Феликс Кривин. Дистрофики
---------------------------------------------------------------
Антология Сатиры и Юмора России ХХ века.
ФЕЛИКС КРИВИН. Глава ДИСТРОФИКИ.
Изд. ЭКСМО-ПРЕСС 2001
: Ирина Ильченко
---------------------------------------------------------------
ДИСТРОФИКИ.
Пусть успокоятся все худые и тощие, сухопарые и костлявые, - это книга
не о них.
О них можно сказать коротко и похвально.
Кто поджарый
И худой,
Тот и старый-
Молодой.
И все. И покончить с этой темой, перейдя к дистрофикам, которые
по-гречески
означают "две строфы". Всего лишь две строфы - и готово стихотворение.
Некоторые дистрофики в прошлом были длинными, но время выбросило них
все строфы, кроме двух, самых необходимых. Этим дистрофики - стихи
напоминают дистрофика - человека, от которого остались кожа да кости, то
есть самое главное.
То, что дистрофики иногда используют древние сюжеты, наводит на мысль,
что им тоже несладко приходится, но этого положения они стараются выйти с
честью.
Литература ведь, как вестно, дело рискованное, тут уже не до славы,
хотя бы честь сохранить.
Но, конечно, не ту честь, о которой сказано в полудистрофике:
Мой друг, благородных порывов не счесть
На ниве высокой морали,
И эти порывы нам делают честь,
Которую мы потеряли.
Наши дистрофики чести не потеряли. Пока. А в будущем...Кто может
поручитьсяза будущее?
*
Проворный пес, а зайца не догнал.
Пришлось ни с чем с охоты возвращаться.
Охэтот заяц! Он хотя и мал,
А бегает - большому не угнаться.
А почему? Не взять собаке в толк.
Она ведь тоже бегает не хуже...
Собака только выполняет долг,
А заяц в пятки вкладывает душу.
*
За волком гонятся собаки.
Сопротивляться - что за толк?
Чтоб бежать неравной драки,
Не быть затравленным, как волк, -
Смирив жестокую натуру,
Пошел матерый на обман:
Он нацепил овечью шкуру
И был зарезан, как баран.
*
"Ты след медведя не заметил?" -
Спросил охотник лесника.
"Не только след. Наверняка
Ты встретишь самого медведя".
Попятился стрелок бывалый:
"Да нет, мне нужен только след..."
Чтоб жить на свете много лет,
Умей довольствоваться малым.
*
Сказали оленю: "При виде врага
Всегда ты уходишь от драки.
Ведь ты же имеешь такие рога,
Каких не имеют собаки".
Олень отвечал: "Моя сила в ногах,
Иной я защиты не вижу,
Поскольку витают рога в облаках,
А ноги - к реальности ближе".
*
Подстрелили беднягу орла,
И сказал он в последних мученьях:
"Нет, не ядом смертельна стрела,
А орлиным своим опереньем".
И поникнул орел и затих,
И сложил свои крылья большие.
И куда улетать от своих?
Как понять, где свои, где чужие?
*
"Ты бы не гонялась, рыбка, за наживой.
Без наживы плохо, но и с ней паршиво.
Клюнешь на наживу - сделаешь ошибку:
Ведь нажива - это, в сущности,наживка".
Так однажды щукапросвещала тюльку.
Старую рыбачку, но душой - фитюльку.
Рот раскрыла тюлька: что творится в мире!
Но, конечно щука рот раскрыла шире.
*
Погнался за рыбой прожорливый жерех,
И оба с разбега влетели на берег.
И думает жерех: нет, рыба, шалишь!
На суше, поди, от меня не сбежишь!
И думает жерех, что рыба погибла,
И, радуясь, шлет благодарность судьбе.
И вдруг вспоминает, что сам-то он - рыба!
В такую минуту забыть о себе!
*
"Отпусти меня,рыбак,- говорит рыбешка, -
Дай возможность мне, рыбак, подрасти немножко.
Будут у меня рыбак, и семья, и дети -
Вот тогда-то мы, рыбак, попадемся в сети.
Будет знатная уха - с луком и картошкой..."
Соблазняет рыбака хитрая рыбешка.
Ох, рыбешка, что-то ты размечталась шибко:
Редко сходятся мечты рыбака и рыбки.
*
Лягушка попалась в рыбацкую сеть:
"Какая ж я рыба? За что мне терпеть?"
Когда ж на опушке попалась в ловушку,
"Да разве ж я зверь?" - завопила лягушка.
Ловцы на земле расставляют силки,
И реки сетями прудят рыбаки...
В такой обстановке смертельно опасной,
Спасается тот, кто ни рыба ни мясо.
*
Обильные яства к добру не ведут,
В еде соблюдайте культуру.
Недаром не ест по неделям верблюд:
Верблюд сохраняет фигуру.
Сухую колючку верблюд пожует -
И дальше спокойно шагает.
От голода впалыйверблюжий живот
С другой стороны выпирает.
*
Лев на обед барана пригласил.
В расчете на приятную беседу
Пришел баран. И тут сообразил,
Что приглашен он в качестве обеда.
Баран, конечно, был весьма задет:
Лев поступил не слишком благородно.
Вздохнул баран: "Эх, пропадай обед!
Чем так гостить, пойду домой голодный".
*
Овцы ели, ели, ели
До отвала, до победы -
Так что волки еле-еле
Дождались конца обеда.
И с таким же аппетитом
Волки ели, ели славно.
А теперь и овцы сыты,
А уж волки- и подавно.
*
Пригласили правду отобедать враки.
И узнала правда, где зимуют раки.
Как дошло до драки -за пятака,
Наломали правде, честные бока.
Видно, только голод правде по карману.
Ни гроша у правды за душою нет.
А когда покормится правда у обмана,
То обычно дорого платит за обед.
*
Спросили осла для решения спора:
Как любит ходить он: с горы или в гору?
В какую бы пору охотней он шел?
"Я лучше бы ездил, - ответил осел. -
Запряг бы осла да шарахнул дубиной,
Иначе не сладишь с упрямой скотиной.
С ослами ленивыми - просто беда!"
Прекрасная вещь - верховая езда!
*
Недаром каменные львы
Поставлены у входа в зданье:
По утверждению молвы,
Лев спит с открытыми глазами.
Он охраняет отдых наш,
И можем мы сказать без лести:
Он самый неусыпный страж
Из спящих на рабочем месте.
*
Я звезда. Я горю, как свеча,
Вырывая мрака вселенную.
И работаю я по ночам,
Тратя время особенно ценное.
Но кому это нужно, друзья,
Чтобы в небе трудились, как негры, мы,
Если девять десятых энергии
Все мы, звезды, расходуем зря?
*
Да, лебедь рвется ввысь, и в этом есть резон,
И щука в холодок стремится не напрасно,
Рак пятится назад: что сзади, знает он,
А что там впереди, ему пока не ясно.
А воз стоит. И простоит сто лет.
И о другой он жни не мечтает,
Пока в товарищах согласья нет,
Ему ничто не угрожает.
*
Сокрушались гномики:
Нет печальней повести,
Мы всю жнь работали
Для очистки совести.
Не щадили ни себя
Ни родных, ни блких...
Глядь - а совести то нет:
Вся ушла в очистки.
*
Смотрели мышки, как дерутся кошки,
Кричали браво, хлопали в ладошки.
Уж так-то разыгрались их страстишки!
Но в драке кошек проиграли мышки.
И так они расстроились, бедняжки!
Обидны мышкам кошкины замашки.
И все же мышки, встав едва на ножки,
Еще сильнее хлопали в ладошки.
*
Лимон и лимонка шли по дорогам войны,
Лимон и лимонка видели мирные сны:
Как будто война окончилась,
И в мирный такой вечерок
Они, лимон и лимонка, сидят,
Попивают чаек.
Лимонка в бою погибла,
Такие-то, брат, дела!
Себя под вражеским танком
Лимонка подорвала,
Лимон дождался мира,
Но после военных дорог
Мирного чаепития он пережить не смог.
*
Пока кричит комарик,
Не надо опасаться.
Вот замолчит комарик.
Тогда начнет кусаться.
И, это твердо зная,
Иди вперед, не труся, -
Кричащими облаян,
Молчащими искусан.
*
Добродушная пчела
Жалит не со зла:
Яд последний отдает,
Защищая мед .
Гибнет пчелка ни за грош -
Так устроен свет,
Что без меда проживешь,
А без яда - нет.
*
Нет у нас ни покоя, ни сна:
Все боимся, боимся чего-то.
То боимся, что будет война,
То боимся, что снимут с работы,
То, боимся, что скажет сосед,
То дрожим, от ревии кроясь...
Трудно жить не за страх, а за совесть:
Страху много, а совести нет.
*
Все армии под знаменем добра,
И ни одной под знаменем порока.
По всей земле кричат добру ура,
А зло клеймят нещадно и жестоко.
Все о добре пекутся, не о зле,
И даже зло кричит: "Добру дорогу!"
Как рыцари без страха и упрека,
Упрек и Страх шагают по земле.
*
Даже в самом, так сказать, необычном
Совершается обычный процесс.
Был когда-то Мальчик - с - пальчик с минчик,
Вырос мальчик - с указательный перст.
Хорошо это? А может быть, плохо?
Понапрасну кличет рыбку рыбак...
Царь Горох, что был когда-то с горохом,
Основательно сидит на бобах.
*
Среди многих загадок на свете
Есть загадка семи мудрецов:
Почему нас не слушают дети?
Почему они против отцов?
И ответов найдется немало,
Вот один, подходящий, как раз:
Как бы зеркало нас отражало,
Если б не было против нас?
*
Подложили наседке змеиные яйца,
Удивляйся, наседка, горюй, сокрушайся!
Ну и дети пошли! Настоящие змеи!
Может быть, мы воспитывать их не умеем?
А змею посадили на яйца наседки.
У змеи получились примерные детки.
Потому, что змея относилась к ним строго.
До чего же ответственна роль педагога!
*
"Погляди сюда, сынок, -
Учит краба мама, -
Ты ползешь куда-то вбок,
Надо ползать прямо".
"А сама ты как ползешь?
Тоже - мастерица!"
Каждый всех учит хорош,
И никто - учиться.
*
Из него вышел Моцарт -
И ушел в невестном направлении.
Из него вышел Пушкин -
И ушел в невестном направлении.
Сколько него вышло великих людей!
И все ушли в невестном направлении...
*
Краснеет солнце на закате,
Краснеет солнце на рассвете.
Оно краснеет, на ночь глядя,
Расставшись с ней и снова встретясь.
И день немало озабочен,
Гадает, но спросить не смеет:
Что делало светило ночью,
Что утром так оно краснеет?
*
Отвертки крутят головы винтам,
На кухне все от примуса в угаре.
Будильнику не спится по ночам,
Он все мечтает о хорошей паре.
Дрова в печи поют, как соловьи,
Они сгореть нисколько не боятся.
И все пылинки только по любви
На этажерки и шкафы садятся.
*
Лев одряхлел. И всякий мелкий сброд
Ему грубит и правду-матку рубит.
Как ошибался он на этот счет!
Ведь думал он - его и вправду любят.
Любили силу. Слабость не простят.
Как поздно эту истину открыл он:
У сильного всегда бессильный виноват,
А у бессильных - потерявший силу.
*
Когда хоронили беднягу оленя,
Надгробную речь поручили гиене.
И долго гиена над гробом рыдала
И слезы - а может быть слюни? - глотала.
И было на это смотреть непривычно:
Гиена, что так откровенно грустила,
К живому оленю была безразлична
За что ж она мертвого так полюбила?
*
Однажды заспорили солнце с бореем,
Кто снимет с прохожего шубу скорее.
Борей попытался сорвать ее грубо -
Прохожий плотнее закутался в шубу.
А солнце пригрело - и сразу прохожий
Снял шубу и шапку, и валенки тоже.
Поистине ласка - великое дело:
Кого она только нас не раздела!
*
Покрытая снегом, озябшая елка
Прильнула к окну, подобравши иголки,
И жадно глядела на елку в огнях,
Мечтая о собственных радостных днях.
А елка домашняя, в ярком уборе,
Вздыхала о ветре, о снежном просторе,
О том, что она променяла вчера
На пеструю роскошь и блеск серебра.
*
У апельсина не доля, а долька,
Но апельсин не в обиде нисколько.
Сладкая долька ему суждена,
Да и к тому же еще не одна.
Прячутся дольки под толстою кожей,
Здесь их не сушит ничто, не тревожит.
Доля ж открыта, у всех на виду,
Всем на потеху, себе на беду.
*
Трагическую маску нашла в траве лисица
И усмехнулась горько: какой позор и стыд!
Хозяин-то наверно с друзьями веселится,
Меж тем как под забором лицо его грустит.
И заключила гордо: нет, мы живем иначе!
Не выставляем морды на посторонний суд.
И хоть и мы, бесспорно, в душе нередко плачем,
Но морды, наши морды улыбками цветут!
*
Хотя богатству бедность не чета,
Но как-то встретились они на рынке:
Богатство - о карете возмечтав,
А бедность просто, чтоб купить ботинки.
И как же были счастливы они,
В карете сидя и в ботинках стоя!
У всех на свете радости одни,
Но беднякам они дешевле стоят.
*
Человек впадает в детство,
Как река впадает в море.
Вырывается тесных
Берегов и категорий.
Прочь заботы! Прочь напасти!
Снова каждый юн и холост...
Выпадает в жни счастье,
Как последний зуб и волос.
*
Светлая радость на каждом лице,
Каждое сердце поет и трепещет.
Все говорят о счастливом конце,
Все улыбаются и рукоплещут.
Крики слышны: "Молодец! Мо-ло-дец !"
Вот и фанфары уже прозвучали...
Грустно вздыхает счастливый конец:
Если бы все это было вначале!
*
Плачьте, плакальщицы, плачьте,
Горя горького не прячьте.
Почему бы вам не плакать?
Вам за это деньги платят.
Нелегка у вас задача,
Но она вполне понятна.
А иной бедняга плачет
Целый век - и все бесплатно!
*
Ходит в золоте луна, в серебре - вода.
Ходит в мягком тишина, в зыбком - холода.
Ходит в пышном торжество, в пестром - суета.
И совсем без ничего ходит доброта.
Ей бы серебро воды, золото луны -
В мире не было б нужды, не было б войны.
Это не ее вина, а ее печаль...
Ходит в мягком тишина, голубеет даль.
*
Умный умничать не будет,
Он и так умен.
А дурак стремится людям
Показать, что умный он.
Дураку живется тяжко,
У него на сердце мрак.
Как дурачиться бедняжке,
Если он и так дурак?
*
Всем как будто дурак хорош,
Но держите его подальше.
Правда в устах дурака - это ложь,
Его искренность хуже фальши.
Он тиран, если даже добряк.
Он злодей, пусть он злости не знает.
Если камень на камень кладет дурак,
Он не строит, а разрушает.
*
Мы далеко не так глупы,
Как в поговорках говорится.
И расшибаем мы не лбы,
Когда заставят нас молиться.
Вы слышите чугунный стук?
О чем он миру возвещает?
Все расшибается вокруг,
И только наши лбы - крепчают.
*
Хотел я поехать в Одессу.
Пришел на одесский вокзал.
Кассир посмотрел с интересом
И мне деликатно сказал:
Я вас бы отправил экспрессом
В Житомир, Москву, Ленинград.
Но все поезда до Одессы
У нас не идут, а стоят.
*
Шел серьезный и толковый, умный разг
Я пытался вставить слово - разгорелся
Все кричат, один другого оскорбляют - страсть!
Я пытался вставить слово - драка началась.
Ну, у них, допустим повод. А за что меня?
Я пытался вставить слово - началась резня.
Что же сделал я плохого, почему убит?
У пожарника лихого все в руках горит.
*
Синица хвасталась, что море подожжет.
Вы слышали? Какое горе!
На берегу волнуется народ:
Хватает ведра, носит воду к морю.
Синица хвасталась, но моря не зажгла.
Одумалась злодейка вероятно.
Тут у народа новые дела:
Хватает воду и несет обратно.
*
Пешеходу легко на улице:
Транспорт движется - ты стоишь.
И покуда ты будешь умницей,
Под колеса не угодишь.
А прогрессу труднее дышится,
Даже если проезд открыт:
Попадает здесь все,что движется,
Под колеса того, что стоит.
*
Говорит сосна травинке:
"Распрями, подруга, спинку.
Если хочешь быть в чести".
Но травинка гнется ниже:
"Я уж тут, к земле поближе.
Мало радости, сестра,
Быть в чести у топора".
*
Мы на лень всегда смотрели косо,
От нее не ждали мы добра.
А она обрела колеса
И вообще на выдумки хитра.
Так зачем же мыслить однобоко?
Лучше постараемся понять:
Может лень не только мать пороков,
Может быть, она пророков мать?
*
У лошади в шпоре
Рождается истина.
У лошади в шоре
Рождается истина.
Но самая главная
Истина та,
Что лошадь рождает
При виде кнута.
*
Синонимы зреть и смотреть
Не стали в глазах стареть.
Но первый остался зрителем,
Второй же пробился в смотрители.
*
Прокричала весенняя птица,
Уходя в лучезарную высь:
"Если хочешь летать научиться,
Не летать, а падать учись!"
И умчалась подруга крылатая,
Рассекая небесную гладь.
И с тех пор я падаю, падаю...
Скоро буду, наверно, летать.
*
В одном лесу брали зайца мэром,
Чтоб послужил он скромности примером,
Избавил зверя от привычки дерзкой
С собратом-зверем поступать по-зверски.
Ох, тяжело досталось это мэрство,
Не видел зверь еще такого зверства.
И он ворчал, пугливо озираясь:
Мэр-заяц! О, ну погоди, мэр-заяц!"
*
Что ни вечер, воет ветер:
"Всем пора на боковую!
Не беда, что солнце светит,
Я сейчас его задую!"
Воет ветер на рассвете,
Заступая в караул:
"Эй, вставайте, солнце светит!
Это я его раздул!"
*
Пластилиновая память - не игрушка, не капр.
Скольких этими зубами заяц до смерти загрыз.
А теперь кладет на полку, если нечего погрызть.
Был он волк, но смяли волка, потому что это - жнь.
Не ему б ушами хлопать, да усами рисковать,
У него огромный опыт всякой твари кровь пускать.
Может, зайцем быть недолго? Наша жнь полна чудес.
Может, снова слепят волка? Потому что это - лес.
*
Гулливеры не внушают веры, слишкомв гору забирают круто.
И высокий титул Гулливера присуждают чаще лилипутам.
Человечки маленькие ловко лезут и карабкаются в гору.
И гора вскружает им головки, но не расширяет кругозора.
На земле не видимые глазу и невразумительные уху,
Лилипуты проносят фразы, высшего исполненные духа.
Лилипуты дают законы, лилипуты подают примеры...
И за ними следуют покорно рядовые люди - гулливеры.
*
Мне как-то приснился загадочный сон
Без явной на это причины:
Не грудь колесом, а спина колесом
В том сне украшала мужчину.
И тайного смысла подобной игры
Не смог я понять по сю пору:
Все груди-колеса катились с горы,
А спины-колеса - все в гору.
*
Кто имеет настоящий вес,
Вряд ли вознесется до небес
Лишь пустые чаши на весах
Могут помышлять о небесах.
*
Известно, что гений - это терпение,
Об этом написано много книг.
Не потому ли в истории гении
Всегда терпели больше других?
*
Если в глубины веков заглянуть
Или же просто поверить исследователям.
Для всех великих - единственный путь:
Путь от преследователей - к последователям.
*
Пусть иные становятся в позу,
Это тяжкое бремя неся, -
Проза жни- прекрасная проза,
От нее оторваться нельзя.
Хоть приносит она огорчения
И исход ее предрешен -
Лишь в бездарном проведении
Все кончается хорошо.
*
Человек рождается, и его утешают:
"Агу!"
Он растет, подрастает, и его поощряют:
"А ну!"
Он стареет, и молодость новая свищет:
"Ату!"
И уходит он так далеко, что его не отыщешь:
"Ау!"
*
Как складывается жнь?
Она просто складывается и складывается,
Иногда того,
О чем не думалось, не гадалось.
Но как-то незаметно
Все скрадывается и скрадывается.
Как будто она не складывалась,
А вычиталась.
*
На базаре времени
Вечно одно и то же:
Споры, ссоры,
Швыряние шапок о землю...
Старики пытаются
Прошлое продать подороже,
Молодым не терпится
Будущее купить подешевле.
*
- Братцы вы мои! Родные! Блкие!
Губим мы друг - друга, это факт.
Сгоряча кому-то правду выскажешь,
Смотришь - тут инсульт, а там инфаркт.
И хотел бы, да нельзя иначе ведь,
Все-то мы у жни на краю.
Если жнь другим не укорачивать,
Нечем будет удлинить свою.
*
Когда я, последнее слово сказав,
Исполню суровую волю природы,
Сойду я со сцены в зрительный зал,
Где столько уже отдыхает народу.
И буду на сцену смотреть в тишине,
Стараясь держаться к сюжету поближе...
Но место такое достанется мне,
С которого я ничего не увижу.
*
Итак, пустыни больше нет.
На этом месте вырос город.
Фонтаны. Опера. Балет.
Проспекты. Фауна и флора.
А в центре озеро. Причал.
Плывут суда по глади синей.
И только слышен по ночам
Глас вопиющего в пустыне.
*
Когда сотворяли индийские боги
Того, кому судьбы природа вверяла,
Когда влекали и руки, и ноги
Из первобытного материала,
Когда праотца человечьего рода
Они поднимали над бездною праха,
То выкроили слона отходов - с таким они
Делали это размахом.
Ухлопали дикому зверю в угоду
Такое количество материала!
С тех пор человек, совершенство природы,
Никак не постигнет, чего ему мало?
Хоть он - украшение каждой эпохи, хоть он
Покоряет и горы, и реки,
Но все-таки, все-таки... Боги вы, боги,
Нельзя экономить на человеке!
*
Когда Сократа хоронили,
Он был вниманием согрет:
Слезу на камень уронили,
Сочувственно вздохнули вслед.
Потом немного погрустили
О бренности бегущих лет
И написали на могиле:
"У нас незаменимых нет".
*
Нетрудно быть Сократом
в век Сенеки,
Сенекой -
В бурный век Джордано Бруно...
Чужому веку
угодить нетрудно.
Все трудности -
от собственного века.
*
Революции гром отгремел и затих,
Но опять возникают знакомые лица.
Якобинец Фуше апогея достиг:
Дослужился до чина министра полиции.
То ли это добро дослужилось до зла,
То ли зло утомилось делами кровавыми...
Или наша планета не в меру кругла -
Слишком левые взгляды становятся правыми?
*
Рукописные, рукописные... И когда это все
написать,
Чтоб узнали далекие присные то,
Что блким не велено знать?
Зря ты, Пимен, ушел в писатели,
Грозный царь на расправу крут.
И ко времени ли, и кстати ли этот богом
завещанный труд -
О вещах, от которых бы спрятаться,
О которых бы лучше молчать.
Ох, не скоро тебе печататься -
Ведь когда еще будет печать!
И когда еще будут дания и читатели
этих книг...
Но сказанья идут за сказаньями
И последнего нет среди них.
*
Искупление послано, и карают сурово
Муравьевы-Апостолы палачей Муравьевых.
Муравьев это вешатель? Или тот, что в гулаге?
Преступленье замешано на общественном благе.
Только память прикована к безымянным погостам...
Но никак не припомнить ей, кто палач, кто апостол...
*
Размечтался комарик в ночной тишине
О грядущей поре обилия,
Когда будет всего, что кусаем, вдвойне,
И притом - никакого усилия.
Будем просто сидеть. Или даже лежать.
На какой-нибудь скатерти плюшевой.
Лишь минчиком кнопку легонько нажать -
И уже готово. Укушено.
*
Несовершенство государства
Пускай не ставят нам в вину.
Мы строили его по Марксу,
Построили - по Щедрину.
И это было не случайно:
Хоть Маркса каждый почитал,
Для нас любой градоначальник
И "Манифест", и "Капитал ".
*
Мельница, крылатая пехота,
Потрудилась на своем веку.
Одолела стольких донкихотов,
Муку их перемолов в муку.
Край родимый, как ты сердцу дорог,
Как твои просторы широки!
Отчего же на твоих просторах
Муки много больше, чем муки?
*
Барокамеры, барокамеры, голубой небосвод,
И бараки, и камеры вот наш истинный взлет.
Обошлась нам недешево это звездная высь,
Перестраивать прошлое было легче, чем жнь.
Голубая история, голубые пути,
Сколько мы перестроили у себя позади -
Там, где все было прожито по-другому, не так,
Строя светлое прошлое для ушедших во мрак.
*
Было все неподвижно и бело,
Так спокойно все было - и глядь:
Лед сошел, и река зашумела,
Прежде было ее не слыхать.
Но прибрежные скалы не рады,
Вспоминают сошедший лед:
Может, был он лишне тверд,
Но при нем у нас был порядок.
*
Как завещано Крыловым, так тому и быть:
Каждый повар ищет повод власть употребить.
Даже кот, ворюга драный, корча важный вид,
Как директор ресторана на тебя глядит.
Хоть в душе, конечно, каждый не спесив, не груб.
Это наш они бумажник пробуют на зуб.
Где же встретят нас с почетом и накормят всласть?
Там, где платят за работу больше, чем за власть.
*
Бежишь - и все бежит обратно:
Столбы, деревья, небеса.
Особенно бежать приятно,
Когда бежишь не от, а за.
Дорога стелется покорно,
И даль волнует и зовет...
Особенно бежишь проворно,
Когда бежишь не за, а от.
*
Отпустила реку высота,
И река потекла, понеслась,
Выбирая пониже места,
О высокие камни дробясь.
Рассыпаясь на тысячи брызг
На опасном пути своем...
Так бывают легки на подъем
Те, которые катятся вн.
*
Через годы и непогоды
Мчатся реки к мечте голубой,
Но их чистые, светлые воды
Солонеют в пучине морской.
Ведь пока доберешься до моря,
Нахлебаешься горя сполна.
Сколько горя стекается в море...
Оттого в нем вода солона.
*
Больной пообещал за то, чтоб стать здоровым,
Отдать своим врачам последнюю корову.
И он здоровым стал. Но в тяжком бескоровье
Он за нее отдал последнее здоровье.
И снова обещал отдать врачам корову.
И снова обнищал, но стал зато здоровым.
Ну прямо колдовство, коловращенье света:
Есть это - нет того, есть то - исчезло это.
*
Наконец-то! Наконец проошло!
Время замерло, от счастья онемев:
Постоянство постояло и пошло,
Переменчивость дождалась перемен.
Но минута за минутою текла.
И мгновенья умирали налету,
И так крепко переменчивость спала,
Что казалось - постоянство на посту.
*
На солнце щурился малыш, вертя в руке кристалл:
Вот так посмотришь - камень рыж,
А так посмотришь - ал.
А так посмотришь - камень желт...
Малыш еще не знал,
Что мир, в который он пришел, - один
большой кристалл.
И жнь, что будет впереди, окажется такой:
Из детства смотришь - цвет один,
Из старости - другой.
*
Хоть эта истина бесспорна,
И с детских лет вестно нам,
Что мыслям быть должно просторно,
А тесно быть должно словам, -
Но мыслям это невестно,
И потому-то с давних пор
Они родятся там, где тесно,
Хотя вокруг - такой простор!
*
Ползет черепаха, а заяц лежит,
Он знает, что первым и так прибежит.
Куда торопиться? С его-то размахом
Он быстро домчится. Ползет черепаха.
Вторую неделю ползет и ползет.
Она уж у цели. И зайцы в тревоге:
Везет черепахам, а им - не везет!
Да, братцы, обходят у нас длинноногих.
*
Старый век свое отвековал,
Но торопит годы и события.
Прошлое не требует похвал
И не обижается на критику.
Будущему тоже все равно -
Что ругай его, что возвеличивай,
Только настоящее одно
Суетно, тщеславно и обидчиво.
*
Современность читает - и все о себе,
Даже то, что писалось когда-то.
И находит себя она в каждой судьбе,
И вмещает все лица и даты.
Потому что ей нужно в себе сочетать
Все, что было и будет за нею.
То, что было, уже не умеет читать.
То, что будет, - еще не умеет.
*
Как чужую женщину, ту, что недоступна,
От которой ничего не ждешь,
Прошлое и будущее полюбить нетрудно,
Потому что с ними не живешь.
Как родную женщину, блкую, как воздух,
Тот, каким попробуй надышись,
Прошлое и будущее разлюбить непросто,
Потому что между ними - жнь.
*
Там, где река утратит имя
И перестанет быть рекой,
Ее в свои объятья примет
Неведомый простор морской.
И, окунувшись в небежность,
Тогда почувствует река,
Насколько плата велика
За бесконечность и безбрежность.
*
Не оставляет рыба в море след,
И след не оставляет в небе птица.
В немом пространстве вереница лет
На мертвый камень камнем не ложится.
У времени и веса даже нет,
Его нести и муравью нетрудно.
Столетья невесомы, как секунды...
Откуда же на лицах наших след?
*
Не нужно сетовать река,
Что время мчит тебя куда-то,
Что уплывают берега,
К которым больше нет возврата.
Все уплывает без следа,
Тебя же гонит мимо, мимо...
Не нужно сетовать: вода
Свежа, пока она гонима.
*
По знакомой улице иду,
По дорогам дальним и селениям.
Обгоняю мысли на ходу,
Оставляю их без сожаления.
Сколько я рассеял их в пути -
На лесной тропе, на горном склоне.
Может быть, идущий позади
Их еще когда-нибудь догонит.
*
Что сказать нашей памяти, ожиданию, нас томящему,
Что сказать нетерпению: когда наконец, когда?
На суде над прошлым все голоса принадлежат настоящему,
А будущее томится за дверью, и его не пускают в залу суда.
И пока настоящее все рассмотрит, учит и вызнает,
И пока сбалансирует шансы возможных побед и потерь,
Гадает за дверью будущее: вызовут или не вызовут?
И смотрит с надеждой будущее на закрытую дверь.
*
На поэта влияет поэт,
На планету влияет планета.
Вы заметили: даже цвет
Подражает другому цвету.
Он бывает темней и светлей,
Принимает оттенки любые.
Если в небо глядит муравей,
То глаза у него голубые.
*
Осениеще нет. Она лишь в усталости лета,
В его дурном настроении и недовольстве собой.
Быть может, настало время убавить немного света?
И, может, к зеленому цвету добавить цвет золотой?
Осени еще нет. Она лишь в готовности лета
Слегка позябнуть на холоде, слегка помокнуть в воде.
Пониже надвинуть тучи, плотней опоясаться ветром,
Впредь экономить на солнце и тратиться на дожде.
*
Протоптана тропинка на реке.
Когда морозом все заледенило,
Наперекор морозу и пурге
Два берега она соединила.
Прошла зима, оттаяла река.
Над нею бури больше не кружили.
И радовались солнцу берега,
Счастливые - и снова как чужие.
*
Если сон не приходит, а ночь на исходе уже
И едва ли уснуть до рассвета удастся,
Хорошо бы присниться какой-нибудь доброй душе,
Той, что любит поспать и не против с тобой повидаться.
Хорошо побродить под покровом чужой тишины,
Поболтать о таком, что словами и выразить сложно.
Ах, чужие, чудесные, нам невестные сны!
В них приятно бывать, жаль, что выспаться в нихневозможно.
*
Гора с горой не сходится никак.
Не сходятся сияние и мрак.
Расходятся дороги и пути,
А также те, кому по ним идти.
Несовместимы иней и роса,
Земные и иные полюса.
Но неразлучны меж собой навек
Вчерашний день и прошлогодний снег.
*
Я, как пламя свечи, трепещу,
Я мечусь между бездной и высью,
Я мечтаю покинуть свечу,
Чтоб пылать, от нее не завися.
Опадаю, себя пригасив,
Чтобы с пламенем новым собраться,
И не знаю - то ветра порыв
Или мой - от свечи оторваться.
*
Пейзажу сельскому навстречу, забыв о шуме городском,
Течет дорога через речку и называется мостом.
Струится каменно и строго, в движенье обретя покой,
А под мостом течет дорога и называется рекой.
Бегут, бегут пути земные, спешат неведомо куда,
Стоят столбы, как часовые, и называются - года.
И каждый постоит немного и растворится без следа,
А мимо них бежит дорога и называется - судьба.
*
Уж так на земле повелось оно, и нет в этом чьей-то вины,
Что золото все - у осени, а молодость - у весны.
От золота веет холодом, и осень ненастной порой
Срывает с себя все золото, чтоб снова стать молодой.
И, снегом укрывшись от холода, уходит в объятия сна,
Где все, что состарилось, молодо....
А после приходит весна.
*
Он сказал: "Ничего, держись!
Вы, поэты, живучие черти.
У хороших поэтов жнь
Начинается после смерти".
И вздохнул: "Не хочу грешить,
Я б не смог. Ни за что на свете.
Очень хочется жить до смерти .
Просто до смерти хочется жить!"
*
В анекдоте любовник умер
И повесился муж.
Так рождается новый юмор -
Юмор каменных душ.
Не печальный и не серьезный -
Как по коже мороз,
Этот юмор - не смех сквозь слезы,
Это смех - вместо слез.
*
Очередь - как длинные стихи.
Тянется, потом свернет за угол
Женщины, мужчины, старики
Медленно рифмуются друг с другом.
Тянется огромная страна,
Думает безрадостную думу...
Но в стихах юминка нужна,
А его как раз и нет - юма.
*
Пословицы лгут. В них проворный язык
Легко торжествует над логикой разума.
Бродяга Вийон знаменит и велик
Не тем, что водился с подонками разными.
А вы говорите - скажи, кто твой друг...
О друге Вийона и думать не хочется.
Ведь важно не то, с кем разделишь досуг,
А то, что заполнит твое одиночество.
*
Был талант божьей милостью,
Стал талант божьей милостыней.
В этой серости, в этой сирости
Предъявляет он счет судьбе.
Не живи, талант, подаянием,
Не суди судьбу по даяниям.
Подает судьба по деяниям.
Жаль, конечно, что не тебе.
*
Простое понимается с трудом,
Когда слова красивы и цветисты.
Как будто автор этим языком
Отпугивает собственные мысли.
И безответна каждая строка,
И с нею сладить не хватает мочи...
Как будто взял читатель языка,
А тот молчит и говорить не хочет.
*
Не знает легкой участи ТАЛАНТ.
Когда ТАЛАНТ в работе, он - АТЛАНТ.
Когда ж спадает творческий накал,
Он мучится, страдает, он - ТАНТАЛ.
Из тех же букв,
Из тех же самых букв
Он создан для блаженства
И для мук.
*
Крылья у правды не выросли,
Ноги болят и томятся.
Хочется правде стать вымыслом,
Чтоб от земли оторваться.
Нет в небесах справедливости:
Высшие блага приемля,
Хочется правдой стать вымыслу,
Чтоб опуститься на землю.
*
Новые будни и новые праздники,
Новые песни - все же,
Старая классика, старая классика,
Ты все мудрей и моложе .
Время не старит тебя быстротечное,
И не выходит моды:
Сейте разумное, доброе, вечное...
В неурожайные годы.
Last-modified: Sun, 17 Mar 2002 21:11:38 GMT
Полезные ссылки:
 Крупнейшая электронная библиотека Беларуси
 Либмонстр - читай и публикуй!
 Любовь по-белорусски (знакомства в Минске, Гомеле и других городах РБ)
|
