Библиотека художественной литературы

Старая библиотека художественной литературы

Поиск по фамилии автора:

А Б В Г Д Е-Ё Ж З И-Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш-Щ Э Ю Я


Читальный зал:
И. ВАРШАВСКИЙ
                             
                             В космосе ловушка
     Он висел, прижатый чудовищной тяжестью к борту корабля. Слева он  видел
ногу Геолога и перевернутое вниз головой туловище Доктора.
     "Мы как мухи, -  подумал  он,  стараясь  набрать  воздух  в  легкие,  -
раздавленные на стене мухи..." Сломанные  ребра  превращали  каждый  вдох  в
пытку, от которой мутилось сознание. Он очень  осторожно,  одной  диафрагмой
пытался создать хоть какое-то подобие дыхания. Нужно было дышать,  чтобы  не
потерять сознания. Иначе он не мог бы думать, а от этого зависело все.
     Необходимо понять, что же случилось.
     Он уже давно чувствовал неладное,  еще  тогда,  когда  приборы  впервые
зарегистрировали неизвестно откуда взявшееся ускорение.  Сначала  он  думал,
что корабль отклоняется мощным гравитационным  полем,  но  радиотелескоп  не
обнаруживал в этой части космоса никаких скоплений материи.
     Потом началась чехарда с созвездиями. Они  менялись  местами,  налезали
друг на друга, становились то багрово-красными, то мертвенно-синими. И вдруг
внезапный удар, выбросивший его из кресла  пилота,  .  и  неизвестно  откуда
взявшаяся тяжесть.
     Корабль шел по замкнутой траектории. Он это сразу понял,  когда  первый
раз к нему вернулось сознание.
     Теперь он хорошо знал, что будет дальше.
     Он внимательно смотрел на  лужицу  крови,  вытекшую  изо  рта  Доктора.
Сейчас все пойдет, как в фильме, пущенном задом наперед. Так было уже  много
раз. Сначала кровь  потечет  обратно  в  сжатые  губы  Доктора,  а  потом  с
умопомрачительной скоростью он  сам,  кувыркаясь  через  голову,  полетит  в
пилотское кресло, немедленно вылетит обратно, ударится  о  доску  аварийного
пульта и со сломанными ребрами и раздробленной левой рукой прилипнет к борту
корабля. Затем будут беспамятство, боль и возсть  думать  .о  том,  что
произошло, пока все не начнется сначала.
     "Время тоже движется по замкнутой кривой  в  этой  ловушке,  -  подумал
он.  -  Бесконечно  циркулирующее  Время.  Даже  Время   не   может   отсюда
вырваться..." ...Он снова пришел в себя  после  очередного  удара  о  пульт.
Опять нужно было беречь дыхание, чтобы сохранить мысль.
     "...Водоворот Времени  и  Пространства.  Вот,  значит,  что  такое  ад:
замкнутое Пространство, где Время поймало себя за хвост, вечно повторяющаяся
пытка и бледный свет, движущийся по замкнутому пути: мир, где  все  кружится
на месте, и только чело-,  веческая  мысль  пытается  пробить  стену,  перед
которой бессильно даже Время..." Невоз было  понять,  который  раз  это
происходит.
     Он смотрел на струйку крови, вытекающую изо рта Доктора.
     "...Жив. У мертвых  не  течет  кровь.  Глаза  закрыты,  значит  он  все
время -в беспамятстве. Для него это лучше. Неизвестно,  что  с  Физиком.  Он
сидел  на  диване.  Очевидно,  его  швырнет  туда,  когда   все   начинается
сначала..." Опять, стремительный  полет,  хруст  костей,  беспамятство  и  -
мысль.
     "...Интервалы Времени непрерывно сокращаются. Мы входили в эту  ловушку
по спирали. Еще немного, и корабль попадет в мешок, где  нет  ничего,  кроме
бледного света. Мешок, где Время и Пространство сплелись в  плотный  клубок,
где вечность неотличима от мгновения. Двигатели выключены, и наша траектория
определяется накопленным  количеством  движения  и  кривизной  пространства.
Может быть, если включить двигатели, спираль  начнет  раскручиваться.  Нужно
нажать пусковую кнопку на аварийном пульте, но  это  невоз.  Что  может
сделать раздавленная на стене муха?.."
     С каждым витком спирали убыстрялось  вращение  Времени.  Сейчас  в  его
распоряжении были короткие перерывы, когда  было думать.  Больше  всего
он боялся, что измученный повторяющейся пыткой мозг  отдаст  команду  сердцу
остановиться.
     "... ли окончательно умереть в мире, где все бесконечное число раз
приходит в начальное состояние. Это будет вечное чередование жизни и смерти,
во все убыстряющемся темпе. Что происходит на дне этого мешка? Нужно  нажать
кнопку на аварийном пульте в то мгновение, когда меня выбрасывает из кресла.
Нажать, пока кости не сломаны ударом о пульт".
     Теперь он приходил в сознание уже тогда, когда струйка  крови  исчезала
во рту Доктора.
     "...Я ударяюсь левым боком о панель  пульта.  Расстояние  от  плеча  до
кнопки около двадцати сантиметров. Если выставить локоть, то  он  ударит  по
кнопке..."
     Дальше все слилось в непрекращающийся кошмар из стремительных  полетов,
треска костей, боли, беспамятства и упрямых попыток найти  нужное  положение
локтя.
     Кресло, пульт, стена, кресло, пульт, стена, кресло, пульт, стена...
     Было похоже на то, что обезумевшее Время играет человеком в мяч.
     Казалось, прошла вечность, прежде чем он почувствовал невыносимую  боль
в локте левой руки.
     Он пронес эту боль сквозь беспамятство, как мечту о жизни.
     ...Прежде  чем  он  открыл  глаза,  его  поразило   блаженное   чувство
невесомости. Потом он увидел лицо склонившегося над ним Доктора  и  знакомые
очертания созвездий в иллюминаторе. Тогда он заплакал,  поняв,  что  победил
Время и Пространство.
     Все остальное сделали автоматы. Они вывели корабль на заданный  курс  и
выключили уже ненужные двигатели.
                                ВОЗВРАЩЕНИЕ
     Привычную тишину кают-компании неожиданно нарушил голос Геолога:
     - Не пора ли нам поговорить, Командир?
     "Ни к черту не годится сердце, - подумал  Командир.  -  Бьется,  как  у
напроказившего мальчишки. Я ведь ждал этого разговора. Только мне  почему-то
казалось, что начнет его не Геолог, а Доктор. Странно, что он сидит с  таким
видом, будто все это его не касается. Терпеть не могу этой  дурацкой  манеры
чертить вилкой узоры на скатерти. Вообще он здорово опустился. Что  ж,  если
говорить правду, мы все оказались не на высоте. Все, кроме Физика".
     -...Вы знаете, что я не новичок в космосе...
     "...Да, это правда. Он участвовал в трех экспедициях. Залежи  урана  на
Венере и еще что-то в этом  роде.  Доктор  тоже  два  раза  летал  на  Марс.
Председатель отборочной комиссии считал их  обоих  наиболее  пригодными  для
Большого космоса. Ни черта они не  понимают  в  этих  комиссиях.  Подумаешь:
высокая пластичность нервной системы! Идеальный вестибулярный аппарат! Гроша
ломаного все это не стоит. Я тоже не представлял  себе,  что  такое  Большой
космос.  Абсолютно  пустое  пространство.  Годами   летишь   с   сумасшедшей
скоростью,  а  в  сущности,  висишь  на  месте.  Потеря   чувства   времени.
Пространственные галлюцинации. Доктор мог бы написать отличную диссертацию о
космических психозах. Вначале все шло нормально, пока не заработал  фотонный
ускоритель. Пожалуй, один только Физик ничего не чувствовал. Он был  слишком
поглощен работой. Интересно, что именно Физика не хотели включать  в  состав
экспедиции. Неустойчивое кровяное давление. Ну и болваны  же  сидят  в  этих
комиссиях!"
     - ...Мне  известно,  что  устав  космической  службы  запрещает  членам
экипажа обсуждать действия командира...
     "...Ваше счастье, что вы не знаете всей правды. Плевать бы вы оба тогда
хотели на устав. Физик тоже говорил об уставе перед тем,  как  я  его  убил.
Никогда не думал, что я способен так хладнокровно это проделать. Теперь меня
будут судить. Эти двое уже осудили. Остался суд на Земле. Там придется  дать
ответ за все: и за  провал  экспедиции  и  за  убийство  Физика.  Интересно,
существует ли сейчас на Земле закон о давности преступлений? Ведь с  момента
смерти Физика по земному времени прошло не менее тысячи лет. Тысяча лет, как
мы потеряли связь с Землей. Тысячу лет  мы  висели  в  пустом  пространстве,
двигаясь со скоростью, недоступной воображению. За это время  мы  прожили  в
ракете всего несколько лет".
     - ...И все же я позволю себе нарушить устав и сказать то, что я думаю.
     "...Мы не знаем ни своего, ни земного времени. Не зная времени,  ничего
нельзя сделать в космосе, Чтобы определить  пройденный  путь,  нужно  дважды
проинтегрировать ускорение по времени.  определить скорость по  эффекту
Допплера, но спектрограф  разрушен.  Какой  глупостью  было  сосредоточивать
самое ценное оборудование  в  носовом  отсеке!  Кто  бы  мог  подумать,  что
подведут кобальтовые часы. Всегда  считалось,  что  скорость  радиоактивного
распада - самый надежный эталон времени. Когда  началась  эта  чертовщина  с
часами, мы были уверены, что  имеем  дело  с  влиянием  скорости  на  Время.
Совершенно неожиданно кобальтовый датчик взорвался, разрушив все в  переднем
отсеке. Потом Физик мне все  объяснил.  Оказывается,  количество  заряженных
частиц в пространстве в десятки раз превысило критическое.
     При субсветовой скорости корабля они создавали мощнейший поток жесткого
излучения,  вызвавшего  цепную  реакцию  в  радиоактивном  кобальте.   Почти
одновременно автомат выключил главный реактор. Там  тоже  начиналась  цепная
реакция.  Счастье,   что   биологическая   защита   кабины   задержала   это
излучение..."
     - ...Я знаю, что космос приносит разочарование тем, кто  ждет  от  него
слишком многого...
     "...Тебя и Доктора еще не постигло самое страшное разочарование. Вы все
еще думаете, что возвращаетесь на Землю. Не могу же я вам  сказать,  что  на
возвращение существует всего один шанс из миллиона. Я сам  не  понимаю,  как
мне удалось выйти к солнечной системе. Теперь  я  не  знаю  своей  скорости.
Хватит ли вспомогательных реакторов для торможения? Самое  большое,  на  что
 надеяться,это выйти на постоянную орбиту вокруг Солнца. Но  для  этого
нужно знать скорость. Один шанс из миллиона, что это удастся. Если  бы  хоть
работал главный реактор! Теперь он никогда не заработает. Физик переставил в
нем стержни. Не могу же я об этом вам говорить. Потеря надежды -  это  самое
страшное, что есть в космосе".
     - ...Но самое тяжелое разочарование, к о т о р о е я переж и л...
     "...Сколько  я  пережил  разочарований?  Я   был   первым   на   Марсе.
Безжизненная, холодная пустыня сразу выбила из  головы  юношеские  бредни  о
синеоких красавицах далеких миров и фантастических чудовищах,  которыми  мне
предстояло украсить зоологический музей. Ни разу мне не удалось встретить  в
космосе ничего похожего на то, чем я упивался  в  фантастических  рассказах.
Ничего, кроме чахлых лишайников и дрожжевых грибков. А неудачная посадка  на
Венере? Разве она не была полна разочарований и  уязвленного  самолюбия?  Но
тогда были миллионы людей, сутками не отходящих  от  радиоприемников,  жадно
ловящих каждое мое сообщение, слова  одобрения  с  родной  Земли  и  друзья,
пришедшие на помощь.
     А что сейчас? Экспедиция провалилась. Даже если случится  чудо,  что  я
могу доставить на Землю? Покаянный  рассказ  об  убийстве  Физика  и  жалкие
сведения о Большом космосе, ставшие уже давно известными за десять столетий,
прошедших на Земле с момента нашего отлета. Мы будем напоминать  первобытных
людей, явившихся в двадцатом веке с сенсационным сообщением о том, что  если
тереть два куска дерева друг о  друга,  то    добыть  огонь.  Не  знаю,
принимали ли мои сообщения на Земле. Единственно, что у нас осталось, -  это
рубиновый передатчик на свeтовых частотах.  Что  толку,  что  он  непрерывно
передает один и тот же сигнал: "Земля, Земля, я "Метеор". Наши приемники  не
работают. Где-то в эфире блуждают мои сообщения. Кто помнит сейчас на Земле,
что тысячу лет назад был отправлен в космос какой-то "Метеор".
     - ...Это то, что в космос открыт путь таким трусам и убийцам,  как  вы,
Командир...
     "...Я убил Физика. После того как автомат выключил главный реактор,  он
засел за расчеты. Однажды он пришел ко мне в рубку, когда  Геолог  и  Доктор
спали. В руках у него были две толстые тетради.
     - Плохо дело, Командир, - сказал он, садясь на  диван.  -  В  реакторах
началась цепная реакция, и автоматы их  выключили.  Получается  нечто  вроде
заколдовднного круга: пока мы не погасим скорость, нельзя включить реакторы.
Этот поток жесткого излучения,  перевернувший  все  вверх  ногами,  является
результатом нашей скорости.  Погасить  скорость  мы  не  можем,  не  включив
главный реактор. Мне придется изменить расположение стержней в нем.
     Я понимал, что это значит.
     - Хорошо, - сказал я, - дайте мне схему, и я это сделаю.  Навигационные
расчеты вы сумеете произвести без меня.
     - Вы забыли устав, Командир, - сказал он, похлопав  меня  по  плечу.  -
Вспомните: "Ни при каких условиях командир не имеет права покидать кабину во
время полета".
     - Чепуха! - ответил я. - Бывают обстоятельства, когда...
     - Вот именно обстоятельства - перебил он меня.  -  Я  еще  не  все  вам
сказал. После того как я изменю расположение стержней в реакторе,  он  будет
работать только до тех пор, пока вы  не  погасите  скорость  настолько,  что
перестанет сказываться влияние жесткого излучения. После этого он перестанет
работать  навсегда.  Я  не  могу  точно  сказать,  при  какой  скорости  это
произойдет. В вашем распоряжении останутся только вспомогательные  реакторы,
не имеющие фотонных ускорителей. Не знаю, что вы  с  ними  сумеете  сделать.
Кроме того, вы не  имеете  эталона  времени.  Большая  часть  автоматических
устройств  разрушена.  В  этих  условиях  вернуться  на  Землю   практически
невоз. Может быть, есть шанс один из миллиона, и этот  шанс  называется
чутьем космонавта. Теперь вы понимаете, почему вам нельзя лезть в реактор?
     Тогда мы с ним обо всем договорились. Мы оба понимали, что,  побывав  в
реакторе, он уже не сможет вернуться в  кабину.  Я  ведь  отвечал  за  жизнь
Геолога и Доктора. Было бы безумием взять  умирать  в  кабину  этот  сгусток
радиоактивного излучения.
     Мы договорились, что я сожгу его в струе плазмы.
     - Вот и отлично! - сказал он, улыбаясь. - Я по крайней мере  смогу  сам
убедиться, что реактор заработал.
     Мне казалось, что он провел целую вечность в этом  реакторе.  Я  увидел
его на экране кормового телевизора, когда он выбрался наружу через дюзу.
     Он улыбнулся мне сквозь стекло скафандра и махнул рукой, показывая, что
все в порядке. Тогда я нажал кнопку.
     Когда Геолог и Доктор спросили  меня,  где  Физик,  я  им  сказал,  что
произошел несчастный случай. Я  послал  его  проверить  состояние  фотонного
ускорителя и нечаянно включил реактор.
     Я не мог сказать им правду. После той истории с ловушкой с ними  начало
твориться что-то странное. Они не должны были  знать,  в  каком  безнадежном
положении мы находимся.
     Тогда они перестали разговаривать. Может быть, наедине они  и  говорили
друг с другом, но я на протяжении нескольких лет не слышал от них ни слова.
     Тысячу земных лет я не слыхал человеческой речи.
     Потом я заметил, что они прикладываются к запасам спирта,  хранившегося
у Доктора. Когда я отобрал спирт, Доктор придумал этот дьявольский  фокус  с
шариком. Что-то в духе индийских йогов. Они приводили себя в  бесчувственное
состояние,  фиксируя  взгляд  на  стеклянном  шарике.   Космический   психоз
овладевал ими с каждым днем все сильнее. Нужно было что-то придумать. Не мог
же я дать им сойти с ума. Тогда я их обоих избил. Я их лупил, пока не увидел
в их взгляде страх.  Теперь  мне  по  крайней  мере  удается  заставлять  их
регулярно делать зарядку и являться к столу".
     - ...Может быть, перед возвращением на Землю вы попытаетесь  избавиться
от нас, как избавились от Физика, но по крайней мере хоть будете знать,  что
мы вас раскусили, Командир!
     "...Один шанс из миллиона, но я обязан выйти на постоянную орбиту, хотя
бы для того, чтобы попытаться спасти этих двоих",
     - За свои действия, - сказал Командир, - я отвечу на  Земле,  а  сейчас
приказываю надеть противоперегрузочные  костюмы  и  лечь.  Торможение  будет
очень резким.
                                    ВНУК
     Они сидели в столовой, а я лежал в  кабинете  у  дедушки  на  диване  и
слушал, о чём они говорят.
     Дедушка рассказывал им всякие истории, и это было очень интересно.
     У меня замечательный дедушка, и все ребята немножко завидуют мне, что я
его внук. Его все называют Старым Космонавтом. Он первым из людей побывал на
Марсе и первый открыл дорогу в Большой космос.
     Сейчас дедушка уж очень старый и больше не может летать, но все молодые
космонавты приходят к нему советоваться. Он главный консультант Комитета  по
астронавтике.
     Я очень люблю смотреть на дедушкино лицо. Оно  все  покрыто  шрамами  и
рубцами от ожогов. Он пережил массу приключений там,  в  космосе.  Про  него
написана целая куча книг, и все они у нас есть.
     Я страшно боюсь, что дедушка может вдруг умереть, ведь он такой старый.
     Мой папа тоже в космосе. Дедушка говорит, что он вернется, когда я  уже
буду совсем большим.
     Папа не знает, что мама умерла, потому что тем, кто в  космосе,  нельзя
сообщать печальные вести.
     Теперь мы живем вдвоем с дедушкой. Он мне часто  рассказывает  про  то,
как он был молодым, и про космос.
     У него на столе стоит фотография членов экипажа "Метеора". Там они  все
совсем молодые: и дедушка, и Физик, и Геолог, и Доктор.
     Дедушка очень любил Физика. Когда мы идем гулять, он всегда ведет  меня
к памятнику Физику, на котором написано:
     ЛЮДИ - ГЕРОЮ КОСМОСА.
     Геолога и Доктора дедушка тоже очень любил.
     Он говорит, что сначала они не понимали друг друга, а потом подружились
на всю жизнь и много лет летали вместе. Сейчас их уже нет в живых.
     Вообще из дедушкиных товарищей остались только Конструктор и Диспетчер.
Они часто приходят к нам и говорят об очень интересных вещах.
     Вот и тогда они сидели в столовой, и дедушка рассказывал им про то, как
их ждали на Земле через тысячу лет, но  "Метеор"  попал  в  Ловушку,  где  с
Временем происходят странные вещи, и поэтому  они  прилетели  назад  гораздо
раньше, когда их никто не ждал, а Конструктор с ним спорил  и  говорил,  что
таких вещей с Временем  не  бывает,  а  потом  дедушка  рассказывал  им  про
неедяков, а я лежал в кабинете на диване и слушал,  о  чем  они  говорят,  А
потом они ушли, и я заплакал оттого, что я еще такой маленький и  ничего  не
могу.
     Дедушка услышал, как я плачу, и пришел меня утешить.  Он  говорил,  что
скоро я вырасту большим и полечу в космос,  что  к  этому  времени  построят
такие  корабли,  которые  будут  переносить  нас  быстрее  мысли  в  глубины
вселенной, и что я открою новые замечательные миры.
     Он меня утешал, а я все плакал и плакал, потому что не мог ему сказать,
что больше всего люблю нашу Землю и что очень хочу побыстрее вырасти,  чтобы
сделать на ней что-нибудь замечательное.
     Я буду врачом и сделаю так, что никто не будет  умирать,  пока  он  сам
этого не захочет.
                                  НЕЕДЯКИ
     По  установившейся  традиции  мы  собрались  в  этот  день  у   Старого
Космонавта. Сорок лет тому назад мы подписали ему первую путевку  в  космос,
и, несмотря на то, что мы оставались на Земле, а он каждый  раз  улетал  все
дальше и дальше, тысячи общих  интересов  по  работе  связали  нас  дружбой,
крепнувшей с каждым годом.
     В этот день мы праздновали сорокалетие нашей первой победы. Как всегда,
мы предавались воспоминаниям и  обсуждали  наши  планы.  Пожалуй,  не  стоит
скрывать, что с каждым прошедшим годом воспоминаний становилось все  больше,
а планов... Впрочем, я несколько отвлекся от темы. Мы только  что  закончили
спор о парадоксах Времени и находились еще в том возбужденном  состоянии,  в
котором бывают спорщики, когда все аргументы уже исчерпаны и каждый  остался
при своем мнении.
     - Я считаю, - сказал Конструктор,  -  чтo  Время,  текущее  в  обратном
направлении, так же выдумано математиками, как космонавтами миф о  неедяках.
Степень достоверности примерно одинакова.
     В глазах Космонавта блеснули знакомые мне насмешливые огоньки.
     - Вы ошибаетесь, - сказал он, наполняя  наши  бокалы,  -  я  сам  видел
неедяк, да и само название тоже придумано мною.  Могу  рассказать,  как  это
произошло. Это случилось тридцать лет назад. Летали мы тогда  на  допотопных
аннигиляционных двигателях, доставлявших нам уйму хлопот. Мы  находились  на
расстоянии двух парсеков от Земли, когда выяснилось, что фотонный ускоритель
нуждается в срочном ремонте. Корабль шел в поясе мощной радиации, и  о  том,
чтобы выйти из кабины, снабженной надежной  системой  биологической  защиты,
нечего было  и  думать.  Выручить  нас  могла  только  посадка  на  планете,
обладающей достаточно плотной атмосферой. К счастью, такая возсть скоро
представилась. Наш радиотелескоп обнаружил прямо по курсу небольшую систему,
состоящую из центрального светила и двух планет.  Приборы  зафиксировали  на
одной из этих планет атмосферу, содержащую кислород.
     Теперь уже нами руководило  не  только  стремление  поскорее  исправить
повреждение, но и азарт исследователей, хорошо знакомый всем, кто когда-либо
в космосе обнаруживал условия, пригодные для возникновения жизни.
     Вы хорошо знаете наши старенькие корабли. Молодежь  их  сейчас  считает
просто смешными, но я о них  вспоминаю  с  сожалением.  Они  не  имели  того
комфорта, которыми обладают современные  лайнеры,  и  команда  на  них  была
смехотворно малочисленной, но  для  разведки  космоса  они,  по-моему,  были
незаменимы. Они не нуждались в космических  по~  садочных  станциях  и,  что
самое главное, легко конвертировались в ракетопланы, обладающие  прекрасными
маневренными качествами.
     Наш экипаж состоял из Геолога, Доктора и меня, исполнявшего обязанности
командира, штурмана и бортмеханика. Четвертым членом экипажа был мой  старый
космический товарищ -спаниель Руслан.
     Мы с трудом сдерживали  охватившее  нас  нетерпение,  когда  на  экране
телевизора замелькали облака, скрывавшие поверхность  таинственной  планеты.
Кое-что мы о ней уже  знали.  Ее  масса  была  близка  к  земной,  а  период
обращения  вокруг  центрального  светила  равен   времени   оборота   вокруг
собственной оси. Таким образом,  она,  наподобие  Луны,  всегда  обращена  к
своему солнцу только одной стороной. Ее атмосфера состоит  из  20  процентов
кислорода, 70 процентов азота и 10 аргона. Такой состав  атмосферы  избавлял
нас от необходимости работать в скафандрах.
     Каждый из нас строил всевозможные  предположения  относительно  вида  и
характера хозяев нашего будущего пристанища.
     К сожалению, нас очень быстро постигло разочарование. Корабль три  раза
на  небольшой  высоте  облетел  планету,  но  ничего,  свидетельствующего  о
присутствии живых существ, обнаружить не удалось. Освещенная сторона планеты
представляла  собой,  раскаленную  пустыню,  а  противоположная  -  сплошной
ледник. Даже область вечных сумерек на их  границе  была  лишена  какой-либо
растительности.
     Оставалось загадкой, каким же образом без растительности мог  появиться
в атмосфере кислород.
     Наконец мы выбрали место для посадки  в  районе  с  наиболее  умеренным
климатом.
     Повреждение ускорителя оказалось пустяковым,  и  мы  рассчитывали,  что
через несколько дней, считая по  земному  календарю,  сможем  отправиться  в
дальнейший рейс.
     Попутно с ремонтными работами мы продолжали изучение планеты.
     Ее почва состояла из базальтов  со  значительными  скоплениями  окислов
марганца. По-видимому, наличие кислорода в атмосфере объяснялось  процессами
восстановления этих окислов.
     Ни многочисленные пробы, взятые из атмосферы, ни анализы воды горячих и
холодных источников, которыми была богата планета, ни исследование различных
слоев почвы не обнаруживали ничего такого, что указывало бы на наличие  хотя
бы самых примитивных форм жизни. Планета была безнадежно мертва.
     Все  было  готово  к  отлету,  когда  произошло   событие,   совершенно
изменившее наши планы.
     Мы работали на стартовой площадке, когда услышали яростный лай Руслана.
     Нужно сказать, что Руслан видал виды, и вынудить его лаять могло только
нечто совершенно необычное.
     Впрочем,  то,  что  мы  увидели,  заставило  и  меня  издать  невольное
восклицание.
     По направлению к большому ручью,  находящемуся  примерно  в  пятидесяти
метрах от нашего корабля, двигалась странная процессия.
     Сначала  мне  показалось,  что  это  пингвины.   То   же   невозмутимое
спокойствие, та же важная осанка, такая же ковыляющая походка, как и у наших
обитателей антарктического побережья. Однако это было  первым  впечатлением.
Шествовавшие мимо нас существа  не  были  похожи  ни  на  пингвинов,  ни  на
что-либо другое, известное человеку.
     Представьте себе животных ростом с кенгуру, передвигавшихся  на  задних
лапах. По бокам туловища крохотные  трехпалые  отростки.  Маленькая  голова,
снабженная двумя глазами и украшенная гребнем,  наподобие  петушиного.  Одно
носовое отверстие, снизу которого болтается тонкая длинная трубка.
     Но самым удивительным было то, что  эти  существа  обладали  совершенно
прозрачной  кожей,  через  которую  просвечивала  ярко-зеленая   кровеносная
система.
     Увидев нас, процессия остановилась. Руслан с громким лаем бегал  вокруг
незнакомцев, но лай, по-видимому, не производил на них никакого впечатления.
Некоторое время они разглядывали нас большими голубыми глазами.  Затем,  как
по  команде,  повернулись  и  направились  к  другому  ручью,   находящемуся
поблизости. Очевидно, мы просто перестали их интересовать. Став  на  колени,
они опустили свои трубки в воду и застыли неподвижно на добрых полчаса.
     Все это совершенно противоречило  тем  выводам,  к  которым  мы  пришли
относительно необитаемости планеты. Ведь  эти  существа  не  могли  быть  ее
единственными обитателями, хотя бы потому, что нуждались, как все  животные,
в органической пище. Все живое, что  мне  когда-либо  приходилось  видеть  в
космосе,   жило   в   едином   биологическом    комплексе,    обеспечивающем
жизнедеятельность всех его компонентов. Вне такого симбиоза, в самом широком
смысле этого слова, невозможны никакие формы жизни. Выходит, что  весь  этот
комплекс мы попросту прозевали.
     Не могу сказать, что эти мысли, мелькавшие  у  меня,  пока  я  наблюдал
обитателей планеты, были очень приятными.  Я  был  командиром  экспедиции  и
отвечал не  только  за  полет,  но  и  за  достоверность  научных  сведений,
доставляемых на  Землю.  Сейчас  об  отлете  нечего  было  и  думать.  Старт
откладывался до тех пор, пока мы не разгадаем новую загадку.
     Утолив жажду, таинственные существа  уселись  в  кружок.  То,  чем  они
занимались, со стороны напоминало соревнование ашугов, на котором я  однажды
присутствовал в Средней Азии. Поочередно каждый из них выходил  на  середину
круга. Бесцветный гребень на его  голове  начинал  вспыхивать  разноцветными
огнями. Остальные в-полном безмолвии наблюдали за этой игрой красок.
     Исчерпав всю программу, они поднялись на ноги и гуськом  отправились  в
обратный путь. Мы последовали за ними.
     Я не буду утомлять вас описанием  всех  наших  попыток  составить  себе
какое-либо представление о жизни этих  существ.  На  это  ушло  больше  двух
месяцев.
     Они жили на освещенной части планеты. Трудно сказать, как они проводили
время. Они попросту ничего не делали. Около двухсот  часов  они  лежали  под
жгучими лучами солнца, пока не приходило время отправляться  на  водопой.  У
ручья каждый раз повторялась та же сцена, которую мы наблюдали в первый раз.
     Размножались они почкованием. После  того  как  на  спине  у  взрослого
животного вырастал потомок, родительская особь умирала. Таким образом, общее
количество их на планете всегда оставалось постоянным. Они ничем не  болели,
и за все время нашего пребывания там мы ни  разу  не  наблюдали  случаев  их
преждевременной смерти.
     Нас поразила одна удивительная  их  особенность:  они  ничего  не  ели.
Поэтому я их и прозвал неедяками.
     Мы анатомировали  .несколько  умерших  неедяк  и  не  обнаружили  в  их
организме ничего  похожего  на  органы  пищеварения.  За  счет  чего  у  них
происходил обмен веществ? Не могли же они жить, питаясь одной водой.
     Доктор провел исследование обмена на нескольких живых экземплярах.  Они
с неудовольствием, но безропотно переносили взятие проб  крови  и  позволяли
надевать на себя маски при газовом анализе.
     Похоже было на то, что им просто лень сопротивляться.
     Мы уже начинали терять терпение. Навигационные расчеты показывали,  что
дальнейшая отсрочка старта на  Землю  приведет  к  неблагоприятным  условиям
полета, связанным со значительным расходом горючего, которого у нас  было  в
обрез, но никто из нас не хотел отказаться от надежды  разгадать  эту  новую
тайну жизни.
     Наконец настал долгожданный день, когда Доктору удалось свести  воедино
все добытые им сведения, и неедяки перестали быть для нас загадкой.
     Оказалось, что неедяки не представляют собой единого  организма.  В  их
крови  находятся  бактерии,  использующие   свет,   излучаемый   центральным
светилом, для расщепления углекислоты и синтеза питательных веществ из азота
атмосферы, углерода и водяного пара, которыми их снабжает организм неедяк.
     Процессы фотосинтеза облегчаются  прозрачными  кожными  покровами  этих
удивительных животных.
     Размножение  бактерий  в   организме   неедяк   происходит   только   в
слабощелочной  среде.  Когда  бактерий  становится  слишком  много,   железы
внутренней секреции неедяк выделяют гормоны, повышающие  кислотность  крови,
регулируя тем самым концентрацию питательных веществ в  организме.  Это  был
удивительный пример симбиоза, доселе неизвестный науке.
     Должен сознаться, что открытие Доктора навело меня на ряд  размышлений.
Ни одно живое существо в космосе не  получило  от  природы  так  много,  как
неедяки. Они были избавлены от необходимости добывать себе пищу, от забот  о
потомстве, им не угрожало перенаселение, они не знали, что такое  борьба  за
существование, и никогда не болели. Казалось,  Природой  было  сделано  все,
чтобы обеспечить необычайно высокое интеллектуальное развитие этих  существ.
И вместе с тем они ненамного отличались от Руслана. У них не  было  никакого
подобия общества, каждый из них жил сам по себе, не вступая в общение с себе
подобными, если не считать бессмысленных забав с гребнями у ручья.
     Откровенно говоря,  я  начал  испытывать  отвращение  к  этим  баловням
Природы и без всякого сожаления покинул странную планету.
     - И вы там больше никогда не бывали? - спросил я.
     - Я туда случайно попал через десять лет,  и  то,  что  я  там  увидел,
поразило меня больше, чем открытие, сделанное Доктором. При втором посещении
Неедии  я  обнаружил  у  неедяк  зачатки  общественных  отношений   и   Даже
общественное производство.
     - Что же их к этому побудило? - недоверчиво спросил Конструктор.
     - Блохи.
     Раздался звук разбиваемого стекла. Конструктор с сожалением смотрел  на
свои брюки, залитые вином.
     - Мне очень неприятно, - сказал он, поднимая с пола осколки. - Кажется,
это был  ваш  любимый  бокал  из  лунного  хрусталя,  но  шутка  была  столь
неожиданной...
     -- Я не собирался шутить, - перебил его Космонавт, - все было так,  как
я говорю. Мы были настолько уверены в отсутствии жизни на этой планете,  что
не приняли необходимых в таких случаях мер по санитарной обработке  экипажа.
По-видимому, несколько блох с Руслана переселились на неедяк и прекрасно там
прижились. Я уже говорил  о  том,  что  у  неедяк  очень  короткие  передние
конечности. Если бы они не чесали друг другу  спины  и  не  объединили  свои
усилия при ловле блох, то те бы их просто загрызли.
     Не знаю, кто первый из неедяк обнаружил, что толченая перекись марганца
служит прекрасным средством от блох. Во всяком случае, я видел там  фабрику,
производящую этот порошок. Им удалось даже изобрести нечто вроде примитивной
мельницы для размола.
     Некоторое время мы молчали. Потом Конструктор сказал:
     - Ну, мне пора идти. Завтра утром  старт  двенадцатой  внегалактической
экспедиции. У меня пригласительный билет на торжественную часть. Вы ведь там
тоже будете?
     Мы вышли с ним вместе.
     - Ох, уж мне эти космические истории! - вздохнул он, садясь в лифт.
                             СИРЕНЕВАЯ ПЛАНЕТА
     - Не вижу  смысла  продолжать  раскопки.  Собранного  материала  вполне
достаточно для суждения о том, что здесь произошло. Даю вам десять суток  на
подготовку экспонатов к транспортировке. Старт грузовой ракеты  и  "Метеора"
через двадцать дней. Надеюсь, возражений нет?
     - Есть.
     Командир досадливо нахмурился.
     - Все те же сомнения?
     - Да.
     - Мне кажется, что мы уже достаточно спорили по этому поводу.  В  конце
концов  история  планеты  ничем  не  замечательна.  Длительная  эволюдия,  в
результате - появление разумных существ, достигших высокой степени развития;
внезапное вторжение космических завоевателей;  порабощение  хозяев  планеты;
период  упадка  культуры;  гибель   пришельцев,   не   сумевших   до   конца
приспособиться к непривычным условиям существования;  эпоха  возрождения  и,
наконец, неизбежная старость планеты и переселение в другую часть галактики.
Что же вас смущает в этой совершенно очевидной цепи фактов?
     - Меня смущает то, что все это не соответствует  действительности.  Чем
больше вы пытаетесь связать все факты воедино, тем очевиднее  становится  их
несоответствие.
     - Ну что ж! Готов выслушать ваши сомнения еще раз.
     Несколько минут Доктор молчал, собираясь с мыслями.
     - Хорошо.  Начну  по  порядку.  Во-первых,  к  моменту  предполагаемого
вторжения пришельцев  население  планеты  стояло  на  очень  высоком  уровне
развития. Им было уже известно применение ядерной энергии,  они  располагали
общественным производством и единым языком для всей планеты. Судя по  всему,
никаких внутренних раздоров на планете не существовало. Неужели вы  думаете,
что они смогли бы так просто покориться пришельцам? Ведь  мы  не  обнаружили
никаких следов неизбежных в таких случаях сражений.
     Во-вторых, если пришельцы могли совершать космические перелеты, то  они
неизбежно  должны  были  оставить  на  планете   какие-то   элементы   своей
специфической культуры.  Однако  эпоха  порабощения  характеризуется  только
деградацией культуры хозяев планеты. Ничего, кроме слепой жажды  разрушения,
распада моральных устоев общества и  каннибализма,  не  несли  с  собой  эти
двуногие крысы.
     В-третьих, эпоха порабощения продолжалась несколько  столетий.  За  это
время на планете сменилось не менее двадцати поколений пришельцев. Почему же
именно последние поколения оказались  неприспособленными  к  новым  условиям
существования?
     И,  наконец,  почему  все  раскопки,  относящиеся  к  этой  эпохе,   не
обнаруживают никаких следов хозяев планеты? Попадаются только скелеты  крыс.
Если допустить, что полчища пришельцев уничтожили людей,  то,  спрашивается,
откуда же они не только снова появились на  планете,  но  и  в  сравнительно
короткий срок сумели восстановить то, что было ими потеряно?
     В рабочем зале станции наступило молчание.
     В тишине было слышно только  тяжелое  дыхание  Доктора  и  постукивание
пальцев Командира о подлокотник кресла.
     - Мне хотелось бы услышать ваше мнение, Геолог.
     Геолог встал со стула и  подошел  к  двум  прозрачным  саркофагам.  Они
хранили в себе результат колоссального труда экспедиции. Потребовалось свыше
года раскопок, скрупулезного  сопоставления  тысячи  находок  и  тщательного
анализа  возникающих  гипотез,  чтобы  воссоздать  облик  бывших  обитателей
планеты.
     В  одном  из  саркофагов  во  весь  рост  стояло  искусно   вылепленное
изображение юноши. Даже по земным понятиям он был очень красив, несмотря  на
лиловый цвет кожи и непропорционально большую голову. Это  был,  несомненно,
продукт многовековой, высокоразвитой культуры.
     Другой саркофаг хранил мерзкое  существо,  некогда  передвигавшееся  на
двух ногах, покрытое серой глянцевитой кожей.  Жирное  туловище,  снабженное
парой рук с длинными, как у обезьяны,  пальцами,  венчалось  головой,  очень
похожей на крысиную.
     Что-то в облике крысочеловека вызывало страх и омерзение.
     - Я хотел бы знать ваше мнение.
     Геолог  невольно  вздрогнул,  настолько  неожиданным  был  переход   от
занимавших его мыслей к действительности.
     - Прежде чем отвечать, я хочу задать вопрос Доктору.
     - Пожалуйста.
     - На каком основании вы считаете, что крысолюди - выходцы из космоса, а
не коренные обитатели планеты?
     - У них совершенно особая структура клеток. Они представляют собой  как
бы   переходную   ступень   от   углеводородных    белковых    структур    к
кремнийорганическим. Ничего похожего я не  мог  обнаружить  в  сохранившихся
останках животного мира планеты. Таких жизненных форм на планете  больше  не
существовало. Наконец, вы прекрасно знаете, что в раскопках,  относящихся  к
периодам до начала эры упадка, крысолюди не попадаются.
     Геолог еще раз взглянул на саркофаги и подошел к Командиру,
     - Я согласен с Доктором, ваша теория ничего не объясняет.
     - Хорошо. Отлет на Землю откладывается на шесть  месяцев.  Прошу  через
два дня  представить  мне  план  дальнейших  работ.  С  завтрашнего  дня  мы
переходим на уменьшенный рацион.
     Вездеход медленно пробирался сквозь сиреневые дюны пыли.  Миллионы  лет
назад здесь был город.
     Теперь он  погребен  под  многометровыми  наслоениями  микроскопических
ракушек.
     Отряд проворных землеройных машин заканчивал очистку  большого  здания,
сложенного из розовых камней.
     Вездеход обогнул угол здания и начал осторожный спуск  в  котлован,  на
дне которого высилось странное сооружение, отлитое из  золотистого  металла,
установленного  на  пьедестале.  Огромный  диск.  Памятник  космонавтам?  Но
космические корабли хозяев планеты выглядели совершенно иначе.  Все  попытки
найти на планете хотя бы следы металла, из которого  отлит  памятник,  ни  к
чему не привели. Неужели это громадное сооружение дело рук крысолюдей? А что
может означать странный  барельеф  из  чередующихся  октаэдров  и  шаров  на
пьедестале? Нигде в раскопках этот мотив больше не повторяется.
     Размышления  Доктора  были   прерваны   скрежетом   гусениц.   Вездеход
наклонился набок. Доктор попытался открыть дверцу, но она оказалась прижатой
к подножию памятника.
     Выбирались наружу через верхний люк вездехода.  Оказалось,  что  правая
гусеница целиком  ушла  в  глубокий  провал  серого  грунта.  Полузасыпанные
сиреневой пылью ступени подземного хода терялись во мраке подземелья.
     - Не понимаю, что творится с Доктором,  -  сказал  Геолог,  заколачивая
гвоздями ящик с минералами. - Почему он нас избегает?
     - По-видимому, он чувствует себя виноватым в задержке отлета, но  ничем
не может доказать свою правоту. Мы зря потратили сто двадцать  дней.  Теперь
по его милости мы должны  пожертвовать  всеми  добытыми  экспонатами.  Полет
сейчас потребует значительно больше горючего, чем три месяца назад. Придется
использовать для "Метеора" топливо грузовой ракеты. Не могу  простить  себе,
что так легко поддался на ваши уговоры!
     - Может быть, все-таки поговорить с ним?
     - Не стоит. Хочет жить один в своей лаборатории -  пусть  живет.  Скоро
одумается. Кстати, вот он, кажется, идет с повинной.
     Автоматические двери станции мягко раскрылись и вновь  захлопнулись  за
спиной Доктора.
     - Вы были правы, Командир, - сказал он со смущенной улыбкой. - Все было
так, как вы предполагали. Именно - вторжение из космоса.
     - Очень рад, что для этого вам понадобилось сто двадцать дней, а не все
шесть месяцев. Что же вас в конце концов убедило?
     - Поедем к памятнику. Я вам все покажу...
     - Вот  здесь,   -   сказал   Доктор,   открывая   бронированные   двери
подземелья, - некогда разыгралась одна  из  величайших  битв  во  вселенной,
битва за спасение древнейшей цивилизации космоса.  А  вот  то,  что  удалось
восстановить из истории этой битвы.
     В  небольшом,стеклянном  ящике  прыгало  маленькое  мерзкое   существо,
покрытое глянцевитой кожей.
     Жирное туловище венчалось головой, очень похожей на крысиную. Это  была
уменьшенная копия экспоната, хранившегося в са-ркофаге,  но  передвигающаяся
на четырех ногах. Сверкающие красные глазки со злобой глядели на вошедших.
     - Где вы его раздобыли?
     Голос Командира был непривычно хриплым.
     - Привез с Земли. Еще недавно оно было  обыкновенной  морской  свинкой,
пока я не заразил его найденным здесь вирусом.
     Доктор подошел к столу  и  показал  на  один  из  запаянных  стеклянных
сосудов.
     - Вирус, имеющий форму октаэдра.  Я  его  исследовал  самым  тщательным
образом. Попав в организм, он меняет все: структуру клеток, внешний облик и,
наконец,  психику.  Он  заставляет  организм  перестраиваться   по   образу,
зашифрованному в цепочке нуклеиновых кислот, хранящейся в этом октаэдре. Кто
знает, из каких глубин космоса  попала  сюда  эта  мерзость?!  Теперь  нужно
уничтожить содержимое колб заодно с этим зверьком.
     - Вы считаете, что вся история деградации хозяев планеты была  попросту
эпидемическим заболеванием? - спросил Геолог, не отрывая взгляда от ящика.
     - Безусловно. Вероятно, не больше чем  за  два  поколения  окончательно
сформировался тип крысолюдей.
     - Кто же тогда их вылечил?
     - Те, кому поставлен памятник, неизвестные пришельцы из космоса. Здесь,
в подземелье, тайком от  крысолюдей,  потерявших  все  человеческое,  каждую
минуту рискуя заразиться, они искали способ победы над эпидемией, и  это  им
удалось. Может быть, изображенные на пьедестале памятника шары  и  октаэдры-
это символ разработанного ими антивируса. К сожалению,  никаких  следов  его
обнаружить здесь мне не удалось.
     - Что же было дальше?
     - Об этом  только догадываться. Может быть, было то, о чем говорил
Командир. Неизбежная  старость  планеты  вызвала  переселение  возрожденного
человечества в другую часть галактики...
     - Я перед вами очень виноват, - сказал Командир, подходя к  Доктору.  -
Надеюсь, вы простите меня. А сейчас - за работу!  Через  три  дня  старт  на
Землю.
     Протянутая рука Командира повисла в воздухе.
     - Старт будет через два месяца, как условлено, - сказал  Доктор,  пряча
руку за спину. - Два месяца карантина, пока выяснится, не заразился ли  этой
штукой я. А пока ко мне? нельзя прикасаться.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 20.01.2004 18:20


Полезные ссылки:

Крупнейшая электронная библиотека Беларуси
Либмонстр - читай и публикуй!
Любовь по-белорусски (знакомства в Минске, Гомеле и других городах РБ)



Поиск по фамилии автора:

А Б В Г Д Е-Ё Ж З И-Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш-Щ Э Ю Я

Старая библиотека, 2009-2024. Все права защищены (с) | О проекте | Опубликовать свои стихи и прозу

Worldwide Library Network Белорусская библиотека онлайн

Новая библиотека