Любовь ЛУКИНА, Евгений ЛУКИН

СПАСАТЕЛЬ

     Виновных, понятное дело, нашли и строго наказали. Однако в тот  ясный

весенний денек, когда подъем грунтовых вод вызвал оползень берега и только

что  сданная  под  ключ  девятиэтажка  начала  с  грохотом  расседаться  и

разваливаться на отдельные бетонные секции,  мысль  о  том,  что  виновные

будут  со  временем  найдены  и  строго  наказаны,  как-то,  знаете,  мало

радовала.

     В повисшей  на  арматурных  ниточках  однокомнатке  находились  двое:

сотрудница многотиражной газеты "За наш труд" Катюша Горина, вцепившаяся в

косяки дверной коробки,  и  распушившийся  взрывообразно  кот  Зулус,  чьи

аристократические когти немилосердно впивались  в  Катюшино  плечо.  Место

действия было наклонено под углом градусов этак в  шестьдесят  и  все  еще

подрагивало по инерции.

     - Ой, мама... - осмелилась наконец простонать Катюша.

     И ради этого она выстояла десять лет в очереди на жилье?.. Где-то  за

спиной в бетонной толще что-то оборвалось, ухнуло, и  секция  затрепетала.

Зулус зашипел, как пробитая шина, и вонзил когти до отказа.

     - Зулус!.. - взвыла Катюша.

     Потом в глазах  просветлело,  и  она  отважилась  заглянуть  вниз,  в

комнату. В то, что несколько минут назад было комнатой. Стена стала полом,

окно - люком. Все пространство  до  подоконника  скрылось  под  обломками,

осколками, книгами. Телевизор исчез. Видимо, выпал в окно.

     - Ой, мама... - еще раз стонуще выдохнула Катюша.  Легла  животом  на

косяк и ногами вниз начала сползать по  стенке.  Лицом  она,  естественно,

вынуждена была повернуться к дверному проему. В  проеме  вместо  привычной

прихожей открылись развороченные до шахты лифта бетонные недра  здания.  И

все это слегка покачивалось, ходило туда-сюда. Зрелище настолько страшное,

что Катюша, разжав пальцы, расслабленно осела в груду обломков. Скрипнула,

идя на разрыв, арматура, и Катюша замерла.

     - Вот оборвемся к лешему... - плачуще пожаловалась она коту.

     Не оборвались.

     Кривясь от боли, сняла с плеча дрожащего Зулуса. Далеко-далеко  внизу

раздался вопль пожарной  машины.  С  котом  в  руках  Катюша  подползла  к

отверстому окну-люку. Выглянула - и отпрянула. Восьмой этаж.

     - Эй!.. - слабо, безо всякой надежды позвала она. - Эй, сюда!..

     Висящая над бездной бетонная секция  вздрогнула,  потом  еще  раз,  и

Катюша почувствовала, что бледнеет. Расстегнула две  пуговки  и  принялась

пихать за пазуху Зулуса, когтившего с перепугу все,  что  подвернется  под

лапу. "Надо выбираться, - выплясывало в голове. - Надо  отсюда  как-нибудь

подобру-поздорову..."

     А как выбираться-то? Под окном - восемь этажей, а  дверь...  Кричать.

Кричать, пока не услышат.

     - Лю-уди-и!..

     Секция вздрогнула чуть сильнее, и снаружи на край  рамы  цепко  упала

крепкая исцарапанная пятерня. Грязная. Мужская.

     Оцепенев, Катюша смотрела, как из заоконной бездны появляется  вторая

- голая по локоть - рука. Вот она ухватилась за подоконник, став ребристой

от напряжения, и над краем рамы рывком поднялось  сердитое  мужское  лицо.

Опомнившись, Катюша кинулась на помощь, но незнакомец, как бы  не  заметив

протянутых к нему рук, перелез через ребро подоконника сам.

     Грязный, местами разорванный комбинезон. Ноги  -  босые,  мозолистые,

лицо - землистого цвета, в ухабах и  рытвинах.  Пожарник?  Нет,  скорее  -

жилец...

     Наскоро   отдышавшись,   мужчина   поднялся   на   ноги   и   оглядел

полуопрокинутое шаткое помещение. Катюшу он  по-прежнему  вроде  бы  и  не

замечал. Его интересовало что-то другое. Он осмотрел углы, потом, привстав

на цыпочки, заглянул в дверной проем - и все это на самом краешка окна,  с

бездной под ногами.

     Озадаченно нахмурился и с видимой неохотой повернулся к хозяйке.

     - Где кот?

     - Что? - испуганно переспросила Катюша.

     - Кот, говорю, где?

     Катюша стояла  с  полуоткрытым  ртом.  Видя,  что  толку  от  нее  не

добьешься, мужчина достал из кармана  металлический  стержень  и  принялся

водить им из стороны в сторону, как водят в темноте карманным фонариком. В

конце концов торец стержня уставился прямо в  живот  Катюше,  и  землистое

лицо  незнакомца  выразило  досаду.   Зулус   за   пазухой   забарахтался,

немилосердно щекоча усами, потом выпростал морду  наружу  и  вдруг  звучно

мурлыкнул.

     - Отдайте кота, - сказал незнакомец, пряча стержень.

     - Вы... Кто вы такой?

     - Ну, спасатель, - недовольно отозвался мужчина.

     - Спасатель! Господи... - Разом обессилев, Катюша привалилась  спиной

и затылком к наклонной шаткой стене. По щекам текли слезы.

     Мужчина ждал.

     - Ну что мне его, силой у вас отнимать?

     Катюша взяла себя в руки.

     - Нет-нет, - торопливо сказала она. - Только с ним... Зулуса я  здесь

не оставлю... Только с ним...

     Мужчина злобно уставился на нее, потом спросил:

     - А с чего вы взяли, что я собираюсь спасать именно вас?

     - А... а кого? - Катюша растерялась.

     - Вот его... - И незнакомец кивнул  на  выглядывающего  из-за  пазухи

Зулуса.

     Шутка была, мягко говоря, безобразной. Здесь, на  арматурном  волоске

от гибели, в подрагивающей бетонной ловушке... Однако это был спасатель, а

спасателю прощается многое. Катюша нашла в себе силы  поддержать  марку  и

хотела уже улыбнуться  в  ответ,  но  взглянула  в  лицо  незнакомцу  -  и

обомлела.

     Это было страшное лицо. Лицо слесаря, недовольного зарплатой, который

смотрит мимо вас и цедит, отклячив нижнюю  губу,  что  для  ремонта  крана

нужна прокладка, а прокладки у него нет, и на складе  нет,  вот  достанете

прокладку - тогда...

     Незнакомец  не   шутил.   От   страха   Катюша   почувствовала   себя

легкой-легкой. Такой легкой, что выпрыгни она сейчас в окно - полетела бы,

как газовый шарфик...

     - Я буду жаловаться... - пролепетала она.

     - Кому?

     - Начальству вашему...

     - Сомневаюсь, - морщась и массируя кисть руки, сказал  незнакомец.  -

Во-первых, начальство мое находится в одиннадцати световых годах отсюда, а

во-вторых, когда  вы  собираетесь  жаловаться?  Через  сорок  минут  будет

повторный оползень, и секция оборвется... Отдайте кота.

     Внизу заполошно вопили пожарные машины. Штуки три...

     "Сейчас сойду с ума", - обреченно подумала Катюша.

     - Я вижу, вы не понимаете, - сквозь зубы проговорил  мужчина.  -  Моя

задача  -  спасение  редких  видов.  А  ваш  кот  -  носитель  уникального

генетического кода. Таких котов...

     - Ах, так вы еще и пришелец? - нервно смеясь, перебила Катюша.  -  Из

космоса, да?

     Незнакомец хотел ответить,  но  тут  над  головой  что-то  со  звоном

лопнуло, секцию бросило вбок, и все  трое  (считая  Зулуса)  повалились  в

обломки.

     - Отдайте кота, - повторил мужчина,  с  омерзением  скидывая  с  себя

полированную доску.

     - А я?

     - Что "я"?

     - Но ведь я же  человек!  -  шепотом,  как  в  лавиноопасном  ущелье,

вскричала она, еле удерживая бьющегося за пазухой Зулуса.

     - Ну и что?

     Цинизм вопроса потряс Катюшу  до  такой  степени,  что  на  несколько

секунд она просто онемела. Потом в голове спасением возник заголовок ее же

собственной передовой статьи.

     - Но ведь... - запинаясь, произнесла Катюша.  -  Главная  ценность  -

люди...

     Незнакомца передернуло.

     - Ничего себе ценность! - буркнул он, поднимаясь. - Вас уже  за  пять

миллиардов, и что с вами делать - никто не знает... И потом -  перестаньте

врать! Что за ценность такая, если ее ежедневно травят дымом из мартена  и

селят в доме, готовом развалиться! Ценность...

     - А разум? - ахнула Катюша.

     - Что "разум"?

     - Но ведь мы же разумны!

     - Знаете, - устало сказал мужчина, - на вашей  планете  насчитывается

четыре разумных вида, причем два из них рассматривают людей как  стихийное

бедствие и о разуме вашем даже и не подозревают...

     Кажется, он и впрямь был пришельцем из космоса...  Внизу  всхрапывали

моторы, клацал металл и страшный надсаженный голос орал команды.

     - Как вы можете так говорить? - еле вымолвила Катюша,  чувствуя,  что

глаза ее наполняются слезами. - Вы же сами - человек! Мужчина!

     - Э, нет! - решительно сказал  незнакомец.  -  Вот  это  вы  бросьте.

Никакой я вам не мужчина. Я  вообще  не  гуманоид,  понятно?  То,  что  вы

видите, - это оболочка. Рабочий комбинезон. Технику нам,  сами  понимаете,

из соображений секретности применять не разрешают, так что приходится  вот

так, вручную...

     Он сморщился и снова принялся массировать кисть руки. В  этот  момент

здание как бы вздохнуло,  на  стену,  ставшую  потолком,  просыпался  град

бетонной крошки, в прямоугольном люке, как тесто в квашне, вспучился  клуб

белесой строительной пыли. Высунувшийся из-за пазухи Зулус в  ужасе  жевал

ноздрями воздух, насыщенный запахами катастрофы.

     Катюша поднялась на колени и тут же, обессилев, села на пятки.

     - Послушайте... - умоляюще проговорила она. -  Пожалуйста...  Ну  что

вам стоит!.. Спасите нас обоих, а?..

     Такое впечатление, что спасатель растерялся. На  землистом  лице  его

обозначилось выражение сильнейшей тоски.

     - Да я бы не  против...  -  понизив  голос,  признался  он  и  быстро

оглянулся на окно и дверь. - Тем более вы  мне  нравитесь...  Ведете  себя

неординарно, не визжите... Но поймите  и  меня  тоже!  -  в  свою  очередь

взмолился он. - Вас вообще запрещено  спасать!  Как  экологически  вредный

вид... Я из-за вас работы могу лишиться!

     Несколько секунд Катюша сидела, тупо глядя вниз, на осколок керамики.

     - Не отдам, - вяло произнесла она и застегнула пуговку.

     - Ну не будьте же эгоисткой! - занервничал спасатель.  -  До  оползня

осталось тридцать минут.

     - Вот  и  хорошо...  -  всхлипнув,  проговорила  она.  -   Втроем   и

грохнемся...

     - Зря вы, - сказал незнакомец. - Имейте в виду: мне ведь не  впервой.

Больно, конечно, но не смертельно... Оболочка  регенерируется,  в  крайнем

случае выдадут новую... Кота жалко.

     - Пришелец... - горько скривив рот, выговорила Катюша. - Сволочь  ты,

а не пришелец!

     - Ну знаете! - взбеленясь, сказал спасатель. - Разговаривать еще  тут

с вами!..

     Он растянул по-лягушачьи рот и очень похоже мяукнул.  В  тот  же  миг

Зулус за пазухой обезумел - рванулся так, что пуговка  расстегнулась  сама

собой. Катюша попыталась его удержать, но кот с воплем пустил в ход когти.

Вскрикнув, она отняла руки, и Зулус во  мгновение  ока  нырнул  за  пазуху

незнакомцу.

     Не  веря,  Катюша  смотрела,  как  на  ее  располосованных  запястьях

медленно выступает кровь.

     - Послушайте... - искательно сказал  незнакомец.  -  Вы  все-таки  не

отчаивайтесь. Попробуйте выбраться через дверь. Там из стены торчит балка,

и если вы до нее допрыгнете...

     Катюша  схватила  полированную  доску  и  вскочила,   пошатнув   свой

разгромленный и полуопрокинутый мирок.

     - А ну пошел отсюда, гад! - плача, закричала она.

     Но то ли секция сыграла от ее взмаха, то ли у спасателя была воистину

нечеловеческая  реакция,  но  только  Катюша   промахнулась   и,   потеряв

равновесие, снова села в обломки.

     - Ну, как знаете... - С этими словами незнакомец  исчез  в  отверстом

люке окна. Катюша выронила доску и уткнулась лицом в груду  мусора.  Плечи

ее вздрагивали.

     - Предатель...  Предатель...  -  всхлипывала  Катюша.   -   Предатель

подлый... Из пипетки молоком кормила...

     Теперь ей хотелось одного:  чтобы  секция  оборвалась,  и  как  можно

быстрее. Чтобы оборвался в тартарары весь этот проклятый  мир,  где  людей

травят дымом из мартена и селят в домах, готовых развалиться, где даже для

инопланетного спасателя жизнь породистого кота дороже человеческой!

     Однако тридцать минут - это  очень  и  очень  много.  Всхлипы  Катюши

Гориной становились все тише и тише, наконец она подняла зареванное лицо и

вытерла слезы. Может, в самом доле попробовать выбраться через дверь?..

     Но тут секция энергично вздрогнула несколько раз подряд,  и  на  край

рамы цепко упала знакомая  исцарапанная  пятерня.  Все  произошло,  как  в

прошлый раз, только землистое лицо, рывком поднявшееся над торчащим ребром

подоконника, было уже не сердитым, а просто свирепым. С таким лицом  лезут

убивать.

     - Давайте цепляйтесь за плечи! - едва отдышавшись, приказал он.

     - Что? Совесть проснулась? - мстительно спросила Катюша.

     Спасатель помолчал и вдруг усмехнулся.

     - Скажите спасибо вашему коту, - проворчал он. - Узнал, что я за вами

не вернусь, и пригрозил начать голодовку...

     - Как пригрозил?

     -  По-кошачьи!  -  огрызнулся  спасатель.  -  Ну,  не  тяните  время,

цепляйтесь! До оползня всего пятнадцать минут...