Библиотека художественной литературы

Старая библиотека художественной литературы

Поиск по фамилии автора:

А Б В Г Д Е-Ё Ж З И-Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш-Щ Э Ю Я


Читальный зал:
Ахметов Спартак Фатыхович
                            Байкальский вариант
  1
  Когда-то на мысе Покойники было небольшое озеро, отдаленное от моря
галечным валом. Иркутская ГЭС подперла Ангару. Байкал поднялся и поглотил
озерко, превратив его в бухту. Песчаные берега ее покрыты яркими
многоцветными марянами с редкими сосенками и лиственницами. Севернее мыса,
за сосновыми срубами, в которых размещены метеостанция и склад, и живет
семья егеря Антипова, течет Солнцепадь - одна из бесчисленных рек,
питающих Байкал.
  Правым берегом речушки, по широко открытой пологой долине, идут двое в
джинсовых костюмах. За спинами у них рюкзаки со всем необходимым для
небольшого пикника: котелок, чайник, картошка, потрошеная рыба, хлеб,
соль, лук, перец, чай и сахар. Водки нет, потому что они не пьют, и
человек, с которым договорено встретиться, тоже не пьет. Вооружены они
ружьем и фотоаппаратом, на поясах висят ножи.
  Человек с ружьем высок и могуч. Громадные руки его с одинаковой легкостью
обдирают белку и обивают шишки с кедра трехпудовым колотом. Голова покрыта
крупными кольцами кудрей, сбегающих на узкие скулы короткими бакенбардами.
Под густыми черными бровями - черные, как бы прицеливающиеся глаза, нос с
горбинкой, красивые с изгибом губы. Это Ефим Антипов, местный егерь.
  Саша Птахин рядом с ним проигрывает по многим статьям. Волосы на его
большой голове коротко острижены и торчат ежиком. Брови незаметны, глаза
малы и узки, нос картофелиной, скулы - два аэродрома, оснащенные
громадными радарами-ушами. Однако в плечах чувствуется сила, грудь широка,
а длинные руки написали около полусотни научных статей и затащили на пятый
этаж не один ящик с аппаратурой.
  - Ты, Саньша, с браконьерами меня не равняй, - голос у егеря резкий и
властный. - Я бью зверя с умом, на приплод оставляю - что изюбра, что
соболя, что нерпу. А с пакостниками - воюю.
  - Штрафуешь?
  - Штрафами их не проймешь. Я браконьера до нитки оберу и отпущу голым в
тайгу - ты Пахом и я Пахом, нету долга ни на ком. В другой раз ему и
озоровать нечем.
  - А конфискованное куда деваешь?
  - Это мне вроде премии...
  Пологая долина кончилась, и они вошли в узкий каньон, который перепилил с
запада на восток Байкальский хребет. Стиснутая каменными щеками, речка
стала быстрой и шумливой. Аптипов пытливо поглядывал на Сашу, который шел
легко и споро.
  - Вроде и городской,- недоумевал Ефим,- а ходишь хорошо. И Нинку мою через
гольцы переволок...
  - В молодости альпинизмом занимался.
  - Видал я этих альпинистов-слаломистов! - сплюнул егерь. - Весной
подвалила ватага с ребятишками, с барахлом. Тропу выспрашивали к Лене. Я
отговариваю: дожди вострятся, "яким пахомыч", пропадете. Мы, хвастают,
мастера по слалому. Ну, идите, чемпионы. Через три дня главный их еле
приполз: добро утопили, руки-ноги поломали, вызови христа ради вертолет!
Вот кака потеха - "яким пахомыч"! Я Нинку за машиной послал, а сам к ним
сбегал, продуктов отнес. Это же додуматься надо - в тайге голодать!.. Ну,
пришли вроде, вон твой камешек расписной.
  2
  Гладчайшая гранитная плита с вкраплениями розовых полевых шпатов,
матово-серого кварца и черных блестящих чешуек слюды выступает из пенной
реки и вздымается вверх почти под прямым углом. На плите высечен рисунок:
две трехметровые человеческие фигуры, взявшиеся за руки, - одна побольше,
другая поменьше. Свободные руки с четырьмя растопыренными пальцами
отставлены чуть в стороны. На больших продолговатых головах радиальными
волнистыми линиями изображены волосы. По-видимому, это мужчина и женщина:
у большой фигуры широкие плечи, у маленькой - массивные бедра. Ступни ног
омывает прозрачная река Солнцепадь, а над головами выбиты летящие в
сторону моря птицы с длинными шеями. В рассеянном свете дня фигуры видны
неясно, и нужно хорошо приглядеться, чтобы отличить обработанную
поверхность скалы от нетронутой.
  Этот петроглиф Саша обнаружил, когда нес с перевала маленькую жену
Антипова, помятую медведем. Он положил Нину в кустах, а сам сбежал вниз
напиться и набрать воды. Прямо в одежде упал спиной в мелкую речку и на
секунду притих, ощущая, как быстрая вода охлаждает распаленное тело и
смывает едкий пот. Потом он перевернулся на живот и, упираясь в каменистое
дно и в береговую скалу, напился. И обнаружил странную выемку под левой
рукой. Скользя от нее взглядом вверх, увидел весь рисунок. Потом еще раз
пришел сюда, чтобы сфотографировать петроглиф с необычным для наскальных
рисунков Прибайкалья сюжетом. Расспрашивал специалистов, но те только
пожимали плечами. Приставал к Аптипову, с которым подружился после случая
с медведем. Ефим о писанце на скале знал и даже слышал от бурятов, что
рисунок вроде бы символизирует Байкал и Ангару. И будто его давний
знакомый Мэргэн рассказывал какую-то легенду о рисунке. На свидание со
старым бурятом они и пришли к гранитной скале.
  На скорую руку соорудили очаг и повесили греться котелок с водой. В два
ножа нарезали рыбу, лук. картошку. Антипов одобрительно заметил:
  - Кидай свою науку и подавайся в соболевщики. Утолуем мы с тобой хребет и
изловим белого соболя. Или голубого, а?
  - Мне моя работа нравится,- сказал Саша, зажав нож в зубах и ссыпая в
котелок картошку.
  - Чой-то ты там бурмулишь?
  - Не люблю, говорю, живое убивать. Соли сколько положить?
  - Сыпь, пока тонет. Мэргэн, небось, обессолел на преснухе.
  - Задерживается он...
  - Не боись, придет! Подвесели-ка огонь! Ровный шум речки прорезал вдруг
гортанный вибрирующий рев.
  - Изюбр! - встрепенулся Александр.
  - Сиди, - усмехнулся егерь. - Быки об эту пору не орут. То Мэргэн знак
подает.
  Действительно; минут через двадцать, когда котелок с аппетитным запахом
заменили чайником, сверху спустился сморщенный старичок с реденькой пегой
бородкой. Одет он был в нечто мешковатое, кожаное, за спиной торчал
кожаный же мешок. Из всей экипировки бурята Саша мог бы назвать только
старенький винчестер и ганзу - короткую медную трубку.
  Антипов и Птахин встали навстречу Мэргэну и обоими руками пожали две
усохшие ладони охотника. На круглом плоском лице его, иссеченном каньонами
морщин, сияла желтая улыбка. Зубы, однако, все были целы.
  - Будь гостем, Мэргэн, - радушно пригласил егерь. - Мы сготовили для тебя
рыбу.
  Они сели у котелка и средним пальцем руки побрызгали вокруг себя ухой -
жертва суровому Бурхану. Потом и сами взялись за ложки. Огневая уха
обжигала язык, на лбу и верхней губе у Саши выступили капельки пота, и он
подумал, что от неторопливой молчаливой трапезы тоже  получить
радость...
  - Ешь, Саньша, ешь, - поощрил Антипов.- Едой силу не вымотаешь.
  - Все, наелся,- решительно отодвинулся Птахин и осторожно покосился на
бурята. - Он что же, по-русски не говорит?
  - Самую малость.
  - Как же я пойму?
  - Не боись. Сиди, я перескажу.
  Саша терпеливо дымил сигаретой и ждал, пока охотники дохлебают котелок,
выкурят по трубке, разольют крепчайший цейлонский чай и выпьют по три
кружки. И только после этого Мэргэн снова набил ганзу вонючей махоркой и
откинулся на свой кожаный мешок. Потом егерь что-то долго втолковывал
буряту, а тот прицеливался в Сашу рысьими глазками. И вдруг выпрямился,
превратившись в божка со скрещенными ногами, прикрыл веки и запел
речитативом длинную и монотонную песню.
  Антипов придвинулся к Александру и, щекоча ему ухо жесткой бакенбардой и
распространяя сложный аромат ухи, чая и табака, зашептал, переводя.
  3
  - Однако давно это было, так давно, что даже я стал забывать. Тогда по
берегам Байгал-мурена, могучей реки, не имеющей брода, жили хоринские
буряты.
  Велик и богат священный Байкал. Ни одна птица не соединит крыльями Верхнюю
и Нижнюю Ангару. Ни одна нерпа без отдыха не пересечет его. Вот какой
большой! Если омуль захочет измерить глубину моря, дна он достигнет только
мертвым. Вот какой глубокий! В ясную погоду он спокоен, как сытый
младенец, и всю синеву отдает небу. Но когда подует сарма - грозен Байкал.
Скалы дрожат и обрушиваются в бездну, даже солнце от страха прячется за
тучи. Вот какой он!
  От сына Байкала, Хоридэя, ведут свой род хоринские буряты. Однажды Хоридэй
ловил рыбу. Вдруг налетел береговой ветер и стал уносить лодку в море.
Сильно греб веслами могучий Хоридай, но ничего не мог поделать с сармой.
Вот какая она! Жалко стало старому Байкалу любимого сына, и он послал на
выручку лебедей. С тех пор белые лебеди священны для хоринцев.
  Много лет счастливо жили буряты под боком Байкал-мурена, Били зверя и
птицу, ловили рыбу, собирали ягоды и кедровые шишки. Хорошо было!
  А в полуденной стороне за хребтами и степями правил жестокий владыка
монголов - Чингисхан. Говорят, он питался только кровью белых коней, двумя
руками переламывал хребты целым народам, а огненной бородой поджигал
селения. Вот какой он! Послал он к бурятам бесчисленное войско, чтобы
взять большой ясак.
  В те времена во главе рода хоринских бурят стояла Дадухул-Сохора-Ботохой,
сильная как юноша, и мудрая, как старик. Она привела воинов на высокий
берег Байкала и попросила у деда помощи. Долго били в бубны шаманы и
бросали в воду лучшую долю от всего, чем богат род. И случилось чудо.
Солнце стало ослепительно голубым и голубыми лучами ударило в волны, и над
водой появился сам Байгал-мурена в образе громадного и могучего воина,
держащего за руку юную девушку. Они стояли столько времени, сколько надо
человеку для одного вздоха, - и пропали. Снова солнце стало желтым, еще
сильнее забили в бубны шаманы и провозгласили, что священный Байкал берет
под защиту свою внучку Ботохой.
  Огненная кровь наполнила жилы бурятских воинов. В год Зайца они пошли
навстречу монголам и в короткой схватке уничтожили их. Вот как заступился
за своих детей Байгал-мурена!
  - Любопытная легенда, - сказал Александр. - Отдельные детали мне знакомы.
Красивая сказка...
  - Зачем сказка. - Мэргэн снова набил ганзу. - Так было! Если и теперь к
морю подойдет человек, равный Хоридэю или Ботохой, и попросит помощи, - он
увидит над волнами дух Байгал-мурена.
  - Вы посмотрите, что делается! - закричал вдруг Саша, вскакивая и хватая
фотоаппарат.
  Закатное солнце вышло из-за скал и осветило весь каньон. Радужные блики
заиграли на пенной реке, мелкими искрами засверкали камни. Отполированная
западными ветрами гранитная плита стала слепяще-белой, и па ней в резких
теневых штрихах ожил рисунок. И Саша увидел то, что было незаметно при
рассеянном освещении. Он увидел тонкую руку женщины, доверчиво опирающуюся
на мощную мужскую. Он увидел буйные сплетения тяжелых локонов, украшающих
обе головы. Мужчина и женщина смотрели друг на друга, но в то же время они
смотрели на Сашу, будто о чем-то спрашивая...
  4
  Отпуск подходил к концу, и Саша решил напоследок порыбачить. Алина,
конечно, упросила взять ее с собой. Но наутро Наталья будить дочь не
разрешила.
  - И тебе ехать не надо бы, - заявила она, стараясь говорить строго. -
Что-то небо на западе странноватое.
  - В море не ездят, а ходят, - хриплым с утра голосом сказал Александр. -
Перед Алиной будешь оправдываться сама.
  И ушел.
  Подгоняемый прохладным утренним бризом - "холодом", - он легко выгреб за
незримую линию, соединяющую Большую и Малую Колокольни. Забросил удочки с
круглыми свинцовыми шариками-грузилами и закурил. Потом выплюнул сигарету:
рыба клевала не переставая, и Саша едва успевал обновлять наживку. В
короткие секунды передышки он бросил взгляд на запад. Там все было
нормально - на фоне мутноватого неба отчетливо вырисовывались вершины
Зубчатой горы. Вон Будда, исступленно молящийся утреннему солнцу, вон лихо
нахлобученная на сосны и кедры каменная Шляпа. Потом Саша на какое-то
время отвлекся, заполняя дно лодки окунями и редкими омулями, и, когда
снова посмотрел на небо, испугался.
  Над приморским хребтом клубились снежно-белые облака. От них тянулись вниз
и росли с непостижимой быстротой длинные нити, перечеркивая небо и горы
вертикальными штрихами. Александр торопливо выхватил удочки, разгреб
ногами рыбу и уперся в поперечину, яростно замахав веслами.
  Ковбойка на спине сразу взмокла, глаза слепило солнце и заливал пот.
"Успею, успею", - выдыхал он с каждым гребком, стараясь пореже
оглядываться. Берег приближался слишком медленно, но все-таки приближался,
и, когда до него осталось каких-нибудь сто метров, в спину ударил первый
порыв береговика. Взметнулась белая водяная пыль, на потемневшей глади
озера появились "корзинки" - широкие полосы ряби.
  Саша все еще греб - ритмично, мощно, азартно ("Подумаешь, горный ветер!
Выгребу!"), но уже били о борта тяжелые упругие волны, уже яростно-белой
пеной взялась ухабистая поверхность воды, и лопасти весел увязали в тугом
ветре. Лодку сносило. Мысли были короткие и сумбурные: "Пересекать Байкал
у меня нет ни времени, ни желания, да и Наташка с ума сойдет. Жалко лодку
и улов, но делать нечего. Вплавь я, конечно, быстро доберусь до берега: у
головы парусность меньше, чем у высокой и тяжелой лодки". Саша быстро
стащил с себя рубаху и штаны и приподнялся в лодке. И замер на мгновенье,
пораженный и восхищенный видом бушующей воды.
  ...Не метровые тяжелые волны теснили лодку, а неоглядная стая гигантских
взбесившихся лебедей. Распахнув белоснежные широчайшие крылья, они гневно
бились грудью о лодку, едва не переворачивая ее. Длинные шеи с шипением и
клекотом перехлестывали через борт, секли обнаженное Сашино тело. В
тысячах глаз красными, голубыми и зелеными бликами сверкало яростное
солнце. Это были не спасительные лебеди Хоридэя, а настоящие убийцы...
  И тут, уже вдохнув перед прыжком воздух, Саша увидел, что высота волн не
везде одинакова. Немного в стороне они были пологие, а дальше даже
простиралась длинная проплешина. "Ветровая тень!" - мелькнуло в голове, и
все тело наполнилось предчувствием удачи.
  Саша почти упал на сиденье, ловя руками скачущие весла. Отчаянно работая
веслами, Птахин развернул лодку наискосок к ветру, оглянулся, ища глазами
проплешину, и медленно двинулся к ней. А когда порывы бе-реговика вдруг
ослабли, плюнул в волны соленой кровью и торжествующе заорал.
  Грести было по-прежнему тяжело, но эта обычная работа рыбака не требовала
душевного напряжения, и мысли Саши вошли в нормальное русло. Алинка
обрадуется рыбе, будет долго перебирать и сортировать ее. Наталья немного
подуется, но быстро успокоится, стоит ее поцеловать. В Москву надо
съездить - в ИЗМИРАНе побывать и книжек прикупить. Отпуск, считай, уже
кончился, впереди - лазеры и счетные машины...
  А против береговика он все-таки выгреб!
  5
  Наталья Птахина еще раз сравнила два снимка и со вздохом отложила их в
сторону.
  Кто же путает? Программист ли, пробивший в перфокарте лишнюю дырочку,
новая машина, не до конца отлаженная, или девчонки в управлении,
истомленные ясными вечерами, ставят на фотографиях не те даты? Впрочем,
бабье лето ни при чем. Несоответствие между смоделированным полем волн на
озере и фотографиями Байкала со спутника наблюдались и весной и летом. В
мае еще работала старая испытанная машина, а летом девчонки резвились на
Байкале...
  В чем же дело? Почему прогнозная и реальная фотографии время от времени
так не похожи? Может быть, береговые эффекты?.. Но не до такой же степени!
  Наталья посмотрела на часы и быстро встала: приближалось время обеда, а
Алина любила, чтобы за столом сидели все трое. Изрядно помятая в давке
иркутского троллейбуса, Наталья еле отдышалась перед своей квартирой.
Дверь отворила Алина:
  - А я уже уроки сделала!
  - Вот и молодец. Папа пришел?
  - Он на кухне.
  Наташа разделась и заглянула к мужу:
  - Привет.
  - Привет, - не отрываясь от кастрюли с борщом, буркнул Саша. - Ты где
ходишь? Дочь и муж изнывают от голода...
  - Я уже мою руки.
  Вскоре семья собралась на кухне. Застучали деревянные ложки.
  - А ты чего, как барыня, сидишь?
  - Аппетита нет.
  - Что-нибудь случилось?
  - Ничего особенного. Просто у меня опять сбой с фотографиями, второй за
этот месяц. Машинные и спутниковые снимки не вяжутся.
  - Программа для ЭВМ все еще моя?
  - Твоя. Дополненная, конечно.
  - Тогда наплюй на спутник: он врет... Алинка, не вылизывай тарелку! Что за
манеры, ей-богу... Возьми ломтик хлеба.
  Александр, прихрамывая, собрал тарелки и принялся разливать чай. Наташа
посмотрела па его ногу:
  - Ты почему хромаешь?
  - Пустяки. Это после того купания в лодке. Подвернул правую ногу.
Расскажи-ка яснее про сбои.
  - Я просто не знаю, что подумать. Вначале все шло хорошо: закладываем в
машину твою программу и получаем поле волн в цифрах или схемой. Но мне
больше правятся модели в виде фотографии, их удобно сравнивать со
снимками, сделанными со спутника. Программу уже так усовершенствовали, что
кадры почти идентичны. Только вот береговые эффекты машина не учитывает,
это мы делаем сами. Но не может же рельеф дна так резко меняться за одни
сутки! Сегодня сходимость идеальная, завтра - никуда не годится, а
послезавтра опять все хорошо. Мистика какая-то!
  - Может, кто-то где-то путает?
  - Может быть,- пожала Наталья плечиками.- Вот ты, математик, лазерщик,
придумай что-нибудь, а?
  6
  Придумать Саша ничего не успел. Боль в ноге с каждым днем усиливалась и в
конце концов стала нестерпимой. И Птахина положили в больницу.
  В палате лежало еще трое больных, все в одинаковых пестрых пижамах.
Наталья прибегала каждый день, приносила газеты, журналы, книги.
  К концу ноября Саша уже довольно бодро ковылял по больничным коридорам.
  С Наташей он теперь встречался в вестибюле, где стояли широкие кресла, в
которых ходячие больные принимали посетителей. И в этот день в одном из
кресел сидела Наталья. Александр сел напротив.
  - Привет. Как Алинка?
  - Хорошо, уже троек нахватала. Прислала записку. Принести тебе чего-нибудь
вкусненького?
  - Ничего не надо. Я и так жиром зарос, как нерпа... Как Байкал?
  - Топчемся на месте... Алик, чтобы тебе не так скучно было лежать, я
работу принесла.
  - Ну, конечно, только ты можешь больного мужа делами загружать!
  - Они как раз для твоей гениальной физико-математической головы. Вот здесь
я выписала все даты сбоев на Байкале, посмотришь? А то мы совсем
запутались...
  Саша недовольно взял четвертушку бумаги, на которой аккуратным почерком
были отмечены какие-то даты от 27 мая до 24 ноября.
  - Что это означает? - спросил оп хмуро.
  - Например,- ткнула пальцем Наталья,- пятого и шестого июля волнения на
озере не соответствовали прогнозу. Посмотришь, ладно? Шеф очень просил. А
я побегу - Алина скоро из школы придет.
  - Ладно,- буркнул Саша и пощекотал колючими усами щеку жены.
  7
  На следующий день к мертвому часу Александр пересмотрел все газеты и
журналы, дочитал фантастический рассказ. Спать не хотелось, и он взялся за
Наташину каллиграфию.
  Сами по себе даты ничего не говорили, тут нужна была система. Он переписал
в блокнот все дни текущего года, начиная с 27 мая. Получилась длинная
змейка цифр, растянувшаяся на три листа. Саша полюбовался на свою работу и
рядом с числами поставил их порядковые номера - от первого до сто
восемьдесят второго. Ну, а что дальше?
  Определил промежутки между днями, в которые случались сбои. Жалко, ни
"Тосибы" нет, ни даже счетов. Избаловала автоматизация... Саша на бумаге
вычислил все разности, перепроверил для порядка и выписал результаты на
чистой странице. Получился такой ряд: 17, 22, 1, 14, 17, 1, 22, 15, 17,
23, 14, 1, 17.
  Да-а-а... Чертова дюжина чисел - никакой периодичности, никакой
закономерности. Правда, подозрительно часто повторяются 17 и 1. Но что это
может означать? Почему ЭВМ несколько недель дает совершенно точный
прогноз, а потом вдруг врет? Действие всех ветров учтено, за ними
постоянно следят: приняты во внимание хребты, разные там Приморские и
Байкальские, Хамар-Дабаны и Уланы Бургасы. Да и озеро ведь, не блюдечко,
свыше тридцати тысяч квадратных километров! Такая громадная площадь не
имеет права ни с того ни с сего волноваться противозаконным образом.
Увлекшись, Птахин не заметил, как прошел день.
  Собственно, почему эта мысль бредовая? Зри, что ли, он фантастику читает?
Когда нет идей, подойдет любая, лишь бы объясняла факты. Это называется
рабочей гипотезой. Значит, так: сидят на какой-нибудь альфе Золотой Рыбки
симпатичные "карасики" и мечтают сообщить о своем существовании всей
Галактике. Хотят ускорить научно-технический прогресс на отдельных
планетах. Общую теорию поля они разработали, гравитацией овладели. Вот и
мечут теперь во все стороны гравитоны, внося непрограммируемые волнения в
кислотные океаны, расплавленные моря и пресные озера Млечного Пути. Такие
золотые карасики... А 17 и 1 у них - особые числа.
  - Птахин, к вам посетитель.
  - Послушай, Наташа, как часто спутник фотографирует море?
  - Каждый раз, как проходит над ним...
  - Значит, в день сбоя не согласуются несколько фотографий?
  - Естественно.
  - И целый день Байкал волнуется не по прогнозу?
  - Иногда даже двое суток подряд, а что?
  Елки-палки, это мысль! Конечно же, масштабы времени на Земле и у "золотых
карасей" различные. Допустим, они бомбардируют нас гравитонами в течение
своих суток. А сутки у них, например, равны двум нашим. Вот и получается
двухдневное незакономерное волнение Байкала! Это надо проверить... На
другой день Саша попросил жену принести несколько листов миллиметровки и
линейку.
  Он вычертил длинную линию, на которой через каждые четыре миллиметра
поставил вертикальную черточку с порядковым номером земной даты. Дни сбоев
заштриховал красным. Рядом начертил параллельную линию с черточками,
соответствующими "карасиным" суткам. Перенес штриховку на этот
гипотетический календарь, сосчитал количество "карасиных" суток между
сбоями. Получились новые числа, но опять без всякой закономерности.
Прекрасно! Значит, "карасьи" сутки не равны двум земным. А чему они равны?
  Саша принялся варьировать. Два "карасиных" дня трем нашим?.. Нет. Один -
полутора?.. Нет! Нудноватое занятие, но ничего не поделаешь... Три - пяти?
Нет... Конечно, машина все сделала бы быстрее, но у него нет машины, зато
есть время. Три "карасиных" четырем нашим? Стоп!
  Птахин с изумлением смотрел на числа, написанные его собственной рукой. В
уголке розоватого листа миллиметровки, исчерченного длинными линиями и
штрихами, кувыркались три числа: 13, 17, 11, 13, 17, 11, 13, 17, 11, 13.
  Нет, лучше так: ...13, 17; 11, 13, 17; 11, 13, 17; 11, 13...
  Триады простых чисел! Случайное появление которых есть событие
невероятное! Математический нонсенс! Ай да золотые рыбки! Надо же - и
простые числа знают, и передавать их через необозримые пространства умеют.
Молодцы!
  Итак, наши сутки соответствуют одним целым и трем в периоде у них. А
сигналы они посылают в течение своих суток через промежутки, равные 11, 13
и 17 суткам. А длительность земных суток дает три варианта фиксирования
сигналов: от нуля часов ночи до восьми утра сегодня, с восьми часов
сегодня до шестнадцати часов завтра, и с шестнадцати часов завтра до
полуночи послезавтра. А спутник фотографирует Байкал только в светлое
время. Следовательно, во втором варианте мы имеет два дня подряд
непрогнозированные волнения на озере, а в остальных вариантах - по одному
дню.
  И вдруг холодная волна разочарования окатила Сашу. 11, 13, 17 - ну и что?
Что этим хотят сказать "золотые рыбки"? Какая информация заключена в
триадах? Для чего она нужна? Разве что поразить жену пророчеством?
  - Слушай, Наталья, следующие сбои у тебя произойдут 16 и 17 декабря. И
тридцать первого тоже...
  После завтрака в палату вплыла главврач Кедрова. Белая шапочка па ее
голове сидела, как корона, а в голосе рокотала медь.
  - Доброе утро, товарищи.
  - Здравствуйте, Екатерина Павловна! - грянула палата.
  - Как вы себя чувствуете? - обратилась она к Саше.
  - Как нельзя лучше!-встал по стойке смирно тот.
  - Не хотите ли прочитать для персонала больницы лекцию?
  - Очень хочу! - поспешно сказал Саша, с удивлением обнаруживая в себе
верноподданические тенденции.
  - Вот и хорошо. Завтра в актовом зале.
  Сколько Птахин подвизался в обществе "Знание", но такого наплыва
слушателей еще не было. Небольшой зальчик был набит людьми в белых халатах.
  Саша рассказал о лазерах, их применении в народном хозяйстве, а потом
перешел к голографии. Он сказал, что голографию предвидел писатель Ефремов
в рассказе "Тень минувшего". Она может применяться в самых разных целях -
от объемного кино до обследования внутренних органов человека.
  Потом он отвечал на вопросы.
  - Мне не совсем ясно,- спросил полноватый врач,- каким образом я увижу,
положим, желудок пациента.
  - Принцип голографии,- растягивая слова, сказал Птахин, - чрезвычайно
прост. Лазерный луч освещает объект, отражается от него и падает на
фотопластинку. Это так называемый сигнальный луч. На ту же фотопластинку
падает отраженный зеркалом свет того же лазера. Это опорный луч. Два луча
- две световые волны, сигнальная и опорная,- накладываются друг на друга,
интерферируют и засвечивают фотоэмульсию. После проявления на
фотопластинке появляются беспорядочно разбросанные черные и белые
пятнышки. Если осветить эту пластинку лазером под таким же углом, под
каким падал сигнальный луч, то перед пластинкой появится объемное
изображение объекта. Что интересно, не обязательно облучать всю пластинку,
достаточно и небольшого участка. Полная информация об объекте
зафиксирована в каждом квадратном миллиметре эмульсии.
  - А как же с внутренними органами человека? - не успокаивался врач.
  - А вот как. Для получения голограммы  обойтись и без лазера. 
использовать генератор любых волн, например, звуковых. Если облучить
внутренние органы человека ультразвуком, то отраженная сигнальная волна,
интерферируя с опорной, зафиксирует полную информацию о желудке. Роль
фотопластинки в этом случае сыграет кожа на животе, которая покроется
невидимой глазу системой стоячих волн. И теперь, осветив живот лазерным
лучом, увидим над пациентом объемное изображение желудка со всеми
особенностями и хворями. Смотрите и лечите!
  - А не повредит ли пациенту лазерное облучение?
  - Я, конечно, утрировал, - объяснил Саша. - Вместо кожи на животе, скорее
всего, используют ванночку с водой. На поверхности воды образуются
микроволны, возбужденные ультразвуком. В этом волнении и заключена
информация о желудке...
  - Благодарю вас, - поклонился профессор, - я понял.
  Александр глядел на него широко раскрытыми глазами, закусив губу и упав
грудью на трибуну. Ничего не видя перед собой, Птахин неловко обогнул
стол, ударился и, сильно припадая на правую ногу, почти побежал по проходу
между белыми халатами.
  Екатерина Павловна говорила вслед какие-то благодарственные слова, сестры
и врачи хлопали, но Саша ничего не слышал.
  9
  Кедрова никак не хотела выписывать Александра из больницы. Она сулила ему
хвойные ванны, массаж и барокамеру, но Птахин уперся:
  - Что ж, я Новый год в больнице буду встречать?
  - Александр Петрович, вы недооцениваете радикулит, - грозила главврач, -
через неделю вас опять привезут к нам. Не обольщайтесь временным
облегчением.
  Александр клялся, что не будет поднимать тяжести, переохлаждаться и
нарушать режим. Что домашняя обстановка вдохнет в него бодрость. И еще
много было сказано. Железная Екатерина Павловна, сломленная сложной смесью
явной лести и неясных угроз, сдалась.
  До 31 декабря оставалось чуть больше недели, надо было уговорить кучу
людей, получить разрешение на вынос аппаратуры, подготовить наблюдателей,
фиксирующие приборы. Да, 31-е - последний день, позже озеро замерзнет.
  И Птахин успел. Невероятно - но он все-таки успел. Уговорами, увещаниями,
посулами всяческих благ он добился разрешения на постановку эксперимента.
  Наблюдательную точку выбрали па высоком берегу озера, недалеко от
Листвянки. Твердый снег, зализанный горным ветром, надежно удерживал
треноги киноаппарата и стереотрубы. Низкие тучи едва не касались
Приморского хребта, ощетинившегося сосняком, отражались в озере, отчего
оно казалось серым и отливало стальной синевой. Слегка морозило, небольшое
волнение морщило водную поверхность, ограниченную с одной стороны узкой
каймой заберегов, а с другой - далекой полосой тумана.
  - Не замерзла? - спросил Саша, обнимая Наталью за узкие плечи.
  - Нет, - зябко поежилась та, - просто страшно.
  - А чего бояться? Ветра нет, пилот опытный. В крайнем случае доплыву до
Ольхона и встречу Новый год там.
  - Не паясничай, очень тебя прошу.
  - Ладно, я серьезен.
  Он оставил жену и подошел к группе людей у фиксирующей аппаратуры. Здесь
топтались физики и сотрудники Лимнологического института. Несколько в
стороне стояли громадный Антипов и щуплый Мэргэн с дымящимися трубками в
зубах.
  Саша кивнул им и похромал к вертолету...
  10
  В кабине стало холодно и неуютно. Из узкой щели люка, в который уставился
ствол лазера, дуло. Откуда-то выросли острые углы и впивались то в спину,
то в бок. Саша курил одну сигарету за другой...
  Пилот потянул его за руку.
  - Надо возвращаться! - голос едва перекрывал гром винтов.- Туман наползает!
  Александр безнадежно опустил голову и ссутулил плечи. Все зря, никаких
контактов не будет. Между реальной жизнью и фантастической литературой
непреодолимый разрыв. Теперь оправдывайся перед всеми... И вдруг - ах,
дурак он, дурак! - его словно током ударило. Он заорал, брызгая слюной и
размахивая руками:
  - Слушай, друг! Опусти машину ниже! Поближе к воде!
  Пилот удивленно посмотрел па него, покачал головой и взялся за рычаги.
Вертолет медленно пошел вниз по вертикали. Одновременно Александр стал
быстро вращать поворотный механизм, выводя ось лазера из вертикального
положения. "Только бы хватило длины люка, - молил он. - Господи, сделай
так, чтобы хватило люка!"
Топкий луч медленно кренился, угол между ним и поверхностью озера
становился все острее. Птахин почти физически ощущал, как ось луча
совмещается с направлением распространения сигнальной волны гравитонов,
пришедшей из космических глубин. Еще чуть-чуть, еще...
  И тут его затрясло. Он попытался закричать, но не мог, ухватил пилота за
плечи и бешено дернул: "Стой! Стой!". Тот испуганно отпрянул от штурвала...
  Лебеди, белейшие лебеди, каждый величиной с вертолет, летели им навстречу.
Черные круглые глаза, вытянутые в струнку длинные шеи, обтекаемые тела.
Огромные крылья застыли на разных фазах взмаха. И только одна странность
была в птицах: левое крыло казалось короче правого из-за того, что маховые
перья на нем были совершенно черны. И вдруг лебеди исчезли, будто в
гигантском эпидиаскопе резко сменили кадр...
  ...Постепенно набирающий силу юго-восточный ветер шелонник принес первые
клубы тумана. Рваной клокастой массой они наплывали с юга, медленно
затягивая озеро и занося через люк сырость. И в этом тумане над
тускло-серой поверхностью Байкала встали две исполинские фигуры - Мужчина
и Женщина. Задрапированные в полупрозрачные плащи, под которыми
угадывались сильные и юные тела, они были прекрасны. Тонкая рука Женщины
доверчиво опиралась на мощную мужскую. Буйные сплетения тяжелых локонов
украшали обе головы. Лица обращены друг к другу так, что  видеть
приоткрытые в улыбке губы, топкие носы и легкие подбородки. Свободные руки
слегка приподняты и вытянуты ладонями вперед.
  Мужчина и Женщина смотрели друг на друга, но в то же время они смотрели и
на Сашу - мягко, спокойно, словно о чем-то спрашивая. Так родители смотрят
па своего любимого ребенка.
  Молчал Саша, молчал пилот; безмолвно стыли на берегу ученые, забыв о
стереотрубе и биноклях; Наташа зажала щеки в ладошках и тоже молчала;
Мзргэн выронил изо рта ганзу и смотрел со страхом и изумлением; Ефим
Антипов замер в позе статуи, олицетворяющей вопль "яким пахомыч!"; и
только автоматическая кинокамера все стрекотала и стрекотала, как весенний
кузнечик, все стрекотала и стрекотала...
  Михеев М.П. Далекая от Солнца. /Ахметов С. Ф., Кольцо удачи. /Шалин А. Б.,
На готовенькое, или Бунт марионеток.: Фантастические повести и
рассказы/Сост. В. Д. Скальницкий. Оформл. А. Н. Медведева.- М.: Мол.
гвардия, 1989. - 328 с.
ISBN-5-235-00987-7
Стр. 170-186.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 18.02.2003 18:14


Полезные ссылки:

Крупнейшая электронная библиотека Беларуси
Либмонстр - читай и публикуй!
Любовь по-белорусски (знакомства в Минске, Гомеле и других городах РБ)



Поиск по фамилии автора:

А Б В Г Д Е-Ё Ж З И-Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш-Щ Э Ю Я

Старая библиотека, 2009-2024. Все права защищены (с) | О проекте | Опубликовать свои стихи и прозу

Worldwide Library Network Белорусская библиотека онлайн

Новая библиотека