Владислав Анатольевич Бахревский. Нормальная температура


     ---------------------------------------------------------------------
     Бахревский В.А. Дядюшка Шорох и шуршавы: Рассказы и сказка
     М.: Дет. лит., 1982
      & : Zmiy (zmiy@inbox.ru), 23 февраля 2003 года
     ---------------------------------------------------------------------
     Волшебная сказка,  которая дала название книге, раскрывает таинственный
и поэтичный мир детской фантазии. В книгу вошли также современные рассказы о
деревенских ребятах, самостоятельных и надежных в дружбе, о ребятах, которые
любят и охраняют природу.
     Для младшего школьного возраста.
     - Ты зачем бросал в старую ворону льдышками? - спрашивает мама.
     Что тут ответишь? Молчит Илюха.
     - Ты почему у Танечки отнял лыжи?
     - Я ей отдал.
     - Он с обрыва прыгал! - кричит Танечка.
     - Подумаешь, один раз, - мрачно соглашается Илюха.
     - Не один, а два раза ты прыгал.
     - С какого обрыва?  -  Глаза у мамы становятся круглые, как копеечки. -
От сосны?
     - От сосны! - злорадствует Танечка.
     - Ты забыл, что твой отец, настоящий лыжник, на этом злосчастном обрыве
сломал ногу?
     - Я же маленький! - не соглашается Илюха. - У маленьких кости гибкие.
     - Кости у него гибкие!  -  кричит мама гневно.  - Разве это сын? Это!..
Сосульку грыз,  со  взрослыми,  со  здоровенными парнями снежками кидался...
Бабушку Веселкину с ног сшиб...
     - Я извинился. Я ее из снега достал.
     - Но ведь и это не все! - скорбно говорит мама.
     - Не  все!  -  торжествует противнейшая из  самых  противных  девчонок,
доставшаяся хорошему  человеку  в  родные  сестры.  -  Ты  еще  мне  и  моей
подруженьке  Аллочке  натолкал  снегу  за  воротник.   И  теперь  у  меня  -
температура!
     Илюха опускает голову.
     - Они наябедничать грозились. Чего ж было делать-то?
     - А что делать? Одевайся, мама, обувайся и ступай за доктором. Ты ведь,
дорогая мамочка, мало сегодня работала...
     Илюха бросается в прихожую за пальто.
     - Я сам сбегаю!
     - Ну уж нет!  -  твердо говорит мама.  - Посиди, дружочек, дома! Будешь
сидеть,  покуда Танечке не разрешат выходить. Чтоб ты понял, наконец! Ступай
в свою комнату и учи таблицу умножения.
     Такой вот невеселый выдался вечер.
     А ночь получилась и того хуже. Хоть врач приходил, хоть Танечке еще два
раза ставили градусник,  и  лекарство она пила,  температура у нее поднялась
высокая.  Девочка бредила, и все убегала в бреду. От него, от Илюхи. Она так
и кричала: "Илюха! Илюха! Прячься!"
     Только под утро лекарство,  наконец,  подействовало, Танечка вспотела и
уснула крепким сном.
     Тогда и мама уснула.
     А Илюха уснуть никак не мог.
     Ну,  спрашивается, чем ему помешала старая ворона? Она у них, как своя.
Если ее  нет на верхушке сосны,  и  поглядеть не на что.  Илюха,  прежде чем
задачки решать,  всегда на сосну глядит. У него своя примета: сидит ворона -
значит,  задачка простая,  а  не  сидит -  лучше и  не браться.  Ни за что с
ответом не сойдется.
     И  с  большими дураками зря  связался.  Они разве понимают,  что ведь и
вправду - лбы. Федул этот такие снежки жмет - хуже булыжника.
     Илюха пощупал синяк на боку. Здоровенный. Если бы не бабушка Веселкина,
Федул ни за что бы в него не залепил!
     Илюха убегал,  а бабушка -  вот она.  Тропа узкая,  снег глубокий. Сама
виновата, загородила дорогу и кричит: "Светы! Светы!"
     Какие "светы"?
     Илюхе стало вдруг стыдно: взялся себя выгораживать.
     Чего  уж  там!  С  девчонками ума  хватило связаться.  Танечка-то,  как
сосулька,  тоненькая,  недаром мама говорит:  "Светочка ты моя!" Каждую зиму
болеет. И вот опять. Из-за братца родненького.
     "Вырасту большой,  возьму я тебя,  сестричка,  к себе на корабль.  И на
экватор махнем! Пропалю до черноты. Чтоб уж никакая простуда не брала".
     И опять Илюха оборвал себя:
     "Экватор! Ты еще вырасти, выучись".
     Горько стало Илюхе:  ни разу -  вот ведь, что обидно! - ни единого разу
не  сделал он для Танечки что-нибудь хорошее.  Всегда у  них вражда:  крики,
щипки, затрещины и всякое другое.
     Черные  окна  не  торопились не  то  чтобы  порозоветь -  посинеть  как
следует.  Такое уж  время пришло.  Не хочется утру людям показываться.  Зима
стоит непонятная: то мороз, то оттепель, небо серое.
     "Привести бы Танечке Снегурочку!  -  подумал Илюха.  - Вот, пожалуйста,
сестричка. Играйте".
     - Опять выдумки! - сказал вслух Илюха, встал и потихоньку оделся.
     Ноги  были  ватные после бессонной ночи.  Мама и  Танечка спали.  Надел
пальто, шапку, валенки.
     "А мамин запрет? - подумал Илюха, отпирая дверь, и сразу нашелся: - А я
в булочную! Танечке горячую булку принесу. Она любит с пылу с жару".
     Ночью приморозило и ветром намело снега в подъезд.
     Илюха вышел на улицу: люди уже проснулись, по делам бегут.
     Булочная уже издали поманила душистым запахом теплого хлеба. Продавщица
поглядела на Илюху с одобрением.
     - Вот и вырос матери помощник.
     Покраснел Илюха, будто крапивой его стеганули, - хорош помощник. Ничего
не скажешь.
     Взял булку, побежал домой.
     Ветер дул в лицо,  и пришлось нагнуть голову. Под ноги глядел. А поднял
глаза уже возле дома, когда сворачивал с дороги на тропинку, - Снегурочка.
     Снегурочка стояла отвернувшись, словно бы кого поджидала.
     - Эй!  -  вежливым голосом позвал Илюха.  -  Пойдем к нам. К Танечке! К
сестренке моей!..  У нее знаешь какие куклы! И говорящие, и которые танцуют.
Ей слона купили.  Уши хлопают,  хобот в  колечко свертывается.  Пошли,  чего
тебе? Ну хоть на полсекундочки.
     Илюха  глазам  своим  не  поверил:  Снегурочка сошла  с  дороги на  его
тропинку.
     По  лестнице он  первым взлетел,  дверь отомкнул,  пальто скинул,  чтоб
холодом Танечку не обдать. Дверь в спальню настежь.
     - Танюха! Держи, тепленькая. А эта тоже к тебе!
     Танечка,  хлопая ресницами,  смотрела на  Илюху с  булкой в  руках,  на
Снегурочку и вдруг всхлипнула:
     - Илюша, миленький! Спасибо тебе.
     И тут из Илюхиных глаз потекли слезы. Ручьем!
     И оба сквозь свои всхлипы услышали: дзинь! дзинь!
     Это упали на пол ледяные слезинки Снегурочки.
     - Ты-то что плачешь?  -  испугался Илюха.  - Да вы поиграйте! Мама! Где
слон-то Танечкин, у которого уши хлопают?
     А мама стояла в темной прихожей и говорила:
     - Это она от радости. На вас, дурачков, глядя.
     - Мама!  Илюша! Снегурочка! - крикнула Танечка, трогая голову. - У меня
нормальная температура. Совершенно нормальная. И глотать не больно.