Евгений Лукин ХРАНИТЕЛИ
Сергей Пепельница, скромный, невыдающийся однофамилец великого
украинского изобретателя, с хрустом захлопнул дверцу выключенного за
ненадобностью холодильника и прислушался к ноющему посасыванию в
желудке. Не было уже никаких сомнений: гибла Россия. Гибла безвозвратно.
Он понял это еще вчера - сразу же, как только у него кончились деньги.
Точнее, сам прикончил - впустую, по-глупому...
Не хотелось бы, конечно, скатываться до скабрезности - и тем не менее
стоял конец апреля. Форточка в кухне была распахнута. Внизу бормотал
овощной базарчик да слышалась лениво-разухабистая гармоника. Это
музицировал известный всему району анархист Гриша. День-деньской сидел
он на своем матерчато-проволочном стульчике под черным махновским
знаменем и торговал отнюдь не зеленью, но партийной прессой, наигрывая
между делом подрывные мелодии, сопровождаемые не менее подрывными
текстами:
Пароход плывет,
покрыт орнаментом.
Будем рыбу мы кормить
родным парламентом...
Эти простые и правильные слова откликнулись в Пепельнице такой
страстью, что он тихонько зарычал и медленно скрючил пальцы обеих рук,
то ли норовя мысленно придушить кого, то ли взяться за рукоятки
воображаемого пулемета.
С ужасным лицом Сергей покинул кухню и почти уже достиг порога
неприбранной своей комнатенки, когда почувствовал вдруг, что в доме
присутствует кто-то посторонний. Испуганно замер. Голод, скорбь и гнев -
как рукой сняло. Грабители?.. Между прочим, вполне возможно. Второй
этаж, шпингалеты на окнах поломаны и не задвигаются. Однако уже в
следующий миг Сергей расслабился, а на устах его возникла и зазмеилась
язвительнейшая улыбка. Грабители... Ах как кстати! Сейчас он войдет и
спросит их (этак иронично, устало): "Ну и что вы здесь собираетесь
грабить?.."
Затем улыбка сгинула. Грабитель-то нынче пошел - какой? Обкуренный,
отмороженный, видиков обсмотревшийся: обидится чего доброго да шмальнет!
Их ведь сейчас хлебом не корми - дай только курок спустить. Сергей
поколебался и - будь что будет! - заглянул в комнату.
По ветхим обоям бродили блики, а возле хромого кресла (единственного
предмета роскоши, не вывезенного женой после развода) стоял некто
светлый, стройный и с крыльями за спиной. Вполне естественно, что
Пепельница остолбенел, ибо ангела он зрил воочию первый и скорее всего
последний раз в жизни. В земной, разумеется...
"По мою душу!.. - грянула догадка. - Почему так рано?.. Мне же и
сорока нет..."
Но тут видение мигнуло и кануло, успев пробормотать что-то вроде:
"Надо же как не вовремя..." - лишь светлые блики, тускнея, продолжали
бродить по стенам... Померещилось с голодухи?.. Да нет, какая голодуха!
До голодухи вроде бы еще далековато...
Пепельница взялся было за приостановившееся на полутакте сердце,
когда, к ужасу его, ангел возник снова.
- Вы... за мной? - выдохнул Сергей, собираясь малодушно лишиться
чувств.
Ангел смотрел неприязненно.
- Скорее к вам, нежели за вами, - помедлив, промолвил он, затем
указал хозяину на стул, сам же опустился в кресло. - Я - ваш
ангел-хранитель, - сухо представился он.
Вообще-то на кресло это садиться не стоило, о чем Сергей обычно
предостерегал любого гостя. Однако ангелу, судя по его исполненной
небрежного достоинства позе, кажется, было наплевать на аварийное
состояние мебели.
- Хранитель?.. - пролепетал Сергей, оседая на стул. - И вы меня
будете... хранить?.. Я что-нибудь вчера хорошее сделал, да?..
Небесный посланник утомленно вздохнул и покачнул нимбом, как бы
дивясь наивности хозяина квартиры.
- Крестились вы вчера... - укоризненно молвил он.
Сергей припомнил - и обмяк. Действительно, вчера...
Вчера, болтаясь в тоске по городу, безработный Пепельница забрел в
недавно восстановленную церковку, на дверях которой висела бумажка:
"Крещение - с 12". Призадумался, пересчитал наличность и, бесшабашно
махнув рукой, стал в очередь к лотку...
Деньги, потраченные им на крестик и свидетельство, были последние,
поэтому таинство запомнилось Сергею до мельчайших подробностей.
Моложавый поп разбойничьего вида прожег темным цыганским глазом
собравшихся перед купелью, потом велел повернуться к западу и хором
отречься от сатаны. С сатаной Пепельница дела никогда не имел и
отрекался с легким сердцем. Кстати, он и раньше подозревал, что владыка
зла обитает где-то на западе.
Гвалт в церкви стоял невообразимый. Детишки при виде попа начинали
верещать и извиваться в руках у крестных, очевидно, принимая батюшку за
врача в черном халате, а кисточку в его руках - за шприц. Позже, однако,
Сергею объяснили, что это из детишек таким вот образом выходили бесы,
которых они уже успели где-то нахвататься.
А потом... Потом батюшка сказал, что теперь у каждого из
окрестившихся есть свой ангел-хранитель...
Стало быть, не соврал... Стало быть, не пропали денежки-то,
окупились... Сквозь слезы умиления Сергей Пепельница глядел и не мог
наглядеться на смутное сияние в кресле.
- Ну что, так и будем молчать? - не выдержал наконец небесный
посланник. - Мне ведь некогда, у меня, кроме вас, еще сорок три
человека...
А вот такой поворот решительно Сергею не понравился.
- Ка-ак?.. - обиженно распуская губы, протянул он. - А я думал, по
ангелу на каждого...
- Н-ну, знаете ли... - уклончиво молвил гость. - Так, собственно,
когда-то все оно и было... Но вы же сами видите, какое нынче время...
Все бегут креститься... А население-то сравнительно с 1913-м...
Фраза осталась незавершенной. Светлый большеглазый лик небесного
посланника исказился тревогой, став от этого еще большеглазее.
- Ложись! - тихо и страшно скомандовал ангел. - Резко ложись!
Справа!..
От неожиданности Сергей чуть было и впрямь не залег. Что там
справа-то? Справа наблюдалась стена в пожелтевших обоях с расплющенным
сухим тараканом.
- Влево откатись!.. - сквозь зубы (или что там у них?) продолжал
командовать ангел. - Ну куда, куда?.. - застонал он. - За парапет давай!
Голову прячь!..
Тут до Сергея дошло наконец, что ангел говорит не с ним, а с кем-то
из прочих своих подопечных, угодившим, надо полагать, в какую-то
передрягу.
- Извините!.. - озабоченно бросил гость. - Сейчас вернусь...
И, не вставая с кресла, исчез. Некоторое время Сергей сидел
неподвижно, затем перевел дух и, тоже не вставая, принялся трогать давно
не метенный пол в поисках курительных принадлежностей. Извлек последнюю
сигарету, смял пачку, чиркнул предпоследней спичкой... Ангел возник в
промежутке между второй и третьей затяжками. Вид у него был сильно
расстроенный.
- На чем мы остановились? - буркнул он.
Пепельница поспешно задавил чинарик в изобретении своего великого
однофамильца. Курить при столь высоком госте было как-то, знаете,
неловко. Все-таки "прима", не ладан...
- На том, что у вас, кроме меня, еще сорок три человека, - с запинкой
напомнил он.
- Сорок два... - угрюмо поправил ангел и, взглянув на оцепеневшего
Сергея, вспыхнул.
Комнатенка озарилась. Стайки бликов, мирно бродившие по обоям,
метнулись, словно мальки от щуки.
- Ну а что я мог сделать?.. - сдавленно произнес он. - Что, я вас
спрашиваю, если его сразу четверо заказали? Ну я понимаю: двое, трое...
А тут - четверо!..
Последовало неловкое молчание. Белесые творожистые тучи за окном
куда-то делись, в проеме приветливо сияла синева. Внизу шумела улица. В
распахнутую настежь форточку опять влезла наглая гармоника и отчетливый
тенорок анархиста Гриши:
Пароход плывет,
набит Рувимами.
Будет время - разберемся
с херувимами!..
Ангел досадливо шевельнул бровью - и форточка неслышно закрылась.
- Имейте в виду, с трудоустройством сейчас сложно, - ворчливо
предупредил он (видимо, умел читать в сердцах). - Плохо, что вы машину
не водите... Ну ничего!.. Что-нибудь вам подберем. Может быть, даже в
течение дня...
Оставшись один, Пепельница почувствовал, что если он сейчас не
поделится с кем-нибудь своей радостью, то запросто может рехнуться. Да,
но с кем, с кем?.. Жена - развелась, с соседями Сергей отношений не
поддерживал - сплетники они и скандалисты... А круг друзей распался еще
пару лет назад: кто в бизнес ушел, кто в бомжи...
Ветер снаружи поднапрягся и снова распахнул форточку, наполнив
комнату уличными шумами. Гармоника внизу по-прежнему наигрывала
"Яблочко".
Вот он кому все расскажет! Грише-анархисту! Скорее всего этот
камлающий безбожник пошлет его куда подальше с такими откровениями, но
хотя бы выслушает сначала...
Торопливо сунул в карман ключи, прихватил укоротившуюся на три
затяжки сигарету и как был - в тапочках, брюках и майке - покинул
квартиру. Коробок брать не стал - экономил на спичках...
Овощной базарчик работал вовсю. Алели заморские помидоры, сверкала
взбрызнутая водою отечественная зелень.
- Гриш... - застенчиво позвал Пепельница, приблизившись к махновскому
знамени. - А ко мне сегодня ангел прилетал...
Гармоника смолкла.
Несмотря на анархические воззрения, за внешностью Гриша следил:
аккуратно подстриженная бородка вымыта и высушена до хруста; когда-то
черная, а ныне серая от солнца и частых стирок рубашка - старательно
отутюжена.
- Крестился, что ли?.. - со скукой произнес сидящий под черным
стягом.
- Крестился... вчера...
- Ну что ж, с крышей тебя, - уклончиво молвил анархист. - А что за
ангел?
Пепельница опешил, заморгал. Не ждал он столь серьезного отношения к
своим словам.
- Н-ну... ангел - и ангел... Светится...
- Да светиться-то они все светятся, - с досадой сказал Гриша. - Ты
мне особые приметы давай... Одно крыло короче другого, маховые перья в
крапинку - этот?
- Д-да... кажется...
Гриша отставил гармошку на колено и, чуть отстранившись, оценивающе
оглядел Сергея.
- А что, если по пивку?.. - внезапно предложил он.
Это была неслыханная честь. Выпить пива с Гришей (более крепких
напитков анархист не употреблял) удостаивался далеко не каждый.
- Денег нет... - приниженно признался Пепельница.
- Что ж у хранителя не попросил? Ладно. Сейчас придумаем
что-нибудь... - И Гриша окинул пристальным оком притихший рыночек, давно
уже следивший украдкой за их беседой.
Следует заметить, что среди торгового люда (равно как и среди
надзирающих за торговым людом) Гриша слыл не то колдуном, не то
провидцем. Поет-поет о политике, а потом как вдруг отмочит:
Пароход идет
до Саратова.
Штрафанут сегодня Толю
Косолапова...
И случая еще не было, чтобы промахнулся! Собственно, так и так
штрафанули бы, а все равно жутковато. Поэтому с Гришей старались не
связываться и откупались кто чем: торгующие - деньгами, стражи порядка -
попустительством...
- Сейчас, погоди... - сосредоточенно выговорил Гриша. - Рифму только
придумаю... на Легионыча...
Затем лицо его просветлело. Анархист рванул меха:
Эх, яблочко!
Почем ты нонича?..
Далее он приостановился - и выжидательно посмотрел на притулившийся
поблизости киоск с недоброй вывеской "Ключики, замочки" (ну, ключики -
еще ладно, Бог с ними, с ключиками, а вот насчет замочек, пожалуй,
призадумаешься...). В киоске немедленно произошла некая суматоха, и
наружу, сноровисто отлистывая купюры, выкатился колобком смуглый
толстенький южанин.
- Ара, Гриша! - закричал он еще издали. - Савсэм забыл - сдачу
вазми!..
Оставив черное знамя, гармонику, стульчик и слежавшуюся стопку
прошлогодних газет на попечение того же Легионыча, они перебрались под
сень огромного красного зонта с надписью "Coca-Cola". Чувствовалось, что
анархиста и здесь уважают - кружки обоим подали настоящие, стеклянные
(прочие посетители пробавлялись пивком из одноразовых пластиковых
посудин).
Хотели и вовсе бесплатно обслужить, но Гриша не позволил.
- Значит, говоришь, в крапинку... - глубокомысленно промолвил он и с
хрустом надкусил ребристый лепесток чипсов. - Это, выходит, крестили
тебя у Уара-мученика... Ну что тебе сказать? Давние у меня с твоей
крышей разборки...
- Разборки?.. - беспомощно повторил Пепельница.
- Без пальбы, конечно... на словах... - успокоил Гриша. - Тут, видишь
ли, какое дело: сам-то я в восемьдесят первом крестился...
- Как?! - поразился Сергей. - А... а разве тогда можно было?
- Нельзя! - отрубил анархист. - Но если очень хочется, то можно. Ну,
батюшка, понятно, дал знать на работу. А куда денешься, положено! И
началось... Из партии выгнали - мало показалось. Начали в психушку
налаживать. Это уже парторг с начальником первого отдела постарались...
Вот и мотался от психиатра к психиатру до самой перестройки. И тут,
здрасьте вам, является!..
- Кто?
- Да ангел этот твой! "Где ж ты, - спрашиваю, - раньше был, когда
меня за веру гоняли?!" "Видите ли, - говорит, - нас ведь, хранителей,
только сейчас официально разрешили. А раньше, - говорит, - наша
деятельность приравнивалась к антисоветской пропаганде. Но вы не
беспокойтесь - уже все в порядке: мы покаялись..." Кинул я в него
сковородкой...
- И-и... попал? - ахнул Сергей.
- Да попасть-то - попал... - нехотя отозвался Гриша. - А толку?
Пролетела насквозь, омлет по стенке растекся...
- И что за это было?
- Да ничего не было! Ему ж тоже шума поднимать нельзя. Я ж у них там,
наверху, как бы пострадальцем за веру числился. Но отношения у нас с
хранителем, конечно, не заладились... Нет, не заладились. Этак через
недельку иду по улице, гляжу: порнуху и "Закон Божий" с одного лотка
продают! Пошел домой, сплел бич из веревок - и давай лотки громить...
Нет, ну из ментовки-то он меня, конечно, наутро выручил, зря врать не
буду, но разругались опять - вдребезги! "Ты что, - кричит, -
своевольничаешь? Думаешь, на выручку от одного "Закона Божьего" храм
построишь? Даже Христос вон с мытарями да с блудницами знался!.." Ну и
за мной тоже не заржавело - язык-то еще с тех времен без привязи... -
Гриша помрачнел, приостановился и произвел несколько глотков подряд. -
Ладно... Помирились... с грехом пополам... Потом как-то прихожу в храм,
а там парторг с начальником первого отдела свечки ставят... Аж глазам не
поверил. "Слышь! - говорю. - Ангел!.. Ты кого же в церковь Божию
пускаешь?" Ну он, конечно, давай мне про блудного сына плести... "Это
они, - говорит, - раньше такие были, а теперь, после путча, тут же
уверовали..." Меня чуть кондрашка не хватила. "Ну, если они, - говорю, -
уверовали, то, значит, и впрямь Бога нет!.." Срываю с шеи гайтан, свечку
- об пол, крест - об пол, сам - к выходу!
- А хранитель?!
- А хранитель давай прихожанам глаза отводить - чтоб никто ничего не
заметил... Отвел, догнал... "Как это, - кричит, - Бога нет?.. А меня к
тебе Кто послал?.." "А хрен его поймет (это уже я на него ору), кто тебя
послал!.. Может, ты вообще голограмма!.." С тех пор вот не знаемся...
В ужасе от услышанного Пепельница схватил свою почти нетронутую
кружку и припал к ней пересохшим ртом. На последнем глотке захлебнулся,
закашлялся.
- И как же ты теперь?.. - просипел он, потрясенно глядя на страшного
анархиста. - Без крыши-то?..
Гриша осклабился.
- Ну это ты брось, - солидно заметил он. - Теперь меня как зеницу ока
берегут... Не дай Бог загнусь - тут же все наружу и выплывет... Шутка,
что ли? Пострадальца за веру до атеизма довести! Я ж там молчать не
стану...
- Нет, но... - усомнился Сергей. - Бог-то, наверное, и так все знать
должен!
- Теолог ты хренов!.. - ласково отвечал ему анархист. - Надо же: Бог
- должен... Бог никому ничего не должен. Это Ему все должны! Хочет -
знает, не хочет - не знает... А иначе - сразу конец света. В Писании как
сказано? "Ибо Сам не пойду среди вас, чтобы не погубить Мне вас на пути,
потому что вы народ жестоковыйный..."
- Какой?!
- Отмороженный... - пояснил Гриша. - А ты, раз уж под крылышко попал,
давай теорию зубри. Писание вообще-то знать надо...
"Ну вы долго там еще?" - нетерпеливо прозвучал в голове Сергея
мелодичный, хотя и несколько раздраженный голос.
- Ой! - испуганно моргнув, сказал Пепельница. - Вроде зовет...
- А зовет - так иди... - понимающе кивнул Гриша.
Пепельница вскочил, метнулся, сам еще не зная куда. Потом опомнился,
возвратился, прикончил поспешно остаток пива - и метнулся вновь. Ангел
возник перед ним, стоило удалиться от столика шагов на семь.
- Хорошую вы себе компанию подобрали, нечего сказать, - холодно
заметил он. - Вообще на будущее: держитесь от этого типа как можно
дальше... И бывают же такие люди! - добавил он в сердцах. - Лишь бы
наперекор, лишь бы поперек!.. Ни с одной идеологией ужиться не может!
Коммунизм ему не угодил, православие - тоже. Не дай Бог победят
анархисты - так, попомните мои слова, тотчас самодержавия потребует!
Сказано же: несть власти, аще не от Бога. Собственно, я не о том, -
нахмурившись, прервал сам себя хранитель. - Подыскали мы вам кое-какую
работенку. Адрес - запомните, или на сетчатке записать?..
То и дело сверяясь с записанным во внешнем уголке правого глаза
адресом, Сергей добрался до нужного перекрестка, где обнаружил искомую
фирму - обувной магазин "Калигула", после чего долго толкался в
стеклянную дверь, пока не заметил наклейку с надписью "НА ТЕБЯ!". Вошел,
представился. Не задавая вопросов, его препроводили на склад,
уставленный до потолка фирменными коробками, в одной из которых время от
времени что-то принималось неуверенно тикать.
Бросился в глаза укрепленный на двери рекламный плакатик: "В нашем
оружейном магазине Вы можете приобрести пистолеты, заряженные народным
целителем Валерием Авдеевым. Бьем без промаха!" Склад принадлежал
одновременно трем владельцам.
Из людей на складе находились двое, представлявшие собой живую
иллюстрацию к философу Декарту. Мордоворот в кожаной куртке и спортивных
штанах, несомненно, олицетворял субстанцию протяженную, но не мыслящую,
а сморчок в светлом костюме и при галстуке - напротив, субстанцию
мыслящую, но не протяженную.
Оба озадаченно разглядывали вновь вошедшего.
- Он там что, совсем уже вообще?.. - наливаясь желчью, проскрежетал
наконец протяженный, но не мыслящий. - С кем работать?..
Мыслящий, но не протяженный задумчиво жевал сигарету.
- Кто совсем уже вообще?.. Хранитель?..
Верзила крякнул, побагровел, принялся выпутываться:
- Да я, слышь, не про него, я про попа... Смотреть же надо, кого в
купель суешь!..
Сморчок в костюме (по всем признакам - глава фирмы) слушал и кивал,
не сводя с Пепельницы скорбных глаз.
- Ну, мы ж его не долг выбивать посылаем, верно?.. - промолвил он и
выплюнул окурок на бетонный пол. - А на будущее... Пожалуй, ты прав. - С
этими словами глава фирмы достал трубку сотового телефона, набрал номер.
- Батюшка?.. Ну что ж это такое, а?.. Что происходит, я не понимаю!.. За
приходом закреплено шесть ангелов... Это мое дело, откуда у меня такие
сведения!.. Ну почему: как лох - так обязательно к нам?.. То есть как
это на храм не жертвуем?! А на прошлой неделе?.. Послушайте, батюшка,
это шантаж!..
Пепельница пригорюнился. Такое впечатление, что от него и здесь не
чаяли избавиться. Начертанный на сетчатке адрес чесался нестерпимо.
Точное ощущение соринки, попавшей под веко.
- И построим! - все повышая и повышая голос, продолжал босс. - За
такие бабки? Да запросто! А Пашу - в семинарию направим. Чего ему там
учиться - он бывший лектор-атеист!.. Готовый поп, можно сказать... Так
что подумайте, батюшка... Что нам стоит храм построить! - Дал отбой и
сунул трубку в карман пиджака. Затем повеселел и, приблизившись к
Сергею, ободряюще потрепал по плечу. - Ну что, Пепельница? Давай-ка
сразу за работу... Задание у тебя сегодня будет такое: ровно в
пятнадцать часов выходишь на перекресток Халтурина и Трех Святителей со
стороны фирмы "Бастард", останавливаешься перед светофором и ждешь две
минуты... Уразумел? Со стороны центра подкатывает "шестисотый" и
пытается проскочить на красный свет. Ты марки автомобилей - как?
Различаешь?
- Нет... - виновато сказал Сергей.
- Хм... Плохо... - Босс призадумался. - Ну ладно... Не перепутаешь.
Тем более других машин там и не будет. Значит, он пытается проскочить на
красный, а ты в это время делаешь три шага вперед и оказываешься в
аккурат перед бампером... Идешь спокойно: ты в своем праве, ты ничего не
нарушаешь - нарушает он...
- А дальше?.. - Сергей испуганно понизил голос.
- Дальше - не твоя забота. Дальше мы все берем на себя.
Пепельница неистово моргал правым глазом.
- Так он же меня переедет!..
- А хранитель на что?
Сергей запнулся. Хранитель. Ну да, правильно, хранитель. Однако лезть
самому под колеса по-прежнему не хотелось...
- А вдруг не успеет? Утром-то вон... - Он растерялся и не договорил,
поскольку при слове "утром" морщинистое личико босса стало вдруг
мечтательным, а невыразительные глазенки дылды-охранника смягчились и
потеплели. Про Пепельницу оба как бы забыли разом.
- Пять пуль извлекли... - с тихой загадочной улыбкой промолвил босс.
- И все разного калибра...
- Почему пять? - встрепенулся охранник. - Заказчиков-то - четверо!
- Четверо... - согласился босс. - А ответственность на себя приняли -
ты представляешь? - семеро... Это не считая мелких авторитетов! Даже два
кандидата в губернаторы... Ну, всем же охота перед выборами голоса-то
набрать...
- Да ты чо? - Верзила перешел на восторженный шепот. - И как же
теперь?..
- Да никак теперь... Заключение экспертизы: от сердечной
недостаточности. Видно, он и ментов тоже достать успел... - Тут босс
вспомнил про Сергея и, повернувшись к нему, добавил назидательно: -
Видишь, Пепельница? Вот она, неуживчивость-то, до чего доводит...
Значит, задание ты понял...
Сергей отчаянно тер чешущийся уголок глаза и ошалело тряс головой.
Возражать было страшновато, соглашаться - еще страшнее. Наконец собрал
волю в кулак - и отважился:
- А пусть он сам скажет...
- Кто?.. Хранитель?.. - Похоже, босс даже опешил слегка от такой
наглости.
- Слышь!.. - не выдержав, вмешался верзила. - Может, тебе еще Господа
Бога сюда пригласить?..
- Погоди... - мягко прервал его босс. - Ну видишь же - не верит
человек... Вроде и крестился уже, а не верит... - Он прикрыл веки и,
сложив руки перед грудью, молитвенно зашевелил губами. Затем вновь
открыл глаза и в недоумении оглядел склад.
- Ага... - не без злорадства заметил верзила. - Сейчас все бросит и
прилетит!..
Босс досадливо крякнул, насупился и вновь окинул Сергея неприязненным
взглядом.
- Что с глазом-то?.. - несколько отрывисто спросил он. -
Конъюнктивит?..
- Нет... Адрес...
- Какой адрес?
- Ваш адрес... Вот здесь, в уголке...
Собеседники Сергея обомлели. Теперь субстанции отличались лишь
протяженностью, мыслительные способности отшибло разом и у того, и у
другого. Пауза бы еще тянулась и тянулась, но тут наконец по бетонному
полу, по картонным коробкам, по рекламному плакатику на двери порхнули
светлые блики - и возник ангел. Хранитель. Одно крыло короче другого,
маховые перья - в крапинку...
- Что у вас?.. - сварливо осведомился он, затем светлый взор его упал
на Сергея. - А-а, Пепельница... Ну вы уже в курсе, да?
- У него адрес на сетчатке... - выдохнул верзила, тыча в Пепельницу
толстым узловатым пальцем. - Наш адрес!..
Ангельский лик болезненно дернулся.
- Да, замотался я что-то сегодня... - недовольно молвил хранитель и,
подступив к Сергею, стер единым взмахом крыла начертанную в уголке
правого глаза улику. - Значит, все поняли? Как только включается зеленый
- три шага вперед...
- А вы точно успеете?.. - жалобно проскулил тот.
- Я все время буду у вас за правым плечом, - утомленно заверил ангел
- и отбыл.
Верзила сплюнул.
- Замотался... - ворчливо передразнил он. - Меньше по левакам надо
шастать... по некрещеным...
- Ну это ты зря!.. - решительно прервал его босс. - Он же ведь не
бесплатно! А без финансовой поддержки мы бы точно за неделю
окочурились...
"Мерседес" он заметил еще издали. Иномарка приближалась к
перекрестку, наращивая скорость и явно намереваясь успеть на желтый.
Стало страшно.
- Ну, с Богом... - мелодично прозвучало над правым ухом.
Пепельница обернулся, но никого не увидел. Поди пойми: то ли в самом
деле за плечом, то ли дистанционно ведет... Стало еще страшнее.
А "мерседес" был совсем уже рядом. Сергей зажмурился и на деревянных
ногах шагнул в сатанинский визг и хохот покрышек.
Незримая рука выхватила его из-под колес в последний миг, причем
настолько неловко и с такой силой, что Пепельница влепился в стойку
светофора. Теряя на миг сознание, он успел подумать: "Лучше бы уж
переехали!.."
- Жить надоело? - грянуло над ним.
Сергей открыл глаза и вообще перестал что-либо понимать. Склонившийся
к нему ангельский лик пылал гневом. "Что-то я не так сделал..." -
мелькнула мысль.
- Но вы же сами... велели... - пролепетал Пепельница.
- Ах тебе еще и велели?!
Сергей присмотрелся и обмер. Ангел был не тот. Обликом, правда,
похож. Сильно похож. Вот только крылья - совершенно одинаковые и без
крапинок.
- Что он тебе обещал? - гремел чужой хранитель. - Рай обещал? Вот
тебе рай! - Бросил левую длань на сгиб правого крыла и произвел отнюдь
не ангельский жест, мазнув маховыми перьями по физиономии. - Самоубийц
знаешь куда отправляют?
Разговор шел в полной тишине, поскольку время чужой ангел остановил.
Тормозящий "мерседес" застыл, так и не преодолев "зебру" перехода.
Случайные свидетели несостоявшегося наезда (один из них фиксировал
происходящее на видеокамеру) тоже замерли без движения. В два длинных
шага оказавшись перед кинолюбителем, ангел изъял кассету и, не тратя
больше слов, направился с ней к "шестисотому".
Вот это хранитель так хранитель!
- Погодите... - слабеньким голоском окликнул его Сергей.
Ангел обернулся.
- А можно вы меня хранить будете?.. А не он...
Ангел диковато посмотрел на Пепельницу - и, кажется, вздрогнул.
- Тут своих-то таких - как собак нерезаных... - нервно пробормотал он
и, не открывая дверцы, скрылся в салоне. - Гони!.. - послышался
напоследок его голос - и время пошло.
Вновь завизжали покрышки. "Шестисотый" переполз "зебру", оставляя на
асфальте жирный тормозной след, потом водила дал по газам - и иномарка
сгинула, обдав Сергея ветром.
Свидетели озадаченно протирали глаза. Кинолюбитель с ошалелым видом
рассматривал пустую видеокамеру. Наперебой заголосили сирены милиции и
"скорой помощи".
"Ну вот... - обреченно подумал Сергей. - Теперь с ними еще
разбираться..."
Отлепился от стойки - и торопливо заковылял прочь.
Отворивши стеклянную дверь с наклейкой "НА ТЕБЯ!", Сергей вновь
оказался в обувном магазине "Калигула". На сей раз его провели не на
склад, а прямиком в большой сумрачный кабинет, где уже находились босс,
верзила и ангел-хранитель. Свой. В крапинку.
Лица у всех троих были расстроенные.
Набравшись мужества, Пепельница приблизился к ангелу.
- Могу я потребовать себе другого хранителя? - скрипуче осведомился
он.
Ангел взглянул на Сергея с нескрываемым раздражением.
- Да вы уже потребовали, - сухо напомнил он. - Минут пятнадцать
назад, на перекрестке... И даже ответ получили.
- Да? - сказал Пепельница. - Да? А кто должен был меня из-под колес
вынуть?
- Я, - хмуро ответил ангел. - Но он меня оттолкнул. Не драться же мне
с ним, согласитесь... Вот тогда бы вас точно переехали!
- И куда потом? - Сергей задохнулся. - В рай?
- Ну, сказано же: "Если кто положит душу свою за друзей своих..."
Естественно, что не в ад.
- Самоубийцу-то?
Ангельский лик выразил досаду.
- Да ладно вам чепуху плести!.. - вспылил хранитель. - Этак у вас и
Самсон в самоубийцы попадет! "Умри, душа моя, с филистимлянами!.."
- С кем? - ужаснулся Пепельница.
- С палестинцами, - угрюмо пояснил ангел.
Босс (все это время он неподвижно сидел в кресле, незряче уставившись
в пространство) очнулся и прерывисто вздохнул. Глаза его шевельнулись,
ожили.
- О чем мы вообще говорим? - нервно бросил он.
- Обо мне!.. - обиженно взвыл Сергей.
- Нет, - мягко, но решительно прервал его ангел. - О вас мы поговорим
позже и не здесь. Вы ж не маленький - сами все должны понимать!
Нейтрализовать конкурента мы не смогли, положение у нас - критическое,
можно сказать, все сорок два человека под ударом. Так что идите домой и
ждите меня там... Возможно, скоро вы опять понадобитесь.
- Ну хоть деньги-то заплатите!.. Все-таки рисковал...
- Заплатите ему, - процедил ангел.
- Нет, ну, с одной стороны, понять его, конечно, можно, - задумчиво
говорил Гриша-анархист. Они вновь сидели под сенью огромного красного
зонта с надписью "Coca-Cola". Гриша по обыкновению пил пиво,
разбогатевший Пепельница - водку. - Ну, сам прикинь: сорок два рыла! По
отдельности их никак не сбережешь - это ясно. Будь ты хоть ангел, хоть
кто, а в сорока двух местах одновременно не окажешься. Значит - что?..
Значит, надо сколотить из них группировку, чтобы каждый друг дружку
подстраховывал... Вот в средние века, если читал, схоласты любили
спорить, сколько на свете ангелов. Сейчас с этим просто: сколько
группировок - столько и ангелов. У солнцевских - свои хранители, у
люберецких - свои. Весь преступный мир, почитай, крещеный...
- Да я понимаю... - жалобно начал Пепельница.
- Ты погоди, - остановил его Гриша. - Ты послушай. Тут как в
шахматах. Мат ставят - пешки летят... Вот сунули тебя под колеса. Но
тебя ж туда не просто так сунули, а чтобы подсечь того, кто сидел в
"шестисотом"! То есть - типичная комбинация. Жертвуя тобой, спасали всех
остальных...
- Но он ведь хранитель... - беспомощно вымолвил Сергей. - Он же меня
хранить обязан...
- Значит, выходило, что так и так тебе пропадать... - утешил Гриша. -
Если авторитет накроется, из шестерок тоже, сам понимаешь, мало кто
уцелеет... А вот права ты, конечно, качать начал зря!.. Другого
хранителя тебе подавай! Он ведь обидчивый, нарочно теперь подставлять
будет. Как он сказал? Скоро опять понадобишься?.. М-да... Много хоть
заплатили-то?
Пепельница всхлипнул, плеснул себе еще водки и, ахнув ее залпом, утер
слезу. Деньги - деньгами, но приносить себя в жертву ради незнакомых
сорока двух человек?.. С двумя из них он, правда, уже познакомился... на
свою голову...
- А-а... раскреститься теперь... никак?
Анархист нахмурился и в сильном сомнении поджал губы.
- Да пожалуй, что никак, - сказал он наконец. - Это со мной они
церемонятся, а с тобой не станут. Да и характер у тебя не тот. Тебе ж
обязательно под крылышко к кому-нибудь надо... Разве что крышу
сменить?.. В смысле - веру другую принять...
- Какую? - жадно спросил Сергей.
- Хм... - Гриша снова задумался. - А как, кстати, твоя фамилия?
- Пепельница.
Анархист вскинул брови.
- Родственник? - с уважением осведомился он.
- Однофамилец...
Гриша озадаченно почесал хрусткую бородку.
- Пепельница... Украина?.. Униаты, УНА-УНСО... Нет! - решительно
сказал он. - Тогда уж лучше прямо в католики... Куришь?
- Курю...
- Значит, и в старообрядцы не примут... А в синагогу - пятым пунктом
не вышел. Хотя... Капица, Маца, Пепельница... Может, и проканаешь под
иудея...
- А разве Капица?..
- Ну, раз академик... - Анархист хмыкнул, оживился. - А знаешь,
синагога - это выход. В крайнем случае переправят в Израиль...
- Ну да, в Израиль!.. - Сергей пригорюнился. - Там же сейчас
пальба... эти... филистимляне! И потом - что толку? Если хранитель
обидится, он меня и в Израиле достанет...
- Вот там-то он тебя как раз и не достанет!.. В Израиле, чтоб ты
знал, пропаганда христианства преследуется законом. Но тут, видишь,
другие заморочки... Обрезание, то-се...
- Ой!.. - испуганно сказал Сергей.
- Вот и я о том же... - мрачно молвил Гриша.
Пароход... плывет...
набит... Рувимами... -
пресекающимся, фальшивым от горя голосом напевал Пепельница, нетвердо
ставя ноги на попрыгивающий вправо-влево тротуар. Брел куда глаза
глядят. Милиционеры при виде него рассеянно отворачивались. Даже их
проницательный ум с негодованием отвергал мысль, что у этого пьянчужки
может найтись при себе сумма, способная заинтересовать
правоохранительные органы.
Пароход... плывет...
Что же делать-то? Делать-то что? И как это его угораздило взять да и
брякнуть в глаза: хочу, мол, другого хранителя!.. Откуда только отвага
взялась? Всегда ведь был кроток, робок, ни начальству не перечил, ни
супруге... Один только раз, на самой заре перестройки, нашел в себе силы
проспать в знак протеста субботник - и то неудачно!.. До самого
пробуждения таскал с Лениным бревно по Красной площади, проснулся - в
холодном поту, весь разбитый...
С херувимами...
Сергей вспомнил крестившего его моложавого попа (темный цыганский
взгляд, разбойничья борода) - и помянул батюшку тихим матерным словом.
Нашел кому подсунуть!.. Тоже мне хранитель - наезд не мог как следует
организовать! Теперь вот по его милости вся группировка под ударом, все
сорок два человека...
Капица, Маца, Пепельница...
А что, если в самом деле принять иудаизм - и в Израиль? Евреи своих в
обиду не дадут. И денег у них навалом - как-никак Россию продали...
Да, но обрезание... Боли Сергей боялся сызмальства.
Так, горестно перевирая крамольный мотивчик, он добрел до площади
Согласия и Примирения (бывшая площадь Октябрьской Революции). Место
уникальное, его даже туристам показывали. Справа сияли купола
православного храма, слева торчал шпиль костела, сзади и спереди
располагались синагога и мечеть (в прошлом - кожвендиспансер и
спортивное общество "Трудовые резервы"). Оба здания были в строительных
лесах, и Сергей вечно забывал, которое из них синагога. Кажется, вон то,
без каланчи...
Обрезание... Может, его сейчас как-нибудь обезболивают?.. Пепельница
представил себе шприц с новокаином - и чуть не лишился чувств...
А вот у кого бы все-таки спросить, которая из этих двух строек -
синагога?
Внимание Сергея привлекла группа смуглых носатых мужчин. Пепельница
призадумался, потом бесшабашно махнул рукой и, стараясь не пошатываться,
двинулся прямиком к незнакомцам.
- Бр-ратаны! - решительно обратился он. - А не знаете, где тут
обрезания делают?
- Иди, да? - укоризненно сказал ему один из них. - Ти савсэм
пьаный!..
- Нет, ну... я ж не бесплатно... - обиделся Пепельница и с гонором
поволок из кармана шуршащую горсть купюр.
Глаза незнакомца вспыхнули.
- Дарагой! - вскричал он, вновь обретя дар речи. - Так бы и гаварил!
За такие дэнги я тибя сам обрэжу!
Обрезание Пепельнице сделали на дому. Самого обряда он на сей раз не
запомнил вообще - не столько от боли, сколько от страха. Подпрыгнула
температура, всю ночь прометался в бреду. Мерещились ему раскинутые
веером пальмовые кроны и филистимлянин огромного роста, целящийся из
рогатки. Очнулся лишь утром. По ветхим обоям порхали изумрудные блики. В
перекосившемся кресле почему-то лежали два туго набитых мешка с черной
трафаретной надписью: "Сахар", а посреди комнатенки стоял смуглый
крылатый красавец кавказского типа.
- Мусульман? - грозно и весело спросил он Пепельницу.
- Я?.. - Сергей обмер и в ужасе натянул простыню до глаз.
Свят-свят-свят!.. Неужели все-таки перепутал? Обрезался - да не в ту
веру...
- Мусульман! - приподняв простыню, удовлетворенно изрек крылатый
красавец. - А я - твой хранитэл! - Он повернулся и ткнул лучезарным
перстом в мешки с траурной надписью "Сахар". - А эта - гэксагэн...
Стоило смыслу грозных слов проникнуть в сознание, как оно немедленно
стало меркнуть. Последнее, что удалось услышать Пепельнице, уплывая в
небытие, - это разухабисто-ленивую гармонику да циничный тенорок
анархиста Гриши из распахнутой форточки:
Пароход гребет
винтами битыми.
Будем рыбу мы кормить
вахабитами...
Полезные ссылки:
Крупнейшая электронная библиотека Беларуси
Либмонстр - читай и публикуй!
Любовь по-белорусски (знакомства в Минске, Гомеле и других городах РБ)
|