Артур Кларк. Экспедиция на Землю


---------------------------------------------------------------
     Arthur Clarke "Expedition to Earth"
     Перевод Д.Горфинкеля
     Издательство "Мир", Москва, 1965, Сборник "Экспедиция на Землю"
     &: The Stainless Steel Cat
---------------------------------------------------------------
     Никто не  помнил, когда племя отправилось в долгое странствие: огромные
холмистые равнины, на которых поначалу поселились эти люди, теперь стали для
них  полузабытым сном. Уже  много лет Шэн  и  его  соплеменники стремительно
продвигались по стране невысоких холмов и сверкающих  озер, и теперь впереди
виднелись горы. Этим летом предстояло  пересечь их, чтобы проникнуть в южные
земли; нельзя было терять времени.
     Белый ужас, который  спустился с  полюсов, размалывая в пыль материки и
замораживая самый воздух перед собой,  отставал от них лишь на один  дневной
переход. Шэн усомнился, могут ли ледники  перехлестнуть через  горы, и в его
сердце затеплился слабый огонек  надежды.  Горы могут оказаться преградой, о
которую  будут  тщетно   биться  безжалостные  льды.  Как  гласит  старинное
предание, в южных странах народ Шэна наконец найдет убежище.
     Несколько недель ушло на  то,  чтобы  отыскать проход между  горами, по
которому  могли  бы  двигаться  люди  и  животные.  К  середине  лета  племя
расположилось в уединенной долине, где воздух был разрежен, а звезды сияли с
невиданной яркостью. Лето  было  уже  на исходе,  когда  Шэн взял двух своих
сыновей  и. пошел с ними  вперед  обследовать  путь.  Три дня поднимались  и
спускались они по кручам и три ночи спали, как попало, на холодных скалах. А
на четвертое  утро перед  ними оказался пологий подъем,  который привел их к
пирамиде   серых  камней, сложенной теми, кто проходил здесь  много  веков
назад.
     Когда они приблились к маленькой пирамиде, Шэна охватила дрожь, но не
от стужи. Сыновья  остановились за его спиной. Никто не проносил ни слова:
слишком  торжественным  было  это  мгновение.  Вскоре они  узнают, насколько
основательны их надежды.
     К востоку и западу горы  раздвигались, как бы обнимая страну, лежащую в
нине. На много километров тянулась холмистая  равнина.  По ней гигантскими
петлями змеилась могучая  река.  На  этой  плодородной почве племя могло  бы
выращивать хлеб, будь оно уверено, что отсюда не придется сниматься до сбора
урожая.
     Тогда Шэн обратил взор на юг и  увидел, что все их надежды рухнули. Ибо
там, на краю света, в  небе переливалось смертоносное  сияние,  какое он так
часто видел на Севере, -- отблеск льдов, скрытых за линией горонта.
     Пути вперед больше не было. Все эти  годы, пока люди  бежали  с севера,
ледники с юга ползли  им навстречу. И теперь беглецы  скоро будут раздавлены
движущимися стенами льда...
     Южные  ледники доползли до гор лишь при жни  следующего поколения.  В
последнее лето потомки Шэна перенесли священные сокровища племени к одинокой
каменной  пирамиде,  откуда  открывался   вид  на   равнину.  Льды,  некогда
блиставшие на горонте,  теперь  были почти  у их ног. К весне  они  начнут
дробиться о горы.
     Никто уже не понимал значения сохраненных сокровищ. Они были связаны  с
прошлым,  слишком  далеким,  чтобы  его  поняли   люди,  жившие  теперь.  Их
происхождение  терялось во  мгле,  окружавшей Золотой век,  и  никто уже  не
расскажет о том, какими путями они в конце концов перешли во  владение этого
скитальческого  племени.  Ибо это  был бы рассказ  о цивилации, канувшей в
вечность.
     Некогда в сохранении этих жалких реликвий был какой-то смысл, но теперь
он  был  уже давно утрачен;  их стали  считать священными. Шрифт  в  древних
книгах  выцвел несколько столетий назад, но многие места были еще различимы.
Если  бы  только  нашелся  человек,  способный  их  прочесть!  Однако  много
поколений сменилось, с тех пор как прекратился  какой-либо спрос на  таблицы
семначных логарифмов, атлас мира и партитуру Седьмой  симфонии  Сибелиуса,
отпечатанную,  согласно  титульному  листу,  Г. К. Чу  с  сыновьями в городе
Пекине в 2371 году нашего летосчисления.
     Древние  книги были благоговейно уложены в небольшой склеп, сооруженный
для  них. Там  же  хранились самые разнообразные вещи: золотые  и платиновые
монеты, разбитый телеобъектив, ручные часы, люминесцентная  лампа, микрофон,
электрическая  бритва, несколько  миниатюрных  электронных ламп  --  обломки
высокой цивилации, сгинувшей  навсегда. Все эти  предметы  были  тщательно
упакованы. Затем  к ним присоединили еще три реликвии,  наименее понятные, а
потому наиболее почитаемые.
     Первая  представляла  собой  странной  формы  кусок   металла,  местами
менившего цвет от  сильного нагрева. Это был,  пожалуй, самый трогательный
  всех собранных здесь символов прошлого, ибо он  рассказывал о величайшем
достижении  Человека  и  о  будущем,  которое  он,  быть  может,  предвидел.
Подставка  красного  дерева,  на  которой  крепился  металл,  была  украшена
серебряной пластинкой с надписью:
     "Запасной  зажигатель  к  правому  реактивному  двигателю  космического
корабля "Утренняя звезда" (Земля -- Луна), 1985 год".
     Вторая была  чудом  древней  науки:  сфера   прозрачного  пластика  с
внедренными  в нее  странными  кусками  металла.  В центре сферы  находилась
маленькая  капсула    синтетического  радиоактивного  вещества.  Она  была
окружена особыми экранами, которые преобразовывали коротковолновое лучение
в длинноволновое.  Пока  материал оставался активным,  сфера  могла  служить
маленьким радиопередатчиком, лучающим энергию  по всем направлениям. Таких
сфер было  готовлено лишь  несколько.  Они  были  чем-то  вроде постоянных
маяков  для  указания  орбит  астероидов.  Однако,  Человек не  добрался  до
астероидов, и маяки остались неиспользованными.
     Третьей реликвией была круглая жестянка, очень широкая, но  неглубокая.
Она была надежно запаяна, и, когда ее встряхивали, внутри что-то дребезжало.
По верованиям племени, вскрытие этой жестянки принесло бы несчастье, и никто
не знал,  что  в  ней заключено  одно  величайших проведений  искусства,
созданное около тысячи лет назад.
     Работа  была окончена. Двое  мужчин  уложили камни на прежнее  место  и
начали спускаться с горы. Человек  до последних дней не переставал  думать о
будущем и пытался сохранить хоть что-нибудь для потомства.
     В  эту  зиму огромные массы льда  впервые-  штурмовали горы, наступая с
севера и с юга. После первого же натиска предгорья были сокрушены и стерты с
лица Земли. Но горы  стояли твердо, и, когда  пришло лето,  ледники  немного
отодвинулись.
     Так    зимы  в зиму  битва  продолжалась,  и  грохот  лавин,  скрежет
дробящихся  камней  и  взрывы раскалываемого льда сотрясали воздух.  Никакие
войны Человека не могли сравниться по своей ожесточенности с этим сражением,
охватившим всю поверхность земного шара!
     Наконец приливные волны льдов, смирившись,  начали медленно  сползать с
гор,  так и не  покорившихся им., Но  долины  и перевалы все еще  были сжаты
мертвой хваткой.  Сражение окончилось  вничью: ледники встретили  достойного
противника.
     Это проошло слишком поздно, и уже не могло принести пользу Человеку.
     Век сменялся веком. И вот случилось то,  что должно  случиться хоть раз
за историю каждого мира Вселенной, как бы далек и пустынен он ни был...
     Прибыл корабль с Венеры. Он опоздал на пять тысяч лет, но его экипаж не
знал  об  этом.  Когда  корабль  находился на  расстоянии  многих  миллионов
километров, венериане  увидели в  телескопы  чудовищный покров льда -- -за
него Земля казалась самым ярко сверкающим небесным телом после Солнца. Там и
сям по ослепительному покрову расплывались черные пятна. Так были обнаружены
почти погребенные льдами горы. И это было все.
     Волнующиеся  океаны,  равнины и  леса,  пустыни  и  озера  --  все, что
составляло мир Человека, -- было пленено льдом, может быть, навсегда.
     Корабль  приблился к Земле менее чем на тысячу километров, перейдя на
круговую  орбиту.  Пять   суток  он  кружил  над  планетой.  Его  фотокамеры
запечатлели  все, что только  можно  было  увидеть, а сотни приборов собрали
столько  информации,  что  венерианским ученым  предстояло  затратить  на ее
обработку годы труда. Посадка на планету не входила в их намерения, казалась
бесполезной.  Но  на шестые сутки  картина  менилась. Панорамный индикатор
уловил  ничтожную радиацию маяка,  который  существовал уже пять тысяч  лет.
Долгие  века он посылал сигналы, которые постепенно слабели, так как слабело
его радиоактивное сердце.
     Монитор  синхронировался  с  частотой  маяка.   В  кабине  управления
раздался   настойчивый   звонок,   требовавший   внимания.   Немного   позже
венерианский корабль сошел с орбиты и спланировал  на Землю,  направляясь  к
цепи  гор, все  еще гордо высившихся  надо льдом,  и  к  памятнику   серых
камней, которого почти не коснулось время.
     Гигантский  диск  Солнца  яростно  пылал  в  небе  Венеры.  Теперь  оно
очистилось от тумана; исчезли облака, ранее скрывавшие планету.
     Какая-то  сила,  менив  радиацию  Солнца,  обрекла  на  гибель   одну
цивилацию и  дала жнь  другой.  Менее  пяти тысяч  лет  назад  полудикое
население Венеры впервые увидело  Солнце и звезды.  Земная наука начинала  с
астрономии -- то же самое проошло  и на  Венере.  В этом теплом и  богатом
мире, которого Человек никогда не видел, развитие пошло невероятно быстро.
     Может быть, венерианам повезло: они не знали средневековья, которое  на
тысячу  лет сковало Человека. Жители Венеры бежали долгого, окольного пути
учения химии и механики  и сразу открыли основные законы фики лучений.
За то  время, которое  потребовалось  Человеку,  чтобы шагнуть  от пирамид к
ракетному  космическому  кораблю,  венериане  проделали   путь  от  освоения
земледелия  до  открытия антигравитации  --  тайны,  так  и  не  постигнутой
Человеком.
     Теплый океан, который  все еще  нес в  себе большую часть  органической
жни молодой  планеты, лениво катил буруны  на песчаный берег. Этот материк
был таким юным, что даже песок его был грубым, крупнозернистым.  Море еще не
успело растереть его и сделать гладким.  Ученые лежали наполовину в воде. Их
великолепные  тела рептилий поблескивали  на солнце.  Величайшие умы  Венеры
собрались на этом берегу со всех островов  планеты.  Они еще не  знали,  что
нового  услышат  о  Третьей  планете  и  таинственной породе  живых существ,
населявших ее до прихода льдов.
     Историк   стоял   на   берегу:   приборы,   которыми    он    собирался
воспользоваться, боялись воды. Рядом высилась большая машина, привлекавшая к
себе  любопытные   взгляды  его  коллег  --  очевидно,  какое-то  оптическое
устройство, судя по системе линз, которая была направлена на экран  белого
материала, расположенный неподалеку.
     Историк заговорил. Он кратко ложил то  немногое, что стало вестно о
Третьей планете  и ее  обитателях. Упомянул о веках бесплодных  ысканий, в
процессе которых так и не смогли объяснить ни одного понятия, заключенного в
памятниках Земли. Видимо, планету населяли существа, чрезвычайно одаренные в
области  техники. Об  этом  можно  было  судить  по немногим  деталям машин,
найденным в склепе на горе.
     --  Мы не  знаем, почему такая  развитая цивилация  погибла. Судя  по
всему,   эти  существа   обладали  достаточными   знаниями,  чтобы  пережить
ледниковый  период. Должно быть,  существует другое объяснение, о котором мы
ничего  не знаем,--  болезнь или  постепенное вырождение. У  нас высказывали
мысль, что  племенные  распри, не прекращавшиеся на  Венере в доисторические
времена,  могли  продолжаться  на  Третьей  планете   и  в   эпоху  развития
технических знаний.  Некоторые  философы даже  утверждают,  что само по себе
знакомство с  машинами  еще не говорит о высокой  ступени цивилации  и что
теоретически  войны  возможны   даже  в   обществе,  располагающем  развитой
энергетикой, авиацией и радиосвязью. Такая концепция  совершенно чужда нашим
представлениям, но мы должны допустить, что это могло проойти, что можно и
так  объяснить  деградацию  исчезнувшего  населения.  Многие считают, что мы
никогда  не узнаем,  каков  был внешний вид жителей Третьей планеты.  Веками
наши художники ображали сцены  истории  мертвого ныне  мира, населяя его
всевозможными фантастическими  существами,  как  правило,  более  или  менее
похожими на нас, хотя при этом часто  указывалось, что наша принадлежность к
рептилиям вовсе  не  означает, что  все разумные  создания непременно должны
быть рептилиями. Теперь мы  разгадали одну  самых сложных загадок истории.
Наконец-то, после  пяти веков  напряженного  труда,  мы выяснили, каков  был
внешний вид и характер разумных созданий, населявших Третью планету.
     По рядам ученых пронесся  шепот умления. Некоторые были так поражены,
что на время погрузились в успокаивающую  морскую стихию, как это делают все
венериане в минуты  волнения. Историк терпеливо  ждал,  пока его коллеги  не
вынырнули  вновь. Сам  он чувствовал себя вполне удовлетворительно:  по  его
телу  непрерывно пробегали тонкие струйки воды, и с помощью этого устройства
он  мог по многу часов проводить на  суше, не  возвращаясь  в благословенную
стихию воды.
     Общее возбуждение понемногу улеглось, и докладчик продолжал:
     -- Один  наиболее загадочных предметов, найденных на Третьей планете,
--  металлическая  коробка,  содержащая  прозрачный  пластический  материал,
перфорированный по краям и  туго свернутый  в виде  спирали. Эта  прозрачная
лента очень большой длины сначала  казалась совершенно  лишенной  каких-либо
особенностей, однако  при исследовании под новым  субэлектронным микроскопом
на  поверхности ленты  были обнаружены тысячи  мелких ображений, невидимых
глазу;    они   прояснялись    под   воздействием   надлежащего   лучения.
Предполагается,  что они были  нанесены на  пластический материал  какими-то
химическими средствами, а затем поблекли от времени.
     На этих  ображениях,  по-видимому,  запечатлены отдельные  проявления
жни, какой она  была на  Третьей планете в  эпоху величайшего расцвета  ее
цивилации.  Между ними есть  зависимость. Последовательные картинки  почти
тождественны  и  разнятся только  фазами  движения.  Назначение такой записи
очевидно.  Достаточно  спроецировать  ображенные  сцены на  экран,  быстро
чередуя их,  чтобы  создать  иллюзию  непрерывного  движения.  Мы  построили
аппарат  для  этой  цели,  и  я получил  точное  воспроведение сменяющихся
картин.
     Сцены, которые вы сейчас  будете  созерцать, уводят  нас на  тысячи лет
назад, в век расцвета Третьей  планеты. Перед нами предстанет  очень сложная
цивилация, о многих сторонах которой мы можем лишь смутно догадываться. Но
надо полагать, что жнь была очень бурной. Многое  того,  что вы увидите,
вызывает недоумение.
     Ясно  одно:  Третью  планету  населяли  существа  разных  пород, однако
рептилий среди них не было. Это наносит удар нашей  гордости, но такой вывод
небежен. Среди  обитателей планеты преобладает  тип двурукого и  двуногого
существа.  Оно  ходило  выпрямившись  и  прикрывало  тело  каким-то   гибким
материалом, возможно для  защиты от холода, так как и до эпохи оледенения на
планете господствовала гораздо более нкая температура, чем в нашем мире.
     Но  я  больше не  стану испытывать ваше  терпение.  Вы  сейчас  увидите
запись, о которой я говорил.
     Из   проекционного   аппарата   вырвался   ослепительный   сноп  лучей.
Послышалось тихое  жужжание, и  на экране появились сотни странных созданий.
Они двигались мелкими рывками то туда, то сюда. Но вот одно  этих созданий
было выхвачено, расползлось по экрану, и ученые могли убедиться, что историк
описал  его правильно. У обитателя Третьей планеты  на  лице  виднелось  два
глаза, расположенных на небольшом  расстоянии один от  другого, но остальные
черты  были  не ясны. В  нижней части головы  находилось большое  отверстие,
которое непрерывно открывалось  и закрывалось.  Может  быть, это было как-то
связано с процессом дыхания.
     Ученые, как  зачарованные, следили за рядом  фантастических приключений
этих  странных  существ. Они увидели,  как  одно   них вступило в яростную
схватку  с  другим,  чуть  отличавшимся  по  виду.  Казалось,  гибель  обоих
небежна. Но нет:  когда все было  кончено, оказалось, что ни тот ни другой
не  пострадал.   Затем  началась   бешеная  езда   на  многие  километры   в
четырехколесном   механическом    приспособлении,   прямо-таки    пожиравшем
расстояние.  Наконец, приехали в большой город, где было полным-полно  таких
же  механмов,   сновавших   по  всем  направлениям   с  головокружительной
быстротой. Никто не удивился, когда две машины налетели одна на другую и обе
были разрушены.
     После  этого  события  еще  более  усложнились.  Стало   очевидно,  что
потребуются  годы кропотливого  труда, чтобы проаналировать и понять  все,
что   проошло.  Ясно,  что   эта  запись   была  несколько   стилованным
проведением  искусства, а  не  точным  воспроведением  жни  на Третьей
планете.
     Промелькнула  заключительная  сцена.  Индивид,  находившийся  в  центре
внимания,  оказался вовлеченным в ужасную, но непонятную катастрофу. Картина
сжалась  в круг,  послуживший рамкой для головы этого создания.  И, наконец,
появилось  его  увеличенное  лицо,  очевидно  выражавшее  какое-то   сильное
чувство, но был ли  то  гнев, горе, вызов, смирение  или иное переживание --
догадаться было нельзя.
     На мгновение появились на экране какие-то знаки, и картина исчезла.
     Несколько  минут стояла такая тишина, что  слышался  только лепет волн,
набегавших  на  песок.  Ученые  были  слишком  ошеломлены,  чтобы  говорить.
Промелькнувшая перед ними картина земной цивилации потрясла их умы. Потом,
разбившись   на  маленькие  группы,  они  шепотом  начали  беседовать.   Шум
усиливался по мере того,  как до сознания  ученых доходило огромное значение
увиденного. Но тут историк снова обратился к собранию:
     -- Мы теперь намечаем  широчайшую программу исследований, чтобы влечь
 этой записи все содержащиеся в ней знания. Будут готовлены тысячи копий
и розданы всем  сотрудникам. Вы  понимаете, какие проблемы нам нужно решить!
Особенно грандиозные задачи  стоят  перед психологами.  Но я не сомневаюсь в
успехе.  Сменится наше поколение,  и кто знает, что удастся выяснить об этой
удивительной породе живых существ?  Прежде чем разъехаться, давайте взглянем
еще  раз на  наших  дальних  двоюродных  братьев, чья мудрость,  быть может,
превосходила нашу, хотя от их деяний и осталось так мало.
     На  экране  опять вспыхнула  заключительная сцена  --  но  на этот  раз
проекционный  аппарат  был  остановлен.  Изображение  застыло.  С  чувством,
блким  к  благоговению,  ученые  разглядывали  неподвижного  пришельца  
прошлого, а  маленькое  двуногое существо в свою  очередь с характерным  для
него высокомерием и раздражением смотрело на них в 
     Отныне  и  до скончания  времен  оно  будет  представлять  род людской.
Психологи Венеры будут аналировать его  действия и наблюдать за каждым его
движением, пока им не удастся  воссоздать его образ мышления. О  нем напишут
тысячи  книг.  Чтобы объяснить его  поведение, создадут  сложные философские
системы, но весь этот труд, все эти исследования будут тщетны.
     Казалось, гордая и одинокая фигура на  экране сардонически усмехнулась,
когда  ученые  приступили к своему многовековому  бесплодному  труду.  Тайна
будет  сохранена, пока существует Вселенная, ибо никто и  никогда не прочтет
письмена  на  утраченном  языке  Земли.  Миллионы раз  в  грядущем  вспыхнут
последние несколько слов на экране, и никто не поймет их смысла:
     "Проводство Уолтера Диснея",