будешь скалиться, как дурак, ему будет только проще!

— А мне помогает, — упрямо заявил Джеральд.

— Быть паладином очень непросто, — рассказывал лод Гвэйдеон. Фрэнк внимал ему с горящими глазами. — Нужно всей душой верить в Пречистую Деву, соблюдать Кодекс Ордена, никогда не отступать в бою, никогда никому не отказывать в помощи...

— А еще уметь драться, да?

— Это само собой. Но это не самое главное — можно научить сражаться, но нельзя научить верить и сострадать... К этому человек приходит сам.

Из стены вынырнула смутная тень. Оллак-Кергхан пребывал в беспокойстве — массовый наплыв жертв был чем-то новеньким. К тому же некоторые из них явно пребывали здесь во плоти... и даже осмеливались сопротивляться!

Бесформенное существо надвинулось на лода Гвэйдеона... и замерло в недоумении. Паладин начал вынимать из-за спины меч — на его лице не было и следа страха.

— Почему он ни во что не превращается?.. — прошептал Фрэнк.

А Оллак-Кергхан просто не мог ни во что превратиться. Потому что не существовало на свете такой вещи, которая заставила бы испугаться Генерала Ордена. С самого рождения он не испытывал этого чувства.

— Во имя Добра, я нападаю!!! — громогласно провозгласил паладин, устремляясь на него с обнаженным мечом.

Анамрад, так и не приняв какой-то конкретной формы, снова исчез в стене. Лод Гвэйдеон с невозмутимым видом начал кромсать стену. Из-под Белого Меча летела каменная крошка...

— Вы двое пойдете впереди, — хмуро приказал Креол Джеральду и Элине. — Пусть он лучше превращается в ваши  страхи — мне будет проще.

— А нам?! — одновременно закричали подростки.

— А ваше мнение меня не волнует. Радуйтесь, что я вообще с вами вожусь.

— Но нас же убьют!

— Да-да, отличная мысль, давно пора... — невпопад отмахнулся Креол, прослушавший предыдущую реплику.

Окружающий пейзаж менялся с умопомрачительной скоростью. Выйдя из подъезда, они попали на какое-то гнилое болото. Обернувшись, Креол не обнаружил за спиной никакого дома. А через пару минут и болото испарилось, превратившись в автомобильную свалку. Еще немного, и свалка стала кладбищем, а над головой появилась полная луна. Оллак-Кергхан подбирал самые подходящие для кошмаров места. А Креол их, разумеется, менял на другие — он тоже умел контролировать сны, хотя далеко не так хорошо.

— Чего вы больше всего боитесь? — спросил Креол, постоянно прислушиваясь к защитному амулету — не нагревается ли?

Джеральд и Элина переглянулись с каким-то странным выражением на лицах.

— Не скажу, — надулась девочка.

— Да ладно, он же все равно увидит, — вздохнул Джеральд. — Я мер... мертвецов боюсь, — сглотнул он. — Когда мне было шесть лет, меня нечаянно заперли...

— Да мне неинтересно, — оборвал его Креол. — Мертвец, значит?.. Ну это ерунда — с ходячими трупами я воевать умею... А ты?

Элина смущенно засопела. Похоже, ее страх был из тех, в которых очень стыдно признаваться. Она дернула Креола за рукав, приподнимаясь на цыпочки, и зашептала ему что-то на ухо, с опаской косясь на Джеральда.

Маг слушал очень внимательно. А потом резко захохотал. Но когда он заметил, что у Элины на глазах выступают слезы, то все-таки сумел остановиться — совершенно бесчувственным Креол все же не был.

— Ладно... — все еще всхлипывая от смеха, выдавил из себя он. — С этим мы как-нибудь справимся... хотя, знаешь, лучше иди сзади. Пусть будет мертвец — это как-то привычнее. С этим , — он снова залился диким смехом, — я пока что не сражался...

Элина вздохнула с явным облегчением — чем бы ни был ее страх, ей явно не хотелось с ним встречаться. А еще пуще — позволить другим увидеть, чего  она боится.

— Вот уж не думала, что ты боишься оружия! — пораженно воскликнула Ванесса, на миг высовываясь из окопа, чтобы послать еще несколько пуль в демона сна, а потом прячась обратно. — Ты же суперагент, Конрад!

— Да знаю, знаю! — поморщился Конрад. — Это еще с детства — в три года я нечаянно, кхм, ногу себе прострелил. Знаете, как говорят — пушки детям не игрушки... Я потому и стал, кхм, тем, кем стал — чтобы избавиться от детских страхов! Но вот, видите, засело... А вы, мисс Ли?.. неужели вы так боитесь клоунов?!

— Тоже детский страх! Эти крашеные рожи... жуткие ухмылки... бр-р-р, подумать страшно!.. — аж передернуло девушку. — Кстати, можешь уже перейти на «ты». Зови меня просто Вон.

Ванесса и Конрад сидели в глубоком окопе — маленькой Мириам снилась Вторая Мировая, в которой погиб ее прадед. Правда, это произошло не на фронте, а в тылу — в Освенциме.

Этим двоим повезло — они встретились чуть ли не сразу. Сны Мириам и Пола оказались почти одинаковыми и без особых проблем перетекли друг в друга. И очень хорошо, потому что с ними Оллак-Кергхану пришлось куда легче, чем с Креолом или лодом Гвэйдеоном. Смешавшись, два страха породили жуткий кошмар — чудовищного клоуна с окровавленными клыками и огромным ручным пулеметом. Он поливал пространство вокруг себя свинцовой смертью и визгливо смеялся, корча забавные рожи. Правда, забавными они казались одному ему.

— Знаешь, Конрад, если рассудить как следует, большинство клоунов чаще вызывают отвращение, чем смех, — непонятно с чего потянуло вдруг на философию Ванессу. — Вот скажи — что вообще может быть смешного в болване, нарядившемся в дурацкий костюм, вымазавшем рожу какой-то гадостью и ежеминутно получающем тортом в нос? По-моему, это может рассмешить только полного идиота...

— Ну, таких тоже хватает, — пожал плечами Конрад, прислоняясь к земляной стенке. — Так что жанр будет процветать еще долго...

Пол и Мириам сидели с тупыми обреченными лицами. Для них-то это все давно стало привычным — Оллак-Кергхан мучил их каждую ночь.

Анамрады не отцепляются от жертвы, пока та способна испытывать страх. Конечно, если пугать человека с такой регулярностью, то даже самый большой трус рано или поздно привыкнет и просто перестанет бояться. Или сойдет с ума. Во втором случае анамрад просто оставляет человека в покое — безумцы их не интересуют. В первом же... в первом он прибегает к самой радикальной мере — то есть убивает жертву. Потому-то Оллак-Кергхан и пытался убить Джеральда — смех действительно помогал ему справляться со страхом. Жертва стала неперспективной.

— Интересно, как там дела у остальных? — задал риторический вопрос Конрад, меняя обойму. — Вон, твой, кхм, учитель справится?

— Пока что справлялся, — выпятила нижнюю губу Ванесса. — О-о-о, Конрад, напомни мне в свободное время рассказать, в каких мы были переделках... Я за эти полгода знаешь сколько всего повидала? А он вот так всю жизнь... И лод Гвэйдеон тоже.

— А почему у тебя патроны не кончаются? — не особо прислушиваясь к расхваставшейся девушке, спросил агент. — Мистер Креол же сказал — все будет, как наяву... У меня вот, кхм, кончаются...

— Долго рассказывать, — отмахнулась Ванесса, любовно сжимая свою «Беретту». Неразменные патроны оказались воистину сокровищем — сколько солдат погибло оттого, что в самый нужный момент оставались с пустой обоймой... — Нам, главное, продержаться, пока они подойдут, а уж там Креол им покажет, как правильно финики собирать...

— Финики? — приподнял бровь Конрад. — При чем тут финики?

— Да это он любит так говорить. Наверное, шумерская поговорка.

— Я вам покажу, как правильно финики собирать! — разорялся тем временем Креол. — Что, думаете, раз с вами маг, так все — о бдительности забыли?! Мардук Великий, зачем ты туда провалилась?!

— Я нечаянно... — робко попыталась оправдаться Элина. — Я не заметила...

Кладбище успело снова смениться болотом, и девочка умудрилась провалиться в трясину почти по плечи. Справедливости ради стоит сказать, что ее вины в этом не было — пока опасное место проходили Джеральд и Креол, оно еще не было опасным. Пучина разверзлась именно под ногами последней в небольшой веренице.

Конечно, ничего страшного не произошло. Креол моментально среагировал на вопль Элины и с легкостью выдернул ее на сухую землю. И без всякой магии. Но возможности устроить скандал он, само собой, не упустил...

— Радуйся, что для тебя это просто сон, — усмехнулся он, глядя с каким расстройством девочка смотрит на испорченную одежду. — Проснешься чистой, как раньше.

Элина слегка утешилась.

— Черт, у нас проблемы, — снова рискнула высунуть голову Вон. — Этот долбаный клоун уже совсем рядом... Чего он к нам привязался?!

— Отползаем? — предложил Конрад.

— Сейчас, погоди... хм-м, а что это за звуки?

К пулеметному грохоту, раскатывающемуся над полем боя, неожиданно добавился еще один звук — частый металлический стук. Как будто дождь барабанит по пустому ведру. Даже не дождь — ливень!

— О, черт... — прошептала Ванесса, вставая во весь рост. Она одним махом выпрыгнула из окопа и устремилась вперед, присоединяя к общей какофонии шум своего пистолета.

Конрад тоже выпрямился и обомлел. Оллак-Кергхан стрелял в противоположную от них сторону — там виднелась серебристая фигура, медленно продвигающаяся вперед. Белый Меч в руках лода Гвэйдеона превратился в настоящее колесо — он вертел им с нечеловеческой скоростью, успевая, однако, отбивать все снаряды, посылаемые чудовищным клоуном. Хотя нет, не все — многие пули все же попадали в доспехи, оставляя едва заметные вмятинки. Как-никак, пулемет остается пулеметом — даже фантастическая реакция паладина не могла позаботиться о таком граде.

Но через несколько секунд ситуация радикально изменилась. Во-первых, спину Оллак-Кергхана в свою очередь прошила очередь, выпущенная Ванессой. Во-вторых, его фигура поплыла, теряя форму: перед ним снова стоял паладин, не имеющий ни единого мало-мальски значимого страха.

Пулемет выпал из рук демона и тут же растворился, испустив дымное облачко. Его место занял было «стингер», но тут же бесследно исчез. Грим потек с клоунского лица, обнажая жуткую харю. Красный нос упал на землю, шмякнувшись со звуком, какие обычно издают гнилые помидоры.

— Лод Гвэйдеон, давите урода, давите! — завопил из-за спины паладина Фрэнк.

Паладин устало опустил меч, какое-то мгновение простоял неподвижно, тяжело дыша, а потом побежал вперед, двигаясь огромными прыжками. Оллак-Кергхан дернулся назад, но с этой стороны его встретил шквальный огонь Ванессы.

— Слушайте, ну тут же ничего личного, у меня просто такая работа! — громко возмутился демон. — Это не самая лучшая работа, но кто-то же должен ее делать! Вот я и делаю!

— Во имя Добра, я нападаю!!! — прогремел в ответ боевой клич лода Гвэйдеона.

Кодекс паладинов не одобрял вступление в сражение молча — законы чести требовали объявлять о своих намерениях как можно громче. Правда, это было не правилом, а всего лишь рекомендацией — само собой, паладины тоже порой устраивали засады и нападали незаметно. Среди нечисти редко встречаются благородные противники, и совсем уж чистоплюи в такой опасной работе обычно надолго не задерживаются. Но если враг все равно уже знает о твоем присутствии, почему бы и не сделать все по правилам? К тому же такой громогласный клич порой заставляет оцепенеть на какое-то мгновение, а это тоже немало...

Оллак-Кергхан задергался, раздираемый противоположными желаниями. Он так привык иметь дело с беспомощными подростками, что просто не мог поверить в возможность поражения... а тем более гибели. Но откуда-то из глубин его черной демонической души начинало подниматься прочно забытое чувство, которое, однако, он сам внушал ежедневно.

Страх.

Когда-то и на Земле были маги. Профессиональные демонологи, способные поработить и даже убить демона и посильнее анамрада. Оллак-Кергхан уже многие века жил спокойно, справедливо считая, что все они давно вымерли. Но сегодня выяснилось, что по крайней мере один остался... И теперь демону было очень страшно...

— Шхх-аахх-шшш! — жалобно сказал он, все больше теряя форму. Точно в центр «туловища» вонзилось керефовое лезвие, разбрызгивая во все стороны мутно-белую жидкость.

— Уже веселимся?! А почему меня не подождали?! — возмущенно возопил Креол, неожиданно объявляясь в каких-то нескольких метрах от Ванессы и Конрада. Похоже, он наконец-то сумел подобрать нужный сон. — А ну, разойдись, сейчас я тут все... в шлак!

Лод Гвэйдеон и Ванесса едва успели отскочить — в Оллак-Кергхана ударил ревущий столб плазмы. Испепеленный анамрад вновь начал собираться воедино, но он никак не мог принять какую-то конкретную форму — вокруг было целых десять человек. В туманном облаке начали появляться некие смутные образы, но оформиться они так и не успели — Оллак-Кергхана захлестнула магическая цепь. Демон болезненно зашипел и начал биться, пытаясь вырваться. Он менял облики с невероятной быстротой, напоминая экран телевизора, когда переключают каналы с максимальной скоростью.

— Хотдогами пахнет... — потянул носом Пол.

— Это невкусный хотдог, малыш, поверь мне, — слабо усмехнулся Конрад.

— Смотри и запоминай, ученица! — спокойно приказал Креол, с легкостью удерживая бьющееся чудовище. — Сейчас самое главное — не дать ему стать чем-то конкретным. И ни в коем случае не разделяться — пока все его души здесь, он не может уйти в другой сон.

— Мне продолжать, святой Креол? — невозмутимо спросил лод Гвэйдеон, все это время рубящий анамрада с методичностью опытного повара.

— Да уже не нужно, пожалуй... — задумался Креол, любовно затягивая вокруг «горла» демон третий узел. — Сейчас я его развоплощу и пойдем по домам... Ученица, достань у меня из сумки зеленый пузырек.

— Вот этот? — спросила Вон, вытаскивая небольшой хрустальный фиал.

— Да, правильно. Открой.

Учуяв запах, донесшийся из пузырька, Оллак-Кергхан забился из последних сил, пытаясь освободиться. Благовоние Зкауба — магическая эссенция, один лишь аромат которой может поработить любого духа или демона.

— Повинуйся! — громогласно провозгласил Креол, пока Ванесса держала пузырек на вытянутой руке, второй рукой зажимая нос: несмотря на название, пахло благовоние совсем не благостно. — Повинуйся!! Повинуйся!!! Твоим именем — Оллак-Кергхан, эссенциями благовония Зкауба, своей волей демонолога я приказываю тебе — повинуйся!!!

Оллак-Кергхан дико зашипел, и то немногое, что еще осталось от его тела, вытянулось, принимая веретенообразную форму. Креол потянул за концы магической цепи, направляя демона в нужном направлении. Остроконечный кончик вошел в горлышко фиала, а следом потянулось и все остальное...

— Затыкай! — рявкнул маг, когда последний клочок анамрада исчез в пузырьке.

Ванесса проворно вернула пробку на ее законное место и облегченно вздохнула. Лод Гвэйдеон неторопливо начал обтирать лезвие Белого Меча.

— Ха! — довольно ухмыльнулся Креол, принимая у ученицы плененного демона. — В Шумере мне так и не удалось поймать живого анамрада... но теперь он у меня есть! Это очень ценная вещь, ученица!

— Вы разве не собираетесь его уничтожить? — нахмурился Конрад. — Он же очень опасен!

— Конечно, опасен, — погладил хрустальную стенку маг, любуясь смутным шевелением внутри. — Еще как опасен! Но после того, как надышится этого благовония, станет тихим и покорным, как агнец...

— А если он освободится?

— Вот уж вряд ли! — хохотнул маг. — Я разрушу его волю — он станет Служителем. Помнишь, я заставлял тебя учить раздел о Служителях?

— И хотела бы забыть... — проворчала Вон, к которой был обращен вопрос.

— Из анамрадов получаются очень ценные Служители... — не мог нарадоваться на свое приобретение Креол. — Представляешь — я смогу убить любого человека прямо во сне! И никто даже не узнает, кто тут приложил руку!

Конрад хмурился все сильнее — ему такие разговоры не нравились. Вот лод Гвэйдеон внимал словам архимага совершенно спокойно, ибо был полностью уверен, что святой Креол не причинит вреда хорошему человеку. Только прислужникам Тьмы! А против таких годятся любые средства...

А Джеральд, Фрэнк, Пол, Элина и Мириам и вовсе не интересовались, что там произойдет с Оллак-Кергханом дальше. Их души затопило непередаваемое облегчение — так, наверное, чувствовал бы себя Сизиф, неожиданно избавившись от своего камня.

— Лод Гвэйдеон, вы ранены? — забеспокоилась Вон, заметив несколько выбоин в доспехах.

— Пустяки, леди Ванесса, случайные... пули, кажется? — с некоторым сомнением припомнил название паладин. — Даже кожа не задета.

— К слову, можно уже возвращаться обратно, — широко зевнул Креол.

— Да, верно! — вспомнила Ванесса. — Конрад, а что там насчет нашего гонорара? Мы, кажется, договор выполнили, не так ли?

— Я бы, конечно, предпочел, чтобы вы все же уничтожили это... — покосился на сумку Креола агент.

— Забудьте! — строго приказала девушка. — Вам же сказано — нам это самим пригодится!

— А, понятно. Значит, я могу зачесть это существо в качестве части гонорара? — невинным голосом поинтересовался Конрад.

— Когда закончите торговаться, присоединяйтесь, — усмехнулся Креол, касаясь указательным и средним пальцами левого плеча. Лод Гвэйдеон, глядя на него, сделал точно так же.

Спустя мгновение эти двое исчезли.

Глава 8

Уж и поразвлечься разок нельзя...

Билл Клинтон

— Это было не так уж сложно, — устало потянулась Ванесса. — Может, еще что-нибудь закажете? А, Конрад? Пользуйтесь, пока у нас есть время...

— Но-но, нечего решать за всех, — строго посмотрел на нее Креол. — Потрудись сначала узнать мое мнение, ученица!

— Да ладно тебе... — игриво улыбнулась Вон, кладя голову ему на колени. — Нам же нетрудно...

Маг по привычке насторожился, но потом успокоился и решил слегка расслабиться. Благо обстановка располагала — черный BMW ехал по ночному шоссе, в салоне было темно и прохладно, Конрад и лод Гвэйдеон, сидящие впереди, вели какую-то степенную беседу. Креол прищелкнул пальцами, создавая дымовую завесу между передними и задними сиденьями...

— Насколько я понял, сударь, вы в этом мире важное лицо? — вежливо спросил паладин, деликатно не обращая внимания на доносящиеся сзади звуки.

— Мы не афишируем себя, но да, наша, кхм, служба играет достаточно значительную роль, — согласился Конрад, досадуя на бесцеремонного мага: из-за его завесы водитель лишился заднего обзора. — Хотя сфера наших действий лежит исключительно в таких вот, кхм, «невероятностях», если можно так выразиться... А что?

— Вы не думали заняться распространением здесь истинной веры? — мягко, но настойчиво поинтересовался лод Гвэйдеон. — У вас никто не поклоняется Пречистой Деве — это очень плохо.

— У нас есть свои религии, — не слишком заинтересовался Конрад. — Чем вам не нравится христианство, например?

— У меня пока не было возможности как следует изучить вашу веру, — признал паладин. — Но какова бы она ни была, она не может быть лучше иштарианства. Подумайте об этом, сударь, подумайте как следует. О, кстати, надеюсь, я не оскорбляю вас, обращаясь так? У вас на пальце нет дворянского перстня...

— М-м-м?.. — неопределенно промычал ничего не понявший Конрад. — Алло, господа сзади, не хотелось бы вам мешать, но мы уже почти приехали...

— Веди машину и помалкивай! — рявкнули на него.

Голос был женский.

— Позвольте, я расскажу вам о преимуществах нашей веры, — предложил лод Гвэйдеон ошеломленному Конраду. — Священная книга Астаро совершенно четко утверждает... да, сейчас в Мерейерее созывается Вселенский Собор — Астаро будут дописывать.

— Зачем?

— Как это зачем? — удивился лод Гвэйдеон. — Необходимо добавить четвертую часть — житие святого Креола. На всем Каабаре пока что нет ни одного его храма... вы могли бы построить такой храм здесь.

Конрад закатил глаза. При всей полезности Креола в качестве полевого агента на святого он не тянул. Так не тянул, что дальше уже некуда.

— Я сообщу о вашем предложении начальству, — дипломатично ответил он. — Мы подумаем.

— Обязательно подумайте, — совершенно серьезно кивнул лод Гвэйдеон.

Через несколько минут Конрад остановил машину возле какого-то магазинчика. Лод Гвэйдеон в своем необычном одеянии привлекал слишком много внимания, а безымянная служба Конрада как раз и должна была следить, чтобы по улицам не гуляли всякие нездоровые сенсации.

— Подождите, пожалуйста, — попросил он, выходя наружу.

Агент вернулся очень быстро, неся какой-то сверток. Это оказался рыбацкий дождевик.

— Это вам, — отдал он костюм лоду Гвэйдеону. — Наденьте поверх доспехов, пожалуйста. Если только, кхм, это не оскорбит каких-нибудь ваших правил...

— Нисколько, сударь, — благодарно наклонил голову паладин. — Вы предупредили мое желание — я и сам собирался найти что-нибудь... подождите, а куда же я спрячу меч?

— Вот вам чехол для спиннинга, — невозмутимо ответил Конрад. — Пусть думают, что вы рыбак.

Когда черный автомобиль подъехал к бунгало дедушки Джо, лод Гвэйдеон уже успел облачиться в желтый дождевик и высокие рыбацкие бахилы. Маскировка оказалась вполне приличная, но теперь паладин стал похож на толстяка. Конрад еще раз уточнил у Креола и Ванессы (особенно у Ванессы) несколько административных моментов, связанных с гонораром за выполненную услугу и дальнейшим сотрудничеством, оставил номер своего мобильного, махнул на прощание и уехал.

— Привет, ма, — тихо прошипела Ванесса, открывая дверь своим ключом. — Слушай, этот долбаный Скотт уже уехал?

— Что ты девочка моя как же мы могли его отпустить конечно же мы пригласили его на день рождения дедушки мы превратили вторую гостиную в дополнительную спальню гостей ожидается просто ужас а кто этот милый джентльмен он похож на капитана дальнего плавания с которым мы в молодости нет-нет Мао это было еще до нашей встречи познакомь же нас что вообще происходит где ты пропадала четыре месяца что у тебя за странные знакомые что за история с маньяком в гараже объясни мне все немедленно!

Вон бессильно посмотрела на папу. Тот только пожал плечами, предоставив дочери возможность выпутываться самой. От мага с паладином помощи тоже ждать не стоило — они преспокойно играли в камень-ножницы-бумагу. Креол, разумеется, бесстыдно жульничал.

— Ну все, хватит! — решительно заявила Ванесса. — Мне уже надоело все время врать!

Мао закрыл глаза ладонью, не желая видеть того, что сейчас произойдет. Агнесс, наоборот, подалась вперед с жадно горящими глазами. Она почуяла Тайну.

— Мы едем в гостиницу, — совершенно неожиданно закончила Вон. — Прости, мама, но я тебе ничего не скажу. Не имею права. Дело государственной важности! — уважительно указала куда-то наверх она. Агнесс посмотрела туда же, но кроме ночного неба и дворового фонаря ничего интересного не увидела. — Видела ФБРовца? Вот! И вообще я теперь... я теперь... я теперь работаю на государственную безопасность, вот!

Неожиданно вырвавшаяся придумка оказалась очень удачной. Агнесс Ли, разумеется, стало еще любопытнее, но теперь она уже не решалась ни о чем спрашивать. К вопросам ГБ она всегда относилась с большим уважением. На словах ни в грош не ставила, но в душе относилась с трепетным пиететом.

— Что девочка моя что ты такое говоришь конечно я не буду ни о чем расспрашивать сама расскажешь когда захочешь, — с надеждой сказала она. — Ни о какой гостинице не может быть и речи вы останетесь здесь вашего друга мы положим во второй гостиной со Скоттом...

— Только не со Скоттом! — запротестовала Ванесса.

— Чем тебе не нравится Скотт это очень милый человек такой оригинальный такой культурный...

— Скотта не надо! — повысила голос Вон, нервно оглядываясь на Креола.

Маг и так уже давно водил носом — чуял содомита поблизости. Как он объяснял Вон, у гомосексуалистов своя, совершенно особенная аура. И от ауры обычных людей она отличается примерно так же, как запах гнилого персика — от запаха свежего. Мага со слабым желудком в присутствии одного из «меньшинств» вполне может стошнить. Креол брезгливостью никогда не отличался, но это не значило, что ему нравилось любоваться протухшими аурами.

— Между прочим, психологи утверждают, что люди, ненавидящие меньшинства, сами являются латентными гомосексуалистами, — вполголоса сказала ему Вон.

— Все  психологи? — кротко уточнил Креол.

— Все... а что?

Креол не ответил. Но, судя по его холодным глазам, отныне все психологи мира заимели смертельного врага. Всех, кто смеет утверждать такое , ждала самая мучительная гибель от руки оскорбленного архимага.

В конце концов все как-то устаканилось. Но тут из своей спальни выехал дедушка Джо и принялся орать, требуя, чтобы ему немедленно объяснили, какого черта тут происходит, и что делают все эти люди в его доме. Агнесс старательно заработала языком. Старый хрыч слушал очень внимательно, прижав к уху слуховой рожок, и задал своей дочери всего один вопрос — кто такая она сама? Узнав, что это его дочь, он чрезвычайно удивился, и заявил, что у него вообще нет детей: он бы такое запомнил.

Креол вполголоса предложил Вон усыпить тут всех и держать в таком состоянии до самого отбытия на Девять Небес. А еще лучше — вообще не задерживаться из-за какого-то дурацкого юбилея, а вернуться домой прямо сейчас.

Надо сказать, Ванесса даже чуть было не согласилась. Не на первый вариант, само собой, а на второй. Но все-таки пересилила себя и отвергла столь заманчивое предложение — все-таки большая и дружная семья Рипплов не собиралась вместе уже очень давно...

— Ненавижу родственников!.. — простонала она, просыпаясь рано утром от рева жестяной трубы маленького Чарли. — Боже, восемь часов! Мы же легли только в половине пятого! Нет, нет, ни за что...

Креол с трудом продрал заспанные глаза, посмотрел на ученицу, уже успевшую снова уснуть, потом — на мальчишку с трубой. Чарли, каким-то образом умудрившийся войти в мансарду, запертую изнутри, с раскрытым ртом пялился на свою тетю и шумерского мага, лежащего рядом. Потом набрал побольше воздуха в грудь и снова поднес к губам трубу — сегодня мальчик играл в горниста.

Дунуть он не успел — ему в лицо прилетела маленькая подушка-думка, метко брошенная Креолом. Следом поднялся и сам маг. Он спокойно отнял у Чарли трубу, еще спокойнее переломил ее об колено и вернул обломки хозяину.

Чарли немного подумал, а потом открыл рот, чтобы зареветь. Креол быстро обернулся в сторону спящей ученицы, позволил себе какую-то секунду помечтать о возможности убить этого противного ребенка и закопать где-нибудь трупик, но все же отказался от такой заманчивой идеи. Очень неохотно. Вместо этого он сделал быстрый жест ладонью, и растянул губы в улыбке, наблюдая, как Чарли пытается реветь, но только беззвучно открывает рот. Заклятие Безмолвия действовало безупречно.

— Охрип, отрок? — ласково спросил он, гладя мальчика по головке. — Смотри, еще раз разбудишь меня, так совсем язык отвалится... Понял?

Креол не любил детей.

— Что-то скучно... — задумчиво посмотрел в окно он, когда мальчишка с расширившимися глазами выбежал из мансарды. — Зря я все-таки раба с собой не захватил — в бейсбол бы сейчас поиграли...

Играть в бейсбол Креола научила Ванесса. И они с Хубаксисом очень быстро наловчились играть на пару — вместо биты жезл, вместо мячика Хубаксис... Правда, нравилась такая игра только Креолу.

До самого конца недели в доме царило жуткое столпотворение. Ежедневно прибывала новая порция родственников. Многие из них видели друг друга первый раз в жизни: в последний раз все Рипплы собирались пять лет назад — на предыдущий юбилей дедушки Джо. С тех пор некоторые успели жениться или выйти замуж, у других родились дети (или повзрослели до такого уровня, при котором можно отличить одного ребенка от другого), кое-кто умер. Всех порадовал кузен Стив, невесть с какой радости переметнувшийся в кришнаиты и заявившийся в оранжевом платьице и с бритой головой.

Впрочем, Ванесса куда сильнее ждала и никак не могла дождаться другую кузину — Глэдис. Эта высокомерная дурища ужасно пыжилась тем, что ее муж дорогущий пластический хирург, работает в Голливуде и здоровается за руку с самыми крупными звездами. Креол, конечно, пока что не был мужем Вон (впрочем, она над этим работала), но в профессионализме мог дать сто очков вперед всем американским хирургам вместе взятым. А насчет репутации... Кинозвезды — это, бесспорно, очень внушительно, но рядом с императорами, высшими демонами и богами даже Аль Пачино покажется маленьким и незначительным. И уж конечно мужу Глэдис никто и никогда не построит даже часовенки!

Кстати, когда Ванесса вспоминала, что в Зингенцефельде уже выбрали место, на котором возведут храмее имени, у нее начиналась натуральная истерика. Поэтому она старалась об этом не думать.

Но она, по крайней мере, рассчитывала, что здесь, в дедушкином доме, будет избавлена от всяческой нечисти, в последнее время буквально кишащей вокруг. Однако не тут-то было.

Это произошло, когда они с Креолом поднимались к себе. Лод Гвэйдеон уже отправился на боковую — его все-таки разместили отдельно ото всех, хотя и в самой крохотной комнатушке, почти чулане.

— Мама, мама, не надо, ну правда, оно там, правда!!! — вдруг завопил кто-то в соседней комнате.

— Привет, Хэл, — сунула голову в дверной проем Ванесса. — Что за проблемы?

— Привет, Вон, — смахнула пот со лба Хелен — еще одна кузина. Она недавно развелась, и теперь воспитывала дочь в одиночку — бывший муж не желал иметь ничего общего с прежней семьей. — Слава богу, ты здесь, а то я уже замучилась! Джил, помнишь тетю Вон? Она полицейский! И вот она в детстве никогда не выдумывала таких глупостей!

— Я и не выдумываю! — оскорбленно пискнула маленькая Джилиан. — Оно правда там!

— А что случилось-то? — вошла внутрь Ванесса. Следом вступил предельно равнодушный ко всему Креол.

— В шкафу чудовище, — совершенно серьезно сообщила четырехлетняя девочка, указывая на огромный платяной шкаф, занимающий треть комнаты. Этот образчик старинной мебели принадлежал еще прадеду дедушки Джо, прибыл с родины предков — Ирландии, и давно стал настоящей семейной реликвией. — Я его видела!

— Джил, когда я в детстве гостила у дедушки Джо, всегда спала в этой самой комнате, — ласково сказала Ванесса, присаживаясь на край кровати. — И мне тоже тогда казалось, что в этом шкафу живет монстр... Но там ничего не было!

— Нет, есть! — упрямо твердила Джилиан.

— Вот, смотри! — демонстративно открыла дверь Хелен. Внутри не было ничего, кроме одного-единственного старого пальто. — Никаких чудовищ! Ну где ему тут спрятаться?

Как только дверь дряхлой развалины распахнулась, Креол тут же подобрался, моментально утратив равнодушный вид. Он потянул носом воздух, а потом молча вошел в шкаф, не обращая внимания на ошалелые глаза Хелен. Вот Ванесса смотрела совершенно спокойно — привыкла давным-давно.

— А тут и правда кое-что есть... — пробормотал маг, аккуратно прикрывая за собой дверь.

Некоторое время все было тихо. А потом внутри кто-то злобно зарычал сразу на два голоса (в одном из них Вон узнала своего учителя), что-то начало дубасить в стены, потом раздался жуткий грохот, тоскливый вой, неприятный хруст, из щелей потянуло дымком и все снова стихло...

— Я его убил! — приглушенно сообщил Креол изнутри.

— Ну вот видишь, — облегченно вздохнула Хелен, прикрывая дочь одеялом. — Дядя Креол убил злое чудовище. Теперь ты будешь спать?

— Буду, — все еще настороженно пообещала Джилиан. — А он правда его убил?

— Ну ты же сама слышала, — улыбнулась мама, чмокая ее в лоб. — Слышала, как оно плакало? Сейчас дядя Креол там уберет и пойдет спать. И ты тоже спи!

Торопливо выходя из комнаты (ужин почти остыл), она показала Ванессе оттопыренный большой палец и прошептала:

— Классный парень! Эх, вот бы Джил такого папу... Нет, а актер, актер какой — так натурально все звучало! Даже зажигалкой надымил! Я сама почти поверила! Повезло же тебе, Вон...

— Еще как повезло... — медленно кивнула Ванесса, торопливо выпроваживая кузину — дверь шкафа уже открывалась.

Креол вышел веселый, крепко сжимая нечто маленькое, мохнатое, с несоразмерно огромной головой и длиннющим носом. Без сомнения, мертвое — со сломанной шеей обычно не живут. При виде этой твари Джиллиан радостно заверещала, моментально узнав «чудовище из шкафа».

— Букка, — ответил на молчаливый вопрос Ванессы Креол. — Мерзкая тварь, иногда заводится в старой мебели. Мелкий очень — оголодал сильно. Питается человеческим страхом, как анамрад, набирается сил и растет. В обычном состоянии невидим для всех, кроме маленьких детей... и магов, конечно.

— Я же говорила! — гордо подбоченилась девочка. — Я же говорила, говорила! Правда ведь, тетя Вон? В шкафу есть  чудовище!

— Было, — поправил ее Креол, запихивая тушку букки в сумку.

Ванесса торопливо пожелала племяннице спокойной ночи, попросила ее никому не рассказывать, что тут произошло, и поскорее вытолкала Креола наружу, пока Хелен не вздумала выяснить, почему они тут застряли. Про себя она радовалась, что у мага хватило благоразумия проделать все тихо. А еще больше она радовалась, что здесь не оказалось лода Гвэйдеона — паладин с большим удовольствием порубал бы в щепы и шкаф, и таящуюся в ней нечисть. Зрелища рыцаря со светящимся мечом Хелен не выдержала бы точно.

— А ведь в детстве я знала , что там монстр... — задумчиво сказала Ванесса, заглядывая Креолу в сумку. — Я его даже видела. Но никто не верил... А потом я сама себя убедила, что мне просто почудилось... Интересно, а сколько еще таких живет в разных шкафах?..

— Много, — равнодушно ответил Креол.

Само собой, необычная троица старалась поменьше бывать дома. Все-таки у них был отпуск, и никто не собирался тратить время даром. А Майами — одно из самых приятных местечек на всем земном шаре.

До Диснейленда руки так и не дошли. Зато в аквапарк Ванесса сводила мага и паладина несколько раз. Им там очень понравилось... а вот ей не очень. Потому что бедной девушке приходилось буквально из кожи вон лезть, чтобы не допустить больших человеческих жертв.

Впрочем, лод Гвэйдеон тут был ни при чем — он-то как раз вел себя очень культурно. Согласился оставить доспехи в раздевалке (пока он их снимал и надевал, Креол и Ванесса прикрывали его от любопытных глаз с двух сторон), чинно плескался в бассейне и прыгал с вышек, спокойно попивал коктейли (ему очень понравилась «Маргарита»), благопристойно ухаживал за пожилыми и даже молодыми дамами... кстати, с большим успехом. Правда, хлорированная вода ему ужасно не понравилась — с непривычки щипало глаза. Но он вежливо промолчал.

И совсем другое дело — Креол. Искусственные волны в бассейне показались ему слишком мелкими, и он, не долго думая, устроил настоящий шторм. «Ленивая речка» после него уподобилась Нилу периода разлива и затопила бар. Спасатель, дежурящий возле «черной дыры», чуть не проглотил свисток, когда Креол, несколько секунд назад спустившийся в эту трубу, невозмутимо вылез обратно. Примерно на полпути ему банально расхотелось падать в бассейн, и он предпочел вернуться прежним путем. Летать маг пока не разучился... И Ванесса просто замучилась твердить ему, чтобы он не смел ходить по воде в присутствии посторонних!

Сейчас все трое расслаблялись в бассейне, сидя на огромных надувных кругах. Пару часов назад Ванесса купила Креолу маленький плеер с наушниками, и теперь он с интересом экспериментировал с новой игрушкой. Из всех видов музыки магу особенно сильно понравился немецкий тяжелый рок. В первую очередь «Rammstein». От этих жутких грохочущих звуков Креол приходил в настоящий экстаз.

— Завтра у дедушки день рождения, — между делом сообщила Вон.

— Да мне-то что? — пожал плечами Креол. Он то и дело бросал ревнивые взгляды на драгоценную сумку, лежащую на бортике: маг наотрез отказался оставлять ее в раздевалке.

— Надо подарить что-нибудь, — сердито посмотрела на него девушка. — Хотя что ему можно подарить — он глухой и в маразме...

— От глухоты я могу вылечить, — предложил Креол. — А вот от маразма... да, это потруднее... Даже не знаю. Суть проблемы в том, что маразм — естественное приложение к старости. Чтобы от него избавиться, нужно человека прежде всего омолодить. А это не самая легкая задача...

— Но все-таки можешь? — заинтересовалась Вон.

— С трудом, — честно признал Креол. — Ты же видела, на какие ухищрения я сам пошел, чтобы добиться бессмертия. Да, бессмертие... — счастливо улыбнулся он. — Я заработал его сам, вот этими руками...

— А тебе не надоест жить вечно? — с плохо скрытой завистью спросила Ванесса.

У нее, кстати, с некоторых пор появился еще один стимул учиться магии — ей тоже хотелось как можно дольше оставаться молодой и красивой. Впрочем, леди Инанна пообещала ей это обеспечить... но Вон не очень-то хотелось быть обязанной этой божественной bitch.

— Может, когда-нибудь и надоест, — пожал плечами Креол. — Лет так через сто... тысяч. Когда надоест, тогда и буду думать. Хотя мне почему-то кажется, что никогда не надоест.

— Астаро учит нас, что следует повиноваться естественному ходу вещей, — вставил свою реплику лод Гвэйдеон. — Если бы Пречистая Дева хотела, чтобы люди жили вечно, она бы...

— ...ничего не смогла сделать, — закончил Креол. — В таких вещах боги ничего  не решают — это прерогатива Творца. Как он сказал, так и есть.

Лод Гвэйдеон недоверчиво нахмурился, но в спор вступать не стал. В конце концов, святому Креолу виднее.

— Да, а когда у тебя день рождения? — вдруг вспомнила, почему вообще затеяла этот разговор, Ванесса. — За полгода так и не раскачалась спросить... И у вас, лод Гвэйдеон?

— Я родился четырнадцатого эскаллора, леди Ванесса.

Вон начала пересчитывать, какой это будет день по земному календарю. Получалось плохо — календари двух миров совпадали не полностью. Каабарский год был на восемь дней короче, а сутки — на полторы минуты длиннее. Разница невелика, но вполне ощутима. К тому же с математикой у Ванессы всегда были проблемы...

— А ты? — спохватилась она, пихая в бок Креола.

— Первого числа месяца изи-изи-гар-ра, — равнодушно ответил тот. — По вашему календарю это будет где-то около двадцатого января.

— Черт, значит, уже проехали... — огорчилась Ванесса. — Что ж ты раньше не сказал?

— Не понимаю я этого вашего обычая — рождение праздновать, — хмыкнул маг. — Ну что тут хорошего — ты состарился еще на год. Чему тут радоваться? У нас в Шумере этот день или совсем не отмечали или отмечали трауром...

Ванессе такая точка зрения показалась странной, но, как ни странно, довольно логичной. Действительно, если посмотреть с этой стороны, день рождения не такая уж и радостная дата...

— Ну, это твое дело, — наконец ответила она. — Но у нас на день рождения принято дарить подарки. Кстати, у меня он через месяц... намек понятен?

Совершенно неожиданно для всех круг лода Гвэйдеона лопнул. Все остальные купальщики аж подскочили от неожиданности, но сам паладин только дернул носом и флегматично пошел на дно, без особого успеха пытаясь выпутаться из резиновой хреновины. На Каабаре таких штук, само собой, не было, так что лод Гвэйдеон просто не умел с ними обращаться. Креол и Ванесса одновременно нырнули следом.

— Опять вы этот ножик в плавках спрятали? — строго спросила Вон, когда фыркающий паладин был вытащен на берег.

— Простите, леди Ванесса, — покаянно достал мизерикордию из кармашка на плавках лод Гвэйдеон. — Без оружия я чувствую себя совсем голым...

— Да, но вы портите уже третий круг! — пожаловалась девушка. — Он же у вас острый, как булавка!

— Конечно, острый, — гордо блеснул серебристым лезвием паладин. — Это мизерикордия, леди Ванесса, — «оружие последней услуги». Его используют, чтобы добивать смертельно раненых воинов через забрало. К тому же это тоже кереф.

— Сэр, простите, но в бассейн запрещено проносить острые предметы, — учтиво сообщил подошедший спасатель. — Пожалуйста, отдайте это мне.

Лод Гвэйдеон невозмутимо вложил мизерикордию в кожаный чехольчик и вновь прицепил ее к плавкам. Протянутую руку он проигнорировал.

— Сэр, я вынужден настаивать…

Ноги крепыша неожиданно заскользили, он поехал вперед и с оглушительным плеском грохнулся в бассейн. Креол насмешливо хмыкнул, стряхивая остатки заклятия Ледяной Ноги. Этот маленький фокус на несколько минут устранял трение между ногами жертвы и тем, на чем он стоял. В результате — то, что произошло.

— Все, пошли отсюда… — вздохнула Ванесса, глядя, как ужасно озадаченный спасатель вылезает из бассейна и тут же вновь шлепается на копчик. — В следующий раз поедем в Лас-Вегас и будем играть в казино — в аквапарк я вас больше не поведу. Хотя это все равно был последний аквапарк в штате — из всех остальных нас уже выгнали…

— Я могу…

— Нет, ты не будешь  его разрушать! — в очередной раз запретила девушка. — И насылать чуму на его персонал тоже не будешь!

— А может…

— И пожара не надо!

— Тогда хотя бы…

— Я сказала, нет!!! — уже в голос заорала Вон, не смущаясь, что на нее все смотрят. — Превращать воду в кровь тоже не надо!

— А по-моему, хорошая шутка, — пожал плечами Креол. — Смешно. Мы так, помню, на гулей охотились — собрали сотню стрелков, вооружили серебряными стрелами, посадили их на деревья, а я ка-ак превращу всю воду в кровь! Целое озеро крови! Со всей пустыни на запах сбежались, стрелки их и постреляли… да и я с полсотни спалил… Император, когда узнал, так смеялся… даже все казни перенес на другой день — ради праздника.

— Неплохо придумано, — признал лод Гвэйдеон.

— А откуда в пустыне деревья и озеро? — все еще сердито, но уже с интересом спросила Вон, пока они переодевались.

— Оазис, — одним словом ответил маг. — Очень уж много в том году гулей расплодилось — все лезли и лезли… Но пока у Шумера был я, Шумер спал спокойно.

Глава 9

Какой же это дурацкий обычай — тянуть за уши в день рождения!

Мафусаил

Да, последствия очень неприятные...

Чебурашка

Вопреки худшим ожиданиям Ванессы, процедура вручения подарков прошла относительно спокойно. Дедушка Джо все время улыбался, молчал и внимательно выслушивал все поздравления. Дело в том, что Креол по просьбе ученицы наложил на него заклятие Спокойствия. А гости очень радовались такому его поведению и одновременно удивлялись — обычно престарелый именинник ежеминутно орал «Чаво?!», требовал объяснить, что все эти незнакомые люди делают в его доме, а после первой же рюмки начинал буянить. На прошлый юбилей он даже втихаря пригласил стриптизершу… однако из-за маразма все перепутал, и явился мужчина  аналогичной профессии. Впрочем, женщины получили удовольствие…

Единственное, что портило Ванессе настроение во время первой части торжества — костюм лода Гвэйдеона. Он, разумеется, наотрез отказался снимать доспехи, а потому смокинг пришлось натянуть прямо поверх них. И в смокинге паладин смотрелся очень неестественно — даже хуже, чем в рыбачьей робе. Он выглядел толстым и неуклюжим, как пингвин. А белые шелковые перчатки, натянутые поверх керефовых, превратили его пальцы в какие-то сардельки. К тому же прорвались в нескольких местах...

Но потом все подарки были вручены, дедушка остался удовлетворенным, его коляску водрузили на самое почетное место, поставили рядом столик с любимыми деликатесами и вручили пачку комиксов — приобщаться к литературе. Больше старичок ничего от жизни не требовал, и дальше гости начали развлекаться сами.

Вот тут-то Креол моментально отыгрался! Архимаг был прирожденной душой компании. Правда, такую душу Святой Петр уж точно не пропустил бы в райские врата…

В первую же минуту застолья он уронил в торт солонку. Совершенно нечаянно. И даже самолично ее оттуда вытащил. И даже съел кусок этого торта. И гости даже не очень и огорчились — тортов приготовили много. И Ванесса очень надеялась, что этим маленьким недоразумением все и ограничится.

Зря.

Стриптизершу на этот раз никто не пригласил. Зато в чью-то светлую голову пришла мысль порадовать дедушку мексиканским оркестром. Четыре усатых толстячка с разномастными трубами и прочей бандурой. Лод Гвэйдеон спокойно сидел за столом, кушал мидий и с удовольствием слушал их завывания. А вот Креолу эта музыка не понравилась.

Очень.

И он об этом сказал.

Громко.

И грубо.

Собственно, он просто приказал музыкантам немедленно заткнуться, а для пущей убедительности швырнул в одного из них тортом. Да не испорченным, а совершенно целым.

Если бы дело происходило в кино, после этого броска все бы ужасно развеселились и принялись бросаться друг в друга жратвой. Однако в реальной жизни даже самые разжиревшие и зажравшиеся буржуи не позволяют себе такого беспардонного расточительства. Во-первых, еда дорогая и вкусная — любой нормальный человек предпочтет ее съесть, а не кидать в соседа. Во-вторых, костюмы тоже дорогие. Многие к тому же взяты напрокат (к чему иметь в постоянной собственности смокинг, который приходится надевать всего пару раз в году?). Опять-таки портить чужие стены и мебель неудобно. А если тот же дедушка Джо подъедет на своей каталке и врежет сморщенным кулачишкой по почкам, станет еще неудобнее. А он мог! Да и не так уж это весело, как обычно делают вид актеры…

В общем, до всеобщего бросания продуктами не дошло. Но вот музыкант, к которому в трубу прилетел этот торт, ужасно разобиделся (особенно за испорченный инструмент), молча подошел к Креолу и замахнулся, чтобы врезать ему этой самой трубой. И упал бездыханным — ему на макушку опустился бронированный кулак лода Гвэйдеона. Паладин готов был вышибить дух из любого, кто хоть чем-то обидит его любимого святого Креола. Посмотрит косо, например…

Трое остальных оркестрантов перехватили инструменты поудобнее и бросились мстить за товарища. Креол даже не стал вмешиваться — просто отодвинулся в сторону, взял себе рыбное канапе и стал увлеченно наблюдать, как лод Гвэйдеон их дубасит. Все остальные гости тоже смотрели с явным интересом — такое развлечение понравилось народу больше, чем мексиканский концерт. Паладин двигался со скоростью ртути и работал кулаками, словно паровой молот.

Но это пока еще были милые семейные пустячки. Подумаешь, слегка подрались. Дедушка Джо, бывало, отмачивал номера и похлеще. Измочаленных оркестрантов выволокли наружу, усадили в такси, поаплодировали победителю и успокоились. И все снова пришло в норму... минут так на десять.

— Боже мой, Вон, какая встреча! — неожиданно ахнули сзади.

Ванесса обернулась — так и есть, это наконец-то явилась кузина Глэдис. С огромным опозданием.

Разумеется, она нарядилась так, как будто ее пригласили не на семейный сабантуйчик, а по меньшей мере на свадьбу английской королевы. Серьги, висящие в ушах этой эффектной брюнетки, можно было использовать в качестве кистеней. В сложной прическе мог устроить себе жилье выводок кроликов. Помада и румяна в общей сложности тянули на пару килограммов. Ну а платье могло окупить месячный бюджет какой-нибудь маленькой страны...

— Вон, душечка, какая радость, как я рада! — ужасно ненатурально заахала Глэдис, клюя Ванессу в обе щеки.

— А уж я-то... — с трудом заставила себя улыбнуться Ванесса. — Не передать.

Глэдис немедленно начала щедро делиться своими новостями. Ее муж, рослый блондин с квадратным лицом, равнодушно стоял рядом, изображая мебель, пока жена рассказывала о его очередных успехах на профессиональном поприще.

— А у тебя-то как? — спохватилась она. — Все еще не замужем? Встречаешься с кем-нибудь?

— Ну, кое с кем... — загадочно приподняла губу Вон. — Видишь, смуглый стоит?

— Это черноволосый? — зачарованно уставилась на Креола Глэдис. — С сумкой через плечо?.. Боже, какой красавчик...

— Занято, — холодно посмотрела на нее Вон. Одновременно с ней Серж грозно пихнул женушку локтем в бок.

Кстати, вокруг Креола и лода Гвэйдеона в очередной раз собрались все гости. Маг и паладин придумали новое развлечение — Креол положил на стол ладонь, а лод Гвэйдеон со скоростью швейной машинки втыкал ему между пальцев мизерикордию. Народ шумно выражал одобрение бесстрашию первого и ловкости второго.

— А чем он занимается? — сделала равнодушное лицо Глэдис. — А ты сама? Все еще в полиции?

— Нет, уволилась, — коротко ответила Вон. — Теперь работаю на правительство.

— Да ты что?! — не удержалась от аханья кузина. — В Пентагоне?!

Пентагон был единственным правительственным учреждением, о существовании которого она знала доподлинно.

— Почти... — уклончиво ответила Ванесса. — И Креол там же. Он там большая шишка! — понизила голос она. — С самим президентом на «ты»!

Что интересно, ничуть не соврала: с президентом США Креол пока что не встречался, но она ничуть не сомневалась, что и ему он будет тыкать и хамить. Он всем хамил.

— Да ты что?! — снова ахнула Глэдис, все с большей завистью поглядывая на Креола и с явным презрением — на Сержа. «Мой муж — суперагент» звучало намного эффектнее, чем «мой муж — пластический хирург». — Вон, душечка, познакомь!

Ванесса с некоторым сомнением обернулась в сторону Креола. Маг с паладином закончили играться с ножиком и теперь орали на дядю Нэда. Точнее, это Креол орал, а лод Гвэйдеон его молчаливо поддерживал. Вон задумалась, чем ее тихий и добродушный дядюшка мог обидеть мага... а потом вспомнила, что он увлекается астрологией. Креол ненавидел  астрологию и астрологов.

Дедушка Джо совершенно неожиданно вскинул трясущуюся голову, окинул всех присутствующих изумленным взором, а потом возмущенно завопил:

— Вы кто такие?!! Пошли вон из моего дома!!!

— А, черт, заклинание исчерпалось... — поморщилась Ванесса, торопливо сигнализируя Креолу.

Маг некоторое время непонимающе моргал, но когда дедушка от души пнул пытающегося его успокоить кузена Стива (патриарх клана Риппл передвигался в инвалидной коляске не по причине парализованности, а просто потому, что все время забывал, как правильно ходить пешком), все-таки сообразил, что там шипит ученица, и незаметно послал в именинника еще одно заклятие Спокойствия. Дедушка моментально расслабился и заулыбался. Все эти неизвестные люди начали казаться ему милыми и симпатичными...

Ванесса облегченно смахнула пот со лба, но тут же заметила новую угрозу — к Креолу решительно направлялся изрядно поддатый Дэвид. После того случая с усыплением он несколько дней ходил обескураженный, пытаясь сообразить, что же это все-таки было. И вот теперь, похоже, все-таки вспомнил, что так и не довел до конца намеченного дела — набить морду нахалу, осмелившемуся ухаживать за его маленькой сестренкой. То, что сестренке уже двадцать четыре года, и она дерется куда лучше его (в детстве Вон частенько поколачивала Дэвида, даже когда ему помогал кузен Стив), его смущало мало.

А маг тоже успел слегка принять на грудь. Пока что самую малость, только губы смочить, но в его глазах уже просматривалось желание поджарить кого-нибудь заживо. Вообще-то, это желание в его глазах просматривалось всегда, только обычно не так явно.

— Дэвид, подойди сюда! — крикнула Вон. — Серж что-то хочет спросить!

— Да нет, Вон, я же ничего... — запротестовал было муж Глэдис.

— Отвлеки его! — зашипела Ванесса. — Пожалуйста! А то они с Креолом сейчас подерутся!

— Почему? — не понял Серж.

— Потому, что мы с ним не женаты! Ты что, не знаешь Дэвида?!

В глазах Сержа отразилось понимание. Он знал Дэвида. Несмотря на то, что Глэдис была двоюродной сестрой, а не родной, Дэвид защищал и ее честь тоже. Сержу от него один раз досталось... правда и он не остался в долгу. В отличие от Джулиана, муж Глэдис вполне мог дать сдачи.

— Дэйв, сколько лет, старик!.. — радостно распахнул объятия он. — Как сам-то?

Дэвид попытался было уклониться, но его схватили, стиснули в объятьях и сунули в руку бокал с шампанским. Ванесса благодарно посмотрела на Сержа — он только что спас ее брату жизнь.

— Вон, душечка, может все-таки познакомишь со своим?.. — заискивающе посмотрела на нее Глэдис, воспользовавшись тем, что муж отвлекся.

Ванесса снова посмотрела в сторону Креола. Он как раз закончил что-то говорить, и его собеседники начали от души хохотать. Похоже, удачно пошутил. Хотя нет... судя по недоумевающему лица мага, он просто ляпнул какую-то глупость, принятую остальными за остроумную шутку. Вон не стала дожидаться, пока недоумение превратится в бешенство, и быстро повела Глэдис знакомиться.

— Глэдис, это Креол, Креол, это Глэдис, — быстро сообщила она.

— Да мне наплевать, — пожал плечами маг, равнодушно вытирая о шикарное платье новой знакомой кремовые пальцы: он только что ел торт руками.

Ванесса признательно улыбнулась своему учителю — после такого  приветствия Глэдис мгновенно преисполнилась к Креолу неизбывным отвращением. Разумеется, все наполеоновские планы об отбитии кавалера у кузины были сразу же забыты.

— Боже, мое платье!.. — только и смогла вскрикнуть она, глядя на жуткие маслянистые следы. — Вы!.. да вы!.. да как вы смеете!.. Хам! Мужлан!

— Не повышай на меня голос, женщина, — хмуро приказал маг. — Испепелю.

— Как замечательно, что вы так быстро подружились!.. — радостно улыбнулась Ванесса, вклиниваясь между ними и уводя Глэдис в сторону. — Глэд, ну что ты к нему привязалась? У него нервная работа и тяжелый характер... и наоборот тоже.

— Боже, Вон, как ты можешь... как ты можешь... с ним?.. — начала хватать ртом воздух кузина.

— Сначала было трудно, — признала та. — Но знаешь, если узнать его поближе, он очень милый.

— Ми... милый?! — сунула ей под нос испорченный край платья Глэдис.

— Ну, у всякого свои недостатки, — философски развела руками Ванесса. — Зато смотри, что он мне вчера подарил!

Глаза кузины моментально превратились в идеальные круги — в руке Вон появился бриллиант на добрых тридцать карат. Креол вчера изобретал новое зелье и что-то нахимичил не так... На столе осталась большая дыра... точнее, стол превратился в деревянный обруч с ножками. Но зато в качестве мелкого побочного эффекта маг заполучил этот драгоценный камень. Который и был тут же подарен ученице — без всякого повода, просто потому, что самому не нужен.

— Это что, на обручение?.. — зачарованно спросила Глэдис, прищуривая правый глаз. В драгоценностях она разбиралась прекрасно.

— Да ты что! — хихикнула Вон. — Про обручение речи пока не было... Это так, мелкий сувенир...

Глэдис обернулась к Креолу с обновленным интересом. Человеку, дарящему такие  «мелкие сувениры», прощается очень многое...

Через пару часов, когда все уже изрядно захорошели, в чью-то светлую голову пришла мысль выяснить, кто здесь самый сильный. Способ избрали самый простой — армреслинг. В центре зала поставили два круглых столика, по бокам от них стулья, и первые пары тут же начали состязаться. Участвовали, само собой, только мужчины, хотя Ванесса долго возмущалась таким шовинизмом и требовала допустить ее до соревнований. Хотя спорила она чисто для проформы, заранее зная, что все равно всех победит лод Гвэйдеон.

Паладин действительно уверенно продвигался к финалу. Собственно говоря, тур с его участием заканчивался сразу же, как только две ладони соприкасались: лод Гвэйдеон не до конца понял суть игры и решил, что нужно просто как можно сильнее сжать руку оппонента. Излишне говорить, что железная хватка тренированного паладина, да еще в керефовой перчатке, легко превращала любую ладонь в нечто медузообразное.

А вот Креол выбыл из состязания еще в четвертьфинале. Он тоже не совсем понял правила и решил, что главное — повалить руку. А в какую сторону — не имеет значения. В одной восьмой финала (желающих поучаствовать оказалось много) он угадал сторону правильно и победил без особого напряжения. Зато в следующем туре дядя Бен одолел его одним быстрым усилием — Креол тянул туда же, куда и он. Впрочем, поражению он не огорчился — безразлично пожал плечами и пошел играть с рыбками в аквариуме. Устраивать им шторм.

Пока могучий Дэвид и лод Гвэйдеон с красными лицами боролись за титул чемпиона, подбадриваемые приветственными воплями зрителей, вокруг Креола сгрудились все несовершеннолетние гости в количестве четырнадцати штук. Маг, с каждой минутой все сильнее пьянеющий, поглощал текилу и задумчиво кипятил взглядом воду в аквариуме. Бедные рыбки уже начали всплывать кверху брюхом, когда Ванесса наконец-то заметила творящееся безобразие и вмешалась.

Правда, рыбкам это было уже безразлично.

— Фу, прекрати так налегать на текилу! — брезгливо отвернула носик она. — Тебе вредно много пить!

Креол согласно кивнул... и упал.

— И когда ты только успеваешь? — недовольно уперла руки в бока Ванесса. — Лод Гвэйдеон, помогите, пожалуйста!

Паладин чуть усилил нажим, завалил руку Дэвида и рысью подбежал к абсолютно никакому Креолу. Они с Ванессой взяли его за руки и за ноги, перевернули лицом вверх, отнесли в соседнюю комнату и положили на ближайший диван — прийти в себя. Маг слабо подергивался — с текилой он все-таки здорово перебрал.

Никто из гостей помочь не соизволил — многие и сами уже пребывали в похожем состоянии. Все-таки такие вечеринки устраиваются не каждый день. Даже Мао, в обычных условиях почти непьющий, сидел в кресле, осоловело смотрел на картину с изображением двух красных треугольников и время от времени громко икал.

— Близнецово пойло... — неодобрительно посмотрел на недопитый стакан паладин. — Из чего его делают, леди Ванесса? Такой омерзительный вкус...

— Из кактусов, — рассеянно ответила девушка, размышляя, что делать с нетрезвым магом.

— А что такое как-ту-сы? — по слогам повторил паладин.

— Да вот он стоит, — кивнула Вон на здоровенный цереус, торчащий из горшка.

Пока она задумчиво смотрела на учителя, размышляя, оставить ли его здесь или перенести куда-нибудь, лод Гвэйдеон внимательно изучил кактус. И даже уколол палец сквозь двойной слой кожи — иглы у «цветочка» были на редкость длинные и острые.

— На Каабаре такого не растет, — уверенно заявил он. — А вина нужно делать из сладкого винограда, а не из этих... зеленых ежей...

— Ну, некоторым нравится, — пожала плечами Ванесса. Она сама текилу не употребляла — все эти «лизнуть, куснуть, нюхнуть» были для нее слишком сложным процессом. А вот Креолу понравилось — напоминало какой-то магический ритуал. — Ладно, черт с ним, пусть отсыпается... Лод Гвэйдеон, давайте дотащим его до нашей комнаты? А то еще проснется ночью, спалит тут все к чертям...

Лод Гвэйдеон послушно кивнул, аккуратно взваливая Креола на плечи. Помощь Вон ему не потребовалась — паладинов тренировали ходить и даже бегать с тяжелыми грузами на спине. Одной из экзаменационных задач было обежать вокруг Академии, неся на плечах собственного коня. В доспехах, само собой.

— Вон, детка!.. — восторженно поприветствовал ее дядя Нэд, когда они поднимались по лестнице. — А мы тут... ик-кх... пьем...

— Чаво?! — заорал дедушка Джо, успевший оправиться от второй порции заклинания, и теперь наворачивающий по залу круги на коляске. — Чаво сказал?!

— И кто только придумал эти семейные вечеринки? — неодобрительно покачала головой Ванесса, глядя, как Глэдис совершенно нагло клеится к Дэвиду, пользуясь тем, что Серж лежит под столом и мыслит о вселенских проблемах. — Всегда заканчивается одинаково...

Креол неожиданно открыл глаза, испещренные кровавыми прожилками. Он удивленно обозрел гостиную, множество человек, остатки пиршества на столах, и удивленно наморщил лоб, явно пытаясь понять, что он здесь делает и кто все эти люди.

— Жарко-то как!.. — простонала тетя Ди — любимая сестрица Агнесс. — Освежиться бы сейчас!

Маг несколько секунд размышлял над услышанным, потом сообразил, чего желает эта женщина, услужливо щелкнул пальцами... и в гостиной пошел дождь. Мелкий, сырой и очень противный.

Это стало достойным завершением всего вечера. Праздник явно удался.

В половине шестого утра к бунгало дедушки Джо подъехала роскошная красная «феррари». За рулем сидел парень лет восемнадцати — сын местного судьи. Вчера он познакомился с одной девчонкой, приехавшей на день рождения к этому старому пердуну Рипплу, и договорился, что заедет за ней рано-рано утром. Кевин знал одно замечательное местечко...

Похоже, он все-таки приехал слишком  рано — на его гудки никто не отзывался. Кевин начал гудеть громче и чаще... потом еще громче, еще... еще... еще...

Постепенно в окнах начал зажигаться свет. А кроме этого произошло и еще кое-что — в мансарде под самой крышей приоткрылось окно и оттуда высунулось смуглое лицо с чудовищно злыми глазами. Креолу хотелось спать, он страдал от похмелья, и эти ужасные звуки отзывались в его голове гудением самолетных турбин.

— Ты меня разбудил!!! — взревел маг голосом бешеного носорога.

— Эй, дедушка, не кипятись! — весело крикнул Кевин. Для него любой человек, выглядящий старше двадцати пяти, был дедушкой. — Смотри — птички поют, вставать пора!

— Прекрати шуметь, червь! — ледяным голосом потребовал маг. — Я сплю!

— Дедушка, отвали, а? — презрительно фыркнул Кевин. — А то я сейчас поднимусь, да настучу тебе по всем местам...

Креол молча выбросил вперед руку. Глаза парня расширились в диком ужасе — с ладони «дедушки» сорвался огненный шар диаметром метра в полтора. И он летел прямо на него...

Каким образом Кевин успел отскочить в сторону, он и сам потом не мог понять. Вероятно, имел место один из тот случаев, когда в критическую минуту организм выбрасывает из себя максимальный предел способностей.

Однако машина — прекрасная машина, которую Кевин одолжил у отца и клятвенно пообещал холить и лелеять — взорвалась, подлетев метров на пятнадцать. Заклятье Огненного Шара вполне могло заменить хорошую бомбу...

От этого шума Ванесса окончательно пробудилась. Она соскочила с кровати, рефлекторно выхватывая пистолет, моментально сориентировалась в обстановке, подбежала к окну, убедилась, что человеческих жертв нет и бросила уничтожающий взгляд на Креола. Маг выглядел таким счастливым, что она просто не осмелилась громко ругаться.

— Все, доигрались... — простонала она, узнав в ползающем и всхлипывающем пареньке Кевина. — Сын судьи... Конрад нам голову оторвет.

— Как это он успел отскочить? — недовольно нахмурился Креол, снова прицеливаясь. — Сейчас я его...

— Не смей! — едва успела схватить его за запястье Вон.

— Ладно, ладно... — проворчал маг, коротким жестом избавляясь от похмелья. Он высунулся из окна и крикнул: — Умри!

Кевин замер. А потом упал, растянувшись в позе расплющенной лягушки. Хотя нога все еще подергивалась. Тоже как у расплющенной лягушки...

— Ты... ты что... он что — правда умер?! — еле выговорила Ванесса.

— Нет, только думает, что умер, — ухмыльнулся Креол. — Простенький гипноз. Думаю, через часок-другой до него дойдет, что мертвые думать не умеют... По-моему, смешно.

— Просто ухохочешься, — проворчала девушка. — Значит так, цирк Монти Пайтона в одном лице: жди меня здесь и никуда ни шагу. Готовь свой долбаный Камень Врат — я сейчас сбегаю за лодом Гвэйдеоном. Сматываемся отсюда...

— Давно пора, — зевнул Креол.

Глава 10

Можешь мне ничего не говорить — я подслушивал.

Матвей Шоколадный Заяц

— Добро пожаловать в мой дом, друзья мои, — ласково улыбнулась Инанна. — Надеюсь, вы хорошо отдохнули?

— Не передать... — хмыкнула Ванесса, обмениваясь с богиней понимающими взглядами.

— Не скучали?

— Да разве с ним поскучаешь?! — взметнулись брови девушки.

Инанна молчаливо согласилась, что с Креолом нигде не соскучишься.

Они четверо вновь сидели в той самой гостиной, в которой богиня Добра и Света принимала их перед отправлением на Каабар. Правда, теперь тут немного изменилась обстановка — похоже, Инанна решила на сей раз провести инструктаж прямо здесь. На стенах висят какие-то карты, на полу рядами выстроились изящные сундуки, заполненные чем-то неизвестным. На столе стоит огромный аквариум, накрытый белоснежным покрывалом. А в центре залы покоится магический глобус — точно такой же, как тот, каабарский. Но мир был совсем другой...

Лод Гвэйдеон сидел прямо на полу, чинно сложив руки на коленях, и с обожанием смотрел на свою богиню. Похоже, он до сих пор не мог поверить, что ему выпала такая невероятная честь. Все равно как если бы правоверному мусульманину дали возможность лично побеседовать с Аллахом. Да еще и выпить с ним на брудершафт!

Ванесса предпочла не сидеть, а лежать на удобной кушетке, полуприкрыв глаза. Там, на Земле, она так и не выспалась, а тут Инанна сразу потащила их на выдачу инструкций, не дав даже передохнуть с дороги. Впрочем, Вон решила, что отдыха с нее пока что хватит — в компании с Креолом любые каникулы превращались в бедлам. Вот только еще пару часиков подремлет...

Креол сидел веселый, довольный жизнью, и деловито завтракал гамбургером, прихваченным с Земли. На его лице отражалось нетерпение — маг слишком долго сидел без дела, и теперь у него чесались руки побыстрее приступить к работе. Он просто не умел жить спокойно — потому-то и стал архимагом.

На плече Креола сидел вялый и кислый Хубаксис. Вот он  как раз больше всего и хотел, чтобы его просто оставили в покое и не докапывались. Неделю, проведенную в Хрустальных Чертогах без хозяина, он вспоминал с ностальгической улыбкой — за все это время он провел в сознании всего несколько часов. Остальное время лежал с куском хрусталя в одной лапке, горстью дурманного порошка в другой и счастливо грезил. Когда Ванесса застала его в этом растительном состоянии и поняла, что он так валяется уже много часов, если не дней, то немедленно устроила скандал и потребовала, чтобы Креол немедленно конфисковал свой подарок. Тот не стал спорить.

— Хозя-яин... — тоскливо заныл джинн. — Ну отда-ай...

— Молчать, раб, — весело ответил Креол, не собираясь доставлять Хубаксису радость.

— Даже и не вздумай ему отдавать! — сонно прикрикнула на него Вон. — Он уже подсел, ему лечиться надо...

— Вон — вредина! — высунул длиннющий язык Хубаксис. — Хозя-яин, ну отда-ай!..

Креол даже не ответил. Вместо этого он кивнул Инанне, предлагая начинать давно заготовленную лекцию. У той был очень интригующий вид — она явно припасла для своего партнера что-то особенно неприятное. Подкидывать проблемы богиня Добра и Любви умела здорово...

— Насколько я помню, вы, друг мой, просили подыскать что-нибудь, способное уничтожить С’ньяка, — начала богиня. — Лучше всего Крест Стихий, не так ли?

— Да, это было бы... — вздохнул Креол, не слишком надеясь на то, что Инанна действительно нашла что-нибудь полезное.

— Можете меня поздравить, — улыбнулась богиня. — А заодно и себя. Но самое главное — поздравьте нашего общего знакомого Олега. На днях от него пришло очередное донесение — он разыскал для нас Крест Стихий!

— Что?! — вскочил с кресла маг. — Где?!

— Да вот прямо здесь, — указала на глобус Инанна. — Конечно, это еще не сам Крест, а только составляющие части...

— Не отвлекайся, Прекраснейшая, я скую его сам! — отмахнулся Креол. — Чрево Тиамат!.. Этот шестирукий действительно оправдывает ожидания...

— Увы, к приятным новостям прилагаются и неприятные, — омрачилось прекрасное лицо Инанны. — Олег разыскал Крест не сам — он просто подслушал разговор Йог-Сотхотха и Носящего Желтую Маску. Лэнг тоже уже много лет пытается добыть это оружие... и это как раз они  его нашли, а не мы. Почти семь месяцев назад.

— У Лэнга нет свободного доступа в другие миры! — растянул губы в улыбке маг. — И ни один демон никогда не сможет коснуться Сердца! Я прав?..

— Демон — не сможет, — согласилась Инанна. — И бог не сможет. Зато сможет смертный. Человек. Внимайте, друзья мои, перед вами Рари! — многозначительно указала на глобус она.

— Рари?.. — нахмурился Креол. — Где-то я уже слышал это название...

— Этот мир соседствует с Лэнгом, но не с Землей и не с Девятью Небесами. И Лэнг очень давно пытается проникнуть туда... как я некогда проникла в Каабар.

— Теперь вспомнил, — мрачно кивнул Креол. — Носящий Желтую Маску упоминал о нем... Он даже пытался подбить меня...

— Скорее всего именно на то, что теперь предлагаю вам я, — согласилась Инанна. — Добыть для них четыре Сердца и сковать из них Крест Стихий. А возможно и еще кое-что... но этого Олег пока не подтвердил. Но он ведет работу в этом направлении, так что подождем следующего донесения.

— Подождем, подождем, — не стал спорить Креол. У него горели глаза — он не мог дождаться момента, когда сможет вцепиться в обещанное сокровище. — Откуда на этом Рари взялись Сердца? И где они там?

Инанна молча встала и подошла к огромному глобусу. Он был точно таким же, как и тот, предыдущий: мокрые океаны, остроконечные горы, леса, похожие на мох, горячие вулканы, песочек вместо пустынь. На Рари были пустыни, и не так уж мало.

Четыре материка... или три, смотря как считать. Самый маленький материк оказался даже меньше Австралии, так что его можно было назвать и очень большим островом. На Земле такая проблема не возникала — географы договорились, что Австралия — материк, а Гренландия — остров, и на этом остановились. А если взять кусок суши меньше первой, но больше второй? Как его тогда называть — материком или островом?

Кроме материков имелось также два очень больших острова, десятка два поменьше, и бесчисленное множество совсем крохотных. Очень много гор — два гигантских острова и миниатюрный материк наполовину покрыты горами, через запад и юг другого материка также протянулись две исполинские цепи, а самый крупный материк, очертаниями похожий на Евразию, так и вовсе на две трети состоит из скалистых хребтов. Степи, пустыни, леса, реки... Всего более чем достаточно. Сверху и снизу, как положено, ледяные шапки.

— Рари — многонациональный мир, — пояснила Инанна. — Общее население — что-то около шестисот пятидесяти миллионов разумных существ. Из них примерно сорок пять процентов — люди. Еще столько же — эйсты, кентавры и дэвкаци. Остальное распределяется между семью-восемью «малыми народами», обитающих по большей части вот здесь, — она указала на огромный горный массив на восточном материке. — Это Аррандрах — настоящая горная империя. Когда-то там тоже жили люди, но сейчас это дикие территории. Там в бесконечных подземных лабиринтах обитают кобольды, цверги, кииги, стекр-аамы, броношены, маахисы, якши и настоящие дэвы... впрочем, эти уже почти вымерли. Зато их «потомство» — дэвкаци, живет и здравствует, им принадлежит целый океан и множество островов... впрочем, все это нас не интересует, — оборвала Инанна сама себя. — Сейчас в южном полушарии подходит к концу лето, в северном отсчитываются последние дни зимы. У них несколько разных хронологий, но большинство государств пользуется эйстской — она самая древняя. Эйсты отсчитывают века от «Нисхождения Ивы» — это их верховный бог. Согласно этой хронологии на Рари сейчас 7145 год.

Ванесса поднялась с кушетки и с интересом обошла вокруг глобуса нового мира. Прищурившись, она заметила крошечные города... что-то показалось ей неправильным. Через секунду она поняла, что.

— А почему здесь так много утонувших городов?.. — удивленно спросила она, водя пальцем по узкому океану, протянувшемуся между двумя материками. — Вот здесь... и здесь... и здесь тоже...

— О, это вовсе не утонувшие города, дитя мое, — покровительственно улыбнулась Инанна. Вон ненавидела эту ее улыбку. — В них и сейчас живут и процветают... эйсты. Это раса амфибий, они могут жить и на суше и в воде. Этот океан, северный, принадлежит дэвкаци, а тот, что южнее — эйстам. Соответственно, они так и называются — океан Эйстов и океан Дэвкаци. А вот этот материк называется Степями Кентавров... думаю, не надо пояснять, кому он принадлежит. Зато Закатон, Серая Земля и Нумирадис за пределами Аррандраха принадлежат людям. Всего на Рари три основные человеческие расы — человек светлый, человек огненный и человек серый.

— Подробнее, — потребовала Ванесса, все еще помнящая, что ее родственников-китайцев по этой терминологии следует называть «человеком степным».

— Насчет светлого, думаю, пояснять не нужно. Светлые люди населяют Нумирадис, за исключением восточных областей. Огненные похожи на южноамериканских индейцев, но кожа у них по-настоящему красная, с медным оттенком, носы и губы полные, скулы резко очерчены, а волосяной покров исключительно черный. Огненные живут в Закатоне. Человек серый... у них светло-пепельная кожа, такие же волосы, очень невыразительные лица, бледные или даже совсем белые глаза и своего рода мешочки под глазами. Как вот у монголоидов складка на веках. Серые живут в Серой Земле и на крайнем востоке Нумирадиса.

Ванесса невольно коснулась своих век. Само собой, она знала, что слово «узкоглазые» абсолютно не соответствует истине — глаза азиатов такой же ширины, как у европейцев. Просто у них есть небольшая складочка на веке, из-за которой кажется, будто они все время щурятся. Кстати, насчет «желтых» молва тоже нагло брешет — азиатская кожа опять же ничем не отличается от европейской. Ну, может чуть-чуть другой оттенок... Совсем чуть-чуть.

— Дэвкаци и кентавры нас не интересуют, — сделала такое движение, как будто отбрасывала что-то в сторону, Инанна. — Нумирадис тоже. Нас интересуют эйсты, Закатон и Серая Земля. Эйсты и Закатон — потому что именно там вам предстоит разыскивать Сердца. Серая Земля... о-о-о, это отдельный вопрос...

— У меня нехорошее предчувствие... — пробормотала Ванесса. — Не надо нас так интриговать — вываливайте сразу свое ведро...

— Какое ведро? — не поняла Инанна.

— С дерьмом! Которое вы нам приготовили!

— Леди Ванесса! — возмущенно вскочил с места лод Гвэйдеон. — Как вы смеете?!

— Успокойтесь, друг мой, — благосклонно посмотрела на него богиня. — Вы забыли, о чем я вас просила в прошлый раз?

— Простите, моя Леди, я буду держать себя в руках, — угрюмо отвернулся паладин.

— Когда он впервые увидел меня, я полчаса уговаривала его хотя бы встать с колен, — прошептала Инанна Ванессе. — А потом еще столько же — посмотреть мне в лицо. Он так упрямо отворачивался, как будто я забыла подвести ресницы! — обиженно пожаловалась Инанна, между делом заглядывая в зеркальце. —А я не забыла...

— Прекраснейшая, хватит уже любоваться! — рявкнул Креол.

Инанна, увлекшаяся самосозерцанием, вздрогнула и непонимающе уставилась на мага. Но потом спохватилась и ткнула указкой в Серую Землю. Указку она вытащила прямо из воздуха.

— Серая Земля — очень большое и сильное государство. Одно из самых сильных на Рари. Технический уровень по меркам Европы соответствует первой половине восемнадцатого века — там в ходу пороховое оружие, умеют выплавлять чугун и сталь, широко используются станки, изобретен громоотвод... То же самое касается Нумирадиса и части кентавров. Еще дальше на запад технический прогресс пока не продвинулся — Закатон порядком отстает от более развитых материков. Дело в том, что закатонцы и нумирадцы практически не соприкасаются — их отношения напоминают те, что были между Европой и Китаем в опять же восемнадцатом веке. Поэтому Закатон технически все еще пребывает в веке так четырнадцатом. Но только технически — политическое устройство их государств мало похоже на феодализм. Дэвкаци сами технологически очень неразвиты, но охотно покупают пушки и кое-что еще у нумирадцев. Эйсты... эйсты пошли совершенно другим путем, и объяснять придется слишком долго.

— А что там с магией? — с интересом облокотился на подлокотник Креол. — И религией?

— И политическим устройством! — не пожелала отстать Ванесса. Хотя лично ей все эти подробности были до одного места...

— Очень по-разному. Нумирадис разделен на множество королевств, из них самые крупные — Лария и Рокуш. Они монотеисты, поклоняются некоему Единому. Магии практически нет. В маленьких нумирадских королевствах еще кое-где сохраняется язычество, есть и магия. Но тоже немного. На севере материка — полуостров Ингар, сплошная тундра. Там обитают первобытные кочевые племена, время от времени делающие набеги на южан. Те, само собой, обороняются, но сами на северян не нападают — у тех просто нет каких-либо государств. С магией вполне прилично — есть немало умелых знахарей... Теперь о кентаврах. Кентавры делятся на две большие группы — дикие и цивилизованные. Цивилизованные живут в единственном кентаврийском государстве — Кентавриде. Управляет ими Великий Намиб, что-то среднее между царем и военным вождем. Он же — глава церкви. Кентавры язычники, у них есть свой небольшой пантеон божеств. С магией плохо. Дикие — все почти то же самое, только не объединенные. Они в изобилии кочуют по всему материку, и кормятся в основном скотоводством. Дэвкаци разделены на двадцать с лишним крупных кланов, каждым из которых управляет выборный вождь. С магией неплохо — в каждом клане есть главный шаман и пять-шесть подчиненных. Они знают свое дело, хотя до вас, друг мой, им, конечно, далеко...

Креол презрительно хмыкнул — мол, а разве кто-то сомневается?

— Эйсты разделены на три больших государства — Шгер, Талье и Мвидо. Все три очень различны по всем показателям. Но о них вы узнаете на месте, мне, право же, не хочется слишком долго рассказывать, — закапризничала божественная красавица. — Закатон... В Закатоне множество государств, и правят там султаны. Все без исключения язычники. Есть четыре основных религии, четыре пантеона и четыре... хотя все. С магией ни шатко ни валко — большинство султанов держит придворных чародеев, в паре-тройке мест есть магические лавки и даже одна школа, но этим дело и ограничивается. Самые сильные государства — Чрехвер и Геремиада. И вот мы, наконец-то, добрались до Серой Земли...

— Не мы, а ты , — указал на нее пальцем Креол. Чтоб уж точно никакой ошибки не возникло.

— В Серой Земле очень развита магия, — сделала вид, что ничего не слышала, Инанна. — Их политическое устройство — магократия.

— То есть там правят маги ?! — поразился Креол. — Это совершенно неправильно! Маги не должны стоять во главе государств!

Ванесса посмотрела на него с большим удивлением — а ей-то казалось, что ему должна понравиться такая страна...

— Да, вы правы, маги не умеют править , — согласилась Инанна. — Так же, как и мы, боги. Но в Серой Земле все обстоит именно так. Во главе страны стоит Совет Двенадцати — двенадцать верховных магов. Надо сказать, у них очень сильна семейственность — на данный момент все члены Совета приходятся друг другу родственниками. Близкими, дальними, но родственниками. Это очень агрессивное государство — трудно назвать государство на Рари, с которым серые ни разу бы не воевали. У них очень сильный флот и огромная армия, плюс, разумеется, магическая поддержка. Правда, последние двадцать лет они ведут себя сравнительно тихо — последняя война с Рокушем обернулась для них грандиозным провалом... надо сказать, совершенно неожиданным для обеих сторон. В результате одного-единственного сражения серые утратили все  войско, и им не помогла вся их магия. Но, как я сказала, с тех пор прошло двадцать лет, и сейчас их войска еще больше, чем тогда. Намного больше — почти в десять раз. Теперь они меньше полагаются на магию и больше на оружие — извлекли урок из того поражения... Но самое неприятное для нас — их религия. Серые — сатанисты.

— Сатанисты?! — подалась вперед Ванесса. В ее личном «рейтинге дерьма» сатанисты стояли на почетном втором месте — сразу после наркоторговцев.

— Да, именно. Не в буквальном смысле — ни о Христе, ни о Люцифере там никто никогда не слышал. Но Ад — далеко не единственный Темный мир... Серые поклоняются демонам. И нетрудно догадаться, каким именно...

— Лэнг, — уверенно ответил Креол. — Разумеется, Лэнг...

— Да, именно. Эту веру Серая Земля приняла чуть больше века назад — раньше у них был обычный языческий пантеон. Эмиссары Лэнга сумели-таки просочиться сквозь печати Мардука и проникнуть на Рари. Дальше Серой Земли их тлетворное дыхание не пошло, но пока им хватает и этого. Именно благодаря серым Лэнг сумел отчасти воспрянуть за последнее столетие. И с помощью их колдунов они планируют раскрыть Врата и проникнуть на Рари...

— Только через мой труп! — прорычал Креол. — Я им покажу Врата!

— К нашему счастью, среди колдунов серых сейчас нет мага вашего уровня, — улыбнулась Инанна. — Их возглавляет архимаг, но ему далеко до вас, друг мой... вы ведь уже почти достигли уровня Высшего...

— Достигну, Прекраснейшая, очень скоро достигну! — весело откликнулся маг. — Вот увидишь!

— Будем надеяться. Итак, Лэнг очень внимательно следит за всем, что происходит на Серой Земле. Поэтому забудьте и думать о том, чтобы соваться туда — мы не имеем права так рисковать. Нас интересует прежде всего Закатон. Однако серых, в свою очередь, тоже интересует Закатон... А также Нумирадис и прочие земли. Их колдуны уже сейчас рыщут там, пытаясь отыскать Сердца. К счастью, у них отсутствует точная информация — Лэнг так и не смог заполучить ее. А вот у меня она есть! — похвасталась Инанна. — Однако я очень прошу вас, друг мой: когда окажетесь на Закатоне, постарайтесь не привлекать к себе лишнего внимания. Нам не нужно, чтобы нас раскрыли раньше времени. На Каабаре вы, должна сказать, наследили очень сильно... поймите меня правильно, я благодарна вам за уничтожение Саккакха — теперь на Каабаре остался только один бог, но... но я совсем не собиралась делать вас Четвертым Посланником! Конечно, пророчество Тай’тара ясно указывало на вас... но пророчества не должны обязательно сбываться! Я планировала проделать все незаметно, чтобы о вас никто не узнал... а теперь вы попали в Астаро!

— Да мне плевать, что ты там планировала! — выпятил нижнюю челюсть Креол. — Прекраснейшая, ты. кажется, забываешь, что у нас равноправное  партнерство! А это значит, что я  главный!

— Но...

— И я не собираюсь тявкать по твоему приказу! Я поступаю так, как хочется мне ! А если кому-то это не нравится... чрево Тиамат, может, ты хочешь разорвать договор?!

— Нет, нет, что вы, друг мой! — совершенно искренне испугалась Инанна. Похоже, она зависела от Креола куда сильнее, чем пыталась показать. — Хорошо, забудем о Каабаре... прошлого все равно уже не изменить. И все же я настаиваю — ведите себя на Рари как можно тише и незаметнее. Не вздумайте просто так заявиться к какому-нибудь султану, стукнуть кулаком по столу и... ну, в общем, не надо ваших обычных методов.

— Мы будем паиньками, правда ведь? — успокоительно приобняла Креола Ванесса.

— Ладно уж... — неохотно согласился маг. Однако на его лице невольно начала расплываться улыбка.

Инанна наблюдала за этой сценой с нешуточной ревностью. Между ней и Креолом никогда ничего не было... но она просто не могла простить себе существования мужчины, не поддавшегося на ее чары. Да, такой мужчина существовал в единственном числе — других осечек не было, но ее это мало утешало. Может, потому-то она так и уважала Креола...

— Еще один маленький момент, — неохотно повернулась к глобусу она. — Языки. Языков на Рари много. Лария и Рокуш говорят на одном, серые на другом, у кентавров более десятка наречий, у эйстов три языка... у дэвкаци, правда, один на всех, но есть местные диалекты. Чрехверцы не понимают геремиадцев, да и в остальных султанатах Закатона языки, в основном, свои... Нас, как я уже говорила, интересует в первую очередь Закатон. Но и там понимать местных жителей будет не так легко, как хотелось бы. Один язык вы, конечно, выучите при перемещении, но этого недостаточно...

— Жаль, что Шумер погиб... — проворчал Креол. — Помню, Верховный Маг Шурукках, что был до меня, вывел новый вид рыбы... вавилонскую рыбку. Замечательное было средство. Можно, конечно, самому попробовать что-нибудь такое, но я всегда был слабоват в разуме...

Хубаксис противно захихикал.

— В магии  разума, раб! — безжалостно сдавил его маг. — Может, и правда вернуть тебе эту штучку? Хоть заткнешься...

— Хозяин, я твой верный раб! — тоскливо провыл Хубаксис, неотрывно глядя на сумку, в которой сейчас лежало его сокровище. — Отдай!

— Не вздумай! — строго нахмурилась Ванесса.

— Вы закончили? — поджала губы Инанна. — Тогда прошу взглянуть вот на это.

Она сдернула покрывало с аквариума, и Креол восторженно захохотал. Там, внутри, плавало десятка четыре крохотных рыбешек — не больше ногтя. Очень симпатичные — ярко-желтые, переливающиеся на свету, с изящными треугольными хвостиками.

— Вавилонские рыбки?! — растянул губы в улыбке маг. — Во имя Энки и Мардука, откуда?! Да еще столько!

— Их тоже достал для вас Олег, — гордо ответила Инанна. — Я специально попросила поискать именно вавилонских рыбок — чтоб вам было привычнее. Видите, как я о вас забочусь? — с легкой обидой в голосе сказала она.

— А зачем это? — с некоторым подозрением посмотрела на рыбешек Ванесса.

— Вавилонская рыбка — самое быстрое и надежное средство выучить любой язык, — пояснил Креол. — Можно просто носить ее в ухе, и тогда ты будешь понимать любую речь... но ответить на том же языке не сможешь. Более надежный способ — съесть ее. Запоминай, ученица: ты разрезаешь вавилонскую рыбку на две равные доли, и даешь хвост человеку, язык которого хочешь выучить. А сама съедаешь голову. После этого...

— Сырой? — брезгливо наморщила носик Вон. Она не очень-то любила все эти заковыристые деликатесы — ласточкины гнезда и все такое...

— Вон, да ты посмотри, какая фитюлька! — откликнулся мрачный Хубаксис. — Гам — и нету!

— Ладно, в общем, с этим вопрос решен, — кивнул Креол. — Так, Прекраснейшая, этот аквариум я забираю...

— Конечно, друг мой, распоряжайтесь.

— Ладно. А теперь, может, мы все-таки перейдем к главному? Откуда в этом мире взялись Сердца, и где они сейчас?

— Восемьсот лет назад... — голосом занудного лектора начала Инанна. Вон почувствовала, что ее снова клонит в сон. А вот лод Гвэйдеон слушал с открытым ртом, боясь пропустить хоть одно словечко его обожаемой Пречистой Девы. — Восемьсот лет назад в Закатоне жил один могущественный бог... Сейчас его имя уже не имеет значения, потому что его больше не существует. Он, подобно многим другим богам, возжелал разделиться на Эмблемы. На четыре Эмблемы. Но сделал серьезную ошибку, забыв выделить главную ...

— Дай угадаю, — прищелкнул пальцем Креол. — Получилось четыре зверобога?

— Чего? — встрепенулась Ванесса.

— Зверобог — это бог, лишенный большей части разума, — устало объяснил маг. Все-таки Вон была его ученицей, и он считал своим долгом просвещать ее при каждом удобном случае. — Ужасное чудовище, обладающее божественной мощью, но неспособное ею воспользоваться. Зверобогами обычно становятся Темные боги, лишившиеся всех  верующих. Зверобоги питаются тем же, чем обычные животные, не способны использовать магию, и вполне смертны, хотя и очень трудноубиваемы. Некоторые зверобоги способны говорить, но их разум подобен разуму кутруба — они озабочены только набиванием желудка.

— Да, все верно, — согласилась Инанна. — Этих четверых назвали Султанами Стихий. Вот, смотрите, какими они стали.

В воздухе появилось четыре иллюзии в полный человеческий рост. Однако, судя по всему, на самом деле эти зверобоги были гораздо, гораздо солиднее...

Султан Земли единственный более или менее напоминал человека. Огромный каменный истукан грубых очертаний, словно вырубленный из целой скалы. Султан Воды больше всего походил на чудовищных размеров рака. Султан Воздуха — исполинская кампа. И Султан Огня — громадный огнедышащий варан с парусом на спине.

— Внутри каждого из них находится драгоценный камень размером с кулак — Сердце Султана, — сообщила Инанна, пока остальные изучали гигантских монстров. Лод Гвэйдеон явно уже начал прикидывать, как их сподручнее убить. — Но стопроцентно точно известно местонахождение только Султана Воздуха — вот этот островок на крайнем севере. И он единственный, насчет которого известно наверняка, что он все еще жив.

— А остальные мертвы? — удивился Креол. — Это, конечно, удачно...

— Султан Воды где-то на дне океана Эйстов, — очертила большой овал на глобусе Инанна. — Точнее вам придется узнавать у самих эйстов. Никто не знает, жив ли он, или уже умер, но о нем ничего не слышали уже пятьсот лет. Султан Земли здесь, в Западных горах. Около двухсот лет назад султан Кай-Хемеала послал всю свою армию против Султана Земли, и все-таки сумел разрушить его. Правда, потеряв при этом почти половину войска. Он не знал о сокровище внутри зверобога, потому оно так там и осталось. Обломки Султана Земли и сейчас где-то там. Ну а Султан Огня... вот как раз его искать совершенно бессмысленно. Десять лет назад Султан Огня был убит одним человеком...

— Одним  человеком?! — выпучил глаза Креол. — Архимаг? Или какой-нибудь великий герой?

— Второе. Насколько мне известно, магией он не владеет. Его имя Логмир Соррвана-тха, что означает Логмир Двурукий, по национальности ишкримец, и сейчас ему что-то около тридцати. По моим сведениям, сейчас он в Баан-диль-Ламмарихе, столице Чрехвера, и Сердце Огня должно быть по-прежнему у него... Кстати, советую начать именно с него — Олег сообщает, что серые уже заслали своих эмиссаров в Чрехвер. Будет очень неприятно, если нас опередят...

— Еще бы! — фыркнул маг. — Неприятно! У тебя талант к преуменьшению, Прекраснейшая! Ладно, поохотимся...

— Истребляем реликтовых животных... — неодобрительно покачала головой Ванесса. — «Greenpeace» нам этого не простит...

— Ну, не нужно таких выводов, — слабо усмехнулась Инанна. — Бог, которого когда-то составляли Султаны, был Темным... А зверобоги вообще редко бывают добрыми существами — почти всегда это кровожадные чудовища. Султан Воздуха обезлюдил половину Геремиадского архипелага, Султан Воды разрушил три города эйстов, Султаны Огня и Земли опустошили огромные области на юге и западе...

— А, ну тогда другое дело! — спохватилась Ванесса. — Тут терроризм, массовые убийства, вандализм в особо крупных масштабах, каннибализм... Наши клиенты!

— Значит, высаживаемся в Чрехвере... — задумчиво повертел пальцем над глобусом Креол. — Где-нибудь рядом со столицей... Хм-м, большой город...

— Больше миллиона жителей, — подтвердила Инанна. — На всем Рари крупнее его только Иххарий — столица Серой Земли. У вас есть еще вопросы, друг мой?

Креол задумался.

— Что в сундуках? — наконец родил он.

— Кое-что в дорогу. Запас местных денег...

На этом месте Ванесса немедленно бросилась инспектировать финансы.

— ...оружие на все случаи жизни...

К ней присоединился лод Гвэйдеон.

— ...местная одежда...

Это никого особо не заинтересовало.

— ...книги, карты, и просто полезные вещички. Запас провизии на первое время, кое-что из металлов для вашей кузницы...

— Ладно, разберемся, — отмахнулся Креол. — Так... Значит, работаем на опережение. Ученица, паладин, собирайтесь, отдыхать некогда!

— Всегда готовы! — сладко потянулась Вон, вставая с кушетки. — Подумаешь, еще один паззл собрать!

Глава 11

Приключение! Люди говорят о нем, как о чем-то стоящем, между тем это всего-навсего смесь из плохого питания, постоянного недосыпания и абсолютно незнакомых людей, с необъяснимой настойчивостью пытающихся воткнуть в различные участки вашего тела всякие заостренные предметы.

Ринсвинд

Сборы в дорогу окончились достаточно быстро. Невидимые Слуги, как и в прошлый раз, погрузили вещи, а Хуберт, засвидетельствовавший свое почтение господам, возвратившимся домой, принялся распихивать их по кладовым. Вещи, разумеется, а не господ.

Лод Гвэйдеон первым делом отправился приветствовать своего коня. Гордый взирал на него с неодобрением, даже сердито: боевой скакун уже больше трех месяцев простаивал без дела и успел изрядно облениться. Конечно, его не обрадовала новость о новом походе!

Ванесса переоделась сама и помогла переодеться Креолу. На всякий случай Инанна снабдила их полным набором одежды для любого уголка Рари. Даже для Серой Земли, хотя туда она строго-настрого запретила соваться. Замаскироваться под серых ни Креолу, ни Ванессе не удалось бы ни за что.

А вот в Закатоне с этим обстояло получше — закатонцы делились на множество малых рас. Креол, например, запросто мог сойти за своего в Геремиаде — тамошние жители очень напоминали шумеров, только оттенок кожи другой. А Ванессу нетрудно было перепутать с коренной лифаранкой — но опять-таки очень бледной. Вот разве что лод Гвэйдеон если на кого и походил, то на ларийца, а в Ларию никто не собирался.

Чрехверская мода, по которой обрядились Креол и Ванесса, мало напоминала какую-либо земную одежду. Мужчины носили свободные одежды, похожие на халаты, перетянутые посередине широким кушаком. Рукава тоже очень широкие, к тому же утяжеленные — иначе их трепал бы ветер. Женщины — длинные юбки и блузки, поверх которых надевали жакеты с короткими рукавами. Но это все не было странным — странным был материал, из которого состояли костюмы.

— Это что, резина?! — недоверчиво пощупала рукав блузки Ванесса. — Да они там что, совсем того — платья из резины шить?!

— Прорезинен только верхний слой, — спокойно поправила ее Инанна. — Под ним шелк, и очень высокого качества. Каучуковое дерево — одна из главных культур Чрехвера, они очень широко используют резину. Особенно в столице — там ею даже вымазывают крыши. Думаю, вы сами поймете, почему...

— Ладно, черт с ним, — великодушно согласилась Ванесса, любуясь на себя в зеркало.

Несмотря на необычный материал, наряд ей достался очень красивый — светло синяя юбка, украшенная цветами, бледно-зеленая блузка, расписанная прекрасным орнаментом, великолепный сиреневый жакет с широким бантом. На халате Креола же из узоров присутствовал только один — многочисленные языки пламени.

— Цвет не очень... — недовольно посмотрел на себя в зеркало маг. — Почему синий? Красного не было?

— Красный в Чрехвере — султанский цвет. Простолюдинам под страхом смерти запрещено носить красную одежду.

— Простолюдинам?.. — разочарованно наморщила носик Ванесса. — А разве мы не дворяне?

— В южных султанатах Закатона нет четкого разделения на простонародье и знать, — с сожалением развела руками Инанна. — Это на Каабаре достаточно взглянуть на руку и взглянуть, есть ли там дворянское кольцо. На Закатоне посложнее... Там уважают обладателей высоких чинов, богачей, могущественных жрецов, но аристократов, как таковых, нет. Теоретически каждый может получить высокий пост.

— Демократия, значит?

— Да нет, вряд ли... — улыбнулась богиня. — Собственно, у них там до сих пор рабовладельческий строй. У рабов есть определенные права, они могут владеть имуществом, обзаводиться семьей, даже выкупаться на свободу, но от этого не перестают быть рабами. Правда, так не везде: чем дальше к северу, тем мягче. В Кай-Хемеале в рабство обращают только опасных преступников, а в Геремиаде его вообще нет. Там уже стопроцентно феодальная система.

Обувь ничем особенным не отличалась — Креолу достались низкие сапоги с широкими голенищами, а Ванессе — изящные туфли с загнутыми носками. Кроме этого Вон, как женщине, полагались три декоративных гребня для заколки волос (распущенные волосы в Чрехвере носили только женщины легкого поведения), кольцо на мизинце правой руки, означающее, что она достигла совершеннолетия, а также специальный набор румян. Все чрехверки непременно красили губы, подводили ресницы и мазали сурьмой брови — выйти на улицу без боевой раскраски считалось позором. Плюс ко всему на лбу полагалось малевать специальный значок, обозначающий профессию его обладательницы. Большинство чрехверских женщин носили простой синий треугольник, означающий «мать». Или, попросту, домохозяйку. Однако Вон не пожелала принимать такой статус и довольно долго ломала голову, кем ей стать. Список профессий, предоставляемых в Чрехвере женщинам, выглядел удручающе коротким, и все самое почетное там отсутствовало. Военная карьера закрыта. Чиновничья закрыта. Даже торговая закрыта!

— Вот шовинисты! — возмущенно надувала губы Ванесса, мазюкая на лбу цветок с тремя лепестками — знак стеклодува. Этот цех считался достаточно уважаемым, и в его ряды принимали и женщин. Хотя и не слишком охотно.

Потом дело дошло до головных уборов. Креол напялил на себя выданную «шляпу» и недоуменно уставился на свое отражение. Потом осторожно снял эту штуковину с головы, повертел ее и хмуро сказал:

— Хорошая шутка. Смешно.

— Я и не думаю шутить, друг мой, — насмешливо улыбнулась Инанна. — В Баан-диль-Ламмарихе такое носят все. В том числе и иноземцы.

Головной убор, выданный богиней, больше всего напоминал небольшой зонтик без ручки. Целиком сделанный из прочной черной резины, он надевался на голову подобно обручу. Мужской вариант был снабжен еще и высоким колпаком, прикрывающим макушку, в женском же роль прикрытия должны были играть собственные волосы.

— Поверьте, не я это придумала, — нетерпеливо посмотрела на них Инанна. — У них такая мода.

Креол и Ванесса мрачно надели эти нелепые изделия и еще более мрачно уставились друг на друга.

— Мы похожи на грибы... — процедил сквозь зубы Креол.

— Ага, шампиньоны... — грустно согласилась Вон.

— Святой Креол, леди Ванесса, вы готовы? — вошел в холл лод Гвэйдеон. — О... моя Леди, простите, я вас не заметил... — преклонил колено он.

— Немедленно встаньте! — потребовала богиня, раздосадованно закатывая глаза.

Паладин не послушался.

— Встаньте же! — прикрикнула на него Инанна, нетерпеливо топая ножкой.

Паладин не послушался.

— Именем... м-м-м... меня, я приказываю — встаньте!

Паладин не послушался.

— Ладно, разбирайтесь дальше сами! — воздела руки она, покидая коцебу.

Как только звук ее шагов затих, паладин поднялся на ноги.

У лода Гвэйдеона также был довольно нелепый вид. Ему удалось избежать дурацкой шапки, зато его целиком закутали в бесформенную хламиду неприятного едко-желтого цвета. Длинные рукава, как у древнерусских бояр, огромный капюшон, больше похожий на рюкзак. Дело в том, что в Чрехвере строжайше запрещалось носить какие-либо доспехи. Само собой, для военных и стражи делалось исключение. А поскольку паладин, в свою очередь, не пожелал расставаться с керефовым бронежилетом, пришлось его замаскировать.

Хотя маскировку Инанна подобрала довольно удачную — под монаха бо-шо. Эти монахи жили на крайнем севере Чрехвера и проповедовали довольно простую жизненную канву — человек живет, чтобы есть. Соответственно, все они напоминали ходячие бочки с жиром. В стране даже ходило сравнение — «толстый, как бо-шо». В такой маскировке лод Гвэйдеон мог напялить хоть три слоя доспехов — никто бы ничего не заподозрил.

Но, по крайней мере, с мечом никаких проблем не возникло. Законы Чрехвера запрещали доспехи, но ничего не говорили об оружии. Хоть весь увешайся — никто слова плохого не скажет. Ванессе это показалось странным, но, с другой стороны, в чужой монастырь со своим уставом не ходят...

— Ну что, все готово? — уточнил Креол, включая магическое зеркало. — Сэр Джордж, поднимай коцебу! Хуберт, приготовь Камень Врат! Мы отправляемся на Рари!

Дом Катценъяммера, неподвижно стоящий у самых ворот Хрустальных Чертогов, вздрогнул, и бронзовое основание начало вывинчиваться из сверкающей поверхности. Инанна специально сотворила для этого необычного летательного средства такой вот «аэродром». Конечно, коцебу вполне мог проделать себе посадочную площадку и самостоятельно, но богиня почему-то не разрешала портить свой хрустальный газон.

Двухэтажный гонтовый особняк поднялся на значительную высоту, и перед ним разверзлась исполинская светящаяся арка — портал в другой мир. Усатый призрак на балконе меланхолично повернул штурвал, и коцебу двинулся прямо в проход...

Стоя на краю бронзового диска, Ванесса загибала пальцы, считая, в скольких мирах уже успела побывать. Считая родную Землю, получалось всего-навсего четыре — хватило одной руки. Все вокруг на миг утонуло в ослепительной вспышке, потом панорама резко сменилась, и девушка загнула последний палец. Теперь в ее личном счете прибавился еще один мир.

Рари.

Перенесшись в этот мир, Вон ойкнула, растерянно глядя по сторонам, и впервые с благодарностью подумала о Инанне, заставившей их напялить эти дурацкие шапки. Лод Гвэйдеон, стоящий рядом, натянул на голову капюшон монашеской хламиды.

В Рари шел дождь. Не во всем мире, само собой — в той точке, где они высадились. И не просто дождь, а мощнейший ливень. Ледяной, пробирающий до костей, шумно барабанящий по зонтошапкам. И судя по тучам, простирающимся от горизонта до горизонта, в ближайшее время он заканчиваться не собирался...

— Бр-р-р... — отряхнулась Ванесса, торопливо вбегая в дом. С краев зонтошапки обильно текла вода. — Ну и погодка у них тут!

— Метеосводки не радуют, — сумрачно сообщил Креол, глядя в магическое зеркало. — Похоже, мы угодили в сезон дождей — тучами застлано все на километры вокруг... Кстати, а где мой раб?

Он сунул руку в сумку, и там что-то противно заверещало.

— А, Кингу с ним! — поморщился маг. — Так, мы немножко промахнулись с высадкой — Баан-диль-Ламмарих на том берегу реки... А речка здесь широкая... Почти полтора часа пути.

На всем огромном Закатоне была, по сути, одна-единственная река — колоссальный Тлоаль, несущий свои могучие воды с севера на юг. Только благодаря ему на этом материке смогли возникнуть и развиться столько государств — вся западная половина принадлежала Мертвым Пескам. Огромная пустыня и полноводная река боролись друг с другом с попеременным успехом — битва воды и песка продолжалась десятки тысячелетий, и победителя пока что не было.

— Логмир Двурукий, — медленно повторил имя героя, убившего Султана Огня, Креол, вглядываясь в зеркало. — А, чрево Тиамат! Проклятые Сердца затмевают обзор!

— То есть как? — сунула нос ему через плечо Вон.

И сразу поняла — как. На объемной карте Рари, отражающейся в зеркале, виднелось несколько крупных прорех — сильные маги и мощные магические артефакты. Добрая четверть Серой Земли выглядела сплошным белым пятном. И Баан-диль-Ламмарих — тоже. Находящееся в нем Сердце Огня портило весь обзор, подтверждая только один факт — оно где-то там, в городе.

— Вот оно как... — задумчиво поскребла подбородок Ванесса.

— Именно так, ученица... — вздохнул маг. — Ну и чем мне, спрашивается, заниматься эти полтора часа?

Вон хотела было что-то предложить, но взглянула, как ожесточенно Креол сменяет картинки в зеркале, бормоча себе под нос, и передумала. Маг был занят.

— Лод Гвэйдеон, я еще в прошлый раз хотела вас попросить... — вместо этого обратилась к паладину она. — Вы не дадите мне пару уроков фехтования? А то вдруг опять что-нибудь с пистолетом...

— С удовольствием, леди Ванесса, — наклонил голову паладин. — Я бы предложил начать прямо здесь, но, боюсь, мы потревожим святого Креола...

— Не потревожите, — не оборачиваясь, проворчал маг. — Главное, не толкайте меня. А места тут много...

— В таком случае, приступим, — снова поклонился лод Гвэйдеон. — С какого вида оружия вы бы хотели начать, леди Ванесса?

— Ну-у-у, — задумалась девушка. Она оглядела стены — благодаря Инанне, сплавившей им кучу ненужного хлама из Хрустальных Чертогов, там появилось множество самых разных предметов для убиения себе подобных. — А с чего обычно начинают?

— Ну, полагаю, это зависит от того, какие навыки уже есть. Вы владеете каким-нибудь оружием, кроме вашего... м-м-м, пистолета, кажется? Я не перепутал название? — обеспокоился паладин.

— Нет, нет... Так, чем я владею... а, ну да, у меня черный пояс по карате! — похвасталась Ванесса. — Мой сэнсей даже предлагал мне участвовать в соревнованиях штата!

— Карате — это рукопашный бой? — уточнил лод Гвэйдеон, уже успевший убедиться, что Вон умеет постоять за себя и без оружия.

— Ну, иногда ногопашный... такое слово есть?

— Полагаю. Боюсь, в вашем обучении наличествуют серьезные пробелы, леди Ванесса...

— Это какие же?! — не на шутку разобиделась девушка.

— Дело в том, что вас обучали, как бы это сказать... не совсем всерьез. Вы же сами сказали — это нужно было больше для соревнований. Турниров...

— Ну да, это спорт, — согласилась Вон. — Но я так кого хочешь скручу! Сто раз было! Думаешь, я в нашем Фриско регулировщиком работала?! Да я таких бандюг в одиночку, как детей!..

— Вот! Ключевое слово здесь «скручу»! Вас учили, как одолеть человека, не убивая .

— Ну да... а что тут плохого?!

— Ничего, если вам нужно взять кого-то в плен. Это очень хорошо для дозорного... вы ведь как раз и были дозорным, верно?

— Полицейским. Хотя это одно и то же.

— В общем, вы уже умеете обезоруживать противника и приводить его в небоеспособное состояние, — закруглил тему лод Гвэйдеон. — Но в реальном сражении чаще всего требуется именно убить  человека. Это вы тоже умеете делать, но с помощью пистолета. А теперь вы хотите научиться убивать без  него.

— Ну, в принципе... да.

— В таком случае, начнем, — поклонился лод Гвэйдеон. — Для начала немного попрактикуемся без оружия, а потом подберем что-нибудь специально для вас...

Ванесса встала напротив него в боевую стойку, невольно подумав, что она и так в последнее время чувствует себя, как в школе. А теперь к урокам магии прибавились еще и уроки фехтования пополам с рукопашным боем. Может, взять в учителя и еще кого-нибудь? Поучиться например кулинарии у Хуберта...

— Прежде всего, сразу оцените противника, — начал курсы лод Гвэйдеон. — Если он меньше и легче — это ваше преимущество. Если он крупнее и тяжелее — это тоже ваше преимущество. Если он соответствует вам по комплекции — это опять же ваше преимущество. Запомните, у более умелого бойца всегда преимущество. Главное, уметь им воспользоваться. Ищите уязвимые места, ищите слабое звено в защите, ищите огрехи в нападении. Если поединок честный и вы сражаетесь с благородным противником — соблюдайте дуэльные правила. Если же вы стремитесь победить во что бы то ни стало — забудьте про них. Учитесь различать турнир и битву. К каждому противнику нужен свой подход — то, что сработает против человека, не пройдет против животного или нежити. Прежде всего давайте рассмотрим вариант, когда у вас нет оружия, а против вас выступает человек. У человека самые важные места — мозг и сердце. Но они же и самые надежно защищенные, — для наглядности лод Гвэйдеон постучал себя по голове, демонстрируя прочность черепной коробки. — Пробить череп не так легко даже мечом, для этого нужна немалая физическая сила, иначе вы просто оскальпируете вашего врага. А вы к тому же женщина, поэтому о тяжелом оружии лучше сразу забыть...

— Это почему еще?! — обиделась было Ванесса, но потом взглянула на длиннющий двуручник, выглядывающий из-за плеча паладина, вспомнила, как однажды попыталась взмахнуть им... и как чуть не вывихнула руку... — Ладно, про тяжелое не надо... — неохотно согласилась она.

— Самые уязвимые места у человека — глаза, горло, живот. А у мужчины еще и пах. Но в живот лучше не надо — у меня он, например, очень прочный, в него можно бить долго, и я ничего даже не почувствую.

— Конечно, у вас же доспехи!

— Я имел в виду не доспехи, а пресс, — строго поправил ее лод Гвэйдеон. — Мы, паладины, очень много тренируемся. Да, у большинства людей живот — место уязвимое, но лучше заранее рассчитывать на худшее. Итак, глаза, горло, пах. В пах лучше всего бить коленом или ногой с разворота — очень удобно и сразу выводит противника из строя. Нужно быть очень терпеливым, чтобы продолжать бой после такого удара...

Взгляды Ванессы и лода Гвэйдеона невольно скрестились на Креоле. Шумерский маг умел терпеть боль, как никто другой: он совершенно хладнокровно резал себе вены, чтобы получить несколько капель крови для какого-нибудь зелья. Вспомнить хотя бы случай, когда он отгрыз сам себе руку!

— В глаза надо бить растопыренными пальцами, и метиться точно в яблоко. Даже если не причините серьезного вреда, то хотя бы на время ослепите врага. А вот в горло — всем кулаком. Цельтесь прямо в кадык — если разобьете его, человек сразу выйдет из строя.

— А если дерусь с женщиной? — на всякий случай уточнила Ванесса, щупая у себя то место, где у мужчин расположен кадык.

— Женщин бить нельзя! — возмущенно расширились глаза лода Гвэйдеона. — Если только сумасшедшая или колдунья... но и тогда надо вести себя вежливо! Женщину убивайте аккуратно и со всей подобающей галантностью, а главное — позаботьтесь о приличиях! Леди и после смерти должна оставаться прекрасной!

— Ага, вот значит как, — сделала максимально серьезное лицо Вон. — Лод Гвэйдеон, так ведь я тоже женщина! Может, и со мной будут вот так... вести себя вежливо и не сопротивляться?

— Нет, конечно... — смутился лод Гвэйдеон.

Он обучал Ванессу тому же, чему его самого когда-то обучали в Академии, но в том-то и дело, что среди паладинов женщин никогда не было, вот и приходилось перестраиваться на ходу... Сама Инанна давным-давно выказала насчет этого недвусмысленное пожелание — женщин в ее личную гвардию не допускать! Хотя, конечно, существовали и объективные причины — Вон никак не могла представить себя в таких доспехах, с этим огромным мечом. А уж длиннющее копье-лэнс, скучающее сейчас в конюшне рядом с Гордым, вызывало у нее натуральный ужас — попробуй-ка, поорудуй такой жердиной! Да и никого из своих знакомых дам она не могла представить в таком вооружении — разве что Зену, Королеву Воинов, да и то сомнительно что-то... Нет уж, ей хватит любимой «Беретты»: маленькая, легкая, изящная, и отлично смотрится в руке прекрасной дамы.

— Ученица, смотри, что я нашел! — радостно воскликнул Креол, уже довольно давно листающий какую-то книгу.

Ванесса подошла и взглянула на обложку — это оказался дорогой альбом с фотографиями самых удивительных образчиков земной архитектуры. Креол рассматривал страницу с терракотовыми воинами императора Шихуанди.

— А, это... — без особого интереса взглянула на картинку Ванесса. Она однажды видела эти статуи наяву — еще в детстве, когда они почти полгода прожили всей семьей в Китае, у тамошних родственников. — Симпатичные...

— Да уж... — растянул губы в улыбке маг. — Когда вернемся в наш мир, надо будет их купить... они продаются?

— Купить?! — моментально растеряла всю скуку девушка. — Да за каким чертом они тебе сдались?!

— Как это за каким?! — в свою очередь возмутился Креол. — В армию! Их же тут тысячи!

Ванесса поковыряла в ухе, слегка сомневаясь, что действительно слышала то, что ей показалось. Подошедший лод Гвэйдеон внимательно изучил иллюстрацию, а потом заметил:

— Святой Креол, мне кажется, это просто скульптуры.

— Сейчас да, — не стал спорить с очевидным маг. — Но когда я их оживлю...

На несколько секунд воцарилось молчание. Потом Ванесса медленно переспросила:

— Что  ты сделаешь?

— Оживлю! — раздраженно повторил Креол. — Что случилось, ученица, ты оглохла? Они же для того и предназначены — чтобы воевать! Ситуация довольно простая: война закончена, новой в ближайшие годы не предвидится, солдаты простаивают без дела. А человеческая жизнь так коротка — сегодня ты силен и крепок, а завтра уже немощный старец... Бестолковая растрата людских ресурсов. Поэтому чинские маги давно придумали такую хитрость — превращать на время солдат в камень...

— Это не камень, это терракота. Глина такая...

— Неважно. В таком виде они могут простоять десятилетия, века... А если неожиданно напал враг — соверши ритуал, и из-под земли вылезет сюрприз...

— Минуточку! — слабым голосом взмолилась Ванесса. — Ты хочешь сказать, что это живые люди ?!

— А ты думаешь почему у них такие разнообразные лица? — хмыкнул Креол. — А у вас что думали — что это просто каменные болваны? Интересно, кому бы это могло понадобиться вырезать столько статуй?

— У нас думали, что это для гробницы... Ну, типа, чтобы они сопровождали императора в загробной жизни...

Креол с Хубаксисом одновременно залились ехидным смехом.

— Вот это ничего себе! — хихикнул джинн.

— Да уж... — согласился маг. — А может сразу целый город вместе с ним похоронить? Ученица, неужели ты думаешь, что твои собственные предки так сильно болели на голову? Это ж насколько надо спятить, чтобы вбухать столько труда только для того, чтобы сунуть его в могилу!

— Да ладно... — обиделась Вон. — Фараоны вообще себе такие пирамиды отстраивали, что дай боже...

— Это какие — вот эти? — быстро перелистал страницы Креол. — Ученица, ты хочешь сказать... хочешь сказать, что у вас думают, что это просто могилы ?! Пирамиды Та-Кемет?!

— А разве нет?.. — совсем растерялась Ванесса.

— О Мардук, во что выродились наши потомки? — печально вздохнул Креол. — Нет! Это маносборники, ученица! Усилители магической энергии! То же самое, что ваши электростанции, только для магии! Накопленная мана использовалась для работы со временем — пища внутри пирамид могла храниться вечно, люди не старились... а если запустить в полную силу, то и молодели. Теперь-то, конечно, ими не воспользуешься — навершия кто-то сковырнул... Они были из самого лучшего орихалька, между прочим! Хотя кое-что могло еще сохраниться...

— Там лезвия сами затачиваются... — вспомнила Ванесса, выхватывая книгу и переворачивая десяток страниц. — А вот это что такое?

— О, так они еще остались? — приятно удивился Креол, рассматривая Стоунхендж. — Надо же, я думал, не простоят... Он еще работает?

— Кто работает?.. — еле-еле смогла выговорить Ванесса.

— Ну, он все еще светится? — досадливо поморщился Креол. — Хотя бы иногда?

— Нет... и никогда не светился...

— Значит, сломался, — пожал плечами маг. — Оно и понятно — вон как его потрепало-то... А это единственный, или другие тоже сохранились? А то их много было... В мое время такие повсюду стояли.

— И что это такое?! — начали жадно разгораться глаза Вон. Она уже видела заголовки газет — «Разгадана загадка Стоунхенджа!»

— Да как бы тебе объяснить... — задумался Креол. Потом обратил внимание на компьютер, спокойно стоящий в уголке, и указал на него: — Вот примерно то же самое.

— Это компьютер?!

— Ну да. Вычисления всякие... Между мирами, опять же, можно было переходить, демонов вызывать. Своего рода многовариантный ритуальный круг. Хороший артефакт, полезный... У меня в Шахшаноре тоже был такой, только маленький.

— М-мгм... — лихорадочно начала листать альбом Ванесса. — А вот это?! Это для чего строили?

Креол без особого интереса посмотрел на фото Великой Китайской Стены и, не задумываясь, ответил:

— Для защиты, конечно. Когда Гиперборею поглотила Мертвая Чума, богдыхан Чина Ши Хуан Ди прибегнул к радикальным мерам. Он мобилизовал все ресурсы, запряг всех своих магов и нанял многих иноземцев, и в кратчайшие сроки воздвиг эту стену. Благодаря заклятию Нерушимости она должна была простоять тысячи лет! И, как видишь, простояла. Потому-то и Чин по сей день существует... А вот Гиперборея превратилась в миф. А от чего она погибла, лучше спроси паладина — в Каабаре такое бывало часто... В Кнегздеке, например.

— А откуда ты про Шихуанди-то знаешь? — удивилась Вон. Благодаря отцу она кое-что знала о родине предков. Не так уж много — она никогда не интересовалась историей, но все-таки кое-что. — Он жил... черт, не помню, но вроде в двухсотом, что ли, году... до нашей эры, кажется.

— Богдыхан Цинь Ши Хуан Ди, — выделил каждый слог имени Креол, — в честь которого назвали вашу страну, жил за восемьсот лет до моего рождения. Это был один из величайших магов в истории нашего мира, ему служили тысячи духов и демонов!

— А еще он был наполовину джинном! — вставил свой комментарий Хубаксис.

— Правильно, его отец был кафским маридом, — подтвердил Креол. — Этот джинн правил Чином сорок лет... и хорошо правил! А потом на престол взошел его сын Цинь, и просидел там сто семьдесят лет. Это был великий человек! Гордость нашей расы! Хотя вполне может быть, что в его честь потом называли и других богдыханов... Кстати, мы уже подлетаем — пошли, посмотрим, где там лучше приземлиться. Коцебу надо спрятать понадежнее — мне почему-то кажется, что в этом городе мы задержимся надолго...

Креол никогда не умел предсказывать будущее. Но в этот раз он угадал.

Глава 12

Мир вам, жители Багдада!

Валерия Новодворская

Коцебу высадил троих пассажиров на берегу реки и вновь поднялся в воздух, все это время оставаясь невидимым. Креол приказал Хуберту перебраться на маленький островок посреди реки — вокруг Баан-диль-Ламмариха на много километров простирались рисовые поля, и оставлять там большой дом было небезопасно. По той же причине маленький отряд высадился довольно далеко от городских стен — три человека, прилюдно появившиеся из пустоты, неминуемо привлекли бы ненужное внимание.

В южном полушарии Рари заканчивался август. В это время года Тлоаль всегда разливался, затопляя окрестные поля и принося на них тысячи тонн плодородного ила. Почти одновременно с сезоном разлива начинался сезон дождей. Собственно, первое напрямую зависело от второго. В общем, было довольно мокро.

Куда ни посмотри, везде промокшими грибками торчали краснокожие землепашцы, одетые в почти одинаковые светло-коричневые хламиды и выцветшие зонтошапки. Несмотря на немилосердный ливень и раскисшую от воды землю, ноги в которой увязали почти по колено, они невозмутимо вспахивали поля. Благодаря плодородности Тлоаля в северном Чрехвере снимали по два урожая в год.

Ни один из них не улыбался — и не только потому, что обстановка мало располагала к юмору. Просто в Чрехвере считалось, что улыбаться, а тем более смеяться во время пахоты — плохая примета. Земля решит, что смеются над ней, обидится и не позволит семенам прорасти. А в данном случае плохой урожай был особенно  нежелателен.

Эти пахари работали не на себя — все земли вокруг столицы принадлежали султану. Но каждый земледелец Чрехвера обязан был один месяц в году бесплатно вкалывать на властелина. И горе ему, если урожай окажется скудным! То же самое касалось и всех остальных профессий: горшечник должен был отдать каждый двенадцатый горшок, свечник — двенадцатую свечу, ткач — двенадцатую одежду. Даже столь нестандартная профессия, как блудница, облагалась точно таким же оброком. И это еще только «рабочий» налог — а ведь немалую часть приходилось выплачивать и деньгами!

Внимание Ванессы сразу привлекли рабочие животные, тащащие плуги. Урроги, огромные и очень сильные создания, тянули свою лямку, философски жуя жвачку, да время от времени взревывая. В каждом было тонны три веса, а внешне они походили на слегка карикатурных буйволов — передние ноги очень длинные и толстые, а задние наоборот — короткие и худые. Эти существа не имели ничего общего с земными копытными — их конечности оканчивались широкими мягкими «лепешками» с кожаными перепонками между удлиненных пальцев, благодаря чему тяжеленный уррог мог свободно ходить даже по зыбкой почве. Из спины у них торчали рога — четыре пары изогнутых рогов, похожих на вывернутые ребра. Вообще-то, это они и были — каждое восьмое ребро уррога росло не вниз от позвоночника, а вверх. Для чего подобное приспособление могло применяться, оставалось загадкой — уррогов одомашнили так давно, что в диком состоянии они не сохранились совсем.

Это животное очень широко использовалось в Чрехвере. В отличие от Нумирадиса и Серой Земли закатонцы никогда не видели лошадей, и единственным ездовым животным у них был все тот же уррог. Масса преимуществ — очень силен, невероятно вынослив, может очень долго не есть и не пить, кроткий нрав, благодаря которому управлять способен и ребенок... Но в придачу три недостатка, из-за которых многие путешественники предпочитали передвигаться пешком. А уж в городские пределы уррогов вообще не допускали.

Первый недостаток — медлительность. Средняя скорость уррога — два с половиной километра в час. Скорость асфальтового катка. Второй недостаток — шум. Никакие силы не могли заставить уррога сохранять молчание дольше десяти минут — они то и дело начинали реветь. А ревели они так, что могли посрамить знаменитые трубы Иерихона. Их никогда не подпускали близко к жилым домам — уснуть в непосредственной близости от уррога пока еще не удавалось никому. Они ревели даже во сне. И, наконец, третий недостаток — запах. Даже сейчас, в ужасный ливень, Ванесса брезгливо морщилась и зажимала нос — от уррогов шибало так, что можно было упасть в обморок.

Идти было неудобно. Креол еще кое-как справлялся, его одежда вполне подходила для таких условий, а вот Ванессе и лоду Гвэйдеону пришлось туго. Паладин с каждым шагом проваливался в топкую грязь почти по колено, полы балахона бо-шо отяжелели, и за ним тянулся самый настоящий шлейф из коричневой жижи. Обычные бо-шо в таких случаях просто поднимали полы, как делают женщины, переходя глубокую лужу, но паладин так поступить не мог — слишком много людей было вокруг, кто-нибудь мог увидеть его доспехи. Да, пахари выглядели очень флегматично и практически не обращали внимания на путников, но кто поручится, что среди них не окажутся соглядатаи султана?

— Дурацкая юбка! — чуть не плакала Вон. — Дурацкие туфли! Кто только придумал такую моду?! Ноги как будто связаны вместе! Неужели у них не бывает женщин в штанах?!

— Сейчас что-нибудь придумаем... — на миг задумался Креол.

У архимага слова никогда не расходились с делом. Креол моментально решил проблему — он наклонился, взялся за края юбки и резко рванул их в разные стороны. А потом связал концы. Получилась вполне сносная юбка-брюки.

— А еще мне мокро, — пожаловалась Ванесса. — Дождь. Грязь. И эти зверюги пахнут, как стадо скунсов, объевшихся гороха...

— Такой дождь так запросто не прекратишь... — проворчал Креол, окидывая взглядом небосклон, завешенный тучами. — Самый легкий способ — просто отпихнуть тучу в сторону. Но тут их очень уж много...

— Но я промокла, как бобер в бане! — возмущенно заявила девушка. — Сделай что-нибудь!

— Можно воздвигнуть защитный полог, — задумался Креол. — Но тратить такое заклинание на защиту от дождя — все равно, что стричь ногти топором... Маг не обращает внимания на такие мелочи.

— Я не маг! И я промокла! — упрямо твердила свое Вон.

— Леди Ванесса, мы все промокли, — сочувственно развел руками лод Гвэйдеон. — Эти желтые тряпки так неприятно липнут к доспехам... Помните, вы жаловались, что одежда прорезинена? Подумайте, каково бы вам пришлось без этого...

— Мог бы не напоминать...

Креол тем временем хмуро инспектировал насквозь промокшую сумку. Магическая книга не пострадала — при желании ее можно было опускать даже в серную кислоту. Цепь, жаровня и чаша отнеслись к воде равнодушно. Наглухо запертые флакончики и ковчежцы тоже остались сухими (изнутри). Но вот Хубаксис, сладко дремлющий в этой самой сумке... Он так и не проснулся, и теперь плавал лицом вниз, время от времени пуская пузыри. Как известно, джинны не дышат в привычном понимании этого слова — их организмы устроены по совершенно иному принципу.

Баан-диль-Ламмарих... Крупнейший город Закатона. Центр западной цивилизации. Но его жители и гости из других мест не переставали проклинать основателя своего града — древнего султана Ушшеб-Ра, прозванного... впрочем, произносить его прозвище вслух прилюдно никто не осмеливался. Сразу два преступления — оскорбление величества и нецензурная брань. Для Чрехвера Ушшеб-Ра сыграл примерно ту же роль, что для России Петр Первый — посадил страну в помойную яму, предоставив потомкам все это расхлебывать. Да еще и прославился благодаря этому...

Трое путников подошли со стороны северо-запад-западных ворот. А всего таких ворот в городских стенах было двенадцать — по числу сторон света. Чрехверцы делили компас на двенадцать румбов. Число двенадцать в этой стране считалось счастливым.

Несмотря на абсолютно раскисшие дороги и беспощадный ливень, в ворота втягивалась бесконечная вереница странников. Большинство пешие. Кое-кто в паланкинах — этот вид транспорта пользовался популярностью у высших слоев общества. Некоторые толкали перед собой нагруженные тележки, но очень медленно — из-за налипшего слоя грязи колеса вращались с огромным трудом.

Лод Гвэйдеон чувствовал себя очень неуютно. Происходи дело на Каабаре, сейчас все уже расступались бы, пропуская паладина без очереди. Тут же на него никто не обращал внимания — монахи бо-шо никакими особыми привилегиями не пользовались. Креолу с Ванессой тоже никто не поспешил уступить дороги — одеты они были небедно, но и богачами не выглядели. Так, средний класс.

Маг сначала хотел просто запустить колонну Железного Воздуха и освободить проход, но потом вспомнил просьбу Инанны вести себя потише и неохотно встал в общую очередь. Лод Гвэйдеон, который ожидал только кивка своего шефа, чтобы раскидать все это мужичье, невозмутимо присоединился к нему.

Ванесса же, с каждой минутой все сильнее дрожавшая от холода, не пожелала подчиняться общему правилу. Она быстренько обогнула очередь, подбежала к толстому чиновнику в будочке и что-то ему зашептала. Сначала государственный муж сурово насупил брови, но потом несколько предметов перешло из рук в руки, и красное блинообразное лицо сразу подобрело. Бюрократ брезгливо цыкнул на мужичка, оттиснутого Ванессой в сторону, и начал неторопливо выписывать разрешение на проход. На бумагу упали еще два серебряных кругляшка с квадратными дырками в центре, и перо застрочило втрое быстрее.

— Так мы можем проходить? — вежливо уточнила Вон, забирая листок (в Чрехвере делали довольно качественную рисовую бумагу).

— Да здравствует султан! — прижал руки к сердцу будочник.

— Да здравствует, — не стала спорить девушка. — Но все-таки — теперь можно?

— Да !.. здравствует султан! — старательно выделил первое слово толстяк, раздраженно глядя на непонятливую девицу.

Всего через пару минут Креол, Ванесса и лод Гвэйдеон уже входили внутрь грандиозного мегаполиса, провожаемые завистливыми взглядами оставшихся позади. Чрехверские чиновники были народом балованным, и от небольшой взятки вполне могли отказаться, а то и позвать стражу. А слишком большая могла их насторожить — не разбойник ли какой пытается проникнуть в город без допроса? Но Ванесса дала ровно столько, сколько нужно.

— Что бы вы без меня делали! — хвастливо задрала нос девушка. — А вам двоим все бы только мечом махать, да огни швырять...

— Я не только это могу! — одновременно воскликнули маг и паладин и удивленно воззрились друг на друга.

Циклопические крепостные стены вокруг всего города, возвышавшиеся на добрую сотню метров, делали Баан-диль-Ламмарих несокрушимой твердыней. За последние две тысячи лет никому еще не удавалось взять этот город. Ни катапульты, ни тараны не могли разрушить его колоссальные ворота. Возможно, пушки и бомбы нумирадцев смогли бы что-нибудь сделать, но Нумирадис и Закатон еще ни разу не воевали по-настоящему — слишком мало точек соприкосновения. Вот серые — дело другое, эти шныряли по всей планете. Но они-то как раз научились производить огнестрельное оружие сравнительно недавно — меньше полувека назад. Причем украли этот секрет у ларийцев — сами серые, издавна привыкшие полагаться на магию, с техникой были не в ладах.

При строительстве чрехверцы отдавали предпочтение камню. Он долговечнее глины и дерева. К тому же чрехверская флора не могла похвастаться изобилием древесины, пригодной для строительства. Лесов очень мало, а те, что есть, состоят в первую очередь из тонкоствольных хлипких пород. Поэтому материалом номер один стал гранит — на юго-востоке страны было очень много гранитных копей. Подавляющее большинство жителей тех мест работали каменотесами, гранильщиками, каменщиками и прочими добытчиками и обработчиками камня. Поэтому фундамент и стены возводили из гранита, а крыши обычно покрывали черепицей, да еще и обмазывали толстым слоем вязкого каучука. Благодаря крайней дешевизне резина в Чрехвере стала материалом номер два.

По брусчатым мостовым не смог бы проехать ни один автомобиль — вдоль дорог в несколько рядов змеились узкие канавы. Самые банальные водостоки — не будь их, прохожие шлепали бы по колено в мутных лужах. Им и так приходилось передвигаться осторожно — с крыш домов непрерывным потоком лилась вода. Теперь Ванесса окончательно поняла, почему все здесь носят эти зонтошапки — не мода, а банальная нужда. Кое у кого она заметила и обычные ручные зонты, но эти выглядели на редкость примитивными и очень неуклюжими.

Грязь. Слякоть. Дождь. Небо серое, как грязный кирпич. Дома серые, как дождливое небо. В это время года Баан-диль-Ламмарих был царством беспросветной тусклости. В сухой сезон его затоплял смертельный зной, и становилось еще тоскливее.

— С чего начнем? — деловито спросила Ванесса, всеми силами стараясь не показывать, как ей хочется начать с бани и прачечной. Дочь Мао Ли всегда была очень чистоплотной девушкой.

— А с чего обычно начинают? — пожал плечами Креол. — С таверны, конечно. Если ищешь информацию, всегда начинай оттуда — не ошибешься.

— Нашли же место для города! — ожесточенно пыхтела Вон, едва удерживаясь от болезненного падения. Мостовые в Баан-диль-Ламмарихе были очень скользкими. — Они бы еще на дне реки построили!

— Боюсь, для этих мест такой климат считается нормой, — сожалеюще сказал лод Гвэйдеон, встряхивая рукава — промокший шелк лип к металлу, обрисовывая роботообразные очертания паладина. — Простите, сударь, вы не подскажете...

Человек, к которому он обратился, с непонятным ужасом глянул на паладина, и резко ускорил шаг, не сказав ни слова.

— Сэр, можно вас на минуточку? — крикнула Вон другому мужику.

Тот выпучил глаза и шарахнулся от девушки, как от прокаженной.

— Эй, женщина, а ну стой! — схватил за рукав какую-то тетю Креол.

Та что-то нечленораздельно пискнула и вырвалась, оставив магу на память клочок блузки.

Еще несколько попыток окончились тем же — прохожие решительно не желали не то что подсказать дорогу, но даже просто ответить на приветствие.

— Непонятно... — глубокомысленно заметил Креол. — То ли мы их чем-то пугаем, то ли тут табу говорить на улице...

— Опять, наверное, заморочки с этикетом, — недовольно предположила Ванесса, все еще помнящая недолгий визит в Империю Ста Тысяч. — А мы вроде нормально выглядим... правда, тут рожи у всех красные, как у индейцев...

— Это не должно их так пугать, — не согласился лод Гвэйдеон. — Наши лица различаются не до такой степени, чтобы отказываться даже поговорить. А в такой дождь вообще трудно рассмотреть, какого цвета кожа.

— Ладно, Кингу с ними, найдем сами, — буркнул Креол. — Надо бы нанять проводника из местных, а то тычемся, как слепые... Может, тут запрещено...

Маг не договорил, потому что так и не сумел придумать, что же в них троих есть таково, что местные могли бы вдруг запретить. Одежда такая же, как у всех, воспрещенного красного цвета никто не носит, доспехов паладина не видно... Оружие, правда, вполне на виду, но тут многие таскали при себе что-нибудь режущее — альшпис за спиной, клеванг или вакидзаси на поясе... А простые ножи так вовсе были при себе у каждого третьего.

— Святой Креол, по-моему, это как раз то, что мы ищем! — неожиданно кивнул в сторону надписи на стене лод Гвэйдеон.

Там было написано «Рыба и рис». Название для корчмы так себе, с фантазией у ее хозяина было негусто. Однако там была еще и картинка — жареная рыбина в окружении кучи риса. Никто из троицы не смог придумать, что могло бы скрываться под такой вывеской, кроме какой-нибудь едальни.

Креол и лод Гвэйдеон неожиданно встали в тупик перед дверью. Ванесса печально вздохнула, глядя на до сих пор нецивилизованных, несмотря на все ее усилия, дикарей, и сдвинула эту занавеску в сторону. Полог, прикрывающий входной проем, был сделан из чего-то вроде прочной бумаги пополам с надоевшей резиной, и складывался на манер гармошки. Очень простой принцип. Просто ни на Земле, ни на Каабаре он применения не нашел. Разве что в Японии, и то не совсем так.

Внутри пахло рыбой. И рисом, конечно, тоже, просто основное блюдо полностью перебивало аромат своего гарнира. Похоже, это была скорее закусочная, чем питейное заведение — из напитков присутствовал только остро пахнущий чай, пьяных не было. А в остальном — все вполне стандартно, как везде.

— Что угодно саранам^[3]? — учтиво спросил сухонький старичок, стоящий за стойкой.

Ванесса зачарованно уставилась на его усы. Усы деда, похожие на дождевых червей, свисали до пупка и, вероятно, дальше, но там уже начиналась стойка. Она невольно подумала, что отращивать такое добро нужно было лет двадцать, не меньше.

Креол и лод Гвэйдеон без особого удовольствия присели на хлипкие табуреты, накрытые сверху расшитыми подушечками. Перекусить они не возражали, но судя по публике, собирающейся здесь, особых разносолов ждать не приходилось. Почти все меню отражено в названии заведения.

Всю тяжесть переговоров они привычно взвалили на Ванессу — опытной полицейской привычно было вести допрос. Да и вообще ей нравилось руководить.

Чтобы начать беседу, девушка заказала всем по большой порции... рыбы с рисом, разумеется. Правда, самый дорогой вариант: треску приправили сладким соусом, а в рис добавили кусочки фруктов и дробленые орехи. И, конечно, чай. В Чрехвере не запить трапезу пиалой крепкого чая — событие невероятное.

Разговор как-то не ладился. В бытность свою полицейским Ванессе приходилось контактировать с «барабанами», но этого старика она стала бы вербовать только в самую последнюю очередь — если совсем уж выбора нет. Он учтиво улыбался, поминутно подливал в пиалы чаю, но втянуть его в дружескую беседу не получалось никак. На каждую фразу он только кивал и улыбался. Единственный успех Вон заключался в том, что трактирщик вежливо согласился с тем фактом, что на улице дождь. Впрочем, отрицать это было довольно трудно.

По крайней мере он не отказал в предоставлении жилья — у него имелась пара комнат, сдаваемых внаем. Десятка монет с дырками хватило, чтобы оплатить жилье и стол на два дня. Все надеялись, что этого времени хватит на все про все...

Ванесса еще некоторое время пыталась наладить контакты с посетителями, но везде натыкалась на вежливые улыбки и опущенные взгляды. Здесь люди не шарахались от вопросов, как на улице, но и отвечать на них не собирались.

— Странные тут все... — задумчиво сообщил Креол, пока Ванесса ломала голову, как разместить в этой комнатушке трех взрослых человек. Кроватей в Чрехвере не существовало — спали на тюфяках, брошенных на пол. Следует ли говорить, что тюфяки оказались резиновыми?

— Быть может, тут не принято заговаривать с незнакомыми людьми? — высказал предположение лод Гвэйдеон. — В Зукабе тоже есть подобный обычай — ни один зукабец никогда не заговорит с кем-то, кто ему не представлен.

— Хм-м, а это мысль... — заинтересовалась Ванесса. — Надо будет попробовать представляться, а уж потом... а где твой жезл?!

Креол опустил глаза — жезл, неизменно висящий у него на поясе, бесследно испарился. Лицо мага медленно начало чернеть... но процесс замер на полпути, а потом обратился вспять. И очень хорошо — это почернение было самым дурным признаком. Кто-то в гневе бледнеет, кто-то краснеет, кто-то желтеет, кто-то зеленеет, а вот Креол чернел. Ибо в эти моменты Тьма, обычно надежно упрятанная в глубинах души, прорывалась наружу...

— Украли... — криво усмехнулся он, ощупывая перерезанный ремешок. — Ловко...

— И что теперь?.. — в ужасе прикрыла рот ладонями Вон. — Ты теперь... опять... не сможешь колдовать?..

— Это с чего бы вдруг? — нахмурился Креол. — Запомни, ученица, только самые безмозглые маги заключают всю свою силу в один артефакт — поступка глупее трудно даже придумать. Нет, для меня жезл — только вместилище дополнительных заклинаний. И пока в нем есть хоть одно мое заклинание, я достану его хоть со дна океана...

Маг резко полоснул ритуальным ножом по запястью. Ванесса уже стояла наготове со жгутом — обычно Креол в таких случаях заливал все вокруг своей кровью. Выдавив несколько капель на пол, маг заговорил нараспев:

Жезл Силы, закаленный в моей крови, ответь на зов!

Взявший чужое, да настигнет тебя проклятье!

Да почернеют твои члены,

да выпадут твои волосы,

да сгниют твои потроха,

да обратится твоя душа в пепел!

Да не познаешь ты покоя во веки веков!

Жезл Силы, закаленный в моей крови, ответь на зов!

Приди!

Приди!

Музигаменна! Йенсуламу!

Жезл Силы, твой хозяин призывает тебя!

По окончании заклинания лод Гвэйдеон, повинуясь жесту Креола, встал возле двери с обнаженным мечом. Ванесса положила ладонь на рукоять пистолета. Маг тряхнул ладонями, очищаясь от остатков заклятия.

Прошло несколько минут, но ничего не менялось. Жезл не появлялся в светящейся вспышке и не влетал в окно. Но потом резиновый полог отодвинулся, и в комнату вошел тощий чрехверец с на редкость невыразительным лицом. Именно такие люди обычно и становятся ворами-карманниками или шпионами — они не привлекают лишнего внимания.

В вытянутых руках мужик держал похищенный жезл, а на его лице отражалось нешуточное страдание. Эта золотая палка явно обжигала ему руки, но сам он отпустить ее не мог. Да и ноги, похоже, шагали сами по себе, не повинуясь хозяину...

— Верни, что взял! — зловеще прошипел Креол, протягивая руку.

Вор с готовностью отдал добычу и, возвратив себе свободу, резко метнулся назад. Но на его пути уже стоял могучий паладин с обнаженным мечом. И проще было прошибить стену, чем обойти этого грозного стража...

Маленькие глазки карманника заметались по комнате, ища путь к спасению. Безуспешно — оконце крохотное, не протиснуться, а других выходов не было. Он с ужасом перевел взгляд с лода Гвэйдеона на Креола, потом обратно... и в конце концов остановился на Ванессе. Она выглядела наименее устрашающей.

— Полагаю, тебе интересно, почему я тебя все еще не убил? — холодно поинтересовался Креол, поняв, что первым незваный гость говорить не начнет. — Клянусь Пятьюдесятью Именами, это стоит сделать! И только от тебя зависит, соглашусь ли я передумать!

— Да вы присаживайтесь, саран, — гостеприимно указала на свободную подушку Вон (в жилых комнатах чрехверцы не использовали стульев, сидя на пышных подушках). — Не хотите? Ну что ж, тогда стойте...

— Успею еще настояться^[4]... — хрипло огрызнулся вор, усаживаясь на предложенное место. — Мизуми Милосердная, угораздило ж на колдуна нарваться, в [цензура] его...

— Я маг! — привычно рявкнул Креол.

— Не называй его колдуном, саран, о’кей? — мягко попросила Ванесса. — У него на это слово аллергия. Давайте для начала представимся. Ты кто?

— Плюшка, — неохотно представился вор.

— Это имя?

— Зазывало. Ну ты, саранна, сказанула — разве ж человек с сердцем^[5] свое имя кому попало забяшет?! Плюшка я, так и зовите, а мне ваши назвы тоже без нужды.... Не знаю я ваших имен, да и не в нужду мне их знать, [цензура] такое...

— Ну что ж, твое право, — не стала спорить Ванесса. — Ну, тогда называйте нас по нашим… как вы сказали? Зазывалам? Сейчас… Его зовите Серебряным, его Мумией, а меня… м-м-м…

— Идиоткой, — мрачно закончил Креол. — Ученица, хватит уже играть в балаган, мы здесь не за этим!

Вон сердито сверкнула на него глазами. А она как раз придумала себе такое замечательное прозвище! Хотя, в принципе, он прав: куда-то не туда ее занесло.

— Леди Ванесса, я не понял, а почему я Мумия? — озадаченно спросил паладин. — Что вообще означает это слово?

— Да ну вас! — еще больше надулась девушка. — Уж и повеселиться разок нельзя! Значит так, саран Плюшка, давай-ка по-хорошему. Ты украл у нас ценную вещь. Что по вашим законам полагается за воровство?

— На первую попадалову палец отрубают… — мрачно уставился на нее Плюшка. — Большой. Только за колдовство, знашь, у нас тоже кой-что полагается, [цензура] его ешь... Султанский колдун узнает, не миновать усечения ненужного...

— Ненужного — это чего?

— А головы — она колдуну всяко без надобности... Для колдования и сердца хватит, [цензура] его в [цензура]... А остатнее хрякам скормят — потому в ил такую дрянь бросать не в жилу...

— Напугал... — усмехнулся Креол. — Да я этот город по камешку!..

— Но только в крайнем случае, — погрозила ему пальцем Вон. — Ну вот что, Плюшка, если не хочешь, чтоб тебе прямо здесь отрубили все  пальцы, развяжи свой язык, о’кей?

— А куда подаваться-то? — мрачно буркнул вор. — Спрашивай, саранна, блангать^[6] не буду...

— Для начала скажи-ка, что у вас в городе творится? Мы, сам видишь, люди не местные...

— Да мудрено проглядеть... — хмыкнул Плюшка. — Ишь, бледные, как колобки рисяные... Из-за океана, что ль? Видал я однова такого бледнющего, из Иссило с караваном пришел, бяшевал, что посол с чужины... А в городе у нас ништо такого и не творится, все правильно, все как всегда.

— А почему от нас все шарахаются? Никто слова сказать не хочет!

— Э-эх, чужбаны... — покровительственно усмехнулся вор. — Вежества не знаете, бяшить правильно не умеете... Запоминайте, дурни: когда с человеком речь заводишь, нужно руки-т к сердцу прикласть! Чтоб видел, что ништо дурного не умышляешь. А то [цензура] тебя знат, кто ты есть... Вдруг ты глаза словами зальешь, а сам острилом пырнешь? А то пуще — околдуешь дурной гадостью? Вот так! Коли руки на сердце не лежат, с тобой токма чинуши да торгаши бяшить будут — этим все равно, лишь бы дырки в карманах звенели...

— Понятно... — облегченно вздохнула Ванесса. — Произошло непонимание двух культур... Ну вот тебе еще вопрос: слышал о таком человеке — Логмир Двурукий?

Плюшка явно замялся. Он как-то весь перекривился, всем своим видом показывая, что на эту тему ему говорить ужасно не хочется. А значит, что-то интересное он знал...

— Ну? — грозно прищурилась Вон, одновременно пересыпая в ладони горсть монет. — Ты не мнись, мы в долгу не останемся!

— Кто ж Логмира не знает? — неохотно прохрипел Плюшка. — Только поздняк, спекся он...

— Умер? — холодно приподнял бровь Креол.

— Да мож нет пока... — неуверенно ответил вор. — Кто эту [цензура] знает... В грязнильнике^[7] он, в «голодной яме». Неделю уж как сбросили...

— Что за голодная камера? — насторожилась Ванесса. — Кто его туда? За что? Вытащить можно?

Плюшка тяжело вздохнул и принялся рассказывать, ежеминутно прерываясь и глядя на деньги в руках девушки. Похоже, эта тема была ему настолько неприятна, что требовалось постоянное стимулирование рецепторов, отвечающих за корысть.

«Голодная яма» расшифровалась очень просто. Это оказался всего лишь вид казни — человека сажали в одиночную камеру и морили голодом. Но не жаждой — пить давали вволю. А вот за что туда упрятали Логмира...

Точной информации у Плюшки не было. Он сам не имел к этой истории никакого отношения, и знал о ней исключительно с чужих слов — слухов по городу ходило немало. Однако слухи он знал все — профессиональный карманник впитывал чужие слова, как губка, очень неохотно возвращая их обратно.

Итак, началось все с того, что месяц назад в город прибыли пятеро странных типов. Судя по внешности — серые. В отличие от нумирадцев, серые посещали Закатон достаточно часто, и кое-кто даже жил здесь постоянно. Хотя в народе их крепко недолюбливали — Серая Земля издавна считалась нехорошим местом, в котором самый последний золотарь — злой колдун. Молва, само собой, изрядно преувеличивала, однако среди серых действительно был самый высокий процент колдунов на душу населения. Эти пятеро уж точно были колдунами. Хотя, скорее всего, не из самых главных...

Явившись, они первым делом отправились к придворному колдуну — Хаалу Крылатому. Для Креола и Ванессы большой неожиданностью оказалось, что этот Хаал, оказывается, тоже серый. Да и вообще почти все придворные колдуны закатонских султанов — выходцы из Серой Земли или потомки таких выходцев. Это считалось своего рода вопросом престижа — держать при себе колдуна-иноземца. Геремиадская султанша вообще выкинула коленце — пригласила на работу чародея-эйста. Впрочем, в этой Геремиаде все не как у людей — даже правит страной, подумать страшно, женщина! На этом месте повествования Ванесса почему-то громко фыркнула.

Пробыли серые в городе недолго — всего несколько дней, а потом отбыли куда-то по своим делам. Правда, один остался — он и сейчас здесь, живет у колдуна. В городе не показывается, и в лицо его почти никто не видел.

А восемь дней назад в Баан-диль-Ламмарихе после долгой отлучки объявился Логмир. Похоже, этот человек на материке успел стать личностью легендарной, овеянной настоящим ореолом фантастических деяний. Неудивительно, если он уже в девятнадцать лет одолел Султана Огня — одно из четырех великих чудовищ.

Но на этот раз Логмира встретили неласково. Точнее, наоборот — очень ласково. Буквально на следующий день его зазвали в гости во дворец, а там, судя по рассказам свидетелей из дворцовых слуг, подсыпали какой-то гадости, усыпили и банальным образом ограбили. Султанский постельничий клялся на каменном яйце^[8], что сам монарх опустился до того, что лично обыскивал карманы уснувшего гостя. Их не интересовали ни деньги, ни ценности (а они там тоже нашлись), только одна вещь — какой-то странный круглый камень размером с кулак. Красный такой, переливающийся. Но точно не драгоценный — придворный ювелир заявил совершенно однозначно.

Заполучив искомое, султан приказал избавиться от Логмира. Его отвезли в главную городскую тюрьму и бросили в «голодную яму». Почему просто не прирезали? Да вот, тоже, ходит в народе молва, что нельзя Логмира убить иначе, кроме как в честном бою — а сонного прирежешь, тут же и сам коньки отбросишь. Враки, скорее всего, но вот — проверять не осмелились. А в честном бою против него выйти никто не решается — разве что вдесятером на одного, да и то два раза подумать надо. Да и нельзя — если его хоть на миг освободить, тут же сбежит. В этом месте рассказа Плюшка почему-то особенно сильно мялся, упорно не желая объяснить, почему этот Логмир такой неуловимый. Похоже, и сам толком не знал.

А сам украденный камень все еще там, во дворце: если верить все тем же болтливым слугам (кстати, их в последнее время что-то поубавилось — похоже, самых болтливых султан затыкал надежнейшим из возможных способов), султан и серые переругались вдрызг, решая его дальнейшую судьбу. Серые требовали отдать загадочный предмет им, султан непременно желал оставить его себе. Пока что до серьезных стычек дело не дошло — вдвоем колдуны серых не осмеливались чересчур давить на владетеля огромного государства. Но когда вернутся четверо остальных...

А султан последние месяцы злой ходит, раздражительный. Потому как все быстрей ползут по стране шепотки о какой-то «Белой Капле» — вроде как шайка, которая за простой народ стоит. Богатым во главе с султаном усечь ненужное, а все добро голытьбе раздать. И устроить какой-то... пар-ла-мент. Говорят, у нумирадцев такие есть, и живут они, как в сказке — не жизнь, а алыча с медом... Нормальным-то людям и при султане неплохо, а вот гопоте всякой хочется, конечно, все отобрать и поделить... Ну а султану, ясное дело, такие разговоры — как кошке вода. Вот и хватают в последнее время всех подряд, ищут эту «Белую Каплю»...

— В принципе я все поняла... — задумалась Ванесса. Судя по лицам Креола и лода Гвэйдеона, у них дальнейшие действия тоже вопросов не вызывали. — Ладно, Плюшка, будем считать, что свою вину ты искупил. Еще один вопрос, и можешь быть свободен. Почему тебя назвали Плюшкой?

— Ххы! — криво усмехнулся вор, вытягиваясь в струнку и демонстрируя свою фигуру глисты в обмороке. — За живот, знамо дело, за что ж еще!

Глава 13

Я ворую картины не потому, что люблю живопись, а потому, что люблю воровать.

Гаррет-Тень

Глухая ночь... Дождь хлещет, как из ведра... К небесам вздымается каменная громада Стера, главной султанской тюрьмы — здесь держат самых опасных. Политические, в основном: бунтовщики, враги народа, хулители существующих порядков и тому подобное.

Под каменной аркой на соседней улице виднелись три фигуры — две мужские и женская. Две из них кутались в утепляющие плащи. Они внимательно наблюдали за тюремной твердыней и чего-то ждали. Через некоторое время прямо из стены вынырнула крохотная крылатая тень, уселась на плечо одного из мужчин и зашептала ему прямо в ухо.

— Все в порядке, — удовлетворенно кивнул Креол, выслушав доклад своего раба. — Наш потенциальный наемник еще жив. Хотя оголодал, конечно...

— Еще бы — неделю ничего не ел... — жалостливо вздохнула Ванесса.

Первым делом троица решила освобождать Логмира. В принципе, большой нужды в нем не было, но освободить все равно следовало. Во-первых, он мог стать прекрасным проводником — примерно таким же, каким был лод Гвэйдеон на Каабаре. Во-вторых, он подробно знал внутренности султанского дворца (сам неоднократно туда наведывался) и мог помочь в конфискации Сердца Огня. Его решили украсть, а не отнимать — все-таки тут, в отличие от того же Каабара, надо было соблюдать минимальную конспирацию. В-третьих, боевая единица уровня Логмира еще никогда никому не мешала. И, наконец, в-четвертых, банальная справедливость требовала освободить незаконно осужденного на смерть. Правда, эта причина казалась веской только Ванессе и лоду Гвэйдеону — Креолу на справедливость всегда было чихать. Но с тремя остальными причинами он согласился, поэтому возражать не стал.

Времени катастрофически не хватало — любой лишний день мог оказаться последним в жизни узника. Человек не может голодать вечно. Да и серые должны были заявиться со дня на день, и тогда Сердце попадет в склизкие клешни Лэнга. Поэтому Хубаксиса отправили на разведку, как только за Плюшкой задернулась занавесь. Креол на всякий случай заставил вора поклясться сохранять молчание. Правда, никто не верил, что он действительно будет держать клятву, но первое же нарушение должно было стать и последним — клятву, данную архимагу, так запросто не нарушишь.

Маленький джинн принес дурные вести — Стер охраняется почище, чем Форт Нокс. «Голодная яма» находится на одном из верхних этажей, и чтобы туда добраться, надо пройти сквозь несколько слоев стражи. Комендант — лютая зверюга, поддерживает в своем заведении железный порядок. За последние двадцать пять лет не было ни одного побега.

— Пробиться с боем не так уж сложно, — задумчиво подытожил Креол. Лод Гвэйдеон согласно закивал. — Колдунов там нет, а с простыми людьми мы как-нибудь справимся.

— Но с боем нельзя... — вздохнула Ванесса. — Слишком много шума. Надо незаметно.

— Я могу сделать нас невидимыми... или отвести им глаза... — начал обдумывать варианты маг. — Но там слишком много народу — будет трудно... Да и не силен я в невидимости — придется постоянно сохранять физический контакт...

— А?

— За руки держаться! — рявкнул Креол. — Что с тобой, ученица? Мы же это только вчера повторяли!

— Я уже забыла... — обиженно пробурчала девушка.

Троица заговорщиков на минуту замолчала — мимо арки проходил ночной патрульный. По идее, его задачей было следить за порядком, но в такой дождь он следил только за одним — как бы не вляпаться в грязь. Выглядел пожилой стражник очень грустным, а его колокольчик, обязанный громко звенеть, объявляя, что все в порядке, только вяло позвякивал.

— Давайте думать про другие варианты, — вполголоса зашептала Ванесса, когда стражник скрылся за поворотом. — Может, влезем в окно?

Лод Гвэйдеон высунулся под дождь, бросил взгляд на чернеющую вдали квадратную башню, и отрицательно покачал головой. Окон в этой гигантской тюрьме не было вообще.

— А пройти сквозь стену? — не сдавалась девушка.

— Я не умею, — пожал плечами Креол.

— Леди Ванесса, простите, если мое предложение покажется вам слишком глупым, но может, нам стоит поступить, как в той книжке, которую я брал почитать у вашего племянника?

— Какой еще книжке? — удивилась Вон. Чарли научился читать только месяц назад и пока что одолел всего две книги: сборничек Шарля Перро толщиной в двадцать страниц и комикс про Микки Мауса.

— Там было про прекрасную принцессу, которая уколола палец веретеном и уснула на сто лет... — с удовольствием вспомнил паладин.

— А-а-а, «Спящая Красавица»!

— А это мысль, — заинтересовался Креол. — Усыпить их всех, говоришь?.. Да, неплохая мысль...

— Мысль-то мысль... — согласилась Ванесса. — А ты сможешь?

— Если бы не мог, так бы сразу и сказал, — хмыкнул Креол, поднимая прорезиненный воротник и выходя под дождь. — Пошли.

Вокруг Стера не было ни крепостной стены, ни хотя бы рва — к чему, если тюрьма замурована так безупречно? Стены сложены из каменных блоков, подогнанных так, что не оставалось самого крохотного шва, ворота только одни, причем на высоте восьми метров — когда требовалось принять нового постояльца, оттуда спускали деревянную лестницу. Постоянно запертые — гости все равно приходили редко. Охрана всегда там же и ночевала — те же узники, только с возможностью выйти на свободу. Продукты для стражи и заключенных доставляли два раза в осьмицу — в основном, рис. Баловать ни тех, ни других никто не собирался.

Ночью в дождь на улицах всегда мало людей. Вот в жаркие сезоны Баан-диль-Ламмарих по ночам превращался в гудящий улей, а днем затихал — солнце пекло немилосердно. А в дождливый... в дождливый люди предпочитали сидеть по домам круглые сутки.

— Есть несколько способов всех... обездвижить, — начал рассуждать Креол. — Можно просто остановить время на небольшом участке, можно наслать Массовый Паралич, а можно и усыпить... Нам сейчас нужно провернуть все быстро и незаметно, поэтому пойдем по пути наименьшего сопротивления...

Маг сложил пальцы прямоугольником, посмотрел в него на вертикальную каменную плоскость, начинающуюся в нескольких шагах от него, а потом воткнул в брусчатую мостовую ритуальный нож и что-то ему прошептал. Артефакт задрожал, задергался, а потом пополз налево и быстро скрылся за углом здания. За ним оставался след, вырезанный прямо в камне — очень четкий и ясный след.

— Подождем, — прислонился к стене Креол.

У Стера была шатровая крыша, далеко нависающая над главной вертикалью, снабженная водостоками и покрытая слоем резины. Благодаря этому у самой стены сохранялась «сухая зона» — там можно было пережидать дождь. Впрочем, такая архитектура характерна для большинства крупных зданий Баан-диль-Ламмариха.

— Кофейку? — предложила Ванесса, доставая из сумки термос и пластиковые стаканчики.

Странствия по Каабару многому научили ее — в частности, всегда иметь при себе некоторые необходимые предметы, о которых не заботились ни маг, ни паладин. Креол и лод Гвэйдеон охотно начали прихлебывать горячий «мокко».

— О, тепленький... — одобрительно причмокнул Хубаксис, засовывая голову прямо в термос.

— Какой тепленький? — обиделась Вон. — Горячий! Почти кипяток!

— Это для вас горячо, а для нас — тьфу! — презрительно сплюнул джинн. К счастью, не в кофе, а на землю.

Через пару минут ритуальный нож вернулся с другой стороны. Он обежал весь Стер, очертив в мостовой огромный круг. Хорошо, что огромная башня строилась в качестве отдельного здания, а не как часть комплекса — обойти ее не составляло труда.

— Так, ученица направо, паладин налево, — вернул Ванессе пустой стаканчик Креол. — Посторожите, чтоб никого не было — я немножечко пошумлю...

— А если кто-нибудь все-таки будет? — насторожилась девушка. — Убивать не стану, учти! Это случайные свидетели!

— Ну так оглуши, — пожал плечами маг. — Или еще что-нибудь — ну прояви фантазию, не все же мне за тебя думать!

Лод Гвэйдеон такими вопросами не задавался — он просто встал за углом и поднял бронированный кулак, приготовившись врезать всякому, кто рискнет потревожить святого Креола.

Маг дважды выдохнул и начал читать нараспев:

Уснули князья, простерты мужи, день завершен;

Шумливые люди утихли, раскрытые замкнуты двери,

Боги мира, богини мира,

Шамаш, Син, Адад и Иштар, -

Ушли они почивать в небесах;

И не судят больше суда, не решают больше раздоров,

Создается ночь, дворец опустел, затихли чертоги,

Город улегся, Нергал кричит,

И просящий суда исполняется сном;

Защитник правых, отец бездомных,

Шамаш вошел в свой спальный покой.

Великие боги ночные,

Пламенный Гибил, могучий Эрра,

Лук и Ярмо, Крестовина, Дракон,

Колесница, Коза, Овен и Змея, -

Ныне восходят!

Когда он закончил, с его рук заструились серовато-синие волны, мгновенно обежавшие весь Стер по вырезанной в мостовой черте и хлынувшие внутрь. Все это продолжалось какую-то секунду, и внутри, скорее всего, никто ничего даже не заметил — так, помутилось в глазах на мгновение. А потом все стихло...

— Вот теперь пошли, — удовлетворенно кивнул Креол.

После усыпления целой тюрьмы великий маг выглядел немного уставшим. Поэтому открытие ворот Ванесса и лод Гвэйдеон взяли на себя. Девушка деловито навинтила на «Беретту» глушитель, прищурилась, прицелилась и несколько раз выстрелила в то место, где, по идее, должен был быть замок. Он там и оказался — правая половинка ворот скрипнула и слегка подалась внутрь. Паладин разбежался, призвал Пречистую Деву и сиганул на все восемь метров, влетев в черный зев Стера. Через несколько секунд оттуда спустилась лестница.

Мрачные тюремные коридоры освещались плошками с бледно-зеленым маслом, висящими высоко на стенах. Свет они давали тоже зеленоватый, поэтому пространство вокруг выглядело таинственно и жутко — как на морском дне. Но для ориентировки в пространстве этого хватало, поэтому Креол не стал включать подсветку.

Стражи ворот тихо похрапывали с обеих сторон, облокотившись на собственные цзяни. Нет, конечно, в Закатоне этот вид оружия назывался не цзянем, но выглядел точно так же. Ни простреленный замок, ни паладин, распахнувший ворота с такой силой, что те ударили обоих стражников по головам, не заставили их проснуться. Кстати, ворота были ужасно толстые и тяжелые, так что на лицах спящих уже начали вздуваться здоровенные желваки. Одному, кажется, раздробило плечо...

— Надо бы их вылечить, — обеспокоенно приподняла правому стражнику руку Ванесса.

— Это с какой еще стати? — скривился Креол.

— А с такой стати, что когда они очнутся и увидят, как их покалечило, то обязательно что-то заподозрят! — уперла руки в бока девушка. — Ну и просто из человеколюбия...

— Последнего слова я не знаю, — раздраженно дернул щекой маг. — Но в чем-то ты, конечно, права...

Пока они спорили, лод Гвэйдеон уже успел наложить руки на поврежденные места спящих мужиков. Опытный паладин умел исцелять такие раны в считанные секунды.

— Ну, раб, вперед, показывай дорогу, — приказал Креол.

Хубаксис дернулся было, но тут же замер. Потом заметался, пытаясь сориентироваться, и в конце концов порскнул прямо сквозь потолок.

— Безмозглый джинн... — проворчал маг, так и не дождавшись возвращения своего фамиллиара. — Ты запомнишь когда-нибудь, что мы не можем двигаться, как ты?.. что значит другого пути нет?.. замуровали, что ли?.. что-о-о?!! я ведь тебя еще поймаю!

Дальше Креол перешел уже на беззвучный разговор. Но судя по выражению лица, Хубаксису доставалось по первое число.

— Ладно, разберемся как-нибудь, — успокоительно положила руку ему на плечо Ванесса. — У нас в участке тоже были камеры... сориентируемся.

Однако не сориентировались. Каменный параллелепипед, содержащий в своих недрах больше тысячи заключенных, напоминал головку сыра, источенную ходами и дырами. Настоящий лабиринт. На стенах порой встречались какие-то значки и пометки, но непосвященному они ничего не говорили. А время поджимало — султан порой и по ночам присылал в Стер пополнение. Да и до утра оставалось не так уж далеко...

Ванесса с неодобрением глядела на все новые камеры и похрапывающих стражников, и никак не могла решить сложную дилемму — надо ли освобождать остальных заключенных или нет? С одной стороны, примерно половина здесь сидели за то же, за что и Логмир — ни за что. С другой, вторая половина мотала срок вполне заслуженно. И как их, спрашивается, различать? А совесть потомственного полицейского восставала против того, чтобы выпускать преступников на свободу. Но и оставлять невинных в заточении тоже не соглашалась. Вот и думай тут...

— Надо кого-нибудь разбудить и взять в проводники, — предложил лод Гвэйдеон.

Креол согласно кивнул и пнул ближайшего стражника.

— Эй, стой! — едва удержала его от второго пинка Ванесса. — Не тюремщика же!

— А какая разница?

— Так он же всем потом расскажет, что здесь произошло!

— Не расскажет... — криво усмехнулся маг.

— Ты никого здесь не убьешь, понял?! — зашипела на него девушка.

— Могу превратить в камень, — с надеждой предложил Креол.

— Леди Ванесса, но заключенные нам тоже не подходят, — рассудительно сказал паладин. — Вряд ли кто-нибудь из них в подробностях знает это узилище за пределами своей камеры...

— Тоже логично, — подтвердил Креол. — Ну?

— Эх вы! — свысока посмотрела на них Вон (фигурально выражаясь — оба ее спутника были выше ростом). — Вам же английским языком говорили — тут рабовладельческий строй! Вот и надо найти кого-нибудь из прислуги. Рабы — это не пленники, но и не свободные. Мы его освободим, а он нам в благодарность поможет!

— Или разбудит стражу... — мрачно хмыкнул Креол. — Да уж, ученица, сразу видно, что ты из неправильного мира... Да где это видано, чтобы раб помогал врагам своего хозяина?! Да если об этом узнают, с такого раба заживо сдерут кожу!

Ванесса растерянно посмотрела на лода Гвэйдеона — тот только пожал плечами. На Каабаре рабства не существовало уже давно — крепостной строй, да, но не рабство. К тому же их крепостные мало походили на тех, что были когда-то в России — ни одному лорду и в голову не могло прийти торговать своими вилланами.

Креол вздохнул, провел ладонью по лицу и указал на ближайшую камеру.

— Разрушь! — коротко приказал он.

Тяжеленная дверь упала внутрь, раскалываясь в щепки. А мгновением спустя внутрь влетел лод Гвэйдеон — он решил, что приказ был обращен к нему. На самом деле Креол просто активировал заклинание Разрушения — очень эффективная штука.

— А подождать минутку нельзя было? — позвенела в воздухе ключами, позаимствованными у спящего тюремщика, Ванесса.

Войдя в камеру, Креол повел ладонью, снимая со спящих заключенных заклятие. Восемь человек разного возраста заморгали, медленно поднимаясь с соломенных тюфяков, брошенных прямо на пол.

— Что за?.. — недоуменно пробасил толстый мужик на самом пышном тюфяке — раза в три толще, чем у остальных. — Хто туть?.. Шо надоть?

— Мальчики, у меня для вас хорошая новость! — хлопнула в ладоши Ванесса, выдвинувшись вперед. — Сегодня мы разыгрываем... как мне правильно подсказывают в микрофон, свободу! Да! Да, да, да, вы не ослышались, именно свободу! Сейчас я задам вам ровно один вопрос, и кто первым даст правильный ответ, уже утром будет дышать вольным воздухом! Вы готовы?

— Ты шо, баба, морксы^[9] нажевалась? — хмыкнул пахан. — Шо за [цензура] бяшешь, серце не стучить? Подь-ка лутше сюды, я тоби прихалублю…

Вон сжала рот ниточкой и с криком «Х-ха!» резко развернулась, зафигачивая пяткой в лицо уже протянувшему руки толстяку. Условный рефлекс — примерно так она всегда поступала в родном участке, когда попадались особенно борзые арестанты. Второго предупреждения обычно не требовалось.

Местный пахан прижал ладони к окровавленному носу и глупо моргнул, глядя на кровавую слизь, испачкавшую пальцы. А в следующий миг он возмущенно взревел, вскочил на ноги и живым пушечным ядром устремился на ударившую его девушку.

Спустя миг на его лице отразилось безмерное удивление. Он опустил глаза вниз и обнаружил в груди светящееся лезвие. Лод Гвэйдеон равнодушно толкнул его коленом, вынимая меч из уже трупа.

— С вами все в порядке, леди Ванесса? — обеспокоенно спросил он, вытирая Белый Меч об одежду мертвеца.

— Зря вы так, лод Гвэйдеон… — покачала головой девушка. — Он же еще ничего не успел…

— Если бы успел, было бы поздно, — умудренно ответил паладин.

— На ней три слоя Личной Защиты, — зевнул Креол. — А у меня на пальцах висит Испепеление. Разок щелкну пальцами…

И тут же щелкнул. Все еще конвульсивно подергивающийся мужик мгновенно вспыхнул, превратившись в жаркий костер. Несколько секунд, и от него осталась только горстка пепла.

— Ну что, продолжаем наше шоу интеллектуалов? — строго посмотрела на семерых остальных зэков Ванесса. Те вопроса не поняли, но на всякий случай дружно закивали, глядя на мертвого пахана с очень смешанными чувствами. — Внимание, вопрос: как пройти к «голодной яме»? Время пошло!

— Ученица, прекрати кривляться, — поморщился маг, видя, как морщат лбы мужики, раздумывая над услышанным. — Так, объясняю проще. Тот, кто проведет нас к «голодной яме», получит свободу. А остальных я убью.

— Я проведу!

— И я тоже!

— Нет, я!

— Я, я, я!!!

— Видишь, сколько сразу желающих… — удовлетворенно усмехнулся Креол. — Нелегкий выбор…

— А на самом деле кто-нибудь знает, или вы просто в штаны наложили? — уточнила Ванесса. — Да не тряситесь вы, никого он не убьет! Всех освободим… но только если кто-нибудь действительно проведет!

Зэки переглянулись, а потом один из них поднял дрожащую руку. Парень лет двадцати пяти, одет в рванину, но в глазах поблескивают странные огоньки — как у религиозного фанатика.

— Как зовут? — строго спросила Вон.

— Холох, если позволит милостивая саранна, — втянул голову в плечи доброволец. — Я знаю дорогу… Только ногами не бейте, а?

Дверь камеры оставили открытой. Впрочем, закрыть то, что лежит на полу в виде щепок, сумел бы разве что Гарри Гудини. Как только внушающая почтительный трепет троица, забрав с собой Холоха, исчезла за поворотом, шестеро остальных заключенных бросились наутек. Этот дополнительный побег даже сыграл на руку — теперь сломанные ворота и все остальные следы припишут именно этой группе.

Ванесса, правда, заставила Креола проинспектировать их своим детектором лжи и выяснить, кто за что сидит. Трое оказались политическими (неуважительно отзывались о султане при свидетелях), двое — воры, и еще один разбойничал на дорогах. А вот заколотый лодом Гвэйдеоном оказался очень серьезным авторитетом.

Холох оказался не слишком надежным проводником, но в конце концов все-таки разыскал искомое. Оказалось, что «голодная яма» не одна — вдоль длинного коридора тянулось больше тридцати таких камер. Использовали их не только для казней, но и вместо карцера — потому-то Холох и знал дорогу. Его, бедного, сажали «на диету» уже четыре раза.

— Вот они, — указал на ряд решеток в полу провожатый. — Можно мне теперь идти?

— Можно, — отмахнулся Креол, заметивший кое-что очень интересное...

Маг как можно тише извлек из-за кушака жезл, размахнулся и... швырнул его в Хубаксиса, сидящего на одной из решеток, как воробей на жердочке. Джинн пискнул, подбитый метким ударом, и свалился прямо в яму. Там что-то заворочалось и Хубаксис вылетел, как ужаленный, оглушительно вереща.

— Ну что, получил? — ласково спросил Креол, поднимая свой главный инструмент. — Где Логмир?

— Прямо здесь, хозяин... — обиженно указал в яму Хубаксис.

Лод Гвэйдеон и Ванесса наклонились над решеткой. Там, в кромешной тьме, было заметно какое-то шевеление и слышались слабые стоны.

— Ау, саран, ты там еще жив? — тихо окликнула его Ванесса.

— Ученица, он же тоже спит, как остальные... — досадливо посмотрел на нее Креол.

— Хаба^[10] с три я сплю! — сипло откликнулись снизу. — Тут попробуй усни — холодно, сыро и жрать охота! А вы кто?

Креол замер с отвисшей челюстью, не понимая, почему его заклятье не подействовало на этого узника. Похоже, Логмир Двурукий обещал преподнести немало сюрпризов...

— Потерпите немножко, сударь, сейчас мы вас вытащим! — попросил лод Гвэйдеон, поддевая Белым Мечом решетку. Замок хрупнул и развалился на две половинки.

— Давай, хватайся! — приказал Креол, опуская в черную яму цепь.

— Интересно, как? — проворчали снизу. — Я связан!

— Ну никто не желает облегчать работу! — возмутился маг, на пару с лодом Гвэйдеоном вытаскивая пленника из ямы. Креол осветил темную дыру и подтянул Логмира повыше телекинезом, а паладин помог ему выбраться и перерезал веревки. Вытащив его, они вернули решетку на место, чтобы тюремщики не сразу обнаружили побег.

Логмир Двурукий с трудом встал на ноги и широко ухмыльнулся. Выглядел он голодным и отощавшим — неделя без еды как-никак! — но глаза оставались живыми и веселыми. Похоже, этот парень по жизни был законченным оптимистом, считающим, что рано или поздно все должно обойтись к лучшему. И в конечном счете оказался прав.

Самую малость ниже среднего роста — где-то метр семьдесят. Возраст — около тридцати. Стройный, худощавый, подвижный, как ртуть. Выдающихся мускулов нет, но слабаком не выглядит — жилистый, как сыромятный ремень. Краснокожий, как все закатонцы. Волосы черные, как смоль, неровно остриженные спереди и спускающиеся до плеч сзади. Нижняя часть лица покрыта густой щетиной — снова сказалось тюремное заключение. Глаза тоже черные, с хитринкой. Через переносицу и часть щеки проходит глубокий шрам, почерневший от времени.

Похоже, в «голодную яму» его кинули в том, в чем был. Облегающий темно-бурый кафтан из сыромятной кожи с узкими рукавами, такие же штаны, узкий пояс, короткие сапоги с вздернутыми носками и лента вокруг лба. Одежда очень легкая, обтягивающая и совершенно не греющая — после недели в сырой яме Логмир выглядел очень простуженным.

— Шесть утра! — в ужасе воскликнула Ванесса, взглянув на часы. Она накопила кое-какой опыт по прежнему путешествию — сейчас ее «Роллекс» (купленный в лучшем ювелирном магазине Майами за десять тысяч фальшивых долларов) показывал время по часовому поясу Баан-диль-Ламмариха. — Скоро светать начнет, а мы все еще копошимся!

— Сейчас уйдем, — успокоил ее Креол, вместе с лодом Гвэйдеоном помогая спасенному подняться на ноги. — Ты Логмир Двурукий?

— Не смею отрицать, — весело ухмыльнулся тот.

— Ранен? Болен? Лечить надо?

— Да нет, все вроде бы в порядке... — с притворной озабоченностью заглянул себе в штаны Логмир. — Да, все в порядке, самое важное не задето. Только вот есть хочется...

— Вот, держи, — налила ему кофе Ванесса. Кроме термоса с подбадривающим напитком она вручила ему пластиковый контейнер с рыбой и рисовой кашей.

— Много сразу нельзя! — забеспокоился лод Гвэйдеон. — После длительной голодовки нельзя переедать — это очень опасно!

— Не учи ученого, поешь дерьма толченого, — невнятно хрюкнул Логмир, набивая живот холодным рисом. — Ну, подруга, выручила! Просто жизнь спасла! А теперь к делу — вы кто, и какого хаба меня спасли? Чего хотите взамен?

— А может, мы тебя просто так спасли? — обиделась Ванесса. — Из доброты!

— Бла-бла-бла-бла, — насмешливо пощелкал ладонью Логмир. — Рассказывай кому поглупее, подруга. Я вас не знаю, вы меня не знаете — какая тут доброта? Не-е, таких добряков на свете не бывает...

— Умный человек, — одобрительно кивнул Креол. — И аура хорошая. Чувствую, сработаемся...

Лод Гвэйдеон подтверждающе наклонил голову. Он сам пока что не видел в Логмире ничего такого уж замечательного, но если так сказал святой Креол, значит это правда.

— Так, я Ванесса, но можно просто Вон, — скороговоркой представилась девушка. — Это Креол, он архимаг и начальник экспедиции. Это лод Гвэйдеон, Генерал Ордена. Это Хубаксис, он вообще не считается. Все? Тогда давайте быстрее выбираться, время поджимает!

— Без Рарога и Флейма я не уйду! — неожиданно заявил Логмир. — Нужно их освободить!

— Это еще кто? — оторопела Ванесса. — Твои друзья? Нам про них ничего не говорили!

— Зачем нам лишняя возня? — брезгливо поморщился Креол.

— Мне кажется, дополнительные бойцы не помешают, святой Креол, — вежливо, но твердо высказал свое мнение лод Гвэйдеон.

— Без Рарога и Флейма я не уйду! — уперся Логмир.

— Ладно, ладно! — скрипнул зубами маг. — Знаешь, где их держат?

— Знаю, не дурак, — хмыкнул Логмир и неожиданно расчихался. — У... пчхи!. комен... пчхи!.. данта...

Личные покои коменданта Стера располагались неподалеку от «голодных ям». Очень роскошные покои — спальня, кабинет, личная столовая. На стенах висит множество самого разного оружия — похоже, у коменданта была слабость ко всему режущему. Тюфяк огромный и пышный, набит не соломой, как у большинства чрехверцев, а нежным ниангским^[11] пухом. На нем спят навеянным сном сам комендант и нежное создание лет шестнадцати.

Мужского пола.

— Какая гадость! — передернуло Ванессу, и она поспешила отвернуться.

— Содомиты?! — гневно зарычал Креол, едва сдерживаясь, чтобы не сжечь этих двоих одним движением пальца.

— Вот они, мои красавцы! — радостно воскликнул Логмир, сдергивая со стены два тонких одноручных меча с круглыми цубами и однолезвийными клинками. Короче паладинского двуручника, но все же достаточно длинные — по девяносто пять сантиметров в каждом.

— Это же катаны! — удивилась Ванесса. Действительно, оружие Логмира практически полностью соответствовало японским катанам, только рукояти слишком короткие — одноручники. — Это и есть твои друзья?

— Самые верные, самые надежные, самые острые, — подтвердил Логмир, с каким-то экстатическим наслаждением беря в каждую руку по клинку. — Это Рарог! — он приподнял левый. — А это Флейм! — правый. — Потому меня и прозвали Двуруким — я дерусь обеими руками! Я лучше всех! Я герой!

— Больше никого освобождать не нужно? — уточнил Креол. Он явно остался доволен тем, что «друзья» Логмира оказались всего-навсего катанами. — Тогда уходим!

Глава 14

Заткнись, Бивис, не погань песню.

Тонкий намек

К вечеру город уже гудел от слухов. Непрерывный ливень сделал небольшую паузу, и, конечно, горожане немедленно воспользовались кратким периодом сухости. На улицах было не протолкнуться от народу.

В «Рыбу и рис» отряд больше не вернулся: Логмир отвел их в свою тайную берлогу в другом кабаке — «Голова Султана». Его хозяин был обязан Двурукому по гроб жизни и готов был в лепешку расшибиться, чтоб только услужить своему благодетелю. Он предоставил всем четверым в полное распоряжение огромный чердак и взялся снабжать их провизией и информацией, пока шумиха слегка не утихнет. Но Креол на всякий случай и его заставил дать клятву молчания.

Комендант Стера воспринял побег восьмерых заключенных, в том числе самого Логмира, очень болезненно — такое произошло впервые за всю его карьеру. И теперь ему грозило «усечение ненужных членов» — султан не любил некомпетентных служащих. По городу непрерывно сновали отряды стражи, обыскивая все дома подряд. Особенно кабаки. В «Голову Султана» они тоже заходили, и хозяин по совету Креола просто взял и показал им все помещения. В том числе и чердак, на котором скрывались четверо разыскиваемых. Надо было видеть, какие рожи корчили Ванесса и Логмир, стоя прямо перед одураченными стражниками. Нужно ли говорить, что Креол наложил на всю группу заклятие Невидимости?

Ни одного из тех семерых чрехверская стража тоже не нашла — они попрятались по щелям, как крысы. Да и искали их не так старательно, как Логмира — кому нужна всякая шушера? А на самого Логмира в конце концов просто махнули рукой — решили, что он успел сбежать из города. Хотя выходы на всякий случай надежно перекрыли — одиннадцать ворот заперли, а в будке двенадцатых уселся тот самый серый колдун, что явился за Сердцем Огня. Впрочем, в народе к этому отнеслись с насмешкой — говорили, что никакой колдун не сможет поймать Двурукого.

Логмир же старательно отъедался, компенсируя неделю вынужденной голодовки. Как в этого худосочного типа влезала такая уйма еды, никто понять не мог — за обедом и ужином Двурукий съедал больше, чем Креол, Ванесса и лод Гвэйдеон вместе взятые. И плохо ему не становилось — только румянец на щеках появился, да глаза заблестели еще живее. Впрочем, тут и алкоголь приложил руку — его Логмир тоже потреблял в преизрядных количествах. Хотя пшеничные и рисовые вина Чрехвера (винограда в этой части материка не знали) не отличались большой крепостью. В жжоке, любимом напитке Логмира, было градусов семь-восемь, не больше.

Креол с Ванессой довольно долго спорили насчет дальнейших действий. Маг настаивал на том, чтобы послать к чертям всю конспирацию и просто вломиться в диль-Раджкадан — султанский дворец. Разнести его по камешку, нейтрализовать стражу, прикончить колдунов и ограбить сокровищницу. Его ученица была категорически против, считая, что нужно просто дождаться, когда шум слегка утихнет, а тогда уже спокойно влезть и тихо выкрасть добычу.

Лод Гвэйдеон поддерживал Креола, только предлагал действовать помягче. Для начала воззвать к добрым чувствам султана и попробовать действовать миром. А уж если не получится, тогда начать все крушить. Хотя идея насчет убийства колдунов ему понравилась...

А Логмир поддерживал Ванессу. Причем полностью — Двурукий всегда предпочитал не переть напролом, а тихо подкрасться сзади и ударить в спину. Потому и совершил столько подвигов. Хотя идея насчет разграбления сокровищницы ему понравилась...

Мнением Хубаксиса никто не интересовался.

В конце концов Вон удалось переубедить своего учителя. Да и лод Гвэйдеон вспомнил, что Инанна просила действовать тихо, и мгновенно переменил свое мнение — Пречистая Дева, как известно, всегда права.

Так что компания спокойно пряталась на чердаке и выжидала, пока султан не прекратит биться в истерике, страшась ужасной мести Логмира Двурукого. Саудрон-Тарк, нынешний султан Чрехвера, отличался редкой трусостью. У него вообще было много достоинств — сластолюбие, скупость, жестокость, чревоугодие, завистливость, раздутое самомнение, лень... полный комплект, в общем. Хотя Чрехвер при нем, как ни странно, процветал: несмотря на все недостатки как человека, правитель  из этого типа получился вполне сносный. Впрочем, так случается сплошь и рядом.

— Нет, ну тут они преувеличили, конечно... — неохотно признал Логмир, когда его попросили рассказать о бое с Султаном Огня.

— Так это не ты его убил? — удивилась Ванесса.

— Я! Но я там был не один — нас было шестнадцать. А выжил только я, вот вся слава мне и досталась... Мы там выкопали большую яму, натыкали в дно кольев поострее, а потом заманили в нее Султана. Почти месяц рыли — он огромный, как дворец... Его хоть и распороло, как решето, но ведь все равно выбрался! Почти всех наших пожег, а потом уж сдох... Как я тогда выжил, до сих пор не докумекаю... Милостью богов, не иначе. Помню, три дня лежал израненный, шевельнуться не мог... Хорошо, вовремя вспомнил, кто-то говорил, будто у этого Султана кровь здорово целебная — дополз до трупа, забрался в самую глубину... и знаете, помогло! Да еще так здорово помогло!

— Конечно, целебная! — хмыкнул Креол. — Это же был бог, хоть и падший! А у богов кровь никогда не бывает просто кровью — либо страшный яд, либо чудесный ихор... так что тебе повезло. А других последствий не осталось? На три дня погрузиться в ихор... это обычно просто так не проходит.

— Ну как сказать... — замялся Логмир. — Кое-что осталось, врать не буду... но это я как-нибудь потом, при случае. Давайте-ка лучше поговорим о нас...

— О ком это «о нас»? — не поняла Ванесса.

— А и правда — о ком бы это? — начал озираться Логмир. — А ну да, вот же мы где! — всплеснул руками он, демонстрируя преувеличенную радость. — О нас, подруга, о нас четверых! Вы спасли мне жизнь, честь вам за то и хвала. Но только не врите, что сделали это потому, что всю жизнь мечтали пожать руку убийце Султана Огня! Помочь вам выкрасть Сердце я помогу, тут я и сам интерес имею...

— Делить мы его не будем, даже не рассчитывай! — нахмурился Креол. — Мне оно нужно целиком!

— Да ради всего святого! — раскинул руки Двурукий. — Вот мне-то оно как раз не нужно совсем! Ну вот ни на полпальчика! Если вы знаете, куда можно пристроить этот камень — честь вам и хвала, слава богам, ура, все ликуют. Интерес мой в том, чтобы подложить этому царьку каку погрязнее — не нравится он мне что-то... с чего бы вот только, не знаете?

— О чем же вы тогда хотите поговорить, сударь? — спокойно спросил лод Гвэйдеон.

Выяснив, что Логмир не дворянин и никогда не был, он начал обращаться к нему, как к простолюдину. Точнее, он всегда так к нему обращался, но раньше — с сомнением, не зная, не оскорбляет ли по незнанию благородного человека.

— О нас! — устало выдохнул Логмир. — О том, что будет дальше, и чего ради вы меня спасли! Из Стера вы меня вытащили в два счета. Значит от слабости не падаете. Костыли не нужны. Мух от вас отгонять не требуется. Могли бы и сами влезть, да украсть, что нужно. Не могли бы? Лень одолела? Тогда наняли бы мастер-вора, в городе есть целая гильдия «специалистов широкого профиля»... Значит, я вам зачем-то нужен. Зачем?

Креол, Ванесса и лод Гвэйдеон переглянулись, за несколько секунд приняли общее решение, не сказав ни единого звука, и молча кивнули. Все трое решили посвятить этого типа во все (ну, почти все) детали Великого Плана. Хотя бы в ту его часть, что касается Рари. В конце концов, между товарищами по оружию не должно быть секретов. По крайней мере в том, что касается дела.

— Задумка незаурядная... — присвистнул Логмир, выслушав всю историю. — Собрать все четыре Сердца... Эк вас приперло-то, видать... А что, вместе они на что-то годятся? А то я свой ковырял, ковырял, к волшебнику даже таскал — ни хаба пользы от него нет, ни к чему не пригоден... А с четырьмя чего сделать можно?

— Не твое дело, — сумрачно ответил маг.

— Давай сразу к делу, о’кей? — потерла руки Ванесса. — Сам видишь, на Закатоне мы первый раз, ничего тут не знаем. Нам нужен опытный проводник. Пойдешь? Платим щедро.

— Насколько щедро? — недоверчиво прищурился Логмир. — А то бывают такие — сунут грошик, и уже вопят: мы щедрые, мы щедрые! Назови цифру, подруга, тогда и будем думать.

Ванесса задумалась. Перед тем, как входить в город, она позаботилась о том, чтобы выяснить примерный курс алуда и вдуоцо — главных чрехверских монет. Первую чеканили из серебра, вторую из меди. Ко всеобщему удивлению, элемент «золото» на Рари практически отсутствовал — даже слова такого никто не знал. Зато платина, наоборот, встречалась в таких количествах, что драгоценностью ее никто не считал. Так что почти все государства чеканили свои деньги из серебра. Ну и из меди, само собой — мелкую монету.

Пауза затягивалась. Вон просто не знала, какая сумма может заинтересовать кого-то вроде Логмира — кто их знает, профессиональных героев… Вдруг ему и сундук золота покажется мелочью? Хотя сундук золота  уж точно покажется, оборвала она свои мысли — на Рари ведь не знают цены золота. Креол и лод Гвэйдеон вели себя все нетерпеливее. Маг вовсе начал раздраженно постукивать по стене.

— Назови свою цену, — наконец разродилась Ванесса.

— А что, любую? — еще недоверчивее посмотрел на нее Двурукий. — В любых пределах?

— В любых, — мрачно подтвердил Креол.

— А если я хочу стать султаном? Я хочу!

Ванесса невольно вспомнила почти такой же разговор с Конрадом. У Логмира, правда, аппетиты оказались пожиже — он захотел не весь мир, а только одну страну.

— Можно, — равнодушно пожал плечами маг. Это  требование его не возмутило. — Султанат сам выберешь, или любой сойдет?

— Э-э-э… да я ж пошутил… — впервые не нашел, что ответить, Двурукий.

— А я нет. Будет тебе султанат. Но сначала придется отработать, — ткнул в Логмира пальцем Креол. — И качественно.

— И еще денег!

— Сколько угодно, — вяло махнул рукой Креол. — Не ограничиваю.

— А слава будет? — разохотился Логмир. — Хочу прославиться… еще больше! Так прославиться, чтоб все знали — вот он кто такой! Чтоб зашел в любой кишлак, и тебе сразу с порога — а про Двурукого-то слыхали? Во каков!

— Хватит над нами издеваться! — закричала на него Ванесса. — Ты, ниндзя долбаная, думаешь, мы без твоих катан руки на себя наложим от горя?! Да нужны они нам, как ежу смокинг!

— Хой, подруга, успокойся! — испугался Логмир. — Чего ты вопишь-то? Ну вы пошутили, я тоже посмеялся, всем хорошо, все рады, все веселятся. Давайте уже всерьез. Значит, так: я вам малясь все-таки задолжал. Без вас уже к концу осьмицы загнулся бы, и не стало б на свете героя Двурукого… Какая потеря для баюнов — про кого песни-то петь? До кучи — у меня сейчас дел за плечами нет. Я и сюда-то пришел новых потех поискать — думал, может, собирается кто на юг иль на запад — в Ненужные Земли… Я ж герой, подруга, про меня во всех кабаках песни поют! Мне на одном месте скучно… а песни про меня я очень люблю. Так что берите меня в компанию и не тревожьте зазря сердца, мне лишняя слава никогда не помешает! Где тут кровью расписываться?

— Там будет опасно, — решила предупредить Ванесса, в свою очередь испугавшаяся такого напора.

— Опасно? — усмехнулся Логмир. — Хой, подруга, опасность — мое третье имя!

— А второе какое?

— Двурукий, — ответил Двурукий. — А что, забыли уже? Для памяти полезно травку жевать — слоны жуют, жуют, вот у них и память… как у слонов. А чего? Я обузой не буду — я, вон, Султана Огня убил! Я герой!

Креол слушал это одобрительно — он, как и Логмир, любил петь дифирамбы самому себе. А вот лод Гвэйдеон — с явным недоверием.

— О вас и в самом деле слагают песни, сударь? — ненавязчиво поинтересовался он.

— А что — рылом не вышел?! — обиделся Логмир.

— Ну...

— Да я сейчас докажу! Да я папой клянусь!

— Это что — все доказательства? — ехидно уточнила Ванесса.

Двурукий не на шутку рассердился. Он быстренько сбегал к хозяину «Головы Султана» и вытребовал у него чираду — щипковый струнный инструмент, похожий на гитару с колокольчиками, привязанными к грифу.

— Сейчас! — насупленно пообещал Двурукий, перебирая струны. Хвастливый герой терпеть не мог, когда в его доблести сомневались. — Как же там было... сейчас, сейчас...

О славном герое послушайте слово,

О том, кто в бою был бесстрашен и смел,

И ночью и днем неизменно готовом

Сердцем закрыть нас от вражеских стрел.

В бою не покладая рук

Он чудеса творил.

Звенел его могучий лук,

Помощник светлых сил.

В руках его блестел металл,

Для славных, честных дел.

Всегда невинных защищал

И защитить сумел!

Рубил мечами подлецов

Кромсал железом Тьму.

Детей спасая и отцов,

Спасая всю страну!

И пока не лопнут струны,

И не треснет чирада,

Не закончат песнь баю  ны,

Не закончат никогда!

— Вообще-то их много, просто других я наизусть не помню, — с притворной скромностью раскланялся Логмир, заканчивая бренчание.

Первый куплет пелся медленно, четыре остальных — в убыстренном темпе. Спел он действительно вполне прилично — у Двурукого оказался неплохой слух и очень приятный тенор. Да и чираду он явно держал не первый раз в жизни. Ванесса даже невольно пару раз хлопнула в ладоши. И лод Гвэйдеон уважительно закивал — ему понравилось.

— Ну, это не доказательство, — саркастично поджал губы Креол. — Такую песенку можно спеть про кого угодно. Твоего имени там не прозвучало. Да вот хоть про нашего паладина — если вычеркнуть строчку про лук, то один в один.

— Да я!.. — возмущенно расширились глаза Двурукого. — Да про меня!.. Да вот давайте сейчас кликнем хозяина, да прикажем позвать какого-нибудь баюна, он вам столько напоет — устанете! Это у меня память плохая, с трудом песни запоминаю!

— Ну ладно вам, хватит, уже сцепились! — встала между ними Ванесса. — Нашли из-за чего шум поднимать...

— А ты, подруга, вообще не лезь, когда джигиты ругаются! Женщинам слова не давали!

— Я тебе покажу — не лезь! — возмутилась Вон. — Шовинист! Сейчас как стукну!..

— Бла-бла-бла-бла! — насмешливо хмыкнул Двурукий. — Да ты и в стену-то не попадешь, подруга!

— Лод Гвэйдеон, подержите его, чтоб не уворачивался! — завопила Ванесса.

Так прошло десять минут.

Ванесса с Логмиром благополучно позабыли о предыдущей ссоре и не менее благополучно начали новую. Теперь они до хрипоты спорили, как лучше штурмовать диль-Раджкадан. Двурукий вытребовал у хозяина большой лист рисовой бумаги, вычертил на нем приблизительный план султанского дворца и настаивал на своей идее — идти через канализацию. Под Баан-диль-Ламмарихом располагались обширные катакомбы, исполняющие роль отстойника — при здешнем климате было жизненно необходимо куда-то сливать лишнюю воду.

— Послушай, Логги... можно тебя так называть? — щелкнула пальцами Ванесса.

— Нет.

— Хорошо, послушай, Логмир ! — четко проговорила его имя раздраженная девушка. — А ты подумал о том, что мы в этой канализации утонем?! Там же сейчас воды должно быть — как в реке!

— Я могу наложить заклятие Рыбьего Дыхания, — предложил Креол. — Помнишь, как в том озере?

— В озере была вода, — огрызнулась Вон. — Чистая. А в канализации... я не хочу бултыхаться в дерьме! Да еще и дышать им!

— Ой-ой-ой, какие мы капризные! — осклабился Логмир. — Подруга, так дела не делаются — хочешь чего-то добиться, не бойся запачкаться! Руки и отмыть можно... и ноги... и живот... и спину... и жо...

— Хватит, поняла! — оборвала его Ванесса. — Но в отстойник все равно не полезу.

— Она нас все время задерживает! — пожаловался на ученицу Креол. — И то ей не так, и это, и убить никого нельзя, и пытки запрещены...

— Сам ты тормоз... — показала ему язык девушка. — Слушай, а может лучше наколдуешь чего-нибудь? Сделай какой-нибудь фокус, чтоб просто притащить сюда это Сердце, а?

— Подскажи, какой! — не замедлил разозлиться Креол. — Чрево Тиамат, ученица, неужели ты так ничему и не научилась?! Неужели ты думаешь, что если бы все было так просто, серые колдуны посылали бы своих людей в экспедицию за Сердцами?! Ты что, забыла, что артефакты такого уровня нельзя даже увидеть на расстоянии?!

— Сразу разорался... — исподлобья посмотрела на него Ванесса.

Совещание продолжалось несколько часов. В отличие от Стера, диль-Раджкадан нельзя было просто взять и усыпить — там имелся свой колдун.

Даже два.

Еще этот дворец окружала высоченная крепостная стена, ров с водой и кайманами и колдун.

Даже два.

В конце концов Ванесса просто уснула посреди обсуждения очередной технической детали. Чрехверцы с их врожденной нелюбовью к мебели редко озабочивались столами, стульями и прочим добром, поэтому совещание проходило прямо на полу, сидя на подушках. Так что уснуть было нетрудно.

А вот Креол, последний час сидевший в уголочке и тихо-мирно вызывавший демонов, неожиданно оживился.

— Хорошие новости! — провозгласил он Логмиру и лоду Гвэйдеону.

Эти двое тупо уставились на него — они уже давно забыли о цели этих ночных посиделок и перешли на споры о том, с чем лучше охотиться на кицунэ. На Каабаре эти лисы-оборотни не водились, зато там были волколаки — принцип один и тот же.

— Ученица, вставай, — ласково потянул Ванессу за ногу Креол.

Та в ответ сонно брыкнулась, но все-таки неохотно поднялась с подушек.

— Три часа ночи! — кисло сунула Креолу под нос часы Вон, закончив продирать глаза. — А вы все колобродите! Я только уснула, а ты опять... что у вас случилось?

— Вон, а ты быстро учишься... — печально заметил Хубаксис. — Все больше напоминаешь хозяина...

— Хорошие новости, — терпеливо повторил Креол. — Я заглянул в будущее...

На него уставились семь недоверчивых глаз.

— Ну хорошо, подслушал чужие планы, — неохотно признался маг. — Через духов Семи Сфер. В первый день следующей осьмицы «Белая Капля» собирается проникнуть во дворец. И как раз через канализацию. Похоже, хотят убить султана. Для отвлечения внимания их сообщники собираются устроить у стен беспорядки — оттянуть на себя стражу. Мы тоже можем этим воспользоваться. Ну?

— Это через четыре дня, — заметил Логмир. — Рога хабов... Вот уж не ожидал от них...

— Подождите-ка, — все еще сонно сказала Ванесса. — Мы же вроде договорились, что эта «Белая Капля» — выдумка?

— Да нет, не выдумка... — признался Логмир. — Еще хуже. Сборище неудачников. Там одни юнцы — главарю примерно столько, сколько тебе, подруга. Остальные вообще мальчишки... Так, мелочь. Тут, вообще, забавная сказка — «Белую Каплю» раздули до умопомрачения. Была такая шаечка дурачков, а великий визирь и придворный колдун решили их использовать. Напугали султана этой «Капелькой», превратили ее в «Каплю», а потом в «Океан». Ну а султан, правильно, от страха туфли перепутал, под диван залез, дал этим двоим карт-бланш... Они, кстати, давно спелись-то, визирь с колдуном. «Каплю» подкармливали немного, помогали им незаметно, своих людей там держали... Чтоб, значит, вместо пугала для султана — чуть что, а они ему сразу: «Белая Капля» не спит! Бу-у-у! И султан сразу ручки кверху — спасите, сараны, все отдам, только спасите! А те рады стараться. А потом уж он и сам руку приложил — все пытался эту «Белую Каплю» выловить... Кое-кого даже выловил.

— Понятно, — кивнула Ванесса. — Пропиарили их, в общем. Из фитюльки сделали суперзвезду. Ну как с Бритни Спирс... А что это они как раз сейчас вдруг зашевелились?

— Кингу их знает... — пожал плечами Креол. — Нам-то какая разница?

— Может быть, из-за волнений в городе? — предположил лод Гвэйдеон. — Решили воспользоваться удачным моментом?

— Завтра узнаем... — зевнула Ванесса. — А теперь всем спать!

Глава 15

Грамотно составленная комбинация — половина успеха.

Остап Бендер

Наутро дождь полил опять. Ванесса почти полдня просидела у чердачного оконца, прижавшись щекой к стеклу и глядя на текущую по мостовой воду. Компанию ей составлял лод Гвэйдеон — пожилой паладин решил разобрать и почистить доспехи. Логмир с Креолом куда-то ушли, пока она еще спала. Хубаксис тоже упорхнул в неизвестном направлении.

Они вернулись только к вечеру. Терпеливо выдержали обвинения, полученные от Ванессы, пообещали назавтра взять ее с собой, и рассказали, где были. Оказалось, прощупывали почву — осматривали диль-Раджкадан издалека, поглядели на единственный незапечатанный выход из города, навестили кое-кого из старых знакомых Логмира и все в таком духе.

Креол принес хорошие известия — колдун, охраняющий выход, не вызвал у него серьезных опасений. Маг пообещал одной рукой справиться с сотней таких. А вот придворный колдун султана обещал оказаться орешком покрепче — Креол углядел над диль-Раджкаданом защитный полог. Тонкий, почти неощутимый, но эффективный. Вполне преодолимый, но неприятный.

Логмир тоже принес хорошие известия — их двоих никто не узнал. Креола, конечно, и не должны были узнать — вряд ли кто-то в этом городе вообще подозревал о его существовании. Ну а Логмир просто одолжил у Ванессы косметичку и самую малость изменил внешность — осветлил кожу, замазал шрам и побрился. На двоих пришельцев из-за моря никто не обращал внимания — в Баан-диль-Ламмарихе видали и не такое.

До «Ночи Икс» оставалось три дня.

На следующее утро Креол и Ванесса проснулись от оглушительного лязганья. Продрав глаза, маг и его ученица обнаружили лода Гвэйдеона и Логмира, решивших немного потренироваться в фехтовании. Просто для поддержания формы.

Лод Гвэйдеон стоял в центре чердака серебристой скалой и скупыми, отточенными движениями отбивался сразу от двух клинков. Логмир же вертелся вокруг него с такой скоростью, что превратился в смазанное пятно — Рарог и Флейм напоминали ножи мясорубки, запущенной на полную мощность. Однако Белый Меч неизменно успевал опередить этих двоих.

Катаны Логмира оказались далеко не просто катанами — Белый Меч, легендарное оружие, принадлежавшее лоду Каббасу, основателю Ордена, не оставлял на этих синевато-черных лезвиях ни царапинки, ни щербинки! А ведь даже обычный керефовый меч способен разрубить полосу закаленной стали, как гнилую доску!

И сам Логмир оказался далеко не так прост, как старался выглядеть. Лод Гвэйдеон, воплощение легенд Каабара, лучший из лучших, дрался с ним на равных! Ни тот ни другой не мог взять верх — паладин превосходил Двурукого в силе и боевом опыте, Двурукий паладина — в ловкости и скорости.

— Стоп! — поднял руки маг, поняв, что так они могут продолжать весь день.

Лода Гвэйдеона и Логмира растолкало в разные стороны — маг использовал заклятье Железного Воздуха, чтобы остановить поединок. Они оба тяжело дышали, но взирали друг на друга с огромным уважением — доселе эти двое не встречали равных себе... Нет, лод Гвэйдеон встречал — лода Каббаса, но тот уже не был человеком в полном смысле этого слова...

На сей раз в город отправились все четверо. Сегодня должно было состояться шествие султанского кортежа — по реке прибывало посольство Испогари, и султан сам собирался прибыть в порт на встречу. Креолу хотелось посмотреть на этого монарха.

Ни на минуту не прекращающийся ливень очень способствовал сохранению конспирации — когда заботишься только о том, как бы с головы не слетела зонтошапка, как-то не до того, чтобы еще и рассматривать лица прохожих. Хотя на стенах порой попадались самые настоящие плакаты типа «Разыскивается опасный преступник». Не бумажные, само собой — бумага в такую погоду превратилась бы в кисель уже через часок-другой. В Чрехвере имелся своего рода заменитель, производимый из коры раз-баа — одной из самых распространенных пород дерева. На ощупь он больше всего напоминал плотный картон, и воды не боялся. Только вот писать на нем обычным пером не получалось — приходилось использовать специальное резало.

— Не похож, — с неудовольствием сорвал одну из картонок Логмир. — Нос слишком длинный. Кто так рисует?..

— А откуда их так много? — удивилась Ванесса, срывая другую. — И все одинаковые. Тут же печатных станков еще не изобрели...

— А ты думаешь, я один умею копировать предметы? — хмыкнул Креол, с неудовольствием наклоняя голову — на его зонтошапке образовалась глубокая вмятина, и там скапливалась вода. — Такие листочки любой маг может размножить за пару часов...

— Святой Креол, а вот это не похоже на Логмира! — нашел другой плакат лод Гвэйдеон.

Действительно, это была скорее листовка. Причем с очень нецензурным изображением — там была нарисована уродливая карикатура на султана. Жирный толстяк держался за свое мужское достоинство, стоя на куче навоза, а внизу была подпись: «Самодержец». Правда, шутку могли оценить лишь немногие — восемьдесят процентов горожан не умели читать.

Из соседнего переулка неожиданно вышла внушительная фигура в едко-желтой хламиде с длиннющими рукавами — монах бо-шо. На сей раз настоящий. Пузан шел, косолапо переставляя толстенные ножищи, не обращал никакого внимания на дождь и с аппетитом жевал огромный бутерброд. Нижний слой — толстый ломоть нежнейшего свиного сала с мясными прожилками. Верхний слой — еще один ломоть точно такого же сала.

Проходя мимо лода Гвэйдеона, монах окинул его ленивым взглядом, с легким недоумением задержавшись на истощенном лице паладина. Конечно, истощенным оно казалось только на фоне тыквообразной ряхи настоящего бо-шо. Монах запихал в пасть последний кусок «бутерброда», с явным трудом поднял руку над головой, сотворил пальцами какой-то странный знак и ожидающе уставился на лода Гвэйдеона.

Паладин на миг замер, лихорадочно соображая, как отвечать, а потом тоже поднял руку и что-то там показал. Поскольку и у монаха, и у лода Гвэйдеона рукава свисали на добрых полметра ниже ладоней, никто не увидел, что они оба там показывали. Но монах с большим трудом кивнул (подбородков у него было аж четыре, и между ними и шеей трудно было просунуть даже палец), и двинулся своей дорогой.

— Фу, пронесло! — выдохнул Логмир. — Ты, отец, зря под бо-шо замаскировался — они такие бледные не бывают. Этот подслеповатый, что ль, был... То ли глаза жиром заплыли.

Четверо прошли насквозь длинный узкий переулок и оказались на переполненном людьми проспекте. Вдали уже виднелась вереница флегматичных стражников. За ними плелись десятки рабов, тащащие паланкины. Выше всех вздымался ярко-красный султанский паланкин — его волокли аж двадцать человек. Впереди него в изящных носилках ехали три очаровательные краснокожие особы.

— Это что — султанские дочери? — спросила Ванесса, вглядываясь в приближающееся шествие.

— Не, это жены, — ответил Логмир. — Любимые.

— У него что — несколько жен?! — возмутилась девушка.

— Тридцать. Да это что — у его папы больше сотни было... Озорной старик был, любил... всех подряд! О-оу... А ведь зря я тут с вами стою — в кортеже мои знакомцы есть... Меня и султан в лицо знает, и визирь... и вон та жена султана тоже знает. Правда, не совсем в лицо — там темно было...

— Давай мы тебя заслоним, — предложила Ванесса.

Лод Гвэйдеон с готовностью расставил руки, превратившись в живую занавесь — хламида бо-шо была бы впору даже молодому слону.

— А вдруг? Не, подруга, я лучше пойду себе... Что я тут забыл? Султана я уже видел... Вечером у Кабрума увидимся... У-йе!

Глаза Логмира расширились — пока он болтал, передний всадник в кортеже подъехал уже почти вплотную. Похоже, большая шишка — на шлеме алая полоска. Даже такое ничтожное количество красного цвета разрешено носить только Очень Важным Персонам.

Голова медленно поворачивается... сейчас заметит разыскиваемого преступника...

Двурукий развернулся и... исчез. Точнее, просто убежал, но с такой скоростью, что стал невидимым! Какой-то миг за ним даже виднелась размытая белая полоса, как от пролетевшего самолета. Но в следующее мгновение воздух опомнился и вновь вернулся на полагающееся ему место.

Всадник бросил равнодушный взгляд на пустой переулок, на миг задержал взгляд на лоде Гвэйдеоне, маскирующемся под бо-шо, и снисходительно усмехнулся. Бо-шо в народе считали слегка ненормальными.

— Но... но... но... — возбужденно указала в ту сторону Ванесса. — Это что было?!

Креол на миг прищурился, вылавливая обрывки ба-хионь, плавающие в воздухе после исчезновения Логмира, и удовлетворенно улыбнулся.

— Это, ученица, и есть то, что он получил от Султана Огня, — поучительно сообщил он. — Я же говорил, что погружение в ихор так просто не проходит...

— Так это оно и есть... Но что именно ?!

— По-моему, он просто научился бегать очень быстро, леди Ванесса, — спокойно предположил лод Гвэйдеон. — Если я обращусь к Пречистой Деве, то тоже смогу так, только очень недолго — секунд десять, не больше.

— Вот ведь черт... — удивленно покачала головой Вон. — Флэш долбаный... Слушай, а он от нас не сбежит?

— А он что, пленник? — не понял Креол.

— Ну, вдруг передумает нам помогать и все — ищи-свищи...

— Так и Кингу с ним, — пожал плечами маг. — Силой я никого не держу — мне нужны соратники , а не рабы!

— Да, как же! — подал голос у него из-за пазухи Хубаксис. Джинн ужасно дрожал — он терпеть не мог воду.

— Ты не считаешься, — брезгливо посмотрел на него Креол. — Запомни разницу, ученица: черную работу можно поручить и рабу. Даже лучше. Но никогда не иди на важное дело, а тем паче в бой с тем, кому не можешь доверять.

Ванесса дернула его за рукав — паланкин султана подошел уже почти вплотную. Она заметила кое-что важное — все зрители при его приближении немедленно снимали зонтошапки. В присутствии султана все должны были обнажать головы и низко кланяться. Хорошо хоть, на колени вставать не заставляли — гордый маг вполне мог отказаться опускаться на скользкие булыжники. Вон сдернула головные уборы со своих спутников и яростно зашипела им, чтоб наклонили головы, охламоны.

Красный прорезиненный паланкин проплыл мимо. Султан даже не соизволил выглянуть наружу — больно надо, под такой дождь! Однако собравшаяся толпа буквально пожирала глазами эти разукрашенные носилки. Кое в чьих взглядах Ванесса заметила явную ненависть, но большинство провожало монарха благоговением и обожанием. Саудрон-Тарк был омерзительным человеком, но очень неглупым хозяйственником. Он создал себе вполне приличный имидж — смягчил налоги, устраивал народу праздники за счет казны, занимался градостроительством. Нынешний Чрехвер нельзя было назвать таким уж процветающим государством, но жилось при Саудрон-Тарке вполне терпимо. А поскольку его отец тоже правил сносно, народ относился к царственной фамилии с симпатией. Если, разумеется, не считать «Белой Капли». Впрочем, удовлетворить всех  пока что не удавалось никому.

— Ну что, много увидел? — ядовито спросила Ванесса. Султан ограничился тем, что высунул из окна пухлую руку — помахать подданным.

— Вполне достаточно, — спокойно ответил Креол. — Аура чистая — чужого влияния нет. Пошли домой.

Третий день прошел без особых событий — Креол обучал Ванессу магии, лод Гвэйдеон и Логмир звенели мечами.

Двурукий рассказал, что действительно может при нужде передвигаться с невероятной скоростью, но старается не применять это умение по пустякам — когда останавливаешься, кожа просто горит. Да еще и подташнивает — очень на вестибулярный аппарат действует. Плюс усталость наваливается. В общем, не халява. Хотя пока бежишь вот так, будто воплощение самого ветра, то чувствуешь себя так... так... Логмир не сумел описать как следует, но его бессвязные реплики напомнили Ванессе рассказ одного ее друга — байкера. Тот примерно так же описывал мотоциклетную езду на пределе скоростей: «Вот! Ну! И! Ваще! Ву-у-ух! Круто, motherfucking, в натуре круто!». В общем, Двурукому это безумно нравилось, а с побочными эффектами он стерпелся.

— Понятно, почему тебя трудно поймать, — задумчиво согласилась девушка.

— А то! Да я стрелу обгоню в полете! Был однажды такой случай — пустил я стрелу, да сам за ней! Ноги, ноги! Бегу, бегу! И р-раз! Обогнал, обогнул, да и — дурак! — перед ней же и встал! Она в меня же и воткнулась! Дурак! Молодой еще был.

Креол закончил переговоры с Хубертом. Домовой доложил, что долго коцебу оставаться на островке не может — сезон дождей в самом разгаре, Тлоаль с каждым днем все больше разливается, и посадочная площадка уже уменьшилась на четверть. Креол успокоил его, приказав послезавтра подогнать дом Катценъяммера к городу. Поскольку Баан-диль-Ламмарих по-прежнему держал границу на замке, маг решил уходить через небеса.

Днем Креол решил заняться обогащением словарного запаса. Он прихватил из коцебу несколько вавилонских рыбок, и решил начать с обучения родному языку Логмира. Двурукий не возражал помочь. К тому же рыбки понравились ему на вкус — он съел три хвостика и поинтересовался, нельзя ли еще. Креол и лод Гвэйдеон проглотили доставшиеся им головы спокойно, а вот Ванесса — с отвращением. Она никогда не любила суши. Хотя результат ее утешил — было очень интересно осознавать, как у тебя в голове всплывают слова языка, который ты никогда не учил. И очень полезного языка — Логмир родился в Ишкриме, а ишкримцы разговаривали на локонском — одном из самых распространенных языков Закатона. Кроме самого Локоно и Ишкрима его понимали в Эстегелеро, Эстебани и Мурнагхе.

Вечером на чердаке «Головы Султана» тоже все было тихо-мирно. Логмир сидел на куче подушек и бренчал на чираде, вполголоса напевая песенку о самом себе. Лод Гвэйдеон достал у хозяина трактира учебный меч типа «цзянь» из плотной резины (любили в Чрехвере резину, любили) и обучал Ванессу правильно держать его в руках. Она все норовила ухватить его так же, как привыкла держать пистолет. Паладин терпеливо поправлял.

Креол возлежал сразу на двух тюфяках, время от времени покрикивал на Хубаксиса и с удовольствием вел очередную лекцию для своей ученицы. Так что Ванессе приходилось нелегко — сразу два урока одновременно. Сегодня маг рассказывал о видах и способах телепортации. Сам он ей практически не владел, но теорию знал превосходно. Как, впрочем, и все, что мало-мальски касалось магии.

— Телепортация — всегда риск, — увлеченно говорил Креол. — Немало учеников, поспешив испробовать не до конца освоенное умение, погибли в страшных мучениях. Каковы основные опасности магического перехода на большое расстояние? Фактически только одна — неверные координаты. То есть — ты рискуешь переместиться на то место, где уже находится что-то другое. Опытный маг не задает конкретной точки, а составляет заклинание, само выбирающее ближайший доступный пункт. Новичок часто ленится это сделать и просто прыгает куда придется. В результате... Если предмет или предметы, оказавшиеся в точке назначения, имеют меньшую массу, чем маг, их просто отбросит. Это же касается и воздуха — его расталкивает в стороны. Но если масса больше... то тут зависит от случая. Если повезет, то в сторону отбросит уже тебя . Это неприятно, но не смертельно. А вот если не повезет... тогда ты окажешься в месте, уже занятом чем-то другим. И вот тут следует два варианта в зависимости от способа, каким ты телепортировался. «Холодная» телепортация просто перемешает молекулы твоего тела и... ну, допустим, стены. Очень неаппетитное зрелище — похоже на мясной фарш пополам с каменной крошкой. Я однажды такое видел. А если телепортация была «горячая»... чем они отличаются? — неожиданно спросил он.

— Ну-у-у... — на миг запнулась Ванесса. Об этом Креол рассказывал всего десять минут назад. — При «холодной» каждая молекула переносится отдельно, сама по себе. При «горячей» все прыгают разом, одним комком. Первая легче и тише, но ощущения неприятные. Правильно?

— Определение неточное, но по сути правильно, — одобрительно кивнул Креол. — Так вот, если телепортация «горячая», то будет взрыв. И немаленький. Почти ядерная реакция. Чтобы избежать подобной проблемы, некоторые используют обменную телепортацию — ты прыгаешь в нужную точку, а оттуда на твое место переносится вещество, равное объемом твоему телу. Это посложнее, но такой переход проходит совершенно бесшумно и риск намного меньше. Хотя, если ты окажешься внутри скалы, то это все равно поможет мало... но маг всегда рискует. Итак, это основная опасность. Другая, для совсем уж рассеянных — «частичный» прыжок. Это когда ты переносишься не целиком . Половина тебя остается здесь, а половина уносится куда-то еще... Такое я тоже однажды видел — мерзкое зрелище. Кровищи было... Смерть наступает практически мгновенно — попробуй-ка выживи без половины тела...

И вот наступил четвертый день — последний день осьмицы. Ровно в полночь «Белая Капля» собиралась отправиться совершать цареубийство. И ровно в полночь же диль-Раджкадан собирались навестить Креол, Ванесса, лод Гвэйдеон и Логмир.

Волнения в городе начались уже с утра. Дождь моросил по-прежнему, но как-то вяло, едва заметно. Многие шлялись по улицам без зонтошапок — такой уровень осадков можно было и перетерпеть. Очень многие: шуддук-а, последний день осьмицы, играл в Чрехвере роль воскресенья — никто не работал, все гуляли. Особенно молодежь. А сегодня, к тому же, народ изрядно подогрели агитаторы «Белой Капли». И напряжение все усиливалось...

Прямо напротив «Головы Султана» разразилось нешуточное побоище — сцепились подмастерья и ученики ткацкого и гончарного цехов. Юные ткачи и горшечники колошматили друг друга на чем свет стоит — просто за то, что староста ткачей на прошлой осьмице поругался со старостой горшечников. Поспорили, у кого жены красивее.

Еще немного погодя в драку вступила третья сторона — молодые рабы. В шуддук-а большинству из них тоже давали отгул. А закатонские рабы не были такими забитыми, как шумерские или древнеримские — все-таки общий уровень развития больше напоминал раннее Возрождение. Так что невольники, особо не комплексуя, преспокойно отлупили «саранов», пользуясь явным численным преимуществом. К счастью, среди подмастерьев вооруженных было мало, а среди рабов — вообще никого, так что обошлось без жертв. Одному парню пробили голову камнем, да двоих в суматохе затоптали насмерть — разве это жертвы для славного Баан-диль-Ламмариха? Так, бытовые мелочи...

В самой «Голове Султана» тоже весь день творились беспорядки. Уважаемый Кабрум даже хотел закрыться на весь день, но передумал — в этом случае заведение могли просто разнести. Скандал следовал за скандалом, драка за дракой. Двое вышибал сдерживали одуревший народ, сколько могли, но в конце концов одному из них сломали руку, а второго просто оглушили табуретом по голове. Тогда вниз спустился седой монах бо-шо с длинным мечом за спиной и в несколько минут навел абсолютный порядок, частично оглушив, частично разогнав подгулявших драчунов. Меча он не вынимал.

Через двадцать минут убежавшие вернулись с подкреплением. Значительным. Лод Гвэйдеон спокойно привел в небоеспособное состояние и их. Меча он по-прежнему не вынимал.

Когда число побежденных достигло тридцати человек (причем нападали они не как в кино — по очереди, а все разом), мужики слегка протрезвели, успокоились, купили паладину выпивки в знак примирения и долго выспрашивали, где он наловчился так лихо орудовать кулаками. Узнав, что в Академии своего Ордена, парни крепко призадумались.

На следующий день почти половина из них отправилась на север — записываться в бо-шо.

К ночи веселье в городе достигло апогея. Люди «Белой Капли» оказались не такими уж неумехами, как расписывал Логмир — беспорядки они организовали очень умело. Жан-Поль Марат и Лев Давидович Троцкий не погнушались бы принять в свои ряды таких перспективных товарищей.

Когда никто уже не знал, чем, собственно, еще развлечься, раздался народный глас: отправиться к диль-Раджкадану и отпраздновать день рождения султана. Что, у султана сегодня не день рождения? Значит, отпразднуем день нерождения! Всем по кувшину вина и вперед!

Заметьте, ни о каком бунте и речи не шло — как уже упоминалось, большая часть чрехверцев были в целом довольны своим монархом. Если не считать кое-каких личных обид (все-таки человеком Саудрон-Тарк был нехорошим, и частенько обижал отдельных  граждан), серьезных претензий не было. Да и не привыкли чрехверцы бунтовать — не та нация. В Чрехвере уважение к власти впитывалось с материнским молоком. Вот соседу по сопатке двинуть — с нашим удовольствием. А цехового старосту или, тем паче, градоправителя — ни-ни, думать не моги! А султан вовсе первый после богов (впрочем, неудачное сравнение: как раз богов у чрехверцев было много, и уважали их слабо — примерно как древние римляне, совершенно спокойно рассказывающие про Юпитера с шарашкой похабные историйки), как на него руку поднимать? Подумать страшно!

Дворцовая стража почему-то не пожелала пропускать во дворец подгулявшую толпу, желающую поздравить повелителя с днем нерождения. Толпа огорчилась, что ей пренебрегают, и начала грустно расходиться. Но быстро отвлеклась — какой-то парень в ее недрах нечаянно задел второго, второй обиделся и дал сдачи. Волей случая один из них оказался свободным, а второй рабом. Примерно половину собравшихся составляли как раз рабы. Вторая половина — городская голытьба, в просторечии — бомжи. А эти два слоя населения ненавидели друг друга люто.

Рабы ненавидели люмпенов за то, что те, будучи абсолютной дрянью, по рангу стояли выше них. Формально.

А люмпены рабов не то чтобы ненавидели — скорее уж злорадно презирали. Потому что очень приятно, будучи полным ничтожеством, сознавать, что есть на свете кто-то, кто еще ничтожнее тебя. Формально.

Кто-то очень удачно крикнул «Бей рабов!». Кто-то другой в ответ заорал: «Бей саранов!». Оба крикуна, разумеется, состояли в «Белой Капле». Большего для вспышки классовой ненависти обычно и не требуется.

Рабы и люмпены передрались почти мгновенно. Мостовую быстренько расковыряли на оружие пролетариата — булыжники. Начались массовые побоища. Дворцовая стража практически вся стянулась к воротам — подавлять беспорядки. Городская уже спешила на помощь. Выражение «из искры разгорится пламя» здесь знали — пусти дело на самотек, и стычка перерастет в бунт, потом в восстание, а там и до революции недалеко... Скорее всего, вряд ли — подобные неурядицы происходили в Баан-диль-Ламмарихе регулярно. Но чем хаб не шутит?

Как раз в это время по вонючим каменным кишкам под мостовой ползла небольшая группа истинных заговорщиков — ударный отряд «Белой Капли». Во дворце у них были свои люди, и они собирались пройти в самое сердце дворца и закончить все дело одним ударом — убить тирана!

А с противоположной стороны на крыше одного из домов стояли еще четверо заговорщиков. До крепостной стены оставалось метров триста.

Ночное небо выглядело устрашающе — хлестал ужасный ливень, гремел гром, сверкали ломаные линии молний. И под всем этим шумерский архимаг, потрясая жезлом, громогласно читал заклинание:

Держу тебя! Держу тебя! Не отпускаю!

Как смола липнет к лодке,

Как Син за Ур, как Шамаш за Ларсу,

Как за Экур держится Иштар,

Держу тебя и не отпускаю!

Пусть мост из воздуха станет нам опорой,

Пусть мост из воздуха проведет нас,

Пусть мост из воздуха будет крепок,

Да воздвигнется небесная опора!

От крыши дома к крыше диль-Раджкадана в мгновение ока протянулась практически невидимая полоса, еле заметно посверкивающая, когда на нее попадали водяные капли.

Креол уверенно ступил на невидимую опору. Лод Гвэйдеон бесстрашно последовал за ним. Ванесса с легким сомнением попробовала магический мост ногой, убедилась, что он прочный, и тоже пошла следом.

А миг спустя мимо них пронеслось нечто невидимое, оставляя после себя белый реактивный след. Логмир Двурукий не мог дождаться, когда сможет запустить руки в султанское серебро...

— Хой, что застряли?! — весело крикнули с дворцовой крыши. — Догоняйте, черепахи!

Глава 16

Иметь гарем — еще не означает быть мусульманином.

Валерий Меладзе

В султанском гареме все было тихо и спокойно. Сюда не доносились крики беснующейся толпы и громовые раскаты. Старый сонный евнух тихо посапывал в уголке, а молодые жены Саудрон-Тарка с сонным любопытством обсуждали последние сплетни. Все здесь очень грустили, когда было объявлено о казни Двурукого — тот неоднократно навещал диль-Раджкадан без ведома законного владельца. Между прочим, старший сын султана, несмотря на всего-навсего семилетний возраст, проявлял большой талант в обращении с режущими предметами и умел удивительно быстро бегать...

Соответственно, все здесь очень радовались, когда узнали, что Логмир бежал. Дила-Ни, любимая жена султана, с гордостью заявила, что она нисколько и не сомневалась, что Стер не удержит великого героя. Сейчас все споры сводились к одному — как скоро Логмир навестит дворец, чтобы поквитаться с обидчиком?

И тут самое большое окно разбилось. Драгоценное цветное стекло разлетелось на сотни мелких осколков, и в этот тихий мирок ворвалось нечто, похожее на серебряную статую. Идя на дело, лод Гвэйдеон отказался надевать неудобный костюм бо-шо.

Статуя медленно выпрямилась, откинула верхнюю часть головы, и оказалась человеком. Седой паладин мягко улыбнулся перепуганным женщинам и в несколько ударов очистил окно от осколков стекла.

Почти сразу же вслед за этим сверху упали длинные веревки и в залу влетели еще две фигуры в черных облачениях. Миловидная девушка с необычным разрезом глаз и широко улыбающийся парень с длинным шрамом на переносице. При виде него страх в глазах султанских жен мгновенно прошел.

— Ну что, спустились? — деловито спросил Креол, преспокойно входя в окно, как другие в дверь. — Убивать кого-нибудь нужно?

— Да нет, тут все свои, — весело ответил Логмир, по-хозяйски оглядывая султанских жен. На евнуха он даже не посмотрел — старикан был покладистым человеком и никогда не портил другим жизнь.

Путь к сокровищнице не вызвал больших затруднений — маршрут привычный. Логмир вел соратников так уверенно, словно ходил по этим коридорам тысячу раз. Возможно, так оно и было. За ним следовал Креол, держа наготове заклятия Усыпления и Паралича, и Ванесса с пальцем на курке. Стрелять она, конечно, не собиралась — а вот пригрозить... Ей как-то не пришло в голову, что на этом материке огнестрельное оружие встречалось очень редко, и большинство закатонцев даже не знали, что такое пистолет. Да и нумирадцы вряд ли бы узнали этот предмет — их мушкеты и пистоли выглядели совершенно иначе. Позади всех вышагивал лод Гвэйдеон, прикрывая тылы.

Диль-Раджкадан выглядел притихшим и напуганным. Рабы попрятались по укромным местечкам, вельможи заперлись в своих покоях и дрожали от страха. Большая часть стражи пребывала за пределами дворца — в городе уже начали строить баррикады.

Грозные стражи, стоявшие у дверей сокровищницы, мягко повалились на пол, сладко посапывая. Рарог и Флейм взвились в жутком танце, рассекая дубовую дверь на стружку, тяжеленный замок превратился в дыру, простреленный пистолетной очередью, бронированное плечо паладина ударило в остатки преграды, выламывая их к Близнецу, и четверо наглых воров вошли внутрь.

— Всем стоять! — крикнул Креол, отшатываясь назад. — Засада!

Стражники у дверей оказались не единственной охраной султанских сокровищ — в четырех углах огромной залы, заставленной ларями и сундуками, поднялись четыре бронзовые фигуры, похожие на четырехруких рыцарей. Мощные металлические ручищи, ноги-колонны, мертвые маски вместо лиц. Никаких признаков рта — только светящиеся прорези на месте глаз. Оглушительно грохоча, бронзовые статуи пошли на нарушителей. Их руки вращались, как шестерни гигантского механизма, и попадать в них явно не следовало...

— Автоматы! — гаркнул маг. — Убить их!

Вперед скользнула размытая фигура, с бешеной скоростью вращая двумя мечами. За ним устремился могучий паладин, сохраняя гробовое молчание — нет смысла оглушать боевым кличем того, кто все равно ничего не слышит.

Голову ближайшего автомата размозжило градом пуль, во все стороны полетела бронзовая крошка. Светящиеся глаза превратились в рваные дыры. Металлическое чудовище вздрогнуло, лишенное ориентации, но продолжало двигаться вслепую. В него ударил Звуковой Резонанс, и автомат отлетел к стене, бессильно дергая конечностями. Сразу за этим его настиг Ледяной Луч, превращая бронзовую статую в бесформенную ледяную глыбу.

Из ладоней мага выстрелил столб пламени, оплавляя до неузнаваемости другую статую. Одна из рук с печальным звяканьем упала на пол, вторая присоединилась к ней. Потом подкосилась нога, и бесформенный слиток, который минуту назад был автоматом, грохнулся, слабо дымясь.

Логмир тем временем с легкостью перепрыгивал через голову другого автомата, увертываясь от холодных металлических рук. Автомат обернулся к нему, и у него отлетело сразу три руки — одну сбила очередью Ванесса, две другие перерезали Рарог и Флейм. Вслед за этим отлетела и голова. Мечи Двурукого резали металл, словно масло.

Лод Гвэйдеон спокойно и методично работал Белым Мечом, превращая последнего автомата в груду деталей. Из него сыпались какие-то странные штуковины, похожие на шестеренки. В конце концов паладин лихо размахнулся, нанося финальный удар, и рассек автомата^[12] надвое.

— Все! — удовлетворенно ухмыльнулся Логмир, возвращая катаны в ножны. — Однако что-то их много — раньше всегда был только один...

— Это что — роботы? — недоуменно поковыряла носком туфли развороченное нутро ближайшего автомата Ванесса.

— Это демоны-лучники! — с видом знатока сообщил Логмир.

— Это автоматы, невежда! — насмешливо покачал головой Креол. — Где ты у них видишь лук? Перепутать демона и автомата... стыдно, очень стыдно! Просто позор!

— Хой, командир, что ты Рысту из себя изображаешь^[13]? — оскорбился Логмир. — Не обязан я знать твои фигли-мигли! Вот ты знаешь, где у меча дол, а где голомень?

— Не знаю, — согласился Креол. — Но я и не рассуждаю о том, чего не знаю.

— Рассуждаешь, — безучастно сказала Ванесса. — Все время.

— Так, ученица, быстро, что такое автомат? — гневно сощурился Креол, не любивший, когда его критиковали. Тем более заслуженно.

— Автомат есть магически оживленный предмет, снабженный дополнительным механизмом, — начала выдавать заученный текст Ванесса. — Может быть как подвижным, так и неподвижным. Используется для самых разных целей — от черной работы до сражений. Автоматы родственны големам, но если чрево голема — литое и цельное, то внутри автомата всегда есть механизм, приводящий его в действие и работающий через посредство магии. Ну почти что роботы, только магические, — добавила свой комментарий она. — Я просто забыла сначала...

— Кое-чему я тебя все-таки научил... — неохотно признал Креол, уже с одобрением глядя на ученицу. — Да, верно, краткое определение автомата — голем с механизмом. Их умели творить еще в древнем Праквантеше — это очень старое искусство! Между прочим, именно в честь этих автоматов назвали ваших технических болванов!

— Святой Креол, я не вижу здесь того, что мы разыскиваем, — озабоченно сообщил лод Гвэйдеон, опрокидывая на пол очередной сундук серебра.

Ища красный камень, паладин без малейшего почтения отшвыривал в сторону драгоценные камни и бесценную утварь. А вот Логмир то и дело прятал по карманам мелкие безделушки — самое легкое и ценное. Да и Ванесса не удержалась от соблазна прихватить парочку сувениров. О том, что кража — преступление, она забыла уже давным-давно.

— Здесь Сердца нет, — мрачно поведал Креол, принюхиваясь к воздуху. — Пошли.

— Хой, командир, зачем так торопиться? — возмутился Логмир, стоя с серебряными подсвечниками в обеих руках. — Пожара нет, успеем! Давай выберем что получше, а там уж дунем...

Маг только скривился. Он, как и лод Гвэйдеон, равнодушно смотрел на все эти богатства — для Креола деньги всегда были средством, а не целью.

В коридоре послышался топот, и в сокровищницу вбежал какой-то человек. Услышав реплику Логмира, он исступленно закричал:

— Воры!!!

Креол не глядя послал туда Огненную Стрелу, но она... резко отвернула от вошедшего и ударила в потолок. Тут уже все волей-неволей оставили дела и обернулись к дверям.

Там, собственно, стоял уже не один, а двое. Худощавый старик и молодой парень. У обоих светло-серые лица, как будто измазались в пепле. Одеты в необычные одежды, похожие на карфагенские плащи в форме широких балахонов без рукавов, но с капюшоном. Старик в оранжевом, молодой в фиолетовом. Разумеется, придворный колдун не мог не узнать о разрушении созданных им автоматов.

— Так, — ухмыльнулся Креол. — Ну вот и встретились... Хаал Крылатый, не так ли?

— В’ерно... — медленно кивнул старец. — А вы...

Его глаза изумленно расширились — Креол не думал скрывать свою ауру. При виде самого настоящего архимага придворный колдун невольно попятился. Но в следующую секунду взял себя в руки и грозно спросил:

— Кто ты, чужез’емец? И по какому праву прон’ик в мои влад’ения?

— Твои ? — удивилась Ванесса. — Это вроде как не твой дворец, а? И сокровищница не твоя...

— В’есь мир — влад’ения с’ерых! — высокомерно ответил колдун. — Чрехвер — мой участок!

— А султан об этом знает? — хмыкнула девушка.

— Что нам до этого з’емного царька? — презрительно скривился Хаал. — С’ерые призваны править миром! Пусть пока т’ешится своим мнимым вел’ичием — придет время, и он будет целовать туфли Главы Совета!

— Ладно, у нас нет времени, — брюзгливо оборвал его тираду Креол. — Сердце Огня у тебя? Отдай сам, и я сохраню тебе жизнь.

Хаал снова невольно попятился. Его молодой коллега и вовсе начал мелко дрожать — судя по возрасту, паренек был совсем начинающим. Если вообще успел закончить ученичество.

На лице Крылатого отразилась целая гамма чувств. Но страха там было очень мало — его затмевали ярость и гнев. Похоже, колдун искренне верил в высшее предназначение расы серых, и очень удивлялся, что кто-то с этим не согласен.

— Н’ет! — выкрикнул одно короткое слово он, резко разводя руки в стороны.

Старец в развевающемся балахоне легко взмыл к потолку сокровищницы. Синхронно с ним взмыли десятки монет и украшений, устремляясь к Креолу со скоростью пули.

Маг мгновенно активировал заклятие Силового Толчка, отбрасывая ожившие сокровища назад. Одновременно он выстрелил в парящего колдуна Ледяным Шипом.

Лод Гвэйдеон молчаливым стражем встал подле Креола, с бешеной скоростью отбивая все новые монеты и камни, оживляемые летающим под потолком колдуном. Немного дальше бесновались Рарог и Флейм, делая почти то же самое. Время от времени Логмир разбегался и взлетал по стене, пытаясь рубануть по Хаалу. Но старый колдун плавал в самом центре огромного помещения и даже не обращал внимания на потуги Двурукого. У него хватало других забот — в него самого летели все новые пули из неограниченного запаса Ванессы. Хаал Крылатый с огромным трудом успевал отклонять их все, да еще и запускать все новые и новые снаряды из числа султанского серебра. Старик явно специализировался в телекинезе и левитации.

Ванесса неожиданно для себя взмыла в воздух и ее понесло прямо на торчащее из груды монет копье. Однако не долетев до него совсем чуть-чуть, она резко отвернула в сторону и плавно приземлилась на ноги. Одновременно с этим мимо пронеслось нечто расплывчатое, срезав острый наконечник, словно бритвой. Креол и Логмир среагировали молниеносно. Хаал громко зарычал, с огромным трудом отбивая в сторону топор паладина, брошенный с чудовищной силой.

Креол швырнул в колдуна заклятья Огненного Копья, Пылевого Молота и Солнечного Луча, но когда все они бесславно отклонились от цели и угодили в стены, маг на несколько секунд замер, забаррикадировался Коконом Абсолютной Защиты, и напряженно задумался. Против телекинетика высшего разряда обычные магические снаряды помогают плохо — ему не нужна никакая защита, он всегда успеет их отбить. Заклятие — вещь нематериальная, но для того, чтобы причинить физический вред, оно должно принять какую-то физическую форму. Хотя бы в виде энергии. Телекинетик хотя бы чуть-чуть слабее не способен управлять энергетическими объектами, но Хаал Крылатый владел этим видом магии лучше, чем кто-либо другой. Насылать на мага такого уровня Инфаркт или Мозговой Паралич практически бесполезно — против заклинаний такого рода защититься достаточно легко. А по-настоящему мощные заклятия маг применять опасался — в помещении это слишком опасно, можно задеть своих. Тогда Креол решил перейти к рукопашной. Он вырастил из рук два Ледяных Меча и также взмыл к потолку.

Хаал Крылатый немедленно драпанул прочь. Окон в сокровищнице не было, а у дверей стоял с поднятыми мечами Логмир, успевший тем временем привести в недееспособное состояние мальчишку-колдуна. Тот не сумел оказать достойного сопротивления.

Креол и Хаал некоторое время наворачивали круги под потолком. Маг выкрикнул слово Стальной Паутины, и его противнику пришлось резко затормозить, разворачиваясь к преследователю. Иначе бы он превратился во множество мясных кубиков. Да тут еще и одна из пуль Ванессы таки достигла цели, пробив старику плечо.

Крылатый заметался, обильно поливая все вокруг кровью и понимая, что один против четверых ничего не сможет сделать. В принципе, хватило бы и одного Креола... Колдун совершил дикий финт, едва успев увернуться от удара Ледяного Меча и нырнул вниз — прямо на лода Гвэйдеона. Он выбросил руки и резко направил в паладина направленную силовую волну.

Если бы на месте паладина стоял Логмир или Ванесса, их бы отшвырнуло назад. Но Лод Гвэйдеон, Генерал Ордена, повидал на своем веку немало колдунов. Он выстоял под магическим ударом — вера пожилого паладина позволяла ему черпать силы непосредственно от своей богини. Седовласый воин только строго нахмурился, и Белый Меч пошел вверх... вспарывая грудь несущегося на него старого колдуна. В последний момент Хаал притормозил, поэтому удар и был нанесен в грудь, а не в череп.

— Добить немедленно! — прогремел Креол, приземляясь на пол.

Паладин послушно выдернул светящееся лезвие из Хаала Крылатого, и вновь ударил, отсекая ему голову. Безголовое тело шмякнулось на пол...

— Хороший был противник, интересно подрались, — одобрительно посмотрел на труп Креол, стряхивая с рук Ледяные Мечи. — Так, а с этим у нас что?

Логмир приподнял оцепеневшего от страха парня за воротник. Тот зажмурился и нервно сглотнул — один только вид огненной ауры Креола внушал ему ужас. Такой мощи юнец не видел даже у Главы Совета...

— Как зовут? — наклонилась к нему Ванесса.

— Йудук, саранна, Йудук! — обрадованно повернулся к ней молодой колдун. — Йудук Тучегонитель!

По-чрехверски он говорил заметно лучше старого колдуна — у того в речи явственно слышался акцент серых.

— Ка-ак?! — не поверил ушам Логмир. — Тучегонитель ?! Это вот ты, что ли? Да тебя же муравьи ногами запинают!

— Видели бы вы, как я управляю облаками! — с нешуточной обидой ответил Йудук. — Не всем же драться...

— Кстати, правильно, — поддержала его Ванесса. — Чего ржете-то?

Креол с Логмиром действительно тихо хихикали в унисон. Из кармана мага им вторил ехидный смех Хубаксиса. А вот лод Гвэйдеон только молча хмурился, размышляя, позволит ли святой Креол прикончить и этого колдуна. Паладину очень хотелось. С тех пор, как он узнал о Серой Земле, он не переставал думать, как было бы здорово посетить эту страну. И желательно вместе со всем Орденом — остальным паладинам тоже будет любопытно взглянуть...

— Не убивай меня, повелитель! — взмолился колдунчик, бухаясь в ноги Креола и исступленно целуя край штанины.

— Не прикасайся к святому Креолу, колдун! — не выдержал лод Гвэйдеон, отбрасывая парня керефовым сапогом.

— Лод Гвэйдеон, он же еще совсем ребенок! — упрекнула его Ванесса.

— Тьма не знает возраста, леди Ванесса, — упрямо посмотрел на нее паладин. — Он колдун, он служит Близнецу! Ну, не Близнецу, но его родичам. Демонопоклонников нельзя щадить!

— Ах да, ты же сатанист... — уже с неприязнью посмотрела на колдунчика Ванесса.

— Пощади, повелитель, я буду верно служить! — продолжал стучаться головой об пол Йудук.

— Служить, говоришь? — усмехнулся Креол. — Тогда расскажи о ваших планах. Где твои друзья, сколько их, кто они?

— Я все расскажу, повелитель, все! — униженно склонился колдунчик. — Мы ищем Сердца, повелитель! Я... я не знаю, зачем, я самый младший, меня в это не посвящают! Но это приказ самого Главы Совета! Нас пятеро... было пятеро! Меня оставили здесь вместе с повелителем Хаалом дожидаться...

— Меня, — закончил Логмир, присаживаясь на уцелевший сундук. — Знаешь, командир, когда меня связали, он вел себя понаглее... Даже пнул пару раз.

— Мне приказали! — взвизгнул Йудук. — Он, он, повелитель Хаал приказал!

— Прямо вот так взял и приказал — пни его? — деланно удивился Креол. — Ладно, давай дальше. Как зовут остальных четверых, насколько они сильны? И где сейчас, самое главное.

— Повелительница Асмодея Грозная отправилась на север, в Мертвые Пески, — с готовностью сообщил Йудук. — Она очень сильная — колдунья восьмого уровня! Она входит в Совет под четвертым числом!

— Восьмой, значит... — задумался Креол. — Мне ваша система мало что говорит. Вот этот Хаал — какого уровня был? И ты сам?

— Повелитель Хаал был колдуном шестого уровня. А я сам только первого, повелитель, пощади, я почти ничему не успел выучиться... — захныкал Йудук.

— Если он шестого, а ты первого... — начал высчитывать что-то Креол, явно сверяя ауру этих двоих. — Да, похоже, ваш восьмой уровень соответствует архимагу... Хотя не такому, как я, конечно, — поспешил добавить он. — Слабее.

— Да, повелитель, да, намного слабее! — быстро согласился Йудук. — Намного, намного слабее!

— Остальные! — оборвал его Креол.

— Ноктикула Плачущая слабая, повелитель — только второй уровень! Алес Стрелок сильнее — у него пятый! А Антикваро Мразь почти не уступает повелительнице Асмодее — он седьмого уровня!

— Антикваро... Мразь?! — поразилась Ванесса. — Это что, фамилия такая?

— У серых колдунов нет фамилий, у них только прозвища, — скучающе ответил Логмир. — Обычно справедливые. Прямо в сердце. Раз прозвали Мразью, значит плохой человек, гад, подлец, сукин сын.

— Где эти трое? — уточнил Креол.

— На востоке, повелитель! Они отправились к океану, к эйстам! Но сейчас все четверо движутся сюда — мы не ожидали, что Двурукий появится так быстро, меня оставили просто на всякий случай! Через несколько дней они все будут здесь!

— А где Сердце Огня?

— У султана, повелитель! Он держит его при себе! Он отказался отдавать его нам! — поделился своим возмущением Йудук. — Прикажи, и я лично буду пытать его, пока он не преклонит пред тобой колени!

— Но только если сначала его свяжут, — лениво добавил Логмир, с неприятным звуком водя Флеймом по Рарогу.

Креол задумался над новой информацией. Итак, конкурирующая организация пока не может похвастаться какими-либо заметными успехами. К тому же среди них не так много по-настоящему тяжелых орудий — четверо колдунов не сотня, проблем быть не должно.

— Так, и что же мне теперь с тобой делать? — задумался маг. — Убить, скорее всего...

— Не убивай, повелитель, я буду верно служить! — завизжал колдунчик.

— При первой же угрозе ты предал своих, — покачал головой Креол. — Мне такие слуги не нужны. Да и аура у тебя дрянная — ни одного достоинства... Зачем ты мне?

— Может, просто отпустить его? — предложила Ванесса, с брезгливой жалостью глядя на подобострастно извивающегося у ног Креола Йудука. — Ну сколько от него может быть вреда?

— Очень много, — подал голос Логмира. — Если он встретится со своими, то тут же им все расскажет. И тогда — закуривай, бакара^[14]!

— Я буду молчать, повелитель, молчать, как рыба!

— Как же, как же, — хмыкнул Логмир. — Нам ты сразу все растрепал, а своим еще быстрее растреплешь... Нет, командир, я так думаю, надо его прямо тут и закопать. А что — шикарная могила, мечта! Кто не мечтает утонуть в серебре? Разве что бессребреник. А? Хочешь, я тебя деньгами засыплю?

— Пощади, повелитель! — зарыдал Йудук.

— Другие слова знаешь? — холодно осведомился Креол.

— Пощади, я сделаю все, все, что прикажешь! Я буду твоим верным слугой!

— Уверен, своему прежнему повелителю ты говорил то же самое, — равнодушно пожал плечами маг. — Может, превратить тебя в камень? Останешься жив... в каком-то смысле...

— Командир, дай я... — тихо прошептал ему в ухо Логмир, с намеком касаясь рукояти Рарога. — Оставь меня наедине с этим колдуном на секундочку, и я тебе все проблемы решу...

— Хм-м-м... — задумался Креол, глядя на хмурящегося паладина и Ванессу, усиленно пытающуюся разрешить сложнейшую дилемму — что все-таки делать с этим червяком в человеческом обличье?

— На секундочку... — повторил Логмир.

— Я все понял, — многозначительно шепнул Креол. — Ученица, паладин, ну-ка отойдемте! Сказать кое-что нужно!

Ванесса и лод Гвэйдеон послушно вышли вместе с ним в коридор. Из сокровищницы тут же послышался «гневный» вопль Логмира и предсмертный — Йудука.

— Ты что со свидетелем сделал?! — возмутилась Ванесса, увидев обезглавленного колдунчика.

— Этот гад пытался меня убить! — очень убедительно заявил Логмир, показывая вырванный клок в кафтане. — Вот, зубами вцепился! Пришлось его, того... А что, тебя меня не жалко?! Не жалко, да, подруга?! Предпочла бы, чтоб меня загрызли?! Может, он ядовитый!

Ванесса неодобрительно посмотрела на него. Потом на лезвие Флейма, к которому прилип клочок кожи, по цвету очень похожий на «прокушенный» кафтан. Но ничего не сказала — даже, пожалуй, слегка обрадовалась, что ее избавили от необходимости принимать такое сложное решение. Уж очень трудно было сделать выбор в данном случае — оставлять в живых нельзя, а убивать противно...

— Я знаю, где султанская спальня, — примирительно ухмыльнулся Логмир. — Отвести?

— Ясное дело, — все еще сердито ответила Ванесса. — А ты что сказать-то хотел?

— Ум-м? — тупо уставился на нее Креол, к которому был обращен вопрос. Он уже забыл, под каким предлогом увел этих двоих из сокровищницы.

— Все понятно... — вздохнула девушка. — Сговорились...

Глава 17

Я не это имел в виду!

Карл Маркс

Не так уж и долго продолжался обыск сокровищницы, битва с Хаалом Крылатым и допрос Йудука Тучегонителя. Но диль-Раджкадан успел наполниться людьми «Белой Капли». Они прикончили немногочисленную стражу, остававшуюся во дворце, забаррикадировались изнутри и только теперь начали запоздало понимать, что сами себя загнали в ловушку. Дворцовая стража успешно разогнала чернь по домам, особо буйных отправили в Стер, кое-кого вовсе прикончили на месте, и теперь крепкие меченосцы успешно ломились во дворец — спасать родимого султана. От южного квартала на помощь подоспели расквартированные в столице гвардейские части — янычары Пледек-Ноя. Сам Пледек-Ной, грозный пузан, которого сорвали прямо с любимой жены, озверел не на шутку, послал за таранами и клятвенно пообещал заговорщикам перерезать всех на месте. Зря, правда: к этому моменту мятежники уже начали подумывать о том, чтобы сдаться. Теперь, ясное дело, расхотелось.

Креол с товарищами наткнулся на один из боевых отрядов «Белой Капли» почти сразу на выходе из сокровищницы. Те как раз туда и направлялись — кто-то из главарей спохватился, что такой ценный объект до сих пор не захвачен.

Из шестерых человек в отряде только одному было больше двадцати — остальные еще моложе. И судя по некоторым деталям — студенты Рамдакса, Баан-диль-Ламмарихского училища, в котором готовили чиновников. И пахло от них очень неприятно — свежей кровью и, будем называть вещи своими именами, дерьмом. Эти люди несколько часов блуждали по городской канализации, а потом долго и безжалостно убивали, убивали, убивали... В первую очередь стражников, но погибло и множество лиц посторонних, безоружных. В том числе одна из жен султана, зарубленная прямо на своем любимом. Любимого тоже убили. А скоро должен был погибнуть и законный супруг...

Молодые парни остолбенело уставились на встреченную компанию. Один потянулся за вакидзаси, но как-то очень неуверенно. А потом другой парень пристально всмотрелся в Ванессу, приложил руки к сердцу и радостно воскликнул:

— Милостивая саранна! Вы тоже здесь!

— Эй, а ведь я тебя помню... — растерялась Вон. — Ты один из тех... которых мы из тюрьмы выпустили. Правильно?

— Правильно, правильно! — закивал парень. — Братья, это свои!

«Белокапельцы» явно расслабились. Они и так успели потерять больше половины «братьев» — защитники диль-Раджкадана ели свой хлеб не даром.

— Нам некогда! — заявил Креол, поднимая руку Ванессы, чтобы взглянуть на часы. — Султан еще жив, или вы его...

— Тирана сейчас судят! — с неподдельным пафосом воскликнул предводитель «братьев». — Это там — если хотите, мы проводим! Мы рады видеть здесь новых борцов за правое дело освобождения...

— Бла-бла-бла-бла, — передразнил его Логмир. — Не болтай бреда, лучше плюнь в лицо соседа.

Оскорбленный «брат» хотел что-то сказать, но парень, освобожденный из Стера, яростно зашептал ему в ухо. Похоже, напоминал о том, что перед ним очень серьезные персоны, немало сделавшие для «Белой Капли». Предводитель молча повернулся, указывая дорогу.

Для «суда над тираном» мятежники выбрали тронный зал. Огромное помещение, все занавешенное красной тканью. Султанский цвет! Хотя Ванессе эти декорации напомнили недавно просмотренный фильм про большевиков. Там тоже везде висели красные полотнища...

Сидячее место имелось только одно — трон. Сидеть в присутствии султана запрещалось строго-настрого и каралось усечением ненужного. То бишь головы. Конечно, «братьев» это правило уже не волновало, но сидеть на ледяном полу им не хотелось, поэтому они просто стояли мрачным кругом вокруг трона.

Трон представлял собой тумбу из кроваво-красного гранита. На ней лежала очень толстая и пышная подушка (тоже красная), а на ней восседал тучный мужчина лет сорока пяти, одетый во все красное. Даже корону украшали в основном рубины. Неудивительно, что Саудрон-Тарк не захотел расставаться с Сердцем Огня — султаны Чрехвера испокон веков неровно дышали к этому цвету.

Султан выглядел предельно напуганным. И озлобленным. Он вцепился в свою подушку так, что пальцы побелели, и решительно сжал челюсти, всем видом показывая, что скорее умрет, чем слезет с трона добровольно. За свой трон султан готов был драться до последнего — власть он любил больше жизни. Хотя жизнь тоже очень любил — судя по пятну на халате, трусливый толстяк успел обмочиться.

Поодаль валялось несколько трупов — «судьи» уже успели вынести несколько приговоров «тиранам» помельче. В том числе и верховному визирю. На его лице даже после смерти сохранилось нешуточное удивление — любовно вскормленный им волчонок вырос в волка-людоеда и вцепился в горло благодетелю.

Ну а самого султана, ясное дело, оставили на сладкое...

— Здорово, бурдюк в короне! — без тени почтительности хлопнул Саудрон-Тарка по лысине Логмир, протолкавшись сквозь «братьев». — Рад меня видеть? Знаю, рад! Вон, с места встать не можешь — ноги от счастья отнялись! Ты камешек мой верни, а то нехорошо как-то чужое брать — я к тебе как к другу, а ты меня отравил и обокрал... А еще султан! Не стыдно, нет? Хаб в человечьем обличье!

— Кто вы, уважаемый саран? — жестко спросил главный «брат», сурово поджав губы. — Я не припоминаю вас среди наших братьев...

— Холох?! — пораженно воскликнула Ванесса, пролезая вслед за Логмиром.

Главарь «Белой Капли» тупо уставился на своих старых знакомых. Он действительно оказался тем самым Холохом, который купил себе свободу, проведя этих четверых к «голодным ямам».

— Милостивая саранна... — с трудом пробормотал Холох, узнавая Ванессу, Креола и, с некоторым трудом, лода Гвэйдеона. Без балахона бо-шо паладин стал выглядеть совсем по-другому. — Как вы тут очутились?..

— Да мы-то по делу, — хмыкнул Логмир. — Хой, подруга, теперь ясно, что это «Белая Капля» вдруг зашевелилась — вы ж сами их главаря из тюрьмы вытащили! Вот они и встрепенулись — надо быстро все обделать, пока командир опять куда-нибудь не провалился! И отомстить, опять же! Как же — злой султан в тюрьму поставил! Обиделся, гад, что его убить хотели, уй-юй-юй, какой нехороший человек, совсем шуток не понимает...

— Да кто же знал... — оторопело ответила Ванесса, все еще недоверчиво глядя на Холоха. Этот ничтожный субъект, так унижавшийся в холодных стенах Стера, и вдруг революционный вождь?! Но теперь понятно, почему его так часто отправляли в карцер...

— Мы рады видеть вас в наших рядах, уважаемые сараны, — приложил ладони к сердцу Холох.

— Перебьешься, — мрачно отпихнул его в сторону маг. — Креол никогда не был ни в чьих рядах, кроме своих собственных.

— Командир, бульник у толстого за пазухой, задницей чувствую, — прошептал ему на ухо Логмир. — Обыщи его...

— Руки прочь, смерды! — отшатнулся султан, тоже это услышавший.

— Обыщи-и...

— Да понял я, понял, — буркнул в ответ Креол. — Ну, султан, выворачивай карманы!

Короткая борьба закончилась безоговорочной победой архимага. Он с довольным видом осмотрел булыжник, больше всего похожий на крупную гальку, только красную, и спрятал его в сумку. Сорок с лишним «братьев» смотрели на это недоуменно, но вслух не возражали — Сердце Огня никто особенно не жаждал заиметь в собственность. Если этому странному типу оно зачем-то нужно, пусть забирает.

— Пошли! — скомандовал Креол.

Лод Гвэйдеон развернулся и зашагал, словно послушный робот. Логмир злорадно глянул на султана и двинулся за командиром. А вот Ванесса замешкалась. Она посмотрела на Саудрон-Тарка, все сильнее дрожащего в предвкушении неминуемой кончины, на разъяренную толпу, вежливо ждущую исчезновения ненужных свидетелей, и задумчиво спросила:

— А что будет, когда мы уйдем?

— Справедливый суд, разумеется, — недоуменно ответил Холох.

— Ага, справедливый, — довольно осклабился Логмир, чиркая себя ладонью по горлу. — Справедливей некуда. Кровь из народа пил, султан?! Не пил! А где доказательства?! Папой клянусь! Неубедительно. И приговор — слазь с трона, кончилось твое время, гад! Ишь как отожрался-то на народной крови! Не слезу! Поможем! И сапогом по морде!

«Братья» очень внимательно выслушали диалог Логмира с самим собой и одобрительно закивали. Похоже, его «суд» им очень понравился — примерно так они это себе и представляли.

— Ну уж нет! — сурово заявила Ванесса, неожиданно вспомнившая долг полицейского. — Самосуда не допущу! И вообще — вы кто такие, чтобы выносить приговор верховному правителю?!

— Народный суд, — удивился Холох. — Милостивая саранна, я очень благодарен вам за спасение, но не злоупотребляйте моей благодарностью!

— А я и не злоупотребляю! — возмутилась девушка. — С чего ты вообще взял, что от тебя тут что-то зависит?! Значит так — сейчас мы, как люди посторонние и объективные, сами вас рассудим! Ясно? Возражения есть?

— Ты что, девка, не понимаешь?! — взревел быкообразный парень рядом с Холохом. — Да мы сейчас и вас рядом с тираном постафффффффааааааа!!!

Он не закончил — Креол прищелкнул пальцами, и орущего «брата» охватило пламя, в считанные секунды превратившее его в кучу пепла. Остальные в ужасе отшатнулись от погибшего и разинули рты, не в силах вымолвить ни слова. Кто-то начал истерично икать. Еще кто-то с шумом испустил ветры.

— Другие возражения есть? — хмуро уточнил маг.

Все молча замотали головами. В том числе и султан.

Ванесса выглянула в окно. Под черным грозовым небом продолжалось взятие крепостных стен. Тяжеленный таран, подтащенный янычарами, раз за разом ударял в гигантские ворота, но диль-Раджкадан строили на века. Гигантский дворец сам был «городом в городе» и вполне мог выдерживать осаду очень и очень долго. Так что некоторое время еще было

Ванессе, как полицейскому-оперативнику, несколько раз приходилось давать показания на суде. Так что эту кухню она знала. В первую очередь необходимо было назначить судью и адвокатов для обеих сторон.

Судьей единогласно выбрали Креола. В том смысле, что он первым подал за себя свой голос, а потом деликатно спросил, есть ли у кого-нибудь возражения. «Братья» посмотрели на кучу серого пепла и хором заявили, что возражений нет. Адвокатов решили не назначать — время поджимало, чтобы еще рассусоливать.

Лод Гвэйдеон и Логмир встали по бокам султана на тот случай, если какому-нибудь особо ретивому «брату» захочется окончить суд досрочно. Креол заставил принести себе кресло (двое «братьев» обегали полдворца, прежде чем нашли такое, чтоб ему понравилось) и уселся в нем с важным видом. А Ванесса начала брать показания у подсудимого и свидетелей.

Довольно скоро выяснилось, что бунтовщики при всем желании не могут назвать какое-нибудь глобальное  преступление, совершенное султаном. Личных обид — море. У этого невесту в гарем забрал, у того отца за какой-то пустяк казнил, третьему просто в зубы дал от скуки. В общем, тиран, диктатор и сволочь. Оппозиция очень недовольна. Но с точки зрения большей части  народа — вполне сносный правитель, бывало и хуже. А определенный процент недовольных найдется всегда — такова жизнь.

А султан даже и не думал отрицать предъявленные обвинения. Наоборот, он просто зеленел от злобы, пораженный до глубины души таким нечеловеческим нахальством: его, султана, кто-то осмеливается судить ! Высший уровень наглости! Султан — глава государства, властелин всех живущих в нем, он ни перед кем неподсуден и имеет полное право творить все, что заблагорассудится! Хочется ему — может прямо сейчас всех на кол посадить! Всю страну!

— Все, хватит, я уже понял, — оборвал Креол тираду Холоха. Лидер «Белой Капли» закатил речугу насчет того, что богатых во главе с султаном надо сбросить в Тлоаль, а сокровища разделить между бедными. А чтоб все было по справедливости, делить будет он сам. — Я вас внимательно выслушал, и решил. Объявляю приговор.

— Тишина! — зачем-то заорал Логмир.

— Была, пока ты не открыл рот, — хмуро посмотрел на него маг. — В общем, так: все вы правы. Несомненно, за свои злодеяния султан заслуживает смерти. Потому что мерзавец. Но также несомненно, что он имел полное право творить эти злодеяния. Потому что султан. Запомните, люди: если вы будете по своему желанию свергать любого правителя, который вам не нравится, в стране воцарится анархия. А это очень плохо. Данный султан справляется со своими обязанностями — государство при нем процветает. Остальное не имеет значения.

— Но это несправедливо! — взвился Холох.

— Несправедливо? — вскинул брови Креол. — Что есть справедливость, человек? Справедливость субъективна — одному она видится так, другому иначе. А сейчас мы имеем перед собой предельно простую ситуацию — если вы прикончите султана, государство останется без головы. Старшему сыну правителя только семь лет, он не может править. Безвластие. Анархия. Хаос. В перспективе — грызня за трон, гражданская война или даже раскол султаната на части. Подходящий кандидат у вас есть? Кстати, Логмир, ты не хочешь? Я тебе обещал султанат...

— Командир, давай сразу решим — я тогда шутил, — рубанул ладонью по воздуху Двурукий. — Я султаном быть не хочу. Нет, хочу, конечно, но не прямо сейчас. Может, позже...

— Твое дело. Но тогда кандидатур на трон нет. А может, вы собираетесь посадить на трон кого-то из своих? — снова обратился к Холоху Креол. — Может, ты сам  хочешь стать султаном?

— Ну, вероятно, на время, пока народ не скажет свое слово... — залепетал предводитель повстанцев. Похоже, он действительно лелеял похожую мечту.

— А, вот оно как... — понимающе кивнул маг. — Вполне понятное желание. Но ты гарантируешь, что будешь править лучше ? У тебя есть опыт? Ты когда-нибудь чем-нибудь управлял? Кроме своей банды отроков, конечно.

Холох гневно покраснел, но промолчал.

— Вот то-то и оно. К тому же права султана на трон освящены веками — он принадлежит к древней династии. А ты? Вряд ли вся страна единодушно бросится присягать на верность — неизбежны беспорядки, другие претенденты на трон, и опять-таки гражданская война и раскол.

— Но справедливость!.. — снова воскликнул Холох. Его, похоже, заклинило на этом слове.

— Есть такая пословица: пусть рухнет мир, но восторжествует правосудие, — вспомнила Ванесса. — И еще что-то типа: ничто в мире не стоит детской слезинки. Не помню дословно...

— Это ж какая гнида такие пословицы выдумала? — удивился Логмир. — Хой, подруга, да я тебе в легкую тыщу вещей назову, за которые целого моря слез не жалко! А целый мир уж во всякую ценней правосудия!

— Да я просто пример вспомнила! — возмутилась Вон. — Сама знаю, что чепуха...

— В общем, выношу вердикт, — прищелкнул пальцами Креол. — Султан остается на своем троне и сам решает, что с вами делать. Но я бы на его месте вас казнил. И мучительно. Именем Зису, Девятнадцатой Эмблемы, Примирителя врагов и Разрешителя споров, да будет так! Машинанна!

— Святой Креол подтвердил власть монарха! — грозно провозгласил лод Гвэйдеон. — На колени пред венценосцем!

Люди Холоха начали медленно опускаться на колени. Неохотно, через силу, но все-таки. Уж очень суровый вид был у паладина.

Холох упрямо вскинул подбородок, не желая унижаться перед тираном, и тут же получил жезлом по лбу. Креолу не нравилось игнорирование его приказов. Правда, на сей раз приказ отдал не он, а лод Гвэйдеон, но магу все равно не понравилось.

Саудрон-Тарк на глазах осмелел. Он довольно потер пухлые ладони и многообещающе поглядел на Холоха с компанией. Впрочем, на Креола он смотрел без всякой приязни — даже с ненавистью. Кому приятно, когда тебе снисходительно позволяют  остаться на троне? Мол, так уж и быть, сиди, раз ничего получше не нашли.

— Ваше Величество, может, вы все-таки сохраните им жизнь? — заступилась за повстанцев Ванесса. — У них ведь были благородные побуждения...

Креол и Логмир синхронно захохотали. Даже лод Гвэйдеон неодобрительно покачал головой. На Каабаре королей почитали священными персонами, помазанными самой Пречистой Девой. Цареубийц никогда не щадили.

— Я буду последним дураком, если сделаю это, юная саранна! — процедил Саудрон-Тарк. — Нет уж, саран чародей прав — я их всех казню самой медленной казнью...

— Но если вы их пощадите, они могут раскаяться и исправиться... — предположила Вон.

Креол и Логмир засмеялись еще громче.

— Леди Ванесса, пятьдесят лет назад в Шудши правил король Воллан Мягкосердечный, — вспомнил лод Гвэйдеон. — Я тогда еще не был ни лодом, ни даже Гвэйдеоном — просто Юхша, сын мельника...

— Лод Гвэйдеон, так это ненастоящее имя?! — поразилась Ванесса. — Вы не Гвэйдеон?!

— Разумеется, настоящее! — оскорбился паладин. — Уже почти сорок семь лет, как настоящее! Вступая в Орден, послушники принимают новое имя из уст самой Пречистой Девы! А титул лода мы получаем по окончании обучения, одновременно с доспехами и оружием!

— А что — старое имя не нравилось? — не понял Логмир. — На хаба вдруг понадобилось?

— Потому что имена бывают самые разные, — терпеливо объяснил лод Гвэйдеон. — Леди Ванесса, помните лода Марака? Он родом из Шуды, а там имена очень сложные. При рождении его назвали Сбаудж’хгкссарим-Тауллшаар’ах-ибнак.

— Да, я бы такое не выговорил, — признал Логмир, с уважением глядя на паладина — запомнить такое имечко!

— А что вы про короля говорили? — спохватилась Ванесса.

— Там была похожая история — короля Воллана Мягкосердечного пытались убить. Но покушение не удалось. И король поступил так, как вы сейчас предлагаете: сохранил жизнь своим убийцам. Всего через месяц произошло новое покушение — на этот раз удачное. Среди покушавшихся были почти все, кого он пощадил в предыдущий раз. Кое-кто, возможно, и в самом деле раскаялся, но большинство...

— Еще бы! — фыркнул султан. — Щадить бунтовщиков — слабость! А слабого султана сами боги велят свергнуть! Нет уж, как только сюда доберутся мои янычары...

И как раз в этот момент в двери ворвались могучие здоровяки с цзянями. Пледек-Ной хрипло провозгласил:

— Вечная слава Его Величеству! Смерть мятежникам!

— Этих не трогать! — через силу приказал султан, указывая на Креола, Ванессу, лода Гвэйдеона и Логмира. Не из благодарности — никакой благодарности он не испытывал. Исключительно из чувства самосохранения — Саудрон-Тарк прекрасно понимал, что натравив своих янычаров на этих четверых, он рискует остаться без гвардии.

— Ну, бурдюк в короне, не держи зла! — хлопнул его по потной лысине Логмир, приготовившись взять высшую скорость. — Хой, служивые, сами дорогу дадите, или мне вас разбросать?

— Кто это, Ваше Величество? — недоуменно указал на него цзянем Пледек-Ной. — Кто-то из мятежников?

— Это Логмир Двурукий... — сквозь зубы процедил султан.

Янычары невольно подались назад — о Логмире знали все. Драться с ним никто не рвался.

Креол, последние минуты стоявший с отрешенным видом и, казалось, разговаривавший с кем-то на расстоянии, неожиданно приказал:

— Откройте окно!

Лод Гвэйдеон молча саданул в цветное стекло бронированным кулаком. Там, снаружи, болтались концы веревочной лестницы...

— Коцебу подан, сэ-эр! — раздался сверху высокомерный голос домового в ливрее.

О драке все забыли. Мятежники, янычары, даже сам султан столпились у окон и изумленно глазели на невиданное чудо — летающий дом, неподвижно зависший над диль-Раджкаданом. Четыре человека вскарабкались по лестнице на борт коцебу, бронзовый диск замерцал и... растворился в воздухе.

Глава 18

Если ты просто ничего не делаешь — ты бездельник. Если ты ничего не делаешь с умным видом — ты философ.

Сократ

Оказавшись в родных стенах, Ванесса первым делом избавилась от знака стеклодува на лбу. Без сожаления, но с большим трудом — чрехверцы использовали для этих временных татуировок какую-то особую, очень стойкую краску.

Логмир одобрил коцебу. Он в первый же день облазил все закоулки дома, застолбил за собой самую удобную из гостевых комнат и долго восхищался небывалым комфортом такого способа передвижения. Путешествовать по воздуху ему очень понравилось. Хубаксис научил его включать видеомагнитофон, и Двурукий почти сутки просидел, зачарованно пялясь в голубой экран. Особенно сильно ему понравились фильмы Джеки Чана.

Хуберт, узнав от Креола о новом жильце за несколько дней до прибытия оного на борт, заранее позаботился о надлежащем размещении. Вышколенный брауни очень ответственно относился к своим обязанностям.

После непродолжительного совещания было решено лететь на восток, к эйстам и Султану Воды. Просто потому, что ближе всего. От Баан-диль-Ламмариха до восточного побережья было две тысячи семьсот километров — всего три дня пути.

Вечером второго дня летающий дом мирно и спокойно плыл над Тоонаром — исполинским озером размером с добрую четверть великого Чрехвера. Перед магическим зеркалом в холле собрались все четверо участников экспедиции. Плюс, само собой, Хубаксис. Впрочем, он редко показывался на глаза — ему вернули стеклышко.

Креол стоял перед зеркальным экраном, заложив руки за спину, и методично менял изображения. Ванесса, лод Гвэйдеон и Логмир сидели в креслах, расставленных полукругом, и внимательно наблюдали. Хуберт, стоящий за спинкой кресла Вон, зорко следил, не пожелает ли кто-нибудь из присутствующих закусить или выпить.

— Это Убуру, — указал Креол на небольшой городок на дне океана. — Восемьсот километров от побережья. А вот здесь, — его палец чуть-чуть сдвинулся к северу, — должно быть Сердце Воды. Где-то в этой области...

К северу от городка действительно виднелось своего рода «белое пятно» — местность, которую зеркало отказывалось показывать. Десять-двенадцать километров в диаметре. Не так много, конечно, но попробуй-ка обыщи такую территорию в поисках сравнительно небольшого камня! Да еще на дне океана!

— Что скажет наш проводник? — обернулся к Логмиру Креол.

— Да тут попробуй угадай — что он скажет! — не замедлил съюродствовать Двурукий. — А если конкретно — у эйстов ходят легенды о каком-то Священном Кратере. Они сами туда почему-то не спускаются — вода, что ли, ядовитая... Хаб его знает — мне объясняли, но я не понял ни хаба. Но поклоны ему бьют, чужих не допускают.

— А договориться можно? — задумалась Ванесса.

— Вот уж не знаю... — развел руками Логмир. — Эйсты Мвидо с людьми не враждуют, но и целоваться с нами не собираются. Вот шгерцы очень с людьми дружат — особенно с геремиадцами. А тальцы, наоборот, терпеть нас не могут. Ну а Мвидо посерединке. Я тебе вот что предложу, командир: есть у меня один старый приятель — на бережку живет. Эйст. Мы с ним пару раз пересекались в передрягах, чело... эйст надежный, в бане спиной можно повернуться. Он в первую очередь звездочет, но еще и богослов, книгочей, философ — много всякой чепухи знает. Может помочь, если уговорим.

— Где? — коротко спросил Креол, увеличивая карту побережья.

Логмир достал из кармашка сапога бумагу, свернутую трубочкой. Это тоже оказалась карта. Разумеется, очень неточная — местное население еще не доросло до меридианов, параллелей и прочих картографических тонкостей. Двурукий некоторое время сравнивал восточное побережье на бумаге и в зеркале, и в конце концов ткнул пальцем возле небольшой бухточки.

— Где-то здесь, — не слишком уверенно сказал он. — Вот подлетим поближе, покажу.

— Как его имя?

— Витааль Вивайн Олл.

Креол молча повел рукой и на карте отразился красный крестик. Изображение стремительно увеличилось, надвигаясь на зрителей, и в зеркале появился холм на берегу бухты, а на его вершине — дом с пристроенной обсерваторией. Из полукруглой верхушки башни выглядывала гигантская вогнутая линза.

— Хуберт, передай сэру Джорджу курс, — попросила Ванесса.

— Слушаюсь, мэм, — кивнул домовой, растворяясь в воздухе.

Коцебу пролетел над озером Тоонар, над Иссило, Ишкримом и Локоно, и приземлился на берегу океана. Эти территории уже принадлежали эйстам — разумные амфибии предпочитали жить в воде, но и побережье тоже держали в своих руках. Благодаря чему лишили большую часть закатонцев возможности осваивать мореплавание. Только геремиадцы, коим принадлежал север материка, имели достаточно крупный флот. Хотя их мореходство ограничивалось собственным архипелагом — слишком жесткая конкуренция. В Безлюдном океане было слишком мало интересного, к тому же там хозяйничали серые. А в океане Дэвкаци господствовали драккары одноименного народа, и они тоже не позволяли кому попало ходить по их водам.

Дом Витааля Вивайна Олла стоял вдали от городов и их суеты — настоящий ученый не нуждается ни в чьем обществе, кроме своего собственного. Белая кирпичная башня, покрытая свежим слоем извести, стояла на очень удобном месте и была видна издалека. Принадлежи эти земли людям, на этом месте непременно стоял бы маяк, а то и целый порт — очень уж удобная бухта. Но эйсты не строят кораблей и не нуждаются в портах. Их цивилизация очень мало похожа на человеческую.

По крайней мере, здесь, на морском побережье, климат не делился на дождливый и засушливый. Стоял совершенно нормальный ранний сентябрь, дул легкий бриз, воздух был напоен запахами соли и гнилых водорослей. Океан ласково шумел, накатывая волны на берег, вдалеке кричали чайки. Над горизонтом поднималось утреннее солнце.

— Тук-тук-тук! — задорно постучал в дверь Логмир. — Открывай-ка дверь, дружок, да подавай вина горшок!

Наверху обсерватории что-то зашуршало, загремело, а потом раздался такой звук, как будто по ступенькам скатился тяжелый мяч. Некоторое время все было тихо, а потом кто-то прошлепал босыми ногами по полу, и дверь отворилась.

— Ну конечно... — печально вздохнул хозяин дома. — Логмир Двурукий. Кто же еще это мог оказаться? Удивляться нечему... В какое приключение ты на сей раз собираешься меня втравить?

Большинство эйстов говорит на людских языках с акцентом, но Витааль изъяснялся по-локонски очень чисто и правильно — чувствовалась интеллигентская косточка. Одет в стандартную эйстскую одежду — два широких кожаных ремня, пересекающие туловище крест-накрест, своего рода юбка в нижней части тела и несколько тонких ремешков на плечах, бедрах и запястьях. Ремешки на запястьях выделаны очень филигранно и снабжены медными заклепками с желтыми камушками. На ногах специальные сандалии для суши — в воде эйстам обувь только мешает.

В Чрехвере встречаются эйсты, но редко — эти существа неохотно удаляются от морских берегов. Поэтому Витааль стал первым эйстом, увиденным землянами и каабарцем воочию.

Эйсты — гуманоидная раса, они прямоходящие, у них две руки, две ноги и нет хвоста. Средний рост — метр семьдесят. Все тело покрыто крупной бирюзовой чешуей, похожей на рыбью. На лице и кистях чешуйки мелкие, а вот на спине и груди, наоборот, очень крупные. Ступни очень широкие и длинные, с перепонками между пальцев, поэтому на суше эйсты носят специальные сандалии из пробки. На руках тоже есть перепонки, но более тонкие. Пальцы оканчиваются небольшими коготками. Головы округлые, с толстыми шеями и двумя высокими полукруглыми плавниками на макушке (только у самцов — у самок головы гладкие). Глаз всего один — большой и выпуклый, как у рыбы. Безгубый сморщенный рот с почти такими же зубами и языком, как у людей: эйсты едят то же, что и мы. Ничего похожего на нос у них нет, зато по бокам шеи видны две длинные жаберные щели. Это не такие жабры, как у рыб, а, так сказать, «усовершенствованный вариант», равно пригодный и для воды, и для воздуха. В нижней части затылка у эйстов висит что-то вроде спутанной бахромы, издалека похожей на волосы. Но это совсем не волосы...

Эйсты хордовые животные, но их нельзя отнести ни к одному из классов хордовых, существующих на Земле. У них мало общего с рыбами (и с хрящевыми, и с костистыми), но они и не земноводные. И, разумеется, не пресмыкающиеся. Про птиц и млекопитающих даже речи не заходит. Сами эйсты называют свой класс «двоякожаберными» — их раса хорошо разбирается в биологии. Кроме них самих туда входит множество других морских обитателей Рари — в первую очередь альфарды и океанические черви. Всех их объединяют общие черты — чешуйное покрытие тела, «усовершенствованные» жабры и способ размножения. Все двоякожаберные рождают «полуживых» детенышей — зародышей, упакованных в слизистые коконы. Это не икра и не яйца — детеныши вылупляются всего через несколько дней. Просто финальная стадия созревания зародыша проходит уже вне тела родительницы.

— Витааль Вивайн Олл, — грустно наклонил голову эйст. — Доброе утро, господа мои. Если вас не затруднит, представьтесь.

Креол, Ванесса и лод Гвэйдеон представились. Логмир тоже зачем-то представился.

Витааль некоторое время оглядывал гостей единственным глазом, а потом медленно покачал головой и категорично заявил:

— Даже не уговаривайте. Прости, Логмир, но больше я не позволю втравливать себя в приключения.

— Магистр Вива-айн!.. — интригующе ухмыльнулся Двурукий. — А знаешь, чем мы займемся? А? А? Интересно?

— Совершенно нет, — решительно отвернулся эйст. — Что бы это ни было — нет. Больше ни за что.

— Магистр, а у командира в кармане Сердце Огня! — кивнул в сторону Креола Логмир. — Хочешь посмотреть? А подержать?

— Я его видел! — фыркнул Витааль. — Ты сам мне его показывал. Раз пятьдесят. Что — в чужих руках он выглядит лучше?

— Магистр, а еще мы хотим найти все остальные Сердца! Интересно, а? А? А? Ну магистр, решайся уже!

— Остальные?.. — и в самом деле заинтересовался Витааль. — Все  остальные?.. И даже Воздуха?

На рыбьем лице боролись противоположные чувства — ненависть к приключениям и любовь к знаниям. Увы, порой для получения вторых необходимо ввязаться в первые...

— С этого надо было начинать... — проворчал он наконец. — Входите... Только обувь снимите.

Креол было взъерепенился, но Ванесса дернула его за рукав и шепнула, что с потенциальным компаньоном надо вести себя вежливо. Маг неохотно разулся.

— Магистр, прошу прощения, но я не могу разуться! — виновато крикнул лод Гвэйдеон, оставшись снаружи один. — Мои сапоги не снимаются отдельно от остального!

— Не переживай, отец, тебе не обязательно! — ответил Логмир, сражаясь с застрявшим сапогом. — Эх, разбухли они, что ли... Надо поширше нарыскать...

Войдя внутрь, Креол сразу взял назад все свои возмущения по поводу разувания. В доме Витааля это было жизненной необходимостью. Суть в том, что пол располагался на полметра ниже порога, и эти полметра были заполнены прекрасной чистой морской водой. Кроме снятия обуви пришлось еще и закатать штанины. А вот лод Гвэйдеон, само собой, двигался как броневик-амфибия: каббасианские кузнецы знали свое дело туго, и сквозь доспехи не просочилось ни капли.

Дома эйстов делятся на два основные типа — подводные и надводные. Надводные, как у Витааля, снаружи практически не отличаются от человеческих. А вот внутри — очень сильно. При строительстве эйсты почти не используют дерева — из него они делают только потолки, и то редко. Деревянные стены в таком «доме-озере» вряд ли продержались бы долго, поэтому камень у них куда популярнее. Особенно туф — этот материал эйсты применяют очень широко. Изнутри стены покрывают толстым слоем ила, и даже высаживают там мох. Мебель намертво прикреплена к полу, и также сделана из туфа. В углу единственной (но зато очень большой) комнаты росло что-то вроде крупной мясистой водоросли.

— Присаживайтесь, — любезно кивнул Витааль, указывая на зеленоватые тумбы, расставленные вокруг точно такой же, но большой. — Рассказывайте.

Пока высокоученого мужа вводили в курс дела, он решил продемонстрировать свою гостеприимность и начал расставлять на столе плошки с разнообразными блюдами. Само собой, все сырое — эйсты вообще не пользовались в быту огнем. Зато они изобрели другой метод обработки мяса и рыбы — каким-то хитрым способом вымачивали их в соленой воде (очень  соленой!), выжимали все это, добавляли какую-то зеленоватую слизь и повторяли всю процедуру еще раз. Как ни странно, в результате получалось очень вкусно. Эйсты придумали великое множество рецептов, основанных на этом методе.

— Так вы фоглафны, магифтр? — с набитым ртом пробубнила Ванесса, кладя на стол двузубую вилку. Эйстская кухня ей неожиданно очень понравилась. — Какая вкуфная иква...

— Это не икра, это цветочные почки мвидского визгуна, — радушно сообщил Витааль.

— Да-а-а? — заинтересовалась девушка, прожевав последний ломтик. — А у вас там его много плавает? Это же точь-в-точь черная икра!

— Плавает? — слегка выпучил единственный глаз эйст. Это означало легкое удивление — как у нас приподнятые брови. — Юноша, мвидский визгун — разновидность кремнеземной губки. У нас целые плантации на дне — у моей сестры они растут в огороде... С каждой особи можно снимать по две трети алкродока^[15] в год.

— Вот черт! — поразилась Ванесса, выяснив, сколько это — алкродок. — Слушайте, а можно у вас одолжить пару семян? Я бы у нас такие высадила...

Она представила, как здорово можно нажиться на такой плантации — почти по килограмму икры ежегодно с одной-единственной губки!

— Семян? — чуть приоткрыл рыбий рот Витааль. — Боюсь, это невозможно: мвидские визгуны размножаются почкованием. И они не могут жить без воды и специльной подкормки — живых особей перевозить трудно. Это очень нежные создания, результат тщательной селекции.

— Черт, забыла... — досадливо поморщилась девушка. Она ведь прекрасно знала, что губки — животные, и размножаются либо половым путем, либо почкованием, в зависимости от вида. Но уж никак не семенами. — Тогда хоть нагрузите нам побольше этих ваших почек — люблю икру, слов нет...

— Ученица... — вздохнул Креол. Он провел рукой над плошкой с «икрой», запуская заклятье Копирования. Через мгновение на столе стояло две плошки. — Я снял матрицу. Дома составлю новое заклинание, и сделаю тебе этой дряни, сколько захочешь...

— Ты прелесть, — мило улыбнулась ему Вон. — Я говорила, что я тебя люблю?

Креол только проворчал что-то невнятное. Он терпеть не мог эту тему. С тех пор, как их отношения переросли обычную дружбу, ученица окончательно обнаглела. Совершенно никакого почтения и все время какие-то странные намеки непонятно на что. Она то и дело начинала как бы про себя рассуждать, пойдет ли ей белое платье. Что эти намеки означали, маг уже давно отчаялся понять.

— Юноша, если вы и в самом деле хотите выращивать мвидских визгунов... — начал Витааль.

— Магистр, вы подслеповаты, что ли? — раздраженно осведомилась Вон. Когда эйст в первый раз назвал ее «юношей», она не обратила внимания — мало ли, оговорился... Но два раза подряд — это уже хамство. — Какая я вам «юноша»?!

Витааль ужасно сконфузился. Он еще больше выпучил свой единственный глаз, медленно шевеля губами: похоже, изучал внешность Ванессы. А потом виновато сказал:

— Простите старика, барышня... Вы, люди, так мало различаетесь — путаюсь иногда...

— Бывает, — все еще сердито кивнула Ванесса. — А сколько вам лет, магистр?

— Подруга, ты его не слушай, — хмыкнул Логмир. — Какой он, к хабу, старик — ему и шестидесяти нет! А эти рыбомордые живут полторы нашей жизни! Так что он еще молодой совсем! Можно сказать, вообще ребенок! Икринка!

— Логмир, потрудись все-таки запомнить, мы не рыбы и икру не откладываем, — плотно сжал губы эйст. — Ну хорошо, перейдем к делу... Боюсь, я все-таки вынужден буду отказать в вашей просьбе — устал я от приключений...

— Сопровождать святого Креола — святое дело, магистр! — строго нахмурился лод Гвэйдеон.

— Вряд ли наши боги тоже признают этого святого, — философски заметил Витааль.

— Магистр Вива-айн! — расплылся в интригующей улыбке Логмир. — А мы ведь посетим Священный Кратер!

— Заманчиво, конечно...

— А еще Мертвые пески!

— М-дя...

— И ущелье Лабиринта!

— Логмир, перестань меня соблазнять! — взмолился Витааль.

— И остров Кампы! — продолжал свое дьявольское дело Двурукий.

Витааль уже едва держался.

— А знаешь, на чем мы сюда прилетели? А? Знаешь? Знаешь, на чем мы отсюда улетим? Знаешь? Не знаешь! Интересно? Хочешь сам по небу полетать? А? А? Интересно?

— Прилетели? — недоверчиво выпучил глаз эйст. — Улетите? То есть как?

— А ты подойди к окну, да посмотри, — посоветовал Креол, мысленно приказывая Хуберту выключить обктамерон.

Витааль некоторое время смотрел на коцебу, а потом медленно обернулся к четверым компаньонам, внимательно ожидающим его реакции. Он сжал губы, угрюмо уставился на Логмира, покачал головой и грустно сказал:

— Я всегда подозревал, что ты сын Таромея^[16], Логмир. Что с тобой делать? Хорошо, я проведу вас к Священному Кратеру...

Витааль поковырялся в дальнем углу комнаты и открыл люк в полу. Он нырнул в погреб, заполненный водой, и через пару минут вылез, сжимая в руках кучу свитков. Рыбоподобный звездочет сбросил их на стол и развернул один.

— Классная бумага, непромокаемая! — одобрила Ванесса.

— Это не бумага, это пергамент, — рассеянно ответил магистр. — Выделанная кожа дюгоня. Вот, смотрите, здесь все написано. Видите?

Все закивали. Ему поверили на слово — все равно никто не понимал, что означают эти черточки и точки.

— Магистр, объясните своими словами, о’кей? — попросила Вон.

— М-дя... — задумался Витааль, разворачивая еще несколько свитков.

На одном обнаружилась иллюстрация — искусно нарисованная гора с плоской верхушкой, действительно очень похожая на кратер. Из нее вырывался мощный столб пара. На другом свитке — карта океанского рельефа.

— Это гайот, — пояснил Витааль. — Подводный кратер с плоской вершиной. Не обращайте внимания на пар — это всего лишь вымысел художника. Это не гейзер и никогда им не был. Вот здесь, — он провел голубоватым пальцем по карте, — начинаются коралловые рифы. Тут Убуру. Это маленький город, он возник недавно. Более пятисот лет назад Султан Воды, опустившись на дно, опустошал наши воды, разрушил несколько городов и убил своим ядом более трех миллионов эйстов.

— Ой, мне так жаль... — выразила ему сочувствие Ванесса.

— Не переживайте, барышня, это давно стало древней историей, — безучастно ответил эйст. — Мы живем дольше людей, но не настолько . К тому же мы отомстили. Наша армия вышла против чудовища, и хотя потери были ужасно велики, мы все-таки смогли смертельно ранить его и загнать в этот самый гайот. Он очень глубок — никто и никогда не был на его дне. Давление, знаете ли... Мы, эйсты, предпочитаем мелководье — на большой глубине трудно... м-дя, как бы вам объяснить подоходчивее...

— Не надо считать меня идиотом, — огрызнулся Креол. — Я маг, я все это знаю! И остальные тоже!

Ванесса сердито посмотрела на него. Нет, она, конечно, что-то знала о давлении, кессоновой болезни и все в таком духе, но на предельно дилетантском уровне — слышала краем уха о их существовании и только-то. Поскольку к магии это относилось слабо, Креол ничему такому не учил. Про лода Гвэйдеона с Логмиром и говорить не приходится — один каабарец, второй рариец. Это эйсты в Рари народ высокоразвитый, образованный (особенно в биологии и океанологии), а вот люди здорово отстают от своих подводных братьев... Даже нумирадцы, пользующиеся мушкетами и станками, вряд ли знали хоть что-то о морских глубинах — земляне восемнадцатого века о них знали немного...

— Что ж, знаете, так знаете, — не стал спорить Витааль, разворачивая другой свиток. На нем красовалось изображение — два эйста со скрещенными копьями стоят у какой-то арки, сплетенной из кораллов. Оружие, похоже, чисто церемониальное: очень уж вычурно сделано. — Кратер, до того времени ничем не прославленный, был объявлен священным — он похоронил великое зло. С тех пор и до сего дня у подножия гайота находится пост хранителей, которые предупреждают, чтобы никто не вздумал спуститься туда. Мы не знаем, что сталось с Султаном Воды, но не исключено, что он все еще жив... хотя с тех пор он нас не тревожил. Правда, время от времени оттуда все еще вырываются ядовитые облака — и это по-прежнему великое бедствие для всех нас. Исторгнувшись из кратера, они могут плыть очень долго, и неизбежно убивают все живое на своем пути. Потому поблизости от Священного Кратера и нет городов, хотя это очень богатые воды...

— А как же Убуру? — спросил лод Гвэйдеон.

— Да, правда? — присоединилась Ванесса.

— Дело в том, что между Убуру и Священным Кратером находится что-то вроде природного заслона, — вновь развернул карту Витааль. — Видите черту? Это подводная гора, очень длинная и узкая. Со стороны она похожа на каменный гребень. Она прикрывает наших жителей от ядовитых испарений Султана. Возможно, это... хотя точных сведений на этот счет пока нет, одни лишь гипотезы.

— Так значит, в этот кратер никого не пускают? — уточнил Креол, явно уже прикидывая, как будет крушить всех, кто осмелится его куда-то не пустить.

— Это исключительно в целях безопасности самих любопытных, — поспешил ответить Витааль. — Такие же посты стоят у нас возле большинства глубоких впадин — до принятия этого закона многие молодые эйсты гибли по собственной глупости. К тому же это всего-навсего предупредительный знак — если кому-то так уж хочется погибнуть в глубинах, это его личные проблемы... А у вас что, есть безопасный способ опускаться на большую глубину?

— Найдется... — уклончиво ответил Креол. — Хочешь с нами?

Единственный глаз Витааля загорелся жадным огнем. Большие глубины для эйстов всегда были заветной мечтой — как для людей полюса или Луна. Люди Земли свою мечту исполнили — эйсты Рари пока еще нет. Многие века их светлые головы пытались найти способ проникнуть в самое сердце океана, но безуспешно. Увы, эйсты не могли построить ни батискафа, ни батисферы — они не плавили металлов и не строили кораблей. Их ученым даже в голову не приходила идея создать аппарат  — они упорно искали способ опуститься в глубину как есть. И безуспешно. А до тех пор им приходилось оставаться в отведенных природой пределах — двести пятьдесят метров, еще глубже эйсты опускаться не способны. Растворимость азота в крови повышается, и эйст умирает. Впрочем, для человека даже это — невообразимая глубь, максимум аквалангиста — какие-то пятьдесят метров.

— А можно? — с деланным безразличием спросил звездочет.

Креол важно кивнул.

Витааль задумчиво дернул себя за головные плавники, еще немного поковырялся в свитках, а потом решительно подошел к толстой водоросли в углу и начал как-то странно поглаживать и подергивать листья. Растение завибрировало и начало издавать необычные звуки — словно монотонно гудело в нос. Продолжалось это довольно долго.

— Магистр, а что вы делаете? — наконец не выдержала Ванесса, так и не додумавшись, что бы это могло значить.

— Отправляю... м-дя, в людских языках нет такого слова... — задумался эйст. — Ну это что-то вроде письма, понимаете? Я делаю знаки на своем ллейзе, а ллейз в другом месте начинает вибрировать в такт. Его оператор записывает мой хно на пергаменте и отсылает по адресу. Очень удобно.

— Телеграф?! — поразилась Ванесса, подходя поближе. — Ну ничего себе!

— А что тут удивительного, леди Ванесса? — пожал плечами лод Гвэйдеон. — Мы, паладины, тоже можем так делать, и без всяких приспособлений.

— И мы, маги, — присоединился Креол.

— Ну, как видите, и мы, ученые, тоже на что-то годимся, — улыбнулся Витааль. Эйсты переняли этот жест от людей, но на их рыбьих лицах он смотрелся очень неестественно — не то строение губ. — Все в порядке, я отправил в Верховный Кабинет сообщение о вашей просьбе. Принято к сведению. Думаю, нам не откажут — Кабинет давно хочет разузнать, что именно произошло с Султаном Воды. Ответ придет уже в Убуру — скорее всего завтра. Этот летающий дом сможет добраться до Убуру за сутки?

— Сможет. Собирайся.

Глава 19

Душно здесь что-то... Окошко, что ли, открыть?

последние слова капитана субмарины

Коцебу плыл над океаном, словно летающий кит. Бронзовый диск тридцати пяти метров в диаметре летел, сопровождаемый еле заметным отражением в воде. Невидимость, создаваемая обктамероном, не позволяла избавиться от теней и отражений.

Витааль прихватил из дома целую кучу каких-то хитрых приспособлений, явно когда-то бывших частями живых существ. Особенно интересной оказалась штуковина, похожая на помесь акваланга и пожарного шланга. Спереди к поясу крепится костяная коробка, от нее отходит вытянутое дуло, снабженное парой рычажков. А на спине висит пульсирующий розовый треугольник, соединенный с двумя толстыми стеклянными баллонами, наполненными зеленоватой бурлящей жидкостью. От баллонов идут тонкие трубочки, прикрепленные к передней коробке.

— Это наша новейшая технология, — заявил Витааль, надевая эту штуковину на плечи. — Паровой шипомет! Изобретено всего двадцать лет назад! Под водой незаменимо, да и на воздухе неплохо работает...

Еще эйст прихватил с собой своего рода гарпунное ружье — костяную трубку длиной в руку, заряженную острым шипом, похожим на гигантскую иглу. Сверху к нему тоже был прикреплен маленький баллончик с бурлящей зеленоватой жидкостью.

Ознакомившись с чудесами коцебу, эйст слегка приуныл — раньше он снисходительно считал людей примитивной расой, ничего не понимающей в высоких технологиях. По отношению к рарийцам это и в самом деле было так. Но рядом с достижениями землян телеграф и паровая машина эйстов смотрелись жидковато. Хотя, конечно, необычно

Поскольку далеко не все эйсты владели локонским или чрехверским, Витааля попросили помочь товарищам выучить его родной. Он долго дивился вавилонским рыбкам и с большим удовольствием согласился принять участие в эксперименте. Хотя отнесся к нему скептически, уведомив всех, что языки эйстов предназначены для подводного общения, и вряд ли людям удастся им овладеть. Однако попытка не пытка...

Креол истратил уже шесть рыбок из запаса, выданного Инанной. Но это его не беспокоило — две самки уже изменили цвет на оранжевый и начали строить лабиринты. Верные признаки скорого прибавления в семействе. Хуберт распаковывал уже второй пакет сушеной дафнии — вавилонские рыбки оказались очень прожорливыми созданиями.

Витаалю очень понравились кошки, живущие в коцебу. Флаффи, Черныш, Дымок и Надин. Эйсты не приручали кошек — и о причине догадаться совсем нетрудно. Но вообще кошки на Рари существовали, и люди, да и дэвкаци с кентаврами порой держали их в домах. Поэтому удивления они не вызывали... если не считать Флаффи.

— Какой необычный окрас! — поражался Витааль, вертя в руках разжиревшего сиамского кота. — Почему он такой странный?

— Потому что сиамский, — лаконично ответила Ванесса. — Порода такая. Видите, какие у него носочки? Сам желтый, а лапки черненькие...

— Кошки — священные животные, — угрюмо сказал Креол. — Считаются таковыми...

Маг уже давно разуверился в священности этих клубков шерсти. Уж очень целенаправленно они отравляли ему жизнь. Флаффи жил жизнью Хубаксиса — ел, спал и портил всем настроение. Черныш вырос из милого котенка в злющего кошака и очень полюбил выпрыгивать из засады и впиваться в Креола когтями. Надин с тех пор, как Алиса стала императорской кошкой, осталась единственной дамой среди трех кавалеров и теперь ходила важная, шипя всякий раз, когда ее пытались погладить. А после того случая, как Дымок налил в его магическую чашу, маг окончательно убедился — священные кошки остались в древнем Шумере. А современные — это злобные, подлые, хитрые, наглые твари, которые умело пользуются своими преимуществами в виде очаровательности, пушистости и мурлыканья. Защитный механизм — если бы кошки не умели притворяться милыми, все бы давно поняли, какие это на самом деле неприятные животные.

Но еще больше Витаалю понравился компьютер. Он даже не пытался им пользоваться — только ходил и восхищался. Время от времени он все-таки нажимал какую-нибудь кнопку или чуть-чуть сдвигал мышку, но не более.

— Поразительно! — не уставал повторять он. — Этот предмет и в самом деле думает? Как эйст?

— Ну, не совсем как эйст... — смутилась Ванесса. — Там, внутри, происходят... всякие процессы, а потом выходит результат. На самом деле он не думает по-настоящему. Это только кажется, что думает, а на самом деле просто выдает всякую чепуху. Он сам не понимает, что делает.

— А, как Логмир, — понимающе кивнул Витааль.

Хорошо, что Двурукий этого не слышал — он бы очень обиделся, узнав, что давний приятель считает его полудурком. И совершенно незаслуженно, кстати... ну, почти всегда незаслуженно... иногда ведь Логмир все-таки выдавал здравые мысли... один раз такое было, точно... а может и не было.

Океан Эйстов отличался малыми глубинами — такие впадины, как Священный Кратер, были большой редкостью. Преобладали коралловые рифы. Эйстские города, начинаясь на побережье, плавно спускались в воду, и уже там разворачивались во всю ширь. Многие и вовсе полностью стояли на морском дне. Хотя на человеческий взгляд это мало походило на города — подводные дома эйстов основывались на кораллах. Они научились управлять ростом коралловых полипов и ускорять его во много раз, так что могли строить что угодно и где угодно.

Прозрачные теплые воды, проносящиеся под коцебу, кишели самой разной жизнью. Множество крошечных островков сплошь покрыты ластоногими, лежащими там, как отдыхающие на пляже. А при них непременно пастух. Воду зачастую не видно из-за спин дюгоней и ламантинов, плавающих в зарослях водорослей. И при них тоже непременно пастух. Рыбьи стада, табуны гигантских лангустов, устричные фермы, громадные плантации губок и полипов — сельское хозяйство эйстов отличалось небывалым размахом. В домах они держали осьминогов и крабов, заменяющих собак и кошек, плавали верхом на альфардах — существах, похожих на дельфинов, но, как и эйсты, принадлежащих к двоякожаберным. Вся экономика эйстов основывалась на морской флоре и фауне — количество прирученных ими животных превосходило все, что когда-либо удавалось людям. В океане Эйстов практически не было дикой  живности.

Но главным сокровищем эйстов было удивительное животное, их ближайший биологический родственник — океанический червь. Тридцатиметровый полуразумный гигант, похожий на морского змея, исполнял обязанности как трактора, так и танка. Эйсты использовали этих исполинов на самых разных работах, благо те отличались редким умом и понятливостью. Дельфин рядом с океаническим червем показался бы жалким недоумком. А уж когда змееобразные чудовища появлялись на поле боя... серые пытались воевать с эйстами лишь единожды, и бежали с позором, потеряв почти весь флот. Океанический червь снабжен двумя ужасающими орудиями: могучий хвост, способный легко пробить борта большинства людских судов, и внутренний механизм, превращающий воду в раскаленный пар. Червь набирает огромные массы воды через отверстие в хвосте и выплевывает ее через рот. Но уже в газообразном состоянии. Представьте себе направленную струю кипящего едкого пара толщиной в метр, и вы уж точно не пожелаете оказаться в числе экипажа корабля, атакованного океаническим червем.

Именно такая «кипятящая» железа составляла основу шипометов и гарпунных ружей эйстов — их оружие работало на паре. Каждый океанический червь после смерти превращался в несколько сотен стреляющих агрегатов — эйсты относились к живым существам с максимальной практичностью. Они даже себе подобных не хоронили, а перерабатывали на удобрения.

Одни только драккары дэвкаци осмеливались соперничать с эйстами на море — волосатые гиганты давно наловчились сражаться с рыболюдьми и их зверинцем. И эти войны изрядно портили жизнь северным эйстам — Шгеру и Талье. А вот южане, избавленные от соперников, могли жить относительно спокойно, воюя только с другими эйстами.

Да, именно так, три государства эйстов постоянно воевали между собой. Да и неудивительно — очень уж разные. Хотя бы по методу правления. Шгер — монархия, почти такая же, как у людей. Талье — теократия, причем очень суровая, верховная власть принадлежит главе церкви. Мвидо — тоже теократия, но более мягкая, отдельными чертами напоминающая коммунизм, страной управляют восемь первожрецов, составляющие Кабинет. Каждый из них представляет одного из богов.

Религия у эйстов одна на всех. Богов семь — Ива, Кедамна, Айшуга, Темпель, Ностр, Тарака и Таромей. Каждый отвечает за какую-то свою область — Ива, например, хозяин океанов. Соответственно, в этом списке он считается первым среди равных — эйсты во всем зависят от его благосклонности. Однако тальцы первым почитают именно Таромея, а всех остальных называют его прислужниками. Ну а шгерцы вообще мало внимания уделяют вере — они даже не строят храмов, считая, что достаточно маленьких домашних молелен. Поэтому религиозные войны для эйстов также дело обычное — мвидцы, шгерцы и тальцы относятся друг к другу примерно так, как католики и протестанты шестнадцатого века. И точно так же охотно режут друг друга при удобном случае.

— Убуру прямо под нами! — широким жестом окинул Витааль окрестные воды, когда коцебу остановился и начал снижаться.

Там, под стометровой водяной толщей, открывалось невиданное зрелище — подводный город. Не самый большой, правда: в Убуру было чуть больше одиннадцати тысяч жителей. Но зато самый настоящий — удивительные здания, похожие на коралловые рифы, альфарды, везущие на спинах чешуйчатых всадников, обширные поля съедобных голотурий, простирающиеся на несколько километров, караван гигантских лангустов, перегоняемый на новое пастбище эйстом верхом на огромном омаре. Город не плоский, как людские, а объемный — входы расположены на самых разных уровнях, улицы многоярусные, отнюдь не ограниченные дном. Как-никак, эйсты могли не только ходить, но и плавать.

Коцебу опустился вплотную к поверхности воды и остановился. Хуберт, церемонно поджав губы, спустил с края веревочную лестницу.

— Все готово, сэр, — сообщил он.

— Прекрасно, — рассеянно кивнул Креол, рассматривая подводное поселение. Вода была столь прозрачна, что даже на такой глубине все прекрасно просматривалось. — Значит, так... Рыбье Дыхание не входит в мои любимые заклинания, поэтому всех я не возьму. Само собой, идет магистр, он и без магии дышит... Ну и еще кого-нибудь одного прихвачу. Желающие?

— Позволь мне сопровождать тебя, святой Креол! — поспешно сделал шаг вперед лод Гвэйдеон.

— Не, командир, бери меня, не пожалеешь! — засуетился Логмир. — Хабы рогатые, да я всю жизнь хотел посмотреть, как там эти рыбомордые жируют! Может, у них там серебро кучами свалено?

— Опоздали, мальчики... — насмешливо показала им язык Ванесса, уже успевшая переодеться в купальник и натянуть ласты и подводные очки. — Долго копошитесь.

— Хорошо, ученица, очень хорошо, — одобрительно крякнул Креол, принимая от нее еще одну пару ласт и очков. Кроме всего прочего Вон раздобыла две специальных непромокаемых сумки для аквалангистов — она не собиралась оставлять дома пистолет. — Хм-м, полезная обувь, плавать, наверное, удобно...

— Для того и сделано, — пожала плечами девушка.

Лод Гвэйдеон и Логмир разочарованно засопели, но промолчали. Логмир присоединился к этой компании сравнительно недавно, но уже успел усвоить, что Креол здесь — официальная власть, но Ванесса — «голос за троном», «серый кардинал», «длинная рука закона» и прочие мало кому понятные выражения. И последнее слово почти всегда остается за ней. Так что если она что-то решила, спорить лучше не надо — себе дороже.

— Когда вас ожидать, сэр? — спокойно спросил Хуберт, пока Ванесса поднимала Креола — он первый раз в жизни надел ласты, и теперь все время спотыкался и падал. — Что бы вы желали на ужин?

— К ужину вряд ли успеем, — засомневался Витааль, нетерпеливо приплясывая на краю несущего диска. — Пока получим разрешение, пока спустимся в кратер, то, се...

Эйст снял сандалии, пошевелил перепончатыми пальцами, проверил застежки парового шипомета за спиной, вытянул руки перед собой и прыгнул в воду. Креол закончил накладывать на себя и ученицу заклятие и также нырнул следом. Ванесса привычно набрала побольше воздуху в грудь, но тут же сообразила, что это не нужно, и досадливо выдохнула.

— Да пребудет с тобой Пречистая Дева, святой Креол! — крикнул лод Гвэйдеон. И тут же спросил у Логмира: — А эйсты не обидятся, если мы половим тут рыбу?

— Хой, магистр, ты не обидишься? — позвал Логмир Витааля.

— Только дикую ловите, домашнюю не трогайте! Наши хранители не церемонятся с ворами скота! — прокричал в ответ эйст, исчезая под волнами.

— Да хаб их разберет, какая тут дикая, какая домашняя... — проворчал Логмир, помогая паладину расставлять удочки. — Главное, чтоб какой эйстенок не клюнул, а то его мамаша нам даст... по морде!

Паладин недоуменно поднял брови.

— Это я пошутил, — пояснил Логмир. — Как всегда, удачно...

Лод Гвэйдеон равнодушно пожал плечами, насаживая на крючок кусок хлеба. Паладин любил рыбачить — спокойное занятие, есть время заглянуть в глубины сознания. И убедиться, что там, как всегда, все чисто и хорошо.

У Ванессы уже был опыт плавания под защитой заклятья. Поэтому на сей раз Креолу не пришлось ее притапливать — нырнула самостоятельно. И ахнула от восторга, увидев плывущего Витааля. Создавалось впечатление, что вокруг его головы раскрылся павлиний хвост или огромное, ярко раскрашенное жабо. Та самая волосяная бахрома, что так некрасиво смотрелась на воздухе, теперь развернулась красочным парусом. Эти «перья» служат эйстам ушами — именно с их помощью они слышат. И называется этот орган сонарным веером. На воздухе он работает даже хуже, чем человеческие уши, но под водой эйсты слышат превосходно. И неудивительно — ведь их родной язык основан на ультразвуке, и для его восприятия необходим чуткий слух.

Кстати, у сонарного веера есть и другое предназначение — то самое, которое обнаружила Ванесса. Он очень красив. Эйсты-дамы очень старательно ухаживают за своими веерами, украшают их и раскрашивают поярче. Да и мужчины порой не прочь пофорсить.

Витааль обернулся к плывущим за ним людям, убедился, что те свободно дышат, и что-то сказал. Его жабры раскрывались в такт речи — под водой эйсты используют для разговора не только гортань, но и дыхательный аппарат. Ванесса задумалась над услышанным — для ее непривычного слуха эти звуки казались нечленораздельным писком, похожий на дельфиний. Однако через несколько секунд до нее дошло, что она отлично понимает смысл — эйст спрашивал, все ли у них в порядке. Креол, более привычный к магическому обучению языкам, уже и сам пытался говорить на мвидском. С большим трудом — человеческая гортань совершенно не подходила для этого наречия. Он только исторг волну пузырей — остатки воздуха в легких.

Однако спустя некоторое время маг все-таки кое-как наловчился объясняться с Витаалем, помогая себе жестами. Однако слушая то, что у него получалось, даже Ванесса досадливо морщилась — эйстам это должно было казаться жуткой тарабарщиной. Витаалю, во всяком случае, казалось.

— Нас встречают! — просвистел магистр, указывая на двух эйстов с гарпунными ружьями, плывущих верхом на альфардах. — Это хранители! Ведите себя с ними вежливо!

— Амгрык остаыл каобош наы! — ответил Креол, показывая знаками, что это они пусть ведут себя с ним вежливо, а то он им покажет!

Подплыв поближе, хранители натянули вожжи, притормаживая «коней», и зависли рядом, болтая ногами, чтобы не сносило — в этом месте проходило течение. Слабое, но ощутимое.

Один из них держал на поводке крупного электрического ската — эйстский аналог полицейской собаки. Очень помогает утихомиривать слишком буйных.

— Доброе утро, магистр! — просвистел один из них, бросив быстрый взгляд на ремешки на запястьях Витааля. Заклепки с желтыми камушками означали высшую ученую степень у эйстов. — Необычное зрелище — бесчешуйные здесь, в волнах! Как вам удалось затащить сюда этих задохликов^[17]?

— Доброе утро, хранитель! — в свою очередь поприветствовал его Витааль, опасливо косясь на Креола. Маг смотрел очень недобро. — Прошу, не оскорбляйте моих друзей, они понимают каждое наше слово!

— Задохлики, говорящие на мокром языке?! — поразился хранитель. — Вот уж чудо, так чудо! Стельмуур, ты о таком слышал?

— Не-е-е... — выпучил глаз его напарник. — Ишь, бывает ведь...

— Не говорящие, хранитель , — покачал головой Витааль. — Только понимающие.

— Арцви воужзва бон цралур ыуой! — гневно просвистел Креол, демонстрируя, что он отлично может и говорить на этом дурацком языке.

Витааль, широко загребая, поспешно отплыл от Креола с Ванессой и начал говорить с местной полицией наедине. Вон старательно прислушивалась, но несмотря на то, что расстояние между ними увеличилось на какой-то десяток метров, она уже ничего не могла разобрать. Человеческие уши не справлялись с ультразвуком на таком расстоянии — для такого нужна была магия посильнее, чем маленькая вавилонская рыбка.

Однако магистру быстро удалось убедить сородичей, что им троим можно доверять. Он предъявил хранителям несколько клочков пергамента: паспорт, разрешение на ношение парового шипомета и гарпунного ружья, рекомендательное письмо от главы мвидского Университета Всех Наук, подтверждающее, что Витааль Вивайн Олл одаренный ученый-исследователь всего подряд, и копию телеграммы в Кабинет с просьбой прислать ответ на главную станцию Убуру. Хранители уважительно изучили документы, задали несколько вопросов, с любопытством посматривая на Креола с Ванессой, медленно болтающих ластами и, в свою очередь, внимательно изучающих эйстов, и выдали разрешение на посещение города.

Убуру скорее напоминал упорядоченный коралловый риф, чем город. Ванесса невольно ежилась, чувствуя на себе пораженные взгляды всех прохожих... хотя они не очень-то много ходили . Вряд ли этот подводный город когда-либо раньше видел такое чудо — два человеческих существа на своих улицах. Впрочем, эйсты вызвали бы примерно такую же реакцию у среднего американца.

Оказавшись здесь без проводника, Креол и Ванесса заблудились бы в тот же миг — эйстские города строились эйстами и для эйстов. Нужно родиться на дне море, чтобы свободно ориентироваться в таком поселении. Однако Витааль плыл очень уверенно, поворачивая в самых неожиданных местах и в конце концов заплыв в проем, прикрытый своего рода занавесью из водорослей.

Это оказалась станция ллейзов — местный телеграф. Кроме медленно колышущихся «аппаратов» здесь можно было увидеть и другие приспособления. Странные растения, причудливые губки, совсем уж невообразимые изделия из кости и стекла. Что из этого было всего лишь украшением, а что продуктами высокой технологии, сказать было трудно.

Барышня-телеграфистка с ракушками ксенофоры, привязанными к щетинкам сонарного веера, приняла у Витааля листочек с адресом, быстро проверила сигналы ллейзов и выписала новый свиток, приложив к нему круглый мякиш, намазанный чернилами — печать. Витааль удовлетворенно принял послание из Кабинета и молча подал его Креолу и Ванессе. Те тупо воззрились на пергамент, покрытый точками и черточками.

Ванесса успела испробовать на себе три разных способа мгновенно учить новые языки. Демон, обучающий языкам, переход между мирами и вавилонская рыбка. Демон сработал лучше всех — он обучил шумерскому надежно и прочно, снабдив к тому же знанием письменности. Переходя между мирами, она каждый раз выучивала местный язык, в том числе и письменный, но, покидая измерение, временное знание тут же улетучивалось. Вавилонская рыбка обучала языку навсегда, но — увы! — исключительно устному. Текст же так и остался всего лишь непонятными каракулями.

— Паоуоуи лквоцв дко!  — недовольно сказал Креол, возвращая пергамент Витаалю. — Аоуцбмоа!

— Прошу прощения? — недоуменно просвиристел эйст, не в силах понять, что от него требуется.

Ванесса попыталась объясниться знаками, но, разумеется, потерпела неудачу. У эйстов существовал язык жестов (из-за особенностей строения слухового аппарата глухие среди них встречались куда чаще, чем среди людей), но люди им, разумеется, не владели.

Вон начала озираться по сторонам и вдруг увидела очень простой и понятный предмет, лежащий на туфовой тумбе в углу. С радостным бульканьем она схватила эту штуковину — самую обычную глиняную табличку, покрытую самым обычным воском, — оторвала у какой-то растительной фиговины заостренный усик и начала писать. Дописав фразу до конца, она торжествующе показала ее Витаалю.

Теперь пришел черед Витааля тупо пялиться на непонятную надпись. Вон мысленно хлопнула себя по лбу, забрала табличку, стерла написанное и нацарапала все заново. Но уже по-чрехверски. Разумеется, английского эйст не понимал...

— Так бы сразу и сказали,  — кивнул Витааль. — Наше ходатайство удовлетворено, нам разрешают отправиться в экспедицию на дно кратера. Но с одним условием...

— Пркуцо оудь ыцпуо! — гневно забулькал Креол. Потом выхватил у эйста восковую табличку и размашисто написал: «никаких условий!»

— Совсем маленькое, — жалобно попросил Витааль. — Обещаю, вам это не составит никакого труда.

« да они наверное хотят кого-нибудь с нами отправить что тебе стоит?» — ответила письменно Ванесса.

«придется накладывать заклятье я не собираюсь тратить ману на всяких как ты там говорила?»

«туристов».

«правильно туристы перебьются».

— Нас просят доставить образцы со дна, — наконец сумел вставить слово в этот «разговор» Витааль. — Грунт, растительность, хорошо бы что-нибудь живое. И, если что-то еще осталось, кусочек Султана Воды. Из Наурда уже выехал магистр Псоммаад с сопровождающими, они встретят нас по возвращении.

Креол с Ванессой облегченно переглянулись. Набрать всякого мусора на глубине — условие несложное.

Витааль очень хотел продемонстрировать мир эйстов во всей красе, но Убуру для этого подходил мало — всего лишь незначительный городок, в подметки не годящийся центральным мегаполисам. Да и времени не было рассматривать достопримечательности. Магистра это буквально убивало — впервые в жизни появилась возможность похвастаться достижениями своей цивилизации перед сухопутными созданиями, но нет, надо торопиться. Он только и сумел, что затянуть Креола с Ванессой на богослужение, неубедительно соврав, что надо-де испросить у богов помощи в экспедиции.

Но надо сказать, Ванесса не пожалела, что согласилась зайти в храм великого Ивы. Она тут же достала из кармашка на плавках фотоаппарат в непромокаемом чехольчике (знала, что пригодится), и принялась щелкать. Дряхлый жрец даже прервал монотонное бормотание, щурясь подслеповатым глазом в сторону вспышек.

— Блурк, абвулк! — восторженно заявила она, глазея на невиданное зрелище.

— Рвду урсспко улизо?  — не понял Креол.

«экзотично» — быстро написала на дощечке Ванесса.

Креол некоторое время думал, а потом приписал внизу:

«что означает это слово?»

Вон открыла рот, глотнула соленой водички и досадливо махнула на мага рукой. Она и устно-то с трудом справлялась с ролью толкового словаря, а уж письменно...

Но зрелище и в самом деле было «экзотичным». Огромный коралловый грот, на дне — цилиндрическая плита из зеленого туфа, покрытая толстым слоем ила, на ней во весь рост — жрец в развевающихся одеждах, пошитых из какого-то растительного материала, вокруг него — разноцветные перья, растущие прямо из плиты, а уже вокруг них — прихожане.

Эйсты, эйсты, эйсты... Несколько сотен эйстов, неподвижно висящих в позе лотоса, прикрыв единственный глаз ложным веком и медленно перебирая пальцами. Сотни развернутых сонарных вееров создавали впечатление живого сада. Время от времени эйсты касались друг друга своими «плюмажами». Они медитировали. Не так, конечно, как маги, получающие таким образом ману, а так, как учат буддисты — отрешаясь от суеты миры и погружаясь в самое себя.

«а зачем тут эти разноцветные перья?» — письменно спросила Вон.

— Это символ.

«символ чего?»

— Просто символ. Он символизирует... что-то. Никогда не задумывался, что именно. Но, без сомнения, что-то важное.

Ванесса тут же снова начала что-то строчить на табличке.

— Барышня, не мешайте церемонии! — в отчаянии просвистел Витааль, поймав недовольный взгляд жреца. — Проходит астариб — полуденная молитва. Висите тихо и не разговаривайте.

Ванесса иронично поджала губы, стирая написанное. Разговаривать  она не смогла бы при всем желании...

Через четверть часа она уже изнывала от скуки. В первый момент зрелище подводного храма выглядело невероятно, во второй занятно, в третий обыденно, а в четвертый и вовсе тоскливо. Витааль, как и полагается благочестивому прихожанину, присоединился к процессу. Креол молча опустился на дно и теперь лежал там в позе морской звезды с остекленевшими глазами. Подумав, Вон присоединилась к нему...

— Астариб окончен , — донесся до людей голос Витааля. Эйст сидел на полу, методично перебирая четки из ракушек. — Все ушли.

«мы никому не помешали?» — написала на дощечке Вон, торопливо принимая вертикальное положение.

— Только великому Иве, — холодно ответил магистр. — Сегодня он лишился своих молитв.

— Праавред! — лаконично ответил Креол, покидая грот.

На этот раз Витааль плыл сзади, поминутно вздыхая и ворча себе под нос, что он, конечно, знал, что люди — бесстыдная раса, но чтоб настолько... чтоб в храме... во время богослужения... на виду у сотен эйстов... как же хорошо, что дети в астарибе не участвуют...

— Праавред! — снова сообщил ему Креол.

Глава 20

Держаться нету больше сил!..

Михаил Горбачев

Вода пенилась и бурлила. По дну стремительно неслись три продолговатых тени — верховые альфарды. В седлах этих созданий, похожих на одноглазых дельфинов с коротенькими сонарными веерами на шее, сидели эйст и два человека.

Эйст, несмотря на профессию, слабо относящуюся к верховой езде, держался уверенно, время от времени испуская еле слышимые звуки — альфарды, как и океанические черви, понимали устные команды. Хотя альфардам куда как далеко до своих гигантских сородичей — все-таки они оставались животными, хотя и очень умными. А вот черви... этим исполинам не хватало совсем чуть-чуть, чтобы самим научиться разговаривать.

Креол довольно долго сопротивлялся попыткам усадить себя верхом — к этому занятию он испытывал врожденную антипатию. Но Витаалю все же удалось убедить его, что пятьдесят километров — это все-таки пятьдесят километров. Альфарды домчат их за какой-то час, а вот «плыть пешком» придется куда как дольше... Маг после этого долго ругался на тему того, что вообще не стоило заворачивать в этот город — надо было нырять прямо в кратер.

В детстве Ванесса мечтала покататься на настоящем дельфине. Сейчас она искренне удивлялась — нашла о чем мечтать! Плавание на альфарде никак нельзя было назвать приятным. Двоякожаберное создание неслось сквозь водяную толщу на довольно приличной скорости, и Вон чувствовала себя примерно так же, как три года назад, когда каталась на водных лыжах. У нее тогда слетела лыжа, она упала, и ее проволокло за катером километра три, прежде чем эти придурки за рулем услышали возмущенные вопли.

Пятьдесят километров в час — это не так уж и много. Однако воздух на такой скорости становится сильным ветром на подходе к крепкому. А вода все-таки немного плотнее воздуха... Ванесса прижалась поплотнее к черной скользкой спине и изо всех сил старалась не выпустить поводья. Стремян у альфардов не было — не то телосложение.

Впереди показалась длинная плоская гора, отгораживающая Священный Кратер от Убуру. Создавалось впечатление, что какой-то колосс воткнул в дно ученическую линейку. Боком, само собой.

Витааль хлестнул поводьями и что-то просвистел. Альфарды вытянулись в струнку, прижали плавники к бокам и забили хвостами раз в десять быстрее.

Ванесса в ужасе открыла рот. Они неслись прямо на каменную стену. До нее дошло, что сейчас они либо врежутся, либо резко свернут и начнут подниматься вертикально вверх. А потом так же вертикально вниз. Ее вестибулярный аппарат моментально взбунтовался против таких репрессий. Она умоляюще посмотрела на Креола, но великий маг сидел равнодушно, сонно помаргивая серыми глазами. Тогда девушка достала восковую дощечку и с грехом пополам нацарапала там два слова. Она громко забулькала, привлекая внимание Витааля, и показала ему:

«в обход!!!»

— Плоская гора тянется на сто двадцать зхиммо^[18]! — отрицательно мотнул головой эйст. — Так быстрее!

«лучше медле»... — начала размашисто царапать Ванесса. Буквы скакали по воску, палочка едва не вырвалась из рук — писать верхом на несущемся во весь опор альфарде оказалось адски трудно.

Дописать она не успела — альфарды доплыли до Плоской горы. Они отвернули так резко, что у людей закружились головы. Эйст только засвистел что-то одобрительное — их вестибулярный аппарат куда крепче.

Двести метров вверх, к поверхности. И когда уже начало казаться, что альфарды разогнались так, что сейчас вынырнут из воды, они вновь повернули — и на этот раз не на девяносто градусов, а на все сто восемьдесят. В головах зашумело еще сильнее.

Еще двести метров — вниз, ко дну. Ванесса невольно зажмурилась — смотреть, как каменистое дно приближается с бешеной скоростью, было выше ее сил. Но альфарды вновь каким-то чудом успели в последний момент повернуть. Да еще весело затрубили, хвастаясь друг перед другом своей нечеловеческой крутизной.

«русские горки» — вяло начертала на табличке Ванесса. Просто так — для себя.

Спустя двадцать минут впереди показался гайот. Приземистый кратер напоминал огромную пепельницу, в которой еще дымит недокуренный бычок. Но очень слабо — та струйка водяных пузырьков, что курилась над рваным отверстием, поднимаясь к поверхности, выглядела совершенно безобидно.

— Священный кратер! — торжественно объявил Витааль, подплывая к подножию и притормаживая скакуна. — Видите — арка богов!

У самого кратера действительно вздымалась та самая арка, которую они видели на рисунке в доме Витааля. А возле нее — два вооруженных эйста... выточенные из мрамора. Креол только досадливо сплюнул (убедившись на собственном опыте, что плеваться под водой очень нелегко) — не стоило городить огорода с посещением Убуру и переговорами с Кабинетом. Такая «охрана» вряд ли смогла бы кому-то в чем-то воспрепятствовать. Но эйсты всегда были законопослушным народом.

В смысле, всего лишь более законопослушным, чем люди.

— Видите, на этой арке висят печати семи богов! — благоговейно указал рукой Витааль. — Все первожрецы хотя бы раз в жизни бывают здесь, чтобы приложить свою печать! Вон те восемь — самые свежие, это печати нынешних!

Ванесса нахмурила лоб. Еще с посещения храма ее не оставляла мысль, что здесь что-то не стыкуется, но она никак не могла осознать, что именно. В голове постоянно вертелось — первожрецов восемь, а богов семь, богов семь, а первожрецов восемь... У каждого бога один первожрец, у каждого первожреца один бог. Лишних нет. Может, эйсты считают не так, как люди?

Креол некоторое время колдовал над Витаалем, с интересом прислушивающимся к внутренним ощущениям, а потом подплыл к краю кратера и сурово заглянул внутрь. Ничего интересного он там не увидел.

Священный кратер имел форму чуть вытянутого круга. Совсем чуть-чуть — овалом это отверстие можно было назвать только с большой натяжкой. Почти четыреста метров в диаметре. Дна не видно. Да и не могло быть видно — Витааль упоминал, что эйсты выяснили, что глубина Священного кратера — три с половиной километра. Глубины эти подводные жители умели вычислять предельно легко и без всяких дополнительных приспособлений — с помощью все тех же сонарных вееров. Они вполне прилично играли роль эхолотов.

Воды океана Эйстов отличались редкой прозрачностью — даже здесь, в двухстах пятидесяти метрах от поверхности, все было отлично видно. Хотя уже начинало темнеть — солнце клонилось к закату. Однако там, в кратере, все это роли не играло — сквозь такую толщу не могло пробиться никакое солнце. Бездонная чернота...

Ванесса никак не могла оторвать глаз от этой колоссальной ямины. Ей ужасно не хотелось в нее спускаться. Она упорно заставляла себя вспоминать, что магия Креола на ее памяти еще ни разу не давала сбоев — архимаг знал свое дело лучше кого бы то ни было. И тем не менее в голове по-прежнему вертелось глупое любопытство — от чего она умрет, если заклинание вдруг неожиданно откажет? Задохнется или ее расплющит чудовищным давлением? Какая из неумолимых природных сил успеет первой?

— Вы уверены, что теперь я могу без опасений спуститься туда, архимаг? — с легким сомнением спросил Витааль, медленно заплывая внутрь кратера.

— Апулсо , — ответил Креол, жадно раздувая ноздри, принюхиваясь к черной дыре. Обычных запахов под водой он не чувствовал, но магию... о, магию он мог учуять где угодно и когда угодно. Магия для Креола была тем же, что слоеный торт для обжоры...

Альфардов привязали к арочной колонне — Креол не собирался растрачивать ману на то, чтобы брать с собой этих мустангов. Витааль на несколько секунд принял позу лотоса — все равно что перекрестился — и очертя голову ринулся в бесконечную черноту. Креол прищелкнул пальцами, создавая магический светильник, и последовал за ним. Последней начала перебирать ластами Ванесса...

В жерле гайота было тепло. Даже теплее, чем над ним, а ведь воды океана Эйстов кроме прозрачности отличались еще и высокой температурой. Каменная кишка постепенно расширялась — призрачного света, сотворенного Креолом, уже не хватало, чтобы видеть стены.

Спустя десять минут начали появляться первые признаки жизни. Красные креветки — сначала одиночки, потом группы, а потом огромные стаи. Когда трое водолазов опустились на полтора километра, все вокруг уже просто кишело этими мелкими ракообразными. Они явно никогда не видели ни людей, ни эйстов, и не проявляли ни тени страха, нахально подплывая к самому лицу. Витааль даже умудрился схватить одну и любезно предложил ее Ванессе. Та только помотала головой — она любила креветок, но не в сыром виде. Креол тоже отказался. Эйст хлопнул ложным веком и съел добычу сам.

Вода все больше нагревалась. Креветки постепенно начали убывать — у них была своя ниша жизненного пространства, глубже они не заплывали. Зато начали появляться совсем другие формы жизни — жуткие, омерзительные...

Крупные рыбы-гадюки с иглообразными зубами, светящиеся в чернильном мраке кальмары, удильщики с чудовищными пастями, украшенными фонариками, стомии с белыми слепыми глазами, длиннющие глубоководные угри со светящимися хвостами... Если у рыбы не было собственных источников света, она зачастую оказывалась слепой — к чему зрение в этой беспросветной мгле? Мороз пробирал по коже, стоило взглянуть на эти жуткие бельма, полупрозрачную кожу и огромные рты с зубами-гвоздями...

Витааль поудобнее перехватил ствол парового шипомета — эти места не походили на привычное мелководье эйстов, покрытое городами и пастбищами. Здесь был дремучий лес...

Но пока что глубоководные твари не стремились нападать на незнакомую добычу. Среди хищников редко встречаются идиоты — кто знает, на что способен незнакомец? Даже если он не сможет оказать достойного сопротивления, где гарантии, что его мясо съедобно?

Впереди показалось дно, густо усеянное колониями вестиментифер. Бескишечные черви теснились поплотнее друг к другу, а среди них паслись жирные слепые рыбины, рассеянно щиплющие их, как коровы — траву. Порой из мрака выныривал какой-нибудь монстр вроде черного пожирателя и вгрызался в бок такой рыбины. Или даже заглатывал ее целиком.

В некоторых местах торчали высокие черные курильщики. Они щедро извергали черный дым и горячую воду, изобилующую сероводородом. Вокруг них жизнь кипела особенно плотно — именно благодаря этим мини-вулканам здесь, в мрачной глубине, можно было существовать.

Ванесса нервно озиралась по сторонам. Ей тут не нравилось. Она очень надеялась, что Креол с Витаалем быстренько отыщут Сердце Воды, и можно будет спокойно вернуться на поверхность. Туда, где светло, плавают красивые рыбки и растут великолепные кораллы.

Маг с шумом втянул ноздрями воду. Заклятье Рыбьего Дыхания позволяло легким совершенно свободно перекачивать через себя жидкость, получая кислород. Креол некоторое время размышлял, а потом неторопливо поплыл в ту сторону, откуда особенно сильно пахло магией.

Из непроглядной тьмы неожиданно вынырнула огромная тень. Необычайно крупный хаулиод — разновидность рыбы-гадюки — вылетел из мрака и ударил в Креола, намереваясь сразу же откусить голову. Вокруг мага рассыпалась Личная Защита, и он отлетел в сторону, усиленно взмахивая ластами, чтобы не коснуться дна — вестиментиферы только этого и ждали. Вон раскрыла рот, безуспешно пытаясь кричать и одновременно сражаясь с застежкой сумки — она упаковала пистолет чересчур тщательно.

Сквозь водяную толщу пронеслось что-то угольно-черное и воткнулось в бок хаулиода. Потом еще целая цепочка точно таких же снарядов. Витааль изо всех сил болтал ногами, сражаясь с отдачей парового шипомета и давил, давил на рычаг, стреляя в чудовищную рыбу...

Креол опомнился спустя какую-то секунду. Ему первый раз в жизни пришлось вести бой на дне океана, и в первый миг он, естественно, опешил. Но когда израненный и уже вялый хаулиод (эйсты смазывали свои шипы ядом рыбы-шара) снова двинулся к нему, его встретило заклятье Водяного Копья. Столб кипятка, ударивший из руки Креола, просто сварил рыбину заживо. Двухметровый труп начал медленно опускаться на дно — в жадные объятья вестиментифер...

Ванесса наконец-то достала пистолет и теперь держала его с ужасно глупым и виноватым видом — целиться было уже не в кого. Просто чтобы успокоить совесть, она выстрелила в голову мертвому хаулиоду. Заодно убедилась, что пистолет с неразменными пулями вполне способен работать и под водой.

«а что это за гадость у него на заднице?» — написала она.

На животе (а не на заднице!) хаулиода действительно висела маленькая рыбка, похожая на скрюченную пиявку. Судя по всему, она просто вросла в кожу — почти половина головы уходила вглубь носителя.

— Самец, — спокойно ответил Витааль. — Паразитирующий. Самцы хаулиодов так малы и слабы, что не могут плавать самостоятельно — они прикрепляются к самкам и живут за их счет. Их единственное предназначение — производить сперму для оплодотворения икры. Но самки у хаулиодов очень опасные. Иногда подобные твари поднимаются с глубин, бывает, даже заплывают в города. Их тянет на свет — они всегда плывут к свету. Наши хранители охотятся на них...

Креол его не слушал. Его тоже тянуло — только не на свет, а на магию. Он высунул язык, пробуя воду на вкус, и решительно двинулся вперед. Через несколько минут в круге магического света показался зев подводной пещеры. Прямо перед ним из дна торчали десятки гигантских полутораметровых мидий, приветливо раскрывших свои раковины. По краям их мантий росли микроскопические водоросли.

— Постарайтесь не задеть их! — обеспокоенно просвистел Витааль. — Если их потревожить, они захлопываются! У раковин очень острые края — могут отхватить ногу!

Маг бросил на эйста раздраженный взгляд. Потом хмуро посмотрел на мидий. Они росли так плотно, что проплыть, не потревожив их, казалось совершенно невозможным. Для этого нужно было плотно прижаться к потолку, да и то еще не факт, что получится. К тому же там, в глубине подводного коридора, мидии по-прежнему стояли сплошной стеной. Креол выбрал более простой путь.

Маг что-то невнятно пробулькал, воздев руки и быстро-быстро перебирая пальцами, сменяя чародейские знаки. Вода перед ним забурлила, сворачиваясь в чудовищную воронку, потом из нее высунулось что-то вроде могучих рук, проявились глаза...

Через несколько секунд водяной элементаль с шумом развернулся к призвавшему его магу. Трехметровое существо, больше всего похожее на оживший водоворот, выслушало беззвучный приказ и медленно двинулось в пещеру. Там, где он проходил, мидии мгновенно захлопывались, спасаясь от неожиданной катастрофы. Маленькие раковины отрывались от пола и стен и всасывались в живой водоворот. А затем вылетали оттуда, словно снаряды из пушки, глубоко уходя в пористые стены. Креол выждал несколько секунд и поплыл следом, широко взмахивая ластами.

Элементаль прекрасно справился с расчисткой пути. Там, где он прошел, мидии лежали тихо, наглухо закрыв раковины и молясь своим улиточным богам об избавлении от беды. Если, конечно, у этих безмозглых моллюсков вообще были боги...

— Астариуы лавлур уовицы дка!  — провозгласил Креол, когда каменная кишка закончилась каменным мешком.

Признаться, Ванесса всерьез опасалась, что тут произошла какая-то ошибка. Насколько она помнила рассказы Инанны и Логмира, все Султаны были очень  крупными. Что-то около тридцати метров в высоту. Каким же это, интересно, образом такой здоровенный рак сумел пролезть в эту сравнительно узкую дыру? Им троим в ней было просторно, но они-то нормального роста...

Она написала этот вопрос на дощечке и сунула ее Креолу и Витаалю. Креол озадаченно нахмурил брови. А вот Витааль вместо ответа просто скребнул когтем по стене. Поднялось облако светло-бежевой мути.

— Это особый вид мидий, — пояснил он, указывая на длинную цепь раковин. —Умирая, их раковины застывают, каменеют и остаются здесь навеки. Пятьсот лет назад этот проход был гораздо шире, чем сейчас. А еще через сотню здесь станет слишком тесно даже для самых маленьких мидий, и он перестанет уменьшаться.

Креол безразлично кивнул — его внимание было полностью поглощено тем, что лежало в центре исполинского каменного мешка. Чудовищных размеров панцирь с останками могучих клешней. Почти черная кутикула, прочней любого гранита, пять исполинских ног (вероятно, когда-то их было больше) и каким-то чудом уцелевшие глазные стебельки. Мертвый бог...

Несколько минут все молча висели, медленно перебирая ногами, и зачарованно смотрели на грандиозное зрелище. Даже Креол на какое-то время замер.

Но потом опомнился. И моментально насторожился — амулет на шее ощутимо нагрелся. Опасность. Не сиюминутная, но высокая. Маг вновь втянул ноздрями воду. А потом посмотрел на все еще бурлящего рядом элементаля.

Порождение стихии вновь услышало беззвучный приказ создателя и медленно двинулось к титаническому панцирю. Живой водоворот вошел в отверстие, которое когда-то было головой, и все стихло...

Через пару минут внутри панциря Султана Воды послышались какие-то странные звуки — шорох, постукивание, и что-то вроде хлюпа. Как будто кто-то с шумом втягивал в себя воду. А потом все снова стихло...

«что за чертовщина?» — сунула дощечку Креолу Ванесса.

Маг задумчиво повисел несколько секунд, а потом резко вскинул руку и ударил Кислотным Копьем. Толстый столб ядовито-зеленой жижи исчез в темноте панциря и там опять что-то зашуршало. Тридцатиметровый карапаксовый ящик содрогнулся, как будто какой-то великан рвался наружу... и оттуда показались тоненькие усики. Наружу начало выползать омерзительное создание, напоминающее трехметрового рака, лишенного внешнего покрытия. Осклизлое мягкое тело цвета и консистенции манной каши, мягкие клешни и облако зеленоватой мути, окружающее его со всех сторон.

За спиной первой твари что-то продолжало шевелиться. Торчали другие усики. Ванесса невольно отодвинулась за спину Креола. Маг очень внимательно вглядывался в медленно выползающих тварей...

— Кто это?!  — с трудом выговорил Витааль, едва удерживая в дрожащих руках ствол шипомета.

Креол взял восковую дощечку, очень долго что-то писал, не отрывая взгляда от ме-едленно выползающих чудовищ, а потом отдал написанное Витаалю с Ванессой.

«это дети. дети Султана Воды. когда он упал на дно этого кратера смертельно раненый отравленный вашим ядом он все же сумел прожить достаточно, чтобы вырыть себе берлогу вот эту самую и отложить яйца. они созревали веками но в конце концов созрели. из них вылупились маленькие Султаны Воды. десятки лет они жили здесь питаясь плотью своего родителя. плоть бога нетленна. даже зверобога. на этой пище они выросли до гигантских размеров и сейчас питаются уже друг другом. как скорпионы в банке. в конце концов останется только один он окрепнет перелиняет обрастет панцирем и выйдет наверх. и все начнется сначала».

«как это нетленна?» — приписала Ванесса. Немного подумала и добавила: «Близнец начал смердеть сразу после смерти».

«Иак Саккакх прогнил еще при жизни это был его естественный запах. при жизни он просто не выходил наружу», — дописал Креол.

«как он умудрился их родить?» — не унималась девушка, опасливо поглядывая на белесых монстров, неуверенно шевелящих усами. — «разве для этого не нужны двое? мама и папа».

— А вот как раз это неудивительно, — просвистел Витааль, внимательно следивший за письменным диалогом. — Среди ракообразных встречаются гермафродиты, способные исполнять и ту, и другую роль. Конечно, для размножения все равно нужны двое, но в исключительных случаях... Но откуда же тогда брались облака яда, архимаг?

«Султан Воды был ядовитым а вы еще и добавили своего. его дети распространяют еще более ужасный яд», — торопливо дописал Креол и отбросил дощечку в сторону.

Порождения бога-чудовища наконец-то определились. Они спокойно спали в панцире своего породителя, но теперь их разбудили, и они были недовольны. Но постепенно до них начало доходить, что к ним в гости явились довольно крупные куски сладкого мяса, способные стать неплохим подспорьем к их каннибальской диете. Почти слепые, лишенные твердых панцирей, они, тем не менее, оставались смертельно опасными.

— Ралушаррак!!!  — прорычал Креол, ударяя Цепью Молний. Где-то там, за этими скользкими тварями, пряталось Сердце Воды, и он не собирался оставлять его здесь.

Огненная магия под водой не действует. Точнее, действует, но, мягко говоря, неэффективно. Однако боевой арсенал Креола отнюдь не исчерпывался одним только огнем. И он успешно продемонстрировал это, поджарив первого из гигантских ракообразных сверхмощным электрическим разрядом. Ванесса почувствовала, как волосы невольно поднимаются дыбом — она прекрасно знала, что бывает, если уронить в ванну, скажем, фен. Счастье, что молнии Креола били направленно — только в цель и никуда больше.

Собратья мертвого рака, которым тоже достались порции тока, только более слабые, стремительно поперли наружу. Белесые мягкие лапки делали большие гребки, огромные изогнутые хвосты двигались вверх-вниз, толкая туловище вперед. Клешни этих уродцев еще не были настоящим оружием — слишком мягкие и податливые. Зато у них имелось нечто другое — яд. Мерзкие твари просто сочились ядом — вокруг них расплывались обширные облака зеленоватой мути.

Пистолет Ванессы и шипомет Витааля заработали, выпуская очереди пуль и шипов. Баллоны на спине Витааля ходили ходуном — жидкость в них бурлила со страшной силой, железа океанического червя ощутимо нагрелась. Эйсты используют для своего оружия особую разновидность морской звезды — огромную, густо усеянную шипами и страшно ядовитую. Да еще и мажут их ядом рыбы-шара. А барабан парового шипомета вмещает до двух тысяч таких смертоносных игл...

— Хаббуц! — просвистел Креол. До него никак не доходило, что его эйстский, скажем так, несовершенен. А точнее — абсолютная тарабарщина.

Но на этот раз все почему-то поняли, что он говорит. Маг требовал прекратить огонь. Ванесса и Витааль послушно отпустили курок и рычаг. Вода, взбаламученная стрельбой, постепенно начала успокаиваться. Креол усилил магический свет...

На дно мягко опускались три изрешеченных трупа. Но десятки других пребывали в полном здравии, отнюдь не выглядели огорченными смертью братьев, и выстраивались в некое подобие боевого порядка, разворачиваясь подковой. Яд все усиливался — вода зеленела на глазах. Ногочелюсти жадно шевелились — Султанчики чуяли сладкое мясо.